— Сейчас объясню. Ты сциллийцев не первый день знаешь, как и я. То, что они до чужого добра жадны не в меру, — тоже знаешь. Так вот: если дела у них пойдут сколько-нибудь успешно — выхолостят они вас за несколько лет всех! Не перебивай. Дослушай. Если дела у них пойдут неважно, то Конфедерация с треском расползется по швам. И получится огромное количество маленьких удельных княжеств, которые будут самозабвенно драться между собой. Мало того! Крупные транспортные перевозки прекратятся: дорого будет выходить снаряжать большие транспорты. Значит, все перейдут на маленькие Х-СОМ'ы. И не мне тебе рассказывать, что проще брать на абордаж. Вот тебе и польза.

— Угу, — согласился пират, — а вам, легионерам легавым, какая с этого польза?

— И нам польза есть, — спокойно ответил Стэн. — Раз нас так по-скотски разогнали и оставили без законного куска хлеба, то я не вижу причин, по которым нам бы возбранялось отнять у новой власти то, что нам принадлежит. Во всяком случае — должно принадлежать. Да и в мутной воде рыбку ловить интереснее.

— Хороши представители закона, — мрачно подытожил Шорох. — И чем же вы лучше нас?

— А мы сейчас такие же представители закона, как и вы, — спокойно парировал Стэн. — Я думаю, что про взорванный линкор ты уже слышал. Значит, за наши головы уже назначена награда. Как, между прочим, и за твою.

— Гм, а что мне помешает прямо сейчас скрутить вас обоих и отдать представителям власти?

— Во-первых, — Стэн ослепительно улыбнулся, — наличие у нас лучеметов. Во-вторых — отсутствие у тебя желания лишний раз с властями общаться. В-третьих — сотрудничество с нами принесет тебе больше денег, чем передача нас властям. Да еще и не факт, что эти власти не решат вместе с нами заодно и тебя вздернуть на ближайшем суку.

— Слышь, Шорох, дело он говорит, — опять влез в разговор Скад.

— Дело, — задумчиво повторил Шорох, — на этом деле столько народу полечь может…

— А без него все поляжете! — жестко прервал пирата Джейк.

— Это как посмотреть, — Шорох снова задумался, — это как посмотреть… Слава Богу, не один десяток лет жили и не тужили. И еще не один десяток проживем.

— Только все те годы сциллийцы не были у власти. Да и не особо вами правительство занималось. А теперь — новая метла чисто мести будет. Неужели ты думаешь, что одна мафия потерпит наличие другой?

— Может, и не потерпит, — согласился Шорох, — но мы-то вам зачем? Кораблей у вас хватает. Обучали вас серьезно. Трассы вы знаете лучше нас. А здесь на Тибе всем плевать, у кого груз покупать: то ли у нас, джентльменов удачи, то ли у вас — бывших Легионеров. Так зачем вам это?

— Нас не так много, как хотелось бы, — с неохотой ответил Стэн. — Мы можем изрядно попортить новому правительству нервы, можем подгадить снабжение десятку-другому планет. Можем кратковременно перекрыть несколько трасс. Не более того. Поймите, нам надо постоянно маневрировать, чтобы действия наши были хоть немного успешными. А люди — не роботы. Им иногда отдыхать надо. Вы же сейчас сможете собрать к себе такую армаду, что всем остальным и не снилось. Мало того, что все сопливые романтики с радостным щенячьим визгом устремятся в ближайшее время к джентльменам удачи, так еще и огромное количество обывателей, которым скоро станет очень неуютно в своих домах. У вас уже отработана метода общения со всей этой публикой, а пускать штатских на корабли Патруля… Мы вряд ли на это пойдем. Да это и не имеет смысла. Таким образом мы сможем подавлять армейцев, сопровождающих транспорты, а вы сможете брать эти транспорты на абордаж. Как в таком случае происходит раздел добычи — хорошо известно. Так что тут никаких сложностей возникнуть не должно. Ну а если возникнет необходимость в планетарной операции — всегда можно договориться о пропорциональном участии десанта. Кроме того — налеты наших кораблей на 5020 прекратились, а вот оставить дежурить там пару крейсеров мы можем, и следующему, кто попытается туда припереться с целью пострелять, очень не поздоровится. Я думаю, не надо объяснять, что в открытом бою мы можем дать любому из ваших хорошую фору и все равно будем в выигрыше.

— По этой причине в 5020 остов вашего крейсера висит? — ядовито осведомился Скад.

— Я помолчу, сколько обломков ваших крейсеров там осталось, — парировал Стэн, — только глупости это все. Сейчас одно дело делать будем, тут старое поминать глупо.

— Глупо, — согласился Шорох. — Ох нелегко будет народ уговорить ваши корабли не трогать!

— А никто и не обещал, что легко будет! — с вызовом ответил Стэн. — Еще тяжелее будет, когда сциллийцы мобилизуют все ресурсы, чтобы нас всех изжить. Зато потом…

На счет потом у Стэна имелись свои мысли. И они, вероятнее всего, абсолютно не совпадали с мыслями пиратов, но делиться ими легионер не стал. Джентльмены удачи задумались. Точнее, задумался Шорох, а Скад беззаботно встал из-за стола, пересек зал и взгромоздился на табурет около шлюхи. Та посмотрела на него пустым взглядом и изобразила на лице подобие улыбки. Подростки в углу уже вовсю совокуплялись, но до них никому не было никакого дела. Джейк откровенно зевал, всячески демонстрируя, что ему уже осточертело это место и эти переговоры. Стэн посмотрел на стоящий перед ним стакан с каким-то местным пойлом, но отхлебнуть не решился: слишком уж сомнительной была чистота посуды в этом заведении.

Готовясь к этой встрече, Стэн, конечно, связался с командирами всех подразделений, с которыми смог. Повозмущались, но план одобрили, и все равно было противно: опускаться до уровня банальных пиратов, чтобы свалить существующую власть… Существовал, правда, чисто теоретически, и другой метод. Можно было затаиться и подкопить денег, а на следующие выборы провести в правительство своих людей и… Но это была только теория. В беспристрастные счетные комиссии Стэн не верил. Не верил и генерал Ижи, с ходу назвавший высказавшего это предложение глупым доверчивым мальчишкой.

А Конфедерация тем временем семимильными шагами катилась в пропасть. Хотя со стороны все выглядело до предела благообразно: повсеместно была отменена смертная казнь, введен единый налог, громадная комиссия работала над тем, чтобы издать единую конституцию для всех планет, другая комиссия занималась созданием единого уголовного кодекса, третья — единым трудовым законодательством. Казалось бы — чего еще надо? Но это только на первый взгляд. На деле получалась очень непрезентабельная картинка. Отмена смертной казни фактически развязывала руки всем, кому хотелось обагрить их кровью ближнего своего. Ведь теперь, нанимая убийцу, можно было не опасаться того, что, даже будучи пойманным, он выдаст заказчика: зачем выдавать, если на воле о его семье позаботятся, а в тюрьме устроят сносные условия существования? Более того! Не так уж и сложно организовать освобождение в связи с ухудшением состояния здоровья или образцовым поведением, а свора адвокатов будет бдительно следить за соблюдением буквы закона и — если хоть где-то она будет нарушена — тут же подавать прошение об освобождении. Так что теперь органы следствия оказались связаны по рукам и ногам, зато мафия почувствовала себя до предела вольготно. Единый налог, тоже казавшийся до предела привлекательным, дал возможность уклониться от каких-либо налогов вообще. Ведь ограничение на суперприбыль, которым являлись налоги, теперь было снято окончательно. Мелким предпринимателям от этого легче не стало, зато большие денежные мешки получили существенное послабление. Единая конституция вызывала у Стэна только все растущее недоумение: все равно что пытаться заставить жить по одинаковым законам волков и овец. Причем что для одних является естественной потребностью, то для других — преступление. И как это можно воплотить в жизнь на практике? И как себе представляли законодатели единый трудовой кодекс? Если на Амкониксе четырехдневная трудовая неделя и трехчасовой рабочий день являются максимумом, то на Омасе работать привыкли по шесть дней в неделю по восемь часов… В целом благие начинания выливались в кучу противоречий. А когда такие противоречия нарастают — начинаются народные волнения. Было похоже, что именно этого и добивалось новое правительство Конфедерации, чтобы единым махом установить диктатуру. Очень уж неприглядно это выглядело в глазах Стэна, и именно этому он собирался воспрепятствовать.

Размышления генерала прервал Шорох. Он поднял глаза от сомнительной чистоты стола и уставился на легионеров.

— Хорошо. Частоты, на которых будем связываться, и места встреч согласуем позже. Вы пока не высовывайтесь с недельку, чтобы мы могли наиболее горячих из наших остудить, а там и начнем. По рукам?

— А Скада не надо позвать? — осторожно спросил Джейк.

— Надо, — согласился Шорох. — Эй ты, угробок, сюда иди! — рявкнул пират на весь зал.

Скад подпрыгнул на табурете как ужаленный и опрометью бросился к столу переговоров.

— Договорились мы обо всем, — сообщил Шорох, глядя сквозь напарника.

— И хорошо, — беззаботно ответил тот, — тогда по рукам и… Дядя Шорох, а можно я тут…

Скад замялся и стал всячески демонстрировать, что не прочь поразвлечься со шлюхой, которая теперь кидала на него призывные взгляды от стойки бара.

— Смотри, генерал, с какой публикой придется работать. Не страшно? — Шорох испытующе посмотрел на Стэна.

— Бывало и хуже, — ответил тот, пожимая пирату руку.

Прошло две недели с памятной встречи на Тибе. Каким образом Шорох добился от своих компатриотов того, что отношение к легионерам с их стороны стало вполне сносным, Стэн предпочитал не задумываться. Но вот плоды сотрудничество Патруля и пиратов приносить уже начало.

Транспортный корабль «Меркурий» следовал обычным коммерческим рейсом Тиба — Сцилла. Что на нем перевозилось, экипаж интересовало слабо. Оно и понятно: заказчики платили очень хорошо. Экипаж транспорта состоял из шести человек: капитан корабля, штурман, бортпрограммист, бортинженер, второй пилот и кок. Кроме того, на борту находилось десять человек охраны: молчаливые сциллийцы, которые старались продемонстрировать презрение к экипажу при каждом удобном случае. Но это никого не задевало. Все решали деньги. Деньги. И еще раз — деньги!

Прыжок в гиперпространстве от Тибы до Сциллы в принципе был возможен. Но тут вступали в силу какие-то закономерности, о которых современная наука смутно догадывалась, а матерые космические волки рассказывали в барах космопортов страшным шепотом. То ли скорость в гиперпространстве изменялась по каким-то другим законам, то ли время текло не так, то ли вступала в действие какая-то третья неведомая составляющая — это никому точно известно не было. Но чем длиннее был прыжок, тем больше была вероятность здорово промахнуться мимо цели. В принципе, кораблям легионеров удавалось осуществлять затяжные прыжки и выходить к заданной цели. Ну так то ж корабли Патруля! У них компьютеры такой мощности, что можно одним половину Галактики обслужить. А хозяева транспортов на борткомпьютерах экономили. По этой причине и приходилось делать три, а то и четыре прыжка, чтобы добраться до цели.

«Меркурий» как раз закончил очередной гиперпространственный прыжок и выпрыгнул около ретранслятора в точке 4646. Прошло не более минуты, и следом за транспортом вынырнул крейсер сопровождения. Груз, вероятно, был сциллийцам дорог, раз они пошли на такие затраты и послали корабль конвоя.

Пока никаких отклонений от графика не было. Два предыдущих прыжка прошли удачно, и команда «Меркурия», как и экипаж крейсера сопровождения, уже позволил себе расслабиться: пройдет менее половины стандартных суток и можно будет, сдав груз, на полную катушку поразвлечься в портовом кабаке Сциллы — заведении, на полгалактики знаменитом своими шумными потасовками, обилием спиртного и женщин. Сладостные грезы уже занимали умы экипажей, поэтому они поначалу даже не обратили внимания на внезапно вынырнувшие из-под защитных полей крейсеры.

Капитан «Меркурия» как раз свернул антенну гиперсвязи, приготовился зачехлять остальные внешние приборы перед последним гиперпространственным прыжком, когда выпущенная с одного из внезапно появившихся крейсеров ракета взорвалась перед носом у сциллийского корабля сопровождения. Еще не понимая, что произошло, капитан «Меркурия» услышал зуммер вызова и машинально включил монитор. Экран осветился. На нем была небритая физиономия, с отвращением разглядывающая своего собеседника.

— Я капитан Скад, — угрюмо сообщил незнакомец, — приказываю загасить реактор и подготовить стыковочный шлюз. В противном случае открываю огонь.

Сомневаться в намерениях незнакомца не приходилось: пока его крейсер медленно приближался к стыковочному шлюзу «Меркурия», второй пират, а что это были пираты, сомнений уже не возникало, методично и уверенно превращал с помощью носового лазера в груду металлического лома сциллийский крейсер. Получалось это у него на удивление быстро и хорошо: сциллиец не успел произвести ни единого ответного выстрела.

Капитан «Меркурия» опомнился только тогда, когда почувствовал толчок. Это пристыковался к транспорту пиратский крейсер. Второй пират, расправившись со своим противником, лениво двинулся в сторону «Меркурия» и вскоре занял позицию точно над рубкой транспорта. Запоздало нажатая на пульте клавиша огласила внутренности транспорта резким воем. Сциллийская охрана опрометью бросилась к вскрываемому шлюзу.

— А вот это ты зря, — совершенно искренне заявил капитан Скад. — Раньше я думал тебя отпустить, а теперь ты у меня вакуума глотнешь, сука.

Слушать это больше капитан «Меркурия» был не в силах и с воплем испуга отключил связь.

Тем временем пираты открыли шлюзовую камеру и ворвались на борт транспорта. Ожидавшие их сциллийцы были сметены не более чем за минуту: плевать пиратам хотелось на герметичность корабля, и они задействовали стрелковое оружие. Капитан в страхе ожидал появления пиратов в рубке. Он, конечно, запер люк в переборке, но понимал, что надолго это нападающих не сдержит.

Люк вылетел как пробка из бутылки, и в тесную рубку «Меркурия» ввалилось человек пять пиратов. Еще разгоряченные после боя, они заполнили собой все свободное пространство, быстро выволокли из кресла слабо сопротивляющегося капитана и пинками погнали его в сторону кают-компании. До полусмерти перепуганный капитан «Меркурия» уже не видел, как один из пиратов уселся в его кресло, включил связь и что-то коротко проговорил в микрофон. Ответ пришел, судя по всему, удовлетворительный. Пират осмотрел нехитрый пульт грузового корабля и, нажав несколько кнопок, разблокировал второй стыковочный шлюз.

В кают-компании «Меркурия» уже собрались все члены экипажа. Точнее будет сказать — были собраны. Второму пилоту, попытавшемуся оказать сопротивление, сломали нос, и теперь он безуспешно пытался остановить кровотечение. Остальные были достаточно напуганы, чтобы не делать резких движений, поэтому отделались только синяками.

В капитанском кресле восседал Скад и брезгливо смотрел на стоящего перед ним на коленях капитана «Меркурия».

— Я тебе, гнида, что сказал сделать? — зло прошипел он, наклонившись к самому лицу своего собеседника. — А ты что сделал, падла?

Вопрос был явно риторический и ответа не требовал. За последние несколько десятков лет таких наглых нападений пиратов на коммерческие рейсы не было, и капитаны грузовых кораблей решили, что уже никогда не будет. Однако события этого дня показывали, что господа капитаны ошибались.

Еще один толчок, свидетельствующий о том, что второй пиратский корабль пристыковался к транспорту, остался незамеченным. Но ровно через минуту в кают-компании «Меркурия» появилось новое действующее лицо.

Когда капитан грузовика повернул голову, чтобы посмотреть на вновь прибывшего, его глаза полезли на лоб. Перед ним стоял генерал Галактического Патруля в полной форме и брезгливо кривился, разглядывая убогую обстановку кают-компании.

— Скад, скажи мне, этот урод поднял тревогу? — брезгливо осведомился генерал.

— Он самый, — неожиданно подобострастным голосом ответил пират. — Господин генерал, а может, его того… в смысле — за борт?

— Соблазнительно, — ответил генерал и подошел ближе к пленнику.

Капитан «Меркурия» готов был поклясться, что где-то видел этого генерала Галактического Патруля. Причем видел совсем недавно. Только вот где?

— Я генерал Галактического Патруля Стэнли Рутер, — развеял сомнения капитана легионер. — По нашим данным, вы везете груз, запрещенный к продаже частным лицам. И мы с коллегами взяли на себя труд проверить это. Итак, что в трюмах?

— Говори, урод! — рыкнул Скад.

— Н-н-не знаю, — жалобно промямлил капитан «Меркурия». — Платили хорошо, а мы и не интересовались…

— Это прискорбно, — задумчиво произнес Стэн. — Весьма прискорбно. А если там наркотики, к примеру?

Глаза большинства пиратов, присутствовавших в кают-компании, сразу загорелись.

— Впрочем, вряд ли сциллийцы будут перевозить такое количество наркоты за один раз, — продолжал Стэн. — Они же не хотят угробить за сутки всю родную планету. Скад, сделай милость, отряди пару человек посмотреть, что там в трюме. Если что-нибудь стоящее — перегрузим сколько сможем к себе, если нет — сразу взорвем эту чертову лохань. Мы и так уже изрядно здесь задержались.

Скад что-то коротко рыкнул своим подчиненным, и двое пиратов тут же бросились к трюму.

— А с вами, любезнейший, что прикажете делать? — между тем обратился Стэн к капитану «Меркурия». — Зачем же вы тревогу поднимали? Чтобы нашим людям больше мороки было? Нехорошо. Очень нехорошо. А я поначалу думал рассматривать вас как личного пленника, а вот теперь даже и не знаю… Отдам-ка я вас, любезнейший, своему боевому товарищу Скаду в подарок. Он, я уверен, найдет вам достойное применение.

— Нет! — завопил капитан «Меркурия». — За что? Я же только выполнял инструкции!

— Как видите, любезнейший, — холодно ответил Стэн, — выполнение инструкций далеко не всегда приводит к нужным результатам. А иногда, как сегодня, к очень плохим результатам. Можно даже сказать — к плачевным…

Стэн бы еще долго упражнялся в словесности на потеху пиратам, но тут вернулись посланные в трюм. Выяснилось, что «Меркурий» под завязку набит ракетами для крейсеров и запчастями к лазерам.

— Перегружаем все, что влезет, к нам, потом посудину взрываем, — резко распорядился Стэн.

— Господин генерал! А с нами что будет? — дрожащим голосом обратился к Стэну капитан «Меркурия».

— С вами будет эксперимент: посажу в спасательную капсулу и оставлю болтаться здесь. Не более чем через три стандартных часа тут вынырнет еще один транспорт — вот он вас и подберет. Но если где-нибудь всплывет то, что вы видели меня или, не дай Бог, запомнили хоть одно имя, — выловлю и перебью всех. Я слов на ветер не бросаю.

Стэн круто развернулся и вышел из кают-компании обреченного корабля. Предстояло активировать погрузочных роботов, чтобы перетащить на борт «Крысобоя» часть содержимого трюмов «Меркурия». Несмотря на то что пираты относились к легионерам крайне уважительно, на борт своего крейсера Стэн их не пускал. Он вообще не любил посторонних на борту, а такое отребье, которым командовал Скад, — тем более.

Как генерал и полагал, подобранный следующим судном экипаж «Меркурия» и не думал молчать. Нападение во всех подробностях было описано всеми информационными службами Галактики. Единственное, о чем стыдливо умолчали в сообщениях, была информация о грузе корабля, подвергшегося нападению пиратов.

Особенно напирали на то, что в налете участвовали легионеры. Выждав несколько дней, Стэн связался с одной из информационных компаний и предложил ей эксклюзив: интервью с ним самим — беглецом из тюрьмы и участником налета. Единственное условие, которое выставил Стэн, — только прямой эфир. Еще не понимая, в чем подвох, но уже его чувствуя, информационная компания все-таки согласилась. В назначенное время «Крысобой» вынырнул из гиперпространства возле одного из ретрансляторов, и Стэн спокойно рассказал как о самом налете, так и о грузе, который перевозил «Меркурий». Выступление генерала имело эффект разорвавшейся бомбы. Наиболее недалекие депутаты, поддерживавшие до того безоговорочно все проекты сциллийцев, и те всерьез задумались о том, что же происходит на самом деле. Информационную компанию, взявшую интервью у Стэна, прикрыли через неделю, сославшись на то, что она является убыточной и держатели ее акций считают необходимым ликвидировать заведомо не приносящее прибыли предприятие. Но шумиха уже поднялась. Правительству пришлось раскошелиться на расследование, которое никто не хотел не только проводить, но даже начинать. А всяческие зловонные общественные организации, почувствовав благодатную почву для получения денег, подняли громкий вой. Заткнули им рты довольно быстро: кому на счет упала солидная сумма, а кого отправили в тюрьму. Но народ уже начал недобро шептаться по углам. Появились первые, еще робкие голоса о возможности выхода из Конфедерации.

Но вскоре это стало уже не актуально: действия пиратов и легионеров привели к почти полному параличу межпланетных перевозок. Грабились не только грузовые транспорты, но и пассажирские лайнеры. При этом, если грузовики взрывались в ста случаях из ста, то пассажирским судам чаще всего просто отбивали двигатели и основной реактор, после чего оставляли дрейфовать в пространстве. Потери среди армейских кораблей Конфедерации исчислялись уже не десятками, а сотнями, но правительство ничего не могло сделать: чтобы уничтожить объединенный флот пиратов и легионеров, надо было найти и разрушить базу этого флота либо вывести его на открытый бой. Но никакой общей базы не существовало. Крейсеры заправлялись прямо в космосе, перехватывая танкеры либо кратковременно захватывая космопорты слаборазвитых планет. От эскадры, собранной правительством Конфедерации, корабли пиратов и легионеров просто уходили в разные стороны, старательно избегая больших стычек. В конце концов эскадру, созданную для уничтожения пиратов, пришлось распустить, чтобы хоть как-то сопровождать транспортные корабли. Конфедерация медленно катилась к своему краху. Стэн, прослушивая очередную сводку, довольно потирал руки: все шло по его плану. Однако он понимал, что так долго продолжаться не может, и пытался найти решение, которое бы позволило в будущем привести трещащую по швам Конфедерацию в порядок. Но легионеру не приходило на ум ничего путного, и он с сожалением погружался в повседневность: налеты, уходы от крейсеров Конфедерации, погони, абордажи. Понимая, что сам превращается в пирата, Стэн уже хотел плюнуть на все и отправиться на Нес, когда события понеслись вскачь.

Тихая курортная Саба уже успела забыть, как легионеры проводили там отлов сциллийцев. Успела забыть взрывы и падающие с неба десантные суда. На курортных планетах вообще все быстро забывается. Только вот новые законы, которые в спешном порядке принимало правительство Конфедерации, все больше били по туристическому бизнесу, которым жила тихая курортная Саба. Попробуй объяснить клиенту, почему с сегодняшнего дня он должен платить в два раза больше за ту же самую рюмку бренди. А ведь торговать себе в убыток никто не будет. Большинство туристов покидало планету в расстроенных чувствах. И это было не самое худшее. Самое худшее заключалось в том, что, вернувшись домой, эти самые туристы отговорят посещать Сабу своих друзей и знакомых. Правительство планеты впервые за многие годы задумалось о том, что курорты это, конечно, хорошо, но неплохо бы иметь и другие статьи доходов. А недовольство тем временем продолжало расти.

В архивах Сабы сохранились упоминания о демонстрациях протеста, которые проходили когда-то на этой планете, но никто и в ночном кошмаре не мог себе представить, что такое возможно прямо сейчас.

А началось все весьма прозаично: в налоговый департамент Сабы пришел новый налоговый кодекс, разработанный правительством Конфедерации. Чиновники даже не потрудились разобраться, что нового появилось, и просто отправили документ в прессу для ознакомления с ним общественности. А зря. Стоило сначала прочитать самим и ужаснуться. Ведь документ на корню рубил весь бизнес на планете.

Сначала возмутились работники мелких туристических агентств. Потом хозяева небольших заводиков и таверн, а за ними уже все остальные. Первая стихийная демонстрация протеста была просто разогнана полицией: местная власть потеряла от страха голову. Тут же в резиденцию правительства Конфедерации полетела паническая депеша с просьбой о помощи. Оттуда ответили в том смысле, что сейчас не до какой-то Сабы — тут бы хоть как-то космические перевозки от пиратов обезопасить, а на самой Сабе имеется достаточное количество людей в местном отделении «Фронта спасения Галактики», вот пусть они и займутся решением данной проблемы. Местные власти обратились в отделение «Фронта», но тут выяснилась крайне неприятная вещь: члены этой проправительственной организации валом валили из ее рядов и вступали в недавно зарегистрированный «Фронт спасения Сабы». А последний «Фронт» провозгласил курс на выход планеты из Конфедерации и объявление ее свободной экономической зоной. В качестве прибылей в казну предполагалось брать с любой сделки, осуществленной на Сабе, один процент, а все остальное пусть идет в карман предпринимателю. Идея оказалась настолько привлекательной для жителей планеты, что уже вовсю шла кампания сбора подписей по проведению планетарного референдума по этому вопросу. В том, что большинство населения ответит «да», сомневаться не приходилось.

Совершенно потерявшие от страха голову местные власти отдали полиции приказ разогнать «Фронт спасения Сабы» и объявили его вне закона. У полиции хватило глупости этот приказ выполнить. Точнее — попытаться выполнить. Вместо того чтобы спокойно подчиниться полицейским чинам и понуро разбрестись в разные стороны, члены «Фронта» оказали такой отпор, что полиция вынуждена была бежать и укрыться в своих казармах.

В резиденцию правительства Конфедерации полетела еще одна истеричная депеша. Но и от нее отмахнулись: своих проблем хватает, покончим с пиратами — и вам поможем. Однако окончания борьбы с пиратами в ближайшее время явно не предвиделось. Получив в лице легионеров очень мощную помощь, джентльмены удачи продолжали терзать и без того находящиеся в лихорадке коммуникации Конфедерации. Правительство Сабы собралось на экстренное совещание и единогласно приняло решение о введении на планете военного положения. Решение также предусматривало роспуск «Фронта спасения Сабы» и устанавливало наказание за сбор подписей о проведении референдума. Это и явилось последней каплей: жители Сабы вышли на улицы. На планете началась революция.

Стэн ничего этого не знал. Недавно он очень крупно выяснил отношения с капитаном Скадом — тот все чаще и чаще развлекал себя наркотиками. А когда он был «под кайфом», то становился просто невменяем. Пирата переполняла жажда крови, и бессмысленные убийства, которые опустившийся джентльмен удачи совершил во время последнего налета на пассажирский лайнер, потрясли даже его людей.

Как обычно, Стэн быстро расправился с крейсерами сопровождения и готовился пристыковаться к пассажирскому кораблю, когда прозвучал сигнал вызова. Стэн пожал плечами и включил приемник. На экране было бледное лицо одного из пиратов Скада.

— Господин генерал! Ради всего святого, быстрее швартуйтесь! Капитан обезумел!

Стэн и раньше замечал за Скадом излишнюю агрессию, но приписывал ее скорее профессии джентльмена удачи, чем личным качествам капитана пиратского судна. Теперь же легионер не на шутку взволновался. Пришвартовавшись к захваченному кораблю, Стэн едва дождался, пока уравняется давление в шлюзовой камере, и пулей бросился в кают-компанию. Зрелище, которое предстало перед глазами молодого генерала, заставило его побелеть: Скад, с мутными от непомерной дозы наркотика глазами, метался по обширному помещению, размахивая огромным тесаком. Несколько окровавленных тел уже лежало на полу, но капитану пиратского крейсера, видно, было этого мало.

— Ты! — заорал он и выхватил из толпы перепуганных пассажиров девушку. У той даже не было сил сопротивляться.

— На колени! — заорал Скад.

Стэн скрипнул зубами и направился к пирату, представляя, как сейчас прилюдно отщелкает его по лицу и приведет в чувство. В тот момент у Стэна еще не возникло и тени подозрения, что люди, чьи бездыханные тела лежали на полу, не только не пытались оказывать пирату сопротивления, но даже не успели сказать ему ни единого слова.

Легионер уже был в каких-нибудь пяти шагах от пирата, когда тот резко взмахнул тесаком и отсек девушке голову. Ее невинные испуганные глаза почему-то запомнились Стэну больше всего. Удивление и непонимание отразилось в них перед тем, как взор угас.

Дальнейшее Стэн помнил слабо. В себя он пришел в тот момент, когда на него буквально навалилось пятеро пиратов, пытаясь оттянуть от скорчившегося на полу и слабо поскуливающего Скада. Окровавленный тесак валялся рядом, переломленный пополам. На Скада было страшно смотреть, его физиономия представляла собой сплошное кровавое месиво. Причем эта метаморфоза произошла явно с помощью ботинок Стэна. Множество кровавых отпечатков тех же ботинок было и на одежде пирата.

Легионер перевел дыхание и попытался освободиться. Не получилось. Держали крепко. «Влип», — пронеслось в мозгу у генерала, но тут прямо над головой раздался выстрел.

— Назад, суки!

Пираты отпрянули. Стэн резко отскочил в сторону и выхватил из кобуры лучемет. Посреди кают-компании стоял Конг с автоматом в руках. Взгляды, которыми он одарял пиратов, не сулили для последних ничего хорошего.

— Кто-нибудь дернется — пристрелю! — пообещал Конг и в доказательство описал стволом автомата дугу, показывая, что достанется всем. Пираты угрюмо подчинились. Стэн отыскал глазами штурмана пиратов и поманил к себе. Тот нехотя подошел.

— Забирай с собой этот кусок фарша, — легионер презрительно указал лучеметом на начавшего проявлять признаки жизни Скада, — и мотаем отсюда. Встретимся в точке 1410. Там сносная забегаловка — в ней и поговорим. И если я узнаю, что тут кого-то еще из штатских хоть пальцем тронули, — сожгу к чертовой матери. Понял?

Пират молча кивнул и пинками показал своим товарищам, что им сейчас надлежит делать. После чего подхватил слабо стонущего Скада и быстро покинул помещение. Следом пошли и Стэн с Конгом. Оба не решились поднять глаза и посмотреть на перепуганных пленников, которые уже были свободны, сами того не зная.