Большой план апокалипсиса: Земля на пороге Конца Света

Ярослав Зуев

Большой план апокалипсиса

Предисловие

Дорогие друзья, здравствуйте. Перед вами вторая книга цикла «Проект Земля», выросшего из моего давнего спора с редактором и переводчиком Аркадием Медвинским. В свое время он доказывал мне, будто человечество, буквально с первых его шагов, с колыбелей на берегах Нила, Евфрата и Титикаки контролируют некие могущественные силы, и, хоть смертным не дано судить, какие цели при этом преследуются (помните слова Екклесиаста о том, что «человек не может постигнуть дел, которые делаются под Солнцем… сколько бы ни трудился в исследовании»¹), но что именно они около пятнадцати тысячелетий назад поставили точку на процветающей цивилизации наших далеких предшественников. Тех самых, кого мы в сотнях ветхих мифов зовем то титанами, то асурами, то исполинами. Вволю насмеявшись над этими утверждениями Аркадия, я позже все же принялся собирать материал – тема заинтересовала, да что там, заворожила. И скоро, по мере того как копилась информация, уже не казалась вздорной, отнюдь. Для начала я попытался ответить на вопрос, а есть ли основания считать нас первыми. Ведь теория Дарвина изобилует белыми пятнами, знаменитое «недостающее звено» до сих пор не обнаружено, а кардинальные отличия современного человека от предполагаемых предков и головокружительная разница между шестьюдесятью миллионами лет, понадобившимися просимианам для эволюции в неандертальцев, и всего пятью тысячами, затраченными homo sapiens, чтобы расщепить атом, оставляют простор для маневра, согласитесь. Правда, если у нас были предшественники, они наверняка оставили после себя следы. Разыскивая их, я отправился в Междуречье и долину Нила, где древний человек, едва покинув пещеры неолита², так невероятно быстро научился математике и астрономии, кораблестроению и архитектуре, живописи, садоводству, медицине и множеству других дисциплин, что поставил в тупик современных ученых. Еще бы, ведь в обоих случаях, и в Древнем Египте, и в Шумере, произошел так называемый цивилизационный скачок. Научно – техническая и культурная революция, вразумительного объяснения которым нет, если, конечно, сбросить со счетов гипотезу, называющую авторами поразительных успехов египтян и шумеров представителей некоей неизвестной нам высокоразвитой цивилизации, мифической «Третьей силы», как выражался британский археолог доктор Уолтер Эмери³. Поиски других ее следов перенесли меня за многие тысячи километров, через Атлантику в Новый Свет, оказавшийся вовсе не таким новым, как это представлялось заново обнаружившим его конкистадорам. Древние цивилизации Месоамерики поспорят в возрасте с египетской, да и общих черт у них достаточно, чтобы говорить об одних корнях. О предполагаемой прародине, погибшей в результате катаклизма планетарного масштаба. Таким образом, вслед за этой мыслью я очутился в Атлантиде, легендарной стране, о которой мы знаем из античных источников, а еще от медиумов, получавших информацию интравертным путем. Если верить самому авторитетному свидетелю, эллину Платону, Атлантида погибла, прогневив богов, когда ее обитатели «утратили божественное начало». Знаменитый экстрасенс минувшего столетия Эдгар Кейси⁴ упоминал большую войну с техногенной катастрофой в финале и даже называл адрес, по которому следует искать затонувший материк: в треугольнике, образованном Флоридой, Багамскими и Бермудскими островами и получившем мрачное прозвище Треугольника смерти. «Спящий пророк» полагал, будто именно уцелевшие энергетические установки атлантов, по-прежнему смертоносные, словно руины ядерного реактора, виноваты в дурной репутации этой мощнейшей геопатогенной зоны. Уже после Кейси Берлиц⁵ писал: стоит им пробудиться под многометровыми донными отложениями, как возникают невидимые «щели» в пространстве и времени, коридоры, ведущие в иные миры, и горе тому самолету или кораблю, что окажется у них на пути.

Согласен, предположение Берлица звучит небесспорно, мягко говоря, с другой стороны, вразумительного, сугубо научного объяснения тому, что творится в Треугольнике смерти, нет. Что же до гипотетических порталов в другие измерения, то существование неких «червоточин» еще на заре XX века предсказал сам Альберт Эйнштейн, это случилось задолго до того, как физики открыли «темное вещество»⁶, названное так исключительно потому, что мы сами темные и понятия не имеем, что оно собой представляет. Бермудский треугольник «прославился» еще и тем, что там, согласно сведениям уфологов, чаще, чем в прочих местах, появляются НЛО. Перед тем как заняться ими, резонно было остановиться на вопросе: а могла ли практически без следа исчезнуть гипотетическая высокоразвитая цивилизация? Оказалось, легко, если верить расчетам, сделанным военными в разгар холодной войны, когда достаточно было одной искры, чтобы вместо современного человечества на планете остались разрозненные племена каннибалов. Всего трети от накопленных сверх-державами ядерных боеприпасов было, что называется, с головой, чтобы превратить планету сначала в пылающую головню, а затем, по наступлении ядерной зимы, в обломок угля из морозилки, причем – при самом благополучном раскладе. На жаргоне американских политиков того времени это получило соответствующее название – стратегии гарантированного взаимного уничтожения, так что недаром появилась мрачная шуточка Уолтера Мондейла⁷: «ветеранов третьей мировой войны не будет». Конечно, нелегко поверить, будто Первая мировая война разразилась гораздо раньше, чем принято считать, и тем не менее есть множество фактов, свидетельствующих в пользу этого. Санскритские тексты, Махабхарата и Рамаяна⁸, полны упоминаниями о том, как люди сражались друг с другом, применяя оружие, описания которого наводят на мысли либо о репортажах из «горячих точек», либо вызывают из памяти странички из школьного учебника ГО, посвященные последствиям ядерных бомбардировок. А вот сотни легенд и мифов о Всемирном потопе, созданных на всех континентах, называют инициаторами зачистки территории богов, принявших вызов, опрометчиво брошенный допотопным человечеством.

Правда, большинство ветхих источников оправдывают богов, мол, люди, что называется, сами напросились. Утратили «божественное начало» по Платону, «погрязли в раздорах и возбуждали вражду», как свидетельствует египетская Книга мертвых, «их мир ревел словно бык», мешая сну шумерского бога Энлиля, что явствует из сказания о Гильгамеше⁹, они развратились и обратились ко злу, как говорит Библия, вот и «конец всякой плоти пришел…»¹⁰. При этом картины самой расправы напоминают зачистку оккупированной территории, это не боги, это какие-то осатаневшие и обкурившиеся американские зеленые береты в деревушке Сонгми¹¹. «Пополь-Вух»¹² сообщает, как после массированной артподготовки, «густой смолы с неба» и беспрерывного «черного дождя» боги ринулись врукопашную, принявшись рвать уцелевших людей на куски и пожирать их живьем. Еще красноречивее «Книга Коровы»¹³. По ней богиня Хатор-Сехмет, она же знаменитое «Око Ра», известное всем и каждому по изображению на американских однодолларовых купюрах, занимаясь истреблением человечества, вошла в такой раж, что напугала других богов. И они даже вынуждены были пуститься на хитрость, чтобы остановить избиение, смешали красную краску с пивом и в неимоверных количествах пролили на землю. Приняв пиво за кровь, богиня налакалась, захмелела и оставила человечество в покое. Нет слов, в сравнении с подобными страшилками поведение Яхве¹⁴ – сама любезность, людей утопили втихую, как котят в мешке. Современные геологические теории отвергают возможность Всемирного потопа, хоть, как известно, воды на Земле – достаточно, ведь суша составляет лишь треть земной поверхности, а усредненная высота континентов впятеро меньше средней глубины Мирового океана. Будь поверхность планеты ровной, вода поглотила бы ее целиком. Следовательно, остановка за силой, которой по плечу хорошенько раскачать Землю. Есть древние легенды, называющие орудием богов некоего зловещего «Демона из Бездны», иными словами, гигантское космическое тело, приблизившееся к Земле, чтобы спровоцировать катастрофу. Есть также основания подозревать: сделав дело, «Демон» остался неподалеку, став нашей Луной, которая, похоже, вовсе не наша. Оказывается, мы знаем о ней на удивление мало. Никто толком не представляет ни как она появилась в небе, ни механизма ее влияния на нас, а оно велико, стоит вспомнить хоть приливы, хоть лунатизм¹⁵. Гипотез, так или иначе объясняющих происхождение Луны, хватает, убедительной же, напротив, ни одной. Луна аномально велика для спутника, вероятность ее захвата Землей близка нулю, и из одной звездной пыли они тоже, похоже, не рождались, состав слишком разный. Так что вне всяких сомнений – Луна чужак, самым непостижимым образом «пришвартовавшийся» к Земле в незапамятные времена. По идее, стартовавшая под конец 1950-х эра космических полетов должна была расставить все точки над «i», ведь на Луне побывали и советские, и американские АМС, не говоря уж о пилотируемых астронавтами экспедициях НАСА. Однако не произошло ничего подобного. Многочисленные лунные аномалии не получили вразумительного объяснения, да и само пребывание американцев на Луне под вопросом многочисленных сторонников теории Лунного заговора¹⁶. Между тем на Луне часто наблюдали НЛО. Точно так же, как и в Бермудском треугольнике. Следовательно, настало самое время познакомиться с этим явлением поближе. Сотни лет лучшие умы человечества строили догадки, а одни ли мы во Вселенной, предлагая всевозможные ухищрения, чтобы установить контакт с гипотетическими «братьями по разуму». В пользу того, что не одни, говорила знаменитая формула астронома Дрейка¹⁷, опиравшегося на головокружительное число галактик в нашей Метагалактике и умопомрачительное количество звездных систем, исчисляющееся цифрами с вереницами нулей. Пока одни мечтали о встрече с «братьями», другие, напротив, протестовали, опасаясь, что они могут оказаться совсем не братьями. И, таким образом, человечество рискует обнаружить себя перед лицом столь грозных и враждебных сил, что впоследствии не оберется беды. В самом деле, весь человеческий опыт взаимодействия развитых цивилизаций с аутсайдерами свидетельствует: горе побежденным, и никак иначе. НЛО же заставляют нас задуматься: мы давно не одни, просто не понимаем этого. За истекшие полвека феномен НЛО из предмета, пристально изучавшегося спецслужбами и военными, как-то незаметно перекочевал на последние страницы газет, в разряд курьезов. Мифические пришельцы с «летающих тарелок» стали персонажами кинофильмов и фантастических романов. Это вовсе не мешает НЛО летать, как и прежде, и даже чаще.

Между тем мало-мальски серьезное исследование загадочного явления показывает, что оно старо как мир, то есть неопознанные летающие объекты, кем или чем бы они ни были, присутствовали на Земле и в эпоху фараонов, и когда спартанцы остановили в Фермопилах персов. Во времена походов Александра Великого и когда заговорщики убивали Цезаря, при Карле Великом и Ярославе Мудром, Батые и Саладине, Тамерлане и Иване Грозном, Наполеоне и Бисмарке, Гитлере, Черчилле, Хрущеве и Никсоне. Кто же они такие? Многие уфологи пришли к заключению: у феномена – парафизическая природа, иными словами, это явление из разряда паранормальных¹⁸, из тех, что в старину полагали проявлением потусторонних сил, порождений мира духов и призраков, в существовании которых не сомневались ни древние эзотерические учения, ни мировые религии. Возник вопрос: что же им надо от нас? На этот счет, по вполне понятным причинам, нет и быть не может единого мнения, недаром профессор Хайнек¹⁹ после долгих лет исследований признал:

«…проблема является гораздо более сложной, чем мы себе это первоначально представляли». Его соратник, французский математик Жак Валле²⁰ предполагал, будто «возможно изменить жизнь множества людей, показывая им явления, которых они не могут понять, или внушив им, что судьба людей зависит от потусторонних сил». Примерно того же мнения придерживались и другие исследователи, достаточно вспомнить лишь двух, Виктора Годдарда и Джона Киля²¹. Первый твердил о духах из астрального мира, которые «взывают к человеческому сознанию», второй писал о некоем «вековом демонологическом феномене», посредством которого существа иного временно-пространственного континуума из столетия в столетие воздействуют на нас, чтобы «отбросить в новое средневековье страхов и предрассудков или, напротив, повести вперед к какой-то неизвестной цели». Я, при всем уважении к мнению обоих, все же рискнул предположить, что в таком случае, раз некие существа, похоже, есть, одними знамениями они не ограничивались на протяжении всей человеческой истории. Ведь знамением, к примеру, не назовешь тот же Всемирный потоп, хоть им и можно, вероятно, считать радугу, появившуюся в знак того, что предшествовавшая нам раса уничтожена.

Попытка показать, как осуществлялось и осуществляется это воздействие, побудила меня написать вторую книгу, получившую рабочее название «Проект Земля. Матрица катастроф». Цитатой к ней, пожалуй, могло бы послужить известное изречение Томаса Джефферсона²², обмолвившегося как-то: «Люди, читая газеты, не догадываются, что чем больше они им верят, тем меньше знают об окружающем мире». Вероятно, г-н Джефферсон знал, о чем говорил, человеком он был далеко не глупым, а в историю вошел как успешный политик, добывший для своей страны Луизиану, бывшую французскую колонию, территория которой составляет без малого четверть территории сегодняшних США. Согласитесь, не каждому чиновнику высшего ранга удается провернуть подобное дельце. Впрочем, крылатое выражение Питта Старшего «за любым троном есть нечто большее, чем король» тоже, пожалуй, подошло бы, хоть я, честно говоря, не знаю, чей именно персональный трон имел в виду сэр Уильям. Трон страдавшего слабоумием британского монарха Георга III²³ или чей-то еще? Или это было обобщение, касающееся структуры власти в общем. Бог его знает, что подразумевал старик Питт, родившийся в семье нуворишей, наживших баснословное состояние на грабеже далекой и сказочно богатой Индии²⁴, и истоптавший не одну пару башмаков в коридорах и кабинетах английских правительственных учреждений. К слову, заслуг у Уильяма Питта перед отечеством было ничуть не меньше, чем у Томаса Джефферсона перед своим, именно он в XVIII столетии сделал прозорливую ставку на военный флот. Он же, пока европейцы истребляли друг дружку в кровавых междоусобицах на континенте, закладывал кирпич за кирпичом в фундамент будущей Британской колониальной империи, над которой никогда не заходило солнце. Так, быть может, сэр Уильям говорил о себе? Как знать, не исключается и это. «Мир управляется совсем иными людьми, о которых даже представления не имеют те, кто не заглядывал за кулисы» — этот афоризм принадлежит Бену Дизраэли, новоиспеченному графу Биконсфильду, дважды становившемуся английским премьером (в 1868 и с 1874 по 1880 г.). Тоже был далеко не глупый человек, добыл для Британии Суэцкий канал, на минуточку.

Если о монархиях такие нелестные отзывы, то как же быть с так называемыми демократическими формами правления? С ними, друзья, вообще беда, там и днем с огнем не разберешься, кто за кем стоит и кого вращает, как гуттаперчевого паяца в балагане. Помните, как в старой песне у Андрея Макаревича: «Кукол дергают за нитки, на лице у них улыбки». Понять невозможно, где засели главные режиссеры процесса и, уж тем более, что у них на уме. Да и вообще в человеческой истории хватает моментов, при внимательном разборе которых невольно вспоминаешь слова Михаила Булгакова, вложенные мастером в уста Воланда: «Виноват, но для того, чтобы управлять, нужно, как-никак, иметь точный план на некоторый, хоть сколько-нибудь приличный срок. Позвольте же вас спросить, как же может управлять человек, если он не только лишен возможности составить какой-нибудь план, хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день».

Этой идеей я и вооружился, приступая к книге, поставив перед собой задачу проследить, а нет ли на страницах истории человечества неких реперных точек, где особенно заметны следы коррекции, вследствие которой исторический процесс каждый раз сворачивал в определенное русло, куда, по идее, мог и не сворачивать, если б его слегка не подтолкнули. Работая над рукописью «Матрицы катастроф», я умышленно держался как можно дальше от оккультной составляющей бытия. Не беспокоил ни пророков (по словам Гете, видевших отбрасываемые назад тени Будущего), ни политиков, порой казавшихся одержимыми по целому ряду признаков, перечисленных «Молотом ведьм»²⁵, а лишь хотел показать, что история, делавшаяся нашими, человеческими руками, порой представляется противоестественно натянутой. Вот, вроде, и не должно было так случиться, но случилось, поскольку всегда находился какой-нибудь полоумный фанатик (вроде Джона Бута, Мордехая Богрова или Гаврилы Принципа²⁶), откуда-то знавший, когда спустить крючок всего одного поганого револьвера, чтобы эхом загремела многолетняя артиллерийская канонада. Или какой-нибудь прожженный делец, вроде того же Бернарда Баруха, с планом, расписанным буквально по буквам лет на сто вперед и возможностью нашептывать его доброму десятку американских президентов²⁷. Ну, или какой-нибудь непримечательный политик вроде Виктора Андреевича Ющенко, способный, вопреки всякой логике и нужде, так рассорить два народа с одними корнями и историей, что и не повторишь, если даже захочешь. Не знаю, стоило ли мне об этом упоминать, но раз выскочило… В юности я перечитал множество книг уфологической и эзотерической направленности, были среди них и «Бермудский треугольник» Берлица, и «Жизнь после смерти» Моуди²⁸, помню, в семидесятых они ходили по рукам, отпечатанные на машинке через копирку. А вот с трудами по геополитике сталкиваться не приходилось. Виктор Андреевич принудил меня восполнить этот досадный пробел. Четыре года назад, во время Оранжевой революции, я отдал ему свой голос, не слишком-то много, но все равно чувствую себя в долгу. Он тогда такие замечательные слова говорил, про островок благополучия, на котором ему не сидится, когда вокруг океаны слез. Поговаривали, будто у него заокеанские суфлеры, но я не верил, пока он не очутился у руля, чтобы мы получили возможность судить о нем по его делам. А заодно на собственном опыте убедиться в мудрости еще одного изречения из Библии, предостерегающего от волков в овечьих шкурах.

Впрочем, по ходу того, как работа продвигалась, мне на ум пришло еще одно соображение, спасибо мировому финансовому кризису, из хронической формы перетекшему в умеренно острую, навел на мысль. И я подумал, здесь должно быть что-то еще помимо упомянутых выше реперных точек. Что-то вроде воображаемых берегов, определяющих ход всего процесса и вектор движения в автономном режиме. Иначе больно хлопотно, согласитесь, содержать целую армию наблюдателей, вычислителей, техников и прочего подневольного люда из «Вечности» Айзека Азимова, чтобы ежеминутно отслеживали ход истории, внося в него необходимые Изменения путем Минимально Необходимых Воздействий. Нет, сказал я себе, здесь требуется нечто другое. Нечто, способное превратить послепотопное человечество (что Потоп был, мы уговорились допустить в первой книге) в подобие обитателей знаменитой фермы Джорджа Оруэлла. Только в неизмеримо большем масштабе и с уклоном в экономическое стяжательство, а тоталитаризм, столь красочно описанный в «Скотном дворе», приложится сам. И тут до меня дошло, ба, да это же ссудный процент, называемый специалистами «объективной экономической категорией, представляющей собой своеобразную цену ссуженной во временное пользование стоимости», чье «возникновение обусловлено наличием товарно-денежных отношений, определяющихся отношениями собственности»²⁹. Могущественный инструмент, механизм и стимул, толкающий цивилизацию к новым высотам, поскольку без него рыночным отношениям – труба, а следовательно, и нам с вами. Отчего так, рассмотрим ниже, здесь лишь отмечу, взяв на карандаш ссудный процент, я больше о нем не забывал.

Конечно, по ходу повествования у меня не было возможности отследить весь исторический процесс, поэтому пришлось ограничиться фрагментом. Впрочем, и так станет ясно, что к чему. Первоначально я собирался начать свой рассказ с далекой эпохи легендарной египетской царицы Хатшепсут³⁰, подобравшей на берегу Нила корзинку с младенцем Моисеем. Затем, крепко взвесив все «за» и «против», решил воздержаться от столь далекого экскурса в историю. Выбрал рубеж поближе, а к Моисею, «неопалимой купине» и «десяти казням египетским» обещаю вернуться позже, в следующей книге цикла.

Сказано – сделано. Итак, я начал вторую книгу рассказом о знаменитом рыцарском ордене тамплиеров, основанном королем-крестоносцем Болдуином, потомком легендарного графа Роланда³¹ и загадочных Меровингов, династии французских королей-магов. Отчего именно с них, с храмовников? А оттого, что было весьма любопытно проследить, как Нищенствующие рыцари Храма, клявшиеся бескорыстно защищать христианских паломников в Святой земле, за каких-то сто лет удивительнейшим образом превратились в крупнейшую транснациональную торгово-ростовщическую корпорацию средневекового мира. С тысячами приоратов, военным и торговым флотами, профессиональной армией, службой безопасности, разведкой и целой сетью банковских контор, разбросанных в Европе и Азии. Стали синдикатом, промышлявшим логистикой и вооруженной охраной, выколачиванием долгов и судебными тяжбами, ссудами и безналичными переводами (примененными впервые) с таким размахом, что к середине XIII в. многие крупные феодалы и даже короли были пред ними в долгах как в шелках. Или даже за пазухой, поскольку большие деньги означают не меньшую власть, это фактически синонимы. Начав с тамплиеров, я прошелся по европейской истории вплоть до недавних времен, закончив книгу в Советском Союзе, рухнувшем у меня на глазах буквально «за одну ночь» даже с точки зрения продолжительности человеческой жизни. К слову, когда автора этих строк при Юрии Андропове исключали из комсомола, Союз казался ему незыблемо вечным, а собственная жизнь, напротив, пропащей…

Так вот и появилась вторая книга серии, «Проект Земля. Матрица Катастроф», которую я сейчас предлагаю вам. Желаю вам приятного чтения, дорогие друзья, а пока вы будете заняты им, обещаю не сидеть сиднем, а, напротив, браться за следующую книгу цикла, посвященную мистике и религиям. Название ей я уже придумал, «За порогом тьмы», вроде бы ничего, пойдет. Материалов столько, что голова кругом идет. Остальное, даст Бог, приложится.

Всего наилучшего всем вам.

Ваш Ярослав Зуев.

Глава 1

Money makes the world go round

Моим родителям, матери и отцу, за книги, которые прочли мне в детстве, открыв целые удивительные миры. А ведь я мог так и не узнать об их существовании…

Я прожил замечательную и интересную во всех отношениях жизнь.

Одно лишь угнетает меня: я многие годы искал знания, но, блуждая в потемках, видел лишь его отблеск.

Сэр Виктор Годдард³². «Полет в другую реальность».

Разве будут граждане дружелюбны там, где между ними много тяжб и много несправедливостей? Нет, только там они будут дружелюбными, где несправедливостей всего меньше и где они незначительны.

Платон

Летит Кризис над миром. Смотрит сверху на Испанию, скалится самодовольно, ухмыляется, загибает пальцы: «Ага, тут я побывал». Летит дальше, под ним Франция: «Ага, и тут я побывал». Оказывается над Чехией: «И тут я тоже побывал». Наконец, внизу Украина. Лицо Кризиса вытягивается, он озабоченно трет подбородок: «Ого? А кто это тут побывал до меня?»

Грустная притча, услышанная мной в 2008 г.

Бойся данайцев, дары приносящих.

Гомер. «Илиада»

Чем ближе декабрь 2012 г., тем сильнее связанный с этой датой ажиотаж: так ждать ли нам обещанного конца света? Полагаю, заказывать реквием и катафалк рановато, тем не менее надо признать: человечество, как выражаются генералы, в угрожаемом положении, стоит перед вызовами, они известны. Достаточно взглянуть на спутниковые снимки лесов Амазонии, сделанные сегодня и десять лет назад, чтобы схватиться за голову: где деревья? Между тем речь идет о легких планеты. Варварское отношение к природе сделало климат неустойчивым, в глобальном масштабе тают ледники и бенгальским огнем растут в размерах пустыни, зимы стали совсем не теми, что прежде. Изменения коснулись магнитного поля Земли, а это чревато самыми катастрофическими последствиями. Неблагополучно обстоит и с самим человеком, мы дышим отравленным воздухом и глотаем синтетическую пищу, которая играючи убила бы наших предков, а новые болячки вроде СПИДа и разнообразных вариаций гриппа способны легко погубить любого из нас. Гипотетический «Крик Земли», то есть некое событие, по ходу которого планета избавится от нас, как от мошкары из страшилки, с которой носятся уфологии, рискует стать кошмарной явью. В конце концов, не на пустом же месте возник парадокс Ферми, смысл которого сводится к следующему: Если в одной только видимой части Вселенной около триллиона галактик и столько звезд, что говорить об их точном числе бессмысленно, а к нам до сих пор никто не прилетел, то, быть может, цивилизации наделены пренеприятнейшим свойством самоликвидироваться до наступления эры космических перелетов? Словом, человечеству давно пора унять аппетиты, но сделать это никак нельзя. Если странам так называемого золотого миллиарда еще по карману шаги, предпринимаемые для защиты природы, то для третьего мира они непозволительная роскошь. Виной тому геополитическая модель «Процветающий центр – обираемые периферии», возобладавшая на текущем этапе глобализации. Суть ее заключается в том, что благополучие «золотого» меньшинства населения планеты обеспечивается за счет миллиардов других землян, вылепленных, надо полагать, из иного теста. При этом пропасть между первыми и вторыми продолжает расширяться, и целые страны готовы ухнуть в долговые ямы. Стремительно увеличивается доля спекулятивной составляющей в мировых финансовых потоках. Грубо говоря, банки качают друг другу по кодированным электронным каналам ничем не обеспеченный «воздух», который лишь предстоит наполнить реальным содержанием. Вырубкой все тех же амазонских лесов, например. Из года в год противоречия становятся все острее, а развязывать подобные «гордиевы узлы» человечество пока научилось лишь одним путем, при помощи колюще-режущих предметов. Именно в силу этого обстоятельства ссудный процент, заложенный в фундамент современной экономики, порой зовут невидимым механизмом разрушения.

I. Я пью, все мне мало…

Наиболее отвратительный вид обмена – ростовщичество, которое делает выгоду непосредственно из денег, а не от естественного использования товаров. Деньги предназначены, чтобы использоваться в обмене товаров, но не увеличиваться через процент. Ростовщичество означает рождение денег от денег и состоит в размножении денег, поскольку результат походит на родителя. Следовательно, из всех способов создания денег это наиболее отвратительный.

Аристотель. «Политика»

Друзья, вы помните определение «работы» из школьного курса физики? Если нет, я сейчас попробую восполнить пробел. Работа, по определению, является результатом превращения одной формы энергии в другую. В учебнике за шестой класс в качестве примера приведен обыкновенный маятник. В верхней точке амплитуды он обладает потенциальной энергией, то есть способностью совершить некую работу под воздействием силы тяготения. В нижней точке траектории потенциальная энергия обращается в кинетическую, когда падающий маятник приобретает максимальную скорость. Затем кинетическая энергия снова переходит в потенциальную, но она уже меньше вследствие силы трения, часть энергии расходуется на нагрев оси, часть – на преодоление сопротивления воздуха. Если б не эти потери, маятник, помещенный в вакуум, колебался бы вечно. Формы движения – разнообразны, вот и энергии различных видов. Кинетическая, например, обуславливается движением всего тела, термическая, напротив, характеризуется хаотическим движением атомов, из которых оно состоит, электрическая есть упорядоченное движение электронов. Сама же работа выступает количественной мерой качественного взаимного превращения энергий друг в друга или их перехода от одного тела другому. Так, в водяных мельницах кинетическая энергия воды становится механической энергией жерновов, перемалывающих зерно в муку, а в паровых котлах химическая энергия сгорающего угля – в энергию, толкающую железнодорожный состав. Физики твердят, будто одна из важнейших прикладных задач современности – найти вещество, содержащее такой вид энергии, чтобы он при производстве работы максимально просто превращался в другой вид энергии.

Ученым и невдомек, такой вид энергоносителя давно найден. Это – деньги. Они меняются на что угодно, на любую работу гораздо проще и быстрее, чем это можно себе представить. Они – общепризнанное мерило, скажем так, и давно переросли цифирь бухгалтерской отчетности, став чем-то гораздо большим. Именно деньги движут миром, все верно, недаром я вынес эту расхожую фразу в название первой главы. «Money makes the world go round», хорошо это или нет, но вне сомнений целиком отвечает действительности. На современном этапе развития цивилизации нам никуда не деться от них, это аксиома, не требующая доказательств. Они обеспечивают товарообмен в условиях международного разделения труда. Они, если хотите, выступают универсальным средством обмена, чрезвычайно упрощающим жизнь. В самом деле, ведь не можем же мы дружно вернуться к бартеру, как было во времена неолита и еще при Горбачеве, когда он развалил Советский Союз. Повезло вам, завалили на охоте шерстистого носорога, дуйте, меняйте одну ляжку на каменный топор, другую – на одежду из шкур, на место у костра, который кто-то поддерживал, пока вас, бродягу, носило по джунглям, на бусы для жены и бог знает на что еще. Чертовски неудобный расклад, как ни крути.

Нет, мы с вами не в состоянии обойтись без денег. В этом-то и состоит их сила, в незаменимости, потому они и движут миром. Да и пускай бы себе двигали, без проблем, если б не одна их особенность, о которой мало кто задумывается. По крайней мере, мало задумывался прежде, пока не разразился очередной финансовый кризис, стыдливо именуемый рецессией. Особенность эта называется ссудным процентом, он неотъемный элемент современных денег, их составляющая часть. Ну и что с того, спросите вы? Подумаешь, какая обыденность.

Одну минуточку, сейчас разберемся, присмотревшись к нему внимательнее. Итак, что он собой представляет? Ссудный процент, как указывалось выше, есть «объективная экономическая категория, представляющая собой своеобразную цену ссуженной во временное пользование стоимости, возникающую там, где отдельный собственник передает другому определенную стоимость во временное пользование с целью ее производительного потребления». То есть, если выражаться человеческим языком, это – мзда, налагаемая теми, у кого денег от пуза, на тех, у кого их кот наплакал, но кому их до зарезу надо. Хочешь попользоваться – бери в долг, вернешь с вершком. Банально? Я не спорю с вами, только именно благодаря этой самой банальности деньги из инструмента, основательно упрощающего жизнь, давно уже превратились в универсальный механизм, при помощи которого те, в чьих руках они сосредоточены, богатеют, пальцем о палец не ударив, в то время как все остальные нищают, затягиваясь в безнадежную финансовую кабалу. Эти, ссудные деньги – уже ни в коем случае не средство обмена, они приобретают принципиально новое свойство размножаться, будто раковые клетки, порождая новые деньги из старых денег, иными словами – из воздуха. Не надо думать, будто никто никогда не замечал этого поразительного свойства из разряда своеобразных нанотехнологий. Еще Аристотель в своей «Политике» обвинял ростовщиков в извращении сути денег, а взимание процентов полагал самым противным природе занятием. Мартин Лютер же вообще не выбирал слов, называя средневековых ростовщиков оборотнями, «маскирующимися под личиной сограждан, чтобы наносить вред, и не снившийся никаким открытым супостатам»³³. Но, как говорят на Востоке, собаки лают, а караван идет, схема слишком заманчивая, чтобы отказаться от нее в угоду какому-то там Аристотелю…

Итак, давайте подведем промежуточный итог. Ссудный процент или плата за пользование деньгами, взимаемая теми, в чьих руках они сосредоточены, есть механизм перераспределения благ, делающий богатых еще богаче, ну а бедных, соответственно, еще беднее. Это понятно. Но это еще не все. Вторая немаловажная особенность ссудных денег состоит в их способности порождать безнадежные долги, отработать которые честно и в долгосрочной перспективе не представляется возможным. Это нереально даже чисто с математической точки зрения, что еще четверть века назад убедительнейшим образом показала доктор М. Кеннеди³⁴ в монографии «Деньги без процентов и инфляции». Приведу всего два примера, наглядно иллюстрирующие ее идеи. Первый: известная притча о хитроумном изобретателе шахмат, затребовавшем с умиленного новой игрой персидского шаха сущую безделицу в качестве авторского гонорара. Положить на первый квадрат шахматной доски пшеничное зерно, а на каждый последующий – в два раза больше, всего-то. Несложно подсчитать, имея под рукой калькулятор, даже при современных объемах сельскохозяйственного производства на удовлетворение пожелания хитреца потребовались бы совокупные мировые урожаи зерновых, собираемые на протяжении многих столетий.

II. Гонка на выживание

Развитие роскошного образа жизни, начавшееся еще в олигархии, неудержимая потребность в деньгах приводят молодых людей в лапы ростовщиков, а быстрое разорение и превращение богатых в бедняков способствуют возникновению зависти, злобы бедных против богатых и злоумышленных действий против всего государственного строя, обеспечивающего богатым господство над бедными.

Платон

Второй пример доктора Кеннеди еще красноречивее. Он – с участием гипотетического ростовщика, ссудившего в год рождения Иисуса Христа всего одно пенни под 4 % годовых. Уже к середине XVIII в. наследники ростовщика получили бы золотой шар размером с Землю, ныне их капитал составлял бы восемь тысяч таких шаров! А всего при 5 % годовых (казалось бы, невелика разница с четырьмя) «золотая Земля» упала бы в руки ростовщикам на триста пятьдесят лет раньше, в начале XV столетия, а ныне они владели бы двумя миллиардами золотых планет! Совершенно ясно, это – невозможно, природе (и человеку, как ее частице) свойственен плавный поступательный рост, проценты же и проценты на проценты увеличиваются по экспоненте, иными словами – круто в гору. Они плодятся, будто раковые клетки, когда из одной получаются две, из двух – четыре, восемь, шестнадцать, тридцать две, и так далее. Рак заканчивается гибелью пораженного организма. Опухоль при этом тоже оказывается в могиле, только это слабое утешение, верно?

Нечто подобное происходит и с экономикой, построенной на ссудных процентах, не так быстро, конечно, как в случае с обреченным организмом, но тоже без особо долгих проволочек. Ведь в длительной перспективе выплата процентов нереальна, зато последствия порочной практики очевидны. Среди них и угрожающее расслоение населения на до неприличия богатых и гнетуще бедных, и варварская эксплуатация трудовых и природных ресурсов, междоусобицы и завоевательные войны. Помните фильм Василия Шукшина, в котором его герой, вор-рецидивист Егор Прокудин, пытавшийся «завязать», швырнул привезенные купюры в физиономию бывшему подельнику³⁵, поскольку прекрасно понимал: даром не дают, заставят отработать, причем, очевидно, не на пашне. Кстати, именно за отказ взять деньги в долг Егора в скором времени и убили. Интересно, украинский премьер госпожа Тимошенко смотрела когда-нибудь этот фильм? Ну, хотя бы вполглаза…

Возьмем теперь сегодняшний мир, переживающий глобализацию темпами, что сделали бы честь и сталинской коллективизации с индустриализацией. На одном его полюсе – страны так называемого золотого миллиарда, Западная Европа, Япония, Израиль, Канада, США, да пара-тройка сателлитов из британского «содружества». Тут установились тишь и благоденствие, здесь весьма приличные условия труда и жизни, жесткие экологические нормы и социальные гарантии, да много чего еще из того, что манит «остарбайтеров», слетающихся сюда мотыльками на электрический свет.

На противоположном полюсе планеты картина абсолютно иная, не такая добропорядочная и приличная. Еще бы, ведь здесь теснятся рядами третьи страны, а в них – батальоны убогих и миллионы нищих, миллиарды голодающих и больных. Тут и коррупция, поразившая местные «элиты», которые Александр Зиновьев³⁶ называл колониальными администрациями, смысл существования которых – упрочить рабскую узду, связывающую третьи страны с Западом. Тут безнадежные долги и варварская эксплуатация природных ресурсов (в качестве примера достаточно привести драматическую судьбу буковых лесов в Карпатах, вырезанных буквально на корню, или тех же знаменитых, но теперь оставшихся в истории украинских черноземов, уничтоженных многолетними посадками рапса, из которого в Западной Европе производят биотопливо). Одним словом, здесь в самой красе и чистом виде – гонка на выживание без шанса на успех, поскольку, как уже было сказано выше, реальной экономике ни при каких условиях не угнаться за задранной к небу процентной экспонентой, так что неизбежная катастрофа – лишь дело времени. В той же Украине, где я живу, в последние месяцы (2009) уже видно дно, страна по всем признакам напоминает наркомана, у которого жесточайшая ломка в отсутствие очередного кредита, и никто из властей предержащих не задается вопросом: отдавать-то кто будет и чем? Напротив, о новом вливании, которое все равно разворуют, политики рассказывают как о какой-то манне небесной: упала с неба, давайте-ка обновим в кабмине автопарк. Вот так вот. Теперь понятно, отчего известный американский экономист Джон Кинг окрестил ссудные проценты «невидимой машиной разрушения», заложенной в современную экономику, будто мина замедленного действия.

Естественно возникает вопрос: если реальная мировая экономика не в состоянии угнаться за совокупным ростом задолженностей граждан и предприятий перед банками, а стран третьего мира – перед «золотым миллиардом», то откуда тогда берутся средства покрывать убытки хотя бы временно? Ответ на удивление прост. Средства берутся оттуда, откуда их брал, например, господин Мавроди, выплачивая свои заоблачные дивиденды. Околпаченные вкладчики, в погоне за барышами, что он сулил, сами тащили их в МММ мешками. Единственным, что требовалось от Мавроди, был «привлекательный инвестиционный климат». Он его и создавал. Система работала на ура и как часы, лишь пока расширялась в прогрессии. Если бы Россия не имела границ, словно Вселенная, Мавроди бы прославился изобретением вечного двигателя, а заодно, вне сомнений, получил бы Нобелевскую премию за пересмотр всех трех основополагающих Начал термодинамики, которые мне вбили в голову во время учебы на теплоэнергетическом факультете политехнического института. К сожалению, ресурсы России ограничены, как и размеры нашей планеты, существуют так называемые пределы роста, по известному определению Римского клуба³⁷, так что лавочка рано или поздно закрылась бы и без вмешательства прокуратуры. Ну а Сергей Мавроди вошел в историю не изобретателем, а всего лишь мошенником.

Впрочем, надо признать, он выглядит жалким плагиатором на фоне финансовых воротил с Уолл-стрит, оперирующих американскими долларами, валютой номер один, признанной новорожденной ООН мировыми деньгами буквально на первом заседании³⁸. У них в ходу примерно та же схема, что и у Мавроди, только масштабы разные, в остальном же – как под копирку. Центральный банк Соединенных Штатов с помощью МВФ и других подобных структур ссужает электронными деньгами страждущих (вроде той же Украины, доведенной заправляющими тут гангстерскими кланами буквально до ручки), и, таким образом, добытые в полном смысле слова с потолка комбинации цифр с длинными шеренгами нулей обретают конкретное содержание. Становятся вполне осязаемыми долгами, которые предстоит погашать (отдавать и даже выхаркивать) нам с вами (и нашим детям и внукам), ведь у нас-то под рукой нет ни подходящего печатного станка, ни двойного гражданства, как у большинства политиканов, чтобы куда-нибудь сбежать, когда запахнет жареным. Следите за мыслью: это как в преферансе, что вы сели расписать вечерком, поставив на кон вполне реальные материальные ценности, скажем, кожаную куртку, видеодвойку, мамин ковер или сервиз, доставшийся в наследство от бабушки. А у оппонента вашего на руках одни долговые расписки, обеспеченные лишь тем, что их признали средством обращения жильцы соседских квартир. Как полагаете, при подобной постановке вопроса много ли понадобится времени, прежде чем вы останетесь с носом в комнате, по которой загуляют сквозняки?

Как это они так лихо устроились, спросите вы? Дайте время, мы «подойдем поближе к берегу», как выражался герой Павла Борисовича Луспекаева, сейчас же отметим лишь одну ключевую деталь: гуттаперчевость, что ли, доллара. Ведь он, навязанный всему миру после Второй мировой войны, из которой Америка вышла безусловным победителем, не привязан к золоту (в отличие от тех же червонцев императора-неудачника Николая II) и даже в самом дорогом бумажном исполнении (об электронных баксах и говорить нечего) никогда не обходился дороже десяти центов организации, выпускающей это чудо на свет: Федеральной резервной системе США. На деле, кстати, она является корпорацией частных банков. Пока Штаты не протолкались в сверхдержавы, Федеральный резерв ссужал деньгами американское правительство, контролируя при этом и ставку кредитного процента, и объем денежной массы, то есть, грубо, все и вся. Теперь же, с крушением СССР, он распространил свои услуги на весь мир. Представляете простор для маневра? Доллар совершенно справедливо зовут переуступаемым вексельным обязательством. А что сие словосочетание означает? А означает оно буквально следующее: если он у вас на руках, сам Федеральный резерв США (держитесь, не падайте) пред вами в долгу, размер которого определяется номиналом купюры. Сколько это на самом деле, если сто долларов, как утверж-далось в известной телерекламе конца девяностых годов минувшего столетия, заколачивавшейся в головы телезрителям едва ли не гвоздями, – «это всегда сто долларов»? А давайте посмотрим.

Допустим, вы получили некую сумму, скажем, десять тысяч «гринов», за какую-то там выполненную вами работу. Коробку для дачи сложили, или поле вспахали да засеяли, или, скажем, книжку написали, это не принципиально. Вчера вы могли купить на полученную сумму полноценную квартиру, сегодня – комнату в коммуналке, завтра – пол квадратного метра, следите за мыслью? Доллар обесценился. То есть вас, грубо говоря, обокрали, но столь элегантно, что и пенять-то не на кого, не станете же вы судиться с безликой инфляцией. Между тем именно она, инфляция, которую вовсе не зря зовут параллельной формой налогообложения, будучи прямым следствием грандиозного разрыва между реальными темпами роста мирового валового продукта и рожденными из воздуха процентами, облегчающими наши с вами кошельки путем сжигания «лишних денег» прямо в карманах и бумажниках, выступает своеобразным защитным механизмом порочной финансовой системы. Перекладывает не наши проблемы на наши конкретные плечи, распределяя издержки дутого изобилия «золотого миллиарда» на все население планеты, вовлеченное в экономический процесс. Знаете, это как дурная кровь, от которой избавляются посредством пиявок. Правда, крохи, изъятые у нас, как правило, представляют собой честные заработки, добытые кровью и потом, мы-то долларов не рисуем. Ну, так кому какая разница?

Впрочем, надо отметить и следующее. Как бы ни хороша была инфляция в качестве механизма перераспределения средств или даже пиявки, отсасывающей дурную кровь за наш с вами персональный счет, но и она, похоже, буксует. Разрыв между секторами экономики, производящими реальные блага, и виртуальной паразитирующей надстройкой ныне достиг такой величины, что налицо все признаки полномасштабного мирового кризиса. Знаете, чего еще четверть века назад опасалась упомянутая выше Маргрит Кеннеди, автор монографии «Деньги без инфляции и процентов»? Она боялась грядущего коллапса западной финансовой системы, он ожидался под конец восьмидесятых годов минувшего столетия, поскольку ростовщическая пирамида практически достигла «пределов роста», упершись в свои восточные границы. Ага, именно в него, в оплеванный и проклятый «железный занавес», возведенный Сталиным, чтобы ее остановить. Однако крушение не состоялось, напротив, поразительно быстро, буквально «за одну ночь», как некогда, если верить Платону, легендарная Атлантида, пал Советский Союз.

Рухнул, чтобы в расчлененном на части состоянии оказаться включенным в мировой ростовщический процесс. Лишь варварское разграбление поверженного противника (по современным оценкам, одних вкладов советских граждан на счетах Сбербанка «сгорело» в пересчете на четыреста с лишним миллиардов долларов) позволило Западу ненадолго оттянуть катастрофу. Но, как говорится, сколько веревочке ни виться… Нынешний кризис, куда словно в воронку скатывается мировая экономика и который аналитики стыдливо именуют рецессией, считается самым крупным со времен Великой депрессии. Все предыдущие неминуемо оканчивались мировыми войнами. Поглядим, как будет на этот раз.

III. Ящик Пандоры

Когда народ увидел, что Моисей долго не сходит с горы, то собрался к Аарону и сказал ему: встань и сделай нам бога, который бы шел перед нами, ибо с этим человеком, с Моисеем, который вывел нас из земли Египетской, не знаем, что сделалось. И сказал им Аарон: выньте золотые серьги, которые в ушах ваших жен, ваших сыновей и ваших дочерей, и принесите ко мне. И весь народ вынул золотые серьги из ушей своих, и принесли к Аарону. Он взял их из рук их, и сделал из них литого тельца, и обделал его резцом. И сказали они: вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!

Исх., 32: 1–4

Как вы, должно быть, помните, друзья, упомянутые в эпиграфе события случились во время Исхода из Египта. Стоило Моисею удалиться на гору Синай, как оставшийся без руководителя народ принялся роптать, начались «разброд и шатание в расположении части», как выражался один советский полковник, когда я был молод. Аарон, чтобы угомонить соплеменников, то есть из самых лучших побуждений, пустил по кругу шапку, а из собранного золотишка отлил тельца. Молитесь, мол, какие проблемы? Самоуправство Аарона привело спустившегося с Синая Моисея в состояние неописуемой ярости, и он не просто сломал изваяние, но и подверг подопечных жестокому наказанию. Это было исполнено, «и пало в тот день из народа около трех тысяч человек»³⁹. Однако Телец оказался чрезвычайно живуч.

Помните, в предисловии к книге я упомянул уфолога и математика Жака Валле, утверждавшего, будто «можно изменить жизнь многих людей, показывая им явления, которых они не в состоянии понять». А затем позволил себе предположить, что одними показами дело не ограничилось, и предложил вместе поискать следы некоей точечной коррекции, посредством которой эволюцию человечества направляют в некую требуемую сторону. Теперь же, после ознакомления с механизмом действия ссудного процента, полагаю, мы вправе говорить и о вполне конкретной матрице развития, подброшенной homo sapiens в незапамятные времена. Разве то, к чему мы идем, не похоже на Матрицу? Разве сегодняшний мир не живет по законам золотого тельца?

Когда же именно это случилось? Точного ответа, естественно, нет ни у кого. По одной из версий, человечество открыло «ящик Пандоры» на рубеже VI и VIII вв. до н. э., когда ему подбросили подмененную Тору⁴⁰, учение крошечного племени из Передней Азии, ставшее впоследствии составной частью трех великих мировых религий, что само по себе, согласитесь, парадокс. Так вот, согласно этой небесспорной конспирологической версии, в те времена учение Моисея исчезло без следа, а иудеи, под влиянием кровожадных ассирийцев, вернулись к идолопоклонничеству. Под влиянием – это, конечно, слабо сказано, ассирийцы в те давние времена были непревзойденными мастерами делать предложения, от которых не откажешься, если только не хочешь быть освежеванным, как баран. У поклонников воинственного бога Ашшура⁴¹ это было излюбленное и весьма распространенное наказание, схлопотать его в ту пору было так же несложно, как сегодня административный протокол, составленный гаишниками за нарушение правил дорожного движения. В общем, на смену заповедям, оставленным Моисеем, явилось идолопоклонничество и его неизменный атрибут, кровавые человеческие жертвоприношения, ничуть не уступавшие у ассирийцев по размаху тем людоедским шабашам, благодаря которым в историю вошли ацтеки.

И лишь при царе-реформаторе Иосии⁴², когда кровожадная ассирийская держава затрещала по швам, а затем и рухнула под ударами многочисленных супостатов, начались работы по восстановлению Иерусалимского храма, который до того пребывал в запустении. Там-то, на его руинах, она якобы и нашлась, дополненная и шовинистической концепцией избранного народа, которому неизбежно подчинятся все прочие, чтобы ему служить, и необходимым инструментарием, позволяющим добиться мирового господства нетрадиционным способом, без стрел, копий и мечей. Настоящим ноу-хау своего времени, тем самым пресловутым ссудным процентом, легшим в основу всей нынешней мировой финансовой системы: «И будешь давать взаймы многим народам, а сам не будешь брать взаймы»⁴³. И, судите сами, друзья, что это было, добрый совет, как достичь благополучия, первый кирпичик в фундамент будущего Международного валютного фонда, заправляющего миром путем элементарного перераспределения финансовых потоков, или нечто гораздо большее. Начало новой религии, где роль божества играют деньги, выданные под проценты в кредит.

IV. Нью-Йорк на берегах Евфрата

Впрочем, конечно, версия с участием подброшенной Торы – не единственная, кто знает, как там было на самом деле. Александр Пасынков в книге «Феномен ростовщичества»⁴⁴ называет ссудный процент ровесником торговли, гораздо более старым, чем сами деньги. Правда, тут речь ведется скорее о натуральных формах займа, ну, типа, одолжите, please, подводу зерна до следующего урожая, с которого верну две, а то и три. Согласно тому же А. Пасынкову, нечто подобное получило распространение в Вавилонии⁴⁵ еще во второй половине 3-го тысячелетия до н. э., недаром многие историки возникновения денежного хозяйства именно Вавилон полагают прародиной меняльного дела и ростовщичества. Уже после того как Шумер пал под ударами победоносного аккадского владыки Саргона⁴⁶, ростовщичество в Месопотамии расцвело во всей красе, понятия вроде «процентного займа» и «долгового обязательства» вошли в обиход и укрепились в нем, а дача денег в рост под залог всевозможной недвижимости или, скажем, обращение в рабство должников стали обычным делом. Несимпатичной повседневностью. Надо думать, процессы набирали обороты и далее, раз уже в знаменитом Кодексе законов Хаммурапи (XVIII столетие до н. э.)⁴⁷ просматривается не только стремление властей упорядочить финансовые взаимоотношения, но и умерить аппетиты ростовщиков, пока они не довели население до ручки, с них, паршивцев, станется.

Так что повторюсь, может, никто ничего такого не подбрасывал иудеям при царе-реформаторе Иосии, как предполагалось выше, это они от вавилонян набрались всяческих ростовщических гешефтов, когда сын похоронившего Ассирийскую державу Набопаласара, самый знаменитый вавилонский царь Навуходоносор⁴⁸ угнал их в знаменитый, описанный Библией и историками плен, продлившийся семьдесят лет. Отметим сразу, в «плену» можно было много чего нахвататься, ведь Вавилон при Навуходоносоре стал, если хотите, Нью-Йорком своего времени, только на Евфрате вместо Гудзона, финансовым сердцем мира, вроде Лондона середины XIX столетия. Сюда, вполне естественно, стекалось все, чем мог похвастать Древний мир. Здесь, к слову, и бизнес-климат был соответствующим, благоприятствовал деловой активности, отдадим должное вавилонским царям.

У торговцев и ростовщиков, например, не спрашивали лицензий, выражаясь современным языком. То есть торговлей, спекуляциями и ссудами занимался всяк, кто только хотел: и профессиональные купцы, и частные лица, и даже храмы, пускавшие в рост свои несметные богатства. Не без успеха, скажем так. Словом, все было как всегда. Рискну предположить, не всем очутившимся в «вавилонском плену» иудеям довелось месить глину на затеянных Навуходоносором новостройках, некоторые занялись бизнесом и преуспели на этом поприще, сделав поразительные успехи. Примером тому могут служить процветавшие частные торговые дома Эгиби и Мурашу⁴⁹, сочетавшие банковскую деятельность (принимавшие вклады населения и выдававшие ссуды) с крупнооптовой торговлей, а операции с недвижимостью – с доверительным управлением царской собственностью, субарендой сельхозугодий и складов. А. Пасынков называет банкиров из дома Эгиби вавилонскими Ротшильдами, а я не стану спорить. Если сами Набонид с Валтасаром⁵⁰ передают вам в аренду или управление свои обширные земельные угодья (что было совершенно необычно для Месопотамии тех лет), кое-какие влияние и общественный вес у вас имеются, согласитесь. Мне вот, в современной Украине, никто из власть имущих и за бампер своего лимузина подержаться не позволит, из чего явствуют неутешительные выводы о моем весе, все верно. Но мы отвлеклись.

Последний вавилонский царь Набонид был личностью весьма примечательной. Историки зовут стопроцентным ставленником вавилонской олигархии. И тем не менее он против нее восстал (как Джон Кеннеди против финансово-промышленного лобби, но об этом позже), занявшись религиозными реформами, имевшими четкую экономическую подоплеку. Набонид (при полной поддержке пасынка Валтасара) то тасовал богов месопотамского пантеона, умаляя общепризнанных и превознося забытых (так, например, он называл бога Луны Сину отцом бога Солнца Шамаша, повергая в ужас священнослужителей). То реконструировал и перестраивал храмы, освобождая с постов враждебных жрецов, чтобы заменить их своими ставленниками, то апеллировал к далеким предшественникам, древним царям Шумера и Вавилона, к Саргону, Шульги и Хаммурапи, за что его прозвали царем-археологом. Одним словом, боролся за власть, безуспешно пытаясь вырвать ее из жадных лап всемогущего жреческо-олигархического сословия, с которым рассорился вусмерть. Трудно сказать, чем бы закончилось противостояние царской власти с олигархией, если б на арене не появилась третья сила – могущественные пришельцы персы. Победоносная армия царя Кира⁵¹ сокрушила пообтрепавшееся в походах войско вавилонского царя, олигархи переметнулись на сторону завоевателей (они всегда так делают, ради спасения капиталов, недаром ведь Иисус учил не создавать себе на земле сокровища, поскольку там будет и сердце его владельца). Набонид с Валтасаром погибли, на дворе стоял октябрь 539 г. до Р. Х. Так, спустя всего двадцать три года после смерти Навуходоносора II в октябре 562 г. до Р. Х. сбылись слова пророка Даниила, предсказавшего «низвержение золотой головы» – закат Вавилонского царства⁵².

Впрочем, нам не стоит беспокоиться за золотого тельца. В отличие от Набонида с Валтасаром он уцелел. Вавилония стала частью стремительно растущей мировой персидской державы Ахеменидов. Банкирские дома, естественно, не пострадали, а что им сделается? Напротив, историки отмечают: при персах ростовщичество зацвело в западных сатрапиях империи буйным цветом, чему способствовала налоговая и монетаристская политика властей. У населения вечно не хватало денег, приходилось то и дело брать взаймы. Тот же дом «Мурашу и сыновья» получил немалые привилегии, управляя хозяйствами, в которых персидские вельможи заменили прежних собственников – знать, опрометчиво поставившую на Валтасара. Словом, поезд поехал дальше, даже еще быстрее, чем прежде. Тем более что Кир, которого историки буквально в один голос зовут правителем мудрым, проницательным и исключительно расчетливым (из тех, кто своего не упустит) и, одновременно, терпимым к вероисповеданиям новоприобретенных подданных, всячески поддерживал деловую инициативу месопотамских банкиров. Чуть позже он вообще пошел на беспрецедентный шаг. Не просто разрешил иудеям вернуться из «вавилонского плена» на родину, но и, оставаясь язычником, распорядился выделить из государственной казны немалые средства на восстановление опустошенного Навуходоносором Иерусалимского храма. Обычно историки объясняют такую невиданную щедрость персидского владыки впечатлением от прочтенных им предсказаний пророка Исаии, который за двести лет до этого предрек и разрушение Храма Соломона, и гибель державы Навуходоносора, а Кира даже назвал по имени. Согласитесь, друзья, царя можно понять. Впрочем, финансирование строительства Храма Иеговы не помогло язычнику Киру, поход на воинственных кочевников массагетов стал для него роковым. Кир пал в битве вместе со всем войском, его отрезанную голову мстительная царица кочевников Томирис окунула в бурдюк, наполненный кровью, чтобы утолил, наконец, ненасытную жажду, достал уже. Затея персидского властелина по переселению вавилонских иудеев в Иерусалим тоже, говорят, не увенчалась успехом, желающих оставить насиженные места оказалось до обидного мало. Туда отправилось всего сорок тысяч репатриантов⁵³, малая толика тех, кого угнал в плен негодяй Навуходоносор. И это при том, что иудеи сохранили и язык, и культуру, они и не подумали ассимилироваться.

После гибели Кира отношение правителей державы Ахеменидов к ростовщикам не претерпело существенных изменений, везде им был зеленый свет, правда, на проблему восстановления Иерусалимского храма (Кир этого сделать не успел) наследовавшие ему монархи смотрели все же по-разному. Старший сын Кира сумасброд и братоубийца Камбис⁵⁴ проявил в отношении Храма безразличие, но процарствовал мало. Поранился мечом по пути из Египта, спеша подавить мятеж, разгоревшийся в центральных сатрапиях, схлопотал гангрену и тю-тю⁵⁵. Его оппонент мидийский маг Гаумата, выдававший себя за убитого Камбисом младшего брата (а потому вошедший в историю как лже-Бардия), специальным указом приостановил работы в Иерусалиме, но продержался недолго. Его зарезал другой соискатель короны царя царей – Дарий⁵⁶. Последний не только выделил новые средства Храму, но и повелел вернуть из Гохрана персидской державы ценности, похищенные еще вавилонянами.

И при сыне Дария Ксерксе I, пытавшемся взять реванш за унижение персов при Марафоне и потерпевшем от греков очередное сокрушительное поражение, и при его убийце и сыне Артаксерксе, возглавившем заговор против отца и старшего брата, и после них отношение имперских властей к банкирам оставалось на редкость доброжелательным. Правда, во времена Ксеркса I⁵⁷, ага, того самого самодура, который приказал бичевать море, разметавшее персидский понтонный мост во время переправы армии через Геллеспонт (Дарданеллы), тучи все же сгустились над ними. Случилась история, впоследствии повторявшаяся с удручающим постоянством, поэтому остановимся на ней подробнее, опираясь на работу А. Опарина⁵⁸, убедительно доказавшего тождественность этого воинственного монарха библейскому деспоту Артаксерксу. Итак.

V. В четверть первого я вам уши на ходу отрежу…

Отрезать на ходу уши д’Артаньяну грозился славный мушкетер Людовика XIII Атос, досадное недоразумение между будущими закадычными друзьями случилось на первых страницах знаменитого романа Дюма, сразу после аудиенции у господина де Тревиля и незадолго до известной дуэли у монастыря Дешо. К счастью, уши молодого гасконца остались, где им и полагается быть, в отличие от ушей визиря Ксеркса злодея Амана. Впрочем, прошу простить, я забегаю вперед.

Общеизвестно, что Ксеркс, младший сын стареющего царя Дария, угодил на трон вопреки закону престолонаследия стараниями своей мамы Атоссы, приходившейся дочерью самому Киру Великому, создателю мировой персидской державы. Вспомните, ведь Дарий-то был всего лишь «бедным родственником» Ахеменидов, «седьмой водой на киселе», эдаким Борисом Годуновым. Корона упала ему в руки после гражданской смуты, когда сыновья Кира истребили друг друга. Он и на Атоссе-то женился ради того, чтобы, породнившись с правящим домом, упрочить свое шаткое положение. Немудрено, что именно внука Кира Великого возвели на освободившийся престол, сделано это было, как водится, по головам его сводных старших братьев. Надо думать, от Ксеркса многого ждали, да и его самого, что называется, происхождение обязывало. Плюс к тому обстановка в империи складывалась тревожная. Еще при немощном старике Дарии откололся покоренный Камбисом Египет, почти сразу полыхнуло в Вавилоне, где появился очередной Лженавуходоносор, провозгласивший себя «царем царей», вероятно, персам аукнулась Марафонская битва, проигранная эллинам с разгромным счетом. Требовались адекватные меры, Ксеркс, отдадим ему должное, их предпринял. В 484 г. до н. э. восстание в Египте было подавлено огнем и мечом, затем настала очередь Вавилонии. В результате обе страны лишились привилегий, которые имели при Дарии. Из титула Ксеркса вымарали звания царя Вавилона и египетского фараона, Вавилония и Египет были превращены в сатрапии. Расправившись с бунтовщиками, царь обратил внимание на запад, туда, где находились заносчивые и непокорные греческие полисы, чтобы, по словам Геродота, «соединив мостом Геллеспонт, вести войска через Европу на Элладу»⁵⁹ и, таким образом, сделать державу Ахеменидов страной, над которой никогда не заходит солнце. Но, следует признать, стремление расквитаться с греками за марафонское унижение Дария сыграло с Ксерксом злую шутку. Правда, опять же, если верить Геродоту, царь это предчувствовал. Тут, друзья, снова мистика, которая шагает с историей буквально под руку, только присмотрись.

С одной стороны, Ксеркс после египетских и вавилонских успехов прямо-таки горел желанием надрать уши спартанцам с афинянами. И одновременно мучительно колебался. Сначала громогласно объявил о походе, а затем, якобы прислушавшись к мнению военных советников, публично отменил свое решение, что для персидских царей было без преувеличения нонсенсом. Далее случилось и вовсе из ряда вон. Ночью царю явился призрак, грозивший самыми страшными неприятностями державе Ахеменидов и персонально царю, если только тот немедленно не выступит в поход. Вы, конечно, можете полагать рассказ Геродота лабудой, повешенной на уши доверчивым читателям, я же, в ответ, посоветую вам прочесть хотя бы мемуары Германа Раушнинга⁶⁰. Много чего обнаружится интересного, в том числе и такого, от чего волосы встанут дыбом.

До чертиков напуганный Ксеркс сделал, как было велено призраком, переиграл в сто первый раз, объявив, что поход все же состоится. Правда, отдадим ему должное, вне сомнений, терзаемый дурными предчувствиями, царь попытался максимально застраховаться от неудачи. Персы войну с кондачка не начинали и никакими расчетами на число шапок себя не тешили, отнюдь. Подготовка была, и она была серьезной. Пока полководцы Ксеркса готовили громадную армию, куда, помимо ополченцев, над которыми принято шутить, мол, отребье в звериных шкурах, в войско были включены и отряды вавилонской тяжелой пехоты, и гоплиты малоазийских городов-государств, непревзойденные скифские кавалеристы и знаменитые персидские «бессмертные», царские флотоводцы занимались огромным флотом, способным бросить вызов греческому. Персидские инженерные войска тоже не сидели без дела, прорыв за несколько лет двухкилометровый канал через перешеек на Халкидики для кораблей и наведя мосты, самыми знаменитыми из которых стали понтонные переправы через Дарданеллы. Персидские фуражиры запаслись складами провианта по всему маршруту следования, а дипломаты приложили титанические усилия, чтобы расколоть коалицию греческих союзников. Даже политические эмигранты из Эллады не были забыты. И после всего этого профильная статья в «Википедии» зовет Ксеркса вялым, недалеким, бесхарактерным и, одновременно, тщеславным политиком? Зачет…

Правда состоит в том, что поход провалился. Вопреки грандиозным стараниям война, начавшаяся летом 480 г. до н. э., окончилась зубодробительным поражением персов. Причем буквально с первого шага, сделанного Великой армией Ксеркса, насчитывавшей, по оценкам современных историков, до 200 тысяч «штыков», все пошло наперекосяк.

Сначала Ксеркса и его людей подстерегла досадная неудача при переправе через Геллеспонт: буря разметала понтонные мосты, множество солдат утонуло. Разъяренный царь приказал высечь море, бедолаг же понтонеров казнил. Далее персы очутились у Фермопил, где громадное войско уперлось лбом в легендарные щиты трехсот спартанских героев царя Леонида. Затем очередной шторм утопил целую кучу персидских кораблей, у Ксеркса их хватало, тем не менее, согласитесь, пренеприятный сюрприз. Впрочем, то были цветочки. Прорвавшись в Аттику, персы захватили Афины, оставленные жителями, но толку от этого было примерно столько же, сколько достиг Наполеон Бонапарт, завладевший горящей Москвой. А чуть позже начался полный разгром, грянула морская битва у Саламина, после которой Ксеркс остался без кораблей. За ней – побоище при Платеях, где персидский царь распрощался с армией. И года не прошло, как война перекинулась на территорию государства Ахеменидов, запылали малоазийские города.

VI. На чужой каравай рот не разевай…

Военное поражение привело экономику державы в упадок, и это еще мягко сказано. Ксеркс отчаянно нуждался в деньгах, а где их было взять, как не у «родных» олигархов? Тут-то между царем и ростовщиками, вероятно, и пробежала кошка величиной со слона, и они стремительно разлюбили друг друга. «Википедия» описывает этот процесс как религиозную реформу Ксеркса. От былой веротерпимости царя теперь, мол, не осталось и следа, ради укрепления государственной власти он принялся раскручивать культ иранского бога Ахурамазды, а на все прочие культы санкционировал гонения, вылившиеся в неприкрытый грабеж храмовых сокровищниц. Библия в известной Книге Есфирь⁶¹ озвучивает несколько иную версию последних драматических лет правления Ксеркса, сводя проблему к банальному, заезженному в наши времена антисемитизму, которым де страдал некто Аман Вугеянин, всемогущий визирь, второе лицо в Персидском государстве после самого царя. И вот этот зловредный Аман, которого одни исследователи называют македонянином, другие персом, а третьи – амаликитянином⁶², «на почве личной неприязни к могущественному олигарху» Мардохаю, как выразились бы наши сотрудники МВД, надумал извести иудеев по всей державе Ахеменидов до самого последнего человека. А заодно и подлатать дыры в бюджете, добыв, как свидетельствует знаменитый иудейский историк и участник героической обороны Масады Иосиф Флавий⁶³, необходимые средства у «народа, который держится особняком, не входит в общение с прочими жителями, имеет различное от прочих богопочитание и пользуется другими законами». Впрочем, с чего бы нам верить этим словам? В истории с головой хватает примеров тому, как еврейские олигархи, стоит только запахнуть жареным, без зазрения совести прикрываются своим народом, сыпля на головы следователям соответствующие обвинения. Так что простор для размышлений, согласитесь, имеется.

В любом случае у Амана не выгорело, ушлый олигарх Мардохай (занимавший при дворе немалый пост) обскакал премьера-аутсайдера, снабдив Ксеркса молодой женой, своей воспитанницей красавицей Есфирь. Которая, к слову, заменила на царском ложе гордячку царицу Вашти, внучку Навуходоносора. Вашти Мардохая на дух не переносила, а Ксеркса еще и накрутила запретить отстраивать Иерусалимский храм. Но поезд ее ушел. Далее все разыгралось как по нотам, Есфирь провела с царем разъяснительную работу. Как говаривала в таких случаях моя бабушка, ночная кукушка перекуковала кукушку дневную. Так случилось и в этот раз, чего Аман, вероятно, не учел. Или уже сделать ничего не мог. Короче, он сам стал жертвой Варфоломеевской ночи, которую готовил Мардохаю. Опального премьера казнили, вместе с ним по просьбе Есфирь на эшафот отправили десять его сыновей, красавица настояла, чтобы их тоже вздернули: «И сказал царь Эсфири, царице: «Каково желание твое? И будет удовлетворено оно для тебя; и какая просьба твоя? И она будет исполнена». И сказала Эсфирь: «Если угодно царю, то пусть бы позволено было иудеям в Сузах и завтра делать то же, что и сегодня; и десятерых сыновей Амана пусть бы повесили на дереве». И сказал царь, чтобы сделано было так, и дан был указ в Сузах, и десятерых сыновей Амана повесили»⁶⁴. А за ними, согласно тому же тексту, и множество других негодяев, так или иначе симпатизировавших Аману.

Кстати, это неоднозначное, согласитесь, событие, породившее множество всемирно знаменитых литературных произведений и шедевров живописи, отмечается по сей день из года в год на протяжении вот уже двух тысяч трехсот лет на известном празднике Пурим. Ключевым элементом Пурима считается публичное чтение свитка Есфири, по ходу которого, при произнесении имени Амана принято шаркать ногами, выражая презрение к памяти злодея. А еще к празднику пекут треугольное печенье со сладкой начинкой, оно называется гоменташн, что в переводе означает «уши Амана». Вот написал эту фразу и подумал: нам бы, русским, столь тщательно помнить свои обиды и своих обидчиков. Впрочем, наверное, при таком раскладе мы бы перестали быть русскими…

Еще одна невероятная деталь. Вот, обещался по ходу книги держаться в стороне от всякой мистики, но не выходит, недаром говорят: не зарекайся. Согласно некоторым иудейским комментаторам Библии, Есфирь обладала мощным пророческим даром и не сомневалась: Аман с сыновьями – не последние, кого доведется вздернуть за аналогичные прегрешения. Более того, что свиток Есфири, перечисляющий, помимо всего прочего, имена казненных сыновей Амана, якобы содержит некий мистический код, расшифровав который можно выйти на точные даты аналогичных исторических событий. Вплоть до 21 дня месяца тишрей 5707 г. по еврейскому летоисчислению (что соответствует 16 октября 1946 г.), когда на виселице очутились десять нацистских преступников, осужденных Нюрнбергским трибуналом. Не знаю, насколько это соответствует действительности, не берусь судить, как к этому относиться. Потому оставляю без комментариев, поехали далее.

Гибель Амана не помогла персидскому царю, он не надолго пережил своего визиря, зарезанный прямо на ложе заговорщиками под предводительством собственного сына. К тому времени, как это случилось, от Амана остались одни уши, а ростовщичество мутной волной захлестнуло цивилизованный мир. Пришло и в Афины, где свирепствовали законы Дракона⁶⁵, по которым должники мигом гремели в рабство, и где, по словам Плутарха, «весь простой народ был в долгу у богатых», и даже в Спарту, где разрушило весь жизненный уклад. А как же иначе, ведь вся сила Спарты состояла в «общине равных», сисситии, члены которой вместе жили, обедали и сражались с врагами плечом к плечу. И недурно сражались, стоит добавить, памятуя о подвиге трехсот спартанцев царя Леонида. Имущественное расслоение быстро похоронило спартанские традиции и здорово сократило количество свободных граждан, в пять раз за полтора века, начиная с эпохи Греко-персидских войн. Сражаться плечом к плечу стало фактически некому, и Спарта угасла. В Афинах, упомянутых абзацем выше, дело дошло до отмены находившимся у власти Солоном⁶⁶ всех долгов, как частных, так и государственных. Но не сработало и это. Граждане остались недовольны реформой. Примечательно: накануне нововведений друзья Солона, посвященные в планы реформы, одолжили крупные суммы денег и, таким образом, проснулись на следующий день богачами…

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.