В своем описании хода событий я постараюсь держаться как можно ближе к источникам и объяснять мысли и поступки людей середины XVII века в соответствии с их образом мышления и традициями, а не в соответствии с установками нашего времени.
      Богдан (Зиновий) Хмельницкий родился около 1595 г. Его отец Михаил Хмельницкий был подстаростой Чигорина, и ему, в знак признания его заслуг на королевской службе, был дарован удел – Субботово. Богдан получил хорошее образование в иезуитской школе (во Львове или Ярославле на Украине). Там он изучил латынь и польский язык.
      В 1620 г. отец и сын участвовали в неудачной войне Польши против турок. Михаил был убит в одном из сражений, а Богдан был взят в плен турками и провел в плену два года, прежде чем его матери удалось его выкупить. Когда он вернулся в Субботово, он мог бегло говорить по-турецки и по-татарски. Вскоре после этого он женился на дочери зажиточного казака Анне Сомко.
      В 1630-х и 1640-х гг. Богдан Хмельницкий служил в войсках реестровых казаков. Когда, после победы поляков над казацким восстанием 1637 г. гетман Николай Потоцкий назначил новое командование реестровым казакам, Богдан получил должность секретаря казацкого войска (войсковой писарь). В декабре 1638 г. после очередного волнения, административное правление реестровых казаков было реорганизовано, он не был вновь назначен на свою прежнюю должность. Однако он был избран сотником (командиром сотни казаков). Принимал ли участие Хмельницкий в мятеже 1638 г. или нет, остается невыясненным. По всей видимости – принимал (и поэтому не был снова назначен на должность старшины), но не входил в круг опасных зачинщиков (поэтому ему было дозволено служить сотником).
      Может показаться, что Хмельницкий был в согласии с теми казаками – как реестровыми, так я не входящими в реестр, – которые были сторонниками увеличения размеров казачьей армии и требовали больших прав для казаков в составе польского государства. Будучи осторожным политиком, Хмельницкий стремился избежать каких-либо поспешных действий. Новые установления, введенные поляками в 1638 г., подчинили даже реестровых казаков жесткой дисциплине и строгому контролю со стороны польских властей. Но Хмельницкий умел ждать. Неудавшийся план короля Владислава использовать казаков для поддержки короны против сейма дал Хмельницкому возможность действовать. И он решил ее использовать.
      Нежелание Хмельницкого поддерживать Барабаша и Караимовича в их примирительной политике, вызвало подозрения как у старших офицеров среди казацких старшин, так и у польских властей. Почувствовавшие это личные и политические враги Хмельницкого получили право безнаказанно оскорблять его. Так, польский субпрефект Чигирина, Д. Чаплинский, с молчаливого согласия его начальника префекта, совершил набег на владение Богдана Хмельницкого – Субботово, когда тот отсутствовал. Родственник Чаплинского, который участвовал в набеге, приказал выпороть младшего сына Богдана, и мальчик умер. Чаплинский похитил Елену, женщину, с которой Богдан жил после смерти своей первой жены, и вскоре после похищения женился на ней. По всей видимости, у них был предварительный сговор.
      Хмельницкий подал жалобу на Чаплинского в чигиринский суд, но не получил удовлетворения. Он отправился искать правосудия в Варшаву, но и там ничего не добился. Положение усугубилось тем, что его имение – Субботино – было конфисковано. Тогда Богдан обратился за помощью к королю Владиславу. Помимо его собственного дела, он хотел узнать, намеревается ли всё ещё король расширять казачье войско. Владислав принял на приватной аудиенции Хмельницкого и нескольких сопровождавших его казаков. Официальной записи их беседы не осталось.
      Московский посланник в Польше Григорий Кунаков докладывая царю, что, согласно его сведениям, король Владислав сказал Хмельницкому, что вельможи делают что хотят, подрывая уважение к королю и уделяют ему мало внимания. Согласно «Истории казацко-польской войны», написанной в 1678 г. польским историком Самуилом Грондзским, Владислав сказал Хмельницкому, что он понимает тяжелое положение казаков, но бессилен изменить что-либо к лучшему в их судьбе. Затем, якобы, он добавил: «Настало время для вас [казаков] вспомнить, что вы воины и у вас есть сабли».
      Когда Хмельницкий вернулся из Варшавы, он схватили по приказу префекта Чигирина. Однако чигиринский полковник реестровых казаков Станислав Кричевский освободил его под свое поручительство. Кричевский, в тайне, симпатизировал планам Хмельницкого. С молчаливого согласия Кричевского Хмельницкий бежал в Сечь в конце декабря 1647 г. вместе со своими верными сторонниками. Запорожские казаки провозгласили его своим предводителем и сразу же стали строить укрепленный лагерь на острове Томаковка.
      В поисках союзников запорожцы направили посланников к донским казакам, прося их о поддержке. Запорожцы обратились также к украинскому народу, убеждая его подняться против угнетателей. Особенно стремился Хмельницкий получить военную помощь от крымского хана. Татары были прирожденными всадниками, и Хмельницкий нуждался в их помощи против польской кавалерии, в то время одной из самых лучших в Европе. В феврале 1648 г. Хмельницкий сам отправился в Крым для переговоров с ханом Ислам-Гиреем. Его сопровождали делегаты запорожской армии и его старший сын Тимофей. Хан согласился поддержать казаков и приказал мурзе Перекопа Тугай-Бею двигаться вперед с подразделением татарского войска. Богдан вынужден был оставить сына у хана в качестве заложника.
      19 апреля рада запорожских казаков выбрала Хмельницкого гетманом своего войска. К этому времени поляки получили информацию о приготовлениях казаков и решили действовать быстро, чтобы подавить волнение прежде, чем оно распространится по всей территории Украины.
      Королевский гетман Николай Потоцкий сделал своей ставкой Чигирин. Оттуда он решил сразу же послать часть своих войск в Кодак. Сам он намеревался, не торопясь, последовать за ними, во главе примерно шести тысяч человек. Войска авангарда были разделены на два подразделения. Одно, состоявшее из полутора тысяч польских солдат и половины реестровых казаков (около двух с половиной тысяч), находилось под совместным командованием; сына Николая Потоцкого Стефана, и комиссара Шемберга и двигалось посуху. Второе составляли другая половина реестровых казаков (под командованием полковника Кричевского и есаулов Барабаша и Караимовича) и небольшое число немецких наемных войск, находившихся на польской службе. Эта группа отправилась на кораблях вниз по Днепру. Когда они достигли места под названием Каменный Затон (немного выше Кодака), их встретили посланцы Хмельницкого. Кричевский присоединился к ним. Барабаш и Караимович отказались и были убиты. Все немцы были перерезаны. После этого реестровые казаки двинулись в глубь, чтобы поддержать Богдана Хмельницкого в битве против войск Стефана Потоцкого.
      Как только группа реестровых казаков в лагере Потоцкого получила известия о мятеже у Каменного Затона, они также оставили поляков и присоединились к силам Хмельницкого, в состав которых уже входило около двух тысяч запорожских казаков, которых поддерживал Тугай-Бей с пятью сотнями татар. Усиленный реестровыми казаками, Хмельницкий обладал численным превосходством над поляками. Стефан Потоцкий отдал приказ об отступлении, но было уже слишком поздно. Его отряд был разбит казаками и татарами в ходе двухдневного боя при Желтых Водах 5 мая 1648 г. Сам Потоцкий в этом был смертельно ранен. Все его офицеры и солдаты были либо убиты, либо взяты в плен.
      Гетман Николай Потоцкий с основным корпусом польской армии начал отступление, как только до него дошли сведения о мятеже реестровых казаков. 10 мая его армия приблизилась к Корсуни. Узнав о том, что городское население симпатизирует казакам, Потоцкий дозволил своим солдатам разграбить город, а затем приказал его сжечь. Потом он начал поспешно укреплять свой лагерь на берегу реки Рось, рядом с Корсунью. Однако, когда он получил сведения об уничтожении армии его сына и о начале крестьянской войны против поляков, Потоцкий решил отступить дальше на север. Вскоре на медленно двигающуюся польскую армию с разных сторон напали казаки и татары. Среди поляков началась паника. Некоторым из них удалось бежать; очень многие были убиты; остальные были пленены, включая и самого гетмана Потоцкого (16 мая).
      Говорилось, что когда Потоцкого привели к Богдану Хмельницкому, он надменно спросил того, кто захватил его в плен: «Холоп! Чем ты будешь платить татарам?». «Тобой и тебе подобными», – ответил Хмельницкий. И конечно же, Потоцкий и высшие офицеры польской армии были переданы татарам, которые отвезли их в Крым и держали там ради выкупа.
      Среди польских солдат, взятых в плен, был украинский аристократ греко-православной веры Иван Выговский, который выразил готовность перейти на сторону казаков. Поскольку тот был образованным и наделенным большими способностями человеком, Хмельницкий взял его в свою свиту личным секретарем. Позднее Выговскому суждено было стать секретарем всего запорожского войска, а со временем – преемником Хмельницкого на посту гетмана.
      Положение поляков еще более осложнилось, когда, за несколько дней да битвы при Корсуни, умер король Владислав IV. Польша осталась без короля и без регулярной армии. Согласно статье польской конституции, примас римско-католической церкви в Польше становился регентом и созывал сейм для избрания нового короля. Фактически же управление на некоторое время оказалось в руках канцлера Оссодинского. Была мобилизована королевская гвардия, и местные собрания шляхты (сеймики) немедленно проголосовали за выделение кредитов для вербовки сильной армия. Были направлены посланники в Турцию, чтобы убедить султана запретить своему вассалу крымскому хану, поддерживать казаков, ив Москву, чтобы просить царя об объявлении войны Крыму. Воеводу Браслава Адама Киселя направили к Хмельницкому для переговоров о перемирии.
      К тому времени Хмельницкий добрался до Белой Церкви (в верховьях реки Рось), остановил свое наступление и организовал там свою ставку. Хотя его победа и представлялась полной, он оказался лицом к лицу с трудной задачей объединения и усиления казацкой армии, а также организации казацкого правления на Украине. Ему нужно было также обуздать своих татарских союзников, которые рассеялись по всей Киевской земле в поисках добычи и грабили не только польских помещиков, но и украинских крестьян.
      Существовала еще одна важная причина для готовности Хмельницкого идти на переговоры с поляками. Хотя он стремился к тому, чтобы заменить польское правление на Украине казацким, он не хотел разрывать все связи с Польшей. Его восстание было направлено против оскорблений со стороны польских магнатов, а не против короля. Наоборот, на основании его тайных переговоров с Владиславом IV в 1647 г., Хмельницкий верил в возможность соглашения между казаками и королем. Король Владислав умер, но должен был быть избран новый король, и Хмельницкий склонялся к тому, чтобы ждать результатов в надежде, что новый ко] будет благожелательно относиться к казакам.
      Тем временем вся Украина находилась в агонии гражданской войны. Победа Хмельницкого при Корсуни послужила сигналом люк всеобщего восстания крестьян и горожан по всей стране. Крестьян не нападали на усадьбы магнатов и шляхты и убивали владельцев и их слуг. Когда поляки и евреи искали убежища в городах, крестьяне и горожане при поддержке казаков уничтожали их и там.
      Из ужаса и хаоса восстания постепенно складывался новый порядок – демократическая организация казацкого типа. Украинский летописец этих событий, известный под псевдонимом «Самовидец» пишет, что как простые люди на Украине узнали о поражении Потоцкого, «они немедленно стали организовываться в полки – не только те люди, которые были раньше среди казаков, но также те, кто никогда не знал казацкого образа жизни». Новые народные полки должны были поддерживать регулярные казацкие полки реестровых и сечевых казаков, которые составляли основу могущества Хмельницкого.
      Переговоры о перемирии между поляками и Хмельницким проходили в атмосфере осторожности и недоверия. Для того, чтобы подготовиться к возможности новой войны с Польшей, Богдан Хмельницкий 8 июня 1648 г. написал письмо царю Алексею Михайловичу, чтобы сообщить о своих победах и о своем желании, как и о желании всей запорожской армии, признать царя своим защитником. Царь не мог быть расположен к приемам, поскольку письмо пришло в самый разгар бунта московских горожан. Но оно было тщательно изучено в Посольском приказе и оставлено в делах для дальнейшего рассмотрения.
      Тем временем Хмельницкий направил делегацию из Белой Церкви в Варшаву для ведения мирных переговоров, а затем отвел свои войска назад к Чигирину. Этим шагом он намеревался усилить позиции умеренных в польском сейме, во главе которых находился канцлер Оссолинский, который был склонен к тому, чтобы пойти на уступки казакам. Этой фракции противостояли магнаты, чьи владения располагались на украинских землях. Во главе этих непримиримых стоял князь Иеремия Вишневецкий. Не дожидаясь результатов совещаний сейма, Вишневецкий решил действовать самостоятельно. Понимая невозможность защитить свои основные владения на левом берегу Днепра от восставшего народа, он собрал несколько тысяч последователей и единомышленников, которых он повел на запад через Днепр, сначала к Житомиру, а затем в Подолию, где он тоже владел обширными земельными угодьями. К этому времени большая часть Подолии уже находилась в руках казаков и крестьян.
      Вишневецкий пытался сломить восстание с помощью чрезвычайной жестокости и террора. Он приказал, чтобы всех, кого брали в плен его войска, подвергали пытке, а лишь затем казнили. Сохранились в записи его собственные слова: «Пытайте их так, чтобы они почувствовали, что умирают!». В конце июля, однако, армия Вишневецкого была разбита казаками, которыми командовал Максим Кривонос, один из самых талантливых сподвижников Богдана Хмельницкого, который, согласно Дорошенко, был по происхождению шотландцем. Это поражение вынудило Вишневецкого отступить на Волынь. Под влиянием действий Вишневецкого сейм решил, все еще продолжая вести переговоры с Хмельницким, собрать новую армию и, объединив ее с силами Вишневецкого на Волыни, направить ее против казаков.
      Хмельницкий продолжал готовиться к войне, В самый разгар этих приготовлений ему удалось узнать, где находится Елена Чаплинская, которую у него похитили. Неясно, она ли покинула Чаплинского, он ли покинул ее после Консульской битвы. Хмельницкий женился на ней, предварительно получив разрешение патриарха Константинопольского. Этот второй брак через три года обернулся трагедией.
      В начале июля Хмельницкий повел свою армию на запад. Он продвигался очень медленно, ожидая появления своих татарских союзников, и встретил неприятеля у деревни Пилявцы в Северной Подолии. После пяти дней стычек польская армия была обращена в бегство (13 сентября 1648 г.). Затем Хмельницкий проследовал в Галицию, собрал контрибуцию с города Львова (часть которой пошла на выплату татарам) и дойдя до крепости Замостье, осадил ее. Примечательно, что в этом принимал участие полк донских казаков.
      7 ноября (17 ноября по новому стилю) брат покойного Владислава Ян Казимир был избран на сейме королем Польши. Особый посланник сейма сообщил Хмельницкому об этом избрании и о готовности сейма заключить мир с казаками. После обмена посланиями с новым королем Хмельницкий согласился снять осаду с Замостья и отойти.
      Накануне Рождества Хмельницкий вошел в Киев во главе запорожского войска, и ему был оказан триумфальный прием греко-православным духовенством, горожанами и всем населением города. Греко-православный патриарх Иерусалимский Паисий, который приехал в Киев несколькими днями раньше, и киевский митрополит Сильвестр Козлов возглавили прием казацкого гетмана. Студенты Киевской богословской академии воспевали Богдана Хмельницкого в своих панегириках как нового Моисея, который освободил страну от ига египтян (то есть поляков).

3. Украина в 1649 г.