Глава 17

Этот кошмар длился несколько мгновений. Судья почти поверил, что его призывают мертвые. Затем белая рука вздрогнула. С неимоверным облегчением он разглядел черный рукав. Рука сделала жест в сторону распахнутой настежь двери, через которую проник свет из коридора. В дверях застыл крупный мужчина, лицо его было в тени.

Рядом с судьей раздался тихий, но повелительный голос:

— Вы не спрячетесь от меня. Я знаю, вы здесь!

Эти слова отвлекли Ку и Куана от созерцания руки на столе. Доктор Пэн отцепился от плеча Хуна и повернулся. Трое подозреваемых в безмолвном изумлении уставились на высокую женщину в одежде с длинными рукавами, которая появилась так неожиданно и теперь заняла место рядом с судьей Ди. Пока все изучали ее бледное прекрасное, но несколько странное лицо, судья наклонился вперед, быстрым движением схватил со стола деревянную руку и убрал в рукав. Потом он встал, взял подсвечник со свечами и поднял его высоко над головой.

В углу комнаты все заметили огромного мужчину, который, съежившись, крался вдоль стены. Его могучие плечи были опущены, руки вытянуты, кулаки сжаты так, будто он собрался защищаться от какого-то страшного врага. Глаза мужчины были устремлены налицо женщины.

Она поманила его рукой. Он выпрямился и сделал несколько шагов негнущимися ногами.

В дверях появился старший стражник, в коридоре толпились его подчиненные. Он хотел войти в комнату, но судья резким жестом остановил его.

Обезумевший мужчина продолжал двигаться к женщине, сверля ее тупым тяжелым взглядом, он был как бы в трансе.

— Я не делал этого! — снова закричал Пэн. Он был готов упасть в обморок.

Ку и Куан тоже были почти без чувств. Дрожащим голосом Ку обратился к женщине в черном:

— Вы должны… Как вам удалось?..

Она не обращала на него внимания. Ее взор странно сверкал, она не сводила глаз с гиганта, который стоял перед ней навытяжку. Она произнесла монотонным голосом:

— Вы составили отличный план на сегодняшний вечер. Как мы договорились, вы ждали меня на соседней улице с двумя лошадьми. Мы выехали из города через Южные ворота. Вы обещали мне показать короткий путь до Мандрагоровой рощи. Там я сама должна была собирать магическую траву, которая вылечила бы меня от бесплодия, и подарила бы нам с мужем долгожданного сына. — Женщина глубоко вздохнула и продолжала без всякого выражения: — Когда мы добрались до рощи, вы сказали, что трава растет в самой чаще, около храма Белой богини. Я боялась идти по темному лесу, но вы напугали меня еще больше, когда прикрепили факел к разрушенной стене, и я увидела большую мраморную статую. Но бояться мне нужно было вас, Ян! А не ее!

Губы торговца древностями скривились, но она безжалостно хлестала его словами:

— Вначале вы нагло твердили о своей любви. Вы сказали, что я самая красивая женщина из тех, кого вы когда-либо встречали. Вы предлагали мне бежать с вами, обещая вечный праздник любви. Когда я, ошеломленная вашим напором, высказала вам все, что я думаю о вас и вашем дьявольском плане, вы упали передо мной на колени, умоляя изменить свое решение. Вы бросились целовать мои ноги, но я отпрянула и тут же вам объяснила, кто вы есть на самом деле — вероломный извращенец. Вы моментально превратились в ужасное чудовище.

Ян обмяк, плечи его обвисли. Он попытался отвернуться, но не мог оторвать взгляд от ее горящего лица. Наклонившись к нему, женщина хрипло произнесла:

— Перед моим любимым мужем именно здесь я заявляю, что тогда вы изнасиловали меня. Вы привязали меня, обнаженную, к мраморному алтарю и с усмешкой сообщили, что убивать меня будете медленно, разрезая одну вену за другой и разбрызгивая кровь по статуе богини. Вы сказали, что я буду числиться пропавшей, и никто не узнает, что со мной случилось. «Молись! Молись богине!»~ — глумились вы. Потом вы ушли, чтобы собрать еще веток, так как факел почти погас.

Я лежала, обнаженная и беспомощная, у ног богини, надо мной сверкал рубин в перстне на ее руке. Его сияние будто согревало мое тело, истерзанное и оскверненное. Я молилась ей, женщине, чтобы она спасла меня от мучительной смерти. Мне показалось, что веревка, завязанная на моем правом запястье, ослабла. В отчаянной попытке я дернула ее, и узел развязался. Я освободила другую руку, потом распутала оставшиеся узлы. Я встала на ноги и со страхом и с благодарностью взглянула на богиню. В тусклом свете дымящегося факела мне показалось, что ее губы изогнулись в ободряющей улыбке.

Я спрыгнула с алтаря, быстро накинула что-то и выскользнула в дыру в заборе позади статуи. Там рос густой кустарник. Пробираясь сквозь него, я слышала, как вы звали меня. В жутком страхе я убегала все дальше, не обращая внимания на то, что колючки раздирали мне руки. Потом…

Внезапно она замолчала. Полуобернувшись, она смущенно взглянула на мужа. Еле слышным голосом она добавила:

— Нет, я не знаю, что случилось потом. Но я вернулась домой, в свой собственный дом. Я…

Она покачнулась. Господин Ку одним прыжком оказался возле жены и подхватил ее. Глядя на судью, он пробормотал:

— Я ничего не понимаю! Сегодня вечером она никуда не выходила, как с ней могло…

— Ваша жена сейчас рассказала о том, что с ней произошло четыре года назад, господин Ку, — мрачно пояснил судья Ди.

Глава 18

Господин Ку, нежно поддерживая женщину, удалился. Судья сделал знак своим подчиненным войти. Четверо стражников окружили Яна, а судья Ди рявкнул старшему из них:

— Зажгите свечи на стенах!

Раздался еще один раскат грома, и начался ливень. Сильные порывы ветра качали ставни. Стихия наконец-то разыгралась.

Доктор Пэн указал на Яна.

— Он… это он дал мне порошок! — произнес доктор дрожащим голосом. — Он сказал, что это снотворное, мне и в голову не пришло, что это…

— Вы украли у меня костяшку домино? — холодно прервал его судья.

— Я все, все объясню, ваша честь! Ян сказал, что хочет, чтобы Ся пошел поздним вечером в заброшенный дом Тона. В связи с очень важным делом. Ся должен был пойти туда после состязаний лодок-драконов. Днем я спросил Ся, взял ли он пропуск, чтобы пройти через Южные ворота. Ся ответил, что не догадался. Поэтому, когда я увидел «дубль-пустышку», то взял ее и позже отдал Ся. — Умоляюще глядя на судью, Пэн запричитал: — Клянусь, Ян заставил меня помогать ему, ваша честь! Я должен ему деньги, много денег… Мне не везло, я влез в долги, кредиторы давили на меня, жена пилила с утра до ночи. Ян мог разрушить мою карьеру, разорить меня… Он дал мне маленький пакетик и заявил, что это совершенно безвредное снотворное. Уверяю вас, я поверил ему! Позже, когда я понял, что отравил Тона, то испугался… Что мне было делать?

Он закрыл лицо руками.

— Вы знали, кто убийца, Пэн! Сурово произнес судья. — И то, что вы не сообщили об этом вовремя, делает вас соучастником. Мера вашей вины будет установлена позже. Старший! Пусть два стражника посадят доктора в паланкин и отвезут в тюрьму.

Старшина Хун поднял с пола палку и отдал Пэну. Доктор, сгорбившись, ковылял к двери, сопровождаемый двумя стражниками.

Все это время торговец древностями стоял не шевелясь, как изваяние, его широкое лицо ничего не выражало.

Теперь судья Ди повернулся и грозно взглянул на преступника:

— Вы обманом увезли и изнасиловали госпожу Ку, Ян, и вы будете приговорены к самой жестокой мере наказания — медленной смерти. Вы должны подробно рассказать то, как вы отравили Тон Мая, зарезали госпожу Янтарь, как вы убили своего подручного Ся Куана, потом госпожу Мен и, наконец, как вы пытались убрать своего сообщника Пэна. Если вы ничего не утаите, то я внесу предложение изменить меру наказания на более гуманную.

Казалось, что Ян не слышит его. Пустыми глазами он смотрел перед собой.

— Вам также нужно признаться, — Продолжил судья, — в ограблении храма Белой богини, а именно — в краже золота, которое там хранили священники.

Все девять золотых сосудов, — произнес Ян дрожащим голосом, — вы найдете в моем тайнике. Сосуды отлиты одним из величайших мастеров времен династии Хан. Мне очень нужны были деньги, но у меня рука не поднялась переплавить эти шедевры. Они все там в целости и сохранности. А также перстень с рубином. — Он помолчал, бросил тяжелый взгляд на судью и усмехнулся: — Как вы об этом узнали?

— Когда я был у вас сегодня утром, то вы заявили, что никогда не были в храме. В то же время вы знали, что алтарь и пьедестал не составляют единого целого. В книге же, которую вы показывали мне вчера, ясно сказано, что они сделаны из одной мраморной глыбы. В моем экземпляре той же книги на полях было написано, что алтарь и пьедестал были скреплены с помощью цемента, который удалили по приказу покойного судьи. Поэтому я заподозрил, что вы мне солгали, сказан, что никогда не были в храме. Описывая статую, вы нечаянно перепутали то, что вы прочли в книге, с тем, что видели в действительности. Конечно, это только мое предположение. Об удалении цемента вы могли прочесть в другой книге или рукописи, которых я не знаю. Но вы не ссылались на другой источник и сегодня вечером попались в ловушку.

— В конце концов, все, что у вас есть, — лишь неясные подозрения, — горько усмехнулся Ян. — Что ж, ваша затея с белой рукой и перстнем с рубином очень ловкая. Мне пришлось поломать голову над тем, есть ли у вас доказательства кражи из тайника в храме, имеет ли муляж руки отношение ко мне, или он вам понадобился для какого-нибудь эксперимента. Я понял, мне надо во что бы то ни стало узнать, о чем здесь будет идти речь. Я пришел, чтобы заставить замолчать вас или этого труса Пэна. — Он достал из-за пазухи тонкий длинный нож. Старший стражник ринулся к нему, но Ян бросил нож на стол. — Не волнуйтесь! — оскалился он, презрительно взглянув на стражника. Затем он снова обратился к судье: — Я понял, что проиграл. Должен сказать, что я хорошо метаю ножи и никогда не промахиваюсь. Но она… она мешала мне. — Он нахмурился. Вдруг он оживился. — Как вы догадались, что это я напал на эту крысу, доктора Пэна?

— Я достаточно хорошо разбираюсь в медицине, — ответил судья, — чтобы понять, что одного удара по голове и нескольких ударов ногой вряд ли довольно, чтобы лекарь боялся двигаться, пока его не обследуют. Такие предосторожности уместны, если человек падает с большой высоты. К тому же грабителю не было нужды разрывать одежду для того, чтобы добраться до его пояса с деньгами. Я полагаю, что вы выбросили доктора Пэна из окна своего кабинета, расположенного на втором этаже. Он зацепился одеждой за одну из пик на подоконнике, и это спасло его от перелома шеи…

— Я не выбрасывал его из окна, — хрипло перебил судью Ян. — Пэн пришел ко мне и расхныкался из-за задушенной старухи. Когда он сказал, что не может больше молчать, я нанес ему хороший удар по лицу. Я и представить себе не мог, насколько этот негодяй слаб в коленках. Он отлетел к окну и вывалился из него, прежде чем я успел схватить его. Я помчался вниз, выскочил на улицу и понял, что решетка смягчила падение. Он несильно ушибся и был в сознании. Мне нужно было торопиться, в любой момент мог появиться прохожий. Я его предупредил, что этот несчастный случай будет ему уроком пусть знает, что его ждет, если он меня предаст. Я велел ему говорить, что на него напал грабитель. В то время как я перетаскивал его на другую сторону улицы, он все скулил о пощаде! Конечно, я мог его там же и прикончить. Но он задолжал мне много денег, и еще я подумал, что история о неизвестном грабителе сослужит прекрасную службу — сильно запутает дело.

Судья Ди кивнул:

— Завтра я выслушаю ваше полное признание в суде. А сейчас я хочу уточнить некоторые аспекты. Я так понял, что доктор Пэн говорил правду о том, что он неумышленно отравил Тон Мая?

— Конечно! Не думаете же вы, что я мог доверить такое дело неврастенику? Я сказал Пэну, что хочу на этот вечер убрать с дороги Тона, потому что вместо него на встречу пойдёт Ся. Я добавил еще, что мне нужно, чтобы лодка Пэна проиграла, тогда я, поставив на соперника, выиграю немного денег. Я дал Пэну порошок и сказал: «Положишь это снотворное в чашу с вином Тона во время отдыхав Мраморном Мосту!» Пэн боится меня, и он должен мне кругленькую сумму, как я уже говорил, поэтому ему приходилось подчиняться мне. Но это было не снотворное, а очень хороший сильный яд! Мне просто не повезло. Если бы этот ваш дотошный судебный лекарь не оказался рядом, когда тело Тона перенесли на берег, Пэн бы подумал, что это сильное снотворное так подействовало на сердце парня. Причиной смерти Тона назвали бы сердечный приступ, и никто бы ничего не узнал!

— Вы хотели, чтобы Ся пошел на свидание вместо Тона и доставил вам золото и жемчужину? — холодно проговорил судья Ди.

— Вы не правы! Честное слово, я ничего не знал ни о золоте, ни о жемчужине! Мне нужна была Янтарь, эта много о себе возомнившая маленькая шлюха! Вы знаете, что она отказала мне, когда была еще невзрачной рабыней служанкой? Я сказал старому господину Тону, что она приставала ко мне, когда я приходил в его дом, и добился того, что ее высекли. Но этого наказания похотливой девке было мало! Я уверен, что она спала с Тоном даже после того, как глупец Ку взял ее второй женой. Тон все отрицал, когда я намекнул ему на это, но он и сам был лишь жалким шантажистом! А она… О, я знаю такой тип женщин! Я бы проучил ее, заставил молить о пощаде, как это было с Золотым Лотосом в храме… перед тем как я… — Внезапно он замолчал. В его глазах мелькнула грусть, и он нехотя продолжил: — Нет, нельзя упоминать эту мерзкую рабыню служанку в одном ряду с Золотым Лотосом. Я бы не смог убить Золотой Лотос там, на алтаре. Разве можно запачкать кровью такое совершенное нагое тело? Я только хотел напугать ее, чтобы овладеть этой идеальной красотой, она должна была принадлежать только мне… Никто не может уничтожить такое ангельское создание, ни у кого не поднимется рука на такое святотатство! И сейчас я не смог убить ее, когда она стояла здесь, — прошло четыре года, а она ничуть не изменилась… — Он прижал руки к лицу.

Последовало долгое молчание. Слышен был только шум дождя. Куан изучал Яна, и брови его ползли вверх. Он хотел что-то сказать, но судья остановил его взмахом руки. Ян вскинул голову и посмотрел на судью. Бесстрастным голосом он продолжил рассказ:

— Я приказал Тону привести в порядок флигель. Пристанище старой карги стало небезопасным. Она просила все больше денег, Тон требовал больше денег — все дороже мне обходились те грязные потаскухи, которых он приводил мне. Они были немытые и глупые, но они были нужны мне. Я мстил им за то, что не смог подчинить себе Золотой Лотос.

Я уволил Тона, пообещав ему месячное содержание, чтобы он не волновался. Вместо него я нашел Ся — недалекого, жалкого, подлого вора! Но мне нужен был человек, который бы шпионил в доме Ку. Доктор уверял меня, что Золотой Лотос никогда не выздоровеет. Я должен был это проверить, должен был следить за ней: как она живет, как… — Ян закашлялся. Когда он взял себя в руки, голос его стал увереннее. — Ся был мне полезен тем, что вытягивал разную информацию из Тона. Несколько дней назад Ся сказал мне, что теперь у него есть твердое доказательство того, что Янтарь спала с Тоном. У них было назначено тайное свидание во флигеле после окончания состязаний. Развратники использовали бы мою кушетку, которую я поставил там, чтобы забавляться со шлюхами и мстить им! И я не допустил этого. Ся должен был в назначенное время явиться туда вместо ее любовника и привязать к кушетке. Да, ее ждал сюрприз — она-то хотела резвиться со своим милым Тоном! — Его лицо помрачнело. Он тихо выругался и вздохнул: — Представьте себе, этот идиот все испортил! Когда Ся вернулся в город и нашел меня в доме недалеко от Южных ворот, где мы договорились встретиться, негодяй был в ужасном состоянии. Он что-то бормотал о том, что, когда он пытался ее раздеть, она ударила его ножом. Он запаниковал и случайно убил ее, защищаясь. Хуже того, очевидно, всю дорогу до заброшенного дома за ним следили стражники! Я дал ему чашу вина и посоветовал пойти отдохнуть. Мне нужно было подумать. Когда я заставил его лечь, то заметил у него в рукаве что-то тяжелое. Я залез в рукав и вытащил сверток, в котором обнаружил десять золотых слитков! Ся отпрыгнул как ошпаренный и собрался бежать из комнаты. Но я схватил его за шею и сомкнул на ней пальцы. Тогда подлец признался — он знал, что Янтарь принесет на свидание золото. Ся решил украсть его и оставить себе. Я спросил его, зачем она принесла золото, и доверчивый дурачок ответил, что он слышал от Тона, будто золото нужно для покупки жемчужины императора! Ся не понял, что история о жемчужине была придумана для Ку, чтобы получить деньги и сбежать с ними. Я ничего не стал объяснять Ся. Теперь, когда золото было у меня, Янтарь погибла — Ся должен был исчезнуть. Я сказал ему, что готов забыть о его попытке воровства, более того — один золотой слиток разрешил ему оставить себе, при условии, что он поможет мне достать жемчужину. Я добавил, что ночь он может провести в моем доме, а рано утром, переодетый плотником, он пойдет в бывшее поместье старого Тона.

Я тоже на правился туда, а своему помощнику солгал, что мне надо встретиться с крестьянином, который выкопал камень с интересной надписью. Я знал короткий путь к дому Тона. Сначала я ехал во хорошей дороге, затем свернул на грязную проселочную, потом пробирался во рисовым волям, что примыкают к восточной части Мандрагоровой рощи. Три белых вяза растут у начала узкой тропинки, ведущей через лес к храму, и там же начинается другая тропка, опоясывающая рощу и заканчивающаяся позади дома Тона. Я привязал лошадь к одному из вязов и вошел к дому.

Ся сделал все, что мог. Должен призвать, он был хитрой бестией! Сначала он обыскал крышу флигеля: заглядывал даже под карнизы, потому что Тон сказал ему, что спрятал жемчужину в таком месте, о котором никто не догадается. Конечно, Ся ничего не нашел, кроме птичьих гнезд. Ведь вся история о жемчужине была выдумкой. Тогда я заставил его перерыть все в доме. Я подумал, что это отвлечет вас, даст ложный ход вашим мыслям. Я знаю вас уже больше года, судья, и должен признать, у вас есть мозги в голове! Когда Ся выполнил мое задание, я взял кирпич и пробил ему голову. Потом я бросил тело в канаву и вернулся домой тем же путем. Уходя из поместья, я увидел этого лысого скрягу, подъезжающего к нему.

Куан начал что-то сердито бормотать, и судья быстро вмешался:

— Надеюсь, вы узнали девицу Ли, когда ее сегодня утром привели в суд?

— Как я мог забыть это глупое круглое лицо! — ответил Ян с презрением. — Я действительно просил Ся организовать ее похищение на прошлой неделе. Она — просто истеричка. Увидев ее, направляющуюся в суд вместе с тремя негодяями, я понял, что Ся не смог предупредить их об отмене заказа, и теперь они выболтают о доме свиданий старухи. А та сразу опознает меня, чтобы спасти собственную шкуру! Поэтому я бросился к ней. На этот раз мне повезло, дома старая ведьма была одна!

— Хорошо, — сухо сказал судья. — Достаточно. — Он сделал знак старшему стражнику.

Судья молча наблюдал, как стражники надевают на Яна цени, и вдруг спросил:

— Я понял, что на госпожу Ку и на Янтарь вы затаили злобу, потому что они отвергли вас. Но зачем вы истязали других женщин? Женщин, которых вы даже не знали?

Ян выпрямился, цепи на нем звякнули.

— Не думаю, что вы способны это понять, — спокойно ответил он. — Но тем не менее я попытаюсь объяснить. На какое-то короткое время я действительно увлекся Янтарь, потому что чувствовал, что со временем из этой замухрышки выйдет удивительная красавица, — это же понял и Ку. Но Янтарь была пустышкой, внутри она осталась распутной маленькой рабыней. А вот Золотой Лотос — настоящее сокровище, излучающее внутренний свет, — это признак человека высокой культуры и редкого обаяния. Золотой Лотос уникальное явление — единственное, ради чего я жил, потому что только красота может быть смыслом жизни. — Речь его стала сбивчивой. — Красота, созданная из камня или дерева, серебра или фарфора, бронзы или золота, никогда не сможет сравниться с живой прелестью женщины. Такое совершенство должно приносить наслаждение его обладателю, каждый день им надо восхищаться. Такую женщину необходимо гладить и ласкать, бесконечно находить новые способы получать удовольствие. Главной целью моей жизни было обладание Золотым Лотосом. Долгие годы собирания, изучения и поклонения предметам искусства дали мне на это право. В ту ночь, в храме, она убила меня. Одним взрывом гнева она погасила мою способность получать удовольствие от красоты. Я почувствовал себя искалеченным, и единственным оставшимся у меня желанием было отомстить. Я жил с мечтой о возмездии за жестокое, бесчеловечное преступление, совершенное против меня. — Его глаза светились маниакальным огнем, когда он торжествующе воскликнул: — Я отомстил! Я — мертвец, восставший из могилы! Я проучил женщину, бессердечную мучительницу, которая искушает и обольщает мужчину застенчивыми улыбками и робкими взглядами, а затем отталкивает его с презрительной усмешкой. Она превращает его в жалкое, ничтожное животное с искалеченной психикой. Все они, которых я унижал, умоляли о пощаде голосом той единственной, ее плоть я терзал, ее кровь текла рекой, ее… — Он замолчал и облизал губы, лоб его блестел от нота, руки дрожали. Он судорожно вздохнул. — Я делал то, что считал справедливым. Теперь пусть будет что будет.

Судья Ди кивнул старшему стражнику. Яна увели.

Судья опустился на стул и провел рукой по лицу. Господин Куан откашлялся и спросил:

— Ваша честь позволит мне задать вопрос? — Судья Ди устало кивнул, и Куан подошел ближе. — Господин Ян задолжал мне небольшую сумму за две старинные бронзовые вазы. Прав ли я в своем предположении, что суд со временем выплатит причитающиеся мне деньги из конфискованного имущества преступника?

— Конечно, господин Куан, — ответил судья Ди с усмешкой. — Я вас жду завтра в суде. Вы нужны мне как свидетель. Потом вы сможете продолжить свое путешествие.

— Благодарю вас, ваша честь, — грустно покачивая головой, сказал Куан. — Я всегда считал господина Яна и доктора Пэна надежными партнерами! Эта история показывает, что не всегда можно доверять людям. Как я ошибался! Я очень благодарен вашей чести зато, что мне позволили принять участие в сегодняшней встрече, это было очень поучительно. Я так понял, вы заранее знали, что Ян и Пэн виновны, ваша честь?