Личный секретарь - Принцесса для младшего принца

– Сеньор Дортилли, – когда сеньору оставалось до них ещё несколько шагов, опережая мажордома, обратилась к нему сеньорита секретарь, – я наняла посыльных, будьте любезны, выделите им комнаты. Желательно поблизости друг от друга. И прикажите служанкам подобрать временную одежду, костюмы я сегодня закажу у портнихи. Ещё скажите поварам, чтоб кормили посыльных в столовой для слуг в любое время, когда они обратятся. Строгого распорядка, боюсь, у них не будет.

– Слушаюсь, сеньорита финансист, – припомнил её вторую должность мажордом, – сейчас будет исполнено. Вы спрашивали про служанок: за Млатой мы послали, она на выходной отправилась в ваше поместье, а Тана уже прибирает в покоях сеньориты Энлиры.

– Спасибо, Дортилли, жаль, вы не сказали мне, что отправили за Млатой, я бы хотела увидеться со своей целительницей. Но надеюсь, она сама догадается приехать.

– Она не приедет, – куда-то в пустоту отстранённо сообщил командир, – сейчас самая пора собирать травы.

– Ну, значит, я сама туда съезжу, – не стала настаивать Илли и оглянулась на необычно молчаливую Лиру. – Тогда можешь проводить нас в столовую.

И, сделав вид, что сироты её больше совершенно не волнуют, Илли подхватила под руку сестру и направилась к лестнице.

Глава 7

– А теперь, Гарс, расскажи нам всё и подробно, – отпустив подававшую обед служанку, повернулась к другу Илли. – Должна же я знать, как разговаривать с фаворитками и о чём.

– Расскажу, – пододвигая суп, вздохнул он, – но можно сначала поем? Сегодня как-то не успел нормально позавтракать.

– Папа тоже всегда так говорит, когда хочет придумать ответ, – буркнула приготовившаяся слушать Лира и взяла ложку. – Но вообще дворцовая жизнь мне пока не понравилась.

– А кто ваш папа? – вежливо осведомился полковник, и Лира внезапно развеселилась.

– Можешь говорить мне «ты», когда, разумеется, это не вызывает у публики шока, всё же я тебя спасла от смерти. А папу зовут граф ле Трайд, и он у нас с Илли один на двоих.

– А мать?

– Ух, какой он шпион, – в шутку пожаловалась сестре Лира, – всё сразу знать хочет. И мать у нас одна на двоих. И вторая тоже на двоих.

Лукаво поглядывая на задумавшегося командира, она принялась за еду, не отвлекаясь больше на разговоры.

– А кормят тут как на убой, – вздыхала она через полчаса, – начинаю подозревать, что жизнь во дворце совершенно не для меня.

– Почему? – Полковник, исподтишка всё это время изучавший девушку, озадаченно приподнял бровь.

– Ну, это же и ежу ясно. Растолстею, стану некрасивой…

– Поел? – Илли не дала Гарстену придумать ответ на это заявление сестры. – Рассказывай про детей.

– Илли, если честно, рассказывать особенно нечего. Это я виноват. Инг сказал – четверо комедиантов, и нужно было исполнить в точности. Но они подошли с объяснениями, упросили. Я пожалел детей, они в труппе недавно, ещё не совсем пропитались отравой бродяжьей жизни.

– Если ты не прекратишь морочить мне голову, я перестану с тобой дружить. С каких это пор за то, что совершил добрый поступок, нужно считать себя виноватым?

– Илли, я не о добром поступке, а о дворце. Это же не приют. И у всех здесь есть дело, даже у их друзей. Те полдня развлекают сеньор и эльфийку, а детей в гостиную не пускают, вот они и слонялись по залам без дела. Прислуга, конечно, их жалела, баловала, ну и разговоров они наслушались… вот и осмелели. Слишком быстро… Общение с актёрами даром не прошло. А два дня назад Ромилла встретила их в приёмном зале, они принесли котенка и бегали от него с бечевкой. Лично я тоже наблюдал, и мне было смешно, каюсь. Тут детей не бывает, всё строго. А от них как-то светлее стало. Ну а на Ромиллу они почти налетели, она остановилась и начала читать им нотацию. Нет, по сути, она была права, но голос такой неприятный… вот Луиса её и передразнила. Комедианты говорят – у неё дарование, будет когда-нибудь лицедейкой… Но до этого далеко, девчонке всего десять. Брат на два года старше. Ну, я отвлекся. Ромилла меня вызвала, обвинила, что я натащил во дворец невоспитанных детей, и велела отправить их в приют. А они в приют не хотят, потому что их мать, умирая, наказала держаться вместе. Дала им адрес родственницы, они и пошли. Но у них узелки с вещами отобрали какие-то жулики, а все деньги и адрес были там. Вот и скитаются.

– И ты их отправил? – заинтересовалась сеньорита.

– Отправил. Посадил в повозку и велел кучеру отвезти в Бредвил к одному моему знакомому. Объяснил, что они поживут у него, пока у лицедеев закончится контракт, потом пусть сами решают, куда идти. Я послал письмо ещё одному другу, он занимается определением сирот в приличные семьи. Но они по дороге от кучера сбежали. Разумеется, мы искали… но не нашли. А вот каким образом они проникли во дворец, собираюсь спросить у Дортилли. Думаю, он знает.

– Гарстен… – подумав, глянула на него Илли, – ты, конечно, обязан выяснить, где у нас в заборе дыра… но давай никому не будем говорить, что это сеньор Дортилли их провёл или провез обратно во дворец. Это мы с Лирой, когда сюда ехали, встретили на дороге детей и предложили им работу. Вот с нами они и приехали… к дальней калитке.

– А вы прошли через дальнюю калитку? – мгновенно заинтересовался офицер.

– Конечно, нет, – насмешливо фыркнула Лира. – Неужели ты ещё не понял, что я путница?

– Подозревал, – кротко признался Гарстен, – но лучше всё же знать наверняка. Тогда мне понятно, почему в ответ на моё сообщение о приходе Илли вестник появился уже через десять минут.

– Как интересно, – протянула Лира, изучающе рассматривая подозрительно скромную физио-номию воина, – а прочесть, что в нём было, нам нельзя?

– Можно, – так же кротко сообщил Гарстен и, достав из кармана скрученное в трубочку послание, вручил сеньорите секретарю.

Кандирд ожидал возвращения Бенгальда со сжигающим душу нетерпением. Всё, что говорила Илли про приёмных родителей, наставницу и сестру и что казалось ему таким далёким и нереальным, внезапно слишком резко приблизилось, оказалось подлинным, серьёзным и даже настораживающим. Он вдруг припомнил, как любила своих родителей сеньорита, как строго следовала их советам и дорожила их мнением. Вспомнил и по-новому оценил рассказ Бенгальда о том, как она плакала, когда поговорила с ними через зеркало. И только теперь вполне осознал, о чём именно предупреждал его третий принц, рассказывая про это свидание.

Они слишком много значат в её жизни, и их мнение будет иметь для неё решающее значение, если набраться смелости и предположить, что старший брат прав и Канд действительно для Илли не просто друг, а нечто большее. Слова брата легли в измученное болью сердце согревающей надеждой, тёплым солнечным лучиком, но поверить им он пока не готов. Она всегда была с ним приветливой и всегда желала ему добра, это Канд давно понял, но он же не слепой и ясно видел, что точно так же сеньорита секретарь волновалась за едва не сгоревшую травницу и её братишку, и за Ингирда, и за самого Бенга. И даже на то, чтобы подумать о захваченных с оружием в руках наёмниках, у неё хватало широты души. Даже странно: такая хрупкая, а столько от неё всем тепла и света, и для каждого друга у неё находится минутка на доброе слово.

И раз они вернулись в родной мир, вполне возможно, что Илли больше не захочет быть секретарём, а решит жить с отцом и матерью. А всё, что ему останется, это вежливые визиты по четвергам или вторникам да разговор за общим семейным столом под пристальными взглядами этого проницательного и решительного графа ле Трайда. Именно так положено ухаживать за сеньоритами с солидным приданым, имеющими строгих отцов с высоким положением. И кроме него там будут вертеться языкастые и ловкие красавцы из самых знатных и богатых родов, а Канд никогда не обманывался насчёт своей внешности. Да и как тут обманешься, если даже на смотринах кандидаток выяснилось, что желающих стать фавориткой Ингирда целых четверо, тогда как он понравился всего одной. И то, как оказалось позднее, не столько он сам, сколько преимущества, которые давало звание его фаворитки.

Кандирд подавил тяжёлый вздох и прислушался к тихому спору родителей, решающих, как лучше поступить: предложить графу особняк в столице или выделить покои во дворце. Или и то, и другое, и пусть выбирает, как ему удобнее, но во всех случаях окружить надёжной охраной и надёжной прислугой.

– Где её набраться, прислуги, – вздохнула её величество, – разве у Кандика забрать несколько человек, раз он всё равно будет жить в столице?

– Тогда нужно искать надёжного человека в наместники, – серьёзно поддакнул Ангирольд и покосился на брата. Но Кандирд никак не отреагировал на эти провокационные слова.

Ну да, он свыкся с мыслью, что это его владения и его люди, он очистил свои области от бандитов, а теперь очищает от воров, он мечтал начать строить тракт от Бредвила к Зелёному дому и возводить мосты. Но, пока его душа порвана на две половинки, ни на какие намеки и шуточки он реагировать не намерен, ну а что будет позже – как можно сейчас угадать?!

– Извините, что не стал вам ничего объяснять, – вошедший в гостиную Бенгальд только что не сиял, – нужно было поскорей отправить вестников. Новость первая: граф ле Трайд с семьей, воспользовавшись помощью путницы Юнизы и магини Апраксии, захватили замок Агдесара неподалёку от Саткена. Они бросили сообщение через зеркало в моей канцелярии, как только с него сняли закрывающий знак.

– Бенг, – вскочил с кресла Кандирд, – и ты меня не взял!

Пошатнулся и едва не рухнул, успев в последний момент схватиться за спинку.

– Вот потому не сказал и не взял, – с помощью старшего брата водворяя Канда на место, сообщил Бенгальд, – с тобой мы ещё туда бы плелись. Но это не все новости. Хингред ле Трайд попросил в письме, чтобы ковен выделил магов помочь очистить замок от ловушек и разобраться с рабами, так как магесса Апраксия после битвы нуждается в отдыхе. И сообщил, что откроют для них путь завтра с утра. Ещё он написал, что его дочери, Энлира и Иллира, уходят путём отражений во дворец Кандирда под Бредвилом.

– Убью, – тихо прошипел Канд, прикидывая, как быстрее собрать друзей, занятых вместе с людьми Бенга поисками пособников заговорщиков. Отправиться домой младший принц желал немедленно.

– Нет, сначала дослушаешь. Я приготовил письмо Гарстену, но, пока писал его, из твоего дворца пришёл вестник, что сеньориты прибыли и выглядят вполне здоровыми и весёлыми. Я тут же переписал письмо, выдав Гарстену все инструкции. Ещё я попросил осторожно выяснить, сможет ли сестра Илли открыть для тебя путь. И пока не получу этого ответа, из дворца тебя не выпущу.

– Да я теперь и сам не пойду, – мигом сориентировался Кандирд, – а за моими людьми ты послал?

– Послал, скоро будут. Но не уверен, что молодая дриада сможет провести много.

– Хотя бы Ингирда. Я понимаю, что у тебя сейчас много работы и лишний человек не помешает, но без него…

– Забери обоих: и Ингирда, и Седрика, – постановил король, – я отдал Бенгу личную гвардию. Тебе нужно переодеться?

– Мне бы лучше зелья, чтоб не падать на каждом шагу. И я давно хотел спросить, матушка, надеюсь, я правильно всё понял насчёт принцессы, которая якобы ждёт меня в монастыре? В противном случае мне её очень жаль.

– Я вызвала магистра, – сообщила королева, сделав вид, что не заметила последнего вопроса, – думаю, он сможет тебе помочь… и отправляйся умываться. Не нужно пугать Илли таким видом.

Глава 8

Письмо Илли прочла дважды, ощущая на себе внимательные взгляды сотрапезников и лихорадочно размышляя, как ей поступить. Конечно, она хотела его видеть… очень. И очень надеялась, что, получив о ней известие, Канд тоже сразу захочет её увидеть.

И всё же боялась, что он уже дал обещание той девушке. Как ни смутно виделось происходящее во дворце, но не понять, что незнакомая принцесса бурно радовалась полученному браслету, было просто невозможно. Вот лица Канда она разглядеть не сумела, а если признаться себе честно, просто не успела. Слишком резко вспыхнуло в тот миг отчаяние, захлестнуло всё существо, вонзилось в сердце нестерпимой болью.

Илли даже самой себе не сразу созналась, как это оказалось горько – увидеть на чужой руке браслет, который под разными предлогами принц так упорно пытался всучить ей. Разумеется, мать Апраксия не могла не ощутить её чувств, потому и посматривала так укоризненно-насмешливо, но в то же время она знала, что Илли не солгала.

В то мгновение в душе воспитанницы на первом месте была всё-таки жалость. И к принцу, что так безрассудно поторопился предать свои чувства и отказаться от сеньориты секретаря, и к самой себе, сумевшей так удачно обмануть любимого.

– Можно? – Лира уверенно протянула руку и взяла у неё свиток.

Прочла, посмотрела на сестру, подумала и уставилась на сосредоточенно поедающего мороженое Гарстена.

– И когда пришло письмо?

– Через пять минут после того, как я отправил Бенгальду магического вестника, – отрапортовал офицер.

– Хорошо. – Лира прищурила глаза совсем как отец. – Пойдём другим путём. Когда ты отправил вестника?

– Как только убедился, что Илли не привидение и не подделка.

– Значит, примерно час назад, – сделала вывод дриада и насмешливо посмотрела на старшую сестру. – Хотя мы и воевали всю ночь и захватывали замок колдуна, думаю, я найду в себе немного сил, чтоб открыть путь для принца… и его друзей. Гарстен, нужно четыре человека, не больше, и четыре одинаковых длинных плаща с капюшонами.

– Сейчас всё будет, – мигом поднялся со стула Гарстен, – а зеркало это подойдёт или нужно искать старое?

– Старое обязательно только для перехода в другой мир. Нужно, чтоб оно было привязано к этому миру аурами людей, что в него смотрели, – важно объяснила дриада, не обращая внимания на побледневшую от переживаний сестру, – тогда оттуда легче найти путь. А тут пойдёт любое, тем более что на дворец мы уже утром смотрели. Беги.

И полковник действительно убежал, отлично догадываясь, как сейчас мечется в королевском дворце его господин.

– Илли, я тебя не понимаю. Ну что ты вдруг задергалась? – сердито фыркнула младшая дриада, когда за Гарстеном захлопнулась дверь. – Ты его любишь, он тебя любит! А то, что ты видела в зеркале, могло быть чем угодно! Сама же говорила, положение в королевстве напряженное, да и те воины, что мы ловили ночью, вовсе не погулять вышли. Возможно, это политическая интрига, временная мера. Ну что-то вроде обманного хода, чтобы запутать заговорщиков. Я в этом не очень разбираюсь, но точно знаю: папа никогда бы нас не отпустил сюда, если бы думал по-другому.

– Лира… я тебя очень прошу… не говори никому, особенно принцу, что я его люблю. Очень прошу, понимаешь? Я хочу сама во всём разобраться, поговорить с ним… но не сразу, я тоже устала за ночь, и у меня нет сейчас сил на серьёзный разговор. Давай договоримся: ты их приведёшь, и мы идём отдыхать. А как поспим и сходим в купальни, тут такие внизу замечательные бани, вот тогда и начну думать.

– Вообще-то я тоже устала… и надеялась, что ты встанешь рядом и возьмёшь меня за руку, – сдаваясь, буркнула Лира, – но надеюсь… ты не станешь рубить сплеча.

– Я на такое не способна, – печально улыбнулась Илли, – и я тоже надеюсь… что это действительно была всего лишь временная политическая мера.

– Гарстен! – стуча каблучками, в столовую ворвалась невысокая брюнетка в нарядном платье и драгоценностях и остановилась как вкопанная, рассмотрев сидевших за столом девушек, – сеньорита секретарь?

– Добрый день, Ромилла, – вежливо произнесла Илли, начиная понимать, зачем примчалась сюда фаворитка.

Одной рукой брюнетка придерживала подол платья, а второй тащила за собой Луису.

– Когда ты вернулась? – Забыв ответить на приветствие, сеньора бесцеремонно рассматривала девушек.

– Перед обедом. Позволь узнать, куда ты ведёшь моего работника? Этих детей мы встретили по дороге сюда, и я взяла их посыльными. Сеньор Дортилли должен был выделить им комнаты.

– Ты имеешь право приводить во дворец беспризорников? – едко изумилась Ромилла, но сразу спохватилась, видимо, что-то сообразив. – Тогда забери её. И предупреди не лезть в гостиные, где отдыхает сеньорита Сетлина.

– А где сейчас Сетлина?

Ответить Ромилла не успела: в комнату в сопровождении четверых солдат, держащих в руках дорожные плащи с капюшонами, влетел Гарстен.

– Сеньорита Лира, такие плащи подойдут?

– Да, – кивнула дриада и холодно процедила, кивнув на Ромиллу: – Уберите отсюда посторонних.

– И позови кого-нибудь из слуг, – успела крикнуть Илли вслед полковнику, мигом исполнившему приказ дриады.

– Сеньорита Иллира, – в комнату вместе с вернувшимся Гарстеном вошёл расстроенный мажордом. – Это я виноват. Не уследил за девочкой – убежала обрадовать комедиантов… Они очень беспокоились о детях.

– Надо было мне сообразить… – вздохнула Илли, – что она захочет их успокоить. Не расстраивайтесь, Дортилли, отведите Луису к актёрам и сами всё им скажите. Да не забудьте объяснить, что мы с Энлирой встретили детей на дороге неподалёку отсюда. Ты всё поняла, Луиса?

– Не дурочка.

– Я рада, – серьёзно кивнула Илли, – идите.

– Илли, – оглянулась уже стоящая у зеркала Лира, – подсказывай, ты же была во дворце.

– Я тоже могу, – мгновенно выдвинулся вперёд полковник, но его остановил насмешливый взгляд дриады.

– Лучше она. Я не люблю, когда в моё личное пространство вторгаются незнакомые мужчины.

– Я уже тут. – Илли встала у сестры за спиной, обняла её одной рукой за талию. – Открывай.

Лира положила ладонь на стекло, всмотрелась в зеркало. Она хорошо запомнила путь в те помещения, куда они пытались проникнуть из замка колдуна, но в письме речь шла о конкретной комнате, где когда-то была Илли. О кабинете в канцелярии принца Бенгальда. И теперь девушка только делала вид, что ищет путь сама, на самом деле Илли управляла в их тандеме.

Это она, затаив дыхание, снова искала уже найденный утром путь, пробиралась в лабиринте отражений к тому, за которым её ждала любовь… или разочарование.

Бывалые воины, скептически посматривавшие сквозь щели капюшонов на собственные отражения, внезапно поражённо замерли, обнаружив, что в зеркале отражается вовсе не та комната, что была у них за спиной. В ней не было ни полковника Гарстена, ни сеньориты секретаря и её яркой сестры, ни стола, на котором таяли в вазе зайцы из шоколадного мороженого.

Там сидели в креслах совершенно узнаваемые сеньоры Ингирд и Седрик, стоял у самого зеркала, сложив руки на груди, их господин и что-то писал за столом его высочество Бенгальд.

– Четверо мужчин, – строго произнесла Лира, едва картинка стала чёткой, и она успела полюбоваться на напряженный, ожидающий взгляд того, кто стоял ближе всех.

– Дьявол, – рыкнул Бенг и дернул шнурок так резко, что звон за дверью стал слышен всем, – Тил, надевай плащ… хотя нет. Скажи королю, что я ушёл.

Торопливо накинув балахон, встал рядом с остальными, уже опустившими на лица капюшоны путниками. И ответил Лире:

– Готовы.

Девушки сосредоточились, захватили их своими невидимыми руками, теми, какими выращивали под ногами врагов траву, и потянули к себе, меняя на стоявших рядом, впервые проделывая эту операцию без помощи и присмотра старших дриад.

Был краткий миг, когда им показалось, что они не выдержат напряжения, отпустят идущих путём отражений, и обе напряглись, отлично помня, чем это грозит путешественникам. Потеряться в лабиринте, вынырнуть посреди чужого мира в каком-нибудь омуте или вывалиться из зеркала в незнакомом замке – далеко не худшие варианты.

Но уже в следующее мгновение с облегчением ощутили, что всё удалось, путь привычно ускорился и выплеснул пришедших на то место, где до этого стояли оказавшиеся в столице воины.

– Похоже, всё же нужно было сначала отдохнуть, – пошатнувшись, сообщила Лира и повисла на сестре.

– Инг! – резко скомандовал старший принц, и баронет мгновенно подхватил дриаду на руки, попутно радостно улыбнувшись Илли.

– Рад тебя видеть, птичка!

– Всем привет, – ответила бледной улыбкой державшаяся из последних сил сеньорита и, обнаружив, что Канд уже стоит рядом, осторожно касаясь её локотка, добавила, чуть не падая от усталости: – Я бы тоже отдохнула.

И тут же оказалась на руках, что всегда носили её так бережно и нежно.

– Лиру в покои Лензора, – ещё успела пробормотать она и сдалась, ощущая, что теперь можно ни о чём не волноваться.

И уже не слышала, как Бенгальд требовал Бунзона, не чувствовала, как принц несёт её вверх по лестнице, как вызванные Бенгальдом служанки укладывают её в постель, а лекарь держит её запястье и бормочет, что это обычное переутомление.

– Лучше бы я подождал до утра, – поглядывая в сторону покоев Илли, расстроенно пробормотал Кандирд, расположившийся с друзьями в своём кабинете.

Несмотря на уверения Бунзона, что девушки попросту переутомились и им нужно лишь несколько часов полноценного сна, принц настоял, чтобы рядом с постелями сеньорит устроили сиделок, а возле дверей опочивален поставили охрану.

– Мне нравится, что ты начал задумываться о последствиях некоторых своих поступков, – мрачно кивнул Бенгальд и поморщился: сам он поступил ничуть не лучше.

Казавшийся прекрасным план, как немедленно получить из первых уст рассказ о произошедших ночью в приграничных деревушках событиях, появившийся у него в тот миг, как сестра Илли сказала, что может перевести четверых, провалился с треском.

Мало того что девушки ничего не смогут рассказать как минимум до утра, ещё и сам он застрял во дворце брата как раз в тот момент, когда в столицу привезли любимую им женщину. И теперь она с полным основанием сможет повторить свой главный довод, из-за которого столько раз отказывалась принимать его браслет. Уже не раз Найвина говорила: ему нужна не такая, как она, тихая домашняя женщина, а помощница и соратница.

Не дайте же пресветлые духи! Он и так о ней всё время тревожится, а что будет, если Найви, как матушка, начнёт ходить с кинжалом под юбками и соваться во все опасные интриги? Нет, нужно убедить её всеми силами, что именно этого Бенг и боится как огня.

– Инг, иди отдыхать, Седрик, ты тоже, – отпустил друзей Кандирд и, когда они ушли, хмуро пояснил брату: – Понимаешь, мне почему-то кажется, что, когда я рядом… с ней ничего не случится. Я уже убедился, что бывают обстоятельства, в которых я ничем не могу ей помочь, но это ничего не меняет. Что ты намерен делать? Отдохнёшь или пойдёшь в канцелярию писать послание? Я хочу пройтись по дому, потом посмотрю письма.

– Идём вместе, – старший принц первым поднялся со стула, – как бы я ни устал, спать пока не могу.

Выйдя из кабинета, братья замерли в изумлении: рядом со звонком, установленным Гарстеном, стояло кресло, и в нём сидели двое худых бледных детей.

– А вы кто такие? – строго спросил насторожившийся, как ищейка, Бенгальд.

– Мы посыльные, – ответила девочка, которую по одежде можно было принять за мальчишку.

– Куда посыльные?

– Сеньорита секретарь сказала: будем звать, кого нужно. Она нас наняла на работу, – вежливо пояснил мальчик и пихнул девчонку локтём.

– Тогда всё понятно, – усмехнулся Бенгальд и покосился на брата, – но, думаю, сегодня у вас выходной. Сеньорита Иллира сегодня работать не будет, слишком устала с дороги. Идите отдыхайте до завтрашнего утра.

– Она сказала: только её слушать, – упрямо поджала губы девочка.

– И это правильно, – вступил в переговоры его высочество, – но дело в том, что я принц Кандирд, и сеньорита секретарь служит у меня. А раз я господин ей, значит, и вам. Поэтому приказываю идти в свои комнаты и отдыхать.

– Вообще-то они дети, – вполголоса ехидно буркнул Бенгальд, – и целый день в комнатах не выдержат.

– Мда? – задумался его высочество. – Пожалуй, это верно. Тогда идите за мной, я сейчас всё устрою.

Дети немного посопели, но спорить не решились, чинно встали и направились следом за принцами.

– Узнаю Илли, – тихо веселился Бенг, – не успела прийти, уже нашла питомцев.

– Я очень рад, – так же тихо буркнул Кандирд и, не сдержавшись, блаженно улыбнулся, – что это не уэллин.

В приёмном зале было довольно оживлённо. В углу, устроившись у окна, тихо наигрывали какую-то мелодию четверо бродячих менестрелей, двое мужчин и две женщины, неподалёку от них фланировала толпа придворных. Откуда-то просочился слух, что вернулся принц, и знатные бездельники уже успели спросить стоявших на входе стражей, а некоторые даже сбегали на конюшню посмотреть лошадей. Но ничего определённого так и не выяснили, и теперь гости маялись ожиданием.

– Гарстен! – завидев полковника, наблюдающего за толпой со ступеней лестницы, позвал принц. – Видишь посыльных сеньориты Иллиры? Выдай им дело по силам. В те дни, когда у сеньориты не будет для них работы, пусть помогают на псарне, в саду или на кухне. Ну, сам знаешь лучше меня.

– Ну, – подмигнул детям воин, – вам куда хочется: на псарню, в кухню или помогать садовнику нарезать букеты?

– Сначала в кухню, – покосившись на принца, решил мальчишка, и Гарстен подавил вздох.

Он давно заметил, что в этих детях есть какая-то загадка, изъясняются они вовсе не как селяне, да и ведут себя иногда чересчур непринуждённо. А вот при виде еды просто трясутся.

– Идёмте.

Глава 9

Тихое похрапывание, раздававшееся в полумраке комнаты, озадачило Илли необыкновенно.

В первый момент девушка встревожилась и запаниковала: кто знает, что тут произошло за то время, когда она спала, сражённая мгновенно навалившейся усталостью. Не такой усталостью, какая бывала у неё обычно, а совершенно незнакомой, когда силы вдруг иссякли так резко, словно вода, схлынувшая из кувшина, разбитого одним ударом меча.

В теле при вспоминании о воде вдруг возникло непривычное пока ощущение, что руки у неё намного длиннее, чем есть на самом деле. И что она может ими воспринимать и распознавать живых существ и не просто чувствовать их боль, а с помощью какого-то десятого чувства понимать, где именно в теле существа притаилась беда.

Рядом всхрапнули, и Илли мгновенно потянулась к этому тёплому пятну невидимой рукой, ощупала и хихикнула – пожалуй, так и параноиком станешь с этими колдунами и бандитами! В стоящем рядом кресле спала Тана, её служанка. Дриада не могла не догадываться, кто именно посадил тут бедную женщину. Тот ещё параноик. Нужно будет отправить служанку досыпать в её комнату и приказать сегодня не работать.

Девушка откинула занавески балдахина и рассмотрела льющийся сквозь раскрытую дверь гостиной бледный свет убавленного светильника, а через окно сиреневую предрассветную дымку. Тихонько нащупала ногами домашние туфли, запахнула пеньюар и отправилась умываться, удивляясь тому, как легко и бодро себя чувствует. И ещё необычайному чувству голода, заставившему её с сожалением вспомнить оставленные вчера мороженое и замечательные рассыпчатые вафли.

Умывшись, Илли обнаружила первый приятный сюрприз. Шкаф был полон одежды. Висели все её платья, которые она потеряла на дорогах королевства, в королевском дворце и в доме маркизы, и совершенно незнакомые, но абсолютно новенькие и именно таких фасонов, какие носила Илли. И все её вещи тоже были тут, и даже саквояж-уэллин, познакомиться с содержимым которого просто мечтала Лира.

«Спасибо, ваше величество», – пробормотала девушка, выбрала платье, надела, повернулась к зеркалу полюбоваться и причесаться и ахнула. Глаза сияли зелёным светом и отливали изумрудом ногти. Чуть не забыла! Она же помогала вчера Лире! Вернее, вела путь с ней вместе, вот и слетели все иллюзии. Стало быть, очень удачно она вчера провалилась в сон, иначе моментально выдала бы все свои секреты. И спасибо матери, что показала, как прятать свой новый облик.

Тут Илли вспомнила, кто подхватил её, когда она засыпала на ходу от истощения сил, как нежно и бережно нёс на руках, и не смогла сдержать счастливой улыбки. Дриады не менталы и чужих чувств не воспринимают, но она успела расслышать, как неистово забилось сердце принца в тот момент, когда он поднял её на руки. И теперь Илли будет действовать по-своему. Позволит Канду выговориться, рассказать всё, на что он отважится, не задаст ни одного вопроса и не скажет ни одного слова про незнакомку с браслетом. Что-что, а уж это она знает точно: иногда достаточно просто внимательно и доброжелательно выслушать человека, чтоб исчезли все недоразумения.

– Тана! Просыпайся. Я уже встала. Иди к себе в комнату, отдыхай. Сегодня у тебя выходной.

– Ох, сеньорита! Неужели я заснула?!

– Ничего страшного. Я не больная, нечего было тут сидеть. Но всё равно спасибо, а теперь отправляйся отдыхать, и чтобы до завтрашнего утра я тебя не видела!

– Спасибо, сеньорита. Я тогда в Бредвил съезжу, подругу навещу, – служанка торопливо поднялась с кресла и побрела к двери, – а кушать вы не хотите? Вон в гостиной фрукты, печенье и сласти, а молоко я могу принести.

– Спасибо, не нужно, я и сама могу прогуляться до кухни. – Илли вышла вслед за служанкой, заперла дверь и обнаружила возле неё стул с охранником.

Он не спал, смотрел вполне бодро, и Илли, пожелав ему доброго утра, решительно направилась к лестнице. А стражник, едва она скрылась за поворотом, ринулся в сторону покоев принца. Его высочество с вечера пообещал, что тот, кто его не разбудит, едва проснется сеньорита, может считать себя уволенным из дворцовой стражи.

На кухне уже было светло от зажжённых светильников, жарко разгорались в печи дрова, гремели котлы и слышался стук ножей. Илли припомнила, как однажды расстроилась из-за подслушанного разговора, и усмехнулась. Она стала с тех пор намного равнодушнее относиться к таким мелочам и теперь никуда бы не убежала, услышав предположения кухарок.

– Доброе утро!

– Доброе утро, сеньорита! – к ней навстречу уже торопился главный повар. – Что ж вы не позвонили? Мы бы сразу всё принесли.

– Ничего, мне и самой не трудно. Просто хотела попросить принести более плотный завтрак. Мясное и можно омлет с грибами и ветчиной. Но молоко тоже подайте. Я буду ждать в малой столовой на первом этаже. – Илли переложила из корзиночки с горячей выпечкой на тарелку несколько пирожков и, взяв сразу согревшуюся тарелку, спокойно отправилась прочь.