Вдруг нога старика задела ковер, он покачнулся и выронил фигурку совы; она упала в чашу Сколота. Дорбатай всплеснул руками:
      - Прости мне мою неосторожность, Сколот! Однако в этом тоже видна воля богов. Значит, они благословляют мой дар, раз ему суждено было окунуться в чашу мира. Осушим же наши кубки, и пусть ничто больше не омрачит нашей дружбы, которую благословляют небеса!
      Сотни глаз впились в Сколота и Дорбатая. В глубоком молчании поднесли они к устам свои чаши и залпом осушили их. Скифы радостно приветствовали примирение братьев. Правда, вызывало удивление, что громче всех выражали свою радость знатные скифы. Им-то что было радоваться? Ведь именно они всегда первые раздували и поддерживали вражду между братьями.
      Дорбатай внимательно следил за тем, как Сколот взял со дна пустой чаши изображение совы и принялся разглядывать его. Вещун смотрел на вождя пытливо, не сводя глаз. Что-то хищное промелькнуло в выражении его сухого жестокого лица. Затем он перевел взгляд на Гартака, и усмешка искривила его губы под свисающими седыми усами.
      - Смотрите, Гартак дрожит, точно его бьет лихорадка! воскликнул удивленный Артем.
      - Испугался чего-то, что ли? - заметила Лида, пораженная видом Гартака.
      Действительно, с сыном вождя творилось что-то неладное. Лицо его побледнело, он нервно сжимал руки, дергал головой, словно отгоняя назойливую муху. Дорбатай смерил его презрительным взглядом. Кое-как Гартак овладел собою. Дорбатай снова обратился к Сколоту:
      - Доволен ли ты, о брат мой, подарком? Не слишком ли он скромен для тебя, великого и мудрого вождя?
      Сколот недоверчиво поглядел на вещуна.
      - Доволен... если только он сделан от чистого сердца...
      Дорбатай сухо засмеялся.
      - Я подарил тебе, Сколот, священное изображение перед лицом неба и богов, в присутствии твоих гостей. Разве можно сомневаться в чистоте моих помыслов!
      - Хорошо, пусть будет так. Но что ты, Дорбатай, хочешь получить от меня? - спросил Сколот. - Согласно обычаю, я ни в чем не могу тебе отказать. Однако помни, есть такие вещи... или люди... каких я не советовал бы просить у меня, потому что...
      Вождь не закончил, но в голосе его послышалась глубоко скрытая угроза. Дмитрий Борисович шепнул товрищам:
      - Слышите? Сколот дает ему понять, что в своих требованиях насчет ответного подарка вещун не должен касаться нас. Вождь ведет себя очень последовательно.
      - Удастся ли ему и в дальнейшем быть таким последовательным?.. - задумчиво сказал Иван Семенович.
      Услышав слова вождя, Дорбатай выпрямился.
      - Я не собираюсь просить у тебя сокровищ, брат мой Сколот. Ты знаешь, мне ничего не нужно. Да и не к лицу мне, скромному вещуну, просить что-нибудь для себя. Я хочу лишь выполнить волю богов. Боги сказали мне, что я должен требовать от тебя, о Сколот. Ты не можешь отказать мне, так как этим самым ты откажешь богам!
      Старый вождь покачал головой:
      - Не будем зря пререкаться, Дорбатай. Я предупредил тебя. Теперь говори, чего ты желаешь!
      Сухой голос Дорбатая прозвучал резко и угрожающе:
      - Боги требуют, чтобы ты отдал им чужестранцев!
      Его вытянутая рука твердо показала на путешественников.
      - Этого я не сделаю, - решительно ответил Сколот. И тотчас же ропот недовольства пронесся над толпой. Скифы, возбужденные словами Дорбатая, единодушно возражали против ответа старого вождя. Ведь боги, грозные скифские боги желали, чтобы Сколот отдал им чужестранцев!
      Дорбатай, не оглядываясь, обвел рукой площадь:
      - Посмотри, брат мой Сколот, прислушайся! Спроси у старейшин, спроси у народа. Что скажут они? Ты слышишь их возмущенные голоса - они против тебя. Пойми это!
      Сколот осмотрелся. Он увидел напряженные лица собравшихся. Скифы жадно прислушивались к спору братьев. Они ждали. Было ясно: тот, в чьих руках окажутся в конце концов чужеземцы, победит другого. А на это Сколот согласиться не хотел. Он снова покачал головой:
      - Нет!
      - Боги требуют этого! - закричал вещун отчаянным голосом, поднимая руки вверх. - Боги требуют от тебя, Сколот, этой жертвы! Боги грозят народу сколотов огненными стрелами! Я слышал сегодня голос богов. То был страшный голос! Чужеземцы осквернили священный жертвенник, они издеваются над богами и надо мной, их скромным слугой! Только кровью можно смыть такое оскорбление. Отдай, отдай чужеземцев, о Сколот, иначе гнев падет на тебя, страшный гнев всемогущих богов!
      Голос вещуна сорвался и перешел в пронзительный визг. Он размахивал руками, седая голова его тряслась, на посиневших губах выступила пена...
      - Отдай чужаков, которые осквернили наши святыни!
      - Нет! - твердо отвечал вождь.
      - Боги убьют тебя. Сколот! Вспомни о Скиле! Ты изменяешь богам! Одумайся, Сколот! Отдай их!..
      - Нет!
      Дорбатай вдруг умолк. Наступила пауза, полная тревожного ожидания. Потом в тишине раздался призыв Дорбатая:
      - О боги, великие и суровые боги! Выслушайте меня, вашего смиренного слугу Дорбатая! Я передал Сколоту, что .вы повелели мне. Я предупредил его, я сделал все, что мог. Мне трудно думать о страшной каре, суровые боги. Пусть не заденет она ни меня, ни отважный сколотский народ, а падет лишь на того, кто нарушает ваши законы, кто пренебрегает высшим велением...
      Сколот молчал, насупив брови. Дорбатай продолжал, внимательно следя за вождем, словно проверяя действие своих заклятий:
      - Об одном лишь умоляю вас, о боги! Отведите вашу кару от невинных людей, не коснитесь их вашим испепеляющим гневом! Если же гнев ваш неумолим, направьте его против того, кто повинен перед вами!
      Из толпы кто-то громко крикнул:
      - Отдай чужеземцев богам, Сколот! Отдай!
      Толпа подхватила это требование. Отовсюду послышались возгласы:
      - Отдай, Сколот!
      - Боги гневаются!
      - Отдай богам пришельцев!
      - Послушай Дорбатая, Сколот!
      - Отдай чужаков грозным богам!
      Сколот медленно подошел к Дорбатаю и гневно заговорил:
      - Вот каково твое примирение, Дорбатай! Ты снова сеешь раздор в народе! Хорошо! Ты не испугаешь меня своими заклинаниями, ибо я хорошо знаю им цену. Слушайте меня, отважные мои воины и охотники, слушай меня, народ сколотов! Я открою вам тайну Дорбатая, расскажу о его преступлениях. Слушайте...
      Голос его неожиданно оборвался. Сколот поднял руку к горлу. Тяжелое удушье подступило к нему. Он раскрыл рот, разорвал ворот своей праздничной одежды, чувствуя, что задыхается...
      Глаза старого вещуна радостно блеснули. Он завопил:
      - Боги карают Сколота! Смотрите, воины и охотники, смотри, народ! Боги лишили Сколота речи! О суровые и грозные боги, покарайте отступника, но помилуйте невиновных! Боги, покарайте нарушителя священных обычаев, как покарали вы некогда отступников Анахарсиса и Скила!
      Лицо Сколота побледнело. Затем на нем выступила зловещая синеватая тень. Вождь покачнулся, потом собрал последние силы и произнес:
      - Подождите... сейчас... я скажу...
      Но его слова заглушил победный возглас Дорбатая:
      - Боги карают отступника Сколота! Грозные боги направили на него свой страшный гнев!
      Скифы повскакивали с мест, но никто не отваживался приблизиться к возвышению, на котором лицом к лицу стояли два брата - два смертельных врага.
      Еще раз попытался заговорить Сколот и снова не смог. Ноги его ослабели, старый вождь зашатался и упал на землю. Кто-то бросился к нему, чтобы помочь. Но властный окрик Дорбатая остановил их:
      - Стойте, неразумные! Стойте, если не хотите, чтобы гнев божий пал и на вас! Не приближайтесь к отступнику, которого покарали боги!
      Недвижимый Сколот лежал на ковре. Золотой шлем свалился с его седой головы. Руки раскинулись по земле, глаза закатились вверх.
      - Он умирает, он умирает! - закричала Лида. - Что ж это будет, товарищи? Неужели нельзя ему помочь?..
      На помощь вождю бросился Варкан. Его не остановили бы заклинания и угрозы старого вещуна, но он не в силах был пробиться сквозь плотное кольцо вооруженных кинжалами подручных вещуна, уже спешивших к телу Сколота. Да, все развивалось по заранее намеченному плану! Не успели друзья оглянуться, как уже были окружены вооруженными скифами; вместе с ними оказался и Варкан. Нечего было и думать о каком бы то ни было сопротивлении. Но друзья меньше всего были озабочены сейчас своей судьбой. Они с болью следили за агонией вождя. Вот еще раз вздрогнула грудь Сколота, беспомощно дернулись разметавшиеся руки... И все. Старый вождь умер.
      - Что же теперь будет? - растерянно повторила Лида.
      - Ничего не понимаю!.. Отчего умер Сколот? - спросил Дмитрий Борисович геолога.
      - Дорбатай отравил его, - услышал он в ответ.
      - Отравил?.. Когда?.. Как?..
      - В золотом изображении совы, которое Дорбатай якобы нечаянно уронил в чашу вождя, был яд.
      - Не может быть!
      - Именно так и было. Сколот выпил отравленную оксюгалу. И Гартак знал об этом... Все было подстроено вещуном и его сообщниками... Да что говорить, посмотрите на них!
      Поддерживаемый двумя помощниками вещуна, Гартак уже стоял на возвышении. Он дрожал от волнения, лицо его дергалось, глаза беспокойно бегали.
      Знать и старейшины плотным кольцом окружили возвышение, не давая воинам и другим скифам приблизиться к телу покойного вождя. Артем заметил, что Гартак старается не глядеть в сторону мертвого отца.
      - Негодяй! Отцеубийца! Мерзавец! - громко закричал юноша, грозя кулаком новоявленному вождю.
      Должно быть, до Гартака донеслись слова Артема, так как он быстро взглянул в его сторону и сразу отвернулся. Непримиримая ненависть была в его взгляде, ненависть человека, который не успокоится, пока не отомстит...
      Дорбатай торжественно взошел на помост, навстречу Гартаку, которого все еще поддерживали помощники. Старик превосходно играл свою роль в этой страшной игре. Он обернулся к толпе скифов и заговорил громким, словно бы взволнованным голосом:
      - Отважные, храбрые сколоты, старейшины, охотники, воины и все люди! Слушайте меня: я передам вам то, что услышал только что от богов. Слушайте, ибо дыхание богов коснулось меня, оно просветлило мой разум и помогло понять голос неба. Слушайте меня, верные велениям богов сколоты, слушайте голос богов! Подойди ко мне, прославленный Гартак, сын вождя и отныне сам вождь!
      Прихрамывая, Гартак приблизился к Дорбатаю. Они стояли теперь рядом, а перед ними лежал труп Сколота. Старейшины и знатные скифы стеной отделяли их от испуганной толпы. Дорбатай возвышался во весь рост, величественный и грозный в своем длинном красном плаще, на котором тускло блестели в неверном свете факелов золотые украшения.
      - Слушай, народ! Суровые боги, покаравшие в свое время отступников Анахарсиса и Скила, сейчас обрушили свой гнев на Сколота. Он тоже нарушил наши священные обычаи, защищал враждебных нам чужеземцев и не хотел отдавать их богам. Сколот умер, осужденный на смерть богами! Но он был вождем, и мы похороним его как вождя. Так сказали мне боги, и так говорю я вам!
      Шум возбужденных голосов ответил ему: скифы соглашались с вещуном - Сколот был прославленным воином и храбрым охотником! Он заслуживал того, чтобы его похоронили с почестями. О, старый вещун великолепно провел свою роль, прекрасно зная, на каких струнах следует играть!
      Дорбатай поднял руку, призывая к спокойствию:
      - Слушайте меня, отважные воины и охотники! Я обратился к богам и спросил их: кто же должен стать теперь вождем сколотского народа?.. Кто имеет право надеть этот золотой шлем? - Он указал на шлем Сколота, валявшийся на земле. Один из помощников вещуна поднял его и подал Дорбатаю.
      - Кто будет носить этот дорогой убор, который переходит от одного скифского вождя к другому? Кто достоин этого священного знака власти - по происхождению и за любовь богов к нему? Я спросил об этом небеса, и они ответили мне. Я передам вам их ответ. Слушайте, о сколоты!..
      Он высоко поднял золотой шлем.
      - Есть лишь один человек, имеющий право носить его. Есть лишь один человек, которого боги благословили на это. Через него боги дадут народу сколотов счастливую жизнь. Этот благородный, мудрый человек еще молод, но он предан богам, почитает наши обычаи и святыни. Этот человек...
      Дорбатай сделал большую паузу и закончил:
      - Этот человек - благородный, любимый богами Гартак!
      Глухой ропот пронесся в толпе. Гартак - вождь? Да разве возможно такое!
      Наступило самое трудное место в комедии, которую разыгрывал Дорбатай. Надо было спешить, чтобы дело не сорвалось. Перекрывая шум, Дорбатай не столько спрашивал, сколько навязывал толпе свое решение.
      - Скажите мне, сколоты, хотите ли вы иметь вождем благородного Гартака? Хотите ли выполнить веление богов? Боги ждут вашего ответа! Не противьтесь же их воле!
      Голоса старейшин и знати, заполнивших возвышение, заглушили недовольные возгласы охотников и воинов, оттесненных в сторону. Старейшины выкрикивали имя Гартака. Только этого и надо было Дорбатаю.
      - Подойди сюда, о благородный Гартак, - подозвал он своего ставленника. - Боги благословляют тебя, а сколоты приветствуют. Они единодушно призывают тебя быть их вождем. Прими же этот золотой шлем и поблагодари богов! И пусть все сколоты молятся вместе с тобой, новым вождем народа!
      Не мешкая, он нахлобучил на Гартака тяжелый головной убор Сколота. Для маленькой и слабой головы Гартака этот шлем был слишком велик, но жрец словно бы и не заметил этого.
      - Молитесь, сколоты! - приказал он. - Молитесь вместе с благородным Гартаком и со мной, молитесь нашим суровым и грозным богам, благодарите их за то, что они в милости своей не покарали вас вместе с отступником Сколотом!
      Пронзительным голосом он запел протяжную молитву. Сначала ее подхватили подручные и знать, а потом и все остальные. Это была та самая мелодия, которую услышали путешественники, попав в страну скифов. Протяжная и грустная, медленная и суровая, молитва эта звучала, как угроза и предостережение.
      Приближалась развязка. Артем с тревогой посмотрел на Лиду: не пала ли она духом? Нет, девушка держалась прекрасно, хотя ясно было, что она сознает всю опасность их положения. Ведь теперь они зависели от Гартака, того самого Гартака, который предъявлял на нее свои права. Надо думать, он не оставит своего намерения. Ведь даже в эти трагические минуты Гартак бросал на нее жадные взгляды...
      Кто поможет теперь ей и ее друзьям? Раньше они могли рассчитывать на покровительство Сколота, хотя он и намерен был использовать чужеземцев в своих интересах. На это же претендовал и Дорбатай. Но теперь неизвестно, заинтересован ли вещун в том, чтобы оставить чужеземцев в живых. Ему нечего играть в жмурки. Власть Дорбатая отныне безраздельна, ибо Гартак - всего лишь пешка в его руках.
      Лида, как и ее спутники, чувствовала симпатии к Варкану. Он относился к ним по-дружески и сумел расположить в их пользу молодых воинов. Однако сумеет ли Варкан чем-либо помочь путешественникам после того, как обстановка резко изменилась? Его взаимоотношения с Дорбатаем всегда были скверные, а вещун не принадлежал к тому сорту людей, которые прощают что-то своим недругам.
      Дмитрий Борисович, конечно, тоже сознавал всю опасность нового положения, какое сложилось после предательского убийства Сколота. Однако не это сейчас занимало его. Он с увлечением наблюдал, как скифы молятся, поют молитву. Археолог старался зафиксировать в памяти каждую черточку, каждую деталь. Еще бы! Перед ним разворачивалось зрелище, которое не восстановишь даже после самых счастливых раскопок. Подумать только, он стал свидетелем церемонии провозглашения нового скифского вождя! А впереди еще торжественные похороны Сколота... Нет, для археолога сейчас было слишком мало одной пары глаз, одной пары ушей!
      - Смотрите, смотрите, молодой человек! - шептал Дмитрий Борисович. - Смотрите и запоминайте! Разве вы увидите еще в жизни что-либо подобное!
      - Должно быть, не увижу, так как не знаю, долго ли еще проживу, - сердито бросил Артем. Его раздражала восторженность археолога, казавшаяся сейчас более чем неуместной.
      Иван Семенович внимательно следил за всем происходящим. Их группа вместе с Варканом была окружена вооруженными помощниками вещуна и старейшинами. Они не спускали глаз с чужестранцев, словно боясь, что те могут напасть на них. Дальше, между ними и толпой скифов, стояли вооруженные воины, целиком находившиеся под влиянием старого вещуна. Не было никаких надежд вырваться из вражеского кольца. Искать защиты уже было не у кого. Дорбатай полностью подчинил скифов своему влиянию. Стоило сделать только один шаг - и против них поднимутся мечи и дротики чуть ли не всех воинов и охотников племени. Это было ясно. Где же искать спасения? Правда, оставался еще один маленький шанс: ведь они считались гостями Гартака, что по обычаям должно было гарантировать им безопасность. Но полагаться на это не приходилось. Дорбатай уж что-нибудь да придумает в обход обычаев...
      - Артем, нет ли у вас при себе еще пистонов?
      - Нет, Иван Семенович.
      - Жаль, что вы не взяли их с собой.
      - Те, которые были при мне, я тогда израсходовал возле жертвенника, а остальные лежат в сумке.
      - Они бы нам сейчас очень пригодились.
      - Понимаю...
      Протяжная песня закончилась. Дорбатай добился своего: Гартак стал вождем!
      Теперь оставалось только решить судьбу чужеземцев. Дорбатай вовсе не намерен был просто отделаться от своих врагов, тем более от молодого чародея, который так опозорил его перед всеми. Они умрут, конечно, эти самоуверенные пришельцы, отказавшиеся отдаться в руки Дорбатая, невзирая на его предложения. Но умрут они, возвеличивая его власть, умрут все за исключением этой красивой девушки, которая нужна была Дорбатаю, чтобы еще крепче держать в руках Гартака.
      Дорбатай был так уверен в своем безграничном могуществе, что даже не скрывал этого. Он низко поклонился новому вождю и почтительным тоном произнес:
      - Теперь, благородный Гартак, мудрый и могущественный вождь сколотов...
      Он на миг остановился. Это была ироническая пауза, лишь подчеркнутая нарочито торжественным тоном' обращения. Свою жалкую игрушку Дорбатай величал мудрым и могущественным вождем! Да, это была неприкрытая насмешка, и только ли одни скифы поняли ее?
      - Теперь, благородный Гартак, мудрый и могущественный вождь сколотов, - повторил Дорбатай, - тебе необходимо выполнить веление богов. И Слушай меня, о Гартак! Именем богов и неба я требую у тебя проклятых чужаков. Согласен ли ты отдать их богам?
      Гартак послушно ответил:
      - Да, согласен!
      - Но ведь они твои гости, - с усмешкой напомнил Дорбатай. - Согласно священным обычаям мы обязаны заботиться о гостях. И мы позаботимся! Ни один волос не упадет с их головы. Но нельзя оставлять их на свободе, ибо эти чудодеи опасны. Поэтому мы свяжем их! А завтра, когда они уже не будут твоими гостями, о Гартак, ибо ты пригласил их только на сегодняшний вечер и на сегодняшнюю ночь, мы решим их судьбу. Слышите ли вы меня, воины и охотники? Согласны ли вы со мной?
      Раздались одобрительные выкрики. Особенно громко кричали старейшины и знать:
      - Да, да!
      - Пусть свершится твоя воля, Дорбатай!
      Вещун отдал приказ своим помощникам:
      - Свяжите их!
      Осторожно, следя за каждым движением чужеземцев, подручные вещуна начали приближаться к ним. Они явно боялись этих волшебников, которые умели вызывать огонь и гром из-под земли. Еще боялись они страшной поскины, хотя ее сегодня здесь и не было.
      Диана не могла прийти на помощь к друзьям. Перед тем как отправиться на осмотр становища, Артем привязал верную собаку у своей кибитки, так как не хотел пугать скифов.
      Подбадриваемые криками старейшин и знати, подручные вещуна все увереннее подбирались к пленным, держа наготове веревки, обнажив свои короткие мечи.
      Путешественники были беззащитны. Даже верный их друг Варкан не в состоянии был им помочь.
      Артем посмотрел на Дорбатая. Злобное лицо вещуна ухмылялось зло и хищно.
      Старый интриган праздновал победу!
      ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
      ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
      Куда девался Варкан? - Коридор из дротиков. - На коней, друзья! - "Артем, бегите!" - Вдвоем с Дмитрием Борисовичем. - Погоня приближается. - Необычное оружие. - "Я тут, я тут!"
      ...Помощники вещуна приближались. Трое друзей отступили назад, прикрывая собою Лиду.
      - Что же делать? Что же делать? - беспомощно озиралась девушка.
      Один из младших вещунов попытался схватить Лиду за плечо. Артем с такой силой оттолкнул его, что тот упал.
      - Браво, Артем! - воскликнул Дмитрий Борисович. - Будем защищаться! Я с вами! - Археолог дрожал от воинственного пыла, который неожиданно проснулся в нем.
      Но о какой защите можно было говорить? Что могли поделать они против огромной, враждебно настроенной толпы?..
      Тем не менее вещуны в замешательстве уставились на Дорбатая, как бы призывая его на помощь. Артем воспользовался их нерешительностью. Он заложил пальцы в рот и изо всех сил свистнул, зовя Диану. Он знал, конечно, что собака привязана, что она далеко... а все же... а может быть?
      Дорбатай сердито бросил несколько слов. Должно быть, это был приказ схватить чужаков во что бы то ни стало.
      Сверкнули короткие мечи, готовые опуститься на головы пленников. Дальнейшее сопротивление было бессмысленным. Пришла пора сдаваться.
      В этот самый миг до слуха Артема донесся собачий лай. Это она, Диана! Не может быть! Лай становился все ближе и явственней.
      - Иван Семенович, Диана сорвалась с привязи! - радостно воскликнул Артем и что было сил закричал: - Сюда, сюда! Диана! Поскина! Поскина! Сюда! Поскина!..
      Подручные вещуна отпрянули от пленников. Поскина! Страшная рыжая пантера?..
      - Ко мне! Поскина! Диана! Поскина! - звал Артем.
      Увидев собаку, скифы бросились врассыпную. А между ними, как метеор, пролетела огромная рыжая собака и набросилась на помощников вещуна, растерянно суетившихся возле пленных. Вещуны в испуге попятились от собаки, раздались крики:
      - Поскина!.. Поскина!..
      Отогнав врагов, собака вернулась к своим. На ее шее болтался обрывок веревки, которым она была привязана у шатра.
      - Любимая наша Дианочка! - ласкала Лида собаку. - Она спасет нас!
      Иван Семенович пожал плечами: он вовсе не был уверен в этом.
      Действительно, радоваться было преждевременно. Снова раздался приказ Дорбатая. На этот раз скифы опять применили проверенный ими ранее способ борьбы с поскиной.
      Воины выставили вперед копья, которые не позволяли Диане напасть на вещунов. Приходилось отступать. Но куда? Ответ на этот вопрос дали сами скифы. Перед друзьями открылся коридор, из живых стен которого угрожающе торчали острия копий. Другого пути не оставалось. Однако куда ведет этот коридор? Что ждало их? Какая новая западня?
      Копья надвигались. Друзья отступали. Впереди шли Лида с Дмитрием Борисовичем, их прикрывали Иван Семенович, Артем и Диана...
      Снова послышался голос Дорбатая. Что он говорит, что приказывает?.. Хоть бы Варкан перевел его слова, лучше уж знать, что ожидает их, пусть самое худшее, но знать. А где он?
      Артем встревоженно оглянулся. Варкана нигде не было!
      - Дмитрий Борисович, вы не видели Варкана?
      - Недавно был тут, а сейчас...
      - Он ничего вам не сказал?
      - Нет...
      - Значит, он ушел куда-то, не предупредив нас?
      - Что я могу вам ответить, Артем? Откуда мне знать?..
      Это было непонятным. Если бы Варкана схватили вещуны, то кто-нибудь заметил бы это. Выходит, не так. А что тогда? Варкан бросил их, убежал? Да разве могло произойти что-либо подобное с прямодушным, смелым скифом? В это трудно было поверить. Друзья всей душой привязались к молодому отважному воину, который расположил их в свою пользу.
      Дмитрий Борисович растерянно озирался.
      - Неужели Варкан мог убежать?.. - сказал он.
      - Этого не может быть, - уверенно произнесла Лида. - Как можно думать так о Варкане? Артемушка, скажи!
      - Нет, не таков Варкан, - без колебаний подтвердил Артем.
      - Но где же он тогда? - спросил Иван Семенович.
      Варкан исчез. Видимо, случай скрыться представился ему совсем неожиданно, и он не успел даже предупредить друзей. Как бы там ни было, но без Варкана их положение становилось безнадежным.
      Путешественники продолжали свой путь в ощетинившемся остриями копий коридоре. Из-под металлических и кожаных шлемов их пронзали враждебные взгляды. Куда делись улыбающиеся, дружелюбные лица, которые так радовали наших друзей еще час тому назад! Да, суеверных скифов сумели основательно восстановить против чужеземцев. Пораженные внезапной смертью старого вождя, охотники и воины приписывали пришельцам всю вину за свои беды. Это они надругались над скифскими обычаями, обольстили вождя, и суровые боги жестоко покарали его за это... Разве не так говорил мудрый Дорбатай? Он слышал голоса грозных богов, мудрый вещун. И боги сказали, что волшебники-чужестранцы должны умереть! Дорбатай все знает, все ведает, и надо во всем и всегда слушаться его...
      Это можно было прочесть почти на каждом лице. Сопротивляться было бессмысленно - это понимали все. Только Диана все еще рычала, когда к ней приближались острия копий, заставлявшие ее пятиться. Лишь это глухое рычание да еще голос Дорбатая нарушали тревожную тишину.
      - Держитесь вместе, друзья! - напомнил Иван Семенович.
      - Они, кажется, собираются связать нас, - предупредила Лида, заметив выступивших вперед скифов с веревками в руках.
      Артема бесило сознание своей беспомощности. Болезненно переживал он и загадочное исчезновение Варкана. Не хотелось и думать, что тот мог струсить и сбежать. Не таким казался Артему молодой скиф. Но почему же он не предупредил своих друзей?.. Эх, Варкан, Варкан, неужели ты забыл, что лишь сегодня стал побратимом Артема!
      - А вы, Дмитрий Борисович, говорили, что побратим - даже больше, чем кровный брат, - сказал Артем с грустью.
      Археолог растерянно развел руками:
      - Просто не знаю, что и думать...
      - А я все равно не верю, что Варкан мог нас бросить! стояла на своем Лида. - Этого быть не может! Такой человек не предаст!
      - Но где же он? - спросил археолог.
      - И почему он нас не предупредил? - добавил Артем.
      Живой коридор кончился. Друзья оказались за пределами площади. Здесь они уже не были гостями Гартака. Теперь уже ничто не защищало их от произвола Дорбатая!
      Позади, где-то около шатра Сколота, завели пронзительную мелодию костяные дудки. Вспыхнули десятки факелов. Их беспокойное пламя боролось с черным мраком, надвигавшимся со всех сторон. От этого неверного, фантастического освещения все выглядело еще более зловещим. Временами пламя факелов на секунду выхватывало из тьмы то бородатое лицо воина, то сильную руку охотника, держащую острую стрелу на тетиве лука, то красный башлык вещуна за частоколом копий... При этом неверном свете Лида заметила двух скифов с веревками в руках.
      Гнев душил Артема.
      - Но что же нам делать, Иван Семенович? Что делать? повторял он, хотя понимал, что никто в этих обстоятельствах не может дать совета. Ему хотелось услышать ободряющее слово, воскресить в самом себе надежду на спасение!
      Вдруг Диана подняла голову и коротко залаяла. Она посмотрела на геолога, словно тоже ждала ог него если не совета, то приказа. Но хозяин только ласково потрепал собаку. Диану это не удовлетворило. Она снова залаяла, как бы предупреждая о чемто своего хозяина. Все прислушались. И теперь каждый из друзей ясно услышал то, что почуяла собака. Это был конский топот. Он приближался. Теперь можно было услышать и какие-то возгласы, хотя смысл их оставался непонятен. По-видимому, приближение каких-то всадников обеспокоило и стражу. Вооруженные скифы выше подняли факелы, и при их свете друзья узнали Варкана, мчавшегося во главе маленького отряда конников.
      - Варкан! Варкан! - закричал Артем.
      Сметая всех на своем пути, Варкан прорвался к побратиму и его товарищам. Вслед за ним мчались всадники с занесенными дротиками. Позади был виден еще воин, державший за поводья несколько оседланных лошадей. Весь этот отряд обрушился на вещунов, воинов, толпу, не давая им опомниться. Растерялся даже сам Дорбатай, не ждавший, видимо, столь молниеносного нападения.
      Перекрывая шум, Варкан воскликнул:
      - Ратман! Ратман!
      Варкан указал друзьям на свободных лошадей. Расспрашивать было нечего. И без того все ясно: Варкан вовремя пришел на помощь! Его спутники разогнали вещунов, чтобы те не помешали чужеземцам взобраться на коней. В отчаянном шуме все громче звучал боевой клич молодых воинов, мчавшихся за Варканом.
      - Ратман! Ратман!
      Удивительно, почему же теперь замерли охотники и воины, находившиеся на возвышении? Еще недавно вещуны во главе с Дорбатаем опирались в своих действиях на всю толпу скифов, которая поддерживала их. Было совершенно ясно, что скифы настроены против чужаков. И вот Варкан с несколькими товарищами на глазах у всех пытается отбить чужеземцев - и никто из большой толпы не помогает вещунам. Что изменилось? Ведь Варкан, несмотря на свою отвагу и решительность, был бы не в силах сделать что-либо, если бы не это неожиданное молчаливое сочувствие толпы скифов, воинов и охотников, которые не вмешивались и тем самым помогали Варкану. Что случилось?
      - Ратман! Ратман! - выкрикивали воины Варкана.
      Артем вопросительно посмотрел на Ивана Семеновича. Тот кивнул головой. Юноша мгновенно вскочил на коня. Разбирая поводья, он кричал:
      - Сюда! Лида, Дмитрий Борисович! На коней! На коней!
      Ближе всех к нему был археолог. Артем, не раздумывая, схватил его прямо за ворот и помог вскарабкаться на коня. Теперь очередь была за Лидой и Иваном Семеновичем. Но почему же они задерживаются? Оба они не такие уж беспомощные, как Дмитрий Борисович, и умеют обращаться с лошадьми...
      - Сюда! На коней! - крикнул еще раз Артем. Его возглас потонул в гуле беспорядочных выкриков. Вещуны в конце концов овладели собой: ведь их было по крайней мере вчетверо больше, чем воинов Варкана. Теперь уже вещуны пришли в себя. Мододые скифы из отряда Варкана защищались, нанося плашмя удары акинаками. Они почему-то не решались применить оружие по-настоящему. Воспользовавшись этим, вещуны стали теснить их. А тут еще появился и сам Дорбатай. Он подбадривал помощников, руководил наступлением.