Но все же там был некий визион. Для научной школы марксизм был ценен тем, что он приучал любого среднего студента к системному мышлению, к глобальной системе отсчета. Это очень хорошо отследил Сергей Кара-Мурза в книге "Манипуляция сознанием" - в ней он пишет, что с концом советской высшей школы исчезает то завоевание советской власти, когда каждому человеку дается возможность увидеть мир так, как его мог бы увидеть человек калибра Гегеля. Сегодня такая возможность резервируется только для элит и отнимается у эксплуатируемого рабочего, "механической скотины", функционального придатка к своему станку. Но и с точки зрения интеллектуала, который дошел до вершин интегрального понимания мира, понятно, что с той методикой, которой владели либеральные мыслители XIX-XX века, мир описать уже нельзя. Проблема в том, что альтернативных методик нет. Постмодернизм разрушил все, в том числе и т. н. "буржуазные" попытки интегрального объяснения Вселенной. Поэтому сегодня все поползновения прокомментировать кризис выглядят очень жалко. Одним из наиболее жалких "комментариев к кризису" я считаю объяснение, что мы живем будто бы в "эпоху столкновения/диалога цивилизаций". Дело в том, что "цивилизация" - это еще более маргинальный термин, чем мистическая "материя" Маркса. Цивилизация еще менее оперативна как рабочая категория. Потому что цивилизация - это набор интерпретируемых символических признаков, которые являются в любом случае всегда очень внешними. Серьезные мыслители давно уже доказали, что любая цивилизация "переводима" на другую через некоторый общий метаязык. Есть традиционалисты, которые показывают, что некое сверхсодержание может быть изображено и в терминах египетской цивилизации, и в символах цивилизации инков, и в рамках китайской традиции и т. д. И всегда это будет одно и то же. Просто термины, образы, символы, знаки всякий раз разные, они адаптируются к внешним психофизическим характеристикам людей. Поэтому говорить о "столкновении цивилизаций" - это все равно, что говорить о "столкновении культур", о "столкновении богем" или "столкновении схоластов", говорящих об одном и том же, но на разных языках. То есть эта теория ничего нам не объясняет. РЕСУРСЫ КОНЧИЛИСЬ На самом деле, на мой взгляд, сегодня с человечеством происходит следующее. Мировое общество - это вещь фундаментально затратная, потому что она реализует некий глобальный метапроект, благодаря которому человек является человеком, центром Вселенной. Мировое общество является коконом, который защищает человека от свирепствующей динамики внешнего мира, от сил вселенского Хаоса, которыми человек был бы стерт, если бы вокруг него не было бы этого кокона антропогенной вселенной. Прометей, принесший человеку в пещеру огонь, украденный у олимпийцев, осуществил, по сути, акцию создания антропогенного космоса, в котором человек с самого начала, как только он входит в общество, сколь угодно древнее, архаичное, примитивное, сразу же освобождается от фундаментальных законов деструкции, энтропии, от второго начала термодина- мики, действующего во внешнем мире. Представим себе дикарей Амазонки, которые еще не знают реального общества и в силу этого полностью зависят от некоторых обстоятельств - например, от того, как течет река, в которой дикари ловят рыбу. Когда приходит белый человек и перекрывает ее, эти бедняги должны либо куда-то убежать, либо вымереть. Скорее всего, произойдет последнее. Но когда подобная катастрофа происходит с обществом, пусть даже это древнеегипетское общество с его "десятью казнями Египетскими", - то с этим обществом ничего не происходит. Если прекратятся разливы Нила, общество не исчезнет. Оно найдет какие-то новые ресурсы, потому что антропогенный космос обладает неограниченным запасом устойчивости по отношению к любым катастрофам: землетрясениям, засухам, падениям метеоритов и так далее. Но это - не бесплатно. Потому что, скажем, если вы живете в доме, в котором двадцать пять градусов тепла, а за окном - минус сорок, то дом надо топить. А чем топят глобальное человеческое общество? Нами. Нашим временем, нашей энергией. На компенсацию этого ледяного ветра, дующего сквозь Вселенную, идет жизненное время, отчуждаемое у миллионов людей в тысячах поколений. И каждый день надо платить чуть больше. Во времена фараонов компенсировать расходы на содержание мирового социума можно было самыми неограниченными средствами. Но рано или поздно возникает проблема: нельзя получить дополнительный ресурс из людей в том состоянии, в каком они все когда-то были: рабы, ручной труд, носилки, кирка. Это значит, что необходимо мобилизовывать сам социум, модернизировать его. И мобилизация, и модернизация общества всегда идут сверху. От тех инстанций, которые наиболее глубоко осознают глобальные проблемы, стоящие перед человечеством. Во все времена уровень понимания такого рода был присущ только одной группе людей - тем, кто профессионально владел фундаментальной метафизикой, то есть жрецам. Именно жрецы являлись и являются проектантами истории, и все мобилизационные технологии идут от них. Но поскольку они мобилизационные, они не должны иметь вид внешней, чужеродной стимуляции. Поэтому история имеет вид череды социальных потрясений "снизу": революций, вспышек требований со стороны общественных групп и так далее. Когда мы смотрим на всю систему вызовов, бросаемых низами, мы приходим к выводу, что на самом деле не рабство исчезает, не свобода приходит на место рабов фараона, а просто стоимость рабовладения, капитализация рабства непрерывно повышается. Современный технократический менеджер, яппи из мегаполисного офиса - это такой же раб, просто секунда его времени стоит в десять тысяч раз дороже, чем секунда времени строителя пирамид. Так вот, сегодня проблема заключается в том, что социализировать человека еще больше, чем он социализирован в современном мегаполисе, невозможно. Нельзя повысить через мобилизационные технологии его отдачу. Например, в 30-50 гг. ХХ века в мобилизацию России, ста пятидесяти миллионов мужиков, которые превратились в обитателей колхозов и великих мегаполисов, были вложены колоссальные ресурсы. Но теперь нет таких ресурсов, чтобы вбросить в мегаполисную цивилизацию, скажем, семьсот миллионов жителей Африки или два-три миллиарда людей Азии и Латинской Америки. В Китае идет этот процесс, но крайне проблемно. В Индии этот процесс фактически привел к разрыву на две страны: высокотехнологичную Индию, которая является составной частью Большого Мегаполиса, и громадную остальную часть, которая осталась где-то внизу, как затонувшая Атлантида, и не участвует в этом Полисе. Такие же процессы протекают в Юго-Восточной Азии. Чтобы поднять социум архаического мира, необходимы колоссальные ресурсы, которые несопоставимы с тем, что потратили большевики на преображение России. ПРИКОНЧИТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО? Большевики нашли эти ресурсы: они были революционерами, они отняли бриллианты у фрейлин, они демпинговали, продавая зерно, предварительно отнятое у крестьян, то есть они вырвали ресурс из всего, что могли, и сделали из страны мегаполис: к сороковому году это была сверхдержава. Можно сказать, что тогда произошло чудо. Теперь такое чудо невозможно. После 45-го года окончательно победила спекулятивная виртуальная экономика, которая базирует основную часть производимого продукта на чисто информационном базисе. Это фьючерсные сделки, это торговля ценными бумагами, это создание хай-тек компаний, что выпускают акции на несколько миллиардов долларов, а затем лопаются, потому что за ними ничего не стоит. И все эти сделки фактически проели реальные активы. Можно сказать, что сегодня спекулянты проели собственность человечества на несколько поколений вперед. Все разошлось по карманам элит и обслуживающих их проходимцев. Сегодня, чтобы произвести какую-то трансформацию, надо у тех десяти процентов, что владеют 99% мировой собственности, отнять все. И вопрос стоит так: поскольку эти десять процентов хотят обезопасить себя от каких бы то ни было вызовов, девяносто оставшихся процентов населения Земли должны быть признаны лишними и враждебными! Для верхушки абсурдно и бессмысленно отдавать свою собственность для того, чтобы оставшийся мир стал современными яппи. Более того, нет таких большевиков, которые сегодня поставили бы так вопрос. У самих девяти десятых населения Земли такие ресурсы получить уже нельзя. Потому что их время стоит слишком дешево. Но ведь Хаос по-прежнему требует возрастания платы за антропогенную цивилизацию, которая защищает всех: и непальца, и француза, и клошара, и Саркози. Дальше невозможно нести на себе бремя этих девяноста процентов людей, которые живут так, будто они все еще в XV веке. А платить надо уже как в XXII веке. Поэтому сегодня уже открыто, без всякого стеснения, выдвигается на уровне профессорских кафедр суждение о том, что большинству населения Земли лучше поскорее подохнуть. Подобные разговоры предшествуют великой подвижке, которая называется информационной революцией и переходом к информационному обществу - последней, на мой взгляд, стадии прогрес- са рабовладения. Древнеегипетское общество даже не подозревало о таких возможностях эксплуатации, отчуждения и интенсификации человеческого фактора, которые предусмотрены в информаци- онном обществе. Раб, после того как отдал свое время на строительство пирамиды, возвращается к себе в шалаш и остается наедине со своим сердцем. А у современного человека уже нет этого сердца, этого внутреннего пространства, в которое он мог бы вернуться из офиса. Его социальная зависимость, его связи, его уровень ответственности возросли во много раз. Мозги его захлестнуты медиа, его сердце запрограммировано на то, что есть благо, политкорректность уже у него в бессознательном. Современный "человек офисный" - это терминал, через который идет информационный поток. Поток этот подобен ленте Мебиуса, на которой нет разницы между внутренним и внешним. Человек утрачивает свой внутренний мир для того, чтобы весь свой экзистенциальный капитал перекачать в этот информационный поток. Но естественно, останется очень узкая сверхэлитная группа, которая и будет бенефициаром этого информационного общества. Что самое интересное, чего не было раньше: за последние триста лет образовалась правящая надстройка, которая вынесена за пределы общественного пространства. Если раньше церковь в широком смысле и короли с аристократией (которые являются собеседниками церкви, переводящими импульсы последней на человеческий язык) были составной частью социума, то сегодня эта группа видимым образом исключена из него. Исключена настолько, что обыватель, когда слышит о них, представляет их чем-то вроде зеленых человечков. Он спрашивает: а разве эти люди еще существуют? Разве они оказывают какое-то влияние? Скорее всего, это уже живой музей, символы и ритуальные традиции!" Это очень интересный психологический настрой, который подчеркивает страшную вещь. "Суперэлита" обеспечила себе некую форму господства и контроля над обществом без обратной связи с собой. То есть ей нельзя сделать предъявление по поводу ее позиции или ее ошибок. Надо понять, что великие посвященные, представителями которых являются Папа, Далай-лама и тому подобные персонажи, с нами не говорят. Папа, может быть, раз в год паломникам рукой машет сверху, и все. Они в диалоге с избранными. С королем Олафом, с принцем Чарльзом, с Майклом Йоркским, королевой Джулианой. "ЧЕРНАЯ ДЫРА" Россия здесь находится в особенной ситуации. Расстреляв в 1918 году Романовых, она стала "черной дырой". Имеется в виду не негативное толкование, а непредсказуемость. Голландия предсказуема, потому что там есть королевский дом. А Россия непредсказуема. Возможно, в том и заключается один из последних шансов истории, что Россия - "черная дыра". Не жесткая связка шарниров и шестеренок, а упругий резиновый патрубок с люфтом, позволяющим гулять налево-направо. Церковь, монархии - все это существует, как и во времена Борджиа. Но тогда они были центральными актерами исторической сцены, а сегодня они являются полностью вынесенными за скобки. Люди думают, что это они занимаются историей, проектируют собственное будущее, ходят голосовать, выбирают партии в парламент. Они не понимают, что подобная суета есть форма социальной мобилизации, которая чего-то стоит. И на самом деле, все, что они производят, - это отчуждаемая работа, на которую они тратят свое время. Это время отчуждается и трансформируется во внешний капитал: пересчитывается в деньги, которые тратятся на то, на се. Но эта деятельность не является значимой жизнью, не является реальностью. В ходе этой суеты не возникает никаких судьбоносных решений, исходящих от vox populi (гласа народа). На самом деле, в современном обществе есть два противостоящих друг другу института. Бюрократия - анонимная, беспринципная, имеющая хозяина, находящегося за скобками, существующего скрытно. И институт публичных политиков, возглавляющих партии, появляющихся на экране телевизора, работающих ярмарочными зазывалами, которых бюрократы ненавидят, потому что их психотипы полярно противоположны. Одни угрюм-бурчеевы, анонимно скрытые в кабинетах за шторами корпоративной этики. Другие - рыжие, скачущие на ковре на потеху публике. Но, тем не менее, и те, и другие получают сигнал от одних и тех же "центров принятия решений". Не жириновские и не белых вырабатывают принципы легитимности. И даже не анонимные бюрократы в кабинетах. Мы знаем, к кому все они бегают на поклон. Проблема России в том, что после зачистки девяносто лет назад романовской грибницы выращенная здесь номенклатурная бюрократия и их сегодняшние наследники бегают на поклон к кому-то из другого, не российского пространства. Им хозяин необходим, но здесь, внутри России, такого хозяина, который нужен бюрократии, нет. Пока существовала квазиспиритуальность в виде советской идеологии, сверхзадачи и коммунистической футурологии, все это сдерживалось. Но когда советский проект был "слит", выяснилось, что бюрократия не может выживать в вакууме и быть царем самой себя. Она не Мюнхгаузен, который вытаскивает себя за волосы из болота. Есть либералы, которые могли бы и хотели бы стать хозяином этой бюрократии. И в начале 90-х они стали на время таким хозяином. Но поскольку либералы и бюрократия онтологически ненавидят друг друга, бюрократия вырвала инициативу у либералов, часть из них используя сегодня, как шестерок-политтехнологов. А большая часть либералов ушла в разнообразную оппозицию. Либералы сегодня находятся по всему миру в большом кризисе, потому что крах экспоненциального роста мировой цивилизации - это прежде всего крах либерализма. Если невозможно включить в мобилизационные механизмы модернизации архаическую часть человеческого общества (а это сегодня более четырех из шести миллиардов человек, проживающих на Земле), то нет базы для либерализма. Ведь либерализм - это паразитическая вещь, кото- рая процветает, как мох, на мобилизационных процессах. В своем нынешнем виде он возник после кризиса абсолютизма в Европе, когда началась буржу- азная модернизация и когда, во Французскую революцию, аббат Сийес сформулировал главное учение буржуазии: "Третье сословие ничто, но оно должно быть всем". Либерализм нуждается в подобном росте цивилизации, но не во имя самой цивилизации - просто "подогревание" последней во время роста кормит и взращивает либерализм. Конечно, либеральный клуб - это не единая система. Там есть и крайне правое крыло вроде фашизма Муссолини. Есть крайне левое крыло в виде Троцкого. Но что касается России, то Ленин никогда не был либералом. Он принадлежит к совершенно иной породе людей: он русский коренной радикал. Того же замеса, что и Бакунин или Нечаев. Воспользовавшись либеральным дискурсом, чтобы овладеть международным потенциалом марксизма как языка протестных сил, Ленин оставался радикалом. Поэтому специфика большевистской революции отмечена не социал-демократическими принципами, не Каутским, и даже не Троцким, а Лениным, восходящим к глубинным корням мессианской роли России. Эта роль связана не с Екатериной или Петром, а с Пугачевым, с раскольниками, с казачеством - с великим содроганиями, идущими снизу, которые ставят под вопрос существование верхней "грибницы" и бросают ей вызов… Окончание следует Автор - глава Исламского комитета РоссииБЫТЬ ФОРПОСТОМ ДОБРА Интервью с Фамилом Джафаровым, председателем религиозной организации мусульман-шиитов города Москвы Председатель Исламского теологического центра мусульман-шиитов Фамил Джафаров и председатель Государственного Совета Целесообразности ИРИ Али-Акбар Хашеми Рафсанджани. После конференции "Недели Единства", 2004 г. "ЗАВТРА". Уважаемый Фамил Куламович, для большинства наших читателей принципиальная разница между различными течениями ислама, между шиитами и суннитами не ясна. Многие, уверен, воспринимают шиизм как нечто радикальное, с возбужденными уличными толпами, со стрельбой из "Калашникова", с чадрой для женщин, с религиозными фанатиками. Что же собой представляет ваша община? Это какая-то религиозная секта исламистов, подполье для будущих фанатиков и боевиков? Фамил Джафаров. Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного! В исламском мире действительно существуют разные направления. И сунниты, и шииты одинаково считаются мусульманами, хотя последних - меньшинство, около 15% от числа всех мусульман в мире. Подобное разделение возникло еще на заре ислама, в 7 веке от Р.Х., и связано оно с серьезными расхождениями в вопросах веры, передачи религиозной традиции. Таким образом, шиизм - никакая не секта, а полноправное, признанное направление в исламе, получившее свою основу от самого основателя ислама Пророка Мухаммеда (с), и объединяющее целый ряд течений. Считается, что в России проживает около 20 млн. мусульман. И, точно так же, как и в мире, они и в России делятся на суннитов и шиитов. Последних в России - порядка трех миллионов человек. Исторически это большие группы населения в Дагестане и в Поволжье, а также большинство народностей Азербайджана, осевших в России в советское и постсоветское время. Три миллиона - это много, согласитесь. Нельзя оставлять этих людей без внимания. Понятно, что кто-то должен заниматься их вопросами. Но, к сожалению, ни официальные круги, ни общественные организации практически никак не взаимодействуют с ними. У нас существует Центральное Духовное управление мусульман России, есть Совет муфтиев, которые должны по идее представлять интересы всех мусульман страны. Однако эти структуры наполнены верующими суннитского направления, которые не спешат сотрудничать с шиитами, своими братьями по вере. Поэтому нами была создана независимая религиозная организация мусульман-шиитов. Нельзя сказать, что противостояние между суннитами и шиитами, которое мы испокон веков наблюдаем на Ближнем Востоке, продолжается и здесь, в России. В России суннитские муфтии не занимаются проблемами шиитов не оттого, что строят против них козни, а потому лишь, что они попросту не разбираются в шиитской традиции. "ЗАВТРА". Но что это значит: "представлять интересы шиитов"? Так ли уж это важно для верующего человека? Ф.Д. В чем суть религии? В том, чтобы воспитывать людей, чтобы люди были добрыми и соблюдали самый лучший образ жизни. Чтобы они не стали вредными для общества. Люди сами хотят этого. Они хотят знать свою религию. Хотят учиться, знать традиции предков, соблюдать свое традиционное вероисповедание. Кто-то ведь должен им это объяснять, научить читать Коран по-арабски, правильно истолковывать им законы шариата. Для этого шиитам нужны шиитские же ученые, толкователи Корана, знатоки хадисов. Суннитский муфтий идеологически не в состоянии пояснить требования шиизма. Неплохо было бы, чтобы в местах где компактного проживания шиитов, в мечетях были имам-хатибы шииты - тогда бы шииты, приходя в мечеть, могли бы находить ответы на волнующие их вопросы, постигать мудрость Аллаха и учиться быть богобоязненными. Все это означает, что шиитам нужны свои учебные заведения, центры, мечети. Нужны свои кадры, чтобы не было чужих миссионеров. Нужна помощь от государства - не за границу же бегать за помощью, верно? "ЗАВТРА". Российское общество в последнее время взбудоражено и напугано наступлением "воинствующего" ислама. Прежде всего это связано с терроризмом и взрывами домов, с событиями на Северном Кавказе, с возгласом "Аллаху акбар!" из уст не только богобоязненных старцев, но и чеченских боевиков. Есть ваххабизм, есть огромные потоки средств, которые направлялись из Турции или с Ближнего Востока на продвижение своих интересов в России. С другой стороны, иногда кажется, что выходцев из мусульманских республик СНГ в крупных русских городах проживает больше, чем самих москвичей. Есть серьезнейшая проблема этнической преступности. Не кажется ли вам, что на этом фоне ваши устремления, с открытием шиитских школ и мечетей, будут восприняты в России неоднозначно? Ф.Д. Давайте отделим зерна от плевел. Никто не может сказать, что шииты когда-либо создавали проблемы для России, для ее государственности и интересов. Шиитов вообще очень сложно использовать в корыстных целях кому бы то ни было. Потому что у шиитов, так уж сложилась непрерываемая традиция, всегда были свои достойные лидеры-ученые, муджтахиды. Они направляют своих последователей на верный путь. Поэтому ни в одном террористическом акте, случившемся в Российской Федерации, не было замешано ни одного шиита. В чем суть проблемы, связанной с тем же ваххабизмом? Приходят иностранные миссионеры, по-своему толкуют ислам, морочат людям голову и направляют их на свой, неисламский путь. Так это часто происходит, например, на Северном Кавказе. Это происходит оттого, что люди неграмотные, они не знают традицию. Их поэтому нужно обучать здесь, в России. И российскими же религиозными учеными, а не экспортными витиями из других стран. Людьми надо заниматься, поймите, иначе ими займутся другие, просто нечистоплотные люди или откровенные враги. Вы говорите про Москву. Да, по некоторым оценкам, одних только шиитов в Москве проживает около миллиона человек. И у государства, у общества есть три варианта. Либо всех их в одночасье выгнать, но это невозможно, да и потом, сотни тысяч из них уже являются гражданами России, куда их выгонишь? Либо оставить их вариться в собственном соку и ждать, когда их умами завладеет кто-то другой. Либо начать заниматься этими людьми, говорить с ними, выслушивать их проблемы, воспитывать их и наставлять на истинный путь. "ЗАВТРА". Шиизм в мире ассоциируется в первую очередь с Ираном. Иран сегодня - ведущая держава региона. Это страна, которая в глазах огромных масс людей является идеологическим центром сопротивления западной экспансии, американскому нашествию. В Ираке именно шииты Муктады-ас-Садра составляют сегодня костяк антиамериканского вооруженного сопротивления. Ливанская "Хизбалла" - это тоже шииты. Чувствуете ли вы духовное родство с этими героями? Ф.Д. Иран как шиитское государство противостоит злу, сатанизму. Даже немусульмане ценят это. Все, кто любит свободу, кто не желает становиться рабом американского империализма, уважают эту стойкость шиитов. Аятолла Хомейни стал лидером для множества людей в мире, которые любят правду и ненавидят зло и его путь сегодня с таким же мужеством продолжает аятолла Хаменеи. И мы, конечно же, гордимся этими людьми. Практика показывает что на сегодняшний день, между Россией и шиитскими странами нет никаких противоречий, а наоборот, по многим вопросам интересы у них совпадают. В России очень многие граждане также испытывают теплые чувства к Ирану. Потому что они понимают: Россия сама должна стать центром сопротивления злу в мире, быть форпостом добра. "ЗАВТРА". Как развивается ваша организация? Расскажите о своем пути. Ф.Д. Сам я родился в 1968 году в селе на юге Азербайджана, служил в армии, закончил Технический университет в Баку, стал инженером. После распада СССР я принял российское гражданство и переехал жить в Москву. В десять лет у меня умер отец, и уже тогда я почувствовал нужду в религии. С этого возраста я стал изучать Коран. Приходилось делать это скрытно, но помогало то, что меня окружали очень религиозные люди. Я хотел постигать ислам на высшем уровне и в 1995 году на восемь лет уехал в Иран, в город Кум, учиться в медресе имени имама Хомейни - ведь кроме Ирана, учиться шиизму пока негде. В 2004 году я вернулся в Россию. В том же году мы с другими верующими создали Исламский теологический центр мусульман-шиитов, который занимается просветительской деятельностью, выпускает газету "Иман" и ведет сайт www.al-shia.ru. Сегодня у нас есть и своя московская религиозная организация мусульман-шиитов. Это независимая религиозная община, и по закону мы можем уже строить мечеть. К нам приходит множество людей, с которыми мы проводим занятия по джафаритскому мазхабу - шиитскому вероучению. В Москве и России есть, разумеется, и другие ученые, занимающиеся просвещением в разных местах, в мечетях. Но фактически лишь наша организация является самостоятельной и официально зарегистриро- ванной. И мы хотели бы объединить вокруг себя всех шиитов Москвы. Это наша ответственность перед Богом - обучать других. Генерал-майор Георгий Мехов МЫ ПОМНИМ ТОТ ВАРШАВСКИЙ ДОГОВОР… В Москве состоялась встреча ветеранов Объединенных Вооруженных Сил (ОВС) государств-участников Варшавского Договора, посвященная очередной, 53-ей годовщине со дня образования ОВД и Главного командования ОВС. С большим теплом было встречено послание Главнокомандующего ОВС, первого заместителя Министра обороны СССР Маршала Советского Союза Виктора Георгиевича Куликова, в течение 12 лет возглавлявшего главное командование, войска и силы флотов, выделенных в состав ОВС. Маршал Куликов В.Г. пожелал всем участникам встречи доброго здоровья, благополучия и верности нашим боевым традициям. Активные участники Великой Отечественной войны генералы Титов М.Г., Сыркашев Д.П., Гречихо Е.М., Первов Ю.Н., полковники Змеев В.П, Шишурин Г.Н. и другие поделились своими воспоминаниями о тяжелых буднях войны и использовании боевого опыта в послевоенный период. Все собравшиеся ветераны с чувством скорби отмечали уход из жизни в текущем году Начальника штаба ОВС, первого заместителя начальника Генерального Штаба ВС СССР генерала армии Грибкова А.И., заместителя Главнокомандующего ОВС по Военно-Морскому флоту адмирала Ховрина Н.И., полковников Рыжкова В.В. и Смирнова M.B. Мы вспоминали их высокий профессионализм и прекрасные человеческие качества, говорили о том большом вкладе, который они внесли в развитие Советских ВС и совершенствование Объединенных Вооруженных Сил государств-участников ОВД. Анатолий Иванович Грибков был участником ВОВ, внесшим свой вклад в нашу великую Победу. В ходе встречи ветераны с горечью высказывались о явно преждевременном роспуске ОВД, что подтверждается всем развитием военно-политической ситуации в мире, нарушением США и НАТО своих же заверений о непродвижении их блока на Восток. Вот почему и сегодня многие наши ветераны продолжают работать в различных структурах, показывая пример работоспособности и оптимизма в отношении будущего России. На встрече все ее участники единодушно избрали Председателем Совета ветеранской организации органов управления ОВС генерала армии Лобова Владимира Николаевича, прошедшего практически все этапы и должности армейской службы, включая такие, как Начальник Штаба ОВС ГУВД и Начальник Генерального Штаба ВС РФ. По окончании встречи была выражена благодарность директору Дома ученых полковнику запаса Шкаровскому B.C., прослужившему в органах управления ОВС в течение ряда лет, и его сотрудникам за предоставленную ветеранам возможность этой душевной встречи. Владимир Бондаренко ДОЛГ ПЕРЕД РОССИЕЙ «Нацбест» и путешествие из Москвы в ПетербургНа присуждение премии "Национальный бестселлер" в Питер я впервые решил поехать на машине. Решил прокатиться по нашей главной федеральной дороге. Наивно думал, что хотя бы в качестве "потемкинской деревни" достаточно короткое (750 км) шоссе сделали образцово-показательным, на уровне немецких автобанов. Пусть по стране хороших дорог нет, но уж две столицы хорошей трассой связать нетрудно. Китайцы или немцы такие трассы за один год делают. Но Путин и Медведев на машинах по стране не ездят, для них, как и для отечественных олигархов, до закрытых аэропортов "Внуково-3" и "Внуково-2" сделали сорокакилометровый европейский автобан. И все-таки, предполагаю, две столицы, да и вся Европа, то есть миллионы людей, смотрят и узнают Россию из окошек автотранспорта, едущего через Финляндию до Питера и далее до Москвы, и наоборот. Дикая дорога, разбитая, без указателей и разметки, асфальт еще шестидесятых годов, выбоины, одна машина туда, одна обратно, объезд с риском для жизни. После такой дороги уже никакой западный турист или предприниматель, а тем более наш местный водитель или пассажир, ни в какую могущественную Россию никогда не поверит, какие бы лозунги по телевизору ни звучали. По-моему, это все та же трасса, по которой когда-то ездил Радищев, сочиняя свое "Путешествие из Петербурга в Москву". Ничего не изменилось. Покосившиеся, развалившиеся избушки, мертвые глухие деревни, ни одного нового домика, если не считать дач новых русских, хамоватые гаишники, матерящиеся от безнадежности дальнобойщики, и наши, и всеевропейские, с ужасом смотрящие на чуть живую дорогу. Позор, позор и позор. Представляю, каковы же дороги по всей остальной России. Никому до этого дела нет. Меня спасали на пути в Питер мысли о возможном раскладе мест на премии "Национальный бестселлер", возмущение от самого непрофессионального за все годы состава малого жюри (хотя это непрофессионализм и делает самой загадочной эту премию - кто может предположить, как проголосуют ничего в жизни не читавший фигурист и ненамного оторвавшаяся от него молоденькая киноактриса?), на обратном пути от разбитой дороги отвлекали лишь радостные впечатления от состоявшегося - как всегда, удачно - питерского литературного праздника. Сумел же все-таки Виктор Топоров по-настоящему раскрутить единственную питерскую общенациональную литературную премию "Национальный бестселлер". И ругали ее по-всякому, и считали неудавшейся, но с каждым годом, с каждым новым лауреатом премия набирала вес. И вес этот ей придавали не популярные литераторы (самым незаметным было вручение премии Виктору Пелевину), а новые или неожиданные имена. Через "Национальный бестселлер" прорвал границы русской патриотической резервации Александр Проханов, эта премия открыла всероссийскому читателю имена Ильи Бояшова, Дмитрия Быкова, Михаила Шишкина. То есть, не звезды делали имя премии, а премия делала реальное литературное имя малоизвестным, но талантливым писателям. Радовала и незашоренность премии, ее широта. В шорт-лист "Национального бестселлера" проходили и Валентин Распутин, и Вячеслав Дегтев, и Вера Галактионова, и Павел Крусанов - самые крутые почвенники.