Таким образом, немецкий предприниматель по американской глобалистской идеологии - предпочитает нарушать закон о найме рабочей силы и, как говорят здесь, - "уводит зарплату в тень". Такая же проблема сейчас с китайцами на севере Италии. Весь текстиль в Милане производится китайцами - там их уже скопилось десятками тысяч, а итальянцы... Итальянцы выдавлены на обочину. И это при том, что в Италии сейчас самая низкая рождаемость в Европе. А у китайцев?..
      - А интересно, что вы скажете про Россию? - спросил Нил-старший.
      - Что же касается России, то мне кажется, для нее такая опасность еще больше чем для Италии и Германии. Местные предприниматели предпочтут ввозить малокапризную рабсилу из Казахстана или Азербайджана, и та выдавит русских на обочину... Вы почитайте в сегодняшних российских газетах, что предлагает их новый экономический божок - вице-премьер Барковский!
      - Таким, как он, ссы в глаза, ему все божья роса, - вставила вдруг молчавшая доселе Татьяна.
      Питер поглядел на нее с нескрываемым изумлением, но продолжил:
      - В какой-то момент, кумулятивные процессы накопления масс инородцев в России заставят демократические инструменты изменить проценты национальных представительств во власти. И произойдет тихий захват территории другим народом. И не только в России, но скорее даже во Франции, где уже на сегодняшний день на одного учащегося в школе француза приходится один араб.
      - Да, я полностью разделяю ваше мнение, мой друг, - вставил реплику профессор Делох.
      - Но хоть формально и существует вроде бы закон, по которому предоставить работу не немцу можно только после того, как на эту работу не найдется охотников из числа немцев... Есть такая контора "Арбайтзамцс", она контролирует занятость. Но дело в том, что немецкая система выплат пособий по безработице делает невыгодным для немцев - работать... Они не согласны идти на "понижение" качества работы или ее квалификации. И поэтому существуют сотни тысячи рабочих мест, от которых немцы категорически отказываются, предпочитая получать пособия. Безработный немец получает предложение пойти работать полную рабочую неделю за полторы тысячи марок, а думает про себя: "зачем мне это, когда за тысячу двести марок пособия я лучше дома посижу". А любой турок - только оттого, что его взяли на работу, он уже счастлив!
      - Вы все про Германию, а давайте про Россию расскажите, попросил Нил-старший.
      - А что Россия? - удивился Питер. - А разве Россия с премьером Черновырдиным и вице-премьером Барковским, разве она не копирует рабски все болезни, навязанные Европе иллюминатами? В России эти проблемы имеют и будут иметь в перспективе еще более пагубные последствия, чем в Германии, потому что немецкое правительство делает хоть какие-то, пусть даже неловкие, но все же попытки сдержать прирост иностранцев. В России же этот процесс отпущен на волю стихии.
      - Так в чем причина проблемы иностранцев в Европе? - спросил Нил-старший, - Почему, обладая уникальными знаниями и технологиями, западный человек не в силах справиться с этой проблемой?
      Питер на секунду задумался и ответил:
      - В системе существующей конкуренции западная система социальных гарантий, навязанная Америкой...
      - Да, да, - опережая Питера, воскликнул Нил, - американская - значит глобалистско-иллюминатская...
      - В мусульманских странах везде так: работаешь до старости, пенсий нет никаких - и тебя либо семья, либо община содержит. В западных же странах люди говорят только о деньгах, процентах в пенсионных фондах. Для них - меркантилизм либерального толка является высшим критерием. Поэтому национальное для западных людей и их правительств не играет никакой роли, для них важны только деньги. И опять же - иметь дешевую рабочую силу гораздо выгоднее, чем собственную дорогую и к тому же капризную. Соответственно - свои не плодятся, а только капризничают, что мало денег. Это напоминает поведение старого обкормленного кота. Постепенно происходит вымирание. Как во времена Древнего Рима. И в итоге, как вы помните, произошла полная смена населения и полная смена культур. Сейчас должно случиться то же самое. Национальные элиты даже латентно заинтересованы в этом. И в России, я думаю, в еще более безнравственной и циничной форме все это происходит и будет происходить. Власть предержащим совершенно наплевать, как живут массы - пусть будет хаос на улицах, пусть наркотики, главное - сохранение контроля за потоками капитала. Если раньше шевалье или какой-то барон заботились о том, чтобы их крестьяне не болели, то теперь... Пусть чернь деградирует, лишь бы никто не думал на два хода вперед. Вечно пляшущий негр на MTV который все пляшет и пляшет и никак не напляшется - это символ той либеральной культуры.
      Тут все присутствующие в гостиной расхохотались.
      - Здорово! Прекрасно с этим пляшущим негром, вы молодчина, Питер! - воскликнул Нил, хлопая в ладоши. - Думаю и маленький Нил-Ро это бы оценил! Надо будет ему завтра наутро рассказать.
      - Вообще, у нас в девятом отделе ФБР складывается впечатление, что власть - это нанятые кем-то приказчики. Они ничего не решают - все эти премьер-министры, президенты, собрания народные и так далее.
      Решает кто-то другой. А кто? Истинная власть настолько выше всей этой братии, что у нее нет необходимости кривляться на политической сцене. Истинная власть дает приказчикам общие РЕКОМЕНДАЦИИ идеологического порядка и потом периодически оценивает их деятельность. Цель истинной власти в ее альянсе с приказчиками - это удержание власти ненасильственными методами путем манипуляций. Манипуляций средствами массовой информации, ценами, законами...
      - А национальное самосознание все-таки существует в Германии или во Франции? - спросил Нил.
      - Мы изучали националистические настроения в США, настроения в Европе, - отвечал Питер. - Есть группировки, слои населения, у которых национальное все-таки как то привязано к материальному. Есть интеллигенция, которая задается вопросом: а что будет с нацией? Но национальное самосознание сперва должно дорасти до понимания того - откуда берет корни истинная власть. Я не имею в виду тех видимых нам клоунов, что кривляются перед телекамерами.
      - А в России? - не унимался Нил.
      - А можно теперь я отвечу? - встрял вдруг профессор Делох.
      - Валяйте, Георг, - кивнул Питер.
      Было видно, что он устал говорить и сам готов послушать.
      - В России национальное самосознание всегда было увязано с понятием о крепком государстве, - начал профессор. - В России нельзя говорить о национализме - национализм, он замыкается на понятии о мелком крестьянском хозяйстве. Российское национальное самосознание воплощается в крепком государстве, где все народы киргизы, татары, казахи, калмыки - служат России. И за эту службу возвышаются до уровня русского... Но в принципе, укрепление государства в таком понятии не входит в систему интересов нынешней национальной элиты.
      - А что входит? - не удержалась Татьяна.
      - Существует несколько параллельно протекающих процессов, отвечал ей Делох. - Вот если посмотреть на Землю с Марса в телескоп глазами независимого и незаинтересованного стороннего наблюдателя, то станет видно, как постепенно в Европу в поисках сладкой красивой жизни из мусульманских стран мигрируют тысячи тысяч семей... В Европе местному населению это не нравится - оно брюзжит, ворчит, но ничего сделать не может, потому как по лени своей и по наивности уповает на власти - мол, это их забота. А властям-то наплевать! Властям...
      - Истинным властям, то есть иллюминатам, - подчеркнул Питер.
      - Да, и это в конце концов приведет к закономерному финалу мягкой смене населения... И естественно - смене национальных элит. В результате, когда арабское население во Франции станет преобладать над галльским коренным, то и депутатов парламента там станет больше арабов. И президент, и премьер будут арабами. И по радио будут больше передавать арабской музыки. А Елисейские Поля станут чем-то похожим на восточный базар. В Германии канцлером станет турок. А в Италии президентом - китаец. И все это произойдет гораздо быстрее, чем вы думаете. Белое европейское население становится заложником придуманной им системы "прав человека", и пришлые инородцы добьют коренное население их же оружием - то есть придут к власти легально. И уж тогда берегитесь! Тогда - пощады не ждите. Тогда с них в одну секунду слетит весь приобретенный в Европе лоск, и пробудится природная восточная кровожадность. Будет элементарная резня.
      - Вы говорили, что немцы, ввозя дешевую рабочую силу, слепо копировали американскую, иллюминатскую систему, - сказал Нил, обращаясь к Питеру. - А как же сами американцы теперь выкручиваются?
      - Я думаю, что в Америке тоже контроль давно потерян, ответил Питер в задумчивости. - Потому что само американское государство - оно уже в общем и не государство. Реально властвуют транснациональные корпорации. Американская власть в основе своей сформирована из представителей этих корпораций. Тут государство в государстве. Они как бы выедают государство изнутри. А собственно государство - это аппарат коррумпированных чиновников, смысл деятельности которых за деньги корпораций осуществлять определенные формальности... А в России это все приняло уродливые формы, поскольку здесь рухнула одна система, а другой не появилось - нет ничего внятного.
      - Кстати, идеологи брежневской эпохи, я имею в виду советских идеологов, - вставил Делох, - хорошо понимали и отслеживали эти процессы. Нынешние в Кремле - мыслят маргинально и элементарно клюют на всякого рода дешевые приманки. У тех брежневских - работала критическая жилка, они были негативны в том плане, что не могли сформулировать свои идеологические постулаты и перспективы. Идеология, даже если она ложная, должна рисовать обывателю какую-то перспективу, должна объяснить ему зачем он существует на этой земле. Она, к примеру, может говорить ему - убей соседа и захвати его богатства, или - помоги соседу и вместе с ним построй светлое царство добра и любви... Сейчас идеология говорит - отними у другого и сожри сам. В принципе, и Гитлер говорил: славянам надо позволить грызться между собой и не давать им образования, чтобы они могли только расписаться в ведомости за паек. Все воплотилось, как он и говорил... Советское государство обанкротилось. Причем оно обанкротилось не в силу какой-то исторической неизбежности. Оно обанкротилось искусственно...
      - Да, вы поглядите на этого Барковского! - подтвердил Питер. - Мы все ожидали, что будет осуществлен плавный переход, что будет осуществлена какая-то схема, при которой всем людям в России будет обеспечено сносное существование. Не автоматически вы перейдете к Западу - там вас никто не ждал и не ждет, а будут заимствованы какие-то капиталистические элементы и система будет эволюционировать. Тем более, что большинство членов общества хотела работать в координатах экономизма... А по существу - просто были сняты все ограничения, и началась повальная эпидемия. Это государство было ограблено. Кем? Мы теперь знаем. Псевдо-благие намерения всех Гайдаров гроша ломаного не стоили. Потому как ни Гайдар, ни его товарищи, они и в лавочке-то никогда не торговали, они законы капитализма учили по учебникам, изданным в СССР.
      - Я с Гайдаром был на соседнем факультете, - вставил вдруг Нил, - я же год стажировался в МГУ в их аспирантуре. Люди, взявшиеся за реформы, просто не умели управлять. Поэтому все рухнуло.
      - Сейчас Россию и государством нельзя назвать, - подхватил Питер. - Оно настолько ослаблено, что у него и границ-то охраняемых нет. Любое резкое движение может его окончательно опрокинуть.
      - А по существу, Россия была и остается экспериментальным государством, - вставил профессор Делох. - Уже пятый или шестой эксперимент. Теперь - по демонтажу всех социальных завоеваний и прививанию дикого капитализма. Осуществляется мечта Бжезинского разрушить Россию. Это воплощение именно польской мечты. Польский шанс был в шестнадцатом веке упущен и никогда не вернется. Но почему-то полякам хочется, чтобы и другим было плохо - не только им одним. Поляки рубят сук, на котором сидят. Потому как если рухнет Россия даже в том виде, в каком она сейчас существует, они будут иметь дело сперва с мусульманами, а потом с Китаем. Соседство католиков с мусульманами станет для первых смертельным, потому как когда мусульмане чувствуют свою силу, они не идут ни на какие компромиссы. Американцы-то думают как раз, что Россию необходимо сохранить, но только в тех рамках и границах, в которых она будет полезна. Надо будет только умертвить - голодом и болезнями - часть ее населения - потому как что с ним делать? А остальных сбить в послушный бастион против поднимающихся новообразований в виде мусульман, Китая и Индии. Сейчас ситуация уже критическая. Американцы стоят уже в Средней Азии - на бывших советских военных базах. Если бы кто об этом сказал пятнадцать лет назад - он бы выглядел предателем национальных интересов и государственным изменником. А сейчас...
      - Верно, ситуация в России начинает напоминать ночь у потухающего костра, - подхватил Питер, - когда волки все ближе и ближе подбираются, потому как костер все угасает. И когда он потухнет совсем - волки набросятся. Костер - это, условно говоря, те остатки оружия, которыми еще располагает Кремль. Потому как на самом деле американский ковбой - он только в кино. Они на самом деле трусоваты и всячески берегут себя... Для хорошей жизни. Ему скажешь резко и уверенно "Пошел отсюда" - и он отскочит. Поэтому пока они на Россию не набрасываются. Я повторяю - пока. Пока остается шанс получить по морде - они будут осторожничать.
      - Все правильно, дорогой Нил, все так! - подтвердил профессор.
      - Ну, а заговоры... Они существуют? Я имею в виду мировые заговоры типа масонских.
      - Из самой структуры мирозданья логически вытекает необходимость заговоров, ответил Питер. - Если есть система ресурсов и общность людей - всегда будут образовываться группы, тайной целью которых будет перераспределение ресурсов. А при достижении какой-то стабильности будут возникать заговоры с целью эту стабильность либо сохранить, либо нарушить. И чем дальше, тем секретнее будет деятельность этих заговорщиков. Ведь заговор корпораций - не концерт ансамбля "Рамштайн", о котором афиши на всех углах...
      - И российские правители были марионетками в системе мирового заговора? - сделав наивное лицо, и явно подыгрывая Питеру, спросил профессор.
      - Все эти барковские... - поперхнувшись и закашлявшись, начал Питер, - все они за последние пятнадцать лет развалили здесь все, что можно было развалить... Успех политика оценивается не его намерениями, а его достижениями. Они имели намерения что-то построить... А внушающий уныние результат, мы видим. И они все на свободе, а не в тюрьме. Поэтому я не исключаю... В смысле заговора. Не исключаю. Они представляли какую-то силу. Что такое функционирующая демократия? Самоорганизация народа. Не парламент и всеобщие выборы, которые у вас тут сейчас проводить просто невозможно... Миллионы дураков не могут избрать одного умного. Демократия - самоорганизация народа, нации... А теперь? Форма самоорганизации должна быть другая. Зачем было брать формальную демократию греческого полиса, которого давно нет? Значит нужно искать другие формы демократии! У вас была своя демократия, когда выходили на поле и орали, перекрикивая друг друга. Там было ясно - какого князя призывать - все вместе в походы ходили...
      А теперь? Ты знаешь этого, которого тебе по телевизору предлагают? Значит, надо другие формы демократии искать. То, что сейчас есть - это навязывание и манипулирование. Ничего больше. Они провалились во всех своих намерениях. Меня поражает - я приехал в Москву для переговоров с коллегами с Лубянки и в метро вижу толпы беспризорных детей. Каких-то спившихся попрошаек причем повсюду. Не только на вокзале, но на Тверской... Этим властям вообще народ не нужен! Повымрут. Сдохнут сами...
      Реформаторы думают, что уедут потом на Запад. Но это их глубокое заблуждение - Западу они без системы не нужны. Они наивно думают, что Запад их назначит надсмотрщиками. Американцы в качестве надсмотрщиков в Россию своих сынков вам пришлют. Незадачливых, из числа тех, у кого там, в Америке, дела не очень. Я видел такое в бывшей ГДР. Они выкинут всех местных и своих назначат. Им своих неудачников надо куда-то пристраивать. Самое остроумное решение - своих оборванцев перенести в Россию. Так оно и будет - увидите. Менеджерами повсюду будут их люди. Вообще, что-то такое просело, я не знаю, что там за кулисами. Но думаю, что-то вот-вот должно произойти.
      - Вы думаете, события ускорятся? - спросил Нил, впадая в уныние.
      - В Штатах усилилась борьба за власть, - жестко сказал Питер. - Евреи очень активизировались... Многие в Америке понимают, что белым с мусульманами нечего делить - ни те нас не хотят, ни мы их не желаем. Но мы лишены их решимости. Борьба носит объективный характер. Не потому, что евреи плохие или арабы нехорошие. С точки объективности истории кто лучше - покажет результат. Чья возьмет?
      - А русские? - настаивал Нил.
      - А что русские? Русские превращаются в колониальный народ, - отвечал Питер. - Еще пару лет назад у нас можно было говорить об остаточных явлениях какого-то страха или уважения к русским, а теперь, кроме презрения, ничего не осталось. Причем это презрение обернулось против и всей европейской социал-демократии. Потому как Россия скомпрометировала идеалы социализма. У меня такое впечатление, что все провалилось. И последние полгода в особенности.
      - И скоро что-то грядет, - подытожил Нил.
      Мужчины все говорили и говорили... А Татьяна блаженствовала...
      И на каминных антикварных часах было уже половина четвертого утра.
      "И скоро уже маленький Нил проснется", - думала Татьяна.
      - А не пора ли нам идти спать? - вдруг спросила она.
      И почему-то подумала, что так и не выбрала для себя... с кем из них?
      С Нилом или с Питером хотелось бы ей заснуть, чтобы и вместе проснуться?
      Так и дошла она до одинокой своей вдовьей спаленки. Одна.
      А ее мужчины, каждый засыпая в своей комнате - и Питер, и Нил, тоже думали о Татьяне.
      И волны Средиземного моря бились о берег острова Занаду.
      Леди Морвен
      Лондон - Занаду
      1997
      Леди Морвен стояла на вертолетной площадке, и воздушные вихри, поднимаемые несущим винтом старого доброго "хью", картинно, как в рекламном клипе модного шампуня, развевали ее волосы.
      Голова пилота в гарнитуре, надетой поверх форменного кепи, нетерпеливо выглядывала из форточки.
      - Ну, мальчики, ведите себя здесь паиньками, не ссорьтесь, скоро прилечу, привезу гостинцев, - поправляя разметавшиеся волосы, говорила Татьяна дежурные слова прощанья.
      Мальчики - Нил, Питер и маленький Нил-Ро - выглядели натужно приветливыми. Им тоже было грустно прощаться.
      Только улетавший с Татьяной профессор Делох смотрелся неподдельно веселым. За неделю пребывания в Занаду он вдоволь наговорился, и теперь его вновь ждали его кафедра в университете и коллекция старых книг и икон в домике на Беркенсдэйл-стрит. Home, sweet home!
      - А может, задержишься еще на пару дней? - без надежды на положительный ответ спросил Нил.
      - Нет, дорогой, не могу, дела в офисе накопились, поеду с врагами воевать, - бодро ответила Татьяна и еще раз улыбнулась, обводя прощальным взглядом своих любимых мужчин.
      - At the office, where the papers grow, she takes a break, drinks another coffee, and she findes it hard to stay awake, it just another day, doo, doo, doo... - весело и к месту пропел вдруг Нил-старший из старой любимой песенки.
      - So sad, so sad, sometimes she feels so sad, - другой строчкой из этой же темы и в тон Нилу пропела Татьяна, не смахивая пробежавшую по щеке слезу...
      Гейл Блитс с Вадимом Барковским в это же время только в другой части европейского континента тоже поднимались в воздух в своем фирменном, разрисованном цветами "Свичкрафт Корпорэйшн", вертолете.
      Два дня рыбалки на острове Мэн максимум, что могли позволить себе эти два джентльмена.
      Они летели в Лондон, где в Морвен-хаусе должны были встретиться с Ее величеством - госпожой Бетриббс, презентативным и номинальным воплощением верховной власти Ордена иллюминатов.
      Встреча предстояла непростая.
      Гейл Блитс собирался сделать леди Морвен решающее предложение, и от ее ответа зависела теперь судьба миллионов людей: как они будут жить дальше - бедно или богато, ложиться спать сытыми или голодными, учить своих детей в университетах или отпускать их из дома, не дав им ничего, кроме родительского благословения...
      - Предстоит нам драчка, Вадим, хорошенькая драчка за свой кусок жизненного пространства, - задорно подмигнув, сказал своему спутнику Гейл Блитс, - и если рыжая леди окажется на нашей стороне, то все в нынешнем мироустройстве может перемениться в нашу пользу, мы раскачаем лодку и соберем свою прибыль с тех, кто пожелает нам заплатить за то, чтоб мы ее не раскачивали.
      - А Петти, Макмиллан и Цорес, ты думаешь, они будут пассивно взирать на то, как ты разыгрываешь карту рыжей вдовушки? спросил Барковский
      - Я так думаю, что они уже предприняли как минимум две попытки взять ее под опеку, друг мой, и особенно радеет Цорес, дабы заполучить свой семейный бонус, если выдаст вдову за своего придурка, сынка недоделанного, - ответил Гейл, перекрикивая вой вертолетной турбины.
      Машина пролетала над морем.
      Сверху, с высоты трех тысяч футов, высокие волны казались мелкой зыбью, что, бывает, пробегает по уличной луже от свежо подувшего из-за угла ветерка.
      А вдали уже маячил белый мел высокого обрывистого берега.
      Англия!
      - Через полчаса будем в Лондоне, сэр, - просунув голову в приоткрытую дверцу, доложил командир.
      Гейл молча кивнул, не отрывая взора от поверхности неспокойных вод, невольно любуясь солнечными бликами миллион раз, в каждом гребне волны отраженного дневного светила.
      - Послушай, Вадим, а какие есть хорошие русские писатели? вдруг спросил своего приятеля Гейл Блитс.
      - Ну-у-у, - неуверенно протянул застигнутый врасплох Вадим Барковский, - разные есть хорошие, мне, например, Паустовский нравится, Куприн, Гаршин...
      - Ну, так ты дай команду секретарям, чтоб вызвали этого Паустовского с Гаршиным к нам в головной офис, - сказал Гейл, не отрываясь от иллюминатора, - я хочу, чтобы они книгу в России написали про "Свичкрафт" и про наши программы развития вообще...
      Вадима взяла легкая оторопь.
      - Да вообще-то они померли давно, и Паустовский, и Гаршин, и Куприн, - сказал Барковский, удивленно глядя на своего визави.
      - Так чего ж ты мне голову морочишь? - спросил Гейл с легким раздражением в голосе.
      - Я не морочу, ты меня спросил, кого из русских писателей я люблю...
      Дальше до самого Лондона летели молча...
      Леди Морвен принимала гостей в кабинете. Разговор был трудным. Каждое неловко вырвавшееся слово или неверно понятая фраза могли иметь своим последствием судьбоносные изменения мирового финансового климата, измеряемые миллиардами и еще раз миллиардами долларов. Поэтому она принимала гостей в кабинете. Здесь лучше думалось.
      Она давно заметила это, что если она сидела за столом своего покойного мужа, то мысль работала лучше. Колдовство? Может, под креслом лорда Морвена лежал камень, взятый из Стоун-Хэнджа? И разве сама она - не колдунья?
      - Мы будем говорить прямо, без обиняков и без ненужных прелюдий, сударыня, - начал Гейл Блитс, едва они расселись каждый на своем месте - она во главе т-образного стола, а ее гости по левую и по правую руку.
      Татьяна сосредоточенно кивнула.
      - Нам известно, что группа нефтяников во главе с Макмилланом и Цоресом склоняют вас заключить с ними итоговый конкордат, закрепленный браком с наследником старого Джейкоба Цореса... И это именно так, мадам, и не пытайтесь отказываться, мы знаем совершенно достоверно...
      Татьяна и не пыталась возражать. Она напряженно слушала, как слушала своих оппонентов царица Эсфирь на знаменитом полотне великого голландца.
      - Вам предложили конкордат под процент и гарантии вашего пожизненного пребывания в статусе главы Капитула, но это означает полный конфликт и несовместимость с теми обещаниями, что вы здесь же, в этом же кабинете, давали нам с господином Барковским еще полгода тому назад...
      Татьяна лишь слегка наклонила набок свою рыженькую головку, но в лице не изменилась.
      - Для нас, для клуба прогрессистов, мадам, это означает не то чтобы полный крах, но мы, но наш бизнес, наш бизнес, выражающийся многомиллиардными вложениями наших капиталов, грозит затормозиться в своем развитии на совершенно неопределенное время... И кроме того...
      Татьяна наклонила головку в другую сторону.
      - И кроме того, мадам, - голос Гейла Блитса в своем долгом крещендо почти достиг верхней позиции пафосного апофеоза, - кроме того, нефтяники заготовили под ваш конкордат проект, предполагающий недопустимые для нас изменения правил игры...
      - Что за проект? - прервала молчание леди Морвен.
      - Нефтяники намерены ввести в действие антимонопольный закон, по которому принадлежащая нам компания "Свичкрафт" будет разделена между пайщиками как минимум на две части, а это... а это повлечет миллиардные убытки...
      - Но я еще не подписывала никакого конкордата, джентльмены, и вообще, разговор наш несколько преждевременен... - сказала Татьяна.
      - Преждевременен? - с изумлением на лице переспросил Гейл Блитс, - а когда нас поставят перед фактом, когда Сенат и Конгресс примут закон о разделе "Свичкрафт корпорэйшн", разговор уже будет несвоевременным!
      - Но я еще ни с кем не подписывала никаких соглашений, тем более, брачных контрактов...
      Повисла напряженная пауза.
      Только старинные напольные часы в углу кабинета вдруг отбили четверть часа.
      - Сударыня, нам доподлинно известно, что Джейкоб Цорес устроил катастрофу самолета, в которой погиб ваш муж лорд Морвен, - сказал Гейл Блитс с тем видом, с каким в крупной игре выкладывают последние козыри, - и будет вершиной аморальности, если вы выйдете замуж за...
      - Не вам судить и не вам меня учить, мистер Блитс, - резко оборвала его леди Морвен, - мой брак, мое замужество - вопросы не вашей компетенции, и тем более не вам морализировать, мистер Блитс! Разве ваш бизнес, основанный на разорении стран с нестабильной экономикой, морален? И не вы ли используете инструмент политического убийства в строительстве собственной компании? Мне тоже доподлинно известны некоторые детали разорения фирмы "Блю Спирит" и связанная с этим цепь смертей ваших сотрудников, - спокойно и членораздельно выговорила своему оппоненту Татьяна.
      В кабинете снова воцарилась тишина.
      И снова часы в углу отбили теперь уже две четверти...
      - Мы не договоримся? - спросил Гейл Блитс.
      - Почему вы так думаете? - переспросила Татьяна.
      - Вы должны отказать Цоресу и нефтяникам, - глухо, надтреснутым голосом, почти просипел Гейл.
      - Чтобы отказать, мне необходима веская формальная причина, - ответила Татьяна.
      - Этой причиной может быть иная помолвка, - с трудом выговорил Гейл Блитс.
      - С вами? Вы готовы из-за меня развестись с супругой? - с иронией в голосе спросила леди Морвен.
      - С Вадимом Барковским, сударыня, он холост, - сказал Гейл Блитс и нервно хихикнул.
      И тут уже вовсю расхохоталась Татьяна.
      Она хохотала так, что боялась, как бы ей не стало худо.
      Она хохотала, хлопая себя по бедрам, хохотала, раскачиваясь в кресле, перейдя вдруг на русский язык: "Ой не могу, мамочки. Ой не могу, уморили совсем, ой, мамочки, помру сейчас..."
      Начал нервно смеяться и Вадим Барковский.
      От такого заразительного хохота и Гейл Блитс тоже стал заходиться внутренними рыданиями.
      И скоро уже кабинет содрогался общим хохотом.
      - Идите, идите, господа, ite - messa est, месса закончилась, - сказала Татьяна, наконец отдышавшись, - идите, я обещаю вам, я подтверждаю вам мое намерение участвовать в вашем проекте с финансированием ГКО, потому как не в моем правиле и не в правилах дома Морвенов вероломно нарушать единожды взятые обязательства, а в остальном, господа, я еще не приняла никаких решений....
      После ухода визитеров она испытала громадную потребность кому-либо выговориться.
      Ах, если бы была возможность выговориться Питеру!
      Питеру Дубойсу...
      Но он остался на острове.
      И она вспомнила, что здесь, в Лондоне, у нее есть друг. Друг Питера - ее друг!
      Профессор Делох. Милый, чудаковатый Паганель в исполнении артиста Черкасова!
      Она набрала его номер.
      - Можете приехать? Мне необходимо с вами переговорить... У вас нельзя, можно только у меня.
      И когда профессор, уютно расположившись на диване в гостиной Морвен-хауса, сделал первый глоток "Баллантайна" двадцатилетней выдержки, она спросила его:
      - Профессор, вы все на свете знаете, скажите, как вырулить из ситуации, когда женщину добиваются двое влиятельных женихов?
      Они потом снова проболтали всю ночь напролет, как пару дней назад в бунгало на острове Занаду, когда с ними были Нил и Питер.
      И профессор рассказывал Татьяне про то, как сорок женихов добивались руки соломенной вдовы царя Одиссея. И как пришел ее муж и перестрелял всех женихов из лука.
      А потом долго говорили о мировых заговорах. Вернее, говорил профессор Делох, а Татьяна слушала.
      И прислушиваясь к заумным речам чокнутого профессора, она с улыбкой вспоминала Занаду, где остались трое ее любимых мужчин. Нил, Питер и маленький Нил-Ро.
      И все-таки она как минимум вдвое счастливее той самой Пенелопы! Только вот когда приедет сюда Питер? И из какого лука перестреляет он всю эту свору нефтяников и прогрессистов?
      А Делох хлебал свое виски и говорил, и говорил...
      - Милая Танюша, вы говорите "мораль", "не морально"... В России в последние годы их морального социализма произошло гигантское разрастание теневого хозяйства, которое коммунистические моралисты создали отнюдь не самым честным путем. Потом они поняли, что экономика в их руках, они неподконтрольны, и можно грести из этого котла сколько угодно. Люди вроде вашего Барковского накопили большие средства, и нужно было их как-то легализовать.