— Чего ж ты киснешь?! — не понял Лева.

— Я, Лева, только что брата своего убил, — сказал Костя и опрокинул очередную рюмку.

Вот этого Лева никак не ожидал!

— Убил брата?! Ты давай так не шути! Тоже мне, Каин нашелся.

— А я не шучу.

— Ну да, ну да. «Он его любил… Он его убил… в землю закопал, надпись написал…» — процитировал Лева.

— Лева, мне сейчас не до твоих дурацких шуток. Последняя из них вышла совсем не смешной!

— Ты это о чем?

— О том. Помнишь свою любимую байку, как жених опоздал на собственную свадьбу?

— А как же! Его друг, свидетель, не упустил момента и сам женился на невесте! Получилось очень забавно.

— Ага, и ты мне посоветовал подстроить все так, чтобы Алешка опоздал в ЗАГС, — напомнил Костя.

— Ой, мало, что ли, я тебе советов давал! Можно подумать, ты ими пользуешься, — возмутился Лева.

— А этим — воспользовался.

Костя разжал ладонь и показал Леве осколки ампулы.

— Что это такое? — пугаясь, спросил Лева.

— А как ты думаешь?

Тут Лева окончательно понял, что все происходящее очень серьезно.

— Костя, ты с ума сошел! Это что, яд? Ты отравил Леху?

— Это не яд, а очень сильное снотворное. Я подложил его Лешке в машину перед тем, как он поехал в ЗАГС.

— И что, он надышался снотворного и умер?! А разве он не должен был просто уснуть? — удивился Лева.

— Должен был — прямо в машине, так и не тронувшись с места. Но все пошло не так.

— Я всегда говорил, что стратег из тебя никакой, — съязвил Лева.

— Лева, не ерничай, — попросил Костя. — Не до того сейчас.

— Хорошо, — согласился Лева, — продолжай.

— Леха почему-то раздавил ампулу не сразу, как сел в машину, а уже по дороге, когда ехал на большой скорости.

— Он уснул за рулем и со всего маху въехал в столб? — Леве нельзя было отказать в проницательности.

— В дерево… — уточнил Костя.

— Сразу насмерть?

— Пока жив. Лежит в реанимации…

— Да, Костя, на всемирном конкурсе идиотов тебе гарантировано первое место…

Обиженный Костя поднялся.

— Спасибо на добром слове, друг. Пойду я отсюда. Душно у тебя… — надрывно сказал он.

— И куда ты собираешься идти? Домой? — поинтересовался Лева.

— Нет, домой не хочу. Поеду к себе в офис — там сейчас ни души.

— Подожди, я с тобой. В таком состоянии тебе нельзя оставаться одному.

Лева смел осколки ампулы со скатерти, завернул их в салфетку. Сначала он хотел было выбросить их в урну, но потом раздумал и положил себе в карман.

— Давай-ка переберемся в местечко поспокойнее, — сказал он Косте, — заодно и прогуляемся.

Товарищи медленно пошли по набережной. Через некоторое время Лева остановился, оглянулся, убедился, что их никто не видит. Только после этого он достал из кармана салфетку, развернул ее и вытряхнул осколки в море.

— Вот так же кончились все твои проблемы. Теперь можешь быть спокойным, — сообщил он Косте.

— Отец хочет начать расследование. И друг у него для этого есть — следователь. Если они его начнут — все, мне крышка. Они до всего докопаются, — сделал плохой для себя прогноз Костя.

— Успокойся. Кому это надо? Он не посадит тебя в тюрьму! — заверил друга Лева.

— Я сам себе этого простить не могу. Леха в коме, и виноват я.

— Прекрати истерику. Сделал ошибку — исправляй. Ты мужик или интеллигент рафинированный?

Но Костя уже принял решение.

— Надо, чтобы все было просто и ясно. Надо сделать заявление. Чистосердечное признание.

— Идиот! Причем дважды. Во-первых, сделал глупость, во-вторых, хочешь признаться в этом. Просто помогай родителям. Даст бог, все наладится.

Когда Костя и Лева приехали в пустую Костину аптеку, Лева огляделся и сказал:

— Хорошо тут у тебя, спокойно. А у меня в ресторане что ни день — то цейтнот.

Но у Кости не было желания поддерживать разговор.

— То клиенты чего-нибудь натворят, то работнички набедокурят. Кстати, а твои трудяги где? Отдыхают? — не унимался Лева.

— В отпуске, без содержания. Уже месяц. Да я и сам здесь практически не бываю, — отрешенно пояснил Костя.

— А что так?

— Не получается из меня бизнесмен, Лева, — пожаловался Костя. — Аптека моя на ладан дышит.

— А ты к отцу за помощью обращаться не пробовал? Он у тебя мужик башковитый, подскажет что-нибудь.

— Нет. Не хочу выглядеть в его глазах неудачником. Попробую сам выкрутиться.

— Да уж знаю я, как ты сам выкручиваешься!

При этих словах лицо Кости исказила болезненная гримаса. Он резко выдвинул ящик стола и достал оттуда ампулу со снотворным.

— Смотри! Это то самое снотворное, тот фторан, который я подложил Лешке.

— Ты хранишь его в своем рабочем столе? — остолбенел Лева. — Выкинь от греха подальше!

— И что это изменит? Лева, я ведь чуть брата не убил!

— Ну не убил же! Леха жив — чем не повод для радости? — Лева во всем мог найти светлую сторону.

— А как я жить с этим буду? Меня же совесть заест! — сказал Костя.

— Ничего, — успокоил друга Лева, — вот выздоровеет Леха, ты перед ним покаешься и успокоишься.

— Ты думаешь, он меня простит?

— Простит, никуда не денется. Другого брата у него все равно нет, — уверенно сказал Лева.

В это время у Кости зазвонил телефон, и решительный голос отца сказал:

— Костя, ты где? Все бросай и немедленно домой. Мне надо с тобой серьезно поговорить! Немедленно! Жду!

— Папа, что случилось? — заволновался Костя. Но в трубке уже были короткие гудки.

— Бросил трубку, — объяснил Костя Леве. — Он разговаривал со мной так, как будто все знает.

— Ничего он не знает. И не узнает, если ты сам ему не расскажешь, — убежденно сказал Лева.

— Почему ты в этом так уверен?

— Потому что ни один нормальный отец не поверит в то, что один его сын хотел убить другого, — резонно заметил Лева.

Костя тяжело вздохнул.

— Короче, — заверил его Лева, — пока ты сам не признаешься, никто тебя не вычислит.

Красавица-невеста — необычный посетитель больницы. Не обращая внимания ни на кого, Катя вместе с отцом дошла до Алешиной палаты и вдруг в нерешительности остановилась перед дверью.

— Ты что, дочка? Смелее!.. — подбодрил ее отец.

— Папа! А ты видел Алешу? — осторожно спросила Катя.

— Меня не пустили. Он ведь был без сознания…

— А сейчас уже пришел в себя?

— Не знаю. Я даже не знаю, пустили ли к нему Самойловых. Ну давай же, входи!

Но Катя стояла, не двигаясь.

— Так, может, туда нельзя? — заглянула она в лицо отцу.

— Еще чего! — возмутился Буравин. — Я и спрашивать никого не стану! Ты же его невеста, почти жена! А значит, имеешь право его увидеть.

Катя коснулась ручки двери, но тут же отдернула руку-

— Папа, я не могу!

— Почему? — удивился отец.

— Просто не могу и все, понимаешь? Я боюсь…

Буравин непонимающе посмотрел на дочь. Это ею он несколько минут назад гордился?

— Дочка, что с тобой? Почему ты не заходишь? — изумился Буравин.

— Папа, я боюсь. Мне кажется, я сейчас упаду в обморок.

— Катя, я понимаю, тебе очень тяжело. Ты не была к этому готова. Но надо взять себя в руки.

— А вдруг он сейчас умрет, прямо при мне? — в панике спросила Катя.

— Не думай об этом. Думай о том, что сейчас ты нужна Алеше, как никогда в жизни. Будь сильной.

— Легко сказать…

— Катя, иначе нельзя, — сказал Буравин и пристально посмотрел на дочь. Катя опустила голову под его взглядом. Она еще несколько секунд помедлила, потом набрала воздуха и вошла в палату так, словно бросилась в омут. Буравин последовал за ней.

— Папа, неужели это Алеша? Какой бледный… Он всегда был таким жизнерадостным, таким веселым… — чуть не плакала Катя.

— Да, Катюша, это он. Не бойся, подойди поближе, — подбодрил дочку Буравин.

Катя тихо подошла к кровати.

— Алеша, здравствуй, — едва слышно сказала она. — Как ты себя чувствуешь?

Но Алеша не реагировал.

— Папа, — обратилась девушка к отцу, — он нас слышит?

— Не знаю… — неуверенно протянул Буравин. — Он без сознания. Но я читал, что люди, даже находясь в коме, чувствуют присутствие близких.

— Ты думаешь, он тоже что-то чувствует? — с сомнением спросила Катя.

— Будем надеяться, что да.

Катя не выдержала и заплакала.

— Катя, успокойся. Тебе нужно не плакать, а поддерживать Алешу.

Но Катя продолжала всхлипывать.

— Мы с мамой всегда старались ограждать тебя от неприятностей. Но так больше не может продолжаться, — как-то даже строго сказал Буравин.

— Я не могу видеть Лешу в таком состоянии. Мне нужно настроиться. Как-нибудь потом я… Извини…

Катя быстро вышла из палаты. Отец молча посмотрел ей вслед.

Зайдя в больницу, Маша попыталась попасть в палату к Алеше.

Она подошла к дежурной медсестре и спросила:

— Добрый день. Скажите, а как чувствует себя Алексей Самойлов?

— Самойлов без изменений. По-прежнему в травмошоке. Так и не пришел в себя, — четко, словно на экзамене, доложила медсестра.

— А можно мне его увидеть? — с надеждой спросила Маша.

— Зачем это, интересно? Вы же ему не родственница. А посторонним не положено.-

— Но я не совсем посторонняя, — стала объяснять Маша. — Я привезла его в больницу — на скорой. Помните?

— Девушка, поймите, даже родным не стоит сейчас его беспокоить. Состояние больного очень тяжелое.

— Но может быть, я смогу чем-нибудь помочь!

— В этой ситуации Самойлову может помочь только Господь Бог, — назидательно заявила медсестра.

— Неужели все так серьезно?

— Даже хуже…

Маша только укрепилась в своем желании остаться и хоть чем-то помочь.

— А можно мне хотя бы в коридоре посидеть? — попросила она. — Может, будут какие-то известия или еще что-то.

— Сидите на здоровье, — согласилась медсестра.

В этот же коридор от врача вышли Самойловы.

— Я не верю, что Лешка мог принимать наркотики, — сказал жене Самойлов. — Врачи просто не умеют лечить, вот и придумывают всякую ерунду.

— Боря, но ведь это не просто предположение. Об этом говорят анализы крови, — неуверенно возразила Полина.

— Анализы! Им бы только уйти от ответственности! Не нашлось бы в Алешкиной крови наркотиков, обнаружили бы еще что-то, мешающее лечению…

— Ну не надо так! — остановила мужа Полина. — Раковский — лучший врач в городе. Нам очень Повезло, что мы дружны с таким человеком.

— Скажи мне честно: ты веришь, что Лешка — наркоман? — в упор спросил муж.

— Конечно, мне не хочется в это верить. Но, может, врач прав, и мы действительно плохо знаем сына?

Но Самойлов продолжал настаивать на своем:

— У нас с ним всегда были теплые и доверительные отношения. Мы говорили буквально обо всем.

— Но ведь он ходил в плавания… Дальние страны, экзотика, соблазны и все такое. Кто его знает… — как бы вслух размышляла Полина.

— Я не могу этого так оставить. Если я плохо знаю сына, я поговорю с тем, кто знает его лучше, — решил Самойлов.

Он поцеловал жену и ушел, а Полина направилась в палату к сыну.

Катя выскочила из Алешиной палаты, сняла на ходу медицинский халат и, не глядя, бросила его на диван прямо рядом с Машей. Маша посмотрела ей вслед, а потом надела брошенный Катей халат и тихо прошла в отделение, где лежал Алеша.

Самойлов, выйдя из больницы, направился на учебное судно к Сан Санычу. Он спустился в моторный отсек, где стармех возился с машиной.

Увидев Самойлова, Сан Саныч бросил работу и, вытирая руки, спросил:

— Борька, ты?! Как вы там? С Алешкой что?

— Пока без сознания.

— Ты, главное, духом не падай! — успокоил Самойлова Сан Саныч. — Вот увидишь, он поправится.

В который уж раз звучала сегодня эта фраза.

— Сан Саныч, не надо. И так все понятно, — у Самойлова перехватило горло. Чтобы справиться с волнением, он оглядел отсек и перевел разговор на другую тему:

— А здесь все по-прежнему. Сколько лет прошло, а ничего не изменилось…

Самойлов провел рукой по надписи на стене: «Борис и Витька».

— Да. Кажется, что это было вчера… А у меня уже сыновья выросли. Думал, скоро внуков нянчить буду…

— Ты мне это брось! — прервал Самойлова Сан Саныч. — Я вас с Витькой Буравиным учил. И Алешку выучу. Погоди, вот поправится, будет корабли водить.

— Нет, не будет.

— Как это не будет? Он мой лучший ученик. У него знаешь какое будущее?

— Да нет у него никакого будущего! — с горечью воскликнул Самойлов.

— Выбрось ты эти мысли из головы! Говорю тебе, он поправится.

— А я повторяю: у Лешки нет будущего! Он своими руками его перечеркнул! Он наркотики принимал. Понимаешь?

— Быть этого не может! — возмутился Сан Саныч. — Не похож он на наркомана — я эту братию знаю. Да и как бы он их принимал? Они ж у меня на корабле все, как на ладони!

— Я тоже так думал, пока собственными глазами не увидел результаты анализов! Хорошенькая у нас смена. Как же мы с тобой не доглядели?

Растерянный Сан Саныч не знал, что и отвечать…

Так случилось, что Буравин и Полина встретились в больничном коридоре, когда Полина шла из приемного отделения, а Буравин только вышел из Алешиной палаты.

Буравин обрадовался встрече.

— Полина, как хорошо, что я тебя встретил. Как раз хотел переговорить с тобой насчет Кати.

— Ты ее привез? — оживилась Полина. — Где же она? Я договорюсь, чтобы ее пустили к Алеше.

— Катя уже была у Леши. Сейчас просто поехала переодеться. Она скоро вернется, вот увидишь!

— Бедная девочка… — сочувственно произнесла Полина. — Как она приняла известие об аварии?

— Катя держалась молодцом, — почему-то смутился Буравин, — сказала, что сделает все, чтобы помочь Леше. Она же как-никак дочь и невеста моряка.

Полина согласно кивнула головой. Потом вспомнила, как начинался день, и всплеснула руками:

— Боже мой! Мы должны были сейчас пить за здоровье молодых. А вместо этого…

Полина опять заплакала. Буравину ничего не осталось, как пожалеть ее, погладить по голове.

— Витя, Алеша при смерти! Лекарства не помогают.

— Полина, милая, лечащий врач Леши — лучший специалист в городе. Он обязательно что-нибудь придумает, — успокаивал женщину Буравин.

— Это ужасно — знать, что твой ребенок может умереть, и не иметь возможности ему помочь…

Полина разрыдалась на буравинском плече. Он усадил ее на лавочку и принялся утешать:

— Мы достанем любые лекарства, мы созовем консилиум. Мы сделаем все возможное и невозможное, чтобы ему помочь.

В это время мимо них прошла Маша и зашла в палату к Алеше.

Полина уже почти перестала плакать. Она вытерла платочком глаза, и их разговор снова перешел на Катю.

— Я уверен, — рассуждал Буравин, — Катя будет рядом с ним. Она очень любит Лешу, поэтому авария ее просто подкосила. Сейчас Катя старается прийти в себя, собраться с силами. Скоро она вернется в больницу.

— Я в этом не сомневаюсь, — кивнула Полина. — Катя — хорошая девочка.

— А ведь она могла быть твоей дочерью… Если бы ты вышла за меня замуж…

— Она и так ею станет. Когда они с Лешкой поженятся.

Полина тяжело вздохнула. На нее вдруг нахлынули воспоминания.

— А раньше в этом здании был роддом. Здесь Лешка и родился. Такой богатырь — 4,500! Весь роддом смотреть ходил!

— А Борьке медсестра при выписке сказала: для этого младенца люльку нужно делать на заказ! — поддержал тему Буравин.

От этих воспоминаний им стало полегче, они даже заулыбались.

— А я сына от Таисии так и не дождался. Может, и к лучшему. Ведь я хотел, чтобы его мне родила ты…

— Перестань, — перебила Буравина Полина. — Твоя Катя двоих сыновей стоит.

Буравин взял Полину за руку, и она не оттолкнула его.

Катя пришла домой и упала в мамины объятья:

— Мама, мне так плохо. Это и в страшном сне не могло присниться, что сегодня произошло!

— Катюша, доченька, успокойся. Ты в этом не виновата, — стала успокаивать дочь Таисия.

— Но я так ждала свадьбы! Я должна была быть самой красивой, самой счастливой сегодня. И почему это со мной происходит?!

— Не с тобой, с Самойловым.

— Но ведь свадьба не состоялась моя. Неужели так должно было случиться?

— Да, не зря в душе я была против этой свадьбы — материнское сердце не обманешь…

— Как это ты была против? Почему?! — удивилась Катя. — Почему ты не хотела, чтобы мы с Алешей поженились? Объясни!

— Да я сама не понимаю. Просто какие-то нехорошие предчувствия, тревожные сны, плохие приметы…

— Мама, а не ты ли учила меня не врать? Сказала бы честно, что просто ревнуешь отца к тете Полине.

— Как ты с матерью разговариваешь?! — возмутилась Таисия.

— А вот так! Ты не можешь забыть, что папа был влюблен в Полину Константиновну! Поэтому не хочешь, чтобы я вышла замуж за ее сына!

— Не выдумывай!

— А я думала, что ты хочешь мне счастья! Что ты любишь меня! Так вот, я все равно выйду за Лешу! Несмотря ни на что!

— Катя, Катя, успокойся. Конечно, выйдешь, если тебе этого так хочется.

— Да, хочется!!!

— Только пусть твой жених сначала поправится, не будете же вы играть свадьбу в больничной палате…

— Свадьбу в палате? — задумалась Катя. — А это идея!

Она переоделась и сообщила маме:

— Мама, я немедленно еду в больницу. Хочу порадовать Алешу — сказать ему, что наша свадьба состоится во что бы то ни стало.

— Катя, опомнись! — попыталась отговорить дочь Таисия. — Регистрация брака в больничной палате — это безумие. Такого в нашем городе просто не было!

— Ни у кого не было, а у нас будет, — настаивала на своем Катя. — В космос, знаешь ли, до Гагарина тоже никто не летал!

— Дочка, ситуация более чем странная. Мы еще даже не знаем, поправится Алеша или нет. Может, он вообще станет инвалидом!

— А мне плевать! Я решила устроить свадьбу в палате, и я это сделаю. Только узнаю сначала, что для этого нужно.

Катя быстро собралась и пошла к выходу.

— Мама, ты со мной или как?

— Иду, иду, — неохотно откликнулась Таисия.

Они уже ехали в машине вдоль набережной, а Катя все радовалась своей выдумке:

— Правда, мама, это действительно гениальная идея, Мне не сразу стало легче.

— Ты не понимаешь, что все не так просто. Еще врачи могут запретить волновать Алешу.

— Сейчас я ему об этом расскажу, и ты увидишь, как это на него подействует. Хорошие новости лечат, мама. Я читала об этом.

Маша сидела у постели Алексея и разговаривала с ним тихим голосом — так, будто он слышит ее.

— Алеша, я уверена, что ты меня слышишь. И ты понимаешь все, что я говорю. Я чувствую, что тебе сейчас очень плохо. Но ты не имеешь права сдаваться!

Маша заботливо поправила Алешино одеяло.

— Тебя любят столько людей, ты не можешь их подвести! Ты должен побороть эти проклятые болезни.

Маша погладила Алешу по голове.

— Ты еще будешь счастлив! Вот увидишь, все твои мечты обязательно исполнятся!

Маша наклонилась к Алеше и горячо зашептала ему на ухо.

— Алеша, я очень прошу тебя — не уходи. Если ты захочешь жит! — ты выживешь! Алеша, ты обязательно выздоровеешь. Сколько было случаев, когда врачи выносили человеку приговор, утверждали, что он не жилец… А человек, несмотря ни что, выздоравливал! И у тебя тоже все будет хорошо! Я верю!

В том, что она делала, было какое-то колдовство. У Алеши задрожали веки, как будто он хотел открыть глаза. Маша радостно улыбнулась:

— Умница! Борись, миленький, не сдавайся!

Самойлов устроил в Алешиной комнате самый настоящий обыск: выдвинул ящики стола, все в них просмотрел, он даже перетряхнул вещи. За этим занятием его и застал Костя.

— Папа, что происходит? — удивился Костя, и, поскольку отец молчал, он снова спросил: — Папа, что случилось? Что ты ищешь?

Самойлов пристально посмотрел на сына.

— Что ищу? Наркотики.

— Какие наркотики?! — удивленно воскликнул Костя.

— А у тебя разные есть? Говори, какой дрянью вы с Лешкой травитесь?

— Самойлов подошел к Косте и заглянул ему в глаза. Потом закатал рукава его рубашки и стал рассматривать руки сына.

— Отец, да ты что? — возмутился Костя. — Я к этой отраве никогда в жизни не притрагивался! И Лешка тоже!

— Значит, и ты ничего не знаешь. Даже не представляешь, что произошло!

— Папа, о чем ты? Объясни, наконец, что случилось?

— Врачи обнаружили в крови Алеши наркотик, — объяснил Самойлов.

— Чушь какая-то! — по-прежнему ничего не понимал Костя.

— Не перебивай! Главное, что из-за этого не помогают лекарства! Наркотик блокирует их действие.

Только тут Костя осознал, что произошло.

— Что?! Алешка может умереть из-за этого?

— Нет, я верю, что он выкарабкается. Но здесь что-то не так. В любом случае, я буду искать…

— Кого, папа?

— Тех, кто виноват в аварии. Ты же знаешь Алешку не хуже меня. Вся эта история… Он не мог сам стать наркоманом!

Костя молчал и со страхом смотрел на отца.

— Поэтому я сам разберусь в этом деле. — Самойлов был настроен более чем решительно. — И если я выясню, что кто-то дал ему попробовать эту гадость или подсыпал, чтобы пристрастить…

— Что же ты тогда сделаешь? — Сердце у Кости замерло.

— Еще не знаю… Но этому человеку лучше, если он попадет в руки милиции. Потому что если до него доберусь я…

Костя испуганно переминался с ноги на ногу.

— Да, но как его искать?

— Пока не знаю. Костя, ты был на месте аварии? Ты не заметил там ничего подозрительного?

— Да нет. Ничего такого…

— Но ты же поможешь мне отомстить за брата?

— Конечно, — неуверенно ответил Костя. — Я постараюсь… Ты же знаешь, я всегда с тобой.

— Спасибо, сын. Мне сейчас очень нужна твоя помощь.

Самойлов обнял Костю, он даже не подозревал, что мстить Костя должен сам себе.

Придя в кабинет врача, Катя вела себя деловито и собранно.

— Здравствуйте, — сказала она, — я невеста Алексея Самойлова. А это моя мама.

— Очень приятно. Присаживайтесь. Вы, наверное, хотите узнать о состоянии больного?

— Я знаю, что Алеша в очень тяжелом состоянии. И я придумала, как ему помочь, — в тоне Кати звучала уверенность.

— Да? И как? — поинтересовался врач.

— Нам нужно срочно пожениться. Прямо в его палате.

— Зачем? К чему такая спешка? — удивился врач.

— Алеша должен почувствовать, как сильно я его люблю. Это придаст ему силы.

— Честно говоря, в моей практике такого не было. Но теоретически работник ЗАГСа может прийти в больницу и расписать вас.

— То есть, вы не возражаете? — уточнила Таисия.

— Вообще-то нет. Но для того чтобы жениться, парень должен по крайней мере прийти в сознание.

— Ничего, я сделаю все, чтобы он очнулся. Я буду за ним ухаживать, и он быстро пойдет на поправку, — убежденно пообещала Катя.

— Мне очень нравится ваш оптимизм. Но как врач я должен вам сказать, что ситуация далеко не так проста, как вам кажется.

— Вы, врачи, всегда все усложняете. Я пойду, сообщу Алеше о нашей свадьбе. Я знаю, он меня услышит и обрадуется. — И девушка быстро пошла к двери.

Когда Катя и Таисия подошли к Алешиной палате, они увидели Буравина и Полину, которые сидели на лавочке, обнявшись.

Заметив жену и дочь, Буравин почувствовал себя неловко, будто их застигли врасплох.

— А мы тут с Полиной как раз о Кате и о Леше разговариваем. Вы у нас такая красивая пара!.. — поспешно сказал он.

— Папа, я иду к Леше, — почти торжественно объявила Катя. — Я хочу сообщить ему хорошую новость. Мама, расскажи отцу о нашей идее.

— Катя, я с тобой. Пойдем вместе, — предложила Полина.

Они зашли в палату, а Таисия осталась с мужем. У нее было желание о чем-то спросить Буравина, но она сдержалась.

— И что вы с Катей придумали? Чем она собирается порадовать Алешу? — первым нарушил неловкое молчание Буравин.

— Она хочет выйти за него замуж прямо в больничной палате!

Буравин в кабинете врача ходил из угла в угол. . —Никак не пойму, что вас не устраивает? Невеста горит желанием, с ЗАГСом проблем не будет, обещаю! Представляете, об этой свадьбе весь город будет говорить! — возбужденно говорил он.

— А вы не слишком торопитесь? — заметил врач.

— Поясните, пожалуйста.

— Ну, видите ли, — рассудительно заговорил Павел Федорович, — пациент по крайней мере, должен прийти в себя! Хотя бы осознавать, что творится вокруг. Я уж не говорю, что он должен будет произнести «согласен».

— О! Да не волнуйтесь! Пока мы все подготовим, он уже придет в себя!

— Ох, мне бы вашу уверенность. Боюсь, вы даже не представляете себе всей серьезности сложившейся ситуации. Такие тяжелые случаи…

Но в этот момент в кабинет заглянула сиделка и сказала:

— Павел Федорович, там Самойлов из реанимации глаза открыл.

Маша дождалась того, о чем молила Бога, сидя у Алешиного изголовья: Алеша вдруг открыл глаза.

— Я знала, что ты придешь в себя! Теперь дело за малым — взять и выздороветь! У тебя это обязательно получится! — воскликнула девушка.

Алеша попытался что-то сказать, но не смог.

— Не надо, не напрягайся! — предупредила его Маша. — Тебе нужно беречь силы. Они тебе еще понадобятся.

В это время вошли Катя и Полина, но Маша была настолько поглощена Алешей, что не заметила этого. Она нежно смотрела на Алешу, держала его за руку, ласково поправляла ему волосы на лбу.

Увидев это, Катя изменилась в лице.

— Девушка, вы кто? Что вы здесь делаете? — спросила она.

Маша виновато посмотрела на Катю и смущенно отстранилась от Алеши.

— Кажется, я задала вопрос: что вы здесь делаете? — повторила Катя с вызовом.

Маша встала.

— Извините… — сказала она тихим голосом.

— Так это же медсестра! Успокойся, Катюша!

— И что ей надо от моего жениха?

Катя подозрительно всмотрелась в Машино лицо.

— Какая-то ты очень ласковая медсестра, — выдавила она из себя.

— Я, вообще-то, не медсестра, — призналась Маша.

— Тогда что ты делаешь возле больного?! — возмутилась Катя.

— Мы же с мужем просили вас уйти! — вдруг вспомнила Полина. — Почему вы опять пришли сюда?!

Алеша слушал весь этот разговор, но на него никто не обращал внимания.

— Я еще раз повторяю свой вопрос… — голосом прокурора сказала Катя.

— Извини, Катюша, — перебила ее Полина. — Не волнуйся. Побудь пока с Алешей.

Она взяла Машу за руку и силой увлекла ее за собой, уводя из палаты. В это время подошедшая к кровати Алеши Катя окликнула ее:

— Полина Константиновна! Смотрите! Алеша!. Он глаза открыл! Он услышал меня!

— Господи, спасибо! — обрадовалась Полина. — Катенька, побудь с ним. Я сейчас врачей позову!

Она вышла из палаты и вывела Машу.

В коридоре Полина устроила ей настоящую разборку.

— Вы сумасшедшая, да? Мы же просили вас уйти! Почему же вы нас преследуете?

— Я только хотела чем-нибудь помочь, — смущенно произнесла Маша.

— Чем? Вы что — врач? — продолжала выговаривать ей Полина. — С Алешей теперь мы, самые близкие люди. И он, слава богу, кажется, поправляется. Прошу вас, пожалуйста, уходите!

Маша молча отошла в сторону, а Полина вернулась в палату и наклонилась над Алешей — у того были раскрыты глаза.

— Лешка, счастье-то какое! Ты меня слышишь?

Алеша закрыл и снова открыл глаза.

— Вы видели, Полина Константиновна? — радостно спросила Катя.

— Сыночек! — выдохнула Полина.

— Дайте теперь я! — заторопилась Катя. — Алешка, знаешь, что я придумала? Нет, ты даже не представляешь!

Катя склонилась ближе к Алеше и зашептала:

— Мы… с тобой… все равно… поженимся! Прямо здесь!

Но Алеша вновь закрыл глаза.

— Мальчик мой! — ахнула Полина. — Он понимает! Он обрадовался!

В это время в палату вошли врач и Буравин.

— Репетиция свадьбы, так я понимаю? — немного насмешливо спросил врач.

Сиделка подошла к врачу и, кивнув в сторону Алеши, сообщила:

— Знаки нам подает…

Врач строго посмотрел на сиделку, на толпу людей вокруг Алешиной кровати и строго сказал:

— Так, все! Свидание окончено! Попрошу посторонних покинуть палату.

— Это кто посторонний? — возмутилась Катя.

— Все, кроме сотрудников больницы, — сурово объявил врач. — Еще вопросы будут?

— А близкие люди? — спросил Буравин.

— Здесь все к таковым относятся? Я так понимаю, что до проведения некоей церемонии…

— Доктор, не слишком ли много вы на себя берете?! — перебила его Катя.

— Пожалуйста, давайте не будем при Алеше! — взмолилась Полина и, подавая пример, направилась к выходу. За ней пошел Буравин.

— Спокойно, доктор! Мы уже уходим,4— сказал он, увлекая за собой Катю.

Но Катя на ходу продолжала спорить с доктором:

— Вы, доктор, лучше за персоналом бы своим следили! А то у вас медсестры слишком шустрые. Вот я и боюсь от Алеши отлучаться!

Когда Катя вышла, врач спросил у сиделки:

— О чем это она? Что случилось?

Но сиделка только пожала плечами.

Врач подошел к Алеше и наклонился над ним:

— Ну, а как наш страдалец?! Что ж ты, дружок? Заставил же ты нас всех поволноваться! Давай-ка еще раз тебя осмотрим.

Катя вышла из Алешиной палаты со словами:

— Нет, ну что за больница?! Дурдом!

— Катя, выбирай выражения! — одернул ее Буравин.

— Папа, ты же не видел ничего! Полина Константиновна, скажите же ему!

— Катенька, ну не надо, — попросила Катю Полина. — Забудь. Алеша в себя пришел. Радоваться надо!

Но тут она ойкнула и осела. Она упала бы, если бы ее не подхватил Буравин.

— Полина, что с тобой? — испугался Буравин.

— Ничего страшного. Голова только немного закружилась.

— Полина Константиновна, вы домой идите, ладно? Вам отдохнуть надо от всего этого, — участливо посоветовала Катя.