О чем мечтают женщины - Мисс Свити

– Я не потерплю под своим кровом медицинского персонала, – безапелляционно возразила Агата.

Она не собиралась самоустраняться от участия в обсуждении текста объявления.

– Ты больше двадцати лет на пенсии. Подумать только, и этот человек с утра до ночи твердит мне, что надо уметь перевернуть страницу жизни! Ха-ха! – фыркнула Маргарет.

– Может быть, прямо сейчас его и напишем? – вмешалась Саманта.

Ей представлялось разумным сменить тему разговора. В один из тех редких дней, когда на бабушку накатил приступ откровенности, она поведала Саманте об обстоятельствах смерти док тора Йелланда. Вслух она этого не сказала, но и без слов было ясно, что еще и сегодня, десятилетия спустя, Агата по-прежнему считает Маргарет главной виновницей своего второго вдовства.

– Надо сразу указать, что семейные пары просят не беспокоиться. Особенно с детьми. И тех, у кого нет постоянной работы, – не терпящим возражений тоном изрекла Агата.

– Я бы не возражала против симпатичного холостяка на пенсии, – промурлыкала Маргарет. – Не старого, моих примерно лет.

– Меня устроит кто угодно, лишь бы не шумел, – высказалась Саманта. – Для работы мне нужна тишина.

Женщины немного помолчали, склонившись каждая над своей чашкой. Выяснив, что Маргарет вполне способна держаться на ногах, Агата потребовала, чтобы все переместились к ней на кухню и набросали текст объявления. Каждая принесла свой собственный заварочный чайник. Саманта досадливо сморщилась, вспомнив, что так и не начала писать обзор.

– Все, у меня сериал начинается, – объявила Маргарет, бросив взгляд на часы. – Прошу меня простить, но я вас покидаю. Последний раз пропустила серию, так потом никак не могла понять, что там у них случилось.

Она подхватила свой чайник, забрала с тарелки две последние лепешки и удалилась.

– Со всеми этими хлопотами тебе, наверное, некогда было и подумать над статьей, – обеспокоенно посетовала Агата.

– Да уж, прямо скажем, ненамного я продвинулась.

– Тогда иди, а я тут сама все приберу, – вздохнула Агата. – Мне не привыкать.

Саманта терпеть не могла, когда бабушкин лоб морщился от забот.

– Я могу заодно и объявление сочинить, – предложила она.

– Вот и хорошо, умница моя. Из-за этой Маргарет я даже счета не успела проверить.

И она указала на кухонный буфет, где на самом видном месте лежала бумажная папка-скоросшиватель.

– Ненавижу откладывать на завтра то, что должна сделать сегодня. Тем более что в моем возрасте завтра можно и не дождаться.

– Прекрасный жизненный принцип, – похвалила Саманта, мыслями уже в своей рубрике.

– Только не забудь написать, что это должен быть человек с прочным положением и стабильным доходом. И не старше семидесяти лет. Они в этом возрасте мрут как мухи – не от сердечной недостаточности, так от рака простаты. А я не испытываю ни малейшего желания через пару месяцев печатать в газете еще одно объявление.

Агата дождалась, пока уйдет Саманта, и с чайником в руках направилась в гостиную. Здесь она села в кресло, подложив под спину подушку. Телевизор она включила в ту самую секунду, когда начался любимый сериал Маргарет.

* * *

Саманта спустилась по ступенькам и вернулась к себе, старательно отворачивая взгляд от запертой двери, ведущей в квартиру Теофиля. Глупо, но его отъезд ее расстроил. Ее вообще пугали любые, даже самые ничтожные перемены в раз навсегда заведенном порядке вещей.

Она посмотрела на часы. Пять вечера. В ней начала подниматься волна паники. Надо написать статью и составить объявление, а она еще даже не просмотрела сегодняшнюю почту.

Она села за письменный стол и взглянула в сад, где не росло ни единого цветочка. Солнце скрылось, и тут же хлынул дождь. Чахлый кустарник под потоками ливня гнулся до земли. Помня о полученной накануне анонимке, Саманта все не решалась вскрыть толстый пакет из редакции “You and I”. Навскидку в нем было десятка три писем.

Наконец, глубоко вздохнув, она распечатала пакет. Пробежала по диагонали почту и еще раз вздохнула, на сей раз с облегчением. Обычные письма от читателей. Рутина эпистолярного отчаяния.

– Завтра рассортирую, – вслух сказала она.

И сама обрадовалась своей халатности, шедшей вразрез со всеми ее привычками. А потому позволила себе еще одну вольность: решила, что вначале просмотрит личную почту, а уж потом примется за статью.

Счет она сразу отложила в сторону, а уведомление из банка внимательно прочитала. Наконец распечатала последний конверт. Ее имя и адрес были напечатаны на машинке. Судя по штемпелю, письмо бросили в ящик где-то в цент ре Лондона.

Листок содержал всего одну строчку, написанную от руки:

Вы гораздо моложе, чем на фото.

И бумага, и почерк – те же, что в первой анонимке.

Саманта приказала себе дышать ровно, а сама не отрывала взгляда от конверта. Человек, приславший это письмо, знает ее адрес. Спрашивается, откуда. Он не значится ни в одном справочнике.

Далее. Ему известно, кто скрывается за псевдонимом достопочтенной мисс Свити. А ведь всего несколько человек в курсе этой мистификации. Ее родственники – две старушки. И ее подруги. Чтобы пересчитать их, хватит пальцев одной руки.

Она постаралась унять накатившую дрожь. Надо спокойно проанализировать сложившуюся ситуацию. Имеется всего три возможных варианта.

A. Это кто-то из сотрудников “You and I”. Человек, который хочет вывести ее из равновесия, потому что завидует ей или мечтает завладеть ее рубрикой.

Б. Это розыгрыш дурного вкуса, затеянный кем-то из ее подруг.

B. Это настоящий психопат. Он засек ее, когда она ездила в редакцию, и проследил за ней до дома.

Наморщив брови, Саманта принялась обдумывать каждое из предположений.

В редакции ее рубрика котировалась примерно так же, как гороскоп. То есть крайне низко. Если кто-то из редакторш начинал работать спустя рукава, ей грозили переводом в отдел писем.

Подруг у нее было мало, но она абсолютно доверяла каждой из них.

Оставалась только последняя версия.

Саманта бросила письмо на стол и скрестила на груди руки. Чувствовала она себя примерно так же, как кустарник на ветру. Происходящее совсем ей не нравилось, но как она могла повлиять на события?

Hey diddle diddle,

The cat and the fiddle,

The cow jumped over the moon.

The little dog laughed

To see such sport,

And the dish ran away with the spoon.

Она добрых пять минут мурлыкала свою любимую песенку, но унять дрожь так и не сумела.

3

Среда, 5 сентября 2001 года

Кроме обычного пакета с логотипом “You and I”, почтальон вручил Саманте, явившейся встретить его ровно в 10.45, еще пятнадцать конвертов. Ей удалось подняться по ступенькам, не уронив ни одного, и опустить свою ношу на столик в холле. Отодвинув в сторонку редакционную почту, она с бьющимся сердцем принялась читать имена отправителей остальных писем. Все они были адресованы бабушке. Саманта испустила короткий вздох облегчения.

На следующий день на имя бабушки пришло еще тринадцать писем. В общем и целом на объявление отозвались двадцать восемь человек.

* * *

Ни Агата, ни Маргарет не торопились найти нового жильца. Деньги, получаемые в качестве арендной платы, шли на рождественские подарки садовнику и роскошный ужин в одном из лондонских ресторанов – всегда одном и том же, – который они позволяли себе раз в месяц. Остальное переводилось на банковский счет: “на случай, если сантехника выйдет из строя или крыша протечет”, как говорила прагматичная Агата; “нам на старость”, как утверждала неисправимая оптимистка Маргарет.

Обе внимательнейшим образом прочитали письма четырех отобранных Самантой кандидатов: аудитора, чиновника, учителя рисования и полицейского. Все четверо были холостяками, в возрасте от сорока до шестидесяти лет, все имели постоянную работу. Оставалось встретиться с каждым и выбрать лучшего из лучших.

Из чувства справедливости первым они пригласили аудитора – он первый отозвался на объявление.

* * *

Рупперту Педжету было шестьдесят лет. Свои седые волосы он стриг ежиком и носил маленькие круглые очки. Одет он был в серые твидовые брюки, белую сорочку с безупречно чистым воротником и шерстяной джемпер с V-образным вырезом, из которого выглядывал галстук той же расцветки. В чай, предложенный Агатой, он не положил ни кусочка сахару. К кексам, разложенным на тарелке с цветочными мотивами, почти не прикоснулся.

– Какая прелесть эти цветы на тарелке, – сказал он. – Если я не ошибаюсь, это ирисы.

– Я сама ее расписала, – проворковала польщенная Маргарет. – У меня и другие есть. Если хотите, могу вам показать.

– Вы, как я вижу, следите за своим питанием, – вмешалась Агата, не желавшая, чтобы сестра тащила в ее гостиную свою коллекцию фарфора. – Я тоже во многом себя ограничиваю.

– О да, я раз в неделю проверяю уровень холестерина в крови. И по совету своего врача каждый день два часа хожу пешком.

Агата наградила его одобрительной улыбкой. Надежный жилец. Такой имеет все шансы задержаться у них надолго.

Мистер Педжет долго распространялся на тему своей работы и расхваливал радости жизни на природе. Лично он в выходные всегда уезжает из Лондона. По вечерам перечитывает Марселя Пруста. Да, разумеется, в оригинале. Маргарет понимающе затрясла головой – правда, сама она так и не одолела ни одного из романов знаменитого француза даже в переводе на английский. Но ей уже мерещилось, как она прогуливается по сельской местности в обществе высококультурного холостяка.

Он настоял на том, чтобы помочь отнести чайный поднос на кухню, где немного задержался, признавшись, что очень любит мебель в стиле пятидесятых. Зато в квартире, которую намеревался снять, не пробыл и пятнадцати минут, наскоро убедившись, что сантехника в порядке, а батареи греют. Проводить гостя вызвалась Саманта.

– До скорой встречи, дорогой Рупперт, – кокетливо попрощалась с ним Маргарет с лестничной площадки.

– Умерь свои восторги, – сухо оборвала ее Агата. – Не забывай, что у нас есть и другие кандидаты.

* * *

Офицер полиции Грегори Ольсен ответил на объявление вторым. От приглашения на чай он отказался, так как работал до семи, но предложил зайти сразу после дежурства.

Он и в самом деле заявился к ним как был, в форме, чем произвел неизгладимое впечатление на сестер Саммер, несмотря на свои коротенькие ножки и заметно выпирающее пузцо.

– Он осматривает квартиру или производит обыск? – шепотом поинтересовалась у бабушки Саманта, пока полицейский офицер методично открывал и закрывал дверцы кухонных шкафчиков и рылся в ванной комнате.

– Квартира в прекрасном состоянии, – заключил он, исследовав каждый сантиметр жилого пространства. – Вы даже позаботились о двойном остеклении окон! Для квартиры, расположенной на первом этаже, это совсем не лишняя предосторожность. Поздравляю вас, леди! Вы чрезвычайно предусмотрительны.

Комплимент заставил обеих старушек покраснеть от удовольствия.

– Вы любите лепешки, мистер Ольсен? У нас есть свежие, – предложила Маргарет.

– И чудесные шоколадные кексы, – атаковала с другого фланга Агата.

– Мне кажется, после тяжелого трудового дня мистер Ольсен предпочтет что-нибудь покрепче, – высказала свое мнение Саманта.

Полицейский замер на месте, глядя на них с глуповато-блаженным видом. Его последняя более или менее длительная связь оборвалась пять лет назад, и он успел отвыкнуть от женского внимания и заботы. Саманта, воспользовавшись тем, что они все еще стояли на первом этаже, непринужденно повлекла гостя к своей квартире.

Примечания

1

“ Ты и я” (англ.).

2

Ты слыхал? А ты слыхал? / Кот на скрипке заиграл! / На луну корова скок, / Вот пошла потеха, / Свалился пес от смеха, / А чашки-ложки – наутек! (англ.)

3

Бисквитные пирожные со сливочным кремом и вареньем.

4

Торт с английским кремом.

5

“Цветы месяца” (англ.).

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.