Удивительный совет

Посреди моря на большом зелёном острове есть немного необычная страна под названием Англия. В Англии много старинных селений, которые чем-нибудь да замечательны, в одном из них и случилось то, о чём я хочу рассказать в этой истории. Наша семья одно время жила как раз там, где приключились эти события, так что всё, о чём я пишу (кроме некоторых вещей, о которых я узнал из рассказов), происходило у меня на глазах.

Неподалёку от города Оксфорда, где полно умных людей, у которых голова всегда занята сложными мыслями, находится гряда холмов, протянувшаяся с одного конца острова в другой. У подножия этой гряды лежит долина, она называется Долиной Белой Лошади. А возле самого склона приютилась деревушка под названием Комптон Бассет, вот там-то и берёт начало наша история.

Комптон Бассет — это уютный старинный английский уголок, именно такой, каким и должна быть старинная английская деревня. У многих домов здесь соломенные крыши, покосившиеся стены и маленькие игрушечные окошечки, а летом во всех садиках пышно цветут цветы и гудят пчелы. Через всю деревню протянулась извилистая дорожка, огибающая на своём пути небольшой пруд, по-старинному весь заросший жерухой. Из пруда вытекает речка, которая сбегает в долину. Для того чтобы люди на автомобилях, велосипедах и просто пешком могли перебраться на другой берег, через речку перекинут мостик, а чтобы никто не свалился в воду, по бокам сделаны белые перила.

Жители деревни Комптон Бассет все друг друга знают, и летом они вечерком часто ходят в гости друг к другу. Гостей тут потчуют чаем с лепёшками, потому что в Англии очень любят летом печь лепёшки. Англичанам особенно нравится пить чай в саду, чтобы, сидя за столом, любоваться цветами, обсуждая с гостями, у кого они нынче лучше всех удались, да толковать о том, какая стояла погода и какая предстоит в ближайшие дни. В Комптон Бассет очень редко кто-нибудь приезжает, поэтому, живя там, можно не опасаться никаких воров. Но вот поди ж ты! На ночь глядя все обитатели Комптон Бассета запирают на замок все двери в домах, сараях и теплицах! Одним словом, тщательно запирают все строения, где у них хранятся какие-нибудь вещи или лежит что-нибудь нужное. Очень редко случается, чтобы кто-то из жителей Комптон Бассета обмолвился о том, зачем они всё у себя запирают, а многие и вовсе ни за что не проронят об этом ни слова.

Когда мы с нашими тремя мальчиками приехали в Комптон Бассет, к нам в первый же день пришли знакомиться и поздравлять с новосельем многие его обитатели. Нам было очень приятно и радостно так быстро познакомиться со всеми односельчанами, причём мы сразу получили от них множество полезных сведений о деревенской жизни. Так» например, я узнал, кто тут главный старожил, где летом собирают дикую малину и годится ли мост через речку для игры в салки. Первым пришёл знакомиться наш сосед Джек. Он всю свою жизнь провёл в деревне. Очень скоро мы подружились. Джек славный старик. Никто лучше Джека не знает ягодные места в окрестных рощах, а уж о том, какие ягодные торты они с женой пекут, и говорить нечего! Иногда, набрав особенно много ягод, он и к нам приходит с таким тортом. У Джека есть три собаки и четыре утки. Он часто гуляет с собаками по полям, но водит их всегда на поводке, чтобы они не гонялись за кроликами. В каждой руке он держит по поводку, а третий привязывает к щиколотке. Когда он идёт со своими тремя собаками, это потрясающее зрелище. Как правило, всё обходится благополучно, но иногда собаки начинают носиться взад и вперёд, туда и сюда, и тут уж получается настоящая куча мала. Как ты легко можешь вообразить, хуже всего бывает тогда, когда начинает резвиться тот пёс, чей поводок обмотан у Джека вокруг щиколотки, но до того, чтобы свалить Джека с ног, дело доходит чрезвычайно редко. Страшнее всего смотреть, когда он с собаками на поводках несёт домой собранные ягоды. Но это я лучше даже не буду пытаться описывать, иначе мне никогда не дойти до конца истории, которую я хочу рассказать.

Итак, как я уже сказал, Джек первым пришёл к нам поздороваться и познакомиться в тот день, когда мы переехали в Комптон Бассет. Мы с ним очень душевно побеседовали, как говорится, обо всём на свете. Но под конец, уже попрощавшись, Джек вдруг замешкался. Он обернулся и, посмотрев на меня с каким-то странным выражением, сказал:

— До свиданья, до свиданья! Завтра ещё увидимся! Только не забудь хорошенько запереть на ночь двери!

«Что это он вдруг?!» — подумал я, потому что ни о чём таком не было речи во время нашей беседы, да и сам он только что рассказывал мне, что все жители Комптон Бассета как на подбор сплошь честные люди. «Мало ли что! — сказал я себе. — У многих людей бывают какие-нибудь чудачества! Джек, например, считает, что нужно всегда запирать на ночь двери». Поэтому я не стал над этим долго ломать голову. Да и некогда было, потому что к нам все шли и шли гости, надо было с каждым познакомиться, угостить чайком, потолковать. Мы только успевали бегать из сада в дом и обратно, заваривать чай, подносить печенье и пирожные, не упуская ничего из разговоров, которые велись за столом.

Я быстро позабыл о странных словах, сказанных Джеком на прощание, но скоро получил новое напоминание! Когда первые гости, наговорившись всласть, начали расходиться по домам, мы услышали от них тот же наказ: не забудьте, дескать, на ночь запереть все двери! Тут-то я всерьёз задумался над тем, что в Комптон Бассете, похоже, творится что-то неладное!

В тот день мы так и не дождались объяснения, что за странные чудеса творятся в нашей столь идиллической с виду деревушке, но на всякий случай я старательно запер вечером все двери, и уж только потом мы поняли, до чего полезный совет дали нам добрые люди, ставшие отныне нашими соседями.

Ивовая роща на Грэмпс Хилле

Всю первую неделю после приезда мы были заняты тем, что устраивались в доме, который, поспешу заметить, был довольно-таки старинной и очень уютной постройки. Мы расставляли привезённые с собой вещи, прибирались, мыли полы и наводили красоту. Поэтому нам было не до прогулок, мы редко выбирались из дому, и до сих пор у нас не получалось подольше побеседовать с другими жителями. Но Джека мы встречали едва ли не каждый день во время его прогулок с собаками, он появлялся то с одной, то с двумя, а несколько раз и со всеми тремя сразу. Когда он брал с собой всех своих собак, то двух вёл на поводках, а одну нёс под мышкой или же вёл на поводках всех трёх, намотав один ремешок себе на щиколотку. Об этом мы с ним успели подробно поговорить, и он объяснил нам, как на собственном опыте убедился, что такой способ самый удобный.

На прощание он всегда напоминал, чтобы мы запирали на ночь двери, хотя, почему так надо, мы все как-то не успевали спросить. Но когда подошла к концу первая неделя нашего пребывания в Комптон Бассете, я подумал, что теперь ждать осталось недолго и скоро я наконец выясню, что творится в этой маленькой деревушке.

И вот в один прекрасный, особенно погожий денёк я посмотрел вокруг и понял, что мы окончательно устроились в своём новом старинном доме (или, может быть, правильнее будет наоборот — в старинном новом). Дело было под вечер, наши мальчики уже спали в своих комнатках наверху, и тут я решил, что сейчас самое время прогуляться на сон грядущий по деревне и познакомиться с нею поближе. Петляющая дорога, которая ведёт в деревню от нашего дома, взбирается в гору мимо древних, крытых соломой сараев и амбаров. В центре деревни от неё ответвляется узкая дорожка, поднимающаяся к церкви и дому священника. Его усадьба называется Грэмпс Хилл. За нею начинается долгий-долгий подъем по крутому склону на вершину. Наверху по гребню холма пролегает дорога, в старину ею пользовались странники, державшие путь через Юго-Западную Англию. Цепочка холмов и проложенная по гребню дорога протянулись на несколько сот километров, и в прежние дни путники тратили несколько дней, чтобы пройти её из конца в конец. Утомившись в пути или заметив, что начинало темнеть, путешественники спускались по одной из дорог, которые вели в долину к какой-нибудь деревне. В деревне обыкновенно был трактир, где можно было поесть и остановиться на ночлег, были бы только деньги. Если в трактире находилась свободная комната, которая оказывалась тебе по карману, ты мог переночевать в доме, ну а нет, так приходилось довольствоваться местечком на конюшне рядом с лошадьми.

Итак, дорога, которая ведёт с вершины холма вниз к деревне Комптон Бассет (или наоборот, если тебе угодно), называется Грэмпс Хилл, и дорога эта совсем не простая, а очень даже необыкновенная. Когда выходишь по ней из деревни, подъем сначала кажется не очень крутым, но потом дорога забирает вверх все круче, и скоро ты уже чувствуешь, что совсем запыхался. В тот летний вечер, когда я впервые отправился по ней, чтобы поглядеть на Комптон Бассет, вся деревня и усадьба священника так и купались в лучах летнего солнца. Но не успел я пройти немного вверх по Грэмпс Хиллу, как солнечный свет скрылся из глаз, заслонённый стеною древней ивовой рощи и зарослей плюща, покрывающих высокие откосы, которые возвышаются по обе стороны дороги. Старые ивы корявы и причудливы, а с их ветвей свисают густые, спутанные пучки каких-то вьющихся растений. Даже внизу, у подножия деревьев, под густой растительностью лишь кое-где можно разглядеть почвенный покров. Корни ив и вьющихся растений так и расползаются по земле, змеясь и свиваясь клубками, крепко стискивая своими корявыми лапами земляные откосы в вековечной хватке. Среди корней зияют глубокие впадины и ямы. Некоторые похожи на настоящие пещеры, в которых скрывается лаз в лисью нору; на такие пещеры ты натыкаешься тут на каждом шагу, как будто здесь расположился целый лисий городок. Тогда я, конечно, ещё не знал, что в норах кто-то живёт. Как не знал и того, что это никакие не лисы.

Между тем солнце клонилось к закату и брести по глубокой теснине между ивами становилось как-то неуютно, но я упорно карабкался выше, решив полюбоваться с вершины холма на заход солнца. Можно было и не забираться на самый верх, так как на полпути между одиноким клёном и каштаном, которые часовыми замерли справа и слева, в зарослях открывался просвет. Могучие и стройные стволы этих стражей высились как две колонны, по обе стороны небольшой поляны, на которую не смели вылезать ивы и плющ. Здесь я остановился и окинул взглядом открывшиеся внизу дали и деревню. Солнце уже садилось, и передо мной раскинулся прекрасный вид, озарённый последними лучами солнца, ласкавшими хлебные поля и золотившими соломенные крыши приютившейся внизу деревни. Я залюбовался этим зрелищем и не заметил, как красный солнечный шар скрылся за гребнем холмов. Только тут я почувствовал, что придорожная чаща на Грэмпс Хилле в наступившем мраке совершенно изменила свой вид.

Больше тут делать было нечего, и я быстро зашагал по дороге в обратном направлении. Между обступивших меня с двух сторон зарослей было тёмным-темно. Мне показалось, что чаща вдруг зажила своей жизнью, оттуда слышался шум и разные звуки, словно там закопошились, зашуршали в листве какие-то звери и птицы. Я шёл домой, погружённый в свои мысли, но скоро мой нос вдруг уловил непонятно откуда взявшийся запах, которым тянуло то с одной, то с другой стороны. Запах показался мне странным. Пахло противно и остро, причём самое странное было в том, что, поднимаясь наверх, я ничего такого не заметил. Это было любопытно, и я несколько раз даже остановился, чтобы хорошенько принюхаться. Мне определённо никогда ещё не встречался такой запах, но я ещё не знал, что отныне не скоро придётся его забыть.

Я прошёл ещё немного, но тут случилось нечто такое, отчего я остановился как вкопанный и мгновенно обернулся назад. Краем глаза я успел заметить, как что-то промелькнуло по земле, выскочив из-под корней, где прятались норы. Я понял только, что это не кролик, но существо скрылось раньше, чем я успел разглядеть его. Едва я подумал, кто бы это мог быть, как снова повторилось то же самое, на этот раз по другую сторону дороги. Опять я как можно быстрей обернулся, но все равно опоздал и не увидел, кто это был.

Всё это было уже чересчур странно! Я сорвался с места и что есть духу припустил назад в деревню. Вскоре впереди смутно замаячил в сгущающейся тьме поворот, а оттуда, насколько я знал, было уже недалеко до человеческого жилья. Мне стало спокойнее на душе, когда я уверился, что с таинственными приключениями на сегодня покончено.

Однако вышло иначе!

Неожиданный испуг

Я мчался со всех ног, чтобы поскорее добраться до Комптон Бассета. Я не имел никакого понятия о том, что такое я увидел на дороге или, вернее сказать, не увидел, а лишь мельком заметил краешком глаза. В настоящую минуту мне совсем не хотелось знать, что это было. Я несомненно понял только то, что столкнулся с чем-то непонятным и таинственным. А между тем уже стемнело, так что предаваться биологическим разысканиям было совсем не ко времени. В данный момент я не испытывал ни малейшего желания рыскать по зарослям, выясняя, что за странный зверь обитает в норах под корнями ивовой рощи. Я был уже почти у самого поворота, откуда оставалось совсем немного до усадьбы священника, поэтому мог с облегчением перевести дух. И тут вдруг повторилось то же самое! Внезапно я увидел, как в зарослях кто-то выскочил из-под земли, на этот раз впереди. Не успел я разобрать, кто же это такой, как это незнамо что шмыгнуло за дерево, а может быть, вскарабкалось наверх и спряталось среди ветвей. Хотя в темноте было плохо видно, я всё же успел разглядеть, что передо мной мелькнуло крупное животное, высотой более чем вполовину человеческого роста. Это уже само по себе было странно, но ещё более странным показалось мне то, что оно, по-видимому, передвигалось на двух ногах, как человек, хотя в Англии, насколько я знаю, таких животных не водится.

Думаю, ты представляешь себе, как я прибавил ходу, потому что, честно говоря, мне сделалось немного не по себе. Я бежал и на бегу видел, как по обе стороны дороги начало твориться что-то невообразимое. Какие-то существа молниеносно выскакивали из нор и тут же скрывались в них, едва лишь я успевал взглянуть в их сторону. Хорошенько рассмотреть их было сложно, но мне всё-таки показалось, что все больше и больше этих странных созданий, вынырнув из-под земли, уже не прячутся в норы, а разбегаются по роще и скрываются среди деревьев. И как же ловко они умели прятаться, ведь роща — это вам не густой лес, а между тем, сколько я ни всматривался, так никого и не углядел!

Но потом вновь кто-то выглянул из-за дерева справа от меня. На этот раз я оказался хитрее и проворнее этого существа. Сначала я притворился, что не заметил его, и продолжал смотреть прямо перед собой, а затем вдруг молниеносно обернулся. И вот прямо перед собой я успел увидеть пару самых удивительных глаз, какие мне только приходилось встречать в жизни. Они были большущие, просто-таки огромные по сравнению с человеческими, а по форме овальные, причём в вышину втрое больше, чем в ширину. Они блеснули в темноте и тотчас без единого звука исчезли.

«Ага, — подумал я. — Всё-таки удалось застать одного врасплох. Может быть, это внушит им немного почтения и они поймут, что из меня нельзя делать дурака».

Едва я это подумал, как в воздухе раздался странный звук, похожий на свист: «Фьюиттть!» Казалось, что-то быстро, и даже очень быстро, несётся прямо мне навстречу. Я так и оцепенел, и в следующий миг мне пришлось пережить самое ужасное потрясение: передо мною без всякого предупреждения внезапно возникла невероятная рожа. Такой страхолюдной я ещё в жизни не видывал. Мало того, она ещё и болталась передо мной вниз головой! Здоровенная башка со зверской мордой, которая висела передо мной в воздухе вверх тормашками, уставилась на меня такими же огромными овальными глазами, какие я только что видел. Нос этого существа смахивал на крупную картофелину вроде тех, какие выкапывают из земли в августе, и был украшен длинными жёсткими волосьями, растущими из ноздрей. Толстогубый рот тоже не отличался изяществом, а лицо было утыкано пучками волос, которые росли как попало и стояли торчком. Тут уж я понял, откуда шёл запах, который я учуял на горе. Такой же вонью отчаянно разило от этого существа. Всего лишь какой-то миг оно смотрело на меня своими необыкновенными глазами, и я застыл, не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой.

— Бу-у! — сказала рожа. Я попятился и, запнувшись обо что-то, так и сел наземь. Очевидно, это было очень смешно, потому что рожа расплылась в широкой ухмылке, так что видны стали кривые зубы у неё во рту. Судя по всему, существо решило ещё раз повторить свою удачную шутку.

— Бу-у! — снова сказало оно, по-прежнему вися передо мной вверх тормашками.

Я отодвинулся ещё немного, насколько мог, но тут уж и сам тоже рассердился. Я вскочил и попытался его схватить, твёрдо решив проучить шутника, который так меня напугал, а теперь ещё. и радовался своему успеху!

Однако едва я успел протянуть руку, как оно опять свистнуло «фью-ить!» и скрылось в темноте за деревьями так же внезапно, как появилось, а я остался стоять с разинутым ртом, схватив рукой пустоту.

Но тут сзади кто-то вдруг тронул меня за плечо. Я обернулся — и нате вам! — прямо за плечом у меня оказалась такая же рожа и тоже вниз головой.

— Бу-у! — сказала вторая, и я опять невольно отпрыгнул, чем вызвал самую радостную ухмылку, какую только можно вообразить.

— Хе-хе-хе! — засмеялся второй шутник густым сиплым басом, продолжая висеть вниз головой.

— А вот я сейчас покажу тебе «бу»! — крикнул я и ринулся вперёд, но не тут-то было!

Он опять свистнул «фью-ить!», и я только его и видел.

Голова у меня шла кругом, и я так растерялся, что не мог сразу сообразить, в какую сторону мне надо было идти, поэтому обернулся и стал осматриваться. И тут я увидел, что по обе стороны дороги вокруг меня из земли повылезало видимо-невидимо странных существ, которые теперь уже отбросили всякое смущение. Все они уставились на меня своими странными глазами, которые смотрели бессмысленно и в то же время насторожённо и загадочно. Мне также показалось, что в этом взгляде было немного грусти, но боюсь, что это всего лишь обманчивое впечатление, будто на уме у них не одни только каверзы и зловредетва.

Дело выглядело довольно скверно. Я не знал, что затевают эти существа, но их было много, и я, не долго думая, принял решение, которое заключалось в том, что мне самое время дать стрекача и удирать отсюда во все лопатки.

Уж не знаю, чем бы всё это кончилось, потому что не успел я сделать и шагу, как случилась новая неожиданность. Внезапно у странных существ вокруг изменилось выражение глаз. В них как по команде вдруг отразилось беспокойство. Почти бесшумно все дружно бросились в норы и разом исчезли, буквально провалились сквозь землю!

В тот же миг я услышал звук колокольчика, а впереди на дороге блеснул луч света. Из-за поворота со стороны деревни показалась небольшая вереница людей с фонарями и факелами в руках. Я двинулся им навстречу. Это было четверо жителей деревни, и я, должен признаться, ощутил облегчение, завидев их приближение.

— Ну вот и ты! — сказал тот, что шёл первым. Это был старый Натан, который несколько лет назад оставил должность деревенского доктора. В руке он держал медный колокольчик. — Мы решили, что надо тебя встретить, а то скоро совсем стемнеет. Но, похоже, с тобой не случилось ничего худого.

Он приподнял фонарь и посветил на меня.

— Спасибо, — сказал я. — Со мной всё в порядке. Но я хотел бы наконец узнать, отчего вы запираете на ночь все двери и что это были за существа, которые старались напугать меня до потери сознания.

— Вона что! — сказал старик Натан. — Так я и знал! Раз уж тебя занесла нелёгкая рыскать тут в потёмках, ты не мог с ними не познакомиться. Хорошо, что мы вышли тебе навстречу. Но ты прав, мы должны объяснить тебе, в чём дело. Тогда давайте пойдём сейчас ко мне, и я поведаю тебе историю про лесных троллей в роще Комп-тон Бассета!

Предание о чужеземном страннике

Заглянув к себе, чтобы предупредить домашних о том, что я собираюсь провести вечер у старого Натана, и проверив на всякий случай, хорошо ли заперты все двери, я отправился к домику доктора Натана, который жил возле заросшего жерухой пруда.

Расположившись с чашками чаю в удобных старинных креслах перед камином и дождавшись, когда доктор Натан раскурит трубку, мы услышали следующий рассказ:

— Теперь, когда ты сам видел троллей и уже не станешь говорить, что я от старости выжил из ума, можно рассказать тебе всю эту историю, по крайней мере всё, что нам об этом известно. (Я понял, что старый Натан считает себя самым осведомлённым на этот счёт человеком в деревне.)

Ты уже знаешь, конечно, что Комптон Бассет — очень и очень старинная деревня. Люди жили здесь с незапамятных времён, когда в других странах, на севере, ещё правили викинги, то есть более тысячи лет тому назад. С тех самых пор дорога, пролегающая по гребню холмов, была одним из важнейших торговых путей Англии, и так продолжалось всё время вплоть до начала двадцатого века. По этой дороге ходили бродячие торговцы, которые приносили товары из самых дальних мест. Комптон Бассет славился своим хорошим трактиром, где бродячим торговцам заодно удавалось продать много товара. Поэтому на дорогу, которая ныне называется Грэмпс Хилл и ведёт с вершины холма в нашу деревню, тогда охотно сворачивали путники. С годами эту дорогу сильно вытоптали, а когда наступала пора дождей, то вода лилась по ней потоком. Дожди постепенно вымыли почву посередине, оставив по бокам высокие земляные откосы.

В середине девятнадцатого века, лет сто пятьдесят тому назад, в Комптон Бассете обосновался приезжий помещик. У помещика было довольно денег, чтобы приобретать вещи получше тех, какие можно купить у странствующих торговцев, и он обзавёлся множеством красивых предметов из серебра и золота, сделанных в Лондоне. Однако рассказывали, что помещик покупал эти вещи только для того, чтобы ими хвастаться перед людьми, а на самом деле он больше всего любил разглядывать интересные и занятные безделушки, которые привозили из дальних мест странствующие торговцы, скупая у них для своего собрания самые занятные. Поэтому он наказал трактирщику, чтобы тот посылал к нему всех торговцев, которые останавливались в деревне, желая посмотреть всё, что они принесли.

Тут Натан замолчал, чтобы сделать несколько затяжек из трубки, выпустил вверх вереницу прозрачных колечек дыма и задумчиво проводил их взглядом. Они немного повисели, расползаясь по сторонам, пока не попрятались в потолочные щели. Затем он продолжил свой рассказ:

— Про ту историю, которую я тебе сейчас расскажу, никто не знает наверняка, как в точности было дело, но именно так её сохранило предание, которое вот уже много поколений передаётся в Комптон Бассете из уст в уста.

Однажды осенью много-много лет тому назад над Комптон Бассетом с вечера разразилась гроза с громом и молниями. Весь день из-за холмов надвигались свинцовые тучи, пока над долиной не скрылись последние проблески света. Случилось так, что это произошло как раз тридцать первого октября, в День Всех Святых, отчего грозный вид неба ещё больше напугал жителей Комптон Бассета. После захода солнца настал непроглядный мрак и только вспышки молний на миг озаряли окрестность. Ветер метал по улице секущие струи Дождя, так что все жители попрятались по домам. Все и без того знали, какой нынче вечер, а непогода добавляла своё, действуя людям на нервы.

В трактире собралось довольно много народу. Все с жаром уверяли друг друга, что они ничего не боятся — ни разбушевавшейся грозы, ни того, что нынче Ночь Всех Святых. Однако же никто почему-то не хотел уходить домой. Один лишь трактирщик Гудвин не поддался тревожному настроению, так как от природы отличался уравновешенным характером и рассудительностью, да и много чего повидал на своём веку. Подав всем заказанную еду, он собрался было погасить в печке огонь, считая, что в такую ночь вряд ли можно ждать новых посетителей.

Но спустя несколько часов после того, как стемнело, дверь в трактирную залу без стука отворилась и на пороге показался странного вида человек в насквозь промокшей одежде. Его появление, наверное, сильно всех перепугало, ведь в такую ночь добрым людям положено сидеть по домам, а не бродить по дорогам. Было сразу видно, что путник пришёл издалека, потому что говорил он как-то чудно и одет был не по-нашенски, в невиданное для Комптон Бассета платье. На нём был длинный синий плащ и высоченный колпак с широкими полями, острый кончик которого загибался книзу. На спине вошедшего висел небольшой заплечный мешок, сшитый из какой-то неизвестной кожи.

Незнакомец потребовал себе ужин и сказал, что останется на ночлег, поэтому ему нужна комната. Он хочет пораньше лечь, так как завтра с рассветом собирается продолжить свой путь. Гудвин дал ему все требуемое, но сам тотчас же послал поварёнка к помещику сообщить о госте. Трактирщик решил, что помещик сразу загорится желанием поскорее посмотреть, что принёс с собой необыкновенный пришелец.

И трактирщик не ошибся. Едва новый постоялец закончил ужинать и встал из-за стола, чтобы отправиться в отведённую ему комнату, в трактирную залу уже явились от помещика два лакея. Они обратились к незнакомцу с просьбой отправиться с ними в помещичий дом, хозяин-де приглашает его в гости, чтобы вместе отведать доброго вина. Но, к удивлению посланцев, незнакомец ответил отказом. Он говорил с лакеями очень вежливо, и просил их кланяться от него хозяину и передать ему благодарность за приглашение.

— Но я очень устал, — сказал он, — весь день провёл в дороге, шагал быстро, не останавливаясь, и платье моё промокло. А завтра я собираюсь спозаранку продолжить путь.

Таких речей ещё никогда не слыхали в Комптон Бассете! Люди в трактире приняли незнакомца за странствующего торговца, а торговцы обыкновенно бывали только рады, когда их звали в дом помещика. Для них это означало удачную возможность выгодно сбыть часть товара. Но нынешний гость не выказал никакого интереса и не принял приглашения, а ведь такой ответ наверняка придётся не по нраву владельцу усадьбы. Человек он был вспыльчивый, и уж коли звал кого в свой дом, то ожидал, что приглашение будет принято с благодарностью.

Лакеи это отлично знали, и им вовсе не хотелось возвращаться к хозяину без чужестранца, тем более что время было позднее. И пока они будут бегать в усадьбу, а потом назад в трактир, наступит глубокая ночь. Поэтому они настаивали, чтобы незнакомец отправился с ними, и постарались втолковать ему, что в Комптон Бассете все пришлые люди должны подчиняться приказаниям помещика, а иначе их могут ждать большие неприятности! Видя, что делать нечего, незнакомец поневоле подчинился и под дождём потащился с ними в господскую усадьбу.

Помещик радушно встретил незнакомца, усадил его в горнице и дал ему бокал вина. Затем принялся восторженно разглагольствовать о своём гостеприимстве и о том, как он любит узнавать новости из дальних мест. Но чужеземец отвечал ему строгой отповедью:

— Там, откуда я пришёл, ничего нового не случилось. Как повсюду, люди дерутся за землю и за золото, а кто хочет жить мирно, занимается своим делом. Вот уже месяц я всё время был в пути, стараясь пройти за день такое расстояние, какое только можно осилить, в дороге мне было не до разговоров, так что мне нечего вам рассказать. Сегодня я тоже проделал большой путь, я устал и весь промок. Конечно, я очень высоко ценю ваше гостеприимство, но мне непросто было найти дорогу, которая ведёт к вашей деревне, а когда я наконец отыскал, одолеть её оказалось не так-то легко. Несколько раз меня сбивало с ног и чуть не уносило вниз потоком воды, так что моя одежда перепачкана грязью.

Помещик превосходно понял, что хотел сказать чужеземец, и дал себе слово заняться дорогой, чтобы спускаться с холмов в деревню стало удобнее и обожаемые им бродячие торговцы почаще к нему наведывались. Однако он вовсе не собирался просто так отпускать своего гостя, не выведав сперва, что лежит в его странном мешке. Поэтому он сказал:

— Я очень люблю необыкновенные вещи и всякую всячину из дальних стран. Я собираю вещи на память о людях, которые побывали в моём доме. Не покажешь ли ты мне, что там у тебя в мешке? Если у тебя найдётся что-нибудь подходящее для моего собрания, я щедро тебе заплачу.

Тут незнакомец встревожился и ответил:

— У меня нет ничего такого, что могло бы заинтересовать столь тонкого ценителя, как вы, но в следующий раз, когда я сюда приду, я принесу самую необыкновенную вещь, какая только мне попадётся во время странствий.

Как потом оказалось, это были роковые слова, но помещик не мог этого знать, и он потребовал от странствующего торговца, чтобы тот развязал перед ним свой необыкновенный мешок. Гость медленно и нехотя выполнил приказание, не сводя с хозяина горящего взора, который словно прожигал помещика насквозь, так что тот в смущении невольно отвёл глаза.

Семена красной ивы

Чужеземец нехотя развязал шнурок, которым были стянуты края его заплечного мешка, и осторожно высыпал содержимое перед владельцем усадьбы.

В мешке оказалось только три предмета. Во-первых, маленький кожаный мешочек для бронзовых, серебряных и золотых монет, которыми торговец расплачивался, когда делал покупки, но этого добра у помещика, разумеется, и у самого было навалом, так что деньги нисколько его не заинтересовали. Второй предмет был завёрнут в цветной платок с диковинными узорами. Это оказалась серебряная фигурка девушки. Глаза её были сделаны из драгоценных камней и мерцали, когда её поворачивали в руках. Но самое удивительное было то, что в одной руке у неё была кисточка, похожая на ослиный хвост, и эту кисточку она держала высоко над головой. В другой руке был маленький продолговатый чёрный кристаллик, по виду совершенно безжизненный. Помещик никогда не видал прежде такой фигурки, и она его очень заинтересовала. И наконец, там был ещё один кожаный мешочек, но странник, казалось, не собирался его развязывать.

— А что у тебя во втором мешочке, чужеземец? — спросил помещик, после того как, подержав в руках и внимательно рассмотрев серебряную фигурку, положил её на место. Ответ незнакомца был уклончив.