Глава 1

Первого ноября наш транспорт «Франклин Белл» в составе огромного конвоя покинул Веллингтон, и берега Новой Зеландии скрылись в голубоватой дымке. Возбуждение, вызванное нашим отбытием, постепенно улеглось, и плавание прошло, как обычно, в рутине корабельных будней.

На Французских Новых Гебридах к нашему конвою присоединился Пятый флот Соединенных Штатов, и не стыжусь признаться, что при виде этих грозных боевых кораблей у меня на глаза навернулись слезы, особенно, когда увидел «Старушку Мэри», как все ласково называли авианосец «Мэриленд». Его все-таки подняли после катастрофы на Перл-Харборе. Дальше шли линкоры «Колорадо» и «Теннесси», а за ними крейсеры «Мобайл», «Бирмингем», «Портланд», «Санта Фе»... да разве все перечислишь! Но заверяю вас, что это было грандиозное зрелище. Десять тысяч орудий Пятого флота двигались на север, и казалось, нет такой силы, которая может их остановить.

Через пару дней нашу роту собрал на инструктаж майор Велмэн. Наконец-то нам предстояло узнать, куда мы направляемся.

Начальник штаба повесил на переборку несколько карт и повернулся к нам.

— Ну что ж, ребята, усаживайтесь поудобнее. — Он оглядел набившихся в каюту людей, — Пришло время познакомить вас с очередной боевой задачей.

Мы все впились глазами в карту, и не могу сказать, что нам понравилось то, что мы увидели, Это был изогнутый, как морской конек, остров, а над ним кодовое название — Хелен. На другой карте, масштабом покрупнее, — целая сеть островов, я насчитал около сорока, Там были совсем мелкие и довольно большие, до нескольких миль в длину, Каждому острову присвоили кодовое название — Сара, Нелли, Эми, Бетти, Карен и так до самого крайнего острова — Кора. Большинство из нас мало знало об атоллах и изумилось, обнаружив, что остров Хелен имеет длину две с половиной с лишним мили, а ширину всего несколько сот ярдов. Казалось непонятным, зачем потребовалась целая дивизия, чтобы захватить эти крохотные клочки суши.

— Итак, мы направляемся в Микронезию, — начал майор Велмэн. — Наша цель — вот этот остров Бетио, кодовое название Хелен. Ну, и разумеется, все, что находится рядом. Это, как вы видите, цепь атоллов...

— Прошу прощения, сэр, — перебил его кто-то. — Мы можем узнать, какова глубина в лагунах этих атоллов? Можно ли перейти вброд с острова на остров?

— Да, это возможно во время отлива. Вот здесь находится барьерный риф, окружающий весь комплекс атоллов. — Майор раскурил трубку и продолжал: — На Хелен расположен укрепрайон японцев с гарнизоном около пяти тысяч человек. Микронезия состоит из трех частей. Это: острова Эллиса, Гилберта и Маршалловы. Острова Эллиса, как вам известно, мы захватили, не встретив никакого сопротивления противника. Теперь очередь островов Гилберта, которые послужат нам трамплином на Маршаллы.

Закончив с ознакомительной частью, майор рассказал нам о деталях предстоящей операции, отметив, что с укрепрайоном противника необходимо покончить как можно быстрее, чтобы потом соединиться с армейской дивизией, которая в это время займется атоллом Макин.

— А как насчет местного населения, сэр?

— Да, туземцы есть. Несколько тысяч. Они полинезийцы, как и маори. Настроены к нам дружественно, так как острова много лет находились под протекторатом Великобритании. На островах есть и миссионеры.

— И москитов тоже, наверное, хватает?

— Конечно, куда же мы без них? (Смех в зале). Но, к счастью, они не малярийные.

— Хрен редьки не слаще.

Потом майор рассказал нам, что готовится массированная артподготовка и бомбовые удары всеми имеющимися огневыми средствами и авиацией Пятого флота. В общем, к концу инструктажа у меня начало складываться впечатление, что командование переоценивает силы противника. Казалось невероятной глупостью использовать целую дивизию морской пехоты, чтобы захватить крохотный кусочек суши.

Тем временем майор перешел к диспозиции.

— Второй полк идет в первом эшелоне десанта. Они десантируются на Синие пляжи один, два и три. Если им понадобится помощь, то в бой вступит восьмой полк.

Зал возмущенно загудел.

— А мы, майор?

— Да, сэр, а как же мы?

Велмэн вздохнул и откашлялся.

— Шестой полк остается в резерве на случай, если понадобится подкрепление нашей или армейской дивизии на Макине.

— Значит, опять второй полк сожрет все лавры.

— Пожнет, — машинально поправил Мэрион.

— А «голливудские» морпехи теперь нам проходу не дадут.

— Зачем же мы столько тренировались? Твердили про боевую подготовку и прочее дерьмо...

— Простите, сэр, а как вы говорили, называется весь атолл?

— Тарава.

Тогда это название ничего нам не говорило...

Глава 2

Армада кораблей по-прежнему неуклонно двигалась к месту своего назначения.

Целыми днями мое отделение практиковалось на палубе с сигнальными фонарями и флажками. Нам дали новый позывной «Линкольн», и наш второй батальон, как всегда, был «Линкольн Байт». Обмениваясь сигналами с кораблями конвоя, мои ребята рассказывали, что поговаривают, будто японцы успели перебросить на Тараву до двадцати тысяч человек. Напряжение заметно нарастало и достигло своего апогея, когда конвой стал на рейде атолла Хелен, вне досягаемости береговых батарей японцев. Люди стали молчаливыми и сосредоточенными, и все, независимо от боевой задачи, тщательно чистили и смазывали оружие, писали письма домой, исповедовались в корабельной церкви.

Крейсеры подошли чуть ближе к острову, и в быстро сгущавшихся сумерках мы видели, как полыхнули огнем орудийные башни и грохот первых залпов разорвал тишину теплого тропического вечера. Началась трехдневная артподготовка.

Джейк Левин возился на палубе с радиостанцией, в сотый раз проверяя ее готовность. Закончив осмотр, он уселся на крышку люка, рассеянно поглядывая на закат. Он не слышал, а скорее, почувствовал, как кто-то присел рядом. Левин чуть повернул голову и, увидев сидевшего рядом Непоседу, поднялся.

— Подожди, Левин.

— Чего тебе?

— Поговорить надо.

— Не можешь без грызни, да?

— Левин, — повысил было голос Непоседа, потом, секунду помявшись, продолжал: — Нам скоро в бой... ну... в общем, давай забудем всю муть и давай клешню.

Лицо Левина просветлело.

— Без балды? Тогда давай краба.

Они пожали друг другу руки.

— И еще одно, Джейк. Мы тут с ребятами поговорили и решили, что пора тебе подписать одну бумагу.

Левин взял лист бумаги из рук Непоседы и, прищурившись в умирающем свете дня, прочитал:

"22 декабря 1942 года.

Священный договор

Мы, нижеподписавшиеся, потные, вонючие и пьяные «Стервецы Хаксли...»

— Теперь ты один из нас, Джейк.

Левин радостно улыбнулся.

— Сигарету хочешь, братан?

Грохот орудий не умолкал. Мы стояли на палубе, глядя на фонтаны взрывов, закрывшие остров. Линейные корабли с ужасающим грохотом выплевывали снаряды главного калибра, и казалось, ничто не может уцелеть в этом хаосе огня и дыма.

Я взглянул на часы, отмечая время, когда наш транспорт бросил якорь и застыл в зеленоватой воде.

Близилось время "Ч" и второй полк вот-вот должны были бросить в атаку. Но орудия кораблей продолжали грохотать, и я, пожалуй, не стал бы спорить с командующим Пятым флотом адмиралом Парксом, который заявил, что просто потопит Хелен.

— Знаете, мужики, а мне даже жаль этих японцев, — сказал Дэнни. Его слова едва были слышны за ревом орудий. — Представляете, если бы нам так доставалось?

Вдруг грохот смолк, и стали слышны голоса морпехов второго полка, стоявших у бортов в ожидании команды.

— Надеюсь, морячки оставили нам хоть одного японца...

— Ну хоть какого-нибудь сраного ниндзя...

— Слушай мою команду! — загремело с капитанского мостика.

— Началось! Пошли, братаны.

— Представляю, как там «шоколадки» скрипят зубами.

— Это потому, что мы всегда первыми садимся за стол, а не доедаем после других.

За четверть часа до десантирования второго полка на Синий пляж-один усиленный взвод разведчиков под командованием лейтенанта Роя был послан очистить от японцев длинный пирс, который почти на полкилометра вдавался в море между Синими пляжами два и три. Пирс служил причалом для разгрузки кораблей и стоянкой гидросамолетов.

Операция развивалась в точном соответствии с планом. Едва смолкли орудия больших кораблей, как под прикрытием миноносцев вперед устремились тральщики. Второй полк тем временем грузился на небольшие десантные суда «аллигаторы». От дымовой завесы пришлось отказаться, так как ветер дул со стороны острова. Пока шла погрузка, над островом кружили десятки пикирующих бомбардировщиков, сбрасывая свой смертоносный груз на укрепления японцев. Но они недолго пробыли в воздухе, получив приказ вернуться на авианосцы. Бомбардировку признали неэффективной из-за густого облака дыма и песка, закрывшего остров сверху.

И тут японцы открыли огонь. И какой огонь!

Адмирал Паркс опустил бинокль и повернулся к своему штабу.

— Ничего не понимаю. После такой артподготовки...

— К черту болтовню, Паркс, — перебил его генерал Филипс. — Нас обстреливают восьмидюймовые береговые орудия! Подавите их, пока они не перетопили все наши транспорты.

— Крейсеры «Мобайл» и «Бирмингем» выдвинуть на подавление целей!

— Есть, сэр!

— И все-таки я не понимаю, — повторил Паркс.

— Разрешите объяснить, сэр, — подал голос командир второй дивизии генерал Брайант. — Морская артиллерия стреляет снарядами, которые рвутся на земле, а не под землей.

Генерал Филипс в сердцах стукнул кулаком по столу.

— Вы понимаете, адмирал, что за всю артподготовку мы, возможно, не убили ни одного японца!

— Что там с разведвзводом лейтенанта Роя? Связь есть?

— Пока нет, сэр.

— Пожалуй, стоит повременить с десантированием второго полка, пока не подавим береговую артиллерию, — предложил Брайант. — Это английские восьмидюймовые пушки, захваченные японцами в Сингапуре, и заверяю вас, господа, что англичане делают отличные пушки.

— Сэр! В лагуне миноносец «Рингголд» получил несколько прямых попаданий, — доложил адъютант.

— Насколько серьезны повреждения?

— Командир миноносца передает, что они продолжат вести огонь, пока не кончится боекомплект или пока не затронут.

— Молодец! Передайте: «так держать!»

Едва добравшись до пирса, разведвзвод лейтенанта Роя оказался под перекрестным огнем, который велся из бункеров. Разведчики несли огромные потери, но упорно двигались к берегу, выбивая японцев, засевших между опорами пирса. Лейтенант был в первых рядах своего взвода и дрался, как бешеный, и штыком, и гранатами, по пояс в воде, покрасневшей от крови. Несмотря на ожесточенное сопротивление, разведчики все же пробились к Синему пляжу-два и укрылись от убийственного огня за деревянной дамбой.

Лейтенант подполз к радисту.

— Передай, что пирс очищен от противника.

— Вы ранены, сэр, — встревоженно заметил радист.

— Передавай, что тебе сказали, — прорычал Рой, затягивая бинтом раздробленную руку.

Покончив с перевязкой, лейтенант собрал оставшихся в живых. Их оказалось десять из пятидесяти пяти.

Сообщение разведвзвода было передано в штаб, и оттуда последовал приказ второму полку начинать десантирование.

Едва «аллигаторы» с десантом подошли к пирсу, как японцы обрушили на них ураганный огонь. Те немногие смельчаки, кому удалось подняться на пирс, погибли в считанные секунду.

Военный корреспондент, сопровождавший десант на одном из «аллигаторов», нагнулся к молоденькому морпеху и, стараясь перекричать грохот стрельбы, брал у него интервью.

— Как тебя зовут?

— Мартини, рядовой Мартини из Сан-Франциско. Я пулеметчик.

— Страшно, Мартини?

— Нет, черт побери! Я же морпех.

— Сколько тебе лет, Мартини?

— Восемнадцать, сэр... Он схватил корреспондента за рукав и притянул к себе. — На самом деле мне очень страшно, сэр, но я не хочу, чтобы остальные видели это.

Это стало его последними словами — секундой позже прямо посреди «аллигатора» разорвался снаряд. Это был один из четырех передовых «аллигаторов», расстрелянных японской береговой артиллерией у Синего пляжа-один.

Три «аллигатора» почти достигли Синего пляжа-два, но недалеко от берега, прямо в воде, японцы установили несколько рядов колючей проволоки, в которой «аллигаторы» застряли намертво. Морпехи прыгали в воду, пытаясь добраться до берега, но оттуда по ним в упор били из пулеметов...

— От полковника Кэрпа пока никаких вестей, — сказал генерал Брайант, не отрывая глаз от карты. — Что же там происходит?

— Сэр! — В штабной каюте появился адъютант. — Сообщение от полковника Кэрпа Синего пляжа-три.

Бригадный генерал Снайпс поспешно схватил радиограмму и прочитал ее вслух:

«Противник оказывает серьезное сопротивление. Держаться дальше не представляется возможным. Восемьдесят процентов потерь. Остальных прижали за дамбой. Срочно прошу подкрепление».

— Сколько у нас осталось «аллигаторов»?

— Что-то около тридцати.

— Вводите в бой оставшиеся подразделения второго полка. Если понадобится, используйте, кроме «аллигаторов», и десантные суда.

— Но десантные суда имеют большую осадку, и мор-пехам придется чуть ли не милю добираться до берега.

— Боюсь, что у нас нет выбора, генерал.

Радист, рядовой Ник Мазорос, поддерживая «уоки-токи» над головой, чтобы уберечь от соленой воды, пробирался к берегу между опорами пирса. Пули свистели рядом и щелкали по опорам, и у Мазороса было всего два выхода — либо утопить радиостанцию и передвигаться под водой, либо рискнуть и попытаться донести радиостанцию. Он выбрал последнее и все-таки добрался до Синего пляжа-два, где его, обессиленного и измученного, отволокли под прикрытие дамбы.

— Радио работает, сынок? — донесся откуда-то издалека голос командира.

Мазорос открыл глаза.

— Думаю, что работает, сэр.

— Сержант! Возьмите троих людей и доставьте радиста к полковнику Кэрпу на Синий пляж-три. Держитесь поближе к дамбе, мы не должны потерять эту радиостанцию.

— А как быть с ним, сэр? — спросил сержант, кивнув на Мазороса. — У него оторвана рука.

Только теперь радист понял, откуда эта тупая боль и слабость во всем теле.

— Ничего, сэр, я дойду, — тихо ответил он. — Дойду...

Второй полк зацепился за узкую полоску песка между водой и дамбой на Синих пляжах два и три. На Синем пляже-один морпехи окопались на полоске песка шириной двадцать ярдов. Штаб полковника Кэрпа располагался за бетонной стеной разбитого японского бункера, захваченного ценой жизни двух десятков морских пехотинцев.

Десант оказался в труднейшем положении. Атаковать японцев через дамбу было равносильно самоубийству — каждый метр простреливался перекрестным огнем, а оставаться за дамбой значило пассивно ожидать неминуемых контратак противника.

Командир второго полка полковник Кэрп сидел на песке, облокотившись спиной на стену бункера, и, невольно морщась от боли с простреленной ноге, отдавал приказы, делая все, что в его силах, чтобы избежать катастрофы, угрожающей его полку.

И помощь пришла... Пришла, несмотря на то, что повторила путь авангарда. Пришла, несмотря на то, что их расстреливали в упор береговые батареи и пулеметы, когда «аллигаторы» беспомощно застревали в дебрях колючей проволоки. Пришла, хотя морпехи целую милю шли по горло в воде, подняв оружие над головой.

Пилот гидроплана наблюдения, посланный для того, чтобы доложить обстановку, дрожащим от волнения голосом докладывал в штабе командования на «Мэриленде»:

— Я кружил над их головами. Они идут по горло в воде, а японцы расстреливают их, как мух. Там в воде сотни трупов, но те, кто живы, идут к берегу... Не знаю, сколько их дойдет...

И действительно, дошли немногие. Дошли под палящим солнцем, по красной от крови лагуне, под несмолкаемый грохот японских пушек и пулеметов...

— Ну, в чем дело, сынок? — нетерпеливо спрашивал полковник Кэрп Мазороса. — Ты наладил связь?

— Не могу, сэр. В батареи радиостанции попала морская вода.

Рядом с Кэрпом зазвонил телефон. Полковник схватил трубку.

— "Фиалка" на связи!

— Алло, сэр, на связи второй батальон. Подошли санитары с носилками и плазмой.

— Как там у вас обстановка?

— Плохо, Очень много раненых. Санитары делают все, что можно, но... сами понимаете.

— Как с боекомплектом?

— На исходе.

— У вас там случайно нет батарей для Ти-Би-Уай? Не могу связаться со штабом, а они, похоже, не знают, что здесь творится... Алло!.. Алло!..

Телефон молчал. Полковник выругался и бросил трубку.

— Послать связного во второй батальон! Узнайте, что там у них стряслось.

— Сэр! — К полковнику подполз сержант. — Мы обнаружили батареи для Ти-Би-Уай! Они там сверху, на дамбе!

— На дамбе? Как они попали туда?

— А черт его знает!

Мазорос, слышавший разговор, поднялся.

— Ты куда, сынок?

— Я достану эти батареи, сэр.

— Черта с два! Ану в укрытие! Живо! — рявкнул Кэрп и, чуть улыбнувшись, добавил: — В этих краях очень трудно найти радиста. Так что посиди здесь.

Не успел он закончить фразу, как семеро морпехов перемахнули через край дамбы, наверх, под убийственный огонь японских пулеметов. Шестеро погибли, но седьмой все-таки принес батареи.

Глава 3

А в это время мы ждали своей очереди на транспорте. В переполненных кубриках никто не спал. Было тихо, лишь изредка люди негромко переговаривались, напряженно ожидая весточки о втором полке.

— Почему нас не посылают на помощь?

— Сколько же там ребят полегло сегодня!

— Так ведь ночь.

— Ну и что? Что, разве на ночь десанты отменяются?

— Этих бы ублюдков в штабе самих послать вперед...

— Того и гляди японцы пойдут в контратаку.

Я вышел в гальюн и сполоснул под краном разгоряченную голову, но это мало помогло. В такой ситуации хорошо бы поспать, но какой уж тут, к черту, сон...

Рядом со мной остановился Энди. Он тоже, как и все остальные, был бледным и осунувшимся от томительного ожидания.

— Мак! — Я скорее почувствовал, чем услышал его голос.

— Ну, что тебе?

— Знаешь, я сначала радовался, что мы в резерве. Хотел даже написать Пэт и успокоить ее, а теперь... Мак, мы должны быть там, вместе со вторым полком. Сейчас я ничего не хочу знать ни о фермах, ни о Зеландии. Я хочу одного — находиться там, с ребятами.

Уже в который раз рядовой Мазорос слабеющим голосом повторял сидевшему рядом с ним морпеху, как пользоваться радиостанцией. Он потерял слишком много крови и знал, что умрет, но думал только об одном — десант не должен остаться без связи с основными силами.

Когда сознание покинуло Мазороса и последний вздох вырвался из его груди, десантник, внимательно слушавший наставления, снял с него наушники и продолжал поддерживать связь...

Трижды раненный лейтенант Рой не прекращал командовать остатками разведвзвода, пока не умер от четвертой раны...

Взошла бледная луна, осветив серебристым светом поле брани, а с ней начался и прилив. Морские волны жадно наступали на песок, пока не сожрали узкую полоску земли. Десантники лежали в воде, поддерживая раненых. А за дамбой, перед пулеметными гнездами, умирали в бесчисленных снарядных воронках сотни парней, но никто из них не кричал, не звал на помощь, потому что они знали, что на их призыв откликнутся и придут десятки их товарищей, которые неминуемо погибнут...

А когда одно из десантных судов подошло к краю пирса, чтобы выгрузить боекомплект и медикаменты, не понадобилось вызывать добровольцев, чтобы нести ящики по пятисотметровому пирсу, под пулями снайперов и пулеметным огнем из бункеров. Десантники без команды шли вплавь между опорами пирса, понимая, что никто за них этого не сделает...

Один из военных корреспондентов, сидевший в воде под самой дамбой, писал огрызком карандаша в призрачном свете луны:

«Трудно поверить в то, что я вижу вокруг. Я пишу эти строки и не знаю, прочитает ли их кто-нибудь, потому что к завтрашнему утру я, вероятно, буду уже мертв. Я нахожусь на атолле Тарава острова Гилберта и, как все, кто окружает меня, жду контратаки японцев. Мы все знаем, что наша гибель неминуема, но никто на паникует. Наоборот, все как-то удивительно спокойны. Никогда не думал, что в людях может оказаться столько мужества. Банкер Хилл, Геттисбург, Аламо, Бель Вуд... все это было, но сегодня мы смело можем добавить к этим вехам нашей славы новую: Тарава. Потому что сегодня здесь час славы, момент истины и минута молчания для второй дивизии морской пехоты...»

Рассвет, казалось, вдохнул новую жизнь в измученных людей. Радостная весть, переданная по радиостанции, мигом облетела десант. В шесть ноль-ноль на десантирование идет восьмой полк!

И по проводам полевых телефонов, протянутых между Синими пляжами один, два и три полетела команде полковника Кэрпа: «Примкнуть штыки! Приготовиться к атаке!»

Едва стрелка часов подошла к шести, полковник с пистолетом в руке поднял остатки второго полка. И они поднимались! Поднимались, словно мертвецы из могил в Судный День. Поднимались из воронок, из воды, из-за дамбы.

Уставших от бессонной ночи японцев удалось захватить врасплох. Но самое главное состояло в том, что адмирал Сибу был убит, поэтому контратака японцев не состоялась, а пока шли споры, как действовать дальше, морпехи сами пошли в атаку.

В то время как основной огонь японцев сконцентрировался на десантирующихся подразделениях восьмого полка, второй полк сумел-таки преодолеть сотню метров, отрезать первую линию обороны противника и закрепиться там. Но дальше люди Кэрпа продвигаться уже не могли и теперь ждали подхода восьмого полка.

Полковник Кэрп, раненный во второй раз, наконец позволил утащить себя в укрытие, где его и нашел генерал Снайпс, возглавивший десантирование восьмого полка.

— Здорово, Кэрп.

— Приветствую вас, генерал. Что с ногой, ранены?

— Да нет, просто подвернул. Доложите обстановку.

Кэрп достал карту.

— Удалось продвинуться вот до этих рубежей, а вот здесь до Зеленого пляжа. Как там идет десантирование?

Снайпс поморщился.

— Плохо. Им достанется так же, как и вчера вам, а может, и того больше...

К полудню все, что осталось от восьмого полка, было на берегу. Вторая волна десантников тоже бросилась в атаку, чтобы развить успех второго полка, но сопротивление противника становилось все более ожесточенным. Кое-где завязывался рукопашный бой; и люди двух наций свирепо убизали друг друга, рыча от ярости, словно дикие звери.

В конце концов генерал Снайпс был вынужден дать радиограмму на «Мэриленд»: «Операция под угрозой срыва».

Даже такой старый волк, мастер рукопашного боя, морпех до мозга костей, как Снайпс, в конце концов признал, что без шестого полка им не обойтись.