ГЛАВА ПЕРВАЯ

— Всем привет! — Кэтрин хотела, чтобы это прозвучало жизнерадостно, а получилось не очень.

Подплывая в своей узкой лодчонке к массивной барже Тома, она по лицам друзей поняла, что слухи, наводнившие Саксонберри, — жестокая правда.

Том, Стив, Ник и Дадли стояли на палубе с выражением беспомощности на лицах. У нее внутри все сжалось.

Значит, остров Трезантон действительно продан, а будущее Кэтрин теперь в руках нового владельца.

Кэтрин обернулась и с тоской посмотрела на потрясающей красоты остров выше по реке. Девушка жила там уже три года. Хозяйка острова великодушная Эдит Трезантон была совсем не против присутствия Кэтрин. Но Эдит Трезантон больше нет…

Кэтрин бросила канат, молодые люди на барже подхватили его. Она поднялась на борт.

— Мы как раз говорили о тебе, — заявил Том. Хочешь чаю?

Девушка покачала головой и направилась к рубке. Стив поцеловал ее в щеку и тревожно спросил:

— Ты уже знаешь, что у острова новый владелец?

— Я подозревала. Теперь у меня будут неприятности, грустно сказала девушка. От робкой надежды не осталось и следа. Кэтрин нервно вытерла влажные ладони о хлопковую юбку. — Что ты узнал? — спросила она. — Они уже приехали? Но я не видела машины.

— Приезжал грузовик с мебелью. Парни рассказывают, что владелица — бизнес-леди из Лондона.

Судя по всему, очень властная, — продолжил Том, оправдывая своим рассказом ее самые худшие опасения. — Жутко дорогая ярко-желтая спортивная машина, напичканная электроникой. И хозяйка ей под стать. Деловой костюмчик, крашеная блондинка, высоченные каблуки и шикарный макияж.

— Может, у нее доброе сердце? — с иронией предположила Кэтрин.

Она надеялась, что остров Трезантон достанется человеку, который любит и ценит природу.

Только такой человек захочет жить в полной изоляции от городской жизни. Но новая владелица, судя по всему, равнодушна к романтике.

— Да, новая хозяйка — человек не нашего круга.

Совсем не похожа на Эдит. Она заставила грузчиков внести всю мебель, а потом отправила за покупками. И чуть не упала в обморок, когда узнала, что в Саксонберри нет диетических отрубей, — усмехнулся Стив. — Кто-то находчивый указал ей поле, заросшее пыреем, так она заорала как сумасшедшая и назвала его неотесанным деревенщиной. Вот, пожалуй, и все.

Кэтрин выдавила из себя улыбку, несмотря на то, что ей хотелось зарыдать. Все указывало на то, что остров ожидают большие перемены. Он превратится в один большой вылизанный газон.

А что будет с Кэтрин? Она с болью посмотрела на свою небольшую лодку, заставленную цветами, заполненную разными забавными и необходимыми для жизни мелочами. Кэтрин обожала свою лодку. Это была самая удобная лодка на свете, в ней можно было жить — дешево и беззаботно. Она давала возможность быть свободной, жить и работать там, где хочется. Но сейчас девушка чувствовала себя беспомощной. Никогда еще за ее двадцать шесть лет ей не было так грустно, как сейчас.

— Желтая машина, — объявил Стив, и все посмотрели на дорогу.

Цвет машины был настолько кричащим, что машину было видно еще издалека. Друзья смотрели, как она приближается. Сердце Кэтрин забилось быстрее. Когда она вернется назад на остров, в доме уже будут новые владельцы.

Она стояла неподвижно, думая, что, может, все обойдется и ей позволят остаться. Эдит выделила ей небольшой участок для огорода. Там Кэтрин посадила овощи. И старая леди обожала цыплят, которые свободно бегали, где им вздумается. Может, новую хозяйку они тоже очаруют?

— Спасибо за информацию, — поблагодарила девушка, решив, что пора возвращаться. — Мне лучше пойти представиться и объяснить ситуацию.

Хватит слоняться без дела, гадая, что будет со мной дальше.

— Хочешь, мы пойдем с тобой? — предложил Стив. — Будем твоей группой поддержки, — добавил он, шутливо поигрывая мускулами.

Кэтрин не могла не улыбнуться. Ребята так много помогали ей в трудные времена, когда она только поселилась на лодке. У них у всех добрые сердца, и они готовы на все ради нее.

Кэтрин протянула руку и провела пальцами по рукаву потрепанного джемпера Стива, сказав себе мысленно, что свяжет ему к зиме новый. Если, конечно, она еще будет здесь…

— Я расскажу вам, как все прошло, — пообещала девушка. — Попробую пробудить в ней лучшие чувства. Ну, а если у нее их нет, тогда придется позвать вас на помощь, — пошутила она.

— А если она запретит твоим клиентам пользоваться мостом? Или выгонит тебя? — неожиданно спросил Стив.

Кэтрин сделала глубокий вдох. Никто не любит незваных гостей, тем более если они обосновались на твоем острове.

У нее все сжалось внутри. Конец ее мирной и спокойной жизни. Ей придется подыскать дешевую комнатенку. Потребуются целые годы, чтобы найти новых клиентов — таких же хороших, как те, что она нашла здесь.

— Тогда мне придется уехать, — мрачно ответила девушка.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Закери Тэлент не обратил внимания на колокольчики на краю леса. Он даже леса не заметил.

Увитые плющом ограды, розовые наперстянки и желтые примулы тоже не были удостоены вниманием мистера Тэлента.

Бизнесмен из Сити, Зак был равнодушен к красотам сельской местности.

— Какая милая деревня. Только жители сплошь мужланы и деревенщины. Они невыносимы, поверьте мне. Только взгляните на этого идиота, воскликнула Джейн, личная помощница Зака, резко крутанув руль, чтобы не сбить с ног одинокого пешехода.

— Угу, — откликнулся Зак, не отрывая взгляда от ноутбука на коленях. Параллельно он говорил по мобильному телефону. Ему некогда было смотреть по сторонам.

— Почти приехали, Зак, — выдохнула Джейн. Разве не здорово?

Он посмотрел на девушку. Она ослепительно улыбнулась. Но Зак был не из тех, кто смешивает бизнес и удовольствие. Он наградил помощницу спокойным профессиональным взглядом холодных серых глаз.

«Неужели все повторяется? — мрачно подумал он. — Почему женщины, с которыми я работаю, воображают, что влюблены в меня? Я никогда не поощрял их, не давал никаких намеков на возможность романа. Напротив. Всегда соблюдал дистанцию».

— Это просто дом. Груда кирпичей. Вложение, отрезал он.

— Нет, это не так! — воскликнула Джейн. На лице ее появилось выражение умиления. — У него особое очарование! Это настоящий семейный дом!

Повисла пауза. Не дождавшись ответа, Джейн продолжила:

— Конечно, он нуждается в ремонте. Немного модернизации не помешает. Но он просто чудесный. Большие светлые комнаты. Столько места для вашей старинной мебели. А прямо перед домом река Сакс.

Зак решил, что пора заняться поисками нового помощника. Он продолжил разговор по телефону, купил несколько пакетов акций на бирже в Гонконге и заключил очень выгодную сделку.

— У вас нет никаких идей, почему миссис Трезантон завещала дом именно вам? — спросила Джейн, когда он убрал сотовый.

— Не было других родственников. Во всяком случае, близких, — ответил он.

Но для него самого это осталось загадкой.

Странно, что Эдит оставила дом ему — городскому жителю.

Чтобы не видеть выражения мечтательности на лице Джейн, он посмотрел в окно и вздохнул. Головная боль усиливалась.

Они ехали по разбитой сельской дороге вдоль реки, которая казалась абсолютно неподвижной.

Сакс, вспомнил он название реки. Эдит любила говорить о красоте этих мест. Она приглашала его в гости, но, разумеется, у Зака не было времени.

Она относилась к нему как к сыну. Его губы слегка дрогнули при мысли о собственной матери, которая умерла семнадцать лет назад. Всего через пять месяцев после того, как от инфаркта умер отец.

Странно, он так сильно горевал тогда. Заку было восемнадцать, и он едва знал своих родителей.

Они так много работали ради его благополучия, что в пять лет он оказался в закрытой школе и начал сам заботиться о себе. Но только когда они умерли, Зак почувствовал себя по-настоящему одиноким в этом мире.

Может, поэтому он обожал Эдит. Обычно он не сближался с клиентами, предпочитая заниматься их финансами, а не личными делами. Но с Эдит все обстояло по-другому. Конечно, она постоянно поучала его, как все матери. Ругала за то, что он много работает. Но никогда он не встречал более эксцентричной и забавной дамы, чем Эдит. А в его занятой жизни было так мало места для смеха.

— Надеюсь, вам понравится дом, — смущенно пробормотала Джейн, останавливая бананово-желтый «астон мартин» на небольшой площадке для парковки у реки. Зак вышел из машины и огляделся по сторонам.

К его удивлению, вокруг не было ничего, кроме реки, кустов и заросших травой полей. Уши резало слишком громкое пение птиц, но оно было единственным, что нарушало тишину этого места.

Никаких автомобилей. Зак занервничал. Тишина угнетала.

— И где это мы? — спросил он, чувствуя себя в строгом деловом костюме не в своей тарелке.

Джейн переминалась с ноги на ногу. Ей тоже было неуютно в своем официальном костюме. А юбка короче, чем обычно, внезапно заметил Зак. И разве она раньше расстегивала блузку до середины? Нужно срочно что-то делать! Иначе его ждут неприятности.

— Э… нужно пройти по мосту. — Она показала на узенький деревянный мост, соединяющий остров с берегом.

У Зака отвисла челюсть. Он прижал руку к пульсирующему болью виску.

— По мосту? с трудом справился он с шоком.

Не хочешь же ты сказать, что дом на… на острове? ошеломленно произнес он.

Джейн в панике посмотрела на него.

— Зак, вы же читали завещание! Особняк Трезантон на острове Трезантон.

— Нет! — воскликнул Зак. Как ей только могло прийти в голову, что это удачное место? — Для чего, спрашивается, я тебя нанял? Чтобы ты заботилась обо всем и сообщала мне только самые важные моменты. И мне кажется, остров — чертовски важный момент, разве нет? И как туда проедет машина?

— Никак, — пискнула Джейн. — Нам придется идти.

— Что? Поверить не могу! — выдавил он. — Ты хочешь, чтобы я парковал мой «мазерати» прямо здесь? Посреди поля? Чтобы любой мужлан мог поцарапать его, проходя мимо?

— Мне кажется, этот район безопасный… оправдывалась Джейн.

— Безопасный! — потерял терпение Зак, злой на себя, на Джейн и даже на Эдит. Он уже успел вообразить, каково это будет — тащиться по мосту в дождливый зимний день вместе с сыном вместо того, чтобы пройти в дом прямо из теплого гаража.

Проклятье! Что теперь? Он уже пообещал Сэму дом с садом. — Я не могу здесь жить. Мне надо найти другое место, — сказал он.

— Но вы не можете, разве вы забыли?

Зак застонал, вспомнив странные требования Эдит, которые он счел старческим маразмом.

«Завещаю Закери Тэленту мой дом со всей обстановкой с тем условием, что он проживет в нем по меньшей мере год, в противном случае дом отойдет тому, кого Закери Тэлент, попав на остров, увидит первым».

Невероятно. Какому-нибудь молочнику может достаться остров с домом на сумму два миллиона.

Если, конечно, в этой глуши есть молочник, мрачно добавил он про себя.

— Ладно. Я буду проводить здесь выходные, застонал Зак.

Нельзя же разочаровывать Сэма. Но он и вообразить себе не мог, что здесь не будет кинотеатров, зоопарков и закусочных. Как же он будет развлекать восьмилетнего ребенка?

Все это невероятно. Как он мог допустить такую ошибку, позволив Джейн заняться столь важным делом?

Проклиная себя и Джейн за глупость, Зак уже начинал понимать, что пути назад пет.

Хорошо. Он, стиснув зубы, будет проводить здесь выходные в течение года. Но и речи не может быть о том, что он задержится хоть на день, пока здесь не будет нормальной дороги и ограды, чтобы сын не упал в реку.

А постоянно жить на острове, когда кто угодно может подплыть на лодке и стащить его коллекцию картин? Нет уж, спасибо.

— Возвращайся и пригони мою машину, — скомандовал Зак. — Я сам буду заниматься этим вопросом. Так что ты можешь отменить все встречи и заняться поиском для меня более подходящего жилья. Где мои картины будут в безопасности. В городе. Где рестораны. Спортивный зал. Театры. Я сообщу тебе по электронной почте, какое решение приму по поводу этого дома. Понятно? Ключи! Он протянул руку и, желая смягчить резкость этой тирады, добавил:

— Пожалуйста.

Джейн нервно рылась в сумочке.

Она была хорошей помощницей. Но стоило ей увидеть особняк Трезантон, как ее словно подменили. Теперь у нее на лбу написано, что она мечтает о семье и видит в Заке подходящего кандидата на роль мужа.

Зак взял ноутбук, попрощался с Джейн и направился к мосту. Теперь-то уж точно ему не наладить отношения с сыном.

Он надеялся, что дом поможет им с Сэмом найти общий язык. Только сейчас он начал осознавать, как это больно, когда твой собственный сын не любит тебя. Он рассказывал Эдит о своем сыне, но никогда не признавался, как сильно его ранит равнодушие Сэма.

Ему нужен только сын. Без женщин он вполне обойдется. В глазах женщин, которых он встречал в обществе, загорался алчный огонек, стоило им только узнать, кто он такой.

Зак был в чертовски дурном настроении. Он пробирался по грязной дорожке между низко свисающими ветками яблонь. Почему никому не пришло в голову вымостить эту грязную тропу чем-нибудь?

Он никак не мог понять, почему Эдит удостоила его чести провести здесь год, чтобы унаследовать это ужасное место. И это она называла «раем»?

И тут Зак увидел женщину.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Она шла впереди. Нет. Не шла, плыла. Зак остановился как вкопанный, ошеломленный этим волшебным видением.

Должно быть, незнакомка услышала его шаги, потому что тоже остановилась и повернулась к нему. Черты ее лица были столь тонкими и изящными, что Зак решил, что перед ним — лесная фея.

Она была прекрасной. Не симпатичной, не миловидной, а именно прекрасной. Зак сам не мог понять, почему он так решил. То ли дело было в ее длинной легкой юбке, то ли в кремовой кофточке, облегающей высокую грудь.

Девушка закрепила волосы плющом и украсила живыми цветами. Восхитительно.

Зак скривился. Наверное, она с одной из многочисленных лодок, пришвартованных к берегу.

Шпионит на его земле. Он инстинктивно коснулся шрама на лбу.

После неприятных инцидентов с ограблением и двумя нападениями на улице он научился быть осторожным и не доверять незнакомцам. Даже девушкам-цветкам .

— Вы на моей территории, — крикнул Зак, надеясь отпугнуть незваную гостью.

Девушка молчала, словно ожидая, когда он подойдет ближе. К своему удивлению, он подошел.

Обычно люди шли к нему, а не наоборот.

Она протянула маленькую ладонь и поприветствовала:

— Здравствуйте. Меня зовут Кэтрин Ли.

У нее мелодичный голос, отметил Зак. Пожимая тонкие изящные пальчики, он пробормотал:

— Зак Тэлент.

Заметил ли он, как она нервничает? Кэт поспешно выдернула ладонь из его сильных пальцев и убрала руки за спину, чтобы он не увидел, как они дрожат.

— Вы сказали, что остров ваш? — хрипло спросила она.

— Да, — подтвердил он, нахмурившись еще больше.

— Ох!

Она предпочла бы иметь дело с крашеной блондинкой на каблуках, чем с этим громилой в элегантном костюме. Но потом ей пришла в голову мысль. Наверное, блондинка — его жена. Лучше дождаться ее и поговорить.

— Вы одна? — спросил мужчина мрачно. Он оглядывался по сторонам, словно ожидая в любую минуту нападения банды головорезов.

— Да, одна, — ответила она тихо.

— Хм. — Он расслабился. — И что вы здесь делаете?

— Хочу поговорить с вашей женой, — искренне ответила Кэтрин.

— Правда? — Видимо, ответ его не убедил.

— Могу я ее увидеть? Она в доме?

— Нет.

— Я, наверное, приду попозже. Когда она будет дома, — Кэт повернулась, чтобы уйти.

— Нет. Подождите! — рявкнул он.

Девушка удивленно обернулась к нему.

— Вы поговорите со мной, — резко произнес он. И надеюсь, у вас серьезные причины находиться здесь.

— Конечно! — воскликнула Кэтрин, стараясь не обращать внимания на его грубость.

— В таком случае не будем стоять здесь по колено в грязи. Пойдемте в дом.

Не дожидаясь ее согласия, Зак Тэлент направился к особняку.

Кэтрин поколебалась, но пошла за ним следом.

Как он может быть таким властным? — спрашивала себя девушка. И как ей бороться за свое место на острове?

Она подавила тяжелый вздох. Похоже, его будет трудно убедить. И рыдания тут не помогут.

Судя по его манерам, он не привык помогать людям. Для него, подумала девушка, важнее всего продемонстрировать свою власть и недосягаемость.

Она изучала его фигуру, пока он широкими шагами приближался к дому, отдавая короткие указания по мобильному телефону. Было видно, что ему дорога каждая секунда.

Интересно, как скоро блондинка на шпильках и громила спилят деревья, заменят траву искусственным торфом и установят уличное освещение?

И не забыть еще про площадку для посадки вертолета!

Какое мрачное будущее ждет остров, подумала девушка..

Голуби ворковали в ветвях старого тутового дерева, временами слышалось кряканье дикого селезня, пытающегося произвести впечатление на свою подругу.

Теперь они с Заком шли мимо рододендронов.

Те склоняли свои головки друг к другу, словно ожидая поцелуя. Еще пара недель — и они зацветут пышным цветом.

Аромат ландышей наполнял воздух. И Кэт была уверена, что Зак, хоть и продолжал говорить по телефону, все же замедлил шаг, чтобы насладиться красотой сада.

— Продавай, — коротко приказал он в трубку. — И представь свою стратегию развития на востоке к концу дня…

Варвар! Это, может быть, последний раз, когда она наслаждается дорогим сердцу пейзажем…

Ветер гнал по морю из колокольчиков сапфировые волны, головки плавно покачивались, усыпанные цветами ветви старой яблони и груши почти касались синих бутончиков. Декоративные японские вишни образовали аллею на пути к дому. Бело-розовые благоухающие лепестки усыпали дорожку как конфетти. Старинный особняк в георгианском стиле купался в лучах солнца. Каменные стены медового цвета сверкали так, словно их облили жидким золотом.

Завороженная, она остановилась на мгновение и перевела взгляд на Зака, чтобы увидеть его реакцию. Но он с угрюмым видом набирал номер на мобильном телефоне.

— Тим? Я насчет Фонда ограждений, — произнес он, разглядывая заляпанные грязью ботинки.

То, что было раем для Эдит, — пустое место для этого человека. Кэтрин с горечью слушала, как он обсуждает очередной финансовый вопрос, равнодушный к тому чуду, которое окружает его. Внутри у нее все похолодело. Он никогда не полюбит это место так, как любит его она.

У Зака и его жены — другие ценности, другая жизнь.

Кэтрин инстинктивно чувствовала, что они не одобрят ее образ жизни. Они не поймут, почему молодая женщина решила жить на лодке, как цыганка.

Девушка закусила губу, борясь с желанием заплакать.

В ее ушах звучали короткие безличные деловые фразы Зака. Стиснув зубы, девушка шла к самому прекрасному дому на свете в страхе, что скоро она потеряет и остров, и своих друзей. А этот громила и его жена даже не заметят, какое сокровище им досталось.

Этого нельзя допустить. Может, ей попытаться убедить хозяина, что она сможет присматривать за домом в его отсутствие? Но почему-то Кэтрин чувствовала, что это бесполезно.

«О, Эдит! — вздохнула девушка. — Если бы ты только знала, кому доверила свой любимый остров!»

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Сколько ключей! — рявкнул Зак, вертя в руках тяжелую связку и пытаясь угадать, какой из них от входной двери.

— Наверное, этот, — терпеливо указала Кэтрин.

Она устало приподняла связку, висевшую па шнурке у нее на талии, и показала ему ключ от дома Эдит.

Зак застыл.

— У вас есть ключ? — прорычал он так, словно это было преступлением.

— Я часто навещала бывшую владелицу, — объяснила девушка терпеливо. — Она дала мне ключ.

Глаза Зака сузились. Он угрожающе посмотрел на нее.

— Вы бывали в доме после ее смерти? — спросил он подозрительно.

Она наградила его суровым взглядом.

— Вы хотите сказать, что я что-нибудь украла? процедила она. — Открутила медные ручки? Унесла мраморный камин? Или, может быть, старинную лестницу?

— Все может быть. — Его не смутила ее ирония. И вряд ли вы признались бы в этом.

Его высокомерие было возмутительным. Кэтрин сделала глубокий вдох. Ей следовало бы дать ему пощечину.

— Я ничего не украла. Фактически я не была в доме с тех пор, как нашла Эдит мертвой в ее постели, — сообщила девушка, голос ее дрогнул при воспоминании об этих ужасных минутах.

— Это вы обнаружили ее? — Он так удивился, что чуть не выразил ей соболезнования, но вовремя спохватился. Гуманность — не его достоинство.

Вместо этого он прорычал:

— Вот как. Придется поверить вам на слово. — Его взгляд задержался на ее губах.

— Можете спросить в деревне, — процедила девушка, сдерживая ярость. — И вам скажут, что я человек, заслуживающий доверия.

К ее возмущению, мужчина окинул ее долгим оценивающим взглядом, словно проверяя, способна ли она на воровство. Под его пристальным взглядом девушка вспыхнула и отвела взгляд.

— Именно это я и собираюсь сделать, — заявил новый хозяин.

Их взгляды снова встретились.

— Неужели по моему лицу не видно, что я честный человек?

Он на минуту задумался. От этого чужака веяло таким холодом, что Кэтрин невольно поежилась.

— У меня есть привычка не доверять людям, пока я не получу доказательства того, что они действительно те, за кого себя выдают.

— Вам, должно быть, сложно заводить друзей, заметила девушка.

Его взгляд мог заморозить любого.

— Я бы хотел, чтобы вы отдали ключ мне, — продолжил он.

Опустив глаза, Кэтрин отцепила ключ от связки.

Да, договориться с ним вряд ли удастся. Но он все равно не имеет права ее запугивать. Если этот монстр хочет, чтобы она ушла, она уйдет, но с достоинством.

Во всех людях Кэтрин старалась отыскать хорошие качества. Но у этого мужчины не было ни одного.

И этому чудовищу достался остров Эдит!

Какая несправедливость!

— Забирайте. — Она вздернула подбородок и сунула все ключи ему в руку. — Мне они больше не понадобятся, — фыркнула девушка.

— Именно так, — пробормотал Зак, забирая ключи.

— Нет. Вы совсем не похожи на Эдит. Она была доброй и великодушной. Не могу представить, чтобы мы с вами играли в карты, — констатировала девушка, — или разрисовывали радугами ванную комнату.

Шокированный ее отповедью, мужчина ошеломленно уставился на нее.

Они стояли молча, чувствуя, как их словно невидимым магнитом тянет друг к другу. Зак не выдержал первым. Он резко повернулся и яростно вставил ключ в замочную скважину.

Кэтрин, дрожа, разглядывала его широкую спину. Заку не сразу удалось справиться со старым упрямым замком. Что между ними только что произошло?

Старое как мир сексуальное влечение, произнесла про себя Кэтрин с отвращением. Значит, внутри этой гранитной глыбы, Зака Тэлента, кипят нешуточные страсти.

И, что самое ужасное, внутри нее тоже! Он женат! Как она может хотеть его!

Такое было впервые в ее жизни. Конечно, она слышала, что бывает, когда страсть вспыхивает с первого взгляда, но чтобы это произошло с ней самой…

Кэтрин всегда представляла себе любовь нежной и чувственной. Любовь должна приносить радость. Союз с любимым человеком должен быть прекрасным союзом двух родственных душ, а любовь — возвышенной и благородной.

Но то, что она испытывала к Заку, было не любовью, а грубым, примитивным, банальным сексуальным влечением. Никогда еще она не испытывала такого дикого первобытного желания, не имеющего никакого отношения к любви. Она вся была во власти животных инстинктов. Какое унижение.

Тем более что он женат, и ей это известно.

Искушенному городскому бизнесмену ничего не стоило произвести впечатление на простую деревенскую девушку.

К тому же мужчины думают о сексе каждые шесть секунд, вспомнила Кэтрин прочитанное где-то. А они вместе уже определенно больше шести секунд.

Кэтрин скорчила гримаску. Надо посочувствовать его жене. Он, наверное, неутомимый любовник. Секс в перерывах между звонками в Нью-Йорк и на Лондонскую биржу.

Подавив смешок, она обнаружила, что успокоилась. Юмор помог справиться с возбуждением.

Все дело в гормонах. Потрясающая внешность Зака, великолепная фигура плюс мужественность и сексуальность — и она попалась на удочку, как все другие женщины. Как видно, и она не обладает иммунитетом против привлекательной внешности. Раньше она считала, что только мужчины не могут устоять перед хорошенькой женщиной.

— Чему вы улыбаетесь? — сердито спросил Зак Тэлент.

Он уже открыл дверь и ждал, когда она войдет первой. Кэтрин опустила глаза.

— Можно войти? — с вызовом спросила она.

Зак небрежно пожал плечами:

— Чувствуйте себя как дома. Так над чем вы смеялись? Надо мной? — спросил он подозрительно.

Кэт резковато ответила:

— Неважно. Вы все равно не поймете.

— А вы проверьте, — сердито потребовал Зак.

Кэтрин покраснела:

— Не стоит.

Что он имел в виду, когда спросил, не смеется ли она над ним? Неужели прочитал ее мысли?

Чтобы скрыть смущение, Кэтрин отвернулась. Перед тем, как войти в кухню, девушка скинула туфли.

— Вы хорошо ориентируетесь здесь, — отметил Зак, последовав ее примеру.

У него красивые ноги, оценила девушка. Высокий изгиб стопы. Новый хозяин стоял в дверях, высокий и мрачный. У Кэтрин перехватило дыхание.

Она не стала отвечать. Сейчас все ее усилия были направлены на то, чтобы справиться с гормонами и не встретиться с ним взглядом в ту самую шестую секунду.

— Рад, что вы здесь действительно как дома, — с сарказмом произнес он.

Кэтрин подпрыгнула.

— Это так невежливо с моей стороны, простите! сказала девушка. Теперь это его дом. Она виновато посмотрела на хозяина. — Простите меня, пожалуйста, — продолжала она. — Это привычка.

Он смотрел на девушку, словно не видя ее. Какие у него красивые губы. Четко очерченные, полные. Она невольно провела кончиком языка по своим пересохшим губам.

Страстные, необузданные видения вспыхивали в ее сознании. Она, приподнимаясь на цыпочках, кладет руки ему на грудь и целует эти чувственные губы. Кэтрин безжалостно подавила в себе запретные желания и усилием воли заставила себя отвести взгляд.

— Привычка? Вы что, жили здесь? — спросил он чуть охрипшим голосом. Это было так сексуально. Или ночевали?

— Нет, — возмутилась она. — Я никогда не жила здесь. Хотя Эдит приглашала меня.

Зак выглядел удивленным.

— И вы отказались?

— Мне нравится быть независимой, — ответила Кэтрин. — Я живу одна уже десять лет, с тех пор как мне исполнилось шестнадцать. Я объяснила это Эдит, и она поняла. Мы с ней были хорошими друзьями.

— Вы знали, что у нее был значительный портфель ценных бумаг? — фыркнул Зак.

— Что? Не могли бы вы перевести на английский? Я занималась только французским, да и то в школе, — сказала девушка с откровенной иронией.

— Она была очень состоятельной дамой, — пояснил Зак.

— Правда? Вы так думаете? — удивилась девушка. — Она жила очень просто.

— Но ей принадлежал этот остров вместе с домом, — напомнил он.

— Многие живут в больших домах просто потому, что унаследовали их, но сами бедны как церковная мышь, — возразила девушка. — Такой дом очень дорого содержать. Эдит шила из старых рваных простыней новые и почти не покупала одежду, — закончила Кэтрин.

Его глаза сузились.

— Она помогала вам деньгами?

— Конечно, нет! — в ярости воскликнула Кэтрин. В этом не было нужды. Я сама себя обеспечиваю.

Только так я могу себя уважать.

— Но вы были здесь частой гостьей, — задумчиво протянул он.

— Да. Но как друг.

Ее глаза затуманились воспоминаниями. Случайно их взгляды встретились, и она увидела волнение в глазах Зака.

Оба молчали. Напряжение становилось все более осязаемым. Кэтрин чувствовала, что ее словно неведомой силой тянет к этому мужчине. Она слышала, как громко бьется ее сердце.

Пальцы нервно теребили шелковистый локон.

Взгляд мужчины замер на ее волосах. Девушка сглотнула.

Наконец он заговорил. Очень тихо, с легкой хрипотой в голосе.

— Если вы хорошо знали Эдит, может, вы согласитесь мне помочь?

— Помочь? — повторила она, не понимая, что с ней происходит, и отчаянно пытаясь побороть дрожь.

Зазвонил телефон. К ее удивлению, Зак отключил его и положил в карман. Потом сделал глубокий вдох.

— Да. Но сначала выпьем кофе, — объявил он. Где тут может быть чайник?

— На плите. — Она указала на красную эмалированную плиту — одно из экстравагантных приобретений Эдит. — Я не отключала газ. Хотела, чтобы дом казался жилым и уютным, когда приедут новые владельцы.

Он неуверенно посмотрел на чайник, словно не зная, как с ним обращаться. Газовая плита тоже была для него в новинку. Кэтрин пришла ему на помощь, налив в чайник воды и поставив на конфорку.

Зак стоял совсем близко и наблюдал за ее действиями. Кэтрин стало жарко под его пристальным взглядом. Она подошла к шкафу.

Доставая чашки, она вдруг вспомнила, сколько раз они с Эдит пили чай на этой кухне и весело болтали. Кэтрин застыла с чашками в руках.

— Мне должны были привезти еду, — прервал ее мысли Зак, рассматривая содержимое шкафа. Надо только найти ее. Вам кофе? — Он протянул девушке упаковку очень дорогого кофе и только тут заметил ее погрустневшее лицо. — В чем дело?

Кэтрин закусила губу.

— Я скучаю по ней, — прошептала она со слезами на глазах.

Как странно. Она редко плакала. Но последние десять дней были такими тяжелыми. А последний час и вовсе невыносимым.

— Я так сильно скучаю по ней. Даже не знала, что буду так скучать, — неожиданно для самой себя призналась девушка.

— Вы были так близки?

Его голос словно окутывал ее. Она задрожала.

Если он когда-нибудь откроет свое сердце женщине, то это навсегда.

— Она относилась ко мне как к дочери. Ее смерть просто убила меня, — прошептала Кэтрин, насыпая кофе в чашку. Руки тряслись.

Зак забрал у нее ложку. На секунду их пальцы соприкоснулись. Искорки побежали по ее телу, разжигая пламя в крови. Кэтрин отдернула руку и отвернулась, чтобы он не увидел ее слез.

— Мать и дочь… — протянул Зак. Она услышала, как он вздыхает. — Простите, — сказал он, — я понимаю, ее смерть расстроила вас.

Кэтрин могла только кивнуть. Она не должна плакать на глазах у этого очерствелого незнакомца.

— Я приходила проведать ее каждый день. Мы вместе завтракали, — прошептала Кэтрин. Воспоминания причиняли ей боль. И она не понимала, зачем рассказывает об этом человеку, которого презирает. — Она пекла восхитительный хлеб. Мы намазывали его маслом и домашним вареньем или джемом и ели, наблюдая, как птички клюют наши шарики.

— Шарики? — не понял Зак.

— Шарики из жира с орехами и семенами, — объяснила Кэтрин. — Мы растопили жир, смешали с орехами и семенами и залили в формочки. — Потерянным взглядом Кэтрин обвела деревья за окном, завешанные кормушками для птиц. Две длиннохвостые синицы как раз сейчас облюбовали одну из них.

— И вы приходили сюда кормить птиц с тех пор, как умерла Эдит. — Это был не вопрос, а утверждение.

Кэтрин робко кивнула.

— Кто-то должен был это делать, — пробормотала она, думая о том, как теперь птички переживут зиму.

— Надеюсь, вы больше не будете этого делать, сказал Зак, оправдывая ее самые худшие опасения. Я ценю уединение и не хочу, чтобы по моей земле разгуливали посторонние, особенно когда меня нет дома.

Она подняла на него огромные голубые глаза.

— Значит, вы не будете жить здесь все время?

— Нет.

— Вам здесь не нравится.

— Не слишком.

Может, жена купила дом без его ведома?

Странно. Но может, именно она распоряжается деньгами в семье?

— Бедная Эдит, — прошептала она. — Она говорила, что у нее большие планы насчет этого дома, когда она умрет. Но она никогда не поясняла, какие именно. Я даже не знала, что его выставили на продажу.

— Нет. Она завещала его мне.

Кэтрин раскрыла рот от изумления.

— Вам? — фыркнула она. — Я не верю. Вы даже не были на ее похоронах.

— Я не хожу на похороны, — процедил он.

Теперь Кэтрин вспоминала дорогой венок, который так резко контрастировал с луговыми цветами, которыми они с друзьями украсили гроб. На карточке было только одно слово «Прощай». Не самое сердечное послание. Но как раз в стиле Зака. Она была заинтригована.

— Это вы прислали венок? — спросила она.

— Да, я, — подтвердил Зак.

— Откуда у Эдит могли быть такие друзья, как вы? — размышляла она вслух.

— Я управляю инвестиционной компанией. Я был ее финансовым консультантом — советовал, куда вкладывать деньги.

— Но почему она завещала остров вам? — спросила она в недоумении. — Вы последний человек на земле…

Она замолчала. Это было уже чересчур.

— Вы правы, — скривился Зак. — Я тоже ничего не понимаю. По каким-то известным одной Эдит причинам она хотела, чтобы я жил здесь.

— Но ведь вам есть где жить, разве пет? — воскликнула она, представив себе роскошный особняк с четырьмя бассейнами и вышколенными слугами.

— Квартира в Лондоне.

Ну конечно, как же она не подумала. Квартира ему больше подходит. В дорогом районе. Обставленная, по последнему слову моды, мебелью из стали и хрома.

У Кэтрин появилась робкая надежда. Может быть, он передаст остров кому-нибудь другому, кому-нибудь более чуткому, кого она сможет убедить разрешить ей остаться?

— Понимаю, — произнесла она. — Вы выставите его на продажу.

— Я не обсуждаю свои планы, когда дело касается бизнеса.

Получив от ворот поворот, Кэтрин кивнула, радуясь лишь тому, что их знакомство будет непродолжительным.

— Я вас не виню, — призналась она. — Эта дорога ужасно грязная зимой. Даже сейчас, хотя дождей было совсем немного. И, конечно, здесь бывает одиноко. — Она вспомнила про отруби. — Нет городских прелестей. Нет экзотических продуктов.

Он посмотрел на нее так, словно уже догадался, к чему она клонит.

— Но, несмотря на все это, вы обожаете остров, заметил он.

Ее глаза округлились.

— Как вы узнали?

Повисла пауза. Кэтрин заметила, что его дыхание участилось.

— По тому, как вы смотрели на колокольчики. Видимо, он хотел добавить что-то еще, но передумал.

— Неужели вы их заметили? — колко ответила Кэтрин.

— Когда проходил мимо. — Зак склонил голову. Если вы были так близки с Эдит, как утверждаете, продолжил он, — почему она не оставила остров вам?

Кэтрин улыбнулась, вспоминая разговор со старушкой.

— О, она говорила, что хочет сделать это. Ноя запретила ей, — ответила девушка.

Зак фыркнул.

— Трудно поверить, — с иронией произнес он.

— Это было из практических соображений. Я не смогла бы содержать его.

— С ее деньгами — смогли бы.

— Но я не знала, что у Эдит были деньги, — запротестовала Кэтрин.

— Странно, что она ничего не говорила вам.

— Кроме того, я сказала ей, что мне будет одиноко жить в этом доме и что мои друзья не захотят навещать меня.

— Почему?

— Потому что они бедные люди и испугались бы такого богатства, — ответила она просто.

— Вы могли бы продать остров.

Она посмотрела на него недоуменно.

— Какой смысл получить дом и тут же продавать его?

— Вы действительно так наивны или дразните меня? — заявил Зак. — Смысл в том, что можно получить за него много денег.

Деньги. Вот что главное в его жизни. Материальные ценности — единственное, что ему хорошо знакомо и понятно. Как ее может тянуть к этому мужчине! Может, это притяжение противоположностей?

— Эдит знала, что я предпочитаю жить просто, тихо, но с волнением произнесла девушка. — Мне нужны деньги только на жизнь, но не больше. Я не люблю деньги. И заболела бы, если бы мне пришлось распоряжаться ими, вкладывать куда-то и так далее.

— Представьте, сколько новых платьев вы могли бы купить, — предположил он.

— У меня есть все, что мне нужно. Если понадобится что-нибудь из одежды, например зимнее пальто, я просто буду работать больше. У меня есть мой дом, а это — главное. У меня есть все необходимое для жизни. Зачем мне что-то менять?

Каждому свое. Изменив свою жизнь, я могу стать очень несчастной. Эдит хорошо меня знала и понимала, что качество жизни важнее материальных ценностей. Это было и ее жизненной философией тоже.

Кэтрин улыбнулась.

Зак недоуменно покачал головой.

— Не понимаю.

— Нет, вам этого не понять, — мягко сказала Кэтрин. — Но если бы я приняла предложение, люди стали бы по-другому относиться ко мне. У меня много хороших друзей, которых я очень люблю. Я не хочу терять их. Их дружба для меня все.

— Имея дорогой дом, вы скоро приобрели бы новых друзей, — цинично заметил Зак.

— Именно так. Их бы заинтересовало мое богатство, но не я, — воскликнула она с жаром. — А я этого не хочу. Мои друзья искренне любят меня. Они любят меня за то, какая я есть, а не за то, сколько у меня денег. Я счастлива и не хотела бы рисковать своим счастьем. Я объяснила все Эдит, и она поняла, что я уже нашла мой… рай.

Кэт замолчала, зная, что теперь этот рай потерянный.

Чайник закипел. Кэтрин заботливо налила кипяток в кофейник и себе в чашку с травяным чаем.

Взяв чашку, Кэтрин опустилась на стул.

От этого мужчины исходит такой мощный заряд чувственности, что он представляет опасность для любой женщины, подумала Кэтрин.

— Вы уже нашли объяснение тому, что вы разгуливали по моему острову? — прервал ее мысли голос Зака.

Плечи ее поникли.

— Эдит разрешила мне поставить лодку на якорь на дальнем конце острова… — начала она.

— Лодку? — нахмурился мужчина, доставая таблетки от головной боли из кармана пиджака. — Вы приплыли из деревни?

Может, его плохое настроение — следствие головной боли? — спросила себя Кэтрин.

— Это лодка-дом, — пояснила она. — Я там живу.

Выражение его лица при этом известии невозможно описать словами. Кэтрин поспешила воспользоваться замешательством собеседника:

— Я хотела спросить, нельзя ли временно…

— Нет.

Девушка моргнула.

— Вы не дослушали до конца.

— Я не дурак. Я зарабатываю па жизнь, складывая два и два вместе. Вы хотите остаться здесь. Ответ — нет.

— Но если вы собираетесь продавать…

— Это еще одна причина избавиться от бродяг, как бы они себя ни называли.

Лицо Кэтрин вспыхнуло.

— Но…

— Нет.

— Почему? — спросила она, подавляя гнев.

Зак опустил ресницы. Они были невероятно длинными и густыми. У Кэтрин перехватило дыхание. Зак спокойно налил себе кофе из кофейника. Кухня наполнилась сказочным ароматом дорогого кофе.

— Никто не купит этот остров с кучей лодок по берегам. А мне нужны уединение и безопасность. Мне не понравится, если вы будете расхаживать по моему острову, как по собственному огороду, и делать здесь что вам вздумается. Тем более приходить и уходить, когда вам это удобно, — закончил он ядовито.

— Вы бы даже не заметили меня, — настаивала девушка, хотя понимала, что это бессмысленно.

— Сомневаюсь, — отрезал он. — Ответ «нет».

Смиритесь с этим.

Лед в голосе, казалось, мог заморозить даже горячий кофе. Никогда никто с ней так не разговаривал. В любом случае теперь ей терять нечего.

— Я понимаю ваши опасения, но попробуйте увидеть положительные стороны, — продолжила Кэтрин, пытаясь воздействовать на его здравый смысл. — Я могла бы присматривать за вещами, когда вы в отъезде.

— Забудьте это, — бросил хозяин, проглатывая таблетки и запивая их кофе. — Я установлю сигнализацию.

Кэт вздрогнула, представив вой сирен, нарушающий тишину деревенских полей и распугивающий всех животных и птиц вокруг.

— Хорошо, — вздохнула девушка. — Мне все ясно. Но я хотела бы послушать, что скажет ваша жена, — закончила она, отказываясь терять последнюю надежду.

— Вам придется долго ждать, — отрезал он.

Кэтрин нахмурилась.

— Не понимаю, почему. Она была здесь уже несколько раз. Все ее видели. Ездит на желтой машине.

— Слухи в деревне разносятся быстро, — фыркнул Зак. — Так вот, эта женщина — моя помощница, а не жена. Я в разводе.

«Меня это не удивляет», — чуть не вырвалось у Кэтрин.

— Значит, я не могу уговорить вас разрешить мне жить здесь, пока не появятся новые владельцы? — спросила она робко. — Видите ли, я потеряю свою работу, если не смогу ставить лодку здесь.

— Погодите! — нахмурился Зак. — Я думал, вы спрашиваете разрешения иногда останавливаться здесь. Я и понятия не имел, что вы собираетесь тут жить.

— Да, — подтвердила она нервно. — Я живу здесь уже три года. Вам же ничего не стоит разрешить мне стоять на якоре здесь. Для меня это место очень важно. Я потеряю все, если уеду. И много людей зависят от меня. Если я не останусь, они не смогут регулярно…

— Это ваша проблема, не моя. Я хочу, чтобы вы уехали. Как можно скорее.

Кэтрин встала, представляя, как бы он выглядел, выплесни она ему в лицо горячий чай со смородиной.

— Хорошо. Я уйду, — невозмутимо произнесла девушка. — Но когда все узнают, как вы со мной обращались, у вас тоже появятся проблемы.

— Это угроза?

Она пожала плечами.

— Я знаю людей, которые живут здесь. Если вы обращаетесь с ними вежливо и с уважением, и они сделают для вас все. Но если вы обойдетесь с ними или с их друзьями плохо… — Она сделала паузу, давая ему возможность оценить, какую ошибку он совершает. — Надеюсь, у вас не прорвет трубы и вам не понадобится помощь по саду.

Кэтрин вышла прежде, чем хозяин успел ответить. Ее бравада была показной. На самом деле девушку трясло от страха. Все, о чем она могла сейчас думать, так это о том, что ей придется покинуть остров Трезантон навсегда.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Побежав ее догонять, Зак понимал, что пожалеет об этом. Гораздо умнее было бы позволить ей уехать и никогда больше с ней не встречаться.

Но тогда, думал он, потирая шею и гадая, в какую сторону могла уйти девушка, ему придется одному выполнять волю Эдит. А Кэтрин была единственным человеком, который мог знать, где находится загадочная Пердита, упомянутая в завещании Эдит.

Только это могло заставить его нестись через густые заросли, утопая по щиколотку в весенней грязи, в погоне за женщиной, которая заставила его впервые за много лет пылать. Пылать! Зак уже и забыл, что значит это слово.

Ведьма! Он должен ее догнать. Она может убираться на все четыре стороны, но тогда Пердита не получит пятнадцать тысяч фунтов, завещанные ей Эдит. Если, конечно, она не прочитает объявление, которое он счел своим долгом поместить в газетах.

У него много работы. Важные звонки. А тут еще этот чертов дом потребует уйму времени. У пего что, мало проблем и без этой девчонки-хиппи в цветастой юбке?

Прекрасно. Он не побежит за пей.

Но ноги не слушались голоса разума. Что-то тянуло его вперед. Может быть, любопытство?

Зак фыркнул. Кого он обманывает? Это не любопытство, это Кэтрин. Женщина, полная противоречий. Нежная и одновременно сильная, с острым язычком и презрительным взглядом, с голосом звонким, как колокольчик. С упрямым ртом и улыбкой, способной растопить айсберг.

Но что самое странное, она была женщиной, на которую он никогда не обратил бы внимания, встреть он ее в Лондоне. Ему нравились элегантные, хорошо воспитанные, интеллектуальные женщины. А Кэтрин…

И тем не менее тело перестало его слушаться, стоило Заку увидеть ее. Ум и страстность, мелькавшие в этих необычных глазах шоколадного цвета, заинтриговали его.

Он представил ее обнаженной. Стройной и хрупкой, но невероятно чувственной и соблазнительной…

Нет. Это желание увидеть ее снова — нелепо.

Ему надо вернуться в дом и…

Зак остановился, чуть не наскочив на цыпленка, внезапно появившегося из зарослей. Ничего себе цыпленок, подумал Зак. Размером он был с хорошую индейку, а оперение было розоватым. Это не цыпленок, а петух, понял Зак, заметив гребешок. Птица остановилась, увидев чужого, но не испугалась, а, напротив, подошла ближе, с любопытством поглядывая на него.

— Наверное, это Эдит вас держала, — пробормотал Зак.

Он вздохнул. Чем же они теперь кормятся? Может, Кэтрин дает им корм?

Петух начал клевать шнурки на ботинках Зака.

Зак решил, что с пего хватит, и повернул к дому. У меня есть дела поважнее погони за Кэтрин, убеждал себя мужчина.

Она скоро уедет. А если нет, он обратится в полицию. Кур можно продать на ближайшем рынке или зарезать. Проблема решена. Он поручит Джейн этим заняться. Это рассеет ее романтические иллюзии, подумал он с облегчением.

Вернувшись в дом, он поднялся наверх, чтобы осмотреть спальню. Единственное, что его интересовало в доме, — это место, где можно будет поспать. У него нет времени на осмотр достопримечательностей.

Джейн развесила его костюмы в шкафу, к другим вещам она не притрагивалась. Зак проверил, привезла ли она все необходимое, и сел за стол у окна, па котором уже стоял компьютер.

Ожидая, пока компьютер загрузится, он снял пиджак и откинулся на спинку кресла, любуясь видом, открывавшимся из окна.

Отсюда можно было увидеть конец острова, где часть дорожки, ведущей туда от моста, пряталась за зарослями рододендронов, готовых зацвести в любую минуту.

Зак застыл. Мужчина в красной футболке и джинсах шел по дорожке в сторону рододендронов. Зак помрачнел. Один из дружков Кэтрин, вне всякого сомнения. Но может, он обнаружит, что она уехала, и больше здесь не появится? А если будут проблемы, он перекроет мост. Тут его личная собственность, а не общественный парк.

Зак сердито ввел пароль и попробовал сосредоточиться на акциях. Но вид из окна продолжал отвлекать его. Он то и дело отрывался от компьютера и разглядывал природу. И странно, это зрелище успокаивало его.

Напряжение ушло, мышцы расслабились. Даже головная боль как-то утихла.

В саду было что-то успокаивающее.

Но тут спокойствие сада снова оказалось нарушенным незнакомцем в красной футболке. Он шел назад к мосту. И, о ужас, навстречу ему попался новый посетитель, с которым тот даже не поздоровался. Новоприбывший прямым ходом направлялся к рододендронам. То есть к Кэтрин.

Кипя от возмущения, Зак поспешил вниз по ступенькам. Засунув ноги в запачканные грязью ботинки, он бросился к дальнему концу острова.

Это его земля. Его.

А эти мужчины… Она говорила что-то о людях, которые нуждаются в ней. О клиентах, которым регулярно нужно…

У него перехватило дыхание от этой мысли.

Неужели она… проститутка?

Но Зак тут же отбросил это предположение. Она выглядела слишком невинной для этого. Но неприятный осадок остался. Он помрачнел еще больше.

Зак достиг конца дорожки и оказался в окружении раскормленных кур. Он заметил лодку, выкрашенную в веселые цвета. Частично ее скрывали ветви деревьев.

Лодка мерно покачивалась. Зак напрягся, стараясь не слушать внутренний голос, который нашептывал предположение, почему лодка может покачиваться. Он должен все выяснить.

Зак ступил на выкрашенную голубой краской палубу. На дверце, ведущей в каюту, висела табличка: «Привет. Добро пожаловать! Пожалуйста, подождите снаружи». Зак проигнорировал просьбу и толкнул дверь.

Кэтрин подняла глаза и обнаружила в дверном проеме Зака. Он был в ярости. По его лицу было видно, что он готов взорваться в любую минуту.

— Я работаю, — сказала она. — Выйдите и подождите, пока я закончу На долю секунды их взгляды встретились. Она прочитала сомнение в глазах незваного гостя.

— Работаете? — выплюнул он как ругательство, разглядывая ее обнаженного клиента на кушетке.

— Как видите. И я буду занята по меньшей мере полтора часа.

Зак, во взгляде которого отражалось презрение, с грохотом захлопнул дверь.

— Простите. Новый хозяин острова, — объяснила она Джо.

— Все в порядке, — пробормотал тот, закрывая глаза от наслаждения, доставляемого ее умелыми руками.

Она снова приступила к работе, но теперь ей потребовалось много времени, чтобы сосредоточиться. Вместо того чтобы думать о Джо, она то и дело вспоминала Зака. Что его так разозлило?

Он — самый невозможный из мужчин. Спустя сорок минут она попрощалась с полностью удовлетворенным клиентом и убирала полученные деньги, когда в каюту спустился Зак.

Он замер при виде банкнот у нее в руках. Сжав губы, Кэтрин закрыла коробку, в которой держала деньги, и накрыла постель, на которой только что лежал Джо, покрывалом. Ей с трудом удалось сохранять спокойствие под его грозным взглядом.

— Если вы хотите узнать, почему я еще не уехала, то… — начала она осторожно.

— Почему вы не сказали, что устроили на лодке плавучий бордель? — рявкнул хозяин.

— Что?

Она не могла сдержать улыбку. Улыбка становилась все шире, и через секунду девушка уже хохотала.

Смех чуть не перешел в истерику, но Зак схватил девушку за плечи и хорошенько встряхнул.

— Это не смешно! — крикнул он. — Полагаю, обстоятельства вынудили вас торговать своим телом, но…

— Я не проститутка, — выпалила она. — Правда, Зак! У меня даже нет одежды, способной привлечь клиентов такого рода. Где вы тут видели кружевные чулки? И разве это место похоже на бордель?

— К вашей лодке устремляется море мужчин, процедил он сквозь зубы.

— Двое, — возразила она, успокоившись.

— Хорошо, — фыркнул хозяин. Она выводила его из себя. — Двое попались мне на глаза, и бог знает сколько еще выстроилось на берегу в ожидании своей очереди.

— Не говорите ерунды! — выдохнула Кэтрин.

— Я говорю то, что видел своими глазами. Последний лежал голый на вашей постели, а вы склонились над ним, занимаясь черт знает чем, когда я открыл дверь, — продолжил он. — Если этого свидетельства вам недостаточно… Как вы посмели превратить мой остров в бордель? Может, вам и удалось одурачить Эдит по поводу рода ваших занятий, но я не столь наивен.

Он не будет ее слушать — это очевидно. Кэтрин скинула его руки со своих плеч. Какое ей дело, что этот мужчина о ней думает? Он не стоит того, чтобы она тратила время на объяснения.

— Вы поэтому пришли сюда? — спросила она.

— А почему же еще! — выплюнул Зак. — Вы должны убраться отсюда. Я не позволю вам распутничать у меня на глазах…

Зазвонил телефон… Зак прорычал:

— Проклятье, я думал, он отключен.

Уставившись на высветившееся на экране имя, он в конце концов решил ответить. Голос его вдруг стал бесконечно нежным.

— Алло.

Не желая мешать ему, Кэтрин отвернулась и начала изучать расписание сеансов. Надо сообщить клиентам, что она уезжает.

Может, подумала девушка, попробовать встать на якорь возле деревни? Но по закону я должна переезжать через каждые две недели. А это не годится для бизнеса.

Сама того не желая, она оказалась свидетельницей телефонного разговора Зака. Но это был совершенно другой Зак. Голос его был мягким и нежным. А для такого черствого сухаря он был слишком взволнован.

— Понимаешь, — осторожно начал он, — дом не совсем такой, как я ожидал. Он такой неудобный…

Да, он на острове… Да, это увлекательно. Но надо идти по мосту… Нет, узкому. Деревянному. Как в приключенческих романах.

Заинтригованная, она украдкой посмотрела , на Зака. Он выглядел испуганным, словно не ожидал этого звонка. Бывшая жена? Подружка?

— Но здесь нет даже кинотеатра. Не то что закусочной, — предупредил Зак, и Кэтрин догадалась, с кем он говорит. С ребенком! — Лодки? Э… да, лодки есть, но я не знаю, можно ли…

Зак замолчал, напряженно слушая своего собеседника. Внезапно морщины на его лице разгладились.

— Конечно. Я попробую. Предоставь это мне.

Увидимся завтра, Сэм… — хрипло произнес он.

Да, я знаю, что только суббота. Она сказала мне про праздник в воскресенье. Я все понимаю. Жду с нетерпением нашей встречи.

Он поверить не мог услышанному. Сэм наконец согласился приехать! Хотя все дело в доме с мостом, подумал он разочарованно. Но Зак все равно был счастлив.

Он не знал, сколько продлится интерес Сэма к этому месту, но вдруг им удастся хотя бы на несколько минут растопить ледяную преграду, разделяющую отца с сыном?

Улыбаясь, он поймал на себе заинтригованный взгляд Кэтрин.

— Мой сын, — сообщил он, делясь с ней радостью. — Он приедет навестить меня.

— Он здесь здорово проведет время, — заметила Кэтрин.

— Вы так думаете? Но что он будет здесь делать? — изумился Зак.

— Миллион вещей. Может построить шалаш из веток или домик на дереве. Здесь настоящий простор для воображения. Можно играть в пиратов, в охотников за сокровищами. Этот остров — мечта для каждого мальчика.

Неужели? Может, она и права. Зак медленно кивнул, обдумывая сказанное. И внезапно под влиянием счастья, свалившегося ему на голову, он почувствовал себя самым великодушным человеком на свете.

— Послушайте, — неуклюже произнес он. — Я понимаю, что у вас есть право зарабатывать себе на жизнь так, как вам захочется. И я знаю, как трудно вам будет при переезде. — Он порылся в кармане и выудил бумажник, не замечая выражения ужаса на лице Кэтрин. Вытащив пачку пятидесятифунтовых банкнот, он со спокойной совестью протянул их девушке. — Вот. Чтобы помочь вам устроиться на новом месте.

Она отшатнулась, глаза горели.

— Нет, спасибо, — отрезала Кэтрин.

— Берите! — поощрил Зак. — Они вам понадобятся.

— Нет, — с достоинством ответила девушка. Мне не нужны ни деньги, ни ваше великодушие.

Может, вам лучше уйти и дать мне спокойно собрать вещи? Мне нужно найти новое место до заката.

— Вы упрямая женщина, — пробормотал мужчина, не понимая, как она может отказываться от такой суммы денег.

Она вытянулась во весь свой невысокий рост.

Но даже так она доставала только до его груди.

Как трогательно.

— Однажды, — тихо произнесла она, — вы узнаете, что в жизни есть не только деньги. Людям необходимы любовь и уважение. И их нельзя купить за деньги.

— Нельзя купить за деньги? — непонимающе повторил Зак.

— Да. А теперь, пожалуйста, оставьте меня. Это моя лодка. И вы нарушили право частной собственности.

Нарушил? Какое нахальство. Зак стиснул зубы.

Повернувшись на каблуках, он выскочил из лодки и поспешил к дому, возмущенный случившимся.

А чего он ожидал?

Ему так и не удалось поработать сегодня. Приближался вечер, а Зак все еще был не в состоянии сложить простую колонку цифр. Строчки плясали у него перед глазами.

Он никак не мог не думать о ней. Сверкающие презрением карие глаза. Нежные губы скривились от праведного негодования. Тело дрожит от гнева.

И гордости. Гордости за то, что она выбрала такой способ зарабатывания себе на жизнь!

Зак фыркнул. Может, у нее вообще ничего нет, кроме гордости и самоуважения. Хотя он ненавидел проституцию, он продолжал восхищаться ее смелостью. Никогда он не встречал никого, похожего на Кэтрин. И, наверное, не встретит.

Может, оно и к лучшему. Ее профессия требует, чтобы Кэтрин умела обманывать мужчин, заставлять их терять из-за нее голову. Точно так же она одурачила и его. Зак поежился.

Внезапно радость оттого, что завтра приезжает сын, испарилась. Зак спустился в кухню и достал упаковку еды быстрого приготовления для микроволповки.

Есть безвкусную еду в полном одиночестве в огромном доме было тоскливо. И мысли его снова обратились к Кэтрин и друзьям, о которых она столько говорила. К своему удивлению, он думал, как она сможет расстаться с ними.

Он медленно поднялся наверх. Ноги были словно налиты свинцом.

Вместо того, чтобы сесть за рабочий стол, Зак подошел к окну — и обомлел. Ночь была темной и безлунной. Только крошечные белые фонарики освещали дорожку, ведущую к лодке Кэтрин. Никогда он не видел зрелища прекраснее.

Зак распахнул окно. Где-то вдалеке свистел ветер в печных трубах. Ноздри уловили нежный аромат цветов.

Зак не заметил, сколько простоял у окна, вдыхая ночной воздух и прислушиваясь к звукам. В Нью-Йорке ждали его звонка, но Зак не мог сдвинуться с места. Он облокотился на подоконник и слушал пение птиц в ветвях.

Это соловей, понял Зак. Он никогда не слышал соловьиных трелей. Только знал, что они существуют. А теперь он стоит и наслаждается самыми прекрасными звуками на свете. Зак чувствовал, что с ним происходит что-то особенное.

Но, к его разочарованию, соловей умолк. Огорченный Зак уже собирался закрыть окно, но внезапно услышал голоса. Огни осветили дорожку, и он явственно различил группу молодых людей с бутылками в руках. Они спешили к лодке. А за ними шла группа побольше — мужчины, женщины и дети с подносами с едой.

Его лицо помрачнело. Значит, она все еще здесь.

— Друзья Кэтрин, — проворчал он сердито. Она ослушалась его приказа.

Может, они пришли попрощаться? Брови Зака нахмурились. Странно, что они одобряют род ее занятий.

Он с отвращением вспомнил голого мужчину у нее на кровати. И Кэтрин, готовую удовлетворить все желания клиента. Его рот скривился. А еще говорят, что город — гнездо разврата.

Как может Кэтрин предлагать свое тело любому желающему? Как она может притворяться, что их грубые движения доставляют ей удовольствие?

У него внутри все сжималось от негодования.

Но что больше всего возмущало Зака, так это ее ложь. Сначала она пыталась все отрицать, но потом поняла, что это бесполезно. А ведь он надеялся, что она опровергнет его страшные предположения, скажет, что он не правильно все понял.

Но он не дурак. И у него есть глаза. И если к утру она не исчезнет, мрачно подумал Зак, он примет решительные меры.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

На рассвете Кэтрин, сонная, слезла с кровати и отправилась в душ. Одевшись, она пошла насыпать корм курам и цыплятам в кормушки, которые она заняла у друзей. Сама она позавтракает попозже. Когда она вчера попробовала завести мотор, он фырчал, плевался, а потом заглох и, несмотря на все ее усилия, больше не заводился.

Плюс ко всему не было попутного ветра. Зато она смогла попрощаться с друзьями. Кэтрин улыбнулась. Было столько смеха и слез за этот вечер.

Пора приниматься за работу, сказала себе Кэтрин и накинула рабочую одежду поверх шортов и топика. Достав ящик с инструментами, она приступила к починке мотора. Через два часа бесплодных усилий она была покрыта маслом и грязью с головы до ног.

— Вот это да!

Кэтрин оторвалась от мотора, вся красная от напряжения. Увидев того, кому принадлежал голос, она улыбнулась.

— Привет, — сказала Кэтрин маленькому мальчику.

Сэм, поняла она. Вышел погулять, пока папа отдает команды по мобильному телефону.

Ее сердце растаяло при виде малыша. Он казался бледным и запуганным, совсем не похожим на своего надменного отца. Мальчик стоял на берегу с круглыми от изумления глазами. Было видно, что он сгорает от любопытства, но стесняется подойти поближе.

— Твои цыплята? — завороженно спросил он, разглядывая серебристых кур.

— Да. — Она с любовью посмотрела на кур и цыплят, клюющих зернышки. — Вот эти большие приехали из Франции.

— Ух ты! — восхитился малыш. Он осторожно погладил упитанную курицу. Заулыбался. — Ух ты!

Она такая теплая и мягкая.

Кэтрин тоже погладила курицу и сказала мальчику:

— Они очень смирные. И несут розовые яйца.

— Правда? — изумился ребенок.

— Поможешь мне посадить кур в клетки? спросила Кэтрин.

— А можно?

Они вместе поймали кур и посадили в клетки, защелкнув дверцы. Потом стали заносить на палубу. Несмотря на тяжесть, Сэм очень осторожно ставил их на крышу ее каюты.

— Шесть, семь, восемь, — считала Кэтрин. — Все серебристые курицы на месте. Четверо фаверолей тоже здесь. Большое спасибо! — поблагодарила малыша девушка.

Теперь я могу снова взяться за мотор.

Сэм подошел к мотору.

— Что ты делаешь? — поинтересовался он.

— Пытаюсь завести его, — ответила она с гримаской и неожиданно добавила:

— Хочешь помочь?

— Конечно! — выдохнул Сэм, весь дрожа от предвкушения.

— Забирайся сюда, — протянула руку Кэтрин.

— Здорово! — Сэм склонился над мотором. Глаза его сверкали от удовольствия. — Что я могу сделать?

Она с сомнением оглядела его светло-голубую рубашку и бежевые шорты — безупречно выглаженные, с острыми, как нож, складочками. «Он, наверное, в них и присесть боится», — решила девушка.

— Ты испачкаешься, давай-ка мы тебя переоденем, — сделала вывод Кэтрин.

Блестящие от волнения глаза посмотрели на нее.

Они были такими же серыми, как у отца. Хотя у Зака в глазах всегда читался приказ, а у Сэма — робость. Кэтрин отрыла в каюте старую футболку.

— Чудесно, — одобрила она, хотя футболка оказалась малышу ниже колен. Сэм нисколько не возражал против этого причудливого одеяния. — Теперь, — весело попросила она, — передай мне гаечный ключ.

— Вот он.

Кэтрин спрятала улыбку.

— Тряпку. — С видом врача-хирурга Кэтрин вытянула руку.

— Тряпка. — Сэм с аккуратностью медсестры вложил ей в руку тряпку.

— Масло.

Возникла пауза. Обернувшись, Кэтрин увидела, что Сэма смутило большое количество бутылок и бутылочек в ее рабочем ящике. Кэтрин отвернулась.

— То, что во флаконе с носиком.

Масленка оказалась в руке Кэтрин, маленькая головка склонилась над ее плечом. Мальчик прерывисто дышал от волнения.

— Никогда не чинил мотор раньше! — в восхищении прошептал Сэм.

— Не знаю, что бы я делала без твоей помощи, сказала Кэтрин. — Подержи здесь, пожалуйста, попросила она, выбрав самое легкое задание. Держи крепко.

— Папа знает много про лодки, — прошептал ей на ухо Сэм. Его пальчик побелел от напряжения.

Цены на нефтяные танкеры, без сомнения, подумала про себя Кэтрин.

— Правда? — спросила она вслух, изобразив радостное изумление. — Отпусти на секундочку.

— У дедушки была баржа на Темзе, — сообщил Сэм с гордостью.

— Вот это да!

Она повернулась к Сэму. Он не мог оторвать глаз от мотора. Кто бы мог подумать? Она представляла себе Зака появившимся на свет в деловом костюме с серебряным мобильным телефоном вместо традиционной серебряной ложки. Неужели Зак сын простого смертного?

— Может, нам стоит позвать твоего папу на помощь? — пошутила она.

— Я могу сходить спросить его, — серьезно ответил Сэм.

— Нет! То есть… Я думаю, он занят.

— Да… он всегда занят, — признался Сэм потерянным голосом.

Кэтрин вздрогнула. И мысленно высказала Заку все, что она думает о его отношении к сыну.

— В этом нет необходимости, — весело объявила девушка. — Мы сами справимся. Ты и я.

Сэм просиял от гордости.

— А потом покажем папе! — обрадовался он.

Бедный малыш. Он так хочет произвести впечатление на своего черствого отца.

— Он будет поражен! — пообещала Кэтрин, очень сомневаясь в этом.

— Здорово! — улыбнулся ребенок.

Кэтрин протянула ему ключ и тут заметила, что малыш уже успел весь перемазаться маслом.

— Ой! У нас будут большие неприятности, если мы не засунем тебя в душ перед тем, как отправить домой. Ты весь черный. А руки…

— Ты тоже вся в масле, — рассмеялся Сэм. — Лоб, щеки…

— Сэм! Что, черт побери, ты…

Они переглянулись. Сэм выглядел таким испуганным, словно кролик, попавшийся в силок. Они медленно выпрямились и повернулись к Заку.

Новый хозяин острова стоял на берегу мрачный как туча.

Кэтрин украдкой взяла руку Сэма в свою и ободряюще сжала ее.

По крайней мере, он сменил костюм на более подходящую для острова одежду. В джинсах, кремовой рубашке и спортивных туфлях, уже заляпанных грязью, он выглядел почти нормальным человеком, если бы не грозное выражение лица.

— Сэм! Ты весь перепачкался! — заявил Зак. Ты знаешь, как ты сейчас выглядишь?

Мальчик застыл, потом медленно опустил взгляд па свою футболку. Кэтрин поспешила прийти на помощь.

— Не стоит поднимать шум. Масло смывается, ответила она, стараясь сохранять спокойствие. — И это импровизированный рабочий халат. Мы решили, что лучше не портить его одежду. Надеюсь, вы одобряете это решение. — Она невинными глазами посмотрела на сердитого Зака. — Сэм помогал мне починить мотор. И доброе утро, Закери, — добавила она холодно.

Он нахмурился еще больше, услышав свое полное имя.

— Вас здесь не должно было быть, — фыркнул Зак. Сэм в это время нервно переминался с ноги на ногу. Кэтрин нежно сжала руку мальчика и ободряюще улыбнулась ему. Это далось ей нелегко.

Больше всего ей сейчас хотелось влепить хорошую затрещину Заку.

— Я знаю, — ответила она ровно.

— Тогда что вы здесь делаете? — требовательно спросил Зак.

Кэтрин демонстративно оглядела свою рабочую одежду.

— Можете сами догадаться. Это нетрудно.

Недовольно фыркнув, Зак подошел ближе и посмотрел на мотор.

— Мотор не работает? Вы должны были проверить его вчера.

— Я проверяла, — ответила девушка. — Я пыталась его завести, пока не стемнело, по ничего не вышло.

— А потом у вас была вечеринка, — обвиняюще заявил он.

— Мои друзья пришли попрощаться, — поправила девушка.

Зак огляделся по сторонам.

— Должен признаться, я ожидал море пустых бутылок и банок.

— Господи! Мы цивилизованные люди. Вы что, шпионите за мной? — спросила она шутливым тоном, зная, что Сэм вслушивается в каждое ее слово. На его лице читалось откровенное восхищение: не многие осмеливались так разговаривать с его отцом.

Этот вопрос покоробил Зака. Он засунул руки в карманы джинсов и пробормотал:

— Конечно, нет. Мой рабочий стол стоит прямо перед окном, — пояснил он. — И мне пришлось наблюдать за процессией, направляющейся к вашему дому — по моему острову, между прочим. А потом еще и обратно.

Кэтрин улыбнулась, вспоминая прощальную вечеринку, обмен адресами и телефонными номерами. Она и представить себе не могла, что столько людей будут скучать по ней. Оказывается, все в деревне ее просто обожают.

Она вся просияла от этих воспоминаний. Как жаль, что этот черствый сухарь никогда не испытает ничего подобного.

— Извините, если мы помешали вам, — искренне попросила прощения девушка. — Они обещали, что не будут распевать песни по дороге домой.

— Они и не пели, — признался Зак. — Но голоса… смех… Мне ведь надо работать.

— В два часа ночи? — удивилась Кэтрин. — Прекрасно. Значит, они вас не разбудили, — быстро добавила она. — И вы можете быть уверены, это больше не повторится.

— Верно. Не повторится. — Он посмотрел на сына, крепко вцепившегося в руку Кэтрин. — Сэм, ты еще не завтракал. И я говорил тебе, что гулять у реки опасно.

— Прости, папа. Но ты говорил по телефону, начал извиняться ребенок. — А я хотел посмотреть остров.

Зак покраснел.

— У меня был очень важный разговор.

— Да, папа.

Бедный ребенок, подумала Кэтрин. Променять его на чертов деловой звонок — это преступление.

Неудивительно, что он выглядит таким несчастным.

— Ты должен был дождаться меня, — твердо заявил Зак. — А теперь мисс Ли нужно работать. Иди сюда.

Кэтрин положила руку на худенькое плечико Сэма.

— Не мог бы он… — начала было девушка.

— Нет. Отпустите моего сына, — скомандовал Зак.

Она почувствовала, что Сэм не на шутку испугался, и хотела обнять мальчика, но тот уже послушно протянул отцу руку и спрыгнул на берег.

— Как вам не стыдно. Нам было весело вместе.

А вы ведете себя так, словно я преступница, — возмутилась она при виде рабской покорности мальчика. Бедный ребенок был напуган до смерти.

— Не будем обсуждать ваши моральные устои, пробормотал Зак.

— Так вот в чем дело! — воскликнула она гневно. — А я уже и забыла. Погодите-ка минутку. Я кое-что покажу вам.

Сжав губы, она бросилась в каюту и сдернула со стены свои дипломы в рамках. Она не хотела, чтобы Сэм уходил. Но знала, что Зак не позволит ребенку общаться с женщиной, которая, как он думает, принадлежит к низшим слоям общества — ворам и проституткам.

— Вот, — сказала она тоном оскорбленной добродетели, показывая Заку ее бесцепные дипломы. — Думаю, это заставит вас изменить свое мнение обо мне.

Взглянув на дипломы, он помрачнел еще больше.

— Массажист? — пробормотал он недовольно.

— Как видите, — колко заметила девушка. — Дипломированный специалист по массажу. Терапевтический и спортивный массаж творит чудеса при травмах. Он замечательно снимает мышечное напряжение. Особенно у раздражительных людей в состоянии стресса, — многозначительно добавила девушка.

— Не сомневаюсь, — сказал Зак издевательским тоном.

Кэтрин вспыхнула. Он с циничным спокойствием прочитал остальные сертификаты. На лице его отразилось изумление.

— Гомеопат? Вы? — спросил он.

— А что тут такого? — невинно поинтересовалась Кэтрин.

— Ничего, — протянул он. Уголки его губ слегка приподнялись, но это нельзя было назвать улыбкой.

— Что такое гомопат, папа? — спросил Сэм, заглядывая в бумаги, которые были в руках у Зака.

Заметив неуверенность в глазах отца, Кэтрин наклонилась и взяла ручки Сэма в свои.

— Гомеопат, — нежно повторила она. — Это означает, что я помогаю людям, когда они болеют.

— Как доктор? — спросил Сэм с широко раскрытыми глазами.

— Вроде того, — согласилась Кэтрин. — Но моя задача — сделать так, чтобы организм сам справился с болезнью. Гомеопаты пользуются только естественными природными средствами — травами, минералами. Например, если тебя укусит гадюка, я дам тебе крошечную дозу растворенной в воде виперы, которая сделана из яда гадюки.

— Ух ты! — выдохнул Сэм. Глаза его стали круглыми, как блюдца. — А какие еще лекарства у тебя есть?

Обрадованная таким вниманием, Кэтрин стала подыскивать слова, чтобы объяснить все попроще.

Гомеопатия — очень сложный способ лечения, не все его понимают.

— Ну, например, если ты не спишь по ночам, потому что тебе не дают покоя разные мысли…

— Как перед Рождеством или днем рождения? вставил Сэм.

— Именно так, — подтвердила Кэтрин и получила в награду улыбку. — Тогда я использую лекарства, приготовленные из кофейных зерен.

— Кофе тем более не дает заснуть, — возразил Зак ехидно.

— Действительно. — Она выпрямилась, гордость за профессию придала ей смелости. — Но так работает гомеопатия. То, что приносит вред, в малых дозах может тебя вылечить. Возьмем, к примеру, кору хинного дерева. Она может вызывать сильнейшую лихорадку. Но именно ее применяют в традиционной медицине против малярии.

— Нет. Они применяют хинин, — возразил Зак с выражением скептицизма в глазах.

— Хинное дерево и есть хинин, — сообщила Кэтрин.

— Гиппократ, наверное, переворачивается сейчас в своей могиле.

— Гиппократ, — Кэтрин с восхищением произнесла имя отца медицины, — верил, что причина болезни может быть и лекарством от нее.

— Предпочитаю традиционную медицину, спасибо, — фыркнул Зак.

— Я и не пыталась приобщить вас к нетрадиционной медицине, Зак, — сухо ответила девушка. Только хотела показать, что вы ошибаетесь насчет моих моральных устоев.

Он сжал губы и внимательно посмотрел на девушку.

— Эти люди, которых я видел… это ваши пациенты, полагаю.

— Именно так, — смело ответила Кэтрин.

— Мужчины?

Она вздохнула: он не поверил ей.

— Не только. Я лечу детей, женщин и пожилых людей. И младенцев. Если вы зайдете внутрь, я покажу вам книгу приема пациентов и прописанные им лекарства. И они все будут скучать по мне, когда я уеду. Не говоря уже о том, что многие только на середине излечения.

Выражение его лица изменилось, и у Кэтрин перехватило дыхание.

— Мне очень жаль. — Зак сделал глубокий вдох. Что бы я ни думал о ваших безумных методах лечения, признаю, я сделал не правильные выводы насчет вас. — Он даже выглядел смущенным, произнося это. — Обычно я редко делаю не правильные выводы.

Но, увидев вас и этого мужчину собственными глазами…

— Все в порядке… — прервала она, не в силах видеть его смущение. — Это, должно быть, выглядело двусмысленно.

— Именно так, — скривился Зак. — И вы не попытались разубедить меня.

— Насколько я помню, вы были не в настроении слушать меня; — напомнила девушка.

— Хм. Вы правы. Вы меня простите? — спросил он, протягивая руку.

Это было не самое вежливое извинение в ее жизни, но что поделать? И что-то подсказывало девушке, что Зак редко просил прощения.

— Все в порядке. — Кэтрин вложила ладонь в его протянутую руку.

Ей стало так тепло от его рукопожатия, что не хотелось прерывать его.

За нее это сделал Зак. Он так быстро вырвал руку, словно боялся любого физического контакта с ней.

— Ты обещала мне душ на лодке, — напомнил Сэм, вернув ее с небес на землю.

— У нас есть свой душ… — начал было Зак.

— Я обещала, — возразила Кэтрин, глядя на малыша, который с потерянным видом стоял рядом с тираном отцом. — И вы ведь не хотите, чтобы он перепачкал весь дом?

Желание как-то помочь несчастному ребенку и его очерствевшему отцу заставило ее предложить Сэму:

— Послушай, я умираю с голоду. Ты тоже еще не завтракал.

Лицо Сэма просияло надеждой.

— Почему бы нам не помыться и не приготовить завтрак? — спросила она.

— Готовить завтрак? Самим? — пискнул Сэм.

— Почему бы и нет? У меня есть свежие яйца, еще теплые, из-под курочек.

— Розовые? — выдохнул Сэм.

— Не бывает розовых яиц, — проворчал Зак.

— Бывают, — рассмеялась Кэтрин. — Погодите, и вы сами увидите. А еще мы сделаем домашний хлеб, пряные колбаски, грибы и помидоры. Как тебе?

— Ох! — застонал Сэм от предвкушения. — Я хочу готовить завтрак. И есть его на лодке! Можно, папа? — спросил он робко. Ребенок даже сложил ручки в мольбе. — Пожалуйста, пожалуйста.

У Зака запершило в горле. Никогда он не видел своего сына таким радостным. Он вспомнил свое собственное детство, когда впервые стоял на палубе отцовской баржи. Ему было шесть лет, и на глазах у него выступили слезы счастья. Они плыли по Темзе и ели бутерброды с сыром и ветчиной. Никогда еда не казалась Заку такой вкусной, как в тот день. Люди махали им с берега, а отец рассказывал о достопримечательностях. Целый день они провели вместе, и, когда настало время уходить, Зак не мог скрыть свое отчаяние.

Он безжалостно отогнал прочь воспоминания.

Они делали его сентиментальным. Но желудок уже успел отреагировать на упоминание о завтраке. От рассказа Кэтрин просто слюнки текли.

Сын доверчиво глядел на него, выражение робости и неуверенности сменилось счастливой улыбкой, когда он понял, что отец сдается.

— Пап? — выдохнул Сэм.

У Зака сердце екнуло. Он так сильно любил своего сына. Но между ними возникли ледяные барьеры, которые ничто не могло растопить. До появления Кэтрин с ее лодкой. Если он разрешит, ничего страшного не случится. Скоро она все равно уедет.

— Почему бы и нет? Кэтрин, — начал он, — спасибо за приглашение. Мы с удовольствием позавтракаем с вами.

— Ура! Спасибо, папа! — Сэм обнял колени Зака.

Зак весь растаял. Сын обнимает меня, подумал он. Впервые за столько лет…

— Поблагодари Кэтрин, — хрипло прошептал он.

— Конечно! Большое-пребольшое спасибо! — запрыгал от радости Сэм.

Девушка рассмеялась.

— А теперь снимай футболку и отправляйся в душ. После завтрака, если захотите, я покажу вам лодку. А потом займусь мотором.

Зак чувствовал себя таким счастливым, когда они с Сэмом взобрались на лодку и прошли в каюту, которую Кэтрин называла рубкой. Она была крошечной, но очень уютной, и Сэм забросал хозяйку вопросами. Зак поверить не мог, что это тот же самый молчаливый ребенок, из которого он не мог вытянуть ни слова. Сэм бегал по лодке с такой счастливой улыбкой, что у Зака на глазах выступили слезы. Кэтрин улыбалась Сэму, пожимала его руку, и мальчик болтал с ней так, словно знал ее всю жизнь.

И его можно было понять. Когда Зак впервые увидел Кэтрин, он тоже попал под власть ее чар. И обрадовался, когда обнаружил, что она все еще не уехала.

Зак почувствовал, как нежность переполняет его, но потом ее сменила жгучая ревность.

Было ясно, что Сэм без ума от Кэтрин. И это причинило Заку боль.

Они прошли по узкому коридору к ванной комнате.

— Погоди, — неуклюже сказал Зак. — Я расстегну твою рубашку, Сэм. У тебя грязные пальцы.

Сэм послушно остановился, не отрывая взгляда от Кэтрин, которая доставала полотенца. Зак нагнулся, чтобы снять футболку.

Столько времени прошло с тех пор, как он раздевал своего сына в последний раз! Чаще всего мальчик избегал физического контакта с ним и всем своим видом показывал, что не нуждается в помощи.

— Дай ему время, — сочувственно говорила бывшая жена Зака. — Он страдает после нашего развода. Возможно, он наказывает тебя подобным образом.

Наказывает! Зак вздрогнул. Три года мучительной пытки. Зак перестал надоедать сыну проявлениями отцовской любви, ограничившись поцелуями при встрече и прощании. Но и эти поцелуи Сэм принимал с видом мученика.

— Теперь можешь идти, — произнес он наконец.

— Спасибо, папа.

Сэм улыбнулся, и сердце у Зака сжалось в груди. Ему так захотелось обнять сына, прижать к груди. Таким трогательным казался Сэм, терпеливо ожидавший, пока отец поможет ему раздеться.

Спасибо тебе, Кэтрин, подумал он внезапно.

Спасибо за этот шанс вернуть сына, которого я люблю больше всех на свете.

— А теперь, Сэм, хочешь узнать особые правила жизни на лодке? — спросила Кэтрин.

— Да, пожалуйста, — ответил с готовностью Сэм. «

— Хорошо. Ты, наверное, уже знаешь, что воду нужно экономить, — начала Кэтрин. — Но на лодке каждая капелька — драгоценность, потому что она сюда попадает не через трубу, как в обычных домах.

— Тогда как она сюда попадает? — Сэм сморщил лобик, и Зак узнал свою собственную привычку морщить лоб, когда думает.

— Нам повезло. У нас есть шланг, который тянется к колонке на берегу. С его помощью я наполняю душевой бак.

— Как интересно, — пробормотал Зак.

— В других местах, — продолжила объяснять девушка, — лодочникам приходится ездить за водой в специально отведенные властями для этого места.

Поэтому мы выработали привычку экономить воду. Мы не сидим часами в душе. Наоборот, моемся как можно быстрее и выключаем воду. Понятно?

Кэтрин протянула Сэму мочалку и маленькую бутылочку.

— Это от масляных пятен, — проинструктировала она. — Потом закрой бутылочку.

Улыбнувшись ребенку, Кэтрин закрыла дверь душевой кабины и начала снимать свою рабочую одежду. Смутившись, Зак вышел в коридор, чтобы подождать Сэма там.

Но у него перехватило дыхание, когда Кэтрин, как бабочка из кокона, выскользнула из своих перепачканных маслом одежд. На ней оказались безумно короткие ярко-голубые шорты и плотно облегающий топ. А ноги были просто фантастические. Стройные и загорелые.

Зака словно током ударило. Он резко втянул в себя живот. Почему она? — недоумевал он. Почему именно она зажгла в его теле такое всепоглощающее пламя страсти?

Кэтрин не из тех женщин, к которым он привык. Невысокая, смуглая. Равнодушная к моде и занимающаяся каким-то шарлатанством.

Но двигается она божественно! Зак завороженно наблюдал, как Кэтрин повесила грязную одежду на крючок с грацией балерины. Ее стройное тело было одновременно сильным и хрупким. Он с трудом сдерживался, чтобы не протянуть руку и не коснуться ее тонкой талии. А затем провести рукой по ее изящной спине и…

— Зак, — выдохнула она, повернувшись к нему.

Лицо ее покрывал легкий румянец. Их глаза встретились.

— Да? — неуклюже пробормотал он.

— Не могли бы вы накрыть стол в кухне? — попросила девушка.

Зака словно парализовало. Он утратил способность мыслить.

— Что? — переспросил он спустя пару минут.

— Там… — девушка сглотнула, и он понял, что, должно быть, неприлично уставился на нее, — там есть коробка с ножами, вилками, тарелками, кружками, солью и перцем, — поспешила закончить Кэтрин.

— Я хотел помочь Сэму вытереться…

— Возвращайтесь через пару минут. Я пока умоюсь, — сказала Кэтрин, поворачиваясь к нему спиной. — Я, должно быть, выгляжу как пугало.

К счастью, она не подозревает, как восхитительно выглядит и как безумно ему хочется стереть масляное пятнышко с ее аккуратного носика.

Не осознавая, что делает, он провел пальцем по масляным следам на ее совершенном лбу и точеных скулах.

— Только недолго, — пробормотал он, запрещая себе целовать эти зовущие губы.

Голосок безумия пискнул: «Почему бы и нет?»

Но в двух шагах, за дверью душевой кабины, его сын весело напевал что-то, и Зак взял себя в руки.

— Почему недолго? — удивилась Кэтрин.

Зак нахмурился.

— Потому что я хочу проследить, тщательно ли Сэм вытрется, — пояснил он.

И, чтобы не поддаться искушению поцеловать эти нежные розовые губы, поспешил выйти.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Словно зачарованный, Зак следил, как Кэтрин с Сэмом хлопочут над завтраком. Его собственные попытки нарезать грибы закончились тем, что половина оказалась на полу.

Кэтрин сделала вид, что виной всему теснота крохотной кухоньки.

— Почему бы вам не отдохнуть? — предложила она. — А потом можете помыть посуду, если хотите.

— Это я умею, — благодарно улыбнулся Зак.

Хорошо, что она не стала высмеивать его неуклюжесть. Другие женщины поступили бы именно так — посмеялись над его неумелостью и неуклюжестью в женских делах.

Успокоившись, Зак присел на скамейку, с которой мог украдкой разглядывать девушку. Кэтрин сотворила чудо. Его неловкий, робкий сын рядом с ней превратился в уверенного в себе, спокойного малыша. Она умело руководила им, причем это получалось так легко и непринужденно, как ни у одной другой женщины.

Ни одна из женщин, с которыми он знакомил Сэма, включая исполнительную и хладнокровную Джейн, не сумела пробиться сквозь стену ледяного неприятия, воздвигнутую сыном.

Но эти двое, казалось, знали друг друга всю жизнь. Они заговорщицки хихикали, готовя завтрак. Как Кэтрин удалось то, что не удалось другим? — недоумевал Зак.

— Почему у меня так чисто? — рассмеялась Кэтрин. — У меня нет места для мусора, Сэм. И потом, мне нравится жить просто, мне не нужно много вещей. Зачем мне сто пар туфель, когда я вполне могу обойтись и одной? Мне так правится, Сэм, я сама выбрала такую жизнь. И я работаю для того, чтобы жить, а не живу, чтобы работать.

Зак сжал губы. Его сын еще слишком мал, чтобы понять это.

— Что ты имеешь в виду? — Вопрос Сэма подтвердил его опасения.

— Держи тарелки, а я буду накладывать.

На мгновение Зак решил, что она не будет отвечать. Но когда тарелки появились на столе и восхитительный аромат наполнил кухню, Кэтрин снова заговорила, и ее голос был очень серьезным.

— Я работаю ровно столько, сколько нужно, чтобы заработать на жизнь. В остальное время мне нравится встречаться с друзьями и любоваться природой, — улыбнулась девушка. — Друзья и семья это самое главное в жизни.

— У тебя есть дети? — удивился Сэм.

— Нет. Я не замужем. И мои родители умерли. Я выросла в детском доме.

— Но это ужасно! — воскликнул Сэм.

— Нет, вовсе нет, — рассмеялась девушка. — У меня была куча друзей. Они — моя семья. И мне нужно время для моих друзей. Если бы у меня не было возможности общаться с ними, я чувствовала бы себя несчастной, словно лишилась чего-то очень важного.

— Папа все время работает, — сказал Сэм, которому было трудно понять непривычный образ жизни новой знакомой.

Кэтрин посмотрела на Зака.

— Я знаю, — тихо ответила она. — Он идет к счастью другими путями.

Счастью? Какое отношение имеет счастье к работе? Зак сердито отправил в рот кусок колбаски.

Одна из его подружек жаловалась, что он всегда завтракает со скоростью света. Зак уже собирался отправить в рот второй кусок, но внезапно остановился. Он никогда не пробовал ничего подобного.

У колбаски был вкус трав, пряностей и лука. Он положил в рот второй кусочек и медленно прожевал его, наслаждаясь вкусом. Забыв обо всем на свете, Зак попробовал яйцо, которое действительно было в розовой скорлупке. Никогда раньше он не видел розовых яиц, тем более таких больших.

Только когда тарелка оказалась пустой и тщательно вытертой кусочком домашнего хлеба, он откинулся на спинку, ожидая уже ставшего привычным приступа изжоги. Но его не последовало.

Напротив, Зак чувствовал себя полностью расслабленным и довольным жизнью. Он с улыбкой наблюдал за Сэмом, который, съев свою порцию, попросил добавки.

— Тебе повезло, сегодня курочка снесла целых два яичка, — с гордостью объявила Кэтрин, кладя добавку.

Сэм с энтузиазмом принялся за вторую порцию. Кэтрин и Зак довольно переглянулись и одновременно улыбнулись.

— Вкусно, — похвалил Зак так, словно она была шеф-поваром в гостинице.

— Просто супер! — воскликнул Сэм, откладывая вилку и нож в сторону.

Кэт потрепала Сэма по волосам, и, к раздражению Зака, тот не имел ничего против ее прикосновений. Более того, сын с обожанием посмотрел на девушку.

— Скажите, в какой мясной лавке вы покупаете такую колбасу? — поинтересовался Зак.

Кэтрин улыбнулась.

— Это вегетарианские колбаски, — ошарашила его Кэтрин. — Их продают в деревне в продуктовой лавке. — И рассмеялась при виде ошеломленного лица Зака.

С озорными искорками в глазах девушка ловко собрала тарелки.

— Посмотрите, какой чудесный день сегодня.

Почему бы нам не выпить кофе на палубе? Если повезет, я покажу вам красивых птичек.

— Можно, папа? — тут же спросил Сэм.

Зак погладил сына по головке, и тот не отшатнулся. Неужели это происходит на самом деле? Он гладит своего сына по голове, разговаривает с ним…

— Конечно, — хрипло ответил Зак.

Что значат несколько минут, если они сделают его сына счастливым?

— Я помою посуду потом, — пообещал он, вставая.

Она кивнула. Перемены в отношениях отца с сыном трогали ее.

— Идите, я буду через минуту.

Зак выбрался на палубу и выпрямился, чувствуя необычайную легкость во всем теле.

Кэтрин стояла в кухне, пытаясь разобраться в своих чувствах.

Что с ней такое происходит? Почему ей так важно было рассказать Сэму с Заком о своей жизни? Она никогда не говорила с незнакомыми людьми о гомеопатии. Но почему-то ей хотелось, чтобы Зак знал, чем она занимается.

Она еще могла понять, почему так неравнодушна к маленькому мальчику. В ней говорит материнский инстинкт. Но почему ей так хочется помочь Заку наладить отношения с сыном?

Может быть, это сказывается ее призвание исцелять людей? Больные и несчастные приходили к ней за помощью, и Кэтрин никогда не отказывала им.

Но как бы то ни было, Зак с Сэмом не ее пациенты. Они не просили о помощи. А Кэтрин всю жизнь руководствовалась принципом «не осуждай»! То, какую жизнь для себя выбрал Зак, не ее дело.

Кэтрин помрачнела. Может, ей и хотелось встряхнуть его и объяснить, что он сделал со своей жизнью и с жизнью своего сына, но у нее нет на это никакого права.

Тогда почему она всем своим видом старалась показать, что, в отличие от него, живет полной жизнью?

Потому что, пискнул внутренний голос, она хотела произвести на него впечатление. Хотела, чтобы он тоже захотел жить ее жизнью.

«Дура», — сказала себе девушка и грустно усмехнулась.

Выйдя на солнечную палубу, она обнаружила Зака с Сэмом на скамейке.

— Здесь так тихо, — пробормотал Зак.

— Да. Только журчание реки, пение птиц и шорох листьев, — робко согласилась она.

— А где птички? — спросил Зак.

Взяв кружку, Кэтрин показала в сторону дерева. Там зимородки облюбовали одну из веток, низко свесившуюся над водой.

— Если будем сидеть тихо, может быть, их увидим.

Тишина окутала их. Река мягко журчала. Куры кудахтали в клетках. Солнце заливало деревья жидким золотом. Морщины на лице Зака разгладились, глаза сияли.

Она не могла отвести от него глаз. Казалось, очарование природы пленило его.

Зак медленно повернулся, и их взгляды встретились. Но через пару секунд Зак нахмурился и отвел взгляд. Кэтрин вздрогнула. Она ему не нравится. Он заметил ее интерес к нему и разозлился.

Какое унижение! И во всем виновата она одна.

Мужчины вроде Зака не для нее. Он поклоняется золотому тельцу. Пропащий человек.

Кого она обманывает!

Сердце Зака сильно билось в груди, словно готово было выскочить. Он мысленно проклинал себя за слабость. Кэтрин скоро уедет. Безумие даже думать, что между ними что-то возможно. Да, их физически влечет друг к другу, но такая женщина, как Кэтрин, никогда не поймет его образа жизни, его приоритетов.

Но, должен был признать Зак, если бы они встретились при других обстоятельствах, они уже флиртовали бы друг с другом.

Зак пригласил бы ее на свидание — ужин при свечах в лучшем ресторане. Или концерт в Лондоне, или театральная премьера. Поездка в Париж.

Купил бы ей новый гардероб, машину, может даже, квартиру…

Сэм резко втянул в себя воздух, и Зак вспомнил, где находится. Появился зимородок, догадался Зак. Птичка напряженно вглядывалась в воду и исчезла так же внезапно, как и появилась.

Чувствуя, что с ним случилось нечто особенное, что случается не с каждым, он импульсивно повернулся к сыну и обнял его.

— Видел? — выдохнул он.

— Да! Папа! Ты улыбаешься! — изумился Сэм и приник к нему.

— Птичка. Видел ее? — пробормотал Зак, расчувствовавшись.

— Ты больше не хмуришься! — обрадовался Сэм. Зак невольно нахмурился, но маленький пальчик принялся разглаживать морщинки. — Не надо, папа! Ты пугаешь меня, когда хмуришься.

От этих слов сердце у Зака сжалось.

— Я попробую, — пообещал он и тут же нахмурился снова. — Я тут подумал… К концу дня на моем автоответчике будет тысяча сообщений.

И тут же пожалел о сказанном. Сэм вздрогнул и отпрянул от него. «Какой же я дурак!» — подумал Зак. Должно быть, сын решил, что работа для него важнее. Два дня назад Зак так бы все и оставил, но сегодня он не мог рисковать.

— Ну и черт с ними, — беззаботно продолжил Зак, беря Сэма за руку. — Мне гораздо веселее здесь с тобой.

— Правда, папа?

Серые глаза вопросительно уставились на него, и Зак постарался сказать как можно искренней:

— Конечно. Сегодня просто замечательный день. Но я обещал помыть посуду. Почему бы вам с Кэтрин не прогуляться, пока я знакомлюсь с раковиной? — добавил он с улыбкой.

— Прекрасная идея, — согласилась Кэтрин, но предупредила:

— А потом я должна починить мотор, чтобы успеть отчалить вечером.

На лице Сэма отразился ужас. Он вцепился в юбку Кэтрин и с мольбой посмотрел на нее.

— Не уезжай! — чуть не плакал он.

Она нежно погладила ребенка по щеке.

— Я должна уехать. Я не могу остаться.

— Но почему? Почему она не может, папа? — повернулся Сэм к отцу.

Зак отвел взгляд.

— Потому что… ну, это…

Кэтрин, забыв обиды, пришла ему на помощь:

— Мне нужно найти место, где можно бросить якорь…

— Но разве нельзя остаться здесь? Ты ведь можешь остаться здесь! Папа, можно она останется? всхлипнул Сэм.

— Мы не можем держать Кэтрин, если ей нужно уехать, — пробормотал Зак.

— Но она не хочет уезжать. Ты же видишь. Она плачет. И я тоже не хочу, чтобы Кэт уезжала, — упрямо повторял Сэм. — Скажи ему! Скажи, что ты хочешь остаться.

Зак поднял глаза и встретил жалобный взгляд серых глаз сына. Теперь судьба их взаимоотношений висела на волоске. От него ждут только одного ответа.

Либо он скажет «да» и будет героем в глазах сына, либо скажет «нет», и тогда… Если Кэтрин останется, он не сможет совладать с собой. Его влекло к этой девушке с необыкновенной силой, как бы он ни противился этому влечению.

Это безумие. Он выказал слабость только один раз, и все пошло наперекосяк. Потребовалось немало времени, чтобы все исправить.

Больше он не позволит причинить себе боль…

Горячие ручонки обхватили его колени. Сэм чуть не плакал. Импульсивно Зак нагнулся и обнял ребенка.

— Нельзя заставлять людей оставаться, даже если тебе этого очень хочется, — мягко объяснил он.

Какой же он худенький. Зак готов был пойти на все, только бы его сын был счастлив. Это гораздо важнее влечения к незнакомкам.

Он задумчиво посмотрел на Кэтрин. Стараясь не поддаваться ее очарованию, он как можно более равнодушным голосом проговорил:

— Если Кэтрин не возражает, она может остаться ненадолго. Без проблем. Но потом ей все равно нужно будет искать другое место, постоянное. Зак сделал паузу. Хватит ли четырех выходных на то, чтобы наладить отношения с сыном? — Скажем, останетесь на месяц?

Повисла тишина. Зак с Сэмом ждали ее реакции. Зак слышал, как бьется сердечко в груди у сына. Он погладил его по головке, успокаивая.

Неожиданно Кэтрин улыбнулась такой сияющей улыбкой, что Зак нервно сглотнул.

— Чудесно. Я с радостью принимаю предложение, — сказала она голосом звонким, как колокольчик. — Большое спасибо.

Сэм, вне себя от радости, прижался к отцу.

— Папа, папочка! Мы сможем навещать Кэтрин каждый раз, когда я буду приезжать сюда.

Кэтрин тоже ожидала своя порция объятий.

Она подняла Сэма и прижала к своей груди. Он счастливо обвил руками ее шею.

— Можно, Кэтрин? Мы будем вести себя очень хорошо и не будем мешаться под ногами, обещаем.

— Конечно, можно. Вы — желанные гости, — мило улыбнулась девушка и с блеском в глазах добавила:

Вы тоже, Зак, в любое время.

У Зака закружилась голова и ослабли колени.

Как ей это удается? — спросил он себя, встряхивая головой. Она так ловко все устроила, что Зак забыл свои прежние намерения и позволил ей остаться здесь со своей чертовой лодкой на целый месяц. Все лодки Англии бросят здесь якорь, стоит им только услышать о его великодушии.

— Это ради моего сына, — холодно ответил он, не желая, чтобы она думала по-другому.

— Вы сделали его счастливым, — отметила Кэтрин.

Зак посмотрел на сына, который мечтательно опустил пальцы в воду.

— А вы добились того, чего хотели.

Кэт вздрогнула.

— Вы так думаете? — спросила она с невинным видом.

— Да, — подтвердил Зак без колебаний.

Девушка вздернула подбородок.

— Я покажу Сэму лодку. Средство для мытья посуды — под раковиной.

И, взяв мальчика за руку, направилась в каюту.

Зак, закончив мыть посуду, вышел на палубу Стоя там, он мог слышать голос Кэтрин. У этого голоса была потрясающая способность улучшать самое плохое настроение.

Нет, так больше продолжаться не может. Эта женщина ему совершенно безразлична. Ее чары на него не действуют.

С этими мыслями Зак присел на скамейку и подставил лицо солнечным лучам. Закрыв глаза, он наслаждался горячими лучами солнца. Все вокруг, казалось, было соткано из звуков. Всплеск воды — это нырнула утка. Кудахтанье кур. Еще один всплеск.

Раздался новый звук, не похожий на другие. Зак открыл глаза. Две коричневые утки плыли вниз по реке, то и дело скрываясь под водой так, что только хвост оставался на поверхности. Наверное, охотятся, догадался Зак. Он плохо разбирался в при. роде. Только бы Сэм не начал задавать ему вопросы о птичках и рыбках.

— Правда, они миленькие?

Улыбнувшись, Зак повернулся к сыну, который во все глаза следил за утками.

— Милые, — согласился Зак.

— Они кушают, — гордо объявил Сэм.

— Ага. — Отец встал. — Пойдем, Сэм. У нас много дел. Надо выбрать место для шалаша, а потом еще дерево, чтобы построить на нем домик.

— Здорово! — Хрупкое тельце прижалось к нему.

Зак поднял глаза и поймал радостный взгляд Кэтрин. Он перед ней в долгу. Ничего уж не поделаешь.

— Спасибо, — сказал он ей.

Ее шоколадные глаза вспыхнули, и девушка ослепительно улыбнулась. Зак утонул в ее глазах. Он поспешно отвел взгляд.

— Скажи «до свидания», — велел он сыну. — Нам пора идти.

Кэтрин обняла малыша и поспешила в каюту.

Прижавшись к стене, она прерывисто дышала, стараясь унять дрожь в руках.

Как нелепо. При виде радостной улыбки Зака ее сердце сжималось. Он может быть черствым сухарем, холодным дельцом, но он любит своего сына. А за это ему многое можно простить.

Ей нравится Зак.

У нее внутри все пело. И не только потому, что ей разрешили остаться на острове еще на месяц и теперь она сможет покрасить лодку, как и планировала. Но и потому, что она сможет видеть Зака.

Ни к одному мужчине ее не влекло так, как к Заку.

В нем была какая-то тайна. Это сердце, полное любви и нежности, спрятанное под гранитным панцирем, заинтриговало ее.

Ей вспомнились слова Эдит. Тогда она не совсем их поняла.

«Ты ведь знаешь, что я правильно поступлю с островом, да? Что бы ни произошло, доверяй мне.

Вот увидишь, все будет хорошо».

Кэтрин сгорала от любопытства. Эдит прекрасно знала Зака и, видимо, решила, что ему можно доверить ее драгоценный остров.

Значит, под маской черствого сухаря должен скрываться живой человек. Кэтрин улыбнулась своим мыслям. Как интересно было бы увидеть настоящего Зака, которого видела только Эдит.

У нее есть четыре недели…

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

В приступе лихорадочной активности Кэтрин починила мотор, замесила тесто для хлеба, потом тщательно натерла таблички с названием лодки и ее номером. Довольная результатом, она завела мотор и сделала пробную поездку по реке.

— Кэтрин! Посмотри на нас! — раздался знакомый голос.

— Привет, Сэм, Зак, — помахала девушка. Ее глаза увлажнились при трогательном зрелище: Зак обнимает сына за плечи.

— Мы строим лагерь! Придешь посмотреть?

Кэт заколебалась. Сэм потянул отца за руку, и тот тоже кивнул, приглашая ее. Как она могла отказаться? Заглушив мотор, она подплыла ближе и бросила якорь.

Зак с ловкостью бывалого моряка прыгнул на палубу и кинул канат Сэму, чтобы тот обвязал его вокруг дерева. Кэтрин тем временем вышла из рубки.

— Ну идите же! — нетерпеливо позвал Сэм.

— Он так взволнован, — прошептала она Заку, подняв на него глаза.

— Да, — коротко ответил Зак.

Кэтрин улыбнулась про себя. Боится признаться, что тоже взволнован, но блеск в глазах выдает его с головой.

— Вы перепачкались с головы до ног! — хихикнула Кэтрин.

— Знаем.

— Вот он! — гордо объявил Сэм.

— О, Сэм! — всплеснула руками Кэт. — Никогда не видела такого чудесного шалаша.

— Это папа придумал! Посмотри. Вот это дверь, она открывается, а вот окно…

Мальчик тараторил без умолку, описывая в деталях устройство лагеря. Кэтрин была очарована.

Она ожидала увидеть землянку или в лучшем случае ограду из прутьев, но никак не ожидала увидеть настоящий шалаш.

Сердце ее забилось быстрее. Это было совсем не похоже на игрушечный домик — забаву на пару дней, это был добротный, надежный шалаш.

— Какая прелесть! — восхитилась девушка, открывая и закрывая дверь и засовывая пальчик в щель для писем.

Зак небрежно пожал плечами, словно его заслуги тут не было.

— Мой папа — мастер на все руки. Я всегда помогал ему строить шалаши.

Сэм втянул Кэтрин внутрь.

— Стулья! И настоящий стол. И папа обещал сделать еще мебель. Потом камин, и будем печь в нем картошку. Разве не здорово?

— Замечательно, — согласилась Кэтрин. — Ты весело проводишь время, правда?

— Лучше всех! Хочешь печеной картошки?

— У Кэтрин дела, — поспешил вставить Зак, угрожающе глядя на гостью. — Рад, что вам удалось починить мотор, — вежливо добавил он, чтобы смягчить прежнюю реплику.

Кэтрин поняла намек, и это обидело ее. Зак не хочет делить ни с кем этот день. Придется смириться.

— Ну что ж, робинзоны, мне пора. Спасибо, что показали мне лагерь. Он просто чудесный.

Ближе к вечеру Зак и Сэм умылись теплой водой в кухне. Воздух к вечеру стал холодным, и легкий туман, как вуаль, струился над рекой.

— Как я устал, — вздохнул Сэм, прижимаясь к отцу.

Переполненный любовью, Зак обнял сына.

— Я тоже. Но это ведь здорово, разве нет? А теперь, — добавил он со вздохом, — мы должны найти твою куртку. Мама может приехать в любую минуту. Мы ведь должны встретить ее на другом берегу реки, помнишь? Ты столько сможешь ей рассказать…

Зак стоял у моста и махал сыну, пока машина бывшей жены не скрылась из виду.

— Спасибо, Эдит, — пробормотал он, наконец понимая, почему она завещала остров именно ему.

Так она помогла ему вернуть сына — самое дорогое в его жизни.

Не обращая внимания на вибрирующий телефон — он вибрировал, не переставая, в течение всего дня, — Зак поспешил обратно в теплый дом. Ему нужно было побыть немного наедине с самим собой, прежде чем возвращаться к работе. А потом ему предстоит ночь без сна. Зак натянул свитер и налил себе стакан вина.

Он все еще сидел за столом, когда услышал стук в заднюю дверь. Выглянув в окно, он увидел Кэтрин. Спокойно, приказал он себе, сохраняй спокойствие. Не теряй разум.

— Чему обязан? — спросил он, открывая дверь.

— Можно с вами поговорить?

Зак изобразил недовольную гримасу:

— Я занят, — Это не займет много времени. — Она обхватила себя руками. С одного плеча свисала тканевая сумка.

Кэтрин явно замерзла. Она была одета в медово-золотистого цвета длинную юбку, из-под подола которой выглядывали кончики туфель, и легкую блузку. Не самая подходящая одежда для прохладного вечера.

Кэтрин потерла озябшие плечи, и Зак заметил, что на ней нет лифчика. От холода соски затвердели, натянув тонкую ткань.

Зак ощутил слабость во всем теле. Сосредоточившись, он открыл дверь шире, но недостаточно широко, чтобы девушка могла войти в дом.

— Слушаю.

Он был доволен тем, как грубо это прозвучало.

Он приложил все усилия, чтобы казаться недовольным, хотя больше всего на свете ему хотелось пригласить ее выпить стаканчик, или два… или три… а может быть, и…

Видимо, она прочитала его мысли, потому что улыбка озарила ее лицо. Улыбка, способная растопить лед. Зак с трудом удержался, чтобы не улыбнуться в ответ.

— Зак, я понимаю, что это не совсем удобно, начала Кэтрин, — но я замерзаю. Я не знала, что на улице так холодно. Можно я зайду внутрь до того, как схвачу воспаление легких и умру в муках на коврике перед дверью?

Ей что-то нужно. Зак небрежно кивнул.

— Входите.

Девушка перешагнула через порог. Зак нависал над ее хрупкой окоченевшей фигуркой. Как же ему хотелось обнять ее и согреть своим теплом!..

— Можно мне пройти на кухню? — взмолилась Кэт, стуча зубами от холода. — Не знаю, что и делать. В одну минуту тепло, в следующую — уже холодно.

Это намек на мое поведение? — спросил себя Зак. Демонстративно вздохнув, Зак отошел в сторону. Девушка опустилась на колени перед плитой.

Какая тонкая у нее талия! Рубашка обтянула изящную спину. А какие тонкие и изящные у нее руки. Ни одного лишнего движения. Водопад волос падал на плечи, маня подойти и погладить шелковистые пряди. Зак подавил желание опуститься рядом с ней на колени, обнять ее, зарыться лицом в эти душистые локоны, коснуться губами тонкой шеи, затылка…

Он перевел взгляд на ее губы, представляя, каково это было бы — ощутить их на вкус. Она улыбалась сама себе, словно вспоминая что-то приятное.

— Знаете, мы с Эдит грелись так зимой, — прошептала она. — После того, как…

— Что вам нужно? — оборвал он.

Кэтрин словно ударили по лицу. Его грубость больно ранила ее.

— Я только вспоминала, — дрожащим голосом сказала она.

— Я сказал, что мне некогда.

Ошеломленная его грубостью и полной незаинтересованностью в Эдит или в ней, девушка поднялась с колен и порылась в своей сумке.

— Да, простите. Я принесла вам немного яиц. Она достала коробку. — И хлеба. Он еще теплый, добавила она.

Уголки его губ слегка приподнялись, словно в улыбке, но он тут же изобразил полное равнодушие. Вдохнув аромат свежеиспеченного хлеба, он отломил кусочек и с нескрываемым удовольствием положил себе в рот.

— Спасибо. Но почему? — вырвалось у него.

— Что почему? — Кэтрин моргнула, ничего не понимая.

— Почему вы принесли мне это?

— Это по-соседски — делать подарки, — объяснила она, пытаясь не выказать своего удивления. Дружеский жест.

— И что вы хотите взамен?

У нее на языке был резкий ответ, но Кэтрин сдержалась. А ведь он прав, грустно подумала она.

Это действительно подкуп.

— Извините, — рассмеялась она. — Но я об этом даже не думала. В этих местах мы всегда делаем друг другу маленькие подарки.

— Что вам нужно? — холодно повторил он.

— Прояснить одно небольшое недоразумение.

— Какое? И насколько небольшое? — спросил он, лакомясь хлебом.

— Вы были так добры, что позволили мне остаться еще на месяц, — начала она.

— Только потому, что вы и ваша лодка понравились Сэму, — мгновенно пояснил он.

— Знаю. — Кэтрин смягчилась, вспомнив энтузиазм мальчика. — Он очаровательный малыш. Вам было весело вместе. Как картошка?

Зак немного расслабился.

— Лучшее из всего, что мы когда-либо пробовали, — усмехнулся он своим воспоминаниям. Кэтрин затаила дыхание, изумленная его счастливой улыбкой. — Она подгорела снаружи и была сырой внутри, но мы съели все до последней крошки.

Кэтрин рассмеялась.

— Рада, что у вас получилось, — сказала она.

— Да. — Прежний Зак вернулся. — Спасибо вам за идею.

Если бы он только забыл, что он хладнокровный финансист, и превратился на минутку в любящего отца! Первого она ненавидела, ко второму ее влекло. Безумно.

— Но это вы придумали, — тихо ответила она. И мастерски воплотили ее в реальность.

— Мне самому понравилось, — признался Зак.

Кэтрин довольно вздохнула.

— Чудесно.

Зак поднял глаза, и их взгляды встретились.

Воздух вокруг них, казалось, пульсировал от электрического напряжения.

— Итак, Кэтрин. Что вам нужно от меня? — в который раз повторил Зак.

Кэтрин попыталась вспомнить, зачем, собственно, она пришла. Под его пристальным взглядом ей стало неуютно. Все, внезапно подумала она.

Все, что он может дать мне.

Каким-то чудом Кэтрин удалось отогнать прочь эти греховные мысли.

— Это касается дорожки и моста, — сказала она и остановилась, ожидая приглашения продолжить.

Но оно не последовало. — Проблема в том, что я не знаю, могут мои пациенты продолжать пользоваться дорожкой или нет. Вы не сказали, могут ли они приходить ко мне, пока я здесь. Я была бы благодарна, если бы вы разрешили.

Он размышлял, стоит ли ему уступать ее просьбам на этот раз.

Нервничая, Кэтрин следила, как он делает глубокий вдох, собираясь с духом.

— Нет.

Девушка сглотнула, шокированная и разочарованная. Она уставилась на него в надежде, что он передумает. Но Зак смотрел на нее не мигая. И на его лице не отражалось ни одной эмоции.

— Я могла бы заплатить вам… — предложила Кэтрин.

— Нет.

И, судя по всему, это было его последнее слово.

— Вы не тратите слова понапрасну, — сердито пробормотала она.

— Жизнь слишком коротка для длинных речей.

— Жизнь для того, чтобы жить! — воскликнула Кэтрин, давая волю своей ярости. Щеки ее вспыхнули.

— Мне нужно работать.

— Не сомневаюсь.

Расстроенная и разбитая, Кэтрин повернулась, чтобы уйти. Весь день она совершенно по-дурацки мечтала о нем. Мечтала, что Зак скажет, что она может остаться здесь навсегда, что красота острова разрушит его гранитный панцирь, что он влюбится в нее и…

О, какую ужасную ошибку она совершила! Он вовсе не особенный. Эдит была слепа.

Этот человек разрушал все прекрасное, к которому прикасался.

— Я провожу вас, — процедил сквозь зубы Зак, открывая перед ней дверь.

Снаружи было уже темно.

— До свидания, — пробормотала девушка, не глядя на него. — Я должна была это предвидеть. Если я не могу здесь работать, мне лучше уехать завтра утром. Я же не могу питаться воздухом.

— Нет!

Это вырвалось помимо его воли. Зак поймал руку девушки, не давая ей уйти. Опешив, Кэтрин обернулась и увидела панику в глазах мужчины.

— Нет, — повторил он тихо, но твердо.

Его рука крепко обхватила тонкое запястье.

Они стояли лицом к лицу. В глазах Зака вспыхнуло пламя.

Таким мужчинам не нравится, когда нарушают их планы. Он думал, что Кэтрин сделает так, как ему удобно, и будет рада любой милости с его стороны.

Кэтрин нахмурилась. Она не прислуга, чтобы выполнять любые его прихоти, не смея и слова сказать против. Никто никогда не обращался с ней так, и Закери Тэленту она тоже не позволит этого.

Надменному и эгоистичному денежному воротиле, который только и думает что о банкнотах и слышит только звон монет.

— Я должна уехать, — огрызнулась она. — Вы не оставили мне выбора.

— Я не хочу, чтобы вы уезжали, — выдавил Зак.

— Знаю. Лодка и куры понравились Сэму, — бросила Кэтрин.

Сердце сжалось в груди при мысли о Сэме. Почему это причиняет ей боль? Она же сама хотела помочь Заку вернуть любовь сына. Почему же ее так расстраивает, что Зак воспринимает ее только как занятную игрушку для своего сына?

— Вы сказали, что хотите остаться, — смущенно произнес Зак. — И я думал, вы выполняете свои обещания. Сэм будет разочарован, если вы уедете, — добавил он. — Вам нравится расстраивать детей?

Кэтрин взглянула на него. Они стояли так близко. Девушка чувствовала тепло его тела, пробуждающее запретные желания как раз тогда, когда ей нужна была ясность мысли. Она стиснула зубы.

— Конечно, я оставлю ему письмо и объясню, почему была вынуждена уехать, — процедила Кэтрин. — Он поймет, что мне надо работать. И что ваш отказ лишил меня возможности работать, добавила она с вызовом. — И не надо предлагать мне денег. Я не возьму их. А теперь отпустите меня. Мне нужно идти готовить лодку к отъезду.

— Не нужно, — выпалил Зак.

И тут ей пришла в голову идея. Кэтрин подняла голову и посмотрела Заку прямо в глаза. В них она увидела боль и пустоту, и ей стало жалко этого мужчину. Его любовь к сыну трогала ее. Он готов на все ради Сэма.

— Вы хотите, чтобы я осталась, — медленно произнесла девушка, размышляя.

Его глаза вспыхнули.

— Да! — воскликнул он.

Кэтрин сглотнула, чувствуя себя неуютно под его жарким взглядом.

— Я тоже хочу остаться, хотя по совсем другой причине.

Она хотела, чтобы это прозвучало как можно безличное, словно они заключают сделку. Но охрипший от волнения голос подвел ее.

— Это… — начал было Зак. Блеск в глазах свидетельствовал о том, что он уже празднует победу. Это чудесно.

— Я еще не закончила, — холодно перебила Кэтрин, и лицо Зака потемнело. — Я останусь и буду развлекать вашего сына… — Она сделала паузу.

— «Но» или это будет «если»? — сухо отозвался Зак.

— Вы правы. Но с одним условием. Давайте заключим сделку. Это вам должно быть хорошо знакомо. Я останусь, а вы позволите моим пациентам проходить по мосту, чтобы пользоваться моими услугами. Вы должны понять, Зак. Это очень важно для меня и для здоровья моих пациентов. В противном случае я уезжаю.

Собеседник наградил ее мрачным взглядом. Он не привык поступаться своими принципами, но дело касалось Сэма.

— Согласен, — бросил он и отпустил ее запястье.

Оказавшись свободной, Кэтрин не могла сделать и шагу. Все ее тело было напряжено, сердце замерло в груди.

Дрожащей рукой она откинула за спину волосы. Ноги больше не держали ее. Зак подошел к кухонной стойке и взял бутылку вина. Тепло разлилось у Кэтрин по телу.

Зак нашел бокалы и открыл бутылку. Он больше не казался мрачным и недовольным, напротив — радостным и взволнованным. Все понятно, подумала Кэтрин, сделки — это его стихия. И теперь у него есть собственный парк развлечений на острове.

Зак сунул ей в руку бокал абсолютно не по-джентльменски. Но его взгляд буквально обжег ее.

Колени у девушки ослабли.

— У меня нет выбора, — бросил он. — Я был вынужден согласиться.

Видимо, ему тоже было жарко, потому что он стянул свитер и бросил на один из стульев.

Сделав глоток вина, Зак продолжил:

— Но только на месяц. Не дольше.

— Конечно.

— Не дольше, — повторил он.

— Согласна.

— Никаких шумных вечеринок.

— Хорошо.

Он вдруг оказался совсем рядом с ней. Кэтрин отвела взгляд, боясь, что глаза выдадут ее волнение.

— Но никто, кроме вас, не имеет права разгуливать по острову без моего разрешения.

— Хорошо.

— И чтобы ваши пациенты старались не показываться мне на глаза, — пробормотал он и положил руки ей на плечи.

— Да, — прошептала девушка.

Их губы были совсем близко.

— А в следующие выходные… в качестве платы за право оставаться здесь…

Он замолчал, и Кэтрин замерла от страха.

— Платы?

— Да. Я подумал, может быть, вы покатаете Сэма на лодке?

Она закрыла глаза и кивнула, не в силах произнести ни слова. И ощутила легкое прикосновение к своим губам. Что-то твердое и теплое.

Кэтрин вспыхнула, но боялась открыть глаза.

Она боялась даже пошевелиться. Просто стояла перед ним в надежде, что Зак коснется ее, обнимет, займется с ней любовью, потому что каждая клеточка ее тела молила об этом. И не важно, что она для него всего-навсего очередное увлечение и что потом она будет жалеть о том, что сделала.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Она его хочет. И они оба взрослые люди.

Эта мысль вспыхнула в мозгу у Зака. Пока еще он не утратил способности мыслить, хотя его тело все горело желанием. Но ему необходимо мыслить. И мыслить ясно.

Зак стиснул зубы. Им нужно остановиться.

Или…

— Это чисто деловая сделка, — произнес он, стараясь сохранять спокойствие в такой сладкой близости от ее губ.

— Мм, — слетело с нежных губ.

Легкий взмах ресниц, вздох… Разве мог он устоять? Их губы снова встретились в страстном поцелуе. Никакой нежности, только жаркая, как огонь, страсть.

Он застонал, ощутив сладость ее рта. Девушка прижалась к нему, окутав его ароматом роз, исходившим от ее волос и кожи.

— Только временная, — хрипло выдохнул он.

— Мм, — ответила Кэтрин.

Руки девушки обвили его шею.

Мы идеально подходим друг другу, словно в тумане подумал Зак. Ее тело было словно создано для того, чтобы сжимать его в объятьях. В их первом поцелуе не было неловкости, свойственной другим парам. Они словно давно уже знали друг друга.

Его рука легла ей на бедро. Пальцы погладили сквозь ткань юбки горячую кожу. Она откинула голову назад, позволяя Заку покрыть поцелуями ее шею. Не говоря ни слова, Зак взял ее за руку и потянул наверх, в спальню.

— Зак… — неуверенно прошептала девушка.

Но он только прижал Кэтрин крепче к себе и прошептал:

— Ты такая красивая. Такая вкусная. — Он задыхался от страсти. — Нет никого слаще тебя. Я мог бы целовать тебя часами. Обнимать тебя и чувствовать, как мы растворяемся друг в друге.

Зак с удивлением слушал слова, срывающиеся с его собственных губ. Никогда и никому он не говорил таких слов. Никогда не был столь чувствительным, когда дело касалось секса. Это пугало.

Волна страсти захлестнула его с головой.

Их взгляды встретились, и Зак увидел радость в глазах девушки. Ее пальчики начали расстегивать пуговицы на его рубашке, но запутались и нетерпеливо рванули полы в стороны. Она положила ладони на его грудь, а потом прижала щеку туда, где билось его сердце.

Она приложила пальчик к его губам. Зак подхватил девушку на руки и приник к ее губам. Она была легкой как перышко. Зак бережно опустил ее на кровать и начал раздевать.

У него перехватило дыхание при виде ее безупречной груди. Со стоном Зак наклонил голову и накрыл губами розовую вершинку, лаская другую грудь рукой. Соски отвердели под его ласками.

Кэт сама расстегнула юбку, и он ощутил жар ее обнаженной кожи. Но, боже, какая она хрупкая!

Казалось, ее косточки могут не выдержать его тяжести. Зак взял лицо девушки в ладони.

— Кэтрин! Кэтрин! — хрипло прошептал Зак.

Его глаза потемнели от желания. — Я боюсь причинить тебе боль, — выдохнул он наконец.

— Не бойся, — ответила она, закрывая глаза и продолжая ласкать его.

Сантиметр за сантиметром они исследовали тела друг друга. Желание причиняло сладкую муку.

Их тела двигались в одном безумно чувственном ритме. Зак и представить не мог, что такое возможно. Сквозь туман желания он слышал, как с его собственных губ слетают слова страсти и нежности. Такого с ним еще никогда не случалось.

Вместе они поднимались все выше и выше по спирали желания, пока все вокруг не вспыхнуло миллионами огней и они не потеряли ощущение времени и пространства.

Обнаженные, они устало лежали на кровати, не в силах разжать объятия.

Но вместо того, чтобы предаться блаженному сну, Зак напряженно думал. Никогда он не испытывал ничего подобного раньше. Этой девушке удалось то, что не удавалось другим женщинам.

Она пробудила в нем чувства. С ней он ощущал себя живым человеком, и притом самым счастливым на земле.

И что еще серьезнее, он чувствовал себя… зависимым от нее.

Зак повернул голову и обнаружил, что Кэтрин не спит, а смотрит на него.

— Тебе не холодно? — спросил он.

Девушка улыбнулась, и эта улыбка словно озарила комнату.

— С тобой — нет.

Она прижалась к нему, уткнувшись носом ему в шею. Зака захлестнули эмоции. Ему захотелось прижать ее к своему сердцу и шептать на ухо нежные словечки. Он хотел, чтобы они были вместе всю ночь. Не обязательно заниматься сексом. Просто лежать рядом в постели. Он и Кэтрин.

Самый счастливый человек на свете. Это Кэтрин сделала его таким.

Кэтрин вздохнула.

— Мне надо идти…

Чувствуя себя оскорбленным, Зак убрал блестящие пряди с ее лица и заглянул ей в глаза.

— Хорошо, — произнес он таким голосом, словно ему это совершенно безразлично.

Она хихикнула и прижала пальчик к складке на его лбу, разглаживая ее.

— Не хмурься, — велела она. — Мне надо проверить цыплят.

— Цыплят?

— Да. — Она робко улыбнулась.

Сердце Зака растаяло в груди.

— Мне пожелать тебе спокойной ночи или мы еще не все обсудили? — спросила она тоненьким голоском.

Он не мог устоять перед искушением провести всю ночь с Кэтрин.

— У нас есть еще много чего обсудить. Бесстыдница, — улыбнулся он, стараясь обратить все в веселую игру. — Почему бы тебе не захватить зубную щетку? Вдруг будет поздновато возвращаться домой на такси?

Она рассмеялась и поцеловала его.

— Скоро увидимся, — прошептала она ему на ухо.

— Очень скоро, — выдохнул Зак. — Прими душ перед уходом, если хочешь.

— Нет, я спешу. Попозже.

Он следил за тем, как она одевается, как покачиваются ее бедра.

— Можешь взять мою куртку в прихожей, крикнул он, когда она уходила. — Там холодно.

Кэтрин улыбнулась.

— Спасибо. Ты такой милый, — поблагодарила она. — И такой заботливый.

Она махнула рукой на прощание и исчезла.

Когда на следующее утро Кэтрин сонно потянулась к Заку, она не нашла его в постели. Разочарованная тем, что он ушел, в то время как они могли бы понежиться в постели и поболтать, девушка прижала его подушку к себе, вдыхая его аромат.

Что-то привлекло ее внимание. Подняв голову, Кэтрин увидела его у окна. Зак был полностью одет. Лицо непроницаемо.

— Доброе утро, — нежно поприветствовала Кэтрин, смутившись. Хоть бы он не заметил, как она обнимала подушку.

— Мне надо работать, — пробормотал Зак в своей прежней недовольной манере.

— Мне тоже. Надо кормить кур! — весело ответила девушка.

Не нужно пугать его. Он не может измениться за один день. Так, словно для нее было привычным делом проводить ночь с незнакомцами, Кэтрин без стеснения поднялась с постели.

— Могу я воспользоваться душем? — спросила она, стоя абсолютно голой посреди комнаты.

— Конечно. Я уже позавтракал. Так что ты можешь сама взять что хочешь. Мне надо позвонить в Нью-Йорк.

Она задумчиво посмотрела на него.

— Разве там сейчас не темная ночь? — спокойно поинтересовалась Кэт.

Зак смутился.

— Я хотел сказать, в Токио.

Кэтрин кивнула, принимая объяснения. Наверное, он напуган тем, что случилось ночью. Но это было просто потрясающе — нежность, с которой он занимался с ней любовью, слова, которые он выкрикивал в порыве страсти…

Она хотела бы, чтобы Зак всегда оставался таким, каким открылся ей прошлой ночью.

— Увидимся, — беззаботно сказала Кэтрин, исчезая в ванной.

— Возможно.

Она захлопнула дверь и прижалась к ней спиной, стараясь успокоить сердцебиение. Зака нельзя торопить. Она должна быть терпеливой. Девушка счастливо улыбнулась. Такой мужчина стоит того, чтобы подождать.

Все утро она надеялась его увидеть, но он снова превратился в ходячий телефонный узел, постоянно обсуждая сделки по мобильному.

Дождь шел не переставая, и дорожки превратились в болото. К счастью, пациенты послушались ее совета и захватили резиновые сапоги.

Даже модница леди Кристабель пришла на сеанс в резиновых сапогах и дождевике, улыбаясь, несмотря на столь неэлегантный наряд.

— При чем тут грязь? — возмутилась она, когда Кэтрин попросила прощения за столь тяжелую дорогу. — Вы вернули мне здоровье. Год назад у меня случилась бы истерика. А сегодня такие мелочи, как дождь и грязь, вызывают у меня улыбку.

Кэтрин рассмеялась. В первый раз за это утро.

Она расслабилась, болтая с леди Кристабель и одновременно делая ей массаж.

В объятьях Зака вчера ночью она ощущала себя в безопасности. Они словно были созданы друг для друга. С ним она чувствовала себя особенной и любимой. И он тоже не мог скрыть чувства, переполнявшие его.

Она тепло попрощалась с леди Кристабель, убрала кровать и сделала необходимые отметки в журнале. Закрыв толстую книгу, Кэтрин довольно отметила, что на сегодня это был ее последний пациент.

Скинув туфли, она прошлепала в носках в кухню, собираясь попить чаю, как вдруг…

Она подпрыгнула, услышав настойчивый стук в дверь.

«Пусть это будет Зак!» — прошептала она и спрятала радостную улыбку.

— Привет! Входите же! — ответила она дружеским тоном.

Зак появился на пороге, мокрый насквозь. Он смотрел на нее, словно не понимая, как он тут очутился.

— Ты весь промок! Разве у тебя нет шляпы или зонта?

Он сжал губы, позволяя ей расстегнуть его плащ.

— Где-то есть.

— Снимай туфли. А когда будешь в городе, купи, пожалуйста, хорошие ботинки! — велела она. — И носки снимай.

Она засунула газету в промокшие ботинки и поставила их рядом с обогревателем.

— А теперь чай с лепешками. Они почти готовы.

— Кэтрин… — начал он.

— Сначала согрейся. Поговорим потом, — перебила она, видя, что он нервничает.

Кэтрин включила легкую, ненавязчивую музыку и усадила Зака в самое удобное кресло. Ей нравилось заботиться о нем, хотя, наверное, этого не следовало делать, чтобы не пугать его.

Чувствуя на себе его взгляд, Кэтрин достала из духовки лепешки, напевая себе под нос. Они хорошо пропеклись и покрылись золотистой корочкой.

Чувствуя себя абсолютно счастливой, девушка налила гостю чаю и поставила на стол масло, сливки и варенье.

— Ужасная погода, — сказала она, протягивая ему тарелку.

— Обещали солнце, — кратко ответил Зак.

К ее удовольствию, Зак взял две лепешки и щедро намазал их маслом и вареньем. Она следила за ним украдкой, размышляя о прошлой ночи.

— Дорога превратилась в болото, — продолжила она.

— Я решил посыпать все дорожки гравием, а ту, что ведет к дому, выложить камнем.

— Чудесно. Как лепешки?

Прошлой ночью они были близки… А сегодня вежливо беседуют за чашкой чая, как незнакомцы.

— Тают во рту.

Их взгляды встретились. Прошла минута, прежде чем Кэтрин смогла отвести взгляд и продолжить разговор.

— Как Токио? Там сейчас стоит жара, не так ли?

Зак смутился.

— Токио? Не знаю. Вообще-то я не очень много работал.

— Почему? — спросила она с показным безразличием.

Зак тут же сделал вид, что занят разрезанием лепешки на крошечные кусочки.

— Я хочу, чтобы ты знала, — выдавил он. — Прошлая ночь…

— Да?

Сердце забилось быстрей. Она просто не могла сидеть на одном месте. Кэт вскочила и добавила дров в печку.

— Я хотел бы, чтобы ты все правильно поняла, пробормотал Зак. — Я уже говорил, что ты должна будешь уехать…

— Через месяц, да, — ответила она равнодушно.

И улыбнулась.

Зак выглядел ошеломленным.

— Ты не возражаешь? То, что произошло между нами, — это просто…

— …секс на одну ночь, — закончила она за него.

Она отвернулась прежде, чем он смог заметить боль в ее глазах. Но она успела увидеть удивление и разочарование в глазах Зака, и это обрадовало ее.

— Большинство женщин чувствовали бы себя оскорбленными, — заметил он.

— Я не похожа на других женщин. — Девушка села у огня, наслаждаясь теплом и смущенным взглядом Зака, который украдкой сделал глубокий успокаивающий вдох.

— Зак, — промурлыкала она, вытягивая ноги ближе к огню. Юбка будто случайно поползла вверх, открывая смешные носочки с мультяшными фигурками. — Я все понимаю. Мы заключили сделку.

А что касается прошлой ночи… — Ее голос смягчился — Это было чудесно. Ты невероятный любовник. — Все ее тело превратилось в жидкий мед при виде гордого блеска в его глазах. Он просто восхитителен. — Но, — продолжила она, выдержав паузу, — я живу независимой жизнью и не люблю требовать что-то от других людей. Я не собираюсь преследовать тебя. Моя философия жизни — принимать день таким, какой он есть, и получать удовольствие.

Это было не совсем правдой. Философией жизни Кэтрин была любовь. Любить и быть любимой — в этом она видела смысл существования. И Зак мог заполнить эту пустоту в ее жизни. Если, конечно, он захочет это сделать.

— Чудесно, — пробормотал Зак.

Но по кислому выражению лица было видно, что он так не думает.

— Что-то случилось? — спросила она.

— Головная боль. Частые приступы. Почти все время.

— Меня это не удивляет.

Он пристально посмотрел на девушку.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты слишком требователен к самому себе. Не даешь себе времени отдохнуть, расслабиться. Но телу нужен отдых… тишина и покой, чтобы оно могло продолжать нормально функционировать. Она поднялась на ноги. — Где болит?

— Здесь. — Пальцы пробежали через бровь к макушке.

Присев на ручку кресла, Кэт осторожно погладила складку между бровями. Через минуту он откинулся назад со вздохом.

— Прекрасно, — пробормотал он.

— Посиди минутку, — велела она.

Она нарочно тянула время, двигалась очень тихо, чтобы спокойная музыка успела помочь ему расслабиться.

Вложив всю свою нежность в движения, она начала массировать его лоб. Напряжение было физически ощутимым, но постепенно оно спадало.

— Как хорошо, — пробормотал Зак, расслабляясь.

Ритмичными, гипнотизирующими движениями она массировала его голову. Складка между бровями исчезла, мышцы расслабились. Кэтрин ощутила удовлетворение от проделанной работы.

— Как теперь? — спросила она заботливо.

Зак открыл глаза и благодарно посмотрел на свою целительницу.

— Замечательно, — ответил он, притянул девушку к себе, усадил на свое колено и поцеловал. Спасибо.

— Не за что. Мне было приятно.

— Мне тоже.

Кэтрин блаженствовала, слушая биение его сердца. Зак бережно приподнял ее подбородок и прижался губами к ее губам.

— Никаких обязательств.

— Никаких, — прошептала она.

Люди должны свободно любить друг друга, подумала она, словно в тумане отвечая на поцелуи любимого. Она всегда боялась обязательств. Ненавидела ограничения, которые одни люди навязывают другим, превращая их в свою собственность.

Она не собиралась обращаться с Заком как с вещью…

Они занимались любовью, и это было так же страстно, как и в прошлый раз. Кэтрин лежала рядом с Заком, чувствуя, что они связаны друг с другом невидимой нитью.

— Чай остыл, — пробормотала девушка, возвращаясь к реальности.

— Приходи вечером ко мне. Я приготовлю ужин, хрипло пообещал Зак, погладив ее обнаженное плечо.

Она поймала его лицо в ладони, улыбнулась счастливой улыбкой:

— Я приду, — и поцеловала его в, уголок рта.

— Не забудь зубную щетку, — прошептал он, целуя ее. — Мы можем чистить зубы вместе и разглядывать радуги в ванной.

— Так они тебе нравятся? — обрадовалась Кэтрин.

— Обожаю радуги.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Время замедлило свой ход. Дни лениво текли, купаясь в золотых лучах солнца. Они с Заком жили друг для друга. Отдавая утренние часы работе, вечером они встречались и оставались вместе до рассвета.

И хотя Кэтрин казалось, что все время ярко светит солнце, на самом деле май выдался дождливый. Ей пришлось расстаться с планами покрасить лодку и заняться ремонтом дверей.

Немало сил уходило на обустройство шалаша.

К радости Кэтрин, Зак с энтузиазмом помогал Сэму воплощать в жизнь самые сумасшедшие идеи.

Скоро шалаш превратился в склад самых неожиданных предметов.

Как-то раз они на рассвете отправились на рынок в деревню и вернулись домой, нагруженные местными поделками, сентиментальными картинками с кошками в викторианских костюмах и статуэтками, такими уродливыми, что оставалось только гадать, зачем их вообще сделали.

Добавив все эти сокровища к остальной коллекции, милостиво названной Заком «барахлом», они долго восхищались результатом.

— Ну разве это не кошмар! — выдохнула Кэтрин.

— Ужасно! — согласился Зак.

— Зато ни у кого больше нет такого шалаша, — с гордостью заявил Сэм.

— Это уж точно, — протянул Зак, и все просто зашлись от хохота.

Они смеялись, пока не рухнули без сил на старый ковер, потертый настолько, что невозможно было сказать, какого он цвета.

— О господи! — выдохнула Кэтрин, когда наконец смогла опять говорить.

Зак сжал ее руку и застонал:

— О, нет…

И все снова расхохотались.

Никогда еще Зак столько не смеялся в своей жизни. С каждым днем он раскрывался все больше, и это делало Кэтрин счастливой.

И она чувствовала себя влюбленной, безумно, безнадежно влюбленной в этого мужчину.

Одним хмурым воскресеньем они сидели и наблюдали за птицами. Кэтрин объясняла, как они летают, спят и заводят птенцов.

Сэм слушал как зачарованный.

— Они прилетели из Африки, — показала на стаю в небе Кэтрин. — Туда они улетают на зиму.

Сообразительные создания.

— У них такие интересные крылья, — заметил Сэм.

— В форме ятагана.

— О да! Я видел такие на картинках! — вспомнил Сэм. — Почему мы вчера не видели ласточек? Они прилетели только сегодня?

— Они были здесь и на прошлой неделе. Но сегодня облачно, прохладно, и в воздухе много мошек, за которыми они охотятся. Вот почему их так много. Они летают с широко раскрытыми клювами и ловят мошек.

— Боже! — раздался голос сзади. — Никогда бы не подумала.

— Мама!

Сэм обернулся и, увидев мать, бросился к ней на шею.

Сердце Кэтрин сжалось, когда Зак нежно обнял бывшую жену и спросил, как дела.

— Все чудесно, — заверила гостья. — Ты неплохо выглядишь.

— Папа не работает, когда я гощу у него, — объяснил Сэм.

— Замечательно, — с ноткой изумления произнесла Кейт и повернулась к Кэтрин.

— Это Кэтрин Ли, — представил Зак. — А это Кейт, как ты, наверное, уже поняла.

— Как дела? — смущенно спросила Кэтрин.

Кейт дружески ей улыбнулась, и смущение испарилось.

— Я только и слышу что «Кэтрин говорит, Кэтрин считает» последние недели, — рассмеялась мама Сэма.

— Какой ужас! — хихикнула Кэтрин.

— Ничего страшного. Я начала вам завидовать.

Можно мне взглянуть на знаменитый шалаш?

Сэм радостно потянул мать к шалашу, Кэтрин с Заком переглянулись и пошли за ними.

Кейт ей понравилась. Она не суетилась над Сэмом, как наседка. Скорее они были похожи на лучших друзей. Кейт слушала все, что рассказывал сын, не задавая глупых вопросов с понимающим видом, как делают многие взрослые.

Но ее отношения с Заком встревожили Кэтрин.

Они шутили друг с другом. Касались друг друга.

Обменивались взглядами, которыми обмениваются только счастливые супруги, когда их чадо радует их.

Почему они развелись? Неужели они все еще влюблены друг в друга? Если они расстались из-за сумасшедшей занятости Зака, то вернется ли Кейт к нему теперь, когда он снова стал нормальным человеком?

Кэтрин вся похолодела. У Кейт и Зака столько общего. Внезапно она почувствовала неуверенность в себе.

Они поднялись на борт лодки. Кейт восхищалась всем, что ей показывали Зак и Сэм, а Зак особенно старался объяснить, как тут все работает. А потом они начали что-то обсуждать.

Чувствуя себя посторонней, Кэтрин села рядом с Сэмом. Солнце садилось, заливая все вокруг жидким золотом.

— Вот ты где, Сэм! — воскликнула Кейт. — Я тебя потеряла. Папа зовет нас выпить чаю.

— Тебя тоже, Кэтрин, — тихо добавил Зак.

— Думаю, мне лучше остаться здесь, — неловко произнесла Кэтрин. — Не хочу вам мешать.

— Чепуха. Ты должна пойти, — настоял Зак с улыбкой.

Сэм и Кейт тоже начали уговаривать ее, так что у Кэтрин просто не было выбора. В доме Кейт тут же устроилась в кресле, чувствуя себя как дома, в то время как Кэтрин пришлось сидеть на краю викторианской банкетки.

Сэм уселся у ног Кэтрин, то и дело задавая ей разные вопросы.

Кейт тоже забросала девушку вопросами, и спустя полчаса та чувствовала себя совершенно измученной.

— Нет, мне не одиноко на лодке, — терпеливо отвечала Кэтрин.

— Конечно, нет, у тебя есть мы! — уверенно заявил Сэм.

— Да уж.

Она изобразила шутливое недовольство, и мальчик бросился обнимать ее. Кончилось все это шутливой борьбой на полу. Кэтрин почувствовала холод, исходящий от бывшей жены Зака, и неуклюже вскарабкалась обратно на банкетку.

Сэм сел рядом с ней, и, поколебавшись секунду, Кэтрин обняла мальчика. Может, Кейт и не нравятся их теплые отношения с Сэмом, но она не собирается притворяться.

— У меня много друзей, — объяснила она, отвечая на очередной вопрос.

— Еще бы! — воскликнул Сэм. — Ребята с других лодок! И все в деревне. Все обожают Кэтрин, — пояснил он. — Она прелесть!

У Зака в глазах заплясали смешинки.

— Да, она очень популярна, — согласился он.

— У вас, должно быть, много поклонников, — одними губами улыбнулась Кейт.

Кэтрин поняла, что бывшую жену Зака это очень интересует.

— Все ребята с лодок мечтают жениться на ней, заявил Сэм. — Я сказал им, что сам женюсь на Кэтрин, когда вырасту, но они велели записываться в очередь.

Кэтрин с Заком расхохотались. Девушка импульсивно обняла ребенка.

— Господи! — воскликнула Кейт, кладя руку Заку на колено. — У нас здесь настоящая Мата Хари.

— Я думаю, Сэм преувеличил количество влюбленных в Кэтрин, — пробормотал Зак смущенно.

— Некоторые люди считают, что правила, принятые в обществе, к ним не относятся, — сладким голоском пропела Кейт. — У них другие ценности, другой взгляд на отношения между мужчиной и женщиной. Мы с тобой слишком старомодные люди, Зак. Вы ведь считаете, что человек должен быть свободным, не так ли, Кэтрин? Делать, что он хочет? Я могу понять вас.

— Мне нравится моя свобода, — нахмурилась Кэтрин.

— Конечно! — Кейт повернулась к Заку. — Настоящая свобода духа. Этой девушке открыты все дороги, точнее, все реки. И ей абсолютно плевать на других людей. Это должно быть чудесно — не нести никакой ответственности за свои поступки, не быть обязанным следовать правилам, установленным обществом. Свобода экспериментировать и любить всех людей. Очень привлекательная философия жизни.

— Надеюсь, ты не намекаешь, что Кэтрин… — Зак посмотрел на Сэма и осторожно выбрал слово, — неразборчива в своих поклонниках.

— Конечно, нет! — воскликнула Кейт в ужасе, хотя явно намекала именно па это. — Я говорила в общем смысле. Не сомневаюсь, что… хм… ребята… очень приличные люди, несмотря на внешний вид.

— У ребят нет денег, чтобы одеваться прилично, объяснила Кэтрин, надеясь сменить тему разговора. — Они из разных слоев общества, разных возрастов и профессий.

— Профессий? — поинтересовалась Кейт.

— Да. Плотники, декораторы, кузнецы, водопроводчики, — пояснила Кэтрин. — Они были очень добры ко мне. Мы близкие друзья, но изначально нас объединила жизнь на реке. Мы не стремимся к материальному благополучию. — Она заметила, как помрачнел Зак, и решила положить конец расспросам. — А сейчас, — она встала, — мне правда пора идти.

— О нет! — запротестовал Сэм.

Кэтрин нагнулась и поцеловала малыша.

— Я нужна курам и цыплятам. Увидимся на следующей неделе. Может, погода улучшится, и нам удастся покрасить лодку. Хорошо?

Она повернулась к Кейт с понимающей улыбкой. Не очень приятно видеть, как твой ребенок обожает кого-то другого.

— До свидания, — попрощалась она, протягивая руку. — Рада, что мы встретились. Сэм много о вас говорит.

Лицо Кейт просияло, и Кэтрин смягчилась. Эта женщина любит сына.

— Правда? — обрадовалась Кейт. — До свидания, Кэтрин.

— Я провожу, — вызвался Зак.

Сэм пошел с ними. В дверях Кэтрин обернулась и случайно увидела, как омрачилось лицо Кейт. Она закусила губу, не понимая, почему мать Сэма столь эгоистична.

— Сэм! — позвала Кейт. — Разве ты не покажешь мне свой дневник природы?

На мгновение Сэм оставался в нерешительности, но Кэтрин мягко подтолкнула его в сторону кресла, и он послушно вернулся к матери.

— Рад, что вы с Кейт познакомились, — прошептал Зак по дороге.

— Где ты встретил свою жену? не удержавшись, спросила Кэтрин.

— Мы работали вместе в финансовой компании.

У нас много общего.

— Тогда почему вы развелись? — спросила она прямо.

Зак пожал плечами.

— Это моя вина. Я был в шоке, когда Кейт попросила развода. Мне казалось, что я все делаю правильно и все у нас хорошо.

— Но это было не так?

— Я был очень амбициозным. Работал день и ночь, чтобы обеспечить мою семью всем необходимым, и в тот момент, когда я достиг успеха, моя личная жизнь рухнула. Кейт надоело быть на вторых ролях в моей жизни. Теперь я понимаю, что ошибался. Не заметил, как перегнул палку.

Кэтрин натянула ботинки. В это время Кейт позвала Зака из гостиной. Девушка хотела попрощаться, но Зак уже ушел, захлопнув дверь.

В растерянности Кэтрин побрела к лодке, надеясь, что скоро раздастся шум мотора и Кейт с Сэмом уедут в город.

Но через два часа напряженного ожидания Кэт решила, что с нее хватит. Она пойдет в паб и развеется в компании друзей.

Когда она возвращалась домой в полночь, машина все еще была на месте. Кэт весело провела вечер в пабе, а потом в гостях у друзей, но мрачные мысли не ушли.

Утром машина была там же. Сомнений больше не осталось. Они провели ночь вместе.

Ненавидя себя за ревность и слабость, Кэт принялась за работу. Но двигалась она как робот, чувствуя себя одинокой и несчастной.

Месяц, о котором они договорились с Заком, подошел к концу. А теперь еще и Кейт здесь. Кэтрин решила отправиться в гости к ребятам, пока они не уехали на ярмарку.

Зак смотрел, как отъезжает машина жены, тронутый тем, как Сэм высовывался из окна, махая ему на прощание. Я должен сделать моего сына счастливым, подумал Зак.

Машина замедлила ход, и Сэм снова показался в окне, махая еще энергичнее. Но на этот раз прощались не с ним. Зак перевел взгляд на группу лодок на берегу, привлекших внимание Сэма.

Он застыл. Знакомая стройная фигурка виднелась на голландской барже и махала в ответ Сэму.

Кэтрин стояла на палубе рядом с кудрявым Томом, владельцем «Радуги». Они смотрели, как машина Кейт отъезжает. А потом, к ужасу Зака, Том обнял Кэтрин.

Кровь бросилась Заку в голову. Ярость лишила способности ясно мыслить. Они стояли щека к щеке, как любовники. Можно было подумать, что они целовались. А еще через секунду они скрылись в каюте так быстро, словно им не терпелось заняться любовью.

Никогда Зак не испытывал приступа такой жгучей ревности. У него перехватило дыхание.

Вот почему Кэтрин так настаивала на свободных отношениях! Чтобы спать, с кем ей захочется!

Но это ее право — жить так, как ей хочется. Его это не должно касаться.

Но это причиняло боль. Он и представить не мог, что ему будет так больно.

Зак вернулся в дом.

Спустя какое-то время он отправился в город.

Это был единственный способ перестать думать о Кэтрин. Предположения Кейт насчет Кэтрин оправдались.

Кэтрин относилась к их связи очень легко.

Зная, что уедет через месяц, зная, что у них кратковременное увлечение, она все равно хотела спать с ним.

Никогда Кэтрин не узнает, что он хотел предложить ей постоянные отношения. Долгий разговор с Кейт по душам удержал его от этой глупости, в которой он бы потом раскаялся.

При одной мысли о наслаждении, которое дарила Кэтрин, у Зака внутри вспыхнуло желание.

Но он не позволит прекрасной, но неверной обольстительнице разрушить его жизнь.

Работа не принесла ему успокоения. Он часто был рассеян, мог на середине фразы забыть, что хотел сказать. Заку было стыдно перед сотрудниками за эту рассеянность.

— Зак? Вы тут?

Он моргнул. Перед ним стоял молодой человек в темном деловом костюме с острым взглядом и хищным выражением лица. Перед ним стоял он сам, только десять лет назад, полный амбиций, готовый работать с семи утра до одиннадцати вечера, чтобы заработать побольше денег. Этот молодой человек тоже кончит как он? Разрушенным браком и разбитым сердцем?

Он помрачнел, заметив, что все за столом настороженно смотрят на него.

— Да, где же еще? — рявкнул Зак. — Ближе к делу Где? На острове. В постели с женщиной без моральных устоев, которая не понимает, какую боль причиняет ее поведение другим.

Зак мечтал о любящей жене, которая приняла бы Сэма как своего сына, об уютном доме, запахе свежеиспеченного хлеба и смехе детей.

Но Кэтрин никогда не смогла бы дать ему это.

Он кивком дал знак молодому нахалу заканчивать. Присутствующие на совещании зашуршали бумагами. Щелкнули закрывающиеся ноутбуки.

Подчиненные выжидательно посмотрели на него, ожидая разрешения уйти.

Откуда им знать, что у него любовная трагедия, что женщина, в которую он влюбился как дурак, разбила ему сердце?

Неделя подходила к концу. Зак равнодушно поднимался по утрам и ехал в свой офис. Он чувствовал себя ужасно. Даже звонки Кейт начали его раздражать. Зак ненавидел себя и свое жалкое существование.

Каждый раз глядя на серые тротуары Лондона, он спрашивал себя, что он здесь делает. И невыносимо скучал по своему прекрасному острову.

Наконец он приехал туда, но это его мало развеселило. Зак пребывал в ужасном настроении, и ничто не могло его улучшить. Он сидел один в доме, слушая шум дождя за окном.

Его настроение ухудшилось еще больше, когда позвонила Кейт и сообщила, что у Сэма желудочный грипп и он не сможет приехать.

— Почему бы тебе не приехать к нам? — предложила она. — Ты мог бы остаться на ночь.

— Лучше не надо, — ответил он устало. — Я позвоню Сэму, и мы поболтаем.

— Сэм так расстроится, — вздохнула Кейт. — И я тоже. Кстати, я так и не поняла, как он получил этот грипп? У вас с Кэтрин нет проблем с желудком? — спросила она.

— Не знаю насчет Кэтрин. Я был в Лондоне всю неделю. И со мной все в порядке, — пробормотал он, расстроенный тем, что сын болен.

— Ну ладно, — бодро закончила Кейт. — Полагаю, она привыкла к инфекциям. Ее образ жизни…

Она попрощалась, прежде чем Зак успел объяснить, что, каковы бы ни были моральные устои Кэтрин, ее лодка сияет чистотой.

Зак устроился в гостиной со стаканчиком бренди. На ужин у него были полуфабрикаты и консервы. Кэтрин пришла бы в ужас, увидев это.

Посмотрев в окно, он заметил дрожащий огонек в саду. Зак вскочил на ноги. Подбежав к окну, он выглянул в сад и увидел темную фигуру с факелом, направляющуюся к сараю рядом с домом.

Зак сжал губы. Один из дружков Кэтрин, промышляющий грабежом. Зак отругал себя за то, что так и не удосужился установить систему охраны.

Он бросился на кухню, сунул ноги в ботинки. И в этот момент услышал странный звук. Кто-то пытался открыть дверь, поворачивая ручку.

У Зака не было времени обдумать ситуацию.

Он схватил нож и распахнул дверь. Хрупкая фигурка буквально упала на него.

— Кэтрин! — Отбросив нож, он поймал ее в свои объятья. Девушка промокла насквозь. Вода ручьями стекала с нее. Зак разозлился. — Какого черта ты не надела плащ?

— Плащ? Зак, мне нужна веревка! — в панике закричала Кэтрин. Она почти билась в истерике.

— Веревка? Зачем, черт возьми? — рявкнул Зак.

— Моя лодка затонула, — выдохнула Кэтрин.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Ошеломленный, Зак не знал, что делать. Потом сообразил усадить бьющуюся в истерике девушку в кресло.

— Сиди здесь! — приказал он. — И никуда не уходи!

Перепрыгивая через ступеньки, он взлетел наверх и нашел полотенца. В одно мгновенье слетев вниз, он приказал девушке:

— Снимай одежду! И возьми полотенце…

— Нет, — вскочила Кэтрин, но ноги не держали ее. Она схватилась за край стола. — Ты что, не слышал? Моя лодка затонула!

— Да, и что ты собираешься делать? — нетерпеливо бросил Зак. — Вытянуть ее из воды веревкой?

— Не твоя забота! — дрожа от ярости, крикнула Кэтрин. — Я не должна допустить, чтобы ее унесло течением!

— Не делай глупостей. Раздевайся. Прими теплую ванну и выбери что-нибудь из моей одежды. Я займусь твоей проклятой лодкой!

— Но…

— Не глупи, Кэтрин! — рявкнул он, теряя терпение. — Мы зря тратим время на споры, а нельзя терять ни секунды. Я сильнее тебя и знаю все, что нужно знать о лодках. Делай, как тебе говорят.

Не дожидаясь ответа, Зак натянул дождевик и нашел фонарик. В чулане он захватил веревку.

Дождь начал утихать. Подбежав к реке, Зак увидел, что вода в ней поднялась по меньшей мере на семь футов и посреди бурлящих волн, почти на другом берегу, виднелась лодка Кэтрин.

Точнее, верхняя ее часть. Остальная часть лодки находилась под водой. Лодку уже сносило мощным течением, и только канат, которым она все еще была привязана к берегу, удерживал ее.

Поразительно, как беспечно поступила Кэтрин, не привязав лодку по всем правилам. Но она, скорее всего, была занята встречей с любовниками.

У Зака ушло полтора часа на то, чтобы спуститься по скользкому берегу и привязать лодку за корму к крепкому дереву. Домой он вернулся грязный, злой и совершенно без сил.

Кэтрин сидела у плиты, такая маленькая и хрупкая, утонув в одной из его теплых рубашек и свитере. Носки сползали с маленьких ступней, и у Зака сжалось сердце от нежности.

— Все в порядке, — сердито бросил он, стаскивая плащ и ботинки. Кэтрин протянула ему полотенце.

Коротко поблагодарив, он вытер лицо и волосы. Бренди стоит…

— Я уже нашла, надеюсь, ты не возражаешь, сказала девушка. — И налила тебе тоже. Тебя так долго не было. Я хотела пойти с тобой…

— Ты бы ничем не смогла мне помочь, — ответил он. — Теперь лодку не унесет. Вернее, то, что от нее осталось. Ничего больше мы пока не можем поделать. Сядь, ради бога. Ты выглядишь ужасно. Расскажи мне, что все-таки произошло?

— Я не знаю, но кто-то открыл шлюзы в плотине, — пробормотала девушка. — Вода сразу поднялась, и лодку закрутило.

— Да, река поднялась намного выше, чем обычно. Сейчас она больше похожа на Ниагарский водопад. Воду так и крутит. И повсюду белая пена. Он взглянул на Кэтрин сочувственно. — Не понимаю, как тебе удалось выбраться.

— По счастливой случайности. Если бы я была в постели…

Она неуверенно улыбнулась, и у Зака сердце перевернулось в груди.

Только бы она не заплакала. Этого он не выдержит.

— Здесь ты в безопасности. — Он махнул рукой так, словно все случившееся было не так уж серьезно.

Но глаза Кэт потускнели.

— Я никогда не смогу забыть эту ночь. — Она уставилась прямо перед собой, вспоминая весь ужас случившегося. — Это был мой дом. В нем вся моя жизнь. А теперь все погибло. Все мои медицинские записи, все лекарства, книги… О, прости! вспыхнула она, видя, что он набирает номер телефона. — Я помешала важным телефонным переговорам?

— Я звоню в службу природоохраны, — сухо ответил он. — Хочу разобраться, кто открыл шлюзы без предупреждения.

— О, прости. Не знаю, почему я так сказала, я просто взволнована…

Он наградил ее таким взглядом, что девушка замолчала. На другом конце провода наконец ответили. Зак объяснил ситуацию, выслушал ответ и положил трубку.

— Никто не давал приказа открыть шлюзы, сказал он Кэтрин. — Офицер считает, что это был вандализм. Лодка застрахована?

По ее лицу он понял, что нет. Девушку снова затрясло.

— Не смотри на меня так, — взмолилась она. — Я собиралась застраховать ее.

— Извини, Кэтрин, — выдохнул он. — Но твое стремление к свободе зашло слишком далеко. Ты должна брать на себя хоть какую-то ответственность. Теперь ты осталась на улице!

Отчаяние заставило его быть таким резким. Отчаяние, вызванное образом жизни Кэтрин, столь непохожим на его.

Девушка пробормотала что-то неразборчивое.

— Я знаю, но старая страховка закончилась, и я ждала, пока найду новое место для стоянки, чтобы сделать новую, — жалобно пояснила она. — Мне казалось это разумным.

Она выглядела такой несчастной! Зак чуть не сказал, что купит ей новую лодку, но сдержался.

— Если бы ребята были здесь… — всхлипнула Кэтрин.

Зак вздрогнул. Разве его ей недостаточно?

— Зачем? — спросил он, задетый ее словами.

Она подняла глаза.

— Потому что они знают, как поднять лодку. И они помогли бы мне разобрать ее, высушить и…

— Я сам могу это сделать, — вырвалось у Зака, прежде чем он успел подумать.

— Ты не можешь знать, как поднимают лодки.

— Почему? У меня достаточно практических знаний и куча людей, к которым я могу обратиться за советом. В этом нет ничего сложного.

Надежда снова вспыхнула в карих глазах.

— Правда? Если мы поднимем ее быстро, может быть, ущерб будет не таким уж большим? Зак, я так тебе благодарна! — прошептала Кэтрин.

— Я просто хочу, чтобы она не мешала, — сказал Зак, нахмурив брови. — Все это очень неприятно.

Ты должна была уехать.

— Знаю. — Кэт закусила губу. — Извини, я даже подумать не могла, что это случится.

— Надеюсь.

Проклятье. Она казалась такой несчастной. Зак вскочил, чтобы только не обнять ее.

— Хорошо. — Кэтрин тоже встала. — Сейчас ничего нельзя поделать. Мне надо найти место, где я смогу остановиться.

Зак повернулся и увидел, что Кэтрин уже у двери.

— Не глупи. Ты можешь спать здесь.

Плечи ее поникли.

— Ты не хочешь видеть меня здесь, — выдавила она.

— Я не хочу видеть тебя в моей постели, — солгал Зак с болью в сердце. Она хочет уйти. Ей не нужны его утешения. Не нужен он. Должно быть, теперь она влюблена в Тома. А на следующей неделе? Гнев ослепил его. Или боль. — Здесь есть другие спальни, помимо моей, — отрезал Зак, ненавидя ее за ветреность.

Кэт залилась краской.

— Это… не совсем удобно.

— Я хочу видеть тебя здесь не больше, чем ты хочешь здесь оставаться, — холодно произнес он. Но это самое умное решение. Утром ты сможешь оценить ситуацию. И потом, что ты будешь делать в деревне посреди ночи, Кэтрин? — взорвался он и, не дожидаясь ответа, добавил:

— И если ты думаешь, что я буду приставать к тебе, то чертовски ошибаешься. Для меня наши отношения закончились.

— Разумеется, — устало произнесла Кэтрин. Спасибо за приглашение. Я все равно не смогла бы никуда пойти. Я совсем без сил.

— Тогда ложись спать. Я поищу белье и покажу тебе комнату для гостей.

Кэтрин вздрогнула. Проклятье, подумал он.

Слишком уж я резок. Она чуть не утонула, потеряла дом и все свои вещи, а я обращаюсь с ней как с преступницей.

— Кэтрин… — Он протянул к ней руку.

— Не прикасайся ко мне! — Ее глаза сверкнули. Я не буду тебе мешать, если это все, что тебя волнует! И ты не обязан мне помогать. Я и сама справлюсь. Ты мне не нужен. Все, что мне от тебя нужно, — это переночевать сегодня в твоем доме. А поскольку я уеду через три дня, Кейт не узнает, что я провела здесь ночь. Я не стану рассказывать ей, и я уверена, ты тоже.

Ничего не понимая, Зак смотрел, как она идет в сторону холла. У нее шок. Кэтрин сама не знает, что говорит. Зак поспешил за девушкой вверх по лестнице. Ему так хотелось обнять ее, прижать к своей груди, утешать, пока она не заснет у него на руках. Но он сдержался.

— Устраивайся здесь. — Он положил подушки и простыни на кровать в комнате для гостей.

— Спасибо. Извини за беспокойство.

Кэтрин задремала только под утро. Всю ночь она лежала в кровати без сна, думая о своей жизни. Эти мысли мучили и не давали заснуть.

Натягивая рубашку Зака, она размышляла, сколько времени пройдет, прежде чем она опять сможет зарабатывать на жизнь. И где ей теперь жить?

Стараясь не отчаиваться, Кэтрин напомнила себе, что она молодая и здоровая. Все будет в порядке, говорила себе девушка, спускаясь вниз за своей одеждой, которую оставила сушиться на кухне.

В дверях она остановилась, очарованная картиной: Зак заснул за столом, подперев голову рукой с зажатым в ней неизменным мобильником. Стол был завален бумагами.

Он заснул за работой, расстроилась девушка.

Она опять не дает ему спать. Как холоден он был вчера, вспомнила Кэт.

Зак ясно дал понять, что он чувствует к ней.

Ничего. Гнев охватил ее. Кровь прилила к лицу.

Почему он не сказал ей, что возвращается к бывшей жене? Потому что их отношения для него ничего не значили? Но ведь она живой человек, а не пустое место!

Кэт была в ярости. Она шагнула к столу и увидела, что бумаги, разложенные на нем, вовсе не финансовые документы, как она думала, а чертежи подъема ее лодки, листы с расчетами и бланки заказов. Он заказал каноэ и лебедку.

Видимо, не спал всю ночь, придумывая, как поднять ее лодку. Но вместо того, чтобы обрадовать, это огорчило Кэтрин. Как сильно он мечтает избавиться от меня, с грустью подумала девушка.

Расстроенная, она не стала его будить, а осторожно взяла одежду и ушла переодеваться в другую комнату. Переодевшись, Кэт бесшумно выскользнула из дома, чтобы проверить кур и цыплят. Возвращаясь, она забыла прикрыть за собой дверь, и та с грохотом захлопнулась, разбудив Зака. Он поднял голову.

— Извини, что разбудила тебя, — выдохнула Кэтрин.

Зак застонал и потер сонные глаза.

— Сколько я проспал! — Зак неуклюже поднялся, потягиваясь. — Ты выходила, — заметил он, и глаза его сузились.

— Проверяла кур. А что, нельзя? — встряхнула волосами Кэтрин. — Можешь выставить мне счет за хлеб, который я им дала. Если тебе интересно знать, бедняжки провели ночь в кустах и траве, но с ними все в порядке. Слава богу!

— Можешь считать хлеб подарком, — процедил Зак сердито. — А как лодка?

— Все еще там. Твой канат выдержал. — Она заколебалась. — Это было опасно… то, что ты сделал вчера… — наконец произнесла Кэтрин. — Не знаю, как тебя благодарить…

— Нам надо поднять лодку поскорее, чтобы ты могла ее починить.

— Сначала ее надо поднять, — ответила Кэтрин.

Ее настроение было на нуле. — Может быть, ее уже нельзя починить. Или это так дорого, что я не смогу себе это позволить.

— Мы ее поднимем. Здесь ей не место. Подойди, я покажу тебе, что уже успел организовать. — Он поманил ее к столу, указывая на бумаги, разложенные там. — Я пойду приму душ и оденусь. Может быть, ты пока приготовишь что-нибудь на завтрак?

Кэт вяло кивнула. Он всем своим видом пытается показать, что вынужден помогать ей. Каждый жест, каждая фраза говорят ей: «Держись подальше». А ей так нужны его объятья и ласки. Любимый хрипловатый голос, шепчущий, что все будет хорошо.

Кэтрин готова была зарыдать. Никогда еще не чувствовала она себя такой одинокой.

Но тут она вспомнила одну важную вещь и бросилась за Заком.

— Зак! Сегодня суббота!

— И что?

— Сэм должен был приехать!

— Он заболел. Желудочный грипп.

— Бедный малыш! — воскликнула Кэтрин. — Ты не должен помогать мне. — Девушка была готова пожертвовать самым дорогим — своей лодкой, только бы Сэм мог побыть с отцом. — Ты должен быть с Сэмом. Это важнее.

— Да. Но моя секретарша беременна, и я боюсь стать переносчиком инфекции. Лучше, если я не буду пока с ним видеться. И потом, он почти все время спит.

Кэт всматривалась в его лицо, пытаясь угадать, о чем он на самом деле думает.

— Но ты не увидишься с Кейт, — вырвалось у нее.

— Нет, — нахмурился Зак, повернулся и ушел.

Ей нужно смириться с тем фактом, что ее любимый вернулся к бывшей жене.

Для Сэма так будет лучше, утешала себя Кэтрин.

У него опять будут папа и мама. Но лучше ли будет от этого Заку? Кэт отрицательно покачала головой.

Какая же она эгоистка! Нелепо думать, что только она одна может сделать его счастливым.

Она должна забыть о своих чувствах к Заку. Кэтрин подавила рыдания. Забыть.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

К возвращению Зака Кэт уже успела успокоиться. Она быстро сняла омлет с плиты и разложила по тарелкам.

— Расскажи, — попросила она, садясь за стол, о том, что ты уже успел организовать. Ты всю ночь названивал разным людям. Неужели они тоже не спят?

— Я звонил специалистам. И сделал кое-какие расчеты. Нам понадобятся лебедка с хорошим крюком, чтобы тащить лодку, и насосы для откачки воды. Надеюсь, она не увязнет в глине. И, прежде чем поднимать, надо плотно закрыть все двери и заткнуть щели. Я займусь этим, а ты пока сделай пару звонков.

— Я хочу помочь, — вызвалась Кэтрин. — Ты не должен делать все один. С тобой может что-нибудь случиться.

Зак молчал, задумчиво глядя на нее холодными серыми глазами.

— Ты права, — согласился он. — Возьми мой сотовый и держись неподалеку на случай непредвиденной ситуации.

Когда Зак объяснял, что он собирается делать, Кэт не могла сдержать восхищение.

Зак говорил толково и спокойно. Он готов был взять на себя ответственность. И Кэт не сомневалась, что все у него получится.

Его уверенность в своих силах вселяла в нее надежду. Слушая его четкий, хорошо продуманный план, она удивлялась тому, как удачно сочетаются в этом человеке практическая смекалка и острый ум.

Кэтрин жадно впитывала каждое слово Зака. Ее любовь к нему вспыхнула в ней с новой силой, и, очевидно, Зак это почувствовал, потому что замолчал на середине фразы и испуганно уставился на нее.

— Продолжай, — прошептала она, не в силах выносить его молчание.

Зак смущенно потрепал ее по руке и встал.

— Я уже закончил, — коротко сообщил он. — Положись на меня. Я знаю, что делаю.

Они вернулись домой лишь к вечеру, совершенно без сил. Только темнота помешала Заку продолжить работу. Кэт просто не уставала восхищаться его упорством и работоспособностью.

Зак с трудом поднялся наверх и опустился на стул в спальне. Кэт наполнила для него ванну. С волос Зака капала вода. Он нырял целый день, чтобы заткнуть все отверстия в лодке. Один раз он так долго был под водой, что Кэт хотела уже прыгать за ним.

Если бы с ним что-нибудь случилось, она бы вытащила его из воды. Или утонула вместе с ним.

Кэтрин сама поражалась силе своей любви.

Она готова была умереть ради него. Разве Кейт способна на это?

Разозлившись на себя за эти мысли, девушка начала помогать ему раздеваться.

— Я сам, — прохрипел он, отталкивая ее.

— Я принесу тебе поесть, — сказала Кэт, не замечая его грубости.

— Ты тоже устала, — пробормотал он, расстегивая рубашку.

Нежность переполняла ее.

— Я почти ничего не делала. Это ты забивал досками разбитые окна. Это ты провел полдня под водой. Ты один вытаскивал вещи из лодки, не позволив мне помочь.

— Ты бы не справилась. Там было темно и холодно, — фыркнул он, — и я вынул только стулья, чтобы они не мешались завтра.

— Знаю. — Кэт попыталась разгладить морщинки у него на лбу. — Зак… — прошептала она.

Он застыл. И отвернулся от нее, словно ее прикосновения были ему неприятны.

— У меня нет сил говорить, — пробормотал он.

— Я только хотела поблагодарить тебя, — произнесла Кэт. — Ты проделал такую большую работу…

Не важно по каким причинам. Благодарю тебя от всего сердца, Зак. Спасибо.

Кэт гладила спящего Зака по голове, зная, что это последний раз, когда она может сделать это, да и то втайне от него.

Его густые черные ресницы дрогнули. Рука Кэт замерла.

— Не останавливайся, — прошептал он.

— Мне надо идти, — выдохнула она, чувствуя слабость во всем теле.

Затуманенные сном глаза приоткрылись.

— Ты дрожишь.

— Это шок, — выдохнула Кэтрин. Ноги подкосились, и Кэт пришлось опереться на кровать. — Ты так много сделал для меня… — вырвалось у нее.

Она не могла отвести от него влюбленный взгляд. Тело ее сотрясала дрожь.

Зак помрачнел.

— Приляг на минутку, — предложил он. — Ты на ногах не стоишь.

Кэт сглотнула.

— Я не могу…

— Не глупи, — приказал Зак. — Я не собираюсь приставать к тебе. Но у меня нет сил нести тебя в твою спальню. А сама ты в таком состоянии идти не можешь. Ложись. — Он откинул покрывало и отодвинулся. — Здесь много места. Ложись и дай нам обоим немного отдохнуть, — добавил он, — я не хочу спорить всю ночь. Я устал.

Ноги не слушались ее, поэтому самым разумным было принять предложение и упасть на кровать.

Через минуту Зак глубоко вздохнул и притянул ее к себе без намека на нежность. Но ее предательское тело благодарно приникло к нему, расслабляясь.

Согретая теплом его тела, девушка слушала его глубокое дыхание, радуясь тому, что он заснул. Утром их ждет тяжелая работа.

Скоро в его объятиях будет лежать Кейт. Кейт будет заниматься с ним любовью, сгорать от страсти под его ласками, выкрикивать слова любви и стонать от удовольствия.

Зак словно почувствовал ее страхи и проснулся. Поняв, что Кэт плачет, он вздохнул.

— Кэтрин, — утешал он, прижимая ее к себе. Все будет хорошо. Я обещаю.

Она знала, что Зак имеет в виду лодку, но не стала поправлять его, потому что он уже целовал ее мокрые от слез щеки.

Их губы встретились, и пламя вспыхнуло в ее крови. Усталость испарилась. Кэт потянулась к нему. Но Зак внезапно оттолкнул ее, словно только сейчас осознал, что он делает.

— Нам надо спать, — сухо сказал он.

— Да, — поспешно согласилась Кэт. — Я так устала.

И демонстративно повернулась к нему спиной.

Насосы привезли в шесть утра. Зак к тому времени уже встал. Кэт еще какое-то время лежала в постели, собираясь с силами перед встречей с ним после вчерашней ночи.

Надев гидрокостюм, который заказал вчера, Зак просунул шланги от насоса в отверстия в корме.

У Кэт тоже был план работы. Зак объяснил, что она должна делать. Покормив кур, она села в каноэ к Заку, и тот погреб к лодке.

Кэт вскарабкалась на крышу каюты и ждала там, пока Зак нырял. По его сигналу она включила насосы, и струи воды выстрелили в реку.

Довольно долго ничего не происходило. Когда струя становилась слабее, они меняли положение шланга, и все начиналось заново. Только через два часа Кэт заметила, что крыша кабины поднимается над поверхностью воды.

Как только Зак высунулся из воды, она подползла к краю крыши и радостно закричала:

— Работает!

— Конечно. Идет помаленьку, — согласился Зак с улыбкой. — Ты молодец! Так держать.

— О, Зак! — вдруг заметила девушка. — Ты только взгляни! Лодка Тома! Он вернулся!

Губы Зака сжались. К ним приближалась голландская баржа, и уже можно было разглядеть взволнованное лицо Тома.

— Попроси его помочь, — бросил Зак и нырнул.

Ее радость при виде Тома вывела его из себя.

Ободранными, кровоточащими пальцами Зак очищал отверстия в шлангах насосов от ложек, бумаги, водорослей и других предметов.

Он полностью сосредоточился на работе. Боль отрезвляла. Холод проникал в кости, несмотря на защитный костюм, и скоро Заку пришлось подняться. Когда он вскарабкался на крышу, сильные руки подхватили его и помогли ему встать на ноги.

— Горячий кофе ждет! — весело объявил Том. И кое-что перекусить! Тебе надо передохнуть.

Зак собирался уже отказаться, но понял, что это глупо. Ему не помешает горячая кружка кофе и ударная доза кофеина. Он выпьет его, даже если все это время Том и Кэтрин будут влюбленно пожирать друг друга глазами.

— Спасибо, — проворчал он, следуя за курчавым Томом.

Они сели на барже, и Кэтрин начала рассказывать о том, что случилось. Зак был благодарен за то, что они не стали обниматься в его присутствии.

А когда Кэтрин увидела окровавленные пальцы Зака, ее ужас был таким искренним, а забота такой трогательной, что кто угодно мог бы поверить, будто она его девушка.

— Если бы только мои лекарства не утонули! застонала она, дуя на его израненные пальцы.

— Я мерзну, — прошептал Зак. — Мне нужно одеться.

— Я принесу свитер. Хорошо, Том? — спросила она, уже спеша к каюте.

— Ты знаешь, где его взять, — откликнулся парень. — И не захватишь виски? Мы добавим капельку в кофе.

Сколько мужчин позволяло ей рыться в своем гардеробе? — сердито спросил себя Зак.

Кэт принесла виски и свитер. Пробормотав слова благодарности, Зак расстегнул водолазный костюм до середины, натянул тонкий свитер и застегнул его снова.

— Я ныряю, — объявил он и, прежде чем Том успел возразить, прыгнул обратно в реку.

Еще через некоторое время уровень воды в каюте был по колено. Она была в ужасном состоянии. Вся от пола до потолка в грязи и глине. Зак в отчаянии обвел взглядом книги Кэтрин. Перед ним были разбухшие от воды толстенные журналы медицинских записей с расплывшимися строчками.

Сковородки, ложки и тарелки можно отчистить. Белье придется выбросить. Но о фотографиях, книгах и документах теперь можно забыть. Как расстроится Кэтрин, когда увидит все это!.. Заку хотелось быть рядом с ней в этот момент, обнять, утешить ее. Но с ней будет Том. Это он будет обнимать ее, целовать, шептать слова утешения.

— Эй!

Голова Зака дернулась.

— Привет, Том, — выдавил он, стараясь сохранять спокойствие.

— Я пришел помогать. Кэтрин настаивала. Сказала, что ты сотрешь пальцы до костей.

— Спасибо.

Зак ненавидел себя за свою ненависть к Тому.

Этот парень в рабочей одежде, пробиравшийся сквозь завалы мебели, должно быть, вовсе не плохой. Напротив, он добрый и нежный. Иначе Кэтрин не полюбила бы его.

— Стив и Ник руководят насосами, — крикнул Том. — Дадли готовит обед. Свое знаменитое карри. А Кэтрин мы послали за помощью.

Зак заглянул в открытое, добродушное лицо Тома и раскаялся в своей ревности к нему. Что бы Зак о нем ни думал, Том был хорошим парнем, работягой, и вместе они составят неплохую команду.

Поэтому Зак улыбнулся, и они продолжили работать вместе, пока вода не стала им по щиколотку.

— Какой кошмар! Кэтрин будет в ужасе! — прошептал Том, оглядываясь по сторонам.

Зак сделал шаг и почувствовал, как вздулись деревянные панели под ногами. Под ними хлюпала вода.

— Все деревянные панели придется заменить, мрачно констатировал он. — И она не примет финансовую помощь, как думаешь?

— Не примет, — нахмурился Том. — К тому же мне надо уезжать завтра утром.

От удивления Зак выпрямился, несмотря на боль в спине.

— Но вы нужны ей, — вырвалось у него. — Разве нельзя остаться?

— Нельзя, — вздохнул Том. — У меня завтра свадьба.

— Ты женишься? — Он поверить не мог, что Кэтрин была способна спать с обрученным мужчиной. — А Кэтрин знает об этом?

— Конечно, — последовал беспечный ответ. — Я ей рассказал. Она собиралась прийти на свадьбу, но теперь, скорее всего, не сможет. Помоги ей, пожалуйста. Позаботься о пей за нас. — Он потрепал Зака по плечу. — Я знаю, что на тебя можно положиться.

Дюйм за дюймом лодка поднималась. Стив и Ник изо всех сил давили на рычаг, обливаясь потом. Лодка Кэтрин весила не меньше двадцати тонн, да еще и плотно засела в речном песке.

Стоя на берегу, Кэтрин нетерпеливо хлопала в ладоши.

— Она почти на берегу! — подпрыгнула она.

Девять часов, посчитал Зак. Но я сделал это!

Лодка приобрела горизонтальное положение, и Зак хлопнул в ладоши, как Кэтрин минуту назад.

Раздались радостные крики ребят, но Зак ничего не слышал, потому что Кэтрин бросилась ему на шею, шепча слова благодарности, и Зак забыл обо всем в ее объятиях. Как бы он хотел, чтобы это никогда не кончалось!

— Ты такой добрый! — всхлипнула девушка.

— Эй, никаких слез, — хрипло прошептал Зак с замирающим сердцем. — Давно пора пообедать.

Как там карри?

Это его воображение или Кэтрин долго не хотела выпускать его из объятий?

— Обед сейчас будет подан, сэр! — шутливо поклонилась она и бросилась обнимать ребят, которые долго не отпускали ее.

Вся компания устроилась на барже Тома. Стив открыл бутылку сидра, и все подняли кружки.

— Тост, — провозгласил Стив. — За Зака. Хорошая работа, приятель. Фантастическая!

Начались дружеские рукопожатия и похлопывания по спине. Зак улыбнулся, польщенный комплиментами, и внезапно заметил, что чувствует себя как дома с друзьями Кэтрин.

— Спасибо за помощь, — тепло поблагодарил он. Без вас это отняло бы гораздо больше времени.

Кэтрин так устала, что даже не могла говорить.

С тяжелым сердцем оглядывала она лодку, которую они с помощью бревен подкатили к террасе особняка. Зрелище было устрашающим. Все ее вещи покрывал не только толстый слой глины, смешанной с илом и грязью, но и липкая пленка машинного масла.

Но жалеть себя было некогда. Зак уже заносил промокшие книги с медицинскими записями в кухню.

— Ты моешь тарелки, я вытираю, — пошутил он, кладя на стул фотоальбомы.

— Почему ты так много делаешь для меня? спросила она дрожащим голосом. — Лодку подняли. Остальное я могу сделать сама.

На секунду Зак остановился, смущенный.

— Терпеть не могу беспорядок. А ты видела, сколько там грязи. Чем скорее мы все это уберем, тем скорее ты сможешь уехать, — закончил он.

Униженная, Кэт кивнула. В ужасе она смотрела, как Зак опускает книги в раковину.

— Что ты делаешь! — воскликнула она в панике.

— Все нормально. Я навел справки. Мы можем спокойно помыть их, погружая в воду, а потом проложить листы промокательной бумагой и дать высохнуть. Они сморщатся, но зато можно будет разобрать записи. А это самое главное. Твои личные документы мы высушим сразу же на плите.

Будем работать вместе. Требуется лишь немного смекалки и сноровки.

Кэтрин улыбнулась его сообразительности.

— Но их так много.

— У нас есть время. Ты можешь мыть фотографии в другой раковине в кладовке.

— Хорошо. — Кэт понесла фотоальбомы в кладовую по соседству. Перекрикивая шум воды, она спросила:

— Но как же твоя работа?

— Все в порядке, — откликнулся Зак. — По выходным я теперь не работаю.

— Ах да, я забыла, — крикнула Кэтрин, погружая фотографии в раковину. — Уже стемнело. Тебе надо позвонить Сэму. Кейт, наверное, гадает, куда ты подевался. Я уверена, что она ждет твоего звонка, продолжила она с искренностью, которой на самом деле не чувствовала.

Этот мужчина нужен ей. Он должен принадлежать ей, обнимать ее, быть с ней. Зак что-то сказал, и Кэт вернулась в кухню:

— Что ты говоришь? Я не расслышала.

— Я сказал, что стараюсь поменьше говорить с Кейт, — мрачно пробормотал Зак.

От неожиданности Кэт сделала судорожный вдох. Сердце громко билось в ушах.

— Почему? спросила она.

Зак сделал вид, будто разглядывает грязную книгу.

— Мы разведены, — ответил он наконец. — Ради Сэма мы договорились остаться друзьями и вести себя цивилизованно. Не избегать друг друга. Изображать лучших друзей при Сэме. Но Кейт принимает эту игру слишком близко к сердцу, и я боюсь, что Сэм решил, будто мы снова вместе.

— А разве нет?

— Никогда в жизни.

В ней вспыхнула робкая надежда.

— Но я думала… — Кэт сглотнула, не в силах скрыть свою радость. — Я думала, вы с Кейт снова вместе, — выдохнула девушка.

Зак нахмурился.

— С чего ты это взяла?

— Она оставалась на ночь.

Сжав губы, Зак наградил ее ледяным взглядом.

— Кэтрин, — рявкнул он, — если ты думаешь, что я укладываю в свою постель всех подряд, то выкинь это из головы…

— Но… почему она осталась на ночь? — недоумевала Кэтрин, слыша, как оглушительно бьется ее сердце.

— Потому что мы заговорились допоздна. О том, что произошло в моей жизни, — фыркнул Зак. — Она устала и не хотела будить Сэма, поэтому я предложил ей остаться и переночевать в комнате для гостей. — Он сердито посмотрел на девушку. — Я занимался любовью с тобой, — процедил он. — Неужели ты думаешь, что я из тех мужчин, кто легко может сменить партнершу на ночь? — Он замолчал, напряженный и суровый. Губы плотно сжаты. — Я не бабник. И не сторонник мимолетных связей. И не сторонник свободного образа жизни, когда можно спать со всеми подряд;

— Нет, — выдохнула Кэтрин, чувствуя себя самой счастливой на свете, — конечно, пет. Я просто думала, что, поскольку вы с Кейт были женаты…

— Я сделал большую ошибку, — отрезал Зак. Думал, у нас с ней много общего. Может, так и было вначале. И у нас есть Сэм. Но сейчас… У нас совсем разные интересы. У нас с Кейт нет ничего общего, кроме Сэма. Мы хотим разного от жизни.

— А чего ты хочешь от жизни, Зак?

Выглянув в окно, Зак тихо произнес:

— Я хочу жить здесь. Жить для моего сына и для себя. Наслаждаться теми мелочами, ради которых стоит жить. Ждать, когда зацветут рододендроны.

Слушать, как крякают утята. Собирать урожай овощей, посаженных собственными руками. — Он повернулся к девушке. — Ты открыла мне глаза на все эти вещи. И я всегда буду благодарен тебе за это, — хрипло прошептал он.

Кэт расцвела от этих слов. У нее появилась надежда на будущее.

— Я так рада, — прошептала она.

И, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его в щеку. Внезапно вспомнив о фотографиях в раковине, она бросилась в комнату вынимать их.

Он не любит Кейт! — пело у нее внутри. Но почему же он так холоден со мной?

Напевая, девушка размотала бечевку и протянула через кухню и прихожую. На бечевку она стала вешать вымытые фотографии.

Перспектива вымыть и высушить все бумаги и фотографии больше не пугала ее. Кэтрин чувствовала необыкновенный прилив сил. Потому что Зак был рядом с ней.

Они работали долго, и под конец Кэт чуть не падала от усталости. В комнате пахло влажной бумагой и клеем. Больше сил не осталось.

— Хватит на сегодня, — застонала она, кладя руку Заку на плечо. — Пойдем спать.

Зак сглотнул.

— Не сейчас, Кэтрин, — откликнулся он.

Но руки Кэт уже обнимали его усталое тело.

— Нет. Сейчас. Со мной, — прошептала она с любовью. — Я хочу, чтобы ты обнимал меня. Хочу заснуть рядом с тобой.

Она чувствовала, как напряглось его тело, видела сомнение в глазах. Внутри него происходила напряженная борьба.

— Ты хочешь меня, — пробормотала девушка. Почему ты противишься?

Зак нервно усмехнулся. И поцеловал ее. Но Кэтрин ощутила горечь в этом поцелуе.

— Почему? — выдохнул он, отрываясь от ее губ. Почему бы и нет?

Но Кэтрин была так счастлива, что не обратила внимания на издевку в этих словах. Она взяла любимое лицо в ладони и страстно поцеловала.

— Нам нужен душ, — шепнула она.

Зак начал расстегивать ее рубашку, дыхание его участилось.

— Снимем одежду здесь. Она вся грязная, — выдавил Зак.

И вновь поцеловал ее. Этот поцелуй разжег пламя. Усталость куда-то испарилась, сменившись пылкой страстью и первобытным желанием. Кэт бессознательно стянула с себя одежду и начала раздевать Зака.

— Я хочу тебя, — простонала она, прижавшись к нему обнаженным телом.

Ответом был его хриплый стон. Глаза Зака сверкали темным пламенем. На секунду это пламя напугало Кэтрин. Но он прогнал страх своим нежным поцелуем. Его сильные руки прижали ее к себе. Ласки сводили с ума.

Их страсть была похожа на схватку. Бурную и жестокую. Но она так долго ждала этого момента, так сильно хотела его, что ее страсть по силе не уступала страсти Зака. И его страсть пьянила Кэтрин, сводила ее с ума, возбуждала.

Губы Зака впились в ее шею, и стрелы наслаждения пронзили ее тело. Рука накрыла маленькую грудь, лаская ее.

Кэтрин хотела полностью принадлежать этому мужчине. Выгнув спину, она стонала от наслаждения.

— Я так сильно хотел тебя, — пробормотал Зак, лаская ее. — Чувствовать твой запах, вкус, ласкать твою нежную кожу, шелковистые волосы… целовать тебя…

У Кэт ослабли колени. Она покачнулась и в то же мгновение почувствовала, как сильные руки приподнимают ее и сажают на стол.

У них не было прелюдии. Ни любовного поддразнивания, ни долгих любовных игр. Зак взял ее решительно. Его руки сжимали ее без намека на нежность. Одна дикая первобытная страсть.

Пальцы Кэтрин вцепились в его волосы. В порыве страсти она покусывала его шею, грудь, плечи. Откинув голову назад и впившись пальцами в его плечи, она беспомощно стонала, чувствуя, как его тело вжимает ее в стол. Они забыли обо всем, отдавшись этому первобытному ритму.

— Кэтрин! — в экстазе выкрикнул он ее имя.

Наслаждение было таким мощным, что Кэтрин чуть не потеряла сознание. Она лежала на столе, прерывисто дыша, не понимая, где она и что с ней…

Девушка заснула в его объятьях. Зак нежно поднял ее и отнес в постель.

У Зака сжалось от нежности сердце.

Если это все, что он может получить, то и этого ему достаточно. Потому что он не мог устоять перед ней. Не мог не касаться ее, не целовать эту нежную грудь, не вдыхать восхитительный аромат ее тела.

Она подарила ему рай этой ночью. Но Зак знал, что в один прекрасный день она превратит его жизнь в ад.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

— Мы закончили. — Кэтрин поглядела на часы над камином. После той волшебной ночи с Заком прошло десять дней.

Она опять переработала. Такое усердие в работе пугало ее.

— Увидимся на следующей неделе, — сказала она пациентке, выпрямляясь.

— Но… — Изумленная, пациентка села на кушетку. — Вы не массировали мои лодыжки. Вы всегда…

— Простите, — извинилась Кэтрин, заглядывая в книгу. — Больше нет времени. В пятницу в два вам удобно?

Женщина потянулась за одеждой.

— Да, думаю, да, — неуверенно протянула она.

— Чудесно. Найдете дорогу? Извините, но я очень спешу, — торопливо извинилась Кэтрин.

— Да, конечно. Все нормально, Кэтрин. До свидания.

Кэтрин работала целыми днями, чтобы заработать на ремонт лодки. Ей нужно уехать как можно скорее, а пока лодка не готова, это невозможно.

Заку нравилось заниматься с ней любовью, но днем он был холоден. Словно показывал ей ее место. И Кэтрин очень быстро поняла, что он просто использует ее. Она хороша в постели, но недостаточно хороша для совместного будущего.

Поэтому она начала жаловаться на усталость и головную боль и переехала в комнату для гостей.

Чтобы сохранить достоинство и уважение к себе, ей нужно как можно скорее уехать отсюда. Зак уничтожает ее, ломает ей жизнь.

В холле Зак натолкнулся на женщину, в недоумении оглядывающуюся по сторонам. С тех пор как Кэтрин стала использовать его кабинет для своих медицинских сеансов, он уже несколько раз спасал заблудившихся в коридорах особняка пациентов.

— Вы потерялись, — доброжелательно обратился он к пациентке.

— Нет, — ответила женщина. — Я помню дорогу.

Просто задумалась. О Кэтрин.

Зак насторожился.

— Что-то случилось?

— Не знаю. Но она изменилась. Если честно, произнесла женщина, — мы заметили, что она не так внимательна с тех пор, как ее лодка затонула.

Она слишком много работает. И все время в плохом настроении. Конечно, я ее хорошо понимаю.

Столько неприятностей навалилось на бедную девушку. Обычно она такая милая. Мы понимаем ее проблемы, но все же хотели бы более внимательного к себе отношения.

— Вы правы, — помрачнел Зак. — Я поговорю с ней.

Он проводил женщину к двери и поспешил к лодке, не сомневаясь, что найдет Кэтрин именно там. Им пора поговорить начистоту.

Зак поднялся на борт и нашел ее полирующей стены кабины. Из кухни были вынесены все вещи, включая шкафы, и она была похожа на скорлупу, пустую и бесцветную.

— Надо поговорить, — начал Зак.

— Нет времени, — бросила Кэтрин, не отрываясь от работы.

— Это важно. Ты груба с пациентами. Ты можешь грубить мне сколько захочешь, но ты не имеешь права срывать свое плохое настроение на больных, — твердо заявил Зак.

Ее рука дрогнула.

— Я обращаюсь с ними вежливо, — пробормотала она.

— Они так не считают.

Кэтрин резко повернулась. Глаза ее сверкнули.

— Хорошо, у меня нет сил даже на простую вежливость. Я работаю до изнеможения. Я взяла новых пациентов и теперь работаю шесть дней в неделю без передыху. А после работы ремонтирую лодку. Я не сверхчеловек! И не могу в такой ситуации оставаться милой и любезной.

— Но почему ты работаешь так много?

— Потому что хочу как можно скорее уехать отсюда! — вырвалось у нее.

— Понимаю.

Вот он и узнал правду. Она хочет уехать, и как можно скорее.

— Это не мое дело, если ты растеряешь всех своих пациентов, — продолжил Зак холодно. — Делай что хочешь, Кэтрин. Ты сама выбрала такую жизнь.

— Оставь меня в покое, Зак, — бросила она. Возвращайся к своему сотовому, а я займусь лодкой.

— Если тебя так волнует мой телефон, то ты должна была заметить, что я теперь работаю меньше. Я оставил лишь несколько самых важных клиентов и занимаюсь только их делами. У меня есть стабильный доход от сделанных в прошлом инвестиций, и теперь я могу наслаждаться жизнью.

— Я счастлива за тебя! — фыркнула девушка, не оборачиваясь.

А когда у нее будет время для себя? У нее не было ни одной свободной минутки даже на то, чтобы просто отдохнуть. Она так скучала по прошлым счастливым дням, которым нет места в ее теперешней жизни. И с каждым днем она становилась все раздражительней. Она повернулась, чтобы сказать что-нибудь едкое счастливчику Заку, который понятия не имел, что такое проблемы, по тот уже ушел.

Кэтрин разозлилась и, бросив работу, топнула ногой, как обиженный ребенок. Но времени на обиды не было, и она снова принялась за полировку панелей.

Возвращаясь в дом совершенно без сил, она гадала, сколько еще ей придется зависеть от Зака.

Сначала нужно починить пол, для этого придется вынуть душ и туалет, а потом установить обратно.

Придется взять еще пациентов и работать с ними по вечерам, огорчилась Кэтрин. А по воскресеньям ремонтировать лодку с рассвета до заката.

Тогда через несколько недель она сможет уже жить на лодке.

Но это слишком долго. Надо найти другой способ, покачала головой девушка. Должен быть какой-нибудь выход. Все что угодно, только бы не видеть, как с каждым днем Зак ненавидит ее все больше и больше.

— Она не может так долго работать!

— Боюсь, что может, Сэм.

— Но ведь она знает, что я приехал! — расстроился Сэм. — Она всегда играла со мной по выходным.

— Теперь все изменилось, сынок. — Он погладил сына по головке, радуясь тому, что он пошел на поправку. — Кэтрин нужны деньги, чтобы заплатить за ремонт лодки. Купить кровать, белье, душ, туалет…

— Разве это важнее, чем мы? — запротестовал Сэм.

— На данный момент да.

Зак не хотел показывать Сэму, как он зол на Кэтрин. Он знал, что мальчик обожает ее.

— Пойдем, — позвал Зак. — Нам нужно вить веревочную лестницу для домика на деревьях.

Они уже почти закончили, когда на дорожке появилась Кэтрин. Сэм радостно вскрикнул и бросился обнимать ее. Зак остался на месте, настороженно наблюдая за ними.

— Иди посмотри! — позвал Сэм, хватая ее за рукав. — Ты должна попробовать. Это так здорово.

— Я не могу, — ответила Кэтрин рассеянно. — У меня много дел. Извини, Сэм. В другой раз. — И пошла по тропинке.

Сэм стоял, ничего не понимая. Потом бросился ее догонять.

— Но это только на минутку, — разочарованно протянул он.

— Кэтрин!

Она неохотно повернулась, разозленная командным тоном Зака.

— Да? — спросила она напряженно.

— Хотя бы посмотри, — выдавил Зак.

Она рассеянно посмотрела в сторону домика на деревьях.

— Замечательно, — прокомментировала она. Губы ее дрогнули при виде выражения лица Сэма.

Она положила руку ему на плечо. — А теперь извини, золотце, но мне надо идти.

— Папа!

Зак сжал губы. Сэм готов был зарыдать. Зак приложил все усилия, чтобы развеселить сына. Он дурачился и шутил все время, стремясь отвлечь внимание Сэма от поступка Кэтрин. Но внутри у него все кипело от злости. Он с ней поговорит. И велит убираться ко всем чертям.

Она обдирала краску со своей чудесной лодки и обливалась слезами. И не только потому, что собственноручно выкрасила ее шесть месяцев назад, но и потому, что из-за этой работы она не может пообщаться с любящим ее мальчиком.

Кэт так устала, что больше не могла ясно мыслить. Усталость давила на нее непосильной тяжестью. Никогда еще она не чувствовала себя такой несчастной. Но надо было продолжать работать.

Только не сегодня. Сегодня у нее больше нет сил. Кэт пошла в дом. Войдя в кухню, она прислонилась к стене, не в силах сделать больше ни шагу.

— Как ты смеешь! — раздался знакомый голос.

Кэт закрыла глаза. Только не сейчас. Нет сил спорить. Нет сил даже говорить.

— Оставь меня, я устала, — пробормотала она и пошла дальше.

— Нет, ты меня выслушаешь.

Ее остановили и грубо затолкали в кресло.

— Слушай меня! — Зак встряхнул ее.

— Не трогай меня! — всхлипнула девушка, она была на грани истерики.

Открыв глаза, Кэт встретила взгляд черных глаз, полный ненависти. Горло ее конвульсивно сжалось. И этого мужчину она любила? Как она могла так ошибаться!

— Я требую, чтобы ты меня выслушала, — процедил Зак.

— Я слушаю! — застонала Кэтрин. — Только не прикасайся ко мне.

Зак отпрянул.

— Думаешь, мне приятно пачкать о тебя руки? фыркнул он. — Я делаю это ради Сэма. Исключительно ради него. И хочу, чтобы ты знала, как ты его расстроила сегодня. Ты никогда, никогда больше не будешь с ним груба. Это понятно?

Кэт закрыла лицо руками.

— Я знаю. Мне так жаль. Скажи Сэму, что я не хотела обидеть его. Я его очень люблю. Зак, объясни ему, что случилось.

— Объяснить что?

— Что я на грани нервного срыва, что я очень устала. Что я только сплю и работаю. Никогда еще я так много не работала. Я знаю, что бываю грубой, но все, о чем я могу думать сейчас, так это как достать денег, чтобы починить лодку и уехать.

— Ты изменилась, Кэтрин, — произнес Зак. Когда-то ты была нежной, доброй и здравомыслящей. У тебя находилось время для всех.

— Я могла это себе позволить! — всхлипнула она. — А сейчас не могу. Ты должен меня понять!

Неужели, ты думаешь, мне нравится такая жизнь?

Я вижу, как люди относятся ко мне. Мои пациенты холодны, наши отношения изменились. И я стала хуже лечить. Я ненавижу себя за это! — Кэтрин почти рыдала. — Но что я могу поделать? Мне нужно работать, иначе я останусь бездомной на всю жизнь. Мне надо ремонтировать лодку. Я схожу с ума от всего этого!

— Я предлагал тебе помощь, — отрезал Зак.

— Никогда. Ты последний человек, от которого я бы приняла деньги.

— Но неужели ты не понимаешь, — глаза Зака сверкнули, — что отталкиваешь людей, которые могли бы тебе помочь, людей, в которых ты нуждаешься! Твоих пациентов. Твоих друзей. Ты совершаешь ту же ошибку, что я когда-то. Работа лишает тебя человечности. Мы поменялись ролями, Кэтрин. И что бы я ни думал о твоих моральных устоях, раньше ты была хотя бы милой девушкой.

А теперь…

— Тебе нет нужды думать обо мне! — пробормотала Кэтрин. — Я взяла кредит в банке. Я сдаю лодку завтра в ремонт. Ее отремонтируют, а я получу новый сертификат безопасности.

— Но это глупо! — воскликнул Зак. — Ты могла бы получить кредит от меня без всяких процентов.

А теперь тебе придется выплачивать огромную сумму банку плюс проценты.

— Не важно! — в истерике выпалила Кэтрин. По крайней мере, я не буду зависеть от тебя.

Больше не в силах выносить этот разговор, она вскочила и выбежала из кухни. Захлопнув дверь спальни, она упала на постель и разрыдалась.

Завтра я уеду, думала Кэтрин. Но почему-то это не утешало ее. Она рыдала все громче и громче. Теперь ей предстоит много месяцев работать с утра до вечера, чтобы выплатить кредит. И мужчина, которого она любит, презирает и ненавидит ее. И Сэм наверняка тоже ненавидит ее. И это только ее вина.

— Кэтрин, с тобой все в порядке? — раздался голос Зака.

— Нет! — Она зарылась в подушку, полная жалости к самой себе.

Кровать просела под тяжестью его тела. Сильные руки заставили девушку повернуться. Ветерок охладил горящее лицо.

Зак вздохнул и, к ее удивлению, обнял девушку.

— Послушай меня, — прошептал он ей на ухо.

— Уходи! — застонала Кэтрин.

Не обращая внимания на ее стон, Зак погладил ее по волосам и вытер мокрые от слез щеки.

— Отдохни, — попросил он мягко. — Я знаю, как много ты работаешь, я восхищаюсь тобой. Но это убивает тебя. В буквальном смысле. Убивает физически и эмоционально. Ты похудела, стала раздражительной и грубой. И ты так не похожа на Кэтрин, которую я хочу запомнить.

— Уходи! Тебе надо работать!

— Час ничего не изменит. Тебе нужно отдохнуть, Кэтрин, собраться с силами. Ты и сама знаешь это. Почему я тебе это говорю? Помнишь, ты сама когда-то сказала мне, что я слишком много работаю, нарушаю гармонию, баланс…

— Разница между нами в том, что тебе не надо работать! У тебя и так достаточно денег! А у меня их нет.

— Я знаю. — Он поцеловал ее в макушку. — Но ты так долго не выдержишь. Послушайся моего совета. Отдохни.

Зак поправил подушки и уложил Кэтрин на кровать. Потом снял ботинки и прилег рядом с ней. Одной рукой он обхватил девушку за плечи и притянул к себе. Это было чудесно. Но причиняло боль. Она прижалась головой к его груди. Последний раз, огорченно подумала Кэтрин.

— Я хочу изменить твою жизнь, — прошептал Зак. — Ты можешь делать что хочешь, по, пожалуйста, стань прежней нежной, любящей Кэтрин. Мои родители были трудоголиками. Они не знали того, что я понял только сейчас. Если бы они узнали это, может быть, они сейчас были бы живы.

— Почему? — спросила Кэтрин.

— Папа работал на барже на Темзе. В две смены.

Мама работала в пабе и подрабатывала уборщицей. Я почти не видел их. Не потому, что они не любили меня, а потому, что они любили меня слишком сильно. Они хотели дать мне все то, чего сами были лишены. Родители скопили денег, чтобы послать меня в частную школу, потом я, благодаря моей успеваемости, получил место в закрытом пансионе. Но за него надо было платить, и моим родителям пришлось работать еще больше.

Они никогда не получали радости от жизни. И работа загнала их в могилу. Когда они умерли, я тоже начал работать на износ, потому что чувствовал себя в долгу перед ними. Я должен был добиться успеха, иначе их жертвы были бы напрасными. Но я ошибался. Материальные ценности не самое важное в жизни. И людей нельзя судить по их достатку. Важно, какой человек на самом деле.

Ты — хороший человек, Кэтрин. У тебя всегда было время для других людей с их проблемами. Ты научила меня тому, что я никогда не забуду. Ты столько сделала для нас с Сэмом. Но сейчас ты попала в ту же западню, что и я когда-то, — добавил он шепотом. — Ты должна выбраться из нее. Ты особенная девушка.

— Я думала, ты меня ненавидишь, — прошептала Кэтрин.

— Я был зол на тебя.

— Почему?

— Мы из разных миров, Кэт. Я не могу принять некоторые из твоих ценностей.

— Ох…

— Обещай мне, что ты не станешь такой, каким был я, — улыбнулся Зак. — Ты ведь не хочешь видеть морщинки на своем милом лобике.

Кэт попыталась улыбнуться, но безуспешно.

— Хорошо, — шепнула она.

— Мне надо идти. Поспи.

— Скажи Сэму, что мне очень жаль, — всхлипнула Кэтрин.

— Ты сама можешь сказать ему завтра. Найдешь для него минутку?

— Я… мне надо рано уезжать…

— Тогда мы тоже встанем пораньше и попрощаемся с тобой, — шепнул Зак и вышел из комнаты.

Сердце его бешено билось в груди. Но он не попросил ее остаться, как сильно ему этого ни хотелось. Он должен отпустить ее. Кэтрин нужна свобода. Свобода отдавать свое тело тем мужчинам, которые ей понравятся.

Она не будет счастлива, связав себя мужем и домом. Как бы сильно он ни хотел ее, будет лучше, если Кэт уедет сейчас, пока они не возненавидели друг друга. Зак остановился в коридоре, ощущая ноющую пустоту внутри.

— Прощай, Кэтрин. Прощай, — сказал он одними губами.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

— Так, Сэм, — весело сказала Кэтрин. — Больше всего на свете я хотела бы поиграть с тобой в пиратов, но, к сожалению, мне нужно уезжать. Понимаешь?

Маленькие ручки обхватили ее за талию.

— Конечно, — погрустнел Сэм. — Но ты приедешь обратно, да?

— Твой папа разрешил мне оставить вещи в сарае, — ответила Кэтрин. — Я приеду за ними.

— А потом? — Сэм вопросительно смотрел на нее.

— Я не знаю, что будет потом, — выдохнула она.

— Кэтрин, — тихо вставил Зак, — не планирует свою жизнь.

— Мама сказала, что ты непостоянный человек.

— Сэм! — Зак опустился на колени рядом с взволнованным ребенком и погладил его по спине. — Мама плохо знает Кэтрин. Ты сам должен решить, какой она человек.

— Я люблю ее, папа.

— Я тоже люблю тебя. — Кэтрин обняла малыша.

Настала пора прощаться.

— Мне надо идти, — сказала она, сдерживая рыдания. — Присмотри за папой, ладно?

— Ты не хочешь уходить, — возразил Сэм с удивительной для его лет наблюдательностью.

— Нет, — честно ответила Кэтрин, не желая обманывать ребенка. — Не хочу.

— Потому что ты любишь нас с папой? — прямо спросил Сэм.

Кэтрин выдавила улыбку.

— Конечно! — воскликнула она с показной веселостью. — Зак! — Ее глаза молили о помощи.

— Мы будем махать тебе с берега. Все взяла? спросил Зак.

— Нечего особо и брать. Ты уверен, что сможешь следить за курами?

— Уверен.

— И за огородом?

— Конечно. Обещаю.

— Тогда, — она проглотила рыдания, подступившие к горлу, — до свидания, Сэм. Увидимся.

Мальчик обнял ее и прижался к отцу.

— Прощай, Зак, — прошептала она.

Он только кивнул.

Мотор сразу завелся, тем самым огорчив девушку, которая втайне надеялась, что он вообще не заведется. Лодка завибрировала. Ничто больше не мешало ей отплыть. Вздохнув, Кэтрин нажала рычаг, и лодка поплыла.

Она помахала Заку и Сэму на прощание, но не смогла заставить себя бросить последний взгляд в сторону острова. Уплывая, она чувствовала, что оставляет часть своего сердца там.

Проплывая мимо того места, где обычно стояла на якоре баржа, Кэтрин вытерла слезу. Ребята все еще не вернулись с празднеств по случаю свадьбы Тома. Надо им написать. Объяснить все.

— Прощай, остров. Прощай, Сэм. Прощай, Зак, любимый, — прошептала она.

И, стиснув зубы, устремилась вперед, навстречу одинокой жизни.

— Мы можем купить пиццу и взять напрокат видео…

— Спасибо, папа, я не хочу.

Зак беспомощно посмотрел на сына. Ему было так же плохо, как и Сэму. Кэтрин уехала, исчезла из их жизни, оставив холодную пустоту.

— Обними меня, — попросил Зак.

Сэм послушно приник к отцу.

— Мне так грустно, — пробормотал мальчик.

— Да. — Зак прижал сына к груди. — Я знаю, сынок.

— Ты любишь ее, да, папа? Мама сперва говорила, что нет, но потом она встретила этого дядю с работы и стала напевать на кухне по утрам и сказала, что я был прав и что ты любишь Кэтрин.

Рука Зака застыла на головке сына. Он улыбнулся, удивляясь понятливости своего ребенка.

— Мама встретила дядю? — переспросил он. — Я так рад за нее. Очень важно иметь свою вторую половину.

— А Кэтрин твоя вторая половина?

Зак покачал головой.

— К сожалению, нет. Я люблю ее, но она не будет счастлива со мной.

— Конечно, будет! — разволновался Сэм. — Она смотрит на тебя, как героини в кино!

Зак потрепал Сэма по волосам.

— Тебе просто хочется, чтобы это было так, объяснил Зак. — Кэтрин не любит чувствовать себя связанной.

— Мама говорит, что она любит тебя, — упрямо повторял Сэм.

Зак улыбнулся.

— Я ей нравлюсь. Это не одно и то же.

В дверь позвонили, и Зак застыл.

— Кто это может быть в такое время? — спросил он.

— Кэтрин! — воскликнул Сэм, задыхаясь от восторга.

Зак вскочил, но Сэм опередил его и бросился к двери, крича отцу, чтобы тот скорее открывал.

Зак знал, что Кэтрин не стала бы звонить в парадную дверь. Поэтому его рука не дрожала, когда он возился с замком.

— Привет! — Перед ним было улыбающееся лицо Тома.

Сэм разрыдался от разочарования.

— Что случилось? — испугался Том.

— Ничего, входи. Чем могу помочь? — Зак распахнул дверь, приглашая войти.

— Грязные ботинки. Лучше я здесь постою, — весело объяснил Том. — Приглашаю тебя в гости завтра. В семь часов. Вечеринка по случаю возвращения домой. И хочу спросить про Кэтрин. Я мечтаю познакомить ее с Сюзи, моей женой.

— Спасибо за приглашение. — Он изобразил улыбку. — С удовольствием. Но Кэтрин нет. Она поплыла в доки, чтобы продолжить ремонт там. В любом случае, — добавил он, нахмурившись, — неужели ты думаешь, она захотела бы познакомиться с твоей женой?

— Не понимаю, почему бы и нет?

Том недоуменно смотрел на него, словно ничего плохого не было в том, чтобы знакомить любовницу с женой.

Зак посмотрел на Сэма.

— Вы с Кэтрин были… друзьями.

— Мы и сейчас друзья. Ох! Ты хочешь сказать… опешил Том. — Никогда! Ей нужно больше чем просто дружба, для… серьезных отношений.

— Мне так не показалось, — устало выдавил Зак. Вы не были похожи на просто друзей, когда я видел вас вместе. Понимаешь, что я имею в виду?

Том ошеломленно уставился на него.

— Не понимаю… — Тут его озарило. Том расхохотался. — Зак, для такого умного мужчины ты говоришь такие глупости! Когда ты пас видел вместе? После того, как твоя бывшая жена оставалась на ночь?

— Да. — Ему не понравились насмешки Тома.

— Кэтрин была расстроена, — продолжил Том. Она вообразила… сам понимаешь. Плакала на моем плече, и я отвел ее в каюту, чтобы успокоить.

Она была расстроена, идиот, потому что любит тебя.

— Я же тебе говорил, папа, — пискнул Сэм.

— Я не верю, — выдавил Зак.

— Почему же тогда она так рыдала, считая, что ты ее предал? — спросил Том. — Она была без ума от тебя. Все это знают.

— Не верю, — вновь прошептал Зак. — Она ненавидит быть связанной.

— Это она так сказала?

— Нет, но я знаю, что…

— Послушай, Зак, — начал Том сердито. — Нет человека с более строгими моральными устоями, чем Кэтрин. Я знаю ее много лет, и она всегда была приличной девушкой. Во всех смыслах, если ты понимаешь, о чем я говорю, — добавил он, украдкой бросая взгляд на Сэма, внимательно слушавшего разговор взрослых.

— Но… но…

Он не мог найти слов. Как же он ошибался! Зак был не в состоянии говорить, только беспомощно смотрел на Тома.

— Она тебя любит, — встряхнул кудрями Том. Ты единственный, кто не понял это. Найди «Пердиту». Иди и поговори с ней. Спроси ее прямо.

Она не станет отрицать.

— Найти… кого? — в изумлении спросил Зак.

— «Пердиту». Ее лодку.

Зак закрыл лицо руками.

— Я должен найти Кэтрин, — заявил он. — Я могу помочь ей. Но я не знаю, где она.

— Тогда тебе придется поискать, — хмыкнул Том. — Забудь про вечеринку, у тебя есть дела поважнее. И, зная твою настойчивость, я уверен, что ты найдешь ее. Пока, Сэм. Увидимся позже!

— Папа?

Зак взглянул на сына.

— Телефонный справочник! — попросил он взволнованно.

Теперь он может сообщить Кэтрин, что у нее есть собственные деньги! И мысль о том, что он снова увидит ее, пугала и волновала его. Он должен выполнить условие завещания. Это изменит жизнь Кэтрин. Она сможет выплатить кредит, начать новую жизнь. Он просто расскажет ей об этом, вежливо попрощается, и они пойдут каждый своей дорогой.

Через неделю после ее отъезда с острова плотники приступили к внутренней отделке лодки. За это время Кэтрин удалось арендовать за разумную цену приемный кабинет в больнице «Бишопе Стортфорд» и снова начать заниматься лечением.

Она прислушалась к совету Зака и заканчивала работу в пять. По вечерам занималась покраской лодки. Долги росли с устрашающей скоростью, и каждый раз, при одной мысли об этом, у нее все холодело внутри.

Вздохнув, Кэтрин приступила к выведению имени лодки на борту, когда за ее спиной раздался до боли знакомый голос.

— Привет, Сэм, Зак… — Кэтрин хотела казаться радостной, но это плохо получилось.

— Я везде тебя искал. Тебя и «Пердиту». И вот нашел. — Зак был горд за себя. — Это твоя лодка так называется?

— Да, — удивилась Кэтрин. — А что?

— У нас есть для тебя деньги! — сообщил Сэм.

— Чудесно. Отдайте их на благотворительность, ответила девушка, чувствуя, что не сможет долго притворяться. Зак был таким красивым в джинсах и зеленой рубашке. От его вида просто дух захватывало, колени слабели, а сердце билось как пойманная в силок птичка.

— Это от Эдит. — Зак вынул сверток. — Она оставила их тебе, точнее «Пердите», в своем завещании. Я давно хотел спросить тебя, кто такая «Пердита». Не знаю, как я мог не заметить название твоей лодки.

— Очень просто. Оно было скрыто ветвями. А потом я ободрала краску, чтобы перекрашивать лодку.

— Теперь понимаю. Но если бы я спросил раньше, все было бы намного проще.

Кэт подозрительно оглядела сверток в его руках.

— Ты сказал, это от Эдит?

— Да. Внутри копия завещания.

Молча девушка открыла конверт и вынула документ, не обращая внимания на пачки банкнот.

— Думаю, — тихо добавил Зак, — она знала, что ты не примешь деньги для себя. Поэтому она оставила их лодке. Пятнадцать тысяч фунтов. Они нужны «Пердите». Ты ведь примешь их?

— О, Эдит! — вздохнула Кэтрин. — Но это столько денег! Как я могу отказаться выполнить ее последнюю волю! Спасибо, что сообщил мне, Зак.

Спасибо за деньги. Я смогу выплатить кредит и снова быть свободной.

Зак неловко переминался с ноги на ногу.

— Прекрасно. Тогда мы поехали.

— Нет! — запротестовал Сэм.

— Кэтрин надо работать!

— Но ты даже не спросил ее!

— Не спросил о чем? — удивилась Кэтрин.

— Ничего серьезного. Сэм, ты смущаешь…

— Ты ведь любишь папу, правда? — выпалил Сэм.

— Сэм! — закричал Зак в ужасе.

— Но я хочу знать! — настаивал Сэм.

Зак положил руку ему на плечо.

— Ты смущаешь Кэтрин.

— Взрослых так сложно понять, — пожаловался Сэм.

Кэтрин смотрела на Зака. Сердце бешено билось в груди. Его реакция на вопрос Сэма причинила ей боль.

— Не так уж сложно, Сэм, — произнесла девушка. — Они просто глупее, чем дети. — Она набрала в грудь воздуха. — Он прав. Я тебя люблю, Зак, сказала она и отвернулась, продолжая выводить букву «А».

— Я же тебе говорил! — с триумфом объявил Сэм.

— Не мог бы ты, — срывающимся голосом попросил Зак, — сбегать в магазинчик на углу и купить мне конфет?

— Но ты не ешь конфеты, папа!

— Но ведь ты их ешь, — резонно заметил Зак.

Сэм захихикал.

— Я все понял! — радостно заявил ребенок. Уже бегу! — нарочито громко объявил он. — Пока!

Кэт и Зак остались одни. Кэтрин спиной чувствовала пристальный взгляд Зака, но не поворачивалась.

— В чем дело, Кэтрин? Ты боишься меня? — наконец спросил Зак.

— Нет. — Крепко сжав в руке валик, она продолжала аккуратно выводить буквы в названии лодки.

— Тогда почему ты не хочешь поговорить о нашем будущем? — спросил он тихо.

Кэт резко повернулась, расплескав краску из ведерка. Потеряв равновесие, девушка выронила ведерко и рухнула на каменный причал.

— О, моя спина! — застонала она.

— У меня есть арника! — сказал Зак, бросившись к ней на помощь.

Глаза Кэт широко распахнулись от изумления.

— Правда?

Он уже протягивал ей пузырек с таблетками.

— Они всегда должны быть с тобой. Так советуют гомеопаты, — пояснил Зак. — Я тут прочел пару книжек и сделал аптечку для Сэма па всякий случай.

— Здорово, — одобрила Кэтрин, поднимаясь с его помощью на ноги.

— А теперь, — произнес Зак, — как ты думаешь, тебе не скучно будет жить со мной?

Кэтрин могла только покачать головой.

— Потеряла дар речи?

Она кивнула.

— Ты боишься, что я буду ограничивать твою свободу?

Покачала головой.

— Ты бы предпочла, чтобы мы не женились, а просто жили вместе, чтобы ты могла уйти, когда тебе захочется?

Сглотнула. Покачала головой.

— Ты… ты не хочешь меня, — выдавила она наконец. — Сначала все было чудесно, а потом ты стал холодным и отстраненным.

Зак взял ее за плечи.

— Это из-за Кейт, — признался он. — Помнишь ту ночь, когда она ночевала в доме? Я рассказал ей о своих чувствах к тебе. Она была в ужасе. И сыграла на моих страхах, убедила меня, что ты девушка без моральных принципов, неспособная на долгие отношения. Мне было так плохо. И стыдно.

— Стыдно? Но почему?

— Я хотел, чтобы ты принадлежала только мне одному. А Кейт убедила меня, что тебе не нужны такие отношения. А потом, когда Кейт уехала, я видел вас с Томом. Вы обнимались.

— Он меня утешал! — прошептала Кэтрин. — Я рыдала. Из-за тебя! Потому что я любила тебя, а вы с Кейт провели ту ночь вместе.

— Но тогда я видел только, как вы исчезли в каюте Тома. И это совпадало со всем, что сказала Кейт. Я решил, что ты относишься к сексу легкомысленно и что я просто имя в длинном списке твоих любовников. Я не мог вынести это, Кэтрин.

И закрыл свое сердце для тебя.

Она подняла глаза на Зака.

— До тебя у меня был только один любовник, призналась она. — Я думала, это серьезно. Ты знаешь, как это бывает в юности, когда думаешь, что влюблен. Мне было семнадцать, и я мечтала о браке и семье…

Зак взял ее руки в свои и опустился на колени, не обращая внимания на разлитую краску.

— Я хочу быть с тобой там, где ты захочешь быть. Я хочу стать таким, каким ты хочешь меня видеть. Все, о чем я прошу, — это выйти за меня замуж. Я люблю тебя больше жизни. Я хочу состариться с тобой в окружении наших внуков. Ни о чем больше я так сильно не мечтаю, как о том, чтобы стать твоим мужем. Любить тебя. Заботиться о тебе. Сделать тебя счастливой. Выходи за меня замуж, Кэтрин. Я знаю, что мы будем счастливы.

Она расцвела.

— Мы можем жить в доме на острове! Мы сделаем его самым уютным домом на свете, будем приглашать друзей. — Ее голос дрожал от наплыва чувств. — И не надо меняться ради меня, Зак. Просто будь собой. — Кэтрин улыбнулась. — И наши мечты станут явью. Я тоже хочу увидеть наших внуков. Потому что люблю тебя и восхищаюсь тобой. И с тобой чувствую себя счастливой.

— А «Пердита»? — спросил Зак.

Кэтрин улыбнулась.

— Она будет нашим вторым домом. Мы будем плавать на ней по реке. С Сэмом и нашими детьми.

— Нашими детьми? — робко переспросил Зак.

— Конечно, Зак! Больше всего на свете я хочу быть твоей женой и матерью твоих детей! Я знаю, мы будем счастливы, потому что я уже счастлива.

Счастлива, когда мы вместе, счастлива, когда мы кормим цыплят или готовим ужин. Ответ «Да», Зак, — шепнула она со слезами на глазах, — да!

Зак застонал и привлек ее к себе в страстном объятии. Словно в тумане она услышала радостный смех.

Повернувшись, она обнаружила Сэма — он подпрыгивал от радости. А рядом с ним стояли рабочие из дока, продавец и несколько владельцев лодок, с которыми она уже успела подружиться.

— Он что, все рассказал о пас? — хихикнула Кэтрин.

— Наверняка, — усмехнулся Зак. — Они с Эдит однажды встречались…

— И что? — спросила она, не понимая, почему он замолчал.

Зак потупился.

— Сэм перечислил ей все качества, которыми должна была обладать идеальная мачеха. Думаю, тогда Эдит и придумала свой хитроумный план.

Ты обладаешь всеми качествами, которые перечислял Сэм. И Эдит тоже всегда просила меня работать поменьше.

— А меня просила найти подходящего молодого человека! — рассмеялась Кэтрин.

— Эдит хорошо знала нас и поняла, что мы созданы друг для друга. Она устроила так, чтобы мы встретились и полюбили друг друга. Она даже придумала, как удержать меня на острове, если мне там не понравится, — добавил он.

— Как это? — недоуменно спросила Кэтрин.

— В завещании был пункт, что если я не проживу на острове год, то остров вместе с домом перейдет к первому человеку, которого я встречу, как только сойду на берег. Она знала, что это будешь ты.

— Эдит знала, что остров будет в хороших руках, если мы полюбим друг друга. И все у нее получилось! Мы же не хотим разочаровывать старую леди, которая смотрит па нас с небес? — улыбнулась она, обнимая Зака.

— Конечно, нет, дорогая. — Зак поцеловал ее.

— Разве не пора обедать? — раздался детский голосок рядом с ними.

Они оторвались друг от друга и расхохотались.

— Да, Сэм! Пойдем праздновать! — объявила Кэтрин.

— Теперь мы семья, — сказал Зак сыну, обнимая его, — ты, твоя мама, ее жених, я и моя невеста.

— Здорово! — объявил Сэм.

Они переглянулись. Кэтрин забыла обо всех проблемах. У нее было все, о чем только можно было мечтать. Зак и Сэм. А скоро и их общие с Заком дети. Остальное не важно.

Только любовь. Самое главное на свете.