— Давай бросим девчонку, — спокойно сказал Игорь. Его руки все еще были связаны за спиной . — Им нужна только она.

— Нет! — крикнула Лена и схватила с верстака какую-то корявую железку. На лице ее появилась злая решимость.

— Уйдем вместе, — спокойно сказал Жека.

Они перешли в темное соседнее помещение и сразу почувствовали тесноту: здесь стояла какая-то машина.

Жека поискал выключатель и включил свет. Машина оказалась старым «москвичом».

— Надеюсь, эта колымага заведется, — сказал Жека. — Залазьте вовнутрь!

— Что ты задумал? — обмерла Лена.

— Сейчас увидите, — решительно произнес Жека.

Но никто ничего особенного не увидел. Жека уловил странный запах и почувствовал как его губы расплываются в улыбке.

«Газообразный „дибилин“?!» — только и успел подумать Жека.

«Да-а…» — прошептал Гид.

Маленькая голубая планета из неприметной звездной системы на окраине Галактики. Что может понадобиться здесь каким-то сверхцивилизациям, что решают здесь свои, совершенно непостижимые проблемы на головокружительном уровне развития материи и духа? Неужели что-то может связывать совершенно чуждых существ абсолютно непохожих миров? Нет, нет — это совершенно невозможно! Это бессмысленно и глупо. Так могут тешить свое самолюбие только совершенно примитивные существа, наполнившиеся спесью от первого детского прыжка над тонкой пленкой атмосферы своего голубого шарика.

Но, если взглянуть на это несколько иначе?

Когда-то, в незапамятные времена Создателю стало так одиноко, что он, зачем-то создал людей, существ совершенно примитивных, и, в сущности, никчемных. Более того, существ довольно вредных и неподдающихся воспитанию. И хотя все силы Вселенной были руках Создателя, тот, по необъяснимой причине, не исправил их своей бесконечной волей, не истребил, не наказал соответствующим поведению образом. Он совершил поступок, который не поддается никакому объяснению: послал на эту маленькую планету собственного сына, с тем, чтобы тот ценой собственной жизни… Ну, об этом известно всем жителям этой планеты. Одни верят в эту историю, другие посмеиваются. Так или иначе, этот сюжет на тысячелетия определил облик юной цивилизации, только-только расправляющей плечи.

Зачем-то нужна маленькая и красивая планетка гигантам. Может, для того, чтобы алчно перекатывать ее на том, что заменяет им ладони? Может, она для них — предмет антиквариата, своего рода раритет? А может она — бесценное поле для масштабных экспериментов?

Кто знает? Разве что Создатель, если он действительно есть где-то в просторах Вселенной… Хотя, может, потому гиганты и решились на свои опыты с голубой планетой, что Создатель покинул пределы Вселенной, оставив ее на время без присмотра?

Об это трудно судить нам, жителям этой планеты.

Мы вообще, по сути, так и не научились мыслить и действовать разумно. Все, что нам предоставил могучий творец — это способность самим делать выбор. В основном — выбор глупый и неправильный. Но, может быть — это самая приятная способность из всех, которыми наделен человек?

Как бы не так! Большая часть людей с радостью избавились бы от этой проклятой способности, которая заставляет их мучиться выбором и последствиями сделанного по собственной воле выбора. Куда приятнее ругать того, кто сделал этот выбор за тебя. Даже если это была всего лишь монетка…

…Все, что мог делать Жека — это думать и тупо улыбаться. Странное, все-таки действие у «дибилина» — отключается контроль над телом, но голова остается ясной. И еще он мог наблюдать за нервным коротко стриженным пареньком, что, сидя на капоте старого «москвича», с интересом осматривал пистолет, отнятый у безвольно стоящего Игоря.

— Ну, что, народ, залазьте в машину, — добродушно сказал паренек и открыл заднюю дверцу. — Дамы сюда, пацаны вперед… Пять сек…

Он сел в машину, и та с натугой завелась. Потянул «подсос», двигатель загудел на высоких оборотах. Завоняло выхлопом — ворота оставались закрытыми. Парень вылез из машины, затолкал на водительское сиденье Жеку. Рядом уже сидел Игорь.

— Приятно было познакомиться, — сказал парень. — Передавайте привет своим… Этим… «корневым точкам», вот…

Он неопределенно ткнул пальцем в потолок и исчез за дверью в соседний гараж. й, существ совершенно счто решают свои, совершенно непостижимые проблемы на головокружительном уровне развития материи и духа

Глядя в стену чрез лобовое стекло и продолжая улыбаться, Жека подумал, что это довольно чистый способ убийства: никаких следов насилия, «дибилина» в крови тоже не найдут, он к тому времени разложится. И правильно — чем чище работают корректоры, тем эффективнее действия против ци-бомбы.

Непонятно только, почему Гид этого паренька направил его прикончить коллегу? С Леной все понятно, с ним самим — понятно не вполне, но объяснимо…

Но разве корректоры могут уничтожать своих?

Дышать становилось труднее. Жека начал осознавать, что смерть подкрадывается все ближе. Страха не было. Было лишь ощущение беспомощности и глупости происходящего.

«Гид! Гид! Ну что же ты молчишь, собака?! Ведь и ты сейчас тоже сдохнешь вместе со мной!

— И поделом, — обреченно отозвался Гид. — Я не справился со своей функцией.

— Неужели ты не хочешь жить?!

— Я? Никогда об этом не задумывался… Пожалуй, хочу… Только зачем? Я ведь не смогу осуществлять свое назначение — наводить на цель… Ведь мы теперь не в одной команде…

— Как это не в одной? Мы единое целое! А цель найти всегда можно! Но об этом — в другой раз, ладно? А сейчас скажи, что можно сделать, чтобы выбраться отсюда?

— «Дибилин» будет действовать еще минут сорок. А через пятнадцать мы потеряем сознание. Я не знаю, что делать. Против этого химиката твоя воля бессильна.

— Неужели, это конец?..»

Гид не ответил.

Жеке казалось, что его мозг лопнет от количества бесполезных вариантов спасения. Все эти варианты разбивались о стенки черепа и рассыпались в прах.

«— Гид! Гид! Ответь!

— Ну, я слушаю…

— Как ты общаешься с другими гидами? Это что-то вроде сети?

— Не совсем… Ну, упрощенно, наверное, можно сказать и так…

— Ведь от тебя они получают информацию о том, где мы находимся?

— Наверное… Я не знаю…

— Как не знаешь? Ты ведь получаешь информацию?

— Да… Но не знаю откуда и как. Она сама возникает, когда нужно…

— Понятно… Технологии скрываются даже от тебя самого?

— Не думал об этом. Пожалуй.

— Ладно, не важно… А можешь ты сейчас передать своим информацию о том, что здесь появилась еще одна корневая точка? Что она собирается нас спасти?

— Как это? Это ведь ложь!

— Конечно, ложь! Но иначе нам не спастись!

— Я… Не могу! Это дико… Это против моих функций… Даже, если бы я захотел, я бы не смог…

— Ладно…» — нетерпеливо перебил Гида Жека.

Перед глазами начинали плыть цветные круги. Конец близился…

«— Слушай, Гид, я все понял. Ты ничего не можешь сделать самостоятельно… Но ведь мысли мои ты читаешь? Образы передать сможешь?

— Я не знаю, как передать… Я могу только воспринять, а что будет дальше — не знаю…

— Ну так, воспринимай внимательно…»

Жеке очень хотелось закрыть глаза, чтобы сосредоточиться. Однако проклятый «дибилин» не позволял и этого. Жека напряг всю свою фантазию, все эмоции, что не были подавлены «дибилином»…

… и увидел.

Перед машиной, у стенки в клубах выхлопных газов появился человек. Рука начала наливаться теплом. Там, на руке разгорался оранжевый индикатор. Этот человек перед ним пришел сюда с единственной целью — спасти Лену — такого же «провокатора», такую же «корневую точку», как и он сам. Это же так просто: сейчас он подойдет к задней двери, откроет ее и вытащит безвольное тело Лены.

Потом прикажет ей: «иди!..»

Жека понял, что еще чуть-чуть, и он потеряет сознание.

Незнакомец вытащил Лену из машины и повел к двери… Вдруг он остановился и, вернувшись, склонился над окном передней двери. Руку невыносимо жег индикатор.

— Сейчас я вас отсюда вытащу, — сказал человек.

Он медленно обошел машину, направляясь к Игорю.

— Иди за мной, — сказал он ему.

Игорь механически вылез из машины и подошел к покорно ждущей Лене.

Человек медленно вернулся к Жеке. Медленно — потому, что надо было тянуть время…

Человек склонился над ним, и Жека узнал того самого паренька, что оставил их здесь ждать собственную смерть.

— Блин, я не понял, что тут происходит? — недоуменно произнес паренек и зашелся в кашле. Он исчез в дыму, и через несколько секунд раздался скрип открываемых ворот.

— Где он? — спросил у Жеки вернувшийся парень и замахал рукой, разгоняя едкий дым. — А, черт… А ну, встали, пошли за мной…

«Получилось! — удивленно подумал Жека. — Нет, ну надо же, какое у меня богатое воображение!..»

Невыносимо болела голова. Это ничего: у живых вечно что-то болит. На то они и живые.

…На пустыре они долго сиднли в ожидании распада «дибилина». Парень посматривал на индикатор — но толку: тот, разумеется, показывал присутствие «провокатора» — Лены. Хотя вокруг могла быть еще целая сотня «провокаторов». Чтобы их обнаружить, надо сначала убить Лену… Вот только ему хочется задать вопрос…

Первым из оцепенения вышел Игорь. Он был в бешенстве, его переполнял праведный гнев незаслуженно обиженного теми, кто должен его защищать и поддерживать.

— Ты… — прохрипел он. — Ты чего своих гробишь, урод?

— Каких еще «своих»? — недоуменно отозвался парень. Он достал пистолет — тот, что был отобран у Игоря — и взвел курок. Судя по всему, парень был не из пугливых. Того гляди, он и пристрелит коллегу.

— А это ты видел? — Игорь выбросил в его сторону растопыренную пятерню.

— И что? — равнодушно спросил парень. — Что я должен был увидеть?

Игорь взглянул на собственную руку. И изменился в лице.

Жека поднял свою, еще непослушную ладонь, уже догадываясь, что он там увидит. Вернее — не увидит.

Индикатор исчез. Чего и следовало ожидать.

«— Ой… Что со мной? Мне страшно… — раздался в мозгу голос Гида. — Со мной что-то происходит…»

Жека не ответил. Какое ему дело до никчемного теперь соглядатая Покровителей, которые очень странно проявляют свое покровительство над оболваненными людьми.

— Ты это хотел мне показать? — спросил парень и показал свою ладонь пленникам. На ней, как и полагалось, пылала оранжевая буква «Y»

Жека понял. Их вычеркнули из рядов. Одновременно приравняв к «корневым точкам». И с ними сейчас покончат. А не покончат сейчас — все равно, найдут рано или поздно, как и всех остальных, кого считают частью проклятой «ци-бомбы».

Лена еще не пришла в себя от действия «дибилина». Она улыбалась.

На глазах Игоря заблестели слезы. Жека понял, что это — не слезы страха. Это слезы обиды. Ведь Игорь до конца был уверен в собственной правоте и в том, что за ним стоит самая мощная и справедливая сила в обозримом космосе.

А оказалось — он такая же жертва, как и сидящие рядом. Ха-ха-ха! Какая космическая ирония! И какая земная…

— Постой, погоди, — срывающимся голосом начал он. — Я один из вас! Я корректор!..

— Ага, — кивнул парень. — Мне Гид уже сказал, что ты — бывший корректор, ставший «корневой точкой» — как они. Обыкновенный предатель. А еще мне сказано с тобой не разговаривать. Хочу только спросить — где тот, что приходил к вам?

— Кто?! — Изумился Игорь.

— Тот, который хотел освободить вас.

— Освободить? Нас? Не понимаю, — пожал плечами. Игорь.

— Что ты косишь под идиота, козел! — крикнул паренек. — Не понимаешь? Ну, так сдохни…

Игорь напрягся. В его лице, почему-то, не было ожидания смерти… Он все еще не верил в то, что его уже лишили покровительства и сорвали с плеч корректорские погоны. А может, на что-то надеялся?..

— Он ушел, — спокойно сказал Жека. Он тянул время. Все что можно сейчас сделать — это надеяться на случайность.

— Куда? — спросил парень и перевел пистолет на Жеку. — Ладно, можешь не отвечать, чувак. Мне все расскажет девка. Аста лависта, беби!

Щелкнул боек. Выстрела не произошло. И в этот момент Игорь кинулся на паренька. Тот отпрыгнул назад и успел передернуть затвор.

Снова щелчок. Выстрела не последовало. А третий раз паренек нажать на спусковой крючок не успел, так как был сбит с ног подскочившим Жекой.

Парня несколько раз крепко припечатали по физиономии, но входить во вкус не стали, а попросту связали его руки за спиной ремнем.

— Ну, что, козел, понравился тебе мой пистолет? — чуть ли не весело спросил Игорь. — Нет, я этому уроду дилеру еще бутылку поставлю. Если не убью раньше…

— Прекратите, вы! — раздалось сзади. Это вышла из ступора Лена. Ее глаза горели. Она, видимо, и не собиралась теперь сбегать от своих потенциальных убийц.

«Стокгольмский синдром, — подумал Жека. — А, Гид?»

— Э-э… Да, наверное… — бесцветно отозвался Гид. С ним что-то происходило.

— Убью, сволочь… — повторял Игорь, расхаживая перед связанным и подкидывая в руке бесполезный, но оказавшийся спасительным, пистолет.

— Ты кого имеешь в виду? — поинтересовался Жека. — Нас, кроме тебя, трое. Советую для верности застрелиться самому. Холостым патроном.

— Да перестаньте вы! — укоризненно сказала Лена. — Целый день уже слышу — «убить, убить». Вы не похожи на тех, кто может кого-нибудь убить…

Жека с новым интересом посмотрел на Лену. За что она попала в сферу интересов корректоров? Как она могла участвовать в зловещих планах ци-бомбы (если у бомбы могут быть какие-либо планы)? За последние полчаса поведение Лены изменилось кардинально. Она попросту перестала бояться. Создавалось впечатление, что она начала воспринимать происходящее как само собой разумеющееся, а окружающих ее психов-убийц — как старых приятелей. Неужели это тот же пресловутый «стокгольмский синдром? Так или иначе, Лена нравилась Жеке все больше. И только странная ситуация, в которой они все сейчас находились, мешала приступить к „нормальному“ знакомству.

«Симпатичная девушка, а, Гид? — подумал Жека. — Как ты считаешь?

— Я не знаю, — растерянно ответил Гид. — Мне что-то нехорошо… Пустота…

— Что-то происходит? Ты чувствуешь что-то неприятное?

— Я ничего не чувствую… В этом все дело… Я стал не нужен… Я не знаю, что делать…

— А-а… — Жека посмотрел на свою ладонь. — Я, кажется, догадываюсь… Тебя «выключили» из системы? Ты не чувствуешь больше других Гидов?

— Не знаю… Да, наверное… Мне страшно…

— Э, Гид, не кисни! Теперь мы с тобой в одной лодке! Не забывай, что ты не один — у тебя есть я! Так уж получилось, во всяком случае…»

— Эй, Игорь, — как можно добродушнее сказал Жека. — Если не секрет — как поживает твой Гид?

Игорь хотел, видимо, огрызнуться, но сдержался, постоял пару секунд, как бы обдумывая ответ, и сказал:

— Молчит. Давно уже.

— Понятно, — кивнул Жека. — Вылетел из своей системы. Пребывает в шоке. Мне вот интересно, будет ли от него хоть какая-нибудь польза после этого отключения? Или он будет служить лишь маяком для удобного обнаружения нас другими корректорами?

Игорь не ответил.

— Хотелось бы, чтобы польза была, — продолжил Жека. — Иначе он нужен лишь как симулятор шизофрении. Забавно, конечно, но это прямая дорога в психушку, а? Хотя дожить до психушки нам не придется, если ты и дальше будешь считать Покровителей своими благодетелями. Я тут подумал — рано или поздно за нами снова придут. Единственный выход — привлечь на свою сторону как можно больше народа. Лучше — за счет потенциальных жертв. То есть — «корневых точек».

— Чем это лучше? — вяло поинтересовался Игорь.

— Хотя бы тем, что таким образом мы их спасем.

— То есть, играя на руку ци-бомбе? — набычился Игорь. В нем еще, видимо не догорело пламенное сердце корректора.

Жека внимательно посмотрел на Игоря и спросил:

— Рядом с тобой стоит «корневая точка», — он указал на Лену. Та скривилась и уперла руки в бока. — Ты уже давно не связанный, с пистолетом в руке — почему ты не убьешь ее? Если пистолет не стреляет — просто ударь ее…

— Но-но! — угрожающе произнесла Лена.

— Я… — Игорь сглотнул слюну и мельком глянул на Лену. — Я…

— Я знаю, — кивнул Жека. — Гид молчит. И на тебя не давит. Потому что с ИХ точки зрения — ты уже труп. Покойник. Но с точки зрения человека — ты еще жив. И не убиваешь ее потому, что тебе, по сути, плевать — «корневая точка» она, враг народа или мутант — ты просто не хочешь убивать. Теперь ты понял, как нами вертят?

Игорь молчал. Он был бледен и напуган. Видимо, его тоже посетили какие-то неприятные ощущения.

— А вот он — убил бы. — Жека ткнул пальцем в паренька. — Потому что индикатор у него на руке пока не потух…

— Что значит — пока? — оскалился тот. — Погодите, наши ребята вас быстро найдут, вы и вправду — покойники…

— Как и ты, родной, — кивнул Жека. — Поэтому я предлагаю отсюда убраться… Тебе в том числе.

— Думаете, я пойду с вами? — усмехнулся паренек. — Если хотите — тащите. Вас же быстрее найдут…

— Ты прав, — согласился Жека. — Лучше, если ты пойдешь сам. Ножками…

И Жека принялся обшаривать карманы паренька. Тот, сразу понял предмет поиска Жеки и начал было извиваться, но был схвачен и обездвижен Игорем. Тот тоже догадался, что нужно Жеке.

— Ага, — удовлетворенно сказал Жека, демонстрируя присутствующим маленький шприц с пластиковым колпачком на игле. — Без этого мы никуда… Правильно. Зачем лишний раз стрелять, когда жертва сама может сигануть с высокого обрыва… Оп-па… А это что?

Он вертел в руках клочок бумажки, на котором было нацарапано «Михаил», улица, номер дома и квартиры.

— Еще одна «точка»? — поинтересовался Жека. — По глазам вижу — что да…

Он, уже вполне привычно, воткнул иглу в бедро паренька. Злобный оскал на его лице быстро уступил место обаятельной, но довольно глупой улыбке.

— Вот. Так-то лучше будет. А теперь пошли. Человека выручать надо…

Мишаня возвращался домой с работы. Как всегда, он засиделся в конторе допоздна, так как человек был ответственный, а, кроме того, хотел незаметно стянуть жесткий диск от компьютера. Стянуть его можно было в любое время, так как диск лежал плохо, по сути, был всеми забыт, и подозрение могло пасть на кого угодно из персонала, только не на кристальной честности Мишаню.

Но тот, как уже было сказано, человек был ответственный, и воровать на людях не мог. И денег на покупку этого «девайса» у него тоже не было.

Собственный жесткий диск на днях сгорел, похоронив внутри себя Мишанину диссертацию, чудовищное название которой вспомнить полностью теперь вообще не представлялось возможным.

Несмотря на то, что Мишаня был человеком ответственным, был он еще и рассеянным человеком. Поэтому копий проклятого «кирпича» нигде не сохранилось, и Мишаня всерьез подумывал о суициде.

Однако похищенный с работы «винт» давал некоторую надежду на воскрешение собственных трудов. Предстоящая работа по восстановлению утерянной информации, если не радовала своей эффективностью и толковостью, то, во всяком случае, наполняла жизнь Мишани новым смыслом.

Трудно сказать, что сподвигло Мишаню на сотворение диссертации по жутко узкой отрасли философии. Конечно, писал ее Мишаня не без интереса и со всей свойственной ему ответственностью. Но из всего практического смысла данной работы ясен был только один аспект — продолжение учебы в аспирантуре и возможность «откосить» от армии. В армию Мишаня не хотел, а других возможностей для «отмазки» не предвиделось.

Нужно сказать, что Мишане в армии вообще нечего было делать. Не его это было дело. Все, что светило ему в эти два светлых года — сплошные внеочередные наряды и зверства дедовщины. На лице Мишани словно написано было: ну, поиздевайтесь надо мной, помучайте, ну, пожалуйста! После военной кафедры университета он мог, конечно, пойти служить офицером. Однако неизбежные издевательства со стороны подчиненных еще неприятнее…

Мишаня не был мазохистом. Просто по своей природе он был жертвой. Хотя и всячески пытался преодолеть это неприятное природное качество. Жертвой он был в школе, затем в университете, на работе, в общении с девушками. О, последние измывались над ним наиболее изощренно и безжалостно, так что, доведись какому-нибудь гуманисту дать Мишане толковый совет — выбрать общение с женщинами или армию, тот, не дрогнув, посоветовал бы скрыться в рядах Вооруженных сил, даже со всеми неизбежными последствиями…

Поэтому когда в темном подъезде его схватили за шиворот и прошипели в ухо: «Не шевелись — убью!», он даже не удивился. Просто выронил из рук несчастный «винчестер», что с неприятным стуком грохнулся на бетон. Следом туда же последовали очки, на которые Мишаня не преминул немедленно наступить.

Он не видел напавшего, только почувствовал болезненный укол в бедро и нелепую улыбку, вылезшую на лицо. Ощущение было странное. Близорукий туман перед глазами добавлял эффекта чего-то сюрреалистического.

— Иди вперед! — скомандовал то же голос, и Мишаня послушно пошел. По правде сказать, напавший перевел свой странный препарат зря: Мишаня и без него все равно по команде покорно пошел бы вперед, и так же дошел бы до окна в собственной комнате на седьмом этаже. Мишаня был невероятно мнительным. Видимо это была плата за недюжинные умственные способности.

…Только стоя на подоконнике и глядя с улыбкой вниз, Мишаня вряд ли захотел бы подчиниться приказу сделать шаг вперед. Мишаня был жертвой, но и у жертв зачастую под ногтями находят следы кожи убийцы…

Мишаня стоял на подоконнике, смотрел на ослепительную россыпь огней вечернего города и улыбался. И мало кто мог бы понять, что творилось в мозгу обладателя этого безвольного тела.

Даже когда за его спиной началась тихая возня, сопровождаемая тяжелым дыханием, звуками ударов твердого о мягкое и сдавленными матюками, он не смог заставить себя обернуться. Только когда сзади раздался властный возглас: «Назад! В комнату! Слазь!» он сделал шаг назад и смачно грохнулся на спину посреди комнаты. Хорошо хоть, не было вокруг острых углов, а на паркет был накинут достаточно махровый коврик. Некоторое время Мишаня, улыбаясь, смотрел на качающуюся люстру, которую он зацепил головой. Болело все тело и проклятая улыбка вызывала бессильное раздражение.

Крепкие руки схватили Мишаню под мышки, усадили в старое кресло и развернули в сторону незваных, но пришедшихся весьма кстати, гостей.

Ими оказались девушка и два крепких парня, чья внешность несла на себе следы недавней борьбы: лицо одного было поцарапано, одежда на обоих висела не слишком опрятно. В отдалении, на полу сидел еще один парень, худощавый, коротко стриженый, на вид младше остальных. Выглядел он угрюмо. Может, потому, что у него были связаны руки?..

— Вот, собака ушел! — вытирая пот со лба, выдохнул один из парней.

— А тебя можно поздравить, — хмыкнул второй, обращаясь к Мишане. — Как говорится — с днем рождения!

… Мишаня не верил собственным ушам. Все, что ему рассказал этот Жека, звучало, как параноидальный бред. В подтверждение своих слов, ему тыкали в лицо ладонью Санька, на которой потухало странное бледное свечение.

— За что меня должны убить? — тупо повторил Мишаня. — Что я кому сделал?

— О, господи… Да откуда мы знаем? Разве то, что ты чуть не сиганул по его команде в форточку — тебе этого мало, чтобы понять — ты в опасности?

— И что делать? — так же тупо спросил Мишаня.

— Думать, — ответил Жека. — Нам всем надо напрячься и думать. Потому, что если мы не придумаем — нам всем крышка. Рано или поздно. Это и тебя касается, Санек. Вокруг нас постоянно будут кружить маньяки с пистолетами, и рано или поздно, удача нас покинет.

Санек, Сидя на полу в своем углу, кисло пялился в потолок. У него тоже начался «отходняк». Игорь мог ему только посочувствовать. Тяжело расставаться со своими иллюзиями. Тяжело трезветь и чувствовать, как на тебя, взамен приятному опьянению всезнания и звенящей ясности мысли, наваливается похмелье и уже забытая головная боль. Посиди, посиди. Вспомни, кого ты уже успел убить во имя спасения человечества. И высокой зарплаты, конечно…

Они помолчали. Жека, Игорь и Лена закурили, не спрашивая Мишаню. Им, почему-то, показалось, что Мишаню спрашивать незачем.

— Во-первых, давайте подумаем, почему вы можете быть полезны ци-бомбе, — сказал Жека. — Это я о Лене и Мише.

Сидящая на подоконнике Лена дернула плечом.

— Понятия не имею. Я вообще не верю ни в какую ци-бомбу. По-моему всеми вами заправляет шайка сексуальных маньяков, вот и все. Надо ж такое придумать — Покровители! Я ведь простая медсестра. От меня вообще ничего не зависит.

— А, может, ты должна вылечить какую-нибудь важную «шишку»? — предположил Игорь.

— Скорее уж переспать с ней, — криво усмехнулась Лена. — Я ведь не врач. Кроме того, никаких «шишек» я не знаю. Они и не лечатся у нас — в районной-то больнице…

— Ладно, а Мишаня? — спросил Жека.

— Что — Мишаня? — переспросил Игорь.

— Чем таким особенным занимаешься ты?

Вопрос, адресованный Мишане, ввел того в замешательство. Ничего особенного в своей жизни Мишаня не наблюдал, ничем важным для государства и общества не занимался. Даже его диссертация была настолько далека от народа, что ее существование было абсолютно тождественно ее отсутствию. Что и подтвердил сегодня сгоревший «винчестер».

— Диссертация? — нахмурился Игорь. — О чем?

— «Знание и понимание»… — промямлил Мишаня. — Теоретические аспекты. Что-то такое…

Воцарилось задумчивое молчание.

— Вряд ли это связано с твоей диссертацией, — решил Жека.

— А с чем связано то, что нас собираются кокнуть? — спросил Игорь. — А, Санек? Как ты считаешь?

Санек вяло пожал плечами. Ему пока было все равно, за что его хотят убить. Он был еще в пути. От прежнего состояния к нынешнему.

— Я понимаю только одно, — решительно сказал Жека. — Мы должны отыскать Георгия и поговорить с ним.

— Кого? — не понял Игорь.

— Ну, того, из Покровителей.

— Ты хотел сказать — Генриха?

Воцарилось молчание.

— Я имею в виду этоготипа — вербовщика из фирмы «Фаэтон».

— Ну, да…

— Вы про Митрича? То есть, Коляна? — устало поинтересовался Санек.

Все переглянулись. Видимо, земное имя для представителя сверхцивилизации было не принципиально.

— Короче, — решил Жека. — Это не важно. Утром мы идем туда. Идем все вместе, потому что пока мы не разобрались — нам всем грозит смертельная опасность. Вряд ли к нам вернется этот, сбежавший. Скорее, сюда придут, хорошо подготовившись. Бежать, прятаться нет смысла. Вряд ли что-то шумное будут затевать в многоквартирном доме…

— Не скажите, — протянул Санек. — Им плевать на такие мелочи. Могут и в многоквартирном. Я знаю.

— Будем надеяться, что сегодня они не станут этого делать, — сказал Жека. Давайте попытаемся выспаться. Лена — ложись на диван. А мы, как-нибудь, на полу разместимся.

Мишаню, как обычно, никто ни о чем не спросил.

Город жил, жил своей обычной жизнью, и ничто не говорило о том, что вследствие некой «ошибки» неких Великих вся эта упорядоченная и привычная жизнь вскоре может пойти прахом.

Люди бегут по своим делам, дети идут в школу. Повсюду рекламные плакаты обещают всякие блага, стремление к которым наполняет жизнь смыслом.

Город обещал множество вариантов наслаждения жизнью. Вон новый ночной клуб, скандальная шведская театральная постановка, вон плакат о неделе японского анимэ в Москве. Мир все еще связан в тугой клубок глобальной цивилизации.

Пока еще рассекают душный воздух потоки машин. Вот несется куда-то в своем лимузине самодовольный олигарх с «мигалкой» на крыше, расталкивая малолитражки нетерпеливым спецсигналом. И, небось, думает, что, взобравшись на пирамиду жизни, он обеспечил себе спокойствие, безопасность и сытое существование на долгие годы… Вот он удивится, когда пирамида под ним рассыплется на звонкие осколки, а сам олигарх с ускорением в одно добротное «g» полетит к земле-матушке в самый-самый низ. Туда, где вскоре окажутся все. Включая королей, шейхов, наркоторговцев, кинозвезд и президентов.

Первое время этому очень рады будут экстремисты всех мастей. Они наверняка припишут крах цивилизации себе. Однако, оказавшись вскоре у разбитого корыта, они будут рвать волосы и проклинать самих же себя. Кому нужна победа, ставящее всех в равное положение первобытных дикарей? Если ты победитель — где же лавры?

…Они с минуту топтались на узком пандусе перед дверью в цоколе все той же серой многоэтажки, пока Игорь давил на заляпанную краской кнопку звонка. Жека в упор рассматривал задумчиво стоящую Лену. Санек нервно оглядывал окрестности. Взгляд его остановился на огромной, в стену дома, «растяжке». Гигантские длинноногие «анимашки» с широко распахнутыми глазами целились в него из пистолетов. Саньку это не очень нравилось. Что-то в глазах «мультяшек» сулило ему угрозу…

…Игорь был преисполнен решительности набить резиденту Покровителей морду. Пусть это — сверцивилизация или просто черти из преисподней, но ведь и у простых граждан может резьбу в голове сорвать…

Дверь открыл тот же дядечка в могучих очках.

— Нам в «Фаэтон», сказал Игорь, и все быстро вошли внутрь. И сразу же, невзирая на недовольные возгласы дядечки, отправились в глубину коридора, в сторону двери, откуда начались злоключения для доброй половины компании.

Игорь распахнул знакомую дверь…

Комната была пуста. Не было дорогих кресел, стола. Не было и похожего на Угольникова наместника таинственных Покровителей.

— Сбежали! Вот сволочи! — сплюнул Игорь.

Он подошел к противоположной двери и открыл ее. Там оказалась тесная кладовка, заполненная каким-то хламом.

— Ну, правильно, — спокойно сказал Жека. — Он же сказал — мы вам открыли глаза, дали Гидов, а вы разбирайтесь сами…

«Что ты думаешь по этому поводу, Гид? — окликнул свое второе „я“ Жека.

«Не знаю, я совершенно ничего не знаю», — сокрушенно ответил Гид

— Сволочи, — повторил Игорь. — Ушили и подчистили все за собой. Будто и не было их.