2

Залив полный бак, Кроукер отправился в национальный парк. По обеим сторонам шоссе светились неоновые вывески маленьких семейных ресторанчиков, зазывая туристов, направляющихся в национальный парк. Однако уже через полмили признаки цивилизации стали пропадать. Домов и огней становилось все меньше, зато появились барачные поселки эмигрантов, занятых сезонными полевыми работами. Еще три мили, и он был в национальном парке.

Остров Фламинго находился в самой южной части парка. Это был настоящий рай для натуралистов и рыбаков. На двести квадратных миль вокруг простирались мангровые заросли, прорезанные многочисленными каналами и протоками, по которым можно было выбраться в океан.

Всю дорогу Кроукер тревожно поглядывал в зеркало заднего вида. На шоссе было довольно много машин, но ни одной полицейской. И все же Кроукер пару раз совершал неожиданные маневры – просто так, на всякий случай, параноиком он не был.

Машин становилось все меньше, и вскоре Кроукер мчался по шоссе в полном одиночестве. Фары освещали ровную влажную поверхность шоссе. Через некоторое время Кроукер заметил позади себя яркий свет фар и решил съехать на обочину. Он заглушил двигатель и выключил фары. Из-за поворота показался темный грузовик, весь заляпанный грязью. Замедлив ход, он остановился рядом с машиной Кроукера.

Он напрягся, ожидая дальнейшего развития событий. Открылась водительская дверца. Из грузовика выпрыгнул мужчина в джинсах, пыльных сапогах и потрепанной ковбойской шляпе. На бедре у него болтался пистолет. Подойдя к машине Кроукера, он заглянул в открытое окошко.

– Привет!

– Добрый вечер.

Наступила неловкая пауза. Мужчина молча жевал табак, внимательно разглядывая салон, словно надеялся найти контрабанду.

– С машиной все в порядке? Может, нужна помощь?

– Все в полном порядке, – улыбнулся Кроукер. – Просто я целый день провел за рулем, устал и решил немного отдохнуть.

Мужчина мрачно кивнул.

– Мудрое решение. Плохо, если заснешь за рулем, особенно здесь. Запросто перевернешься, и никто не придет тебе на помощь. Далеко еще ехать-то?

– До туристического центра. Нужно забрать подружку. – Кроукер изо всех сил старался выглядеть рубахой-парнем, глуповатым и безобидным. – Мы с ней повздорили пару дней назад.

Наступила еще одна неловкая пауза. Мужчина, ничуть не стесняясь, разглядывал Кроукера и жевал свой табак. По его каменному лицу нельзя было догадаться, о чем он думал в тот момент.

– А я бы не стал возвращаться, – проговорил он, наконец, лениво сплевывая коричневую массу себе под ноги.

– Да я и сам уже передумал, – улыбнулся Кроукер.

Мужчина снова мрачно кивнул и побрел назад к своему грузовику. Кроукер не спускал с него глаз, пока тот заводил двигатель и трогал грузовик с места. Проехав с полмили, грузовик свернул на боковую дорогу и вскоре вовсе исчез из виду.

Дальнейшее путешествие до острова Фламинго прошло без особых приключений. Когда Кроукер въехал на территорию туристического центра национального парка Эверглейдс, принялся моросить мелкий дождик. Он медленно проехал мимо ряда небольших жилых домиков, выстроенных еще в пятидесятых годах, мимо небольшого ресторанчика, давно закрытого на ночь, потом пересек пустую автостоянку и осторожно спустился по бетонной дорожке к пристани. На будке лодочника горел одинокий фонарь. Еще один, такой же, горел у дальнего конца пристани, где были привязаны лодки и катера, которые днем выдавались напрокат всем желающим. Они были с небольшой осадкой, так как вода в каналах и протоках была мелкой – от одного до пяти футов. Пейзаж был почти пасторальный. Неудивительно, что Каменное Дерево предпочитал жить именно здесь, в этой заповедной глуши.

Как только он вышел из машины, от стены будки лодочника отделилась темная фигура. Фонарь осветил лицо Бенни. Он был одет во все черное, что делало его похожим на того агента АКСК, который пытался расправиться с Кроукером на недостроенном мосту. В левой руке он держал бинокль ночного видения.

– Ну, скажу я тебе, не ожидал такого поворота! – проговорил он.

– Заткнись, – с ласковой грубостью ответил Кроукер.

– Все, молчу. – Бенни достал сигару, хотя вряд ли ему удалось бы закурить при таком ветре и все усиливавшемся дожде. – Знаешь, я на тебя не в обиде... Ты был в таком странном состоянии...

– Это что же? Приветственная речь? – улыбнулся Кроукер.

Бенни рассмеялся, держа в зубах незажженную сигару.

– Ты слишком вспыльчив. Ты уверен, что в тебе нет латиноамериканской крови? Темперамент у тебя явно не англосаксонский!

– Хватит болтать. Дело очень серьезное, мне и так уже здорово досталось.

Дождевые капли падали Кроукеру за воротник и стекали по спине, словно капельки пота.

– Ты же знал Майера, подлец ты этакий! Ты знал, что он вынудил меня согласиться на убийство Барбасены, и палец о палец не ударил, чтобы помочь мне. Потому что ты тоже хотел смерти Барбасены!

– Это зачем же?

– Твоим наставником в Асунсьоне был Хавьер Маркеза. Барбасена женился на его дочери, а потом убил ее.

– Да, знание – сила! Верно, амиго? – Казалось, Бенни вовсе не удивился словам Кроукера. – Все верно, я жаждал его смерти, но никак не мог найти способ осуществить эту мечту. Слишком быстро он стал недосягаемым.

– Сегодня ночью твоя мечта осуществилась. Барбасена мертв. Когда он наслаждался рисом и овощами в вегетарианском ресторане, там взорвалась подложенная Хейтором бомба.

– Наконец-то! – На лице Бенни появилось блаженное выражение, какое бывает, когда стихает долго мучившая боль. – Слава Богу, ты остался жив и невредим!

– Помилуй, Бенни. – Кроукер поднял воротник. – Ведь ты подставил меня! Ты работаешь на федеральное правительство?

Лицо Бенни вновь посерьезнело.

– Я никогда бы не поступил так с тобой, ведь мы друзья!

– Должно быть, у тебя весьма оригинальное представление о дружбе!

– Вполне возможно. Честно говоря, у меня никогда еще не было настоящего друга, такого, как ты.

Они молча уставились друг на друга. За спиной Кроукера тихо урчал мотор его машины.

– Я видел документы, свидетельствующие о том, что некий агент руководит сверхсекретной мексиканской операцией, вооружая и обучая повстанцев в Мексике для совершения политического переворота в стране. Его кодовое имя Серо. – Кроукер увидел, как у Бенни широко раскрылись глаза, и кивнул. – Да-да, именно Серо. Эстрелла Лейес рассказала мне, что в детстве этим именем звал тебя твой дед.

– Зря она это сделала, – помрачнел Бенни. – Это имя должно было навсегда остаться между мной и Хумаитой...

– Теперь ты понимаешь меня? – словно не слыша, продолжал Кроукер. – Тогда, при встрече с тигровой акулой, мы спасли друг другу жизнь. Потом мы вместе похоронили Соню. Я целиком и полностью доверился тебе, а это святое... может, самое святое чувство, какое только бывает между людьми. Но ты солгал мне! Ты воспользовался нашей дружбой в своих целях! Так почему я должен тебе верить?

– Потому что я верю тебе, Льюис.

– Что за чертовщина? Бенни, скажи мне прямо, это твои данные я видел на дискете с секретной правительственной информацией? Или компьютер обманул меня? Вся эта операция, словно хорошо смазанный механизм, работает день и ночь, неуклонно приближая тот день, когда отдельные круги внутри федерального правительства США и их крупные деловые партнеры возьмут в свои руки фактическое руководство Мексикой в целях собственного финансового процветания. Подобная крупномасштабная операция требует огромной подготовительной работы, не говоря уже о значительных долгосрочных финансовых вливаниях. Однако этого мало, если дело касается Латинской Америки. Тут, помимо всего прочего, нужно обладать специальной технологией, так сказать, «ноу-хау». Ты ведь понимаешь, что я хочу сказать, Бенни? Связи, связи и еще раз связи! Ничто не делается в Латинской Америке без нужных связей. А это и есть твой бизнес, не так ли?

– Может, и так, амиго, но неужели ты думаешь, что я такой единственный и неповторимый, и что, кроме меня, больше нет никого, кто мог бы этим заняться?

Ветер все усиливался, лодки беспокойно качались на волнах у причала. Внезапно хлынул настоящий ливень.

Поскольку Кроукер так и не ответил, Бенни решил попробовать иную тактику.

– Что же касается всех тех, о ком я тебе никогда не говорил... Я имею в виду Эстреллу и Майера...

– Они мертвы, Бенни. Все. Впрочем, возможно, за исключением Майера, который если и жив еще, то жалеет, что не умер сразу.

Кроукер внезапно нанес Бенни сокрушительный удар в челюсть. Он был опытным бойцом, и Бенни даже не успел заметить просвистевший в воздухе кулак. Сигара вылетела у него изо рта, и он грузно повалился на бетонную пристань.

– Вот это да! – Бенни сел, схватившись рукой за челюсть. Казалось, он был искренне изумлен.

– Тупица! – закричал Кроукер. – Ты только посмотри, что ты натворил, затеяв эту кровавую игру с братьями Бонита! Сначала погибла Соня, потом Вонда Шеперд, а теперь еще и Эстрелла, ее муж Пабло и Майер! Все, все они мертвы!

Бенни озабоченно ощупывал языком зубы. Кроукеру хотелось, чтобы хоть один из них оказался выбитым.

– Впрочем, тебе до этого нет никакого дела, – зло проговорил Кроукер. – Ты сам признался, что у тебя никогда не было настоящих друзей.

– Кроме тебя, амиго...

– Не смей называть меня так! – Кроукер выхватил из кармана камень духов и показал его Бенни. – Скажу тебе откровенно, Бенни, я был крайне тронут, когда ты дал мне камень духов, который принадлежал твоему деду. А теперь я ума не приложу, зачем ты это сделал. Может, таким образом ты хотел купить мое согласие отправиться вместе с тобой на моем катере в полуночный рейд? Зачем я был нужен тебе, Бенни? Ты хотел, чтобы я доставил тебя к месту свидания, где ты забрал бы кости? – Он протянул руку, чтобы Бенни взял свой камень духов. – И где же они, кости Хумаиты?

Бенни встал на ноги.

– Не надо размахивать камнем. Если он случайно попадет в плохие руки... Ни я, ни ты не владеем искусством исцелять, а вот если камень попадет в руки Антонио или Хейтора Бонита, которые овладеют всеми секретами, которые мой дед вложил в этот камень...

Кроукер задумчиво покатал гладкий камень в пальцах. Он вспомнил, как с его помощью Рейчел вышла из состояния комы, как он заставил Хейтора говорить правду.

– Возьми его, Бенни. Мне он больше не нужен.

Но Бенни лишь покачал головой.

– Это подарок, а подарки никогда не возвращают. Иначе этот камень станет орудием зла.

– Ну и упрямый же ты, сукин сын!

Неожиданно Бенни вздрогнул, и Кроукер тревожно обернулся. На территорию туристического центра въезжала машина, видны были только ее фары.

– Бог свидетель, Льюис, я предупреждал тебя, что наши жизни окажутся в опасности, если ты приведешь за собой хвост.

– Даю тебе честное слово, за мной не было никакого хвоста, – сказал Кроукер.

Фары неизвестной машины приближались к пристани.

– Да? – Бенни швырнул свой бинокль Кроукеру. – Тогда скажи мне, что ты там видишь.

Кроукер поднес к глазам бинокль ночного видения и увидел приближавшийся к пристани светлый автофургон.

– Черт побери! Это братья Бонита! Но как они узнали...

Он сунул бинокль Бенни, упал на колени, заглянул под машину и, увидев маленькую коробочку на днище автомобиля, крепко выругался.

– Что там, амиго?

Кроукер легко поднялся.

– Система самонаведения, прикреплена к днищу машины.

– Весьма остроумно, – сказал Бенни.

Тем временем автофургон уже показался из-за последнего поворота дороги к пристани.

– Черт бы их побрал! – пробормотал Кроукер и, схватив Бенни за руку, бегом потащил его к лодкам.

– Сюда! – Бенни показал на темно-зеленую моторную лодку и стал поспешно отвязывать ее. – Я только что приплыл на ней.

Одним прыжком Кроукер оказался у руля. Ключи болтались в замке зажигания, и Кроукер мгновенно завел двигатель. Когда Бенни, наконец, отвязал кормовой конец, белый автофургон уже двигался через автостоянку.

– Готово! – заорал Бенни.

Заскрипели тормоза, и автофургон остановился вплотную к машине Кроукера. Из кабины выпрыгнул Антонио, а вслед за ним и Хейтор.

Кроукер уже выводил лодку прочь от причала, в открытое море. Двигатель быстро набирал обороты, и за кормой появился белый пенный след.

– Теперь вам не уйти! – злобно закричал им вслед Антонио. – Серо, ты слышишь меня?

Кроукер обернулся, не веря своим ушам. Значит, братьям Бонита было известно имя, которым звал Бенни его дед! Еще несколько минут назад Кроукер был почти уверен, что Бенни руководит сверхсекретной операцией АКСК, а теперь он уже был уверен в обратном – в том, что Антонио и Хейтор просто подставили Бенни.

– Сумасшедший! – воскликнул Бенни. – Что это он задумал?

Хейтор мчался по пристани параллельно уходившей в открытое море лодке. Он бежал очень быстро и не собирался останавливаться, хотя добежал уже почти до конца пристани.

Кроукер увидел, как Антонио вытянул правую руку в сторону лодки. Он был похож на Моисея, перед которым расступилось Красное море.

– Хейтор хочет достать нас, – сказал Кроукер.

Лодка находилась посередине довольно узкого канала, где не было места для маневра. И в этот момент Хейтор прыгнул вперед, оттолкнувшись от пирса.

Антонио раскрыл ладонь протянутой руки, на ней лежал камень духов. Он стал произносить заклинание, ветер срывал слова с его губ.

Хейтор широко расставил руки. Казалось, он летел над водой, поддерживаемый сильным ветром. Неужели это была магия Антонио?

В нарушение всех законов физики Хейтор приземлился на нос лодки, однако башмаки его скользнули по гладкой поверхности, и он свалился на палубу.

Бенни бросился на него с криком: «Подлец!» – и ударил его под ребра.

Кроукер одним глазом следил за изгибами узкого канала, а другим смотрел на пристань, где Антонио, еще выше подняв руку, продолжал свои заклинания.

Кроукер выхватил из кармана камень духов Хумаиты.

– Бенни, берегись! – закричал он. – Отойди от Хейтора!

Но Бенни его не слышал.

– Сукин сын! – Он плюнул на Хейтора и снова ударил его.

В этот момент неожиданно сильный порыв ветра качнул лодку. Не ожидавший этого Бенни покачнулся, и Хейтор, улучив минуту, лягнул его ногой в пах.

Задыхаясь от боли, Бенни согнулся пополам. Кроукер заметил блеск скальпеля в руке Хейтора и закричал:

– Бенни! Лови!

Бенни обернулся на крик Кроукера, и он кинул ему камень духов. Бенни протянул руку, чтобы поймать камень, но Хейтор оказался проворнее. Левой рукой он сумел перехватить брошенный Кроукером камень духов. Мгновенная яркая вспышка осветила его лицо, и он захохотал.

Бенни снова набросился на него с кулаками, но на этот раз Хейтор легко парировал его удары. Зажав в руке камень, он прижал его к шее Бенни, и тот упал, словно подкошенный. Хейтор сел на поверженного врага верхом, и в руке его зловеще блеснуло лезвие скальпеля.

Кроукеру ничего не оставалось делать, как заглушить мотор и броситься на помощь Бенни. Перед его мысленным взором предстал Майер, в боку которого торчал скальпель Хейтора. Тогда, у ресторана, Кроукер не сумел спасти адвоката. Неужели и теперь ему не удастся спасти друга?

Он с такой силой налетел на Хейтора, что у того дрогнула рука, державшая скальпель. Вместо того чтобы перерезать Бенни горло, скальпель вскользь коснулся его груди, вспоров большую грудную мышцу. Бенни завопил от боли. От сильного толчка Хейтор отлетел в сторону, к борту лодки. Не давая ему опомниться, Кроукер изо всех сил ударил его локтем в висок, и тот скрючился от боли.

Камень духов выпал из его руки и покатился по палубе. Кроукер попытался поймать его, вытянувшись всем телом. Это было страшной ошибкой. Кроукер понял это, как только осознал всю уязвимость и беззащитность своего открытого тела. Сначала надо было расправиться с Хейтором, а уж потом беспокоиться о камне духов. Но что сделано, то сделано. Хейтор ударил его коленом в поясницу. Из глаз Кроукера посыпались искры, и лишь чудом ему удалось уклониться от скальпеля. Однако Хейтор не собирался оставлять его в покое. Подобрав камень духов, он ударил Кроукера в челюсть. Оглушенный и ослепленный, Кроукер почувствовал, как впадает в странное летаргическое состояние. Несколько лет назад он ездил в горы Монтаны, чтобы поохотиться на лосей. Тогда он чуть не замерз до смерти. Сейчас он испытывал похожее чувство заторможенности и оцепенения, когда каждое движение вызывает отвращение.

Немигающими глазами он безучастно смотрел, как Хейтор медленно разжимает руку, которой только что ударил Кроукера. На ладони оказался камень духов Хумаиты.

Склонив над Кроукером свое забинтованное лицо, он спросил:

– Ну, теперь ты понимаешь, как действует этот камень? Теперь я поймал твою душу, и ты никуда от меня не денешься. Теперь ты мой, понял? И я сделаю с тобой все, что только захочу. – Он присел на корточки перед Кроукером и продолжал: – Мне снился вещий сон. Я чувствовал запах мангровых зарослей, чувствовал, как по моему лицу стекают дождевые капли, и даже явственно ощущал причиненную тобой боль. И тогда я воспользовался скальпелем, чтобы узнать тайну жизни и смерти!

Зловеще улыбавшийся Хейтор был сейчас похож на фонарь из полой тыквы с прорезанными отверстиями глаз и рта.

– Во сне я держал в руках твою окровавленную голову!

Почти торжественно он прижал камень духов Кроукеру ко лбу, другой рукой подобрав оброненный на палубу скальпель.