Современная электронная библиотека ModernLib.Net

На службе военной

ModernLib.Net / Биографии и мемуары / Воронов Николай / На службе военной - Чтение (стр. 24)
Автор: Воронов Николай
Жанр: Биографии и мемуары

 

 


      - К чему создавать в артиллерии свое ремонтно-восстановительное хозяйство? Я парировал этот довод:
      - Пусть эта база останется у танкистов, мы будем; сдавать им на ремонт и восстановление свои самоходки на тех же условиях, на каких мы производим ремонт артиллерийской техники, применяемой в танках.
      Но чаша весов явно клонилась в пользу танкистов. Я вновь попросил слова и снова стал доказывать, что моя настойчивость не какая-то прихоть артиллеристов, а военная необходимость.
      Сталин резко оборвал мое выступление:
      - Я вижу, что вы любите власть. Вам мало того, что вы имеете в своем подчинении. Ваши доводы мало убедительны. Мы не можем создавать вам ремонтные органы, вы это должны понять. Сейчас мы найдем выход из тяжелого положения.
      Он приказал вызвать командование гвардейских минометных частей, подчинявшихся непосредственно Ставке. Когда генералы В. В. Аборенков и Л. М. Гайдуков прибыли, им объявили, что гвардейские минометные части передаются в полное подчинение командующего артиллерией Красной Армии. Те пытались возражать, но их доводы отмели. Учредили при командующем артиллерией Красной Армии Военный совет, в состав которого были назначены генералы Н. Д. Яковлев, И. С. Прочко, П. А. Дегтярев, Л. М. Гайдуков и я как председатель этого совета.
      Так странно решился принципиальный и очень важный спор.
      Моя настойчивость в этом вопросе, конечно, определялась не стремлением к власти, не желанием побольше войск иметь в своем подчинении. Просто опыт и здравый смысл подсказывали необходимость иметь в составе артиллерии самоходные установки как надежное и мощное средство обеспечения взаимодействия артиллерии с пехотой, кавалерией и танками.
      Решение Ставки осталось в силе, пришлось приступить к сдаче всего, что имело прямое отношение к самоходной артиллерии. С болью передавались созданные нами учреждения, учебные заведения, учебный центр и все сформированные части самоходной артиллерии. Все это делалось только ради того, чтобы не создавать параллельно ремонтные базы. А их и не нужно было создавать, просто следовало обязать танкистов проводить ремонт самоходных орудий на своих базах, как ремонтируют артиллеристы все артиллерийское вооружение, приборы и другую артиллерийскую технику, находящуюся в танках.
      Наше опасение полностью оправдалось, дальнейший путь развития советской самоходной артиллерии принял единственное направление - сопровождать танки. Отношение к самоходным установкам танкисты не изменили, по-прежнему называли их "плохими танками". А наша пехота осталась без весьма нужных ей самоходных орудий сопровождения.
      Войска идут на Запад
      Крушение "Цитадели"
      Секретный приказ о решающем наступлении в районе Курской дуги Гитлер подписал 15 апреля 1943 года. В приказе говорилось :
      "Я решил, как только позволят условия погоды, осуществить первое в этом году наступление "Цитадель".
      Это наступление имеет решающее значение. Оно должно дать нам инициативу на весну и лето.
      Поэтому все приготовления должны быть осуществлены с большой осторожностью и большой энергией. На направлении главного удара должны использоваться лучшие соединения, лучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов. Каждый командир, каждый рядовой солдат обязан проникнуться сознанием решающего значения этого наступления.
      Победа под Курском должна явиться факелом для всего мира".
      Советское командование задолго до наступления противника узнало о замыслах Гитлера. Ставке были известны не только группировки вражеских войск и их численность, но и даже ориентировочно время начала наступления. Наше командование приняло решение - измотать противника преднамеренной обороной, а затем разгромить его на широком фронте. В связи с этим в районе Курского выступа сосредоточивались большие силы - около 40 процентов всех общевойсковых объединений, в том числе все танковые армии. Здесь впервые должны были принять участие только что сформированные артиллерийские корпуса и другие мощные артиллерийские соединения. Им предстояло надежно обеспечить не только прорыв обороны противника, но и быстрое перерастание тактических успехов в оперативные.
      В район предстоящих боевых действий выезжал мой первый заместитель генерал-полковник артиллерии Н. Д. Яковлев, который оказывал практическую помощь артиллеристам в подготовке к операции.
      Многое его порадовало в боевой работе артиллерийских частей и соединений, но немало вскрылось и недостатков.
      Невозможно забыть случай, который он рассказал нам тогда. На одном из наблюдательных пунктов командующий армией наклонился к артиллерийской стереотрубе и стал просматривать отдельные участки обороны противника.
      - Как хорошо все видно в эту трубу! Какое увеличение она имеет? - спросил он. Командующий артиллерией армии, не задумываясь, ответил:
      - Четырехкратное!
      Общевойсковой командир недоверчиво покачал головой:
      - Артиллерийская панорама тоже имеет четырехкратное увеличение, но почему в нее хуже видно, чем в эту трубу?
      Генерал Яковлев сделал вид, что не слышал этого разговора: он не хотел ронять авторитет командующего артиллерией армии в глазах непосредственного начальника, а может быть, и нанести вред боевой дружбе двух генералов. Но когда командующий армией удалился, Н. Д. Яковлев пристыдил армейского артиллериста.
      Этот случай заставил нас всерьез заняться проверкой знаний артиллеристов всех степеней не только в войсках, но и в центральном аппарате. Мы потребовали, чтобы генералы и офицеры почаще заглядывали в уставы, наставления, руководства и инструкции.
      Перед центральным аппаратом была поставлена задача - более активно оказывать помощь войскам. Появился у противника новый тип танка - надо сразу же выпустить большим тиражом памятку по стрельбе по этому танку. Стали чаще издавать инструкции по боевому применению новых видов артиллерийского вооружения, техники и боеприпасов. Это принесло немалую пользу.
      Штаб артиллерии Красной Армии и штабы артиллерии фронтов пристально изучали танковые силы противника - вели строгий их учет, постоянно собирали необходимые сведения по всевозможным каналам, тщательно их анализировали. Мы хорошо знали количество танковых соединений противника на советско-германском фронте, их дислокацию, следили за их перемещениями и маневрами вдоль фронта и в его глубине. Передислокации танковых соединений противника немедленно вызывали у нас необходимость усиления соответствующих фронтов соединениями истребительно-противотанковой артиллерии, а также частями и соединениями зенитной артиллерии: ведь всякое массированное использование танковых дивизий противник всегда сопровождал и массированным применением авиации.
      На полях сражений выработались новые тактические приемы и способы борьбы с танками противника. Тон в этом задавали бригады истребительно-противотанковой артиллерии. Их личный состав неутомимо совершенствовал свою выучку, умение бить немецкие танки, проявлял незаурядную стойкость в бою, волю к победе. В ходе боевых действий наши артиллеристы создавали оригинальные правила стрельбы по вражеским танкам, вносили много нового в тактику действий. Штаб артиллерии Красной Армии обобщал их боевой опыт, делал его достоянием всех фронтов и армий.
      Воины истребительно-противотанковых частей стали любимцами в войсках, они получили некоторые преимущества перед другими артиллеристами, в том числе даже особый знак различия: на левом рукаве носили ромбик из черного сукна со скрещенными пушками желтого цвета.
      Опыт боевых действий в 1943 году показал, что в составе этих бригад необходимо иметь четвертый полк, вооруженный самоходными установками с орудиями калибром не ниже 85 миллиметров. Мы внесли в Ставку такое предложение, и вскоре появилось постановление Государственного комитета обороны по этому вопросу. Бригады, пополнившиеся полками самоходной артиллерии, стали неизмеримо устойчивее в жарких боях с танками противника.
      4 июля поздно вечером меня вызвали в Ставку для доклада о том, как обеспечены в артиллерийском отношении фронты, против которых готовится наступать противник. Я доложил, что артиллеристы позаботились о тщательной организации мощной артиллерийской контрподготовки в полосах вероятного наступления врага. Приняты меры, чтобы создать сильные артиллерийские противотанковые резервы.
      Здесь я узнал, что Ставка располагает точными данными - завтра, 5 июля, на рассвете противник переходит в наступление на тех направлениях, где и предполагалось. Мне предложили немедля отправиться на Брянский фронт представителем Ставки и оказать помощь командованию фронта.
      - Стойкой и упорной обороной войска должны до предела измотать врага и быть готовы к переходу в решительное наступление! - сказали мне. - В своей работе на Брянском фронте вам все время следует помнить об этом.
      Я выехал на фронт незамедлительно. Путь был долгий. Сначала ехали с зажженными фарами. Их погасили, когда стало светать. Небо было голубым, без единого облачка. Подъезжая ближе к фронту, я дважды видел на большой высоте вражеский самолет-разведчик. Он спокойно летел, куда ему хотелось. Это меня встревожило. Видимо, на земле подготовились к встрече врага, а в воздухе нет.
      На командном пункте Брянского фронта меня встретил командующий войсками фронта генерал М. М. Попов. Он доложил, что на Центральном фронте противник после сильной артиллерийской и авиационной подготовки перешел в наступление, результаты которого еще не известны. На Брянском фронте, в полосе действий армии генерала В. Я. Колпакчи, противник тоже наступает. Бои идут на переднем крае нашей обороны, местами враг вклинился в наше расположение.
      - Как в Ставке расценивается начавшееся наступление немцев? - спросил меня генерал Попов.
      Я поделился своими мыслями о вероятных целях и задачах немецкого наступления.
      - Помните, - сказал я в заключение, - весной 1918 года Гинденбург и Людендорф собрали на западном фронте все, что могли, для удара по союзным войскам Англии, Америки и Франции. Хотели в последний раз испытать счастье на поле битвы. Как известно, отчаянная попытка закончилась не в пользу немцев. Мне кажется, мы с вами являемся свидетелями повторения этой истории.
      Мы отправились на наблюдательный пункт командующего армией генерала В. Я. Колпакчи. Узнали, как идет отражение немецких атак. Ничего опасного, безусловно, не было, а та легкость, с которой наши войска расправлялись с противником, позволяла сделать вывод, что враг не ведет перед левым флангом Брянского фронта наступления крупными силами, а стремится активными действиями ввести в заблуждение наше командование.
      Командующий артиллерией фронта генерал Н. В. Гавриленко и командующий артиллерией армии генерал Н. Н. Семенов доложили о боевой работе подчиненных частей. Во фронтовом масштабе расход боеприпасов был невелик, а потери в материальной части просто ничтожны. Поэтому все усилия сосредоточили на восстановлении системы нашей обороны на тех ее участках, где противник пытался наступать и серьезно готовился к предстоящему наступлению.
      Я доложил в Ставку оперативную обстановку и дал положительную оценку действиям войск Брянского фронта. Ставка приказала провести тщательную проверку подготовки к наступательной операции войск Брянского фронта и 11-й армии Западного фронта. Начало наступления было назначено на 12 июля.
      Видная роль в наступлении опять принадлежала артиллерии. Первый серьезный экзамен предстояло выдержать вновь сформированным артиллерийским корпусам. В боях они должны были доказать целесообразность своего существования. Некоторые артиллерийские части и подразделения за это время проверялись уже много раз, и вопросы, задаваемые начальством, уже, видимо, изрядно надоели и офицерам и бойцам.
      На одном из наблюдательных пунктов командир артиллерийского дивизиона четко доложил и показал мне, на местности, как он и командиры батарей будут выполнять свои огневые задачи во время артиллерийской подготовки и при развитии успеха. Мне представили всю положенную документацию. Она мне понравилась и по содержанию и по добротному оформлению. В заключение я спросил:
      - Товарищ майор, а как у вас отработано взаимодействие со стрелковым батальоном?
      Неожиданно я получил от этого знающего и опытного командира странный ответ:
      - До взаимодействия я еще не дошел, будем его отрабатывать сегодня.
      Я не верил своим ушам и повторил вопрос. Ответ был тот же.
      Мне стало понятно, что офицер в понятие "взаимодействие" вкладывал что-то особенное. Стал задавать ему более конкретные вопросы: как батареи дивизиона будут держать связь с ротами батальона в ходе наступления, какие сигналы установлены для вызова и прекращения артиллерийского огня, какие задачи будет решать конкретно артиллерия сопровождения батальона пехоты и танков во время атаки и при продвижении в глубину обороны противника. На все вопросы следовали исчерпывающие ответы. По ним можно было судить о большой работе по согласованию совместных действий на поле боя, проделанной на местности командирами дивизиона и стрелкового батальона.
      Мне осталось поблагодарить обоих за серьезную и вдумчивую подготовку к предстоящему наступлению. В заключение я спросил артиллериста: "Почему же вы вначале доложили, что до взаимодействия еще не дошли?" Майор признался, что в моем вопросе он видел какую-то каверзу. Ему показалось, что представитель Ставки ждет от него какого-то особого взаимодействия.
      И я подумал о том, как легко можно было проверяющему, не удостоверившись в действительных знаниях подчиненных, устроить громкий "разнос" этим хорошим, старательным командирам.
      Долгими часами я просиживал над разведкартами, составленными артиллерийскими штабами, тщательно проверял достоверность данных о немецких батареях в полосе предстоящего наступления. Допытывался, насколько вскрыта огневая система противника перед его передним краем, на переднем крае и в ближайшей глубине обороны, где расположены командные и наблюдательные пункты, узлы связи противника.
      Меня радовало, что общевойсковые генералы, принимая ответственные решения, уделяли большое внимание штатной и приданной артиллерии - грозной силе на поле сражения. Генералы всерьез заботились о наиболее целесообразном применении этого мощного оружия, вносили немало ценных дополнений к предложениям артиллеристов. В общевойсковых и артиллерийских штабах творчески отнеслись к делу, стремились по-новому строить график артиллерийского огня, чтобы артиллерийская подготовка не походила на предыдущие.
      Хорошо был отработан план начала атаки и перехода ее в длительное, мощное и упорное наступление. Четко спланировано тесное взаимодействие артиллерии с пехотой и танками. Правильно рассчитанный огневой вал своевременно переносимый с рубежа на рубеж, надежно обеспечивал движение вперед атакующей пехоты и танков.
      Я наблюдал на обоих фронтах постоянную заботу и о создании большой плотности орудий и минометов на один километр участка прорыва. Артиллеристы разработали порядок надежного подавления огневых средств противника, а также меры отражения вражеских контратак.
      Разъезжая по соединениям и частям, беседуя с генералами, офицерами, сержантами и солдатами, я на деле убеждался в том, насколько повысилось их боевое мастерство, как укрепилось содружество и взаимодействие родов войск.
      Несколько часов я провел в левофланговой 11-й гвардейской армии Западного фронта, которая усиленно готовилась к наступлению во взаимодействии с Брянским фронтом. На командном пункте армии в это время были генерал В. Д. Соколовский, командующий артиллерией Западного фронта И. П. Камера, командующий 11-й армией И. X. Баграмян и его командующий артиллерией П. С. Семенов.
      План предстоящих действий и здесь был отработан хорошо, с полным учетом обороны противника, его резервов. Генералы Камера и Семенов правильно спланировали артиллерийскую подготовку прорыва. Мне лишь пришлось обратить их внимание на усиление, артиллерийского огня, более надежное обеспечение расширения прорыва и "сматывание" обороны противника на флангах участка прорыва. Рекомендовал также внести ряд уточнений в организацию огневого вала и последовательного сосредоточения огня артиллерии при проламывании тактической зоны вражеской обороны.
      Вопросы координации действий двух фронтов были отработаны. Я вернулся на Брянский фронт.
      Мастерство крепнет в боях
      12 июля еще до рассвета колонна легковых автомашин с командованием Брянского фронта двинулась на наблюдательный пункт. Когда всходило солнце, мы выехали на высоту, которая хорошо просматривалась противником. Машины медленно двигались по открытому плато и даже остановились, когда генерал, возглавлявший колонну, стал что-то спрашивать у офицера комендантской службы. Их разговор был нарушен свистом и воем тяжелых снарядов. Разрывы произошли на почтительном расстоянии и нам вреда не принесли, но все растерялись. Я выскочил из машины и скомандовал:
      - Всем пешком к роще, машинам по одной в разные направления и в укрытия!
      Немецкая артиллерия продолжала стрелять, но никакого вреда нам не причинила. Мы благополучно прибыли на наблюдательный пункт. Среди водителей тоже не было потерь.
      Видимо, немецкие дежурные артиллерийские наблюдатели прозевали наше неожиданное появление и очень неорганизованно пытались нас обстрелять. Что ж, они упустили возможность крепко наказать нас за беспечность!
      Командование, штабы и войска были готовы к наступлению. Мы сверили часы и стали ждать начала артиллерийской подготовки. Вокруг воцарилась особенная, торжественная тишина.
      В небо взлетели ракеты. Через мгновение кругом все загрохотало. В расположении противника взвивались ввысь столбы пыли и дыма от разрывов наших снарядов и мин. На этом фоне были видны огневые вспышки мощных разрывов реактивных снарядов.
      На переднем крае наши орудия прямой наводкой уничтожали огневые точки противника. Легкие минометы били по первой и второй вражеским траншеям. Авиация наносила бомбовые удары по глубине обороны противника.
      Вместе с командующим артиллерией фронта я с увлечением наблюдал ход артиллерийской подготовки и следил, как она укладывается в утвержденный график огня
      Время шло быстро. Вот и последний мощный огневой налет - земля задрожала от взрывов. Затем артиллерия Дружно перенесла огонь на первый рубеж огневого вала
      В это время в воздух взвились разноцветные сигнальные ракеты. Двинулись в атаку пехота и танки
      Я следил в стереотрубу за продвижением передовых подразделении, временами волнуясь за тех кто очень близко находился от разрывов нашей артиллерии. Войска продвигались вперед. Противник на переднем крае и в глубине до 2-3 километров был подавлен и сопротивлялся слабо.
      Как научились мы воевать! Четко взаимодействуют рода войск на поле боя, умело используется наступающими эффективность огня артиллерии, которая переносит огневой вал с рубежа на рубеж.
      Прогрызается тактическая зона обороны противника, берутся пленные, трофеи. Об этом все время докладывают из передовых частей. Противник бросает в бой свою бомбардировочную авиацию. Группа бомбардировщиков произвела налет и на наш наблюдательный пункт, засыпав мелкими бомбами значительную территорию вокруг. Было много свиста и грохота, но все сошло благополучно. Налет повторился еще и еще раз. Хорошо, что калибр авиационных бомб был мал, иначе наш наблюдательный пункт, не имевший прочных перекрытий, мог бы серьезно пострадать.
      Вскоре поступили донесения об успешных действиях артиллерийских корпусов, впервые примененных в наступлении. По сути дела, это были мощные, хорошо оснащенные маневренные артиллерийские группировки, надежно обеспечивавшие массированный огонь в любом направлении. Они имели надежные средства и органы управления, свой автотранспорт для подвоза боеприпасов и все условия для обеспечения мощного и эффективного огня, а также высокую способность к маневру.
      На следующий день мы с А. Е. Головановым объехали только что освобожденную территорию, чтобы воочию убедиться в результатах артиллерийского огня и бомбометания авиации, Побывали на многих огневых позициях противника и убедились, что артиллерия немцев понесла большие потери.
      Мы впервые увидели новинку, которую применил противник на переднем крае и в ближайшей глубине обороны. Это были подвижные броневые точки, вооруженные пулеметами и перевозимые тягачами. Они врывались так глубоко в землю, что лишь с близкого расстояния можно было разглядеть верхний колпак обтекаемой формы. Эти бронированные доты были хорошо замаскированы и, видимо, не вели огня до начала нашей атаки. Тем не менее, большинство их оказались изрядно поврежденными, некоторые были выворочены снарядами, минами и авиационными бомбами и валялись на боку.
      Рассматривая эти броневые колпаки, мы с Головановым удовлетворенно переглядывались.
      - Вообще-то проморгали мы эту новинку. Но, с другой стороны, может быть, и хорошо, что войска не знали о ней. Вокруг злополучных колпаков было бы столько накручено фантастических выдумок, что малейшие заминки в наступлении сразу бы сваливались на новые броневые точки.
      Наше счастье, что эти новинки были расставлены противником на местности, которую мы включили в планы и графики огня нашей артиллерии и минометов, а также орудий прямой наводки. Артиллерийская подготовка почти полностью вывела из строя броневые пулеметные точки, на которые противник возлагал, наверное, большие надежды.
      С недоумением я заметил, что на огневых позициях нашей артиллерии, перемещавшейся перекатами за наступающей пехотой и танками, лежит значительное количество боеприпасов, оставленных без охраны и транспортных средств. Намеренно объехал весь район бывших артиллерийских позиций. Повсюду была такая же картина.
      Когда я поздно вечером вернулся на командный пункт, на меня стремительно налетел член Военного совета фронта Л. 3. Мехлис. Он возбужденно говорил о недостатке боеприпасов, о том, что артиллерия осталась без снарядов. Мой переход в контрнаступление оказался более эффективным. Я предложил навести порядок с доставкой боеприпасов, оставленных на старых огневых позициях.
      Справедливость требует отметить очень четкую работу начальника отдела боеприпасов фронта, смелой и энергичной женщины, артиллерийского инженер-подполковника Приставка. В трудных условиях она образцово организовывала подвоз боеприпасов на фронт.
      Наступление развивалось успешно.
      Прорыв все углублялся и расширялся. Противник спешно снимал свои пехотные и танковые соединения с соседних фронтов и перебрасывал их на Курскую дугу. Бои стали принимать упорный и затяжной характер. Но мы-то знали, что это облегчит наступление войск Степного и Воронежского фронтов.
      15 июля поступило указание Ставки - под мою личную ответственность срочно вывести из боя одну артиллерийскую дивизию прорыва и отправить ее на другой фронт. Без промедления закипела работа по исполнению полученного приказа. Дивизия была еще на марше, а на станциях погрузки уже стояли готовые к отправке составы. Наш железнодорожный транспорт был на должной высоте, множество раз выручал он советскую артиллерию и вносил свой вклад в великое дело победы над врагом. Самоотверженно работали труженики наркомата путей сообщения, офицеры и бойцы военных сообщений наркомата обороны.
      Вскоре было получено новое указание - столь же срочно отправить еще одну артиллерийскую дивизию прорыва на тот же фронт. Я попросил у Ставки разрешения вместе со второй дивизией отправить командира артиллерийского корпуса с его штабом и подчиненными ему частями и подразделениями. Предложение было утверждено.
      Корпус вовремя прибыл к месту назначения и сразу вступил в бой на новом направлении. Это еще раз показало: крупные артиллерийские соединения сильны не только своим мощным огнем, но и своей способностью к широкому маневру, что может обеспечить последовательные прорывы обороны противника на нескольких направлениях.
      Противник стремился во что бы то ни стало отстоять орловский плацдарм, превращенный в сильный укрепленный район. Начавшиеся дожди размыли дороги. Это сильно мешало наступлению. Но наши войска хотя и медленно, но верно продвигались вперед, руководствуясь правилом - не давать противнику передышки для организации противодействия.
      В один из таких напряженных дней 63-я армия должна была прорвать очередной промежуточный рубеж обороны противника. Она получила от командующего войсками фронта значительное усиление артиллерией.
      Сразу возник вопрос: сколько же времени нужно для переброски частей усиления в новый район, их развертывания и подготовки к открытию огня? Ведь это могло надолго затянуть начало наступательных действий.
      На командный пункт фронта в это время прибыли командующий 63-й армией В. Я. Колпакчи и командующий артиллерией этой армии Н. Н. Семенов. Они обратились с ходатайством отложить наступление, так как нужно много времени для подготовки к открытию огня прибывающей артиллерии усиления. Отказаться от этой артиллерии они, конечно, не хотели - она значительно повышала шансы на успех.
      Выход из затруднительного положения был найден. Я предложил использовать всю прибывающую артиллерию усиления по принципу батарей и дивизионов близнецов. Новые подразделения получат исходные данные для стрельбы, подготовленные и проверенные боевыми, стрельбами уже действовавших здесь батарей и дивизионов. Пункты командиров подразделений усиления на время артиллерийской подготовки и начала развития успеха должны были совместиться соответственно с пунктами командиров батарей и дивизионов артиллерии 63-й армии, а огневые позиции рекомендовалось несколько удлинить, чтобы на них разместились еще четыре орудия. Таким образом, на некоторое время у нас появятся как. бы восьмиорудийные батареи.
      Предложение создать такие "спаренные" артиллерийские дивизионы, еще невиданные в нашей практике, сначала встретили с недоверием, а потом горячо поддержали. Все стало ясно, исполнители не стали задерживаться и поспешили приступить к делу.
      Новый прием осуществили успешно. Наступление началось точно в назначенный день и час. Артиллерийскую подготовку провели с должной плотностью, прорыв и развитие успеха были надежно обеспечены.
      Конечно, все это время пришлось изрядно волноваться: как выдержит проверку в бою наша новинка.
      11-я гвардейская армия Западного фронта и войска Брянского фронта успешно развивали боевые действия. Большую помощь им оказали войска Центрального фронта, наносившие удары во фланг и тыл орловской группировки противника. 22 июля наши войска захватили Волхов, а 5 августа - Орел.
      Советской артиллерии впервые в истории ее существования была оказана высокая честь произвести в столице нашей Родины салют в честь победы, одержанной нашими войсками в районе Орла.
      За двое суток до взятия Орла мне предложили прибыть в Москву, как всегда, в срочном порядке.
      Автомобиль мчался на предельной скорости. Проделав более четырехсот километров пути, я поспешил сразу в Ставку для доклада и для получения нового задания.
      В Ставке мне задали множество вопросов. Отвечая на них, я все время думал: "Куда же теперь забросит меня судьба?"
      Наконец меня познакомили с замыслом Смоленской наступательной операции на Западном фронте. На этом направлении противник держал крупные силы, составлявшие группу армий "Центр", в составе которой было 58 пехотных, 4 танковые и 3 моторизованные дивизии. Наша наступательная операция имела целью разгромить противостоящие войска противника и отодвинуть его фронт на меридиан Смоленска, а также не дать врагу возможности снимать дивизии из этого района и перебрасывать их на юг, где готовилась наша другая крупная наступательная операция.
      В Москве мне пришлось пробыть всего лишь несколько часов. Я смог только встретиться со своими заместителями и ближайшими помощниками, чтобы накоротке решить с ними ряд важных вопросов.
      На подступах к Смоленску
      И снова в пути...
      Много неожиданного бывает на фронтовых дорогах. Проезжая мимо одной из воинских частей в глубоком тылу фронта, я заметил, что впереди нас веером ложатся пули. Машина остановилась, и мы услышали автоматную очередь. Мои сопровождающие схватили револьверы и автоматы и, рассыпавшись в цепь, двинулись в сторону, откуда стреляли.
      Стрельба тотчас же прекратилась. Оказывается, солдаты проверяли таким способом свои автоматы. Пули долетали до расположения части. Жертв, к счастью, не было, но одна пуля выбила из рук повара сковородку. Виновных пришлось наказать.
      Так начался наш въезд во фронтовую зону Западного фронта.
      Вечером на малых высотах появились разведывательные самолеты противника, сбрасывали бомбы или обстреливали из пулеметов. В одном месте дорога проходила через болото по жердевому настилу. Он был разбит вражескими бомбами. Пришлось остановиться и самим взяться за ремонт пути. Слышались глухие взрывы авиабомб. В воздухе то и дело сверкали магниевые вспышки: немецкие летчики и ночью занимались фотографированием. Противник, видимо, догадывался о нашей подготовке к наступлению и поэтому так беспокоил наши тылы.
      На командном пункте я до поздней ночи беседовал с командующим артиллерией Западного фронта генералом Иваном Павловичем Камера. Этот опытнейший артиллерист-практик отличался феноменальной памятью и отлично знал всех своих подчиненных командиров. Он обладал редкой особенностью очень деловито, с удивительными подробностями рассказывать о состоянии частей и подразделений, которые находились под его началом. Человек чуткой души и доброго сердца, но вместе с тем строгий и требовательный начальник, генерал Камера пользовался большим авторитетом среди подчиненных. Был у него один недостаток: не любил штабы, которые обычно называл унизительным словом "контора". Правда, зная мое отношение к штабам артиллерии, он избегал при мне произносить это слово, а если оно и вырывалось, всегда просил извинения.
      Иван Павлович подробно ознакомил меня с артиллерией противника, расположенной перед Западным фронтом, рассказал о ходе подготовки к предстоящей операции и в заключение воскликнул:
      - Дайте мне нужное количество тракторов-тягачей, автомашин и обещанные Ставкой боеприпасы, и мы немецко-фашистской сволочи морду здесь набьем, и набьем по-настоящему!
      Противник создал под Смоленском прочную глубоко эшелонированную оборону из 5 - 6 оборонительных полос общей глубиной 100 - 130 километров.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28