Кэтти УИЛЬЯМС
      СОЛНЦЕ ЗА ОБЛАКАМИ
      Анонс
      Красавец и богач, преуспевающий столичный адвокат Николас Рейнольдс, казалось бы, не пара скромной провинциальной библиотекарше Ли Тейлор. Однако между ними завязываются любовные отношения, хотя и далеко не все в них складывается гладко. К чувствам Николаев примешивается подозрительность, а независимый и гордый характер Ли не позволяет ей идти на компромиссы...
      Глава 1
      Щурясь от яркого летнего солнца, уже начинавшего припекать голову, Ли стремительно взбежала по ступенькам каменной лестницы, что вела к зданию суда.
      Весь гнев на брата, понемногу начавший уже ослабевать, вспыхнул теперь с новой силой. Ну и устроит же она ему головомойку! Для Фредди у нее было заготовлено столько суровых и язвительных слов, что, пусть только они останутся сегодня наедине, он узнает, какого мнения о нем сестра. Нет уж, на этот раз она не позволит ему отделаться так легко, и, если он надеется, что ее возмущение поутихло от времени, он жестоко ошибается.
      Внутри массивного здания суда было прохладно и сумеречно после солнечной улицы. Остановившись у порога, Ли нерешительно огляделась, соображая, куда идти дальше.
      Уголком глаза она заметила двух чиновников, бросающих на нее внимательные взгляды, и слегка поежилась. Уж не принимают ли они ее за какую-то юную преступницу? Наверняка в этом заведении можно частенько встретить преступников. Люди, стоявшие в просторных коридорах, входившие в разные двери и выходившие из дверей, на вид выглядели вполне респектабельно, но кто же знает, что привело их сюда.
      Появилось острое искушение повернуться и убежать из этого неуютного казенного здания, но Фредди ждал ее здесь, и она пересилила себя. А кроме того, пропала бы хорошо затверженная гневная речь, которую она сочинила для него, - ведь если не обрушить ее на голову брата прямо сейчас, то после, пожалуй, ничего не получится. Момент будет упущен.
      Ли ничего не могла с собой поделать, она обожала своего непутевого младшего брата - единственного родного человека, оставшегося после того, как восемь месяцев назад умер их дедушка. По опыту она уже знала, что достаточно парню заглянуть ей в лицо своими ясными голубыми глазками, как самый ужасный гнев утихал и этому негоднику все сходило с рук. Но то были обычные детские шалости, а тут уж совсем другое: ведь это не шутка - нелады с законом.
      На этот раз он зашел слишком далеко. Угнать с сомнительными дружками, которых он завел после смерти деда, чужую машину, чтобы, видите ли, немного покататься! За это и выпороть мало. Пусть он и участвовал в этом деле всего лишь пассажиром на заднем сиденье, но все равно, с законом шутки плохи.
      А хуже всего то, что сэр Джон Рейнольдс, один из лучших друзей деда, был оповещен об этом их адвокатом и до того встревожился, что прислал своего собственного внука защищать на суде Фредди. Конечно, им двигали лучшие побуждения: он не хотел, чтобы на будущее парня легло несмываемое пятно из-за этого дурацкого инцидента.
      Идя по коридору в направлении нужного кабинета, Ли была настолько погружена в неприятные мысли, что ничего не замечала вокруг. А открыв дверь и увидав на стуле у окна брата, совсем не обратила внимания на высокого темноволосого мужчину, стоявшего рядом с ним. Нахмурив брови, она решительно шагнула к Фредди, который моментально втянул голову в плечи и насупился.
      - Привет, Ли, - пробормотал он, исподлобья глядя на сестру.
      Девушка встала перед ним, упершись кулаками в бока; глаза ее гневно сверкнули.
      - Ну, - спросила она, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал твердо и непреклонно, - достукался?..
      На человека, стоявшего рядом, она по-прежнему не смотрела, принимая его за постороннего.
      - Это Николас... Мистер Рейнольдс. - Фредди кивнул в сторону незнакомца. Благодаря ему все кончилось удачно. Он сумел убедить судью, что случившееся было просто ошибкой. Мне сделали выговор и отпустили. - Он попытался задобрить сестру улыбкой, но тут же снова втянул голову в плечи, натолкнувшись на ее суровый и решительный взгляд.
      Ли открыла было рот, чтобы начать отрепетированную речь, но человек, присутствие которого она игнорировала так долго, наконец вмешался в разговор.
      - Ну-ну, - произнес он насмешливым тоном, - не будь так уж строга к этому сорванцу, Ли. А ты совсем не изменилась, хотя и минуло столько лет.
      Голос у него был глубокий и звучный, с хорошо поставленной дикцией; такой голос сразу покоряет.
      И она сама, и Фредди тут же повернулись к нему; брат вздохнул с облегчением, почуяв защиту, а Ли вспыхнула от возмущения, что кто-то так фамильярно и бесцеремонно вмешивается в их дела.
      Она вскинула голову и взглянула этому человеку в лицо. Ее воспоминания о Николасе Рейнольдсе были очень туманными, и не мудрено, что она сразу его не узнала. Когда-то давно они росли вместе и даже учились в одной школе; правда, он уже заканчивал учебу, когда она была еще в начальных классах. Ведь он был лет на семь старше ее. В ту пору они даже играли друг с другом, но не по своей охоте, а просто потому, что его дед крепко дружил и часто общался с ее дедушкой, пока эти Рейнольдсы не переехали на жительство в Лондон, где и обосновались навсегда.
      Сказать, что Николас вырос и возмужал с тех пор, значило бы ничего не сказать: от прежнего мальчишки и следа не осталось. Перед ней стоял высокий, крепкого сложения мужчина с темными, красиво подстриженными волосами и умными насмешливыми глазами, которыми он с некоторой долей любопытства и разглядывал ее сейчас. Точно так же, почему-то подумалось девушке, он мог бы разглядывать некую небезынтересную разновидность бактерии - изучающе и вприщур.
      Сама она не настолько изменилась, тут Николас прав: все те же, заплетенные в косу, каштановые волосы, отливающие медью, те же широко распахнутые синие глаза, тот же чуть выпяченный вперед упрямый подбородок. Но даже если и так, все равно ее разозлило, что он смотрит на нее таким насмешливым взглядом, как если бы она оставалась все той же маленькой глупой девчонкой, которую он частенько дразнил и доводил до слез своими едкими шуточками.
      - Благодарю вас, мистер Рейнольдс, что вы взяли на себя защиту моего брата, - произнесла Ли официальным тоном. - Хотя я и не понимаю, честно говоря, зачем адвокату понадобилось оповещать обо всем вашего дедушку. Не было никакой нужды совершать столь утомительный вояж из Лондона ради такого пустяка, как прогулка нескольких шалунов в угнанной по недомыслию машине.
      - Мой дед... - сказал он, и Ли отметила, что красоте и тембру его внушительного голоса позавидовали бы многие маститые мэтры, - мой дед очень любил мистера Джейкоба. И когда мистера Джейкоба не стало, старик поручил вашему адвокату непременно уведомить его, если с тобой или твоим братом что-нибудь случится.
      - Ясно, - отозвалась она, понимая в действительности только одно: он бросил все свои дела и приехал сюда ради них. А ведь из случайно оброненных замечаний деда она знала, что Николас в столице добился поразительных успехов, стал преуспевающим юристом и на его услуги там большой спрос.
      Острое чувство унижения охватило ее. Он, Николас, должно быть, уже решил, что они с братом - этакая парочка провинциалов-недотеп, которые сами ни на что не годны и без его покровительства не решили бы своих проблем. А все по вине этого паршивца Фредди!
      - В любом случае... - сказала она, как-то неловко задирая голову, чтобы взглянуть на возвышающегося над ней Николаев, - в любом случае благодарю вас за помощь и потраченное на нас время. Когда вы отправляетесь назад в Лондон?
      Она понимала, что хотя бы из элементарной вежливости следовало пригласить его отобедать или что-нибудь в этом роде, но почему-то не сделала этого. В присутствии Николаев она ощущала себя так же неловко и скованно, как и в ту пору, когда была еще маленькой девочкой. Сейчас ей хотелось только одного поскорее отвезти Фредди домой и задать ему там хорошенькую трепку за то, что из-за него, паршивца, разгорелся весь этот сыр-бор.
      Как бы то ни было, но она должна вбить брату в голову, что первое его столкновение с законом должно стать и последним, что она глубоко обеспокоена его поведением и что подобные мелкие проступки часто ведут к настоящим большим преступлениям. У нее было много чего ему сказать, но столь серьезная беседа плохо согласовывалась с присутствием лощеного столичного адвоката, из-за которого она растеряла бы весь свой пыл.
      Она снова повернулась к Фредди, собираясь продолжить обвинительную речь, но Николас опять ее перебил.
      - Может, обсудим все это за чашкой кофе? - спросил он тоном, подразумевающим, что у нее все равно нет выбора. Потом взял ее за локоть, словно собираясь немедленно провести к выходу.
      Почувствовав на себе его сильные пальцы, Ли в замешательстве отдернула руку.
      - Я бы с удовольствием, - сказала она, - но мне надо отвезти Фредди домой.
      - И что его там ожидает?
      Вопрос сбил ее с толку. Она надеялась, что Николас кивнет, попрощается и уберется восвояси, но он и не собирался уходить. Право, он был чересчур самоуверенным и слишком, черт побери, импозантным, чтобы вызвать ее симпатию. К тому же манера, с которой он обращался с ней, безумно раздражала. Этот ленивый выговор, это насмешливое растягивание слов заставляли ее невольно ощущать себя той неуклюжей, робкой школьницей, каковой она являлась много лет тому назад.
      - Нам с братом нужно кое-что обсудить, - терпеливо пояснила она. - Вернее, я должна кое-что сказать ему. - Она бросила на Фредди красноречивый взгляд. Кроме того, мне бы не хотелось задерживать вас. У вас в Лондоне есть дела поважней.
      - Напротив. Я не был здесь долгие годы, и мне чрезвычайно интересно посмотреть, как тут все переменилось. К тому же есть несколько вопросов, которые мы еще должны обсудить.
      Опять этот властный, безапелляционный тон, раздражающий ее, вводящий в замешательство! И что им вообще обсуждать?
      Легким толчком он открыл дверь и встал на пороге, приглашая Ли пройти первой, что она и сделала весьма поспешно.
      Ей не хотелось, чтобы он заметил, как она нервничает и смущается, но скрывать это было трудно. Столичная жизнь, связанная с постоянным общением со множеством людей, давала ему явное преимущество. Она же не привыкла к мужчинам, подобным ему, - холодноватым и сдержанным. В поселке, где она выросла, люди были грубоваты, но очень дружелюбны и просты: от них всегда знаешь, чего ожидать.
      К ее великой досаде, Фредди вдруг забормотал что-то насчет того, что хорошо бы пригласить Николаса домой. Ли повернулась к брату и резко сказала: "Замолчи!" Понятно, почему он загорелся желанием показать постороннему человеку их ничем не примечательный поселочек: чтобы протянуть время и избежать ожидавшей его взбучки. У нее же были совсем другие планы.
      - Я думаю, твой брат прав, - спокойно произнес Николас.
      Он улыбался ей, но все равно было видно, что он не одобряет ее слишком явной холодности. Заметив это. Ли еще больше нахмурилась.
      - Хорошо, - согласилась она неохотно, - мы можем поехать в поселок и выпить в кафе чашечку кофе. Вы приехали сюда на машине?
      Николас кивнул.
      - Я поеду следом за вами. Мой автомобиль вон там. - И он показал на сверкающий капот новенького "ягуара", стоящего на другой стороне дороги.
      Конечно, решила Ли, у такого мужчины должна быть именно такая шикарная машина.
      - Я сяду с Николасом, - встрепенулся Фредди. - Покажу ему дорогу.
      - Думаешь, я не понимаю, что за игру ты ведешь? - зло прошептала она брату. А громче сказала:
      - Прекрасно, поезжай.
      Николас наблюдал за ними с нескрываемым интересом. Для него мы особая порода людей, едко подумала Ли. На улице, под яркими лучами солнца, он выглядел еще более импозантно, чем в полутемном здании суда. Темные волосы были густыми и пышными, а глаза смотрели цепко и проницательно.
      Слишком пристальный взгляд смущал и беспокоил Ли - она не любила, когда ее так разглядывали. Но, в конце концов, он сейчас на ее территории, а значит, она сама может также глазеть на него, сколько ей вздумается.
      Глаза девушки прошлись по нему с головы до ног, отмечая и костюм отличного покроя, и тот особый шик, с которым был повязан галстук. Столичный пижон, подумала она неприязненно, разоделся как картинка. С трудом верилось, что этот плейбой когда-то тоже жил в Йоркшире: таких красавчиков, как он, здесь можно было увидеть разве что по телевизору.
      - Ты всегда подвергаешь людей, с которыми приходится общаться, такому тщательному осмотру? - поинтересовался Николас.
      - Такие люди редко появляются в наших краях, - спокойно ответила Ли. - Вы, столичные жители, диковинка для нас - как и мы, наверное, для вас.
      - Сдаюсь, - засмеялся он, шутливо поднимая руки.
      - Ну что, мы идем? - спросил Фредди, ухмыляясь дурному настроению сестры. Он сунул руки в карманы нового костюма, в котором выглядел слегка мешковато, и принялся насвистывать, всем своим видом показывая, что находит весьма глупым торчать здесь на солнцепеке.
      Ну что делать? У нее не оставалось выбора. Хорошо отрепетированная речь начисто вылетела из головы; и всю обратную дорогу до поселка она так и кипела от злости. А стоило взглянуть в зеркальце заднего обзора на "ягуар", едущий позади, как ярость усиливалась.
      К тому времени, когда они добрались до поселка и припарковали машины возле кафе, она приняла твердое решение ограничиться за столом пустой светской болтовней. А если ему не понравится, наплевать.
      Фредди в этой ситуации выглядел куда более веселым и беззаботным, чем сестра. Он бросал ей льстивые улыбочки, а потом вдруг спросил, можно ли ему прямо сейчас отправиться домой. Ли недовольно нахмурилась. Перспектива остаться одной с Николасом Рейнольдсом пугала ее.
      - С чего это тебе вздумалось сразу мчаться домой? - подозрительно спросила она.
      - Мне нужно позаниматься, чтобы не отстать в учебе.
      На это возразить было нечего. Нечасто случалось, чтобы Фредди добровольно был готов усесться за уроки, и мешать ему в этом было бы непедагогично. Как правило, он больше полагался на свою природную сообразительность, которая и помогала ему выкручиваться на экзаменах.
      Парень простодушно улыбнулся сестре, полностью уверенный, что его уловка удалась.
      - Прекрасно. Но в таком случае ты можешь заодно и прибраться в доме, заявила Ли, не желая, чтобы ее обставил этот нахальный пятнадцатилетний юнец. - Кроме того, почини дверь в кухне и вынеси мусорное ведро.
      - Почему это я должен чинить дверь в кухне? По-моему, она в полном порядке.
      - Она вот-вот свалится с петель.
      - Ну и что, нас ведь только двое, и...
      - Именно поэтому и почини ее, Фредди. Если же тебя это не устраивает, можешь пойти с нами в кафе, а оттуда мы с тобой отправимся в обувной покупать тебе новые туфли и зайдем в парикмахерскую подстричься.
      Ли по опыту знала, что поход в магазин и парикмахерскую решит спор в ее пользу, и не ошиблась. Фредди пообещал и убраться, и починить кухонную дверь, после чего неуклюже поблагодарил Николаев за то, что тот вызволил его из "этой передряги", и, весело насвистывая, ушел. Они остались на улице вдвоем.
      - Действительно передряга. Но я займусь им вплотную, чтобы подобных передряг больше не было, - вполголоса пробормотала Ли. Она взглянула на Николаев:
      - Так идем? - И поскорее покончим с этим, ясно слышалось в тоне вопроса.
      - Куда спешить, - мягко отозвался он. - Давай прогуляемся немного по поселку. Я ведь так давно здесь не был.
      Они обошли почти весь поселок. Николас с нескрываемым интересом озирался по сторонам, все время удивляясь, как мало тут все изменилось.
      - Вот и прекрасно, - резко сказала Ли. - Ничего и не надо менять. Мы здесь довольны тем, что есть, и не стремимся к особенным переменам. Ни высотные здания, ни шумные автострады, ни прочие прелести больших городов нам ни к чему. Зато нам нет нужды запираться на десять замков в собственных домах, мы не пугаемся, когда кто-то стучит в нашу дверь. Мы все друг друга знаем...
      - И нам хорошо, нам все очень нравится, - закончил за нее Николас.
      Ли быстро взглянула на него. Насмехается он над ней, что ли? Тон его голоса был достаточно миролюбив, но все же что-то вызывало в ней беспокойство.
      Уж не считает ли он ее серой и ограниченной? Интересно, подумала она, а как бы сложилась ее собственная жизнь, если бы она лет десять назад тоже покинула Йоркшир и переехала в один из крупных городов, в Лидс, например, или даже в Лондон?
      Никогда прежде эта мысль не возникала в ее голове. Ли была довольна жизнью и чувствовала себя счастливой среди живописных йоркширских долин, хотя и пожертвовала ради них возможностью учиться в колледже. Вместо этого сразу после школы она устроилась на спокойную работу в местную библиотеку и посвятила себя заботам о брате и дедушке, который часто болел и нуждался в уходе.
      Дед вырастил ее и брата после того, как много лет тому назад их родители погибли в авиакатастрофе, и теперь, когда Ли стала самостоятельной, ей пришлось в свою очередь взять на себя заботу о нем. Она не жаловалась, это ей было не в тягость. Ведь она очень любила покойного деда и просто обожала Фредди, хоть тот частенько злил ее своим поведением.
      И вот теперь этот лощеный чужак - а он был чужаком, хоть и провел часть своей жизни в Йоркшире, - своими разговорами морочит ей голову. Она чувствовала, что возбуждена и взволнована, хотя не понимала, в чем причина.
      Николас что-то заметил по поводу магазинов, которые, по его словам, были все такими же, как во времена его детства, и она ответила довольно резко, что не пришлось бы так удивляться, если бы он почаще сюда приезжал.
      Николас повернулся к ней лицом.
      - А ты откровенная и прямая, - заметил он.
      - В наших краях все такие.
      И словно в доказательство ее слов, к ним быстрыми шагами подошла миссис Эванс, дама средних лет, содержавшая вместе с мужем почтовую контору в поселке.
      - Ты не хочешь познакомить нас, девочка? - спросила она, с явным интересом поглядывая на Николаев.
      - Николас Рейнольдс, - неохотно сказала Ли. - Он приехал, чтобы помочь Фредди.
      - О да. Твой братик немного сбился с пути, верно ведь? Старый Джейкоб, должно быть, в гробу перевернулся, когда мальчишку задержала полиция. Николас Рейнольдс... Рейнольдс... Это мне что-то напоминает...
      В ответ Николас одарил ее обаятельной улыбкой.
      Глядя на него, Ли как-то по-новому ощутила его мужественную привлекательность. Он ведь не просто красив, в смятении подумала она, он действует на нее волнующе. А как же рядом с ним выглядит она сама? В принципе ей наплевать на его мнение, но.., но она наверняка кажется ему жалкой провинциалкой...
      По случаю летней жары она оделась без затей: легкая хлопчатобумажная юбка в фиолетовых тонах и вязаная кофточка с короткими рукавами. Длинные, до талии, волосы она попросту заплела в косу.
      Неудивительно, что он смотрел на нее свысока, словно она все еще была школьницей, немногим старше своего пятнадцатилетнего брата. А ведь ей как-никак уже стукнуло двадцать три.
      Судя по всему, Николас привык к совершенно иному типу женщин. Ясно, что сам он вращается в том избранном столичном кругу, где сосредоточены власть и богатство. Женщины, которые обитают в этом мире, такие же искушенные и изысканные, как и он. Этакие длинноногие блондинки с безукоризненным макияжем на лице и заученной улыбкой, при которой глаза всегда остаются холодными.
      Под влиянием этих мыслей Ли с независимым видом поджала губы. Еще не хватает, чтобы ее с кем-то сравнивали! Как бы то ни было, а она намерена оставаться самой собой.
      Николас любезно болтал с миссис Эванс, и эта далеко не юная женщина так и млела, отвечая на его учтивые улыбки легким румянцем и смущенно-протестующими ужимками, когда он сказал, что хорошо помнит ее со времен своей юности и что она совершенно не изменилась.
      - Ну разве он не ужасен? - кокетливо воскликнула она, обращаясь к Ли. Сделался таким импозантным мужчиной - и при этом бессовестно мне льстит!
      Возможно, миссис Эванс и не ожидала никакого ответа на свое замечание, но Ли сухо произнесла:
      - А мне кажется, он все такой же. Только постарше стал. Что же касается его обаяния, то на меня оно не действует. Я слишком хорошо помню, как он дразнил меня в детстве. - Неужели я в самом деле дразнил тебя? - спросил Николас, когда миссис Эванс распрощалась и ушла.
      - Тебе доставляло неописуемое удовольствие дергать меня за косы.
      - Похоже, это им совсем не повредило, - засмеялся он. - Твои волосы все такие же длинные и шелковистые, какими я их помню.
      Ли невольно залилась румянцем, но тут же закусила губу. Нет, что ни говори, а надо поставить его на место. Может, у него и уйма обаяния, но пусть не думает, что может очаровать и ее. Она, может быть, и провинциалка в его глазах, обыкновенная простушка, но это не значит, что она легковерная идиотка!
      Они отправились в кафе, и, пока сидели в ожидании заказа, она все время ждала, что мистер Бейерд, владелец заведения, обратится к ним точно таким же манером, как миссис Эванс.
      Бейерд тоже смотрел на Николаев с нескрываемым интересом, и Ли страстно хотелось, чтобы эти испытующие взгляды повергли того хоть в какое-то смущение. Но Николас и не думал смущаться. Он вел себя непринужденно, словно никуда и не уезжал из поселка, где всю жизнь прожила Ли. Это ее странным образом задело.
      - Я рад, что мы здесь одни, - сказал Николас, когда принесли кофе и пирожные. Жена мистера Бейерда пекла эти пирожные сама, и Ли никогда не могла устоять перед искушением отведать вкусную выпечку. - Я хочу кое о чем поговорить с тобой, а это легче сделать без Фредди.
      Что-то в его голосе заставило ее насторожиться.
      - Если ты собираешься читать мне нотацию по поводу столкновения Фредди с законом, - надменно начала она, - то можешь не затруднять себя. Я прекрасно сознаю, что он натворил, и приму свои меры. Фредди никогда не делал ничего подобного раньше и не сделает снова. Он просто немного выбился из колеи с тех пор, как умер дедушка. Можешь не напоминать мне, что я должна держать его в ежовых рукавицах, потому что именно это я и собираюсь сделать. И уже занималась бы, если бы не пришлось носиться по окрестностям, совершая путешествие по памятным местам твоего детства.
      "Вот так-то!" - добавила она про себя. Николас откинулся на своем тонконогом стульчике - мощное тело выглядело неуместно на столь хрупком сиденье, - и бесстрастно глядел на нее.
      - Целая речь, - протянул он с неколебимым спокойствием, не обращая ни малейшего внимания на недвусмысленный намек, что он подобным образом тратит ее время. - Однако, будучи адвокатом, я слишком часто наблюдал, как молодые люди, подобные Фредди, сходят с катушек и попадают в тюрьму. И поверь мне, все добрые намерения тут могут оказаться бесполезными.
      Он задумчиво посмотрел на нее, а когда вновь заговорил, то голос его звучал негромко, но веско:
      - Я понимаю, как тебе трудно воспитывать брата - ты ведь и сама едва вышла из детского возраста. Но ты не должна тешить себя иллюзиями, что здесь достаточно обыкновенной нахлобучки. Все не так просто.
      Ли взглянула на него, поджав губы. Да как он смеет вмешиваться в их жизнь и поучать ее, как следует воспитывать Фредди?!
      - Ты полагаешь, что я недостаточно взрослая, чтобы присматривать за своим братом?
      - Разве я это сказал?
      - Терпеть не могу эти дурацкие словесные игры, - поморщилась Ли, стараясь сдерживаться. - Можешь говорить прямо.
      - Хорошо, - согласно кивнул Николас. - Тогда позволь спросить, как ты намереваешься поступить с Фредди?
      Девушка нахмурилась, чувствуя, что попалась в ловушку.
      - Не понимаю, что ты имеешь в виду, - отозвалась она наконец. - Ну, устрою ему хорошенький нагоняй и буду еще строже присматривать за ним. Хотя, думаю, он и сам извлек из всего этого урок. Фредди не дурак, и я не представляю, чтобы ему пришло в голову снова затеять что-нибудь подобное. Он будет слушаться меня. Не беспокойся, он не кончит в тюрьме!
      - Да, тебе хочется на это надеяться. Но признайся честно: могла ли ты хоть на секунду представить, что он будет вовлечен в подобный инцидент?
      - Ну, не знаю. Он не был, конечно, паинькой с тех пор, как дедушка умер, но...
      - И ты в самом деле думаешь, что способна сама разрешить эту проблему?
      - Да, конечно! - Ее щеки вспыхнули, и она поднялась, готовая уйти из кафе, послав к чертям все правила вежливости и благодарности.
      - Куда вскочила? Садись! - настойчиво велел он, и это прозвучало так, что она невольно подчинилась. - Мы еще не договорили.
      - Я не собираюсь посвящать тебя в нашу жизнь, - упрямо пробормотала она.
      - А я в этом и не нуждаюсь, - спокойно сказал он. - Сам факт, что я нахожусь сейчас здесь, говорит, согласись, о многом.
      На это нечего было возразить, но железный тон, которым он это заявил, разозлил ее еще больше. Раздраженная его высокомерием, этой самонадеянностью, с которой он перечеркнул все ее усилия по воспитанию брата, и особенно непререкаемой логикой, не оставлявшей ей шансов на оборону, Ли была уже практически на грани срыва от гнева.
      Все эти дни, прошедшие со времени ареста Фредди, ее раздирали тревожные сомнения по поводу судьбы брата, и в глубине души она сознавала, что все ее многочисленные попытки повлиять на его воспитание после смерти их дедушки провалились. Не хватало только неуместных упреков Николаев Рейнольдса, да еще в таком покровительственном тоне!
      - Ну хорошо, - холодно произнесла она, - и что же ты посоветуешь мне с ним делать? Поставить его в угол? Держать привязанным к кровати?
      - Полагаю, - сказал он размеренным тоном, - что тебе было бы лучше уехать с ним из Йоркшира.
      За секунду до этого мистер Бейерд принес полную тарелку домашних пирожных; она надкусила одно, осторожно взглянув на Николаев поверх розовой сахарной глазури, и теперь едва не подавилась.
      - Что-что? - спросила она, не уверенная, что правильно расслышала.
      - Уехать из Йоркшира.
      - Отличная мысль, - бросила она саркастически. - Возможно, нам удастся успешно ограбить банк и устроиться после этого на Французской Ривьере. Я не люблю выражаться грубо, мистер Рейнольдс...
      - Николас, если тебя не затруднит. А то это звучит так официально, словно мы не знакомы друг с другом.
      Ли проигнорировала его замечание.
      - Нет, меня просто распирает от возмущения, что ты явился сюда с целым мешком добрых советов и учишь, как мне жить здесь дальше. У меня хорошая работа в библиотеке, если хочешь знать, а Фредди как-нибудь да образумится.
      - А если нет?
      Ли поперхнулась глотком кофе. Что этот тип возомнил о себе? Какого черта он учит ее жить?
      По какому праву, в конце концов? Она одна отвечает за Фредди и ни с кем не собирается эту ответственность делить! и не этому хлыщу судить, хороший она опекун или нет. Его дело тут сторона.
      Николас откинулся на стуле и нетерпеливо прищелкнул языком.
      - Ради всего святого, перестань смотреть на меня так, словно я злой волк из сказки, который только и думает, как бы тебя съесть.
      Пылающие синим светом глаза встретились с холодными серыми глазами в яростной схватке. Ей никогда не нравился этот парень; даже мальчишкой он ухитрялся действовать ей на нервы. Так почему же теперь она должна выслушивать его наставления, словно находится на перекрестном допросе в зале суда, а не сидит в уютном кафе мистера Бейерда?
      - А что, - неумолимо продолжал он, - ты собираешься, например, делать с образованием Фредди?
      - Как только он сдаст экзамены, он оставит школу...
      - и ты думаешь, это правильно? Фредди смышленый парень; чем он будет заниматься, если бросит школу? Он сказал мне, что хотел бы учиться на столяра-краснодеревщика, но не уверен, получится ли.
      - Он сам сказал тебе это?
      - Да, - кивнул Николас.
      Ли молча уставилась на него. Хорошо, что в этот момент Фредди не было рядом, а то она с удовольствием задушила бы милого братца.
      Ей и самой было доподлинно известно, чего он хочет, но с деньгами было туго, и ей казалось - по крайней мере раньше, - что брат понимает это. Они уже обсуждали этот вопрос, и Ли сказала Фредди, что он может делать, что захочет, но только после того, как поработает некоторое время и они вместе заработают немного денег. Это был единственный выход из сложившегося положения.
      Но как он мог взять и выложить вот так сразу все их личные проблемы постороннему человеку?
      И Бог знает, что еще он рассказал этому докучливому мистеру Всезнайке!
      - У Фредди фантастические амбиции, но для этого у нас не слишком много возможностей, по крайней мере в данный момент, - неохотно согласилась она. Может быть, в ближайшем будущем...
      - Финансовые проблемы? Ли нехотя кивнула.
      - Денег дедушки хватит только на то, чтобы содержать дом. Нужно сделать кое-какой ремонт, но он влетит в достаточно большую сумму. Мы отложили ремонт на некоторое время, но дольше тянуть уже нельзя. Нужно перекрыть крышу, к тому же я бы хотела провести центральное отопление. В общем... - Голос ее прервался.
      - Список можно продолжить.
      - Более или менее, - пожала она плечами, не желая признавать этот неприятный факт и думая еще о тысяче вещей, которые надо бы сделать. - Но постепенно мы сможем все устроить. С моим жалованьем мы как-нибудь выкрутимся.
      - А как насчет тебя? Ты надеешься стать счастливой, выкручиваясь из жизненных передряг? Поставила свою жизнь на карту, да?
      В сущности, так оно и было - Ли сама чувствовала это. Но если это все, что Николас собирался ей сказать, то лучше бы он и рта не раскрывал. Неужели он и в самом деле считает, что она готова лишить своего брата возможности приобрести хорошую профессию только лишь из некоего эгоизма, а себя на всю жизнь добровольно похоронить в библиотеке?
      - Я не вижу, к чему вы клоните, мистер Рейнольдс. О, извини, - произнесла она с приторной улыбкой, - Николас. Я не могу изменить положение вещей на данный момент. Так что придется выкручиваться еще какое-то время. - Она картинно развела руками. - Ничего не поделаешь.
      - А тебе не кажется, что можно как-то изменить положение вещей?
      - А тебе не кажется, что лучше не совать нос в чужие дела?
      Она почувствовала неловкость, едва эти слова сорвались с языка, но не могла уже вернуть их обратно и потому уставилась вниз, на свою пустую кофейную чашку, не осмеливаясь встретиться с ним взглядом.
      - Считай, что я пропустил мимо ушей это заявление. Но хотелось бы напомнить, что я приехал сюда только по просьбе моего деда, - сказал Николас с прежним спокойствием, и она опять ничего не ответила.
      С самого начала, как только Ли увидела Николаев Рейнольдса, она поняла, что этот человек - сила, с которой надо считаться, но еще не совсем поняла, до какой степени. Сейчас он поставил ее перед лицом сложных! проблем, на которые она пока что предпочитала закрывать глаза. И это ей совсем не нравилось. А тот факт, что он принадлежал к совершенно иному миру, только ухудшал дело.
      Искоса она взглянула на него, борясь со жгучим искушением бросить ему в глаза еще какую-нибудь дерзость, но вместо этого спросила, стараясь, насколько можно, совладать со своим голосом:
      - И что ты предлагаешь? Я же не могу изменить обстоятельства - я лишь могу как-нибудь справиться с ними.
      Она уставилась на него, как никогда досадуя, что выдала свое раздражение, тогда как следовало бы просто не обращать на все это внимания. Конечно, она высказала, что думает, но стоило ли так распинаться? Она терпеть не могла втягиваться во всяческие перебранки, и ей было страшно неприятно, что Николас увидел ее сегодня с этой стороны.
      Из-за своей стойки с явным любопытством на них смотрел мистер Бейерд. Ну вот, подумала Ли, теперь все в поселке будут знать, что у нее была беседа с красавчиком юристом из Лондона. И у всех появится повод поинтересоваться, о чем они говорили.
      Она сделала над собой неимоверное усилие и улыбнулась Николасу.
      - Когда ты намереваешься отравиться обратно? Ты так и не сказал.
      Вопрос был очевидным предложением сменить тему разговора, однако он хладнокровно проигнорировал его.
      - Я разговаривал с адвокатом о вашем финансовом положении. Ведь вам трудно сводить концы с концами, не правда ли? И к тому же и дом ваш вот-вот развалится.
      - Какая исчерпывающая информация! - изумленно распахнув глаза, воскликнула Ли. - Ты случайно не в Скотланд-Ярде работаешь?
      - Я убедил его, что в ваших же интересах не держать меня в неведении относительно вашего состояния дел.
      - Как заботливо с твоей стороны! Ну что ж, теперь, когда ты обнаружил, какая я негодная опекунша и в каком отчаянном положении оказались сейчас наши финансовые дела, ты можешь садиться в свой роскошный автомобиль и убираться обратно в Лондон. Я, конечно, очень благодарна за все, что ты сделал для нас, а что касается переезда, то, видишь, ты уже и сам понял, что мы просто не можем себе этого позволить.
      У нее появилось такое чувство, словно без ее ведома у нее произвели обыск в доме и все, что было найдено мало-мальски интересного, выставили на всеобщее обозрение. С этой минуты она больше всего хотела как можно быстрее вернуться к себе домой, где она могла бы сразу же стереть всякое воспоминание об этом человеке.
      - Все не так просто. Я не хочу разочаровывать тебя.
      Он сделал знак Бейерду принести им свежего кофе и спросил, хочет ли она еще пирожных. Ли съела уже три штуки, но, не удержавшись, кивнула и попросила Бейерда принести один из тех потрясающих эклеров, которые так хорошо печет его жена. Словно ей хотелось таким образом вернуть равновесие души.
      - Ты всегда так неравнодушна к сладостям? - с любопытством спросил он. Только не говори мне, что виноват свежий сельский воздух. Хотя воздух здесь действительно не такой, как тот грязный смог у нас в Лондоне, от которого пропадает аппетит и люди делаются бледными и болезненными.
      Еще один щелчок по носу, кисло отметила она. И счет не в ее пользу.
      - Так на чем я остановился? Ах да, я отнюдь не могу сейчас уехать, здесь ты совершенно не права. Я приехал сюда не только для того, чтобы помочь твоему брату.
      - В самом деле? - Она наблюдала за ним настороженно: к чему это он ведет?..
      - Видишь ли, мой дед был ужасно расстроен, когда узнал о.., неприятности с Фредди. Ведь они с твоим дедушкой были очень близки. Мой дед считал Джейкоба одним из немногих настоящих друзей, тех, кто любит его не за богатство и положение в обществе, а искренне, от души.
      Ли почувствовала, как от слов Николаев комок подкатил к горлу. Она понимала, что он имел в виду. Ее дедушка был и в самом деле необыкновенно искренним и чутким человеком. Он всегда был готов прийти другому на помощь и никогда ни перед кем не лицемерил.
      - Так что, - продолжал Николас, - когда мой дед услышал о том, что случилось с Фредди, он отправил меня сюда не только затем, чтобы помочь мальчику, а и для того, чтобы я привез вас обоих с собой в Лондон. Он очень хочет позаботиться о вас.
      - Что?! - воскликнула Ли.
      - То, что ты слышала.
      - Ничего себе! - выдохнула она. - Даже трудно поверить. Я понимаю, что у твоего деда самые добрые намерения, и передай ему мою самую искреннюю благодарность. Но мы и сами прекрасно справимся со своими проблемами. В благотворительности мы не нуждаемся.
      - Речь не идет о благотворительности, - проговорил Николас холодным голосом. - Мой дед хочет это сделать в память о Джейкобе. А что касается того, что вы в этом не нуждаетесь, то я бы так не сказал.
      - Что ты имеешь в виду? - уставилась на него Ли колючим взглядом, отбросив все попытки быть вежливой.
      - Я думаю, что для вас обоих лучше на какое-то время уехать из Йоркшира. Фредди будет обучаться в Лондоне столярному делу, а дед заплатит за обучение.
      - Но я не могу так просто бросить работу и уехать в Лондон. А что будет с нашим домом? Кто будет присматривать за ним?
      - Наймешь прислугу.
      - Нет, Я не могу принять предложение твоего деда.
      - Хочешь из гордости пожертвовать будущим своего брата?
      - Это все не так просто, - беспомощно пролепетала Ли. - У меня здесь работа. Я никогда не смогу отплатить вам за это и всю жизнь буду обязана.
      - Ничего подобного, расплачиваться тебе не придется. - Он откинулся на стуле и посмотрел на нее долгим взглядом. - Дедушка изнывает от желания помочь тебе и твоему непутевому братцу, но я - совсем другое дело. И ты поедешь в Лондон не развлекаться на досуге, а работать. Ты можешь работать у меня, и это поможет тебе разрешить все твои проблемы.
      Глава 2
      Десять дней спустя Ли и Фредди вышли из вагона на вокзале Кинге-кросс в Лондоне.
      Ли удалось договориться со старым мистером Эдвардсом, одним из друзей своего деда, что он по мере возможности будет присматривать за их домом. За это она обещала снабжать его вишневыми пирогами всякий раз, как испечет их. Ничего другого предложить она не могла - финансы были слишком скудными, чтобы нанять постоянного сторожа.
      Николас попал в самую точку, когда заметил, что деньги для нее главная проблема. Того немногого, что она зарабатывала, и скромной суммы, оставленной ей дедом, едва хватало, чтобы сводить концы с концами - и то при помощи самой изощренной экономии. И он воспользовался этим аргументом, чтобы склонить ее в конце концов к переезду в Лондон.
      Как искусный адвокат, он сразу нашел то, что подействует на нее наверняка: все это нужно для блага Фредди. И Ли, которую никто раньше не мог заставить сделать что-либо против ее воли, оказалась как бы в ловушке. Хочешь не хочешь, а она должна ехать в Лондон ради спасения будущего своего брата.
      Неоднократно она готова была полностью отказаться от этой идеи, и только энтузиазм брата, который спал и видел себя в Лондоне, удерживал ее от этого. А хорошо было бы позвонить Николасу и послать его ко всем чертям с его глупым предложением!
      Что касается работы, которую он предложил ей, то она достаточно проницательна, чтобы понять, что это был просто жест, отчасти предназначенный, чтобы облегчить ее совесть. В конце концов, подумала она, оглядывая суетящуюся безликую толпу на платформе, им, скорее, двигали интересы собственного спокойствия. Ему ведь надо было как-то защититься от нежелательных гостей, и к тому же с пустыми карманами.
      Разумеется, ему не хотелось, чтобы непрошеные гости нарушали привычное течение его размеренной лондонской жизни, а для этого нужна была уверенность, что Ли сама достаточно зарабатывает себе на жизнь. Но неужели он мог хоть на секунду подумать, что они с братом способны воспользоваться великодушием его деда и сесть старику на шею?
      Да, он использовал сложившуюся ситуацию стопроцентно. А что касается ее, то она потеряла остатки своей гордости...
      И вот теперь они с братом стояли на платформе вокзала - такого огромного, каких раньше она никогда не видела, - окруженные горой своих потрепанных сумок и чемоданов, часть которых для надежности были перевязаны веревочкой, а поблизости не было видно ни одного носильщика.
      Тысячи и тысячи людей - гораздо больше, чем жило во всем их поселке, торопливо шагали мимо них, занятые своими мыслями и делами, но никому и в голову не приходило помочь им. В Йоркшире, печально подумала Ли, не было бы недостатка в людях, готовых прийти на помощь.
      От всей этой новизны Фредди совсем растерялся и, несмотря на то что всей душой рвался в Лондон, стоял рядом притихший и подавленный. Ли обернулась к нему и приказала отправиться на поиски какой-нибудь тележки.
      - А где? - спросил он.
      - Понятия не имею, - ответила она нетерпеливо. - Просто пойди и достань что-нибудь. Если мы будем ждать тут носильщика, то простоим до седых волос.
      Парень послушно отправился на поиски, предоставив сестре маяться собственными мыслями и сомнениями. Ли чувствовала себя совершенно выбитой из колеи. Прежде она несколько раз бывала в Лидсе, а в Лондоне - только однажды, совсем еще девчонкой, и, насколько она помнила, он так же подавлял ее своими размерами. Все здесь было каким-то огромным: дома, улицы, людские толпы.
      Все же она надеялась, что Николас хотя бы снаружи ждет ее, потому что, если его там нет, предстоял еще один кошмар - искать такси и добираться самой до их дома, расположенного где-то в Хэмпстеде.
      О Боже, подумала она, и зачем только я согласилась сюда приехать? Она не сможет здесь жить, она привыкла совсем к другому, проведя всю жизнь в сельской местности, где люди наряжаются только по праздникам и собираются посудачить на рынке, единственном людном месте в поселке.
      А здесь с самого утра все так изящно одеты! Женщины на высоких каблуках, а мужчины в парадных костюмах. Ли не могла припомнить, чтобы ее дедушка когда-нибудь надевал костюм, хотя он и висел у него в гардеробе на вешалке.
      Критическим взглядом она окинула себя: легкое цветастое платье без рукавов, мягко ниспадающее вдоль стройной фигуры, и пара босоножек - вот и весь ее наряд. На голову она надела соломенную шляпу, чтобы защитить лицо от солнца.
      Веснушки, обычно малозаметные, проступали ярче, если она бывала недостаточно осторожна на солнце. Но сейчас эта соломенная шляпа ее смущала, ибо еще больше подчеркивала ее сельское происхождение.
      Наконец вернулся Фредди с тележкой, и после бесконечных усилий, с трудом найдя дорогу среди вокзального столпотворения, они вышли на привокзальную площадь, так же тесно запруженную народом, как и сам вокзал.
      - Вот это да! - выдохнул Фредди, оглядываясь вокруг. - Ты когда-нибудь видела подобную толкотню?
      - Спроси лучше, хотела ли я все это видеть...
      - Перестань хандрить, - хмыкнул Фредди, недовольно отвернувшись.
      - Я и не хандрю. Мне просто хочется "Немного свободного пространства.
      - А мне нет.
      - Не сомневаюсь. Ты ведь здесь словно малыш на рождественской ярмарке.
      Оба засмеялись, и Ли обняла брата за плечи. Но Фредди тут же отстранился он всегда стеснялся ласк, особенно на людях.
      Ли медленно огляделась в поисках Николаев и тут же услышала за спиной звучный, хорошо поставленный голос:
      - Я вижу, вы отлично справились и сами нашли дорогу.
      Она обернулась, вспыхнув румянцем. А когда его серые глаза пробежали по ней, вдруг почувствовала себя неловко, словно этим беглым взглядом он проник ей под одежду.
      - Да. Добрались без проблем. Разумеется, она должна быть вежливой с ним, но вовсе не обязана быть дружелюбной. В памяти еще свежи те тонко завуалированные намеки насчет ее безответственности по отношению к Фредди и неумения позаботиться о себе. Поэтому она решила держаться с ним настороже.
      - Ладно, пойдем.
      Он подхватил их чемоданы, словно они совсем ничего не весили, и широким, решительным шагом двинулся к стоянке машин. Ли заторопилась вслед за ним, придерживая рукой шляпу и невольно любуясь его легкой, упругой походкой, походкой спортсмена.
      На ходу он так дружески болтал с Фредди, отвечая на его жадные расспросы, словно они много лет знали друг друга. Очевидно, скрытая неприязнь, которую он испытывал к ней, не распространялась на ее брата.
      Надо бы, подумала девушка, серьезно поговорить с Фредди, чтобы он был здесь настороже и не слишком увлекался Лондоном, не забывал, что по натуре он сельский парень. Очень не хотелось, чтобы брат изменился, стал этакой "столичной штучкой".
      Сверкающий "ягуар" Николаев исполнил Фредди таким энтузиазмом, словно он видел его первый раз в жизни.
      - Это всего лишь машина, Фредди, - охладила Ли его пыл и, заметив удивленно поднятые брови Николаев, добавила:
      - Груда металла на четырех колесах, предназначенного для того, чтобы доставить тебя из пункта А в пункт Б.
      Она уселась на переднее сиденье и пристегнула ремень, в душе и сама восхищаясь блеском приборной панели и упругостью роскошных сидений.
      - На большинство женщин эта груда металла произвела бы большое впечатление, - пробормотал Николас, включая мотор.
      - В самом деле? - бросила она, пристально глядя в окно. - Не понимаю почему. Что касается меня, то автомобиль - это совсем не та вещь, с помощью которой мужчина может произвести на меня впечатление. Как и стоимость дома, в котором он живет, или одежда, которую носит. Это все внешнее и совсем не говорит о том, что он за человек.
      Так что, хотелось добавить ей, можешь не беспокоиться, что меня интересуют твои деньги.
      - А на тебя уже производили впечатление мужчины?
      Ли нахмурилась и решила не отвечать. Что за дурацкий вопрос? Это касается только ее, а ему нечего совать нос не в свои дела.
      - Нет, - вмешался Фредди с заднего сиденья. - Она не дружила с ребятами уже много лет, с тех самых пор, как порвала с Дэном Стэнли.
      - Ты что, собираешься посвящать в мои личные дела всех и каждого? огрызнулась она. - Ты еще слишком мал, чтобы судить о подобных вещах.
      В ответ на суровую нотацию Фредди скорчил гримасу и обиженно уставился ,в боковое окно, разглядывая улицу, по которой они проезжали. А Николас, как с досадой заметила Ли, похоже, в душе забавлялся их репликами.
      - Теперь понимаю, почему ты купил такую роскошную машину, - ехидно заметила она. - Чтобы производить впечатление на девушек.
      - Я не общаюсь с девушками, - возразил он, ничуть не обескураженный сарказмом в ее голосе. - Я больше контактирую с женщинами. И мне нет нужды производить на кого-либо впечатление своей машиной.
      Ли не стала больше задавать вопросов, потому что в его тоне почувствовала нечто, что удержало ее от этого. Уставившись, как и брат, в окно, она замолчала.
      К удовольствию Фредди, Николас повез их окольным путем, показывая по дороге достопримечательности Лондона и называя их с легким оттенком насмешливости в голосе, чего брат, конечно, не замечал, но она-то сразу уловила.
      Тем не менее Ли с интересом слушала его, улыбаясь забавным описаниям, даваемым им знаменитым зданиям, а в паре случаев даже расхохоталась от души, хотя и напоминала себе все время, что он задавака и совсем ей не симпатичен.
      Спустя примерно час через тяжелые ворота, которые вели в маленький внутренний дворик, они подъехали к дому Рейнольдсов. Сад был не очень большой, но дом с лихвой возмещал этот недостаток внушительным, усеянным многочисленными окнами трехэтажным фасадом.
      Фредди тихо присвистнул, а Ли сказала, слегка усмехнувшись:
      - Вам тут не тесно, как я погляжу. Этот дом гораздо больше, чем гостиница в нашем поселке.
      - Я слышал, что внешние атрибуты на тебя не производят особого впечатления.
      - Конечно, нет, - отпарировала она, уловив явный намек. - Я просто констатирую факт. Ты и твой дедушка живете здесь одни?
      - Большую часть года. Мои родители проводят здесь по два месяца каждую зиму. И еще есть несколько слуг, которые следят за домом и садом.
      "Ягуар" остановился у подъезда. Ли вышла из машины, крепко придерживая соломенную шляпу обеими руками. Откинув голову назад, она внимательно изучала окружающую обстановку. Густые волосы она на сей раз не стала заплетать в косу, и теперь они струились вдоль спины, горя на солнце шелковистой медью.
      Николас остановился в нескольких метрах позади нее. Он покачал головой, словно отгоняя какую-то странную мысль, и, пройдя мимо Ли, открыл входную дверь собственным ключом.
      Сразу же появился какой-то пожилой человек, чтобы взять их чемоданы, и средних лет женщина, маячившая на заднем плане, - видимо, для того, чтобы отвести гостей в предназначенные им комнаты.
      Ли предпочла бы еще некоторое время остаться в вестибюле, чтобы полюбоваться отделкой помещения, цветущими растениями в горшках и великолепными картинами на стенах, но горничная повела их наверх.
      Широкая лестница, устланная мягким ковром, вела на второй и третий этажи, обнаруживая за каждым поворотом по несколько роскошно убранных комнат. Фредди со своими чемоданами буквально ринулся по ней через две ступеньки. А Ли задержала шаг и обернулась к Николасу.
      - Не знаю, как и благодарить вас с дедушкой за ваше сердечное приглашение, - сдержанно произнесла она. - Фредди просто в восторге от перспективы продолжить обучение в колледже.
      - А ты, судя по тону твоего голоса, все еще не разделяешь его энтузиазма, - усмехнулся Николас. - А ведь могла остаться в Йоркшире и заниматься своим разваливающимся домом и своей неприбыльной работой в библиотеке, которая только и может, что оплатить еду на столе.
      - Ты прекрасно знаешь, что меня бы здесь сейчас не было, если бы не Фредди.
      - Но ты все-таки здесь, не так ли? - вкрадчиво возразил он. Серые глаза скользили по ней с холодным вниманием. - И ты могла бы перестать вести себя так, словно ужасно страдаешь от перемены образа жизни. Я уже говорил, что единственной причиной, по которой я вызволил из беды твоего брата, было желание моего деда.
      - Хочешь сказать, что сам не желал бы видеть нас здесь?
      - Я хочу сказать, что ты выбралась из трудной ситуации и...
      - И должна быть тебе благодарна, - закончила Ли за него. Она почувствовала, как все ее благие намерения быть вежливой с этим человеком развеиваются словно дым. Снова то же самое.
      - А разве не так?
      - Да, так, - ответила она коротко. А про себя подумала, что оказалась в золоченой клетке, стала самой настоящей пленницей в такой ситуации, контроля над которой была лишена.
      - Я не жду благодарности. Ли, - сказал он веским тоном. - Но я вправе ожидать, что ты перестанешь вести себя так, словно ты мученица в стане злобных врагов. А теперь, если хочешь, можешь пройти наверх и привести себя в порядок.
      - Может, и захочу, - огрызнулась она, уязвленная его выговором, в общем-то сознавая, что сама спровоцировала его. - Где моя комната?
      - Я покажу тебе. - Он двинулся вверх по лестнице, Ли последовала за ним.
      Все в нем: жесты, речь, манера поведения, неприступный, холодный вид выражало самоуверенность, граничившую с высокомерием. Он был совершенно другим, чем те ребята, с которыми она встречалась в прошлом. И, как она прекрасно понимала, совершенно отличен от нее самой. Вот об этом не стоит забывать: они абсолютно разные люди.
      По дороге Николас рассказывал ей о своем деде, о том, как сильно тот изменился, когда несколько лет назад умерла его жена.
      - Дед почти не выходит из дома, - объяснил он. - Редко спускается вниз. Только в столовую во время обеда и в библиотеку - вот, пожалуй, и все.
      Что за глупость? Зачем запираться от людей? - подумала Ли. Ее собственный дедушка пребывал в бодром настроении до самого конца. Даже в те последние несколько недель, когда болезнь окончательно сломила его, он все еще выходил на прогулки и старался быть, насколько это возможно, активным.
      Ее комната располагалась на верхнем этаже, рядом с комнатой Фредди. Николас распахнул дверь, и она вошла внутрь. Ее чемоданы были уже внесены и стояли на полу рядом с гигантским старинным гардеробом. И вся отделка спальни была старинной, начиная с туалетного столика и стульев и кончая бюро, стоящим возле высокого арочного окна, и большой кроватью с пологом на четырех столбиках.
      - Замечательно, - выдохнула Ли, пройдясь по паркетному полу и дотронувшись руками до мебели. Маленькую ванную, по всей видимости, пристроили гораздо позже; она была отделана кафелем в абрикосовых и зеленых тонах, с подобранными по тону банными полотенцами.
      Николас, немного задержавшийся в дверях, тоже прошел в комнату и быстрым взглядом огляделся вокруг.
      - Располагайся как дома, - сказал он, подходя к окну. - Думаю, здесь тебе будет удобно.
      - Надеюсь, - сухо проговорила Ли, - хотя я и не привыкла к такому комфорту. Я выросла среди людей, которые проишачили всю свою жизнь, работая на шахтах, или вкалывали на фабрике и так и не узнали, что такое настоящий комфорт. Но богатство делает человека невосприимчивым к нуждам других, не так ли?
      - Чего ты цепляешься? - пожал плечами Николас. - Неужели ты считаешь, что сейчас самое время для обобщений? Когда ты перестанешь разделять людей на категории и придешь к выводу, что у каждого есть возможность чего-то добиться?
      - Ничего подобного! Я не разделяю людей на категории.
      Николас двинулся к ней и, прежде чем она смогла ускользнуть в дальнюю часть комнаты, подошел вплотную - слишком близко, чтобы она могла чувствовать себя в безопасности.
      - Ты, - сказал он, запуская пальцы в ее длинные непокорные кудри и поворачивая лицом к себе, - самая упрямая спорщица из всех женщин, которых я встречал в своей жизни. А я встречал их немало.
      Ли молча смотрела на его смуглое красивое лицо. Очень хотелось ответить какой-нибудь колкостью - и в других обстоятельствах она непременно нашла бы нужные слова, - но сейчас почему-то пересохло во рту и ничего не приходило на ум.
      На мгновение у нее закружилась голова, но она тут же взяла себя в руки.
      - Ну вот еще! Меня совсем не интересует количество женщин в твоей жизни!
      Сердце почему-то бешено заколотилось, а ладони покрылись холодной влагой, так что пришлось плотно прижать их к бокам. И захотелось побыстрее ускользнуть от этого человека. Он ее подавлял.
      За дверью послышались чьи-то шаги, и через секунду вошел Фредди. Николас быстро отпустил девушку, и миг смятения миновал. Ли нагнулась над своими чемоданами и начала выгружать их содержимое на кровать, без умолку болтая с Фредди, чтобы замять неприятную сцену. Брат сообщил, что уже распаковал свои чемоданы и устроился. Сие означало, что он побросал всю одежду в первые попавшиеся ящики и шкафы и теперь горел желанием отправиться в город. Он уже упросил Николаев взять его на знаменитую Пикадилли и прокатиться с ним в метро, о котором много слышал. Ли не могла не усмехнуться, вообразив Николаев, который давится вместе с ее радостно озирающимся братом в переполненном вагоне метро.
      - Николас, наверное, занят. Ему ведь нужно работать, - сказала она, стараясь стереть с лица улыбку.
      Эта мысль, очевидно, не приходила в голову Фредди.
      - Подумаешь! - воскликнул он. - Неужели ты не можешь взять выходной?
      - Фредди!
      - Все в порядке, Фредди, - засмеялся Николас. - Я уже взял выходной. Благодаря этому вы оба сможете поближе познакомиться с Лондоном, и чем скорее, тем лучше.
      Фредди вылетел из комнаты, как восторженный щенок. Его бурная энергия истощала Ли. После ухода парня Николас повернулся к ней.
      - Не хочешь поделиться со мной, что тебя так рассмешило?
      - Рассмешило?
      - Да, ведь ты улыбалась чему-то минуту назад. Ли откинула прядь волос со лба и любезно сказала:
      - Пожалуй, поделюсь. Улыбалась я потому, что вообразила тебя в вагоне метро, стиснутого со всех сторон чужими локтями и сумками, как сардина в консервной банке.
      - Ну что ж, - с готовностью согласился Николас, - я тоже позабавлюсь, видя тебя в метро стиснутую теми же локтями и стенающую о своем прекрасном, тихом Йоркшире.
      - В таком случае будет лучше, если я не поеду с вами, не так ли? - колко отпарировала она. - Тогда ты лишишься удобного случая посмеяться надо мной.
      Как только Николас вышел из комнаты, она приготовила себе горячую ванну и с огромным наслаждением погрузилась в душистую мыльную пену.
      За последние две недели у нее было очень мало времени, чтобы подумать о себе, и теперь, в тиши этой ванной комнаты, она впервые осознала случившуюся с ней перемену. Это было невероятно. Вырванная из своего родного провинциального городка, она перенеслась в Лондон, и не просто в Лондон, а в лондонское фешенебельное общество, поскольку уже ясно было, что именно к нему принадлежал Николас.
      Она чувствовала себя Золушкой на балу, но только Золушкой поневоле, без кареты и роскошного бального платья. Одета она была просто и так же просто говорила и вела себя в мире, где все, без сомнения, владели другим, более утонченным и полным намеков языком. Она еще не успела встретиться ни с кем из его друзей, но уже не ждала от предстоящих знакомств ничего хорошего.
      Хотелось бы знать, похожи ли они на Николаса. Мужчины, должно быть, все высокие и галантные, а женщины - искушенные, умеющие держать себя в обществе.
      Ей было трудно представить себе кого-то еще, похожего на него, но это, должно быть, просто потому, что она еще никогда не бывала в свете.
      Тревожная мысль вдруг пронизала ее: а не смешна ли одежда, которую она привезла с собой? Ситцевые платья в цветочек, босоножки и джинсы, может, и хороши для ее родного поселка, но как они будут смотреться здесь? Пытаясь отделаться от тревоги, Ли передернула плечами и пришла к выводу, что люди должны принимать ее такой, какова она есть. Сама же она, разумеется, не станет терять из-за этого сон.
      Но через час, одеваясь к обеду, она снова с сомнением пересмотрела свою одежду. Многие вещи, увы, выглядели потрепанными. Как-то не доходили руки хоть сколько-то обновить свой гардероб за последние несколько месяцев, с того времени, как умер дедушка, и большая часть нарядов казалась теперь несколько устаревшей. Хотя, в конце концов, это не имеет решающего значения, сказала она себе с вызовом, надевая строгое зеленое платье на этот вечер. Она приехала к сэру Джону и хотела выглядеть просто и скромно.
      Николас обедал в тот день не дома и собирался прийти попозднее, возможно, когда они уже будут пить кофе.
      Вот и хорошо, подумала она, глядя на свое отражение в зеркале и размышляя, стоит ли воспользоваться косметикой. Прикинув так и сяк, решила отказаться от нее. Она и без того была слишком чувствительна к присутствию Николаев, а накрасившись, чувствовала бы себя и вовсе несвободно.
      Когда несколькими минутами позднее она вместе с Фредди спустилась вниз, сэр Джон уже ждал в столовой. Ли представила ему брата и, пока старик разговаривал с ним, воспользовалась возможностью разглядеть его.
      Она плохо помнила сэра Джона. Ему было примерно столько же лет, сколько дедушке, но выглядел он намного старше. Морщины смирения и разочарования избороздили его лицо, а глаза стали какими-то блеклыми, словно долгие годы он провел в занятиях, наводивших тоску.
      Когда он повернулся и заговорил с ней, даже голос старчески и надтреснуто дребезжал.
      Сэр Джон извинился, что не мог встретиться с ними раньше.
      - Мой доктор не любит, когда я перенапрягаюсь. Я стараюсь проводить большую часть времени за чтением или отдыхом.
      Ли считала, что это не самый здоровый образ жизни, но из вежливости кивнула и перевела разговор на другую тему. Она заговорила о своем дедушке, а Фредди поминутно прерывал ее шутками, порой весьма рискованными, и через четверть часа старик явно оживился.
      - В молодости он был разбитным малым, этот старый Джейкоб, многозначительно произнес сэр Джон.
      Ли засмеялась.
      - Он был разбитным малым и в зрелые годы, сэр Джон, поверьте мне.
      - Женщины от него с ума сходили, - с ухмылкой вставил Фредди.
      - Да ну? Ли кивнула.
      - Всегда находилась какая-нибудь дама, которую он приглашал выпить чашечку кофе. И если она действительно нравилась ему...
      - Он дарил ей что-нибудь, что мастерил собственными руками, - закончил Фредди.
      Ли взглянула на брата, и они радостно засмеялись.
      - Была одна такая дама, - начал Фредди, давясь от смеха при воспоминании, - миссис Болби, вдова.
      - Фредди! Сэр Джон не желает слушать о миссис Болби.
      - Нет-нет. Пожалуйста, продолжайте, молодой человек. - Старик и в самом деле оживился.
      - Миссис Болби, - перебила брата Ли, - была очень достойная, кроткого нрава женщина...
      - Жеманница! - перебил Фредди.
      - И дед решил - не знаю, что на него нашло... - Ли так и не смогла договорить и тоже принялась неудержимо смеяться.
      - Подарить ей деревянные резные шишечки для кровати... - продолжил Фредди.
      - И лютню. Он сказал ей, что они смогут заниматься прекрасной музыкой, любуясь этими шишечками!
      Сэр Джон засмеялся, сначала сдержанно, потом все веселее и громче.
      За изысканным блюдом из семги с креветками Фредди и Ли продолжали потчевать его историями о забавных проделках, которые вытворял их дедушка. Старику и в самом деле, казалось, нравились эти рассказы; за кофе он вдруг покачал головой и пробормотал, что очень завидует жизни Джейкоба.
      - Вы двое, наверное, были для него источником радости. Конечно, у меня есть Николас и я очень его люблю, но он редко бывает со мной. А сам я совсем не выхожу, - признался он. - Не вижу смысла. Мир меняется вокруг меня, а мне уже все равно, что происходит вне этого дома.
      - Все не так плохо, сэр Джон, - мягко сказала Ли, дотронувшись до его старческой, морщинистой руки. Она собиралась рассказать ему о своих прекрасных родных краях, о вольной, манящей природе, которая окружала ее в Йоркшире, но тут дверь открылась, и, обернувшись, она встретилась глазами с Николасом, который появился на пороге, одетый в строгий темно-серый костюм. Черные волосы были гладко зачесаны назад.
      Потом она увидела, что позади него стоит кто-то еще. Женщина. Она вошла в гостиную, и Ли широко раскрыла глаза от изумления, потому что такого ошеломляющего создания никогда еще не встречала.
      Высокая и чувственная, она была сложена так, что все изгибы и выпуклости располагались точно на нужных местах, а короткое черное платье изящно и плотно облегало фигуру, открывая спереди соблазнительную ямочку на груди несколько больше, чем, по понятиям Ли, позволяли приличия.
      На ее шее блестела лишь тонкая золотая цепочка, но все равно в ней ощущалось что-то шикарное. Ничего определенного, на что можно было бы сразу указать, но весь общий облик, безусловно, производил впечатление. Модно подстриженные черные волосы, большие темные глаза и абсолютно правильное лицо с несколько холодным выражением...
      Но Николас, очевидно, не находил ее холодной. Тем более что с ним она отнюдь не была таковой - при каждом взгляде на него в ее глазах загоралось пламя.
      - Вы все еще на ногах сегодня, сэр Джон? - сказала она, грациозно пройдясь по столовой, цокая высокими каблучками. Взглянув на Ли, она послала ей улыбку, которую скорее можно было счесть пренебрежительной, чем любезной. Глаза незнакомки быстро пробежали по ней и отметили, что с этой стороны угрозы не было.
      - Ли и Фредди, - представил их Николас, усаживаясь на диван и закидывая ногу на ногу. - А это леди Джессика Томпсон. - Он расслабил узел галстука и подергал его, пока не удалось наконец расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки.
      - Приятно познакомиться, - вежливо сказала Ли, вставая со своего места и протягивая руку, которую леди Джессика, помедлив, взяла и тут же отпустила, словно находя произведенное движение очень утомительным.
      Фредди оказался умнее сестры. Он лишь бросил: "Привет", продолжая сидеть, и не сделал никакого движения, чтобы пожать руку леди Джессики. Немного погодя он вышел из комнаты.
      Ли хотелось сделать то же самое, но, когда она попыталась встать, сэр Джон жестом попросил ее остаться еще немного, а вместо этого начал подниматься сам, отвергнув помощь Николаев.
      - О да, проводи его наверх, дорогой. Ты знаешь, как слаб твой бедный дедушка, - заботливо проворковала леди Джессика, на что старик откликнулся каким-то странным фырканьем.
      Он лукаво подмигнул Ли, и та ответила улыбкой.
      - Ты собираешься лечь в постель, дедушка? - спросил Николас, не обращая внимания на предложение леди Джессики.
      - Вздремну, пожалуй, - кивнул сэр Джон. Дед и внук покинули комнату, оставив Ли сидеть на краешке стула в тщетном раздумье, о чем бы завести разговор, хотя по лицу гостьи было видно, что она не слишком жаждала беседовать с Ли.
      - Николас все рассказал мне о вас, - произнесла наконец леди Джессика, скрестив стройные ноги и стряхнув невидимую пылинку с чулка. - Должна сказать, что вы выглядите гораздо моложе, чем я ожидала. Моя дорогая, как вам это удается?
      На первый взгляд вам не дашь больше шестнадцати.
      Единственное, что заставило Ли сдержаться, - это мысль, что она сама тут в гостях и поэтому ей следует быть вежливой с друзьями хозяев дома.
      Она блеснула зубами в любезной улыбке.
      - В самом деле? - спросила она ровным голосом. - Хоть я и не уверена, могу ли счесть ваши слова за комплимент, я все же предпочту считать их таковыми.
      - О, моя дорогая, конечно же, это комплимент! - воскликнула леди Джессика таким тоном, который не оставлял никаких сомнений в обратном. - Хотя, если быть до конца откровенной, это - как бы вам сказать? - не слишком уместно здесь, в Лондоне. Вы выглядите, ну.., чуточку слишком юной и невинной. Кое-кто может решить, чего доброго, что вы тут прислуживаете, а не являетесь гостьей в доме!
      Лицо Ли уже начинало стягивать от усилия улыбаться любезно, в то время как она куда охотнее запустила бы своей чашкой с кофе прямо в тщательно накрашенное личико леди Джессики.
      - Моя милая... - леди Джессика удивленно захлопала ресницами, поскольку от Ли не последовало никакого ответа, - надеюсь, вы не подумали, что я позволила себе что-нибудь лишнее? Я только хочу помочь вам и вашему брату побыстрее приспособиться в нашем городе!
      - Мы и сами с этим отлично справимся, - жестко сказала Ли.
      - Конечно, справитесь. Я немного увлеклась. Но я просто хотела предостеречь вас, что Лондон совсем не похож на вашу деревушку. Он полон всевозможных опасностей, и надо всегда быть начеку.
      - Благодарю, я приму это к сведению.
      - Как долго вы планируете здесь пробыть? - Леди Джессика не смотрела в ее сторону, но Ли знала, сколь многое стояло за этим вопросом.
      Она пожала плечами и бросила небрежным тоном:
      - Я не знаю.
      - В самом деле? - На этот раз леди Джессика посмотрела на Ли, и острые черные глаза кольнули, как маленькие лезвия.
      Ли кивнула.
      - А на что вы собираетесь тут жить? - покровительственно спросила леди Джессика. Ведь вы же не будете принимать подачки, явственно подразумевал ее вопрос.
      - Николас предложил мне работать у него. Ли предвидела, что это будет неприятным известием для леди Джессики, но та на удивление быстро справилась со своими чувствами.
      - Да, это очень похоже на Николаев, - вздохнула красавица. - Он всегда поступает по правилам долга. Вероятно, чувствует себя обязанным позаботиться о вас и вашем брате. - Она погладила себя по коленям. - Постоянно помогает нуждающимся, хотите верьте, хотите нет. - Она засмеялась каким-то гортанным смехом. - Мне кажется, на него наложила отпечаток профессия.
      Ли почувствовала, что краска гнева заливает ей лицо.
      - Прошу меня извинить, - вставая, проговорила она, не в силах справиться с бурей, клокотавшей внутри, - но мне нужно пожелать спокойной ночи Фредди. Да я и сама утомилась после долгой дороги. Так что, если не возражаете...
      Ли меньше всего интересовалась, возражает леди Джессика или нет, но она понимала, что если еще хотя бы секунду останется с ней наедине, то взорвется. А это значило бы упасть до того, чтобы выказать свой по-детски вспыльчивый характер, на что, несомненно, и рассчитывала ее собеседница.
      О нет, она выйдет отсюда совершенно спокойной и даст волю своему гневу только в одиночестве, в своей спальне.
      Нуждающиеся! Так вот, значит, как Его Высокомерие мистер Николас Рейнольдс смотрит на них? Неужели он так и сказал этой проклятой женщине?.. И что еще он сказал ей? Что они с братом остались без средств? Что они неудачники, которые непременно пропадут без его помощи?
      Леди Джессика лениво поднялась с дивана и встала перед Ли, возвышаясь над девушкой, обутой в мягкую домашнюю обувь.
      - Конечно, - согласилась она, - время уже позднее - для вас. Тем более что надо принять во внимание волнение, связанное с приездом в Лондон.
      Неужели, подумала Ли, эта дурочка и вправду воображает, что всякий, кто живет вне Лондона, неизменно ложится спать в семь часов?
      - Да, - сказала она вслух, не в силах удержаться от саркастического тона, - я буквально валюсь с ног.
      Она не знала, отчего ее встревожил этот острый взгляд, но леди Джессика посмотрела на нее как-то испытующе, а затем сказала медленным, отчетливым голосом:
      - По-моему, мы неплохо с вами поговорили, моя дорогая. И напоследок я хочу вам сказать кое-что о Николасе. Он чрезвычайно привлекательный мужчина, но знайте, знаки внимания со стороны какой-нибудь ясноглазой девушки, у которой закружится от него голова, будут его только раздражать.
      На миг потеряв дар речи, Ли смотрела на нее. Это был предел.
      - А вы знайте, - ответила она ледяным тоном, под который прятала бешеный гнев, - что среди всех людей на свете, которыми я могу заинтересоваться, последним будет именно Николас. Он не более способен вскружить мне голову, чем жаба, сидящая в траве. Но за совет большое спасибо... - Она сделала паузу и в свою очередь смерила леди Джессику презрительным взглядом. - Я уверена, что каждое ваше слово было продиктовано лишь заботой о моем благополучии.
      Она повернулась и вышла из комнаты, высоко держа голову и прижав кулаки к бокам.
      На лестнице она столкнулась со спускающимся по ступенькам Николасом.
      - Отправляешься спать? - поинтересовался он, отметив ее пылающее лицо, но не делая на этот счет никаких замечаний.
      - Сельские жители нуждаются в отдыхе, - сказала Ли напряженным голосом. Мы ведь не привыкли полуночничать!
      Затем она быстро поднялась по лестнице, не замедлив шага, прошла по коридору, пока не оказалась за дверью своей спальни.
      В жизни Ли не помнила, чтобы когда-нибудь была так оскорблена и разгневана. Вся кровь в ней кипела.
      Она еще долго переживала в тот вечер, даже оказавшись наконец под одеялом и выключив свет, хотя и глупо было позволять себе принимать выпады леди Джессики так близко к сердцу.
      Эта дамочка и Николас Рейнольдс стоили друг друга. Оба несгибаемые, как гвозди, и безжалостные в достижении своих личных целей.
      Прекрасный вечер, который они так приятно провели в обществе сэра Джона, вконец испортила леди Джессика. Да и Николас тоже. Подходящая парочка и, как леди Джессика ясно дала понять, вполне ладящая друг с другом.
      Не то чтобы ее слишком это задело. Как она уже сказала леди Джессике, Николас Рейнольдс - герой не ее романа. И если она была раздражена сейчас, то лишь потому, что он оказался заодно с этой светской воображалой.
      Ну что ж, подумала она мрачно, уже почти засыпая, оно и к лучшему. Теперь она точно знает, каков он на самом деле.
      Глава 3
      Следующим утром, сидя за столом, накрытым для завтрака, сэр Джон был неприятно поражен известием, что Ли собирается приступить к работе как можно быстрее.
      - Ты ничего не говорил мне о том, что предложил Ли работу, - укоризненно сказал он внуку.
      - Разве? - Николас сделал глоток крепкого черного кофе и мельком взглянул на часы.
      Сегодня на нем был черный костюм, темные волосы аккуратно зачесаны назад. Ли, доедающая яичницу с ветчиной, исподтишка взглянула на него через стол. Он и в самом деле чертовски красив, подумалось ей. Несколько холодной, но истинно мужской красотой, лишенной какой бы то ни было слащавости.
      Фредди деловито ел, почти не обращая внимания на разговор за столом. Ли не сомневалась, что его мысли были заняты гораздо более тривиальными вещами.
      - Да, - раздраженно подтвердил сэр Джон. - Когда вы договорились?
      - Еще в Йоркшире, - спокойно ответил Николас. Его взгляд скользнул по Ли, и она торопливо уткнулась в свою тарелку. - Мы оба решили, что ей не помешает поработать у меня, - добавил он и помолчал немного, словно давая Ли удобный случай вступить в разговор, чем она, впрочем, пренебрегла. - Так как Карен ушла, я искал ей замену на несколько недель, а Ли не хотела быть для нас обузой. Не так ли? - Его серые глаза вперились в лицо девушки.
      - Обузой? - воскликнул сэр Джон. - Моя дорогая, да я просто в восторге, что ты здесь.
      - О, я знаю, - в замешательстве ответила Ли. - Но Николас прав, я сама хотела найти работу. Из библиотеки я уволилась, а мне нужны деньги, чтобы поддерживать дом... - Она запнулась.
      - Но ты могла бы сначала немного оглядеться. Когда ты планируешь начать?
      Ли вопросительно взглянула на Николаев, словно уже чувствуя себя одной из подчиненных, чья судьба полностью зависит от хозяина.
      - С завтрашнего дня тебя устроит? - вопросительно бросил он.
      - Да, хорошо, - ответила Ли. Как будто у меня есть выбор, про себя добавила она.
      - Я буду в конторе все утро и сам смогу ввести тебя в курс дела.
      - Прекрасно.
      - А как насчет Фредди? - Сэр Джон ласково взглянул на юношу. - Ты не будешь огорчен, что не посмотришь достопримечательности Лондона вместе с сестрой?
      Фредди ухмыльнулся.
      - Не-а... Я мог бы сделать это и с вами.
      - Со мной? - ужаснулся сэр Джон. - А предписания доктора, сынок? Боюсь, что активная жизнь уже в прошлом для такого старика, как я. И все-таки, Николас, я считаю, не стоило бы тянуть Ли на работу, едва она успела приехать. Мы только-только возобновили нашу дружбу. Довольно редкая для меня вещь найти кого-то, кто обращается со мной не как со слабоумным. В отличие от некоторых других...
      Наступило неловкое молчание, которое Николас прервал с едва сдерживаемым раздражением:
      - Я надеюсь, это не станет предметом обсуждения за столом.
      - Предметом обсуждения? - Сэр Джон с невинным взглядом пожал плечами. Какого обсуждения?
      Николас вздохнул и выразительно оглядел присутствующих, словно показывая, что хотел бы закончить разговор, но вынужден продолжать его из уважения к деду.
      - Я уверен, что Ли и Фредди скучно слушать все это, - сказал он наконец значительно.
      - Что "все это"? - спросил Фредди, намазывая себе маслом еще один ломтик хлеба.
      Сэр Джон с видом заговорщика склонился к нему.
      - Мы с Николасом разошлись во мнениях относительно одной дамы, - сказал он. - Некоей леди Джессики, которая обращается со мной так, словно я пациент местной психушки.
      - Дедушка! - предостерегающе воскликнул Николас.
      Ли едва сдержалась, чтобы не засмеяться. Николас, который никогда не терял контроль над собой, на этот раз определенно чувствовал себя не в своей тарелке.
      - Да, да, именно так, - пожаловался сэр Джон. - Она разговаривает со мной, словно я глухой и дряхлый рамолик. На днях я был почти уверен, что она появится в дверях, ведя за собой сиделку.
      А вот Ли никогда со мной так не разговаривает. - Он с нежностью посмотрел на нее. - Я помню тебя совсем маленькой девочкой с косичками, - задумчиво произнес он. - Ты беззаботно играла с куклами и ничего еще не знала о мире.
      - Я и сама помню себя с косичками, - усмехнулась Ли. - Это было не так давно.
      Николас вдруг резко поднялся из-за стола.
      - Ну, у меня нет времени, чтобы предаваться столь трогательным воспоминаниям.
      - А ты помнишь Ли маленькой, мой мальчик? Ведь вы иногда вместе играли.
      При этих словах Ли одарила Николаса приторно-сладкой улыбочкой, а он мрачно нахмурился в ответ. Отлично, подумала она, приятно видеть, как его загнали в угол.
      Николас нервно сунул руки в карманы.
      - Да, - сказал он. - Смутно помню.
      - Старый Джейкоб и я.., ну, в общем, старики любят иногда помечтать, задумчиво продолжал сэр Джон, не замечая недовольства внука. - Во всяком случае...
      Он вдруг очнулся от своих грез и ласково посмотрел на девушку.
      - Раз ты прямо с завтрашнего утра хочешь приступить к работе и я никак не могу отговорить тебя от этой затеи, то по крайней мере сделай одолжение, погуляй по Лондону и нашим магазинам. И я буду очень рад, если ты как следует воспользуешься моей кредитной карточкой. Нет, нет, не спорь! - отвел он ее протесты. - Очень прошу, доставь старику такое удовольствие.
      - Я правда не могу, - начала Ли стеснительно, зная, что Николас с острым интересом следит за разговором.
      - Пожалуйста. Ради меня. Я знаю, что, если бы обстоятельства сложились иначе, Джейкоб сделал бы то же самое для моего внука.
      - Но они так не сложились, - вкрадчиво заметил Николас.
      - Дорогой мой, - спокойно сказал сэр Джон, - позволь уж старику потешить себя.
      Он вопросительно взглянул на Ли, и она смиренно кивнула.
      - Ли, я могу поговорить с тобой перед уходом? - сухо спросил Николас.
      Кровь кинулась ей в лицо. Она знала, что он скажет, и уже была готова к защите, когда последовала за ним в холл.
      Он раскрыл свой портфель, немного покопался в каких-то бумагах, потом закрыл его и повернулся к ней лицом.
      - Итак, - процедил он сквозь зубы, - объясни, что все это значит?
      - Что именно? - робко спросила Ли. Она почувствовала какой-то жар во всем теле, который заставил ее почти непроизвольно отступить на шаг. Так бывает, когда стоишь слишком близко к огню.
      - За кого ты меня принимаешь? За полного дурака?
      - Разве моя вина, что твой дедушка полюбил меня? - беспомощно ответила она. Нужда притворяться, что она не понимает, о чем он говорит, отпала сама собой. Если бы даже тон его голоса не был так выразителен, то в неприязненно блестящих серых глазах явственно читалось обвинение.
      - Нет, конечно, - холодно произнес Николас. - Не твоя вина, что мой дедушка тебя полюбил, но меня настораживает твоя манера отвечать на эту привязанность.
      - Что ты имеешь в виду?
      - Позволь задать вопрос. Ты считаешь нормальным отвечать на привязанность человека, принимая от него кредитную карточку?
      Серые глаза Николаев сверлили ее так, что она почувствовала легкое головокружение, пытаясь собраться с мыслями.
      - Конечно, нет! - с вызовом бросила она.
      - Может, подходящий случай не подворачивался?
      - Как ты смеешь?
      - Избавь меня от драматических сцен, пожалуйста.
      - А ты избавь меня от постоянных оскорблений! - резко отпарировала Ли.
      - О, можешь не обращать на меня внимания, - протянул он с подчеркнутым сарказмом. - Разве я достоин хотя бы мечтать об этом? Ведь ты царишь в этом доме, и к тому же, благодаря моему дорогому деду, ты теперь счастливая обладательница неограниченного банковского кредита. Как это мне раньше не приходило в голову, что ты можешь воспользоваться его хорошим отношением к тебе?
      - Никакая я не хозяйка и не обладательница, - ответила Ли, виновато покраснев.
      - Однако по выражению твоего лица я вижу, что ты прекрасно поняла, о чем идет речь.
      - Это еще не означает, что ты прав, - пробормотала она. Очень хотелось одернуть этого нахала, но получилось как-то неубедительно.
      - Я просто смотрю на факты и делаю логические выводы из того, что вижу.
      - И никогда не ошибаешься?
      Она взглянула на Николаев в упор, но, когда он в свою очередь окинул ее оценивающим взглядом, почувствовала вдруг, что пульс учащенно забился. Что это с ней? Он же явно издевается над ней, а она вся дрожит, будто он вот-вот ее поцелует... Она недовольно отвернулась и отступила на шаг, изо всех сил стараясь не обнаружить своего волнения.
      - Очень редко, - сказал Николас мягким голосом. Прислонившись к перилам, он продолжал смотреть на нее.
      - Ты счастливый человек, если живешь с непоколебимой уверенностью, что всегда все делаешь правильно, - съязвила Ли. - Мне очень жаль твою бедную подругу. Даже представить себе не могу, что она находит в таком холодном и самодовольном типе, как ты! - Она резко замолчала, придя в ужас от собственных слов.
      - Ах вот как? Не можешь представить? Неужели? - спросил он вкрадчиво. И вдруг совершенно неожиданно потянулся и погладил ее по щеке.
      Ли инстинктивно отпрянула назад, но голова закружилась от его прикосновения. Она поняла, что он хотел этим сказать. Она могла быть с головы до пят сельской девушкой, не имевшей никакого опыта по части искушений городской жизни, но это не значило, что она была полной идиоткой. Этот беззаботный жест должен был дать ей понять, что женщины кое-что в нем находят.
      И он добился от нее той реакции, на которую, несомненно, рассчитывал. Она вздрогнула, как от ожога, и задышала часто, почти болезненно.
      Пальцы Николаев легонько прошлись по ее плечам, затем скользнули вниз к прелестной ложбинке между грудями; и у нее перехватило дыхание. Ее груди под блузкой стали неожиданно тяжелыми. Господи, как хочется, чтобы он продолжал, подумала она вдруг с испугом и в панике откинулась назад. Но он уже убрал свои руки и небрежно сунул их в карманы брюк.
      - Ты полагаешь, что хорошо пошутил, - сказала она, силясь сдержать дрожь в голосе. - В таком случае довожу до твоего сведения, что я не ценю подобные игры!
      Ли скрестила руки на груди, как бы защищаясь, и этот бессознательный жест заставил его удивленно поднять бровь.
      - А какого рода игры ты предпочитаешь?
      - Я предпочитаю честность между людьми, - ответила Ли более громким голосом. - Предпочитаю доверие.
      Ее сотрясала дрожь, поэтому она с силой сжала кулаки, чтобы не дать ему это заметить. Довольно, пора поставить его на место.
      - Я не собираюсь использовать сэра Джона, - повторила она, почувствовав себя намного уверенней, ибо между ними вновь восстановилась стена враждебности. - У меня нет намерения пользоваться его кредитной карточкой. Я согласилась только потому, что твой дедушка был в хорошем расположении духа и мне не хотелось огорчать его отказом. Это вовсе не означает, что я собираюсь пуститься в разгул!
      - Ну, зачем же так! Можешь располагать карточкой по своему усмотрению, протянул Николас скучающим тоном.
      Вот так, подумала Ли, он сделал свое дело, сыграл задуманную игру, и ему уже скучно со мной.
      Неожиданно она представила себе леди Джессику во всем блеске ее надменной элегантности. Сомнительно, чтобы от нее Николас устал так быстро. Они жили в одном мире, и Николас наверняка с удовольствием проводил целые дни в ее компании. Ну и черт с тобой! - подвела она итог своим мыслям.
      - Что ты имел в виду, когда сказал, что я могу располагать карточкой по своему усмотрению? - спросила она холодно.
      - Ну, - сказал он, внимательным взглядом окидывая ее фигурку, - ты могла бы купить себе новые платья.
      - Что? - Она взглянула на него с изумленным видом. Что такое не в порядке с ее платьями?
      - Платья, - сказал он, тщательно выговаривая звуки, как если бы разговаривал с человеком, туговатым на ухо. - Ты могла бы купить себе еще несколько.
      Ли ощутила резкий прилив гнева. Он не только находит возможным шантажировать ее, но еще и диктует, что она может и что не может носить!
      - Зачем? - спросила она внезапно. - Что тебе не нравится в моих?
      - Они очаровательны, - произнес Николас протяжно, не теряя спокойствия, но совершенно не подходят для работы в моей адвокатской конторе.
      - Ты не имеешь права решать за меня, что я должна носить, - сказала она возмущенно.
      - Тут ты сильно ошибаешься, дорогая. Право я имею. - Его голос был низким и ровным, но теперь в нем уже проскальзывали и угрожающие нотки. - Не забывай, что ты теперь работаешь на меня.
      - И ты полон решимости выжать все из своей рабочей силы.
      - Это упрек?
      Серые глаза смотрели на нее сверху вниз, не отпуская из своего гипнотического плена; и ей пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не уступить им.
      - Упрекать тебя? - спросила она невинным голоском. - Как я могу даже допустить мысль об этом, если ты никогда не ошибаешься, если ты всегда прав?
      Николас засмеялся, и в глазах его появилось неподдельное удовольствие. Весь его облик преобразился - от холодной надменности и отчужденности не осталось и следа. Словно солнце выглянуло из-за облаков, подумала Ли и поспешно отвернулась.
      - Увидимся завтра в офисе, - сказал он, протягивая руку к портфелю. - У меня назначена ранняя встреча, так что тебе придется самой добираться туда.
      Николас дал ей короткие, сжатые инструкции как добраться в контору, и она кивала с отчаянной надеждой, что запомнит все сказанное, и догадываясь, что он не любит повторять дважды.
      Остаток дня она провела в Найтс-Бридже, стараясь вытеснить из головы воспоминания об этом разговоре и сам образ Николаев. Увы, попытки были тщетны. Повсюду: в своей комнате, на улице, в кофейной, в магазине - Николас стоял перед ее мысленным взором, и она продолжала с ним спорить. Прямо какой-то заразный вирус, подумала Ли с горькой усмешкой.
      Тем не менее, она сумела сделать кое-какие покупки. Самые минимальные, потому что, несмотря на щедрое разрешение со стороны сэра Джона, не могла заставить себя тратить свободно чужие, деньги. Для этого она была слишком гордой. Купила лишь кое-что из одежды, что показалось ей подходящим для офиса и отвечающим вкусу Николаев.
      А если и это не покажется ему подходящим, подумала она, нервно одеваясь следующим утром на работу, останется лишь пойти и броситься с ближайшего моста в Темзу. От этой мысли на губах ее невольно появилась улыбка, которой хватило на всю дорогу до работы. Однако, стоило только войти в офис, болезненное, нервозное чувство возникло снова.
      Николаев на месте не оказалось, и ею занялся один из служащих, который отвел ее на рабочее место, на ходу посвящая в курс дела. Звали его Фрэнком. Вопросов она задавала мало - старалась все запоминать с первого слова.
      - Не волнуйтесь, вы справитесь, все будет очень хорошо, - заметив ее состояние, улыбнулся он.
      - Правда? - с тревогой спросила Ли, и Фрэнк ободряюще кивнул в ответ.
      У Ли вырвался вздох облегчения, на губах заиграла улыбка. Этот человек не мог знать, как много значила для нее уверенность в ее способности. Работа была непривычной, но она непременно должна доказать, что может выполнять ее. Не хватало еще, чтобы Николас пришел к выводу, что она не соответствует новой должности, и отказал ей от места!
      К концу дня она почувствовала нешуточную усталость. Но когда остальные коллеги, убрав бумаги, направились к дверям, она осталась сидеть за столом, а в ответ на удивленные взгляды с улыбкой покачала головой.
      - Вы все стартовали раньше меня, и мне придется поработать сверхурочно, чтобы не отстать, да и для вас не быть обузой.
      - Что же, неплохая мысль, - согласился Фрэнк. - Во внерабочее время Николас умеет быть приветливым и чрезвычайно милым, но здесь он невозможно строг и очень требователен. И не привык ждать, если ему требуются какие-то материалы.
      Ли слабо улыбнулась в ответ. Как он сказал? Приветливый и милый? Как же, дождешься от него!
      Она попрощалась с коллегами до завтра и переключила все свое внимание на работу, подняв голову лишь тогда, когда услышала звук отворяемой двери.
      Меньше всего она ожидала появления Николаса. Он не давал о себе знать в течение всего дня, и она уже решила, что он не появится вовсе. Поэтому ее глаза широко раскрылись от удивления, когда она увидела его высокую фигуру в дверном проеме.
      - Еще тут? - коротко спросил Николас, входя в комнату, которая сразу же показалась ей тесноватой.
      Ли выдавила легкий смешок.
      - Есть над чем поработать, - сказала она легким тоном, указывая на разложенные на столе бумаги.
      - Зайди ко мне в кабинет, - устало сказал Николас, проходя вперед и ожидая ее на пороге, Она быстро встала и последовала за ним, сожалея, что не ушла чуточку раньше.
      Кабинет показался ей еще более тесным, чем общая комната. Николас уменьшал любое помещение своим присутствием. Он приблизился к окну и с отсутствующим видом стал смотреть вниз на улицу. Выглядел он мрачным и озабоченным.
      - Пока работа мне очень нравится, - наконец решилась нарушить молчание Ли.
      - Что-нибудь изменилось по сравнению с тем, чем ты занималась в библиотеке? - последовал вопрос.
      - Мало что, - пожала плечами она. - Здесь тоже приходится иметь дело с книгами.
      - Тебе уже показали справочную библиотеку? - Да, конечно.
      - Сегодня я целый день отсутствовал, - начал Николас, усаживаясь за массивный стол и устало потирая пальцами глаза. - В нашем бизнесе дела не всегда идут как запланировано.
      - Это верно, - сказала Ли поспешно. - Но не беспокойся, Фрэнк уже ввел меня в курс дела. - Последовала короткая пауза. - Наверное, тебе лучше пойти домой, - наконец предложила Ли. - Ты выглядишь так, словно постель для тебя сейчас самое желанное место.
      - Это зависит от того, кто в ней со мной находится, - проговорил Николас лениво, и она залилась краской. - К тому же, - продолжал он, слегка оживляясь, - я хочу кое-что выяснить. Как долго ты еще собираешься здесь пробыть? Я мог бы тебя подбросить.
      - Подбросить?
      - Да, подвезти на машине.
      - Понятно, - сказала она упавшим голосом. - Это было бы здорово. Я хотела остаться еще на полчаса или около того, но не беспокойся, если тебя это не устраивает. Я вполне могу вернуться и на метро.
      Прищурившись, Николас уставился на нее.
      - Послушать тебя со стороны, так можно подумать, что ты избегаешь моего общества, - произнес он протяжно. - Через полчаса меня устраивает. Вот бумаги, в которых тебе следует разобраться завтра с утра. - Он достал папку с документами и вручил ее Ли. - Сможешь справиться?
      - Думаю, да, - смиренно ответила она. - Полагаю, что не нужно иметь ученую степень по ядерной физике, чтобы разобраться в картотеке.
      Легкая улыбка пробежала по его лицу, но тут же угасла.
      Девушка встала, готовая уйти прежде, чем неожиданное согласие между ними закончится.
      - Я вижу, ты сделала кое-какие покупки, - заметил он, откинувшись к спинке стула и сцепив руки за головой.
      Ли застенчиво оглядела свой наряд. На ней была строгая прямая юбка серо-голубых тонов и темная строгого покроя блузка. Это были не те вещи, которые она обычно привыкла носить, но он ведь достаточно непрозрачно намекнул накануне, что библиотека в Йоркшире и его офис в Лондоне - не одно и то же.
      Она ожидала неизбежного сарказма, очередного объявления холодной войны, но на этот раз ошиблась.
      - А вообще-то - неплохо. Тебе идет, - сказал Николас, окидывая ее взглядом с ног до головы. Издевается? Или на самом деле так думает?
      - Мне тоже так показалось, - произнесла она ровным голосом.
      - Неплохо, совсем неплохо. Особенно в сочетании с твоими волосами, вот так зачесанными назад. Есть что-то соблазнительное в такой прическе.
      Николас поднялся из-за стола и, быстро подойдя к ней, потянулся, чтобы распустить ее тщательно уложенный пучок. Сердце Ли сильно застучало в груди; она буквально застыла на месте от неожиданности.
      - Так... - сказал он удовлетворенно, - так, несомненно, ты выглядишь лучше.
      Прекрасные волосы рассыпались по плечам массой беспорядочных каштановых локонов. По-моему, мне так идет, подумала Ли и почувствовала, что ее лицо неудержимо краснеет.
      Она уже было открыла рот, чтобы дать отпор этой странной выходке, когда дверь позади них раскрылась, и Ли увидела стоящую на пороге леди Джессику. В одно мгновение гостья оценила все - и опасную близость их тел, и полыхающие пятна на ее щеках.
      Однако Николаев, казалось, нисколько не смутило внезапное вторжение его подруги. Он не сделал и попытки отодвинуться назад, на безопасное расстояние. Ли пришлось самой создать некоторую дистанцию между ними, что она и сделала насколько можно поспешно.
      Леди Джессика с неприязнью оглядела Ли, а когда вновь заговорила, голос ее был напряженным и звенящим:
      - Сверхурочно трудитесь в первый же день? Какое примерное усердие!
      Николас присел на краешек стола, сложив на груди руки. Лицо его ничего не выдавало.
      Ли слабо улыбнулась, наблюдая за тем, как эта женщина грациозно прошла по комнате и обвила его шею оголенной рукой.
      Да, конечно, она была застигнута, так сказать, на месте преступления, но, с другой стороны, неужели эта дама не понимает, что в данном случае ей не о чем беспокоиться?
      - Ник, дорогой, - сказала леди Джессика, удобно положив подбородок ему на плечо, - надеюсь, ты не забыл, что мы уговорились встретиться с тобой в твоей конторе?
      - Был такой факт, забыл, - сказал он небрежно, глядя на Ли.
      - Ты негодный мальчишка! - Джессика пробежалась длинными пальцами по его волосам и внезапно обернулась к Ли. - Вы уже получили задание на завтра? Не могли бы вы теперь оставить нас вдвоем?
      Девушка старательно изобразила вежливую улыбку.
      - До ухода я подберу справки, - проговорила она полувопросительным тоном, глядя на Николаса. Но в то же время всей кожей чувствовала враждебность, исходящую от женщины.
      Николас коротко кивнул, и она, повернувшись на каблуках, вышла.
      Ты ведешь себя как полная дура, твердила она себе, расхаживая вдоль книжных полок и машинально доставая нужную юридическую литературу. Что с того, что эта фифочка ворвалась в кабинет босса во внеурочное время? Он же просто давал тебе задание. Но сама же отнюдь так не думала. У нее еще живы были в памяти незабвенные минуты в кабинете Николаев и то внезапное чувство влечения, которое она пережила, когда стояла в нескольких сантиметрах от него, а он руками касался ее волос...
      Ли достала один из справочников и принялась пролистывать страницы, отмечая относящиеся к порученному ей делу места, но мысли ее были далеко.
      Итак, сказала она себе, ты находишь его привлекательным. Не надо притворяться - находишь. Ты испытываешь к нему явное влечение - этого уже нельзя отрицать. Да, конечно, все произошло слишком неожиданно, но дело не только в этом. Возможно, тебе еще надо поблагодарить леди Джессику за то, что она появилась именно в этот момент. Ибо мимолетное влечение, которое у тебя возникло к нему, могло завести слишком далеко...
      Ли посмотрела на закрытую дверь кабинета и нерешительно двинулась к ней.
      Леди Джессика все еще была там. Ну и что? Никакого другого способа показать, что она занята работой, а не пустилась в трусливое бегство, у Ли не было.
      Немного поколебавшись, она приблизилась к двери и уже готова была постучать, как услышала, что в кабинете произнесли ее имя. Разрываясь между страстным желанием убежать и любопытством, что там о ней говорят, Ли остановилась и прислушалась.
      Голос леди Джессики был негромким, но слова слышались отчетливо:
      - Я с самого начала не сомневалась, что ты совершил большую ошибку, когда привез ее сюда, Николас. Ей не место в Лондоне. Прихоть твоего деда абсурдна, уж извини, а то, что ты взял ее на работу, - просто идиотизм!
      Ли сотрясало от гнева, но ноги словно приросли к полу.
      - Она дешевая авантюристка, и мы оба знаем это, - продолжала тем временем леди Джессика. - Будь с ней осторожен, она собирается запустить в тебя коготки.
      Последовал легкий смех Николаса, и женский голос зазвучал с новой силой:
      - Можешь смеяться сколько хочешь, но...
      Ли быстро отпрянула, не в силах больше слышать эту мерзость.
      Она подхватила свою сумку и вслепую, с невидящим взором выскочила на улицу.
      Почему, думала она, шагая к метро, почему ее так задело услышанное? Неужели она не знала, что Николас о ней думает? Разве он не достаточно ясно сказал ей об этом накануне? И вот теперь она узнала, что леди Джессика разделяет его мнение. Ну и что? Едва ли это можно назвать сюрпризом.
      Да, эти двое стоят друг друга! Ли представила, как они сидят там и перемывают ей косточки. "Эта хищница наверняка рассчитывает получить хорошее наследство..."
      Все это не заслуживает даже презрения, решила Ли. Но какой-то внутренний голос предупреждал ее, что надо быть очень осмотрительной в каждом своем шаге, в каждом слове, что леди Джессика не остановится ни перед чем, чтобы поссорить ее с Николасом, что эта дама может быть очень опасной.
      Глава 4
      Ли с головой ушла в работу и весь остаток недели не разгибала спины. Но, уж конечно, больше не оставалась в конторе вечером, если не была совершенно уверена, что Николас не собирается появиться после окончания рабочего дня.
      Это не потому, что я не уверена в себе, думала она в свое оправдание, а просто для неприятных ситуаций достаточно малейшего повода, поэтому не стоит создавать условия.
      Николас временами появлялся, но всегда ненадолго. Когда он входил, она тут же опускала взгляд и сосредотачивалась на работе. Как школьница, которая, зарывшись в свои учебники на задней парте, надеется, что учитель не заметит ее или вообще забудет о ее присутствии.
      Когда в субботу утром Ли спускалась к завтраку, ее пронзило острое чувство вины перед сэром Джоном и Фредди. Погруженная в свои безрадостные думы и в работу, она все эти дни практически не замечала их.
      Они оба ждали ее за накрытым столом, и она одарила их широкой улыбкой, более дружеской и приветливой, чем обычно.
      Узнав, что Фредди только что нашел себе место ученика у столяра-краснодеревщика, Ли радостно поздравила его.
      - Не надо преувеличивать, - небрежно отмахнулся Фредди, когда сестра поздравила его во второй раз. - Это просто работа. Не помню, чтобы ты выражала такой же энтузиазм, когда сама получила место у Николаев.
      - Так, значит, энтузиазма не было? Ли вскинула глаза и увидела Николаев, входящего к ним через кухонную дверь.
      Крадется как кошка, мелькнула непрошеная мысль. Последовала неловкая пауза, во время которой все глаза обратились к ней.
      - В тот день я была очень взволнованна, - сказала она, обращая направленную улыбку к Николасу. Тот непринужденно уселся напротив нее и налил себе кофе в чашку. - Как я припоминаю, это было предложение, от которого я никак не могла отказаться.
      Сэр Джон внимательно наблюдал за обоими. Потом он опустил глаза и небрежным тоном произнес:
      - Мы с Фредди уже устроили маленький праздник в честь начала его работы. А сегодня вечером мы все втроем могли бы пойти в театр и отпраздновать еще раз, уже по-взрослому.
      Ли с удивлением вскинула на него глаза.
      - Вы собираетесь выйти из дома? - негромко спросила она. - Но я думала...
      - Не могу же я сидеть тут взаперти весь остаток своей жизни, - капризно проворчал сэр Джон. Потом мельком взглянул на Николаев, приглашая и его сказать что-нибудь по этому поводу, но тот погрузился в упрямое молчание. - Во всяком случае, сидя вот так в четырех стенах, я начинаю быстрее седеть, продолжил сэр Джон. - Доктор не предупреждал меня о таком побочном эффекте. Непростительная ошибка с его стороны.
      - С какого, интересно, времени ты стал интересоваться цветом волос? - сухо поинтересовался Николас. - Откуда у тебя это суетное тщеславие - в твоем-то почтенном возрасте?
      - Ты говоришь мне очень неприятные вещи, - запальчиво возразил сэр Джон-Не хотелось бы тебя расстраивать, но я думаю, что никогда не поздно начать заботиться о своей внешности, дружок.
      - Безусловно, - сказал Николас. - Только боюсь, дедушка, что вам придется отправиться туда вдвоем. У меня другие планы на вечер...
      - С этой ужасной женщиной, надо полагать? - неодобрительно пробормотал сэр Джон.
      - Не с этой. - В голосе Николаев ощущалось легкое раздражение, которое сэр Джон проигнорировал.
      - Я старый человек...
      - Ты постоянно напоминаешь нам об этом...
      - Мне осталось так мало удовольствий в этой жизни...
      - Не знаю, не знаю. Похоже, ты заново открыл для себя, что существуют зеркала. Тебя уже смущает твоя седина. С чего бы это?
      Ли душил смех, и, чтобы сдержать его, она вонзила зубы в кусок тоста с вареньем.
      - Никогда не думал, что доживу до того дня, когда мой собственный внук будет прохаживаться на мой счет. - Сэр Джон горестно покачал головой и бросил из-под кустистых бровей взывающий к сочувствию взгляд на Ли. - Я-то ожидал, что из всех присутствующих именно ты, Николас, будешь особенно рад...
      - Поверь, дедушка... - В лице Николаев появилось то особенное выражение, которое давало понять, что через секунду он взорвется.
      - ..моему решению выйти из дома, - продолжал сэр Джон. - Хотя, конечно, вы, видно, безмерно довольны, что я сижу здесь, запертый в этих четырех стенах, и никогда не дышу свежим воздухом...
      - Воздух Лондона не слишком свеж, - прервал его Николас, избрав другую тактику.
      - Иначе почему, - сэр Джон повернулся к Ли, - мой внук отказывается пойти со мной в театр ради встречи с этой кошмарной женщиной?
      Ли хмыкнула и выдавила слабую улыбку. Ей не хотелось принимать участие в семейной перепалке, но сэр Джон смотрел на нее, ожидая ответа. Она пожала плечами и взглянула на Николаев.
      - Возможно, вашему внуку просто интереснее проводить время с леди Джессикой, - сказала она примирительно.
      Неудачные слова. Николас недовольно нахмурился.
      - Тебя, кажется, не уполномочивали делать предположения о причинах моих поступков, - холодно заметил он.
      Ну и что из этого? - хотела она спросить. Ты ведь позволяешь себе это в отношении меня. Но, взглянув на Николаев, благоразумно промолчала.
      - Ну что ж, может быть, она и права, Николас, - со вздохом пробормотал сэр Джон. - Может, ты и в самом деле лучше проведешь время с этой ужасной женщиной, чем со своим больным старым дедом.
      - Ладно уж, так и быть, - сдался наконец Николас, за что был вознагражден благодарной улыбкой сэра Джона. - Куда мы отправляемся?
      Сэр Джон назвал популярный мюзик-холл на Шэфтсбери-авеню.
      - Я уже купил билеты, - гордо сообщил он. - Начало в семь. Я подумал, что мы могли бы посмотреть представление, а после зайти перекусить в ресторан.
      Уладив этот вопрос, он с аппетитом вернулся к своему завтраку, бросая время от времени короткие взгляды на Николаев, пока тот не поднялся из-за стола. Раздался хлопок входной двери, и сэр Джон аккуратно вытер рот салфеткой.
      - Пойди и купи себе что-нибудь нарядное, дорогая, - обратился он к Ли, наблюдающей за тем, как Фредди, вскочив из-за стола, обнял старика за плечи. Сегодня хороший повод принарядиться. У меня есть восхитительное ожерелье, и я хочу, чтобы ты надела его. Его носила моя покойная жена, а с этого дня оно будет твоим. Не могу даже подумать, чтобы оно принадлежало кому-нибудь, кроме тебя, дорогая.
      Ли открыла рот, чтобы немедленно отказаться, но он остановил ее движением руки.
      - Доставь мне удовольствие, - твердо произнес он, не переставая улыбаться, и Ли поняла, как должен чувствовать себя Николас, когда сталкивается с сопротивлением деда.
      Семьдесят девять лет как-никак, печально подумала она, когда они покинули столовую. Совсем старый, а все еще так заботится обо всех нас. А поход в театр, хоть и в компании Николаев, будет приятным. Есть надежда, что ей не придется разговаривать с ним во время спектакля; к тому же сэр Джон разрядит обстановку своим присутствием.
      Она обошла огромное количество магазинов в поисках подходящего наряда и наконец нашла чудесное черное платье в одном из самых больших супермаркетов в Найтс-Бридже. Подобное платье она ни за что бы не купила в Йоркшире, потому что там его некуда было надеть, но в Лондоне для театра оно было в самый раз.
      Вечером Ли облачилась в новый наряд и с удовольствием посмотрела на свое отражение в зеркале.
      Платье было с длинными рукавами и не особенно короткое, но чудесно облегало фигуру. Девушка осторожно надела алмазное ожерелье, которое подарил ей сэр Джон, несмотря на ее яростные протесты, и неподвижно постояла, любуясь собой.
      Она чувствовала себя, как Золушка, собирающаяся на бал. Правда, не было принца, и утром она вернется к привычной жизни, но сейчас ощущение было чудесное.
      Ли быстро сбежала вниз, в гостиную, открыла дверь и сразу увидела Николаев. Он стоял у камина с бокалом в руке, и в его мрачном, но неотразимом облике было что-то такое, от чего у нее на миг перехватило дыхание. Она тут же взяла себя в руки, скрыв свое волнение за вежливой улыбкой.
      - Все готовы? - весело спросила она.
      - Моя дорогая, - воскликнул сидевший в кресле сэр Джон, - ты выглядишь замечательно! Грандиозно! Не правда ли, Николас?
      - Но вы не одеты - огорченно воскликнула Ли.
      - Сожалею, но я не могу поехать с вами, - развел руками сэр Джон.
      Уголком глаза Ли увидела, что Николас еще больше нахмурился.
      - Почему же? - с отчаянием спросила девушка. Я не могу провести весь вечер с вашим внуком, хотела она добавить, но сдержалась.
      - Боюсь, я не совсем здоров.
      - Но вы бы сразу почувствовали себя лучше, если бы вышли на свежий воздух, - умоляюще сказала Ли, сознавая, что уговоры бесполезны.
      Старик отрицательно покачал головой.
      - В другой раз. А сейчас отправляйтесь вдвоем и хорошенько повеселитесь.
      - Но...
      Николас поставил свой бокал на кофейный столик и подошел к ней - Пошли, с мрачным выражением проворчал он. - Не стоит и пытаться переубедить дедушку. Я потратил на это целых полчаса и, как видишь, ничего не добился.
      Сэр Джон приветливо махнул им рукой, не обратив ни малейшего внимания на мрачное настроение внука.
      - Я не буду дожидаться вашего возвращения и лягу спать, - весело сообщил он. - А вы погуляйте. Я заказал вам столик в ресторане. Николас знает где. Увидимся завтра.
      Ли оказалась буквально вытолкнутой на улицу. Как только дверь за ними захлопнулась, она резко остановилась и, уперев руки в бока, повернулась к Николасу.
      - Немедленно прекрати вести себя так, словно я виновата в недомогании твоего деда! - рявкнула она.
      Николас пожал плечами.
      - В недомогании? Не будь такой дурой! Он и не намеревался идти с нами в театр.
      - Ну так что же, я виновата в этом? - Ли со злостью вскинула на него глаза.
      - А кто же? - проскрежетал он. - Разве не ты его отговорила? - Николас взглянул вниз, на ее ожерелье, и удивленно поднял брови. - А это еще что такое?
      Ли молча уставилась на него.
      - Понятно, - зловеще пробормотал Николас. - Еще один маленький презент.
      Повернувшись на каблуках, он большими шагами двинулся к ожидавшему их такси. Усадил ее, потом сам рухнул на сиденье и резко захлопнул дверцу.
      Ли смотрела на его неподвижный профиль со смешанным чувством гнева и смущения. Какой смысл доказывать свою невиновность этому человеку? Что бы она ни сказала, он тут же все опровергнет своими собственными доводами, не слушая ее.
      Поездка прошла в полном молчании. Когда машина подкатила к театру, они вышли, Николас забрал в кассе заказанные дедом билеты, и так же молча Ли проследовала за ним в зал.
      Театр был полон. Ли невольно оглядывалась кругом, пораженная великолепием убранства. Какая разница между этим помещением и убогим танцевальным залом в их поселке! Зрители, пришедшие на спектакль, были все как один в вечерних костюмах; обнаженные плечи женщин окутаны мехами, на груди - драгоценности. Глаза дам скользили по толпе, ревниво отмечая, как одеты соперницы. Ли заметила, как несколько из этих скрытых взглядов скользнули им вслед, когда они с Николасом проходили к своим местам в первом ряду.
      Николас мрачно шел сквозь толпу, кружащую вокруг, и Ли спрашивала себя, сознает ли он, какое впечатление производит на противоположный пол. Если сознает, то правильно делает, не показывая виду. Но вполне возможно, что когда ты постоянно окружен повышенным вниманием к своей персоне, то становишься невосприимчивым к нему. Новизна пропадает.
      Они нашли свои места, и Ли села, чинно оглядываясь кругом.
      - Здесь чудесно, - вздохнула она, повернувшись к своему спутнику.
      Искорка веселья мелькнула в его глазах, когда он посмотрел на нее. Должно быть, думает, что я деревенщина, мелькнуло у нее в голове. Хорошо еще, что не надела блузку в цветочек, соломенную шляпу и не приколола букетик на грудь.
      - Надо понимать, ты никогда раньше не была в театре? - лениво спросил он.
      - Наш маленький поселок небогат подобными развлечениями, - усмехнувшись, согласилась Ли. - Дискотека, бары - это есть, да еще чудесные пейзажи, но ничего, подобного этому. Ты, наверное, жалеешь, что пошел в театр, а мне здесь нравится. - Она почувствовала нотку оправдания в своем голосе и спросила себя, заметил ли это он.
      - Если бы не мой хитрый старик, меня бы здесь и в помине не было, буркнул он. - Но раз уж я здесь, устроимся поудобнее и будем развлекаться.
      - Как мило с твоей стороны, - саркастически заметила Ли. - Пожалуйста, не чувствуй себя привязанным ко мне. Я и сама найду дорогу, если захочу уйти.
      - Ты? - Он окинул взглядом ее платье. - Одетая подобным образом? Мужчины в Йоркшире, возможно, невосприимчивы к таким сексуальным нарядам, что на тебе, но здесь, в Лондоне, с этим сложнее.
      Ли вспыхнула до корней-волос. Он еще ничего не сказал о выбранном ею платье, но теперь она сильно пожалела, что он это наконец сделал: от его слов она лишь почувствовала смущение. И чтобы скрыть его, ляпнула первое, что пришло в голову:
      - Не у всех же только секс в голове...
      - А мной, ты считаешь, правит именно секс? Или наоборот?
      О Господи! - с отчаянием взмолилась Ли. Ну и пусть он считает ее хладнокровной авантюристкой, обдуманно извлекающей выгоду из своего положения, но она-то знала, что совершенно была не готова к подобным разговорам. Да просто не знала, как вести их, не знала, как обращаться с этим ужасным человеком...
      А этот дурацкий мюзикл все не начинался.
      - Интересно, а сам ты как думаешь? - сквозь зубы поинтересовалась Ли.
      - Мы оба оказались в непредвиденной ситуации, не правда ли? - сказал он тихо, передернув плечами. - И каждый из нас будет стараться устроиться в ней поудобней, хорошо?
      - Как разумно с вашей стороны! Его лицо отвердело.
      - Мне не очень нравится этот прокурорский тон, - проскрежетал Николас. Потом протянул руку и слегка погладил пальцами алмазное ожерелье у нее на шее. Там, где он ненароком касался ее, кожа начинала гореть огнем. - Посмотри на себя, - холодно произнес Николас. - Бросила свою милую дискотеку, чудесные пейзажи и вот теперь оказалась здесь. И не говори мне, что ты не воспользовалась ситуацией. Это алмазное ожерелье само за себя говорит.
      Ли в гневе отпрянула от него.
      - Что бы оно тебе ни говорило, все на самом деле совсем не так, - бросила она ледяным тоном.
      Наконец заиграл долгожданный оркестр, зазвучала увертюра, и она с облегчением отвернулась к сцене.
      Итак, вертелось в голове, тучи сгущаются. Как же трудно разобраться в смене настроений Николаев! То безжалостно критичен, то неожиданно обаятелен, все это постоянно держало ее в напряжении и не отпускало ни на минуту.
      Понемногу Ли увлеклась действием, происходящим на сцене, и забыла обо всем. Музыка была превосходная, актеры играли замечательно, и Ли от души хлопала им. К тому времени, когда опустился занавес и был объявлен антракт, она совсем забыла о тех колкостях, которыми они обменивались перед спектаклем.
      - Выпьем? - спросил Николас, поднимаясь на ноги.
      Девушка кивнула. Глаза ее еще блестели от удовольствия, вызванного пьесой. Николас повел ее в бар, который оказался слишком мал для толпы людей, запрудившей его, и так гудел от множества голосов, что кружилась голова. Пока Николас ходил за напитками, Ли стояла в углу, озираясь вокруг, совершенно очарованная происходящим.
      Николас вскоре возвратился и подал ей стакан апельсинового сока, который она с жадностью выпила.
      - Ну как, понравилась пьеса? - попробовала она завязать разговор.
      Но в ответ он лишь пожал плечами.
      - Мюзиклы не в моем вкусе. Впрочем, должен признать, этот был неплохо сыгран.
      - А что в твоем вкусе? Ну неужели детективные истории или мрачные, разрывающие душу судебные драмы?
      Его лицо приняло кислое выражение.
      - Видеть то же, что и на работе? Нет, я насмотрелся на это в суде.
      Он сделал глоток виски и уже было собрался сделать второй, как вдруг какой-то высокий блондин тронул его за плечо, вперившись холодными голубыми глазами в Ли.
      - Николас, - произнес блондин, все еще глядя на Ли, да так, что она вынуждена была отвести глаза. - Где Джессика?
      Николас явно не обрадовался встрече. Он взглянул на Ли и нахмурился.
      - Ее здесь нет, - ответил он голосом, который остановил бы и самого толстокожего глупца.
      - А это что за восхитительное создание? - спросил молодой человек и располагающе улыбнулся Ли. - Кстати, я не представился. Меня зовут Джерри, так сказать, друг вашего друга.
      Николас нехотя представил их, и Джерри тут же придвинулся к ней поближе.
      - Неподходящее место для встреч, - произнес он, кивнув на толпу, и она согласно улыбнулась.
      - Тесновато, - подтвердила Ли.
      С первой минуты знакомства она нашла Джерри достаточно симпатичным.
      И тут же почувствовала подавляющее молчание Николаев.
      - Неплохо бы нам встретиться в другом месте, - явно флиртуя, сказал Джерри.
      - Нам?
      - Да. Здесь неподходящая обстановка. - Двусмысленная ухмылка растеклась по его лицу.
      Джерри был повеса до мозга костей. Это сразу становилось ясно по манере поведения, внешнему виду, даже по клетчатому пиджаку, слегка помятым штанам и яркому галстуку, повязанному бантом. А всего больше - по нахально-шутливому тону.
      Ли улыбнулась в ответ. Она почти физически чувствовала напряжение Николаев, слышавшего весь этот разговор.
      - Может быть, мы сможем исправить эту ситуацию. - В голосе Джерри слышался явный намек.
      - Скорее всего, не сможете, - сказал Николас спокойным тоном. Он допил остаток своего виски и взял Ли за локоть.
      - А я не прочь, - сказала Ли, не обращая на него внимания.
      Какое он имеет право решать за нее, что она может делать, а что нет? Он же никто ей, черт побери!
      Джерри так и сиял от восхищения.
      - Могу я позвонить вам? - спросил он.
      Ли согласно кивнула.
      В это время зазвенел звонок, и она почувствовала, что Николас тянет ее назад в зрительный зал.
      Через пару минут она уже позабыла о Джерри. В общем-то, он ей понравился, но не настолько, чтобы надолго занять ее мысли. Не многие мужчины могли произвести на нее сильное впечатление. Как правило, таких хлыщей она тут же забывала, и лишь после многократно повторенных встреч у нее возникало устойчивое представление об их существовании.
      К тому времени, как они покидали театр. Ли думала о чем угодно, но только не о знакомстве с Джерри, да и Николас ни словом не обмолвился о приятеле. После спектакля они отправились в ресторан, где сэром Джоном был заказан для них столик.
      Это было уютное итальянское заведение, где официанты предупредительны без навязчивости, обстановка изысканна и элегантна, а цены - астрономически высоки.
      Решив, по всей видимости, что надо получать от жизни удовольствие, раз уж все равно он приставлен к провинциальной барышне, Николас болтал с Ли о пьесе и много шутил. Держался он легко и непринужденно, но было в нем и что-то настороженное, что сразу чувствовалось в разговоре.
      Ли тоже не предавалась унынию. Она с удовольствием потягивала вино, наслаждаясь тем, как оно приятно ударяло в голову, и болтала с Николасом, не сдерживая себя, как в театре. Было что-то нереальное в том, что они сидят в этой роскошной обстановке, едят дорогие блюда и запивают их превосходным вином, - как будто все это для нее в порядке вещей.
      Встретившись с Николасом взглядом. Ли улыбнулась.
      - Что тебя развеселило? - поинтересовался он.
      - Так, ерунда, - ответила Ли, вдруг став серьезной. - Только подумала, какое удовольствие доставил мне мюзикл. Это было так романтично, не правда ли?
      - Нереалистично, я бы сказал.
      - У тебя ко всему чересчур трезвый подход. Она отпила еще глоточек и посмотрела на него. Два бокала выпитого вина уже начали немного кружить ей голову. А все-таки он потрясающе привлекателен, подумала она с тревожащей ясностью, ощущая какие-то токи, исходящие от спутника.
      - Лучше не тешить себя иллюзиями, - протянул он, пристально глядя на нее.
      - Правда? - Она опустила глаза.
      - Конечно. Только полный дурак может верить в такую ненадежную вещь, как любовь. Если она вообще существует на свете. Честно говоря, я в этом сомневаюсь. Судя по тому, что мне приходилось видеть, за этим обычно скрываются мотивы куда более земные и материальные.
      Ли сделала еще один глоток вина и почувствовала, как в голове зашумело.
      - Как грустно.
      - Но это правда. Большинство людей не знают, на что они реально могут рассчитывать, и предпочитают заблуждаться на сей счет. Реально одно только желание убедить себя, что счастье и любовь достижимы.
      - А разве нет?
      - Вспомни статистику разводов.
      Ли украдкой взглянула на Николаев и увидела, что он тоже смотрит на нее. Господи, подумала она, неужели он тоже?.. Прекрати глазеть на него, приказала она себе строго, и не забывай, что он твой противник. Она старалась изо всех сил, но ничего не вышло. Вино лишало ее последних сил.
      - Но это не значит, что людям не следует терять надежду на то, что именно у них все будет хорошо, - услышала она как бы со стороны свой голос. - Если бы все думали как ты, на свете не существовала бы такая вещь, как брак.
      Николас в усмешке скривил губы.
      - А разве это так уж плохо?
      Было что-то искреннее в его тоне, и Ли вдруг подумала, что он, возможно, вовсе не разыгрывает из себя циника, а говорит то, что думает. Видимо, что-то заставило его потерять веру в людей, и не только профессия тому виной, хотя то, что он видит каждый день в суде, несомненно, эту веру не укрепляло.
      Она почувствовала, что сгорает от любопытства, желая знать, что заставило его так скептически воспринимать жизнь. Ей так сильно захотелось во всем разобраться, что само это желание напугало ее Одно дело - пикироваться с ним, даже находя его объективно притягательным, но совсем другое - быть заинтересованной в нем, в его характере, его биографии. Это опасно, этого, как она инстинктивно чувствовала, нужно всячески избегать.
      Ли уже искала в голове что-нибудь совершенно невинное, какую-нибудь нейтральную тему для разговора, когда была выведена из затруднения неожиданным появлением у их стола Джерри. Она была так поражена, что бессознательно уставилась на него во все глаза, а он ухмыльнулся - очевидно, иначе оценив ее реакцию.
      - Вот мы и снова встретились! - воскликнул он, совершенно игнорируя присутствие Николаев.
      - Что ты здесь делаешь? - требовательно спросил тот.
      - Да так, проходил мимо, - добродушно ответил Джерри. - Не веришь? Нет, правда, заметил вас совершенно случайно.
      Он с улыбкой взглянул на Ли, а Николас недобро прищурился, глядя на них.
      - Редкий случай в Лондоне, но мне удалось, - продолжал Джерри беспечным тоном. - Мне такие фокусы удаются. Я сидел вон там, - он указал на столик в углу зала, - и от скуки разглядывал публику. Вдруг - ба!.. Надеюсь, я не кажусь навязчивым?
      Свой вопрос он адресовал Ли, и его голубые глаза напомнили ей заблудившегося маленького щенка. Фредди иногда тоже так смотрел на нее, когда старался выпросить что-нибудь или добиться того, чего она не разрешала.
      - Даже очень, - сказала Ли, едва сдерживая смех, и лицо Джерри выразило ужас.
      - Значит, я не смогу пригласить вас в... - и он назвал очень известный в Лондоне ночной клуб, - завтра вечером?
      - А что это вообще означает? - вкрадчиво спросил Николас, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди. - Вы оба только что познакомились. И уже так спешите продолжить знакомство?
      Назад, к состоянию войны, подумала Ли, бросая на него свирепый взгляд. И как он может так быстро меняться?
      Она подняла глаза на Джерри, который с нетерпением ждал ее ответа.
      - Я не прочь составить вам компанию завтра, - сказала она ровным голосом. - Но вы должны помнить, - предупредила она, - что я новичок в этой игре.
      Николас что-то пробормотал себе под нос, но Ли не обратила на это внимания. Кто он такой, в конце концов, почему она должна позволять ему держать ее в руках и диктовать, что делать и как отвечать другим людям?
      Лицо Джерри расплылось в удовлетворенной ухмылке.
      - Ничего, если я зайду за вами около восьми? - спросил он, и Ли кивнула в знак согласия. А потом с улыбкой наблюдала, как несколькими минутами позже он с довольным видом покидает ресторан.
      Когда она обернулась к Николасу, его взгляд был ледяным.
      - По-моему, нам пора уходить, - холодно молвил он, наблюдая, как она допивает свой кофе.
      Они молча покинули ресторан, но Ли догадывалась, что вряд ли пауза продлится долго. И точно в ту минуту, когда они оказались на улице, Николас повернулся к ней, и лицо его было мрачным.
      - Для человека, совсем недавно заявлявшего, что он не привык к праздной жизни, ты адаптировалась к ней с удивительной легкостью.
      Ли удержалась от комментария. Она понимала, что любой ответ с ее стороны только подольет масла в огонь, а кроме того, она вовсе не обязана давать ему отчет в своих действиях.
      - Ну? - требовательно поторопил он ее с ответом, не выпуская руки из своей и быстро увлекая ее за собой. Высокие каблуки девушки опасно подламывались на мостовой.
      - Куда ты меня тащишь?
      - Взять такси, - раздраженно процедил он, - куда же еще? Это лучшее, что я могу для тебя сделать. Бог знает, какая еще фантазия может прийти тебе в голову, пока ты доберешься домой. Вдруг подхватишь еще какого-нибудь ухажера?
      - Что за гадости ты говоришь! - задыхаясь от злости, воскликнула Ли.
      - А что? Ты ведь не замедлила бросить Джерри приманку, - холодно парировал Николас.
      - Я не понимаю, что я такого сделала.
      - Послушай, дорогая, кого ты пытаешься одурачить? Ставлю тебя в известность, что Джерри никогда не отличался постоянством. У него каждую неделю новая пассия.
      - Неужели ты пытаешься предостеречь меня? - Она слегка задыхалась, стараясь поспеть за его широким шагом.
      - Да ни за что! Просто информирую о некоторых фактах. Джерри - повеса. Смазливая мордашка и слишком много денег для такого дурачка. Единственный ребенок в семье, поэтому родители всегда потакали ему во всех его желаниях. Он ни дня в своей жизни не работал и...
      - Спасибо за предупреждение, - прервала его Ли.
      Едва они подошли к такси и он рывком открыл для нее дверь, она негромко добавила:
      - Ты говоришь - как разгневанный отец, читающий нотации непутевой дочери.
      Она забралась в машину и почувствовала, как сиденье подалось под его весом, когда он уселся рядом.
      Николас наклонился вперед и сказал таксисту, куда их отвезти. Потом откинулся на спинку с мрачным видом.
      - Ты в самом деле так думаешь? - спросил он, повернувшись к Ли.
      В такси царил полумрак, и ей было трудно разглядеть выражение его лица. Все, что она могла видеть, - это блеск глаз в темноте салона.
      - Я не твоя собственность, - спокойно произнесла она. - Ты мог увезти меня в Лондон, но это еще не дает тебе права руководить моей жизнью.
      - О, я и не пытаюсь руководить твоей жизнью. - Он посмотрел на нее в полутьме, и губы его насмешливо скривились. - Возможно, я беспокоюсь за Джерри. Такое тебе не приходило в голову? Ведь он глуп, но при этом чрезвычайно богат.
      Слова повисли в воздухе, больно ранив душу девушки, искушая нанести ответный удар.
      - Понятно. И хороший улов ждет того рыбака, что закинет подходящую приманку. Или, точнее сказать, "рыбачку"? Не это ли ты имел в виду?
      - Хочешь знать мой ответ?
      Нет, подумала Ли, не хотела бы, но все равно ясно почувствовала, что так или иначе этот ответ получит. Он бил мимо цели, и ей не терпелось оспорить его, но - увы - приходилось собрать все свои силы, чтобы выслушать, что он намерен сказать.
      Пальцы Николаев коснулись ее подбородка, и он повернул ее лицом к себе, навстречу темному блеску своих глаз.
      - Ты прикидываешься, будто невинна и чиста как снег, а сама без зазрения совести тратишь деньги моего деда и носишь дорогие безделушки, которыми он задаривает тебя. Смотришь вокруг себя ясными глазами и ангельским выражением притворной тихони на лице пытаешься обмануть людей. Ты даже одеваешься соответственно, не так ли?
      .Его рука нашла изгиб ее бюста, и все тело Ли оцепенело, когда она почувствовала, что он вдруг начал ласкать ее полную грудь. Она отчаянно хотела отстраниться, но какая-то странная инертность охватила ее.
      А он продолжал гладить ее, проводя большим пальцем по соску, который твердел под этим прикосновением, натягивая черную ткань платья.
      - Нет, - продолжал он, - может, ты не сознаешь...
      Расстегнув крохотную пуговку, Николас скользнул рукой под платье, а Ли наполовину прикрыла глаза, ужасаясь тому, что происходит между ними. Но она была совершенно неспособна даже пальцем пошевелить, чтобы воспротивиться жадному натиску мужчины.
      Бюстгальтера она не носила, и рука Николаев мягко нащупала обнаженную плоть, ощутив теплоту ее зрелой груди.
      - Ты, наверное, не сознаешь, что делаешь, - пробормотал он.
      Ли отстранилась, неприятно пораженная, как далеко позволяет ему зайти. Она, должно быть, сошла с ума!
      - Как ты смеешь! - Ее голос звучал придушенно, словно язык не повиновался ей.
      - А разве не этим ты собиралась заняться с Джерри? - спросил он с легкой насмешкой. - Бросала ему многообещающие взгляды, улыбалась простодушно. В общем, действовала умело.
      Страшная ярость захлестнула Ли, и она поняла, что делает, только тогда, когда, вскинув руку, залепила ему звонкую пощечину.
      В зеркальце заднего вида было заметно, как шофер бросил быстрый взгляд на заднее сиденье и тут же торопливо отвел глаза, решив не вмешиваться не в свое дело.
      - Никогда больше не распускай руки, - промычал Николас сквозь стиснутые зубы.
      - А ты не смей меня оскорблять! - Подумать только, совсем недавно ей почти нравился этот мужчина; ей хотелось знать о нем как можно больше. Ну что ж, она узнала его даже слишком хорошо! И будет круглой дурой, если хоть на мгновение позволит чувствам возобладать над здравым смыслом. - Я не стараюсь тебе нравиться и не прошу тебя мне верить, но я требую, чтобы ты обращался со мной так же вежливо, как с любым другим человеком.
      - Отличная речь, только ты - не любой другой, - огрызнулся Николас. - Ты маленькая Ли Тейлор, та девчоночка, которая некогда крутилась под ногами у моего деда. Малышка превратилась во взрослую женщину, которая пытается теперь окрутить беспомощного старика. А мимоходом вскружить голову и Джерри.
      - Ты не можешь запретить мне видеться с Джерри, - вызывающе сказала она. Почему, ну почему ты не веришь, когда я говорю, что мне не нужны чужие деньги?
      - Почему? Да потому, что ты женщина. Но я-то хорошо знаю женское коварство, и тебе не удастся пустить мне пыль в глаза!
      Глава 5
      На следующее утро Ли проснулась с головной болью и с той особой вялостью, которая бывает, когда не удается хорошенько выспаться. Едва она открыла глаза, как вспомнила все, что случилось накануне вечером.
      Даже в уединении спальни, где никто ее не видит, девушка вспыхнула от смущения. Как она могла?
      Ли выскользнула из постели и побежала в ванную, а пока стояла под душем, закрыв глаза, и пока тонкие струйки воды омывали тело, в голове все крутилось и крутилось вчерашнее.
      Вспомнились нелепые обвинения Николаев, презрение в его глазах. Но больше всего изумила собственная реакция, когда он дотронулся до нее, когда все чувства вспыхнули в диком возбуждении.
      Никогда и ни с кем она не испытывала такого прежде, и это ужаснуло ее.
      И не переставало ужасать теперь, стоило лишь вспомнить о вчерашнем. Странное, ни с чем не схожее ощущение: словно она провела свою жизнь в состоянии вялой дремоты и вот теперь нежданно-негаданно появился этот человек, подобрал нужный ключик и пробудил спящие желания.
      Она застонала и вышла из-под душа, яростно вытирая волосы полотенцем. Было бы удобно свалить весь тот постыдный эпизод на состояние опьянения, но она была достаточно честна, чтобы сознавать, что выпитое спиртное не сыграло никакой роли во внезапном и столь страстном желании близости с Николасом. Он касался ее с ленивой уверенностью человека, опытного в искусстве любви, а она реагировала на это с жаждой, которую никогда не испытывала прежде.
      Во всяком случае, подумала Ли, хорошо еще, что он просто играл с ней. Конечно, это было очень унизительно, но не так ужасно, если бы они зашли дальше.
      Она медленно оделась, избегая смотреть на себя в зеркало, словно стеснялась своего отражения.
      Так, надо успокоиться. В конце концов, вчерашнее влечение к Николасу хоть и было ошибкой, но ошибкой вполне извинительной. Ведь она совершенно неопытна в сердечных делах. Ее отношения с молодыми людьми там, в Йоркшире, были какими-то неуклюжими и поверхностными. Поход в кино, поцелуй украдкой, несколько неловких прикосновений - вот и все. Она никогда не допускала большей близости, ей просто ничего не хотелось.
      Вот поэтому она и оказалась беззащитной перед теми чувствами, которые Николас вызвал в ней своим прикосновением. Да, он ей не особо нравился, но на какой-то краткий миг физическое влечение заставило ее забыть об этом факте.
      Так в чем же проблема? Хватит паниковать, ведь ничего в конечном итоге не произошло. Она бросила беглый взгляд в зеркало и придала лицу привычное выражение.
      Все дело в том, сообщила она своему отражению, что ты не любишь Николаев Рейнольдса. И не хочешь любить его. Вот и держись такой точки зрения. Грубый, спесивый, самоуверенный тип; ему доставляет удовольствие оскорблять и унижать ее. Да, он может, конечно, стать обаятельным, когда это ему нужно, может вспыхнуть очаровательной улыбкой, преображающей внешний облик, но под всей этой напускной игрой остается безжалостным и опасным, ибо принадлежит к миру, в котором для нее места нет.
      И все же, когда Ли спустилась вниз, нервы были напряжены. Она не слишком беспокоилась, столкнется с ним за завтраком или нет, но подспудно этого не хотелось. И она вздохнула с явным облегчением, когда поняла, что его нет дома. Сэр Джон был в столовой. Просматривал газету и завтракал в одно и то же время. Едва она вошла, он посмотрел на нее и радостно улыбнулся.
      - Сегодня вам лучше? - спросила Ли с ноткой недоверия.
      Старик кивнул, игнорируя напряженный тон вопроса гостьи.
      - Гораздо. Должно быть, это была просто некоторая усталость, свойственная людям в моем возрасте. Одно из обычных недомоганий.
      - Вероятно, - согласилась девушка. Налив себе чашку кофе, она уселась напротив него.
      Оставив свою газету, он оперся локтями о стол и внимательно посмотрел на нее.
      - Ну, и как прошел вечер? - небрежно бросил он, отводя взгляд и намазывая масло на хлеб.
      - Пьеса была великолепна. Приятная музыка, хороший сюжет, да и атмосфера в театре чудесная. У нас ничего похожего не бывает. В наших краях спектакли ставятся лишь для школьников в конце семестра. Впрочем, вам и без того это известно.
      Старик никак не прореагировал на ее реплику, и она усмехнулась.
      - Так вы хорошо провели время? - переспросил сэр Джон, и она согласно кивнула.
      - А вы действительно выглядите сегодня лучше, - сказала она. Самое время переменить предмет разговора, прежде чем он стал бы чересчур неловким. Она уже слишком хорошо знала сэра Джона, чтобы ожидать, что тот будет говорить обиняками, если ему придет в голову начать расспрашивать ее о подробностях. А прямых вопросов она хотела сейчас меньше всего. - То, что вы остались дома, добавила она, - в итоге подействовало на вас хорошо.
      В ответ последовал смущенный взгляд.
      - Должно быть, - пробормотал старик, - это из-за моего желтого жилета. Как-никак он меня молодит.
      - Да, он вам очень к лицу.
      И в самом деле, сэр Джон был в прекрасном состоянии, намного лучшем, чем когда они сюда прибыли. И тому в немалой степени способствовал Фредди. Выросши под влиянием деда, являвшегося для него единственным авторитетом, парень перенес долю своей восторженной привязанности на сэра Джона.
      - Пожалуй, он слишком яркий. Но спасибо на добром слове, моя милая. Такому замшелому старцу, как я, уже давно не приходилось слышать комплименты.
      - Не может быть!
      - Увы. Знаешь, отвратительный характер леди Джессики не позволяет ждать от нее приятных речей, а она была единственной женщиной, которую я видел весь этот год. Может быть, мне следует завести компаньона? А может, компаньонку, а?.. Как думаешь?
      - Может быть, и следует, - весело улыбнулась Ли. - Такую высокую, длинноногую, так и сыплющую комплиментами.
      Сэр Джон усмехнулся.
      - Нет, это не в моем вкусе, дорогая. Мне пришлось бы выдерживать бесконечные проповеди внука насчет женщин, которые зарятся на мой банковский счет.
      Последовала пауза, и Ли отвела глаза.
      - Что-то не так? - обеспокоенно спросил сэр Джон.
      - Простите, что вы имеете в виду?
      - Я, конечно, старый индюк, но все же еще не слепой. Ты чувствуешь себя как будто не в своей тарелке, моя милая.
      Господи, подумала Ли, как хочется доверить кому-то свои мысли, облегчить душу!
      Она бездумно вертела в руках кофейную чашечку, рассматривая меняющиеся очертания коричневатой жидкости на дне.
      - Дело в моем несносном внуке, не так ли? - настаивал сэр Джон.
      Ли пожала плечами. Ее так и подмывало все рассказать начистоту.
      - Ужас в том, что я, кажется, уже попала в категорию тех самых женщин, помышляющих о богатом банковском счете. По крайней мере так думает про меня ваш внук.
      - Что он себе позволяет! Ну ничего, я наставлю его на путь истинный.
      Ли с тревогой заметила решительный огонек в его глазах.
      - Пожалуйста, не надо, - торопливо сказала она. У нее не было намерения вносить раскол в их семью, а попытка сэра Джона наставить Николаев на путь истинный могла этим кончиться. Кроме того, она вполне способна сама решить собственные проблемы. Никогда в жизни она не уклонялась от борьбы - и не собиралась делать это сейчас.
      - Не обращай никакого внимания на то, что он говорит, милая, - добродушно проговорил сэр Джон. - Он принимает все чересчур близко к сердцу. Ты помнишь его в детстве?
      Вздрогнув, Ли подняла на него глаза.
      - Помню, но не очень хорошо, - медленно сказала она. - Я была еще совсем девчонкой.
      - Тогда я посвящу тебя в маленький секрет. - Сэр Джон сделал небольшую паузу. - Ты, должно быть, обращала внимание, что родители Николаев редко появлялись в наших краях. У моего сына бизнес за границей, и они проводят большую часть года в разъездах.
      Ли кивнула. Действительно, она ведь совсем не помнила родителей Николаев, что свидетельствовало о том, что они почти никогда не приезжали в Йоркшир.
      - Николас не знает, что я осведомлен об этом эпизоде. А случилось это, когда они вернулись из одной из своих поездок. Не могу вспомнить, где они были. В Африке?.. - Он нахмурился. - Во всяком случае, что-то экзотическое. Как бы то ни было, вернувшись, они узнали, что Николас очень подружился с одной молодой девушкой по имени Кларисса и ее братом.
      Кларисса. О да, уж ее-то Ли помнила очень хорошо. Такая хорошенькая, со светлыми льняными волосами, которым сама Ли завидовала с детским отчаянием. Ее собственные рыжеватые космы казались ей верхом безобразия, поэтому она заплетала косички.
      Она молча усмехнулась. Теперь Кларисса превратилась в медлительную, чрезмерно располневшую женщину. Замуж она вышла очень рано и уже имела троих детей, а роскошные светлые волосы поблекли и были, строго говоря, вне критики.
      - Ну так вот, - продолжал сэр Джон, - родители и встревожились. Круто поговорили с ним на этот счет. Ему тогда было лет двенадцать-тринадцать. Весьма уязвимый возраст. Видишь ли, они полагали, что Николас слишком хорош для Клариссы и ее брата. А Николас упрямо продолжал водиться с этими ребятами. И все-таки их слова попали в цель. Взрослые зачастую не сознают, какой вред могут нанести детям, не так ли?
      - Да, правда, - согласилась она. Дети схватывают все очень быстро, и случайное замечание или неосторожная критика может отпечататься в памяти с такой силой, что сохранится на всю жизнь. Она и сама с горькой ясностью помнила то чувство ущербности, которое испытывала оттого, что у них с Фредди не было родителей - об этом часто поговаривали за ее спиной.
      - Потом мы переехали сюда. Когда ему было около шестнадцати, он вновь начал встречаться с одной молодой девушкой, но родители и на этот раз ясно дали понять, что не одобряют этого. Им бы следовало просто не обращать внимания, и все прошло бы само собой, но такой уж у них был метод воспитания. Наседали на парня, критиковали девушку, а в результате все продолжалось гораздо дольше, чем длилось бы без их участия.
      Сэр Джон задумчиво покачал головой.
      - Я думаю, Николас упрямился в пику им. Подростки ведь терпеть не могут, когда родители читают им проповеди, а он был очень волевым и страшно упрямым. Но критицизм свыше меры так же разрушителен, как действие капающей воды - ведь капля за каплей и камень долбит. И соломинка, которая переломила спину верблюду, попалась, когда Николас поступил в университет. Привлекательная девушка. Но очень избалованная и дерзкая. Она до безумия вскружила ему голову.
      - До безумия вскружила голову? - Это никак не соответствовало тому сдержанному и несколько циничному облику Николаев, каким его себе представляла Ли. - И что же произошло?
      - Она бросила его ради другого, кто был постарше и побогаче. Это окончательно сформировало его взгляд на женщин, и с тех пор.., в общем... Сэр Джон тяжело вздохнул. - Видишь ли, таким образом он себя защищает. Естественная человеческая реакция. А Николас может быть и очень прямодушным... Однако, - внезапно оживился старик, - надеюсь, я не слишком наскучил тебе своей болтовней?
      - Вовсе нет, - заверила его Ли, когда они рука об руку покидали столовую.
      - Поэтому... - он бросил на нее взгляд искоса, - просто не обращай никакого внимания на то, что он говорит на сей счет. Получше узнай его. Знать - это понимать, а понимать - это...
      - Да, хорошо. - Девушка смущенно передернула плечами. - Ну, мне нужно заняться делами. Я получила несколько писем... - По ее губам скользнула извиняющаяся улыбка.
      - Конечно, моя дорогая, конечно. - Сэр Джон ободряюще похлопал ее по руке. - Все же это прекрасно, что ты работаешь с Николасом. Дай ему возможность увидеть себя с лучшей стороны.
      Девушка опять слабо улыбнулась. Прекрасно? Ну уж нет! Для нее работать рядом с Николасом Рейнольдсом было вовсе не прекрасно. Безопасней оказаться в море лицом к лицу с акулами-людоедами.
      Позже, вернувшись в свою комнату, она обдумала то, что услышала от сэра Джона. Конечно, это в какой-то степени объясняло поведение Николаса, но не извиняло его. Ничто не могло извинить ту неприкрытую темную враждебность, которую она видела в его глазах.
      К счастью, ей не придется встретиться с ним до конца дня. К счастью, потому что она нисколько не сомневалась, что все равно почувствует то напряженное волнение, которое находило на нее всякий раз в присутствии этого человека. Даже после всего того, что рассказал сэр Джон.
      Николас ушел, и она прекрасно знала, где он. С леди Джессикой. Эта по крайней мере ничем ему не угрожала. Он мог встречаться с ней совершенно спокойно, без опасений, что ее интересуют его деньги.
      Ли оделась для свидания с Джерри, но в сердце уже закралось сожаление о поспешном согласии встретиться с ним. Бог знает, что она хотела этим доказать? Когда пробило восемь часов, ей окончательно расхотелось идти на это дурацкое свидание.
      Однако вышло так, что вечер удался на славу. Ночной клуб был полон народу и буквально сотрясался от музыки. Мелодии следовали одна за другой, и она почти непрерывно танцевала с Джерри.
      Общество Джерри вносило приятное разнообразие после общения с Николасом, чья агрессивность держала ее в состоянии постоянного напряжения. С Джерри же она расслабилась и не чувствовала себя так, словно к ней предъявляется слишком много требований. Джерри любил поговорить, а Ли была готова слушать. Он рассказывал о своей семье, об их загородном доме, о своих прежних связях. Складывалось ощущение, словно у него нет от нее никаких тайн.
      К тому времени, когда она собралась наконец уходить домой, ноги гудели от приятной усталости. Джерри на прощанье поцеловал ее, и она с легкостью ответила на этот поцелуй, не ощущая ничего похожего на то охватывающее с головы до ног возбуждение, которое пережила с Николасом.
      Неудивительно, что на следующей неделе она виделась с Джерри гораздо чаще, чем предполагала.
      Молодой человек водил ее по своим любимым ресторанчикам, но не старался склонить к физической близости, и это было особенно приятно. Ли получала удовольствие от его общества, и не более того.
      Все эти дни она была в отличном расположении духа. Веселому настроению способствовало то, что Николаса не было поблизости - ни на работе, ни дома. Она усердно трудилась весь день в офисе и с удовольствием отдыхала по вечерам, радуясь тому, что не приходится встречаться с мрачным внуком сэра Джона.
      Такая, думала она, убирая вещи со стола и готовясь отправиться домой, она больше похожа на саму себя: спокойная, сдержанная, отвечающая за свои поступки.
      Она так привыкла к постоянному отсутствию Николаев, что, услышав стук распахнувшейся двери, даже не оглянулась. Рабочий день давно закончился, никого из служащих в офисе не было, и она решила, что это, наверное, уборщица.
      - Еще здесь?
      Этот низкий голос заставил ее вздрогнуть, и стопка бумаг, которую она держала в руках, упала, разлетевшись по полу.
      Ли резко повернулась и увидела стоящего в дверях Николаев. Удивленно вскинув бровь, он в упор смотрел на нее.
      - Я тебя не ждала, - отозвалась девушка, сердясь на себя за то, что руки не слушаются и голос повинуется с трудом.
      Ли нагнулась, чтобы подобрать документы, и он наклонился рядом с ней, намереваясь помочь.
      - Сама справлюсь, - сказала она сухо, не глядя на него, но следя за тем, как его руки подбирают бумаги. Он был так близко, что его отчетливый мужской запах кружил голову, и она едва сдержалась, чтобы автоматически не отодвинуться.
      Он отдал Ли бумаги, и она аккуратно сложила их на столе, чувствуя на себе его взгляд. Довольно, решила Ли, больше не собираюсь терять самообладание в его присутствии.
      Николас присел на край ее стола, и она нахмурилась. Чего ему надо? Зачем пришел так поздно? Она неловко стояла за столом и смотрела на него.
      - Я уже собиралась уходить, - начала Ли, и он слегка улыбнулся, отчего ей показалось, что он слишком хорошо сознавал то действие, которое на нее произвел внезапным появлением.
      - Тебе нравится работать по вечерам? - спросил Николас, пропуская ее замечание мимо ушей.
      - Даже очень.
      - О тебе здесь хорошо отзываются.
      - Неужели? - Ли не смогла сдержать улыбку удовольствия, предательски разлившуюся по ее лицу.
      - Это тебя удивляет? - спросил он, и она покачала головой.
      - Нет.
      - Завидная уверенность в своих способностях. - Разговаривая с ней, он, казалось, забавлялся.
      - Когда дело касается работы, то да. Николас взглянул на нее с любопытством, и ее снова пронзила мысль, насколько привлекательно его суровое, мужественное лицо, когда в нем пропадало неприятное выражение агрессивности.
      - Интересное замечание, - протянул он, машинально перебирая документы на столе. - А что ты можешь сказать о своих способностях, когда дело касается мужчин? Разве тогда ты теряешь уверенность? - Он неожиданно взглянул прямо ей в глаза, и она зарделась.
      - Мне и в самом деле пора идти домой. - Ли потянулась за своей сумкой, но Николас схватил ее за запястье.
      - Я скажу, когда будет пора.
      - Это что, приказ?
      - Боже мой, ты делаешь из меня какого-то диктатора, - лениво протянул он, но на вопрос не ответил.
      Ему скучно, подумала она. И к тому же он устал. Вот и решил немного поразвлечься. Только не ту жертву выбрал! Она потянула руку к себе, но длинные пальцы лишь сильнее замкнулись на ее запястье.
      - Так почему все-таки ты не так уверена в своих способностях, когда речь идет о мужчинах?
      - Я этого не говорила, Николас, это твои слова.
      Голос Ли звучал достаточно спокойно, но физическое соприкосновение их рук заставляло ее пульс учащенно биться.
      - Ты меня заинтриговала, - проговорил он медленно, и его хватка немного ослабла. С задумчиво-рассеянным видом он провел пальцами по нежному запястью девушки.
      - Неужели? - На этот раз ее голос был не так ровен.
      - Ну да, ведь после столь несложной работы в своей сельской библиотеке ты приехала сюда и сразу же овладела необходимыми навыками. Как будто специально готовилась.
      - Прости, что разочаровала тебя, - жестким тоном сказала Ли.
      - В чем?
      - Ты как будто не ожидал, что я справлюсь, - пояснила она, все еще испытывая замешательство от едва заметных, но таких явно эротических поглаживаний ее руки. - Я понимаю, ты хотел, чтобы я своим трудом окупила наше вынужденное пребывание в Лондоне, но не был бы удивлен, если бы я доработалась до полного истощения.
      Он взглянул на нее, и в серых глазах заплясали веселые чертики. Такой, как она уже знала, Николас становился очень опасен - когда, сам того не сознавая, делался милым и обаятельным.
      Ли наконец выдернула руку и принялась возиться со своей сумкой. Нельзя допустить, чтобы чувства взяли в ней верх и сделали ее полной дурой в глазах Николаев. Ценный урок из своего последнего приступа глупости она уже извлекла и не намеревалась забыть его так скоро.
      - На самом деле, - проговорил Николас, ослабив узел галстука, - я бы не предложил тебе работу, если бы думал, что ты не справишься с ней. Но ты, надо сказать, превзошла мои ожидания.
      - Рада это слышать, - сказала Ли, почувствовав себя намного уверенней теперь, когда между ними появилось некоторое расстояние - пусть даже всего лишь на ширину стола. По крайней мере она была предоставлена самой себе. Когда же он дотрагивался до нее, рассудок ее, казалось, отключался.
      - И вместе с тем, - продолжал Николас, все еще глядя на нее так, словно пытался разгадать какое-то сложное математическое уравнение, - что-то подсказывает мне, что слишком доверять тебе нельзя, что ты готова запросто воспользоваться ситуацией, чтобы получить то, что захочешь. Ведь домик в Йоркшире нуждается в капитальном ремонте. И все-таки есть в тебе что-то не от мира сего.
      Николас замолчал, и в комнате воцарилась тишина. В его словах не было ничего особенного, и произносил он их довольно спокойно, но в самой атмосфере разговора ощущалось что-то тревожно-интимное. А может быть, решила девушка, это просто мое воображение играет со мной шутки?
      - Так ты можешь это объяснить? - мягко поинтересовался Николас.
      Ли растерялась, встревоженная напором вопроса, и отвела взгляд.
      - Не понимаю, зачем тебе надо все время разгадывать поступки людей, словно перед тобой какие-то коварные преступники, - спокойно произнесла она и надела сумку на плечо, давая понять, что ей пора уходить. - С твоей профессией, я думаю, трудно ждать от людей, чтобы они действовали согласно законам логики.
      - Напротив, - сухо возразил он, - ты даже не представляешь, как много преступлений и даже убийств совершается по самым логическим причинам. Деньги, месть, страсть...
      - Страсть - это не логично, - отпарировала она.
      - Может быть, с твоей точки зрения. Наклонившись поближе, он легонько намотал прядь ее волос на свой палец. Ли мгновенно замерла на месте и похолодела. Хотелось бежать вон из комнаты, но ноги не слушались. Опять она не владела собой.
      - Значит, страсть - это не логично, - повторил он, пристально глядя в лицо девушки своими серыми глазами. - Но тогда почему ты встречаешься с Джерри?
      - Что ты сказал? - Внезапная перемена темы поставила ее в тупик, и она изумленно уставилась на него.
      - Джерри, - сказал он, на этот раз с ноткой нетерпения в голосе. - Почему ты встречаешься с ним? Я ни на минуту не поверю, что ты им увлечена.
      - То, что я чувствую, - это мое личное дело, - сказала Ли, направляясь к двери. Но, прежде чем она успела выйти, он догнал ее и встал между ней и дверью, загородив собой проход.
      Что все это значит? С чего это ему вздумалось допрашивать ее?
      Сунув руки в карманы, Николас смотрел на нее сверху вниз, и губы его скривились в циничной усмешке.
      - Это не ответ.
      - Он единственный, какой я готова тебе дать.
      - Ты с ним спала? Она побелела.
      - Это уж точно не твое дело. Ты можешь командовать, когда речь идет о работе, но, как я провожу свободное время, тебя совсем не касается. В конце концов, это моя личная жизнь.
      - В самом деле? - Голос его звучал весело и непринужденно, но в глазах появился опасный блеск.
      Это значило, что следует держаться особенно настороже, но тем, что случилось в следующий момент, она была застигнута врасплох.
      Николас наклонился, и Ли почувствовала, как его губы прильнули к ее губам в грубом, требовательном поцелуе. Инстинктивно она попыталась отпрянуть, но он крепко обхватил ее затылок, так что она даже шевельнуться не могла.
      Сила поцелуя была такова, что у нее перехватило дыхание. Ли ощутила томительную слабость во всем теле, которая совершенно подавила ее, и как только он принялся целовать ее шею, она изогнулась назад и слегка застонала. Все внутри словно медленно плавилось под действием вспыхнувшего желания.
      - Ты не можешь чувствовать никакой страсти к Джерри, если вот так отвечаешь мне, - прошептал он хрипло ей на ухо, и тут же она ощутила, как поработившая ее страсть начинает ослабевать.
      Как могла она позволить этому человеку зайти так далеко? Ведь холодным, здравым разумом прекрасно понимала, какая глупость - поддаться ему. Что же это был за опыт, если он ничему ее не научил?
      - Почем тебе знать? - спросила она неуверенным голосом, цепенея. Руки безвольно упали вдоль тела. - Ты уверен, только ты один способен пробуждать чувства у женщин?
      Он отпрянул от нее, и страстность исчезла с его лица, словно ее смыли губкой.
      Все, чего хотела сейчас Ли, - это отплатить за то, что ему с такой легкостью удавалось манипулировать ею. Отвращение, смешанное со злостью, вспыхнуло в ее груди с новой силой. Хватит молчать. Сейчас она все выскажет.
      - Что ты стараешься доказать? - выкрикнула она прямо ему в лицо. - Что меня влечет к тебе? Ладно, пусть так. Ну и что с того? Это преходящее чувство.
      - Которое иные женщины могут испытывать, - зловеще бросил он, - с немалым количеством мужчин. Ведь старина Джерри думает небось, что он один-единственный? Или же я прав, и вообще нет никакой страсти. Может, ты просто держишь его про запас, будучи совершенно к нему равнодушна?
      Ли подняла руку, чтобы ударить обидчика, но он поймал ее за запястье.
      - Довольно, милочка, не распускай коготки, - прорычал он. - Если ты думаешь...
      Так и осталось неясным, что он хотел сказать, поскольку в этот момент дверь внезапно распахнулась, и он быстро отдернул руку.
      Джерри неуверенно уставился на них. Он явился явно не вовремя и теперь растерялся, не понимая, как ему себя вести.
      Ли сделала усилие, чтобы улыбнуться, хотя чувствовала, что лицо у нее красное и вид не совсем подходящий.
      - Джерри, - пролепетала она дрожащим голосом, - что ты здесь делаешь?
      - Я звонил тебе домой, - ответил молодой человек, глядя на них с озадаченным видом, - сэр Джон сказал, что ты все еще на работе. Если я помешал...
      - Нет, нет, - торопливо заверила Ли. - Я как раз собиралась уходить. Мы тут обсуждали.., работу.
      Джерри с сомнением переводил глаза с одного на другую, и, по правде говоря, его трудно было обвинить в излишней придирчивости. Ли чувствовала, что щеки ее пылают так, как никакая, самая горячая дискуссия о работе не могла бы заставить их запылать.
      Николас прислонился к стене и, прищурившись, наблюдал за нею.
      Было что-то угрожающее в его упорном молчании, и по тем коротким взглядам, которые Джерри бросал в его направлении, Ли понимала, что он тоже чувствует это.
      - Я уже готова. Выйдем на улицу? - предложила она, игнорируя присутствие Николаса, и тут же двинулась к двери.
      Джерри неловко ухмыльнулся, и Ли подумала, что бедный малый, должно быть, ощущает себя так, словно нырнул в бассейн, чтобы расслабиться, и обнаружил, что там притаилась барракуда.
      - В общем-то я зашел, чтобы предложить тебе одну вещь, - сказал он. - Это несколько неожиданно, я знаю, но надеюсь, что ты согласишься.
      И не глядя на Николаев, Ли знала, что он хищно следит за ними и ловит каждое слово. Поэтому непринужденно взяла Джерри под руку и вышла вместе с ним.
      - Что предложить? - заинтересованно спросила она, направляясь к лестнице.
      - Мои родители, - принялся объяснять Джерри, - решили вдруг лететь в Париж на этот уикэнд, и я подумал, что мы можем отправиться в наш загородный дом, пока их там нет. - Он, должно быть, почувствовал, что у нее отказ вертится на кончике языка, и потому торопливо добавил:
      - Я много рассказывал тебе о нем, да ты и сама говорила как-то, что хотела бы побывать там...
      - Да, помню...
      - Так что я подумал, что это идеальный случай. Мы будем предоставлены сами себе. Так что ты на это скажешь?
      - Да, что ты на это скажешь? - услышала она позади себя глубокий голос Николаев, прозвучавший с неприкрытой насмешкой. - Я весь превратился в слух.
      Вспыхнуло ребяческое желание обернуться и послать его в неподобающих выражениях куда-нибудь подальше вместе с его дурацким слухом. Удержало лишь присутствие рядом Джерри.
      Однако ехать отчаянно не хотелось. Конечно, она говорила Джерри, что было бы интересно посмотреть их фамильный загородный дом, но - как-нибудь потом, где-то в неопределенном будущем. Ей и в голову не могло прийти, что он предложит это прямо сейчас, тем более что родителей его там не будет.
      - Ну как? - настойчиво спросил Джерри, умоляюще глядя на девушку своими голубыми глазами.
      Затылком она чувствовала жгучий взгляд Николаев и вдруг, совершенно неожиданно для себя, выпалила:
      - Отлично! Поеду с удовольствием. О Господи, тут же пронеслась горячечная мысль, едва эти слова слетели с языка, что я наделала? Зачем?
      Джерри радостно улыбнулся.
      - Значит, едем?
      - А почему бы и нет? - безнадежно сказала Ли. - Предложение звучит очень заманчиво.
      Они вышли на улицу и остановились у подъезда. Прохладный вечерний воздух остудил пылающее лицо, пригладил волосы. Николас, оказавшийся позади, низко наклонился к ее уху.
      - Забавно, - промолвил он тихо, но веско. - Очень трогательно. Желаю успеха.
      Потом повернулся и решительно зашагал прочь. Ли с отчаянием посмотрела ему вслед, но было уже поздно. Не звать же его обратно!
      Джерри взял ее за локоть.
      - Мы чудесно проведем время, - пообещал он, но Ли грустно качнула головой. Права ли она или просто из нелепого чувства противоречия сделала то, о чем будет впоследствии сожалеть?
      Глава 6
      В течение следующих двадцати четырех часов у нее была прекрасная возможность бесконечно обдумывать поспешное согласие провести уик-энд с Джерри.
      В голове проносились сотни извинений, которые можно было бы пустить в ход, чтобы отказаться от этого приглашения и взять назад свое обещание, но даже в ее собственных ушах они звучали неискренне. Ну как теперь найти убедительный предлог, если всего несколько часов назад она сама сказала Джерри, что у нее нет никаких особых планов на уик-энд? Что могло вдруг случиться? Он знал, что у нее не было друзей в Лондоне, да и больных родственников, на уход за которыми удобно сослаться, не имелось.
      Конечно, можно внезапно подхватить грипп, но это уж совсем неубедительно. Когда они в последний раз виделись, она была совершенно здорова. И вдруг неожиданно слечь в постель с гриппом! Это крайне легкомысленно. Нельзя же так обижать человека, явно делая из него дурака.
      В конце концов Ли пришла к выводу, что лучше смириться и сделать хорошую мину при плохой игре. Никто не заставлял ее соглашаться. Если уж сама поставила себя в двусмысленное положение, то и выпутываться придется самой.
      Оставалось только надеяться, что там не будет неприятных сцен наедине, что Джерри не увидит в совместной поездке удобный случай для заурядного обольщения.
      О Боже, думала она, возвращаясь с работы в половине шестого, как это Николасу удается все время заставлять ее поступать несоответственно сложившимся привычкам? Что за способность такая? Никогда в жизни она бы не ринулась раньше ни во что подобное, не будучи абсолютно убеждена, что это именно то, чего она хочет...
      Колкое замечание брата, когда она сообщила ему о своих планах, что она "очень быстро освоилась в Лондоне", и мрачное неодобрение сэра Джона по этому поводу вовсе не улучшили расположение духа.
      Приняв ванну. Ли начала собирать вещи с таким чувством, с каким человек отправляется на лечение в больницу.
      Джерри предупредил, что заедет за ней вечером, где-то после обеда, и девушка тоскливо наблюдала, как стрелки на часах движутся вперед с агонизирующей неизбежностью.
      Когда сэр Джон прислал сказать, что ее ждут в гостиной, она с тревогой взглянула на циферблат. Еще не было семи! Внутренне застонав, спросила себя, в самом ли деле внезапный грипп так уж не правдоподобен, как представлялось раньше?
      Она спустилась вниз, в гостиную, и нашла леди Джессику, стоящую возле камина к ней спиной.
      Ли остановилась в удивлении. Последние две недели они ни разу не виделись, и она уже почти уверовала, что антипатия к этой женщине является просто плодом воображения, результатом некоторой нервозности, сопровождавшей их первые встречи. Теперь же, при взгляде на эту прямую спину, она почувствовала, что не обманулась в своем первом впечатлении.
      - Кажется, Николаев нет дома, - холодно произнесла она, входя в гостиную и усаживаясь на один из мягких диванчиков, стоявших у стены.
      Леди Джессика повернулась и наградила ее спокойной, безжизненной улыбкой.
      Глядя, как она царственно подходит к стулу, стоящему напротив, Ли снова подумала, что никогда не встречала женщину столь поразительной красоты. На ней был безукоризненный шелковый костюм цвета слоновой кости и кардиган с золотыми пуговицами того же оттенка.
      - Видите ли, цель моего визита - не встреча с Николасом, - начала гостья. - Я пришла к вам. Думаю, мы могли бы немного поговорить тет-а-тет. - Она взяла сигарету из серебряной коробки на столике, неторопливо закурила и, откинув голову назад, выпустила тонкую струйку дыма.
      - Вы знаете, сэр Джон не любит, когда в его доме курят, - мягко упрекнула Ли, но леди Джессика лишь неприязненно взглянула на нее из-под ресниц.
      - О, я полагаю, мне курить он не запретит. Если вы еще сами этого не поняли, могу сообщить, что я здесь практически член семьи! - Она издала низкий горловой смешок и выпустила к потолку очередное колечко сигаретного дыма.
      - Неужели? - вежливо отозвалась Ли. - Извините, я этого не знала. Мы не слишком часто виделись с вами с тех пор, как я приехала в Лондон.
      Это замечание вызвало неудовольствие леди Джессики. Она нервно стряхнула пепел в стоящую на кофейном столике пепельницу, даже не делая попытки скрыть кислое выражение лица.
      - Николас, бедняга, был страшно занят, - сказала она, скривив губы в ядовитой улыбке. - Обычно мы с ним почти не расстаемся. Но в последние дни он редко бывал дома, да и у меня самой, честно говоря, нашлись неотложные дела. А то бы непременно заехала повидать вас, посмотреть, как вы тут устроились. Ведь переезд в столицу, должно быть, целый переворот для вас, не так ли?
      - У меня все хорошо, я устроилась прекрасно, - отрезала Ли. Надо дать понять этой фифочке, что разговор подходит к концу. Она взглянула на часы.
      - Да, я это вижу, - сказала леди Джессика. Последовало тягостное молчание, в течение которого Ли боролась с искушением сделать недвусмысленный намек, что визит окончен. Но поскольку гостья явно не собиралась уходить, ей пришлось продолжать беседу.
      - Жизнь в столице меня вполне устраивает. Работа очень интересная, а свободное время я посвящаю знакомству с лондонскими достопримечательностями. Она вежливо улыбнулась, надеясь, что это безобидное сообщение поможет разрядить атмосферу, сгущающуюся в гостиной, как грозовая туча.
      - Конечно, - кивнула леди Джессика. Ли вздохнула. Где найти тему для поддержания разговора? Она набрала в грудь воздуха, чтобы сказать что-нибудь столь же нейтральное, или, на худой конец, просто прокомментировать погоду, когда леди Джессика сама прервала молчание:
      - Я думаю, для вас важны не столько сами по себе достопримечательности, сколько то, что вы осматриваете их вместе с Джерри. До меня дошли слухи, что вы с ним почти неразлучны.
      Ли стиснула зубы. Слухи? Маленькая птичка напела?
      - В самом деле? - спросила она бесцветным голосом.
      - О, не поймите меня превратно, дорогая, - успокоила леди Джессика. - Это же замечательно. Как быстро вы вскружили ему голову! Джерри очень недурен собой, к тому же холост и богат.
      Почувствовав прилив ярости, девушка сжала кулаки.
      - Очень сожалею, - произнесла она с вымученной улыбкой, - но я занята и...
      Леди Джессика медленно загасила окурок в пепельнице и принялась рассеянно рассматривать свои длинные ногти, покрытые бледно-розовым лаком.
      - Только между нами, дорогая, - сказала она. - По правде говоря, я почувствовала облегчение оттого, что вы с Джерри так часто видитесь. - Она издала сдавленный смешок. - Поначалу я подумала, что вы, чего доброго, захотите приударить за Николасом и тем самым поставите его в неловкое положение.
      Кровь прилила к щекам Ли.
      - И теперь вы убедились, что ошиблись в выводах, не так ли?
      Леди Джессика скользнула по ней холодным взглядом, и Ли ощутила, как по спине пробежала легкая дрожь.
      - Надеюсь, что да. Ведь, в конце концов, трудно выносить любовные притязания наивной девочки, вы не находите?
      - Затрудняюсь ответить. И к тому же я не наивная девочка, - возразила Ли.
      - Я неточно выразилась. Хотя вы действительно выглядите очень юной.
      Звучит так, подумала Ли, словно она только что выбралась из песочницы. Хотелось бросить что-нибудь резкое в лицо леди Джессике; но здравый смысл подсказывал, что нужно крепко держать себя в руках, даже если так и подмывало сказать ей какую-нибудь колкость.
      Она встала, уперлась руками в бока и сказала тихо, но выразительно:
      - Не имею представления, какие вас беспокоят проблемы, леди Джессика, но, каковыми бы они ни были, я буду чрезвычайно признательна, если вы оставите их при себе. Мне не нравится ваш нравоучительный тон, мне не нравится ваша манера поведения. Если вы не можете придерживаться хотя бы видимости приличий, когда разговариваете со мной, то прошу не обращаться ко мне вовсе.
      От изумления леди Джессика открыла рот. Ее лицо медленно побледнело и приобрело оттенок слоновой кости - точно в тон ее шелкового костюма.
      - Какое неслыханное хамство! - выдохнула она, оставив все претензии на вежливость.
      - Такое же, - быстро подхватила Ли, - каким вы и сами частенько пользуетесь. - И одарила ее ледяной улыбкой.
      Подобный обмен колкостями был вовсе не в ее стиле, но она позволяла себе прибегать к нему, когда чувствовала, что этого не избежать. Надо же как-то излить раздражение, подумала она.
      - А теперь, - продолжала она, чувствуя, что полностью владеет ситуацией, разрешите откланяться. У меня и в самом деле много дел.
      Леди Джессика поглядела на нее с холодной враждебностью.
      - По правде говоря, это все, что я хотела сказать, но должна добавить, что не стала бы утруждаться беседой с вами, если бы хоть отчасти представляла, что услышу в ответ. Подобная грубость, должно быть, допустима там, откуда вы приехали...
      - Там, откуда я приехала, - прервала Ли, ощущая себя так, словно они находятся на разных планетах, - для этого не было бы повода.
      Она встала. Леди Джессика тоже поднялась и напряженной походкой направилась к двери. Взявшись за ручку, она резко повернулась к Ли и надменным тоном произнесла:
      - Еще только одно. Я хотела поставить вас в известность, что мы еще не раз увидимся во время уик-энда.
      Недоумевая, Ли уставилась в ее лицо.
      - Меня не будет в Лондоне, - спокойно заявила она. И получила в ответ ослепительную улыбку.
      - Знаю. Вы будете с Джерри в его загородном доме. Туда же приеду и я. Вместе с Николасом. - В ее улыбке сияло ничем не прикрытое торжество. Николас настаивает, чтобы я сопровождала его. Так что до завтра.
      Сделав это сообщение, леди Джессика гордо удалилась, оставив Ли пригвожденной к месту. У девушки появилось ощущение, словно она выиграла небольшое сражение, но проиграла войну в целом.
      Она понятия не имела, как долго простояла в гостиной, одной рукой упершись в бок, а другой время от времени отводя с лица непокорные волосы. Наконец она очнулась и машинально вышла в холл, хотя ее мозг все еще лихорадочно терзали вопросы, остающиеся без ответа.
      Ли медленно направлялась вверх по лестнице, когда хлопнула входная дверь. Автоматически обернувшись, она увидела, что появился Николас. Он на ходу снял пиджак и подергал галстук, пытаясь ослабить узел.
      - Ты!.. - сказала она, задыхаясь от гнева. Удивленно вздернув брови, он поднял на нее глаза.
      - Ну да. Я все-таки здесь живу. - Он двинулся было к ней, но остановился, заметив выражение ее лица. - Похоже, ты не в самом радужном настроении.
      Так и есть, хотела она ответить, я бы с удовольствием разорвала тебя на части и скормила тиграм в зоопарке! Как он смеет строить нелепые планы со своей приятельницей, ничего не сказав ей? Без сомнения, этот тип имеет целью не выпускать ее из поля своего зрения.
      - Какой ты догадливый! - прошипела она, разъяренная тем, что ее гнев не производит на него ровным счетом никакого впечатления.
      - Не вижу повода, почему бы нам чего-нибудь не выпить. Виски, например? Алкоголь в небольших дозах успокаивающе действует на нервы. - Николас взял ее за локоть, но она вырвала руку.
      - Я могу придумать лучшее применение для бутылки виски, чем пить из нее, сказала она резко. И мысленно добавила: например, расколошматить ее о твою голову!
      - Можешь, но в таком случае я тебе не товарищ.
      С этими словами Николас отвел ее назад в гостиную и усадил на диван, где она скрючилась в разбитой позе.
      - Итак, что же произошло? - спросил он, налив себе виски и с удовольствием отпив глоток.
      - Меня только что посетила одна из твоих подруг, - начала Ли, тщательно подбирая слова. Держи себя в руках, повторяла она себе, неконтролируемые эмоции едва ли помогут справиться с этим несносным человеком.
      Николас нахмурился и тяжело уселся рядом с ней. Не мог выбрать другое место, что ли? - подумала она сердито. В комнате полно стульев, черт побери!
      - Ты скажешь мне, кто именно, или будем играть в угадайку?
      - Леди Джессика.
      - И что ей было нужно?
      - О, сущие пустяки. Всего лишь сообщила, что мы с Джерри будем не одни во время уик-энда.
      - Это так, - подтвердил Николас. Ах вот как, подумала Ли. Мог бы по крайней мере хотя бы притвориться виноватым.
      - Какого черта?.. Что дает тебе право вмешиваться в мои планы, даже не посоветовавшись со мной?
      Она решила удержаться от сообщения, что еще больше раздражена тем, что он упрашивал леди Джессику составить себе компанию, о чем та не преминула поставить ее в известность.
      - Вот оно что! Я как раз собирался предупредить тебя, как только вернусь домой.
      - Спасибо! Успокоил!
      Николас оставался невозмутим, а она готова была кричать от злости, потому что этим он не давал ей распалиться и тем самым излить накопившийся гнев.
      Он все-таки стянул с шеи галстук, бросил его на кофейный столик и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, так что стала видна бронзовая кожа с завитками выбивавшихся снизу темных волос.
      - Так ты объяснишь мне, в чем дело? - спросила Ли, с трудом отводя глаза от его груди и стараясь сконцентрироваться на насущном вопросе.
      - У меня сложилось впечатление, что тебя не слишком увлекает идея остаться в загородном доме наедине с Джерри.
      - Даже так? - Она сложила на груди руки, всем видом опровергая сказанное. - И с каких это пор ты научился читать мои мысли?
      Он рассмеялся, и она слегка поджала губы.
      - Ты выглядишь как старая дева, разъяренная тем, что покусились на ее невинность. - По глазам было видно, что он определенно забавляется происходящей сценой.
      - Ты невыносим!
      Взгляд Николаев принял задумчивое выражение.
      - Зато ты первая женщина, которая назвала меня подобным образом.
      - Хочешь сказать, что леди Джессика находит тебя вполне милым и приятным?
      При упоминании о леди Джессике Николас усмехнулся, но ничего не ответил. Вместо этого он налил себе еще виски.
      - Признайся, - сказал он, стоя к ней вполоборота, - тебе ведь не по душе мысль о предстоящем уик-энде, не так ли? Тебя наверняка беспокоит, что он станет к тебе приставать.
      - Как знать, - парировала Ли, - может, он уже не раз это делал.
      Николас медленно подошел к ней и сел рядом, совсем близко. Они едва не соприкасались телами.
      - Продолжай. Он делал это? Серые глаза, пронзительно вперившиеся в нее, гипнотизировали, приковывали к себе.
      - Что? - прошептала девушка, не в силах отвести взгляд и сознавая, как опасно близка к тому, чтобы обнаружить свое влечение.
      - Приставал к тебе, - хрипло произнес Николас. Прервав наэлектризованный поток, текший между ними, он отпил виски из своего стакана.
      - А если и так, это лишь подтвердило бы твое впечатление обо мне, не правда ли? - сухо сказала она. - Твоя нелогичность достойна удивления. Ты уверен, что я не хочу провести с ним уик-энд, тогда как сам же предположил, что мне не терпится воспользоваться этим бедным малым, вернее, его деньгами. Ведь таким образом, как ты считаешь, я могла бы без особых трудов отремонтировать дом в Йоркшире.
      - Я решил оправдать тебя за недостаточностью улик.
      - Очень великодушно с твоей стороны.
      - Кроме того, - он откинулся на спинку дивана и уставился в потолок, куда незадолго до этого леди Джессика пускала кольца дыма, - я нуждаюсь в передышке.
      Ли внимательно взглянула на него. Да, пожалуй, он и в самом деле выглядит утомленным. Должно быть, решила она, пытаясь подавить непрошеное сочувствие, это оттого, что он бесцельно прожигает жизнь на стороне. Ведь в последнее время его не часто можно было видеть дома. Хотя... Ли сосредоточенно нахмурилась, вспомнив слова леди Джессики: она тоже редко встречалась с Николасом в прошедшие дни...
      У нее возникло невольное желание протянуть руку и стереть усталые морщинки с его лба, но она сразу подавила внезапный порыв. Какой-то внутренний инстинкт подсказывал, что сейчас опасно ослабить оборону, как бы ей того ни хотелось.
      - В самом деле? - беззаботно спросила она. - Ты меня разочаровываешь. Я думала, ты не способен испытывать такие простые человеческие чувства, как усталость.
      В ответ Николас усмехнулся и взглянул на Ли из-под густых черных ресниц.
      - Может, ты ко всему прочему считаешь, что я работаю на батарейках? насмешливо бросил он, но в его тоне не слышалось привычной оскорбительной колкости.
      Ли почувствовала, как рушатся еще несколько выстроенных ею бастионов.
      - На особо долгодействующих, - согласилась она, хоть и сознавала, что колкость грозит опасностью. - И ты думаешь, что уик-энд в деревне сможет тебя оживить? Или это сделает леди Джессика?
      Николас бросил на нее тяжелый взгляд.
      - Ты слишком много говоришь о ней. Если бы я не знал тебя лучше, у меня бы неминуемо возникло подозрение, что за этим кроется ревность.
      - Ревность? Ха! - Ли откинулась на диване. Ревность к леди Джессике? Вот уж нелепая мысль! - Не надо себе льстить. Просто она мне не нравится, и это чувство взаимно, - напыщенно произнесла она.
      - Джессика сама напросилась, - негромко, точно проговаривая мысли вслух, сказал Николас. И, словно очнувшись, добавил:
      - По-моему, пришло время прояснить некоторые вещи.
      Что он имеет в виду? Горестное предчувствие охватило девушку. Зачем гадать? Все и так ясно... Она представила их вместе в постели и ощутила столь острую боль, что сердце тяжело забилось в груди.
      Что бы между ними ни происходило, ей не хотелось углубляться в эту малоприятную тему. Пусть сами разбираются.
      - Я с тобой заболталась, - сказала она, поднимаясь на ноги. - Мне надо пойти наверх и привести себя в порядок, пока Джерри не приехал...
      - Он не приедет. Я отвезу тебя туда завтра.
      - Что-что?
      - Отвезу тебя завтра, - повторил Николас.
      - Почему это?
      - Ну, тебя ведь не тянет к нему. И я подумал, что наедине с ним, в тесноте машины, ты будешь чувствовать себя не совсем комфортно.
      - Или, может быть, - предположила Ли, задыхаясь от негодования, - ты просто хочешь держать меня под наблюдением?
      Николас пожал плечами; темный румянец залил его щеки.
      - Мой рыцарь в сверкающих латах, - саркастически протянула Ли. - Пожалуй, после такого сообщения мне надо выпить.
      - Чего ты хочешь? Виски с содовой?
      Виски? В жизни Ли еще не пробовала крепкие напитки. Но она решительно кивнула и снова села, чувствуя себя вконец изможденной.
      Мне вообще не следовало приезжать сюда, беспомощно подумала она. Не появись я в Лондоне, мои дни катились бы сейчас по прежней накатанной колее, безо всех этих проблем и сложностей.
      Она попыталась вызвать в воображении картину своей жизни до того, как Николас столь бесцеремонно вторгся в нее, но обнаружила, что ничего не получается.
      И вдруг она ощутила внезапный приступ паники. Мне не нравится этот человек. По крайней мере он зачастую раздражает меня, да и он, конечно же, не испытывает ко мне нежных чувств. Так почему же я не могу представить себе жизнь без него?
      Николас протянул ей стакан, и она залпом опрокинула его, чувствуя, как алкоголь ударил в голову словно пламя.
      - Ничего себе! - изумленно протянул Николас, разглядывая опустевший стакан.
      - Ты же сам подбил меня выпить! - огрызнулась Ли. Она подняла на него глаза, но тут же поняла, что лучше бы не делала этого, потому что его неодолимая мужская притягательность в соединении с выпитым произвела еще более ощутимое действие на ее обостренные чувства.
      Она знала, что умнее всего - незамедлительно встать и уйти из комнаты. Однако какая-то магнетическая сила словно приковывала ее к дивану, хотя предупреждающие звоночки назойливо звенели в голове.
      - Если тебе требуется передышка, - сказала она, возвращаясь к более безопасному предмету разговора, - то почему бы не взять отпуск? Можешь поехать куда-нибудь за границу...
      Николас вяло отмахнулся.
      - Я бы давно так и сделал, но работа имеет обыкновение нагромождаться до тех пор, пока возможность бросить ее надолго становится уже неосуществимой Звучит довольно уныло.
      - Думаешь, я действительно такой?
      - Какой?
      - Унылый.
      Он посмотрел на нее с полушутливым-полусерьезным выражением, и сердце ее дало еще один сбой.
      - Какая разница, что я о тебе думаю? - уклончиво спросила она.
      - Я говорил тебе, что ты обладаешь замечательной способностью отвечать вопросом на вопрос? Ты определенно должна заниматься юриспруденцией. Представить себе не могу, как ты умудрилась так долго проработать в библиотеке...
      - Я люблю книги, - сообщила Ли и с улыбкой поглядела на него.
      Он и в самом деле неотразим, подумала она, когда разговаривает вот так, по-человечески, без вечной агрессивности. Неотразим до умопомрачения. Она в замешательстве опустила глаза.
      - И чувствую себя очень спокойно, когда окружена книгами, - запинаясь, неуверенно закончила она.
      - Спокойное занятие и не очень возбуждающее, - насмешливо произнес Николас, скользнув испытующим взглядом по ее раскрасневшемуся лицу.
      - Вот именно. Я могу прожить и без ненужных волнений, - более твердо ответила девушка.
      - Господи! Звучит так, словно ты монахиня. Кроме того... - Он допил до дна свой стакан, но не стал наливать другой. - Кроме того, я знаю, что ты не это имела в виду. Не сомневаюсь, ты как раз любишь волнения. Ведь в глубине души ты такая же горячая, как твои волосы - в общем-то каштановые, но с рыжинкой, словно тронутые огнем.
      Теперь ее сердце определенно вышло из повиновения, а кожа покрылась мурашками.
      На то, что он сказал, возразить было нечего, и она промолчала.
      Николас сидел чересчур близко, и она чуть отодвинулась в сторону, бросив отчаянный взгляд в направлении двери. Николас тихо сказал:
      - Нет, останься. На этот раз ты не убежишь.
      Ли чувствовала, что ситуация выходит из-под контроля, и нервно засмеялась, намереваясь сказать ему, что вовсе не собиралась убегать, а только хотела пойти наверх, чтобы поправить прическу перед приходом Джерри. Но туг вспомнила, что Джерри сегодня не появится, и вся обмякла. Ее поразила мысль, что провести целый вечер с пустоватым влюбленным Джерри гораздо проще, чем всего один час с этим человеком, чье мрачное обаяние действовало на нее несравненно сильней.
      А где же сэр Джон и ее брат? Без сомнения, опять играют в шахматы. Это занятие с недавних пор поглощало их целиком. Господи, хоть бы спустились в гостиную, взмолилась девушка, и вызволили меня из неуютной ситуации!
      Николас подсел поближе и положил правую руку на спинку дивана за ее спиной. Ли неподвижно застыла, пристально уставившись на одну из картин на противоположной стене.
      - Однако, хоть я и сомневаюсь относительно твоих мотивов, - вкрадчиво произнес он, - ты все же очень соблазнительная женщина. Наверное, меня тянет к тебе именно потому, что ты чертовски полна противоречий.
      Сердце Ли болезненно сжалось, как у человека, которому не хватает кислорода. Я не позволю, лихорадочно думала она, я ни за что не позволю ему продолжать бессмысленную игру.
      Легким движением пальцев Николас погладил сзади ее шею, и Ли резко отпрянула.
      - Нет, не надо, - прошептала она, вскинув на него глаза. Ах, лучше бы она этого не делала, лучше бы и дальше смотрела на картину!
      Чувственное выражение его лица произвело на нее наркотическое действие, голова пошла кругом, а перед глазами расплывались какие-то пятна. Это безумие, метнулась лихорадочная мысль, вспомни, кто он, что он за человек. Вспомни о своем здравом смысле... Но здравый смысл, казалось, покинул ее навеки.
      Задержав дыхание, она смотрела, как его губы приближаются к ее губам, но смогла издать лишь слабый стон отказа, прежде чем они слились воедино. Его поцелуй был нежным и уверенным, вызывая ее на невольный ответ. Она послушно разомкнула губы, чтобы принять его, и Николас поцеловал ее гораздо настойчивее, мягко опрокинув на диван.
      Рассудок полностью отключился; пальцы запутались в его темных волосах, а поцелуй длился так долго, что она словно бы утонула в нем. Возбужденно скользнув рукой по его спине, она почувствовала очертания мощных плеч, напряжение мускулов под тонкой рубашкой, горячую упругую кожу.
      Николас целовал ее страстно, требовательно; его рука двигалась под джемпером, гладя ее грудь. Ли чувствовала себя так, словно вот-вот взорвется. Она еще никогда в жизни не испытывала такого беспримерного чувства свободы и возбуждения, которого всем своим существом ожидала с тех самых пор, как он впервые коснулся ее.
      Мужская рука настойчиво двинулась ниже по ее брюкам и ловко стянула их к бедрам, потом скользнула под кружевные трусики, добравшись до самых интимных мест.
      Ли слышала, как он хрипло дышит, остро чувствовала, как его тело жжет ее.
      Что же это такое? Он собирается заняться со мной любовью прямо здесь, в этой комнате, подумала она, и уже решил, что и я готова... А ведь всего несколько минут назад она была твердо намерена бороться с ним, защищать себя всей силой, какой обладала... Что же с ней происходит?
      Она безрассудна! Так опрометчиво поддаться своей страсти! Однако еще не поздно взять себя в руки и не позволить случиться непоправимому. Ничего не могло быть для нее ужаснее сознания, что она отдалась мужчине, уступив его минутной прихоти, без любви, без глубокого чувства с его стороны. Это был бы просто секс, случайное соитие, во время которого ему пришлось бы заглушить в себе отвращение, лишь бы утолить животную похоть...
      Ли понимала, что не сможет после этого жить.
      Осознание всего, что сейчас произойдет, заняло какую-то мимолетную секунду, но тело Ли тут же ослабло, а руки, которыми она только что крепко обнимала его за шею, безвольно опустились.
      Высвободившись, она натянула брюки и привела себя в более или менее пристойный вид, хотя сердце все еще бешено колотилось в груди.
      - В чем дело? - спросил Николас искаженным от страсти голосом, и Ли поспешно отвернулась.
      - Это отвратительно, - сказала она. - Я не могу поверить, что настолько сошла с ума, что позволила тебе зайти так далеко.
      - Так далеко? - Теперь в его голосе слышался еле сдерживаемый гнев. Он приподнялся и сел на диване. - Позволила мне зайти так далеко? Однако я бы не сказал, что мне пришлось преодолевать твое сопротивление!
      - Это потому, что я, должно быть, рехнулась! Ли встала, но Николас с силой потянул ее обратно на диван.
      - Мне не нравятся любительницы подразнить, - раздраженно сказал он.
      - А мне не слишком нравятся мужчины, которые тащат женщину в постель из чистого вожделения! Ты, может быть, думаешь, что я дичь, на которую открыт сезон охоты? - Ее гнев подпитывался отвращением как к себе самой, так и к Николасу. - Ты, кажется, забыл, что у тебя есть подруга, и очень ревнивая к тому же. Не стоит ли тебе хорошенько подумать, прежде чем.., прежде чем пробовать свои силы где-то еще?
      Теперь одежда была в порядке, но Ли все равно понимала, что картина, которую она собой представляет, далека от благопристойной. Волосы растрепаны, губы вспухли. И не надо смотреться в зеркало, чтобы догадаться, что все лицо пылает лихорадочно ярким румянцем.
      Да, прекрасное зрелище, ничего не скажешь, с горечью подумала Ли. Блестящий пример женщины, умеющей властвовать собой! Ей хотелось плакать.
      - Джессика не жена мне, - проговорил Николас веским тоном. - Мы друг другу ничем не обязаны.
      На сей раз Ли нашла в себе силы повернуться к нему. Глаза ее вспыхнули.
      - Ясно, - холодно сказала она. - Тем не менее, признаюсь, я не приучена к такого рода легким отношениям, такого рода любовным связям. И тебе придется извинить меня, но я не согласна заниматься постельными делами как развлечением, от нечего делать.
      - Ты не понимаешь, - угрюмо пробормотал Николас.
      - Я понимаю лучше, чем ты думаешь! Я, конечно, приехала из глуши, но это еще не значит, что у меня вата в ушах и шоры на глазах! О, я прекрасно все понимаю - так что, пожалуйста, не надо до меня снисходить!
      Это было гораздо больше того, что она хотела сказать, но слова так вертелись у нее на языке, складываясь в язвительные фразы, что сдержаться она не могла.
      - Я и не собирался...
      - Разве? Но в таком случае ты просто принимал меня за дуру? Дуру, которая ляжет с тобой в постель потому, что у нее нет принципов и она жаждет что-то получить от тебя.
      Голос ее поднялся до истерической нотки, но она была слишком разгневана и унижена, чтобы обращать внимание на подобные пустяки.
      - И, пожалуйста, заруби себе на носу, что меня не интересуют твои деньги! И дамочки, с которыми.., с которыми ты... - Задохнувшись, она умолкла.
      - Не боишься, что я могу ударить тебя? - грубо рявкнул Николас.
      - И что этим докажешь? Что ты сильнее?
      - Не зли меня, - предупредил он зловеще. - И не пытайся делать вид, что только что не хотела меня так же точно, как я тебя.
      - Может, хватит топтать мое достоинство?
      - А разве ты сама не растоптала бы его с большой охотой, если бы ставки были достаточно высоки? - Николас поиграл желваками. - Если бы на карту было поставлено что-то гораздо более весомое? Моя женитьба на тебе, например?
      Последовало долгое молчание, в течение которого выражение лица Николаев постепенно менялось. Наконец он медленно произнес:
      - Понятно. Хочешь заставить меня поверить, что ты не авантюристка, и все же не можешь отрицать того, что я только что сказал, не так ли?
      Вопрос повис в воздухе и остался без ответа.
      Мысленно Ли молила, чтобы Господь помог ей найти нужные слова, научил сказать что-то такое, что помогло бы уничтожить холодную язвительность в его глазах. Да, она никогда ни с кем не спала, но не из-за того, как он думал, что берегла себя для более выгодного жениха, а потому, что спать с кем-то без чувства разделенной любви было бы для нее отвратительно и совершенно неприемлемо.
      Она встала и с высоко поднятой головой вышла из комнаты. Но едва закрыла за собой дверь, как опрометью бросилась вверх по лестнице в свою спальню и упала там на постель, колотясь головой о подушку до тех пор, пока не хлынули спасительные слезы.
      Так вот какой бывает душевная боль, в отчаянии думала она. И как же теперь провести целый уик-энд в его присутствии?
      Глава 7
      Поездка за город длилась гораздо дольше, чем Ли ожидала. Дороги были забиты. Стоило только набрать скорость после очередной остановки, как тут же снова случалась пробка.
      Пару раз Николас ругнулся вполголоса, раздраженный бесконечными заторами на автостраде. Все попытки леди Джессики завязать разговор оканчивались неудачей - он упорно отмалчивался.
      Бедная леди Джессика. Ли даже почувствовала к ней жалость. Неужели не понимает, что втянуть Николаев в разговор так же бесполезно, как пытаться выжать сок из камня?
      Определенно он был в скверном расположении духа и не прикладывал усилий, чтобы скрыть это от своих спутниц.
      А может, подумала Ли, он заболел? Было бы неплохо. Несварение желудка, например, свинка, желтуха, в общем, что-то, что заставило бы его чувствовать себя так же омерзительно, как она в этот момент в тесноте машины.
      Хотя нет, вылечить физический недуг достаточно легко. Душевный же, к несчастью, гораздо более устойчив к антибиотикам и нескольким дням постельного режима.
      Сама же Ли в душевном плане ощущала себя так, словно ее пропустили через мясорубку или расплющили дорожным катком.
      Воспоминание о его ласках не давало уснуть до самого утра, а смесь из терзаний совести и головной боли довела все это глупое приключение в гостиной до размеров кошмара.
      Единственное, что несколько утешало, - это то, что утром он ни словом не обмолвился о происшедшем. Ни сарказма, ни ехидных намеков, ни колких замечаний, в которых она, несомненно, ему проиграла бы.
      А вообще-то, если быть до конца честной, причина была в другом, думала Ли, глядя в окно. Просто она ему совершенно безразлична, вот и все. Проснулся, встряхнул плечами - и все забыл.
      Если бы только она сама могла так же стряхнуть с себя воспоминания и продолжать жить, словно ничего не случилось!..
      Господи, но как она могла позволить себе зайти так далеко? Ли содрогнулась при мысли о собственном поведении. Какой ужас! Ведь она буквально бросилась в его объятия, забыв всю свою стыдливость и осторожность. Кто знает, что могло бы случиться, не опомнись она вовремя?
      Украдкой посмотрев на Николаев из-под ресниц, Ли встретилась с его взглядом в зеркальце заднего вида.
      - Нет никакой необходимости без конца проверять, здесь ли я все еще, сказала она раздраженно. - Можешь мне поверить, я не собираюсь выброситься на ходу из автомобиля.
      - Благодарю за ценную информацию, - сухо отозвался Николас. - Прямо камень сняла с моей души.
      Ли увидела, что леди Джессика слегка придвинулась к Николасу и положила руку на его бедро.
      Ах, как трогательно! - подумала она. Очевидно, автомобиль для леди Джессики не просто средство передвижения. Кто знает, чем бы они тут занялись и где была бы сейчас ее рука, не сиди она, Ли, у них за спиной?
      - Еще полчаса, - коротко бросил Николас, - и, благодарение Богу, мы у цели.
      - О, дорогой, - проворковала леди Джессика, - сегодня невообразимо трудно вести машину. Но не беспокойся, я помогу тебе расслабиться, когда мы прибудем в Фербэнкс. - Она обольстительно засмеялась и поймала взгляд Ли с выражением торжества.
      Ли подавила желание заскрежетать зубами и вместо этого безмятежно зевнула.
      - Устала? - услышала она вопрос Николаев, прервавший ее мысли, и вспыхнула. Ничего не упускает, все время следит за ней!..
      - Хотелось бы вытянуть ноги, - спокойно сказала она. - Хотя твой автомобиль и удобен, все-таки неплохо бы размяться после двух часов дороги.
      - По-моему, тебе мешает что-то другое, - пробормотал он вполголоса. Напряжение может возникнуть по разным причинам.
      Ли нахмурилась. Он явно намекал на вчерашнее, и девушка решила попросту не отвечать.
      - Дорогая моя! - воскликнула леди Джессика, почувствовав, что между ними что-то происходит, но не понимая, в чем, собственно, дело. - У вас, очевидно, не много опыта дальних поездок! Вы когда-нибудь были за границей?
      - Только во Франции, - коротко ответила Ли.
      - На самолете?
      - Нет, на пароме.
      - О, это огромная разница! Никакого сравнения с самолетом. Попробуйте-ка слетать в Вест-Индию! Ужасная теснота, даже в первом классе!
      Бедная ты, бедная, едва не сорвалось с языка Ли, выдержать такие мучения и неудобства в самолетном салоне только для того, чтобы провести пару недель, нежась на теплом солнечном берегу и потягивая коктейли. Какая мука! Вместо этого она сухо произнесла:
      - Благодарю. Непременно воспользуюсь вашим советом, когда в следующий раз окажусь в туристическом агентстве, чтобы выбросить на ветер несколько тысяч фунтов.
      Услышав приглушенный смешок Николаев, Ли не удержалась и тоже улыбнулась.
      Еще через двадцать минут, миновав бесчисленное количество поворотов, автомобиль медленно проехал между двумя внушительными колоннами, возвышающимися у въезда во внутренний двор, и остановился перед солидным широким фасадом с окнами, увитыми нежным плющом.
      Шумный город остался далеко позади, и теперь их со всех сторон окружала мирная сельская идиллия. Но едва Ли вышла из машины, как смутно ощутила, что цивилизация не слишком отступила и лишь ожидала подходящего момента, чтобы, подобно прожорливому хищному чудовищу, вторгнуться в этот тщательно охраняемый уголок первозданной природы.
      И все же как прекрасно здесь, за пределами Лондона! Гораздо лучше, чем она воображала, хоть уже почти притерпелась к уличной суматохе и шуму. Сейчас деревенская тишина и чистый воздух, заполнивший легкие, сразу напомнили ей обаяние прежней жизни.
      Она с удовольствием прошлась по траве, разминая затекшие в автомобильной тесноте ноги. Потом вытащила из багажника свою дорожную сумку.
      - Оставь, - поморщился Николас. - Дворецкий сам отнесет ее наверх. Нет нужды исполнять чужую работу.
      - Конечно. Вот глупая, - пробормотала Ли с шутливым упреком в собственный адрес. - Когда же я научусь использовать других для того, что прекрасно могу сделать сама?
      - Что-что? - якобы не расслышал Николас.
      - Ничего интересного. Просто разговариваю сама с собой.
      Из дверей выскочил Джерри. На нем были шорты, украшенные яркими изображениями тропических птиц, и белая рубашка с короткими рукавами. Леди Джессика тут же защебетала, рассказывая о пробках на автостраде, и ее громкий голос доносился через двор, туда, где все еще стояли Ли и Николас.
      - Наш бедный дорогой Николас совершенно выдохся, - с манерными ужимками пожаловалась леди Джессика, всплеснув руками.
      Ли невольно хмыкнула, а когда они с Никола-сом двинулись по направлению к входной двери, спросила таким же, как у леди Джессики, приторным голоском:
      - Так бедный дорогой Николас действительно выдохся?
      Он лениво посмотрел на нее сверху вниз и буркнул:
      - Не больше, чем ты, я полагаю.
      Серые глаза сверлили девушку, словно призывая прочесть нечто скрытое в его словах, но она предпочла ответить вежливым взглядом.
      - Действительно, я немного устала от поездки, но чувствую, что здесь прекрасно отдохну, - без напора произнесла она. - Воздух тут намного чище, чем в Лондоне.
      - Но все же не такой чистый, как в Йоркшире?
      - О да, безусловно, - сказала она серьезным тоном. - Нет ничего более свежего и здорового, чем тамошний воздух. В ясное утро даже не верится, что на свете существуют такие вещи, как кислотные дожди или парниковый эффект.
      Метнув на них подозрительный взгляд, леди Джессика решительно подошла и взяла Николаев под руку.
      - Мы с тобой в зеленой комнате, - шепнула она ему интимным тоном.
      Ли сделала над собой усилие, чтобы сохранить безмятежное выражение. Однако мысленно тут же представила Николаев и леди Джессику на большой кровати посреди зеленой спальни.
      Подойдя к Джерри, она хотела небрежно чмокнуть его в щеку, но он вдруг притянул ее к себе и, наклонив голову, неожиданно поцеловал в губы. Она инстинктивно отпрянула, но Джерри, словно не замечая этого, мягко, но достаточно уверенно обнял ее сзади за плечи.
      Ли сознавала, что Николас стоит совсем рядом и внимательно наблюдает за происходящим, но, повинуясь какому-то дьявольскому импульсу, коротко ответила на поцелуй Джерри, прежде чем освободиться из его объятий.
      - Какая теплая встреча! - Ли удалось спрятать растерянность под усмешкой. Откинув с лица волосы, она поинтересовалась:
      - Ты всегда подобным образом приветствуешь гостей женского пола?
      Джерри разразился довольным смехом.
      - Нет, только избранных, - ответил он озорным тоном. Как бы то ни было, а на Джерри невозможно сердиться. Парень вел себя так трогательно просто и мило, что ему многое прощалось.
      - И представительницы прекрасного пола появляются здесь регулярно, понимающе произнес Николас.
      - А вот и нет - с тех пор как я встретил это потрясающее создание, нет, возразил Джерри и, взяв за руку, повел ее в дом.
      У Ли глаза разбежались от роскоши и изящества обстановки. Со времени переезда в Лондон она достаточно поднаторела, чтобы оценить столь изысканный стиль. Приглушенные, великолепно подобранные тона драпировок придавали дому благородный вид воспитанного человека, каких теперь осталось так мало. У нее появилось странное ощущение: подумалось, что, если бы дом умел говорить, то подсказал бы молодому хозяину, что ему следует вести себя респектабельней и не носить столь кричащие, попугайские шорты. Ведь именно Джерри, оживленно жестикулирующий рядом, должен в один прекрасный день унаследовать поместье. Хотя к тому времени он, надо полагать, станет гораздо более сдержанным и консервативным в выборе одежды.
      Николас и леди Джессика оставались с ними недолго. По всей видимости, они довольно хорошо знали расположение дома и вскоре исчезли в своей спальне. Все верно, подумала Ли, ведь леди Джессика обещала помочь ему расслабиться, а где найдешь место лучше, чем в интимной обстановке?
      Прогнав от себя эту мысль, она последовала за Джерри вверх по величественной лестнице, расспрашивая о доме и о портретах его предков, украшавших стены. Этот дом переходил по наследству из поколения в поколение, и теперь люди, в то или иное время жившие тут, смотрели на гостью, вежливо прислушиваясь к их разговору.
      - Когда-нибудь и я буду владеть всем этим, - горделиво произнес Джерри, делая широкий, уверенный жест рукой.
      Ли криво улыбнулась.
      - И сделаешься самым настоящим феодальным владыкой, - пошутила она. - Но тебе будет трудно заниматься уборкой. В этом доме, наверное, тысяча комнат.
      - О, у нас есть люди, которые регулярно приходят убираться.
      - В самом деле? - Ли взглянула на него с притворным недоверием. - Никогда бы не подумала!
      Он засмеялся и, придвинувшись ближе, положил руку ей на плечо.
      - Ты когда-нибудь бываешь серьезна? - шепнул он ей на ухо.
      - Конечно, да, но сейчас мне тесно, - запротестовала она, неловким движением стараясь сбросить его руку.
      - А как относишься к мужчинам? Принимаешь их всерьез?
      Образ Николаев вспыхнул в ее сознании. Высокий, темноволосый, с этими мрачноватыми глазами, которые, казалось, видели все, но не реагировали ни на что.
      - Иногда, - смущенно сказала Ли.
      - А как насчет меня? Меня ты принимаешь всерьез?
      - Ну... - протянула девушка, надеясь как-то вывернуться, но Джерри, не давая закончить фразу, крепко обнял ее за талию. Голубые глаза вплотную приблизились к ее лицу.
      - А как насчет этого? - живо спросил он. - Это ты принимаешь всерьез?
      Он поцеловал ее, и на этот раз не было ничего беззаботного в его губах, прижавшихся к ее губам, в его языке, с усилием раздвигавшем ее губы, в его руках, захвативших ее в кольцо и делавших всякую мысль об освобождении бесполезной.
      Ли боролась со страстным, почти паническим желанием убежать. Джерри ей в общем-то нравился, было что-то в его мальчишеской натуре, что трогало ее, но физически ее к нему не влекло, и горячие ищущие губы были ей неприятны.
      Тело ее напряглось; она собрала все свои силы и резким движением толкнула его в грудь. Это застало его врасплох, и он неохотно разжал руки.
      - Джерри... - мягко начала она. Таким утешительным тоном разговаривают с детьми взрослые, прежде чем поднести ложку горького, но необходимого лекарства. Подыскивая подходящие к случаю слова - тактичные, но твердые, - она случайно бросила взгляд на верхнюю площадку лестницы. Сверху на них смотрел Николас. Засунув одну руку в карман брюк, он застыл в позе человека, мимоходом заглянувшего в кабаре и приготовившегося наслаждаться забавным зрелищем.
      Ли почувствовала, как щеки вспыхнули, словно ошпаренные кипятком, но в это мгновение Николас повернулся на каблуках и исчез.
      Его внезапное появление лишило девушку дара речи. Она отвела взгляд от пустого пространства, где он только что стоял, и увидела, что Джерри с любопытством наблюдает за ней.
      - Кажется, ты собиралась что-то сказать, - пробормотал он, чтобы прервать неловкое молчание.
      - Да-да... - Ли постаралась собраться с мыслями. Слегка коснувшись его руки, она быстро добавила:
      - Но я бы не хотела говорить это здесь. Джерри бросил внимательный взгляд наверх.
      - Ты имеешь в виду, что за нами подглядывают?
      Она почувствовала, как яркая краска снова залила все лицо.
      - Подглядывают?.. Разве? - растерянно спросила она.
      - Да, большой злой волк.
      Парень явно пришел в себя. Он принадлежал к тому сорту людей, от которых все проблемы отскакивают сами собой, которые в любой ситуации не теряют врожденного оптимизма. Он был очень жизнерадостен по натуре и на все неприятности в своей жизни смотрел как на мелкие неудобства.
      Ли даже не знала, чувствовать ей досаду или же облегчение от его невысказанного согласия с тем, что она собиралась сказать. Облегчение, наконец решила она. Огромное облегчение.
      - А вообще-то я удивлен, - негромко проговорил Джерри, когда они снова начали подниматься. - Это вовсе не в его стиле. Никогда не замечал, чтобы он подслушивал. Забавно.
      - До умопомрачения, - заметила Ли бесцветным тоном. - Скажешь, когда начинать смеяться. Как бы то ни было, нам действительно надо кое о чем договориться. Только побеседовать лучше наедине.
      - Пошли ко мне в комнату, - предложил Джерри. - Обещаю не подходить к тебе. - Напустив на себя торжественный вид, он добавил:
      - Слово скаута крепко!
      - Ты был скаутом?
      - Так, немного. - Он ухмыльнулся.
      И он сдержал слово. Терпеливо слушал, пока Ли минут десять ходила вокруг да около и наконец сказала ему то, что намеревалась. А именно, что ее чувства к нему не выходят за рамки простой симпатии и между ними возможна лишь дружба.
      - Дружба, - повторил Джерри с унылым видом. - Угораздило же меня влюбиться в девушку, которую мне не видать как своих ушей - даже за все мои деньги!
      Ли засмеялась. Вот если бы ты сказал это своему другу Николасу, мелькнула веселая мысль. Он бы ни за что не поверил.
      - Это не связано каким-то образом с Никола-сом? - осторожно поинтересовался Джерри.
      Девушка отвернулась. Все-таки глупая идея - вести серьезный разговор с Джерри, да еще в его комнате. Она вдруг почувствовала себя ужасно неуютно, словно стены со всех сторон надвинулись на нее.
      К тому же смутил странный вопрос. С чего это Джерри взял, что Николас Рейнольдс значит для нее слишком много? Из чего это следует? Разве он не видел, что у них с Николасом нет совершенно ничего общего? Да, она находит его довольно привлекательным, но само по себе это еще ничего не значит. Ничего. Ничего. Ничего!
      Встрепенувшись, она беззаботно улыбнулась.
      - Что за идея! - сказала она, вставая. - Николас Рейнольдс - просто человек, у которого я работаю и...
      - И живешь...
      - Но не так, как ты подразумеваешь! - горячо возразила она.
      Джерри кинул на нее любопытный взгляд.
      - Леди слишком бурно реагирует, как мне кажется.
      - Скаут и психолог в одном лице, - едко заметила Ли. - Есть ли пределы твоим талантам? А ты случаем не заметил, что Николас более или менее связан отношениями с леди Джессикой?
      - Я бы не стал утверждать, что эти отношения зашли очень уж далеко...
      - Ну, если посмотреть, как она липнет к нему точно банный лист, поневоле начнешь думать об обратном.
      - Ревнуешь?
      - Ха! Конечно, нет. - (Но взгляд, которым Джерри смотрел на нее, ей не понравился.) - Мне пора идти переодеваться. - Она направилась к двери. - И благодарю тебя за то, что ты меня выслушал и все понял... - сказала она через плечо.
      Глаза Джерри сверкнули.
      - Не стоит благодарности, все в порядке, - насмешливо проговорил он. Возможно, я понял даже больше, чем ты намеревалась сказать.
      Ли сделала вид, что не поняла намека. Она положила руку на дверную ручку и уже собиралась повернуть ее, когда услышала, как Джерри сказал у нее за спиной:
      - Только будь осторожна с Николасом. Я бы не хотел, чтобы у тебя были с ним неприятности.
      Девушка не обернулась, но это замечание задело ее. Джерри, очевидно, ляпнул просто так, не подумав, но брошенная вскользь фраза произвела неприятное впечатление, точно он не догадки строит, а обо всем уже знает наверняка.
      - Не надо беспокоиться, - ровным голосом сказала она, переступая порог. У меня не может быть неприятностей с Николасом Рейнольдсом. Хотя бы потому, что я ничего к нему не чувствую.
      Разговор с Джерри дал пищу для размышлений. Ли потратила оставшуюся часть дня, внимательно наблюдая за Николасом и стараясь разобраться в своих чувствах.
      Как же все это трудно, даже мучительно!.. После легкого ланча они отправились прогуляться по поместью; и все время Ли громко и весело болтала с Джерри, в то время как глаза невольно обращались к Николасу и леди Джессике, которые, как она с горечью отметила, с большим удовольствием общались друг с другом.
      Она замечала каждую деталь в их поведении: как леди Джессика брала его под руку, как он склонялся к ней, когда разговаривал... Малейший жест имел для нее величайшую важность.
      А если вдуматься, что удивительного в том, что леди Джессика все время вешается на Николаев? У нее наверняка уже заготовлена целая коллекция кружевных пеньюаров и домашних туфелек на случай, если удастся наконец заарканить его и получить в мужья.
      Забавно, но Ли совершенно не представляла эту дамочку огорченной или выведенной из душевного равновесия из-за мужчины. Она во всем была согласна с Николасом, как бы все время подыгрывая ему.
      К концу дня Ли не могла припомнить ни слова из того, что Джерри говорил ей, хотя слушала и отвечала с подчеркнутым интересом. Но при этом, как ни странно, помнила каждый жест Николаев, каждое словечко, случайно доносившееся до нее. Она без труда могла уловить суть беседы этих двух голубков - к тому, что она видела, оставалось лишь чуть-чуть домыслить.
      Леди Джессика, думала она, готовясь поздно ночью отойти ко сну, не хихикала бы по-девчоночьи, если бы он рассказывал ей о мировых проблемах или задачах, стоящих перед британской юстицией. Речь явно шла о другом.
      Решив отвлечься наконец от тягостных мыслей, она взяла книгу, которую захватила с собой, но через пять минут обнаружила, что буквы расплываются перед глазами, а в голове крутится одно и то же. Леди Джессика... Николас...
      Два часа ночи, удивилась Ли, взглянув на часы. В доме царила тишина. Все наверняка уже давно уснули. Кроме нее. Если так будет продолжаться, безрадостно подумала она, у меня начнется хроническая бессонница.
      С досадой отложив книгу, Ли села на кровати. Немного поколебавшись, накинула халат и на цыпочках спустилась вниз по лестнице.
      В доме было так тихо и темно, что он казался необитаемым. Протанцуй она сейчас под звуки вальса Шопена, и то никого бы не разбудила. Добравшись до кухни, она расслабленно опустилась на табурет и налила себе стакан молока из стоявшего на столе кувшина.
      Маятник на настенных часах монотонно отсчитывал секунды. Сможет ли она уснуть, если будет достаточно долго смотреть на маятник? Тик-так, тик-так, и ничего больше...
      Ах, если бы только Николас Рейнольдс перестал занимать ее мысли, подстерегая ее везде и всюду. Казалось бы, что проще - взять и перестать о нем думать? Так нет же, не получается, хоть ты тресни.
      Она решила уже вернуться в постель и попытаться уснуть, когда неясный шум откуда-то снизу, из правого крыла дома, привлек ее внимание. Он не был ни громким, ни даже отчетливым, скорее походил на шорох, но Ли почувствовала, как волосы поднялись у нее на голове.
      Окно открылось, решила она. Или ветка дерева прошлась по наружной стене. Или, может, лисица бегает где-то снаружи на улице?
      Все три вероятности были в равной степени правдоподобны, но вместо того, чтобы поскорее подняться к себе наверх, она двинулась в направлении раздавшегося звука, хотя в действительности вовсе не собиралась этого делать.
      В привидения она не верила, но, с другой стороны, разве не были подобные старинные английские дома прославлены появлением всяких бесплотных призраков?
      Она уже готова была повернуть назад, когда увидела полоску света, пробивающуюся из-под какой-то двери, и вздохнула с облегчением.
      Джерри. Конечно. Он же рассказывал ей, что зачастую проводит на ногах всю ночь до раннего утра, ложась в постель лишь тогда, когда весь остальной мир уже просыпается. Даже пытался уверить, что это - особое свойство его неутомимого ума, который, не зная усталости, может подолгу обходиться без сна, а она подшучивала над ним, уверяя, что "особое свойство" всего лишь привычка, возникшая от его бдений в ночных клубах и казино, а также от развеселых вечеринок, продолжавшихся до рассвета.
      Вот и представилась возможность подтрунить над парнем и немного позабавиться на его счет.
      Бодрствовать в столь поздний час! Пора его проучить.
      Она с силой распахнула дверь и неподвижно замерла на пороге. Вовсе не Джерри находился в комнате. Это был Николас, уставившийся на нее таким взглядом, точно она внезапно сошла с ума.
      - Ого! Вот так явление, - сказал он, прерывая затянувшееся молчание и внимательным взглядом окидывая ее едва прикрытое полупрозрачной ночной рубашкой и коротким халатиком тело.
      Ли запахнула халат так плотно, как только могла, но это мало помогло делу. Откуда же, черт побери, ей было знать, когда она оставляла свою спальню, что может столкнуться здесь с единственным человеком, которого уж никак не хотелось сейчас видеть и без которого она вполне могла бы обойтись?
      Она нерешительно стояла в дверях, не зная, то ли ринуться назад, в спасительное укрытие отведенной для нее спальни, то ли притвориться, будто ничего особенного не происходит, и напустить на себя безразличный вид.
      - Ты собираешься стоять у двери до самого утра? - полюбопытствовал Николас.
      Ли с раздражением заметила, что даже в столь поздний час в нем не было ничего похожего на сонливость. Казалось, он полностью владеет ситуацией, оказавшейся для нее несколько щекотливой.
      - Мне.., мне и в голову не могло прийти, что ты здесь, - пробормотала Ли, не двигаясь с места.
      - Охотно верю.
      - Я просто спустилась за стаканом молока, - беспомощно объяснила она. - И зашла сюда, возвращаясь наверх.
      - Ну, а если бы ты точно знала, что я тут, зашла бы в комнату?
      Ли беспомощно пожала плечами.
      - Да входи же, милашка, - сказал он нетерпеливо, - я не собираюсь тебя съесть. Предполагаю, что ты считаешь меня способным на нечто подобное, но я еще не так далеко зашел в своем людоедском образе жизни.
      - Какая ерунда. - Она сделала нерешительный шаг вперед.
      Прежде чем она успела шевельнуться, Николас вскочил на ноги и захлопнул за ней дверь.
      Все произошло так быстро, что Ли осознала это лишь тогда, когда дверь уже была плотно закрыта и они остались наедине, с глазу на глаз. И едва ли во всем доме, не считая, конечно, ее спальни, была более уединенная комната, чем та, в которой они сейчас находились.
      Помещение не отличалось особой роскошью. Напротив, было что-то уютное и слегка беспорядочное в этом кабинете, с его отделанными деревянными панелями стенами, едва видными из-за книжных полок.
      Многие из книг были в тяжелых переплетах с замочками и выглядели очень древними. Чьи руки перелистывали эти страницы столетия тому назад? И не наблюдали ли сейчас призраки давно умерших обитателей этого дома за ними?..
      Персидские ковры, покрывавшие пол, были сильно потерты. Их потускневшие узоры лишь отдаленно напоминали былую яркость и красочность. В одном углу располагалось большое бюро из красного дерева, в другом - дубовое, затянутое кожей кресло с откидной спинкой. В нем и расположился Николас, непринужденно заведя руки за голову и рассматривая ее с тем ленивым интересом, от которого кровь бросилась ей в голову.
      Ли избегала смотреть на него. Подошла к бюро и прислонилась к краю. Что он тут делает? - задавалась она вопросом. Их неожиданные встречи стали уже привычкой, однако эта превосходила все предыдущие. Было множество более подходящих мест, где Ли могла бы находиться в три часа ночи. Ее постель в первую очередь.
      Тем не менее она каким-то непостижимым образом оказалась именно здесь.
      Ли сложила руки на груди и приняла такое выражение, которое словно говорило: все это, конечно, безумно интересно, однако я порядочно устала.
      Николас не выглядел благожелательно настроенным, и она все острее чувствовала прозрачность своего одеяния. Тем более что сам он был в брюках и в рубашке.
      - Так что же, - произнес Николас не спеша, - привело тебя сюда в это темное время ночи?
      - Молоко.
      - Ах, да. Молоко. Что еще?
      - Мне просто хотелось пить, - добавила Ли, не понимая, почему она должна все время оправдываться перед ним. Ведь его присутствие в кабинете было не менее странным, чем ее собственное. - Хотелось бы спросить и у тебя то же самое. Что ты здесь делаешь?
      Равнодушный взгляд скользнул по рядам книг над ее головой.
      - Дело в том, что я никак не мог уснуть. Решил отвлечься и спустился сюда. Чтобы найти книгу. - Он встал и подошел к книжным полкам, рассеянно перебирая обтянутые кожей фолианты.
      - В таком случае не стану тебе мешать, - промямлила Ли. Этот миг, когда он стоял спиной к ней и к двери, казался особенно подходящим, чтобы сыграть отступление и, сохраняя остатки достоинства, убраться подобру-поздорову в спальню.
      Однако раньше, чем она успела соскользнуть с краешка бюро, он повернулся и обескураживающе пристально посмотрел на нее. Девушка инстинктивно прижала ноги одну к другой, отчаянно желая, чтобы на ней были хотя бы ночные туфли, и обняла себя руками за плечи, тщетно пытаясь отразить испытующий мужской взгляд.
      - А ты мне и не мешаешь. - Николас скривил губы в легкой усмешке. - Я прямой человек и сразу оповестил бы тебя, если бы дело обстояло именно так. В самом деле, приятный сюрприз - найти еще кого-то бодрствующим в столь ранний час.
      - Даже если это всего лишь я? Ты меня удивляешь. А разве леди Джессика уже спит? - Ли не смогла удержаться, чтобы не вставить колкое словцо.
      - Откуда мне знать? Наверное, спит, я думаю.
      Николас пожал плечами и снова уселся в кожаное кресло, устало потирая пальцами глаза.
      Ей вдруг пришло в голову, что он выглядит страшно утомленным. Странным образом это наблюдение ослабило преграды, стоявшие между ними, и с некоторым удивлением она осознала, что то чувство, которое она испытывала сейчас к нему, можно было смело назвать нежностью.
      Она смущенно отвела глаза и, чувствуя, как предательски дрожат пальцы, быстро сунула руки в карманы своего халатика, крепко сжав их в кулаки.
      - Хочешь сказать, что не знаешь? Николас недовольно взглянул на нее.
      - У тебя мания преследования относительно этой женщины. Какая разница, спит она или нет? Я был бы здесь, ища нужную книгу, независимо от того, спит ли она или принимает воздушную ванну поверх кровати.
      Ли растерянно посмотрела на него. Совершенно внезапно она потеряла нить разговора и лишь хлопала ресницами.
      - Ты что, язык проглотила? - съязвил Николас.
      - Из.., извини, - пробормотала Ли бессвязно.
      - Ты чем-то обеспокоена? Чем же?
      - Тем.., что потревожила тебя здесь, - сымпровизировала она на ходу. - Ты выглядишь страшно усталым. Завтра и я, наверное, буду валиться с ног. Бессонные ночи сказываются на следующий день. Как думаешь? У тебя не так? Ты, должно быть, часто поздно ложишься спать.
      Несу Бог знает что, подумала Ли в полном отчаянии. Еще минута, и я начну рассказывать ему историю своей жизни!
      - Да, - сухо произнес Николас, - довольно часто. Но я никак не ожидал, что ты так живо заинтересуешься моим поздним отходом ко сну. Сейчас мы с тобой вместе, и весь остальной мир спит...
      - Или принимает воздушные ванны поверх кровати...
      - Как бы то ни было, - прервал он дискуссию, и напряженные складки вокруг его рта смягчились, - теперь, когда мы оба здесь, не думаешь ли ты, что у нас есть более занимательные темы для обсуждения?
      Тихонечко, очень неназойливо, он постукивал пальцами по деревянной поверхности стола. Затем вдруг остановился, глядя на нее неотступным взглядом.
      - Например?.. - проговорила она, желая, чтобы он возобновил постукиванье, которое по крайней мере отвлекало внимание от звенящей тишины в комнате.
      - Так, значит, ты не можешь догадаться?
      - Нет, - сказала Ли с громким смешком. - Но, вероятно, это имеет отношение к твоим подозрениям на мой счет.
      - Ничего подобного. Не угадала. Он медленно встал и направился к Ли. Она завороженно следила за ним со все возрастающей тревогой.
      - В таком случае, - запинаясь, выговорила она, отодвигаясь в сторону, - я теряюсь в догадках. Пойду-ка лучше наверх и немного посплю, а ответ дам тебе завтра.
      - А я хотел бы дать его тебе прямо сейчас. - Он взметнул обе руки и оперся ладонями о дверь, поймав ее в западню. - Мои подозрения на твой счет ни при чем. Скорее речь идет о том, чтобы продолжить то, что мы не доделали в прошлый раз.
      - Не доделали? - робко повторила Ли, нелепо моргая длинными ресницами.
      - Ну да. Мы начали тогда, но не закончили. Пожалуй, пришло время исправить ошибку, не так ли?
      Глава 8
      В первый момент все тело Ли сделалось мягким и безвольным, как у тряпичной куклы, но затем паника заставила ее действовать.
      Она попыталась оттолкнуть Николаев и даже издала невольный возглас, но его руки обхватили ее в крепком грубом захвате. Попытка освободиться была равносильна тщетным стараниям пробиться сквозь стальную дверь.
      Резким движением он приподнял ее и повернул к себе лицом. Ли расслабилась и перестала вырываться. Все равно это было совершенно бессмысленно, и она решила полностью сменить тактику.
      - Ну хорошо, - произнесла она слабым голоском, - ты победил. Доказал, что сильнее меня. Но мужчины, которые могут победить женщину одной лишь грубой силой, не производят на меня ровным счетом никакого впечатления.
      Николас усмехнулся и немного ослабил хватку.
      - Правда? А как насчет ласки?
      Он мягко провел ладонью по шее, слегка пощекотав ее подбородок. Ли дернула головой и крепко сжала губы.
      Он думает, что может делать с ней, что хочет, обращаться как угодно, оскорблять ее, когда взбредет в голову, а потом одной лишь ласковой улыбочкой заслужить немедленное прощение?
      - Может, дашь мне уйти? - произнесла Ли ровным голосом. - Уверяю, это произвело бы на меня куда большее впечатление.
      - Но у нас остались кое-какие незаконченные дела.
      - У нас с тобой нет незаконченных дел! - огрызнулась девушка. - Для меня это уже в прошлом, и я не собираюсь возвращаться к этой ерунде.
      - И ты не желаешь заниматься со мной любовью? Или не хочешь, чтобы я касался тебя, потому что не сможешь тогда устоять? Вернее сказать, устоять не сможем мы оба.
      От этих слов мощный трепет желания пронизал Ли. Она вырвалась из его объятий и направилась к креслу, ощущая, что ноги подкашиваются. Если сейчас не сядет, то, чего доброго, рухнет на пол. Только этого не хватает для полного счастья!
      - А вот это правильно, - послышалось вслед. Николас пересек комнату и встал перед ней, сунув руки в карманы, с полуулыбкой, играющей на чувственных губах. Чертовски самонадеянный тип! У девушки не оставалось сомнений, что годы общения с противоположным полом выработали у него ошеломляющую уверенность в собственной неотразимости.
      Ли заворочалась в кресле и плотнее закуталась в халат. Самое время напомнить себе о том, как жутко вела себя прошлой ночью. Одна подобная ошибка была еще более или менее извинительна. Но другая стала бы явным безумием.
      - Только потому, что другие женщины находят тебя притягательным, ты решил, что не стану исключением и я? Но у меня нет ни малейшего намерения пополнить собой список твоих поклонниц.
      - Да нет никакого списка, - поморщившись, возразил Николас. - Ты льстишь мне. Орды визжащих от восторга женщин не ломятся ко мне в дверь. Я не поп-звезда. Я обыкновенный адвокат.
      Прислонившись к столу, он улыбнулся ей мягкой улыбкой.
      - Есть по крайней мере одна женщина, которая ломится к тебе в дверь, резко парировала Ли.
      - Джессика. - Николас прошел к окну, отодвинул занавески и стал рассеянно глядеть во двор.
      - Вот именно, Джессика.
      - Мы решили на некоторое время прекратить общение. - Слова прозвучали просто и коротко, и Ли так и не поняла, его это решение или его разлюбезной подружки.
      Впрочем, это не так уж и важно, подумала она. Был ли Николас связан с кем-то еще или нет, не составляет для нее разницы. Если дело обстоит так, как он говорит, ей нужно теперь вдвойне остерегаться, потому что без Джессики на заднем плане она сама может оказаться слишком уступчивой, если он снова начнет свою игру.
      Ли улыбнулась холодной сдержанной улыбкой.
      - А ведь вы двое так подходите друг к другу, - искренне сказала она.
      - Существует простая истина: когда двое соответствуют друг другу физически, это еще не значит, что они подходят и духовно.
      Взгляд его был прям, глаза не улыбались.
      И сразу же Ли почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Она поняла, что если он хотя бы дотронется сейчас до ее руки, то сила воли покинет ее и она не сможет больше сопротивляться. А этого хотелось меньше всего.
      В панике она бросила затравленный взгляд на дверь.
      - Перестань вести себя так, словно ты в какой-то ловушке, - раздраженно проговорил Николас, проследив за направлением ее взгляда. - Я не собираюсь пугать тебя.
      И тут случилось то, чего она так боялась. Николас подошел к ее креслу, опустился на колени, потом медленно поднял руку и осторожно погладил ее по щеке, проведя пальцами по контурам ее лица.
      - Нет! - выкрикнула она. - Нет!
      - Почему же нет? - Голос его был мягким, но настойчивым. - Я хочу тебя. Я желаю тебя с того самого момента, как увидел в Йоркшире. А Джессики на нашем пути больше нет. В чем же дело?
      - Ты упускаешь одну вещь, - сердито сказала Ли.
      - Какую именно?
      - Я уже сказала тебе, что я не девушка для постельных игр.
      - Правильно! А я не стремлюсь к брачным оковам. В чем же дело? Ничто не мешает нам насладиться друг другом.
      - Не думай, что сможешь запросто заманить меня в постель! - буркнула Ли, сведя брови на переносице. - Если с леди Джессикой у тебя все кончено и тебе нужна замена, то поищи лучше в другом месте.
      Она оттолкнула Николаев и юркнула за дверь. Сейчас ею владело лишь одно желание - убежать из библиотеки, прежде чем эти серые чувственные глаза заставят ее сделать то, о чем, как она знала, ей придется сожалеть всю оставшуюся жизнь.
      Стремглав она пробежала гостиную, взлетела вверх по темной лестнице и кинулась к своей спальне. Но когда уже была готова захлопнуть за собой дверь, сильная мужская рука не позволила ей это сделать.
      Ли часто и глубоко дышала после напряженного бега. Николас тоже.
      - Чего ты так перепугалась? - задыхаясь, спросил он.
      Ли уставилась на него широко раскрытыми глазами и потянулась, чтобы зажечь свет, но он отвел ее руку.
      - Не надо. Оставь это.
      В предутренней полутьме они в упор смотрели друг на друга. Ли с ужасающей ясностью поняла, что больше бежать некуда.
      - Ты не ответила на мой вопрос, - мягко напомнил Николас.
      - Я ничего не испугалась, - сказала Ли с оттенком бравады. - Но ты же не слушал то, что я говорила...
      - Ошибаешься. Я слышал все, что ты сказала, и даже то, что не сказала.
      - Я только хотела довести до твоего сознания, Николас, что не желаю никаких отношений с тобой. Независимо от того, исчезла со сцены леди Джессика или нет.
      - Ты говоришь не то, что я вижу в твоих глазах.
      Ли досадливо отвернулась, а он запустил свои пальцы в ее волосы, мягко повернув ее голову лицом к себе.
      - И когда я касаюсь тебя, - нежным, чуть хрипловатым голосом сказал он, твое тело тоже противоречит тому, что ты говоришь.
      - Но ведь я тебе даже не нравлюсь! - протестующе воскликнула Ли. - Ты постоянно изводил меня подозрениями - с самого первого дня!
      - Считай это частью моей натуры, - коротко сказал Николас. - Только дураки живут, доверяя всем.
      - Но ты не можешь прожить всю жизнь, не доверяя никому на свете!
      - Как правило, я не обсуждаю свою личную жизнь, - начал Николас, - но, поверь, у меня был определенный опыт, который.., ну, как бы это сказать, изменил, что ли, мой взгляд на женскую любовь.
      - Я знаю, - помимо своей воли пробормотала Ли. - Твой дед кое-что мне рассказал. Николас усмехнулся.
      - Не сомневаюсь, он поведал тебе кучу интересных сведений, не так ли?
      - Пожалуйста, не начинай все снова! Усмехнувшись, он замолчал. Неужели теряет равновесие? - подумала Ли. Но тут он снова заговорил. Мягко, успокаивающе.
      - В таком случае ты понимаешь, что я очень недоверчивый по натуре человек. Ли слегка улыбнулась.
      - Осмотрительность иногда выглядит как трусость.
      Поморщившись, Николас покачал головой.
      - Ты все-таки чертовски резка. Не думаю, чтобы кто-то другой осмелился так отозваться обо мне.
      Голос его был чуть хриплым, а глаза, когда она встретила его взгляд, очень теплыми и блестящими.
      - Послушай, - сказал он, - ты должна мне верить. Я не лгу, когда говорю, что не любил других женщин и никогда не гонялся за ними.
      - Они сами падали, как кегли? - саркастически хохотнула Ли.
      Он слегка пожал своими мощными плечами.
      - Нечто вроде этого.
      - Ну, от скромности ты определенно не умрешь.
      - Да, но у меня столько других недостатков. Если бы ты захотела только покопаться...
      Ли с облегчением подумала о темноте, царившей в комнате, потому что та скрыла краску, волной залившую ее щеки.
      Как достойно ответить на это бесстыдное приглашение? Она открыла рот, чтобы что-то сказать, когда вдруг увидела, что они больше не одни в комнате.
      Силуэт леди Джессики, замершей в дверном проеме, заставил Ли вздрогнуть от неожиданности. Увидев ее реакцию, Николас медленно обернулся, и Ли почувствовала, что его тело тоже напряглось.
      - Какого черта тебе здесь нужно? - грубо спросил он, засовывая руки в карманы, но не делая ни единого движения, чтобы покинуть комнату.
      Однако взгляд леди Джессики был устремлен не на него. Ее глаза сконцентрировались на Ли. Она внимательно и весьма язвительно осматривала легкое одеяние девушки, способное навести на самые предосудительные мысли.
      - Я услышала какой-то шум, - произнесла она ледяным тоном. - Но никак не ожидала увидеть это!
      - Если уж решила бродить по дому в такой час, нужно быть готовой обнаружить все что угодно, - отрезал Николас.
      - Милая картинка! Вы вдвоем, в объятиях друг друга! - Леди Джессика истерически расхохоталась. - Что за трогательный вид!
      - Ради Бога, замолчи, - резко произнес Николас. Он подошел и взял ее за руку. - Здесь не место для сцен.
      Леди Джессика снова залилась пронзительным смехом, но этот смех уже граничил с истерикой.
      Николас повернулся к Ли и быстро произнес:
      - Увидимся утром.
      Подхватив леди Джессику, которая покорно последовала за ним, уронив голову ему на грудь, он направился к двери, в буквальном смысле вытащив ее за собой.
      Столь неожиданный финал бурной ночи, а скорее, уже утра, настолько поразил Ли, что она с минуту оставалась на месте. И только потом, придя в чувство, подошла к двери и плотно прикрыла ее.
      Небо за окном просветлело, и Ли с некоторым удивлением поняла, что наступает новый день, а она так и не сомкнула глаз всю ночь. И сейчас ей абсолютно не хотелось спать. Она чувствовала себя слишком взволнованной.
      Как же иначе? Каждая нотка его голоса отзывалась в ее голове так болезненно, что хотелось кричать!
      Лежа в постели, она вспоминала каждое сказанное Николасом слово, ощущала вновь ту особую атмосферу, которая возникла между ними в том кабинете. Господи, это же было совсем недавно, пару минут назад...
      То, что она чувствовала к Николасу, не было исключительно физическим влечением. Нет, это.., нечто большее. В его обществе она чувствовала себя живее, одушевленней; в ней загорался какой-то огонь.
      Даже если они спорили, даже если она бывала настолько рассержена им, что готова была запустить в него чем попало, все равно он зажигал какие-то огоньки внутри нее. А если эти огоньки не зажигались, она ощущала себя пустой раковиной. Разговаривала, расхаживала, делала свои повседневные дела без всякого оживления, по инерции.
      Надо признаться, капитулировала Ли, что, даже когда она просто думает о нем, внутри вспыхивает странное внутреннее пламя.
      Господи, какой ужас, я влюбилась в него, подумала она с отчетливой ясностью. После стольких споров, скандалов, размолвок дело кончилось тем, что я в него влюбилась...
      Она беспокойно ворочалась с боку на бок, не в состоянии заснуть. Ускользающие мысли сосредоточивались на Николасе. Хотелось бы знать, и знать дотошно, что происходит между ним и леди Джессикой в зеленой комнате. Он сказал, что их отношения прервались, и что теперь?..
      Нет, подумала она, отгоняя от себя тревожные мысли, какое все это имеет значение? Ничего, в сущности, не изменилось, и для нее было бы гораздо лучше, если бы все осталось как прежде.
      Только она начала наконец погружаться в спасительную дремоту, как раздался легкий скрип двери. Ли испуганно вскочила. Первой мыслью было, что это Николас. Но это оказался вовсе не он. На пороге стояла леди Джессика.
      - Я думаю, вы ошиблись дверью, - произнесла девушка, стараясь говорить как можно более твердо и холодно. Увы! Получился какой-то несвязный писк.
      Леди Джессика спокойно закрыла за собой дверь и подтянула к себе стул от ночного столика.
      С этого момента Ли поняла, что ее первоначальный испуг решительно перерастает в дурное предчувствие.
      Маленький ночник создавал причудливую игру света и тени на лице леди Джессики, то и дело превращая его в какую-то маску.
      Ли невольно огляделась, ища поблизости что-нибудь для самозащиты. Кто знает, что может последовать за этим непрошеным визитом? Несколько минут разумной беседы или какое-нибудь сумасшедшее нападение?.. Ли нервно усмехнулась и решила, что бессонная ночь оказала на ее воображение болезненное действие.
      Тем не менее она продолжала смотреть на леди Джессику с некоторой опаской, инстинктивно отодвигаясь к самому краю кровати. Еще чуть-чуть, и упала бы.
      - Я думаю, пришло время побеседовать, - произнесла леди Джессика ледяным тоном.
      Ли облизала сухие губы и вымучила вежливую улыбку.
      - А не могли бы мы отложить беседу до утра?
      - Утро уже наступило.
      - О да, - пробормотала Ли. - Я хотела сказать, не могли бы мы отложить разговор до следующего утра...
      - Не думаю. У нас не будет для этого времени. Сама Ли могла бы придумать множество более подходящих случаев для разборок, но удержала это при себе. Не нужно быть психологом, чтобы понять, что леди Джессика не настроена шутить.
      - Я полагаю, вы были достаточно умны, - сказала леди Джессика суровым голосом, - чтобы втереться в дом Рейнольдсов, притворяясь наивной деревенской девчушкой, не умеющей отличить нож для рыбы от пилы для распилки цепей. Вы, наверное, думали, что это дело верное - вступить в контакт с богатыми покровителями, когда ваш дед умер, и хитростью добиться приглашения в Лондон. Кто бы мог противостоять такой наивной, веснушчатой деревенской глупышке? Конечно, не Николас. Как я вам уже говорила однажды, он всегда делается уступчив, когда речь заходит о людях, нуждающихся в поддержке, особенно о хорошеньких девушках, подобных вам. Что он находит в этих невинных созданиях, одному Богу известно...
      Леди Джессика остановилась, чтобы перевести дыхание.
      Ли смотрела на нее с изумлением. Она была готова к обыкновенному натиску, но столь неприкрытая ненависть соперницы поразила ее до основания.
      - Но на сей раз вы неверно оценили партнера. - Глаза леди Джессики сузились, и в них появился зловещий блеск. - Николас знает, кто вы такая жалкая маленькая авантюристка, этакая современная золотоискательница.
      Леди Джессика неожиданно издала грубый смешок и склонилась вперед. Ли невольно отодвинулась подальше - насколько могла. Свирепый взгляд дамочки мог поспорить с гримасой Горгоны Медузы.
      - Не думайте, что я настолько глупа, чтобы не видеть ваших жалких попыток завлечь Николаев в свои сети. Вы ведь флиртуете с ним, не так ли? Но даже если маленькая сцена, которую я застала здесь некоторое время назад, была одним из элементов в вашей подлой игре, я не стала бы на вашем месте торжествовать победу.
      Последовала длительная пауза, во время которой леди Джессика мрачно смотрела на Ли. Между прочим, отметила девушка, выглядит она не лучшим образом: серые предрассветные сумерки высветили резкие черты лица, искаженные гневом и.., ненавистью.
      - Извините, - начала Ли, - то, что вы здесь застали...
      Голос ее прервался. Она поняла, что первый же членораздельный звук, который она издаст, лишь подтвердит все то, в чем леди Джессика обвиняет ее.
      -Я просто имею в виду... - снова начала она.
      - Я точно знаю, что вы имеете в виду, - возразила леди Джессика. Слова ее резали, как бритва. - И поверьте, я абсолютно не сожалею, что вам так повезло приехать сюда, чтобы затеять вашу маленькую игру с обольщением...
      - Игру с обольщением?! - воскликнула Ли. Обольщение! Это она-то! Ее приводило в бешенство, что ей отводилась такая постыдная роль.
      Кипя от негодования, она готова уже была защищаться, но леди Джессика не позволила и слова сказать.
      - Послушайте-ка меня, - надменно заявила она, откинув назад голову. - Вы, должно быть, подумали, что уже почти добились своего. Ведь вы не ложились спать, пока не поняли, что Николас не придет к вам в постель, а потом спустились в кабинет, чтобы встретиться с ним. Вы, милочка, сыграли на том, что, даже если он и подозревал о ваших мотивах, он все же мужчина, а большинству мужчин очень трудно отказать женщине в таком явном желании. Вот почему вы оказались с ним в конце концов наедине.
      Ли открыла рот, чтобы возразить, но леди Джессика с пренебрежением отмахнулась от нее.
      - А, ладно, - сказала она. - К счастью, я набрела на вас двоих. Одному Богу известно, что могло бы случиться, если бы не мое появление. Николас всю жизнь сожалел бы об этом. Мы-то с ним знаем, какого рода планы вы вынашиваете, но вам бы следовало исключить Николаса из...
      - Планы? - Ли сумела наконец обрести голос, хотя и звучавший еще несколько сипло. - Вынашиваю планы? Что вы обо мне думаете?
      Глупый вопрос, потому что она и сама прекрасно знала, что леди Джессика о ней думает. Но они, значит, обсуждали ее вдвоем, смеялись над ней... Что ж, это было очень похоже на правду.
      - Нахальная авантюристка - вот что мы думаем о вас, моя милая.
      Ли потрясенно смотрела на нее. Ей казалось, что вот-вот два длинных острых клыка появятся во рту ее собеседницы и леди Джессика превратится в вампира. Одетая в длинный черный пеньюар, с искаженным от гнева лицом, она напоминала собой что-то совсем нечеловеческое.
      - Нет, это не правда! - вставила Ли наконец и свою реплику. - Не скажу, чтобы меня заботило то, что вы думаете обо мне. Но я удивлена вашей реакцией. Ведь, насколько мне известно, у вас с Николасом произошел разрыв.
      Ну вот, она и сказала это. Удар, конечно, ниже пояса, но такими же были и замечания самой леди Джессики. Почему ей одной должна принадлежать монополия на колкости?
      Воцарилась наэлектризованная тишина. Ли демонстративно взглянула на часы и зевнула, рассчитывая, что леди Джессика поймет намек, но та и не думала покидать спальню.
      - Что за нездоровое любопытство заставляет вас совать свой нос в чужие дела! - вскинулась она.
      Два красных пятна заалели на ее щеках, и Ли вдруг ощутила какое-то подобие сочувствия к ней. В конце концов, разве не были они в каком-то смысле подругами по несчастью? Обе совершили непростительную ошибку - полюбили одного и того же мужчину, в то время как лучше было бы убежать без оглядки в ту минуту, когда каждая из них впервые увидела его.
      - Что же он рассказал вам? - Предательские пятна на лице леди Джессики исчезли, и алебастрово-белая кожа снова сделалась гладкой и холодной.
      - Да, в сущности, ничего, - неловко уклонилась Ли от ответа.
      - Он сказал вам, что мы решили разойтись? Леди Джессика смотрела на нее испытующе, и Ли, помедлив, кивнула.
      Леди Джессика торжествующе засмеялась:
      - А вы знаете, почему он сформулировал это подобным образом?
      - Понятия не имею, - сказала Ли коротко, чувствуя, что может услышать нечто неприятное. - И совершенно не желаю знать. Я не спала много часов, я устала, и мне не очень-то хочется играть с вами в вопросы и ответы.
      Реплика, пришедшая в голову, оказалась самой удачной с тех пор, как леди Джессика неожиданно появилась у нее в спальне.
      В конце концов, почему она должна терпеть эту даму, сидя в неудобной позе и выслушивая продиктованные ненавистью выпады в свой адрес? Все, чего ей хотелось, - это зарыться под одеяло и остаться наедине со своими проблемами.
      - Я вовсе не считаю, что мы играем в игру, - спокойным голосом отвечала леди Джессика. Ледяная улыбка разрушила мраморно-белую гладкость ее лица. - Я думаю, что мы ведем взрослую беседу о вещах, которые касаются нас обеих...
      В самом деле? - подумала Ли, не ощущая ничего похожего на взрослость.
      - Может быть, это каким-то образом затрагивает вас, но только не меня, сказала она, опуская глаза и глядя на свои руки.
      - О, я прекрасно понимаю, - безжалостно продолжала леди Джессика, - что вы увиваетесь за Николасом. Конечно, одно время вы и Джерри рассматривали как возможного кандидата, но именно в Николаев вы хотели бы вонзить свои хищные коготки. Это ясно как день. Неужели вы думаете, что я не заметила, как вы всюду преследуете его ищущим взглядом?
      Переводя дыхание, она остановилась, а Ли во все глаза смотрела на нее.
      От стыда ей хотелось провалиться сквозь землю. Никогда она не чувствовала себя настолько униженной. Всюду искала его взглядом? - подумала она. Неужели это было так явно? От этой мысли она помертвела.
      Лицо ее сильно побледнело, но голос остался спокойным и твердым, когда она ответила:
      - Вы, должно быть, сошли с ума. У меня и в мыслях не было переезжать сюда. Николас убедил меня, что для блага Фредди будет лучше на некоторое время уехать из Йоркшира. Я вернулась бы в свой сельский дом хоть завтра, если бы не мой брат. А что касается Николаев... - Тут слова застряли у нее в горле. - Ха! Ваше воображение слишком далеко завело вас!
      - Рада это слышать, - прокомментировала леди Джессика, подняв к лицу холеные руки и рассматривая длинные блестящие ногти. Затем она томно сложила их на коленях и испустила долгий вздох. - В конце концов, я бы не хотела, чтобы у вас были неприятности.
      Ну конечно, с иронией подумала Ли, так я тебе и поверила - других забот у тебя нет.
      - Прекрасно, - сказала она вслух. - Так мы закончили, наконец?
      - Да. - Леди Джессика встала и смахнула воображаемые пылинки со своего пеньюара. - О да, еще последнее. Я так и не объяснила, почему Николас сказал вам, что мы с ним расстались. Я имею в виду, вам не показалось это странным?
      - Вовсе нет.
      - В общем, дело здесь в том, что я сама порвала с ним, и единственной причиной, почему он пошел вам навстречу, когда вы начали увиваться за ним, была именно эта. - Она улыбнулась лицемерной улыбкой. - Он был очень угнетен и, должно быть, подумал, что вы - это лучше, чем ничего.
      Она повернулась, оставив Ли с раскрытым ртом, и вышла из комнаты, спокойно притворив за собой дверь.
      Лучше, чем ничего, со злобой подумала Ли. Она схватила с кровати одну из подушек и швырнула ее в закрытую дверь, едва не сбив несколько фарфоровых безделушек на соседней полке.
      От унижения и досады хотелось умереть. Как могла она позволить этой ненавистной женщине прийти в ее спальню и проговорить в течение получаса, беспрерывно оскорбляя ее? Впервые в жизни она позволила кому-то безнаказанно говорить грубости в свой адрес, даже не защищаясь как следует.
      Леди Джессика застала ее врасплох, и к тому времени, когда Ли собралась с мыслями, было слишком поздно. Оскорбления были сделаны, обвинения брошены, и, хоть она знала, что большая часть их основана на лжи, на душе у нее было скверно.
      Слова леди Джессики горели в ее мозгу. При желании она могла подробно восстановить весь их сегодняшний разговор, и каждое слово было для нее словно глоток уксуса.
      Неужели Николас действительно ухаживал за ней просто со скуки или для того, чтобы смягчить горечь неудачи? Все это было нелепо, фантастично. Но теперь она уже не знала, чему верить, а чему - нет.
      Наконец она заснула. Часы показывали уже шесть утра.
      Она проспала все утро, по крайней мере до одиннадцати часов, а когда спустилась вниз, чувствуя, что сон совершенно не освежил ее, то узнала, что они собираются уезжать гораздо раньше, чем предполагалось.
      - Джессика, по всей видимости, заболела, - печально сообщил ей Джерри, сидя напротив нее за обеденным столом в ожидании, пока она допьет свой кофе с печеньем.
      - Неужели? - равнодушно осведомилась Ли. Будем надеяться, хотелось добавить, что ей пропишут несколько лет постельного режима.
      - Она выглядит просто ужасно и решительно настаивает на том, чтобы вернуться в Лондон как можно скорее. Она бы уже уехала, но Николас хотел подождать тебя.
      Ли неторопливо жевала свое печенье.
      - И не нужно было. Я могу вернуться на поезде.
      - Я бы мог отвезти тебя, хотя это и будет довольно трудно. Я должен быть здесь сегодня вечером. - Он дружески улыбнулся Ли, и она постаралась так же дружески улыбнуться в ответ.
      Она бы бесконечно тянула свой завтрак, не сочувствуя ни в малейшей степени леди Джессике, сгоравшей от нетерпения вернуться в Лондон, однако в дверях появился Николас, и выражение его лица говорило, что надо поторапливаться.
      Увидев его, Ли почувствовала, что вчерашнее волнение снова охватывает ее.
      После всего, что наговорила леди Джессика, после всего, в чем сама она так старательно себя убеждала, она все еще хотела его, все еще чувствовала странное возбуждение, когда видела этого человека, или слышала его голос, или даже просто знала, что он где-то здесь рядом.
      Куда делась ее знаменитая йоркширская неприступность теперь, когда она больше всего в ней нуждалась?
      Она торопливо доела свой завтрак, побросала вещи в дорожную сумку и даже раньше, чем сама ожидала, оказалась в машине, на заднем сиденье, пытаясь не обращать внимания на болезненное стеснение сердца в груди.
      Глава 9
      Возвращение прошло очень быстро, почти незаметно. Только что, казалось, их со всех сторон окружали поля, а в следующую минуту они уже въезжали в Лондон, лавируя среди густого потока машин и слушая радио, предупреждавшее об осторожности при переходе из одного ряда в другой.
      Ли вдруг страстно захотелось подальше уехать отсюда, вернуться к простой и понятной жизни в Йоркшире, где так безмятежно текли ее дни, где легче было сохранять власть над своими чувствами.
      Она смотрела на темноволосую голову Николаса, украдкой бросала взгляды в зеркало, в котором отражались его красивые сосредоточенные черты, и никак не могла понять, что же с ней происходит.
      Рядом с Николасом на переднем сиденье она видела резкий профиль леди Джессики - рот, сжатый в тугую линию, и недовольно нахмуренный лоб. За все время поездки та не проронила ни слова.
      О чем она думала? Сожалела ли о своем решении порвать отношения с Николасом? Или решила снова возобновить их, когда увидела, что у нее появилась соперница? А может, размышляла кое о чем посущественнее, к примеру о том, как безнаказанно умертвить соперницу?..
      Юмор, удрученно подумала Ли, неважная защита в сердечных делах. Как же все-таки получилось, что на ее пути повстречался человек настолько неотразимый, что смог без усилия смести все так тщательно установленные ею заслоны, точно какой-то карточный домик? Такое должно быть запрещено законом, усмехнулась Ли.
      Что сказал бы ее дед обо всем этом? Он учил ее всегда и во всем полностью полагаться на себя, учил быть самостоятельной и независимой. И вот, с горькой иронией подумала она, нежданно-негаданно появился Николас, и вся ее независимость оказалась пустым звуком.
      Ли поняла, что они приехали, лишь в тот момент, когда автомобиль остановился возле дома Рейнольдсов и Николас сказал, что высадит ее здесь, а сам подвезет леди Джессику.
      - Хорошо, - равнодушно согласилась Ли. А почему бы и нет? Может быть, он предчувствовал сцену примирения наедине с подругой.
      - Оставь сумку, - посоветовал он. - Я завезу ее на обратном пути.
      - Ладно, - сказала она. - Торопиться мне некуда.
      Он хотел выйти из машины, чтобы открыть ей дверцу, но Ли опередила его и поспешно выбралась сама. Она демонстративно громко хлопнула дверцей и направилась к дому, даже не взглянув в сторону леди Джессики. Полученной от нее порции яда и так хватит надолго. Девушка не нуждалась в новой дозе.
      Позади себя она услышала шум заведенного мотора и с трудом справилась с искушением обернуться и посмотреть, положила ли леди Джессика свою руку на плечо Николасу.
      Когда Фредди открыл дверь, Ли как во сне прошла мимо него, не удостоив брата даже взглядом. Тот изумленно вздернул брови и окликнул ее. Только тогда Ли остановилась, перевела дыхание, мысленно сосчитала до десяти и повернулась к Фредди с широкой улыбкой на лице.
      Все, чего ей сейчас хотелось, - это побыстрее залезть в горячую ванну, закрыть глаза и вообразить, что она находится в нескольких миллионах миль отсюда.
      Однако это будет чуть позже. На Ли накатило чувство вины. Она почти не видела Фредди последние несколько дней и совершенно не знала, как он живет и чем занимается.
      А ведь она и оказалась-то здесь, в Лондоне, только ради его блага.
      Ли бросила долгий взгляд в сторону лестницы и проследовала за братом в гостиную.
      Сегодня его обычная шумливость исчезла, хотя он и ерошил свои светлые волосы, падавшие ему на глаза, торопясь рассказать свои новости. Сквозь пелену собственных перепутанных мыслей Ли слушала невнимательно и отвечала на его слова невпопад, пока он вдруг не сообщил нерешительным голосом, что всерьез подумывает, не продолжить ли ему учение в небольшом городишке, неподалеку от их дома в Йоркшире, где была такая возможность.
      Ли удивленно подняла брови.
      - Но я думала, что тебе нравится в Лондоне!
      - Да, нравится, - уклончиво отвечал Фредди, - но я уже соскучился по дому. Ну, и, кроме того, мы не можем бросить его пустым навсегда, правда?
      - Я и собираюсь вернуться, - возразила Ли, - как только ты получишь профессию.
      - Я могу получить ее и там, - ответил Фредди мягко. - В основном-то я оставался здесь только ради сэра Джона.
      - Сэра Джона? - растерявшись, переспросила Ли.
      Фредди закашлялся и покраснел от смущения.
      - Конечно. Ведь старик привык, что я всегда рядом.
      - Неужели?
      Сообщение брата было новостью, хотя, мысленно вернувшись назад. Ли припомнила, что они с Фредди и вправду были неразлучны. В самом деле, лишь пару дней тому назад она с удивлением увидела сэра Джона, возвращавшегося вместе с Фредди с прогулки, впервые после долгого перерыва.
      Тогда она не связала его неожиданную бодрость с присутствием своего брата, но, конечно же, это было не случайным совпадением. Она просто была слишком занята собственными делами и переживаниями, чтобы как следует оглядеться вокруг. А теперь вот Фредди собирается назад домой, и это прозвучало для нее как гром среди ясного неба.
      Вернуться в Йоркшир? Уехать из Лондона? Но она уже привыкла к этому шумному городу, привыкла к своей работе. Рассеянно прислушиваясь, не хлопнет ли входная дверь, возвещая возвращение Николаев, она нервничала, не находя выхода, но постепенно склоняясь к тому, что наилучшим решением всех ее проблем было бы именно это. Вернувшись домой, она вылезла бы из болота, в котором по уши увязла, и постепенно жизнь вернулась бы в свою нормальную колею.
      Приняв решение, она встала и твердым голосом произнесла:
      - Хорошо.
      - Хорошо? - Фредди посмотрел на сестру. - Что хорошо? - не понял он. - Ты себя нормально чувствуешь, сестренка?
      - Разумеется. Почему должно быть иначе? - Заметив, что он растерянно пожал плечами, Ли решительно повторила:
      - Я никогда не чувствовала себя лучше. А что касается твоей идеи вернуться домой, то я нахожу ее вполне разумной. Это я и имела в виду, сказав "хорошо". Мы оба по горло сыты Лондоном, и я согласна - сейчас самое время возвратиться в родные места.
      - Конечно. Но только еще одно: сэр Джон поедет с нами.
      - С нами? - Ли не поверила своим ушам. - Сэр Джон?
      - Ты против? - Фредди беспокойно посмотрел на нее. - Мы постоянно обсуждали с ним эту идею последние две недели, и ему уже невтерпеж оставаться тут. Он говорит, что здесь прямо какой-то морг.
      - Морг? - Все происходило чересчур быстро, и Ли чувствовала себя совершенно сбитой с толку. Фредди кивнул.
      - Ты ничего не заметила? - хитро улыбнувшись, спросил Фредди.
      Ничего такого, подумала она с виноватым чувством, ведь она была занята лишь собой. Что в таком состоянии она могла заметить?
      - Честное слово, для меня это самый настоящий сюрприз... А где он будет жить в Йоркшире? - спросила она, сознавая, что задала глупый вопрос.
      - С нами, конечно! За стариком ведь кто-то должен приглядывать. Ты же не против, не так ли? По правде сказать, я страшно соскучился по Йоркширу. А ты?
      - Конечно, - не могла не слукавить она. На самом деле все обстояло с точностью до наоборот. Скучать по Йоркширу? Никогда! Даже если альтернативой было по-прежнему жить в одном доме с высокомерным, вспыльчивым и язвительным мужчиной. В Лондоне, конечно, нелегко, но скучно - не скажешь.
      - Ты, разумеется, прав, - обрела она наконец голос. - Мы не можем так запросто насовсем покинуть наш дом. Одному Богу известно, в каком состоянии он будет, когда мы вернемся. - Она представила, что садится на поезд, чтобы никогда больше не увидеть Николаев Рейнольдса, и почувствовала, как сердце оборвалось.
      То, что она только что узнала от Фредди, повергло ее в шоковое состояние.
      Сэр Джон поедет с ними... Нечего говорить, веселенькая история. Еще больший простор для обвинений в "золотоискательстве", в желании прибрать к рукам его состояние.
      Ли была достаточно умна, чтобы понимать, что ничто не удержит брата от возвращения в Йоркшир и он будет до глубины души оскорблен, если она не поддержит его план.
      Решение Фредди определило ее судьбу. Но было ли это к лучшему? Какое будущее ее там ждет? Провести остаток жизни, тоскуя по человеку, который желал ее тела, но считал ее ниже себя? Адские муки и то были бы лучше.
      - Ты прав. Мы не можем жить здесь вечно на чужой счет, - сказала Ли, отбрасывая прочь видение пустоты, ждущей ее в Йоркшире. - Теперь я неплохо зарабатываю, хотя и благодаря Николасу. И я достаточно набралась опыта, чтобы и в Йоркшире найти работу получше, чем в библиотеке. Да, сейчас самое время вернуться домой.
      Домой. Это слово уже не звучало для нее так, как в то время, когда она только что покинула родной дом. Тогда оно воплощало все, что она знала о мире, все ее маленькие радости и разочарования, все воспоминания, связанные с дедушкой. Все это осталось, но и теперь в глубине души она чувствовала, будто вся ее будущность и жизненная сила останутся здесь, в Лондоне.
      - Ты на самом деле не возражаешь против переезда сэра Джона? - спросил Фредди, вставая. Она решительно толкнула его назад в кресло.
      - Я же сказала тебе. Это уже решено. Когда вы решили уезжать?
      - Мы наметили это на ближайшие выходные, но все зависит от тебя.
      - Меня это вполне устраивает. А сейчас я поднимусь наверх и приму ванну. Фредди, солнышко, я знаю, что мы давно не общались, но, может быть, мы побудем вместе на следующей неделе? Возьмем от последней недели пребывания в Лондоне все самое приятное, а затем вернемся домой.
      Странная вещь, подумала Ли, взглянув на брата. Стоило ей поднять на него глаза, как мальчишеские черты его лица волшебным образом преображались в четкие черты Николаев... Тряхнув головой, она быстро вышла из комнаты.
      Следующие полчаса она провела, блаженствуя в ванне и пытаясь убедить себя, что покинуть Лондон - это именно то, что ей необходимо. Подняв намыленную руку, она начала загибать пальцы, подсчитывая причины, по которым это следует сделать.
      Во-первых, в Йоркшире она избавится от общества леди Джессики. Освободится от досадного чувства ревности, которое вспыхивает в ней всякий раз в присутствии этой женщины. Во-вторых, воздух у них на севере гораздо чище, и к тому же она сможет куда угодно добраться на велосипеде, вместо того чтобы давиться в метро. В-третьих, сэр Джон вернет Фредди то равновесие, которого тот лишился, когда умер дедушка. У него теперь не будет проблем. Пусть ее собственная жизнь кончена, но уж будущее брата обеспечено.
      И конечно, самое главное, она будет свободна от Николаев. Не придется больше ежедневно сталкиваться с ним. Не придется все время сопротивляться его притягательности, физической и интеллектуальной, а потом дни и ночи терзаться, что все это было лишь обманом и игрой.
      Нет. В Йоркшире их будет только трое: она, брат и сэр Джон.
      Чудная перспективка, мрачно усмехнулась она, заворачиваясь в большое пушистое полотенце. Но, взяв себя в руки, нахмурилась и решила, что станет намного счастливее, если все пойдет по намеченному плану.
      Ли была так занята своими мыслями, что, выйдя из ванной, не заметила Николаев, удобно устроившегося на стуле в углу комнаты. Она уже собиралась отбросить в сторону полотенце, когда взгляд поймал его отражение в зеркале, и она обернулась, словно пораженная электрическим током.
      - Какого черта ты здесь делаешь? Голос ее дрожал, и она обхватила на себе полотенце, завернувшись в него поплотнее. Николас улыбнулся уголками губ.
      - Жду тебя.
      - Зачем? - импульсивно вскрикнула она, а затем продолжила, не давая ему возможности ответить. - Неужели не мог бы ждать меня где-нибудь в другом месте?
      - Извини, - ответил Николас, скрестив руки на груди в позе человека, который расположился здесь на неопределенно долгое время, - дверь была не заперта.
      - Это не оправдание, - недовольным голосом возразила она. - Банки тоже открыты весь день, но это не означает, что ты можешь зайти в один из них подремать, если это взбредет тебе в голову!
      - Странная метафора, - спокойно произнес Николас, и ей показалось, что он, хотя и был несколько неуверен в себе, когда она вышла из ванной, теперь, как обычно, полностью овладел собой. Вспыхнувший гнев поставил ее в уязвимое положение, а отсутствие одежды только помогло этому.
      - Ничего не странная, - процедила она, пытаясь изобразить подобное же спокойствие. - А кроме того, почему ты вернулся так скоро?
      - Что ты имеешь в виду?
      - Я думала, что ты отвозишь леди Джессику.
      - Уже отвез.
      Он окинул ее внимательным взглядом, и она мгновенно раскаялась, что проявила хоть немного любопытства. Она ведь предполагала, что между ним и Джессикой произойдет бурное примирение, и они проспят вместе остаток дня. Он правильно угадал ее мысли.
      Она вся кипела от ревности, как глупая шестнадцатилетняя девчонка, у которой лучшая подруга отбила парня, - и он знал это.
      Ли отвернулась, пытаясь скрыть свое замешательство.
      - Я пришел, чтобы выяснить, что с тобой происходит, - сказал он. Наклонившись вперед, он поставил локти на колени. - Я имею в виду, что мы так хорошо поладили дома у Джерри, хоть это было и не ко времени. А утром ты вдруг стала как кусок льда, без всяких видимых причин.
      Хорошо поладили?.. Ли охватило бешенство. Без видимых причин?.. Его слова отдавались в ее мозгу до тех пор, пока она не почувствовала головокружение.
      - Нет, пожалуйста, не переодевайся, - поспешно сказал Николас, заметив, что она сделала движение по направлению к шкафу. - Я хочу закончить то, что мы начали много дней тому назад. Есть вещи, которые не могут продолжаться вечно. Итак, я хочу, чтобы ты была моей.
      Николас поднялся со стула, и Ли с ужасом увидела, как он приближается к ней. Неужели до сих пор не понимает, что то, что они начали, никогда не может быть закончено? Может ли это проникнуть сквозь его толстый череп? Она любила и хотела этого человека даже больше, чем сознавала сама. Но теперь образумилась и поняла, что никогда не сможет принять те крохи, которые он хочет ей предложить.
      Рванув дверцу шкафа, она схватила первое попавшееся под руку платье, одно из тех старых, ситцевых, йоркширских, о существовании которых уже почти забыла.
      Николас протянул руку и обнял ее за талию.
      - Ну же? - страстным, задыхающимся голосом спросил он.
      Так близко она еще не видела эту неприкрытую страсть в его глазах. Тот жгучий свет, который они излучали, пронзил ее нутро: он начинал воспламенять ее собственный внутренний жар. Без тени сомнения она осознала сейчас, что его власть над ней никогда не закончится, если даже она и покинет Лондон.
      Эта мысль наполнила ее гневом. Почему она одна должна страдать? Ее возвращение в Йоркшир отнюдь не произведет на Николаев заметного впечатления. Наверняка он просто пожмет плечами и вернется к своим обычным делам. В то время как она, возможно, весь остаток своих дней будет жить, томясь по нему, по этому человеку, который совсем не заслужил, чтобы она думала о нем хотя бы минуту!
      Это было просто несправедливо! С ледяной неприязнью она взглянула в зовущую глубину его глаз.
      - Что мне надеть, - проговорила она, сохраняя тщательный самоконтроль, это мое личное дело. И, кстати, хочу довести до твоего сведения, что я изменилась. Допустим, что в какой-то момент я была к тебе неравнодушна, но переспать с тобой не считаю сейчас счастьем. Однажды я чуть было не сделала эту ошибку.
      - Хочешь сказать, что больше не испытываешь влечения ко мне? - спросил Николас, глядя ей в лицо с диким напряжением. - Ты это имела в виду?
      - Вот именно.
      - Но я не верю тебе.
      - Прелестно. И не верь дальше. - Ли нагнулась, чтобы взять платье с кровати, и почувствовала, что он обнял ее за плечи. - Убери от меня руки! выкрикнула она, быстро выпрямившись. Еще влажные после ванны волосы вились вдоль стройной шеи как водоросли, а под ничтожным барьером полотенца трепетной птицей колотилось сердце.
      - Поцелуй меня, а потом поговорим. - Николас полузакрыл глаза и слегка прислонился к ней. - Я думал о тебе все эти дни, черт возьми. Ты не выходила у меня из головы. И сейчас ты не имеешь права вот так просто заявить, что не хочешь иметь со мной дела. Я этого не допущу.
      - Ты этого не допустишь?
      Подобная дерзость заставила ее поколебаться. Ей бы отойти от него подальше, высоко подняв голову, но он крепко держал ее, как в тисках.
      - Как у тебя получается мучить меня так долго? - взмолился Николас хриплым голосом, поглаживая ее пальцами по шее. - Ты навсегда поселилась в моих мыслях. Всякий раз, как я закрываю глаза, я вижу перед собой твое обнаженное тело. Это сводит меня с ума!
      Его страстное дыхание волновало ее, кровь начинала в ней закипать. Но она твердо стояла на своем, весьма решительно отталкивая его от себя.
      Как ты думаешь, дорогой мой, что мне делать, когда я не только неравнодушна к тебе, но и люблю тебя? - хотела выкрикнуть Ли. Но вместо этого невыразительно произнесла;
      - Ты относишься ко мне как нельзя хуже, но при этом еще хочешь меня. Очень дурно.
      Николас издал короткий смешок и запустил пальцы в ее влажные спутанные волосы.
      - Послушай, - сказал он искренним тоном, - я признаю, что был не прав относительно тебя. Черт побери, как ты могла сказать, что хочешь выбросить меня из своей жизни? Ты так же притягательна для меня, как и прежде; мы оба знаем это. И я собираюсь тебе доказать...
      Его губы плотно прильнули к ее губам, заставив себе подчиниться. Секунду Ли сопротивлялась, но вскоре издала слабый стон поражения, когда сил уже не осталось.
      Она не могла на равных бороться с Николасом. Он был намного сильнее, и ему не стоило большого труда одержать верх. Но это еще не значило, что она готова была уступить.
      Девушка ощущала горячее прикосновение его губ, а ее обнаженное тело, казалось, медленно плавилось под воздействием его ласк. Но она продолжала судорожно держаться за спасительное полотенце и оставалась неподатливо твердой.
      Эта неподатливость наконец вразумила его, и ласки постепенно начали терять свой пыл Через минуту он обескураженно отступил в сторону - Ну и что ты хочешь этим доказать? - спросил он, отворачиваясь от Ли и отходя к окну, засунув руки в карманы.
      - Ничего особенного. Просто все сказанное прошлой ночью, а также то, что я говорю сейчас, было сказано не ради шутки. Я не хочу иметь с тобой никаких дел, и меня нисколько не заботит, что до тебя наконец дошло, что я не охочусь за твоими деньгами. Это значения не имеет. Я хочу только одного - чтобы ты оставил меня в покое. Неужели это так трудно понять?
      Николас покачал головой и нетерпеливо вздохнул.
      - Я не верю во весь этот вздор. - Но голос его прозвучал нетвердо.
      - У тебя нет выбора, - заметила Ли. Это была правда. Он посмотрел на нее, и по его глазам Ли поняла, что кое-что все-таки начинает проникать в его сознание.
      Он не станет говорить мне слова любви, подумала она, поскольку я для него совершенно ничего не значу. Да, он, конечно, ее хочет, но не собирается сражаться за нее. Он не намерен говорить ей о вечной любви и просить выйти за него замуж, а этого, если уж начистоту, она и хотела.
      Да только зачем ему все это? Леди Джессика всегда наготове и вернется к нему в ту минуту, как только он поманит пальцем. Ему вовсе не пришлось бы ей что-то обещать, потому что, как Ли уже поняла, леди Джессика была счастлива спать с ним и без этого. Возможно, она поссорилась с ним из-за уязвленного самолюбия, но самолюбие ее навсегда умолкнет, как только он лаской захочет добиться этого.
      - Я скоро уеду отсюда, - сказала Ли с оттенком вызова.
      - Когда? - Николас выглядел удивленным, но не так чтобы слишком.
      - Вероятно, в конце этой недели. И могу тебе сообщить, что твой дедушка решил отправиться вместе с нами, со мной и Фредди. Только не думай, что я рассчитываю что-то получить от сэра Джона. Хотя, говоря откровенно, мне наплевать, что ты думаешь. Ты давно уже решил, что я какая-то авантюристка.
      - Понятно, - холодно произнес Николас и направился к двери. - Мне придется поразмыслить о том, кто займет твое место в моем офисе.
      - Ну, это не проблема.
      - Разумеется. Ведь я плачу хорошие деньги. Он повернул дверную ручку и спокойно вышел из комнаты. Дождавшись, когда затихнут его шаги, Ли подбежала к двери, заперла ее и тяжело опустилась на постель.
      Ее тело все еще горело от безумного желания его близости. Может быть, уныло подумала она, облегчение принесет холодный душ. Но в таком случае она теперь обречена весь остаток безрадостных дней проводить под душем, потому что одной мысли о Николасе было достаточно, чтобы вызвать трепет страстного желания.
      Она представила себе сварливую старую деву, проводящую полдня под струей холодной воды, а по вечерам бросающую ревнивые и злобные взгляды на парочки, прогуливающиеся рука об руку под ее окном. Ну что тут делать? Смеяться? Плакать?
      Гнетущая боль все еще снедала ее, когда Ли явилась в офис. Она долго настраивалась на то, чтобы, увидев Николаев, вести себя так, словно между ними ничего не произошло, но на деле этого не потребовалось. Он так и не появился на работе. Как ей сказали, его не следует ожидать до конца недели.
      - Шефу пришлось поехать в Девон, чтобы повидать кого-то из своих давних клиентов, - сообщил старший клерк. - Еще накануне он не собирался этого делать, но внезапно решился в последнюю минуту, ни с того ни с сего. Мы даже поразились.
      Казалось бы, отъезд Николаев решал все проблемы, но Ли почувствовала, как у нее все похолодело внутри. Значит, она не увидит его до отъезда! И у нее не будет в запасе той последней недели, когда она могла бы бросать на него искоса жадные взгляды, чтобы сохранить в памяти его волнующий образ, который она будет лелеять до конца своих дней.
      Ей стоило большого труда сохранять душевное равновесие, и до самого конца рабочего дня она не замечала, что происходит вокруг. Спасало то, что и другие сотрудники были очень заняты, так что ее угрюмое молчание не вызывало любопытства. Считалось само собой разумеющимся, что она слишком погружена в работу, чтобы заниматься болтовней.
      А она делала все возможное, чтобы поддерживать это впечатление. Так и провела весь день с деловым видом человека, по горло заваленного работой, а на самом деле - предаваясь бесконечному потоку мыслей и сожалений.
      Что было бы, если бы ее дедушка не умер? И если бы ее ветреный брат не столкнулся с законом? Что, если бы их адвокат не сообщил обо всем сэру Джону? А самое главное, что, если бы она перестала прислушиваться к голосу разума и не покинула бы Йоркшир?..
      К концу рабочего дня Ли была так утомлена всем этим, словно и впрямь провела весь день за тяжелой работой. На обратном пути она остановилась, чтобы купить газету. Хватит расслабляться, надо запланировать как можно больше дел на вечер.
      Фредди и сэр Джон, конечно, будут играть в свои любимые шахматы, без которых, казалось, уже не могут жить. А у нее останется слишком много свободного времени, чтобы думать о Николасе.
      Девушка медленно брела по улицам, останавливаясь, чтобы поглазеть на витрины магазинов. Все хорошо, лишь бы как-то убить время и отвлечься от мыслей о нем.
      Раз или два она почти поддалась сумасшедшему импульсу купить что-то безумно дорогое и совершенно ненужное, но кто знает, не иссякнет ли источник ее доходов в ближайшие несколько недель? Она не собиралась садиться на шею сэра Джона вместе с Фредди, пока не найдет подходящую работу в поселке.
      Теперь, когда перспектива никогда больше не видеть Николаев сделалась для нее, увы, реальностью, все казалось ей постылым; жизнь как будто замерла. Время тянулось так, словно вечер никогда не кончится.
      Казалось, прошли годы, прежде чем завершился ужин. Часов в восемь она наконец-то смогла улечься в постель, развернув свою газету.
      Бегло просмотрев первые колонки, где речь в основном шла о финансах и политике. Ли вскоре дошла до страницы, которую не любила читать, хотя все же иногда и просматривала. Страница сплетен и светской хроники. Взгляд через замочную скважину на жизнь богачей и знаменитостей.
      Эту статью она увидела почти сразу. Она бросилась в глаза прямо с середины страницы. Речь шла о намечающейся женитьбе преуспевающего лондонского адвоката на одной из самых красивых лондонских девиц на выданье. Золотая молодежь, идеальная пара: Николас Рейнольдс и леди Джессика.
      Ли почувствовала, как лицо ее вспыхнуло, а руки словно закоченели. Пальцы не могли ни перевернуть страницу, ни как следует удержать ее перед глазами.
      Свадьба. Бракосочетание леди Джессики и Николаса. Как же Ли ошиблась насчет этой особы: она-то думала, что эта холодная красавица готова была спать с Николасом и без брачных уз, но та, вне сомнения, строила другие планы. Возможно, это и было причиной их ссоры. Она поставила ультиматум: женитьба или полный разрыв. Ну, и добилась своего.
      Леди Джессика "поймала золотую рыбку", игриво говорилось в статье, и многие соискательницы брачных уз могли бы ей позавидовать. Там была и ее фотография - улыбающаяся, откинув голову перед объективом, леди Джессика выглядела чрезвычайно эффектно.
      Ли безжалостно смяла газету и отшвырнула ее прочь. Потом вскочила с постели и, вытащив из шкафа дорожный чемодан, начала без разбору бросать в него свои вещи. Платья, косметика, шампунь, бижутерия - все летело туда беспорядочной грудой.
      К черту! Это ее не заботило. Ничто больше не имело значения. Бежать, поскорее бежать из Лондона, и плевать, что Николас или кто-нибудь другой об этом подумает!..
      Было почти девять часов. Она может успеть вернуться в поселок рано утром. Доставляло какое-то злобное удовлетворение сознавать, что она покидает его дом с такой безумной скоростью.
      Газетная статья душила сознание, сводила с ума. В Йоркшире по крайней мере она хоть сможет дышать свободно, без этого ужасного ощущения, что вот-вот задохнется.
      Она ворвалась в гостиную и с ходу объявила сэру Джону и Фредди, что собирается уехать, в тот самый момент, когда они готовились начать новую партию. Увидев их ошарашенные лица, она чуть было не рассмеялась, но в глубине души чувствовала, что если хоть чуть-чуть расслабится, то смех тотчас же перейдет в рыдания, которые ей никак не удастся объяснить.
      - Ты хоть представляешь, сколько сейчас времени? - заплетающимся языком спросил брат, видя упрямую решимость на ее лице.
      - Конечно, знаю, - отрезала Ли и тут же изобразила извиняющуюся улыбку, предназначенную сэру Джону. - Кстати, я так рада, что вы остановитесь у нас, сэр Джон. Йоркширский воздух будет вам очень полезен.
      Боже, подумала между тем она, какую чушь я несу!..
      - Но мы ведь решили уехать в следующие выходные, - осторожно заметил Фредди, украдкой взглянув на сэра Джона.
      - Вот и отлично, - сказала Ли, поднимая свой чемодан и давая таким образом понять, что беседа закончена. Она повернулась к сэру Джону, чье мягкое выражение лица заставляло ее чувствовать себя куда более неловко, чем откровенное любопытство Фредди, и искренне поблагодарила его за гостеприимство. - Прекрасно, что я скоро вновь увижу вас в Йоркшире. Я, знаете ли, решила, что мне лучше всего отправиться туда прямо сейчас, чтобы привести наш дом в порядок к вашему приезду.
      Я и впрямь несу чепуху, снова мелькнуло в голове.
      Сэр Джон нахмурился.
      - Твой неожиданный отъезд не связан каким-то образом с моим внуком? спросил он напрямик.
      - С Николасом? О нет! Нет, нет. Нет, конечно. - Она криво усмехнулась. Что за нелепая мысль?
      Если я не уеду прямо сейчас, подумала она, то определенно окажусь в сумасшедшем доме к завтрашнему утру.
      Сэр Джон выглядел обеспокоенным. Но Ли надеялась, что он взволновался не настолько, чтобы тотчас же уведомить обо всем Николаев. Что касается Фредди, тот все еще глядел на нее так, будто она внезапно помешалась.
      Еще раз попрощавшись. Ли быстро вышла вон из комнаты. Фредди семенил за ней, как щенок, и все старался убедить ее остаться в Лондоне до конца недели. Но Ли торопливо шла дальше, всучив ему один из чемоданов, и на все уговоры решительно отвечала "нет".
      - Счастливо оставаться, - сказала она у входа в метро и крепко поцеловала брата в щеку. - Позвони мне и дай знать, когда встретить вас на станции. - И вдруг, непонятно к чему, добавила:
      - Разве жизнь не смешна?
      - Что? - удивленно переспросил Фредди.
      - Так, ничего.
      Когда Ли наконец добралась до платформы, откуда, как объявили по радио, через полтора часа должен был отойти нужный ей поезд, там было еще сравнительно мало народу. Она уселась на свой чемодан и принялась скорбно рассматривать этот разношерстный люд, в обществе которого ей предстояло провести ближайшие несколько часов.
      Никто не показался ей хоть сколько-нибудь занимательным, но, честно говоря, и сама она выглядела едва ли интересно со стороны: этакая неприкаянная фигура в выцветшем ситцевом платьице, немодном мешковатом жакете и с копной длинных рыжеватых волос.
      Она подтянула колени к груди, обхватила их руками и закрыла глаза, пытаясь унять стук в висках. Хуже всего было бы сейчас разрыдаться. Этим она только разбередила бы свою боль.
      Ей хотелось быть спокойной настолько, насколько можно, и тогда - кто знает? - все будет выглядеть не до такой степени ужасно.
      Услышав чьи-то торопливые шаги, приближающиеся к ней, она даже не подняла голову. Кто бы там ни был, ей-то что до того?
      Но тут она услышала знакомый голос, мягкий и глубокий, который так поразил ее при первой же встрече, заставил замереть в груди ее сердце. Она почувствовала, что голова у нее кружится, и, подняв глаза, встретила взгляд Николаев.
      Глава 10
      У нее мгновенно пересохло во рту. Несколько секунд она оцепенело смотрела на него, как на внезапно появившийся перед ней призрак; и эти секунды показались ей вечностью.
      Николас тоже молча глядел на нее сверху вниз, и только тени под глазами да взъерошенные волосы выдавали его состояние - казалось, он не спал несколько дней.
      - Что тебе здесь нужно? - сдавленным голосом спросила Ли, чувствуя себя совершенно потерянной под его холодным, требовательным взглядом на этой неуютной вокзальной платформе, где было зябко и темно. Как только у него хватает наглости стоять здесь и смотреть на нее своими каменными серыми глазами, когда он сам во всем виноват?
      Николас не ответил. Вместо этого он протянул ей руку. Неужели он в самом деле думает, что она такая дурочка, что позволит увести себя домой, словно она была десятилетней шалуньей?
      Ли мрачно взглянула на него и отвернулась.
      - Пойдем, - сказал он твердо. - Здесь не место для разговоров.
      - Конечно, - ответила Ли. - Поэтому я и не намерена трогаться с места. Нам с тобой больше не о чем говорить.
      Это Фредди наверняка сообщил ему, что она здесь, и, окажись брат сейчас рядом, она готова была бы его придушить собственными руками.
      Николас присел рядом с ней на корточки, так что лицо его очутилось лишь в нескольких дюймах. Вблизи он казался еще более измученным и усталым; легкие морщинки появились вокруг его глаз. Ли собралась было сострить насчет его внешности и прожигания жизни, но почувствовала, что разревется, если попробует сейчас шутить. Да и Николас был, похоже, не в самом лучшем расположении духа.
      - Не упрямься, Ли, - сказал он резко.
      - А я и не упрямлюсь.
      - Так докажи это. Давай встанем и отправимся в такое место, где можно поговорить наедине. Я думаю...
      - Плевать мне, что ты думаешь!
      Уголком глаза она заметила, как несколько человек на платформе с любопытством взглянули на нее, и поняла, что они с Николасом представляют для скучающих в ожидании поезда пассажиров интересную сценку на пыльной платформе, где больше ничего интересного не было.
      Любопытные отвернулись, заметив, что она смотрит на них, но было очевидно - как только ее внимание отвлечется на Николаев, они снова станут коситься в их сторону.
      - На нас смотрят, - прошептала она сердито. Николас пожал плечами.
      - Ну и пусть смотрят. Меня это совершенно не волнует.
      - Ну так волнует меня!
      - Тогда пойдем отсюда. Прямо за углом есть кафе, оно открыто до полуночи.
      - Мне не хочется в кафе. Я уже сказала тебе: я не собираюсь никуда идти с тобой. - Она попыталась бросить на него спокойный взгляд, но выражение его глаз заставило ее смешаться.
      Сердце ее гулко стучало, и ей хотелось, чтобы он провалился сквозь землю. Зачем он пришел сюда? Чувствовал ли он себя виноватым перед ней? Или ответственным за нее?
      В голове промелькнуло неприятное воспоминание о леди Джессике, о том, как она о лицемерной улыбкой говорила, что Николас добр к неудачникам. Или, может быть, мрачно думала Ли, он приехал, чтобы поточнее разузнать о ее намерениях в связи с тем, что сэр Джон решил уехать в Йоркшир вместе с ними? Неужели хочет посильнее уязвить ее, обдумав все обвинения на досуге?..
      - Ну что ж, - решительно сказал Николас, устраиваясь рядом с ней поудобней. - Раз так, будем разговаривать здесь. Но тогда уж не жалуйся, что люди проявляют интерес к нашей беседе. Ведь ты же знаешь, как интригует окружающих даже малейший намек на ссору.
      - Да не хочу я разговаривать с тобой! - выкрикнула Ли. - Отправляйся туда, откуда приехал!
      - Ну-ну, продолжай выставлять себя на посмешище, - подзадоривал он.
      - Прекрати! - прошипела она. - Уйди, наконец! Я хочу побыть одна.
      - Почему?
      - Потому что... - Она запнулась, пытаясь найти подходящий ответ, но так и не смогла.
      - Ты просто хочешь скрыться от меня? - спросил он мягко и вкрадчиво. - Она собирается сбежать от меня! - заявил он вдруг окружающей публике, и несколько голов с любопытством повернулись к ним.
      - Так отпусти ее, - откликнулась со смехом какая-то женщина. - Она сама потом к тебе прибежит.
      Ли ужаснулась. Несколько человек подошли поближе, восприняв, видимо, замечание Николаев как приглашение открыть на платформе дискуссию. Ли старалась не смотреть на него, но чувствовала, что он довольно ухмыляется.
      Еще бы! Ведь это же его профессия - работать на публику!..
      Она чувствовала, как щеки ее горят от смущения, и понимала, что поставила себя в ужасное положение: либо оставаться здесь и обсуждать перед толпой свою личную жизнь, либо уступить ему и позволить увести себя в это дурацкое кафе, чего она вовсе не желала. Гордость заставляла ее оставаться на месте. А эти зеваки, если им больше нечего делать, пусть стоят и слушают.
      Но в то же время она слегка наклонилась вперед, чтобы длинные волосы заслонили лицо, мешая любопытным взглянуть в него.
      - Может, ты предпочитаешь кафетерий? - тихо спросил Николас.
      - Нет, - огрызнулась Ли. - Я не хочу идти с тобой никуда.
      - И правильно! - подбодрила какая-то женщина. - Не нужны нам мужчины. Одни неприятности от них.
      - Долой феминистку! - весело крикнул кто-то из толпы, и тут же разгорелись веселые дебаты - соскучившиеся в ожидании люди были рады потрепать языком.
      Про них с Николасом моментально забыли. Все это было бы забавно, печально подумала Ли, если бы она сама не оказалась в центре всей этой истории. Никогда раньше ей не приходилось видеть, как толпа задетых за живое англичан бросается в спор, отбросив всякую сдержанность.
      - Никто не обратит внимания, если ты теперь уйдешь, - сказала она холодно Николасу.
      - Но тебя это расстроит.
      - Что-о?.. - Ли сердито уставилась на него. - Ты.., ты самый эгоистичный, самодовольный и самонадеянный тип, какого я встречала когда-либо в жизни!
      - А ты самая упрямая, взбалмошная и несговорчивая женщина, которую я когда-либо видел, - сделал он контрвыпад.
      - Прекрасно! Вот мы и договорились - мы ненавидим друг друга!
      - Этого я бы, пожалуй, не сказал. Мне случалось порой влюбляться в упрямых и несговорчивых женщин.
      Ли почувствовала, как что-то внутри у нее начинает таять от его слов, от его мягко рокочущего голоса, и тут же строго напомнила себе, что этот человек умеет великолепно заговаривать зубы. К тому же он обручен с другой.
      - Ну, а мне не случалось влюбляться в самонадеянных и эгоистичных мужчин, - отрезала она.
      - Самонадеянных, эгоистичных и самодовольных мужчин. Ты забыла "самодовольных".
      - Ну, хватит шуточек!.. - выкрикнула она, готовая разрыдаться, забыв о том, что вокруг множество людей.
      - Извини, - сказал он. - У нас ведь все ужасно серьезно, не так ли? - Он посмотрел на нее, и Ли почувствовала, что снова готова уступить и сделать так, как он желает. Он гипнотизировал ее своим взглядом.
      Но она не собиралась уступать. Это значило бы потерять самое себя.
      Гам вокруг них начал утихать. Окружающая публика, праздно шатающаяся вокруг, вновь начала прислушиваться к их разговору.
      - Мы ни о чем еще не договорились, - сообщил людям Николас, и толпа ответила разочарованным вздохом.
      - А здесь вам и не удастся о чем-нибудь договориться, - заметил какой-то пожилой человек с чемоданчиком. - Тут слишком неромантическая обстановка.
      - А ты сам-то знаешь, что такое романтика? - вмешалась его спутница.
      - Ну что вы нашли здесь интересного? - отрезала Ли. - Это ведь вас нисколько не касается.
      Она надеялась, что случайные прохожие оставят их в покое и отойдут, но те и не думали отступать - их, видно, забавлял этот бесплатный спектакль.
      А поезд придет не раньше чем через четверть часа. Ли схватилась руками за голову и негромко застонала. Как же быть? Она чувствовала себя так, будто ее преследуют со всех сторон, словно Николас каким-то образом сумел привлечь толпу на свою сторону, а ей отвел роль некоей упрямой дурочки. Он ведь мастер на такие дела...
      - Почему ты не хочешь поговорить со мной? - настаивал он, не понижая голоса, явно намереваясь заставить стоявших рядом симпатизировать ему.
      - Нам не о чем говорить друг с другом, - мрачно ответила Ли.
      - А я думаю, наоборот, нам об очень многом надо поговорить.
      - Разумеется, - бросила она саркастически. - Например, о том, что ты здесь делаешь, если собираешься жениться на другой.
      - Так он собирается жениться на другой! - воскликнула феминистка, драматически закатывая глаза. - Как вам это нравится? - Она огляделась вокруг, наслаждаясь неожиданно выпавшей ей центральной ролью. - Типичный случай. Все мужчины таковы. Их не беспокоит, какую боль они причиняют нам, женщинам, лишь бы получить то, чего они хотят.
      - Ну-ну, - произнес мускулистый молодой человек с татуировкой на правой руке. - Может, и мужчинам найдется что сказать в свою защиту.
      - Это вовсе не ваше дело! - протестующе воскликнула Ли, но ее слова были восприняты с неодобрением.
      Все, больше не могу, с отчаянием подумала она. Что за нелепая ситуация! Она бросила взгляд на красивое лицо Николаев, искривленное усмешкой, играющей на его губах, и вдруг поняла, что он специально вовлекает в дискуссию толпу, чтобы отвести от себя ее гнев. И он преуспел в этом.
      Ли слабо улыбнулась, и кто-то сбоку произнес:
      - Похоже, что дело у них налаживается.
      - А как же его невеста? - вставил другой. В конце перрона показался поезд, и это положило конец разговорам. Прибывшие пассажиры высыпали на платформу, обходя Николаев и Ли с полным безразличием. А те, что ждали поезда, подхватив свои сумки и чемоданы, бросились в вагоны занимать места. Напоследок на Ли обрушился град доброжелательных советов:
      - Пойди попей с ним кофе!
      - Иди-ка лучше домой, девушка. Ты прекрасно обойдешься и без подобных типов.
      - А вы не вмешивайтесь. Они и сами разберутся.
      - Ну, - произнес Николас, не удерживая ее больше, - поезд сейчас уходит. Выслушаешь ты, наконец, что я хочу тебе сказать?
      Ли подняла на него глаза, и он осторожным движением отвел волосы от ее лица. Его пальцы были нежными и теплыми; Ли чуть было не упала в обморок от их прикосновения.
      - Я... - неуверенно начала она. Но он уже целовал ее. Его губы скользили по ее раскрытым губам, вызывая одобрение публики, выглядывающей из раскрытых окон в попытке досмотреть концовку любовной пьесы, так неожиданно разыгравшейся на их глазах.
      - Вот это любовь! - крикнул один из них и, выдернув гвоздику у себя из петлицы, бросил цветок им.
      Гвоздика упала Ли на плечо. В полном отчаянии она оглянулась - состав уже отходил от платформы. Это был последний поезд, и он медленно уплывал вдаль.
      Нет, я все-таки должна уехать, подумала она, хватаясь за ручки своих чемоданов в надежде нагнать поезд.
      - А может, лучше по чашечке кофе? - невозмутимо предложил Николас.
      Она не ответила. Ей хотелось ругаться, топать ногами, кричать. Хотелось смеяться и плакать одновременно. Она так долго сохраняла контроль над собой, что теперь больше не было сил сдерживаться. А он еще тянет в это дурацкое кафе, в котором ей совершенно нечего делать. Как всегда, он сделал так, как хотел.
      Они вышли из здания вокзала, уже пустого в столь поздний час, и сели в первое попавшееся такси.
      - Я думала, кафе прямо за углом, - вяло сказала Ли, не заботясь о том, куда он везет ее.
      - Все зависит от того, какой угол иметь в виду, - пошутил Николас.
      Он дал таксисту адрес в Найтс-Бридже, и дальнейшая дорога прошла в полном молчании. Ли даже не смотрела в его сторону. Она не хотела, чтобы сердце снова начало работать с перебоями, как это бывало раньше.
      Когда они вышли из такси, Николас велел водителю отвезти багаж Ли домой. У нее не хватило духу протестовать. Да и вряд ли стоило теперь возвращаться на вокзал, чтобы ждать там до утра следующего поезда.
      Кафе, в которое он ее привез, располагалось в очень дорогом отеле. Вокруг царили уют и спокойствие.
      Она вспомнила замечание того пожилого мужчины, который сказал, что вокзальный перрон не слишком подходящее место для беседы, и на какой-то миг вдруг захотелось вернуться на перрон. Там обстановка усиливала ее гнев. Здесь же все располагало к расслаблению.
      Ли села на удобный стул и только теперь поняла, что ужасно проголодалась. Николас, должно быть, прочел ее мысли и тут же заказал кофе и сэндвичи, сообщив мимоходом, что и сам умирает с голоду.
      - Давай-ка перекусим, - предложил он, а она, хоть и пожала недовольно плечами, тем не менее быстро управилась с тремя сэндвичами и куском шоколадного торта, показавшимся каким-то необычайно вкусным. В желудке ощущалось полное довольство, и это расслабило ее еще больше.
      Вот за это она тоже любила его. Он всегда каким-то образом угадывал, что ей в данный момент необходимо, и умел тут же ей это предоставить. Так ли было у него с леди Джессикой? Словно нож вонзился в сердце Ли, стоило только подумать об этом; и слезы выступили на глазах.
      - Почему ты так спешно решила уехать? - небрежно спросил он, словно их разговор на вокзале прервался лишь секунду назад. - Из-за этой статьи в газете?
      - В газете? - Ли попыталась изобразить удивление, но голос прозвучал скорее виновато.
      - Гм. Я нашел ее на твоей кровати, и открыта она была там, где объявляется о моей помолвке с леди Джессикой Томпсон.
      Ли ничего не ответила. Отрицать то, что она видела эту заметку, было бы глупо. Но, с другой стороны, согласиться, что она прочла ее, а вернее, вызубрила от строчки до строчки, было бы равносильно признанию.
      Она приклеила к пальцу крошку от торта и слизнула ее, решительно игнорируя его слова.
      - Ну так что? - настаивал он.
      - Хорошо, - раздраженно уступила Ли. - Я прочла статью, и она повергла меня в некоторое изумление, но уезжаю я не из-за нее.
      - Ага. - Николас откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и испытующе посмотрел на нее.
      - Я уезжаю, потому... - Она на мгновение задумалась и выпалила:
      - ..потому что у меня дома дела. Возникла кое-какая проблема.
      Вот так. Прозвучало правдоподобно. Недаром самодовольное выражение сразу исчезло с лица Николаса. Он выглядел сбитым с толку и озабоченным. Ли вежливо улыбнулась и слизнула с пальца еще одну крошку торта.
      - И какого рода эта проблема? - нахмурившись, спросил он.
      Это начинало становиться нелепым. Одна маленькая невинная ложь вела к другой, уже более подробной и большой.
      - Вода.
      - Вода?
      - Да. Прорвало одну из труб.
      - В таком случае, - сказал Николас, упорно держась за начатую тему, как собака за любимую кость, - почему ты не сказала об этом перед уходом? С чего вдруг такая скрытность? Ты рассчитывала, что я примчусь и, как истинный троглодит, насильно увезу тебя с этого вокзала?
      - Конечно, нет! - запротестовала Ли, с облегчением заметив, что в пределах слышимости нет посторонних.
      - Как же нет, если все именно так и сработало?
      - Я и не подозревала, что ты сюда явишься! - горячо заспорила она.
      Но какой-то внутренний голос настойчиво твердил, что это было именно то, чего она на самом деле ждала. Так хотелось снова увидеть его! И сейчас она была рада сидеть здесь, рядом с ним, смотреть в его глаза.
      - А я думаю, что хотела, - прямо сказал Николас, - и я ни черта не верю твоим россказням о каких-то прорванных трубах. Ты бы наверняка упомянула о них Фредди перед тем, как уехать, а он сразу бы сказал мне. - И потом, даже если бы все трубы там прорвало, зачем срываться среди ночи? Ты все равно не смогла бы ничего сделать, а здравый смысл подсказал бы тебе подождать до утра. Так что, как видишь, я не принял за чистую монету эту твою маленькую историю, поэтому попытайся придумать что-нибудь еще.
      Но Ли молчала. Прорванная труба - лучшее, что она могла выдумать, однако этому и в самом деле не хватало достоверности. Она нервно повертела в руках кофейную чашку, так и не найдя, что ответить.
      - Так что вернемся к этой статье, - ровным тоном продолжал он. Усталость, казалось, исчезла с его лица, и он набросился на нее, словно на заседании суда. Демонстрирует на мне свою адвокатскую тактику, уныло подумала Ли.
      - Я понятия не имела, что ты собираешься жениться на леди Джессике, наконец призналась она, понимая, что он не отвяжется, пока не вытянет из нее всю правду.
      - Я и не собирался.
      - Тогда что же заставило тебе передумать? - Она не смогла скрыть нотку горечи в своем голосе. Впрочем, какая разница? Через несколько часов она все равно будет сидеть в поезде, уносящем ее из Лондона, а значит, и из его жизни.
      - Говорю же, не собирался. Значит, нечего было и передумывать.
      Ли горько рассмеялась.
      - Ты хочешь сказать, что газеты все врут? Печатая фотографию с ликующей леди Джессикой? Мне доводилось слышать, что пресса преувеличивает факты, но не до такой же степени!
      - Может, я все же сам тебе все разъясню! - воскликнул Николас.
      - Как хочешь. Я внимательно слушаю.
      - Когда в газете писали об этом, они ссылались на Джессику, - сказал он. Но для меня все это оказалось новостью.
      - Так ты утверждаешь, что она лжет? - прошептала Ли. Краска, покинувшая было ее лицо, постепенно возвращалась. - Но почему?
      - Полагаю, тут была и моя вина, - произнес Николас. - Надо было расставить все точки над "i". Я полагал, что мы с ней одинаково смотрим на наши отношения, но оказалось, что это не так. Она почему-то решила, что они должны перейти в нечто постоянное, но я и думать не думал о таком исходе. Хотя, может быть, невольно и давал ей поводы так думать.
      - Да, - медленно проговорила Ли, - тебя иногда довольно трудно понять, да и сам ты не всегда понимаешь других.
      - Может, ты и права, - помолчав, согласился Николас. - Я бываю туповат в некоторых вопросах. - Он прямо взглянул на нее, и Ли почувствовала, как сердце забилось быстрее. Усилием воли она постаралась тут же взять себя в руки. - Я не заметил, когда ее достаточно легкий флирт перерос в нечто более.., навязчивое, - мрачным голосом продолжал он. - Понял только, что, когда мы порвали наши отношения, она пришла в ярость.
      - Ты разорвал их сам?
      Николас взметнул брови:
      - А что? Ты и в этом сомневаешься?
      - Она поведала мне совершенно другую историю. Сказала, что инициатива была с ее стороны, а тебя она может вернуть в любой момент, стоит только поманить пальцем.
      - Вот как?
      - Да, - кивнула Ли. - Но, так или иначе, - сказала она, вставая, - теперь, когда мы уже все выяснили, нам пора возвращаться домой. Завтра мне нужно встать пораньше, чтобы успеть на утренний поезд.
      Николас тоже поднялся. Лицо его было в тени.
      - Я не хочу, чтобы ты успела на поезд, - сказал он низким голосом.
      Внезапная слабость охватила девушку. Зачем он это говорит? Разве не понимает, как сильно способны подействовать на нее эти слова?
      Ли молча подняла на него затуманившиеся глаза.
      - Я так привык к тебе, - прошептал Николас с глубоким вздохом. - И не хочу тебя отпускать.
      - Но ты же никогда мне не доверял, - беспомощно сказала Ли. Перед глазами все плыло, и она снова села, боясь, что иначе у нее подкосятся ноги. - Ты считал, что я лишь охочусь за состоянием твоего деда, что я "золотоискательница" и пройдоха. Ты сам говорил это!
      - Я ошибался. По правде говоря, я никогда не верил в это реально. Но иногда умышленно заставляешь себя верить в худшее. - Он провел ладонью по ее волосам, и его взгляд стал непривычно робким. - Я опасался, что ты засядешь у меня в печенках, черт побери! В прошлом у меня было несколько промахов с женщинами - все они рассматривали меня как денежный мешок.
      - Та девушка в университете? Николас удивленно взглянул на нее.
      - Она была одной из них. Но откуда ты о ней знаешь? Впрочем, догадываюсь. Наверное, мой старый болтливый дед?..
      Ли кивнула.
      - Я так и думал, что он не пожалеет усилий в этой своей закулисной игре, цель которой - свести нас вместе.
      - Однако его план не сработал, не так ли? - протянула она задумчиво. - Так что все его старания пропали даром.
      - Не думаю, - отозвался Николас, глядя на нее таким любящим и проникновенным взглядом, что она вся затрепетала. - Ты такие вещи вытворяешь со мной, что я даже не могу подобрать слов. А ведь я по этой части мастер. Я люблю тебя, Ли. И я хочу тебя. Прямо здесь, прямо сейчас, там, наверху, в уютном номере.
      - Нет, - едва слышно пробормотала Ли, - я же тебе сказала. Почему ты меня не слушаешь? Я не игрушка. И не желаю принадлежать тебе только одну ночь, чтобы потом, вдоволь наигравшись, ты меня выбросил.
      - Это будет наша первая ночь, - сказал он охрипшим голосом. - А потом им не будет конца...
      Он протянул руку, и, словно повинуясь какой-то гипнотической силе, она взяла ее. И в тот же миг почувствовала, как напряженная страсть, словно ток, пронизала ее.
      Как в тумане, она видела, что Николас заказал номер, самый лучший в отеле, и послушно поднялась вместе с ним на лифте. Все происходило словно во сне. Это было то, о чем она все время думала, чего порой страстно желала, но чему отчаянно сопротивлялась столько дней и ночей. И вот теперь сопротивляться уже не было сил.
      Гостиничный номер, в который они вошли, поразил девушку своей роскошью. Ее знакомство с отелями практически равнялось нулю, но даже при этом она понимала, что номер страшно дорогой. Огромная кровать прекрасной работы, стильная мебель, хрустальная люстра и толстый ковер густо-розового цвета, при виде которого хотелось сразу же сбросить туфли и погрузить ступни в мягкий пушистый ворс.
      - Ты сводишь меня с ума, - прошептал Николас, обнимая ее, и Ли почувствовала, что он тоже взволнован и напряжен.
      - Но будет ли так всегда? - еле слышно спросила она.
      - Да, - проговорил он, поднимая ее на руки и бережно укладывая на кровать, - так будет всегда.
      Николас примчался на вокзал прямо с какой-то деловой встречи и все еще был в строгом темном костюме. Он рывком стянул с себя галстук и стащил через голову рубашку, не тратя времени на то, чтобы расстегнуть пуговицы. Смуглый сухощавый торс с шелковистой порослью волос, покрывавших грудь, показался ей ослепительно прекрасным. Николас сел на кровать и потянулся к ней.
      Глаза Ли томно закрылись, а он, медленно расстегнув лиф ее платья, стал покрывать поцелуями обнажившуюся грудь. Однажды он уже делал это, но сейчас был в тысячу раз нежней.
      Тихонько застонав, Ли отдалась во власть пламенных ощущений. Твердые мышцы Николаев, обтянутые гладкой атласной кожей; заставляли ее трепетать.
      Очень осторожно он снял с нее платье, бросил его на пол и положил голову между ее беззащитно открытых грудей. Его руки нежно и ласково поглаживали их до тех пор, пока ей не захотелось кричать от наслаждения.
      - Скажи мне, Николас... - прошептала она.
      - Что сказать? Что я люблю тебя?
      - Да, пожалуйста, еще один разочек, - сказала она еле слышно. - Нет, лучше миллион раз. Я все никак не могу в это поверить: ведь мне казалось, что ты меня нисколько не любишь...
      - Моя дорогая! - Запрокинув ей голову, Николас стал осыпать ее шею и грудь поцелуями, пока она не начала извиваться от страсти. - Разве ты не догадывалась сама? Я вел себя так глупо, ничего не мог скрыть. Как зеленый юнец, который никогда еще не любил. Да, я люблю тебя! Ты колдунья, ты перевернула всю мою жизнь. Я часто с тоской думал, что жизнь не таит уже для меня никаких сюрпризов, но оказался не прав. Я встретил тебя, ты в моих объятиях, и теперь я никуда не позволю тебе уйти!
      То, что последовало за этим, было прекрасней, чем Ли могла вообразить. Она умирала в его жарких объятиях и, умерев, тут же воскресала вновь. Смерть в любви была так же сладостна, как воскрешение, как сама любовь...
      А потом, когда они отдыхали в объятьях друг друга и его рука мягко ласкала ее волосы, Николас задумчиво произнес:
      - Знаешь, я ничуть бы не удивился, поняв, что этот старый ловкач, мой дед, предвидел все заранее, когда отправил меня в Йоркшир, чтобы вызволить твоего брата, и когда он предложил вам с Фредди переехать в Лондон.
      - И каков же наш приговор? Мы оправдаем старого сэра Джона? - спросила Ли, целуя его.
      - Трудно не оправдать, если мы с тобой уже на пути в церковь.
      - Вот как? - Ее глаза просияли. - Но ты уверен, что хочешь этого сам?
      - Только попробуй поспорить со мной! - ответил он с шутливой угрозой. - Ты же знаешь, что я этого не терплю. И кстати, как ты смотришь на то, чтобы остаться в Лондоне? Разумеется, с частыми визитами к Фредди и дедушке в Йоркшир.
      - Только попробуй поспорить со мной! - отозвалась она ему в тон. - И кстати, как ты смотришь на то, чтобы обзавестись маленьким хорошеньким ребеночком? Мы ведь не приняли никаких мер, и кто знает, к чему это может привести.
      Николас приподнялся на локте и нежно поцеловал ее.
      - К чему же лучшему это могло бы нас привести? - целуя ее снова и снова, ласково проворковал он.