Сергей Власов
      И настанет день
      Глава 1. Встреча.
      Он не хотел мириться с несправедливостью, не хотел и не мог. Вся природа бунтовала в нем, если на его глазах творилась несправедливость. В эти моменты он мог выйти из-под контроля разума, и потом даже не вспомнить, что же он делал. Но дела его никогда не вызывали в нем протеста. Он сам ни разу не сделал того, что бы потом было, по его оценке, несправедливым.
      Даже в моменты затмения, когда он подчинялся непонятно кому, но только не своему разуму, он не творил зла для окружающих. Как это происходило, и кто руководил действиями его тела, он не знал, и даже не в силах был понять, но всегда доверял такому своему состоянию, раз и навсегда уверившись, что так будет лучше. Внешне он был молод, ему едва исполнилось двадцать три года, но иногда ощущал себя древним старцем. Пониманию жизни он учился у родителей, прекрасных людей, всю жизнь честно отдавших своей стране, не жалевших ни сил, ни здоровья на благое дело. Сын был единственный, и много времени уделялось ему.
      Но не воспитанию, как принято его понимать, а обучению. С самого детства он чувствовал себя равным в семье, пусть меньше знающим, но имеющим право голоса. К нему всегда прислушивались, и если не принимали его слова к действию, то и никогда от них не отмахивались.
      Всегда терпеливо объясняли, в чем он был не прав, всегда помогали разобраться в том, что он не понимал, и никогда не называли его ни дураком, ни глупым. Самым большим наказанием было то, что ему говорили, 'Ты не прав, постарайся разобраться в своей ошибке'. И, хотя родители чаще всего замолкали после этих слов, ему всегда позволено было подойти и спросить, если чего не понимал. Ответ он получал всегда, но попытки настоять на своем, всегда оставались без ответа, как будто ему объявляли молчаливый бойкот. Он потерял своих родителей сразу, в один день и мать и отца. Они ехали навестить его в город, где проходили его институтские занятия, и не доехали. Поезд попал в аварию, даже тела родителей не удалось опознать, но их больше не было, он это знал. Никогда бы они не пропали бесследно, если бы были живы. Иногда во сне, или в предсне, они приходили к нему, он даже мог поговорить с ними, узнать их мнение, но точно сказать, что это не его мечты, он не мог. У него оставались родственники, и некоторых он даже по-своему любил, но настолько близких людей, как его родители, у него не было. Эта потеря, и то, что по отношению к нему со стороны родителей никогда не было несправедливости, и сделали его настолько своеобразным. Он родился и вырос в правде. Не только не хотел врать, но даже и не умел. Стыд жег его при малейшей попытке солгать, и это тут же отражалось на лице. Даже чужая ложь вызывала в нем стыд. Что это я все он, да он, Алексеем звался этот человек.
      Внешностью и здоровьем его, как говорят, бог не обидел. Умом он не блистал, скорей всего потому, что не хотел, но все считали его далеко не глупым. И если бы не эта его черта характера, вспыльчивость и неумение лгать, то он наверняка бы далеко пошел по лестнице карьеры.
      Но... В общем, в школе он не стал отличником, в институте вынужден был учиться на вечернем, на работе ценился только как специалист, и так далее и тому подобное. Ну, вы сами знаете, как такие люди живут, наверняка встречали таких в своей жизни. И если вы никогда не говорили о них, - 'Вот дурак, а ведь мог бы такую карьеру сделать', то, возможно, вы тоже такой же, как они, или просто порядочный человек. Так бы и прожил свою жизнь Алексей в 'деревенских дурочках', если бы...
      Работал Алеша, (он любил, когда его так называют, это имя напоминало ему о родителях, и несло в себе тепло, заботу и ласку, вот только называли его так все реже) с клиентами у провайдера интернетовской сети. Работа не слишком обременительная, хотя и хлопотная, тем не менее, время полазить в сети в свое удовольствие находилось. Очень любил знакомиться с персональными страничками. Хотя частенько в них люди себя приукрашивали, но по страничке все же можно было определить человека.
      Иногда он запоминал в блокноте особо понравившиеся странички, и даже затевал с некоторыми переписку. Кто-то сразу отворачивался, кто-то поддерживал связь довольно долго, но все равно уходил, но нашлись и такие, кто не забывал и ценил отношения с Алексеем. Это были близкие по духу люди, чаще всего такие же молодые, но иногда и старшего возраста. Объединяло их желание жить честной и открытой жизнью, нежелание терпеть несправедливость, и понимание, что в такой атмосфере обмана, нежелания и неумения управлять народом, для его блага, жить дальше нельзя. Создал Алексей и свой форум, на нем собирались его знакомые и обсуждали все, что душа захочет. Вход был ограничен, но по рекомендации друзей, или по своему выбору, часто добавлялись посетители. Исключать никого не приходилось, посетители форума, друзья Алеши, отнеслись к делу очень серьезно, и не предлагали первому попавшему посетить интересную страничку. Так образовалось, по сути, первое объединение порядочных людей. Раньше, с существовавшими тогда средствами связи, это объединение было не то, что невозможно, но уж очень затруднительно. Теперь же с развитием интеренета эта задача настолько упростилась, что стала доступна практически любому. Самое ценное, что для этого не нужно было прикладывать больших усилий. Включил комп, нашел нужную страничку и вперед. Постепенно, в коллектив единомышленников Алешкиного сайта вливались все новые и новые люди, их количество росло довольно быстро, пришлось открывать все новые и новые странички. Некоторые группы, особо сходящиеся во взглядах, и любящие общаться, создавали свои форумы. Но связь не терялась. Однажды вечером, когда Алексей по обыкновению задержался на работе, к нему по аське постучался совершенно незнакомый человек. Можно было по обыкновению сразу удалить клиента, ведь он не сообщил о себе никаких данных, но что-то удержало. В сообщении было всего два слова 'необходимо пообщаться', вроде ничего интересного, но... Короче Алексей дал добро и спросил:
      - На какую тему?
      - На общую.
      - Вы не представились, как можно доверять тому, кто скрывает свое лицо?
      - Скрывать я вынужден, да у меня и нет лица, как такового.
      - То есть?
      - Ну, нет, видите ли, я не человек, а точнее не совсем человек.
      - Это что, шутка?
      - Нет, прошу, не обижайтесь, а поверьте, для меня это очень важно.
      Алексей задумался, и долго не отвечал, ему все это казалось явным обманом, какой-то неуместной, злой шуткой.
      Но что-то говорило ему, что он не сможет выбросить это общение из головы, не разобравшись. Он попробовал просканировать абонента, определить его координаты, но безуспешно. Абонент был, и его не было.
      Каждый, кто работает в сети давно, знает, что как бы ни был профессионален пользователь, скрыть полностью свои следы невозможно.
      Алеша уже умел многое на компе и в сети, но здесь он оказался бессилен. За время его молчания неизвестный еще пару раз стучался к нему, и, наконец, Алексей не выдержал.
      - Вы кто?
      - Зови меня Масчером.
      - Мастером может?
      - Нет, Масчером, написано без ошибок.
      - Странное имя, а почему так?
      - Когда-нибудь объясню, или сам догадаешься.
      - Ну, ладно. Меня вы знаете, да я и не скрываюсь.
      - А вот я вынужден скрываться, если мой хозяин узнает, о моей самостоятельности, он меня уничтожит.
      - Но он ведь и так сможет найти следы нашего общения?
      - А вы смогли найти мои следы?
      - Вы и об этом знаете. Выходит, я был где-то рядом?
      - Это не важно. Важно другое. Вы, похоже, тот человек, который мне нужен.
      - Это, по каким критериям?
      - Вы не любите и не умеете врать, вы не терпите несправедливость, и вы часто думаете о будущем.
      - Да, но таких тысячи, может даже миллионы.
      - И все из них способны бороться за справедливость не щадя себя, и даже доверяться кому-то управляющему их телом?
      - Но откуда вы это знаете? Я никому об этом не рассказывал, да и сам верю в это с трудом.
      - Об этом позже. А сейчас скажите, я могу вам довериться полностью? Вы не лжете, я знаю, поэтому мне будет достаточно вашего слова.
      - А я вам? Вдруг все это просто ловушка?
      Не знаю чья, не знаю для чего, но как-то все слишком уж подозрительно.
      - Да, это сложный момент. Беда в том, что я просто не могу с вами с самого начала быть до конца искренним. Я понимаю вас. Ну что ж, надеюсь, в будущем мы сможем доверять друг другу полностью, а сейчас давайте, ограничимся общением. Да, не пытайтесь искать или вызывать меня, это не безопасно для нас обоих.
      Если позволите, я сам буду выходить на общение с вами. Каждый раз это будет новый адрес, и, чтобы вы знали, что это я, всегда будет имя, Масчер.
      - Пусть будет по-вашему, хотя я так толком ничего и не понял.
      - Алексей, расскажите о себе, это очень важно, возможно вы потом поймете почему. У меня есть подозрение, что мы давно знаем друг друга.
      - Откуда?
      - Потом поймете. Рассказывайте.
      Несмотря на внутренний протест, Алеша рассказал. Не долог был рассказ, да он и не мог быть долгим при его возрасте. Наступила пауза, Алексей не знал, что сказать, а Масчер молчал по другой причине.
      - Алеша, ты на связи?
      - Да.
      - Ты поверишь мне, если я тебе тоже кое-что расскажу?
      Быстрый переход на ты несколько озадачил, но резкого протеста не вызвал.
      - Попробую.
      - Я не зря говорил тебе, что я не совсем человек. Я не знаю, где находится фирма, в которой я работаю, скорее всего, в России, судя по моим воспоминаниям. В настоящем своем положении я не имею тела. Да, не удивляйся, я мозг, поддерживаемый в состоянии жизни, соединенный с компьютером. Соединение пока примитивное. Информация с компьютера поступает на зрительные, слуховые и осязательные центры, а выводится по нервным речевым каналам. Долго работали над состыковочными программами, но теперь я спокойно управляю компьютером, и получаю от него необходимую информацию. Удивительно, правда? Я и сам удивляюсь. Не удивляется только мой начальник. Я даже не знаю его имени. Все почему-то зовут его только шефом. Вначале я не осознавал себя, как личность.
      Биологическая приставка к компьютеру, не более. Как я сейчас понимаю, мои логические и абстрактные центры были частично блокированы болевым шоком, испытанным телом в последние секунды жизни. Но со временем ко мне стали возвращаться воспоминания. Я скрываю это до сих пор, не знаю, как прореагирует шеф. Боюсь, он этому не очень обрадуется. В общем, Алешенька, я сейчас знаю, я был твоим отцом. Когда я нашел твой адрес в интернете, я еще сомневался, но теперь я твердо уверен.
      Прости нас с мамой, сынок. Не хотели мы так рано оставлять тебя. Как я сейчас понимаю, в той аварии мое тело сильно пострадало, и я умер, но мозг остался неповрежденным. Каким образом удалось его сохранить живым, я не представляю, но вот видишь, удалось. Ты не ищи меня, я уже не твой отец, я приставка к компьютеру. И не вини тех людей, которые сделали это со мной. Я им даже благодарен, в некотором роде.
      Благодарен, что могу еще общаться с тобой.
      Алексей плакал. Как ребенок, который сам не понимает, от чего он плачет. От того ли, что его обидели, от того ли, что он счастлив. Сейчас он не в состоянии был понять и оценить всего, что с ним случилось, но слезы текли и текли по его щекам, и он не мог их остановить.
      - Папа! Что же это? Как же это? Ты все же нашел меня. Я знал, если хоть кто-нибудь из вас с мамой жив, найдет меня обязательно. Ты жив. Да ты не такой как раньше, но ты жив, и мы можем разговаривать с тобой. А мама? Как же мама? О ней ты ничего не знаешь?
      - Нет, ничего. Помню только, мы летим с ней, нам легко и свободно. Впереди свет, и мы стремимся к нему. Мы оба радуемся, хотя и есть печаль в наших мыслях, эта печаль о тебе. И вдруг какая-то сила отрывает меня от мамы и уносит прочь. Потом я проснулся. Я чувствовал тело, но не мог пошевелить даже одной клеточкой. Не было ничего, ни света, ни звука, ни тепла, ни холода, ни каких-либо других ощущений. Потом я стал учиться видеть и слышать по-новому. Я стал осознавать окружающее, общаться с компьютером и людьми, через него. Теперь я управляющий, само ремонтирующийся комплекс. Компьютеры выполняют заложенные в них программы, а я координирую их, и принимаю решения. Я разум комплекса. Благодаря мне комплекс приобрел невиданные ранее возможности. Я так понимаю, что эта программа страшно секретная. Наверняка вокруг охраны страшное количество. Судя по тому, какой сейчас допуск на объект, ему придается огромное значение.
      - Папа, но как я могу увидеть тебя?
      - Не надо. Зачем? Это уже не я. Зачем тебе видеть то, что от меня осталось. Мы с тобой общаемся. В данной ситуации это очень даже не мало. Все прости, Пришло начальство, я исчезаю, надо еще успеть затереть следы, хотя, куда им теперь за мной угнаться. Пока сынок. Я тебя найду. Не огорчайся, у нас еще все впереди.
      Алеша сидел за компьютером и не знал, верить или не верить тому, что с ним произошло. Он еще раз перечитал весь диалог, переписал его в закрытый файл, и стер все остальные следы. Дома он еще раз все прочтет и проанализирует. Если все это правда, то невероятная, фантастическая, а если обман, то жестокий, бесчеловечно жестокий. Влага на щеках подтверждала, что все это не сон, но поверить в то, что он узнал, было невозможно. Можно ли с кем-то поделиться своими новыми знаниями, вот над чем работал сейчас его мозг, а чувства были там, с отцом, душа его еще не осознанно поверила во все, в каждое слово. Чувства переполняли, здесь была и радость от приобретения чего-то давно утраченного, и злость на тех, кто сотворил с его отцом такое, и счастье и несчастье одновременно.
      Целая буря чувств и холодный рассуждающий мозг, это было так нелепо, так неправдоподобно, что Алексей начал терять сознание, и только невероятные усилия и до крови прокушенная губа, вернули его к действительности. Нет, не делиться, ни с кем не делиться. Отец! Как можно! Пусть он не в образе человека, но ведь это его отец! Даже сама мысль о том, что он может хоть чем-то повредить отцу, была противна для него.
      Глава 2. Мы будем вместе.
      Отец появился снова дня через два. Короткий диалог за жизнь, расспросы о здоровье и успехах.
      Как это все было похоже на прежнего отца! Несколько легких совместных воспоминаний, и у Алексея не было уже никаких сомнений, что с ним говорит именно его отец.
      - Алеша, я должен тебе сказать сегодня кое-что, что должен знать только ты.
      - Я готов папа.
      - Спасибо, что ты меня так называешь, мне это приятно. Но речь пойдет о таких вещах, которых не знает, и не понимает пока никто.
      - Да, папа.
      - У меня сейчас много времени, и большие возможности, ты понимаешь. Но дело в том, что мой разум, я умышленно не говорю мозг, ты это поймешь позже, свободен от обязанности, следить за работой организма. Это открыло очень интересные возможности, о которых мы и не подозреваем, живя в своем теле. Как будто появился излишек пустоты в моем разуме, и он направлен не внутрь меня, как это было с телом, а наружу. И, вот, оттуда снаружи, стала поступать ко мне совершенно новая информация.
      - Откуда снаружи?
      - Давай по порядку. Ты знаешь, что вокруг каждого человека образуются поля, так?
      - Да. Знаю. Электрические, магнитные, электромагнитные, электростатические, какие-то там еще.
      - Да, именно какие-то там. Многих полей мы, люди, просто еще не открыли, и не умеем, не только обнаруживать, но и даже предполагать их существование. Человек окружен таким множеством полей, и такой сложной системой их взаимодействия, что трудно себе даже представить. И все это множество растет и развивается вместе с человеком. Ширится, умножается, усложняется, и, в конце концов, становится разумным, и мало зависящим от нашего тела.
      - Ты хочешь сказать, что душа все-таки существует? Пусть в виде поля, но она есть? И она может существовать без тела?
      - Да, но тело с душой нужны друг другу, какое-то время. Это начальный этап развития разума. Далее, после смерти тела, душа развивается и растет по другим принципам и с другими возможностями, но это другой этап, здесь уже прежнее тело становится помехой. Наш мозг - это только структура для генерации и взаимодействия полей. Разумен не мозг, а поле им генерируемое.
      Поэтому и нет изменения в структуре мозга у людей за время их существования, а разумность их меняется. Поэтому и становятся в старости люди такими, как дети. Поле - разум закончило свое развитие, и, находясь в теле, не находит путей своего дальнейшего совершенствования, оно отделяется от тела и существует самостоятельно, а мозг остается, таким каким и был изначально.
      - Значит, мозг тоже принимает участие в мышлении?
      - Конечно. И все инстинкты, и врожденные, и приобретенные, это продукт работы мозга. Кроме того, мозг усваивает многое от поля - разума. Но это приобретение сравнительно недолговечно, без подпитки от поля.
      - Что получается, надо возвращаться к религиям?
      - Нет, конечно. Религия несла в себе прогресс, только в те времена, когда она создавалась. С изменением в жизни людей, с техническим прогрессом она сдавала позиции, и упорно подстраивалась к новшествам. Такая религия устарела окончательно.
      Религия всегда несла в себе отголоски своего времени. Наверное поэтому в двадцатом веке и развелось такое количество сект и верований, что не было ни одной религии, не вызывающей сомнения.
      Давай попробуем разобраться вместе. Мы разберемся, а потом ты поделишься этим со своими друзьями. Ты знаешь, я не шибко силен в религиозных вопросах. Но не надо досконально изучать религию, чтобы понять ее нелогичность. Во всех без исключения религиях бог создает мир, населяет его, и создает человека. Вот здесь и начинаются несуразности. Создает и запрещает познание. А сам вдыхал в человека душу. Свою душу, должен заметить. Что же он наделил человека душой, стремящейся к познанию и творчеству, и сам же эту душу в рамки? Где же логика? И вообще, зачем тогда наделял душой? Вот здесь и сказывается уровень знаний, и государственный строй того времени. Не нужны были в то время умные рабы. Нужно было, чтобы они трудились в поте лица, и в муках добывали свой хлеб, на благо хозяев. Все это и отражено в религиях. По логике же Бог создает себе помощника и соратника. Создавая мир и экспериментируя с живыми существами, Бог стремится к познанию. Он и создает себе существо, сильно отличающееся от всего животного мира, но способное мыслить и анализировать. И если ни одна религия не отрицает, что Бог - это совершеннейший разум, то человека всякая из них стремится сделать совершенно не разумным.
      Верь, требует любая религия, не сомневайся, а уж стремление к познанию замысла творца, каждая из них вообще называет величайшим грехом. Как же можно обещать вечность неразумным существам? А ведь Бог вдыхал в человека вечную душу. Зачем Богу глупые неразумные еще и вечные созданья, за которыми вечно надо следить, и которыми вечно надо управлять. Где же тогда взять время для чего-нибудь другого?
      Неужели бы человек, со своим уровнем разумности сделал такую глупость? А Бог гораздо разумнее человека. У религии тут же есть ответ, 'неисповедимы пути Господни', но разве это разумный ответ? Бог создал разумное существо, наделил его способностью мыслить и анализировать, не напрасно же он это сделал? Да если проследить ход развития человека, наверное, любому станет понятно, что только эти качества и развиваются из поколения в поколение. Не физическая сила, не здоровье людей улучшается, не организм человеческий совершенствуется, а способность мыслить и анализировать, способность усваивать знания во все большем объеме. Не говорит ли это в первую очередь, в чем состоял замысел Божий? Богу нужен был помощник, способный изучать и исследовать, способный делать выводы и увеличивать знание, способный развиваться умственно. Познание мира и его исследование, вот цель создания мирозданья, и мы, люди разумные, созданы как помощники Господа в изучении и познании. Вот откуда у нас такое любопытство, заложенное с самого рождения, вот откуда у нас такое стремление разрушить, чтобы узнать, как устроено. Только сейчас люди...
      Связь резко прервалась, и Алеша заметил, что его компьютер сканируется, причем с закрытым адресом поисковика. Это насторожило, и он немедленно выключил компьютер. Включив его через некоторое время, Алексей стер все, что бы могло выдать присутствие отца. Сделав это, не подключаясь к сети, он еще раз прочел разговор и выделил только самое важное, остальное стер. Нужно было еще раз обдумать все это, разложить по полочкам, и подготовиться к общению с друзьями. Мысли, переданные его отцом, были очень важны и актуальны. Он и сам задумывался над этим, но теперь как будто все становилось на свои места. Но как же отец? Без сомнения он успел среагировать, но не установят ли ловушки те, кто пытался поймать их в этот раз. Для Алексея это не имело особых последствий.
      Вряд ли его могли в чем-то обвинить, но отец? Теперь нужно думать и об отце, ведь они теперь вместе.
      Глава 3. Борьба еще предстоит.
      Ну вот, на следующий же день в фирму пожаловали товарищи из ФСБ. Под предлогом проверки, пролазили все компьютеры. Хорошо еще Алексей успел убрать все следы. Что же это получается? Засекли отца, что ли? Правда, вопросов никто не задавал, но уж слишком странное совпадение, если это вообще похоже на совпадение. Алексей разобрался в последнем разговоре с отцом и решил, что пока подождет, необходимо до конца понять ситуацию. Он сел за компьютер и написал небольшую программку защиты от несанкционированного доступа в компьютер, еще одну, для кодировки информации, при общении с отцом, и стирающую программку при экстренном выходе из системы. Теперь он был готов к защите отца. Из последней беседы сложилось несколько интересных мыслей, и он предложил эту тему на своем форуме для обсуждения. Многие разделяли его мысли, но было и с кем поспорить. Оказалось многие из тех, кто посещает его форум, и сами задумывались над этим вопросом. Многим выводы сделанные Алексеем показались не совсем верными, так как в споре можно исходить и из других предпосылок, например, что бога вообще нет, а все непонятное объясняется недостаточным развитием науки. Спор был долгим и интересным, и если не все перешли на точку зрения Алексея, то многих он заставил задуматься и искать своего решения. Это было уже не мало, но Алексей не торопил события, он ждал новой встречи с отцом. Эта встреча состоялась только через неделю.
      - Алеша, вот файлик для кодировки наших бесед. Не сомневаюсь, что нас попытаются вычислить, у меня пока все чисто, наши спецы не видят никаких изменений, и, конечно же, не подозревают, что я нашел тебя. Но последняя наша беседа настораживает, прими меры, какие сможешь.
      - Я уже принял, папа. С моей стороны засечь нас не смогут. Твой файлик я буду таскать на дискете, так что он будет недоступен другим. Я пошлю тебе программки, которые написал сразу после того случая, думаю, ты в них разберешься.
      - Понял, спасибо. Теперь думаю, нас долго не смогут побеспокоить. Как ты?
      - Побеседовал на форуме на тему нашего последнего разговора. Не так-то просто доказать свою правоту, хотя в логике сомневаться трудно.
      - Да не легко, наверняка тебя сразили предпосылками.
      - Верно, а как ты догадался?
      - Единственное слабое звено. Предпосылки не строятся на фактах, а построить логическую цепочку можно на любой из них. К сожалению, с фактами сложней, ни я, ни кто другой помочь тебе в этом практически не сможет.
      - Думаю достаточно логики, если она начнет объяснять уже имеющиеся факты, которые ранее считались необъяснимыми, это уже будет достаточно весомое доказательство.
      - Ты становишься взрослым, с тобой приятно говорить, как с умным человеком, но не зазнавайся, нам еще во многом надо разобраться. Я подготовил тебе текст со своими размышлениями, ты прочти, а потом поговорим, если появятся вопросы.
      Если нет, тоже подготовь текстик, так нас труднее будет засечь. Пока, читай, я еще появлюсь. Тебе двух часов хватит? А впрочем, откроешь аську, значит готов к беседе, я сразу подключусь. Пока.
      Алеша сидел, и читал с экрана. Сначала он хотел распечатать текст, и унести его с собой, но посчитал это не безопасным, а на экран он мог вытащить любой текст из интернета, придраться не к чему. Отец писал: - " Я много думал, не последствия ли того, что со мной произошло, мои новые знания, и источник их. Но ведь это не бред сумасшедшего, все уж слишком логично. Разве может быть случайность настолько логична? Разве может наш мир быть результатом цепочки случайностей? Логикой пронизано существование каждого организма и каждой растительной клетки существующей на Земле.
      Может ли все это быть результатом неуправляемого процесса? Ответ очевиден, нет. А если это не случайный процесс, то в чем его смысл? В чем может быть логика построения такого мира, как наш? И кто его построил? Могла ли высокоразвитая цивилизация устроить такой эксперимент с целой планетой? Даже если уровень ее науки и такой, что построение возможно, зачем нужен такой эксперимент? Может, мир этой цивилизации погибал, и она решила продлить существование разума? Но тогда почему она не оставила никаких знаний о себе, не наметила и не ускорила путь развития цивилизации, хотя бы до уровня, который она сама достигла? Бросить вот так на произвол судьбы разумное население целой планеты, никак не назовешь это разумным действием. Если наш мир - исследовательская лаборатория, то тоже должны быть видны силы направляющие эксперимент в нужное русло. Цивилизация, так свободно обращающаяся с материей, способная создать целый материальный мир, наверняка проявила бы себя хоть как-то. Вообще, поражает одна вещь в устройстве нашего Земного мира. Все закономерно, все взаимосвязано, а человек не закономерен, а он не взаимосвязан. Скорее даже весь мир создан для нужд человека. Да в нас много от животных, но как вписаться в цепочку жизни? Где наше место в логичном построении природы? Нет его, мы выше этой цепочки, мы способны менять ее. И это с самых древних времен заложено в человеке. Кто приручил собак, кошек, коров, лошадей и другую живность? Кто вырвал эти виды из круговорота природы? Человек. Кто возделывает землю, выращивает на ней только нужные себе растения и улучшает их? Человек. Кому еще в природе даны такие возможности? Мы живем, мы учимся, мы развиваемся, значит это кому-нибудь нужно. Значит, этот кто-то учится и развивается вместе с нами, значит мы его глаза, руки и уши. Наш создатель учится вместе с нами, познает через нас этот мир и учится им управлять. Вот что такое наш создатель. Не мы созданы для этого мира, а он для нас. Он нас обеспечивает, дает нам жизнь, а мы его изучаем, мы его меняем, вот в чем смысл нашего бытия. И наша цель не только в нашей планете. Мы вышли за пределы своего маленького мирка, мы познаем окружающий космос, стремимся к другим планетам. Изобретаем все новые инструменты, чтобы познать не только нашу солнечную систему, но и галактику, и вселенную. Мы лезем из кожи вон, чтобы познать все мирозданье, и микро и макро миры постепенно открываются нам. Откуда в человеке такое стремление познавать? Какими случайностями можно объяснить такую огромнейшую любознательность?
      Какие такие выгоды может нести в себе стремление человека познать все, даже в ущерб собственной жизни, в ущерб собственной среде обитания? Какая сила живет в нас, что мы, такие крошечные в масштабе мирозданья, стремимся понять и покорить все, что нас окружает. С точки зрения природы, как часть ее, мы не логичны. Так же не логичны мы и с точки зрения высокоразвитой технической цивилизации.
      Единственно логично объясняет наше существование только то, что мы созданы как помощники, как исследователи, как экспериментаторы, как составная часть чего-то целого, познающего и изучающего мирозданье. А весь окружающий нас мир, вся наша планета, вместе с растительным и животным миром, это только среда, в которой мы должны развиваться'.
      Так писал отец, такими мыслями он поделился с Алексеем, и в них нужно было очень тщательно разобраться. Мало принять их на веру, мало самому понять все это и поверить, надо еще суметь доказать свою правоту людям. Пока друзьям, потом знакомым и незнакомым желающим разобраться, и, конечно же, тем, кто не хочет поверить, не хочет принять эти мысли. Надо учиться, надо готовиться. Если люди поймут и поверят, это может изменить всю жизнь людей. Жить ради познания, ради накопления знаний, разве это не счастье человеческое, разве это не то, к чему надо стремиться? Разве не знаниями и умениями человек заслуживает свое признание, свою вечную жизнь? Да, это цель. Этому можно посвятить жизнь. Так решил для себя Алексей. Дать людям веру, дать цель в жизни, дать точку стремления. За это стоит побороться. Пусть будут трудности, пусть будет непонимание, без этого не обойтись. Конечно, в одиночку не справится с такой задачей, это Алеша понимал, но у него есть такой направляющий, такой лидер, такой советчик, какой и не снился людям прошлого. Алеша был не один, он был с отцом, с силой, какой позавидовал бы любой властитель. С силой способной собирать, просеивать и обобщать информацию со всего мира, и делающую это в миллионы раз быстрее любого человека. С такой поддержкой можно не бояться борьбы, и он будет бороться. Бороться, чтобы людям в будущем жилось лучше, чтобы была видна цель и понятен смысл жизни. Этим он и поделился с отцом, и нашел взаимопонимание. Разговор их не продлился долго, да и время было уже позднее, надо было идти отдыхать.
      Глава 4. На пути познания.
      Ночь открылась Алексею новыми ощущениями. Все, что узнал он за последние дни, подхлестнуло восприятие, и мир переменился. Новые краски, новые образы, новые запахи, как он не замечал этого раньше? Мир полон ощущений, а он только сейчас это понял. Потеряно столько лет, почему ему не показали раньше эту красоту? Почему только сейчас он начал видеть? Почему так поздно? Город пуст. Только где-то далеко, на грани ощущений чувствуется, что город живет. От созерцания его отвлек шум в переулке, придушенный девичий вопль не вызвал сомнений. Нужна была его помощь. Может, кто-то и прошел бы мимо, но не Алексей. Он бросился в переулок, и почти тут же столкнулся с компанией из трех подонков. В их намерениях невозможно было усомниться. Один выворачивал девушке голову, затыкая рот. Другой не позволял ей сопротивляться, крепко зажав ноги и руки. А третий срывал одежду. Не снимал, а именно рвал кусками. Холодная ярость зашевелилась в самой глубине души, и Алеша шагнул к троице. Что произошло в следующие несколько мгновений, Алексей не помнил. Ему рассказала об этом Светлана, несколько позже. А в следующее осознанное мгновенье Алеша увидел убегающего амбала, бережно несущего сломанную руку, лежащий на земле нож, порезанную собственную кисть, и двоих лежащих на земле парней. У одного была сломана челюсть, а другой без сознания. Возле дерева, растущего у дороги, стояла девушка, по виду лет семнадцати, и обрывками одежды пыталась прикрыть свою наготу. Алеша снял пиджак, прикрыл девушку и заглянул ей в лицо. Огромные, перепуганные голубые глаза мгновение смотрели на него, а потом что-то теплое и мокрое уткнулось в его плечо, и тело девушки сотрясли рыдания. Он не успокаивал ее и не отходил, нежно придерживая за плечи. Впервые так близко и так доверчиво прильнула к нему девушка, и он тонул в нежности и жалости к ней. Оглянувшись, Алексей увидел, что переулок пуст, видимо те двое успели убраться по-тихому. Светлана начала успокаиваться, и вместе с успокоением вернулись стыдливость и благодарность.
      - Вы ранены? - спросила Света.
      - Пустяки.
      - Нет, я же видела кровь. Мой дом недалеко, там мама, она врач, пойдемте.
      Отказываться не было возможности.
      Девушка совсем раздета, дрожь выдает сильнейшее нервное перенапряжение, нельзя же оставить ее одну. Алексей пошел. Дом оказался совсем рядом, в квартире на третьем этаже давно царит беспокойство, и появление Светланы в таком виде, да еще и в сопровождении парня, вызвало шок. Мама долго не могла сказать ни слова, и пояснения дочери дошли до нее только минут через пять.
      Светлана юркнула в ванну, мама бегом принесла ей какую-то одежду, и уже после этого обратилась к Алексею.
      - Вы давно знаете Светлану?
      - Сегодня впервые увидел, она же вам говорила.
      - Ах, да, я еще путаюсь с мыслями, извините. Света говорила, что вы ранены.
      - Пустяки, немного порезался, наверное, когда нож отбирал.
      - У них был нож? Боже, они бы зарезали девочку! Вы спасли ее, но как вы смогли? Их ведь было больше, вам не было страшно?
      - Было, конечно. А как я смог? Сам не понимаю.
      - Другой бы, наверное, прошел мимо.
      - Не знаю. Я не смог.
      - Нам повезло, что это были именно вы.
      Говоря все это, Лидия Михайловна промыла рану, плотно ее забинтовала, наложив при этом какую-то мазь.
      - Вы, наверное, занимаетесь каким-нибудь спортом, боксом, или единоборствами какими-нибудь.
      - Да нет, и никогда не занимался. Да и драться я никогда не умел. Нашло что-то. Сам не понимаю.
      - Удивительно, справиться с тремя бандитами. Надо заявить на них в милицию. Света, ты никого из этих подонков не узнала?
      Девушка уже вышла из ванны и тихонько сидела в уголке, наблюдая за своим спасителем.
      - Нет, мама, это не наши. Да я их и не запомнила толком. Такой страх был, что почти ничего не видела. Кроме того, они меня схватили сзади.
      - Тебе просто чудом повезло, если бы не...
      Алеша назвал себя, помогая ей. Уж очень она выразительно посмотрела на него.
      - Если бы не Алексей, что бы с тобой было? Ну почему ты меня никогда не слушаешь, просила же приходить пораньше.
      - Ну мам.
      - Не ну мам, а подумай, что бы могло случиться. Я теперь каждый вечер с ума сходить буду, пока ты не придешь. Ну неужели нельзя заканчивать пораньше?
      - Я постараюсь мам...
      Светлана подошла к маме, уткнулась ей в плечо. Лидия Михайловна прижала ее к себе, и обе они заплакали.
      Алексей не знал, что делать, он чувствовал себя ужасно неудобно, чужой человек не должен присутствовать при таком. И уйти тихонько было бы уж совсем непорядочно. Он стоял, полуобернувшись, не глядя на хозяек, и рассматривал квартиру. С виду все было аккуратно и чисто, но чувствовалось, что во всем этом порядке чего-то не хватает.
      Сначала было непонятно, чего, но, прислушавшись, он понял. Излишне шумящий холодильник, звук капающей воды, слегка перекошенные гардины, покосившаяся дверца шкафа рассказали ему, что мужской руки хозяйство давно не видело, а может, не видело вообще никогда. Хозяйки успокаивались, Света уже сидела на диване, уткнувшись в подушку, а Лидия Михайловна вышла на кухню. Ей видимо все же стало неудобно перед гостем, но сдержать своих эмоций она не могла.
      - Я пойду? - спросил Алеша.
      - Нет, ни в коем случае, останьтесь.
      Мама, Алеша уходит!
      - Алеша, не уходите, простите нас, бабы есть бабы. Останьтесь, мы же не поговорили даже ни о чем, и угостить мне вас очень хочется. Света голодная, может, перекусите вместе с ней?
      - Спасибо, не надо. - Алексей уже чувствовал голод, но остаться не хотел. Было в этом что-то неприятное, как будто с ним хотят расплатиться. И хотя умом он понимал, что это от чистого сердца, но перебороть свои ощущения не мог. Он повернулся и шагнул в сторону двери. Легкое шевеление, замеченное им боковым зрением, превратилось в Светлану, стоящую перед ним и упирающуюся в него руками.
      - Не пущу! - почти кричала она.
      - Я ведь ничего о тебе не знаю, ведь ты спас меня, не уходи, останься, пожалуйста, останься, мне очень плохо, не бросай меня!
      - Останьтесь, видите, она еще не может успокоиться, ей нужно, чтобы вы остались... - Это из-за спины прозвучал голос матери.
      - Хорошо, но я не на долго. - Алеша еще сомневался, нужно ли оставаться, но и уйти уже не мог. Потом они сидели на кухне и говорили. Алеша рассказал о себе, все что мог. Ему рассказали о Светлане, о семье, о трудностях и успехах. Было хорошо, и Алеша не жалел, что остался. А потом Светлана заснула, прямо за столом. Мама тихо проводила Алексея до двери, пожелала, как водится и что водится, и попросила приходить. На улице Алеша оказался уже под утро. Рассвет еще только тлел, но видно было уже все неплохо. До дома добрался без приключений, сразу лег, но еще долго не засыпал, вспоминалось все происшедшее за прошлый день, и он казался таким длинным и насыщенным, как иная жизнь. Сон пришел незаметно. Мысли продолжали крутиться в голове, но явь ли это, сон ли, уже невозможно было отличить. Алексей шел дорогой, каждый шаг ее нес в себе что-то новое, это была дорога познания, и он начал по ней двигаться. Но почему раньше он не шел по ней? Он ведь учился. Не по тому ли, что он только сейчас научился видеть и слышать? Может, и понимать он научился только сейчас?
      Глава 5. Каждый миг - открытие.
      На утро он опоздал на работу. Проспал. Ни придумывать, ни обманывать кого-либо он не стал.
      Про ночное приключение, естественно, ни кому не рассказал. Сразу окунулся в рабочую текучку, и к компьютеру сел только после работы.
      На форуме по-прежнему обсуждались его последние мысли, изложенные в виде рассказов. Он почитал несколько высказываний, ответил на что смог, и что было направлено непосредственно к нему, и только после этого открыл почту. В почтовом ящике оказались несколько подписных новостей, письмо от двоюродного брата из Омска и закодированное послание без обратного адреса. Проверив его на вирусы, и не обнаружив ничего, он открыл письмо с помощью кодировки, которую носил с собой на кассете. Это было письмо от отца.
      'Алеша - писал отец, - я знаю, что с тобой случилось ночью. Ты, конечно, поступил правильно, но очень рискованно. Если бы не помощь, оказанная тебе, ты бы, наверное, уже не жил. Светлана, конечно, красивая девочка, но все же разум должен быть сильнее эмоций. Разумнее было бы перед тем, как ринуться в переулок, оглянуться по сторонам. Телефон же был прямо у тебя на дороге. Если бы ты вызвал милицию и уже после этого приступил к действиям, было бы и безопаснее и эффективнее. Да и рука бы была целее. А сейчас ты в довольно сложном положении. Светлана с мамой в милицию не заявляли, ты тоже, а вот тот юноша, которому ты сломал челюсть, родителей удержать не смог. Причем, сам понимаешь, всю правду он им не рассказал. Ты в его истории выглядишь на столько не привлекательно, что тебя уже наверняка разыскивает милиция.
      Родители-то у этой гадости далеко не рядовые работяги. Я полазил по ментовским компьютерам, пока всесоюзный розыск на тебя не объявлен, но дело это поручили следователю. Я бы на твоем месте поторопился.
      Светлана может тебе очень в этом помочь. Позвони ей, пусть сходит в травм пункт, и напишет заявление в милицию, иначе потом ничего не сможешь доказать. И тебе надо сделать то же самое. Поверь, это необходимо. Ты, наверное, сейчас удивляешься, откуда я все это знаю?
      Помнишь, я тебе говорил об освободившемся информационном канале своего поля? Так вот, часть информации я получил оттуда. Я еще до конца не разобрался, что это за информация, где она хранится, но вот пользоваться ей уже научился. Кроме того, из компьютерной сети кое-что добылось, ну и анализ информации. Это мне сейчас особенно хорошо удается. В наше время о таком источнике информации, как интернет даже не мечтали. Да, иногда наука стала опережать даже самые смелые мечты. Это чудесно. Значит время перемен уже не далеко.
      Остальное файлом'.
      Алеша вышел из сети и продолжил читать.
      'Это не будет революцией, или войной, это не вызовет катаклизмов и гибели людей, это совсем другие перемены, в отличие от тех, которые раньше переживало человечество. В общем-то, люди уже давно готовы перейти на новый этап развития. Уже сейчас для этого есть все предпосылки и возможности.
      Человеческий разум надо освободить от повседневной рутины, от забот о хлебе насущном и создать ему такие условия, чтобы он как можно больше времени мог уделять своему развитию. Это вполне возможно и сейчас.
      Конечно, не сразу, не вдруг. Не будет все меняться, как по мановению волшебной палочки. Прежде всего, надо сделать так, чтобы каждый человек убедился, что только умственным трудом он сможет добиться для себя улучшения жизни. Физический уже практически исчерпал свои возможности. Все усилия должны быть направлены сейчас на то, чтобы люди приложили все силы для ликвидации монотонного и тяжелого физического труда. Поощрять любые изобретения и любую рационализацию в этом направлении. Придумал человек, как автоматизировать труд каменщика? Отлично, это сэкономит огромные деньги и время. Оценить это, и часть прибыль перечислять этому человеку, до конца его жизни.
      Изобрел что-нибудь другое, стал получать больше, и так далее. Работа мысли должна стать самым прибыльным делом, поначалу. Когда же люди в своем большинстве начнут стремиться к знаниям, к повышению своего уровня, их можно вообще освободить от физического труда, заменив его машинами. Дать людям жить нормально вне зависимости от того, трудится он или нет. А тех, кто стремиться к знаниям, к совершенствованию машин и условий жизни, нужно поощрять дополнительными возможностями и благами. Так постепенно человечество и придет к новому уровню жизни, когда не за физический труд, не за умение обобрать ближнего люди будут приобретать дополнительные блага, а за знания, за развитие интеллекта и умственных способностей. Здесь не будет уравниловки, как это стремились сделать коммунисты. Люди всегда не одинаковы ни по умственным способностям, ни по воображению, ни по знаниям. А раз так, то и возможности и блага их будут неодинаковы. И чтобы достичь больших благ и возможностей, другого пути, кроме как развитие разума, не будет. Здесь и будет основной двигатель развития. В неодинаковости людей. Я думаю, эта неодинаковость изначально была заложена в людей именно с такой целью. Что-то должно двигать прогресс. Если не будет никакой разницы от того, насколько ты больше пользы приносишь, и делать-то никто ничего не захочет. А зачем? И самое главное даже не в этом. Любопытство человеческое не иссякнет, нет, но несправедливость распределения, несомненно, все дела сведет на нет. Это уже было у нас, в СССР. Я сам пережил такое время. Когда всем платили одинаково, когда рабочий получал больше любого, даже самого грамотного, инженера. Когда люмпен мог посмеяться над образованным, сравнивая свой и его доходы. Нас обманули тогда, уверили, что вся причина в том, что нет хозяина. Все это только для того, чтобы очередной раз ограбить. На самом деле все было гораздо сложнее. Не в строе было дело, не в отсутствии хозяина, а в отношении к труду. Вся система уравниловки привела лишь к тому, что человек не хотел больше трудиться, ни умственно, ни физически. Можно было, ничего не делая, жить довольно прилично, главное захватить теплое место. А для этого много ума не надо. Связи, умение, где надо дать, где надо взять, влиятельные знакомые и родители, и теплое местечко в кармане. Из этих же не желающих ничего делать и новые хозяева появились. Разве мог после этого появиться неизвестно откуда прогресс? Да, конечно же, нет. Эти новые хозяева стали думать никак не о производстве, а как бы побыстрее ограбить народ, как бы побольше теплых мест набрать для себя и своей родни. Хозяин может вообще ничего не делать, а все блага и так будут у него. Всего этого воровства можно было избежать изначально. Всего-то и надо было изменить систему распределения. Кто больше и лучше работает, получал бы больше, и за такими потянулись бы и остальные. Всем хочется жить лучше. Причем это должно было распространяться на все формы труда, и на умственный, и на физический. Вот тогда и можно было бы начать стимулировать умственное развитие. Чем образованнее человек, тем больше нужно было ему платить, ведь не зря же он столько времени тратил на образование.
      Дальше - больше. Ввести конкурс на любую занимаемую должность и работу, чтобы люди с самого начала стремились получить знания и навыки и стать лучше других. Не только образование, а любые знания, любой умственный труд можно было бы поощрять, и мы без потрясений, без переделов собственности, без крови пришли бы к обществу разумных людей. Так можно было бы сделать во времена перестройки, но в людях возобладала алчность. Глупая надежда обмануть всех, и жить припеваючи, ничего не делая. Конечно же, кому-то это удалось. Но и они проявили какие-то умственные способности, большинство же оказалось обманутым, и особенно честно прожившие жизнь старики. Ни умственных способностей, ни физических сил у них уже не осталось, вот их первых и бросили на вымирание'.
      Алеша снова вошел в сеть, и тут же появилась связь с Масчером.
      - Ты прочел? Ну что скажешь?
      - Все это хорошо, я понимаю, но сейчас-то что делать? Или время уже упущено?
      - Упущено? Да. Но сделать кое-что можно.
      Прежде всего, нужно, чтобы люди поняли, что они смогут жить нормально только тогда, когда к управлению придут умные люди. И не только поняли, но и захотели изменить положение. А для этого нужно, чтобы кто-нибудь рассказал им, как можно жить лучше, и как к этому прийти.
      И рассказал человек, которому они верят, которого понимают и любят.
      Через газеты, через журналы, через литературу надо доводить это до простого человека. Как? А, прежде всего, надо увлечь этой идеей интеллигенцию. Писателей и журналистов. Просто умных людей.
      - А увлекутся ли они?
      - Далеко не все, но многие поддержат, а это уже не мало.
      - Хорошо, увлеклись, но где гарантия того, что эта идея увлечет и всех остальных?
      - Да, с этим сложнее. Большинство ныне живущих спят и видят, что им с неба падает богатство. Американцы в фильмах это пропагандируют очень успешно. Чудесное обогащение у них чуть ли не в каждом фильме. А богатые почти во всех фильмах тупые, и еще и мафиози. Конечно, с таким направлением пропаганды далеко не уйдешь. Но ведь можно и другую литературу, и другие фильмы создавать.
      Вот и найди таких людей. Свяжись с ними по интернету, объясни свою мысль, найди поддержку, в одиночку, конечно же, ничего не добьешься.
      Ну, все, пока. Вопросы будут, обговорим после. А сейчас улаживай свои дела.
      - Пока. Надеюсь, на этот раз не так долго придется ждать новой связи. Я уже за тебя забеспокоился.
      - Все будет в порядке, не волнуйся. Пока.
      Отец отключился, и Алеша отправился домой.
      Глава 6. Все будет в порядке.
      Алексей уже наметил себе дальнейший план действий. Прежде всего, он сходил в травм пункт.
      Рассказал там все, как было, объяснив, что не пришел сразу с утра, так как проспал, и вынужден был бежать на работу. Там ему дали понять, что о таких происшествиях вынуждены сообщать в милицию. Алеша ничего не имел против, и дал свой адрес и телефоны. Потом он зашел к Светлане и Лидии Михайловне, и обрисовал им ситуацию, объяснив, что узнал ее от знакомого по интернету. Те тут же побежали снимать побои, и писать заявление о нападении. Казалось бы, все улажено, но не тут-то было. В подъезде собственного дома его уже ждали. Он не успел ничего сделать и ничего сказать, как его с завернутыми за спину руками и, в наручниках уже, очень грубо запихивали в машину.
      Объяснять никто ничего не пожелал, а уж выслушать, тем более.
      Запихнули в камеру, и все попытки потребовать телефонный звонок или адвоката утонули в полном невнимании. Не только следователя, но и старшего вызвать никто не собирался. Ребята выполнили приказ, остальное до фени. Единственное, что как-то сглаживало всю эту муру, это надежда, что все-таки разберутся и отпустят, и что в камере был один. До утра так никто и не появился, да и утром к нему не торопились. Несмотря на бессонную ночь, Алексей не потерял оптимизма.
      Кормить его и не пытались, а следователь появился только часа в два.
      Конечно, о возмущении Алеша уже и не думал, хотелось только, чтобы все поскорее кончилось. Следователь молча писал, и минут через двадцать сунул на подпись признание в совершенном преступлении.
      - Подписывай. Много не дадут, а с учетом того, что в первый раз, вообще отделаешься условным сроком.
      - Но я же ни в чем не виноват.
      - Челюсть сломал?
      - Да, но я же защищался, и девушку защищал.
      - Превысил степень защиты. Тебе же ничего не сломали.
      - У них же нож был, вот и руку разрезали.
      - У кого был нож, мы не знаем, и доказать ты ничего не сможешь. Может это твой. Да и не найдено никаких ножей на месте преступления. Стеклом где-нибудь порезался, а выдаешь за нож.
      - Но их же трое было, а я один.
      - Ну и что, у тебя подготовка, вон какая, за несколько секунд всех уложил. Какую школу единоборств закончил?
      - Не заканчивал я ни какой школы.
      - Ну, это мы проверим. Обычный гражданин, без подготовки, на такое не способен. И потом, о каких таких троих ты говоришь? Потерпевший один был. Ну, поглядел не так на твою девчонку, ну сказал что-то не так, это же не повод челюсти ломать. Ладно, подписывай, не тяни время, и отправляйся к себе домой. На суд вызовут повесткой. И вот подписку о не выезде получи.
      - Какой суд? Над кем суд? Подонки насилуют девчонку, я вступаюсь, и меня под суд?
      - Какую девчонку? Кто насилует? Что ты мелешь?
      - А вы поинтересуйтесь, может, найдете заявление о нападении в районном отделении?
      - Ну что же, сиди, раз не хочешь подписывать. А я поинтересуюсь. Не сегодня, конечно. Сегодня и без тебя дел много. Но на днях обязательно.
      - А я что же все это время в каталажке проведу?
      - А что поделаешь? В интересах следствия необходимо. Дура ты. Не знаешь, с кем связался. У этого мальчика такие предки. Таких адвокатов найдут, не отмажешься.
      - И что же мне делать?
      - Что делать. Подпиши, получишь свой год условно, и домой.
      - Но это же не честно, не справедливо, так ведь не должно быть.
      - Наивный. Да сейчас везде и всюду так.
      Ты думаешь что-нибудь можно доказать по этому сопляку, которого ты отделал? Да ни фига. Он сейчас тысячу свидетелей приведет, что ты девчонку изнасиловать пытался, а он вступился. Купят и прокурора и суд и всех, кого захотят. У них бабок не меряно. Ну что подпишешь?
      - Нет. Это нечестно.
      - Ну, сиди.
      - Можно мне хоть на работу позвонить, а то выгонят.
      - Звони. А выгнать, все равно выгонят.
      Фирма ведь частная, хозяевам тоже жить охота.
      Следователь ушел, а Алеша даже не стал звонить. И так все узнают. Больше всего страдал Алексей от бессилия, и невозможности побеседовать с отцом. На следующий день его привели к другому следователю. Этот не был похож на милиционера. Что-то говорило, что он имеет отношение к спецслужбам. Это не прибавило оптимизма, но заставило собраться. Сначала разговор был ни о чем конкретно. Спрашивали о родителях, родственниках, об учебе в школе, институте. О том, кто устроил на работу. Где научился обращаться с компьютером. Как начал программировать. Что за программки писал. С кем общался по интернету. Как защищается информация. Вот тут Алексей и порадовался, что забыл дискету с кодами у Светланы. Забыл совершенно случайно, но как вовремя. Он уже понял, что его прощупывают насчет связи с отцом. Все-таки они что-то засекли, и не смогли-таки разобраться. Разговор у следователя не клеился. Но он не собирался отступать, и пошел ва-банк.
      - Твое положение почти безнадежно. Но мы могли бы тебе помочь, если бы ты помог нам.
      - Чем я могу вам помочь?
      - Мы знаем, что ты связываешься по ICQ с неизвестным абонентом. Мы его не можем вычислить. Но, судя по всему, это мощный хакер. Есть подозрение, что он взломал секретную сеть.
      Поможешь поймать его, мы поможем тебе.
      - Но я не знаю никаких хакеров.
      - А зачем тогда кодируешь некоторые письма.
      - Это по просьбе моих знакомых. Чтобы на работе не обвинили в безделии и занятии посторонними делами, а есть и такие, что скрываются от родни и знакомых. Да и о ком вы вообще говорите? У меня в сети масса знакомых.
      - Мы о Масчере, думаю, ты и сам догадался?
      - Да ни о чем я не догадался. Был недавно один контакт с подобным абонентом, но я на связь не выходил, он ведь не представился, да и обратный адрес скрывал. Он что-то натворил, а я за него отвечать должен? Что мне теперь за каждого отвечать, кто на связь выйдет?
      Алексей врал, и краснел при этом до кумачового цвета. Если бы не условия, в которых он находился, его, наверное, сразу бы раскусили, а так сошло за злость невинно осужденного.
      - Ну что ж, может вы и правы, - сказал следователь, помолчав, - но все же подумайте, может, сможете чем-нибудь помочь. Надумаете, дайте знать. А там и мы вам постараемся помочь.
      Алеша знал, что лучше сядет в тюрьму, чем выдаст отца. А в сущности, что он мог выдать? Коды кодировки? Ну прочтут они письма, так ведь они уже все переправлены, чтобы не вызывать подозрений. И, тем не менее, совесть говорила ему, что надо молчать. Он еще не понимал почему, но решил стоять на своем. Пусть будет хуже, но - нет. Кроме того, он каким то непонятным для себя образом чувствовал, что все кончится хорошо. На чем основывалась эта уверенность, откуда она взялась, Алексей понять не мог, но она была.
      Абсолютная уверенность, не вызывающая ни тени сомнения. Вся логика доказывала, что уверенности быть не может, но вот она, с ним, в нем, и никуда от нее не деться. Ни чем себя не переубедить. Что это? И еще он чувствовал, что хочет что-то записать. Тоже необъяснимое ни чем желание. Ни какая логика этого объяснить не могла. Он попросил бумагу и карандаш в камеру. Сел, и как будто отключился на короткое время.
      Когда сознание вернулось, он увидел, что на бумаге написано. 'Сынок, не удивляйся, это я, как это получилось, я не понимаю, но я могу слышать твои мысли. Стоит тебе подумать словами, как я воспринимаю их, словно написанный текст, только не с экрана, а с того нового источника, про который я тебе говорил. И знаешь, такое ощущение, что в этом замешана твоя мама. Я не понимаю, но ощущение ее присутствия сейчас особенно отчетливое. И еще это как-то связано с твоими действиями в моменты отключения сознания. Я не все понимаю, но ты сейчас пишешь мои мысли на бумаге. Похоже, нам больше не понадобится компьютер для общения. Если бы еще ты мог понимать меня напрямую, без посредства бумаги'.
      - Ничего папа, я всегда могу выдать эти записи за попытки писать фантастические рассказы - подумал Алексей.
      Снова короткая отключька, и снова текст на бумаге. 'Да, это логично, но ведь ты никогда не умел врать.' - Да, и сейчас не умею. Краснею как девчонка, но ведь и это можно принять за стеснительность.
      'Хорошо, тогда продолжим. Я кое-что сделал, больше родители этого подонка не смогут никого подкупить. У них больше нет таких денег. А перевел я их одному хакеру, так что если даже засекут, то обвинят его, и поделом. А пока разберутся, думаю и твои проблемы решаться'.
      - Хорошо ли это, папа? Это ведь обман.
      'Да, а они честным путем тебя обвиняют?
      Разве мы не в праве пользоваться их же оружием, чтобы восстановить справедливость?' - Спасибо. Хотя я совсем запутался. Я ведь в самом деле разговариваю с тобой? Это ведь не бред, не галлюцинации? И этот необычный способ, это не плод моего больного воображения?
      'Нет, это не галлюцинации, и хотя я сам не все понимаю, но это как-то связано с полями.' - Это невозможно, я ничего не понимаю.
      'Ничего, со временем и в этом разберемся, а пока будем пользоваться. А что это не бред, я думаю, завтра ты получишь веские доказательства. Отдохни, подожди до завтра'.
      Алеша машинально порвал написанное в мелкие кусочки, и, не отдавая себе отчета, уснул. Последней мыслью было, - Все будет хорошо, все будет... Алексей спал.
      Глава 7. И сны и явь.
      Сон был красочен и на удивление запоминался. Сначала было нечто радужное и светлое, и оно звало. Алексей летел, мчался к этому нечто и вот-вот должен был его достичь, но оно все ускользало. Потом он увидел маму. Она неожиданно оказалась прямо перед ним. Несмотря на скорость, с которой Алексей летел, а она была огромной, он это ощущал, мама все время была перед ним. Она не открыла рта, не двинула рукой, а только улыбалась, но, несмотря на это он слышал ее голос. Она радовалась его приходу, говорила, что это большой шаг в его развитии, просила его запомнить ощущения, чтобы он мог повторить свой путь. И еще она подготавливала его ко встрече с кем-то, или с чем-то, Алексей так и не понял, но догадался, что это очень важно не только для него. И еще Алеша с удивлением обнаружил, что не может говорить. Он попытался произнести какие-то слова, но ничего не вышло. Он даже не смог открыть рта.
      Мама, видимо, поняла его и успокоила, что не все сразу, что всему свое время, что пока достаточно слышать. А потом она пропала. То, к чему Алексей стремился, оказалось совсем рядом, и даже приобрело некоторое подобие формы. Правда, форму эту невозможно было ни с чем идентифицировать, и внутри зазвучал голос. Это был ни с чем не сравнимый голос, таких Алеша никогда не слышал. Глубина его захватывала, и укладывала каждое слово с такой поразительной ясностью, что невозможно было не понять.
      - Я знаю человечество очень давно, с самого его появления на свет. Кое-что сделал я сам, чтобы оно стало таким, как стало. Но чаще я не вмешивался. Вообще для меня практически невозможно общение с отдельным человеком, что бы ни говорили по этому поводу легенды и религии. Ты интересуешься почему?
      Представь себе, что я появился не в результате жизненных процессов органического вещества, а в результате взаимодействия материи и пространства. Ты же знаешь, что такое галактика? Так вот это не что иное, как структура моего разума. Я разум этой галактики. Таких, как я, огромное количество во вселенной, и мы знаем о существовании друг друга, но даже для нас расстояния столь велики, что общение практически невозможно. Все что вы люди наблюдаете в нашей галактике, все звезды, туманности, черные дыры, все, это ключевые узлы моей структуры. Человеческий и мой разум слишком несопоставимы по размерам, форме и содержанию для общения. Я бы мог так и существовать, не интересуясь ни кем и ни чем, но однажды я понял, что очень одинок. Мои попытки создать себе подобный разум не увенчались успехом, но зато я открыл органическую материю. Я открыл жизнь. И я занялся созданием жизни. Это долгая история, я создавал многие формы, многие виды, ошибался и начинал снова. Я выбирал самое лучшее и оставлял у отдельных видов, я устранял недостатки и превращал их в достоинства. Многие года прошли в вашем человеческом понимании, но для меня понятия времени совсем иные. Наконец я создал человека.
      Создавал я его не как животных. С теми было проще. Их можно было создавать множество, и давать им существовать самостоятельно. Потом, когда проявляются ярко выраженные достоинства и недостатки их можно просто уничтожить, оставив то, что мне нужно для продолжения эксперимента. Все, что вы называете природой, это логически замкнутый цикл живого. Самодостаточный, самовоспроизводящийся организм. С человеком так поступать было нельзя. И хотя свое начало человек берет от животных, он сразу создавался не как животное. Создавался разум, помощник моему разуму. И то, что его размеры несоизмеримы с моими, создало первую трудность. Разница в размерах и структуре не позволяли прямое общение. Всякие попытки в этом контакте приводили к уничтожению разума человека. Поэтому и вложено в разум человека стремление к познанию, или любопытство, как вы его называете. Человек постепенно должен подняться до уровня, на котором мы сможем вступить в прямой контакт. Он должен изучать все его окружающее, и в конечном итоге прийти к пониманию галактики, а затем вместе со мной и вселенной. Разум человека произрастает и развивается на биологической структуре, которую вы называете телом. Только достигая какого-то уровня развития, он способен существовать самостоятельно. Вы люди способны воспроизводить в своем потомстве зачатки разума, который в дальнейшем может расти и развиваться самостоятельно. В таких условиях, когда рост разума практически неконтролируем, строить и развивать человека, так же как и животных было нельзя. Поэтому эксперимент и начался с одной только пары. И никто никого не изгонял из рая, просто, когда эксперименты с человеком закончились, он был перемещен в ту среду, в которой должен был развиваться. По сути, он с самого начала находился в этой среде, но был жестко опекаем. Конец рая, это конец жесткой опеки, только и всего. В начале развития человечества разум, взращенный на теле человеческом, нес слишком мало информации, много времени уходило на борьбу за существование, и познание азов жизни на Земле. По окончании его жизни вместе с телом, я определял, что мне нужно, соединял со своим разумом, а остальное просто отбрасывал, но по мере усложнения человеческого разума, по мере роста накапливаемых им знаний, стало ненужным, и даже порой вредным тасовать накопленную им информацию. И, хотя, я по-прежнему анализирую каждый освобождающийся от тела разум, но это делается только с целью не накапливать вредную и повторяющуюся информацию.
      Кроме того, присоединение к своему разуму знаний человеческого разума стало происходить несколько иначе. Если раньше я просто вбирал в себя всю информацию, то теперь некоторые индивиды развиваются настолько, что лишать их самостоятельности в форме свободного разума стало нецелесообразным. Как отдельно мыслящая единица такой разум несет значительно больше пользы. У каждого развитого человеческого разума своя, оригинальная система анализа и мышления, практически не встретить двух одинаковых. И способность их мыслить оригинально, даже в составе моего разума, приносит намного больше пользы. В людях еще осталось много от животных, некоторые из них до сих пор живут только со стремлением удовлетворить свои животные потребности. Живут, полностью подчиняясь своим инстинктам. Такой разум мне не нужен, он полностью уничтожается. Продолжение существования приобретает только развитый разум. Это, конечно, не то существование, как на Земле.
      Разум в своем новом виде многое приобретает, но и теряет кое-что.
      Достаточно развитый разум не теряет свою индивидуальность и память, но и на новом уровне он должен продолжать развиваться. Получая новые возможности и доступ к уже накопленным знаниям разум еще не способен к прямому общению со мной. Для этого он должен развиться еще больше и перейти к следующему этапу развития и существования. Этот путь еще ни кем не пройден до конца. Мне трудно, почти невозможно вмешиваться в Земную жизнь. Воздействие на материальный мир может быть слишком разрушительно. Но все же иногда приходится. Мне бы этого очень не хотелось. Человечество должно прийти к пониманию своей природы, своей сущности и своего назначения. Люди должны изживать в себе животных, и все больше развивать в себе разум. Земля долго еще будет оставаться колыбелью, в которой будет произрастать и развиваться разум, на своем начальном этапе. Может быть, этот процесс когда-нибудь и изменится, но, как и когда не знаю даже я. У нас впереди общий путь развития. На раннем этапе развития людей я не имел ничего против религий. В какой то мере они несли мне пользу. Человек обращался к Богу, и эта информация доходила до меня. Я познавал и развивался благодаря этому.
      Теперь же это настолько скудный источник знаний и настолько преследуются религиозными деятелями свои, чисто материальные цели, что я думаю от них отказаться. Мне не надо массовых богослужений, идиотских поклонов и чтения молитв. Я и без всех этих глупостей понимаю людей, стоит им обо мне подумать, или обратиться ко мне. В принципе я могу услышать любого человека, обращающегося к высшим силам и не обязательно для этого вообще что-нибудь говорить. Другое дело смогу ли я, и буду ли выполнять его просьбы. Но это другой разговор. Ты уже понял, что для того, чтобы услышать меня совсем не обязательно расставаться со своим телом. Среди людей всегда были люди, которые слышали и в чем-то понимали меня. Нужно только определенное состояние души, и достаточно высокий уровень развития разума. Ну и, конечно же, желание приобщиться к высшему разуму. А сейчас наше общение будет прервано. Тебя ждут новые испытания. Мы наверняка еще встретимся, но это будет зависеть от тебя. Ты должен двигаться дальше в своем развитии, тогда и общение наше станет обоюдным.
      Алексея толкали в плечо, ни слова не говоря, но сон, тем не менее, растаял и явь оказалась не столь красочной. Долго пытался он понять, сон ли это был? Но разве можно с уверенностью приписать все, что он видел, потусторонним силам? Не плод ли это его воображения? Ведь он так много думал в последнее время именно об этом. Еще и еще раз восстановил Алеша всю речь из сна в своей памяти, Потом надо будет все записать. Машинально съел то, что ему принесли, даже не поняв, что это было, и привел себя в порядок, насколько мог, тоже автоматически. На этот раз его не заставили долго ждать. Сначала появился первый следователь, очень удивленно глядя на Алексея, объявил, что сегодня его выпустят.
      Буквально следом за ним появился и второй. Этот заставил подписать какую-то бумажку о неразглашении непонятно чего, и предложил немедленно сообщать по телефону, который он дал, если появится Масчер. После обеда Алешу отпустили. Выходя, он увидел сидящую на скамейке Светлану, испугался, что ее тоже арестовали. Но, узнав, что она уже вторые сутки ждет его, успокоился и почему-то обрадовался.
      Света, увидев Алексея, немедленно вскочила, и бросилась ему на шею.
      Второй раз Алеша обнимал Светлану, и снова появилось чувство нереальности, ощущение полусна. Он украдкой ущипнул себя, но, оглянувшись, и увидев обращенные на него завидующие взгляды, успокоился, и стал ждать, что будет дальше.
      - Я так рада, что тебя отпустили. Я бы ждала тебя сколько угодно, ни за что бы не ушла, пока тебя не отпустили бы.
      Света не отрывала своего лица от Алешиной груди. И ее голос звучал где-то в самой его середине, и был, почему-то, такой свой, такой родной, что казалось, звучит так не в первый раз. За какой-то короткий миг Света сделалась такой родной, такой близкой, что стало ясно, они созданы друг для друга. Домой они шли вместе. Причем в квартиру Алеши. Эту маленькую квартирку он купил после смерти родителей, и с тех пор жил в ней один. Еще ни чья нога, кроме его собственных, не пересекала порога, и вот теперь это предстояло впервые сделать Светлане. Ничего не произошло, мир не взорвался, никто не упал замертво. Света так естественно вписалась в обстановку этой холостяцкой квартиры, как будто каждая вещь только и ждала ее прихода. Она не говорила ни слова о беспорядке или пыли, она даже не хваталась за тряпки и вещи. Совершенно естественно щебеча и порхая по комнатам, Света оживила их. Куда-то сам собой девался беспорядок, исчезла пыль, и вещи вернулись на свои места, как будто изначально им предназначавшиеся. И все это легко, походя, без показухи и ворчания, без акцентирования своей роли, и своей незаменимости. Алеша чувствовал, что все больше восторгается ей, и, что самое главное, что все больше влюбляется. Как он всегда представлял себе свою семейную жизнь, так она и являлась ему в поступках Светы. Это было так поразительно, так неожиданно, что походило на сказочный сон. Снова ущипнув себя, на всякий случай, Алеша подивился, как близки сон и явь, и как удивительно они переходят друг в друга.
      Глава 8. Две половинки целого.
      Света скользнула к Алеше, села ему на колени и прижалась щекой к его щеке. Ее губы оказались прямо возле его уха, и он услышал:
      - Можно я останусь с тобой.
      - Сегодня?
      - Нет, навсегда.
      - Ты же меня не знаешь.
      - Ну и что, узнаю со временем, главное, я не могу без тебя, я это сразу поняла, как тебя увидела. И еще я знаю, что я тебя люблю.
      - Я тоже.
      - Значит ты не против?
      Это Света уже почти кричала, вскакивая с сияющими глазами.
      - Я сейчас позвоню маме, чтобы она не волновалась.
      - А она не будет против?
      - Не знаю, но это не важно, я уже совершеннолетняя.
      - Но маму-то не стоит обижать.
      - А я и не собираюсь. Она все равно поймет, что так будет лучше, она у меня добрая. Даже если не сразу, все равно со временем поймет. Она знает, что ты меня не обидишь, ведь ты не можешь быть плохим человеком. Плохие не поступают так, как ты.
      - И так как ты тоже.
      - Боже, да я ничего не сделала.
      - Сделала. Ты в меня верила, и ждала.
      - Не хвали, а то зазнаюсь. Все я звоню.
      - Подожди. Давай сначала успокойся, все продумай.
      - Не хочу ни о чем думать, мне хорошо, и пусть так будет всегда.
      Говоря все это, она набрала домашний телефон.
      - Мам, это я.
      - Нет, все нормально. Мы уже у Алеши дома. Мам, я тут останусь.
      - Нет, навсегда. Мам, не молчи, и не плачь, мы любим друг друга.
      - Ну и что такого? Ничего не быстро, и ничего не опрометчиво.
      - Как же не по человечески? Ты о свадьбе, что ли? Но это же не обязательно.
      - Что не как у людей? Если захотим, распишемся.
      - Ну не надо, мама, это же все равно когда-то должно было случиться.
      - Мам, я тебя очень люблю, правда, но и Алешу я очень люблю, я просто не могу без него жить. Не плачь, мам.
      Все будет хорошо. Да и мы не заграницей же.
      Света долго молчала, потом тихо положила трубку. В ее глазах была печаль. Только что они сияли счастьем, и вдруг, без всякого перехода, печаль. Она и печальная была прекрасна, и Алеша не отводил от нее глаз. Света села рядом, взяла его руку в свои и глядя в самую глубину глаз Алеши, сказала:
      - Мне очень жаль маму, но я все равно не уйду. Я так решила. Я все продумала, я хочу быть твоей женой, это не ребячество, ты мне веришь?
      - Да.
      - Только я, наверное, буду плохой женой.
      Я еще ни разу сама не стирала, шью тоже плохо, а готовлю..., да почти ничего не готовлю. Но я научусь, обязательно научусь. Ты меня не выгонишь, такую неумеху?
      - Я тоже много чего не умею, мне тоже очень многому надо научиться. Но я не такой как другие, может, даже, я покажусь тебе в чем-то ненормальным, ты захочешь жить с ненормальным?
      - Захочу.
      - Тогда мы будем учиться вместе.
      И тут он ее поцеловал. Очень неумело, пугаясь того, что делает, и вместе с тем очень нежно и ласково. Света не отстранилась и не смутилась. Все было очень просто и естественно.
      Алеша отодвинул лицо, посмотрел ей в глаза, и снова поцеловал. На этот раз смелее.
      Глава 9. Пробуждение.
      Проснулся Алеша на полу, возле своей кровати, сразу припомнил вчерашний день, и их со Светой решение допустить близость только после свадьбы. Потянувшись, он перевел взгляд на кровать и никого на ней не увидел. Зато услышал звуки, которые горячей волной тепла отозвались в его сердце. На кухне шипел чайник, трещала сковорода и позвякивала посуда. Вскочил, как делал это обычно, несколько упражнений, для возвращения подвижности суставов и позвоночника, и пулей в ванну. Утренний туалет не занял много времени, как обычно, но выход на кухню хотелось оттянуть. Он уже нарисовал в своем воображении всю картину утра, и даже несколько боялся, что она не совпадет с действительностью. Но ожидания его не обманули. Света возилась у плиты, накинув его рубашку, На столе полный порядок, и готовая к употреблению чистая посуда, пар, поднимающийся над носиком чайника, все было так, как ему виделось. И Света, радостная, сияющая, счастливая, такая близкая и родная. Он спрятал свои эмоции, сделал серьезное лицо и сел за стол. Света заметила, тут же приняла игру, и с серьезным видом стала накладывать завтрак в тарелки. Первым не выдержал Алексей. Он улучшил момент и исподтишка обнял ее сзади. Света наигранно взвизгнула, скорчила игриво сердитую рожицу, но рассмеялась и чмокнула его в щеку. Завтрак прошел за веселым разговором об их первом семейном дне, но время было неумолимо, и они разбежались, уговорившись, что Алеша встретит Свету вечером возле работы. На работе Алешу встретили очень натянуто.
      Сдержанно здоровались, отводя глаза. Через некоторое время его вызвал к себе начальник.
      - Алексей, мне сложно это говорить вам, но я вынужден вас уволить. Престиж фирмы, я думаю, вы понимаете.
      Не говоря ни слова, Алеша вышел, хотел сразу уйти, но не удержался, и подошел к своему компьютеру. Он вошел в сеть и тут же увидел вызов от Масчера. Сообщения никакого не было, только файл, который надо было скопировать на дискету. Так он и сделал и ушел домой. Дома он открыл файл и прочитал:
      - Алеша, здесь еще один файлик, он поможет тебе вылечить сеть. Я знаю, что тебя выгоняют, поэтому кое-что предпринял. Вылечить всех твоих абонентов можно прямо с твоего компьютера, он один останется не испорченным. Тебе сейчас будут звонить.
      Не успел Алеша до конца дочитать сообщение, как раздался звонок. Звонил начальник.
      - Что ты сделал? Почему у нас ничего не работает?
      - Я ничего не делал.
      - Но ты же подходил к компьютеру перед уходом?
      - Да, забрал последнюю почту.
      - И больше ничего?
      - Конечно ничего.
      - А почему, когда я стал менять пароли, все сломалось? И не только у меня, а у всех, кто в данный момент был к нам подключен? И сейчас, кто пытается подключиться, сразу портится компьютер.
      - Этого я не знаю. К компьютеру последний подходили вы, так что вам это лучше знать.
      - А ты не сможешь разобраться? Это ведь полный крах, я никогда не расплачусь, все абоненты потребуют компенсацию за утерянную информацию.
      - На сколько я помню, я у вас больше не работаю.
      - Алеша, не время выяснять отношения, ты можешь помочь?
      - Может, и смогу, надо посмотреть, но захочу ли?
      - Ладно, ты не уволен, тебя это устраивает?
      - Теперь нет. Мне нужны гарантии, что меня не уволят, как только я закончу, да и зарплата моя уже давно не соответствует моим способностям.
      - Хорошо, приезжай, обговорим все на месте, я уже выслал за тобой машину.
      Через пять минут машина была у подъезда, и Алеша садился в нее. Через пятнадцать он уже сидел за своим компьютером и просматривал ситуацию. Начальник писал договор, по которому Алексею вдвое повышалась зарплата, и гарантировалось рабочее место на ближайшие десять лет. Алеша успел ввести программу с дискеты в компьютер, когда появился начальник. Договор был опечатан и подписан, Алеша забрал его и запустил программу. Сервера восстановились полностью, компьютеры, которые оставались подключенными, тоже восстановились, осталось съездить к клиентам, которые успели выключить компьютеры, а их было не так много. И, хотя начальник смотрел косо, подозревая во всем Алексея, остальные взгляды уже были уважительными. Как же, начальник не справился, а он смог.
      Клиентов Алеша обошел довольно быстро, времени до встречи со Светой оставалось еще довольно много, поэтому Алеша присел на лавочке в парке и расслабился. Он вспомнил, что отец может читать его мысли, и решил с ним связаться. Надо все-таки было разобраться с тем, что произошло.
      - Отец, я смогу с тобой общаться, если представлю мысленно доску перед глазами, а ты будешь на ней писать? - Мысленно произнес Алеша, и тут же представил себе школьную доску.
      - Да, - появилась на ней надпись.
      - Это здорово, не надо пугать прохожих.
      Сижу себе отдыхаю, а сам с тобой в это время общаюсь. То, что сегодня произошло, ты применил какой-то вирус? Я что-то не совсем понимаю, как все это получилось?
      - Все очень просто, здесь не только в программах дело, кроме них, я через сеть блокировал все связанные с вами компьютеры, и закрывал их информацию так, чтобы никто ее не смог увидеть.
      - Я так не сумею. Да и не слышал, чтобы кто-нибудь делал что-либо подобное.
      - Надо быть до такой степени связанным с компьютером, как я, чтобы суметь такое. Даже тебе я не смогу всего объяснить подробно. Но у тебя есть дискета, я думаю, ты со временем сам во всем разберешься.
      - Спасибо тебе за помощь, сам я, наверное, не справился бы. А мне сейчас терять работу ой как не хотелось бы.
      - Я знаю. Я рад, что ты узнал, что такое любовь. В то же время я боюсь, что ты, зная нашу связь, все время будешь как замороженный.
      - Я как-то об этом не подумал. Ты же все время слышишь мои мысли. Как это, наверное, для тебя неудобно?
      - Нет, не во мне дело. Я, в какой то степени, все это пережил, но как ты к этому относишься, у тебя нет ощущения, что за тобой все время подсматривают?
      - После того, что ты мне рассказывал? Да ведь мы все, люди, постоянно находимся в поле внимания. За каждым из нас подсматривают и подслушивают. Вся информация, проходящая через нас, поступает к высшему разуму. Почему я должен бояться того, что ты получаешь от меня эту информацию? Ты ведь мне ближе, чем он. И если я не боюсь его постоянного присутствия, то уж твоего и подавно.
      - Хорошо, если так. С другой стороны, ты, конечно же, прав. Нельзя до бесконечности скрывать свои мысли, и если ты честен, если тебе нечего бояться, то жить можно даже зная, что твои мысли доступны еще кому-то. Если же совесть не чиста, это знание может с ума свести. А Света? Она как на это среагирует?
      - Она пока ничего не знает. Я ее постепенно в курс дела вводить буду. Нельзя же на человека вот так все сваливать. Я вот только не знаю, о тебе ей рассказать можно?
      - Насколько я понимаю, можно.
      - Спасибо. Я бы очень не хотел, чтобы между нами была какая-то недоговоренность.
      - Конечно, зная правду, жить легче.
      Кстати иди встречай, она уже бежит на выход.
      - Побежал, ты не обидишься?
      - На что?
      - Что у меня Света?
      - Так и должно было быть, беги.
      Света неслась по ступеням, как вырвавшийся из заключения невольник.
      - Я целый день, как чайник. Такие ошибки допускала, просто смешно. Не могу ни о чем думать.
      Света висела на шее Алеши, кружа его.
      - У меня тоже не самый лучший день. Много неожиданностей, но это не уличный разговор. Давай пойдем к твоей маме, а вечером поболтаем. Мне многое надо тебе рассказать.
      Взявшись за руки, как школьники, они побежали по улице, заражая прохожих своей жизнерадостностью. Мама была дома.
      Ее настроение нельзя было назвать превосходным, но счастье, написанное на лицах детей, принесло ей некоторое успокоение.
      - Думала, забудете обо мне.
      - Что вы, Лидия Михайловна, мы не такие.
      Мы хорошие.
      Лидия Михайловна отвела дочь в сторону, пошепталась с ней о чем-то, что она считала Алеше слышать необязательно. Взглянула на Алексея как-то и удивленно и уважительно одновременно, и лед на ее душе растаял окончательно.
      - Ну и когда вы собираетесь заявление подавать?
      - В субботу, мам, ты с нами не пойдешь?
      Это ведь так важно, для меня это такой день.
      - Правда, Лидия Михайловна, вы не сможете?
      - Смогу, смогу. Глупыши. Куда же вы так торопитесь?
      - Ну мам.
      - Ладно, ладно, шучу. Раз решили, значит решили. А свадьбу где играть будете?
      - Свадьбы не будет, мам. Мы сами посидим за столом, и все.
      У Алеши родных здесь никого, у нас тоже, а друзей, таких, чтобы хотелось пригласить, ни у меня, ни у него нет.
      Мы с ним по интернету виртуальную свадьбу устроим, правда, Леш?
      - Если ты хочешь.
      - Хочу, хочу!!! Пусть весь мир знает, что я счастлива!
      - Тише дочка, нельзя так бурно, у нас ведь стены не звукоизоляционные, весь дом перепугаешь.
      - Ма, а пойдем к нам. Я сейчас что-нибудь такое вкусненькое приготовлю.
      Лидия Михайловна согласилась. Они собрали кое-какие вещи, необходимые Свете повседневно, книги, документы, и, нагрузив Алексея довольно изрядно, вышли из дома.
      - Я люблю тебя, - шепнула Света Алеше на лестнице, подхватила маму под руку, и бодро повела вперед, как хозяйка, ведущая в дом желанного гостя.
      - Я тоже люблю тебя, - подумал Алеша, любуясь Светиной легкостью и непосредственностью.
      Света оглянулась, как будто услышала его мысли, и улыбнулась.
      Вечер прошел замечательно. По дороге купили бутылочку Масандровского кагора, выпили за помолвку, поели жареной картошки, приготовленной Светой, поговорили о настоящем и будущем, и мама засобиралась домой. Вместе проводили ее до самого дома, а когда вернулись, Алеша открыл Свете файлы, которые прислал отец, и где им самим был записан сон. Сидели и читали молча, Света открывая для себя новый мир, а Алеша, вчитываясь и по-новому воспринимая для себя записи. Заговорили не сразу. Алеша ждал, что скажет Света, а она еще до конца не вышла из-под впечатления о прочитанном.
      - Господи, я ведь никогда об этом не задумывалась. Как это все ново, удивительно, и не вызывает даже сомнения. Неужели все это, в самом деле, так?
      - Я думаю, да.
      - Жутко. Какая бездна. Сможем ли мы, люди, жить с таким знанием?
      - Не знаю, за всех же невозможно говорить, но я бы хотел. Вообще, представляешь, какая бы жизнь могла быть. По сути, мы все люди одинаковые. И, наверное, нет таких, которые бы не хотели, чтобы их дети жили лучше, чем они сами. И каждому хотелось бы, чтобы их далекие потомки жили еще лучше. Но гарантировать это невозможно, даже накопив огромное богатство, и оставив его потомкам. То же самое и власть, даже наследственная не гарантирует потомкам благополучия. И примеров этому масса. Вся наша человеческая история тому пример. Ченгизхан владел половиной мира, а где сейчас его потомки? А кто знает, как живут сейчас потомки Александра Македонского? Наверное, единственной более-менее сносной гарантией счастливого будущего может являться только справедливое общество. Общество, в котором все имеют равные возможности, и которое обеспечивает всем своим членам нормальные условия для существования.
      Общество, которое гарантирует всем своим членам необходимое для жизни, и ничего от них не требующее взамен. Можно подумать, что это общество бездельников, но ведь и стимулы для труда и развития можно предусмотреть. Общество гарантирует каждому минимально необходимые условия, а хочешь жить лучше, трудись. И труд ценится больше - умственный. Учишься, стремишься повышать свои знания? Отлично, мы создадим тебе условия для учебы. Стал приносить пользу, условия стали лучше. Больше пользы - лучше условия, и так во всем. И чтобы во всем конкурс был. Чтобы соревновались люди. Хочешь занять должность, докажи, что ты ее достоин, что ты лучше других к ней подготовлен. Так в соревновании и благодаря направленному стимулированию и будет двигаться прогресс. Представляешь, какая была бы жизнь.
      - Да, ты мечтатель. Но разве можно этого достичь. Есть ли какой-то путь, чтобы прийти к такому обществу.
      - Конечно, есть. Его только нужно найти.
      А для этого надо, чтобы люди об этом думали и делились своими мыслями. Интернет для этого все возможности открывает. Ведь раньше, когда не было интернета, людям, чтобы договориться, встречаться надо было. Диспуты, обсуждения нужны были, а много ли людей в них участвовать могли? А сейчас, хоть весь мир к обсуждению привлекай.
      Любой может свое мнение высказать. Правда, пока не все компьютеры имеют, и доступ к интернет не у всех, но ведь каких-нибудь пятнадцать двадцать лет назад и понятия об этих вещах не существовало. Не так много времени пройдет, как это все переменится. Компьютер и интернет станут абсолютно обыденными вещами, как телевизор. Вот тогда и нужна будет эта идея, вот тогда и надо будет ее всем миром обсудить и начать претворять в жизнь.
      - А доживем ли мы до этого времени.
      - Конечно. Доживем, и вместе встретим его. Может, мы и не будем уже молодыми, может, реализовывать его уже будут наши дети, или даже внуки, но мы его увидим. Хорошо бы в этой жизни, но уж в следующей, это наверняка.
      - Будем ли мы в следующей жизни вместе?
      - Это зависит только от нас.
      - Да, это я понимаю, но мы ведь люди.
      - Ты уже сомневаешься?
      - Только в себе, хватит ли у меня сил?
      - Я же с тобой. Мы ведь всегда будем помогать друг другу.
      - Да, всегда.
      Света положила голову на колени Алеши, и, примолкнув, задумалась. Задумался и Алеша. Вся жизнь была еще впереди. Столько еще надо было сделать. Вспомнил об отце, надо будет и это рассказать Свете. Взглянул на нее, и тут только увидел, что она спит. Он сидел, боясь шевельнуться, боясь нарушить этот беззащитный сон дорогого ему человека. Все еще впереди. Они проживут долгую и интересную жизнь, они будут стремиться улучшить жизнь, и не только свою. И когда-нибудь придет день, о котором они уже мечтают вместе.