Ник отступил, глядя на золотистые кудри малыша. Серые глаза Ричарда, так похожие на глаза самого Ника, были потуплены. – Он сказал... – начал Ричард звонким голосом и осекся.

Вейл не слышал всего разговора Трейвика и Мэри, но вполне представлял себе, что сказал торговец. Значит, все эти месяцы они напрасно скрывали от ребенка правду. Мэри хотела, чтобы малыш прежде уверился в их любви, но вместо этого...

Вейл перевел дыхание, ужасаясь последнему злодеянию торговца. Как воспримет впечатлительный ребенок истину, искаженную Маркусом Трейвиком?

– Что же он сказал, Ричард? – наконец не выдержал Ник, когда мучительная пауза затянулась.

– Что я – ваш сын. – Мальчик поднял голову, и Ник обнаружил, что в его глазах светится надежда. Таким же было лицо Ричарда, когда ему пообещали подарить пони. С такой же тихой радостью он гладил шелковистую шерсть спаниелей, не веря своему счастью.

У Ника перехватило горло. На минуту он лишился дара речи. Непрошеные слезы жгли глаза, рвались наружу, заставляя забыть о привычной сдержанности.

– Да, ты мой сын. И сын Мэри, – мягко подтвердил он. – И мы оба любим тебя. Ты сам поймешь это, – добавил он, вновь вспоминая уроки своего отца, – когда станешь отцом.

– Но я всегда останусь вашим сыном, – прошептал ребенок. – А он мне – никто!

– Мы навсегда связаны кровными узами, – подтвердил Ник, глядя на сына – плоть от его плоти, родную кровь...

Дверь приоткрылась, и из спальни вышел врач, опуская закатанные рукава рубашки. Увидев два почти одинаковых лица, он мгновенно понял, кто этот мальчик.

Странно, подумал врач, что герцог просто не привез ребенка в Лондон и не показал судьям. Впрочем, должно быть, на то у Вейла были свои причины.

– Как Мэри? – с тревогой спросил герцог.

– Все предположения подтвердились. Конечно, потрясение было страшным, и, учитывая положение герцогини... – Он деликатно умолк.

– Положение? – переспросил Вейл.

– Но ребенок не пострадал – уверяю вас, ваша светлость! Теперь остается лишь дождаться... благополучного разрешения. – Заметив смущение на лице герцога, врач добавил: – Разумеется, когда придет время.

– Ребенок? – эхом повторил Ник. – Вы хотите сказать?.. – Он медлил, не осмеливаясь поверить неожиданному известию.

– Да, второй сын или дочь. Он появится весной – время мы уточним позднее. Может быть, оно известно вам? – спросил врач, но тут же понял, что герцог ничего не знает. – Можете навестить ее светлость – конечно, визит должен быть кратким. Она нуждается в отдыхе. – Он вытащил из кармана небольшой флакон. – Добавьте пару капель этого средства в стакан с водой, чтобы она спала спокойнее. – И доктор протянул герцогу настойку опия.

– Нет! – Вейл решительно покачал головой.

– Если хотите, я сам могу приготовить смесь. Это очень просто. Лекарство успокоит ее светлость и поможет ей уснуть. Вы же знаете, как слабы женщины...

– Мэри не такая. – Ник взял сына за руку, обошел врача и направился в комнату, где ждала Мэри.

Когда Ник и Ричард скрылись за дверью спальни, врач, оставшийся посреди коридора, недоуменно оглядел флакон, пожал плечами, сунул его в саквояж и начал спускаться по лестнице.

Мэри лежала, опираясь на гору взбитых подушек. Ее лицо было совершенно белым, но Ник решил, что никогда в жизни не видел более прекрасной женщины. Распущенные волосы Мэри рассыпались по подушкам, на волнистых прядях играл отблеск свечей, отражавшийся в глубине синих глаз.

Думая о том, что еще недавно оставалось для них обоих неосуществимой мечтой, Ник медленно приблизился к кровати, держа за руку сына.

– Ты все знаешь, – заявила Мэри, едва увидев сияющее лицо герцога.

– Да, – подтвердил он. – Но я не смел и надеяться... – начал он. У него перехватило дыхание. – Я не заслужил такого счастья, Мэри. Мне... почти страшно... Мэри протянула ему руку.

– Нам больше нечего бояться, Ник. – Она перевела взгляд на ребенка, стоявшего рядом с отцом. – Страх исчез, осталась только любовь, – прошептала она и нежно улыбнулась сыну, вспоминая о том, как носила его под сердцем.

– У меня будет брат, – благоговейно произнес Ричард. Мэри приподняла брови, но Ник улыбнулся ей, и она поняла: свершилось то, о чем она так долго молилась.

– Или сестра, – добавила она.

– А у тебя прибавится обязанностей, – заметил Ник, обращаясь к сыну.

– Как с пони?

– Кстати, все пони целы, – вдруг вспомнил Вейл. – Нам удалось вывести их.

– Они испугались? – спросил Ричард. – Потому что меня не было рядом?

– Может быть, – согласился Вейл.

– Я пожалел о том, что разбудил вас. Мне стало страшно. Но о пони надо заботиться, – со вздохом произнес мальчик.

– И о братьях тоже, – подтвердил Ник, вспоминая, что в последнее путешествие вместе с отцом отправился и Чарлз. – Иногда требуется немало сил и терпения, чтобы они научились всему, что должны знать.

Он знал, что Ричард не сразу поймет эти слова. Но родственные узы нерушимы при любых обстоятельствах. Ник дважды пренебрег своим долгом, и из-за этого пострадали его близкие. Но теперь...

– Ник... – негромко позвала Мэри, и он забыл о прежней вине, увидев ее улыбку.

– Если родится мальчик, назовем его Чарлзом, решил Вейл, – в память о кровных узах, которые помогли ему выжить и одержать самую важную победу в жизни.

Посмотрев на Мэри, Ник склонился и впервые поцеловал своего первенца.

Примечания