Эпилог

Сентябрь 1818 года

Во второй половине по-осеннему яркого солнечного дня дорожный экипаж герцога и герцогини Чевиот остановился у парадного крыльца Шато-де-Вьенн, резиденции графа де Вьенна, одного из кузенов Чевиота. Возведенный в эпоху Ренессанса, замок прекрасно вписывался в чудесный пейзаж окрестностей Онфлера. В наполеоновские времена этим замком завладел один из его маршалов, но вскоре после Ватерлоо граф де Вьенн вернулся из Англии. Французский король восстановил права де Вьенна на родовое поместье.

Сара и Энтони днем раньше сошли с корабля в Гавре, переночевали в гостинице и с утра отправились в Онфлер. Шато-де-Вьенн был первым важным пунктом в их путешествии, поскольку граф владел несколькими картинами, которые Чевиот считал необходимым показать Саре.

Супругов Чевиот встречал сам граф — сухощавый подтянутый мужчина с длинным породистым носом, недавно разменявший шестой десяток. Его жена так походила на мужа, что Сара посчитала их кровными родственниками. Графиня желала непременно сама проводить дорогих гостей в их комнаты. По дороге она не умолкая болтала по-французски, говоря с Энтони о людях, о которых Сара слышала впервые в жизни.

Глядя на то, с какой улыбкой графиня обращалась к Чевиоту, Сара с удивлением подумала, что присутствие Энтони заставляет расцветать даже таких пожилых особ, как мадам де Вьенн.

— А здесь ваша комната, дорогая. — С этими словами хозяйка отворила перед Сарой дверь, приглашая войти.

Спальня была большая, со стеклянной дверью, выходящей на отдельный балкон. Саре понравилась эта комната, полная света и воздуха, с элегантной мебелью.

— Как красиво! — заметила она на прекрасном французском, которым успела овладеть в совершенстве за годы учебы в закрытой школе мисс Бейтс для юных леди.

— Я пришлю к вам горничную с горячей водой и освежающим лосьоном, — пообещала графиня. — Ваш муж будет находиться в соседней комнате.

— Мерси, мадам, — поблагодарила Сара, остановившись посреди своей роскошной спальни, но графиня уже железной рукой повлекла Энтони дальше, и герцог едва успел подмигнуть Саре на прощание.

Сара медленно обошла комнату, разглядывая пейзажи, украшавшие стены. Почти все они изображали окрестности Шато-де Вьенн. Сара сразу узнала и гавань в окружении высоких каменных домов с острыми черепичными крышами, и устье Сены, на котором был расположен Онфлер. Картины были написаны с похвальной тщательностью, но напрочь лишены той одухотворенности, что всегда сопутствует таланту.

Тем временем в спальню явилась горничная с горячей водой и лосьоном. Следом пришла Хелена, личная служанка Сары. Она указала слуге, куда положить багаж.

Сара не хотела мешать Хелене распаковывать вещи, отворила стеклянную дверь и вышла на балкон под неяркие лучи заходящего солнца. Узкий балкон выходил на идеально ухоженный сад, где центром композиции являлось некое подобие греческой статуи молодой богини. Рядом находился точно такой же балкон, куда можно было попасть из соседней комнаты.

Сара с наслаждением потянулась и вдохнула полной грудью.

Неужели чудо свершилось и она действительно попала во Францию? Сара с трудом сдерживала радостное нетерпение, предвкушая новые встречи с прекрасным.

Опираясь на гладкие каменные перила, она любовалась садом и вспоминала последние месяцы жизни в Чевиоте.

Энтони потребовался немалый срок, чтобы прийти в себя после предательства Макса, в этом ему очень помогла братская привязанность Лоренса, которая крепла с каждым днем. Кроме горячей любви к Чевиоту, их объединяло множество других интересов.

Саре частенько приходилось шутливо угрожать им, что если они снова заведут за столом разговор о лошадях, то в следующий раз будут обедать на конюшне.

Была уже середина августа, когда Энтони предложил Лоренсу самому распоряжаться делами в Чевиоте.

— Только не думай, что я предлагаю тебе служить у меня управляющим, — предупредил Энтони. — На это место я непременно кого-нибудь найму. Но мне придется часто отлучаться, и здесь должен оставаться человек, способный все держать под контролем. Мне кажется, что ты, Лоренс, лучше всех справишься с этим делом — если, конечно, ты не возражаешь.

Лоренс был явно потрясен таким доверием, а придя в себя, стал благодарить старшего брата с трогательной горячностью.

— Черт побери, о большем я и не мечтал! — с довольной улыбкой заявил он.

Такое положение устраивало обоих братьев. Лоренс мог не расставаться со своим драгоценным Чевиотом и без помех применять в деле свои организаторские таланты, а Энтони не нужно было тревожиться о том, что за время его отсутствия поместье снова придет в упадок.

Патрика определили на учебу в Итон — ту самую школу, где учился Энтони. Мальчик встретил эту новость в штыки, но Сара нашла выход, предложив Энтони пригласить в Чевиот своих приятелей вместе с их младшими братьями. Патрик моментально сошелся со сверстниками, и с этих пор его больше не пугала перспектива отправиться в школу.

Как это ни печально, но вдова наотрез отказалась переезжать в дом в Ньюкасле, полученный ею в наследство. И Энтони, уже считавший дни до ее отъезда, вынужден был смириться с присутствием мачехи ради сводных братьев.

— Не могу же я им сказать, что хочу выставить их мать из дома! — пожаловался он Саре.

Сара грустно вздохнула, но согласилась.

А время шло своим чередом, и по мере того, как домашними делами все увереннее заправляла Сара, вдова чувствовала себя все более несчастной. Для таких, как она, невыносимо становиться номером вторым там, где когда-то она первенствовала. Когда судьба Патрика окончательно определилась, вдова сообщила Энтони, что вместо предложенного ей дома в Ньюкасле хотела бы, чтобы он оплатил аренду приличного дома в Бате. По ее словам, в Бате у нее были подруги, и она не прочь поселиться там навсегда.

Надо ли говорить, что Энтони был счастлив выполнить эту просьбу?

Сара закрыла глаза и подставила лицо неярким ласковым лучам. Скоро их пригласят на обед, и граф поведет ее смотреть картины. А потом она сможет вдоволь налюбоваться ими завтра, при свете дня.

Они задержатся здесь на пару дней и поедут дальше, в Париж.

С улыбкой Сара подумала о том, что вряд ли заслужила столь полное, столь безоблачное счастье.

А герцог все еще слушал болтовню супруги своего кузена и старался вовремя кивать и отпускать соответствующие междометия, в душе мечтая, чтобы она поскорее ушла.

Его распирало от счастья. Наконец-то он привез Сару во Францию!

Энтони никогда бы не подумал, что расставание с Чевиотом может сделать его счастливым, но слишком уж велико было его желание хотя бы ненадолго остаться вдвоем со своей молодой женой. Ведь прежде они целиком принадлежали друг другу лишь во время краткого свадебного путешествия. А потом их постоянно окружали какие-то люди, требовавшие свою долю внимания. Вот почему герцог решительно отмел все приглашения от родни и знакомых, с нетерпением ждавших его в Париже. Нет, они непременно остановятся в отеле!

Это будет просто замечательно — снова остаться наедине!

Вдобавок Энтони не давало покоя сознание того, что с самой их свадьбы он только и делал, что тратил приданое Сары на нужды своей разоренной семьи, и ему не терпелось воздать ей сторицей за эту щедрость. Он собирался положить к ее ногам все сокровища Парижа — словно пригоршни драгоценного жемчуга, брошенные под ноги сказочной принцессе.

Дай ему волю — он бросил бы к ее ногам весь мир!

— Да, мадам, — кивнул он графине. Наконец Энтони дождался избавления в лице своего личного камердинера.

Графиня нехотя откланялась, оставив герцога на попечение Карри. Но Энтони и не думал переодеваться. Торопливо спросив у слуги, все ли в порядке, и получив утвердительный ответ, он вышел на балкон.

От радостного нетерпения кровь бурлила у него в жилах.

Наконец-то они во Франции! Он обещал привезти ее сюда — и сделал это!

— Я так и знала, что это твой балкон, — раздался голос.

Энтони резко обернулся и увидел на соседнем балконе свою жену. Она смотрела на него с улыбкой, и вдруг давно просившая выхода энергия обрела цель.

— Я сейчас! — выпалил он.

Сара улыбнулась ему, на ее щеках заиграли милые ямочки. Однако он слишком откровенно прикидывал расстоя ние между их балконами.

— Энтони, не глупи! — испуганно воскликнула она. — Это слишком опасно. Пройди по коридору!

Но ему вовсе не хотелось ходить по коридору. Он слишком засиделся в каретах и каютах, и теперь ему требовало», движение, риск! Герцог быстро решил, что лепной карниз, тянувшийся между двумя балконами, имеет достаточную ширину, чтобы по нему можно было пройти.

— Энтони! — закричала в панике Сара. — Не смей!

Поздно, он уже не мог отказаться от этого приключения. Напоследок он убедился, что под балконом никого нет. Не хватало еще свалиться кому-то на голову!

Герцог перелез через перила и попробовал на прочность карниз. Затем встал на карниз обеими ногами и раскинул руки по стене.

Карниз оказался уже, чем он рассчитывал, и двигаться приходилось на цыпочках. Осторожно, мелкими шажками Энтони приближался к балкону, где стояла Сара.

Наконец он почувствовал у себя под боком твердые перила. Не спеша опустил правую руку и ухватился за них. Затем просунул ногу между каменных столбиков балюстрады и перенес на нее весь свой вес.

Еще секунда — и он на балконе.

— Ты с ума сошел! — воскликнула Сара. В ее ставших огромными глазах на смену страху явился гнев. — Что за странная выходка? Ты же мог упасть!

Ее испуг только добавил Энтони веселого расположения духа.

— Сара, балкон вовсе не такой уж высокий. Если бы я упал, то сломал бы руку или ногу, но не убился бы до смерти, — беспечно заявил он.

Но его логические доводы почему-то совсем не успокоили Сару.

— А если бы ты сломал шею? — возразила она.

— Но ведь не сломал. — Он подошел к двери и заглянул в комнату. Служанка Сары возилась возле гардероба, повернувшись к балкону спиной. Энтони громко сказал:

— Вы можете идти!

Девушка присела в реверансе и покинула помещение. Герцог с торжествующей улыбкой обернулся к Саре.

— Хелена тоже решит, что ты обезумел! — все еще пыталась возмущаться она.

Энтони и не подумал отвечать, он просто провел кончиками пальцев по ее нежному личику, слегка порозовевшему во время плавания под ярким солнцем. Не скрывая вспыхнувшего в нем желания, он коснулся рукой ее шеи, груди, живота. Она стояла неподвижно, только глаза заметно потемнели от сокровенного пламени.

— Пойдем же. — Он легонько подтолкнул ее к двери.

Сара первой вошла в спальню. Энтони на минуту задержался, чтобы широко распахнуть дверь на балкон и впустить в комнату солнечный свет. Она ждала, стоя возле кровати, среди беспорядочно разбросанных вещей, только что извлеченных из сундуков. Охватившее их желание было слишком велико, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

Он торопливо раздевался, не покидая яркого пятна солнечного света, и Сара вдруг опустилась на кровать, словно у нее подогнулись ноги. Завороженно следя за его движениями, она скинула ботинки и стала расстегивать платье.

Он разделся и подошел к кровати. Сара замерла, глядя на него бездонными, загадочно блестящими глазами. Он положил руки на ее плечи и чуть подтолкнул. Сара погладила его правое плечо, осторожно касаясь пальцами длинного страшного шрама.

— Назови меня по имени, — попросил он.

— Энтони, — охрипшим от страсти шепотом отозвалась она.

Чевиот скинул с нее одежду, они на миг затихли, упиваясь долгожданной близостью.

— Сара! — Его возглас скорее походил на стон. Два молодых, разгоряченных тела двигались в унисон, с каждым рывком приближаясь к заветной, ни с чем не сравнимой минуте наивысшего блаженства.

— Надеюсь, ты не станешь возвращаться к себе в спальню тем же путем,

— промолвила наконец Сара.

Она уютно устроилась у него под боком, опустив головку ему на плечо. Длинные шелковистые пряди ее волос вольно рассыпались по его груди. Саре не надо было видеть его лицо, чтобы предугадать ответ.

— У меня и в мыслях ничего подобного не было. Я вернусь по коридору.

— А что подумают все остальные, когда увидят, что ты вышел из моей комнаты? — Сара живо представила себе эту картину и залилась краской.

— Да какая разница? — зевая, ответил он.

— Не забывай, что слуги — тоже люди.

— Сара, — терпеливо, как ребенку, принялся втолковывать герцог. — Мы женаты. Почему кто-то должен удивляться, если я выйду из твоей комнаты?

— Ну, не знаю, — пробормотала она. Герцог до сих пор не мог понять стеснительности жены, считая ее чрезмерной. Его рука легла на живот Сары.

— Он уже немножко круглый, — заметил Энтони.

— Конечно, ведь там растет твой сын или дочка.

— И он уже живой! — удивленно воскликнул Чевиот.

Он гладил ее по животу так осторожно, что у Сары выступили слезы от умиления. Их ребенок явится на свет очень вовремя. Он тоже поможет Энтони забыть о трагедии с Максом.

Сара повернулась и поцеловала мужа в плечо.

— Пожалуй, я позову Карри, — вдруг решил он. — Пусть поможет мне одеться.

— Что?! — Сара так и подскочила на кровати. А он весело расхохотался:

— По-твоему, герцог Чевиот должен одеваться сам?

Когда он был такой веселый и озорной, ему можно было дать не больше восемнадцати!

— Если герцог Чевиот умудрился сам пройти по карнизу, то уж со своей одеждой как-нибудь справится! — с напускной строгостью заявила она.

Энтони сел, широко зевнул и потянулся всем телом, снова заворожив Сару игрой выпуклых мускулов под гладкой кожей.

— Ну, так и быть, — уступил он. И тут же лукаво сверкнул глазами. — Но тебе придется мне помочь.

— Ты просто невозможен! — Сара гордо выпрямилась и скрестила руки на груди, едва прикрытой распущенными волосами.

— Ну конечно, если ты не желаешь одеваться, я мог бы придумать кое-что другое, — многозначительно протянул он.

Сара кубарем слетела с кровати и подхватила с пола его рубашку.

— Одевайся! — велела она. — Уже пора спускаться к обеду! Что подумают хозяева, если мы опоздаем?

— Как-никак они французы! И отлично знают, что в таких случаях положено думать!

— Энтони! — Сара сделала вид, что сердится не на шутку. — Одевайся сию же минуту!

Герцог довольно ухмыльнулся. Ему ужасно нравилось ее дразнить. А Саре пришлось прикусить губу, чтобы не спровоцировать его на необдуманные поступки, в результате которых они наверняка опоздают к обеду.

— Так и быть, — милостиво провозгласил он. — Так и быть! — И величаво простер руку за своей рубашкой.

В его глазах еще не погасли лукавые искорки, а тело оставалось слишком разгоряченным, когда Сара неосторожно приблизилась, желая легонько чмокнуть его в макушку.

…Гости изрядно опоздали к обеду, однако хозяева были достаточно опытной и мудрой супружеской парой, чтобы обсуждать это происшествие.