– Я тоже так думаю! – Педро Эстебан Римейрос в сердцах сорвал с головы шляпу и бросил в угол, где стоял сундук с картами. Вслед за ней полетел пышный, завитый по последней заокеанской моде парик. – А что они могут предпринять ещё?

– Береговой рельеф, благодарение Всевидящему, не позволит высадить массированный десант императорской морской пехоты, – отозвался Роннад. – Поэтому малые десанты мы отобьём силами абордажных команд, рассредоточенных по берегам. В бухту они вряд ли рискнут зайти. Но если они ждут подкрепления…

– И? – подбодрил его адмирал.

– Тогда мы не сможем отразить десант, и они просто задавят нас числом и количеством артиллерийских стволов… – буркнул Роннад.

– А они ждут подкрепления! – не преминула пылко внести свою лепту в сомнения пиратской верхушки леди Эджен. – Даже не сомневайтесь! Мой дядя не оставит…

– Заткнись, сучка! – рявкнул Педро Эстебан Римейрос и метнул в неё попавшийся под руку кубок.

Девушка сжалась в комок, закрыв руками голову. «Снаряд» отскочил от её левого локтя и с мелодичным звоном запрыгал по глинобитному полу.

– Даже если нас окончательно обложат, я ещё успею обесчестить тебя и подарить своим ребятам, чтобы они как следует наигрались с тобой!

Пленница побледнела настолько, что её лицо чуть ли не засветилось в полумраке, едва рассеиваемом свечами в нескольких разномастных подсвечниках.

– Сир! – Рон прижал руку к сердцу. – Каковы будут ваши приказания?

– Мабуто!

Огромный негрет тотчас же возник в проёме двери и поклонился, как всегда, скрестив руки на груди.

– Слушаю и повинуюсь, маета капитан!

– Свяжи леди, – Педро кивнул увенчанным изысканной «пирнейкой» подбородком в сторону племянницы губернатора. – И находись при ней с кинжалом и пистолем. Будь готов убить её по моему приказу или при малейшем признаке нашего поражения.

Прежде чем верный негрет успел степенно поклониться и пробормотать своё неизменное «слушаюсь, маета», Педро Эстебан Римейрос порывисто бросился в угол комнаты, нацепил абордажную саблю, сунул за пояс пару заряженных пистолетов и выскочил за дверь своей новой островной резиденции, значительно уступавшей и размерами, и отделкой былому гнезду клана Римейрос в Толалидо.

Сзади донёсся истерический женский вопль, слегка приглушённый хлипкой дверью, но это адмирала в данный момент беспокоило менее всего. У него имелись дела поважнее, чем истерики изнеженной девицы! Вся его флибустьерская империя, едва начав выстраиваться, грозила обрушиться на своего хозяина.

– Рон! Карту острова!

Лейтенант услужливо протянул ему пергаментный свиток с начертанными на нём контурами береговых линий острова и рельефом. Там же были обозначены промеры глубин, линии обороны и прочие стратегически важные сведения.

Педро, обладавший крутым нравом и склонный, подобно знаменитым властителям Восхода, карать приносящих дурные вести гонцов смертью, в очередной раз обрадовался, что сумел побороть свой вспыльчивый характер.

– Здесь и здесь! – Лейтенант дважды ткнул пальцем в карту, обозначая местоположение вражеских кораблей. – Они прочно запирают бухту, не попадая при этом в сектора обстрела наших береговых батарей.

– Пойдём посмотрим!

Адмирал поправил рукояти заткнутых за пояс пистолетов и решительно отправился в сторону выхода из внутренней бухты.

Путь предстоял долгий и нелёгкий.

Остров Фортуна, именно им, Педро Эстебаном, так и прозванный после того самого сражения с двумя фрегатами менее удачливых конкурентов по корсарскому ремеслу, в плане походил на подкову с крайне извилистым проходом. Все остальные стороны этой «подковы» представляли собой высокие обрывистые берега, чрезвычайно затруднительные для любого штурма. Чем, собственно, остров этот капитану Педро и приглянулся. Выдворив с него конкурентов, он начал осваивать территорию, расширив уже построенный бывшими соперниками док, заодно добавив к имеющимся строениям «дворец», отличавшийся от прочих островных деревянных зданий наличием каменных стен и двумя этажами.

Покинув территорию «дворца», адмирал с лейтенантом по тропе, протоптанной сотнями джентльменов удачи, что до них ходили здесь в дозор, проследовали к внешней оконечности островка. Добравшись до скалы, возвышающейся над устьем пролива, где был оборудован наблюдательный пункт, они впились взглядами в открывшуюся картину.

В бледном свете взошедшего ущербного месяца вражеские корабли, находившиеся на некотором удалении от входа в бухту, лежали на неподвижной глади Атлантики как на ладони.

– Да, при такой позиции они надёжно запирают нас в бухте, – словно продолжая давешний спор, произнёс Педро Эстебан Римейрос, положа обе руки на рукояти пистолетов, заткнутых за пояс крест-накрест. – Что же делать?

– Атаковать? – подал голос Рон Адер. – Сумасшедшая атака…

– Вот именно, сумасшедшая! – перебил его адмирал. – При наших теперешних силах такая атака будет стоить нам жизни. А уж если к ним действительно подоспеет подкрепление…

– Господин капитан! – раздалось из темноты.

Педро вздрогнул. Он инстинктивно выдернул из-за пояса один из пистолетов и направил его в ту сторону, откуда донёсся переполошивший его звук. Щёлкнул взведённый пистольный замок.

– Не стоит реагировать так агрессивно, – спокойно посоветовал голос из темноты. – Мы же, в конце концов, в одной лодке.

– Кто это там?! – Римейрос не опустил пистолет, наоборот, выхватил второй. – Покажись!

– Покажись! – прикрикнул и Адер, хватаясь за рукоять висевшей на богатой перевязи галлской шпаги.

– Я-то покажусь, – не стал противиться голос. – Только и вы не палите почём зря!

– Хорошо! – после секундного размышления решил адмирал. – Выходи, поговорим.

– Адмирал, вы должны меня помнить, – выходя в круг зыбкого света, произнёс крупный седовласый мужчина с длинными, стянутыми на затылке волосами. – Я один из тех, кого ваш «Делгвелло» подобрал два месяца назад в море у Арканарской гряды. Помните?

– Помню! Трое на обломке мачты… Ты из этих?

– Совершенно верно. – Голос мужчины не дрогнул ни на мгновенье. – Я Айван Раусман, главный канонир третьей палубы фрегата «Маллефикус Викктори», в неравной схватке потопленного твоим собратом по ремеслу Даглусом Кенкейдом – Сивым Носом…

– Как же, как же. Помню! – охотно согласился Педро. Он, обладающий феноменальной памятью, не забыл, как два месяца тому назад «Делгвелло» подобрал в море троицу измождённых людей, из последних сил цеплявшихся за обломок грот-мачты. Старший из троих, умерший от ран, как ни колдовал над ним пиратский лекарь, был боцманом на «Маллефикус Викктори». – С тобой были ещё двое. Старик, умерший от ран через два дня после того, как мы вас нашли, и юнец, отличившийся, как я слышал, при взятии «Миракле».

– Твоя память выше всяких похвал, – польстил ему седовласый собеседник. – Так вот, у меня есть предложение.

– Какое ещё предложение? Какое у ТЕБЯ может быть предложение?

Смерив его уничижающим взглядом, Педро Эстебан Римейрос постарался придать своему голосу максимально гневные и презрительные ноты.

– Стратег выискался! Не морочь мне голову всякими глупостями!

– Ну, если возможность одержать победу и удержать за собой остров для тебя всего лишь глупости… Извини, что отнял твоё драгоценное время, адмирал.

Собеседник мгновенно скрылся в темноте.

– СТОЯТЬ!!! – едва до него дошёл смысл речи канонира, завизжал Педро непростительно тонким голоском. – Держите его! Хватайте!

Все пираты, до которых донёсся его призыв, бросились исполнять приказ, но…

Из неохваченного светом факела пространства выметнулась тень, принявшаяся крушить всех вокруг.

Почувствовав захват стальной крепости на своём затылке и холод остро отточенного клинка у горла, адмирал едва прохрипел приказ остановиться.

Совершенно спокойно, как говорят о будничных вещах, типа «рассвело», «похолодало», «дождь пошёл», канонир уверил капитана в том, что не стоит проявлять излишней агрессии.

– Мы же с вами союзники. Послушайте меня! У меня есть план, как нам выпутаться из сложившейся ситуации.

– И как же?

Человек, ещё мгновение назад прижимавший к его горлу лезвие кинжала, молниеносно оказался в поле зрения. Педро Эстебан Римейрос потер овеянное холодом чужого клинка горло: правду говоря, он слегка струхнул, хотя до конца и не поверил, что его могут прирезать на глазах у всех. Тот, кто его едва не убил, стоял на удивление спокойно, если учитывать обстоятельства их беседы. Он потеребил пальцем кончик носа и неожиданно широко улыбнулся. Это притом, что на крик адмирала сбежалось дюжины три пиратов, готовых ради своего предводителя на всё! Несостоявшемуся убийце на вид было лет сорок пять, суровое волевое лицо пересекал длинный белый шрам.

Тут же в круг света вышел третий спасённый член экипажа «Маллефикус Викктори» – улыбчивый парень лет двадцати с небольшим. Высокий, широкоплечий, с превосходно развитой мускулатурой и уверенным взглядом серо-стальных глаз со странным именем Алекс Йей. Чем-то он напоминал Педро однажды виденного им диковинного пятнистого зверя «ягуара». Молодой Алекс Йей, как и тот зверь, был полон энергии разрушения. И энергия эта, так хорошо знакомая Педро, светилась сейчас в его глазах, хотя на губах играла улыбка.

– Мы с Алексом сможем прикрепить к бортам обоих кораблей по пороховой бомбе. И потребуется нам для этого не больше пары часов. Вопрос только в том, сколько вам надо времени на их изготовление.

– Пороховые бомбы? – призадумался адмирал, позабыв о недавнем позоре и, хоть и недолгом, бессилии. Он просто ненавидел подобное состояние и ещё отомстит этому дерзкому… Но сейчас важнее другое.

– Пороховые бомбы?.. – раздумчиво повторил вожак пиратов. – Как они должны быть устроены?

– Бочонки фунтов по сорок пороху, желательно, просмоленные…

– И по два фута огнепроводного шнура, – встрял Алекс Йей.

– Ладно! Это мы вам предоставить сможем, – Педро Эстебан перешёл на сугубо деловой тон. В конце-то концов, никуда эти двое наглецов от него не денутся! – Но какая от этого польза?

– А самая прямая! – хмыкнул старший из нахальной двоицы. – Взрывы мощных зарядов на уровне ватерлинии создадут пробоины в бортах кораблей противника, что, само собой, снизит их плавучесть, а заодно и боевые возможности…

– Ну и что это нам даст?! – нетерпеливо перебил его Педро.

– А то и даст, – встрял в разговор молодой, – что они тонуть начнут, и им будет не до нашей атаки!

– Какой ещё «нашей атаки»? – подал голос совершенно очумевший от всего происшедшего Рон Адер. – Ты что несёшь?

– Так в том-то и дело, что после взрыва экипажи будут заняты заделкой пробоин, а мы в это время их и атакуем!

– Хм-м… – Адмирал наморщил лоб и потёр рукой подбородок. – А это может сработать… Но вашу лодку обязательно заметят с кораблей.

– А кто говорил о лодке? – приподнял бровь младший.

– Но как же вы собираетесь доставить к кораблям свои бомбы? – вырвалось у Рона Адера.

– Это уж наша забота, барон, – слегка поклонился ему Айван Раусман с кривой ухмылкой, от которой правая рука бывшего аристократа сама легла на эфес шпаги.

– Остынь, Роннад!

Пальцы Пабло Эстебана Римейроса сжали локоть лейтенанта не хуже пыточных тисков.

– Дай им всё, что потребуется! Это хоть какой-то шанс!

Роннад успел хорошо изучить своего патрона. И его голос сказал ему многое, очень многое…

– Хорошо, сир!

Адер прижал к груди четырёхуголку и слегка поклонился.

– А я тем временем подготовлю «Делгвелло» и «Фепп» к атаке.

Барон водрузил на место головной убор.

– Пойдёмте! – бросил он странной парочке и направился в сторону посёлка пиратов. Айван и Алекс последовали за ним.

Адмирал проводил их долгим задумчивым взглядом.

– Марсел, – лениво бросил он в темноту.

Замеченный им ранее, ещё во время поимки бунтарей, Марсел Воллас, с которым пиратский вожак познакомился ещё будучи матросом, заслужил его безоговорочное доверие.

– Я здесь, мой адмирал!

Старый одноглазый корсар возник перед своим предводителем.

– Подбери пару-тройку надёжных ребят, – тяжеловесно обронил Педро Эстебан. – Пусть присматривают за этими выскочками.

– Конечно, дон Римейрос! – кивнул Марсел. – У меня есть надёжные люди.

– А когда они закончат… Преуспеют или нет, не важно… – лицо адмирала исказила хищная гримаса. – Скрутить и доставить ко мне. Я найду, о чём с ними поговорить, даже если это будет мой последний час.

Педро решительно скрылся в темноте. Ему было чем заняться! Следующие полчаса он метался как загнанный зверь, отдавая приказы и, положа руку на сердце, готовясь подороже продать свою жизнь, ибо безумный план дерзких чужаков доверия у него не вызывал.

Когда криками, пинками и тумаками он согнал на «Фепп» и «Делгвелло» всех, кроме канониров и прислуги тайных береговых батарей, а также тех, кто выполнял специальные поручения, на мостик фрегата влетел Рон Адер.

– Ну? – хмуро бросил адмирал своему помощнику.

– Всё сделал, сир! – отдал честь запыхавшийся барон. – Они взяли всё, что нужно, и отплыли. – Роннад явно сделал над собой усилие и продолжил: – Велели передать, чтобы корабли были наготове за четвёртым поворотом и атаковали, как только прогремят взрывы.

– Хорошо, Рон! Я позаботился о том, чтобы они получили по заслугам. – Адмирал хищно ухмыльнулся. – Принимай команду над «Феппом». Воинам достойно умирать в бою, а не в мышеловке, как лиса в норе, когда крестьяне обложат её хворостом.

Роннад Адер отдал честь и бросился исполнять приказание своего адмирала.

Фрегат и бригант, перегруженные людьми, направились к выходу из бухты.

Через некоторое время действительно прогремели два мощных взрыва, раскатившиеся гулким эхом.

Пираты ринулись в атаку на покосившиеся на водной глади гранбритские корабли.

Бой был жарким! Души многих исправных воинов унеслись на небеса. А может, и в преисподнюю. Кто знает?..

Так или иначе, победили корсары. «Королеву» пустили на дно, а изрядно потрёпанный крейсер ухитрились дотащить до верфи. В общем, полная победа!

Вот только ни Марсело Волласа с его людьми, ни Мабуто М'замбузи, ни леди Эджен Камиллу Винстен, ни Айвана с Алексом Йеем после сражения так и не нашли. Все они исчезли с острова, будто в воду канули. Или по воздуху улетели, как птицы…

Она не могла нарадоваться. Контакт с носителями-парижанами установился чёткий на удивление, ни малейших помех и дрожаний, никаких досадных искажений. Неужели её подсознание в неуловимо краткий миг сбоя всё-таки сумело отыскать логово дьявола и распознать необходимую деталь?

Это подарок самой себе. Бесценный. Осталось выудить из памяти нужную запись, разложить всё по полочкам, разобраться, в чём загвоздка, и не повторять ошибку.

Кстати, пора отчитываться. Госпожа заждалась. Время доклада…

Как жаль, что для этого приходится уделять реальности Локоса несколько больше внимания. Даже кратковременный возврат большей части сознания в телесную оболочку изрядно отвлекает. Необходимо потренироваться отдавать рапорты машинально, почти не отвлекаясь от выполнения задания.

– Господи Иисусе! Ну откуда взялся этот идиот?..

Жан-Жак д'Марселл прислонился спиной к ледяной каменной стене, пытаясь отдышаться.

– Святая Дева! И за что мне это? Дьявол его побери, деревенщину несчастного!.. Как он там себя назвал? Алекс де Сэбри, кажется?..

Жан-Жак опасливо выглянул за угол, но преследователей так и не обнаружил. Это было хорошо, чрезвычайно хорошо!..

Заварушка, далеко не единственная в его жизни, произошла в «Короле Анри» – заведении Максимуса Файнери. Жан-Жак не впервые заседал в этом кабачке. И не раз возникали поводы для драки. Но всегда он с друзьями одерживал победу.

А вот теперь…

Жан-Жак, потомок баронской фамилии Виту, пользовался в этом кабачке некоей… любовью, что ли? Не говоря уж о кредите. Ему прощалось многое, очень многое!

Так или иначе, но то, чего потребовал от девушки Элоиз де Лойн, было вполне достижимо. В конце-то концов!.. Все официантки в «Короле» давно знали повадки и самого Жан-Жака, и его приятелей-собутыльников. Они всегда встречали их поползновения вполне благосклонно. А эта дурочка раскричалась! Новенькая…

Кто же знал, что…

Жан-Жак д'Марселл, пользовавшийся популярностью среди народа, всегда очень тщательно, внимательно выбирал собутыльников. За безмятежной внешностью богатого молодого повесы, дуэлянта, игрока и охотника за хорошенькими белошвейками скрывался тайный порученец всемогущего Жана-Армана Плюсси де Ришелье. Кардинал пользовался услугами барона д'Марселла нечасто. Он не поручал мелкие дела таким редким специалистам, как Жан-Жак. Он их ценил! Барон, хотя о его второй жизни знали не более трёх-четырёх человек, кроме него самого и кардинала, привык мнить себя всемогущим и безнаказанным.

Откровенно говоря, спутники его обычно представляли собой по настоящему отчаянных сорвиголов Парижа! Обедневшие мелкие дворяне и шустряки из плебеев. Все лихо владели шпагами. Если и не шпагами, то по крайней мере ножами, дубинками и пистолетами.

Жан-Жак д'Марселл, барон де Виту, красавец и задира, тонкий и острый на язык, как и его шпага, впервые в своей двадцативосьмилетней жизни, наполненной скачками, драками, кабаками и девками, был так напуган. Барон частенько задирал незнакомых людей, и, как правило, всегда одерживал победу. Если не искусством, так числом.

Но сегодня…

Сегодня он собрался с друзьями в кабачке старого Файнери на улице Феру, чтобы отметить свой день рождения. Были только самые близкие друзья. Элоиз де Лойн, виконт де Гройг, забияка и пьяница. Его отец ухитрился настрогать шестерых крепких парней-погодков, и Элоиз был самым младшим из братьев. Виктор ле Манж, граф де Босси, – черноволосый красавец двадцати пяти лет, богатый бездельник, посвятивший себя прожиганию жизни любыми доступными способами. Парис-Луи де Жаневер, обедневший дворянин из Прованса. Злая судьба выгнала его из разорённого фламандскими банкирами родового гнезда. Был и рыжий Пол Мак-Дугал, уроженец далёкой Шотландии, не так давно сменивший свою варварскую юбку на нормальную одежду, подобающую мужчине и дворянину. Правда, он так и не отказался от своего тяжёлого грубого палаша. Была ещё парочка колоритных типов. Антуан Паррой – известный головорез с юга Франции – и одноглазый Дэнис Микош – картёжный шулер и мастер гарроты, петли-удавки.

И когда Элоиз прихватил новую служанку… Ну и что такого?! Ну и повалили её на стол и задрали ей подол… И что такого-то? Кричала, потому что дура! Дело-то житейское! Разве только если девственница… Но и тогда кричать нечего. Тем более что все остальные посетители «Короля» почти не обратили на её вопли внимания. Так, глянули в сторону источника шума и равнодушно отвернулись.

Все, кроме молодого хлыща, ужинавшего в компании с мужчиной вдвое старше него. Одеты как путешествующие дворяне. Оба при шпагах. Младший грубо растолкал гогочущих собутыльников, сгрудившихся вокруг стола с визжащей в центре него шлюшкой и потребовал «немедленно отпустить девушку и принести ей подобающие извинения».

Подобное поведение вызвало вполне естественную реакцию – всеобщий хохот.

Однако незнакомцу их искренний смех пришёлся не по душе. Он тут же своротил челюсть Виктору затянутой в чёрную перчатку рукой, потом движением локтя – бородатую челюсть Мак-Дугала, и ударил ногой в живот Париса-Луи…

– Вы мне ответите, господа! – Этот сумасшедший обнажил шпагу и приставил остриё к горлу Элоиза. – А ты умрёшь первым! – Это уже было обращено к потянувшемуся за кинжалом де Гройгу. – Если у вас хватит смелости не только на то, чтобы задирать подолы девицам, то вы сейчас выйдете на улицу и сразитесь со мной.

– Если же нет?.. – приподнял бровь Жан-Жак, кладя ладонь на эфес шпаги.

– Тогда я начну убивать вас прямо з-здесь, – прошипел молодой нахал. – Итак?..

Жан-Жак окинул своих спутников мимолётным взглядом. Мак-Дугал уже поднимался с пола, таща из ножен свой палаш, Антуан выхватил из-под камзола кинжал, а Дэнис вытряхнул из рукава удавку. Может, они и успеют убить этого выскочку, но Элоиз однозначно обречён! Острие шпаги проткнуло кожу на шее виконта, по шее побежала красная струйка.

– Хорошо же, сударь! Извольте! – произнёс Жан-Жак с кривой ухмылкой, делая своим людям знак не двигаться. Он надеялся, что на улице они легко расправятся с никому не известным безумцем. – Только знаете ли вы, юноша, с кем именно вам не повезло связаться?

– Судя по поступкам, с шайкой негодяев! – с великолепным презрением бросил в ответ тот, согнав с лица барона улыбку. – Если вы стоите тех шпаг, что носите, – выходите на улицу!

– Спокойно, Поль! – Жан-Жак схватил горца за вооружённую палашом руку. – Если этому сопляку не терпится умереть, мы ему в этом поможем. А потом вернёмся и закончим с этой козочкой. Не уходи далеко, милая!

Перепуганная служаночка, сжавшаяся за спиной неожиданного спасителя, порскнула вон из зала под громкий гогот уже пришедших в себя соратников. Жан-Жак, чувствуя на себе взгляды всех посетителей заведения, спокойно допил своё вино.

– Хозяин! Ещё вина! Мы сейчас вернёмся!..

Вместе с приятелями он неторопливо направился к выходу. Барон планировал атаковать противника на выходе, сразу всей компанией.

Однако Элоиз, надо признать, отлично владевший шпагой, решил разделаться с выскочкой самостоятельно. Внезапным, стремительным нападением. Резко развернувшись, он бросился на молодого забияку, находившегося от него в трёх шагах, со шпагой в правой руке и кинжалом в левой.

Атака виконта оказалась полной неожиданностью для его друзей. Но не для самого атакованного. Юноша ловко уклонился вправо и одним точным выпадом уложил бедного Элоиза на месте. Два дюйма стали, пронзив сердце, вышли из спины виконта, и тот рухнул, издав напоследок сдавленный стон.

По притихшему залу пронёсся ропот потрясённых зрителей. Приятели же покойного виконта де Гройга дружно обнажили оружие и бросились на убийцу.

Однако тот оказался просто дьяволом! Крутясь как волчок, он ловко отражал все выпады. Жан-Жак, участник сотен стычек, драк и потасовок, никогда ещё такого не видел!

Вот здоровяк Мак-Дугал, перекувырнувшись в воздухе, рухнул всей тушей на ближайший стол, разнеся его в щепки. Шевалье де Жаневер, схлопотав удар сапогом в лицо, растянулся между столами. Антуан Паррой почти достал молокососа своим кинжалом, когда его шею пробил прилетевший из зала стилет – это вступил в бой седой приятель мальчишки…

Дело в том, что, кроме собравшихся за столом Жан-Жака, – в зале находилось достаточно приятелей и знакомцев барона. Как только они пришли в себя, преодолев оторопь от разворачивающегося перед их глазами небывалого действа, тут же бросились на выручку барону. Заблестели в тусклом свете свечей многочисленные клинки, кто-то даже пальнул из пистолета…

В общем, воцарились полный хаос и неразбериха.

Нападающие, невзирая на численное превосходство, только мешали друг другу, одновременно атакуя двоих защищавшихся незнакомцев. Причём защищались они очень эффективно! Каждый нанесённый ими удар достигал цели, и ряды нападавших стремительно редели.

Сам барон де Виго, не спешивший ввязываться в драку, глядя широко распахнутыми глазами на разыгравшуюся перед его взором кровавую драму, благоразумно предпочёл скрыться. Как можно быстрее и как можно дальше.

Погони не было. Это хорошо, чрезвычайно хорошо!..

Он – лучший в Париже убийца, а вовсе не солдат. Глупо подставляться под уколы шпаг – его удел иной. Он САМ их наносит, коварно, исподтишка.

Ничего, ничего, он ещё поквитается с этим наглым юнцом. И его приятелем заодно. Разыщет и подстережёт. От удара в спину не спасает самая лучшая техника фехтования.

Откуда они взялись, где живут?.. Немедленно поднять всех осведомителей и выяснить…