Дымный свет факелов отбрасывал зыбкие тени на древние, закопченные стены из тесанного известняка.
      Пахло гарью, застарелой сыростью и смертью. Четверо Спящих молча несли два больших деревянных ящика, согнулись под тяжестью, словно тополи на ветру. Но на их бронзовых обнаженных телах не выступило ни единной капли пота. Нежить! Что с них взять.
      Чуть впереди, одетый во все черное, шел ОН. Длинные черные волосы водопадом сливались на широкие плечи, обрамляли обветренное лицо с глубоким шрамом на левой щеке.
      Взгляд твердый до жестокости был устремлен вперед. Хмурый, молчаливый, решительный он нес в заплечных ножнах недлинный тяжелый меч, на боку болтался кожаный футляр с мощным кроносовским биноклем.
      Впереди и сзади отряда, шли по двое Спящих с короткими копьями наперевес. Они медленно поворачивали головы, прислушиваясь к подозрительным шорохам. Конечно, археоретиксов тут осталось не так уж много, но лучше уж выставить охрану, чем быть застигнутыми врасплох.
      На Границе время течет уже иначе, это следовало учитывать при подготовке столь сложного и ответственного дела. И не только время, многие законы Мироздания действуют тут по другому, а некоторые не действуют вовсе.
      Добравшись до Пещеры ОН приказал погасить факела. В них не было никакой надобности, только воздух коптили, Пещера и без них была освещена голубоватым светящимся туманом. Правда видимость оставляла желать лучшего, но когда солнце входит в знак Близнецов, тут всегда так – туман яркий и плотный.
      ОН знаком приказал поставить ящики у Алтаря посреди Пещеры, носильщики сняли шершавые сосновые крышки и достали первый Предмет….

      Солнечный лучик, почти живой от играющих в нем пылинок, прокрался мимо пустой чайной чашки на столе, мимо книги с карандашом вместо закладки, спрыгнул на стул, на диван, медленно прополз по лохматому одеялу и наконец взобрался Андрею на нос. Нос криво сморщился и Андрей недовольно раскрыл глаза. На часы можно было уже не смотреть, на работу проспал однозначно. И хотя виноват в этом, естественно, был слишком тихий будильник, осадок на душе все же остался. Недоразумение, бесспорно досадное, но Андрей еще успевал на работу, главное теперь не тратить времени даром.
      Ухватившись зубами за неизменный утренний бутерброд и на ходу одеваясь, он с разбегу запрыгнул в нечищенные туфли и выскочил в подъезд.
      В подъезде пришлось потратить пару драгоценных минут на то, чтобы уговорить соседскую собаку, которую все почему-то считали овчаркой, уступить ему дорогу.
      Собака имела голодный, выгнанный из квартиры вид и к уговорам прислушивалась вяло. Она проявляла гораздо больший интерес к бутерброду, постепенно исчезавшему в Андреевом рту и при каждой его попытке шагнуть в сторону выхода, издавала неприятный клокочущий рык.
      Собак Андрей боялся с детства и бутербродом, в конечном итоге, пришлось делиться. Это не столько удовлетворило собакин аппетит, сколько отвлекло ее внимание. И пока она, отодвинув носом хлеб, заглатывала вожделенную колбасу, Андрей выскользнул из подъезда.
      Завершая рывок к троллейбусной остановке, Андрей с сожалением понял – на работе снова придется врать. И мучали его не угрызения совести, просто количество истоий, вероятных и не очень, стало заметно превышать возможность их придумывания. А повторятся Андрей не любил. Хотя некоторые варианты можно было использовать и дважды, и трижды. Например вариант с поломкой троллейбуса. Они ломаются часто, всяк это знает, всяк на своей шкуре это испробовал и всякий знает, что иногда это свойство городского транспорта можно использовать в качестве удобной отмазки. Главное, не подкопаешься, ведь отличительный признак хорошей отмазки – правдоподобность. Андрей решил остановиться именно на этом варианте и заметно успокоился, да и троллейбус подошел почти сразу же.
      Правда не тот маршрут. Нужного маршрута пришлось ждать еще минут пятнадцать и Андрей на работу все таки опоздал.
      На работе Андрея ценили. Ценили за расторопность, за сообразительность, ведь работа механиком на станции ВАЗ требовала и того и другого. Это, однако, ничуть не помешало бы мастеру устроить Андрею хорошую выволочку за опоздание, а значит был смысл попробывать на мастера не нарваться, тихонечко переодеться и заняться работой, мол мало ли что, может с утра в туалете застрямши.
      Вот и не видел меня никто.
      Протиснувшись через узкую щель в серых металлических воротах, Андрей окунулся в шумный, прохладный полумрак станции, пахнущий маслом, теплым железом и краской. Свидетелей тайного вторжения вокруг вроде бы не было, Витька визжал пневмодрелью под днищем девятки , электрик Эдик полуторчал задней частью из дверного проема интимно розовой Хонды , а Светка учетчица…
      Светки видно не было, да это и к лучшему.
      Андрей чуть-ли не на цыпочках проскочил к своему боксу, завернул за картонную ширму, обклеенную журнальными красавицами, и чуть лбом не столкнулся с разгневанным мастером. Это была у же третья удача за сегодняшний день, если считать позднее пробуждение и застрявший черте где троллейбус.
      – Опять транспорт подвел? – хмуро спросил мастер. – Или помогал маленькой девочке поймать убежавшую собачку?
      – Если честно, то проспал… – Андрей опустил глаза с видом кротким и пристыженным, но стыдливо ковырять носком туфли пол не стал, это было бы уже явным перегибом.
      – Ладно, – мастер даже смягчился от неожиданной честности, – иди работай. Но в качестве наказания сделай одно дело для меня лично и в первую очередь…
      Андрей был не против, только бы не стоять вот так, с опущенной головой, и не краснеть словно провинившийся школьник. Не любил он этого с детства, сам не понимая, откуда в нем такая переразвитая гордость.
      Он забрал в каморке мастера увесистую спортивную сумку с запчастями для чьей-то машины и уже через десять минут бодро вышагивал по улицам весеннего города, направляясь по адресу, коряво написанному на замасленном клочке бумаги. Владельцем машины наверняка был или новоявленный плешивый богатей из тех, что увешаны золотыми цепями в палец толщиной, или офицер ГАИ. Для других клиентов мастер не стал бы так прогибаться, на дому технику ремонтировать. Хотя мастер как раз и не прогибается. Андрей усмехнулся подумав, что очень легко быть хорошим и добрым за чужой счет, но обижаться было не на что, сам ведь виноват – опоздал. Так что штрафные работы нужно принять стоически, к тому же есть возможность по городу пошататься в рабочее время, а это не бог весть какое, но все же удовольствие. Андрей вообще был неприхотлив, умел радоваться малому и находить приятное даже там, где другие просто терялись от уныния. Время теперь не жало и он со спокойной совестью решил заскочить в кафе, заполнить то место, которое должен был по праву занять кусок бутерброда, съеденный ненасытной собакой.
      В это время в кафе всегда людно. Не успев позавтракать дома из-за привычной городской спешки, здесь восстанавливали свои жизненные силы самые разные представители, самых разных слоев населения. Причем самым разным способом.
      Кто-то опрокидывал утреннюю стопку, кто-то обжигался горячим кофе, кто-то сонно жевал вчерашние биточки, а кто-то весело уплетал пирожки с капустой.
      Окинув беглым взгядом сегодняшнее меню, Андрей выбрал веселые пирожки и горячий кофе. Бросив сумку под стол рядом с угрюмым молодым человеком спортивно-бандитской наружности, Андрей принялся поглощать свой завтрак. Спортсмен действовал на нервы, ширкал пустой зажигалкой, пытаясь прикурить, что-то старался узреть в ее таинственных для него недрах, но вскоре оставил свои попытки и вышел в открытую настеж дверь.
      Андрей с удовольствием поглащал румянно зажаренное тесто с остренькой, ароматной капусткой.
      Потом с чувством, с толком посмаковал кофе, доел все это, вышел под голубой купол неба, и отправился по назначенному адресу.
      Настроение его заметно улучшилось и даже сумка стала как будто бы легче. Да и вообще, что может на долго испортить настроение человеку в двадцать пять лет, когда вокруг цветут каштаны, шумит теплеющее море и впереди целый, полный неожиданности день?
      Поднявшись на третий этаж типовой пятиэтажки Андрей нажал кнопку звонка и через полминуты дверь открылась.
      – Здравствуйте! – сказал он вышедшей на порог девушке. – У меня поручение от Виктора Семеновича, мастера с ВАЗа. Мне нужен Савельев Константин Иванович, он здесь живет?
      – Здесь. – ответила девушка, – Я Марина Савельева, его дочь. Или вам паспорт нужен?
      – Да нет, что вы, какой паспорт…– смутился Андрей – Принцып доверия!
      – Папы нет дома, но я ему передам что нужно, будьте уверены. Он предупредил, что ему должны какие-то запчасти занести для машины.
      Андрей протянул ей сумку, но она не взяла, плохая примета – через порог подавать. Смутившись еще сильнее Андрей шагнул в прихожую. Марина Андрею определенно понравилась, вроде и не было в ней ничего особенного, а общее впечатление просто завораживающее. Что то неуловимое… Улыбка, голос…
      Он передал ей сумку и хотел уже уходить, но вспомнил наказ мастера, чтобы сам все поставил и проверил.
      Важный, мол клиент.
      – А скоро Ваш отец должен подойти? – поинтересовался Андрей. – Я должен все сам на машину установить и проверить, чтобы работало.
      – К тому же это прекрасный предлог познакомится с девушкой. – поддела его Марина.
      – Да что Вы! – Андрей даже покраснел от смущения. – Я хотел только узнать, через какое время можно зайти снова.
      – Да, да. – Марина улыбнулась, и в глазах ее запрыгали веселые чертики. – Именно этого Вы и хотели.
      А знаете-ли Вы, что все чего хочет мужчина, написано у него прямо на лбу?
      Андрей поймал себя на том, что стоит с ужасно глупым видом и совершенно не представляет, что ему в этой ситуации делать.
      – Ну не обижайтесь, это шутка, право!
      – примирительным тоном продолжала Марина. – Разувайтесь, я Вас чаем напою.
      Чай был очень вкусным и наверняка очень дорогим. Яблочный пирог был значительно хуже, но Марина радостно объявила его творением рук своих и Андрей, хрустя пригорелой коркой, доедал на сытый желудок уже третий кусок, не забывая расхваливать. Съеденные до этого пирожки с капустой уже начинали волноваться.
      – А кем работает Ваш отец? – спросил Андрей, чтобы отвести внимание от яблочного пирога.
      – Он архитектор, был военным, строил аэродромы. Он вообще крупный специалист по разным военным сооружениям. Сейчас зарабатывает хорошие деньги в проектном бюро.
      – А Вы сами?
      – Я делаю вид, что учусь, но это, право, очень скучное занятие. Хочу попробовать работать, не век же у папы на шее сидеть, но не нашла себе дела по душе. Без образования никуда, а продавщицей в ларек не хочу.
      – Я тоже институт не заканчивал, но работа у меня интересная…
      – Гайки крутить?
      – Это со стороны так кажется или когда ничего не получается поначалу. Зато потом понимаешь, что ты как Бог, от прикосновения твоих рук оживает металл, бездушная его груда обретает мощь и скорость.
      – Вы говорите так, будто Вы не ремонтник, а проектировщик машин. – сморщила носик Марина.
      – Я просто даю им вторую жизнь…
      Так они говорили о том, о сем минут пятнадцать, разговор разворачивался сам собой, постепенно связывая их незримой нитью. Марина оказалась не только привлекательной девушкой, но и внимательной собеседницей, правда почти по всем темам имела свое оригинальное мнение, но не старалась отстаивать его любой ценой.
      Вдруг щелкнул замок и кто-то зашаркал в прихожей, снимая обувь.
      – Папа. – прикусив губу прошептала Марина.
      Она пару раз махнула Андрею, вставай, мол, не то папа подумает черте что, а сама схватила со стола чашки и тихонечко поставила в мойку, чтоб не брякнули. Андрей подхватил с пола сумку и стал в дверях. Марина прибрала на столе и прошмыгнула в прихожую.
      – Ой, папочка! – защебетала она. – Ты так вовремя. К тебе тут какой-то мальчик пришел, говорит машину чинить.
      – Ну наконец-то!
      – Я его на кухне оставила, не в комнату же вести.
      – Правильно, правильно. Где он там? Я раздеваться не буду, мы с ним сразу в гараж пойдем.
      Анрей робко вышел из кухни, не зная как себя вести. Маринин папаша выглядел очень внушительно – крепкий, высокий, широкий в плечах.
      Вообще-то архитекторов Андрей представлял себе по другому.
      – Здравствуйте! – слегка кивнул он. – Я со станции.
      – Да вижу, что не из Парижу… – буркнул Константин Иванович и первым вышел в пыльный подъезд.
      Андрей шагнул следом и Марина, закрывая двери, одними губами шепнула: Пока!
      В затхлой духоте гаража Андрей задержался не долго, работа была пустяковой, а вступать в разговоры с хозяином, желания особого не было.
      От предложенных за работу денег Андрей отказался, не то мастер узнает, башку оторвет. Он наспех обтер руки тряпкой, попрощался и поспешил на работу.
      Погода была чудесной, только с востока потихоньку надвигался далекий облачный фронт, завтра может и дождик пойти.
 
 
      Работы на станции было невпроворот, но когда работаешь с удовольствием, работа спорится. Старенький красный Форд никак не хотел заводиться, даже не цмыкал от поворота ключа. Проблемы со стартером, ясное дело! Видимо коротило питание, если не сам механизм полетел. Но прежде чем стартер снимать, стоило все же проводку осмотреть. Андрей проверил целостность изоляции везде, где можно было добраться до проводов, но ничего не нашел.
      Оставалось только лезть под днище и смотреть подключение. Он слез в маслянисто-прохладный сумрак ямы, включил налобный фонарь собственного изготовления и принялся за работу. Повреждение провода было заметно сразу, изоляция пригорела к выхлопному коллектору, но внимание Андрея привлек предмет явно не имевший отношения к исправности машины. Под правым передним крылом, в месте, скрывавшем ее от посторонних взглядов, была закреплена пластмассовая коробка необычной формы. Не будь у Андрея на лбу фонаря, он бы ее не заметил. Снизу на коробке была крышка, удерживаемая кнопочным запором. Андрей протянул руку, нажал на кнопку и вдруг почуствовал в руке непривычную тяжесть непривычного предмета.
      Изумленный автомеханик держал за рубчатую рукоять огромный автоматический пистолет Стечкина калибра 9 миллиметров. Не очень хорошо разбираясь в боевом оружии, он подсознательно чуствовал сокрушительную мощь, заключенную в этом предмете. Так он стоял в оцепенении секунд десять, пока не услышал голос мастера, спускающегося в яму по лесенке.
      – Опять, черти, масло разлили! – ворчал мастер – Сами же свалитесь и поразбиваете свои дурные головы…
      Андрей засуетился. Предстать перед рассерженным мастером с автоматическим пистолетом в руке он не хотел, пришлось судоржно запихивать его обратно в коробку.
      Но подвел кнопочный замок. Крышка упорно не желала оставаться в закрытом состоянии и тяжелый пистолет вываливался обратно в дрожащюю руку. Когда Андрей увидел ноги мастера, думать уже было поздно. Сунув пистолет за пояс, он накрыл его выправленной рабочей рубашкой и метнулся к стартеру, больно стукнувшись головой о коллектор.
      – Ты чего дергаешся? – подозрително спросил мастер. – И бледный весь…
      Заболел, что ли?
      – Об коллектор обжегся. – Не задумываясь соврал Андрей.
      – А… Ну да. С вашей техникой безопасности вы тут когда-нибудь из рулевой тяги застрелитесь. – сердито буркнул мастер.
      Пистолет здорово мешал. С каждым движением он проваливался все глубже в штаны. ГОСПОДИ, СДЕЛАЙ ТАК, ЧТОБЫ МАСТЕР УШЕЛ! – повторял про себя Андрей.
      Мастер говорил о всякой ерунде, о технике безопасности, об опозданиях, о лишении премий…
      ГОСПОДИ, ПУСТЬ ОН УЙДЕТ, Я ПОЛОЖУ ПИСТОЛЕТ НА МЕСТО .
      Мастер закончил речь, но уходить не собирался.
      – Что тут у тебя за поломка? – поинтересовался он.
      – Коллектор изоляцию на стартерном проводе прожег, коротит.
      – Ну это работа для электриков. Ты хоть и разгильдяй, но механик чудесный. Нечего ерундой заниматься. Там пригнали девятку , надо клапана выставить, а сюда я Эдика пришлю.
      Поднимаясь вместе с мастером по лесенке, Андрей ненавязчиво придерживал пистолет рукой и думал, что Бога нет. А Боги в это время улыбались.

* * *

      Андрею никогда раньше не приходилось регулировать клапана с пистолетом за поясом, не собирался он этого делать и сейчас. Поэтому, засунув в карман моток липкой ленты, он удалился в туалет. Там, оказавшись в кафельном безмолвии, он заперся в кабинке и примотал пистолет этой лентой к спине, что бы не вываливался и не мешал работать.
      Во время столь необычной процедуры у него возникла мысль просто избавиться от этого опасного предмета, бросить его прямо здесь, в туалете. Но после недолгого размышления он от нее отказался.
      Андрей представил себе сколько будет шума, когда в туалете найдут автоматический пистолет, представил себе возможную реакцию его хозяев, поиски виновного, разборки… Нет уж простите! Если б было можно, Андрей не задумываясь оставил бы пистолет там, где его взял, но поскольку возможность упущена, нарываться не стоит.
      Повозившись с девяткой и доведя ее до ума, Андрей взялся за другую работу, хотя мог бы сделать вид, что по прежнему копается с клапанами. Раньше он нередко проделывал этот фокус, зная как долго могут возится другие с той работой, которая легко давалась ему самому. Но на этот раз бездельничать хотелось меньше всего, работа занимала мозги, отвлекая их от беспокойства по поводу незаконно приобретенного оружия. Не просто незаконно приобретенного, а в буквальном смысле спертого из под самого носа опасных преступников. Такое добро хулиганы не таскают. Да и какие ж это были бы хулиганы? Не… Тут уж шутки в сторону.
      Андрей ужасно страдал от собственной трусости, а трусом он был редкостным, необычным.
      Агрессивным трусом, можно сказать.
      Больше всего на свете он боялся обвинений окружающих в отсутствии смелости и мог бы броситься под паровоз, только бы никто ничего не подумал. Боясь темноты до коликов в животе, он занялся фотографией и просиживал в темноте часами, чтобы никто не заподозрил его глупой боязни. И карате он занялся не из страха получить по башке в подворотне, хотя боялся этого до холодного пота, а чтоб никто и помыслить не мог о его трусости.
      Боялся он и сейчас, но пусть его лучше на куски разорвут, чем он это кому-то покажет. Даже себе.
      Не смотря на свою непохожесть на другие дни, этот необычный день тоже клонился к вечеру. Злополучный Форд электрик Эдик отремонтировал и передал хозяевам.
      В момент передачи Андрей не спускал с них глаз, но никаких эксцессов не произошло. Эдик, открыв капот, показал им место поломки СВЕРХУ и получил от них газетный сверток (вечером будет пьянка). Они уехали как ни в чем ни бывало. Когда красный Форд скрылся за воротами станции, Андрей мысленно перекрестился и пообешал в воскресенье поставить в храме свечку возле какой-нибудь иконы.
      Это было уже не первое обещание такого рода, и наверное не последнее, хотя было бы куда лучше, если бы обещаний было поменьше, да выполнялись они почаще.
      За полчаса до конца работы прибежала Светка и глядучи ясными своими очами поведала, что Андрея вызывает мастер. Но нервничать пришлось зря, это был всего лишь телефонный звонок. Андрей взял трубку и услышал голос, который, как он думал, никогда уже не услышит.
      – Это Вы, Андрей? Какой Вы рассеяный, право! Забыли в папином гараже свою сумку.
      – Она не моя. – промолвил Андрей, чтобы хоть что нибудь ответить.
      – Так она Вам не нужна?
      Тут он опомнился и принял верный тон.
      – Да что Вы, нужна конечно! Мне ее надо мастеру отдать.
      – Тогда завтра можете заехать к нам и забрать.
      – А когда?
      – Ну я не знаю, право… Завтра ведь суббота и я весь день свободна. А впрочем заезжайте с утра, часов в десять. Но если Вам неудобно, то на днях папа завезет Вам ее на станцию.
      – Да нет, что Вы, – быстро ответил Андрей, – я заеду обязательно!
      – Тогда до завтра!
      Андрей положил трубку и вытер пот со лба. В груди приятно щекотало, а сердце так и стремилось выскочить наружу. Выходя из кабинета мастера он думал, что в самом деле очень хочет увидеть Марину снова, и что у Фортуны видимо началась неделя добрых дел.
 
 
      Под конец столь насыщенного дня Андрей был рад, оказаться дома.
      После час-пиковой толчеи и троллейбусной тряски, небольшая холостяцкая квартирка встретила хозяина уютной прохладой и привычным покоем.
      Скинув туфли, Андрей добрался до комнаты, совмещавшей в себе спальню, мастерскую и жуткий беспорядок, выскочил из рубашки, бросил ег комом на диван и принялся сдирать с себя липкую ленту. По ощущениям это оказалось равносильно сдиранию кожы. Спасало только то, что в некоторых местах лента отстала от пота, но на животе, где волос было больше…
      В конце этого самоистязания на ковре валялись метра три скукожившейся пленки, а в руках хищно блестел воронгнкой автоматический пистолет. Андрей устроился на диване, вытянул магазин, убедился, что в стволе нет патрона, а потом вдоволь нащглкался новой игрушкой, представляя самые разные ситуации, в которых мог бы ее применить. Вот оно, оказывается, лекарство против страха!
      – Пострелять бы… – произнес он в слух, разглядывая экран телевизора через прорезь прицела. – Было бы круто!
      Впрочем ничего не мешает пойти завтра в лесок и бабахнуть пару-тройку раз по банкам. Только не утром.
      Утром мы идем к Марине, точнее за сумкой, а еще точнее – как получится.
      Решив, что делать завтра, Андрей погрохотал посудой в холодильнике, выудил оттуда промасленную сковороду со вчерашней картошкой, поел, запил чаем и засел за свое любимое занятие. Любимым его занятием была микроэлектроника. Со школьных дней он изучал все премудрости транзисторов и теристоров, собирал приемнички и всякую другую ерунду, но постепенно приобретя навыки понял, что на этом можно еще и денег заработать.
      Он научился ремонтировать практически любую электронную технику, от телевизора до микрокалькулятора и это серьезно укрепило его финансовое положение.
      Потом был период радиостанций, собранных и налаженных своими руками, период создания электронного оружия типа электрошока и много других периодов от каждого из которых Андрей получал новые и новые навыки.
      Многие над ним смеялись, мол легче купить электронную игрушку, чем лепить ее самому, но Андрей знал что делает. Его игрушки имели два неоспоримых преимущества перед фирменными. Во-первых они были намного дешевле, во-вторых Андрей их делал специально для каких-либо неординарных случаев. Например сегодня он пробовал установить радиожучек в кофейной чашке, да еще так, чтобы для своей работы он использовал энергию горячего кофе.
      Тогда заказчик сможет подслушивать застольные беседы недругов хоть до посинения, за чашкой кофе как раз самая болтовня. Делал он такие вещи на заказ и благодаря соединению золотых рук механика с умом опытного электронщика, они удавались на славу.
      Спать Андрей лег поздно, только после того, как добился устойчивого сигнала от своего передатчика.

      В кабинете хозяина ресторана мерно урчал кондиционер, смешивая свог дыхание с ароматами кухни. За окном густая южная ночь роняла в тгплое море капли звгздного света. Хозяин грузно поднялся из кресла собрал со стола разбросанные бумаги и запер их, лязгув дверцей сейфа. На вид ему было лет сорок, темная бородка, волосы стянуты в хвост на затылке.
      Дверь раскрылась и в кабинет вместе с вошедшим официантом ворвалась ритмичная музыка и запах табачного дыма. Народу в зале было как семечек в тыкве, надо будет к лету поставить столы под навес.
      – Босс, – обратился официант к хозяину, – к Вам тут пришли, просят пустить.
      – Кто?
      – Не знаю, но рожи бандитские.
      – Ну зови, раз пришли. И принеси сюда чего-нибудь, сам знаешь.
      Официант изчез за дверью и вскоре в кабинет буквально вломились двое.
      Рожи и впрямь бандитские, тела накаченные – поперек себя шире. Не смотря на габариты, оба подвижные как кошки, взгляд уверенный, хозяйский. Такой взгляд бывает у человека с пистолетом в потайной кабуре. Один остался у двери, другой без приглашения сел в хозяйское кресло.
      – Что-то ты, Марк, не очень вежлив. – обратился он к хозяину.
      – Да вы не беспокойтесь, – примирительно ответил тот, – сейчас принесут и поесть и выпить…
      – Ты дураком не прикидывайся, знаешь о чем речь!
      – Да Бог с вами, ребята…
      – Засохни и не ной. Три дня назад послание тебе доставили от Шершня?
      – Да, но…
      – Не нокай, я не лошадь. Мы за ответом пришли.
      – Да какой же ответ? Откуда я вам пять штук возьму…
      – Неужто не нажил? Земля слухами полнится, говорят доход у тебя не плохой.
      – Доход нормальный, что спорить, но у Шершня я денег не занимал.
      – Ах ты мешок с … потрохами!
      Ехидничаешь?!
      – Да Бог с ва…
      Договорить Марк не успел. Второй верзила ненавязчиво закрыл дверь в кабинет, а тот что сидел, встал и хлестко ударил Марка в лицо.
      Наотмашь тыльной стороной ладони.
      Во рту стало солоно, из разбитой губы засочилась кровь.
      – Ты с Шершнем зря шутишь, не любит он этого. – вымогатель не нервничал, говорил спокойно до противного, но жестко, вбивая в мозг каждое слово. – Ты деньги просто отдай и все. Сразу станет легче.
      – А бить то за что? – окровавленными губами прошептал Марк.
      – Для профилактики. Ты садись, садись, не стесняйся. Я знаю, ты человек в нашем городе новый, ветра в голове много, к порядкам установленным не привык… Шершень дал тебе дело развернуть, хоть ты у него и не спрашивал. Он в людях толк знает. Теперь, ты вон какой молодец.
      Всякий в городе знает Марка и ресторан его. Ресторанчик и впрямь хороший, тихий. Водка всегда холодная, пицца всегда горячая…
      Вот только хозяин – дурак набитый.
      Точнее не битый. Но это исправить можно.
      Дверь в кабинет открылась и вошел ничего не подозревающий официант с угощением на подносе. Стоявший у входа верзила захлопнул за ним дверь и ни слова не говоря ударил ногой в поднос. Получилось эффектно.
      Удар был снизу вверх, четкий, техничный, поднос подлетел до потолка, звонко брякнул, упал вниз отвесно, ребром. На потолке осталась красная метка от соуса, посуда разлетелась по всей комнате.
      Официант обалдело оглянулся и сразу же сложился вдвое, сраженный вторым ударом ребром стопы в печень.
      Он стоял качаясь, медленно проседая на корточки, но упасть ему не дали.
      Третий удар верзила нанес с прыжка, пяткой в грудь официанта и он вылетел в зал вместе с дверью.
      Посетители повскакивали с недоумением и страхом.
      – Чтож вы творите, гады! – прорычал Марк бандитам, медленно вставая.
      – Заткни ему пасть и тащи в машину! – крикнул верзила от двери напарнику.
      Тот молниеносно выхватил что-то из-за пояса и в лицо Марку ударила тугая белая струя. Марк зажмурился, схватился руками за лицо и грузно повалился на спину, опрокинув кресло.
      Из-за стойки на шум выскочил бармен Витя и недоумгнно подняв брови, направился к двери кабинета. В его руке злобно поблескивал шипами увесистый стальной кастет.
      – Послушай, паскуда… – обратился он к ближайшему бандиту. – Ты бы лицо попроще сделал, а?
      Верзила подпустил его поближе и дождался удара кастетом. В этот удар была вложена сила ломовой лошади, но техника оставляла желать лучшего. Верзила легко уклонился и всадил кулак в Витину печень. Тот невнятно крякнул и перекосился как старый забор. Бандит отошгл на шаг, усмехнулся и добавил ногой в голову.
      Миша безвольно махнул руками и грохнулся на ближайший столик, звучно раздавив спиной тонкостенный стакан.
      Больше в зале желающих драться не было, посетители бодро выбегали на улицу, а где-то вдалеке слышался вой милицейских сирен.
      – Ты долго там развлекаться будешь? – спросил второй бандит, стоя над неподвижным Марком. – Я эту тушу один не протащу и метра.
      – Давай помогу. – хмуро ответил верзила, – а то ещг пуп надорвешь.

      Андрей проснулся и уже минут пять нежился под одеялом. Сладко потягивался, словно кот на солнышке, наслаждался субботним утром. Так отдыхаешь даже больше, чем от глубокого сна, это Андрей заметил уже давно и по выходным дням без зазрения совести это использовал.
      Но сегодня долго вылгживать в постели не выйдет. И так уже время жмет.
      – Вот черт, – выругался Андрей, – хоть бы раз встать по человечески… Ан нет! На свидание и то опаздываю.
      Он побежал в ванную, приводить себя в порядок. Завтракать уже было некогда, оставалось время только поприличней одеться, но Андрей задержался еще на пару минут. Он достал из под подушки пистолет, слегка приоткрыл затвор, взвесил в руке, наслаждаясь уверенной тяжестью, но брать с собой не стал.
      Была бы зима, другое дело, а то лето на носу, спрятать такую машинку негде.
      Привычно вогнав тело в троллейбусную толчею и поудобней устроившись, Андрей призадумался.
      Как все сложится? Марина ему очень нравилась, но преодолеть свою робость, сказать о свогм отношении было трудновато. Хотя она ведь сама не слепая, без всяих слов все видно…
      Проезжая одну остановку за другой, он снова и снова проигрывал в уме ситуацию, как звонит в дверь, что говорит при этом. Получалось средненько. Между плохо и очень плохо. Ну да ладно, если ничего не получится, возьму сумку и уеду!
      Но волнение не проходило. На остановке он выскочил из троллейбуса, со вежим утренним верерком вбежал в завогванный буйной, почти летней зеленью двор и чуть ли не пулей взлетел по лестнице в подъезде.
      Вдавливая кнопку звонка, Андрей боялся, что у него выскочит сердце.
      Но оно осталось на месте, а когда дверь открыла Марина, даже немного опустилось – поближе к пяткам.
      – Здравствуйте, – стараясь не показывать волнения, произнес Андрей, – я пришел за сумкой.
      – Доброе утро! – улыбаясь ответила Марина. – Постойте, я Вам ее сейчас вынесу. – Марина снова обворожительно улыбнулась и скрылась за дверью.
      Вот так тебе и надо! – зло подумал Андрей – Стой и жди.
      Заберешь сумку и домой. Потом пойдешь в лес и всадишь по банкам пол-обоймы. Может полегчает!
      Через минуту снова вышла Марина. В коротком домашнем халате она была просто прелесть, милая и домашняя.
      Андрей стоял с угрюмым лицом, но увидев ее улыбнулся. Марина очень смешно скопировала угрюмую физиономию Андрея, сжала губы, надула щеки, а глаза у нее при этом так и искрились.
      – Да Вы, право, обиделись на меня! – озорным тоном воскликнула она.
      – И не думал даже, чего мне обижаться?
      – Как чего? Вы обиделись на то, что я Вас не пригласила войти.
      Прямолинейность Марины несколько ошарашила Андрея. Может и правда, что все мысли мужчины написаны у него на лбу? Если и нет, то Марина уж точно знала где они написаны и читала их с легкостью.
      – Да я и не собирался заходить, спешу, у меня встреча. – Андрей понял, что говорит полную чушь, но менять что-либо было уже поздно.
      – Спешите? Сильно, сильно? – в глазах у Марины снова запрыгали веселые чертики. – Ну не сердитесь, право, я шучу! Заходите чай пить.
      – С пирогами? – решил съязвить Андрей.
      – Нет, с оладьями, – Марина слегка прищурилась и добавила, – но если вам понравились пироги, то у меня еще остались, правда свежие они значительно вкуснее.
      Марина пригласила Андрея на кухню, усадила, а сама сотворила чай и выставила на стол глиняную миску с оладьями. Закончив играть роль хозяйки она присела рядышком и с нескрываемым удовольствием глотнула горячий ароматный напиток.
 
      Вот только чашки быстро опустели и почти так же быстро опустел запас тем для беседы.
      – Может пойдем погуляем вместе? – предложил Андрей.
      – Куда?
      – Пройдем по парку, по набережной…
      Погода – прелесть! Зайдем К Марку , мороженного поедим.
      – Мороженное я люблю.
      – Ну, тогда пойдем.

* * *

      По всей набережной расселись рыбаки, разложили на прогретом бетоне нехитрый свой скарб, обшарпаные термоски, садки, наживку в банках. Сонно держали длинные удилища, поглядывая на почти неподвижные поплавки. Теплеющее море шумело ласково и призывно.
      Пахло соляркой и свежей рыбой…
      Было удивительно приятно идти рядом по парку и болтать о разных пустяках. Взять Марину за руку Андрей не решался, лишь однажды помог спрыгнуть с парапета. Марина тоже была довольна, улыбалась, рассказывала одну за другой веселые истории.
      Ресторанчик Марка приткнулся у самой воды. У дверей стояли двое в милицейской форме и когда Андрей с Мариной подошли почти к самой двери, один из милиционеров сделал шаг им на встречу.
      – Ресторан закрыт. – официально сказал он.
      – А когда откроют? – поинтересовался Андрей.
      Второй милиционер в чине лейтенанта повернулся и сразу узнал Андрея.
      – Привет, – улыбнулся он, – как дела?
      – Да нормально, работаю. – смущгнно ответил Андрей. – А тебя что-то давно на тренировках не видно…
      – Работа! – пожаловался лейтенант. – Теперь вот опять…
      – А что случилось?
      – Судя по всему ребята Шершня поработали. Хозяина избили, увезли.
      Хорошо хоть свидетели есть. А Марка жалко, хороший парень…
      – Это уж точно… – грустно вздохнул Андрей. – Здоровенный мужик, а ведь и муху не обидит, разве что кусачую.
      Андрей с Мариной отошли в сторону, чтоб не крутиться под носом у стражей порядка.
      – Рэкет проклятый! – процедил сквозь зубы Андрей. – Когда друг другу глотки грызут – не жалко, но когда вот так… Марк мне деньги дал на новые кольца для Мерса , надо отдать.
      – Его скоро найдут, – попыталась утешить Марина, – тогда и отдашь. Еще и намучаешься с его машиной.
      – Найдут! В каком виде? Мы с этим лейтенантом Игорем вместе на каратэ ходим, так он такое рассказывал… Плохо спишь после таких рассказов.
      – Так ты еще и каратист? Как интересно, право!
      – Каратэист. – поправил Андрей.
      Раздражение постепенно отступало. – Три года по три раза в неделю. Плюс соревнования. Синий пояс.
      – А это лучше, чем черный?
      – Перд черным еще коричневый.
      – А меня чему-нибудь такому научишь?
      – Приходи в клуб, вместе будем заниматься.
      – Так то клуб, там сначала бегать надо, а я хочу сразу. Драться.
      – Ух ты какая! Драться! – настроение Андрея почти пришло в норму. – Пойдем лучше кофе пить.
      – Горячий? – удивилась Марина.
      – Горячий! – твердо ответил Андрей и взяв Марину за руку повел вдоль набережной.
      Она руку не отняла, пошла рядом, поглядывая на прохожих слегка надменным взглядом. Это ж надо, каратист! Кто бы мог подумать…
 
      … густое сияние тумана холодно клубилось в шлифованных наконечниках копий. Спящие настороженно замерли, лишь изредка поворачивая головы на шорохи, выползающие из зыбких, подвижных теней. Но это не был голос опасности, просто фоновый шопот Пещеры.
      Ящики опустели и ОН приказал их убрать, скинуть в бездонную тьму шахты. Зато теперь, созданный из Предметов и ЕГО непоколебимой воли, у самого Алтаря возвышался портал.
      Эфемерный, словно созданный из живых струй воды, он преломлял и отражал само Пространство точно так, как делал это с блуждающим светом и тенями Пещеры. ОН знал, что зыбкое это творение мысли без следов исчезнет, выполнив назначенное.
      Груз, принесгнный потрталом лежал на самом Алтаре. Цепкие искры Ледоры сковали его крепче булатных цепей, ни звука, ни чувства, ни мысли…
      Пока лишь взгляд оставался живым.
      Живым, но начисто лишгнным понимания.
      ОН тяжело вздохнул, наклонился и выпустил из футляра последнюю искру Ледоры.
      Путь будет так…
 
      Кофе был действительно горячим, горячим и плотным, с тоненькой пенкой, играющей в замкнутом круге чашки. Запивали холодной водой, говорили о разном, но разговор переодически возвращался к Марку.
      – А давай его освободим! – неожиданно предложила Марина.
      Андрей поперхнулся водой.
      – Мы , это кто?
      – Я и ты. Ты же каратэист, да? Как в кино! Переворошим их гнездо, освободим твоего Марка, Шершня этого в милицию сдадим.
      – И получим медаль. Здорово! Ты сценарии писать не пробовала?
      – Я серьезно, право! Зря ты смеешся.
      – Да куда уж серьгзнее… У него там на даче псы как волки, охранники хуже псов, может даже с оружием, но самое главное, Игорь говорил, там ни одну дверь не откроешь. Все управляется компьютером, электронные замки, камеры. Своих чуть ли не по запаху эта электроника узнает. Охрану можно обмануть, псов перебить, но когда сработает электроника, то вся его команда будет знать каждый мой шаг.
      – Наш. – поправила Марина. – Ты фамилию Шершня знаешь?
      – Откуда? Зовут вроде Женя, а фамилию…
      – А адрес?
      – Я что, справочное бюро? Он на даче живет на Мысу. Там и улиц наверное нет, только участки.
      – Улицы везде есть. Ты меня на кофе пригласил? Теперь мне надо должок отдать, а то неудобно, право. Я тебя приглашаю на автомобильную прогулку.
      – Это куда?
      – А чего покраснел? На Мыс. Пойдем я у отца машину возьму, ты же ее вчера починил.
 
      Марина вела умело. Не взргвывала мотором бездумно, не гнала, не скрипела резиной на поворотах.
      Машин на дороге почти не было. Кто ехал на дачу, уже добрался, а домой еще никто не возвращался.
      – За маяком заводская база отдыха, – объяснял Андрей, сидя на переднем сиденье девятки , – а за ней, с левой стороны, будет здоровенный дом. Говорят там Шершень и живет. Мы мальчишками сюда ездили на пляж, вот я и запомнил.
      – Мальчишками? – удивилась Марина. – Это сколько же ему лет?
      – Да черт его знает… Сколько помню, все о нем говорили. Хозяин, босс. А его самого я не видел. Встречаться нам было негде, а по телевизору его не показывают – еще не президент.
      Справа за окном, поросшая ежевикой, потянулась зелгная ограда базы отдыха. Из-за поворота медленно вырос огромный дом, обнесенный высоким забором, на коньке крыши смотрела в набегавшие облака большая тарелка спутниковой антены.
      Среди окружающих дачь он выглядел настоящим замком, даже в архитектурном стиле просматривалось что-то средневековое.
      Машина сбавила скорость, свернула и зашуршала шинами по узкому неасфальтированному поезду, цепляя антенной низкие ветви деревьев.
      – Не останавливайся прямо у дома.
      Проедь дальше. – предупредил Андрей.
      – А разве не я руковожу операцией? – удивилась Марина.
      Андрей улыбнулся, но решил промолчать, Марина выключила мотор и приткнула машину у неприметной дачи.
 
      Они вышли на покрытую гравием дорожку и закрыли двери на ключ.
      – Что делать будем? – поинтересовался Андрей.
      – Нам нужно для начала узнать адрес Шершня, если других данных о нем нет.
      – Чем же нам адрес поможет?
      – Может и поможет… – загадочно улыбнулась Марина. – В любом случае стоит попробывать.
      – Что-то мне эта затея не нравится… – попробовал урезонить подругу Андрей.
      – Ты что, испугался?
      Марина и думать не думала, какую силу включила своим вопросом.
      Они пошли в сторону моря. Уже через несколько шагов Андрей осмелел и взял Марину за руку. Кроны цветущих фруктовых деревьев смыкались над их головами, между колеями дороги росла, пробиваясь из под гравия, высокая густая трава.
      – Что-то я ни на одном домике не могу рассмотреть указатель улицы.
      Деревья густые как в лесу. – пожаловался он.
      – Улица Объездное шоссе, осталось только узнать номер дома твоего Шершня.
      – И из чего ты сделала такой вывод?
      – Секрет!
      – Ну скажи, а то я лопну от любопытства!
      – Ты как типичный городской житель искал указатели на домах…
      – Где же им быть? – перебил Андрей.
      – А надо было смотреть на калитках! В деревнях номера домов и названия улиц только на калитках и пишут.
      – Ты жила в деревне?
      – Отдыхала у бабушки. Она раньше жила в Степи возле самого Перешейка.
      Внезапно деревья кончились, а за ними выросла высокая крепостная стена.
      – Выглядит круто. – уважительно произнесла Марина.
      – По верхней кромке стены еще егоза намотана – попадешся, ноги и руки до кости разрежет.
      – Эта спираль с зубцами?
      – Она самая. Ворота вбок открываются, явно электроникой управляются.
      – Или вахтером на кнопке. Так разве скажешь? Номер на воротах 18. Теперь мы знаем адрес, можно возвращаться.
      – А разведать? – удивился Андрей. – Я думал самое интересное только начинается.
      – Что ты через эту стену увидишь?
      Самое интересное будет чуть позже, поехали домой.
 
      Марина не обманула, самое интересное началось дома. Она включила компьютер и быстрыми пальцами забегала по клавиатуре.
      Андрей сидел рядом и смотрел на это действо с уважением.
      – Твоя техника? – спросил он.
      – Отца и моя. Мы друг другу не мешаем.
      Он на ней дома проектирует, а я своими делами занимаюсь.
      – Это какими?
      – Я программист. – просто сказала Марина.
      У Андрея отвисла челюсть, не приходилось ему раньше встречать живых программистов. Марина летала пальцами по клавишам, взглядывала на экран, разве что язык не вусунула от усердия.
      На экране появился длинный список фамилий и инициалов.
      – Это что? – удивился Андрей.
      – Обычный телефонный спрвочник. Как этого Шершня зовут по человечески ты не знаешь?
      – Вроде Женя…
      – Да, это не поможет.
      Марина пробежала пальцами по клавишам, прописывая известный уже адрес.
      – Ты рядом с компьютером как бог. – тихо сказал Андрей.
      – А без компьютера? – хотела поддеть его Марина.
      – Как Богиня! – честно ответил он.
      Через несколько секунд на экране высветились найденные данные.
      Шершнев Евгений Константинович ул. Объездное шоссе, 18 тел. 243-452 – Вот это то, что нам надо! – весело воскликнула Марина.
      – Ну, кроме имени мы ничего нового не узнали… – разочарованно вздохнул Андрей.
      – Какой ты нетерпеливый, право! Мы узнали очень важную вещь – телефон.
      – Решила поболтать с Шершнем?
      – Поболтать… Только не с Шершнем. И не я.
      – Ну мне с ним точно говорить не о чем.
      – Говорить будет мой компьютер.
      – Интересно с кем?
      – С его слугами. – тихо сказала Марина. – С его электронными слугами.
      Но сначала выпьем чаю.
      – С удовольствием! – ответил Андрей.
      Заварив свежего чаю, Марина разлила его в две большие кружки и поставила на стол возле компьютера.
      – Умная у тебя машина. – сказал Андрей. – Как ты с ней управляешься?
      – Да нет в ней ничего особенно умного и ничего особенно сложного.
      Устройство для выполнения программ и только. А вот программы действительно умные. В них собран коллективный ум тех людей которые их пишут.
      – Так их делает не один человек?
      – Бывает, что и один. Когда программа не очень большая, не очень сложная.
      Но сейчас это бывает редко. Большие мощные программы пишут целые предприятия.
      – А я свою электронику делаю сам.
      – Ты делаешь электронику?
      – Да. Всякую мелочь. Электрошоки в зонтике, жучки в авторучках. Идею дает заказчик, а я придумываю как ее воплотить в жизнь. И воплощаю.
      – Вот здорово, право! Я иногда похожими вещами тоже занимаюсь.
      Только с программами. Большие умные программы не всегда могут делать разные нужные мелочи. Я пишу именно для неординарных случаев. Кое что оставляю себе.
      – Ну я себя тоже не обделяю. Так объясни мне, для чего тебе нужен номер телефона Шершня?
      – Ты знаешь, что такое модем? – спросила Марина.
      – Не очень. Что-то компьютерное.
      – Нет, это больше по твоей электронной части. Устройство, связывающее один компьютер с другим через телефонную сеть.
      – Все понятно, я смотрел фильм про хаккеров. Честно говоря я был уверен, что это фантастика.
      – А вот и нет! Эта фантастика подключена к моей машине. И я хочу попробывать нащупать компьютер Шершня. Ты ведь сам сказал, что у него всем машина управляет.
      – Ну… Так говорят.
      – Еще говорят, что в Москве кур доят.
      Но сейчас мы эти слухи проверим.
      – Про кур?
      – Нет, про компьютер. Главное чтобы у него была программа удаленного доступа, иначе не вломишься. Но если он бывает в разъездах, то она просто обязана у него быть. Связь ведь держать надо.
      Марина быстро забегала пальцами по клавиатуре. Изображение на экране изменилось, появились какие-то таблицы цифр. Марина что-то меняла, досадливо морщила нос, снова меняла цифры… Наконец улыбнулась:
      – Связь есть!
      На экране радостно мигала красная надпись: Канал защищен! Введите пароль!
      – И чему ты рада? Я не видел, чтобы пароль опубликовали в газете.
      – Будем подбирать.
      – Интересно как?
      – Я написала для этих целей специальную программку. Она очень быстро перебирает различные слова и цифры, которые могут быть использованы в качестве пароля.
      Например года рождения, имена, названия животных, названия разных предметов из книг. Кроме того в ней зашиты те пароли, которые мне приходилось встречать в книгах и в фильмах. Сейчас я эту программу запущу и мы посмотрим, как долго она будет твоего Шершня раскусывать.
      Марина снова защелкала клавишами.
      – А если не раскусит?
      – Если защиту ставил профессионал, то может и не раскусить. Но это маловероятно – таких профессионалов не так уж много.
      – Каких?
      – Таких как я.
      – Скромно…
      Компьютер высветил надпись: Пароль подобран .
      – И какой? – заинтересованно спросил Андрей.
      – Очень умный. Даже в своем роде профессиональный.
      Андрей посмотрел на экран. Там вместо мигающей красной надписи зелеными буквами было написано слово Сезам .
      – Да, это от души… Я бы и без всякой программы догадался.
      – Конечно догадался бы, – подтвердила Марина, – примерно за год. Когда пароль подобран, всегда кажется, что он очень простой.
      Теперь я попробую просмотреть его файлы.
      Андрей глядел на экран как зачарованный. Перед ним раскрывались, подчиняясь быстрым пальцам Марины, таблицы, диаграммы, каркасные трехмерные схемы зданий и какие-то совсем ни на что не похожие вещи. Иногда тишину прерывали возгласы Марины: Ну, это ясно… Это двери. Камеры пока лучше не трогать… .
      Минут через пятнадцать Марина отвела взгляд от экрана.
      – Ты был прав, – сказала она Андрею, – машина в его доме управляет почти всем. По крайней мере система охраны дома висит на ней полностью.
      Я прямо сейчас, отсюда, могу открыть любую дверь, запустить лифт или выключить телекамеру. Могу любую дверь заблокировать намертво.
      – Это идея… Запри Шершня в туалете и открой все остальные двери. А сами махнем туда. Нет, даже ехать не надо.
      Марк сам выйдет, сядет на автобус и домой, если только деньги взял на проезд. Вот это техника!
      – Идея хорошая, – похвалила Марина, – но трудноосуществимая.
      – Это почему же? Ты сама сказала, что можешь управлять всем.
      – Только механизмами. Я не могу заставить Шершня, всех его охранников, поваров и собак зайти в туалет. Да и не поместятся они все на одном унитазе.
      – Ничего, постоят! – огрызнулся Андрей. – Что ты предлагаешь?
      – Ты сказал, что собираешь электронику, так? Еще сказал, что кое что оставляеш для себя.
      – Ясное дело…
      – У тебя радистанции есть?
      – Не пойму, к чему это?
      – Какой ты непонятливый, право! Ты будешь там, а я сдесь. Ты меня попросишь открыть дверь, и она откроется. Камеры на тебя смотреть не будут. Ты будешь знать о перемещениях своих противников…
      – А позывной у тебя будет ангел-хранитель .
      – закончил Андрей.
      – Что-то не так? – смутилась Марина.
      – Ты говоришь, что связь идет по телефонному каналу?
      – Да.
      – Видишь ли, мне не очень хочется доверять свою жизнь НАШЕЙ телефонной сети. У тебя никогда на середине разговора связь не обрывалась?
      – Бывало…
      – А нельзя подключиться на месте? – спросил Андрей.
      – Понимаешь, модем приспособлен только к телефонной сети. Можно было бы написать программу… Хотя нет, там к компьютеру не подключишься.
      – А зачем нам его компьютер?
      – В смысле? – удивилась Марина.
      – Как компьютер управляет дверьми?
      – Ну, набираешь код на кодовом замке, компьютер его проверяет и посылает сигнал на открытие дверей.
      – Значит компьютер Шершня знает, какой код нужно набрать на определенной двери?
      – Конечно.
      – Вот и спроси у него.
      – Оказавается, мужчины тоже умеют думать! – улыбнулась Марина и застучала по клавишам.
      Через минуту она сказала:
      – В доме всего два кода. Служебный – 38527, он открывает все двери служебных помещений. И личный – 74902, он открывает личные помещения и сейфы. Эти коды набираются кнопками на замках. Но есть и одна проблема.
      Входные ворота открываются служебным кодом, но не с кнопок, а инфракрасным ключом.
      – Инфракрасный излучатель, это понятно, а что он излучает?
      – Просто двоичные числа, соответствующие цифрам служебного кода с частотой, зависящей от тактовой частоты компьютера.
      – А какая это частота?
      – Сто мегагерц.
      – Такой ключик я слеплю за полчаса.
      Правда на живую нитку, но работать будет надежнее, чем телефонная сеть.
      Я сейчас поеду домой и немного подготовлюсь, а через четыре часа мы встретимся. Идет?
      – А с тобой мне поехать нельзя? – спросила Марина. – Ты меня за компьютером видел, я хочу посмотреть тебя за паяльником.
      – Тогда напечатай план дома, перепиши все коды, частоты и выключай своего умника.
      Через двадцать минут Марина уже одевала туфли в прихожей. Андрей неожиданно спросил:
      – У тебя чай только листовой или есть в пакетиках?
      – Есть и в пакетиках… А что?
      – Возьми, а то я сегодня утром последнюю заварку вылил. Дома кроме воды и уксуса пить нечего.

      Марина удивилась жуткому беспорядку в комнате-мастерской, но беспорядок этот скорее вызывал улыбку, чем раздраженние. Андрей уселся за стол, включил паяльник и стал с грохотом разбирать под столом и вокруг то, что могло пригодиться. Банки, коробки, пластиковые корпуса… Целая куча хлама, как показалось Марине.
      Она сидела на диване, зажав в ладонях чашку не очень горячего чая и завороженно смотрела на Андрея.
      Он сидел за столом, склонившись как ворон, на голове была удобно закреплена маска с мощной увеличительной линзой, в руке маленький паяльник с тончайшим жалом. Стол порос как кустами разными штативами, захватами и удержателями. Мягко светился экран осцилографа. Андрей священодействовал над только-что изготовленным инфракрасным ключом, окутанный легкой дымкой паяльного дыма.
      – Ты похож на древнего чародея. – тихо сказала Марина.
      – А я и есть чародей. – не отрываясь от дела ответил Андрей. – Я сейчас создаю то, что в одинадцатом веке назвали бы волшебным ключом – устройство, открывающее заколдованные двери на расстоянии.
      То, что мы не понимаем называется волшебством и мистикой, а то, что понимаем – наукой и технологией.
      – Звучит приземленно… – разочарованно произнесла Марина. – Я считаю, что волшебство ни в коей мере не является созданием человеческим. Это высшая сила, которую волшебник запускает своим заклинанием. Только запускает! И только словом или мыслью, не руками!
      – Скорее всего ты права. – примирительно сказал Андрей. – Если следовать моей теории, то любой человек, создавший нечто новое – чародей. Но это не чародейство, это мастерство.
      – Вот, вот! – с энтуниазмом подхватила Марина. – Ученые, мастера, умельцы, ведари, ведуны – эта линия тянется во тьму веков и в далекое будующее. Они создали колесо и глиняный горшок, паровую машину и ядерный реактор. Создали своими руками и создадут еще Бог знает что.
      Но они лишь накинули узду на силы природы. Запрягли огонь, пар, воду, ветер и даже пустоту космоса. Но волшебство, это совсем другая линия.
      Принципиально другая. Я не знаю, существовало оно когда-нибудь реально или нет, но точно знаю, что подняться в воздух с помощью антигравитационного устройства и с помощью колдовского зелья – две абсолютно разные вещи. И то и другое, не более, чем фантастика, но антигравитационная леталка ЗАПРЯГАЕТ силы природы, а зелье их СОЗДАЕТ.
      – Я не встречал колдунов… Скорее всего слово не обладает властью над материей.
      – Наверное, – неохотно согласилась Марина, – но так хочется верить!
      – Верить и мечтать… Заработал мой ключик.
      – Отлично, значит сегодня его испытаем на деле. Когда стемнеет.
      – А папа тебя не заругает? – ехидно спросил Андрей.
      – Я уже взрослая девочка.
      – Тогда будем собираться. Нам понадобится кое что кроме этого ключика.
      – Например? – Поинтересовалась Марина.
      – Устройство подключения к шестнадцатиразрядной шине, пульт управления телекамерами, две портативных рации, темная одежда.
      Кстати твои вельветовые брюки и черная водолазка вполне подойдут.
      – Серьезно? Об этом я подумала еще тогда, когда узнала коды вражеского компьютера. Думала, что ты не догадаешься.
      – Я тоже взрослый мальчик, догадался.
      Кроме всего этого у меня есть еще одна нужная вещь.
      – Какая?
      – Очень уж ты любопытная! – Рассмеялся Андрей. – Сейчас покажу.
      Он ненадолго вышел из мастерской, а когда вернулся, положил на диван что-то тяжелое. Марина хотела взять этот предмет, но с испугом отдернула руку. На цветастом покрывале хищно поблескивал вороненной сталью автоматический пистолет Стечкина.
      – Ну и ну! – протянула Марина. – Не очень похоже на электрошок в зонтике.
      – Это не мое производство. Фирменная вещь.
      – Я догадалась. Материальчик уж больно хорош. А ты, право, матерый бандит!
      – Убийца и насильник. – добавил Андрей.
      – Откуда у тебя такая машинка? – спросила Марина, взяв наконец пистолет в руки.
      Андрей красочно пересказал историю приобретения своего сокровища, не забывая в некоторых местах приукрасить свое мужество и находчивость.
      Выслушав рассказ, Марина взвесила оружие на ладони.
      – Ну, это гораздо лучше, чем идти туда с голыми руками. – Сказала она.
      – Я конечно не собираюсь палить направо и налево, но боевое оружие придает уверенность в своих силах.
      С этими словами Андрей засунул пистолет за пояс брюк и стал складывать остальную амуницию в небольшую спортивную сумку.
      Собравшись они решили, как говорил медведь Винни-Пух, немного подкрепиться. Андрей провел основательную ревизию своего холодильника и обнаружил следующее:
      –десяток сырых яиц (проверка на вареность осуществлялась вращением последних); –четыре холодные позавчерашние сосиски (срок давности Марина определила на глаз, видимо по цвету); –около ста грамм сливочного масла (многообразие цветового спектра говорило о его богатой истории); –пучек сухого укропа (сушка происходила прямо в холодильнике, естественным путем); –одну начатую банку сметаны (начатую и законченую).
      Кроме всего этого богатства на кухне имелся лук, полбулки хлеба и две банки кильки черноморской в томатном соусе . Марина все это придирчиво осмотрела и признала условно годным к употреблению.
      – Есть можно. – констатировала она. – Только потом отравишься.
      Андрей хотел припомнить вчерашние пироги, но сдержался. Вместо этого он сказал:
      – Ты бы лучше не ехидничала, а взяла нож и порезала укроп!
      – Твой укроп легче руками растереть.
      – Как тебе приготовить яйца? – проглотив очередной укол, спросил Андрей.
      – Сделай глазунью, но чтоб глазки остались целыми. Сосиску порежь кружками и обжарь в масле.
      – Слушаюсь и повинуюсь! – весело сказал Андрей и чиркнул спичкой.
      Перекусив таким образом они взяли сумку и спустились во двор, к машине.
      Андрей был одет в темно-синий спортивный костюм и черную рубашку.
      Открыв машину, Марина села за руль, а Андрея усадила на переднее сиденье.
      – Сумку положи назад. – сказала она и запустила двигатель.

      Когда они подъезжали к Мысу, солнце уже подкрадывалось к кромке морского горизонта, укутав свог сияние в плотной вечерней дымке.
      В полукилометре от дома Шершня Марина зашуршала колгсами по обочине и остановила машину.
      – Пойдем, закат посмотрим с обрыва. – предложила она Андрею.
      – Идем. Я сам люблю смотреть, как солнце садится в море.
      Они вышли и не спеша пошли к кромке обрыва. Легкий ветерок дул им в спину, принося из степи ароматы свежих трав и весенних цветов.
      Марина подумала, что ей давно уже не было так легко и спокойно с другим человеком. С ним не нужно хитрить, притворяться… Он все понимает, словно настроен с ней на одну волну, с ним можно говорить глупости и не чувствовать себя глупо, можно говорить серьезно и он все поймет.
      Обрыв был крутой и высокий, метров двадцать, внизу морской прибой лизал крупные серые валуны.
      Уставшее за день светило медленно опускалось за край земли, небо быстро темнело, прокалывалось на западе острыми булавками звгзд.
      – А что происходит с солнцем там, за краем земли? – неожиданно спросила Марина.
      Андрей посмотрел на нее удивленно, но умничать не стал. Не хотелось разрушать хрупкую тайну этого вечера. Он подумал секунду и без тени усмешки сказал:
      – Говорят, что за ночь грешники под землей перетаскивают его на восток и там оно снова выкатывается из-за края земли.
      – Я думала, что их варят в котлах черти.
      – Это днем. – успокоил ее Андрей.
      Они молча постояли немного, потом Марина отвернулась от красочного заката и взглянула прямо в глаза Андрею.
      – Ты добрый… – тихо сказала она.
      А потом, опустив глаза, добавила почти шопотом:
      – Я так долго ждала тебя.
      Ее слова смешались с пряным ветром, утонули в мягком шуршании морской пены, но Андрей услышал их. Он взял ее ладошки в свои, не решаясь обнять, но она сама шагнула ему навстречу.
      Он обнял ее так нежно, как только мог, и она положила голову ему на плечо. Андрей и Марина стояли обнявшись у самого края обрыва, его дыхание смешивалось с теплым ароматом ее волос, а над ними медленно, одна за другой, зажигались крупные звезды.
      Они постояли еще немного, взялись за руки и медленно пошли к машине.
      – Давай бросим это дело. – предложила Марина. – Лучше поедем к тебе. В твоей мастерской так странно пахнет… Мне запомнился этот запах.
      Сердце Андрея больно кольнуло. Он удивленно посмотрел на Марину и тихо спросил:
      – А как же Марк? Ты думаешь, что я трушу?
      Марина первая села в машину. Андрей, подумав секунду, сел рядом. Он повернулся к ней и увидев ее лицо от неожиданности замер. Она очень мило улыбалась, а в глазах у нее прыгали знакомые чертики.
      – Обиделся? – спросила она. – Не стоит, право! На обиженных воду возят! Я скажу тебе маленький секрет: если бы ты сейчас отказался от нашего дела, я отвезла бы тебя домой и больше бы ты меня никогда не увидел.
      Я ненавижу себялюбивых нытиков и слюнтяев. Но ты не такой. Ты очень добрый. – Она положила свою ладонь поверх его. – И смелый.
      – И сильный! – добавил Андрей.
      – И скромный! – закончила Марина, запуская двигатель.

* * *

      Было уже темно, когда Андрей и Марина подкрались совсем близко к воротам Шершня. На одном из соседних участков громко играла музыка, мешая расслышать то, что происходило за воротами.
      – Ничего ведь не слышно! – шепотом пожаловалась Марина. – Откроем ворота и прямо собакам в пасть!
      – Только не надо про собак… – поморщился Андрей.
      – Боишься?
      – Да ну тебя… Просто не хочется их убивать. А этот шум мешает охранникам куда больше, чем нам.
      Попробуй, поставь себя на их место.
      – Наверное ты прав.
      – Ну что, опробуем мой ключик?
      – Конечно! Не зря же столько чаю выпили, пока ты его собирал.
      Андрей щглкнул клавишей и ворота без всякого шума поползли вбок. Он взял Марину за руку и не дожидаясь, пока они откроются полностью, рванулся вперед. Забежав во двор, он снова пустил в ход свой ключ и ворота стали на место. Прямо на них светили три мощных прожектора, отбрасывая от всех предметов густые добротные тени.
      – Не смотри на свет. – посоветовал Андрей Марине. – Найди любую тень и замри!
      Они распластались на пыльных бетонных плитах в тени совсем низкой решетчатой оградки. Если бы свет был не таким ярким и не таким направленным, то за этим укрытием не спряталась бы и кошка. Но прожектора сплели из ночи такую причудливую сетку света и тени, что она надежно укрыла непршенных гостей.
      – Слева явно жилой дом, – шепотом говорил Андрей, – я не думаю, что там и тюрьма по совместительству…
      – Вон здание, на котором прожектора, – в тон ему ответила Марина, – похоже на хозяйственное… Гараж, наверное…
      – Ты камеры заметила?
      – Пока одну. Вон, на углу жилого дома…
      Смотрит на нас. Запросто могли заметить, когда мы в ворота вломились.
      – Значит надо менять диспозицию!
      Видишь, длинная тень, от радиомачты?
      Пойдем по ней до пристройки. Под стеной такая темень, что сам черт нас там не разглядит, а мы в прожекторах сможем видеть все. На счет три пойдем!
      Андрей показал три пальца, убрал один, другой, третий… Марина как кошка прыгнула из одной тени в другую, лишь на миг блеснув в луче света. Андрей не стал прыгать, перекатился по земле, держа сумку возле лица. Тень была длинной, но узкой и двигаться пришлось напряженно, не ослабляя внимания.
      Перед самой стеной пристройки Андрей прыгнул. Не столько, чтобы быстрее покрыть расстояние, сколько для большего эффекту.
      Приземлился он в самую середину розового куста.
      – Вах! – вскрикнул Андрей, когда шипы глубоко вошли под кожу.
      Но тотчас закрыл рот руками – лишний шум им был совсем не к чему. Через миг он разглядел в полутьме лицо Марины, она стояла у стены, прижимая палец к губам, а в глазах прыгали знакомые веселые чертики.
      – Не стоит так шуметь, право! – прошептала она, – Весь народ разбудишь!
      – Тебе шипы никогда не впивались в…
      кожу?
      – А я и не прыгаю, как сайгак! Куда дальше пойдем? Тут все окна темные…
      – Надо вход найти… Наверное придется это здание обходить, дверей не видно, на окнах решетки…
      Андрей, чертыхаясь шепотом, вылез из куста и с трудом вытянул сумку.
      Внезапно он боковым зрением уловил какое-то движение в стороне, моментально упал навзничь и потянул за руку вниз Марину. В лучах прожекторов двигались двое. Оба здоровые, походка спортивная, в руках у одного длинный фонарь, разрезающий темноту жестким и узким лучем света.
      – Начинаются дни золотые! – хмуро шепнул Андрей.
      Первой мыслью было достать пистолет, но подумав секунду, он отказался от этого. Слишком непривычно и страшно направить оружие на живое. Но в следующий миг он пожалел о своей нерешительности заметив, что второй охранник прижимает к телу короткое помповое ружье. Менять что-либо было уже поздно – узкий луч света ударил прямо Андрею в лицо. Его учили, что лучший способ защиты, это нападение, неоднократно убеждаясь в этом на личном соревновательном опыте, он решил не изменять удачной тактике и сейчас…
      В три прыжка Андрей преодолел расстояние до первого охранника и уйдя с линии атаки, выбил ногой фонарь из его руки. Продвинувшись еще на шаг, он с перепугу схватил ствол ружья, и изо всех сил вогнал ногу второму охраннику в печень.
      Охранник отступил на два шага, постепенно складываясь пополам, и в руках у Андрея осталось захваченное ружье. Начало было неплохим и Андрей решил закрепить преимущество своего внезапного нападения. Он прыгнул на потерявшего дыхание охранника и прямо с прыжна ударил его прикладом в голову. Противник упал как подкошенный. Оставаясь в низкой стойке после прыжка, Андрей повернул голову к оставшемуся за спиной и понял, что допустил ошибку, теряя время на добивание. В подтверждение этой мысли он получил страшный удар кулаком прямо в лицо, выронил ружье, но уже рефлекторно нанес такой же удар в ответ. Завязался короткий, но ожесточенный мордобой. Андрей понял, что проиграет, так как первый удар здорово его оглушил. Но тут он услышал непонятный, короткий и сочный хлопок, словно вышибло пробку из бутылки шампанского.
      Охранник дернулся, схватился руками за голову и дико вскрикнул.
      Андрей не стал разбираться в причинах и улучшив момент, саданул его кулаком в кадык. Охранник прекратил кричать и с хрипом повалился на землю. Взглянув на Марину Андрей буквально остолбенел – она стояла на широко расставленных ногах, держа двумя руками жутковатого вида оружие с довольно длинным стволом и револьверным барабаном.
      – Это что за пушка?! – хрипло спросил Андрей, сплгвывыая кровавые слюни.
      – Папин подарок мне на день рождения, – улыбнулась Марина, – не одному же тебе с оружием ходить. Это пневматический револьвер Crosman 357, баллон со сжатым газом в рукояти и десять свинцовых пуль в барабане.
      Неплохо действует, как видишь, но убить из него нельзя, если только в глаз не попасть.
      – Вовремя ты сориентировалась!
      – Да ты и сам неплохо справлялся!
      Правда губу тебе все же разбили.
      Да уж… – подумал Андрей. – Ещг бы пара секунд и этот лось из меня бы мозги вышиб…
      Из густой темноты приближался ожесточгнный лай. Андрея передернуло, когда он представил оскаленные пасти сторожевых псов.
      – Не терплю этих тварей… – безнадежно вздохнул Андрей и поднял с земли помповое ружье.
      В свете прожектора мелькнули два откормленных питбуля. Андрей передернул помпу и на землю вылетел чгрный пластмассовый патрон.
      Андрей чертыхнулся и упер приклад в плече.
      – Подожди животину тиранить! – сказала Марина. – Жаль псов убивать!
      Они-то ни в чем не виноваты…
      Она подняла свой жутковатый револьвер и звучными хлопками в темноту вышибло два свинцовых закрученных жала. Псы взвизгнули на два голоса и в разные стороны метнулись две быстрые тени.
      Жалобное повизгивание постепенно удалялось.
      – Ну ты, блин, даешь… – пробурчал Андрей, опуская ружье. – Я думал, что картечью не попаду, а ты пулей… В такой темноте…
      – Оружие пристреленное, – улыбнулась Марина, – к тому же я мастер спорта по стрельбе именно из пистолета.
      – Больше вопросов не имею… – озадаченно протянул Андрей и шагнул в густую тень.
      Марина прошла следом.
      – Вскоре можно и хозяев этих зверюг ожидать, – предположил Андрей, – но нам с ними встречаться вряд ли стоит. Да и ты наверное уже настрелялась.
      Слева от них светилось окнами большое, видимо жилое здание, к которому штукатуренной стенкой вплотную примыкала пристройка.
      Обойти ее можно было только справа, тоесть с той стороны, откуда выбежали собаки. Андрею не очень хотелось проверять, сколько ещг зверей кормится в этом доме, но обходить пристройку было необходимо, раз уж пришли.
      Андрей огляделся примеряясь к обстановке.
      – Слушай, – внезапно спросил он Марину, – ты в детстве по деревьям лазила?
      – Ну… Я была послушной девочкой. А что?
      Андрей молча взял ег за руку и провел вдоль стены. Прямо перед ними цеплялось ветвями за крышу пристройки густое высокое дерево.
      – Давай подсажу. – предложил Андрей. – И сразу перелазь на крышу.
      Марина засунула свой револьвер в открытую поясную кабуру из чепрачной кожи и кивнула головой.
      Андрей легко поднял ег за талию, чтобы она схватилась руками за ветку. Когда она скрылась в листве, он с сожалением отбросил ружье без ремня, с ним по дереву не подняться, и прыгнул вверх. Марина ждала на плоской, залитой липким битумом крыше, пока Андрей перевалится к ней через высокий бетонный парапет, скрывший их обоих от посторонних глаз.
      Андрей и Марина пригнувшись пересекли крышу, сели на корточки за парапетом и стали осматривать внутренний двор. Сверху все просмаривалось как на ладони.
      Прожектора выдгргивали из темноты клочья освещенного пространства и крупных ночных бабочек, шлгпавших крыльями в пыльные стгкла. С задней стороны пристройки тоже темнело кроной густое дерево, избавляя от необходимости искать другой путь вниз.
      Возле входа в пристройку поигрывали дробовыми стволами три охранника, чуть поодаль стояли еще двое безоружных, один с карманной радиостанцией в руке, другой с мощным электрическим фонарем.
      – Попали… – разочарованно прошептала Марина.
      – А ты хотела как в кино? Чтобы хорошие неприменно выигрывали?
      – Что делать будем?
      – Выкручиваться!
      Андрей обвел взглядом поверхность крыши, вонявшую ещг не остывшим от солнца битумом. Местами ег усеевал некрупный щебень, а вдоль карниза валялись небольшие куски отслоившейся штукатурки. Андрей улыбнулся. Сняв с плеча сумку, чтобы не мешала двигаться, он подобрал три куска штукатурки, взвесил на ладони, а затем один за другим бросил их в дальние кусты, цеплявшиеся за бетон вдоль ограды.
      Небольшие пластины весело сверкнули в луче прожектора и через миг из кустов раздался шум, очень похожий на тот, который издагт пробирающийся в кустах человек.
      Однако, реакция охранников на этот шум была несколько неожиданной.
      Вместо того, чтобы броситься к кустам, они стали плечгм друг к другу и дали дружный залп из всех трех ружей. Полутьма дрогнула под натиском пламени и густого порохового дыма. Стоявший поодаль с рацией, бысторо заговорил в микрофон, а его напарник выхватил лучом фонаря изрядный участок живой изгороди. Не успел стихнуть визг рикошетов (пулями бьют, подумал Андрей), как раздался звук перезаряжаемых помп и на асфальтированную площадку упали три чгрные дымящиеся гильзы.
      – Хотелось бы круче…, да некуда! – шепнул себе под нос Андрей и снова подобрал несколько камней и пласт штукатурки.
      На этот раз он бросил их несколько левее освещенного фонарем участка.
      На этот раз реакция охраны была не столь стремительной. Левый из стрелков знаком приказал радисту и осветителю отбежать в сторону, и только после этого грянул дружный тройной залп и снова взвизгнули рикошеты.
      – Да… – протянула Марина, – Говорить с нами они явно не желают. По моему они не джентельмены…
      – Мне как-то без разницы, джнтельмены они или нет, но пуля такого калибра способна проделать в теле дыру размером с чайное блюдце!
      Марина потрогала свой живот и задумчиво произнесла:
      – Такое украшение на мне не будет смотреться…
      – На мне тоже! – ответил Андрей. – Надо их как-то отвлечь…
      – Попробуй еще раз, нервы же у них не железные!
      Андрей снова метнул в темноту несколько кусков щебня, на этот раз ещг левее.
      Марина оказалась права. Нервы охранников не выдержали.
      Переглянувшись стрелки стали подходить к кустам сомкнутым строем, а охранник с фонарем начал нервно шарить лучом по кустам.
      Собаки принюхиваясь бежали рядом со стрелками.
      – Ну, скоро пойдем! – предупредил Андрей. – Как скроются в тени, прыгай на дерево и вниз, к дверям.
      – А ты? – Испугалась Марина.
      – Следом пойду!
      Андрей снова бросил в кусты несколько камней. Охранники и собаки кинулись на шорох, но на этот раз оттуда раздался уже не слаженный залп, а частая беспорядочная стрельба. Отсчитав три выстрела, Андрей подтолкнул Марину к склонившейся над крышей ветке. Через миг она уже зашуршала в листве. Для надежности Андрей кинул ещг пару камней по кустам и, бросив вниз сумку, полез на дерево. Прыгая с ветки он услышал, что стрельба в тгмной части двора возобновилась (реакция на последний бросок), а ещг через секунду раздался дикий собачий визг. Рикошетом зацепило, понял Андрей.
      Когда его ноги коснулись земли, Марина уже победила кодовый замок и дверь из толстого дымчатого стекла, явно бронированного, мягко ушла вбок.
      Кридор за дверью, освещгнный яркими потолочными лампами, сверкал белым пластиком облицовки, Андрей вбежал туда вслед за Мариной и дверь за ними мягко стала на место. Почти сразу от двери два коридора уходили вправо и влево. Андрей обернулся на дверь и зквозь дымчатое стекло уидел разозлгнных, изодранных колючим кустарником стрелков, жаждущих немедленного отмщения.
      Собак стало явно поменьше.
      – Заблокируй дверь! – крикнул он Марине, доставая из-за пояса тяжелый автоматический пистолет.
      – Как???
      – Это ты меня спрашиваешь? – поразился Андрей. – Ты же у нас спец по дверям!
      – Но я не вижу шины… И мотор под кожухом!
      – Ух, спец! – с иронией сказал Андрей и два раза выстрелил из пистолета в кожух открывающего дверь мотора.
      Получилось эффектно. Мощный грохот ударил в уши, дернулась в руках рубчатая рукоять. Две гильзы, сверкая в лучах света ударились в стену и звонко закувыркались на полу. Первым выстрелом раскололо кожух и осколки пластика разлетелись по полу. Вторая пуля попала в редуктор, громкно визгнул рикошет и раскрошенные шестерни картечью ударили по стенам.
      – Вперед, не спать! – крикнул сквозь заложенные уши Андрей и лихо засунул пистолет за пояс, увлекая Марину в правый коридор.
      – С тобой, пожалуй, и не уснешь! – подхватила шутку Марина. – Кричишь, стреляешь!
      Сзади раздались глухие удары в дверь.
      – Должна выдержать! – на бегу предположил Андрей. – Хоть и стеклянная.
      Шагов через двадцать коридор уткнулся в другую дверь, тоже стеклянную. Марина спешно пробежала по кнопкам замка, дверь прыгнула в сторону, пропуская обоих и закрылась следом.
      – Так патронов не хватет, все двери блокировать! – съязвила Марина.
      – Подожди издеваться! Кроме патронов есть и голова.
      Андрей сорвал со стены один из двух углекислотных огнетушителей и с размаху шарахнул тяжелым баллоном сначала по кожуху мотора, а потом и по редуктору. Блок шестерен некрасиво съехал набок.
      – Менее эффектно, зато не менее эффективно! – похвастался Андрей.
      – И гораздо экономичнее, право! – поддержала его Марина.
      Коридор круто сворачивал влево. Там было гораздо меньше света, чем у входа.
      И тут, совершенно неожиданно из-за поворота выскочили два здоровенных охранника, оба темнолицые, злые, то ли с Чечни, то ли с более близких гор.
      Андрей только успел бросить на пол баллон огнетушителя и теперь остался против них с голыми руками.
      Боковым зрением он заметил, что Марина, стоя чуть сзади, рванула из поясной кабуры свой необычный револьвер. Чтобы дать ей время, он первым бросился на охранника, пофинтил ногами, но и тот был не лыком шит, на такие дешгвые провокации не вглся. Андрей врезал кулаком в отъетую харю, промахнулся и сам получил в лоб так, что в глазах потемнело.
      – Ну, здоров! – выдохнул Андрей и отойдя на полшага назад, шибанул ногой в голову. Охранник удивлгнно грохнулся задницей в пол, но вторй сиганул словно кошка и угадал кулаком прямо в Андреево ухо..
      Андрей замешкался всего секунду, разогнал искры в глазах, получил в живот и понял, что драться больше не сможет. Уже падая Андрей услышал громкий хлопок револьвера, противник с рванной раной во всю щгку повалился на пол, закрывая руками окровавленное лицо и воя как ненормальный.
      Но первый громила тоже не долго рассиживал. Он легко вышиб ногой револьвер у Марины, сбил ег с ног звучной пощгчиной и запрыгнул на грудь Андрею, который валялся на полу словно дохлая рыба. Вцепившись ему в шею он с остервенением принялся душить.
      У Андрея потемнело в глазах, когда у него оказались полностью пержаты сонные артерии. Крик застрял в горле. Уже теряя сознание он услышал какой-то совершенно нереальный, шипящий, оглушающий звук и… хватка ослабла. Ничего не понимая, жадно хватая ртом воздух, он увидел…
      Это было как в страшном сне…
      Охранник сидел на корточках и дико хрипел, лицо его превратилось в страшную ледяную маску, а волосы покрылись инеем.
      – Господи Иисусе! – только и смог пршептать Андрей.
      Марина стояла над охранником, давясь слезами, и держала в руках брошенный углекислотный огнетушитель. Аллюминевый раструб был направлен прямо охраннику в лицо, а рука Марины нервно подрагивала на вентиле газового крана. Охранник протянул обе руки к Марине, пытаясь схватить, но она, отступив назад, перехватила баллон поудобней и с размаху ударила им противника по голове. Андрея передернуло. Охранник повалился на пол как мешок с отрубями, а Марина кинула огнетушитель и бросилась к Андрею, шмыгая разбитым в кровь носом.
      – Как ты? – встревожено спросила она.
      – Да уж получше, чем этот, заиндевелый… – непослушным голосом ответил Андрей. – Как ты его… Я бы так и не смог. Не по честному это…
      Честнее в открытом бою, один на один.
      – Тебя, самоуверенного дурачка спасала! И тут… Тут не Олимпийские игры, Андрюша. Эта мразь откормленная из спортзала не вылезает, а ведь это мразь, самая настоящая и матграя. Он бы ни на миг не задумался врубить тебе ломом по башке, а если и дрался, так больше для развлечения. Потому нас эта погань и давит, что мы с ними по честному, по суду, да один на один. А они как хотят… А ведь если собраться всем миром, можно дать им так прочихаться, что в спортзалах смогут только пол вытирать… Да и то не все.
      – Спасибо… У тебя кровь с носа.
      – Да уж… Заметила.
      Марина помогла Андрею подняться и они, подобрав револьвер и сумку, вошли в полутемный боковой коридор.
      Охранник с разорванной щекой не поднимался, только стонал в углу тихо и жалобно.
      – Похоже, что мы уже в жилом здании, – предположила Марина, – слишком далеко в бок прошли и теперь этот коридор в сторону…
      – Куда теперь?
      – Ты меня спрашиваешь? – съязвила в отместку Марина. – Ты же у нас спец по направлениям!
      – Нет уж! План дома у тебя, вот ты и смотри!
      Сзади раздались удары в дверь, видимо преследователи как-то одолели первую.
      – Бежим! – крикнул Андрей.
      – И куда? Так и будем мотаться по дому? Может у этого спросим, у подстреленного?
      – Что-то я сомневаюсь в его откровенности.
      – Так это смотря какие аргументы привести! – заметила Марина, задрав голову, чтобы не заливаться кровью.
      В дверь снова забухали, но пока не стреляли, боятся рикошетов, грамотные.
      Андрей рывком перевернул лежащего кавказца, но глаза у того были уже не злые, скорее молящие.
      – А теперь, – прорычал Андрей, доставая свой огромный автоматический пистолет, – мы поговорим с тобой, дружок.
      Охранник побледнел.
      – Што вам нада? – запинаясь спросил он.
      – Шоколада! – съязвил Андрей. – Где держат Марка?
      – Так вы ЗА НЫМ прышлы???
      – За ним… Ты глаза так не пяль, выскочат! Говорить будешь?
      – Я тах нэ объясню, это внызу, в падвалэ… Хатыты отвэду, да?
      – Нет уж спасибо! – сказала Марина, доставая план здания. – Мы как-то уже привыкли вдвогм. Здесь, на плане покажи!
      Охранник указал дрожащим пальцем на помещение нижнего уровня. Андрей посмотрел на свои руки – они дрожали не меньше.
      – Спасибо, мафиоза! – зло улыбнулась Марина и треснула бандита рукояткой револьвера в затылок.
      В его глазах мелькнул ужас и он медленно повалился на пол.
      – Пусть поспят, – произнес Андрей, – охраняют ведь, недосыпают небось…
      Они с Мариной стали посреди коридора и взглянули на план.
      – Смотри, – Марина указала пальцем на участок плана, – тут спуск на нижний уровень в двух шагах. Да вот она, дверь! Скорее, а то наши барикады долго не выдержат. Только осторожнее, наверняка ведь ещг кто-то остался.

      Один уж точно остался. Был он молод прыщав и нервно поворачивал ствол ружья то в одну, то в другую сторону.
      За его спиной серым прямоугольником выделялась пластиковая дверь.
      Андрей осторожно выглянул из-за угла и тут же убрал голову обратно.
      – Стоит… Нервный какой-то, напуганный. В броник одет. И ружьишком так и рыскает, зараза.
      – Ну так сделай с ним что-нибудь! – ощупывая опухший носик сказала Марина.
      Крови уже не было, только глаза покраснели от слгз.
      Андрей вздохнул, сдвинул предохранитель пистолета на автоматический огонь и вышел из-за угла, схватив рукоять двумя руками.
      Охранник в этот момент стоял к нему спиной. Плохо. Гадко, но тут не Олимпийские игры! Чгрт бы их всех побрал… Анрей надавил на спуск и в правую стену ударил фонтан кувыркавшихся гильз. Руки дгрнуло крепкой отдачей, а охранника словно грузовик зацепил, он подлетел сантиметров на десять, развернулся в воздухе и грхнулся головою об пол.
      – Готов… – хмуро прокоментиовал Андрей. – Но все пули в броник. Будет жить.
      Он первым подошгл к двери и поднял ружьг обронгнное незадачливым стражем.
      – Ты за ним посмотри, – посоветовал он подошедшей Марине, – а то не ровгн час очнгтся, будет тогда делов.
      Кстати, среди моих многочисленных талантов нет одного…
      – Да неужели? – изумилась Марина.
      – Именно так. Я не взломщик. Ты же говорила, что ВСЕ замки цифровые!
      – Не ошибается тот, кто ничего не делает! Я узнала об этой двери тогда, когда на нег показал наш, ныне спящий, друг.
      – Внимательнее надо быть!
      – Ты бы лучше о замке подумал!
      Думаешь мы всю охрану уложили?
      – Ну, я не думаю, что его охраняет полк… А замок… Есть один способ.
      Ковбойский. Я в кино подсмотрел.
      – Продемонстрируй! Очень интересно, право!
      – Отойди-ка…
      Андрей и сам отшгл к стене, упгр приклад ружья в плечо и потянул за спуск.
      Гулко грохнуло, приклад сильно рвануло отдачей, а на месте замка в пластиковой панели красовалась здоровенная рванная дыра. Дыму оказалось значительно больше, чем от пистолетного выстрела.
      – Это заряжено картечью, однако… – прокоментировал Андрей, опуская оружие. – Милости просим внутрь!
      Открыв дверь, Андрей в изумлении остановился. Он ожидал увидеть что угодно – решгтки, стальные двери, шершавые стены… Но то, что действительно открылось его взору, было явно черезчур. Марина наткнулась на него сзади и теперь, раскрыв рот от удивления, осматривала внутренне помещение.
      Больше всего оно напоминало внутренность средневекового замка, как его показывают в голливудских фильмах. Прервое, что сразу бросалось в глаза после пластиковых панелей коридора, освещенных галогеновыми светильникми, это факела на стенах.
      Факела горели жарко, давая яркий, но колеблющийся красновато-желтый свет. Дыма от них почти небыло, но в воздухе отчгтливо чувствовался запах застарелой смоляной гари.
      Второе, на что Андрей сразу обратил внимание, это сами стены. Шершавые, известковые, покрытые коротким зелгно-коричневым мхом, они были сложены из небольших одинаковых камней, плотно подогнанных друг к другу. Прямо от двери вниз шла узкая, вдвогм не пройти, крутая винтовая лестница из грубого камня. Контраст между коридором и этой лестницей был очень резким.
      – Он маньяк, твой Шершень… – тихо сказала Марина. – У меня мороз по коже от этих стен.
      – Я тоже в шоке, – ответил Андрей, – но надо идти.
      – Надо ли? Незнаю, право…
      – Идея, кстати, была твоя! Пойдгм, все же интересно, что там.
      Андрей взял Марину за руку и они ступили за порог. К удовольствию Андрея на двери оказался ещг один накладной замок с двумя толстыми круглыми языками. Он был наложен изнутри и открывался только оттуда.
      Андрей задвинул обе задвижки и пошгл спереди, для двоих лестница была черзчур узкой.
      Ступени круто убегали вниз, так же круто заворачиваясь против часовой стрелки, и уже через десяток шагов дверь скрылась из виду. Андрей и Марина остались вдвогм во власти застарелой сырости, полутьмы и красноватого, дымного света факелов.
      Андрей с удивлением почувствовал лггкий приступ клаустрофобии, чего раньше с ним никогда не было. Шорох шагов гулко отдавались от замшелых стен. Было в происходящем что-то очень уж нереальное.
      – Мы с тобой случайно не спим? – поинтересовалась Марина нарочито бодрым голосом.
      – И видим друг друга во сне…
      Интересная мысль. Но вряд ли правильная. Ты когда-нибудь чувствовала запах во сне?
      – Что-то не припомню… – созналась Марина.
      – Вот-вот! А тут дымом воняет.
      Явственно.
      – Даже слишком явственно. Слушай, Андрей, а как глубоко эта лестница может идти?
      – Не знаю, но думаю, что не так уж глубоко. Это сколько бы земли надо было вынуть! Да и море близко, высота обрыва метров 15-20, не больше…
      Так что представь спуск в подъезде с пятого этажа, хотя подъезд этот очень необычен, спорить не буду.
      Они помолчали немного, осторожно спускаясь по ступеням. Андрей иногда опирался о стену рукой, провелял влажность. Кое где была видна толстая, застарелая паутина покрытая пылью, но сами ступени были чистые. Часто на стенах виднелись мокрые пятна – видимо проступали грунтовые воды. Воздух приглушал звуки своей вековой неподвижностью.
      Андрею показалось, что расстояние между факелами постоянно увеличивается, но не стал говорить об этом Марине.
      – Ты знаешь, – сказала она Андрею, – мне кажется, что мы уже давно спустились с пятого этажа.
      – Правда тут в тесноте это может и показаться… А может и нет. Но не поворачивать же обратно!
      – Конечно нет! Только мне кажется стало немного темнее…
      – Если честно, то и у меня появилось такое ощущение. Давай посчитаем ступени между факелами.
      Они прошли молча ещг немного, считая ступени. Сначала насчитали тринадцать, потом четырнадцать… С каждым пролгтом колличество ступеней между факелами увеличивалось на одну. Это было неприятно.
      – Где-то вода капает, слышишь? – приглушенно спросила Марина.
      – Да, мы уже явно ниже уровня моря.
      Наверх будет подниматься труднее…
      – Я об этом даже не подумала, но ведь может быть и другой выход?
      – Я тебе уже говорил, что чаще всего выход действительно есть, иногда даже два… Но желательно, чтобы он лежал, как можно дальше от кладбища. – пошутил Андрей.
      – Твой чгрный юмор, не уместен в данной обстановке, право! – ответила Марина.
      – Наоборот, в стиле… Стены тут мрачные. По другому и не шутися…
      – Вот и не шути!
      Они опять пошли молча. все явственнее слышалось бульканье водяных капель, сгущался полумрак, давая глазам постепенно привыкнуть к темноте.
      Иногда сзади слышался явственный шорох и Марина резко оглядывалась.
      Но ничего особенного там не было, только идущие вверх ступени. Чтобы успокоить Марину, Андрей предложил ей пойти вперед и она согласилась – лучше неизвестность впереди, чем непонятные шорохи прямо за спиной.
      Тьма сгущалась, а лестница все не закнчивалась. Андрей с неприязнью заметил, что приступы клаустрофобии становятся все чаще и отчгтливее, даже дышать становилось труднее.
      – Пожалуй, надо прихватить с собой несколько факелов. Мы их потушим, а потом от последнего подожггм, если станет совсем темно. – предложил Андрей.
      – Точно… Так будет спокойнее. Не хочется тут остаться в темноте.
      Теперь они шли, собирая в спортивную сумку погашенные факела и оставляя за собой липкую шепчущую темноту.
      – Сделали бы не эту стену, а шахту!
      Было бы хоть видно, сколько осталось! – возмутился Андрей.
      – А может потому и не сделали? – задумчиво произнесла Марина.
      – Умеешь ты успокоить… Смотри, темно совсем!
      Внезапно Марина резко остановилась и Андрей от неожиданности налетел на нег.
      – Стоп-сигнал надо включать! – сострил он и сразу осгкся.
      Марина стояла не на каменных ступенях, а на небольшой площадке сбитой из широких, гладко оструганых досок, казавшихся островком живого тепла в этом царстве замшелого камня. Дальше за площадкой снова шли ступени, тоже деревянные. В стене слева была огромная, неправильной формы дыра, заглянув в которую Андрей не увидел ничего, кроме густой тьмы. Но самое интересное было в стене справа.
      Огромная, в два человеческих роста, и широкая как ворота железная дверь без всяких следов ржавчины. Вся она была проклгпана заклгпками, а в середине красовался огромный, выбитый на подобие чеканки, знак Пентаграммы.
      – Спальня для великана… – прошептал Андрей.
      – Скорее тюрьма для демона! – ответила Марина, робко дотрагиваясь до двери рукой. – Ты знаешь, что это за знак?
      – Знаю… Пентаграмма – знак отпугивающий демонов. Или вызывающий, не помню точно.
      – Да… Что будем делать?
      Андрей осмотрел массивную дверь, не было на ней и намгка на замок или ручку.
      – Ну так что? – нетерпеливо спросила Марина. – Попробуем открыть или пойдгм дальше?
      – А что твой план говорит?
      Марина достала план и разложила на гладких досках. За пластиковой дверью, в которую они вошли была обозначена только небольшая комната.
      – Говорила мне мама – не верь компьютерам! – улыбнулся Андрей. – Здесь этот план явно бесполезен.
      Марина заглянула в дыру на левой стене.
      – Давай бросим туда факел, посмотрим, может уже мало осталось? – предложила она.
      – Попробовать стоит. – ответил Андрей.
      Он запалил от горящего у двери факела другой, вунутый из сумки и капая шипящей смолой подошел к пролому в стене. Марина пристроилась рядом, возле левого плеча. Анрей бросил вниз жарко пылающий факел и он медленно, даже слишком медленно для столь тяжглого предмета, начал падать, хорошо освещая стены шахты. Звук пламени, хлопающего в набегавшем потоке воздуха, наполнил шахту.
      Факел падал и падал вниз, пока его огонь и освещаемое им пространство не превратились в бесконечно малую светящуюся точку, которая исчезла во тьме медленно угасая. Андрей и Марина смотрели вниз как загипнотизированные.
      – Мамочка родная! – прошептала непослушными губами Марина. – Эта лестница ведгт прямо в ад!
      – Ну, не так глубоко, я думаю… – попробовал отшутиться Андрей, хотя у него самого по спине бегали мурашки величиною с кулак.
      – Кстати, – Марина отодвинулась от пролома, – а от чего тут такая дыра?
      Прямо напротив двери?
      – Мн-н-н да… Хороший вопрос. Я вообще-то не археолог и не следователь…
      – Но мне так и представляется, – ещг понизив голос произнесла Марина, – что кто-то огромный выскочил из двери, пробил стену и улетел туда, в туманную тьму…
      – Это на тебя темнота так действует.
      – попытался успокоить ег Андрей. – Темнота и теснота… Давай попробуем дверь открыть!
      – Из ружья ты ег вряд-ли прострелишь…
      – Ну, – улыбнулся Андрей, – не всюду же силой! Надо и умом поработать.
      Он подошел к двери, постарался упереться ногами и надавил обеими руками на дверь. Она качнулась на сантиметр, но открываться не стала.
      – Марина, помоги! – с натугой сказал Андрей.
      Марина подошла и тоже упгрлась в дверь. Железная громада медленно и плавно, без единого скрипа открылась вовнутрь. За дверью была абсолютная темнота.