М. Ковров
      Театр “Ленком” недавно шумно отмечал свое семидесятилетие. Когда-то он назывался ТРАМ — театром рабочей молодежи, и одним из его хитов был спектакль “Зови фабком”. Память о нем сохранена в названии. Всенародную известность театр обрел сравнительно недавно, с образованием новой общности людей — вкладчиков. Тембр голоса ведущего ленкомовского актера их завораживал: “У “МММ” — нет проблем”,- и они дружно несли свои вклады в нужное место.
      С 1973 г. театр возглавляет Марк Захаров.
      Среди лучших спектаклей “дозахаровского” периода были “Дай пять” (о борьбе ударной комсомольской бригады за выполнение пятилетнего плана), “Цветы живые” (о борьбе за звание бригады коммунистического труда) и “Московский 10-10” (о борьбе с текучестью рабочей силы).
      Марк Захаров возглавил театр отнюдь не случайно: после постановки спектакля “ТЕМП-1929” в театре Сатиры.
      Он, собственно, всегда размышлял. О нравственных резервах, таившихся в недрах советского народа, взращенных партией, всем советским государственным и общественным строем. О работе над образом Ленина (лучшая актерская работа Олега Янковского). Вообще, его больше всего волнует проблема вожака большого партийного коллектива — доверяет он свою тайную мысль газете “Комсомольская правда”. Он ставит “Революционный этюд” (“Синие кони на красной траве”) М.Шатрова и “Диктатуру совести” того же автора.
      Свою задачу как главного режиссера он формулирует так: “Как организовать актеров, чтобы они сумели властно и даже, если хотите, агрессивно, атаковать зрителей, превратив их в единый коллектив”. “У “МММ” — нет проблем”! И — чтобы все! Строем! Лучше — с песнями.
      Он действительно создал такой театр. Первой это заметила театральный критик Наталья Крымова, которая обратила внимание на то, что Олег Янковский не понимает даже приблизительного смысла произносимых им текстов.
      Система Захарова проста и эффективна: он продолжатель славной школы братьев по разуму, считающей “Двенадцать стульев” — отличной литературой. Эффективность системы Захарова можно считать доказанной: после перехода прекрасного актера Евгения Леонова в “Ленком” он стал кричать и перестал понимать произносимые тексты.
      Опыт Захарова, созидающего зрителя с определенными душевными свойствами, заслуживает внимания специалистов.
      Прошло много лет, но он по-прежнему рядом с вожаком большого партийного коллектива. Когда 20 сентября 1993 года Алик захватил власть, когда в октябре, спасая свою жизнь, расстрелял Парламент, а в декабре 1994-го неопознанными самолетами бомбил российские города (не существует такого законодательства, которое не считало бы его уголовником), он знал: Марк Захаров и Инна Чурикова — с ним. Никто не удивится, если окажется, что М. Захаров “консультировал” круглосуточную “музыкальную атаку” осажденных депутатов с целью воздействия на их психику. Чурикова, по-видимому, навсегда очарована изяществом Лужкова, в нужный момент отключившего свет и воду.
      Лучшим спектаклем театра были “Чекисты” Мих.Козакова, поставленные на сцене театра в 1939 г. О врачах-убийцах. Один из персонажей пьесы, поэтесса-контрреволюционерка, читала стихи Анны Ахматовой.
      Марк Захаров, Николай Караченцев, Александр Абдулов, Александр Збруев — рядом со своим президентом. Такими мы их и запомним.
      М. КОВРОВ

      Юрий Соколов
      ПОД ВИДОМ МОДНОГО, нового жанра явился в современном искусстве перфоманс: художники, завороженные визуальными образами, вышли из пространства холста и стали устраивать представления на выставках — возникли “живые картины”.
      Примером живых картин является показ мод. Показ мод окружен ореолом престижа, это высший ритуал буржуазного общества. Шествие, парад нарядов восходит к древним обрядам, где одежда имела волшебное значение. Отсюда — ощущение завороженности происходящим на подиуме. Авангардные модельеры не удовлетворяются “проходами по подиуму”, а привлекают для показов мод танцоров и циркачей.
      В Москве существует несколько перфоманс-групп, объединяющих художников, модельеров и музыкантов. Акции этих групп неизвестны широкому зрителю — они проходят обычно в мастерских художников и ночных клубах. Искусство перфоманса расфасовано по разным кругам и площадкам: момент дивного, живого действия может возникнуть в любом месте, где есть артист и зритель — в кафе и на улице, в Большом театре и ночном клубе.
      В самую короткую ночь 1997 года арт-группа “Слепые” устроила показ сюрреалистических мод, и шествие странных фигур по бровке Садового кольца привлекло внимание водителей автомобилей. Десятки машин тормозили и давали задний ход, подсвечивая действие фарами. Из “БМВ” и “мерседесов” выходили увлеченные зрители — многие предпочитали досмотреть действие до конца, чем мчаться по своим делам. В эти дни в “Зеленом театре” Парка культуры проходил фестиваль перфомансов “Священная роща”. Фестиваль не афишировался: его организатор художник Юрий Балашов ставил целью добиться не внешнего, а “внутреннего” эффекта — арт-группы показали свое искусство искушенным зрителям. На фестивале отличились юные “шаманы “ из группы “Биосинтез”: бешеные барабаны сопровождали действия с разжиганием огня и танцами. Перфоманс напоминал священнодействие, а выступление “Биосинтеза” отличалось слаженностью и страстностью.
      Арт-группа “Пища богов” показала перфоманс “Фрукт священной рощи”. Модельер Иван Исаев подготовил костюм жреца Хумбабы, которого можно было “вышелушить” из его одежд, как фрукт, разобрать, как матрешку. Действие “Пищи богов” проходило в виде показа мод “наоборот” — на жреца напали, его раздели — и обнаружили под семью одежками юную красавицу. Но оргия на сцене не переросла в оргию в “Зеленом театре”.
      Зрители, сведущие в мифологии, могли догадаться, что перфоманс “Пищи богов” был посвящен ночи на Ивана Купала. В памяти славян остались предания о чудесных цветках папоротника, о волшебной силе растений и ночи свободной любви: такова мораль цветов, которые вступают в связь со всеми, кто находится на расстоянии запаха — кого приносит ветер.
      Всякое ли представление можно назвать перфомансом? Принципиально наличие здесь импровизации и обрядности, обрядового действия. Круг ритуалов, определяющий образ жизни наших предков, за несколько тысяч лет дал трещины, как обшивка старого корабля. Он опустился на дно сознания. На поверхности быта мы видим иные обряды: одевание, прихорашивание перед зеркалом — это тоже обряд.
      Мы живем в намытых на протяжении тысячелетий культурных ландшафтах, как на верхних этажах вавилонской башни, нижние этажи которой теряются в глубинах времен. В тех этажах хранятся сокровища, несравнимые с ценностью золота Трои. Во все века об этих сокровищах бытовали предания, но материальная ценность кладов — лишь привлекательный образ ценностей высшего порядка.
      В ВЫСТУПЛЕНИЯХ рок-групп, которые используют в своих шоу элементы перфоманса, можно видеть и рекламные жесты, и полные сосредоточенности действия для достижения у зрителей эффекта сопереживания и сотворчества. Отношение к зрителям как к “черни” характерно для поп-культуры. Представления на концертах “попсы” пошли по этому пути. Но всегда и во всех странах были художники, идущие “против течения”. Новый импульс “протестному” движению по отношению к рождающемуся поп-официозу задал десять лет назад Александр Ляшенко (более известный прозвищем “Петлюра”). Он объединил вокруг себя в поселении на Петровском бульваре художников и музыкантов. Амбициям идеолов “попсы” был противопоставлен энтузиазм “авангарда”. Представления на Петровском бульваре имели как комический характер — Петлюра передразнивал показы мод, выступая в роли пересмешника, так и … магический. За “магию” отвечала Катя Рыжикова, выпускница исторического факультета МГУ, которая почувствовала энергию, скрытую в этнических костюмах и обрядах, и начала свой поиск. Следует оговориться: эксперимент с ритуалом порой вещь опасная и сомнительная…
      Иногда и “серьезные” музыканты превращают свои концерты в фантасмагоричные представления. Родоначальником здесь можно считать композитора Сергея Курехина с его “Поп-механикой”. В этом направлении движется команда “Достоевский” из Петербурга, ансамбли “Фрукты” и “Балаганчик” из Москвы. Выступление “Балаганчика” на фестивале “академического андерграунда” весной 1997 года удивило видавшую виды столичную публику: лауреаты международных конкурсов в области классической музыки оказались блистательными актерами в жанре бурлеска. “Фрукты” показали в Доме Художника программу “визуальная музыка”. Во время концерта шел документальный фильм Кобрина, который благодаря компьютерному “редактированию” был послушен воле дирижера. Фильм мог замедлять и убыстрять бег, повторять визуальные ряды, как игра музыкантов повторяет ряды звуковые. Однако в том случае, когда первичной является музыка, визуальные образы играют роль иллюстрации — порой забавной и дивной, как это было на концертах Сергея Курехина, но несущей следы вторичности по отношению к творчеству композитора.
      В жанре музыкального перфоманса выступают Сергей Летов (брат Егора, принимавший участие в концертах “Поп-механики”) и Владимир Чекасин. Если Чекасин строго простраивает отношения с актерами, диктует им модус поведения на сцене во время концертов, то Летов “дает им волю” — он больше импровизирует сам и откликается на импровизацию артистов. Сергей Летов привык “озвучивать” вернисажи художников, откликаясь на визуальные образы — он способен создавать баланс инициатив, столь необходимый для перфоманса, в котором живые картины складываются под живую музыку. Летов вместе с группой “Народный праздник” удачно выступил на фестивале “Альтернатива”, вместе с труппой экспрессивной пластики Геннадия Абрамова создал спектакль “Стая”, где слились сюрреалистические миры гоголевских повестей “Шинель” и “Нос”.
      Певица Вера Сажина выступала некогда на Петровском бульваре с Германом Виноградовым, ныне они более года работают в проекте “Вино и Сажа”: в мастерской Виноградова каждое воскресенье проходят концерты, где городской мистицизм получает усиление с помощью бытовой музыкальной и видеоаппаратуры.
      В ТВОРЧЕСТВЕ ШЕКСПИРА можно обнаружить элементы перфоманса как жанра царского. Гамлет постоянно импровизирует — его артистизм проявляется в игре с другими лицами, которым он бросает вызов — и всех переигрывает. Он проверяет своих подданных на способность общения в “королевских кодах”, в сгущении мысли, в максимальном проживании момента бытия — здесь ему нет равных. Гамлет находится в таком напряжении, что окружающие не выносят контакта с ним. Перфоманс иного рода — комический — виден в пьесе “Сон в летнюю ночь”. Здесь перед герцогом и его супругой разыгрывается представление “народного театра”, сиятельные особы прерывают действие репликами, вступают в диалог с актерами. В свободе волеизъявления царственных особ слышится дыхание свободы перфоманса, который развивается непредсказуемо и артистично. Таковы жесты сиятельных особ, совершенных в своем величии, демонстрирующих вкус и чувство прекрасного.
      В жизни многих известных персон можно увидеть элементы перфоманса. Иван Грозный с опричниной, Петр I со Всепьянейшим собором — цари устраивали колоссальные по размаху представления, результаты которых им заранее были неизвестны. Они действовали по наитию, разыгрывали сцены, “ломали комедию” — их провокационные импровизации порой плохо кончались для подданных: цари казнили и миловали импульсивно, часто пребывали в состоянии экзальтации, экстаза. Артистизм царских особ обусловлен образом их жизни — она проходит словно на подмостках, аншлаг обеспечен, подданные предельно внимательны к их жестам. Публика поневоле вовлекается в действие. Огромны энергии власти и богатства, трудно управиться с ними: царский артистизм можно рассматривать и как способ выживания, самозащиты — играя, царь проверяет подданных, пробует способы контроля над ситуацией, “пытает будущее”.
      Среди предвестников перфоманса в России и граф Лев Толстой. Его неприятие условности театрального искусства и превращение своей жизни в непрекращающееся представление, за которым следил весь свет, — звенья одной цепи. Толстой публиковал год за годом дневник, в котором откровенно описывал происходящие в семье события. В первую голову Толстой — художник, и его мужицкий вид, работа в поле и прочее — артистические жесты. Связаны эти жесты с его мировоззрением — и сейчас повторяется похожая ситуация: артисты, работающие в жанре перфоманса, несут в себе протестное мировоззрение по отношению к “официозу”, “попсе”, находятся на стороне природы в ее конфликте с технической цивилизацией.
      ЗАПАДНАЯ КУЛЬТУРА связана с карнавалом, шествием, “парадом аттракционов”, русская несет в себе историю как косточку, как изюминку — сказку. Предание и обряд в русской традиции следуют вместе. Заметим, что даже у германских народов — ближайших родственников славян — не сохранилось обряда коллективного купания в самую короткую ночь в году. В русской культуре эта традиция дожила до ХХ века. Мы знаем обряды благодаря литературе, которая, начиная с Гоголя, обратилась лицом к древним праздникам. “Ночь на Ивана Купала” и “Ночь перед Рождеством” дали ориентиры развитию русской литературы. В “Сорочинской ярмарке” создан образ культуры.
      Предание о “Красной свитке” движет интригу повести. Из пекла является черт, пропивает в шинке свои денежки и одежды — пока не закладывает красную свитку, обещая через год вернуться за ней. Свитку перекупают — и она начинает странствовать, принося несчастья. Ее разрубают на куски и раскидывают по ярмарке. Возвращается черт — и собирает куски.
      На ярмарке каждый торгует своим — пшеницей, волами, лошадьми цыгане же торгуют чертом. Они разыгрывают селян, кажут в окна свиные рыла и устраивают такой переполох, что заставляют Черевика отдать дочь замуж за своего “спасителя” — Грицька. Цыгане показывают перфоманс, плату за который берут с Грицька волами.
      Для простого селянина цыгане, артисты — люди запредельные, которые якшаются с чертями и способны помочь в таком важном деле, как женитьба. У древних индоевропейцев женитьба осуществлялась с помощью обмена — каждый род отдавал и принимал по девушке. Как на ярмарке, куда из всякого хутора свозится товар — выросший на земле жизненный ресурс для обмена. Отпадение от обменного обряда превращает женитьбы в дело, куда замешан черт.
      Когда деньги еще не взяли на себя роль “всеобщего эквивалента”, считалось, что эквивалентного обмена вообще быть не может: и обменивая пшеницу на волов, участники сделки рискуют на себя навлечь несчастья — будут недовольны и “духи пшеницы”, и “духи волов”. Для того, чтобы избавиться от неприятностей, всякую сделку надо было завершать ритуальным пиршеством (мы и сейчас имеем рудимент этого обряда — покупку полагается “обмыть”). Там , где пир, где праздник — место людям праздничным, артистам и музыкантам.
      Ярмарка — место, где происходит обмен ресурсами. Молодые люди тянутся друг к другу — как куски красной свитки, сгустки энергии, связанные симпатической силой. Сила этой тяги и есть любовь. У Гоголя образом любви служит красная свитка, которая стремится к целостности сама и приносит несчастье “чужим”. Место искусства — рядом с чертом, где сравнивается неравное, где жертвы и любовь.
      В каждом ландшафте — свои перфомансы. В городе воспроизводится миф победы героя над змеем. Такова нехитрая схема карнавала: Пост побеждает Масленицу, порядок — хаос. Перфоманс в городах Европы повторял вавилонскую историю о победе Мардука над Тиамат. Далее эти истории стали лишь передаваться, меняя одежки — Индра побеждал Вритру, Перун — Велеса, Георгий — змия.
      Хутор можно сравнить с колесом, которое горизонтально вращается, перемешивая товары, рождающиеся на земле. В городе колесо становится ребром — как колесо обозрения, оно начинает черпать и перемешивать “верх” и “низ”, массовое и элитарное, рядовое и исключительное. Колесо черпает энергию из глубины веков, со дна сознания: в какой-то момент оно исчерпывает, истощает определенный пласт — и рождается человек, который первым ставит диагноз городской культуре: “Бог умер”. Возникает поп-культура. Но вновь появляются страстные, одержимые люди, чувствующие веру в своей душе, происходит реабилитация мистики и глубины, искусство пытается воссоединиться со священнодействием.
      Когда арт-группа “Слепые” на Рождественском бульваре в 1995 году показывала первую мистерию из серии “Сказание о Гильгамеше”, среди зрителей находился полковник Генштаба. Журналист из “Мегаполис-экспресс” обратился к нему с просьбой прокомментировать непонятное действие. Полковник был краток: “Идут учения, цель которых — поднять морально-психологический дух москвичей”. Следуя полковнику, перфоманс — учебная тревога, с точки зрения художника, военная тревога является перфомансом. Возникновение перфоманса можно рассматривать и как возврат к истокам театра, реакцию на зарегулированность постановок.
      Московский театр “Черное НЕБО белое”, получивший “Золоту карету” — главный приз театрального фестиваля с Торуни в 1997 году, использовал достижения перфоманса для накопления эффектных находок. Руководитель театра Дмитрий Арюпин сравнил свои действия с занятиями садовника: движения “вырастают” в актерах на репетиции, его дело — отбраковывать неплодоносящие “ветви”. Арюпин годами концентрирует и сгущает актерские импровизации в плотное, твердое действие, где происходят фантастические превращения: изменяются формы тела, актер на глазах превращается в карлика, в куклу, в монстра. Когда актриса Марчела Солтан показала примеры таких движений в ночном клубе, публика бросилась врассыпную, кто-то упал: такой страх может нагнать перфоманс на зрителей!
      Перфоманс предъявляет высокие требования к личности артиста. Здесь нет режиссера и драматурга — отвечает за действия актер. Знать свое время и место, ощущать ситуацию в каждый момент времени может артист с обостренным чувством такта. Может быть, по этой же причине перфоманс тяготеет к минимализму — в нем обычно один-два ведущих артиста. Перфомансами можно назвать сценки, которые разыгрывали в начале века молодые Михаил Чехов и Евгений Вахтангов, представляя обезьяну и ее поводыря. Этими сценками они забавлялись на артистических вечеринках. Перфоманс служил им веселой лабораторией: здесь родились находки, что легли в основание театра Вахтангова и школы артистического мастерства Голливуда, где свою теорию психологического жеста преподавал Михаил Чехов. Так, после триумфального покорения Парижа русским балетом в середине ХХ века состоялась еще одна незаметная и важная “психологическая победа” русских — был покорен Голливуд. Силой победить нельзя — можно победить только любовью… Секретное оружие русских — это врожденный артистизм, который ныне воплощается в жанре перфоманса.
      Юрий СОКОЛОВ
      На снимке: костюм от арт-группы “Слепые”

      Дмитрий Аграновский
      4 октября, на митинге памяти павших, я был буквально атакован людьми самого разного возраста и вида, которые задавали примерно один и тот же вопрос: “Где сейчас Летов, и чем он занимается?” Поэтому я позвонил в Омск и получил информацию “из первых рук”.
      По словам Летова, в “Гражданской обороне” произошли и происходят значительные перемены. Во-первых, изменился состав: вернулся Кузьма Рябинов, на бас-гитару взяли девушку по имени Наташа. Во-вторых,.. изменится стиль группы — он станет значительно злее, жестче и современнее. Не исключено даже, что сменится название — в общем, как сказал Егор, “изменяется все, кроме наших политических взглядов”.
      На вопрос, не отходит ли Летов от политики, получен ответ, что “политики” он в нашей стране пока не видит, но если “коммунисты пойдут на обострение”, то на него всегда могут рассчитывать.
      По поводу приезда в Москву на 80-летие Великой Октябрьской социалистической революции Летов сказал, что это возможно, но зависит не только от него — “Гражданской обороне” предстоит большое турне по стране (в границах до 1991 года), и поэтому группа сейчас усиленно репетирует.
      Я также спросил, где можно достать песню “И Ленин такой молодой” в исполнении “Гражданской Обороны”? Оказалось, что концерт 4 июля 1997 года в ДК “Крылья Советов” будет в ближайшее время выпущен на аудио- и видеокассетах.
      Дмитрий АГРАНОВСКИЙ

      16 октября в Малом зале Центрального дома литераторов прошел юбилейный творческий вечер православных поэтов, членов Союза писателей России, священника о. Дмитрия ДУДКО (75 лет со дня рождения) и его духовного чада Владимира БОГАТЫРЕВА (60 лет). Поэты читали новые стихотворения, отвечали на вопросы. Здесь же работал “авторский” книжный киоск. Вел вечер писатель Евгений ЧЕРНОВ.
      В одном из ближайших номеров “Завтра” читайте очерк о. Дмитрия Дудко о творчестве Владимира Богатырева.

      Мы уже сообщали, что газета «Дуэль» проводит конкурс «Песни сопротивления непокоренного народа». Он пройдет 1 ноября в московском кинотеатре «Баку». Начало в 15 часов.
      В первом этапе (заочное прослушивание) приняли участие 36 конкурсантов, которые представили 114 песен. В заключительном этапе — открытом концерте-конкурсе с участием публики — будет около 20 участников.
      Судьбу главного приза редакция «Дуэли» доверяет решать зрителям. Они определят песни, которые займут 1-е, 2-е и 3-е места. Три профессиональных жюри назовут своих лауреатов: «Лучшая композиторская работа», «Лучший поэтический текст», «Лучший исполнитель».
      Кроме того, свои призы учреждают: газета «Завтра» — «За призыв к жертвенности ради Родины»; газета «Духовное наследие» — «За понимание и распространение государственно-патриотической идеи»; газета «Трудовая Россия» — «За лучшую песню коммунистического сопротивления»; газета «Голос Москвы» — «За верность Советской Родине» (все призы имеют денежное обеспечение).
      В фойе кинотеатра будут развернуты выставки: «Политики в коллажах» газеты «Дуэль» и вернисаж художника газеты «Завтра» Геннадия Животова.
      Все виды фото, теле- и видеосъемок возможны только с разрешения газеты «Дуэль».
      Билеты можно приобрести в кассах кинотеатра «Баку», в Доме писателей России (Комсомольский проспект, 13), в приемной газеты «Правда» (улица Правды, 24), в редакции газеты «Дуэль» (телефон: 915-21-49), а также в газетном киоске Государственной думы.
      Адрес кинотеатра «Баку»: улица Усиевича, д. 12/14, телефон: 151-34-48. Проезд: м. «Аэропорт», далее пешком до Ленинградского рынка (10 минут ходьбы).
      Всем зрителям, желающим принять участие в голосовании, иметь при себе ручку или карандаш.

      Постой, президент. Не спешите, “реформы”. Россия, нажми на тормоза — и к маменьке родной пошли по всей форме господ, намозоливших глаза…
      Не жди от них толку, не верь им, Россия, ни нынче, ни завтра, ни вчера. Тебя засосала опасная трясина, где правят иуды-шулера.
      Торгуя тобой, они сыты и богаты, не трогает их твоя слеза. Пока еще не поздно назначить час расплаты — Россия, нажми на тормоза!
      * * *
      Г. КОЛОСКОВ, Туапсе: “Только и слышишь: “Вотум! Вотум!” А по-нашему это как?”
      А по-нашему это диалог пальцами. Одни тычут в других: “Вот он! Вот он!” — а те им фиги в ответ: “Вот вам! Вот вам!”
      * * *
      Е. ТЮРИНА, Малоярославец: “В Москве на больших рекламных щитах появились загадочные краткие надписи: “Что происходит?”, “Кто здесь хозяин?”, “Что с ним делать?” и т. п. Интересно, чьи это вопросы и где же ответы?”
      Да на всех заборах. Еще крупней и еще короче…
      * * *
      Ю. САПИНА, Санкт-Петербург: “Ваш Рохлин уже открыто зовет к свержению руководителей страны. Он хоть понимает, что это пахнет судом?”
      А что тут непонятного? Свержение руководителей очень часто пахнет для них судом…
      * * *
      В. ЕРОХИН, Коломна: “К чему это Ельцин в речи о политическом кризисе напомнил вдруг про засолку, покупку вещей, заклейку окон? Есть ли тут связь?”
      Еще какая! Закупайте одежду — пока не подняли цены. Утепляйте окна — пока не потухли котельные. Запасайте плоды — пока земля не у Сороса… Вот она, забота о дорогих россиянах!
      * * *
      А. АНДРЕЕВ, Москва: “Ну и ну… Прочел недавно стихи Я. Козловского, громогласно требующего, чтобы его прикрыл в России “…щит Давида, шестиконечная звезда”. Куда дальше?..”
      А дальше некуда. Все. Звездой накрылся…
      * * *
      А. ТЕПЛЯКОВ, Инта: “Сколько беды принесло нам “Ч” — от Чингисхана и до Чубайса! Чернобыль, Чечня, Чикатило, Чмо, Черномырдин чешется… Чума какая-то, чокнуться можно!”
      Чего чокаться, чудак-человек? Чушь, чепуха, чихать! Чудотворны чуткое чело чада, чистый Четверг, Чайковский, Чехов, частушки, чарка… Чередою — чудо Георгия, червонные стяги, Чудское озеро, честь черной сотни, Чапаев и Че Гевара… Чувствуете? Черпайте!
      * * *
      С. АСТАФЬЕВА, Пермь: “Доказывая, как правительство печется о людях, Немцов заявил о росте производства автомобилей. Это каких же?”
      Судя по успехам реформ — инвалидок и катафалков…
      * * *
      Постой, человек. Оглянись и подумай. Не слушай ты ящик голубой. Судьба твоя решится не вотумом, не Думой, судьба твоя решается тобой.
      И если мы снова простим и забудем, кто лжец, кто убийца и кто вор — то с ними, выходит, в одной упряжке будем. И жизнь наша — вечный наш позор…