Новые сотрудники фирмы, новые технические задачи

После ухода из берлинской фирмы Гальске на его место пришли два человека, которые совместно с Вернером Сименсом должны были в качестве конструктора и инженера, как сказали бы мы сегодня, заниматься разработкой и производством технических приборов и машин. Тот способ работы, который был присущ старому опытному мастеру Гальске, бывший в свое время и успешным, и привлекательным и очень распространенным, был бы немыслим в современном производстве; при таком подходе к труду промышленность просто не смогла бы развиваться. Теперь продукция выпускалась при помощи станков, вывезенных из США. Она имела соответствующие твердо установленные нормативы, само изготовление продукции было значительно упрощено и поставлено на поток. В 1872 году на заводе Сименса, находящемся на Маркграфенштрассе, был открыт первый “американский зал”, оснащенный замечательными машинами, позволяющими серийное изготовление продукции и аккордную оплату.

Двумя новыми сотрудниками фирмы стали сначала Фридрих фон Гефнер-Альтенек (1845-1904), начавший свою рабочую биографию в 1867 году простым механиком, ставший в короткое время конструктором, и Карл Фришен (1830-1890), который в 1870 году пришел в фирму “Сименс и Гальске” из Государственной телеграфной службы и вскоре стал ведущим инженером фирмы. Оба сотрудника в последующие два десятилетия играли важную роль в техническом развитии всех участков работы: фон Гефнер достиг особенных успехов в быстро развивавшейся технике сильных токов, особенного упоминания заслуживают разработанные им конструкции якоря с цилиндрической обмоткой (барабанного якоря) и усовершенствованная дифференциальная дуговая лампа (1878). Фришен добился заметных успехов в технике железнодорожной сигнализации и в конструкциях различных предохранительных устройств на стыках железнодорожных путей (1870-1872) Когда в Германии в 1877 году стали появляться первые американские телефонные аппараты, сконструированные Александром Грэхемом Беллом (1847-1922), и получившие высокую оценку главного почтмейстера Берлина Стефана, Сименс, по желанию почтового управления, взялся за изготовление этих небольших по размерам приборов, в которых он сначала увидел просто модную игрушку. Каково же было удивление, когда число изготовленных им приборов в короткое время возросло до 700 штук в день. 6 ноября 1877 года он писал брату Карлу в Лондон: “Вскоре я буду ходатайствовать о получении патента на телефон. Мы уже находимся на середине пути, и я думаю, что скоро перегоним Белла. Лучше всего идет старый берлинский рождественский аппарат: он представляет собой двух лесных чертей, соединенных друг с другом шнурками. Перед Рождеством он прекрасно продается в ларьках. Какие же мы были глупцы! Мы же были свидетелями удивительного явления – как люди могли отчетливо слышать друг друга на расстоянии 60 футов и даже больше, но не придали ему никакого значения, оставив его без внимания даже после опытов, проведенных Рейсом!"

Филипп Рейс (1834 – 1874) был учителем физики в школе в Фридрихсдорфе. В 1861 году он удачно провел опыт по передаче человеческих голосов с помощью прибора, действующего при помощи электрического тока. Однако долгие годы никто не вспоминал о его изобретении, в то время как Александр Белл в 1876 году получил патент на телефонный аппарат, хотя изобретен он был позднее аппарата Рейса. Последний же после целого ряда усовершенствований, проведенных несколькими умельцами, в том числе и Вернером Сименсом, был введен в употребление в Германии. В 1881 году в Берлине было открыто первое ведомство, занимавшееся телефонными переговорами.

В личной жизни Вернера Сименса в 1869 году произошло большое и радостное событие: он женился вторично, его женой стала Антония Сименс, дочь его дальнего родственника, профессора технологии в сельскохозяйственном институте в Гогенхайме, недалеко от Штутгарта. От этого брака у них родилось двое детей: дочь Герта в 1870 и сын Карл Фридрих в 1872 году. Свою семью Вернер перевозит на виллу в Шарлоттенбурге; этот участок земли с домом он приобрел еще при жизни первой жены Матильды, но использовал его только летом для отдыха всей семьи. Теперь он полностью перестраивает это поместье в соответствии с потребностями его выросшего семейства в надежде дожить в нем до конца своей жизни.

Сименс и социальная политика

В обществе не остались незамеченными самые различные функции и задачи, которые Сименс добровольно взял на себя наряду с его разносторонней деятельностью как ученого, инженера и предпринимателя, а также его усилия по выработке закона о патентах и участие в политической и парламентской жизни Германии.

Первые годы после образования империи были отмечены самыми разнообразными переменами, в том числе в сфере общественно-политической жизни, которые частично объяснялись стремительным превращением аграрного государства в индустриальное. Это время, получившее название “годы основания”, способствовало тому, что Сименсу стала реально ясна деловая направленность нарождающегося общества. Можно было бы показать на примерах, что устойчивость и надежность его предпринимательства основывалась на его собственных взглядах и отношении к своему делу. Многих предпринимателей эти годы поставили перед выбором пути: в какой форме должно дальше существовать их дело, переходить ли им к акционерному обществу или сохранять привычную структуру фирмы. Сименс в этом вопросе не испытывал никаких сомнений. Мы уже упоминали, что Гальске по своему характеру не соответствовал существовавшим в том обществе критериям предпринимательства. Что же касается вопросов частного предпринимательства или акционерного общества, то все общество того времени не было готово к решению этих задач ни в экономическом, ни в психологическом аспектах.

Сименс в это время активно занялся социально-экономическими проблемами, возникавшими в практике промышленного развития общества. Не останавливаясь на описании всех идей, которые он старался осуществить, упомянем только создание Фонда поддержки (1868), введение сокращенного рабочего дня с 9 часов до 8,5 (с 1891), закрепление за заводом врача, ответственного за лечение коллектива данного завода (1888, доктор Ф. Керте). Даже простое перечисление этих проблем говорит о том, что Сименс обладал чувством правильного понимания потребностей производства и его отношение к этим вопросам объяснялось не религиозными или философскими взглядами, а только здравым смыслом и пониманием нужд развивающегося промышленного общества.

Относительно его самого главного достижения в этой области – учреждения пенсионной кассы, основанной в честь 25-летнего юбилея фирмы и ставившей своей целью свести к минимуму ущерб, вызванный утечкой рабочей силы, Вернер Сименс писал 19.11.1875 года, обращаясь к государственному инспектору фабрик и заводов фон Штюльпнагелю:“То чувство, которым мы руководствовались, создавая пенсионную кассу, я бы назвал не столько гуманизмом, сколько в значительной степени здоровым эгоизмом”. О том, с какой дальновидностью он рассмотрел перспективу промышленного развития, говорит выдержка из письма, адресованного Сименсом в декабре 1872 года своему лондонскому филиалу: “В создании устойчивого рабочего класса я вижу задачу исключительной важности, которая будет находиться в прямой зависимости от возрастающего процесса разделения труда и замены ручного труда работой машин. Решению этой задачи и будет в основном способствовать наша пенсионная касса”. Это письмо почти полностью совпадало с речью, произнесенной им по поводу новых станков в “американском зале”.

Понятие, содержащееся в словах “здоровый эгоизм”, на первый взгляд, кажется несколько странным, но оно приобретает положительный смысл, если применять его в сфере трудовых отношений, как это и делал Вернер Сименс: он считал, что рабочий должен стремиться к долгосрочному труду на одном и том же заводе и поддерживать это стремление должен хозяин завода, работодатель. В этом смысле их стремления в идеале совпадают. Тогда успехи рабочего на производстве регулировались только его заработной платой. В то время еще и речи не шло о так называемой “больничной кассе” – фонде, из которого позднее стало оплачиваться время болезни рабочего или какие-то другие тяжелые обстоятельства его жизни, включая и преждевременный уход из жизни.

С помощью учрежденной им пенсионной кассы Сименс нашел это новое направление.

Тот хозяин, который хотел чувствовать себя на своем производстве спокойно, следовал по этому пути, исполняя свой долг перед обществом. Благодаря этим и другим социально-политическим мероприятиям, которые впоследствии взяло на себя государство, на предприятиях Вернера Сименса при его жизни никогда не было никаких волнений на производственной почве, там царил мир, который способствовал общему благу, иначе говоря, росту прибыли. Еще одна выдержка – из другого письма к Карлу относительно реального участия своих сотрудников в полученной прибыли, написанное Вернером в 1868 году: “Если бы я не отдал своим верным помощникам причитающуюся им часть прибыли, то заработанные деньги жгли бы мне руки как раскаленное железо”.

Изложенные здесь схематично основные точки зрения на социальную политику – несмотря на некоторые патриархальные взгляды, проявленные в этих высказываниях, – характеризуют Вернера Сименса как современного руководителя производства, заинтересованного в прогрессе. Об этом же свидетельствует его верный взгляд на постепенный отказ от старого метода ведения хозяйства, основанного на успехах отдельных выдающихся личностей, в пользу нового предпринимательства, опирающегося на квалифицированные инженерные кадры.

Сименс считал своей задачей и делом чести, будучи успешным предпринимателем, выделять часть денежных средств на развитие науки и культуры, которые не могут обеспечить ни государство, ни какие-нибудь другие организации. Такие предприниматели встречаются и в наше время во многих странах, в том числе и в Германии. В этом смысле Вернер Сименс не раз выступал в качестве мецената в области науки.

Примерно в 1876 году он активно поддерживает естествоиспытателя Антона Дорна (1840 – 1909), построившего на берегу Неаполитанского залива исследовательский институт, занимавшийся подводной флорой и фауной. Сименс помогал ему с организацией разного рода совещаний и выделением финансовых средств, на которые ученые приобрели необходимое оборудование для изучения моря, а также участием в строительстве специального современного исследовательского судна.

В 1977 году в сланцах, относящихся к древнейшему юрскому периоду, была обнаружена единственная в своем роде прекрасно сохранившаяся окаменелость какой-то ископаемой птицы. Нашедший эту палеонтологическую редкость геолог-любитель намеревался продать ее за границу, запросив за нее крупную сумму денег. Услышав об этой редчайшей находке, Сименс сразу же покупает ее, оставляя таким образом, в Германии. Позднее он передает ее Берлинскому музею естествознания. Научное название раритета Archae Opteryx Simensii (Археоптерикс Сименса) до настоящего времени напоминает нам об этом замечательном поступке Вернера Сименса.

Исследования и развитие промышленности

Общее положение техники к середине XIX века достигло довольно значительных успехов, что, как мы видели, нашло отражение на Всемирной Лондонской выставке 1851 года. Но, несмотря на это, техника почти повсеместно производилась по старым, эмпирическим рецептам. Сначала мастерили какой-то прибор, потом его проверяли на практике без заранее продуманной системы и были довольны, если вдруг обнаруживалось, что прибор не Только действует, но работает лучше уже существующего аналогичного прибора. Такой подход существовал с давних времен, его начало пришлось на век господства алхимиков. Естественно, он был непригоден в век промышленной революции.

Несмотря на привычное удобство старых методов, вопреки стародавним обычаям, которые часто не совсем точно называют “традициями” и высоко чтут, рассудительные люди указывали на нерациональность этих ставших теперь несовременными методов работы. Вернер Сименс относился к труппе таких непопулярных новаторов и в пределах работ своей фирмы отклонял все, что нельзя было экспериментально доказать. В 1865 году он пишет одному из своих друзей: “Пока не проверишь какой-нибудь факт всесторонне теоретически, везде мерещатся призраки”. “Боязнь призраков”, все иррациональное следует выкорчевывать средствами логики, математики и экспериментально. Существует мнение, что теорию и практику разделяет глубокая пропасть. Но параллельно бытует и другая точка зрения, согласно которой научные исследования и представляют собой науку в чистом виде – в институтах и академиях. Техника же является атрибутом развитых навыков ремесла, она представлена в различных профессиональных, ремесленных школах. Однако с началом промышленной революции появилась острая необходимость объединить эти две области: с одной стороны, исследования, а с другой – технику и ее применение в промышленном производстве. Найти приемлемую теорию, которая средствами научных исследований и экспериментов сможет создать именно такое положение вещей – это в большинстве случаев уже является ключом к успеху.

В настоящее время в англосаксонском языковом пространстве, да уже и у нас, много говорят о “ноу-хау”, под которым в большинстве случаев подразумевается теоретический аспект практического метода применения какого-то начинания. Но это “знаю как” имеет еще одну сторону. Она заключается в том, что исследователю удается понять сущность явления только в том случае, если он прикладывает к решению поставленной перед ним задачи все свое умение.

Методы исследования, имеющие физико-математическую направленность, нашли применение не сразу. По мере того как повсеместно вводились в практику одни методы, появлялись новые, прогрессивные, не известные прежде.

В этом причина существенных успехов в технике, которые мы наблюдаем во второй половине XIX века в крупнейших индустриальных державах, но особенно после 1870 года – в Германии.

Ясное понимание этой точки зрения и введение ее в практику предпринимательства – заслуга ряда людей, среди которых Вернеру Сименсу принадлежит особое место. Он подтвердил свое отношение к этой проблеме в своих многочисленных научных работах, дав этим самым новые импульсы для развития не только своей фирме и своей специальности, но и немецкой промышленности в целом.

Практическое использование этого мыслительного потенциала осуществлялось творческим духом Сименса, дававшим его фирме достаточно много идей для воплощения в жизнь. Почти все прогрессивные идеи, которыми занималась его фирма, в большей или меньшей степени исходили от него, порождались его творческими возможностями. Теперь, в 1872 году, когда фирма “Сименс и Гальске” существовала уже 25 лет, она насчитывала почти 1600 сотрудников. В течение этих лет число рабочих специальностей в ней возросло, а ее название “Организация по строительству и развитию телеграфа” отражало только одно из направлений выполняемых фирмой задач. Увеличивающийся объем исследовательских и экспериментальных работ, проводимых фирмой, потребовал увеличения числа работающих в ней специалистов, что было нелегко, так как не было учебных заведений, где подготавливались бы специалисты по соответствующим направлениям. Технических вузов, какие существуют в наше время, дающих знания в области физики и техническую практику, тогда не было. Но тем не менее Сименс был вынужден заниматься поисками будущих сотрудников. В 1872 году в фирму поступил доктор Оскар Фрелих (1843 –1909), первый из физиков, имевший академическое образование. Его главными задачами было продолжение работ, связанных с техникой измерений, которыми Сименс уже давно занимался. Так, в 1860 году им была разработана и введена единица сопротивления ртути, а в 1866 – создан универсальный гальванометр. Удачный опыт с доктором Фрелихом воодушевил Сименса ив 1877 году он приглашает еще одного ученого – доктора Эугена Обаха (1852 – 1898). Через некоторое время, после работы в основной фирме его переводят в Вулич в фирму “Siemens Brothers”, где он становится руководителем экспериментальных работ, особенно тех, которые были связаны с испытанием кабеля, что являлось основным направлением в Вуличе. Под его руководством там возникает научный центр, который можно было бы назвать Академией Сименса, и научно-техническая библиотека, которая позднее получит от Обаха ценное наследство – его личную библиотеку. Различные ответвления этих учреждении сохранились вплоть до настоящего времени в фирмах-последователях “Siemens Brothers”.

У нас немало доказательств того, каким человеком был Вернер Сименс, насколько он был отзывчивым, если была нужна его помощь. Он всегда был готов помочь осуществить хорошую идею или оказать поддержку человеку, преданному науке. Его помощь выражалась как в советах, так и в предоставлении денежных средств. Зная, как сильно в нем были развиты родственные чувства, нас не удивит, что он всячески помогал свои братьям. Все, что связано с понятием “братья Сименс”, существенно повлияло на немецкую и международную историю XIX века.

Так, он много лет помогал своему брату Фридриху, который в 1856 году изобрел в Англии регенеративную печь и получил на нее патент. В результате поисков сбыта своего изобретения Фридрих обратился в Саксонию, поскольку там принцип регенеративного нагрева мог быть использован в стекловаренных печах; одновременно он надеялся решить там и другие технические проблемы. Между тем Вильям в Англии стал использовать это изобретение, несколько усовершенствовал его и проверил на практике в сталелитейном процессе Сименса-Мартина на большом экспериментальном заводе в Ландоре. Занимаясь вопросами, связанными с металлургией, Сименс увидел широкие возможности, которые открывались в новом способе изготовления бесшовных стальных труб, разработанном братьями Маннесманн. Он не пожалел значительной суммы денег и довел до успешного конца это изобретение, которое прошло в Ландоре частичную апробацию. В этом случае, как и во многих других, он убежденно выступал за технический прогресс несмотря на то, что это было связано со значительными финансовыми затратами.

Размышления по поводу рекламы

Экономическая политика

К рекламе, пришедшей в Германию из западных стран, используемой часто по незначительным поводам, у Сименса было очень сдержанное отношение. Не отрицая значения серьезной рекламы, он откровенно высказал свое мнение по этому вопросу в письме бельгийскому партнеру по бизнесу, от 18 января 1876 года: “Тот, кто поставляет товар лучшего качества, всегда оказывается в лучшем положении, и я предпочитаю рекламе достижения, причем реальные, а не декларированные”.

Тот факт, что научные труды Сименса также являются рекламой, но достойной рекламой, не требует доказательств.

Убедительная презентация всего комплекса естественно-научных и технических вопросов, которыми занимались в Германии, была формой рекламы, близкой Вернеру Сименсу. Особенно важным, по его мнению, было представление за границей значительной части всех достижений Германии в области техники и индустрии, что могло способствовать увеличению там сбыта немецких изделий, а также продемонстрировать ее предпринимательскую активность. В его поездках в Москву (1872) и год спустя в Вену он вел переговоры о том, чтобы на всех больших международных выставках были бы представлены исторические обзоры достижений всех представленных на выставке стран. В области прикладной электротехники существенные успехи отмечались в Германии, причем личный вклад Сименса был также весьма солидным. В 1877 году он составил план Немецкого музея, который, по его замыслу, должен был демонстрировать не только историю отдельных технических отраслей, но и рассказывать об уровне их развития в настоящее время.