Ю Несбё
Доктор Проктор и великое ограбление
Глава 1
Не очень большое похищение золота
В ОСЛО ЦАРИТ НОЧЬ. РЕДКИЕ КАПЛИ дождя падают на тихий спящий город. Но все ли в нем уснули? Одна капля задевает за циферблат часов на ратуше Осло и, повисев недолго на конце длинной стрелки, падает с высоты двадцати этажей. Мягко шлепнувшись об асфальт, она вместе с другими каплями бежит вдоль трамвайных рельсов. Если мы проследим за этой каплей в ее ночном путешествии по Осло, то около люка услышим в тишине слабый звук. Звук становится немного громче, когда капля стекает в люк и попадает в систему канализации Осло, где темнота еще гуще. Вместе с каплей мы плывем по трубам в грязной, дурно пахнущей воде; некоторые трубы маленькие и тесные, другие такие большие, что ты можешь встать там в полный рост. Глубоко под землей они пересекают вдоль и поперек этот скромный город, самый маленький из больших городов, — столицу Норвегии. И чем дальше к центру города ведут нас трубы и тоннели, тем громче становится звук.
О-очень неприятный звук. Как будто ты сидишь на приеме у зубного врача.
Похоже на жужжание бормашины, которая крушит эмаль твоего зуба, потом добирается до мякоти и до кончиков нервов. Иногда машина рычит басом, иногда вдруг взвизгивает, смотря по тому, что оказалось на пути крутящейся головки с алмазным покрытием.
Ну да ладно. Хорошо еще, что это не шипение анаконды с языком длиной в метр, не скрип ее удушающих мышц весом в полтонны, сжимающих жертву, и не жуткий лязг зубов, когда закрывается пасть размером с плавательный круг. Я говорю об этом потому, что, по слухам, змея водится где-то здесь, и еще потому, что слева в темноте мелькнули желтые змеиные глаза. Если ты уже жалеешь, что отправился со мной в это путешествие, предлагаю тебе сбежать. Тихонько закрой книжку, выйди из комнаты или залезь под одеяло и забудь все, что ты слышал о подземном мире Осло, о звуке бормашины, о змеях, которые пожирают крупных крыс, детей среднего роста и даже не очень больших взрослых людей — если у тех не слишком много волос на голове и нет бороды.
Счастливо тебе, и удачи во всем. Не забудь закрыть за собой дверь.
Вот так. Теперь мы остались одни.
Мы продолжаем двигаться в темноте по грязной реке к центру города. И когда звук превращается в дикий вой и мы видим свет, то понимаем, что это не рай и не зубной врач из преисподней, а нечто совсем другое.
Перед нами грохочет какой-то механизм с крутящимися колесиками. От него отходит стальная рука, поднимающаяся к отверстию, которое, судя по всему, этот механизм и пробил в потолке тоннеля.
— We are almost there, lads![1] — кричит самый высокий из трех парней, что стоят вокруг механизма и освещают отверстие карманными фонарями.
Все они в черных кожаных сапогах, закатанных джинсах с подтяжками и белых футболках. У самого высокого на голове, кроме того, шляпа-котелок. Но как раз сейчас он снял котелок, чтобы вытереть пот, и мы видим, что все парни подстрижены наголо, а на лбу у каждого над густыми сросшимися бровями вытатуировано по одной букве латинского алфавита.
Раздается щелчок, и сверло начинает визжать, как избалованный младенец.
— We are in![2] — кричит парень с буквой «B» на лбу и поворачивает выключатель.
Ужасный звук стихает, стальная рука опускается. Сверло появляется на свет, и на него стоит посмотреть: при свете карманных фонарей его головка выглядит как самый большой алмаз в мире. Впрочем, так оно и есть, это действительно самый большой алмаз в мире, недавно украденный из алмазных копей в Южной Африке.
Парень с буквой «C» на лбу подставляет к отверстию стремянку и поднимается по ней.
Двое других провожают его напряженным взглядом.
Пять секунд царит полная тишина.
— Charlie?[3] — кричит тот, что в котелке.
Еще три секунды тишины.
Наконец Чарли появляется, с трудом удерживая в руках предмет, очень похожий на кирпич, если не считать того, что он золотистого цвета и явно гораздо тяжелее кирпича. Сбоку выдавлены буквы: «БАНК НОРВЕГИИ».
А ниже буковки поменьше: «ЗОЛОТОЙ СЛИТОК НОМЕР 101».
— Help me, Betty[4], — говорит Чарли.
Тот, у кого на лбу татуировка с «B», подбегает и принимает у него золотой слиток.
— And the rest?[5] — спрашивает самый высокий и сдувает пыль с котелка.
На лбу у него буква «А», но как раз сейчас ее трудно читать, потому что лоб пересекла глубокая морщина.
— That’s all there is, Alfie[6].
— What?[7]
Те из вас, кто лучше других разбирается в иностранных языках, уже поняли, что все трое говорят по-английски, но давайте допустим, что мы проглотили одну из мультиязычных пилюль доктора Проктора, и тогда продолжение разговора будет таким:
— Там всего только один слиток, Альфи. В остальном банковское хранилище абсолютно пусто.
— И что, это весь золотой запас их чертова национального банка? — Средний парень по имени Бетти фыркает и выпускает из рук золотой слиток, который громко стукается о дно багажника.
— Спокойно, Бетти, — говорит Альфи. — У этого тоже прекрасная внешность. Самое настоящее золото. Поехали домой, парни.
— Тсс! — вдруг восклицает Чарли. — Вы слышите этот звук?
— Какой?
— Шипение.
Альфи издает громкий стон:
— Под землей не бывает шипения, Чарли. Крысиный писк и лягушачье кваканье — это пожалуйста, но шипение надо искать где-нибудь в джунглях.
— Смотрите!
— На что?
— Видели? Желтые глаза! Моргнули вон там и сразу же исчезли.
— Рыжие крысиные хвосты и зеленые лягушачьи лапки — это пожалуйста, — говорит Альфи. — Но желтые глаза — это уж ты поищи где-нибудь в джунг…
Его прерывает оглушительный лязг.
— Гм, — говорит Альфи и чешет в затылке. — Может, мы с вами и правда в джунглях, парни, потому что звук, бесспорно, такой, словно сжимаются челюсти змеи, если вы спросите меня. И мне кажется, вы должны меня спросить. Ну же.
— Как хочешь, Альфи, — кивает Чарли. — Это что, и в самом деле челюсти змеи?
— Точно. А ведь мамаша сказала, что хочет получить хороший подарок из Осло. Может быть, привезти ей боа?[8]
— Заметано! — говорит Бетти и вынимает из багажника тяжеленное железное чудище.
Он заряжает чудище (которое вовсе не чудище, а немецкий ручной пулемет) и начинает палить без остановки. Пламя вырывается из дула пулемета и освещает стены, пули свистят и щелкают по тоннелю.
Двое других направляют лучи фонарей туда, где Чарли увидел желтые глаза. Но там ничего нет, лишь дрожащая крыса стоит на задних лапах, прижавшись спиной к стене.
— Вот дьявол, — шепчет Бетти.
— У нас есть то, за чем мы пришли, — говорит Альфи и надевает на голову свой котелок. — Собираемся и уходим.
И, наблюдая за тем, как наша капля бежит по трубе к очистным сооружениям, а потом к Осло-фьорду, мы слышим, как троица собирает инструменты и заводит машину.
Но самое последнее, что мы слышим…
Правильно.
Ш-ш-шипение змеи.
Глава 2
Дело берет в руки секретная служба гвардии
РОВНО В ВОСЕМЬ УТРА ДИРЕКТОР Национального банка Норвегии сделал то, что он делал каждое утро, приходя на работу. Он спустился по лестнице в самый глубокий подвал Норвегии. Прошел мимо монетного литейного цеха, где делают монеты с изображением короля, мимо типографии, где делают бумажные деньги с портретами умерших великих норвежцев, по большей части усатых, мимо курительных комнат, где делают кольца табачного дыма, и затем спустился в самый низ, туда, где люди хранят ценности в банковских ячейках. Там он и его заместитель отперли ключом замки трех стальных дверей и наконец оказались перед дверью, за которой хранится весь золотой запас Норвегии.
— Отпирай! — скомандовал, как всегда, директор банка.
— Ключ у тебя, Тор, — сказал, как всегда, заместитель директора и зевнул.
— Да-да, это правда, — сказал, как всегда, директор банка и отпер замок.
Они вошли в хранилище.
Точно в четыре минуты и тринадцать секунд девятого в самом глубоком подвале Норвегии прозвучал отчаянный крик. И точно в четыре минуты и пятнадцать секунд девятого директор банка прошептал заместителю директора банка:
— Об этом никому ни слова, понятно? Нельзя допустить паники.
— Но… Но в следующий понедельник приедут инспектора проверять наличие золотого запаса! — возразил ввергнутый в отчаяние заместитель директора банка. — И что тогда нам делать? Что будет с Норвегией?
— Предоставь все мне, — сказал директор банка Тор.
— Но что будешь делать ты?
Директор банка Тор немножко подумал.
— Паниковать, — ответил он.
И оба громко закричали.
Было девять часов, и король, как обычно, лежал в постели и смотрел по телевизору спортивные новости. Ведущий поправил на носу очки и сообщил, что, по слухам, владелец «Челчестер Сити» Максимус Рублёв попытается перед финалом Кубка купить того самого Ибранальдовеса, самого дорогостоящего, самого лучшего и самого избалованного футболиста в мире. Но только денег у него на это, конечно, не хватит. Правда, Рублёв — самый богатый человек на свете, богаче, чем Улав Крон, Стейнрик Хаген и Скиллинге Рёкке, вместе взятые. Рублёв владеет Финляндией, Новой Зеландией, восемнадцатью фабриками с толстыми столбами дыма и тощими детьми-работниками, двадцатью четырьмя политиками, стадионом «Челчестер», четырьмя лицензиями на такси и одним украденным велосипедом с двадцатью четырьмя скоростями. Но это абсолютно бесполезно. Все знают, что ни у кого нет денег, чтобы купить Ибранальдовеса. Последние, кто пытался это сделать, предлагали девятнадцать миллионов фунтов стерлингов, Таджикистан, три авианосца, только что вымытый небоскреб и два сильно подержанных поршневых самолета. Получив отказ, они прибавили Доминиканскую республику, улицу Родхусгата в Осло, три дорожных чека на большую сумму и Землю Королевы Мод[9]. Даже не спросив разрешения у королевы Мод. И услышали громогласное «Нет!».
— Ваше величество… — В дверях возник камердинер. — Прибыл директор Банка Норвегии, и…
— Пусть войдет, — сказал король, не отводя взгляда от экрана.
Ворвался директор банка и с места в карьер завопил:
— Разве это не ужасно?
— Да, — подхватил король. — Такие деньги.
Директор банка изумленно посмотрел на короля:
— Вы что, уже слышали?
— Конечно. Как раз сейчас об этом говорят по телевизору. А ведь Рублёву совершенно незачем покупать Ибранальдовеса, чтобы победить «Роттен Хэм». Что ни говори, это нищая футбольная команда, занимающая последние места в четвертом дивизионе.
— Да нет же, я говорю об ограблении!
— Каком ограблении?
— Минувшей ночью кто-то украл весь золотой запас Норвегии!
— Что ты говоришь, Тор? Кто-то украл весь… Но ведь это всего-навсего один золотой слиток. А мы застраховались от ограбления?
— Да, но…
— Платим не слишком много, надеюсь?
— Нет, но…
— В таком случае обратись в полицию. И не приставай ко мне во время спортивных новостей.
— Нет-нет, в полицию обращаться нельзя ни в коем случае. Начнется паника.
— Какая паника?
— Финансовая.
Король оперся подбородком на указательный палец.
— Гм. Я вспомнил: в тот день, когда у нас в королевской школе проходили финансы, я был простужен.
— Понятно, — сказал директор банка. — Позвольте, я объясню: все люди должны думать, что они могут обменять бумажные купюры, которые мы печатаем, на золото, которое лежит у нас в хранилище Банка Норвегии. Если они узнают, что там нет золота, возникнет всеобщая паника, они попытаются обменять деньги, и — р-раз! — норвежская крона станет дешевле, чем эре[10], а мы все станем ужасно бедными.
— Звучит не так уж и страшно. А насколько бедными мы станем?
— Что вы имеете в виду?
— Быть такими же бедными, как Швеция, — это, конечно, плохо, но не станем же мы настолько бедными, как восточная часть Австрии?
— Восточная часть Австрии?
— Ну да, в западной части Австрии дела идут превосходно, но я слышал, что в некоторых местах восточной части Австрии люди так бедны, что не имеют возможности купить автомобиль своей жене или домик в горах. А многим нужно работать не меньше восьми часов в день лишь для того, чтобы съездить в отпуск в Таиланд.
— Я боюсь, что мы будем еще беднее, ваше величество.
— Что? Ну-ка подскажи, насколько беднее?
— Э-э… Как «Роттен Хэм».
— О боже! — Король отбросил одеяло, выпрыгнул из постели и сунул ноги в туфли, опушенные соболем. — Принять срочные меры! Вызвать войска! Повысить ренту! Ввести комендантский час! Что еще можно сделать?
— Можно… э-э… найти золотой слиток. У нас есть время до следующего понедельника, когда Всемирный банк явится сюда с ежегодной инспекцией. Если к этому времени слитка не будет в хранилище, новость распространится по всей стране и нам конец!
Король прошествовал к двери, открыл ее и крикнул:
— Всем сделать прививку от свиного гриппа! Закрыть перевалы в горах! Позвать сюда секретные службы!
— Разве у нас есть секретные службы? — осторожно спросил у него за спиной директор банка.
— Этого я тебе, к сожалению, не могу сказать, Тор, — проговорил король. Он подошел к окну, окинул взглядом Осло и убедился, что люди ходят по улицам, как обычно, и нет никаких признаков, что кто-то что-то пронюхал. — Но если у нас есть секретные службы, я их сюда вызову, а ты будешь присутствовать и разъяснишь им ситуацию. Понял? Боже мой! Как «Роттен Хэм» и восточная часть Австрии…
В шесть минут двенадцатого в кабинете короля, вытянувшись по стойке «смирно», стояли двое. Оба в длинных серых плащах со зловеще поднятым воротником и в солнцезащитных очках, отчего вид у них был чрезвычайно таинственный. Такой таинственный, что если бы ты увидел их на улице, то сразу подумал бы, что к ним можно обратиться с просьбой о какой-нибудь секретной услуге. Отчасти потому, что ты увидел бы полосы на брюках, торчащих из-под пальто. Но главным образом потому, что на них были черные головные уборы гвардейцев с пучком страусовых перьев. А означать это могло только одно: что они числятся в секретной службе гвардии.
— Можете не стоять по стойке «смирно», — сказал директор банка Тор. — Король придет не раньше, чем закончит завтракать.
Двое тут же перестали стоять по стойке «смирно» и схватились за свои усы.
— Мне кажется, вы состоите на тайной службе в гвардии, — забросил удочку директор банка.
— И отчего же тебе, енто, так кажется? — спросил тот, у кого усы торчали вверх, и подозрительно покосился на директора банка.
— Из-за пучков… э-э, извините, из-за кисточек на ваших головных уборах.
— Я думаю, за ентим красавцем нужен глаз да глаз. Как ты думаешь, Хельге?
— Я думаю, ты прав, Халлгейр, — сказал второй и подергал усы, свесившиеся вниз. — А кроме того, понимашь, больше нет тайной службы гвардии. Она называется теперь секретной службой. Извиняюсь, поправочка: если бы тайная служба существовала, то ее переименовали бы сейчас в секретную службу.
— Тик в тик, — произнес Усы-Вверх. — Но это тайна, никому не говорите. И не забудьте: мы не сказали ни слова о том, что мы работаем в секретной службе. Правда ведь, Хельге?
— Я не слышал ни единого слова, Халлгейр. Потому что это первая заповедь секретной службы. Мы не говорим ни единого слова о том, что работаем там. Извиняюсь, поправочка: они не говорят ни единого слова о том, что они работают там. Но это тоже большой секрет, понятно?
— Понятно, Хельге.
— Да я не тебе это говорю, Халлгейр. А этому штатскому.
— Понятно, — кивнул директор банка Тор. — Вам уже рассказали, что случилось?
— Это секрет, — ответил Хельге. — И то, что приключилось, и то, знаем ли мы про то, что приключилось.
В этот момент открылась дверь, и вошел король.
Хельге и Халлгейр тут же вытянулись по стойке «смирно».
— Доброе утро, гвардейцы.
— Доброе утро, ваше королевское величество. Мы надеемся, ваш завтрак был хорош.
— Н-ну да, яйца в мешочек и отбивная из фазана на тосте из хлеба грубого помола. Я наелся, почистил зубы и теперь готов посмотреть на тех, кто в состоянии помочь нам найти золото.
Усы-Вверх выключил в зале свет, Усы-Вниз включил проектор. На стене появилось изображение высокого мужчины с заметным шрамом на лице.
— Первым делом, вот этот человек. Его зовут Харри, и говорят, будто бы он классный сыщик[11]. К сожалению, его сейчас нет в Норвегии.
— По слухам, он в Гонконге и курит опиум. Это вредная привычка, ваше величество.
— Что правда, то правда. А еще есть вот эта дама…
Фотография на стене показала высокую тощую брюнетку. На одной ноге у нее был роликовый конек.
— Ее зовут Распа. Говорят, что она может путешествовать во времени. Мы подумали: а что, если послать ее в день накануне кражи, чтобы она спрятала золотой слиток в более надежное место?
— К сожалению, ее давно никто не видел. Есть предположение, что она заблудилась во времени и пространстве где-то по соседству с Французской революцией.
— А еще вот этот парень…
Фотография на стене была не слишком отчетливой: высокое здание с чем-то зеленым на переднем плане.
— Снято любителем. Но это единственное фото человека, про которого говорят, что он обладает суперспособностями. Например, может превратиться в человека-лягушку, подпрыгнуть на десять метров и высунуть язык вперед на столько же метров. Мы подумали, что он мог бы вернуть золото. К сожалению, мы не знаем, кто он и где, понимашь, находится.
— Но мы, конечно, можем это выяснить, если пожелает ваше величество.
Тишина.
— Ваше величество?
Послышался негромкий храп.
Усы-Вниз включил свет.
Король тут же проснулся:
— Кто я? Где я? Неужели в Австрии? Ох, только, пожалуйста, не в восточной части Австрии…
— Кого вы выбираете для спасения Норвегии, ваше величество?
— Для спасения Норвегии, да-да-да! — Король поднял указательный палец. — Граждане, в этой стране есть лишь один человек, который может спасти Норвегию.
— Всего один, ваше величество?
Король поднял еще два пальца:
— Или три. Собственно говоря, их трое. И вы должны найти их сегодня же.
— А что же в них, того-этого, особенного, раз вы считаете, что они могут спасти Норвегию?
— Дело в том, что они уже спасли Землю от вторжения с Луны.
— Э-э… Какого такого вторжения?
— Вы этого не помните, потому что вас загипнотизировали, как и все остальное население Норвегии. Это длинная, но правдивая история уж поверьте мне. Я был вместе с ними, и они действительно спасли мир.
— И кто же они? Секретные суперагенты? Тренированные супергерои? Мужская сборная Норвегии по кёрлингу?
Король встал со стула, подошел к окну и покачался на каблуках, во второй раз окидывая взглядом столицу своей страны. Поведение людей было совершенно обычным. Но так будет недолго. Только до тех пор, пока всем не станет известно о краже золотого слитка. А случится это на следующей неделе, когда с инспекцией прибудет Всемирный банк. И тогда — привет от восточной части Австрии. Ой-ой!
— Доктор Виктор Проктор, — сказал король. — А еще Лисе и Булле.
Глава 3
Набор команды
ТОЧНО В ШЕСТНАДЦАТЬ МИНУТ четвертого Халлгейр (секретный агент гвардии с усами, торчащими вверх) и Хельге (столь же секретный агент, но с усами, свисающими вниз) позвонили в дверь маленького красного дома на Пушечной улице в Осло. Пели птички, и казалось, все вокруг дышит покоем. Пожалуй, так оно и было на самом деле.
Огромный пузатый мужчина, открывший дверь, прорычал командирским тоном, но очень дружелюбно:
— О боже, секретная служба гвардии. Чем я могу вам помочь?
Усы-Вниз даже начал жевать ус от возмущения:
— А вот откуда вам известно, что…
— Остановись, Хельге, — сказал Халлгейр. — Ваша дочь дома, комендант?
— Лисе? Она…
В этот момент из дома донеслись жуткие визгливые звуки.
— Это она! — крикнул Усы-Вверх и оттолкнул коменданта. — Кто-то нас опередил. Ее надо спасать!
Гвардейцы ворвались в дом и взлетели по лестнице наверх, к источнику ужасных страдальческих воплей. Они распахнули дверь — это была комната девочки — и остановились в изумлении, зажимая руками уши.
На стуле в середине комнаты сидела девочка. Выглядела она совсем не как суперагент, а скорее как обыкновенная девочка с каштановыми косичками, несколькими веснушками и добрыми голубыми глазами, удивленно уставившимися на двух гвардейцев. Перед ней стоял пюпитр с нотами, а изо рта у нее торчало что-то длинное и черное, издававшее те самые чудовищные звуки.
— Чё… чё тут происходит? — крикнул Халлгейр.
Девочка вынула изо рта длинный предмет:
— Ничего не происходит. Я репетирую партию кларнета. Завтра оркестр школы «Укромный уголок» будет исполнять для родителей «Годд сейв де квин»[12]. А вы зачем пожаловали?
— Ну ладно, — сказал Халлгейр. — Если ты Лисе, то Норвегии нужна твоя помощь.
— Неужели? — изумилась Лисе.
— Нам этого не понять, — сказал Хельге и скептически осмотрел самую обыкновенную комнату девочки с портретами поп-звезд, глобусом и несколькими плюшевыми мишками, которые выглядели еще менее героически, чем сама девочка. — Но кое-кому, наверное, так кажется. Вот это правда.
Точно в двадцать одну минуту четвертого Халлгейр и Хельге стали пробираться сквозь высокую траву, растущую перед покосившимся синим домиком, расположенным в самом конце Пушечной улицы. Из-за дома до их ушей доносились непонятные глухие удары. А когда они обогнули угол, их глазам предстало странное зрелище. Под грушевым деревом стояла тощая фигура в профессорском пальто, со взъерошенными волосами и чем-то вроде очков для плавания на носу. Фигура балансировала на одной ноге. Другая нога, на которой было надето что-то напоминающее старинный черный башмак, медленно поднялась над колодой с поленом. И опустилась. С глухим стуком башмак воткнулся пяткой в полено, и оно тут же раскололось на две половины, упавшие по обе стороны колоды. Высокий тощий человек снова поднял ногу и пнул сначала одну половину полена, потом другую. Обе пролетели по воздуху через сад к стене дома и изящно улеглись на поленницу.
— Вы, наверное, доктор Проктор?
Тощий человек выпрямился и посмотрел на Хельге и Халлгейра с широкой улыбкой.
— Вы это видели? Жжик, прыг — и на свое место в поленницу! Я работаю над моделью, которая будет способна валить деревья. Подумать только, какое значение это может иметь для лесной промышленности. Минуточку, так вы поэтому здесь? — Странный человек оживился еще больше: — Вы прочитали письмо, которое я послал в Лесное министерство! Приехали купить мое изобретение! У меня больше не будет долгов!
— Не совсем поэтому, доктор, — сказал Халлгейр и поправил шляпу с пером. — Мы туточки, чтобы…
— Дайте я угадаю! Вы из патентного бюро и хотите осмотреть мою прицельную перчатку, которую я представил для получения патента?
— Нет, мы…
— Тогда вы из сборной команды Норвегии по метанию дротиков. Я знаю, вам совершенно необходима моя прицельная перчатка!
— Профессор, — сказал Хельге. — Насколько мы поняли, нас послали попросить вас спасти Норвегию.
Точно без четверти четыре двое представителей секретной службы гвардии остановились у желтого домика на Пушечной улице и позвонили в дверь. К ним вышла девочка-подросток.
— Булле дома?
— Какой Булле?
Хельге откашлялся и покачался на каблуках:
— Тот Булле, который, как говорят, спас мир от нашествия, понимашь, пришельцев с Луны, моя малышка.
Девочка посмотрела на них враждебно:
— Я не ваша малышка, это во-первых, а во-вторых, недоросток Булле ушел. Вы из передачи «Вруны Норвегии»?
— Кто-кто Норвегии? Что это значит? — спросил Халлгейр и посмотрел на нее поверх солнцезащитных очков.
— Вы опять станете делать вид, будто берете у нас интервью?
— Делать вид, будто берем интервью — о чем?
— О том, как Булле спасал мир, конечно. Знаете, что было после того, как вы надули нас в прошлый раз? Мамаша плакала три дня, а я не могла ходить в школу, потому что все вокруг смеялись надо мной: «Это сестра того врунишки». — Девочка так рассердилась, что у нее покраснели все прыщики на лице. — Поэтому мы напрочь забыли о Булле, понятно вам?
— Да, теперь, кажется, понятно. Но сейчас нам жуть как важно найти его. Куда он подевался?
— Не знаем мы никакого Булле, говорю я вам! И к тому же я зуб дала Булле, что никому не расскажу, где он, этот придурок.
— Зуб дала?
Девочка скорчила гримасу:
— Этот лилипут дал мне пятьдесят крон, чтобы я поклялась, что зуб даю.
Двое из секретной службы переглянулись.
— А если мы дадим тебе сто крон? — осторожно предложил Хельге.
— За кого вы меня принимаете? Я все-таки его сестра.
— Ну ладно, — сказал Халлгейр, и они повернулись, собираясь уходить.
— Подождите! — остановила их девочка.
Они еще раз повернулись.
— Что?
Она поморгала и протянула руку:
— Двести крон.
Пожилая пара смотрела сверху вниз на энергичного рыжеволосого мальчишку, такого маленького, что его почти не было видно за прилавком магазина, в который они зашли.
— Нет, — сказал мужчина. — Мы не хотим покупать дельтаплан, мы всего лишь немножко заблудились, говорю я тебе. Если ты расскажешь нам, как ехать, мы наконец выберемся из этого проклятого, Богом забытого места туда, где живут люди!
— Вы не только получите скидку в тридцать процентов и вдобавок комплект шестов, чтобы использовать дельтаплан в качестве палатки в том случае, если придется приземлиться где-нибудь в горах… — сказал рыжеволосый мальчик, запрыгнув на прилавок, — вы получите еще и пакет угля, чтобы приготовить мясо на гриле!
— Послушай, моя жена боится высоты, и мы никогда не…
— И это еще не все! — закричал мальчик. — Вы получите также карту Южного Трёнделага, Западной Швеции и половины Восточной Норвегии!
— Нет, нет, нет! Как отсюда выехать на автостраду, парень?
— Если вы купите один, всего лишь один дельтаплан, вы получите карту и совершенно самостоятельно найдете дорогу до самого Гётеборга. А поскольку день сегодня прекрасный, я решил добавить пакет — нет, не пакет, а ДВА пакета — какао! Ну так как?
— Нет! — прорычал мужчина и стукнул кулаком по прилавку с такой силой, что его испуганная жена, боявшаяся высоты, вздрогнула, и ее шляпа съехала набок.
Рыжеволосый мальчик кивнул:
— Понимаю, вам нужно немного подумать, добрый человек. Хорошо, тогда я с удовольствием объясню вам, как отсюда выехать. Это совсем несложно, вы сами видите, что все остальные как-то выбрались. Позвольте только спросить, не трудно ли будет вам бросить в почтовый ящик эту открытку, когда вы вернетесь к благам цивилизации. Открытка адресована моим друзьям Лисе и доктору Проктору.
Женщина кивнула, поправила шляпу и взяла открытку, а мальчик развернул карту и начал объяснять мужчине путь к цивилизации.
В открытке было написано вот что:
Рыжеволосый мальчик вышел из дома и стал махать автомобилю, который рванулся вперед, оставляя за собой облако пыли. Вскоре звук мотора затих, и теперь было слышно лишь негромкое пение птиц, доносившееся из леса, окружающего дом и ангар с большим рекламным щитом:
ПРОДАЖА!
ДЕЛЬТАПЛАНЫ С 30 %-ной СКИДКОЙ.
ПОКУПАЙТЕ СЕЙЧАС!!!
Но вот Булле услышал еще один звук. Это был голос. Он доносился откуда-то сверху.
— Эгей, Булле! Булле! Смотри сюда!
Булле прикрыл рукой глаза от солнца и посмотрел на дельтаплан, кружащий над ним. Под крылом дельтаплана висел человек в тесном тренировочном костюме красного цвета, с трудом вместившем огромный живот, и в очках с толстыми стеклами, больше похожими на стеклянные шарики.
— Гляньте на меня! Я — Петтер! Только меня зовут Петтер! Новый рекорд, Булле! Я долетел почти до Дании и вернулся! Да здравствует Петтер!
Человек — судя по всему, его звали Петтер — стал плавно спускаться к Булле, бешено размахивая руками.
— Здорово, Петтер! — крикнул в ответ Булле. — Но будь осторожен, чтобы не…
Раздался треск, крепления и крылья рассыпались, дельтаплан врезался в стену дома, сорвал телеантенну и упал на землю.
Булле подбежал к Петтеру, который выполз из-под обломков и принялся стряхивать землю и траву с толстого живота.
— Эх ты, растяпа! Надо было смотреть, куда летишь!
— Какая разница, хоть смотри, хоть не смотри, я все равно ничего не вижу, — сказал Петтер и поправил очки. — Я летал к берегу, Булле! Скоро научусь летать до Копенгагена и буду там покупать сдобные булочки к нашему какао. Кстати, о какао…
— Я подогрею то, которое мы приготовили сегодня утром, — вздохнул Булле.
Полчаса спустя они сидели на кухне и пили какао, а Петтер, кроме этого, очень сосредоточенно смотрел на доску китайских шахмат.
— Я думаю, — сообщил Петтер.
— Угу, — сказал Булле. — Ты думаешь уже двадцать минут и все еще не сделал первого хода. А пора бы!
— Да я не о китайских шахматах. Я думаю о том, что ты здесь уже давно. Не скажу, чтобы твое присутствие было мне неприятно, но…
— Травля, Петтер, травля. Все в школе и все домашние смеются надо мной. Все мои друзья…
— Все друзья? Сколько же их?
— Ладно, оба моих друга… Они меня предостерегали. Говорили: надо помалкивать о том, что мы спасли мир от невидимых монстров с Луны, нам все равно никто не поверит. Но я-то… я всегда был идиотом…
— Знаешь, не надо быть таким строгим по отношению к самому себе, Булле! Ты совсем не идиот!
— Нет, идиот!
— Нет, не идиот! Ты гораздо умнее, чем… Чем я, например.
— Нет, не умнее.
— Уж можешь мне поверить, Булле!
— Нет.
— Да!
— Ладно, будь по-твоему, — согласился Булле и стал громко прихлебывать какао.
— Тихо! — сказал Петтер и поднял голову. — Слышишь звук?
— Он называется «прихлебывание», — ответил Булле.
— Не этот, а вон там! — Петтер показал на потолок.
Булле прислушался. И правда. Звук «жжик-жжик-жжик» становился все громче.
Булле выглянул из кухонного окна. От внезапно возникшего ветра наклонились елки, взлетела пыль на дороге, трава прижалась к земле. Звук становился все громче, во дворе появилась тень.
И пока эти двое сидели за чашкой какао, приблизился воздушный корабль, который повис прямо напротив их кухонного окна, разгоняя во все стороны пучки травы, еловые шишки и кур.
— Как ты думаешь, кто это? — спросил Петтер и сделал глоток какао.
— Похоже на вертолет, — сказал Булле.
Рекламный щит с надписью «ПРОДАЖА! ДЕЛЬТАПЛАНЫ С 30 %-ной СКИДКОЙ. ПОКУПАЙТЕ СЕЙЧАС!!!» развалился и улетел.
— Это-то я вижу, но кто там внутри?
— Если судить по солнцезащитным очкам и шапкам, то это секретная служба гвардии.
— Ага. В таком разе давай приготовим себе еще какао.
Глава 4
Булле принимает решение
— НЕТ, — СКАЗАЛ БУЛЛЕ.
— Чего нет? — поинтересовался Халлгейр, поправил шапку, отхлебнул какао и осмотрелся в кухне.
— Я не возьмусь за это дело.
— Но почему? — спросил Хельге и стер какао с усов. — Сам король просит тебя спасти Норвегию от ентого финансового краха!
— Спасибочки, я один раз уже спас Норвегию, и смотрите, что получилось.
— Но… тут украдено золото, и ты нужен людям, Булле!
— Нужен людям? — повторил Булле. — Наверное, для того, чтобы они смеялись надо мной?
— Смеялись? Это еще почему?
Булле сложил руки на груди.
— Идите домой, добрые люди. Идите и расскажите королю и другим, что, хотя они постарались нанести ущерб невероятно доброму имени и репутации Булле, он сохранил свою гордость. — Голос Булле слегка задрожал. — Скажите, что на этот раз им придется обойтись своими силами, что никакой Булле не придет их спасать, что я желаю удачи великой Норвегии и удаляюсь в лес!
С этими словами Булле встал и вышел.
Хельге и Халлгейр вопросительно посмотрели друг на друга. Потом на Петтера.
— Сдается мне, что вы этого не видели, — сказал Петтер.
— Не видели чего? — спросил Хельге.
— Это что-то секретное? — спросил Халлгейр.
— Да нет, это выложено на YouTube, — ответил Петтер.
— Мы смотрим, только если там есть что-то секретное, — сказал Халлгейр. — Эн-эр-ка-два[13] и тому подобное.
— По телику это тоже передавали, — сказал Петтер. — «Вруны Норвегии».
— А, понятно. Его сестрица тоже говорила об этой программе…
Две минуты спустя Петтер включил компьютер и поставил сюжет из YouTube. Репортер стоял на Пушечной улице перед желтым домиком, в котором несколько часов назад побывали Хельге и Халлгейр, и со смехом шептал в камеру:
— Сегодня передача «Вруны Норвегии» пришла к дому в Осло, в котором, по слухам, живет самый большой — и в то же время, очевидно, самый маленький — врун Норвегии. Мы, по своему обыкновению, будем делать вид, что мы серьезная программа и верим во все, что он говорит. Пойдемте поздороваемся с его матерью и сестрой…
Следующая сцена показала двух человек, сидящих на диване в комнате, где царил невероятный беспорядок. Это были девочка, которую Хельге и Халлгейр встретили в доме Булле, и женщина в стеганом розовом халате.
— Все началось с небольших преувеличений, — сказала женщина и печально посмотрела в камеру. — Со временем становилось все хуже и хуже. А недавно он стал утверждать, будто вместе со своими друзьями спас мир и будто он путешествовал во времени, находясь в ванне.
— А откуда у него стремление лгать, как вы думаете?
— Не от меня, во всяком случае. Это со стороны его отца. Дед написал книгу под названием «Животные, которых, на твой взгляд, лучше бы не было». В этой книге все вранье, от начала и до конца.
— От начала и до конца, — повторила девочка и скорчила язвительную гримасу.
В следующем кадре Булле стоял в зале ток-шоу с поднятыми вверх руками, готовый принимать восторженные приветствия зрителей.
— Он даже не замечает, что над ним просто издеваются, — вздохнул Петтер.
— Добро пожаловать на передачу «Вру… ммм… Норвегии»! — громко произнес журналист, ради такого случая облаченный в элегантный костюм. — Это правда, что ты путешествовал во времени и перенесся в день битвы при Ватерлоо?
— Истинная правда.
Публика в зале ответила аплодисментами, Булле повернулся к зрителям и галантно поклонился.
— Ты действительно встречался с Наполеоном?
— Конечно, — милостиво улыбнулся Булле и сложил руки вместе, соединив кончики пальцев. — Собственно, какое-то время я и был Наполеоном. Именно таким образом я воспрепятствовал началу битвы.
— Значит, ты был Наполеоном и предотвратил битву при Ватерлоо, так что она не состоялась?
— Кому-то надо было это сделать, а я случайно оказался там, — как можно более скромно сказал Булле и стал изучать свои ногти.
Восторженные приветствия зрителей. Но крупный план показал, что они чуть не падали со стульев от хохота.
— И за это мы благодарим Булле, он же Наполеон!
Аплодисменты продолжали греметь, пока миловидная помощница провожала Булле, который, уходя, улыбался и махал зрителям.
Когда Булле вышел из кадра, ведущий программы повернулся к телезрителям и прошептал:
— И это, по моему мнению, совершенно бесспорный кандидат на титул самого большого вруна Норвегии. Но теперь вы, телезрители, должны путем голосования ответить на вопрос, кто же…
Петтер выключил компьютер.
— Ничего удивительного, что он обиделся и не хочет повторения, — заметил Хельге.
— Как нам его переубедить? — спросил Халлгейр.
— Надо, понимашь, сказать о защите домашнего очага и семьи, короля и отечества.
— И норвежской денежной единицы — кроны.
— Отлично, Халлгейр! И еще можно исполнять душещипательную музыку, пока мы будем говорить все это, говорить все громче и громче, со слезой в голосе.
— Хорошо придумано, Хельге. Идем в лес и найдем нашего малыша…
Но в ту же секунду громко и жалобно проскрипели дверные петли — это кто-то рывком открыл дверь.
А в следующую секунду этот же человек с грохотом захлопнул дверь.
Перед ними с рюкзаком на спине стоял Булле.
— Мы думали, что ты, того, ушел в лес, — сказал Халлгейр.
— Я передумал, — заявил Булле.
— Скорее включай душещипательную музыку, — прошептал Хельге Петтеру. — А я тем временем начну говорить про домашний очаг и отечество…
— Если вы кончили пить какао, я готов ехать в Осло, — сказал Булле.
— Как? Я даже не дошел до слезы в голосе…
— Обойдемся без этого. Я же сказал, что передумал.
— И?..
Булле пожал плечами и поковырялся в зубах грязным ногтем.
— И, и, и. Хорошо заниматься дельтапланами и китайскими шахматами, но кража золота звучит гораздо более заманчиво. А ты, неужели ты можешь выпить столько чашек какао?
Вот так и получилось, что точно в тридцать три минуты и двадцать четыре секунды после половины седьмого по зулусскому времени над безлюдным поселком прозвучали звуки «жжик-жжик». Петтер, оставшийся на земле, стоял и махал им вслед.
Рядом с пилотом сидел Булле в наушниках, почти полностью закрывающих его маленькую рыжеволосую голову с веснушчатым курносым носом, и канючил, чтобы ему дали порулить, потому что он — вот те крест! — летал на военных самолетах в двух мировых войнах и, кроме этого, был первым пилотом моложе восемнадцати лет, который управлял беспилотной ракетой во время полета к планете Сатурн и ее окрестностям.
Глава 5
Наши друзья всё узнают про задание. Правда, не совсем ВСЁ…
КОРОЛЬ СЛЕГКА ОТТЯНУЛ ЧЕРЕСЧУР тугую орденскую ленту, откашлялся и немного отодвинул назад конторский стул из ИКЕА. Как-то раз он попробовал перенести в кабинет свой трон, но тот оказался слишком высоким и прижал его ноги к столу. Перед королем стояли единственные во всем королевстве люди, которые знали о краже золотого запаса Норвегии. Хельге и Халлгейр из секретной службы гвардии, директор Банка Норвегии Тор. А также доктор Проктор, Лисе и Булле.
— Итак, к следующему понедельнику, когда сюда явится с инспекцией Всемирный банк, золото должно быть на своем месте в хранилище Банка Норвегии, — сказал король. — Если этого не произойдет, нас ждет банкротство и мы будем жить как в восточной части Австрии. Вы этого хотите? Да или нет?
— Э… — сказала Лисе и посмотрела на доктора Проктора, у которого взлетели вверх брови, и на Булле, который, прикрыв глаз, задумчиво почесывал щеку.
— У нас есть другие варианты? — спросил Булле.
— Верный ответ — «Нет!» — прорычал король. — Норвегия надеется на вас троих. Есть хорошая новость: в результате усиленной работы секретная служба гвардии добыла кое-какую информацию, так что вы начинаете не с нуля.
Халлгейр откашлялся:
— Эксперты изучили отверстие в банковском хранилище. Грабители, ясное дело, проделали отверстие буром, наконечником которого служил очень большой алмаз. Единственный подходящий по размеру алмаз был недавно украден в Йоханнесбурге в Южной Африке.
— И еще мы поговорили с коллегами из секретной службы Бразилии, — сказал Хельге. — Пока что это секрет, но на прошлой неделе был украден золотой запас Национального банка Бразилии. Бразильские власти никому ничего не говорят, но у них возникло опасение, что они станут беднее, чем аргентинцы.
— А так как мы оченно находчивые, то мы проверили списки авиапассажиров, которые летали в последнее время и в Йоханнесбург, и в Осло, и в Бразилию. Таких мало, и найти их совсем нетрудно, все равно что доехать до Стрёмстада.
— Или до Крагерё.
— Или до Оля в Халлингдале.
— Вернитесь к сути, — приказал король.
— А суть, — подхватил Хельге, — в том, что за последнее время только трое побывали во всех трех городах, и не какая-нибудь там мелкая рыбешка.
— Скорее, совсем наоборот, — сказал Халлгейр. — Чистые акулы.
— К сути! — крикнул король.
— Они, само собой, ездили по липовым документам и говорили, будто они братья Пруст, но нас они не обманули, ни в коем разе, нет! Эти трое на самом деле… — Хельге выдержал паузу, вглядываясь в лица удивленных людей, чтобы убедиться, что все затаили дыхание, — братья Хруст!
Хельге с триумфом посмотрел вокруг себя, но не увидел ни затаивших дыхание, ни испуганных.
— Братья Хруст известны как самые жуткие бандиты в Мало- и Великобритании, — пояснил Халлгейр.
— Круто! — крикнул Булле. — Жуткие — это круто!
— Но вот ведь что странно, — сказал доктор Проктор. — Как это братьям удалось увезти в самолете ВЕСЬ золотой запас Норвегии? Если вспомнить, что золото очень тяжелое, им пришлось заплатить целое состояние только за перевес багажа.
— Там был всего один золотой слиток, — сказал директор банка Тор и смущенно улыбнулся. — Не было никакого перевеса.
— Всего один золотой слиток? — повторила Лисе и вскинула бровь. — И это весь золотой запас Норвегии?
— С течением времени он немножко сократился, — сказал Тор.
— Вот это да-а-а, — протянул доктор Проктор. — И куда девалось остальное золото?
Тор пожал плечами:
— Все дело в сладостях.
— Из золота делали сладости? — поразился Булле.
— Нет, зубные пломбы, — ответил Тор. — После войны норвежцы стали есть так много сладостей, что к семидесятым годам не осталось золота для зубов. Может быть, вы помните тысяча девятьсот семьдесят второй год, когда у всех болели зубы?
Присутствующие отрицательно покачали головой. И только король кивнул и ухватился за подбородок.
— Это было кошмарное время, — сказал Тор. — По всей стране, от мыса Нордкап до мыса Линнеснес, раздавались аханье, стоны и крики боли. Стортингу пришлось принять закон о финансировании гигиены зубов. И с этого времени зубные врачи стали понемногу проедать золотой запас Банка Норвегии. Вплоть до сегодняшнего дня…
— Значит, теперь все золото находится во рту у норвежцев, которые поглощают сладости и не чистят зубы? — спросила Лисе и с суровым видом сложила руки на груди. — Безобразие!
— Ага, — сказал Булле, сунул указательные пальцы в рот и растянул его так, что казалось, верхняя половина головы вот-вот отвалится. — Посмотрите-ка сюда…
И верно, там тускло блеснуло нечищеное золото.
— Но если вы уже знаете, что в краже виновны братья Хруст, почему их не арестовали? — спросил Проктор.
— Причин много, — ответил директор банка Тор. — Прежде всего, у нас нет никаких доказательств, кроме авиабилетов.
— Но должны же они где-то спрятать золото, — сказала Лисе. — Надо обыскать гаражи, подвалы и…
— Чердаки! — выкрикнул Булле. — Бразильское золото на чердаке! Как изящно!
Директор банка покачал головой:
— Братья Хруст давно отдали золото своему заказчику. Я сильно сомневаюсь, что у братьев Хруст хватит сообразительности, чтобы организовать столь хитроумные грабежи по собственной инициативе. Весь вопрос в том, кто является заказчиком.
— А полиция может арестовать братьев Хруст и выведать у них, кому они отдали золото? — спросила Лисе.
Директор банка вздохнул:
— Ах, если бы все было так легко, Лисе. Они твердые, как кремень, и не проболтаются, даже если их пытать. Я не хочу сказать, что их надо пытать…
— Надо! — закричал Булле и запрыгал. — Пытать! Но немножко!
— К сожалению, ООН постановила, что пытки, даже легкие, незаконны, — вздохнул король и оттянул слишком тесную орденскую ленту. — Поэтому единственный способ найти золото — это проникнуть в их банду. То есть выдать себя за одного из них, подружиться с ними, заручиться их доверием. И тогда уж — может быть, за кружкой пива в баре, когда им захочется немножко расслабиться, — тогда уж выведать, где находится золото.
— Но ведь это могут сделать полицейские агенты в Англии, — сказала Лисе. — К тому же они говорят по-английски.
— Мы уже связывались с полицейскими агентами, как ты их называешь, — ответил Хельге.
— Или со Скотленд-Ярдом, как мы их называем, — подхватил Халлгейр с чувством превосходства.
— И они сказали, что у братьев Хруст отличный нюх: они сразу могут узнать английского полицейского. Дело в том, что от полицейских пахнет…
— Кажется, капустой.
— И тогда Скотленд-Ярд предложил отличную идею: обмануть братьев Хруст с использованием детей или чокнутых профессоров. От них-то уж наверняка ничем не пахнет.
— Вот-вот! — сказал король. — Задание понятно?
— Так точно! — Булле расправил плечи и отдал честь. — А если понадобится чуть-чуть применить пытку, у нас есть на это лицензия? Защипать? Довести до истерики? Защекотать?
— Завтра утром вы едете в Лондон, — сказал король. — Вы встретитесь с секретным агентом Скотленд-Ярда около фигуры Майкла Джексона в Музее восковых фигур мадам Турет ровно в восемь минут девятого. У агента будет новая информация о братьях Хруст. И помните, что это секретное задание. Поэтому, если вас схватят…
— …то никто нас не спасет! — восторженно закричал Булле. — Вот такое я ЛЮБЛЮ! ЛЮБЛЮ!!!
Лисе сделала большие глаза, а доктор Проктор посмотрел на Булле серьезным, озабоченным взглядом.
— Еще вопросы? — сказал король.
— У братьев есть какие-нибудь особые приметы, по которым их было бы легче узнать? — спросил Проктор.
Король посмотрел на гвардейцев, те переглянулись, пожали плечами и покачали головой.
— Никаких примет? — уточнила Лисе.
— Никак ничего не вспомнить, — сказал Халлгейр. — Кажись, у каждого на лбу татуировка из одной буквы.
— Но мы не знаем, из какой именно, а потому енто не очень поможет, — сказал Хельге.
Король пожал каждому из наших героев руку и с улыбкой пожелал им удачи.
Но как только троица вышла, он отошел к окну. Улыбка исчезла с его лица.
— У меня создается ощущение, что вы рассказали мне не всю правду о братьях Хруст, — заговорил он.
— Э-э, — сделав наивное лицо, сказал Хельге. — И почему?
— Я никогда не замечал, чтобы от полицейских пахло капустой. Мне кажется, вы солгали. Так?
Хельге поежился:
— Может, и так.
— Но совсем чуть-чуть, — добавил Халлгейр.
— Мы не хотели пугать молодежь и потому не сказали, что в Скотленд-Ярде вообще никто не приближается к братьям Хруст. А уж тем более никто не приближается к… — Хельге понизил голос и что-то прошептал.
— Что? — спросил король.
Хельге снова что-то прошептал.
Король обернулся к Халлгейру:
— Что он говорит?
— Он говорит… — Халлгейр понизил голос и что-то прошептал.
— Бросьте эту ерунду! — прогрохотал король. — К кому не приближается Скотленд-Ярд?
Хельге подошел к королю вплотную и прошептал ему прямо в ухо:
— Да к мамаше.
— Хруст, — прошептал в другое ухо Халлгейр.
— К мамаше? — переспросил король. — Хруст?
— Тсс! — сказал Хельге.
— Двойное тсс! — сказал Халлгейр.
— Это их мамаша! — прошептал Хельге и испуганно огляделся по сторонам. — Она — это самое плохое, что появилось в Лондоне после великой чумы тысяча шестьсот шестьдесят пятого года.
— Она все видит и все слышит, ее нельзя обмануть, и она такая жестокая, что никто не смеет громко называть ее имя, — прошептал Халлгейр.
— Э-э, извините, что я спрашиваю, — вмешался директор банка. — Но какую, собственно говоря, жестокость могут проявить три грабителя банков и их мамаша?
— Они играют в покер на битье по костяшкам пальцев со всеми, кто к ним попадет, — сказал Халлгейр и слегка закатил глаза.
— В покер на битье по костяшкам пальцев? — хором повторили директор банка и король и вопросительно посмотрели на двух гвардейцев из секретной службы, которые сложили руки на груди и мрачно кивнули.
— Наверное, это не очень страшно, если проиграешь четыре или пять ударов, — сказал Халлгейр. — Ну, стукнут тебя колодой карт, ну, ясное дело, башка закружится, ну, покраснеешь чуток.
— Но если проиграешь десять тысяч ударов… — продолжил его мысль Хельге и закатил глаза так сильно, что осталось только одно белое… и немножечко красного.
— И что же тогда? — спросил директор банка.
— Один агент Скотленд-Ярда попытался проникнуть в банду. Мамаша разоблачила его, они сыграли с ним в покер, и он проиграл десять тысяч ударов колодой карт.
Гвардейцы синхронно покачали головой.
— Так что с ним случилось? — спросил директор банка.
— К сожалению, тем, кому не исполнилось восемнадцать лет, этого говорить нельзя, — ответил Халлгейр.
— Могу поклясться, что мне намного больше восемнадцати лет, — сказал король, грозно хмуря брови.
— А как быть с теми, кто сейчас читает эту книгу?
— Что? — удивился король. — Какую такую книгу?
— Он просто болтает языком, — поспешно сказал Хельге. — Ты же знаешь, что это секрет, Халлгейр.
— Извиняюсь, я забылся.
Король набрал воздуха и прокричал:
— Король приказывает: ГОВОРИ!
— Они раздолбали беднягу в хлам этой колодой карт. От него осталась только кучка чего-то похожего на тертый сыр пармезан.
Король и директор банка, потеряв дар речи, уставились на гвардейцев из секретной службы.
— Так куда… на что же мы их послали? — простонал король.
— Ну, у этой-то троицы все будет нормалек, сами увидите, — сказал Халлгейр. — Глядишь, и не поймают их.
— Ага, — сказал Хельге. — Не берите в голову.
Глава 6
Искусство упаковывать багаж перед поездкой, например, в Лондон
— ЭТО НАСТОЯЩЕЕ ИСКУССТВО — уметь упаковывать багаж, — сказал доктор Проктор и принес из подвала потертую сумку для гольфа. — Речь в первую очередь идет не о том, что ты не берешь, а о том, что ты берешь. Расскажите-ка мне, что вы с собой взяли, мои дорогие друзья.
— Я беру вот этот рюкзак. — Лисе показала на красный рюкзак для прогулок в горах. — В нем лежат предметы туалета, шесть смен нижнего белья, непромокаемая одежда, перочинный нож, пара шерстяных носков на случай холода, пластырь, маленький карманный фонарик и запасная пара очень хорошей обуви на случай, если мы будем ходить долго.
— Ага! — сказал доктор Проктор. — Вот как рассуждает опытный турист, который совершал путешествия не только в пространстве, но и во времени. А ты, Булле?
— Я еще более опытный турист! — заявил Булле. Он показал на пластиковый пакет с надписью «РЕМА 1000»[14], лежащий на столе рядом с пробирками, в которых булькало и дымилось что-то голубое. — Пара почти не ношенных трусов, жидкость для снятия лака с ногтей, игра «Монополия» на случай дождя и коробка таблеток от малярии, оставшаяся от дедушки.
— Таблетки от малярии? — удивился доктор Проктор. — В Лондоне нет малярийных комаров, Булле.
— Значит, лондонского малярийного комара уже уничтожили? Это хорошо, потому что я не очень уверен в сроке годности. На коробке написано: «12 марта 25», и у меня есть подозрение, что подразумевается тысяча девятьсот двадцать пятый год.
— А зачем тебе жидкость для снятия лака с ногтей? — спросила Лисе. — Ты ведь не пользуешься лаком для ногтей!
— В этом все и дело, — сказал Булле. — Если вдруг у меня на ногтях появится лак, я постараюсь как можно скорее его удалить.
— А где зубная щетка и еще хотя бы одна пара трусов про запас? — спросила Лисе.
— Зубная щетка в заднем кармане брюк, пасту я попрошу у тебя, а лишние трусы опытному туристу ни к чему. Кроме того, я оптимист.
— Как это понимать?
— Я уверен, что мы справимся с нашим заданием раньше, чем нужно будет менять трусы во второй раз.
— Хороший настрой — это тоже полезный багаж, — заметил профессор. — А как вы думаете, что возьму я, помимо всего самого необходимого? Помните прищепки на нос, которые я изобрел, чтобы мы могли говорить по-французски? Теперь я создал кое-что получше. Мультиязычную пилюлю, благодаря которой мы сможем говорить и понимать по-английски целых четырнадцать дней. К тому же у нее вкус малины.
— Одну пилюлю надо дать Булле, — сказала Лисе.
— Да знаю я английский! — рассердился Булле. — Ай кэн инглиш[15]. Слышала?
Примечания
1
Мы почти у цели, парни! (англ.)
4
Помоги мне, Бетти (англ.).
6
Это все, что там есть, Альфи (англ.).
8
Кажется, Альфи все равно, какое боа привезти в подарок мамаше: змею из семейства удавов или длинный узкий шарф из меха.
9
Часть береговой полосы Антарктиды.
11
Автор имеет в виду полицейского Харри Холе, о котором он написал несколько увлекательных детективов для взрослых.
12
«Боже, храни королеву» (искаж. англ.).
13
Норвежская вещательная корпорация.
14
Крупнейшая сеть магазинов в Норвегии.
15
Я знаю английский (англ.).
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.