— Извините, я неуклюже хожу.

— Все хорошо, мы уже подошли. Я сейчас открою дверь, и вы присядете на заднее сиденье, я рядом.

Она не успела дотянуться до двери, как Толик уже любезно сделал это за нее.

— Как можно, Анна Александровна, я же здесь, — с обидой заметил он.

Аня глянула на него в упор и, приложив указательный палец к губам, показала, чтобы молчал. Толик ничего не понял, но спорить не стал.

Как только Анна села рядом с Андреем, тот в ту же секунду отодвинулся, оставив между ними пространство. Девушка с удивлением пожала плечами.

“Скажите пожалуйста, какие мы деликатные”.

— Толик, давайте за город, куда-нибудь на природу. Места вы знаете. Где это будет, мне все равно. Поехали, — отдала распоряжение девушка.

— И все же вы не простой журналист, Анна Александровна. Сколько вам лет, если не секрет? — с любопытством спросил Андрей.

— Двадцать четыре. И что? Вас смутило обращение ко мне по отчеству? Толик просто очень воспитанный человек, — потом помолчала и спросила. — А вам?

— Тридцать.

— Да? Выглядите моложе.

— Спасибо. А что это за иномарка? Я их не очень различаю по звуку. Мне они неинтересны.

— Ничего особенного. Просто Опель.

— Действительно, ничего особенного, — улыбнулся Андрей.

— Толик, притормозите у магазина. Я тут подумала, что можно взять пива и чипсов.

Толик кивнул.

— Только не говорите, что будете сами покупать, — заявил Андрей.

— Я куплю за деньги, которые причитаются вам как гонорар. Сдачу верну, — Анна развеселилась. — Я привыкла, что за меня всегда платят мужчины.

— Хорошо, что я не ваш мужчина, — заметил Андрей, — а то, судя по вашим духам, мне пришлось бы грабить банки.

Анне понравился ответ. “Надо же, мы еще и шутить умеем?”

— Ладно, в следующий раз я ограничусь дезодорантом “Rexona”.

— В следующий раз? — Андрей хрустнул косточками пальцев. — Анна, объясните, что происходит? Что вам от меня нужно? Вы что, решили взять надо мной шефство?

“Господи, что же такой прямолинейный!”

Внимательно посмотрела на Андрея. Но его лицо не отражало ни единой эмоции.

— Нет, — Анна подумала, что сейчас самое время все рассказать. — Понимаете, вы моя единственная зацепка. Я совсем недавно работаю в газете и мне во что бы то ни стало нужно себя зарекомендовать. Но, если честно, лично мне это нужно даже больше, чем газете. Я имею в виду мою статью.

— И при чем здесь я? — недоуменно спросил Андрей.

— Я сама напросилась написать про слепых. Но не просто статью, а такую, чтобы за душу взяло. Чтобы, читая ее, люди задумались над сложностями жизни, чтобы стали внимательнее и добрее относились к таким, как вы.

— Неужели вы сами верите в то, что говорите? Зачем вам это?

Анна сделала глубокий вдох. Как объяснить? Не начинать же с Англии, где она неожиданно для себя заразилась патриотизмом. А, может, она ошибается и никакой это не патриотизм? “Нация заждалась”. Может, она все это себе придумала? Может, это прихоть от избытка энергии и незнания жизни?

— Не могу объяснить. Может, мне просто хочется сделать что-нибудь полезное. Не знаю. Только за два дня я не написала толком ни единой строчки. У меня ничего не получается. Я совершенно ни в чем не разбираюсь. А тут вы. Такой… не совсем вписывающийся в «ваши» рамки. Мне нужна помощь. Помогите мне, пожалуйста.

— Я не понимаю, чем конкретно могу помочь?

— Вы можете, я чувствую, — Анна стала нервничать. — Знаете, чтобы было интересно, нужно придумать какую-нибудь историю. И на ее фоне можно будет высветить ряд проблем. Что-то такое, как я себе представляю.

— Ну, и какую историю тут можно придумать?

— И думать нечего. Конечно, про любовь. Вначале трагедия, какие-то мытарства, проблемы, болезни, может, несчастный случай. Влюбленные страдают и так далее… Людям обычно такое нравится. Но конец должен быть безумно счастливым.

— Верите в счастливые концы? — с иронией спросил Андрей.

— Конечно.

— Ну, а я как вписываюсь в вашу историю?

— Так вы же и будете ее героем-любовником! То есть, я хотела сказать — его прототипом, — быстро добавила Аня.

Андрей нахмурил лоб. Видимо, примерял на себя роль героя-любовника.

— Вы хотя бы сами поняли, что сейчас сказали? Какие сложности? Пишите без меня, ведь все равно все вымысел, — удивленно сказал Андрей.

— Но герой-то должен быть слепым. Я же не слепая, я не смогу написать это без вас. Пожалуйста, помогите.

“Идиотская ситуация! Нелепей просто не выдумаешь!” Андрей не успел ничего ответить, машина остановилась возле большого магазина.

— Подождите, я быстро. Вы какое пиво любите?

— Что? — оторвался от своих мыслей. — Мне все равно. Я не люблю пиво.

— А что же тогда взять? — растерялась Анна.

— Что хотите. Вы же идете покупать.

“Да что же это такое? Что ни скажешь — все не так! Что ни предложишь — все не по нем! ”

— Давайте сходим вместе, — Анна сделала еще одну попытку подобрать нужную интонацию.

— Не хочу.

“Ничего себе! Ну это уже хамство! Хорошо, мистер строптивый, попробуем поукрощать.”

— Ладно. Я спрошу по-другому. Что бы вы купили, если бы шли ко мне в гости?

— Французское шампанское.

— Вряд ли здесь найдется настоящее французское шампанское, но все равно спасибо. Я куплю белое сухое вино. Подойдет?

— Нет, белое вино пьют из высоких узких бокалов. Только так можно ощутить неповторимый букет и аромат вина, вы бокалы не захватили? — высокомерно закончил он.

Анна разозлилась.

— Экий вы гурман, как я посмотрю, вам не угодишь. Все, мне надоело. Я покупаю пиво. Толик, пошли со мной, — и Анна быстро направилась к входу в магазин.

Андрей был растерян, а еще больше зол на себя. Никак не мог понять, что его так раздражает. Эта девушка как-то не была похожа на журналиста.

“Хотя кто их знает, какие они бывают”.

Но зато он хорошо знал, какими бывают его богатые клиентки. Капризными, вздорными, своенравными. Все должно быть только так, как решили они, и не иначе.

“А Анна? Как она разговаривала с водителем! Будто всю жизнь только и делала, что отдавала распоряжения. А мне по телефону: “Хочу поговорить с утра. Заплачу”. Сто долларов. Запросто так отстегнула, не советуясь с начальством. Машина — «ничего особенного», на целый день… Хотя сама же сказала, что работает недавно. Интересно, с каких это пор в редакциях принято новичков отправлять за город, чтобы те подышали свежим воздухом. Что же за этим кроется? Статья? Какая же это статья, если она собирается все придумывать! Бред! “За меня всегда платят мои мужчины”. Ну, в это я уж точно поверю. Что же ей нужно? Скорее всего, какая-нибудь богатая сумасбродка. Журналистка! И надо же было мне напроситься. Мало приключений в жизни? Может, уйти, пока ее нет? И что? Она приедет опять. Судя по всему, настырная. Ладно. Будь что будет. Что это я, действительно, так переживаю?”

— Надеюсь, не скучали? — Анна прервала размышления Андрея.

— Скучал. А что, будете веселить?

— Что-то не так? — девушку расстроил тон Андрея. Она только стала отходить от предыдущей пикировки.

Он не ответил.

— Толик, откройте багажник и положите туда пакет, пожалуйста.

Толик быстро исполнил просьбу.

Какое-то время ехали молча. Анна не выдержала и спросила:

— Андрей, что-то случилось? Я же вижу.

На вопрос девушки ответил надменно, повернув голову в ее сторону.

— А я не вижу.

— Глупый каламбур, — Анна уже было хотела по привычке обидеться, но вовремя спохватилась. — И все же, может, объясните, в чем дело? Я не люблю, когда кто-то чего-то не договаривает.

— Вы мне лжете, — резко заметил Андрей.

Анна опешила.

— Почему вы так решили?

— По ряду причин. Во-первых, я очень сомневаюсь, что у рядового журналиста может быть в распоряжении машина, причем целый день, да еще и с водителем. Вряд ли ваша газета настолько богата.

Анна снисходительно улыбнулась. Ну, на это она уж точно найдет что ответить.

— Все вполне объяснимо — моя машина сейчас не на ходу. А касательно служебной машины… Я, когда училась в Англии… — и осеклась.

Андрей тут же оживился.

— Ну да. Конечно, в Англии. Где же учатся рядовые журналисты, у которых свои машины не на ходу, только в Англии.

Девушка какое-то время не могла прийти в себя.

— Не пойму, что вас так задело, — говорила она тихо. — Да, у меня есть машина. Да, я получила образование за границей. У вас что, предвзятое отношение к людям, у которых есть машина?

— Нет. Просто сомневаюсь, что вы журналист. Тем более, если вы учились за границей.

— Но это мое право работать тем, кем я хочу.

— Зачем вам слепые?

— Я хочу написать статью. Я же объяснила.

— Какой знакомый тон! «Я хочу». Хотите помочь, так помогите реально, а не статьей, если деньги некуда девать. Есть всякие фонды и прочая дребедень, — грубо предложил Андрей, фактически дословно повторив слова Игоря Сергеевича.

Теперь замолчала Анна. Ее раздирали эмоции.

”Да кто он такой? Что он себе позволяет? ”

Она уже готова была попросить Толика повернуть назад, но опять вспомнила про газету, про отца — «нация заждалась» и промолчала. Ей стало невыносимо обидно.

Почему он так зло на все реагирует? А может, он прав — она действительно перебрала в своих полномочиях? Может, она просто не с той стороны за все взялась? Действительно, пристала к Андрею. Вдруг у него были какие-то свои планы, а она все решила за него? Но так было всегда. Все, чего она хотела, непременно исполнялось.

Но чем больше она размышляла над возникшей ситуацией, тем сильнее было ощущение, что она ведет себя неправильно. Действительно, какой журналист может себе такое позволить? Может, Виталик прав, и это не ее дело? Может, и впрямь лучше заняться мехами? А то получается, что, придя в газету, она вынуждена заниматься совершенно непривычным для нее делом, а главное — незнакомым и не всегда приятным. Но ей же нравится! Она же хотела…

Анна так расстроилась, что неожиданно для себя заплакала. Слезы полились тихо, беззвучно. Только дыхание стало неровным.

— Вы плачете?

— Нет, вам показалось.

— Нет, не показалось. Вы плачете. Не надо. Я не хотел обидеть вас. Извините. Я просто не понимаю вашего интереса ко мне, — Андрей сам очень расстроился.

— Я не из-за вас.

— Но при мне.

Ему стало жаль Анну.

“Зря я так… В конце концов, ничего плохого она мне не сделала, да и вряд ли сделает. Напористая слишком. Но, возможно, так и надо. С другой стороны, милая, порой забавная девушка. С ней интересно. А я как дурак! Машина не такая, пиво не пью… ”

— Ладно. Я помогу вам. Ведь ничего такого невыполнимого вы не просите. Только, пожалуйста, успокойтесь, — он подсел к ней ближе, протянул руку — она уперлась в плечо девушки. Потом осторожно несколько раз провел по нему.

— Не плачьте.

Реакция девушки была совершенно противоположная, но предсказуемая. Она заплакала навзрыд. Андрей обнял ее и тихонько прошептал:

— Я прошу вас, не надо. Мне все равно, кто вы.

— Я журналист, почему вы не верите… — захлебываясь слезами, ответила Анна. — Разве я сказала вам что-нибудь плохое?

— Ничего. Ни сказали, ни сделали. Все хорошо. Вы — замечательная девушка. Только успокойтесь, я расскажу все, что вы попросите. Я буду героем-любовником, Кощеем бессмертным, Гомером, кем скажете. Простите меня.

— Вы правда мне подскажете?

— Конечно.

— И не будете больше издеваться, придираться и делать ехидные замечания?

— А что, я все это уже успел сделать?

— А то не знаете… На глупца вы не похожи, так что не прикидывайтесь.

— Простите еще раз. Может, мир?

Анна затихла. Андрей, не дождавшись ответа, отклонился от нее.

Сколько раз Анне доводилось давать напутствия своим подружкам, как себя вести с мужчинами! Она сама, разумеется, слыла девушкой воспитанной, в смысле продвинутой, и все эти премудрости знала назубок, более того, как ей казалось, владела ими в совершенстве. Отчего у нее была такая уверенность? Все очень просто — она всегда была окружена повышенным вниманием мужчин.

Но сейчас Анна снова убедилась, что давать советы другим, так же, как и исправлять чужие ошибки, несложно. Когда что-то происходит не с тобой — чего же тут долго размышлять? Подсказать как поступить — чего проще?

Но то, что в настоящее время происходило с ней в машине, завело ее в тупик. Выходило так, что Андрей ей интересен, при этом она совершенно не знала, как показалась ему. Все усугублялось еще одним пунктиком: они были почти незнакомы.

Анна пыталась выбрать наиболее правильный тон, чтобы как-то склонить его на свою сторону. Зачем? Ну это же заложено в женской природе: всегда хотеть нравиться. Она попыталась представить, что бы посоветовала в данной ситуации какой-нибудь своей подруге.

В общем, сценарий всегда был один и тот же. Нужно выглядеть скромной и застенчивой. Почему-то мужчины предпочитают именно таких. Не заговаривать с мужчиной первой, тем более при разговоре не навязывать ему свою точку зрения. Не спорить с ним. Боже упаси повышать голос, говорить тихо, делая паузы между предложениями. Тон лучше выбрать прохладный и вообще, вести себя так, как будто он тебя не интересует. И так далее в том же духе.

Да. Именно так она бы и посоветовала себя вести. И тут ей пришло в голову, что если вести себя именно так, то какой мужчина поймет, что интересен вам?

В общем Анна растерялась…

Ей очень захотелось произвести хорошее впечатление на Андрея, но она поняла, что допустила ошибку. То есть испортила уже все, что можно: сама пристала, навязала свою волю, спорила, повышала голос, задавала глупые вопросы…

Но кто же мог ожидать, что слепой окажется таким необычным, интересным и до чертиков симпатичным?

“Браво, Аннушка. Очень удачно применила теорию на практике. Больше никаких советов никому и никогда давать не буду”.

Все это молнией пронеслось в голове.

Так. Теперь нужно собраться и исправить ситуацию. Осталось сделать самое главное: показать, насколько он ей безразличен. Но вместо этого вырвалось:

— Не отодвигайтесь… Посидите еще со мной так.

Андрей размышлял несколько мгновений.

— Пожалуйста, — добавила Анна.

“Ладно. Сама напросилась”. Андрей кивнул, снял очки. Анна посмотрела на него. Его лицо было в десяти сантиметрах от нее. “Господи, какие неподвижные глаза”. Больше ни о чем подумать не успела. Андрей очень смело прижал ее к себе и поцеловал в губы. Никогда и ни с кем Анна еще не целовалась с таким жаром и такой страстью. От неожиданности в голове просто все закружилось. У Андрея были очень сильные, уверенные и в то же самое время нежные руки, от их прикосновения по коже пробежали мурашки.

“А ведь он прав. Для того, чтобы говорить на языке ощущений, глаза не нужны. Боже мой, как хорошо!”

Машина вильнула вправо и резко затормозила.

— Что случилось? — Анна отстранилась от Андрея.

Машина, которая шла впереди, врезалась в прицеп грузовика.

— Толик, посмотри, что там? Может, нужна помощь? Скорую вызвать, гаишников?..

— Хотите быть свидетелем?

Анна промолчала. Толик вышел из машины, прошелся к месту аварии и быстро вернулся.

— Ничего страшного. Разберутся сами, — завел машину и поехал дальше.

Девушка посмотрела на Андрея. Он отсел от нее и выглядел смущенным.

Ему, наверное, неудобно из-за Толика. Это она привыкла воспринимать любого водителя как неодушевленный предмет. Видимо, в какой-то момент Андрей и сам позабыл о его существовании. Но теперь он выглядел так, как будто сделал что-то непозволительное, да еще и при свидетелях. Девушка растерялась, не соображая, как же теперь быть? Анне показалось, что все это ей пригрезилось.

Да нет, Андрей не смутился. Он был зол сам на себя за то, что подыграл ей, за свою минутную слабость, повел себя, как мальчишка.

В это время Толик свернул на проселочную дорогу, в конце которой начинался лес. Анна оглянулась в надежде найти дорожные указатели, чтобы понять, где они. А потом подумала — какая разница.

Дорога, по которой они ехали, была грунтовая, с глубокими следами от колес. Видимо, здесь ездили в основном грузовики. По обе стороны красовался лес. Слева он был дубовым, справа — сосновым. Деревья были еще молодые, лет, наверное, по двадцать-тридцать, не очень хорошо прореженные — стояли буквально стеной.

— Где это мы? — обратилась она к Толику.

— Да так, в одном лесхозе. Там дальше есть пруд и чудная полянка. Я, когда в исполкоме работал, часто возил сюда своего шефа.

— Класс, Толик! — восхитилась девушка. А потом повернулась к Андрею. — Вы не представляете, насколько здесь красиво.

— Сейчас представлю, — ответил он. — Выйду из машины и представлю, а вы мне поможете.

— Конечно. А что мне делать?

— Ничего криминального, — улыбнулся Андрей. — Побудете поводырем. Как вам такая перспектива?

— Побуду с удовольствием. Мне даже нравится. Когда еще выпадет случай быть поводырем!

— Вы просто прелесть, Анна.

— Ну, наконец-то дождалась хоть одного приятного эпитета в свой адрес, — а после паузы воскликнула. — Ой, я вижу: впереди блестит вода.

Неожиданно деревья расступились и взору предстала совершенно сказочная поляна с высокой травой, сплошь заросшая лиловым и розовым клевером.

— Вот это да! — выдохнула Анна. — Андрей… — хотела спросить, видел ли он что-нибудь подобное в жизни. И вместо этого произнесла: — Андрей, как же можно жить, не видя всего этого? Боже мой, Андрей! — у нее от жалости сердце защемило. Она решительно подвинулась к нему и взяла за руку. — Я вам все расскажу. Про все, что увижу.

— Анна, у меня такое ощущение, что вы меня жалеете. Не надо. Я же пояснил. Все нормально.

Машина, подъехав к началу поляны, остановилась. Дорога кончилась…

— Приехали, выгружаемся. У меня в багажнике есть коврик, можно постелить.

— Зачем? — спросила Анна. — Сто лет не сидела на траве и столько же не ходила босиком.

— Как знаете. Тогда вы осматривайтесь, а я поищу хворост, вы же хотели там что-то поджарить, — деловито сказал водитель.

— В принципе, да. Там в пакете все, что нужно. Но где же тут огонь разводить?

— Тут не будем, само собой разумеется. На берегу есть мангал. Во всяком случае, был. Это место мало кто знает. Видно, для себя кто-то сделал, но, думаю, ничего не случится, если мы им воспользуемся. Мы с вашим отцом совсем недавно его обнаружили. Так что все будет в порядке.

— Спасибо вам, Толик, — поблагодарила его девушка.

— Ну что, выходим? — обратилась она к Андрею. — Сейчас, я только разуюсь.

— Где мы?

— Понятия не имею. Сами же слышали, что лесхоз какой-то. Километров пятьдесят-семьдесят от города.

— Воздух замечательный.

Анна буквально выпрыгнула из машины, оббежала ее и остановилась напротив молодого человека.

— Сэр, не соблаговолите ли встать, чтобы я могла взять вас под руку, как подобает настоящим леди? — игриво обратилась она к Андрею.

— Соблаговолю. Только отступите немного назад, чтобы я вас не сбил, — он резко поднялся и фактически налетел на девушку, которая еще не успела выполнить его просьбу. Анна, испугавшись, что он оступится, что есть силы обхватила его за талию.

— Вы меня задушите. Я стою.

— Душат за шею, а я вас держу.

— И долго будете держать?

— А сколько нужно?

Андрей засмеялся. Он не был готов к такому повороту событий. “Надо поосторожней с этой девицей. Непонятно, что у нее на уме”.

Анне же, напротив, надоело быть осторожной, предусмотрительной, чинно-важной и благовоспитанной. Она была такой слишком долго. Не то чтобы она все делала, оглядываясь и рассуждая, что о ней подумают. Так было принято. Просто люди, с которыми она до сих пор общалась, были все одного покроя: предсказуемыми, в большинстве своем неинтересные, неоригинальные, а значит — скучные. И конечно же, Виталик ничем от них не отличался. Может, поэтому она не очень переживала в те дни, когда они не виделись. Просто с его присутствием в ее жизни ничего не менялось. И сейчас ей захотелось вести себя свободно и раскованно. А почему бы и нет? Все равно уже все, что могла, она испортила. Но и это не главное. Ей просто понравился Андрей. По крайней мере, он не такой, как «те».

— У вас высокие каблуки? — вместо ответа спросил он.

— Я же босиком!

— Поэтому и спрашиваю. Ваша голова едва касается моего плеча. Утром, когда вы вели меня к машине, было по-другому.

— Вы не ответили на вопрос.

— Можете отпустить, не упаду. Но можете и не отпускать, только руку ослабьте. — “Зачем ей потакаю?”— Андрея разрывали сомнения.

Все же эта девушка, не походила на … На кого? На «тех», которые … Совсем запутался — она так противоречива. Диву даешься, как в ней могут одновременно сочетаться надменность и внимание, скрытность и совершенная искренность. Кто же она такая на самом деле? Что ей от него надо? А может, и правда послать подальше эту порядочность и сдержанность? Замечательное утро, удивительное место, необыкновенная девушка…

— Какой вы хитренький, — Анна отступила на шаг и взяла его под руку. — Идемте на середину поляны.

В центре поляны трава была почти по пояс. Анна босиком шла очень медленно, боясь наступить на что-нибудь и пораниться. Андрей и то шел увереннее.

— Ай! — воскликнула девушка, — Я наступила на что-то колючее. Ой, как больно! — она остановилась, подняла ногу, стряхнула с нее сор. Стала, опять ойкнула.

— Да что такое?

— Меня, кажется, кто-то укусил, — жалобно и плаксиво произнесла Анна. — Может, я наступила на пчелу? Вон их сколько здесь.

— Скорей всего, это оса. Сядь, я посмотрю, — предложил Андрей.

— Хорошо. Мы уже на «ты»?

— А ты против?

— Нет, — Анна опустилась в зеленые заросли, которые оказались выше головы. — Слушай, а как же ты будешь смотреть?

— Руками. — Андрей улыбнулся, опустился рядом на землю, протянул руки. — Давай сюда свою ногу.

Анна с неподдельным интересом стала наблюдать за его действиями. А он, держа левой рукой ногу за пятку, правой очень медленно, едва касаясь, стал ощупывать кожу. Его пальцы были подвижными, а прикосновения невероятно нежными. Анна затаила дыхание. “Неужели сможет что-то сделать?”

— У тебя браслет? — Андрей коснулся ее ноги выше щиколотки.

— Так. Безделушка.

— Я нащупал жало, — сказал он. — Сейчас я его выдавлю. Будет больно.

— Потерплю.

Больно было до жути. Анна еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть.

— Вот и все. Надеюсь, у тебя нет аллергии на укусы ос и пчел, — Андрей разжал руку, придерживающую пятку.

— Вроде нет.

— Пойдем дальше?

Идти ей никуда не хотелось. Да и зачем, если можно насладиться неожиданно приятным соседством. Анна не отрываясь смотрела на Андрея. Он же «смотрел» мимо нее, куда-то в лес. Даже сейчас он меньше всего походил на слепого. Просто человек засмотрелся.

— Давай побудем еще немного здесь. Представляешь, нас не видно. Как будто мы заблудились и нас не могут найти.

— С ума сойти, — Андрей начал смеяться.

— Ты чего? — насторожилась Анна.

— Просто стало смешно от твоей манеры брать интервью.

Анну как будто ошпарили кипятком. Совсем забыла, зачем встретилась с человеком.

— А, ты об этом? Хорошо. Где там мой вопросник? В сумочке, а значит — в машине. У меня нога болит, я не пойду. А ты слепой, не найдешь.

— Тогда что?

— Не волнуйся, я и так спрошу.

— Ну, слава Богу, а то я весь испереживался. Гляди, статья не выйдет.

— Опять издеваешься?

— Мне понравилось, как ты злишься.

— Вот гад! — вырвалось у девушки.

Даже похолодела от собственной грубости. А еще Оксфорд окончила.

— О, уже и оскорбления пошли, — Анна хотела извиниться, но Андрей перебил ее. — Не переживай, я не обиделся. По-моему, мне это даже начинает нравиться.

— Какое пылкое признание! — с иронией заметила Анна.

— А ты хочешь пылкого признания?

— А слабо?

— Но я тебя не знаю, — серьезно сказал Андрей.

— А что нужно для того, чтобы узнал?

— Ты можешь сесть рядом?

— Зачем?

— Боишься?

— Вот еще! — Анна подсела так близко, что ощутила тепло, исходящее от его тела.

— А теперь просто помолчи, — Андрей стал на колени и легонько обхватил голову девушки.

Анна, не понимая, что он собрался делать, с изумлением посмотрела на него.

— Закрой глаза.

Легкими поглаживающими движениями рук он начал скользить по лицу, медленно опустился с волос до шеи.

— Здорово. Ты что решил мне массаж сделать? — Анна даже замлела.

— Нет, я тебя изучаю, — пояснил Андрей.

— Дальше тоже будешь изучать? — девушка неожиданно для себя испугалась.

— Если только захочешь, — угадал ее мысли Андрей. — Но мне в принципе и этого достаточно, — не дожидаясь реакции на свою реплику, молодой человек опустился на землю.

— И что скажешь?

“И все? ” — Анну охватило легкое разочарование.

— Ты, наверное, очень красивая? У тебя правильные черты лица, все пропорционально.

— С чего ты взял? Я — страшилище, — с вызовом сказала Анна.

— А мне, собственно, все равно. У меня красота измеряется в других параметрах. Вот так-то, милая девушка.

— Послушай, Андрей, — Анна немного замялась. — У тебя такая правильная речь, грамотное произношение… Ты что, где-то учился?

— Не в Англии, — Андрей заулыбался. — В нашем университете. Я окончил исторический факультет.

— Не может быть! — Анна даже привстала. — Надеюсь, это последнее, чем ты меня удивишь?

— А что тут удивительного? Ты же хочешь быть журналистом. Я хотел быть учителем. Все просто.

— Но как ты учился? — девушка не могла в это поверить. — Как же конспекты, контрольные, рефераты и прочее.

Тут же вспомнилось обучение в Англии. Как она трудилась! Сколько перечитала литературы! Сколько просидела перед компьютером! Как же он смог, не имея возможности видеть, все это осилить?

— Все заменял диктофон. Лекции записывал, а потом дома учил. Отвечал устно. Мне разрешали. В принципе без проблем. Ребята-одногруппники помогали, родители. Нормально.

Хорошо себе — нормально. Забыл, как было трудно. Как уставал. Как его унижала снисходительность преподавателей. Но так хотелось доказать себе, что сможет. Показать всем, что он вполне полноценный…

— Так почему же ты не в школе?

— Вначале не было места. Года полтора. Но, скорее всего, не хотели со мной связываться. Потом я и сам передумал. Но жить-то надо было на что-то. Не могут же родители меня вечно содержать. Вот и пошел на завод. К сведению, не так-то просто туда попасть. Очередь почти на год расписана. Ты, конечно, не знаешь, но в городе вне УТОСа очень мало работы для слепых. Это тебе о проблемах, например.

— Очень печально. Не хочу сейчас про это слушать. Схожу за пивом, ладно? — Анна поднялась и пошла к машине.

— Нога уже не болит?

— Вредный.

Андрей сидел, согнув ноги в коленях и положив на них голову.

— Протяни руку, я дам пиво, — попросила девушка. — О чем задумался?

Он ответил не сразу. Мыслей было много. Мысли были всякие, не связанные между собой. Они были о разном, но их все же что-то объединяло.

Анна повторила вопрос. Андрей вздрогнул.

— О чем задумался? О тебе, — ответ был неожиданным и для девушки, и для самого Андрея. Просто ответил, не думая. А потом понял, что это правда и это то, что объединяет все его мысли в одно целое.

— В каком смысле? — Аня открыла свое пиво и присела рядом.

— Думаю, случайность или закономерность наше знакомство?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты как оказалась в подвале завода?

Как она оказалась? Шла, шла и оказалась, что же здесь случайного?

— Задумалась и опустилась этажом ниже. А что?

— А то, что меня там тоже не должно было быть.

Ему так хотелось рассказать, что предшествовало его спуску в подвал. Но что-то удерживало. А вдруг он ошибается, и все это — случайное совпадение?

— И что из этого следует?

— Не знаю. Ты веришь в судьбу?

— Еще не задумывалась.

“Так я и думал. А чего ей, собственно, об этом задумываться? Вряд ли у нее были проблемы. Нет, скорее всего, просто совпадение. Ничего не буду ей рассказывать. Разве что…”

— Мне часто снится один сон…

— Ты можешь видеть сны? Но как?

“Очень ей нужен мой сон. Нет, не стоит рассказывать. «Журналюга». Смотри, как встрепенулась. “Ты можешь видеть сны?” Конечно, могу, что же тут такого. Еще и какие!”

Андрей лег на землю, подставив солнцу свое лицо. Глаза остались открытыми.

— Ляг рядом, — не то попросил, не то предложил он.

— Легла.

— Дай руку.

— На. А зачем тебе рука?

— Чтобы я чувствовал, что ты рядом. Закрой глаза. Закрыла?

— Да.

— А теперь опиши, что ты видела вокруг, только не подсматривай.

— Ну… — Анна растерялась. Что она видела? Поляна, деревья, пруд, небо. Все, как всегда на природе.

— Затрудняешься?

Эти зрячие такие невнимательные. Конечно, а зачем им. Всегда можно посмотреть.

— Ну, в обшем-то ничего особенного.

— Тогда я опишу. Слушай. Поляна не очень большая. Если грубо предположить, что она круглая, я имею в виду неровный круг, то диаметр ее не более семидесяти метров. Мы же почти в центре, как я понял. Я сделал пятьдесят два шага. Длина шага сантиметров шестьдесят пять в среднем. Дальше арифметика. В том направлении, где мои ноги, находится пруд. Он недалеко, метров сто. Я слышу плеск воды и чувствую запах тины, который доносит ветер. Толик, кстати, уже разжег огонь. Но поляну от пруда отделяет небольшая лесопосадка. Скорее всего, какие-то фруктовые деревья. Запах. Наверное, абрикосы — их чаще всего используют. И еще я слышал птиц в той стороне. Сейчас, правда, не их время.