Там, где меняют законы (сборник)

Тот отчаянно боднулся о толпу. Люди наконец подались, и мэр полетел сквозь расступающийся живой коридор, набирая ускорение, что твоя СС–20. Никишин погнался за ним. Денис выступил вперед и схватил директорского отпрыска за воздетую руку с членовредительским орудием. Тот рыпнулся было, но в этот момент из толпы вынырнул Негатив. Бандит молча перехватил вторую руку директорского сынка.

Никишин забился, как рыба в сачке, Негатив выпустил Никишина, затем молниеносно воздел обе руки и ударил буйного сподвижника обеими ладонями чуть пониже ушей. Никишин обмяк, словно в нем выключили зажигание, и свалился на пол.

Черяга оглянулся. Начальник городского УВД полковник Зуев смылся бесследно – судя по всему, решив не вмешиваться в столь деликатную драку.

Негатив наклонился к Никишину, распростертому на полу, подобно увядшей ботве, и пошарил в его карманах. В правом кармане обнаружился толстый «лопатник». Бандит раскрыл кошелек. Деньги он не удостоил внимания, а вот из бокового кармана извлек маленький целлофановый квадратик с белым порошком внутри.

Шагнул к балкону, изодрал целлофан и вытяс содержимое на влажно блеснувшую далеко внизу клумбу.

– И чего это они не поделили? – спросил Черяга, остановившись в метре за спиной бандита.

– Так. Маленький эпизод деловой жизни города Чернореченска, – мрачно сказал Негатив. Он обернулся, и черные его глаза насмешливо и нагло уставились на следака, как бы издеваясь: «А что же ты не спрашиваешь, откуда порошок? И что ты ухом не повел, когда Никишин кричал, что вот-де анашу у Кунака покупают, а водку – нет. Иль ты не знаешь, что Кунак – мой человек?»

Денис опустил глаза, развернулся и молча прошел в гостиную.

Людская лужица уже шумела по-прежнему, гости сползались к столу, и Денис быстро заметил еще одного нужного ему человека – Попугая Кешу.

Заместитель председатель «Чернореченсксоцбанка» стоял в самой стратегически выгодной позиции – рядом с блюдом осетрины. Из стопки пластмассовых тарелок, стоявших на столе, попугай Кеша выбрал самую обширную, и щедро наложил на нее все, что послал Бог гостям банка. Теперь Кеша, повернувшись лицом к гостям и уткнув чавку в тарелку, поглощал ее содержимое со страшной скоростью.

Это был плохой знак.

Когда какой-нибудь журналист, или литератор, или тому подобный санкюлот нажирается на званом банкете, это еще простительно – в конце концов, когда санкюлоту еще обломится икорка под пятизвездочный коньячок? Когда же икорку с треском употребляет зампред крупнейшего в городе банка, само собой напрашивается подозрение: или зампред скуповат, или держит его руководство в черном теле, или, наконец, он как-то подсознательно чувствует преходящее свое положение и стремится откушать икорки впрок.

Примечания

1

Это просто человек из отдела ценных бумаг (англ.).

2

О! Я должен познакомиться с ним (англ.).

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.