Проект «Путин» - Перестройка-2. Что нам готовит Путин?

Одного нельзя: обвинить его в нелегитимности. Ибо сформирован он был в соответствии с избирательным законом, который гарантировал реальное право народа на выбор. Но это был и последний представительный орган России, сформированный легитимно. После его расстрела бандой ельцинских уголовников народ в полной мере вкусил всю сладость новой «суверенной демократии», утвердившейся на обломках «советского тоталитаризма». И ответил единственно доступным для него способом: перестал ходить на выборы. Именно тогда, а не в советское время, модным стал афоризм: «Голосуй не голосуй, все равно…» и далее по тексту.

Чтобы нейтрализовать афронт российских граждан, упорно не желавших пользоваться благами обретенной демократии, власть включила в избирательный бюллетень графу: «Против всех». Вскоре, однако, вынуждена была отказаться от своей затеи. Голоса, поданные «против всех», обнаружили тенденцию к такому росту, что кандидаты власти оказались перед реальной перспективой остаться без «электората». И хотя власть, нимало не смущаясь, распределяла голоса «против всех» между думскими фракциями, т. е. воровски присваивала не принадлежащие ей голоса, сам факт такой тенденции был более чем красноречив. И тогда власть измыслила более радикальную и более эффективную меру «принудить к демократии»: ликвидировала планку явки избирателей. Народу дали понять, что ее кандидаты вполне могут обойтись и без «электората», проголосовав каждый за самого себя.

Увы, и эта мера не устранила всех «несовершенств» российского избирательного закона. У народа оставалась возможность выдвигать своих кандидатов путем сбора подписей. Эту брешь в цитадели российской «суверенной демократии» необходимо было срочно заделать. И она была заделана. Отныне выборы надлежало проводить только по партийным спискам. Само собой разумеется, что официальную регистрацию, а стало быть, и право участия в выборах, получили при этом лишь те партии, которые доказали свою лояльность общественно-политической системе, которая была навязана обществу в результате захвата власти Ельциным в 1993 году. Все прочие были объявлены экстремистскими и в качестве таковых от участия в политической жизни были отстранены. Поскольку же указанная общественно-политическая система имела ярко выраженный лик Чубайса-Абрамовича, то естественно, что в число экстремистских попали прежде всего партии и движения, имевшие «русскую держиморду». Правда, для украшения фасада «представительной демократии» властью создавались лубочные образования, в обязанности которых входило представлять русский народ.

* * *

Сотворивши все это, власть, подобно библейскому Элохиму, облегченно вздохнула: «и вот, хорошо весьма». Вот только хорошо ли? И кому хорошо – власти или народу?

Подводя предварительные итоги прошедших выборов и давая им оценку, и Медведев, и Путин единогласно возвестили: выборы показали, что: а) народ оказывает полное доверие «Единой России» как ведущей политической силе общества: б) всецело поддерживает тот политический курс, которые она проводила все эти годы вкупе и влюбе с исполнительной властью.

Это – циничная ложь. Ни для первого, ни для второго вывода нет абсолютно никаких оснований. В лучшем случае, вопрос остался открытым. Ибо голос народа не был услышан, его воля не была выражена. И прежде всего потому, что сам российский избирательный закон напрочь исключил такую возможность. Во-первых, потому, что он не содержит требования участия в выборах большинства граждан, имеющих право голоса, что делает результаты выборов элементарно нерепрезентативными. Во-вторых, отсекает от участия в избирательном процессе целый ряд политическихтечений, ограничивая тем самым право избирателя на свободный выбор. Наконец, в-третьих, эта свобода выбора ограничивается уже самой навязанной обществу партийной системой. Я спрашиваю: на каком юридическом основании власть предлагает мне, беспартийному избирателю, меню из партийных блюд? Не корми меня тем, чего я не ем.

В наличии имеются, таким образом, все юридические основания рассматривать проведенные выборы как не отвечающие нормам права, а сформированную на них представительную власть – как нелегитимную. По существу она представляет не народ, а чиновников.

Обратимся к некоторым фактам. В голосовании прияло участие, как известно, порядка 60 процентов от числа имевших право голоса. Из этих 60 процентов «Единая Россия» подучила менее половины голосов. То есть доверие «Единой России» выразили, в лучшем случае, чуть больше четверти избирателей. Соответственно, и медведевско-путинскому политическому курсу – такое же число. Думаю, даже российскому дуумвирату известна та истина геометрии, что часть меньше целого. В особенности если эта часть составляет всего лишь четверть.

Совершенно очевидно, далее (и власть это знает не хуже меня), что неучастие в выборах – это, за редким исключением, тоже форма протеста против политики властей. И это естественно. Если вы заявляете людям, что выборы будут признаны состоявшимися вне зависимости от того, придут они на них или не придут, то какую реакцию с их стороны можно ожидать? Если вы указываете «источнику власти», из какого партийного ассортимента ему следует формировать власть, то не вправе ли он задать вопрос: кто командует армией? То есть кто является «источником власти» – он, народ, или вы, нанятые им чиновники? И не вправе ли народ послать вас туда, куда послал героя другого известного кинофильма фельдшер, принимавший роды? Не перестаю диву даваться: откуда у вас, детей и внуков вчерашних портняжек и кухарок, этот аристократический снобизм? Это хамское отношение к народу?

У оппонентов «Единой России» не меньше оснований говорить о том, что «Единая Россия» выборы с треском провалила. Ибо общее количество голосов, поданных за ее противников, составило более 50 процентов, и «абсолютное большинство», о котором толкует Путин, получено ею путем узаконенного воровства у партий, не преодолевших установленный барьер. Если же принять во внимание протестные голоса тех, кто не пришел на выборы, то положение «партии власти» следует признать вообще катастрофическим.

* * *

Однако полно. Напрасно власть держит нас, русских людей, за политических недорослей. Только несмышленыши в политике могут бить в барабан по поводу того, что «Единая Россия» потеряла конституционное большинство, а они удвоили свое представительство в Государственной Думе.

«Единая Россия» нарезала себе от электорального пирога ровно столько, сколько ей было необходимо. Нужно было бы конституционное большинство – нарезала бы и его, не посчитавшись ни с чем, ни с какими моральными и политическими издержками. В том-то и дело, что конституционное большинство ей сейчас ни к чему. Все, что ей нужно было сделать, она уже сделала. Менять что-либо радикально, она не намерена.

За время своей монополии она создала такую систему законодательства, которая позволяет ей пребывать у власти вечно. И воровскую модель экономики сохранять – тоже вечно. По крайней мере, до тех пор, пока от России останется хотя бы сантиметр «экономического пространства».

Простое большинство, которое она имеет, по-прежнему делает ее в Думе полной хозяйкой. И в то же время дает то преимущество, что позволяет переложить часть ответственности на другие думские фракции. Разглагольствования дуумвирата на тему будущей «совместной дружной работы», консенсусного принятия решений ничего иного и не предполагают. Пусть Зюганов не питает иллюзий, что хотя бы один пункт программы, которую он демонстрировал на телевизионном экране, будет не то что принят – хотя бы поставлен на обсуждение. Впрочем, судя по всему, думскую оппозицию такое положение вполне устраивает. Депутатскую квоту ей увеличили вдвое, а следовательно, и партийное чиновничество обрело новые теплые места. Чего ж вам боле – ни тебе забот, ни тебе хлопот, «царствуй лежа на боку». И власти хорошо, и оппозиция при деле. Российская «суверенная демократия» – в полной своей красе.

Народу ясно было дано понять: курс, который был задан кликой Ельцина и по которому Россия шла все эти двадцать лет, остается прежним. Изменить его легитимно, путем общепринятых демократических процедур невозможно. Невозможно, поскольку сами эти процедуры блокированы властью. В том числе и с помощью «диктатуры закона». И это тот главный вывод, который оппозиция – оппозиция реальная, а не витринная, не муляжная – должна извлечь из проведенных выборов.

В свою очередь власть должна наконец понять, что, отсекая от легального политического процесса оппозиционные силы, культивируя в отношении их язык полицейско-судейского террора, блокируя общепринятые в цивилизованном мире способы и средства политической борьбы, она загоняет эти силы в подполье. А это, как показывает история, в том числе и наша собственная, добром никогда не кончается. Ни для страны, ни для власти.

В конце концов эти силы выходят из подполья. Неужели не хватает ума уразуметь, что точка невозврата существует и для власти? И что, перейди власть этот рубеж, уже оппозиция не станет с нею разговаривать. А она, власть, уже зависла над этим рубежом. Так что, снова: «Караул устал»?..

2011 г.

Кто хозяин в русском доме – гражданин или чиновник?

Мои материалы с критикой российского руководства, появившиеся в интернете, породили значительное число комментариев. Комментарии разные – от восторженно-одобрительных до злобно-ругательных. Это естественно, иного и не ожидал. И если бы дело заключалось только в полярности комментариев, мне бы и в голову не пришло садиться за компьютер. Есть, однако, среди них и иного рода, смысл которых можно было бы сформулировать так: не иначе совсем из ума выжил, еще надеется в чем-то убедить власть. Один из авторов выразил эту мысль с поистине путинским остроумием: «чем чаще письма от любимой, тем чище ж…а у солдата».

Этот остроумный человек, видимо, всерьез думает, что я столь наивен. Нет, я не Державин, чтобы «истину царям с улыбкой говорить». Достучаться до ума и сердца нынешней российской власти – занятие и бессмысленное, и бесполезное. Хотя бы уже по одному тому, что ни ума, ни сердца у нее нет. Есть один только «пламенный мотор», сиречь громадный желудок, которым она переваривает все: природные ресурсы, государственный бюджет, набранные за рубежом кредиты, самих граждан. Это, как сказал бы осмеянный Тредиаковский, «чудище обло, озорно, стозевно и лаяй».

Я прежде всего ученый-философ и только уж затем политик. Задачу свою вижу в том, чтобы просвещать, а не вести на баррикады. Дело это, смею уверить, не менее общественно значимое, нежели организация митингов и пикетов. И вот вам наглядное тому доказательство. Сколько негодования, искреннего и не совсем искреннего, было выказано вслед прошедшим выборам – парламентским и президентским! Сколько аттической соли было изведено, сколько было переведено бумаги и типографской краски! А к чему все свелось? К мелочам, к сугубо техническим, процедурным вопросам. Никто не увидел главного: что дело не в процедурах, а в самих законах, по которым проводились выборы. Пока эти законы не будут изменены, выборы и дальше будут оставаться всего лишь дорогостоящим фарсом. При самом дотошном, самом скрупулезном соблюдении всех избирательных процедур. Это я и пытался донести до читателя, варьируя мысль на разные лады. И какова же реакция? А никакой, почти никто и не заметил. Продолжали дуть в старую дуду: о неопечатанных урнах, ущемлении прав наблюдателей, манипуляциях с подсчетом голосов и прочих такого же рода второстепенных вещах.

Надо наконец понять одну простую истину: пользуясь своей монополией на законотворческую деятельность, правители России создали такую систему законодательства, за которой могут чувствовать себя безопаснее, чем немецкий фюрер в своем Wolfschanze. Она делает их пребывание у власти вечным, а всякую борьбу с ней противозаконной. Вопрос нужно ставить по-другому: а законны ли те законы, по которым вы судите нас? И не является ли вся ваша законотворческая деятельность подлежащей судебному преследованию? Иными словами: необходимо привлечь к ответу власть за нарушение фундаментальных принципов демократии, попрание народного суверенитета, узурпацию прав народа. Есть ли для этого основания? Их более чем достаточно. Ни тротила, ни фосгена для этого не требуется…

* * *

Но прежде чем привлекать к ответственности власть, следовало бы, справедливости ради, привлечь к ответственности обществоведческую науку. Ибо именно она заложила фундамент, на котором было воздвигнуто здание современной «представительной демократии», перевернувшей с ног на голову то отношение между властью и народом (гражданами), которое должно существовать в государстве как политической форме самоорганизации общества. С фундамента и надо начинать. Рухнет фундамент – рухнут и все эвересты и Гималаи лжи, которые на нем нагромоздили и которые позволяют власти диктаторствовать над народом на полном научном основании. Вот об этом и поговорим.

Что такое демократия в ее изначальном, неизвращенном смысле? Демократия – это воля (сила) народа. В самом точном и строгом содержании этого понятия. Эта воля народа покоится на его правах и находит свое конкретное воплощение в системе государственного законодательства. Особо обращаю внимание: нужно делать различие между правом и законом. Это принципиально. Единственным субъектом права на своей территории является народ. Он и только он один. Ибо только народ является участником того «общественного договора», на котором зиждется государство и который порождает правосубъектность. Однако сам народ не разрабатывает и не принимает законы – это невозможно и технически, и по существу. Законотворческая деятельность, как и всякая иная деятельность, требует высокого профессионализма. Поэтому народ как субъект права формирует органы государственной власти, которые и наделяет полномочиями облекать свою волю в форму законов и на их основе осуществлять управление государственными делами. Иными словами, система законодательства государства не может быть чем-то иным, кроме как отлитой в строгие юридические формы, т. е. в формы законов, волей народа. И власть не может быть чем-то иным, кроме как техническим исполнителем его воли. Любые поползновения власти выйти за рамки делегированных ей полномочий, т. е. наделить себя правами, есть акт узурпации прав народа, покушение на его суверенитет. Вот почему в Древних Афинах – этой колыбели демократии, – если Народное собрание обнаруживало, что закон, разработанный властью, противоречит интересам народа, его инициатор и разработчик навсегда изгонялся из Афин. В силу ли своей некомпетентности или по злому умыслу он это сделал – не имело значения. Объективно он вышел за рамки полномочий, которыми был облечен, а потому должен быть наказан. Проще говоря, власть не может навязывать народу свою волю, она должна выполнять его волю. Не способен на это – бери хворостину и иди пасти гусей. Пытаешься использовать делегированную тебе власть в корыстных целях – ступай за ворота полиса. Именно это и имел в виду Солон, когда на вопрос, лучшие ли законы он дал афинянам, ответствовал: «Да, лучшие из тех, которые они могли принять». Профессионализму политиков греки придавали столь большое значение, что должностные лица зачастую даже не избирались, а просто назначались. Значения это большого для греков не имело. Избранный ты или назначенный – все равно ты как уполномоченный народа обязан выполнять его волю.

А теперь, когда мы выяснили, что такое демократия, обратимся к русской действительности. Начнем с профессионализма. Все мы помним, какой «кипеж» был поднят в свое время нашими «русскоязычными» вокруг «ленинской кухарки». С каким жаром доказывалась необходимость «профессионального парламента». И чем все обернулось? Оказалось, что под «профессиональным парламентом» сии витии имели в виду парламент, работающий «на постоянной основе». То есть в «профессиональном парламенте» они прозорливо усмотрели синекуру, возможность сладко есть и мягко спать, не обременяя себя лишними заботами. Или я ошибаюсь? А вы всмотритесь в российскую «политическую элиту». Не знаю, как вы, я не смотрю ни Жванецкого, ни Хазанова, ни Петросяна – сально, пошло, скучно. Зато никогда не упускаю случая послушать российских политиков. Это же пиршество юмора! Что ни слово, то Цицерон с языка, что ни фраза, то Аркадий Райкин. В наш скудный положительными эмоциями век это многого стоит.

Вы можете себе представить, чтобы греки назначили командовать своими фалангами при Марафоне г-на Сердюкова? Или наставником в Академию Платона г-на Фурсенко? Я не могу, как ни насилую воображение. И ведь берутся же – никаких комплексов, никаких сомнений. Предложи такому Римский престол – глазом не моргнет. Разве что спросит, каков у Папы Римского ежегодный доход и сколько машин насчитывает его автопарк. При сложившейся ситуации иначе и быть не может – кому же не захочется стать «священной коровой». По юридической логике депутатская неприкосновенность не может распространяться дальше пределов исполнения депутатом своих непосредственных депутатских обязанностей. За этими пределами он такой же, как и все прочие смертные. У нас же депутатская неприкосновенность превращена в депутатскую вседозволенность. Депутат ни за что не отвечает и никому не подотчетен. И уж во всяком случае не подотчетен избирателю. Ибо избиратель на выборах голосует не за него лично, а за безликие «партийные списки». Попадет ли он в следующий состав Государственной Думы, от избирателя совершенно не зависит. Это компетенция не избирателя, а его партийного начальника.

* * *

Но даже не это главное. Главное в том, что власть возомнила себя самодостаточной, ни от кого и ни от чего не зависимой. В народе она видит не суверена страны, а своего вассала, который обязан выполнять ее мудрые предначертания. Народ имеет лишь те права, которые ему дарует власть. Власть превратилась в «государство в государстве». По отношению к народу она ведет себя не просто нагло, вызывающе нагло. Чего стоит хотя бы наложенный в свое время Государственной Думой запрет на проведение всенародных референдумов. Что это означает в переводе на юридический язык? Это означает, что свою правосубъектность (которой она вообще не обладает) Дума поставила выше правосубъектности народа. Согласно принципам демократии и требованиям правовой науки эти солоны и ликурги из «Единой России» должны были бы быть немедленно выдворены за пределы страны (как сделали бы в аналогичном случае греки) или отправлены на лесоповал (что было бы более справедливо). А они по-прежнему «заседают». Заседают исключительно на том же основании, на котором в Российской Академии Наук заседал в пушкинские времена «князь Дундук».

Власть прекрасно знает отношение народа к смертной казни как «высшей мере социальной защиты» (именно так она юридически точно ранее называлась) И разве не прав народ, ставший по милости все той же власти заложником преступного мира. И что же она, власть, как она считается с мнением народа, с его «правом на жизнь»? Да плевать ей и на народ, и на его «право на жизнь». Себя она заковала в такую автомобильную броню, которую никакой гранатомет не возьмет, окружила таким частоколом охранников, через который не то что террорист – кенгуру не перескочит. Ну а чадушек своих от греха подальше благоразумно отправила за рубеж. Наложив мораторий на смертную казнь, власть сделала давно ожидаемый последний шаг – законодательно ее запретила. Ну а что же Конституционный Суд? А г-н Зорькин, обжегшись на Ельцине, давно уже сдувает пылинки и пушинки с даги дзюдоиста Путина. Вот я и думаю, не потому ли российская власть так заботлива в своем отношении к убийцам и насильникам, что звериным инстинктом чувствует: за все, что натворила за 20 лет своего господства в России, сама может быть поставлена к стенке?

В ходе выборов как акта «прямого народовластия» народ выражает свою суверенную волю. И в выражении этой воли он не может быть ограничен ничем, никакими предписаниями властей. Ибо здесь он непосредственно вступает в свои права, а его воля и есть высший закон (Solus populi – suprema lex). В тех же Афинах любой гражданин мог поставить на обсуждение Народного собрания любой вопрос и требовать его рассмотрения по существу. Грек знал, что такое демократия, и никому не позволил бы ограничивать себя в своих правах гражданина полиса. А теперь возьмите российские законы о президентских и думских выборах, закон о референдуме. Это же апофеоз чиновничьего произвола. Власть сама решает, кого можно допускать к выборам, а кого нельзя, какие вопросы можно выносить на всенародный референдум, а какие нет. И т. д. и т. п. При таких законах она не только сама пожизненно будет сидеть в своих креслах, но и передаст эти кресла в наследство своим детям и внукам.

Разве в моем утверждении есть хоть гран преувеличения? Разве не видим мы, как сучит от нетерпения ножками новая поросль «политической элиты», готовая сменить (или уже сменившая) умученных галерной работой отцов своих и дедов?

Я привел для иллюстрации лишь некоторые примеры. Примеры отнюдь не из ряда вон выходящие. Представьте себе (почему бы не дать волю хотя бы воображению?), что на всенародный референдум вынесена вся российская система законодательства, все ее законы. Что останется от этой системы? Рожки да ножки. А что это значит? Да то и значит, что вся она нелегитимна, как нелегитимна и власть, создавшая такую систему. Власть это знает. Инстинктом самосохранения, как и все живое (власть – не безликие государственные институты, это те, кто в этих институтах сидят), она не обделена. То, что она заговорила о необходимости реформирования политической системы, как раз и свидетельствует о наличии у нее искомого инстинкта. Правда, что и следовало ожидать, она желала бы отделаться паллиативами, вроде перетряхивания партийной колоды, создания «общественного телевидения» (косвенное признание, что государственное телевидение – чиновничий рык, а не глас народа), выборов губернаторов и т. д. Позволим ли ей это сделать?

Власть – не особое, автономное царство. Это всего лишь институт управления государством. Об эффективности этого института свидетельствует состояние общества. А это состояние очевидно. Россия сегодня подобна тяжело больному, жизнь которого поддерживается только реанимационными трубками, функцию которых выполняют трубы газовые и нефтяные. В интернете бурно обсуждается статья в официальном органе КПК, посвященная России. Ставят вопрос: как к ней относиться? Вопрос сформулирован нелепо. Как всякая уважающая себя страна, Китай смотрит на мир китайскими глазами, блюдя свои национальные интересы. Мы не китайцы, мы русские. И на мир должны смотреть русскими глазами. Вопрос, следовательно, состоит не в том, «как относиться». Вопрос в том, сказал ли Китай правду. А сказал он чистейшую правду. Сказал жестко и цинично. Со времен Рейгана, назвавшего Россию Верхней Вольтой с атомной бомбой, так с Россией никто еще не позволял себе говорить. И мы, граждане России, должны претензии за это унижение предъявлять не Китаю, а собственной власти.

В этой связи, хотя и не по теме: россиянам нужно внимательно следить за маневрами «нашего президента» вокруг восточных районов России. В добрые намерения этого барышника, мечтающего «сделать Россию конкурентоспособной», что-то мало верится. Не превратит ли он Сибирь и Дальний Восток в «концессию», которую и сдаст на разграбление японцам, американцам и китайцам? Ну а выручка от этой коммерческой сделки, как и водится, потечет на зарубежные счета российских чиновников и «равноудаленных» – «своих» и «наших». Не следовало ли инициативу этого коммерческого директора вынести на всенародный референдум? Игра-то затеяна по-крупному, может закончиться для России ампутацией.

* * *

Возвратимся, однако, к теме. Политическую систему надо менять, менять радикально. Привести ее в соответствие с фундаментальными принципами демократии и нормами права, а не интересами чиновничества, каковой она сегодня является. Власть нужно поставить на подобающее ей место. Не сделает это власть, сделает сам народ. Но сделает уже по-своему, что было бы крайне нежелательно – он белых перчаток не носит. И пусть те, кто довел Россию до нынешнего коматозного ее состояния, не тешат себя иллюзией, что им удастся скоротать старость в кругу семьи в своих монрепо, обустроенных за границей. Эти монрепо давно уже под приглядом. Как и их зарубежные банковские счета. Все тут же будет реквизировано и пополнит активы поиздержавшихся МВФ, МБ, ЕБРР, иных мировых ростовщических контор. Юридических оснований для этого более чем достаточно. Неужели эти люди не читают газет, не смотрят телевидение и не слушают радио? Неужели не знают, как «мировое сообщество» виртуозно это умеет делать? Если не знают – тем хуже для них. Куда стопы свои направите, господа?

2012 г.

Демографическая политика Путина

То, что динамика смертности и рождаемости в России просто катастрофическая, знают все. Знает даже российская статистика. Уверения Путина и Медведева, что тут есть сдвиги к улучшению – либо глупая шутка, либо злонамеренная ложь.

Причин тут можно было бы назвать много – и объективных, и субъективных. Я посмотрю на проблему с позиций чистой теории. Напрасно думают, что теория – это удел ученых-профессионалов, что она не имеет отношения к реальной политике. Очень даже имеет. Никакая власть не действует, не имея тех или иных представлений о смысле и целях своей деятельности. Совершенно неважно, осознает ли это сама власть или не осознает, действует ли она сознательно или стихийно. Политика российского руководства тоже имеет свою внутреннюю логику. О ней и поговорим.

Ни один человек не сядет за руль автомобиля, не имея понятия о том, что такое автомобиль и каковы принципы его работы. Понятно, что это требование в равной мере распространяется и на тех, кто взялся «рулить» государством. Что же такое государство в глазах нашей «политической элиты»? Посмотрите литературу, по которой эта «элита» овладевала политической мудростью. Оказывается, что государство (цитирую первый подвернувшийся под руку учебник политологии) – «это организация публичной власти, которая обладает суверенитетом, действует на определенной территории и подчиняет себе все население, проживающее на данной территории». То есть государство, если верить ученым мужам, это не одна из форм (политическая) организации самого общества, не народ, самоорганизовавшийся на своей территории для совместной жизни и связанный в силу этого разветвленной системой общественных взаимоотношений, а государственная власть и ее институты. Общество – не субъект политического процесса, а объект, находящийся в полном и безраздельном введении власти.

А теперь сопоставьте эту «теорию государства» с политической практикой – разве не один к одному? Высокопоставленный белорусский чиновник академик А. Рубинов в статье, опубликованной в президентской газете «Советская Белоруссия», выразил это мировосприятие чиновничества с поистине академической откровенностью. «Граждане, – пишет он, – с давних времен регулярно вступают в конфликт с властью, стараясь отвоевать для себя больше прав и свобод в организации своей жизни и решении государственных вопросов». Власть же, со своей стороны, всячески противится этим неразумным, по мнению автора, притязаниям. Почему же неразумным? Ответ Рубинова предельно откровенен в своей суздальской простоте: «Государственная политика – это удел отдельных личностей-лидеров, обладающих, кроме знаний и опыта, еще и особыми талантами: интуицией, харизмой, силой характера, умением видеть главное и способностью принять оптимальное решение в сложных обстоятельствах». Может быть, это личное мнение Рубинова? Увы, Рубинов по своей наивности выболтал публично то, что лежит на душе у каждого чиновника. Трубно распинаясь в своей приверженности демократии, они в душе исповедуют самый махровый элитаризм. Они же реализуют его и в своей политической практике. О результатах деятельности этих харизматиков, обладающих «интуицией, силой характера, умением видеть главное и способностью принять оптимальное решение в сложных обстоятельствах», я умолчу. Они настолько впечатляющи, что не нуждаются ни в каких дополнительных комментариях. Достаточно взглянуть в окно.

Пойдем дальше. Почему общество вынуждено было на определенном этапе своего развития перейти от родоплеменной формы своей самоорганизации, основанной на патернализме и традициях, к государственной (политической), основанной на законах? Ответ очевиден, и он уже давно дан наукой: чтобы сохранить себя. Общество – часть природы, и подчинено, хотя и в модифицированной форме, всем ее законам. Как все живое, оно наделено инстинктом самосохранения. Отсюда следует, что стратегическая задача государственных институтов как органов управления государственными делами – сохранение народа или, что одно и то же, сохранение государства, поскольку государство и есть одна из форм его самоорганизации.

Но это если по науке и здравому смыслу. А если по «политологии»? Ведь по ее уверению государство – это не форма организации самого народа, а организация власти, ее институты. Естественно, что и стратегическая задача сохранения народа и территории, на которой он проживает, трансформируется в сохранение власти. Любой ценой, в том числе за счет принесения в жертву и народа, и территории. А для этого необходимо, как гениально выразился президент Путин, формулируя направление своей политики, «сделать Россию конкурентоспособной». И делают. На мировой рынок идет все, что только пользуется спросом: нефть, газ, лес, цветные и драгоценные металлы, произведения искусства, таланты, даже целые куски территории. Можно набрать зарубежных кредитов, не задумываясь над тем, кто и чем будет за эти кредиты рассчитываться. И все – во имя власти, все – для блага власти. Ну а дабы обезопасить себя от «электората», необходимо создать мощную полицейскую машину, армию сделать «контрактной», т. е. превратить защитников Отечества в преторианцев – защитников власти.

Вслушайтесь в лексикон нашей «политической элиты – «кредиты», «инвестиции», «бонусы», «девальвация», «эмиссия» и т. д. и т. п. Такое впечатление, что, кроме экономических словарей, эти господа в жизни ничего другого не читали. Конечно, экономика – предпосылка и основа существования общества, ибо, как справедливо говорил Маркс, чтобы жить, заниматься наукой, искусством и т. д., человек должен производить, т. е. создавать материальную основу своего бытия. Но чтобы все сводить к экономике – до такого не додумался даже Маркс, которого наша «элита» облыжно обвиняет в «экономическом материализме».