Спустившись в гостиную, я увидела, что там остались только силовики. Они просто сидели и ждали. Мои коты: Диана, Валентин и Юлий, тотчас подскочили ко мне. Они-то и сообщили, что Иветта с иштами уединилась в своем кабинете. Похоже, именно там было решено держать военный совет. И туда-то мы и направились. Крис и Шат, судя по всему, уже были там.
      В Кабинете Иветта сидела за своим столом, остальные сидели-стояли вокруг. Стоило нам открыть дверь, как все, как один, повернули к нам головы. Я лишь кивнула им и направилась к Иветте. Андре и Зак за мной. К столу мы пробились без проблем. Крис услужливо отошел в сторону, подпуская меня поближе к главной волчице. Остальные этой чести не удостоились.
      – Я вижу, вам удалось что-то разузнать, – скорее просто отметила, чем спросила Иветта.
      – Да. Вот относительно подробный план дома, – я положила на стол блокнот.
      – О, очень хорошо! – глаза многих за столом алчно загорелись. В конце концов, мы не кровожаднее любого хищника.
      – А вы что надумали?
      – Нападем сегодня же, как стемнеет, – с каким-то особым предвкушением ответила главная волчица. – Мы окружим дом, благо удаленность от соседей позволяет.
      – Но сразу бросаться из огня да в полымя, думаю, не стоит, – проговорила я, задумчиво разглядывая план.
      – Что ты предлагаешь?
      – Предлагаю разбиться на три части. Одна, самая большая, возьмет дом в кольцо. Два других прорвутся в дом. Допустим, тут и тут, – я указала на два входа в дом. – Вот только как быть с сигнализацией?
      – О, мы об этом уже подумали, – загадочно улыбнулась Иветта.
      – Вот тут, – один из ишт ткнул пальцем в карту, – Находится распределяющий трансформатор, а у нас есть пара электриков. Мы вмиг отключим электричество.
      – Надо бы и телефонный кабель перебить, – задумчиво проговорил Крис, и тут же добавил, – Но при нынешнем развитии мобильной связи это почти не имеет значения. Спутник мы не собьем.
      – И все-таки не стоит забывать, что мы имеем дело с профессионалами, – охладила всеобщий пыл Иветта.
      – Да уж, можно ожидать любой гадости, – скривилась я, вспоминая некоторые обрывки мыслей Марго.
      – Вот именно, – согласилась главная волчица. – Но иного выхода у нас нет. Мы должны раз и навсегда разрешить эту проблему.
      – Да так, чтобы впредь неповадно было, – мрачно добавила я. – Иначе эта проблема разберется с нами. К тому же я своих оставлять не намерена!
      – Никто не намерен, – подтвердил Шат.
      – Поэтому мы все и собрались здесь, – ответила Иветта. – И нам уже пора собираться. Нужно объявить остальным о нашем решении и разъяснить план.
      Все согласно закивали.
      Уж кто-кто, а Иветта даже в самых трудных ситуациях могла отлично держать речь. Вот и сейчас все затаили дыханье, слушая ее. А главная волчица говорила:
      – Да, нас ожидает трудный бой. Я не могу гарантировать, что все мы вернемся живыми и невредимыми, но мы не имеем права оставить тех, кто попал в беду. Это противоречит законам стаи, в первую очередь.
      То, что мы задумали, опасно и рискованно, но иного плана у нас нет. Поэтому я никого не принуждаю. С нами пойдут только те, кто добровольно изъявит желание оказать помощь нашим братьям и сестрам, попавшим в плен. Так кто с нами?
      Как и стоило ожидать, отказавшихся не нашлось, и обсуждение закипело с новой силой. Теперь обсуждали детали плана. Популярно, на карте. Народ подобрался понятливый, так что обсуждение двигалось быстро. Через час уже начались сборы.
      Вскоре обстановка в доме стала напоминать военный лагерь. Как все умудрялись передвигаться по дому и друг друга не сбивать – не знаю. Наверное, из-за грации оборотней. Больше даже не знаю, как объяснить.
      Переодеваться, кроме Иветты, никому не пришлось. Мне ни к чему, так как я в любой своей повседневной одежде могу хоть на работу, хоть на войну. К тому же сегодня на мне не было ничего яркого. Черные джинсы, да тонкий темно-синий свитер. К тому же я догадливо захватила кроссовки.
      Все остальные уже прибыли в той одежде, в которой, в случае чего, не страшно и перекинуться. Так что в таком виде и повоевать можно. Пара вообще были в рабочих костюмах – наши "электрики".
      Из общей массы выделялись только Глория, но она оставалась дома, Зак – его в гущу битвы брать и не собирались, и Андре. Последний, уловив этот момент, лишь щелкнул пальцами, и тотчас предстал в полуспортивных черных брюках и черной рубашке. Волосы сами собой сплелись в косу. Позер!
      Я гадала, как мы доберемся до места, ведь разместить полсотни человек в машинах – это такой караван получиться! Но стоило мне выйти из дома, как я поняла, что проблема решена. Рядом с моей машиной и джипом Иветты примостился аварийный грузовик "горсвет".
      Глядя на то, как наши ребята резво заскакивают внутрь, я едва не рассмеялась. "Ночной дозор", блин!
      Зато получился компактный караванчик: грузовик и три машины. Причем одна типа "газель", карета "скорой помощи". Да, занятная у нас маскировочка.
      Я ехала в машине вместе с Андре и Крисом. В машине Иветты под конвоем Реми и в сопровождении еще двух ишт ехала и Марго.
      Когда она очнулась, то заметно переменилась. Во всяком случае перестала строить из себя Клару Цеткин и Розу Люксембург в одном флаконе (хотя и раньше получалось не шибко) и активно пошла на сотрудничество. Изъявила желание ехать с нами, показывать дорогу. Но мы с Иветтой не слишком обольщались на ее счет, и поэтому Реми продолжала ее конвоировать.
      Вот, тихо шинами шурша, мы выехали на трассу. Я старалась не выпускать из виду наш грузовик – это было нетрудно. В очередной раз поворачивая за ним, я спросила у Андре:
      – Ты сможешь накрыть дом куполом тишины?
      – Да. Но зачем?
      – Ну, если мы ворвемся к охотникам, вряд ли они встретят нас караваем и ковровой дорожкой. Скорее пулями и серебром. А мы ведь не хотим, чтобы слетелись менты и испортили нам всю малину.
      – А, ты в этом смысле… Смогу. До утра продержится. Хватит?
      – Вполне.
      – Ты ведь пойдешь в первых рядах? – как-то устало спросил Андре.
      – Конечно. Мы с Иветтой возглавим первые два отряда проникновения. Мы быстрее найдем наших.
      – Почему? – такое ощущение, что внутренне он уже смирился с этим, но все равно ему нужны были доказательства необходимости этого.
      – Ты же знаешь, Иветта вожак стаи, а я – патра прайда. Мы, как никто, чувствуем наших, и мы в ответе за них.
      Андре как-то шумно вздохнул и сказал Крису:
      – Ты уж охраняй ее хорошенько.
      – Это мой долг, – кивнул леопард.
      – Вообще-то, я и сама в состоянии за себя постоять, – сочла нужным заметить я.
      Прежде чем Андре успел ляпнуть что-нибудь романтическо-заботливое, Крис сказал:
      – Даже самому опытному воину не помешает, если в бою ему будут прикрывать спину.
      – Ладно-ладно, – пробурчала я.
      – О ней невозможно заботиться! – обличительно фыркнул Андре.
      – Угу, так что можешь оставить эту гадкую привычку, – усмехнулась я, попытавшись изобразить голос Фрекен Бок.
      – Да вот как-то не получается, – развел руками мой маг и волшебник.
      Крис, по-моему, уже втихую смеялся над нами. Ишь, вон как уголки губ подрагивают, а глаза такие хитрые-хитрые. Я еле сдержалась, чтобы не показать язык этому весельчаку в зеркало дальнего вида.
      Наш милый "незаметный" грузовик между тем остановился у какого-то столба. "В кустики кому-то что ли приспичило?" – подумала я. Но нет, все оказалось не так банально. За столбом, как выяснилось, притаилась та самая трансформаторная будка, или как там ее по научному?
      Двое вервольфов, ничуть не стесняясь и не таясь, вышли из машины. Те самые, в рабочих костюмах. При помощи маленькой фомки и такой-то матери они мигом вскрыли будку. Вырубить рубильник – это уже дело техники. Но, для верности, один из вервольфов быстро вскарабкался на столб и перерезал провод. Чтоб уж с гарантией.
      Мужики залезли обратно в машину, и мы двинулись дальше. Хотя ехать-то почти и не пришлось. Буквально через пару минут мы уже окончательно остановились. Где-то в километре от дома охотников. Глупо останавливаться прямо напротив.
      Мы высыпали на улицу, причем практически бесшумно. Треть вервольфов тут же стала раздеваться и перекидываться. Так что в темноте раздавались странноватые чавкающе-похрустывающие звуки. Но вряд ли кто, кроме нас самих, их слышал.
      Волки и еще люди полукругом встали возле нас с Иветтой, внимая. Мы в последний раз проговаривали диспозицию и кто как будет действовать.
      – Все, кто перекинулся, и те, кто не войдут в первые две группы, окружают дом. Держат круговую оборону и ждут сигнала. Если до рассвета его не будет… Реми, в мое отсутствие берешь командование на себя. Если что, скоординируй атаку или спасай стаю.
      – Да, вожак, – официально и коротко.
      – Лео, кого ты возьмешь с собой?
      – Криса, Шата и… Марка, если позволишь, – это был один из ишт, который уже перекинулся.
      – Хорошо. Со мной идут Эндрю, Адель, Борис и Кирилл.
      Адель была уже в облике волка, и тут же припала к ногам вожака. Остальные просто придвинулись поближе. И так, в три колонны, мы двинулись к этому треклятому дому.
      Когда он показался, мое сердце наполнилось холодной решимостью. Инга и остальные где-то там, и я их вытащу!
      Чуть притормозив шагах в двадцати от забора, я порывисто обняла Андре и сказала:
      – Давай, приступай к колдовству. Нам нужен надежный купол.
      – Будет, – пообещал маг.
      Андре вышел чуть вперед и что-то быстро зашептал. Я чуяла, как сгущается воздух, и только. Потом Андре описал в воздухе быстро мерцнувшую дугу. Часть ее взметнулась вверх и рассыпалась над домом. Его будто накрыло мыльным пузырем, который чуть мерцал. Во всяком случае, я видела, и не удержалась от комментария:
      – Что-то заметно.
      – Ты видишь, так как тоже маг. Никто больше этого не видит. Можешь спросить у своих.
      Я последовала совету и слегка пихнула Криса в бок. Тот подтвердил слова Андре, сказав, что ничего не видит и не чует. Долее сомневаться у меня причин не было. А маг проговорил:
      – Только мне придется его поддерживать время от времени. Чтоб качественно получилось.
      – Поэтому ты и остаешься здесь, – тихо улыбнулась я.
      – Но мне хотелось бы быть с тобой, – он украдкой убрал мне прядку за ухо. Хотя чего там убирать?
      Ашана во мне уже тянулась вперед, в действие, в бой, призывая не отвлекаться на мелочи, но я чуть осадила ее, позволив себе совсем по-кошачьи потереться о руку Андре и сказать:
      – Я пошла.
      И я ушла, не оглядываясь, лишь спиной ощущая, что Крис и Шат идут за мной. И все-таки услышала, как Андре сказал вслед:
      – Возвращайся целой и невредимой!
      На миг что-то сжалось у меня внутри, но отпустило. Мной уже овладел азарт боя, предвкушение близости схватки.
      Мы встретились с отрядом Иветты, она показала знаком, что идет к окну. Значит, мы к черному ходу. Что ж, так тому и быть.

      Мы начали обходить дом, вернее пока только забор, с разных сторон. Мой отряд завернул за угол, прошел еще чуток, и я решила, что перелезать будем здесь. Место ничем не хуже других.
      Мощный двухметровый забор со всякими финтифлюшками в виде пик для человека может и представлял трудности, но не для оборотня.
      Я пошла первой. Небольшой разбег, прыжок, руками за край, переворот через голову, снова полет, и здравствуй земля. Хорошо бы, конечно, знать, куда прыгаешь. Но на нет – и суда нет. Выбирать особо не приходилось.
      Благо земля подо мной не рухнула, и капканов, волчьих али медвежьих, тоже не было. Это не могло не радовать. Так что я дала сигнал остальным. Почти в тот же момент рядом приземлился Крис, чуть позже Шат и Марк. Причем волк перелетел через забор аки птичка. Словно не вервольф, а веркузнечик. Но это нормально.
      Очутившись во дворе дома, мы замерли и прислушались. Вроде я уловила вдали какой-то шум, а так тихо. Было. Секунды две. Потом я услышала тихие шаги звериных лап, а еще раньше учуяла. Собаки. Не маленькие. Ризеншнауцеры или мастиффы. В темноте не разберешь. Трое.
      Собаки приближались к нам, вздыбив шерсть и порыкивая. В принципе, они должны были лаем предупредить хозяев, но вышло одно недоразумение… Собаки не лают на оборотней (разве что безбашенные шавки). В особенности на вервольфов. Может, чуют как своих, может бояться. Во всяком случае, стоило Марку ощериться и тихо зарычать, как собак как ветром сдуло. Убежали, поджав хвост, охранять другой участок двора, а этот оставили за нами.
      Мы смогли двинуться дальше, к дому. Поминутно прислушиваясь и принюхиваясь. Нет, я определенно слышала какой-то шум, но не с этой стороны дома.
      А вот и дверь. Дверь как дверь. Крис первый принялся изучать ее. К вопросу подошел тщательно, разве что не обнюхал. Потом пробормотал:
      – А замочек-то хиленький! – и одним рывком открыл дверь, которая поддалась с жалобным всхлипом.
      У меня возникло мимолетное ощущение, что мы дернули крокодила за хвост. И я совсем не уверена, что этот крокодил дохлый. Но не говорить же "извините", тихонько закрыть дверь и уйти. Это не наш метод. Конечно, лучший метод: "пулемет, патроны и держитесь гады!", но, увы.
      Мы тихой сапой стали пробираться в дом. Я чуяла запах, много запахов. В доме минимум восемь человек, но вовсе не они были мне нужны. Я пыталась учуять, почувствовать своих, но пока никак.
      Держа в голове план дома, мы добрались до лестницы, ведущей в подвал. Дверь в него была услужливо приоткрыта. Это мне не понравилось. Но выбирать особо не приходилось.
      Едва последний из нас вошел, как я поняла, что мы влипли. Мышеловка захлопнулась.
      Как-то слишком резко вспыхнул свет. И это в обесточенном доме! Мы все на миг зажмурились. Слишком ярко. Когда я открыла глаза, мы уже были взяты в кольцо. Я едва слышно выругалась.
      В следующий миг я ощутила сразу несколько уколов, и тотчас мир поплыл перед глазами. Транквилизаторы. Так просто, так глупо. Прежде чем вырубиться, я успела еще раз ругнуться. Кажется, даже вслух.

* * *

      Приходилось в себя очень тяжело. Я разлепила тяжелые веки, и тут же поняла, что в себя еще так и не пришла.
      Я видела небо. Яркое и прекрасное, но чужое. Точнее чужое для части меня, а для другой части очень даже родное.
      Мне не нужно было оборачиваться, чтобы знать, кто стоит рядом. Я сама, точнее Ашана. Вот она. Я словно смотрелась в зеркало. Только у Ашаны длинные, собранные в хвост волосы и одежда в том самом древнеегипетском стиле. Различия есть и в жестах, во взгляде. Более жестком что ли.
      – Вот уж не думала, что мы еще можем видеться вот так. Ведь мы стали единым целым.
      – Да, стали. Но одно другому не мешает, – улыбнулась Ашана. Как ни кинь, но мы слишком тесно связаны, чтобы что-то между нами было невозможно.
      – Но… зачем это? – я обвела рукой открывающиеся древние виды.
      – Вот с этого и стоило начинать, – довольно проговорила Ашана. Ее сандалии прошуршали по гладкому мраморному полу. Она подошла поближе и облокотилась о резной парапет балкона, чтобы быть ко мне лицом. – Я же твоя хранительница. Мне отнюдь не безразлично мое новое воплощение. И если так случилось, что мы можем существовать одновременно, хотя и не в полной мере, почему бы мне тебе не помогать?
      – И все-таки, почему именно сейчас? – не унималась я.
      – Я почувствовала, что нужна всем вам.
      – Не знаю… – задумчиво проговорила я. – Твориться много странного. Но виной тому люди, лишь люди.
      – О, эти бывают опаснее всего, – понимающе кивнула Ашана. В голове само собой всплыло, что за триста лет служения в храме Баст Ашана стала с подозрением относиться к людям, хотя внешне это никак не проявлялось.
      – Я думала, ты передала мне все знания и умения, – между тем сказала я своему прошлому воплощению, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно.
      – Так и есть, в этом можешь не сомневаться, – подтвердила Ашана. – И ты делаешь поразительные успехи в их освоении. Но все-таки есть некоторые моменты…
      – Какие? Ты ведь как никто знаешь, как я не люблю ходить вокруг да около.
      – Да, конечно, – она понимающе улыбнулась. Иллюзия беседы с собственным отражением продолжала преследовать меня.
      – Так говори.
      – Я ощущаю, что у тебя есть связь, ментальная связь, с одним человеком. Ну, не совсем человеком.
      Я начала прикидывать, кого она имеет в виду, но Ашана уже проговорила, не вынуждая меня гадать:
      – Ты называешь ее Иветтой.
      Честно говоря, меня удивил этот выбор, я думала, она об Андре, и все же сказала:
      – Ты же знаешь, я кайо вожака, ее кайо.
      – Да, знаю. Но, честно говоря, мало кто думал, что между вами и впрямь образуется такой контакт. Звери слишком разные.
      – И, тем не менее, это произошло. Поздно что-либо менять.
      – А тебя разве что-то не устраивает? – удивилась Ашана.
      – Наоборот, все устраивает. Более чем, – я уже ничего не понимала.
      – Просто… ваш союз довольно неравный, – осторожно проговорила Ашана.
      – Ничего себе… Иветта – вожак.
      – Но ты воин Сейши-Кодар и патра. В тебе клокочет древняя сила, а в ней едва теплиться.
      – Слушай, ерунда какая-то. Я кайо Иветты довольно давно, к чему этот разговор сейчас?
      – Сейчас весьма удачно сложились обстоятельства. Ты можешь помочь Иветте подняться на новый уровень силы. Это немаловажно, учитывая ту ситуацию, в которую вы попали.
      – Каким образом? Наши с ней силы слишком различны.
      – Наша сила тут ни при чем. Вервольфы обладают собственной линией силы.
      – Валькирии?
      – Именно. Они очень похожи на Сейши-Кодар.
      – Но валькирии лишились божественных сил из-за Фенрира.
      – Да, все. Кроме одной. Ты знаешь то же, что и я. Вспомни. Помнишь Сигурда, который возжелал меня или Кашин в жены, и кого с позором выгнали? Ведь эта история имела продолжение.
      Продолжение? Да, конечно…

      Со дня изгнания Сигурда и послов викингов прошло тогда уже больше года. Мы почти забыли об этом. Хотя Баст сразу направила Одину, так сказать, ноту протеста. Весьма гневное письмо, которое полетело до адресата своим ходом. Помниться, Ашана лично сотворила гонца – ветряного орла, которого не смог бы, да и не посмел, остановить ни один ветер.
      И вот, спустя год, даже больше, мы получили ответ от Одина. Весьма странный ответ, и весьма материальный.
      В городе Бубастисе появилась всадница. Посол Одина. Она далеко не сразу получила разрешение на въезд, но, в конце концов, все-таки предстала перед нами в храме Баст на официальной аудиенции.
      Воительница. Молодая девушка с длинными двухцветными волосами: сверху снежно-белые, и угольно-черные снизу, заплетенные в четыре косы, и с разными глазами: один пронзительно-голубой, другой светло-карий. Кожа белоснежная и более всего похожа на фарфор. Невысокая, даже хрупка.
      Но этот невинный облик – лишь обман. От нее веяло силой, а в глазах читалась мудрость. К тому же она была в доспехах: нагрудник поверх рубахи, от которого отходили металлические наборные пластины, закрывавшие кожаную юбку. Высокие сапоги, в руках рогатый шлем.
      Нам не нужно было представление, чтобы узнать валькирию. Деву-воительницу. Одна из низших богинь, как и все мы.
      В руках валькирия держала свиток, запечатанный слабо мерцающей печатью. На спине, крест на крест, висли меч и лук с колчаном, на поясе кинжал. Но, при входе в храм, ей пришлось все это отдать, так как находиться внутри с оружием запрещено всем, кроме нас – воинов Сейши-Кодар.
      Валькирия шла через весь зал к возвышению, где на троне сидела Баст и стояли мы. Я видела, как девушка волнуется, и как ей страшно. Это заставляло задуматься о принесенных ею вестях.
      Дойдя до трона, воительница опустилась на колени и протянула свиток на вытянутых руках. И все это не поднимая головы. Она сказала довольно приятным голосом:
      – Один, Верховный Владыка, послал меня с этим свитком, дабы был между нами мир.
      Баст удивленно подняла бровь, и лишь щелкнула пальцами, как свиток сам перелетел к ней и развернулся прямо перед глазами, чтобы было удобнее читать.
      Свиток был исписан замысловатыми рунами, но ни для нас, ни, тем более, для Баст, это не было препятствием.
      Первый абзац полностью заполняли высокопарные обращения, смысл начался лишь со второго, т.е. не раньше, чем спустя половину свитка. Один приносил искренние извинения за неподобающее поведение своего сына – Сигурда, уверял, что тот понесет подобающее наказание (что вряд ли, т.к. суровый северный бог был довольно мягкотел по отношению к своим детям). И, дабы загладить вину своего непутевого отпрыска, Один посылает нам в служение одну из своих валькирий, – Венгильду. Далее всячески расписывались ее достоинства и таланты, что у нее есть дар управлять землей, или что-то в этом роде. Но у нас сложилось впечатление, что эту Венгильду просто сослали к нам, т.к. она по каким-то причинам стала неугодна Одину.
      Все это время валькирия так и стояла коленопреклоненная перед троном Баст. было видно, что ей это не по нраву, но она усилием воли смерила свою гордыню. Она боялась, боялась, что ее сошлют в рабство.
      Наша богиня повела кошачьими ушами, от чего свиток сам собой свернулся в трубочку и скользнул в руки, и обратила свой небесный взор на валькирию. Баст словно оценивала девушку. Наконец, придя к какому-то выводу, она проговорила:
      – Встань дитя.
      Воительница подчинилась. Да и нельзя было не подчиниться этому голосу. По-моему, она впервые посмотрела на нас. А Баст продолжила:
      – Тебя зовут Венгильда?
      – Да… госпожа.
      – Твой владыка сказал, зачем посылает тебя к нам?
      – Дабы я служила вам, всем вам, госпожа.
      – Хорошо, что тебе это известно, – ее голос прозвучал может даже надменно, но это был официальный прием, и нужно было задать тон и держать необходимую дистанцию. К тому же Баст до сих пор злилась на Одина из-за выходки его отпрыска. Она была не из тех, кто так легко забывает обиды. И еще она слишком любила Сейши-Кодар – своих наместников на земле.
      – Я буду рада служить вам, – почтительно ответила Венгильда, хотя ее гордость терпела серьезные испытания.
      На это Баст лишь кивнула и встала, тем самым давая понять, что аудиенция закончена. Прежде чем совсем по божественному рассыпаться снопом искр (в основном эффектная работа на публику), Баст чуть задержалась, чтобы сказать нам:
      – Поручаю вам заботу о ней.
      И наша богиня удалилась. Мы переглянулись и уставились на гостью. Народ начал расходиться. Похоже, пришелица их мало интересовала. Честно говоря, египтяне всегда держали дистанцию с чужаками.
      Мы еще раз переглянулись. Кашин поспешила откланяться, якобы для важных разговоров с другими послами. Вслед за ней сбежал (другого слова не подберу) и Нашут-Фет, сказав, что ему срочно нужно к воинам.
      Я с Венгильдой осталась одна, и этот факт не приводил меня в восторг. Мы с валькирией обменялись не слишком дружелюбными взглядами, и я сказала:
      – Идем, я провожу тебя в жилые покои.
      Я провела ее в жилую часть храма через дверь прямо за троном. Ее обычно загораживал вышитый гобелен с ликом Баст в образе кошки. Вот за этот гобелен мы и зашли.
      Тут было гораздо уютнее и оживленнее, чем в главной части. Жрецы и жрицы, снующие туда-сюда, постоянно останавливались, чтобы поклониться мне. А мы шли все дальше, в самое сердце храма, туда, куда без особой необходимости не заглядывали даже верховные жрицы. Там располагались наши покои, покои воинов Сейши-Кодар, и особо приближенных к ним, как правило, оборотней.
      Каждому из нас полагалось по два сопровождающих доверенных лица, по совместительству телохранителей, а то и больше – называйте как хотите, мы их называли сехнут.
      На данный момент лишь у меня была только одна поверенная. Другая сехнут – Нала, погибла в схватке десять лет назад. Я до сих пор не подыскала ей замену. Так что сейчас у меня оставалась только Ирук. Она моя сехнут уже более ста лет. Истинная дочь Египта: черные волосы, карие глаза, оливковая кожа, и невероятно сильный оборотень, пантера. Первая после Сейши-Кодар. Она смогла взять от меня более, чем кто-либо. Моя лучшая подруга.
      Я отвела Венгильду в комнату Налы. Вручив девушке ключ, я сказала:
      – Теперь ты будешь жить здесь. Мои комнаты напротив.
      – И…это все? – как-то неуверенно спросила валькирия.
      – А ты чего ожидала?
      – Но я думала, что меня…
      – Тебя никто ни к чему не собирается принуждать, – ответила я. – Ты здесь гостья.
      – Я – слуга, – упавшим голосом возразила Венгильда.
      – Все мы преданные слуги Баст.
      В этот момент в комнату, привлеченная голосами, заглянула Ирук. Она оценивающе оглядела воительницу и почтительно поинтересовалась:
      – Ты выбрала себе вторую сехнут, патра?
      – Еще нет, Ирук.
      – Кого выбрала? – Венгильда хоть и свободно говорила на нашем языке, но некоторые понятия не знала. Пришлось объяснить, на что она фыркнула, – Я – валькирия! Свободная наездница! – похоже, не выдержала душа поэта.
      На что не я, а Ирук невозмутимо ответила:
      – Это великая честь и большая доблесть. Ты же не возмущалась, служа Одину.
      – Да, но она – не Один!
      – Да. Ашана, равно как Кашин и Нашут-Фет возлюбленные дети Баст, ее наместники на земле и защитники. И ведь именно служить им тебя прислали, – Ирук, как и многие другие, была в храме.
      Но я остановила Ирук словами:
      – Не стоит. Венгильда должна сама выбрать свой путь. Без принуждения. Пусть лишь знает, что ей здесь рады. И, если захочет, она может обрести в Бубастисе второй дом.
      – Да, патра, – потупилась моя сехнут. – Снять твой нагрудник?
      – Да, будь добра.
      – Я приготовила ароматную ванну, – проговорила Ирук, расстегивая замок, державший нагрудник на шее.
      – Замечательно, – ванна сейчас была пределом мечтаний. Но, прежде чем уйти, я сказала Венгильде, – Если что-то понадобиться, то обращайся ко мне или Ирук. Хотя никто в храме не откажет тебе в помощи.
      Так в Бубастисе появилась валькирия. Честно говоря, ее появление застало нас врасплох. Мы не знали, что с ней делать. Через несколько дней, когда мы с нашей богиней были одни, Баст сама подняла эту тему:
      – Не знаю, что собирался доказать Один, прислав к моему двору одну из своих валькирий. Мне вовсе не нужны такие искупительные жертвы.
      – Ну, насколько я слышал, Один до сих пор принимает человеческие жертвоприношения, – проговорил Нашут-Фет.
      – А может, она просто заслана к нам? – предположила Кашин.
      – Один не дурак. Ему нет смысла затевать с нами войну. Мы слишком далеко друг от друга. К тому же ему бы с собственным пантеоном разобраться.
      – Но, если Венгильда – жест доброй воли, то что нам с ней делать? – спросила я. – Она же не может служить комнатным украшением.
      – Ну, ты же поселила ее в комнату своей бывшей сехнут, пусть там и остается, – пожала плечами Кашин.
      – И все-таки. Ведь Венгильда – валькирия, в ней есть божественная сила, она почти равна нам.
      – Почти, – фыркнула Кашин, но вопрос предназначался для Баст.
      – Да, валькирии осенены божественной искрой, – подтвердила Баст. – Но верно и то, что Венгильда прислана в услужение. Так что пусть пока она остается на месте сехнут. Это даст ощущение какой-то стабильности. И это звание внушает уважение. Но, если ты, Ашана, захочешь избрать новую сехнут из своих – это твое право. Никто не будет тебя принуждать или неволить.
      Так, с всеобщего молчаливого согласия, Венгильда оказалась официально закрепленной за мной. Не сказать, чтобы я так уж сильно возмущалась или тяготилась этим фактом. Но и счастья особого не испытывала. Я слишком мало знала Венгильду, чтобы определится в своем отношении к ней. Во всяком случае характер у нее имелся. Вопрос, сможем ли мы с ним жить.

      По началу Венгильда была постоянно настороже, словно ожидала подвоха во всем и от каждого. И, почему-то, именно Ирук вызывала у нее наибольшие подозрения. Возможно, из-за того, что моя сехнут меньше всего была человеком. Полубогиня от рождения, она сама пришла ко мне испросить дар. Мне иногда казалось, что человеческое естество никогда не прельщало ее. Поэтому-то она и восприняла так много от меня. И дар связал нас еще крепче. Наверное, лишь Баст значила для меня больше.
      К тому же ее отношение ко мне было весьма трепетным, и в этом крылась еще одна грань нашей привязанности. Другие видели во мне воина, защитника, патру, божество. И только Ирук беспокоилась и заботилась обо мне, и только ей я это позволяла. Но, при всем при этом, Ирук тоже являлась опытным и опасным воином.