— А вдруг это скажется на наших детях, на их общей судьбе?

— Ты чего-то боишься? Скажи, чего? — нахмурился Буравин.

Полина покачала головой.

— Понимаешь, то, что Таисия рассказала Алеше об инвалидности, — только первый звоночек. И мне кажется, что и Боря, и Таисия способны еще на многое.

Меняя тему, она продолжила:

— Знаешь, я даже не представляю, как Леша будет выглядеть на свадьбе! Он что, будет лежать в постели?

— Я уже все продумал и даже кое-что заказал. Вот увидишь, Леша будет выглядеть достойно.

— А Катя выдержит такое испытание? — засомневалась Полина.

— И с Катей все будет в порядке! Она же МОЯ дочь, — уверенно сказал Виктор.

Полина посмотрела на: него с благодарностью, потом глянула на часы и спохватилась:

— Ой, Витя, извини, мне пора ехать домой, к Леше.

— Давай я тебя подвезу, — предложил Буравин.

— Не будем дразнить судьбу, Витя. Не дай бог, нас увидят Борис или Таисия. И лучше будет, если мы вообще пока не будем видеться. По крайней мере до свадьбы Кати с Лешей.

— Как скажешь, Поля, — обреченно согласился Буравин. — Мне будет очень тяжело не видеть тебя.

— Мне тоже.

Он хотел обнять Полину, но она отстранилась и торопливо пошла к выходу.

Жора и Толя ждали отца. Толик ходил из угла в угол. Наконец Жора не выдержал:

— Сядь, не маячь перед глазами.

— Жора, не зли меня! А то врежу — мало не покажется! — мрачно ответил брат.

— Чего? А ну, повтори!

— А ну, тихо! А то оба получите! — прикрикнул на них вошедший отец.

Толик бросился к нему.

— Батя, ты Машу нашел? Она жива?

— Жива твоя Маша, уже, поди, дома, чай пьет, — мрачно объявил отец.

Увидев улыбку на лице Толика, он злобно рявкнул:

— Чего ты лыбишься, как блин на сковородке? Радуешься, что отцу проблем подкинул? Сколько мне еще за вас все шишки и упреки получать?

Толик и Жора виновато молчали.

— Мне за вас уже такого наговорили! Ладно, вот что, Толик! Иди к Маше и попроси у нее прощения.

— Как я ей в глаза смотреть буду? — с болью воскликнул Толик.

— Скажи, что не со зла все получилось. Так ведь? Она, похоже, напугана очень. Шутка ли, катакомбы! Столько про них говорят. Вот и успокой ее.

Смотритель прохаживался по комнате.

— Говорят, призраки там водятся. Может, и ей привиделось что? Скажи, что померещиться в катакомбах могло что угодно, — предложил версию смотритель. — Иди.

Толик кивнул и быстро ушел. Отец обернулся к Жоре.

— Ну, с этим-то понятно, в мать уродился, блаженный. Разумного от него ждать не приходится. Но у тебя же котелок должен варить!

Жора опустил голову.

— Батя, ну откуда я знал, что ее в катакомбы понесет?

— Должен был знать! Заранее надо все продумывать, сколько раз повторять можно?! — рявкнул отец.

Жора молчал.

— В общем, если она в катакомбах увидела то, чего не должна была видеть, то вот этого друга вспомнишь! — Отец покачал перед носом Жоры своим увесистым кулаком.

Костя вошел в ресторан, отыскал глазами Леву и направился к нему.

— Лева! Если не поможешь, я пропал. Выручай!

— Да боюсь, оказание тебе безвозмездной помощи станет делом всей моей жизни.

— Лева, у меня есть деньги!

— Костик, это уже полдела, если не больше, — повеселел Лева. — Что за беда?

— Я должен устроить Кате незабываемый день, иначе она выйдет за Алешу!

— Да, это задача. А она согласна провести этот день с тобой?

— Да, согласна!

— Ну, и что же ты придумал? — поинтересовался Лева.

— Думаю покатать ее на катере или яхте, — сказал Костя нерешительно.

— Опять яхта! — презрительно фыркнул Лева. — Костя, мало того, что ты угрохал на эти яхты столько денег, по секрету скажу тебе — это уже не оригинально. Именно яхта и забудется!

— Что же делать?

— А с ее стороны были пожелания? Вспоминай, Костя, это очень важно.

— Она сказала, что хочет стать певицей. Только как осуществить такое желание?

— Певицей так певицей. Хорошо, не владычицей морскою, — философски заметил Лева. — Римму тоже трудно было удивить, когда я за ней ухаживал. Но ничего, справился же! Ага, есть идея! Записывай! Катер оставим, черт с ним. Но сначала…

Костя был само внимание.

В коридоре ЗАГСа Катя столкнулась с регистраторшей.

— Здравствуйте, я к вам, — сухо сказала она.

— Как, снова вы?! Ну и где же у нас в этот раз свадьба? На Северном полюсе? — язвительно спросила регистраторша.

— Не ерничайте! Алешу выписали, но он останется инвалидом, и мы хотели бы расписаться у него дома. Это возможно?

Опешив, регистраторша вымолвила:

— Да, конечно. Что же вы тогда не сочетались?

— Алеша хотел покончить с собой, когда он узнал, что никогда не сможет ходить. Знаете, мне трудно об этом говорить. Вот здесь записаны адрес и дата. До свидания, — холодно закончила Катя, отдавая регистраторше лист бумаги.

— Подождите! Простите меня, если сможете. Вы просто молодец. Знаете, я думала, что таких девушек, как вы, уже совсем не осталось. А теперь понимаю, что заблуждалась, — виновато сказала регистраторша.

— Хорошо, я принимаю ваши извинения.

— Мир? — регистраторша протянула Кате руку, и та ее пожала, благосклонно улыбаясь.

— Мир. Только не опаздывайте!

Костя и Катя пришли в аппаратную дискотеки.

— Я так рад, что ты все-таки пришла. Поверь, ты не пожалеешь. Я тебе приготовил сюрприз, — тараторил Костя.

— Я заинтригована, — только и сказала Катя.

— Ребята, вы к кому? Здесь посторонним быть запрещено, — окликнул их ди-джей.

Костя подошел к нему.

— Мы к вам от Левы. Вам должны были позвонить.

— Ах, от Левы. Да, звонили. Я в курсе, что вам надо. — И он встал из-за пульта.

— Прошу вас, мадемуазель! — Ди-джей протянул Кате руку и повел к кабинке звукозаписи. — Это — наша студия звукозаписи. Проходите.

Катя потрясенно и благодарно смотрела на Костю.

— Вы будете меня записывать? — не поверила она.

— Да, вот вам текст песни! — ди-джей дал Кате листок с текстом, и она ушла в кабинку.

— Я понимаю, это не по правилам. Но можно и мне побыть рядом с девушкой во время записи? — спросил Костя.

— Я Леве пообещал, что исполню все ваши требования. Проходите.

Костя зашел в кабинку, а ди-джей устроился за пультом.

Едва он принялся за работу, как в аппаратную вошли Ксюха и Женя.

— Привет. Все, можешь уходить, я тебя сменю, — кивнула Ксюха.

Ди-джей покачал головой.

— Это ты можешь сегодня быть свободна: мне халтура подвалила. Так что идите, ребята. Потусуйтесь и за меня.

— Что за халтура? — с любопытством спросила Ксюха.

Ди-джей кивнул на кабинку.

— Да вот, самодеятельность пришла. Индивидуальный заказ. Еще одна начинающая. Восходящая звезда. И кавалер ее. Он за все платит.

— Можно, мы тихонько посмотрим? — попросила Ксюха и повернулась к Жене. — Увидишь, как эти восходящие звезды выглядят.

Ди-джей кивнул, и Ксюха с Женей подошли к окошку кабинки звукозаписи. Там вовсю пела Катя, а Костя смотрел на нее влюбленным взглядом. Заглянув в кабинку, Ксюха толкнула Женю в бок. Женя, увидев Катю и Костю, застыл от удивления.

— Смотри-ка, это же наша декабристка! Лешкина благородная невеста! — изумленно констатировала Ксюха.

Они многозначительно переглянулись, а Женя нахмурился.

Маша летела в больницу как на крыльях. На посту она поприветствовала медсестру:

— Елена Дмитриевна, добрый день. Как дела?

— Здравствуй, Маша. У нас пока тихо: новых больных не поступало.

— Но это же хорошо!

Маша надела халат.

— Пора лекарства разносить, — сказала медсестра.

— Сейчас. Только поменяю постель у больного Самойлова.

— В этом уже нет необходимости. Помоги мне с таблетками.

Маша встревоженно посмотрела на медсестру:

— Как нет необходимости? С Алексеем что-то случилось?!

— Да не волнуйся ты. Просто больного Самойлова выписали, — объяснила медсестра.

— Как выписали? — растерялась Маша.

— После того случая с неудавшимся самоубийством его забрали домой родители. Говорят, что дома микроклимат лучше, чем у нас.

— И Павел Федорович разрешил? — удивилась Маша.

— А что он? Это же родители настояли.

Маша грустно раскладывала таблетки по контейнерам, когда к ней подошел Толик.

— Маша, здравствуй… — смущенно пробормотал он.

Маша молча взглянула на него.

— Прости меня. Честное слово, я не знал, что все так обернется. Я думал, Жора тебя просто к нам в гости привезет. И представить не мог, что он затеял, — сбивчиво объяснил он.

— Я так и поняла, Толик, — успокоила его Маша. — Что я, тебя не знаю? Это ведь все Жора затеял и тебя втянул.

— Ты правда на меня не обижаешься? — с надеждой спросил он. — Я чуть с ума не сошел, когда понял, куда ты побежала.

— Сама виновата: не надо было мне бежать в катакомбы! Могла дождаться тебя, поговорить, все выяснить…

— Ну да… Ты же знаешь, что я тебя никогда бы не смог обидеть.

— Знаю, Толик.

Вдруг, кое-что вспомнив, Толик опустил голову.

— Тут папа спрашивал…Ты не видела в катакомбах чего-нибудь страшного? Или подозрительного?

Маша грустно улыбнулась:

— Толик, можешь сказать своему папе, что ничего подобного я там не видела. Все нормально.

Толик кивнул, с благодарностью глядя на Машу. Маша потрогала его голову.

— Голова-то как? Извини, что я тебя так бутылкой… Этот удар должен был достаться Жоре.

— Да все в порядке, даже не переживай. Голова у меня чугунная, — успокоил девушку Толик.

— Вот это и плохо, Толик. Ты должен научиться думать сам, а не других слушать, — вздохнула Маша.

— Я научусь. Слово даю.

— Я очень боюсь за тебя. Ты — добрый и простой. А такие люди чаще всего попадают в неприятные истории, сами того не понимая и не желая, — серьезно сказала Маша.

Когда Самойлов пришел домой, его ждали хорошие новости. Алеша рассказал, что приходила Катя и они помирились. Более того, Катя готова быть рядом и даже пошла в ЗАГС подавать заявление. «

— Это хорошо, сын, — сказал Самойлов. — Ну что ж, в добрый час! Для мужика важно иметь рядом с собой достойную женщину…

— Пап, что-то мне не нравятся твои интонации, озабоченно произнес Алеша. — Ты что, сомневаешься во мне?

— Нет, что ты! Я уверен, ты справишься.

— Тогда в Кате?

Самойлов промолчал.

— Мы справимся, отец! Вместе мы преодолеем все трудности. Вот увидишь! — заверил отца Алеша.

Конечно, инвалидная коляска — это не то, о чем мечтают, но когда Буравин затащил ее в комнату, Алеша был благодарен. Он понимал, что без этого будет еще хуже. А так все-таки какие-то возможности. И потом, ведь это дело временное. Главное, что Катя согласилась быть с ним!

— Спасибо, Виктор Гаврилович, за то, что помогли нам с Катей помириться, — сказал Алеша.

— Не за что! Я рад, что вы с Катей снова вместе, я очень рад, Леша. Насчет свадьбы решили? — по-деловому спросил Буравин.

— Да, мы все обговорили.

— У меня для вас есть подарок! Конечно, надо бы подождать… Но я человек не суеверный, тем более что Кате ее ключи я уже отдал. Вот! — Он протянул Алеше ключи. — Как поженитесь, переезжайте на новую квартиру!

Довольный Алеша взял ключи.

— Ну зачем?! — возразил Самойлов. — Пусть остаются у нас. За Лешкой уход нужен, а мы тут всегда Кате поможем.

— Я думаю, они это сами решат! На своем семейном совете. Так, Алеша? — обратился к юноше Буравин.

— Да, мы посовещаемся, только я думаю, пока нам все-таки стоит пожить здесь, у моих родителей. И еще, Виктор Гаврилович, я хотел спросить у вас, не найдется ли для меня в компании работа? Не прямо сейчас, конечно, но чуть позже. Я ведь должен буду семью содержать!

— Конечно, Алеша, о чем ты говоришь! — с готовностью откликнулся Буравин.

— Только, чур, не какое-нибудь «тепленькое местечко», а настоящую работу. Хорошо?

— Договорились.

Маша зашла в бывшую палату Леши. Она пуста. Маша грустно обвела ее глазами и присела на пустую кровать, где когда-то лежал Алеша. Грустно вздохнула и поправила подушку. В этот момент в палату вошла Полина.

— Маша, здравствуй, — поприветствовала она девушку. — Мы забрали Алешу домой после того случая. Решили, что так будет лучше.

Маша встала с кровати.

— Давай забудем прошлые обиды, — примирительным тоном предложила Полина. — Не вини меня за то, что я запретила тебе ухаживать за Алексеем.

Маша слушала и молчала.

— Ты же понимаешь, что я делала это только ради него, — продолжала Полина. — Не обижайся, пожалуйста.

— Я и не обижаюсь, — просто ответила девушка.

— Честно? А знаешь, если бы у меня была дочь, я хотела бы, чтобы она была похожа на тебя!

— Спасибо! А как себя чувствует Леша? Дома ему, наверное, намного лучше?

— Конечно, Маша. Дома он окружен заботой и вниманием. А главное, его простила Катя. И я пришла, чтобы пригласить тебя на их свадьбу.

— Спасибо за приглашение, но, скорее всего, я не смогу, — вежливо отказалась Маша. — Сейчас в больнице много работы… А Леше передайте мои поздравления.

— Маша, он тебе очень благодарен. И это он просил, чтобы ты пришла. Очень просил.

— Хорошо, — немного помолчав, кивнула Маша, — передайте ему, что я приду.

— Спасибо тебе, Маша. Леша будет очень рад. Ну, я побегу! Еще столько всего надо подготовить. Увидимся!

Когда Полина ушла, Маша снова присела на Алешину кровать и задумалась.

Костя активно проводил в жизнь свой план покорения Кати. Они катались на яхте, гуляли по набережной. Но больше всего Катя гордилась тем, что записала песню. И Костя приготовился к заключительному аккорду своего ухаживания — чудесному вечеру для Кати. Он привел ее в Левин ресторан.

— Что скажешь? Похож этот день на незабываемый?

— Конечно! Знаешь, накануне свадьбы невеста обычно устраивает девичник, а я вот решила нарушить традицию.

Костя помрачнел.

— И все? — упавшим голосом спросил он.

— Нет, ну что ты! Сегодня благодаря тебе сбылась моя мечта. Подумать только, я записала собственную песню!

— Ну, мечты еще только начинают сбываться, — многообещающе сказал Костя.

В этот момент на эстраду поднялся Лева и обратился к залу:

— Друзья, минуточку внимания! Сейчас я хочу предложить вам послушать песню одной начинающей, но подающей большие надежды эстрадной певицы Екатерины Буравиной!

И зазвучала записанная Катей песня! Девушка была в восторге. Костя встал и пригласил ее на танец. Катя была на вершине блаженства. Она танцевала, слушая свой голос, и с благодарностью смотрела на Костю. Это был настоящий подарок!

Когда музыка закончилась, посетители зааплодировали, Катя впервые услышала аплодисменты себе, своей песне.

— Костя, помнишь, я говорила о девичнике? Так вот, я рада, что провожу этот день с тобой, а не в кругу подруг, — сказала она Косте, сияя от счастья.

— Это тебе спасибо! Я давно мечтал подарить тебе такой день. И вот моя мечта сбылась, — скромно ответил Костя.

Левина помощь, правда не безвозмездная, делала свое дело. Костя готовился к финалу. Катя ненадолго вышла из зала, а когда она вернулась, то оказалось, что зал абсолютно пуст и вокруг нет ни одного человека, кроме Кости, стоящего возле эстрады. Улыбаясь, Катя подошла к нему:

— Что, еще один сюрприз?

— Да, эти люди очень шумели. И я подумал, что они могут нам помешать спокойно поужинать при свечах.

— Как же ты их удалил? — удивленно спросила Катя.

— Вот так. — И Костя щелкнул пальцами.

— Значит, ты волшебник? — просияла Катя.

— Только когда ты рядом.

— Но знаешь, в полной тишине сидеть тоже как-то неуютно.

— А как насчет музыки? — Костя увидел, что все получается так, как он задумал.

— Какой?

— Самой лучшей на Земле!

Он снова щелкнул пальцами, и вновь зазвучала Катина песня. Они шагнули друг к другу и обнялись.

Как раз в это время Ксюха и Женя решили посидеть в ресторанчике «Эдельвейс». Когда они приблизились к зданию, то увидели, что гости почему-то поспешно покидали ресторан, хотя для закрытия было рановато.

— Смахивает на репетицию пожарной тревоги, — сказала Ксюха, разглядывая выходящих посетителей.

— Вон, кажется, хозяин стоит. Сейчас все выясним, — решил Женя.

Хозяин ресторана — тот самый Костин советчик Лева — объяснил, что ничем не может помочь, потому что ресторан закрыт на спецобслуживание. Любопытная Ксюха заглянула через его плечо в зал.

— Что, богатый клиент гуляет? — поинтересовалась она.

— Простите, это коммерческая тайна, — улыбнулся Лева.

— Ладно, Ксюша, пойдем, — сказал Женя. — Кафе на набережной еще открыто.

Но Ксюха уже увидела в зале Катю. В этот момент из зала донеслись первые аккорды Катиной песни.

— Так, понятно, — определила Ксюха, — там наша певица! Нет, ну ведь это же кощунство! Она должна быть возле Алеши, а не песенки распевать.

— Ксюша, ты знаешь, никак не могу себе простить, что помог тогда Алешке сбежать с корабля. Он ведь разбился по дороге в ЗАГС. И из-за кого! — возмущенно воскликнул Женя.

— А мне она для газеты так красиво все рассказывала! Прямо героиня! Просто в голове не укладывается! Я так никогда не поступила бы!

— А, все девушки так говорят, — скептически заметил Женя.

— Да, и верны своему слову! Ну, за редким исключением, конечно, — уточнила Ксюха.

— Прости, я не хотел тебя обидеть, — примирительным тоном сказал Женя.

— Ладно. Твое право: верить или нет. Слушай! С Катей все ясно. Но я не могу понять, что Костя там делал?! — удивилась Ксюха.

— А вот это заботит меня куда больше, чем то, что Катя песенки поет. Понимаешь, еще до Алеши Катя встречалась с Костей.

— Что?! Да об этом же надо немедленно рассказать Алешке!

— За милю видно журналистку! О каждой новости хочешь миру поведать.

— Не миру, только Алеше. Ведь это же нечестно! — с чувством воскликнула Ксюха.

— Да, но я так не могу. Это не по-мужски. Если что-то и есть, Алеша сам должен все узнать или догадаться.

— И что тогда?

— А тогда, если потребуется моя помощь, я кого хочешь в морской узел завяжу. — В Женином голосе чувствовалась холодная решимость. — А морских узлов я знаю очень много!

Анфиса забежала к Зинаиде на минутку, но минутка, как всегда, длилась долго.

— Удивляешь ты меня, Зина. Ну ладно — Маша! А ты-то куда смотрела?! Ведь яблоко от яблони недалеко падает, — сказала Анфиса, выслушав рассказ о катакомбах.

— Ох, Анфиса. Сейчас-то что об этом говорить!

— Ты же знала, что это за люди, — не унималась соседка. — Мишка — настоящий бандит еще с молодости, и сыновья его такие же. Как ты Маше с этим Толиком дружить разрешала, ума не приложу?!

— Не ждала я от него беды, Анфиса! Не злодей он. И в этот раз тоже на поводу у брата пошел, — пыталась оправдать парня Зинаида. — Машу ведь на маяк Жора заманил.

— А Маша сейчас где? Отдыхает? — поинтересовалась соседка.

— Какое там! В больницу побежала, к Алеше. Ох, боюсь я, Анфиса, что он и есть тот суженый из предсказания. Маша из катакомб как вернулась, фазу к нему: как там он, что он…

— Что ж она не чувствует, что от него ей несчастья будут? Так ведь в предсказании было?

Зинаида кивнула.

— Подожди, ты говорила, что у него невеста есть.

— Да вроде была, а теперь не знаю. Врачи Алеше этому сказали, что он ходить не сможет. А невеста его — девушка своевольная, могла и отказаться, — объяснила Зинаида.

— Почему ты так —Так мне Маша рассказывала. У нее из-за этой невесты столько неприятностей было на работе! Ой, подожди, кажется, она пришла! — прислушалась Зинаида.

Действительно, на пороге стояла Маша.

— Ну как дежурство, внучка? — спросила Зинаида.

— Я все-таки решила пораньше уйти домой. Отпросилась, и меня отпустили.

— А Алексея навестила?

— Нет, бабушка. Его родители домой забрали. А сейчас в больницу его мама приходила. Она пригласила меня на Алешину свадьбу. Они с Катей все же решили пожениться.

— И ты пойдешь на свадьбу? — охнула Зинаида.

— Вообще-то я обещала, но еще не знаю.

— Не ходи, — посоветовала Зинаида. — Я же тебе говорила, у них своя жизнь, у тебя своя.

— Мне не по себе. Я пойду отдохну, — устало сказала Маша.

Когда девушка вышла, Анфиса продолжила прерванный разговор.

— Слышь, Зин? Получается, что этот Алеша — и не «суженый» вовсе, раз он на другой женится…

— Хорошо, если так… Скорее бы уже они свадьбу сыграли. Я только тогда вздохнуть спокойно смогу.

Смотритель и его сын Жора ждали, когда явится Толик.

— Где этот Толик? — возмущался смотритель. — Ну что за бестолочь! Его только за смертью посылать.

— Придет, куда он денется? — успокоил отца Жора. — Хотя с Машкой я бы тоже задержался… — цинично добавил он.

— Вот именно. Его отправили разузнать, что к чему и прощения попросить, а он, наверное, амуры крутит. Ну что за сыновья у меня, одно наказание!

Но в это время пришел Толик и объявил, что все сделал, как ему говорили.

— Ну и славно! — похвалил отец. — А про катакомбы ты что узнал? Не видела она ничего «такого»: страшного или подозрительного?

— Да, я спросил. Маша сказала, что ничего «такого» не видела.

— Ты что, прямо вот так взял и спросил?! — У смотрителя глаза полезли на лоб.

— Ну да. Ты же сам велел все узнать, — простодушно ответил Толик.

— Боже, какой же ты идиот! Пойми, если она сболтнет чего и мой схрон отыщут, мы же без копейки останемся!

— Отец, не волнуйся! Ты же сам говорил, что она дороги не найдет! — напомнил Жора.

— Она, может, и не найдет. А вот Сан Саныч, который ее спасать явился, найти может! — кипятился смотритель.

— Пап, может, мы на маяк твои денежки перенесем? — предложил Жора. — Здесь-то они в безопасности будут.

— И это ты мне говоришь? Да тебя даже за хлебом в магазин нельзя послать! А если ты мои деньги увидишь, ты их тут же просадишь!

— А чего, на них молиться, что ли? Пока есть деньги, жить нужно широко и богато! — мечтательно закатил глаза Жора.

— У, дармоед, тебе бы только погулять да деньги просадить! Их копить надо! Жизнь иногда так поворачивается, что можно за минуту из князя — в грязь превратиться. Понимаете, олухи?!

Смотритель махнул на сыновей рукой и вышел.

Когда Полина с мужем обсуждали семейные дела, в кухню на подаренной Буравиным коляске заехал Алеша.

— Мама, когда есть будем? Я голодный, как волк! — заявил он.

— Сынок, а откуда у тебя коляска? Папа купил? —спросила Полина.

— Нет, это Буравин привез. А еще Виктор Гаврилович подарил нам с Катей квартиру, — похвастался Алеша. — Представляешь, мам!

— Да, Виктор Гаврилович очень за тебя переживает, Алеша, — подтвердила Полина.

— Степень заботы не определяется подарками! — заметил Самойлов, которому было неприятно, что Полина по-прежнему нежно относится к Буравину.

— Даже если их дарят от чистого сердца? — удивилась Полина.

— Кто-то, может, и от чистого. Сынок, ты не думай, у меня для тебя тоже подарок припасен, да такой, что вы и представить себе не можете… Но это — сюрприз.

— Да ладно, пап…

— Вы о свадьбе уже подумали? Как вообще все планируется? Кого пригласим? — засуетился Самойлов.

— Я хочу, чтобы были только наши семьи и… — Тут Алеша вспомнил. — Мам! А Машу ты видела?! Она придет?!

— Да, она пообещала.

— Как она вообще? Как у нее дела?

— Она очень рада за тебя.

— Правда?! — в голосе Алеши чувствовалась нескрываемая радость. — Какая она все-таки замечательная девушка!

Катя вернулась домой совершенно счастливая.

— Папка, — стала рассказывать она с порога, — у меня сегодня замечательный день! Я была в настоящей музыкальной студии. Представляешь, я записала свою первую песню!

— Я видел, что тебя привез к дому Костя. Это он помог тебе записать песню? — спросил Буравин.

— Да! У него, оказывается, есть на студии знакомые. Там было так здорово! — захлебывалась от восхищения Катя.

— Да? Я думал, ты радуешься предстоящей свадьбе с Алешей.

— Пап, ну что за глупости! Конечно, я рада свадьбе, — быстро ответила она и продолжала: — Представляешь, а потом мою песню поставили в ресторане, и людям она очень понравилась.

— Ты что, и в ресторане с Костей была? Накануне свадьбы?! — удивился отец.

— Ой, перестань, Костя всего лишь друг! И потом, он брат Алеши.

— Нет, Катя, — отрезал Буравин. — Он был влюблен в тебя. И другом уже не может быть никогда. Поверь мне.

— Папа, я выхожу за Лешу. И что это за подозрения?!

— Я просто хочу тебя предупредить. Понимаешь, Костя…

— Что, Костя?! — перебила отца Катя.

— Катя, я уже больше двадцати лет знаю его отца. Так вот, Костя такой же безрассудный, страстный человек. Копия Бориса. И он просто так не отступится.

— Пап, что-то я не пойму! — растерялась Катя. — Тебе Костя не нравится, маме Алеша. Оба вы чего-то от меня все время хотите…

— Я хочу лишь одного: чтобы ты поняла, что таким поведением даешь Косте надежду на взаимность. А это очень опасно, потому что он из тех людей, которые не остановятся ни перед чем, чтобы достичь желаемого.

— Неужели?! — с нескрываемым интересом спросила Катя, завершая разговор.

В это время Костя звонил Таисии, чтобы отчитаться, как прошел день.

— Ну, рассказывай! Ты устроил Кате какой-нибудь сюрприз? — поинтересовалась Таисия.

— Да, и не один. Катя в восторге! — похвастался Костя.

— А она говорила что-нибудь о предстоящей свадьбе?

— Нет. И это пугает меня. Может быть, она не передумала? — растерянно спросил Костя.

— Наоборот, это значит, что ты поколебал ее уверенность. Костя, ты молодец!

— Вы так думаете?

— Конечно! Уверяю тебя, свадьбы не будет.

— Мне бы вашу уверенность. Может быть, мне надо позвонить ей, развить успех?

— Нет, это лишнее! Теперь надо просто сидеть и ждать, — посоветовала Таисия. — Не волнуйся, все будет, как я говорю.

На этот раз она была уверена, что не ошибается.

Сыновья смотрителя обсуждали скупость своего отца.

— И чего у нас батя такой скупердяй? — сокрушался Жора. — Живем, как мыши церковные, даже хуже.

— А как же те богатства? Даст ведь когда-нибудь отец нам нашу долю, — наивно предположил Толик.

— Нет, этими обещаниями он нас просто «лечит», как лохов последних… А денег нам не видать, как своих ушей! — объяснил брату Жора.

— А ты думаешь, у него их много?

— А откуда я знаю?! Может, и миллион!

На его последних словах вошел смотритель, и Жора испуганно умолк.

— О красивой жизни мечтаешь? Миллион захотелось? Ну-ну! — сказал отец. — Учтите, крупную добычу надо стеречь долго и терпеливо. Высунулся раньше времени — тебя самого сцапают!

— И долго так в кустах высиживать? — недоверчиво поинтересовался Жора.

— Долго! — отрезал смотритель. — Только не тебе решать, когда куш брать надо. Моей команды ждите, ребята. Тогда все у нас получится.

— Что, банк подломим? — предположил Жора.

— Да что хочешь, Жорик! А дело будет, вот увидишь!

— Пап, а не слишком ты староват банки грабить?

— Моя сила в голове! Я голова, а вы — мои руки. Если будете меня слушать, хорошо «погреетесь».

— А когда дело-то будет? — спросил Толик.

— Скоро. Может, и завтра. Я чувствую! А мой нюх меня еще никогда не подводил.

Жора не верил отцу, но его обещания, тем не менее, его заинтересовали.

— Батя, ты нам подробнее расскажи — какое крупное дело нас ждет? Мы хоть готовиться начнем.

— Подробностей я и сам пока не знаю. Но если чую, что дельце выгорит, значит, так оно и будет, — пообещал смотритель.

— А вдруг чутье тебя подведет? И ничего не получится? — не унимался Жора.

— Я все сказал. Повторять не буду.

— Нет, не все! — Жора решил быть настойчивым. — Ты не сказал, где лежит твой клад. Я не хочу ждать, мне деньги нужны сейчас.

— Ничего, перебьешься. Вы с Толяном все равно все получите. Но после моей смерти.

Толика этот разговор не интересовал совсем. Жора же, наоборот, желал его продолжения.

— Батя, а ты не боишься, что твоя смерть может наступить гораздо раньше, чем ты думаешь?

— Что? Ты что, угрожать мне вздумал, щенок? — повысил голос смотритель.

— Да нет, я так просто спросил! — в голосе Жоры был вызов.

— А ну-ка, попробуй мне что-нибудь сделать! Давай, давай, чего стоишь?

Они были очень похожи друг на друга в этот момент — отец и сын. Но сын оказался слабее.

— Кишка у тебя тонка! — подвел итог смотритель.

— Ладно, батя, — согласился Жора. — Пошутил я, непонятно, что ли? Проживу я без этих денег.

— Вот это правильно! Даже и думать о них забудь! А то туда же — с отцом тягаться! Да я тебя соплей перешибу!

Жора сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели, но сдержался.

— Ну?! Опять? — заметил его напряжение отец.

— Нет, тебе показалось, — стушевался сын.

Смотритель повернулся к Толику и сказал:

— Толян, возьми фонарик. Пойдешь со мной в катакомбы.

— Я с вами, батя! — предложил Жора.

— Сиди здесь! Мне нужна физическая сила. А от тебя в этом смысле — никакой пользы.

Семья Самойловых готовилась к свадьбе. Хоть роспись и в доме, но все равно — дело торжественное, поэтому все немного волновались: Алешу переодели в праздничный костюм, устроили в инвалидном кресле. Даже в этом положении Алеша выглядел красивым и счастливым. Костя решил задеть брата, и он точно знал, как это сделать.