Жерар де Вилье
      "SAS"
      Обратный отсчет в Родезии
      перевод О. Пичугина
      Глава 1
      Элько Кризантем пересек быстрыми шагами холл замка Лицен. Телефон звонил уже около минуты, Он снял трубку.
      - Замок Лицен.
      - Малко?
      Женский голос звучал неуверенно.
      Турок почесал шею, польщенный, что его приняли за хозяина, и бессознательно распрямил свой высокий сутуловатый стан. Сутуловатость образовалась вследствие старой привычки втягивать живот, чтобы не выпячивался парабеллум "Астра", который он иногда засовывал за брючный ремень.
      - Их Высочества Светлейшего князя Малко нет сейчас в замке, - объявил он. - Могу ли я узнать, кто его просит?
      На другом конце провода раздался облегченный смешок.
      - Герцогиня Шигети. Князь несколько запаздывает, и я хотела убедиться, что он выехал. Благодарю вас.
      Кризантем поспешно проговорил, опасаясь, что она успеет положить трубку:
      - Госпожа герцогиня позвонила весьма кстати. Их Сиятельство поручили мне передать вам сообщение.
      - Сообщение? - неприятно удивилась герцогиня Элизабет Шигети. - Но я жду его к ужину в "Захэре"!
      Кризантем сглотнул, дернув кадыком. Не всегда было легко служить мажордомом у князя Малко Линге.
      - Их Светлость поручили мне принести извинения госпоже герцогине. Их Светлости решительно невозможно приехать в "Захэр".
      В шестидесяти километрах от Лицена голубые глаза герцогини Элизабет Шигети потемнели от гнева. Сложные сердечные дела Малко вынуждали его порою неожиданно нарушать данное обещание, но она совершенно не переносила, когда это затрагивало ее лично.
      - Можете ли вы сказать, где находится теперь князь? - осведомилась она ледяным тоном.
      - Я только что отвез Их Светлость в аэропорт Швехат, - отвечал Кризантем.
      - В аэропорт? Но что ему там понадобилось? Герцогиня говорила так громко, что турок осуждающе отстранил трубку. В Турции женщина никогда не посмела бы выказать любопытство. Чопорно-елейным голосом он пояснил:
      - Их Сиятельство сел в самолет.
      - Вы, конечно, шутите, Кризантем!
      Голос герцогини звучал сурово.
      - Смею уверить госпожу герцогиню в том, что не позволил бы себе шутить! - возразил турок. - Их Сиятельство Светлейший князь Малко действительно вылетел в Цюрих, откуда направится в Африку. Полагаю, что Их Светлость вернется не ранее, чем через несколько недель.
      Молчание на другом конце провода затягивалось. Пораженная и разъяренная, герцогиня не знала, как ей поступить: то ли вырвать с корнем телефон из стены, то ли произнести, прежде, чем повесить трубку, слова, не приличествующие женщине ее положения. Чтобы спокойно провести с Малко вторую половину дня, она спровадила мужа на охоту и отпустила слуг. Сделав над собой усилие, она подумала о долгой череде поколений рода Шигети, принимавших с неизменным достоинством удары судьбы, и взяла себя в руки, но в душе поклялась заставить Малко дорого заплатить за унижение. Перед ее мысленным взором мелькнул образ великолепной Александры, спутницы Малко, и она скрипнула зубами.
      - Надо полагать, князь Малко летит не один? - не сдержавшись, язвительно бросила она в трубку.
      - Их Высочество Светлейший князь поднялся в самолет один, немедленно отозвался Элько Кризантем, радуясь, что может сообщить нечто более или менее утешительное. - Беру на себя смелость утверждать, госпожа герцогиня, что решение было принято Их Высочеством неожиданно. Я до позднего часа собирал охотничье снаряжение Их Высочества.
      - Охотничье? А куда он летит?
      - В Родезию,* госпожа герцогиня.
      - В Родезию? Вы, верно, ошибаетесь, Кризантем! - вскричала герцогиня Шигети. - Мой супруг постоянно охотится в Африке. Так вот, он говорил мне, что в Родезии не на что охотиться: ни слонов, ни львов, ни буйволов...
      - Ничего не могу сказать госпоже герцогине, - с искренним сожалением отвечал турок. - Их Сиятельство Светлейший князь Малко не говорил мне, на какую дичь он собирается охотиться.
      * С 1980 г. - Республика Зимбабве.
      Глава 2
      Мокрым от пота большим пальцем Боб Ленар прижал колесико установки по горизонтали пятки приклада, передвинув ее на несколько миллиметров. Металлическая петля, прикрепленная снизу к торцу приклада, плотно охватывала руку под мышкой, так что верхняя часть туловища как бы срослась с прилаженным к плечу прикладом многозарядного карабина. Воткнутые в латеритовую почву две ножки подпорки обеспечивали полную неподвижность оружия. Изготовившийся к стрельбе из положения лежа стрелок вжался в неровности почвы. Боб подвигал руками, ища наиболее удобное положение, неторопливо отрегулировал высоту шейки приклада, сомкнул пальцы вокруг пистолетной рукояти позади курка.
      - Готов?
      В голосе стоявшего сзади Теда Коллинза звучало некоторое нетерпение. Его толстощекое, заросшее бородой лицо, могучая грудь, обтянутая рубахой с короткими рукавами, испещренной заплатами до такой степени, что она казалась сшитой из кружев, создавали впечатление спокойного, добродушного человека, но ярко-голубые, холодные и недобрые глаза разрушали это впечатление. Он смотрел на продолговатое, несколько даже утонченное лицо стрелка со смешанным чувством презрения и восхищения. Боб Ленар, бесспорно, входил в двадцатку лучших стрелков мира. Не поворачивая головы, Боб спокойно ответил по-английски с сильным акцентом:
      - Почти.
      Он немного подался вперед, чтобы глаз оказался примерно в восьми сантиметрах от сетки оптического прицела фирмы "Цейс", установленного на карабине "Аншюц". Оптимальное расстояние. Прижавшись щекой к прикладу, он медленно выпустил воздух из легких и промолвил:
      - Порядок.
      Благодаря зеленоватой военной куртке, он был незаметен среди слоновой травы, которой заросла долина Замбези. Тед Коллинз поднял портативный радиопередатчик и сказал, касаясь губами решетки микрофона:
      - Пошел!
      Положив передатчик, он прижал к глазам окуляры висевшего у него на шее бинокля, наводя его на грузовичок "Мерседес" с брезентовым верхом, стоявший примерно в двухстах пятидесяти метрах, почти на линии прицеливания стрелка. Задний клапан верха откинулся. Было видно, что двое белых держат негра и заставляют его вылезти из грузовика. Негр перелез через задний бортик, свалился на землю, вскочил и быстро пошел прочь.
      Боб Ленар превратился в изваяние. Задерживая дыхание, он легонько тронул пальцем курок, точно желая удостовериться, насколько он туг. От грянувшего выстрела Тед Коллинз вздрогнул.
      Спустя четверть секунды чернокожий, успевший удалиться на десять метров, повернулся вокруг своей оси, поднес к голове руку, споткнулся, кувыркнулся вперед и остался недвижим в траве. По речной долине еще перекатывались отзвуки выстрела. Бобу Ленару почти не отдало в плечо. Как всякое снайперское оружие, "аншюц" заряжался патронами "мягкого боя" 308-го калибра, - ничего общего со "снарядами", которыми валили слонов с расстояния в три шага. Тем не менее, покидая канал ствола, пуля испытывала давление 376 килограммов и приобретала начальную скорость 800 метров в секунду.
      Коротким движением Боб Ленар передернул затвор, выбрасывая стреляную гильзу. В обойме оставалось еще четыре патрона, каждый длиной в пять сантиметров.
      В переговорном устройстве послышался треск. Тед Коллинз поднес его к уху. Там, где стоял грузовичок, двое белых выбрались наружу и склонились над телом чернокожего.
      - Над правым ухом. Наповал, - глухим бесстрастным голосом возвестил Тед Коллинз.
      По губам Боба Ленара скользнула усмешка. Он встал с земли, оставив "аншюц" на двуноге, и подхватил зеленую коробку, содержавшую десять патронов "Матч ВС".
      - Запаса хватит, даже если будет дополнительная тренировка, - заметил он. - Но брать из той же партии.
      - Еще двое, и кончаем, - отвечал Тед Коллинз.
      Подбоченившись, Боб Ленар несколько иронически посмотрел на него. Это был парень лет тридцати, с в меру развитыми мышцами, приветливым, улыбчивым лицом и падающей на лоб белокурой прядью. Из тех, кого называют "приятный молодой человек".
      - Да я в полном порядке, - уверил он. - Но если вы настаиваете...
      Двое белых втаскивали труп негра в кузов. Покончив с этим, они забрались в кабину, тронулись с места, и грузовичок скрылся за полоской леса. Боб Ленар отер лоб, достал из картонной коробки, поставленной на землю, жестянку пива, распечатал, жадно отпил, рыгнул.
      - Они скоро?
      - Через несколько минут.
      Боб Ленар был совершенно спокоен. Его ремесло заключалось в том, чтобы убивать. Выбор пал на него не только потому, что его отличала замечательная меткость, но и потому, что он не имел нервов. Участники олимпийских состязаний в стрельбе пользовались тем же оружием, теми же патронами. Только вот мишени были другие... Бобу Ленару было совершенно безразлично всадить пулю в дерево или в человека.
      Он не спрашивал, откуда берутся чернокожие, служившие ему мишенью для упражнения в стрельбе, но об этом как-то проговорился Дон Кристи, второй полицейский из Особого отдела, участвовавший в операции. Это были партизаны, просочившиеся из Мозамбика и захваченные вместе с оружием. Их в любом случае ждал расстрел без суда и следствия. По крайней мере, выпрыгивая из кузова, они не знали, какая участь им уготована. Стрельбище находилось в местности, запрещенной для доступа гражданских лиц, на крайнем севере Родезии, в бывшем ландшафтном заповеднике Чаворе. Вдоль границы запретной зоны разъезжали патрули на четырех "лендроверах" Особого отдела с рацией. Даже родезийские военные не должны были знать, что там происходит.
      Тед Коллинз закурил сигарету. Его голубые глаза остановились на Бобе Ленаре.
      - Вы уверены, что все будет в порядке? Второго шанса не представится...
      Бельгиец раздраженно дернул головой и сказал раздельно, словно обращаясь к ребенку:
      - Послушайте. Атмосферное давление и температура воздуха будут там точно такие, как здесь. Я пользуюсь патронами из одной и той же партии. Спуск настроен не на 150, а на 25 граммов, так что заминка исключена... Можно сразу возвращаться в Солсбери...
      Это была уже третья живая мишень Боба Ленара, чему предшествовал месяц усиленных тренировок. Проверялись не только меткость, но и психическая устойчивость. Многие стрелки могли поразить мишень на расстоянии трехсот метров, но чтобы разнести человеку голову пулей с двухсот пятидесяти метров, нужно иметь стальные канаты вместо нервов.
      Для "специальных" испытаний его переправляли сюда из Солсбери* вертолетом и забирали в течение дня. Но от рассвета и до сумерек в долине Замбези стояла нестерпимая жара, особенно на открытых местах. Боб кинул взгляд на буш - покрытую обильной растительностью саванну, отлогими увалами простиравшуюся до самой реки. Стояла мертвая тишина. Гражданское население давно уже бежало из зоны, и здесь можно было встретить теперь лишь военный патруль.
      * С 1982 г. - столица Зимбабве Хараре.
      Мозамбик находился менее чем в пяти милях отсюда. Неожиданно за спиной послышался рокот мотора. Боб Ленар обернулся и точно окаменел, решив, что у него начинаются галлюцинации. По латеритовой дороге величественно подкатывал белый "роллс-ройс" марки "Сильвер Шэдоу". Машина остановилась в двадцати метрах сзади.
      Заметив выражение лица бельгийца, полицейский Особого отдела сухо проронил:
      - Прошу вас не подходить к машине.
      - Это...
      - Вам незачем знать, кто в ней находится, - оборвал его Тед Коллинз. - Этот господин приехал удостовериться в том, что вы идеально подготовлены, более ничего. Займите положение. Все готово для второй пробы.
      Боб Ленар посмотрел вперед. Грузовичок уже был там. Он с досадой улегся в траву, взял в руки "аншюц", закрыл затвор, послав патрон в канал ствола, обтер о куртку потные ладони, изготовился и отключил мозг. Накануне он отправился спать в девять вечера и не брал в рот спиртного: для такой стрельбы быстрота рефлексов должна измеряться сотыми долями секунды. Очертания предметов впереди задрожали в струях раскаленного воздуха. Ленар расслабил мышцы. Его раздражало присутствие незнакомца, сидевшего в "роллс-ройсе". Неужто еще сомневаются в его мастерстве?
      - Пошел! - крикнул Тед Коллинз.
      - Бах-ба-бах!
      Грохот выстрела раскатился над долиной, но еще прежде, чем минула четверть секунды, необходимая пуле для того, чтобы пролететь двести пятьдесят метров, Боб Ленар понял, что не попал в негра в маскировочной одежде, выскочившего из грузовичка.
      Не собрался.
      Он злобно щелкнул затвором, выбрасывая стреляную гильзу, и приготовился стрелять повторно. При звуке выстрела негр замер на месте, потом бросился бежать к рощице. Раздался приглушенный расстоянием треск короткой очереди из автомата "узи". Беглец остановился на полном ходу, схватился за поясницу и опрокинулся на спину. Люди в грузовичке не замешкались.
      - Вы промахнулись! - яростно выкрикнул Тед Коллинз.
      Боб Ленар вскочил на ноги, задыхаясь от бешенства. Первая неудача!
      - Скажите этому, чтобы убирался! - злобно выкрикнул он. - Я не могу сосредоточиться. Тут вам не цирк!..
      Тед Коллинз промолчал. Бинокль свисал на пестревшую заплатами рубаху. Его губы презрительно сжались. Коллинза встревожила неожиданная нервозность Ленара. Если он сорвется, ему не успеют найти замену до назначенного срока операции, а срок этот не зависел от Особого отдела. Коллинз медленно двинулся к белому "роллс-ройсу".
      Сквозь затемненное заднее стекло ничего нельзя было разглядеть.
      Когда он приблизился, стекло задней дверцы опустилось, и Тед Коллинз увидел холеное лицо, зачесанные назад седые волосы, мундштук с сигаретой в руке, безукоризненный синий в полоску костюм. Бледные глаза господина благожелательно взирали на полицейского.
      - Грязная работа, не правда ли? - проговорил господин усталым спокойным голосом.
      - Да, сэр, - согласился Тед Коллинз. - Тут, видите ли, возникло еще одно затруднение. Этот ублюдок утверждает, что ваше присутствие мешает ему, не дает сосредоточиться.
      Холодный гнев блеснул в серых глазах господина в полосатом костюме. Голос его хлестнул, как удар бича.
      - Заставьте его повиноваться. Я приехал посмотреть, как он стреляет. В противном случае пристрелите его здесь же.
      Тед Коллинз вздрогнул.
      - Но, сэр...
      - Не волнуйтесь, он подчинится, Тед! Жизнь ему дорога. Но нельзя допустить, чтобы подобное случилось на будущей неделе. Вы за это отвечаете, Тед. Вам ведь известно, что поставлено на карту?
      - Известно, сэр. Но это его первый промах.
      - Не ищите ему оправданий, Тед. Поторопитесь. К полудню я должен вернуться в Солсбери.
      Стекло поднялось. Личный врач Его Превосходительства сэра Роя Голдера запретил ему летать самолетом или вертолетом. Неважное сердце. Это, однако, не мешало Его Превосходительству железной рукой править Разведывательным Управлением, непосредственно подчиненным премьер-министру Родезии Яну Смиту и занимающимся особо щекотливыми вопросами безопасности.
      Тед Коллинз вернулся к Бобу Ленару, протиравшему прицел кусочком замши. Их взгляды скрестились с вызовом.
      - Так он уедет?
      Полицейский нагнулся, подобрал с земли автомат "узи" и навел дуло на Ленара.
      - Даю вам минуту, чтобы возобновить учебные стрельбы. В случае отказа я имею приказ застрелить вас на месте за дезертирство. Война, дружок!
      - И что же вы будете тогда делать? - воскликнул Ленар. - В этой проклятой стране, где всаживают пули в слонов на расстоянии десяти сантиметров, нет ни одного приличного стрелка.
      - Я сказал, одна минута! - прорычал Тед Коллинз.
      Боб Ленар посмотрел на дуло "узи". Обойма вставлена, затвор открыт, палец Коллинза лежал на спусковом крючке. По выражению его глаз Ленар понял, что тот не шутит.
      - Кретин несчастный! - пробурчал он для вида и, укрощенный, улегся за своим "аншюцем".
      Ленар боялся Теда Коллинза до дрожи в ногах. Что-то свирепое было в обличье полицейского: груда мышц и беспощадность пантеры. И такая же бесчувственность, как у него самого. Именно Коллинз вызволил его месяц назад из тюремной камеры.
      Ленар ждал там приговора военного трибунала, который, судя по всему, не погладил бы его по головке. Во время патрулирования в районе Маунт-Дарвина Боб Ленар наткнулся на пятнадцатилетнюю черную девчонку, которой предложил за пять родезийских долларов быстро удовлетворить его мужские потребности. Уже одно это грозило ему трехмесячным заключением. Но девчонка отказалась и сделала попытку бежать. Взбешенный Ленар прикладом своего карабина "фал" разбил ей челюсть и скулу, а затем начал насиловать. За этим занятием его и застал чернокожий сержант из частей "Родезия Райфлз" и отвел девчонку в ближайший полицейский участок.
      Боб Ленар ждал нагоняя, но его немедленно заключили под стражу и перевезли в Солсбери. В родезийской армии с дисциплиной было строго. Когда Боб Ленар перебрался в Родезию из Йемена через Йоханнесбург, он ожидал, что его встретят с распростертыми объятиями. Такой человек, как он, с боевым опытом, прекрасным послужным списком - Конго, Биафра, немного Ангола и Йемен, - должен был цениться на вес золота в стране со столь немногочисленным белым населением. Однако родезийцы имели свою точку зрения. Им нужны были не наемники, но исключительно "добровольцы", подчиняющиеся тому же жесткому распорядку, что и любой белокожий солдат родезийских войск, и получающие довольно скудное жалованье - 80 родезийских долларов в месяц. Откладывать деньги и то не имело смысла, ибо за пределами страны местные доллары стоили дешевле бумаги, на которой печатались...
      Боб Ленар колебался, пока не потратил свой последний настоящий доллар. О возвращении в Европу не могло быть и речи, потому что в Интерполе на него было заведено дело толщиной с бухгалтерскую книгу: более десяти изнасилований, сопровождавшихся побоями. Боб Ленар был чудесный парень, покуда ему не требовалась женщина.
      Психиатр одной из тюрем, где он отбывал очередное наказание, предупреждал его, что если он не согласится подвергнуться лечению химическими средствами, такие случаи будут повторяться. Но Боб Ленар не хотел, чтобы его превратили в бесполое существо.
      В других африканских странах, где Боб служил наемником, изнасилование считалось небольшим грешком, чем-то вроде награды за опасную работу. Бельгиец не упускал случая, хотя обладание молоденькими негритянками, плачущими навзрыд и никак не участвующими в происходящем, не доставляло ему острых ощущений. В Йемене он однажды едва не нарвался на крупную неприятность, но, к счастью, ему удалось убедить суд в том, что истребление очередью из десантного автомата целого семейства, разъяренного изнасилованием девочки, едва достигшей половой зрелости, явилось необходимой мерой для обеспечения тыла.
      В Родезии его доводы не произвели никакого впечатления на назначенного ему адвоката.
      - Вас приговорят к пятнадцати годам, - объявил он похолодевшему Бобу, - а может быть, и к двадцати. Они вынуждены наказывать с примерной строгостью, чтобы все видели, как они уважают черных.
      - Но, черт вас побери! - вспылил Боб, пораженный таким лицемерием. Когда они загоняют за колючую проволоку целую деревню, для ее же, как сказать, безопасности, это ведь кое-что посерьезнее, чем побаловаться с девочкой. Разве я не прав?
      - Это уже политика, - возразил адвокат. - Надо напирать на чистосердечное раскаяние, тогда вам скостят срок... до десяти лет...
      - Десять лет! Но ведь в этой распроклятой стране им нужны люди...
      Ответ адвоката дышал крайним скептицизмом.
      - Премьер-министра чрезвычайно занимают нравственные соображения. Мы должны заботиться о наших чернокожих согражданах: ведь, кроме нас, их некому защитить.
      Положение Боба Ленара отнюдь не улучшилось после того, как он пинками выгнал адвоката из камеры, и в тот день, когда туда вошел Тед Коллинз, он уже не на шутку обдумывал наилучший способ покончить с собой. Полицейский из Особого отдела предложил ему лишь один вопрос: "Способны ли вы попасть пулей в голову человека на расстоянии двухсот пятидесяти - трехсот метров со стопроцентной гарантией?"
      Боб ответил утвердительно и доказал это на деле: после шалостей с девочками-малолетками, снайперская стрельба была его второй страстью. Итак, он сменил камеру на Уматли-роуд на номер в гостинице "Куинс". В первые дни он думал лишь о том, как покинуть пределы столь негостеприимной страны. Да, но куда деваться? В Замбии или Мозамбике ему для начала отрезали бы нос, губы и детородный член, а в завершение перерезали бы глотку. Из Южной Африки его выслали бы в ту же Родезию, в лучшем случае посадили бы в самолет и переправили в государство, где его арестовали бы прямо у трапа. Посему Ленар остался в Родезии. Чтобы у него появился так называемый материальный стимул, ему пообещали 50 000 американских долларов, если он справится с заданием.
      - Ну? - нетерпеливо воскликнул за его спиной Тед Коллинз.
      Боб Ленар вновь сделал неполный выдох и стал так же бесчувствен, как глыба льда. Сейчас он им покажет! Он тронул колесико, сместив на несколько миллиметров подвижную пятку приклада, и приложился к окуляру прицела.
      - Давай!
      Послышался треск портативной рации. Брезентовый полог грузовичка откинулся. Тед Коллинз поднес к глазам бинокль. Он видел, как из кузова вывалился долговязый негр в маскировочной одежде. Он приземлился на руки, мгновенно вскочил и начал озираться, открыв рот и выпучив глаза. Вдруг он пустился бежать в их сторону.
      Выстрел прогремел, когда он успел преодолеть не более двух метров. На бегу негр мотал головой то вправо, то влево. Теду Коллинзу показалось, что у него на лбу слева выскочил алый цветок. Негр раскинул руки, разинул рот. Он успел еще сделать огромный прыжок. Точно во сне, Тед Коллинз услышал лязганье затвора, и менее чем через секунду грянул второй выстрел.
      Казалось, черный получил удар незримым кулаком, отбросившим его назад. Он схватился за грудь и кувыркнулся через голову, умерев раньше, чем его тело коснулось земли, сраженный насмерть еще первой пулей.
      Боб Ленар поднялся, издевательски ухмыляясь.
      - Ну что? Успокоился ваш приятель?
      Тед Коллинз ничего не сказал в ответ. Огромный "сильвер шэдоу" развернулся, сверкнув на солнце черными стеклами, и помчался по проселку.
      Сотрудник Особого отдела еще находился под впечатлением дуплета. Послать без промаха две пули подряд в человека, бегущего на расстоянии двухсот пятидесяти метров!
      Стреляющий Боб Ленар производил неизгладимое впечатление: глыба бетона, лишь едва заметно сгибался на курке указательный палец.
      - Оставайтесь в форме до будущей недели, - холодно посоветовал Тед Коллинз.
      Двое сопровождающих волокли труп убитого к грузовику. Тут Боб Ленар вспомнил:
      - А что вы им говорите, когда везете сюда?
      После секундного колебания Тед Коллинз проронил, не дрогнув лицом:
      - Что их отпустят.
      "Роллс-ройс" скрылся из виду. После того, как труп втащили в кузов, грузовик, переваливаясь на ухабах, подъехал к ним. Как и с любой другой машины родезийских вооруженных сил, с него был снят фирменный знак "Мерседес", чтобы уничтожить всякие видимые следы происхождения автомобиля и обойти таким образом экономические санкции против Родезии. Щуплый человек в военной куртке поверх майки, обладатель усов и синих глаз - помощник Теда Коллинза Дон Кристи - выскочил из кабины.
      - Вот это да! - крикнул он. - Хотите взглянуть? Вы снесли ему полчерепа!
      Боб Ленар молча натягивал на "аншюц" чехол. Едва не задевая брюхом заросли буша, прилетел вертолет "Жаворонок". Дон Кристи забрался в кабину своего "мерседеса". Было не больше девяти часов утра. Важное значение придавалось тому, чтобы тренировочные стрельбы производились именно в тот час, когда должна была начаться настоящая операция, иначе воздух будет иметь другую температуру. Тед Коллинз и Боб Ленар взошли на борт вертолета, который сразу поднялся в воздух. Они летели над местностью изумительной красоты: буш раскинул по холмам свое бескрайнее зеленое покрывало.
      В отдалении искрились желтоватые воды извилистой Замбези.
      Под ними проплывала крыша дома, на которой белой краской была выведена саженная надпись "ТС 33" - код оповещения в случае вооруженного нападения. Каждой ферме был придан свой номер. Тед Коллинз наклонился к Бобу Ленару.
      - Это дом Джона Баргора. Отсюда мы и отправимся на будущей неделе.
      Боб Ленар скользнул безразличным взглядом по дому посреди сада, за которым тянулись бескрайние кукурузные поля. Ему хотелось одного: поскорее вернуться в Солсбери.
      Тед Коллинз сел за руль "лендровера", стоявшего на отведенном армии участке небольшого аэродрома.
      Боб зябко повел плечами. В Солсбери было на верных десять градусов прохладнее, чем в долине Замбези.
      - В гостиницу? - спросил полицейский.
      - Нет, на Роттен Роу.
      - Роттен Роу? - нахмурился Тед Коллинз. - Что вам понадобилось там?
      На Роттен Роу жили почти исключительно черные либо метисы.
      Боб неуступчиво набычился, злясь на себя за то, что так глупо попался.
      - Надо кое-кого повидать.
      Тед Коллинз с трудом удержался, чтобы не скривить лицо брезгливой гримасой. Эти иностранцы положительно не умели вести себя прилично. Дорога лежала через черный квартал Хартфилд.
      - В Роттен Роу одни азиаты да черные!
      Боб Ленар почувствовал, что терпение его кончилось: он все еще не мог забыть инцидент с автоматом. По собственному почину Коллинз не посмел бы и волоска коснуться на его голове. Боб повернулся к полицейскому и с вызовом бросил ему в лицо:
      - Вам-то какая забота? Хочу наколоть бабца, ясно?
      - Черную?
      - А какую же еще? На белую у меня шишей не хватит! - съязвил наемник.
      Тед Коллинз побелел.
      - Вам известно, в каком деле вы участвуете, - начал он ледяным голосом. - Одно неосторожное слово - и вся операция пойдет насмарку. Мы не можем доверять никому, и уж тем более цветным. Многие из них связаны с американцами, а американцы хотят нашего крушения. Слышали этого ублюдка Киссинджера? Он уже говорит не "Родезия", а "Зимбабве", в точности как эти террористы хреновы...
      - О, можете не беспокоиться, - хохотнул Боб Ленар, - я ее деру молча. Приятная девка с мировым задком, к тому же отлично готовит рис с пири-пири. А коли вам не по душе, устройте меня в "Мономатапе" со смазливой белой шлюхой!
      - Вас можно было бы устроить и в другом месте, - угрожающе заметил Тед Коллинз.
      Они повернули направо и поехали вдоль ограды громадного кладбища. До центра было рукой подать.
      Боб Ленар не собирался сдаваться. На этой стадии операции они уже не могли обойтись без него, - подготовить другого стрелка просто не оставалось времени.
      - Давайте, давайте! Упрячьте меня в тюрягу! А стрелять будете из рогатки! - съязвил он.
      Сотрудник Особого отдела промолчал. Они проскочили под железнодорожным мостом, доехали по Кингсуэй до Маника-роуд и повернули на нее, сделав правый поворот.
      Через три минуты они выехали на Роттен Роу - длинный проспект, уходивший к южной окраине Солсбери. По одну сторону улицы простирался парк для игры в крикет. Здесь начиналась незримая граница, отделявшая кварталы, населенные белыми, от черного гетто. Если при содействии какого-нибудь домовладельца в одном из жилых корпусов поселялся негр, правительство выкупало дом у остальных домовладельцев. Таким образом, сегрегация была, по существу, стопроцентной. Впрочем, если не считать некоторых особо испорченных португальцев, недавно приехавших в страну, никому не пришло бы в голову поселиться к югу от Рейлуэй-авеню.
      Те чернокожие, что попадались в центральной части Солсбери, либо работали там, либо праздно шатались. Из всех известных гостиниц их пускали лишь в "Мономатапу".
      - Здесь! - бросил бельгиец.
      "Лендровер" остановился напротив зданий, отделенных от Роттен Роу полосой деревьев. Тед Коллинз заметил курчавую круглолицую негритянку, по-видимому, ожидавшую кого-то. При виде военной машины она поспешно скрылась в доме.
      - Она? - спросил Коллинз.
      - Она самая, - довольно мрачно подтвердил Ленар.
      - Как ее зовут?
      - Матильда.
      - Работает?
      Бельгиец хохотнул.
      - Подрабатывает в постели в свободное время, когда не шьет или не готовит. С грехом пополам читает и пишет, так что шпионить вряд ли станет.
      Он выскочил из "лендровера", который сразу же отъехал. Тед Коллинз выругался сквозь зубы, взял микрофон радиопередатчика и вызвал свой штаб в Особом отделе по Фос-стрит.
      - Наведите справки о черной по имени Матильда из дома номер шестьдесят пять по Роттен Роу.
      Он убрал микрофон. Боб Ленар вызывал в нем отвращение. Он не понимал, как можно испытывать половое влечение к этим скудоумным, дурно пахнущим девкам. Но пока Боб Ленар был самым важным в Родезии человеком, приходилось сквозь пальцы смотреть на его причуды.
      Глава 3
      Малко сосредоточенно изучал маленький розовый постер, наклеенный на кассу, с надписью: "Думайте о безопасности государства, а не говорите о ней", когда услышал позади себя шум борьбы. Два белых охранника в форме цвета хаки, приставленные надзирать за порядком в маленьком казино "Элефант Хилл", волокли к выходу негра без галстука, осыпавшего их отборной бранью на скверном английском. Им удалось-таки вытащить его через несколько ступенек из игорного зала в общедоступный круглый холл, уставленный автоматами для игры на деньги. Там они его отпустили. Седовласая кассирша, менявшая Малко купюры на жетоны, покачала головой с выражением ужаса на лице, негромко промолвив:
      - Боже мой! Впервые вижу такое в казино "Элефант Хилл"! Благодарю вас, сэр. Желаю приятно провести вечер.
      Но в ту самую минуту, когда запасшийся жетонами Малко направился к столу для игры в двадцать одно очко, провинившийся негр поднялся по лестнице, подскочил к кассирше и завопил, грозя почтенной старушке кулаком:
      - Я вернусь еще сюда и убью вас всех!
      Малко стал очевидцем превращения тихой тщедушной кассирши в разъяренную тигрицу. Перекосившись от ненависти, она выскочила из-за кассового аппарата с воплем:
      - Не грози мне, черная мразь, я первая убью тебя!