— Ну, как, ты все сделал?

— Да, все. Теперь только отполировать его и провести тестирование всех систем. А как у тебя?

— Все излучатели в порядке, только в этом была нарушена изоляция проводов: контакт прерывался время от времени, из-за чего выстрела не происходило. Нудная работа, хотя когда найдешь поломку — дел на две минуты! — набрав на своем миникомпе серию команд, она коснулась жгута проводов в задней части камеры красным щупом. В стволе пушки мгновенно появилось слабое фиолетовое свечение, а на шкалах окружавших ее приборов вспыхнуло по единице. — Вот видишь, тут тоже порядок!

Вскочив на ноги, она повернула к Джеймсу довольное лицо:

— Слушай, я даже не знаю, как тебя благодарить. Если бы не ты, я еще черт знает сколько возилась тут!

— Да ладно тебе! Сегодня я тебе помог, завтра ты мне. Кроме того, ты и без меня прекрасно справлялась.

Он погладил ребристую и холодную броню.

— А потом — вдруг мне в один прекрасный день захочется поспорить с Бабаем — будет к кому обратиться за помощью. Ну, — он поставил сумку с инструментами на пол и шагнул к разобранному крылу. — Я вижу, ты восстановила баланс в магнитной камере? Тогда, давай соберем все вместе, и пусть принимают на комиссию.

— Давай, — согласилась Анджел. Подобрав несколько деталей, юноша хмуро изучил их, пытаясь понять откуда они, затем шагнул вслед за ней, включаясь в работу.

2383.9.12. Боевая база «Гетман Хмельницкий», тоже место, посадочный ангар, 13:19.

От глухого нарастающего рева эджектора у Джеймса заложило уши. Истребитель Анджел, молнией промчавшись по туннелю, исчез в бездне космоса, за ней, по второму из пяти эджекторов, последовал «Ворон» Бабая. Первая волна, ставшего в последние дни обычным патруля, стартовала…

Разглядывая техников около его собственной «Стрелы», Джеймс подумал, что не лишним было бы немного поумерить лихорадку, охватившую базу со времени их стычки в двадцать пятом секторе. Дошло даже до того, что одни пилоты помогали другим готовить свои истребители к пуску, как это было вчера с Бабаем и Жанной. Технический персонал работал на пределе своих возможностей, выбиваясь из сил — и все равно не успевал проверить все вовремя.

— Твоя правда, Джеймс, — затянулся крепкой сигарой Егерь. — Но что поделаешь — иногда приходится и не такое делать. Ты лучше скажи спасибо, что не сам свой корабль проверяешь и готовишь к старту.

— Спасибо! — фыркнул Джеймс, снимая тонкие перчатки, все покрытые масляной пленкой. Метко швырнув их в стоящий неподалеку контейнер для отходов, он вновь посмотрел на свой космолет: Техслужба уже завершила его проверку, и захваченный суспензерным полем корабль покачивался в полуметре над полом, медленно скользя к пуск-шахтам. Метрах в десяти за ним заканчивался осмотр «Стрелы» Егеря.

— Ты, вроде, вчера с Анджел долго в столовой сидел, так? — попыхивая сигарой, Кортнел любовался полом под ногами.

— Да не так уж и долго, — они после ужина разговаривали о жизни до «Гетмана Хмельницкого». Анджел рассказала, что окончила школу имени Тирра на Тай-Сейне, считавшуюся одной из самых престижных в Конфедерации. Вообще-то, «Черные дьяволы» в своем большинстве были выпускниками Церерианского Летного Колледжа, но в других отрядах Конфедерации тай-сейнцев было достаточно. — А что?

— Да так, ничего… — кольцо дыма плавно опустилось на пол, моментально всосанное пылеуловителем.

Джеймс снова фыркнул. За дни, что он провел здесь, юноша успел усвоить кое-что о характере пилотов эскадрона. В частности, Маньяк, если хотел что-либо сказать — говорил без всяких, прямо в лицо; Арман и Вещунья предпочитали тактично и окольными путями подойти к волнующему их вопросу; Бабай, когда требовалось сообщить неприятные новости, сперва начинал рассказывать смешные прибаутки, а между ними и выкладывал что требовалось. Жанна старалась о серьезных вещах разговаривать наедине и обычно начинала издалека; Паладин проводил настоящий церемониал, смысл которого сводился к многочисленным извинениям за то, что он вынужден потревожить кого-то — разве что с Джеймсом он вел себя свободнее. Вообще, как казалось юноше, между культурой восточных народов (в том числе и японцев, к которым принадлежала Вещунья) и культурой нечеловеческой расы Серигуана существовало много общего. Разница, по всей вероятности, заключалась в том, что «у японцев, как и у всех людей, всего две руки, и они не могут подняться до истинных высот невербального общения!» — оригинально выразился серигуанин по поводу предположения Джеймса. Естественно, Вещуньи в этот момент поблизости не было, да и Паладин успел выпить многовато пива.

Кортнел Роджер был маленькой загадкой. Опытный пилот и не менее опытный стратег, он наслаждался войной с килрачами, наслаждался возможностью воевать, проявляя свои незаурядные способности пилота. Егерь был чрезвычайно умен и его ум во время отдыха на базе часто проявлялся во всевозможных едких замечаниях и подтруниваниях над остальными. На долю Джеймса тоже выпало достаточно, но он, к некоторому удивлению, заметил, что для него не составляет труда отвечать на шутки напарника достойным образом, иногда даже выводя того из себя.

Поэтому, услышав вопрос и ленивый ответ Егеря, Джеймс не удивился, а насторожился: Кортнел явно собирался позабавиться за его счет. «Ну, это мы еще посмотрим», — мысленно хмыкнул Джеймс.

Что касается Анджел, то с этим проблем особых не было. Джеймс не скрывал, что Жанна ему нравиться, девушка тоже была к нему явно не равнодушна, но боевая база, патрулирующая самую опасную территорию во всей зоне конфликта, — не самое лучшее место, где можно позволить себе отпустить на волю чувства. Юноша считал, что и Жанна придерживается такого же мнения, не задумываясь, соответствует ли это действительности или нет.

— Когда мы стартуем? — обратился Джеймс к Кортнелу. Их «Стрелы» к тому времени встали в пуск-шахты и техники отсоединяли суспензерные захваты и шланги заправки.

— Через полчаса, — Егерь стряхнул пепел в урну после длинной затяжки. — Это последний патруль в системе Хоган, затем мы отправляемся к месту базирования основных сил в секторе — там килрачи что-то серьезное затеяли! Хватит прозябать в каком-то захолустье, — добавил он.

«Лучше прозябать, .. чем лежать в могиле», — подумал Джеймс, но вслух сказал совсем другое:

— У нас патруль к границе, так?

— Так. Мы летим к зоне астероидов, там встретим Анджел и Бабая, а вместе посещаем две точки на границе — и домой. Обычный патруль, я таких, наверное, тысячу налетал.

Заметив, что техническая служба убирает от «Стрел» свою технику, Роджер загасил наполовину выкуренную сигару и спрятал ее в портсигар: этой традиции он никогда не нарушал, докуривая сигару после возвращения. Поправив воротник, Кортнел повернулся к Джеймсу.

— Твой сьютер в космолете или в арсенале?

— В арсенале, вместе с оружием.

— Ну, так пошли и возьмем все сразу, — проворчал Егерь и зачем-то постучал по стенке.

— Как скажешь, — не стал возражать Джеймс. Толкнув дверь, они вышли в огромный ангар, залитый ярким светом.

Поле астероидов вблизи границы, патруль Анджел-Бабай. 14:22 того же дня.

Два «Ворона», вырвавшись из субпространства, разворачивались к скоплению сотен тысяч каменных глыб в десятке-другом кликов от них. Позади истребителей блеснуло бледное пламя, и они понеслись к краю астероидного поля, ни на мгновение не нарушая формации.

— До контрольной точки двадцать два клика, — Жанна начала перепроверять программу: если после двух подряд прыжков они выходили с таким отклонением — это уже тенденция. — Хм, системы вроде в норме…

— Ну, и черт с ней! — как всегда невозмутимый Бабай философски воспринял ошибку навигационных компьютеров. — Главное — мы на месте. Теперь давай ждать Тигра и Егеря.

К этому моменту «Вороны» пролетели мимо каменного локона, выпростанного в пространство, разминувшись со случайными астероидами. Еще раз включились двигатели, на сей раз тормозя стремительный бег истребителей, и «Вороны» принялись дрейфовать по инерции.

— Маневр выполнен успешно, — секундой позже отрапортовала Анджел. Отведя глаза от успевших порядочно надоесть приборов, она посмотрела на мрачную громаду астероидного поля по правому борту. — Кстати, а чего это мы должны их ждать?

— Распоряжение командора, — кратко ответил Шонт. — Не забывай — у нас еще две контрольных точки на самой границе. Вчетвером обследуем ее и с чистой совестью уберемся из системы.

«Хорошая идея…» — хотела сказать Анджел, но не успела. Пронзительно взвыл тревожный сигнал, дисплеи навигационного компьютера заполнили строки информации, выделенной красным цветом: высочайший приоритет.

— Бабай?..

— Включай двигатели, — подтвердив слова делом, он развернул «Ворон» в изящном пируэте. — Оружие, защита — все в полную готовность и будем ждем гостей.

— Думаешь килрачи? — торопливо, но безошибочно Жанна привела в рабочее состояние все системы. — А это не Егерь и Тигр?

— Приборы показывают, что через гиперпространство движется нечто с большой массой энергии. Что бы это ни было, это не…

Яростная вспышка белого света прервала пилота. Пульсирующий и режущий глаза свет, сигнализирующий о выходе из гиперпространства, на мгновение ослепил людей. А когда зрение вернулось к ним, Анджел мысленно пожалела об этом, с ужасом смотря на обзорный экран. «Да, это не Джеймс!» — все, про что смогла думать она.

Пять тяжелых крейсеров Империи Килрач правильным треугольником надвигались на них. Впереди величаво плыл огромный флагман, а следом за ним в середине боевого построения пятнадцать тягачей тянули нечто несусветное — как по размерам, так и по форме. Превосходящая флагман в несколько раз неповоротливая конструкция, казалось, светилась собственным светом; при первой же попытке просканировать ее все анализаторы на борту моментально перегорели — такая прорва энергии крылась в этом сооружении. Один только радар выдержал его присутствие, и на нем отчетливо было видно, как от флагмана отделилось пять точек: три помчались к ним, по ходу дела принимая боевой порядок, а две направились назад.

— Бабай, что это такое? — зазубренные до автоматизма рефлексы сделали все необходимое без участия разума: набрав боевую скорость, «Вороны» помчались навстречу противнику, расходясь в стороны. Враг не замедлил с ответом: пятерка разделилась, и теперь к Анджел летело две «Бабочки», а на Шонта нацелился оставшаяся.

— Планетарный реактор, — тихо ответил Шонт; Жанна никогда не слышала у своего напарника такого голоса. — Они притащили сюда планетарный реактор!

— Заче… — начала было Анджел — и осеклась. Простота и жуткая действенность плана врага отчетливо предстала перед ней: отсюда килрачи смогут с ювелирной точностью послать эту адскую машину к «Гетману Хмельницкому», и если затем в ней начнется неуправляемая реакция…

— Они хотят взорвать «Гетман Хмельницкий!» — словно прочитал ее мысли Шонт.

— Но что нам делать?! — выкрикнула Анджел, с отчаянием смотря на армаду кораблей, быстро растущую перед ними, и сознавая, насколько не эффективны их «Вороны» против дюжины тяжелых крейсеров.

— Сражаться! — тяжело выдохнул он. — Сражаться до конца!

Писк радара на миг отвлек Анджел. Две синих точки мерцали практически на границе досягаемости, направляясь к ним. «Джеймс и Роджер, — подумала девушка. — Вовремя вы…».

В это мгновение приближающиеся Фухт-фухтаха одновременно открыли огонь…

Тоже место, 14:35, патруль Тигр-Егерь.

В настоящем бою Джеймс уже был. Теперь он попал прямиком в сердце преисподние.

Сообщение Жанны о том, что планируют сделать килрачи, бросило юношу в холодный пот, а показания радара окончательно добили. Пять тяжелых крейсеров с флагманом — это не звено Салти и даже не тот полудохлый транспортник, который они взорвали пару дней назад. Проблематично, что сам «Гетман Хмельницкий» устоял бы против такой мощи в открытом бою. Другое дело, что отправься эти крейсера на бой, их засекли бы минут за десять и этого времени хватило бы боевой базе, чтобы отступить. Но вот только почему так мало истребителей?

— Больше нельзя, — сквозь зубы (Джеймс представил себе эту картину, как если бы сам сидел в «Стреле» Егеря) процедил Кортнел. — Реакция преобразования внутри него на критическом уровне, все излишки отводит рассеиватель; но, если рядом появятся защитные поля, реакция мгновенно выйдет из-под контроля — никакой рассеиватель не поможет. Если ты заметил, то крейсера, тягачи и реактор с отключенным защитным полем, защищены только истребители.

С тревогой Джеймс склонился над дисплеем тактической обстановки. Анджел и Бабай проявляли поистине чудеса пилотажа, стараясь отбиться от наседающих противников и атаковать реактор, но, похоже, килрачи стянули сюда самых лучших: мало-помалу их оттеснили к самому краю астероидного поля.

— Черт!.. Дьявол! — внезапно разразился серией проклятий Егерь. Подскочив от испуга, Джеймс оглянулся на напарника в поисках причины, которая могла вызвать такой взрыв ярости, но, как оказалась, смотреть надо было не туда.

— Бабай, Бабай! Здесь Бурквикс!

— Что? — сквозь треск помех донесся ответ Шонта; Джеймс же недоуменно раздумывал над тем, кто такой Бурквикс. — Что ты сказал?

— «Бабочка», что над тобой… — надрываясь, заорал Егерь. — Это Бурквикс!

— Ты уверен? — напряженный голос принадлежал Анджел.

— Еще бы не быть мне уверенным. Я с ним встречался в Фито-2, когда служил там. Опознавательный код этой сволочи я и из тысячи узнаю, можешь мне поверить!

— Только его нам не хватало, — «Ворон» Бабая сделал ловкий разворот в смертельно опасной близости от скопления каменных глыб: он надеялся, что висевшие на хвосте не справятся со сложным маневром. Но килрачи идеально повторили его действия, избежав гибельных объятий астероидов.

— Кто такой Бурквикс? — поинтересовался Джеймс. До сражающихся оставалось секунд двадцать полета, но какая-то обреченность в голосе Снеговика, когда он узнал, кто его противник, очень не понравилась юноше.

— Неприятности, вот он что такое! — мрачно ответил Роджер. — Он уже лет сто служит на фронте Килрач-Конфедерация. Он командовал звеном Сунк'кхов во время Церерианской битвы, затем был на Алосе-12, штурмовал Фито-2… Бурквикс считается самым способным пилотом среди всего сектора Оариис-с и непревзойденным асом — а еще не любит прятаться и передает в открытую свой код.

— Короче, как в сказке: чем дальше, тем страшнее! — хочешь — не хочешь, а придется иметь дело с лучшими пилотами во всем Оариис-с. А время работало на кого угодно, но только не на них: как только крейсера совместными усилиями создадут временные ворота для реактора (чертовски полезная технология, которой, к сожалению, владела только Империя) судьба «Гетмана Хмельницкий» будет практически предрешена.

— Бабай! — выкрикнул Егерь, активируя оружие. — Продержитесь еще немного, мы сейчас поможем!

— НЕТ!!! — от грохота, казалось, лопнут барабанные перепонки: в момент передачи кто-то из килрачей попал по «Ворону» Шонта, вызвав этот любопытный, но весьма болезненный для ушей эффект. — Атакуйте реактор, а мы попытаемся задержать их!

— К черту, Бабай, они же сейчас разнесут вас на куски! — сорвался Джеймс, с ужасом глядя на радар: две синие точки почти скрылись под серой пеленой астероидов. Килрачи лезть туда не собирались, всего-лишь препятствуя людям выбраться и атаковать.

— Тигр, он прав! — глухой от злобы и отчаяния голос Егерь тем не менее не дрогнул. — Курс сорок-тридцать три, плоскость: а-двенадцать. Цель — рассеиватель, приготовить протонные торпеды; на передний экран всю мощность.

— Они же погибнут! — Джеймс едва сдерживал себя: разум говорил, что Егерь и Бабай правы, но…

— Если не взорвать реактор — погибнем все! — крикнул Роджер. — Вперед!

Всхлипывая и стараясь не глядеть в сторону отчаянно сражающихся Джона и Жанны, Джеймс наклонил ручку управления вправо. Звездная россыпь вместе с грязно-серым пятном астероидов уползла за край экрана, а на ее месте воцарила чудовищная громада реактора, окруженная светло-сиреневым ореолом. Два истребителя неслись точно на него.

Шквал ураганного огня обрушился на них, едва на крейсерах разобрались, что к чему. Сгустки плазмы ткали смертоносную сеть, составленную из коротких пурпурных росчерков, десятки ракет мчались на перехват. И, как не старались пилоты, уйти от истребительного залпа им не удалось.

Мир словно взорвался в глазах Джеймса, вместе с расцветающим за экраном зловещим цветком плазменного заряда, бессильного пока пробить защитный экран. Алый свет залил кабину, «Стрелу» тряхнуло так, что юношу чуть не выбросило их кресла, несмотря на предохранительные ремни. Не успел он прийти в себя, как второй, а за ним третий, четвертый, пятый выстрел хлестнули по нему. Несколько зарядов, прорвавшись через ослабевшее поле, в клочья разнесли весь верх кабины, и сьютер автоматически сжался вокруг тела хозяина, спасая того от мгновенной смерти. С протяжным воем отключился разбитый генератор боковых экранов, запасной энергоблок едва не взорвался вместе с двигателем… Но, невзирая ни на что, они прорвались!

Истребители нырнули под флагман, который на всю катушку запустил орудия заградительного огня, но на таком маленьком расстоянии система наведения не могла принести ощутимой пользы.

— Тигр, — сквозь треск помех, причем юноша не мог понять, чей аппарат связи больше поврежден, донесся голос Егеря. — Разделяемся и ищем рассеиватель на этой дряни. Как только найдешь — стреляй без разговоров и немедленно уходи на помо… Тигр, в СТОРОНУ!!!

Струи огня протянулись к ним от реактора, и оба пилота едва не попали в простенькую ловушку: орудия тягачей не могли пробить защитные экраны «Стрел», но восемь спаренных плазмоизлучателей «Бабочек» — еще как могли! Бурквикс и какой-то безымянный килрач, прикрываясь огнем тягачей, практически в упор били по космолетам Конфедерации, и только невероятная реакция Роджера спасла их от неминуемой гибели.

На краткий миг Джеймсу показалось, что время каким-то образом повернуло вспять и вновь он бьется возле «Гетмана Хмельницкого», а за ним несется пара Дархов… Но прозрение наступило очень быстро: здесь не было «Гетмана Хмельницкого» с его турель-батареями, не было Паладина, не было Дархов… Тогда их противниками были пилоты среднего уровня, но теперь за ним гнался ас, практически ничем не уступающий любому из «Черных дьяволов» и ставкой в этой дуэли были тысячи и тысячи жизней.

Смертоносная карусель набирала обороты. «Стрела» Джеймса взмывала над поверхностью реактора, рушилась в стремительном штопоре, описывала виражи, буквально разворачиваясь на кончике крыла — все было напрасно! Преследующий его килрач не только не терял его из виду, но умудрялся с каждой секундой приближаться, сужая зону обстрела.

— ТРЕВОГА ВТОРОГО УРОВНЯ! — завыл навигационный компьютер. — ФИСИРУЕТСЯ АКТИВНОЕ НАВЕДЕНИЕ НА ТЫЛОВОЙ ЭКРАН!!!

Джеймс побледнел еще сильнее, и рванул рукоять управления, немилосердно выкручивая ее. Противник использовал новейшую систему наведения, аналог которой лишь недавно был разработан учеными Конфедерации, и эффективной защиты, от которой пока не существовало.

Если система активного наведения захватит его истребитель, то жить он будет ровно столько, сколько потребуется килрачу, чтобы нажать на гашетку плазмоизлучателя.

«Стрела» юноши совершила очередной маневр, и в очередной раз он попробовал сбросить килрача с хвоста резкой сменой курса — результат был прежним! Но зато в углу обзорного экрана среди однообразно-серого тела реактора блеснула голубая искорка; улучив секунду, Джеймс всмотрелся в нее и радостно вскрикнул: совершенно случайно истребитель оказался поблизости от треклятого рассеивателя. То, что это именно рассеиватель, сомнений не вызывало: голубой свет исходил от непрерывно разряжавшихся в пространство молний с вершины минаретоподобного шпиля, отводя в пустоту, как и сказал Роджер, излишки энергии. Теперь дело оставалось за малым: каким-то образом освободиться от плотной «опеки» килрача и дать системе наведения ракет сделать свое дело. К несчастью, килрач это тоже прекрасно понимал и делал все возможное, чтобы помешать юноше.

— Егерь, крейсера формируют прыжковые ворота!!! — донесся крик Жанны; «Вороны» девушки и Шонта так и не смогли выбраться из астероидного поля. Джеймс кинул отчаянный взгляд назад, где между тремя килрачскими крейсерами медленно разгоралось кольцо белоснежного пламени, в глубине которого вихрилась иссиня-черная тьма. Ворота к «Гетману Хмельницкому», ворота для пылающей смерти в недрах планетарного реактора…

Джеймс почти физически ощущал, как утекают последние крупицы времени, отпущенного им. Громада реактора плавно двигалась к воротам, где-то рядом сражались за свою жизнь друзья, и не было НИКАКОЙ возможности сделать хоть что-нибудь!

— Егерь, я не могу стряхнуть его! — в панике закричал Джеймс, срывая голос: килрачский тяжелый истребитель, словно приклеенный завис за ним и лупил из пушек, что есть духу.

Егерь ответил не сразу, а когда ответил, Джеймса удивило несказанное спокойствие в голосе пилота: словно за эти краткие секунды Роджер что-то решил для себя и все остальное теряло свое значение, по сравнению с этим.

— Тигр, по моей команде отваливай в сторону и иди к рассеивателю — любой ценой надо взорвать эту дрянь. Ты понял?!

— Но что ты…

— Нет времени! Приготовься… По моей команде: три, два, один… пошел, ПОШЕЛ!!!

Послушно юноша наклонил истребитель вниз и направо, а мимо него к врагу рвались очереди плазмы. Вынырнувший откуда-то снизу Егерь бил по Фухт-фухтахе, во всю опустошая аккумуляторы излучателей, а занятый преследованием Джеймса килрач заметил его слишком поздно. И пятый или шестой залп пробил и защитное поле, и броню «Бабочки» над кабиной пилота.

— Есть! Готов! — радостно заорал Джеймс. Впереди приближался шпиль рассеивателя, система наведения работала на полную катушку и рука уже стискивала гашетку пусковой установки, когда под шлем ворвался скрежещущий нечеловеческий голос. И холодным клинком по сердцу резанули слова: «Умри, человек!..».

«Стрела» Кортнела, тоже время.

— …Готов! — кричал Джеймс, и Роджер в последние мгновения своей жизни слабо улыбнулся горячему энтузиазму напарника. Его же «Стрела» мчалась по прямой, и он даже не пытался уклониться от пикирующего на него Бурквикса: придя на помощь Джеймсу, он лишил себя всех путей к отступлению. И вопли навигационного компьютера лишь подтверждали то, про что говорил ему богатый опыт пилота-истребителя:

— ТРЕВОГА ПЕРВОГО УРОВНЯ! ЗАВЕРШЕНО АКТИВНОЕ НАВЕДЕНИЕ НА ТЫЛОВОЙ ЭКРАН! УКЛОНЕНИЕ НЕВОЗМОЖНО! УКЛОНЕНИЕ НЕВОЗМ…

Вокруг Роджера вспыхнуло все: металл, пластик, синтетика сьютера, его собственное тело… Короткий удар, нанесенный с хирургической точностью, разорвал в клочья броню, прожег оболочку реактора, разворотил в пыль ходовой отсек космолета. Обжигающая боль подобно молнии пронзила гаснущее сознание человека, и последнее, что слышал он, был хриплый торжествующий голос килрача: «Умри, человек!…».

И одинокой искрой на фоне титанического взрыва, уничтожившего рассеиватель, сверкнула вспышка там, где секундой раньше был истребитель Роджера Кортнела; сверкнула и погасла!

Счет убитых Бурквиксом возрос еще на одного…

Боевая база «Гетман Хмельницкий», командорский мостик, тоже время.

— Новые данные имеются? — Фарбах резко склонился над плечом радиста.

— Нет, сэр, — виновато покачал головой молодой парень, скидывая на затылок наушники и быстро делая в подручном миникомпе записи. — Помехи и только, но…

— Что «но»?

— Помехи… они какие-то странные, — похоже, сам парень ничего не понимал и не хотел проявлять свое невежество перед командиром; Фарбах стиснул кулаки и приложил всю силу воли, чтобы не наорать на ни в чем не виноватого радиста. — Видите ли, сэр, такое впечатление, что там находится источник, вырабатывающий огромный объем энергии. И эта энергия сконцентрирована в относительно небольшом объеме. В принципе, похожие помехи создает белый карлик. Но ведь там нет никаких карликов!

— Нет, — медленно ответил Фарбах, потирая подбородок. — Там спокойный район, за время нашего дежурства там не было даже следа килрачей, только астероиды.

— Что бы произвести такое количество энергии, нужны тысячи кораблей, — уверенно уточнил радист. — А мы бы, не говоря по станции наблюдения, зарегистрировали бы их движение сквозь гиперпространство.

Это что-то иное, сэр!

— Иное… Что же это за «иное»! — рассеяно проговорил Фарбах. — Что, во имя всех святых, там происходит?..

Зона астероидов вблизи границы сектора Дакота. Три минуты спустя.

Увернувшись от осколка каменной глыбы, Джеймс передвинул рычаг регулировки скорости до предела. Туман перед глазами рассеялся, и голова работала как нельзя четко, но теперь ее затуманивала бешеная ярость, ярость, обращенная на слабо поблескивающий среди астероидов истребитель Бурквикса.

— Сволочь! — прошептал юноша, стискивая рукоять управления до ломоты в пальцах. — Сволочь проклятая! Ну, подожди же, сейчас я с тобой разберусь, тварь килрачская!

Горечь потери, усталость, напряжение последних минут, мимолетное упоение боем — все ушло бесследно. Осталось единственное желание, сжигавшее его ярким пламенем, — отомстить за Егеря, отомстить за друга, пожертвовавшего своей жизнью ради того, чтобы дать ему возможность выполнить задание и спасти от неминуемого разрушения «Гетман Хмельницкий». И безжалостно уничтоженного в неравном бою.

— Тигр, Тигр! — в ушах звенели, переплетаясь, голоса Шонта и Жанны. — Тигр, что с тобой? Возвращайся немедленно, реактор сейчас взорвется! Возвращайся…

«Какой реактор, куда возвращаться?» Сейчас Джеймс не мог даже понять, где он находиться, не то, чтобы внять словам, доносящимся до него. Весь мир сжался до тонкого перекрестия прицела, и врага, постепенно приближавшегося к зоне поражения.

— Тигр, возвращайся, это приказ, повто… — локоть с треском развалил на куски рацию, заставив голоса умолкнуть. С улыбкой, способной напугать до смерти любого тигра, Джеймс врубил на всю оставшуюся мощность ускоритель.

Противоположный край астероидного поля, патруль Анджел-Бабай. Сорок секунд до взрыва реактора.

— Анджел, он отключил рацию, — Бабай ловко обошел потерявший управление крейсер килрачей и пролетел мимо двух небольших камней. Позади них трясся от распирающей его энергии реактор, окруженный беснующимся пламенем, что с каждой секундой пожирало все новые и новые участки пространства. До мига, когда весь рабочий объем энергии высвободится в одном всплеске, оставались считанные мгновения и, прекрасно это понимая, пилоты не тратили время на бесполезную перестрелку с охваченными паникой килрачами. Все равно судьба «котов» была уже известна как им, так и самим килрачам: вышедшие из-под контроля энергетические процессы реактора не позволяли запустить гипердвигатель, а субпространственным приводом тяжелые корабли не были оборудованы.

— Господи, что же делать?! — девушка чуть не плакала, ведя свой космолет прочь. К счастью, повреждения у «Воронов» были не существенны, и скорость оставалась прежней.

— Здесь мы ничего не сделаем, — даже у вечно невозмутимого пилота сдала выдержка. — Если мы не уйдем до взрыва, то погибнем. Быть может, он еще успеет…

Сам Шонт в это не очень-то верил и сказал лишь для того, чтобы успокоить девушку. Мягко загудели субсветовые двигатели, звезды вытянулись в длинные тонкие линии и спасительный провал субпространства раскрылся перед ними. Безотчетный возглас «Джеймс, прости!» вырвался у Жанны за секунду до того, как они исчезли там.

Позади, подобно сверхновой, вспыхнул реактор!

На выходе из астероидного поля. Взрыв реактора.

Бурквикс так и не понял, откуда к нему пришла смерть. Опытный пилот не мог даже предположить, что кто-то броситься за ним в самоубийственный рейд сквозь астероидное поле, и этот маленький просчет стоил ему жизни. Последнее, что слышал он — это чудовищный рев перегруженных под яростной атакой протонных торпед генераторов защитного поля и скрежет раздираемого в клочья зарядами плазмы металла. Гибель Бурквикса, лучшего пилота-истребителя Империи Килрач, была мгновенной и яркой.

Таким же ярким был и огненный вал, прокатившийся по месту его гибели секундой спустя, и подмявший под себя все: астероиды, обломки металла и одинокую «Стрелу», запускающую субпространственный двигатель.

Когда океан огня унесся вдаль, на этом месте не осталось ничего: ни астероидов, ни кораблей, ни следов сражения.

Словно их никогда и не было!

Боевая база «Гетман Хмельницкий», место взрыва реактора, капитанский мостик. Спустя девять часов.

В нарушении правил распорядка на базе все пилоты «Черных дьяволов» столпились на капитанском мостике, жадно вглядываясь в черную бездну за экранами. И не только они: весь офицерский состав, свободный от несения службы, навигаторы, чьи услуги не требовались в данный момент, командиры расчетов турель-батарей — все прильнули к свободным мониторам в тщетной надежде найти хоть малейший след пропавшего без вести пилота. Но безрезультатно — если уж чуткие и неизмеримо более мощные электронные «глаза» «Гетмана Хмельницкого» не смогли сделать этого, то куда было тягаться людям. Боевая база уже в третий раз прочесывала прилегающее к району взрыва пространство объемом примерно тысячу — полторы кубических кликов, но без малейшего успеха.

— Пусто, сэр, — устало произнес оператор систем слежения, потирая виски. Боевая база завершила третий проход исследуемой территории. — Похоже, здесь мы ничего не найдем.

Разочарованный шепот пронесся по рядам собравшихся здесь людей. Командор медленно поднял голову, словно выходя из столбняка, и обвел взглядов присутствовавших. Затем он встал со своего кресла, где неподвижно просидел все время поиска.

— Всем, кроме персонала текущей вахты, покинуть капитанский мостик, — медленно, через силу выдавил Фарбах. — Навигаторам рассчитать прыжок в систему Дакота, ориентировочное время старта — три часа сорок минут; остальным — выполнять задачи по боевому расписанию. Похоронная церемония для Кортнела будет проведена немедленно по прибытию в систему Дакоты. Все свободны.