– Этого просто не может быть. Кроме того, никто, кроме нее, не стал бы подвергать себя подобному риску.

Я с удовлетворением откинулся на спинку дивана и не спеша закурил.

– А как вы смотрите на то, чтобы теперь рассказать мне всю историю? – поинтересовался я.

– Сперва вы должны сказать мне о своем решении, – холодно ответила Диана, скользнув по мне взглядом. – Займетесь вы со мной этим делом или нет?

– Разве иначе я бы вернулся?

– Так вы решаетесь нарушить закон?

– Я об этом подумал. Обладатель украденных денег не станет связываться с законом, так как сам его нарушил. Поэтому он или она не обратятся в полицию. А чтобы усыпить свою совесть, есть прекрасный способ. Я на шестьдесят тысяч долларов накуплю тонну снотворных таблеток.

Диана подняла брови:

– Почему вы решили, что шестьдесят тысяч? Я дам вам лишь третью часть.

– Об этом не может быть и речи! Половину или ничего! – Я искренне возмутился.

– Вы довольно бесстыдны…

– Почему же? В конце концов, это я пойду в логово льва, а ваш риск равен нулю. Но если вы не хотите… – Я уже начал вставать с дивана.

– Хорошо, хорошо, – поспешила согласиться Диана. – Ладно, вы получите половину.

– Это уже гораздо лучше. А теперь рассказывайте.

– Хорошо, – снова сказала она. – Теперь вы знаете, почему я уверена, что Батлер мертв. Он мертв, иначе появился бы здесь. Батлер был не глуп. Мы разработали с ним точный план. И за два месяца до его осуществления я сняла эту квартиру.

Он должен был с деньгами приехать сюда и два месяца скрываться у меня, пока не улягутся страсти и мы не сумеем изменить свою внешность. Потом мы намеревались на машине с прицепом уехать на Западное побережье. Батлер собирался под другим именем начать в Сан-Франциско новую жизнь. Да, это была неглупая идея – поставить здесь его машину. Теперь-то вы мне верите?

– Да, только в одном пункте я что-то до сих пор сомневаюсь. Не уверен, что деньги находятся в доме в Маунт-Темпле. Ведь Батлера мог убить кто-то другой и забрать у него деньги.

Диана оросила на меня досадливый взгляд:

– Как вы не поймете! Это просто невозможно. Никто об этом не знал. Только его жена. В последнюю встречу он сказал, что у него создалось впечатление, будто она наняла детектива следить за ним.

Так! Кое-что начало проясняться. Но требовалось узнать все.

– Когда вы с ним познакомились? Вы действительно работали медсестрой? – Я задавал вопрос за вопросом.

– Это было прошлой осенью. До того как он провернул дело, я уже четыре месяца жила здесь.

– Он в вас влюбился?

– Да, я так полагаю, – Диана насмешливо посмотрела на меня.

– Простите, Диана, но я задам вам не очень тактичный вопрос: вам нужен был он или деньги?

Она ничуть не смутилась:

– Естественно, и то и другое. Я хотела его, он – меня, и мы оба хотели денег. А вы что вообразили? Историю в духе Тристана и Изольды? – Диана закатила глаза.

– Но теперь, когда он мертв, вы хотите иметь хотя бы деньги? Половину денег, – поправился я.

– А что еще? Что же мне – бросаться со скалы? – Она пожала плечами.

– Извольте, я не возражаю.

– До Маунт-Темпля приблизительно триста двадцать километров, – прикинул я. – На машине я доберусь за четыре часа.

Диана покачала головой:

– Вы должны ехать только автобусом.

– Почему?

– Подумайте сами. Вы будете работать в доме по меньшей мере несколько дней. Где же поставите машину? Перед домом?

– Я могу оставить ее где-нибудь в городе, – возразил я.

– Нельзя, это бросится в глаза. Ее может взять на заметку полиция.

Она была права. Машина с иногородним номером, долго стоящая на одном месте, бросится в глаза. Однако идея насчет автобуса была тоже не лучше. Я отрицательно покачал головой.

– Мне нужно поехать туда и вернуться так, чтобы меня никто не увидел и не опознал бы потом. Поэтому автобус не пройдет, этот вариант не годится.

– Верно, – кивнула Диана, на этот раз посмотревшая на меня с одобрением. – Это неосторожно. Тогда, может быть, я вас сама туда отвезу? – сразу предложила она.

Я согласился:

– Это уже лучше. Вы доставите меня, высадите вблизи дома, вернетесь сюда и займетесь миссис Батлер. Сегодня вторник. Если лом так велик, как вы говорили, мне придется повозиться в нем дня два. Я немного поразмышлял.

– Я буду ждать вас в пятницу в два часа ночи позади дома. Вы заберете меня. К тому времени мы либо будем иметь эти деньги, либо убедимся, что там их нет.

Она кивнула, откинулась на спинку кресла и строго посмотрела на меня.

– И еще одно, на всякий случай, – сказала она. – Не воображайте, что вам удастся удрать с деньгами. Вы не сможете уехать далеко после анонимного звонка в полицию. – Она даже пальчиком помахала – дескать, не шали, а то плохо будет.

Эта женщина действительно все продумала.

– Ну какой же мужчина оставит такую красавицу, как вы? – усмехнулся я.

– Из-за таких-то денег? Вы лучше не пытайтесь.

– Не бойтесь, я не удеру, – успокоил я ее. – Но поскольку мы завели разговор на эту тему, хочу предупредить: я бы тоже не советовал вам обманывать меня.

Я поднес руку к светящемуся приборному щитку и посмотрел на свои часы. Было десять минут четвертого.

Мы выехали из Санпорта в полночь.

Перед этим я поставил свою машину в гараж и купил нужные вещи: карманный фонарь, несколько запасных батареек, клейкую ленту и несколько пачек сигарет.

Диана ехала быстро. Движение в это время было небольшим, городки, встречающиеся на нашем пути, лежали в глубоком сне. Лишь кое-где светились одинокие огоньки.

– Следующий наш, – наконец сказала она. – Осталось пятьдесят километров.

– Когда вы поедете назад, будет уже светло.

– Не бойтесь. Это не имеет значения. В Санпорте меня никто не помнит. А миссис Батлер вряд ли встанет раньше полудня.

– Может быть, за ней наблюдает полиция? Ждут, когда Батлер встретится с женой. Ведь это же логичный ход.

– Ну и пусть. – Диана ударила кулачком по рулю. – Они же ничего не знают. Дайте мне сигарету, Ли.

Я прикурил, протянул ей сигарету и закурил сам.

– Знаете, что беспокоит меня? Возможно, изрядная часть денег существует в виде ценных бумаг. Встает вопрос: как нам их реализовать?

– Нет, – возразила Диана. – На этот счет не волнуйтесь, он взял только деньги. Специально выждал, когда в банке появилось много наличных.

– Должно быть, это изрядная куча. В каком месте дома вы стали бы искать? – размышлял я.

– Это старый дом, – ответила она, – очень старый и очень большой. Я считаю, что вы должны начать с чердака и идти вниз. Обращайте особое внимание на те места, которые кажутся обновленными – ну, например, свежевыкрашенные подоконники и дверные косяки. И не забывайте, что она очень хитрая. Может быть, деньги завернуты в старые газеты и валяются в ящике или мусорном ведре. Не жалейте времени! Осмотрите, если нужно, всю мебель. И будьте осторожны – не хватало нам еще полиции!

Тут я был с ней полностью солидарен.

– Мне совсем не хочется рисковать, – заверил я Диану. – Кстати, как вы уведомите меня, если вам придется расстаться с миссис Батлер раньше, чем мне потребуется времени? Может, в этом случае вы позвоните…

– Вы что, собираетесь подходить к телефону? Вы же не знаете, кто звонит! – Она досадливо покосилась на меня.

Дайте мне договорить! – перебил я. – Конечно, я не сниму трубку, если не буду знать точно, кто звонит. Послушайте меня: звоните точно в момент наступления любого часа дня и ночи. Я не сниму трубку, а вы позвоните снова через четверть часа. Я снова не отвечу, ибо и это может быть случайностью. Но если вы затем в третий раз позвоните ровно через четверть часа, я буду знать, что это именно вы, и возьму трубку. Вы спросите, чувствует ли миссис Батлер себя лучше. А я отвечу «да» и положу трубку.

После минутного раздумья я добавил:

– Нет, я вообще ничего не скажу. Достаточно будет трех звонков с пятнадцатиминутными интервалами. После третьего звонка я смываюсь. Ну как?

– Неплохо, – одобрила она. – А у вас голова работает! Странно, но во многих отношениях вы удивительно похожи на Батлера.

– Надеюсь, не очень сильно…

– Почему? – Она с любопытством посмотрела на меня.

– Потому что он мертв.

Мы помолчали.

Через несколько минут Диана сказала:

– Сейчас мы приедем. Первый дом по левой стороне.

Я посмотрел в окно, но было так темно, что виднелся только смутный силуэт дома среди темных деревьев, отстоящего довольно далеко от улицы.

Машина повернула направо и выехала на улицу с виллами по обе стороны и маленькими палисадничками перед ними. Через три дома был освещенный перекресток. Именно здесь Диана повернула налево, проехала несколько сот метров и снова повернула налево.

– Теперь мы находимся точно позади дома, – сообщила она. – Он обнесен проволочной оградой и высокой живой изгородью из олеандров. Думаю, ворота все-таки открыты. Если же они закрыты, вам придется перелезть через них или обойти вокруг и попытаться проникнуть через ворота у фасада дома. Счастливого пути! Удачи!

– Надеюсь, вам тоже все ясно, – сказал я. – В ночь с четверга на пятницу, около двух часов на этом же месте.

Диана остановила машину, я вышел и захлопнул дверцу. Она подняла руку в знак приветствия и уехала. Я остался один у изгороди.

Красные огни машины Дианы исчезли за поворотом. Я постоял немного, чтобы глаза привыкли к темноте. Луны не видно, ночь теплая и тихая. Где-то вдали залаяла собака. Теперь я стал различать темные очертания живой изгороди и пошел, вытянув вперед руку, пока не дотронулся до нее.

Выходя из машины, я забыл посмотреть на часы, но, наверное, часа через два станет светать. До этого времени я должен пробраться в дом.

Я прошел вдоль изгороди шагов тридцать. Вот и угол. Видимо, иду не в том направлении. Что ж! Попытаюсь снова. Касаясь руками ограды, я вернулся назад. Ограда оказалась высокой, около двух метров, а сквозь плотные кусты олеандров вообще разглядеть что-либо невозможно.

Наконец я добрался до ворот, нашел ручку и нажал. Раздался скрип, и ворота медленно открылись.

Передо мной была широкая лужайка. За ней темнел дом. Он действительно производил впечатление огромного, видимо двухэтажного, с подвалом. Направо виднелось небольшое темное пятно, очевидно гараж.

Я протиснулся через кусты и стал осматривать окна. Света нигде не было. Я пошел к задней веранде.

Именно в этот момент мне пришло в голову, что мы с Дианой, обсуждая план розыска денег, совсем забыли про участок! Сад с его деревьями, клумбами и кустами занимал не менее половины гектара. И если деньги были спрятаны где-то здесь, то…

Оставалась одна надежда – они все-таки находятся в доме.

Я медленно обошел вокруг веранды. В темноте смутно белели контуры двух подвальных окон. Они находились у самой земли и были частично загорожены кустами.

Подойдя к ближайшему, я посветил внутрь фонариком. Проволочная решетка и стекла – грязные, но все же я разглядел задвинутый шпингалет. Другое окно тоже было заперто.

Я отошел и обдумал ситуацию. Левое окно почти закрыто кустами. И я решился. Снова включив фонарь, я обнаружил крючок на раме решетки, отверткой откинул его и поднял всю секцию.

Затем клейкой лентой залепил стекло по диагонали и ударил ручкой отвертки. Стекло разбилось, но лента не дала осколкам рассыпаться. Отверткой я легко поднял шпингалет. Открыв окно, я влез внутрь и аккуратно опустил решетку.

Помещение было большое, посреди комнаты стояла печь. У противоположной стены – ящики с углем и несколько старых чемоданов. Возле них груды журналов и газет. Луч фонаря упал на дверь, и я открыл ее. В этом отсеке оказалась прачечная – у стены стояла стиральная машина.

Не было смысла начинать поиски отсюда. Сначала нужно осмотреть весь дом, составить план и к тому же убедиться в отсутствии прислуги. Диана говорила, что ее не будет, но если она ошиблась…

Я стал искать лестницу, но едва нашел ее, как вздрогнул и замер, погасив фонарь. Затаив дыхание, я прислушался, и волосы буквально зашевелились на голове – мне показалось, будто я слышу музыку.

Музыка в пустом доме в четыре часа утра – абсурд. Я постоял еще с минуту. Нет, полная тишина! Снова включив фонарь, я тихо поднялся по лестнице. Наверху была кухня.

Возле мусорного ведра – занавешенное окно. Я должен был везде обращать внимание на эти занавески, чтобы днем ходить без опасения. Я осмотрелся. Одна дверь, очевидно, выходила на заднюю веранду, а другая – вела в столовую. В противоположном конце кухни имелась еще дверь, вероятно в комнату прислуги.

На цыпочках я подошел к этой двери, взялся за ручку и выключил фонарь. Медленно, очень медленно нажал на рычаг и открыл дверь. В комнате был полный мрак.

Я стоял неподвижно и прислушивался, стараясь уловить чье-либо дыхание. Наконец решился включить фонарь. В любой момент крик мог разорвать тишину. Я находился в таком напряжении, что вспотел. Медленно поднял фонарь, и луч его пополз по полу, достиг ножки кровати и поднялся выше. Кровать была пуста. Я с облегчением вздохнул и вытер вспотевший лоб.

Уфф!

Через кухню я прошел в столовую. Окна здесь тоже были занавешены. Стол и буфет – из темного дерева, старинные и массивные.

В застекленном шкафу – богато украшенный серебряный сервиз, который, вероятно, стоил предкам целого состояния.

Затем я прошел в гостиную и медленно осмотрел ее с помощью своего фонаря.

Неудивительно, что миссис Батлер пила! Кто живет в подобном мавзолее, поневоле должен стать пьяницей.

Гостиная была огромная, обставленная в том же стиле, что и столовая. Столы и шкафы из красного дерева и ореха, задернутые бархатные занавески винного цвета, а софа и кресла частично обиты плюшем каштанового цвета, а частично черной кожей. На стенах висели книжные полки.

Я осветил полки и уставился на ряды книг. Луч света медленно передвигался. Удивительно: тома энциклопедии стояли в беспорядке, а между ними торчали другие книги.

Странное предчувствие охватило меня. Я снова внимательно огляделся. Все, похоже, находилось в полном порядке и стояло на своих местах. Я встал на колени возле софы и осмотрел вмятины от ножек на ковре.

Впрочем, пока это ничего не доказывало: мебель могла сдвинуть и прислуга во время уборки.

Я слегка отодвинул край софы от стены и тут же заметил то, что предполагал увидеть: обивка софы была разрезана острым ножом или бритвой на длинные полосы. Я перевернул подушки. Они тоже оказались разрезанными, как и сиденья кресел. В первый момент я впал в панику, но затем взял себя в руки, сел на пол и закурил. Кто это сделал? Нет, сейчас гораздо важнее узнать, нашел ли он то, что искал?

Но если он не нашел, то почему бросил дальнейшие поиски? Но как бы там ни было, дело явно приобретало более четкие очертания: если кто-то обыскивал дом, значит, мы были правы!

Вероятно, не одни мы подозревали, что миссис Батлер убила своего мужа, прежде чем он успел удрать с деньгами.

Что же делать? Прекратить все? Нет, черт возьми! Я должен осмотреть весь дом. Для чего я, в конце концов, сюда приехал? К тому же у меня имелось время до утра пятницы. Возможно, тот, другой, ничего и не нашел.

Я встал и погасил в пепельнице окурок. Мысль о деньгах очень беспокоила меня.

Выйдя из гостиной, я очутился в небольшом коридоре с входной дверью в одном конце и лестницей в другом. Подумав немного, я стал подниматься по ней.

Наверху я огляделся и внезапно застыл на месте, быстро погасив фонарь: одна из дверей была открыта и оттуда струился слабый свет.

Первой моей мыслью была мысль о побеге. Но, странное дело, этот свет словно околдовал меня. И я стоял не двигаясь.

Нет, это была не электрическая лампочка, свет слишком слабый. И кроме того, он колебался. Может быть, кто-то зажег спичку? Кто-то хочет устроить в доме пожар? Но тогда пламя светило бы много ярче. Я ждал. Однако яркость света не менялась. Тогда мне стало ясно, что это свеча.

И все же ситуация абсурдная. Кто станет бродить по темному дому со свечой, когда за сорок центов можно купить карманный фонарик? Раздумывая над этим, я услышал шум – слабое шипение.

И когда я наконец догадался, что это такое, послышалась музыка. Шипела игла на грампластинке. Музыка была очень тихая – сентиментальная, незнакомая мне мелодия.

Единственным разумным поступком в этот момент было бы побыстрее улизнуть, но я никогда не отличался трезвой рассудительностью. Мне захотелось заглянуть в комнату. Для этого надо было сделать всего три или четыре шага к двери, а ковровая дорожка заглушит мои шаги. И я пошел.

У двери я остановился. Если тот, кто был в комнате, сейчас посмотрит на дверь, то сразу меня заметит. Но, кроме тихой музыки, ничего не было слышно.

Прижавшись лицом к косяку, я медленно вытянул шею и заглянул за угол.

Зрелище было странным. Сначала у меня появилось такое чувство, будто я присутствую при непонятном религиозном обряде. Но в следующую минуту я понял, в чем дело.

Это была спальня. Проигрыватель стоял на полу, а возле него горел маленький огонек свечи. На ковре были разбросаны пластинки, а среди них возле низкой кушетки сидела женщина в длинном голубом халате. Она раскачивалась из стороны в сторону в такт музыке.

При свете свечи я видел ее профиль и густые черные волосы. Она была изумительно красива и совершенно пьяна.

Я стоял у двери, мечтая свернуть Диане Джеймс шею. Миссис Батлер не ездила в Санпорт.