Александр сел рядом с преподавателем и с любопытством уставился на него. - Предыстория этого копья насчитывает несколько сотен лет, - начал ученый свой рассказ. - Как гласит легенда: "жрецы народа, пользующегося благоволением богов, выковали из небесного камня оружие, наделенное силой власти". Конечно, вся эта история с первого взгляда кажется несколько преувеличенной. Но несколько лет своей жизни я посвятил поиску истины. - И что? Легенда подтвердилась? - нетерпеливо спросил слушатель. - Не торопись с выводами, мой юный друг. Прежде чем тебе станут ведомы тайны этого оружия власти, я хотел бы спросить тебя: что ты знаешь о магах? - Это, кажется, жрецы, последователи Зороастра. - Только некоторые из них. На самом же деле маги - это племя, живущее в Верхней Мидии на земле, именуемой равниной магов. На протяжении тысячелетий они являлись хранителями культа Великого Змея. В отличие от маздаяснийцев кефенов*, лишь обожествлявших солнце, луну, землю, воду, ветер и огонь, маги способны управлять четырьмя природными стихиями. Они обладают небывалой силой, и именно эта мощь была сосредоточена при изготовлении копья. С его помощью и была покорена непобедимая Ассирийская держава. - Если память мне не изменяет, учитель, то мидяне совершили это в союзе с Вавилоном. - Союз этот был лишь формальным подтверждением того, что Вавилон не ополчится против Мидии, и подобно предавшим их скифам** не перейдет на сторону врага. Мидия настолько сильна, что способна одолеть неприятеля и посильнее Ассирии. - Но кефены все же оказались сильнее них, раз сумели завоевать Мидию. - Никто не может одолеть мидийцев, кроме самих мидийцев. Кефены не смогли бы осуществить это, если бы не сумели найти предателя. - Гарпага?! - хорошо знакомый с историей, сказал Александр. - Но царь Астиаг*** сам виноват в этом. Если бы он не убил сына Гарпага и не скормил ему его мясо, то ничего этого не произошло бы. - Не верь этим басням, мой друг. - Но ведь Геродот пишет... - Не все из написанного им соответствует действительности. Вспомни, кто был его осведомителем? - Зопир! Кефен! - Вот именно. Им нужна была хорошая отговорка или причина предательства, и они искусно ее выдумали. И мало того, эту ложь они стали распространять в широкие массы людей. Истина стала известна лишь немногим. Правда же заключается в том, что Гарпаг принадлежал к племени магов, и был советником Астиага. Но царь, последовав примеру отца Киаксара, принял веру Зороастра и отдалил Гарпага от себя. После чего советником в управлении страной и внешней политикой был назначен другой человек, принадлежащий к зороастризму. Одновременно начались гонения членов жреческой касты, принадлежащей к культу Мудрого Змея. Древняя естественная религия магов стала порицаться. Но были и те среди этого племени, которые также перешли на сторону учения Зороастра. И жрецов по-прежнему стали называть магами по названию их племени. - Но при чем тут копье? - Так ведь предательство Гарпаг совершил не ради своей веры, а ради копья власти. - И это ему удалось? - Нет, обманщика и самого надули. Кир**** захватил власть и сокровищницу царя, женился на дочери и наследнице Астиага и укрепился на троне. Но он и не собирался вручать это оружие власти Гарпагу. Он все сделал, учитывая только свою собственную выгоду. С того самого дня Гарпаг стал ненавистен не только мидянам, но и всем магам и зороастрийцам, не говоря уже о маздаяснийцах, к коим принадлежал Кир. Гонимый отовсюду Гарпаг нашел убежище в Лидии, куда он переселился жить со своей семьей. А копье Арбака, которым в свое время было разрушено великое царство, а также покорена и Персида, перешло в руки кефена Кира, сына Камбиса. Этот энергичный и предприимчивый молодой человек основал Персидскую империю. Став обладателем этого мистического копья, сей непобедимый царь подчинил страны, находившиеся в составе Мидийского царства, а также расширил области своего государства. - Как же произошло, что Кир погиб в войне? Ведь копье было при нем. - Он потерял его в реке Гинд, там, где и утонул его священный белый конь. - Потерял в реке? - изумился Александр. - И что же было потом? - Копье нашел один из местных поселян. Он в знак почтения преподнес его главе своего племени. Тот же, знающий о таинственных свойствах этого оружия, немедленно отослал его в Экбатаны***** к своему хорошему знакомому, жрецу-магу, исповедующему зороастризм. Все это произошло после трагической гибели Кира в битве с массагетами******. Престол занял его сын, Камбис II*******, который, полагаясь на свои силы, готовил поход в Египет. Камбис был великим безумцем. Он был столь одержим манией власти, что больше всего страшился потерять ее. Этот страх и толкнул его на безумный поступок. Перед походом он приказал убить Смердиса********, своего брата. - Но ведь он убит после похода. Ошибочное сведение, молодой человек. Кефены вновь облекли эту историю ложью. И все затем, чтобы оправдать жестокость Камбиса и обвинить Гаумату в преступлении против государя, а главное - затем, чтобы скрыть истину о мистическом оружии, дарующем власть. Гаумата оказался тем самым жрецом, кому попало в руки копье. Ему пришлось применить хитрость, чтобы заманить Смердиса в ловушку. Он отрезал себе уши и с жалобой явился к царю. Когда тот поинтересовался причиной такого поступка брата, жрец разъяснил, что стал случайным свидетелем разговора Смердиса с незнакомцем, и в этой беседе они обсуждали план расправы над царем. Камбис, видя пред глазами результат жестокости брата, и не желая больше ничего выяснять, отдал приказ убить его. Совершил он это тайно, дабы не вызвать возмущения в народе, так как Смердиса очень любили. Царский брат погиб от козней, Камбис отправился в поход, а Гаумата стал управителем царского дома. Пока царь воевал с Египтом, Гаумата взошел на трон и провозгласил себя царем, взяв себе имя Смердиса. Узнав эту новость, Камбис немедленно выехал обратно на родину, но, как ты знаешь, погиб. - Но если копье было у Гауматы, как же того смогли убить Дарий с товарищами? - развел руками слушатель. - Опять-таки предатели среди своих, задумчиво проговорил рассказчик. - Кроме Камбиса и мага, об убийстве Смердиса знали еще сатрап Артасир и евнухи Иксабат и Багапат. Последний и предал Гаумату. Сделать это было, конечно, нелегко, ведь во дворец к новому царю, кроме евнухов и жрецов, никого не пропускали. И предателем должен был быть только приближенный Лже-Смердиса. В ночь праздничного дня, посвященного зороастрийскому богу Митре*********, Багапат выкрал реликвию магов и передал ее Дарию, сыну Гистаспа**********. Сам Багапат не пострадал в последовавшем за смертью царя магоубийстве, так как сам был евнухом в царском гареме. За одну только ночь погибли сотни зороастрийских жрецов. Ведь Гаумата преследовал цель распространения зороастризма в Персии. Он был борцом за чистое учение пророка Зороастра. За время его правления по велению царя было разрушено много храмов племенных богов кефенов. Он поступал как истинный адепт зороастризма. Они ведь поклоняются абстрактному богу, не имеющему кумиров, и весь мир в их понятии является храмом бога, поэтому и служение Ормазду*********** должно производиться вне стен храмов, на лоне природы. Этот пантеистический характер зороастрова учения и отличает эту новую религию от древних вероучений кефенов и магов.
      ______________ * Кефены - так эллины называли персов. ** В 653 г. до н. э. мидяне предприняли поход против Ассирии. Однако скифы (поддержавшие их, в 672 г. до н. э., во время восстания против Ассирии) в решающем бою, во главе с царем Мадиесом, сыном Протофиея, перейдя на сторону врага, стали их союзниками и, вторгшись на земли Мидии, расстроили их планы. Мидяне проиграли, не выдержав борьбы на два фронта. Но позже, в 624 г. до н. э., объединив все мидийские племена, Киаксар (Арбак) нанес поражение господствовавшим в Мидии на протяжении 29 лет скифам и захватил Парфию и Гирканию. В августе 612 г. до н. э. мидяне и вавилоняне, ворвавшись в Ниневию, столицу Ассирии, разрушили ее, после чего господство Ассирии кончилось. *** Астиаг, сын Киаксара (Иштувегу, по данным Ктесия из Книда) - мидийский царь 585-550 гг. до н. э. Во время его правления Мидийская держава пала. **** Кир (Куруш), сын Камбиса, персидского царя. Поднял восстание против Астиага в 553 г. до н. э. и после трехлетней войны занял мидийский трон под именем Кир I (558-529 гг.до н. э.). ***** Экбатаны - греч. название города Хагматана, столицы Мидийского государства. Ныне Хамадан на территории Ирана. ****** Массагеты - саки, предки аланов, группа народностей, живших на берегах Каспийского моря, в ее северной части, урало-каспийских степях. ******* Камбис II сын Кира I - (529 - 522 гг. до н. э.) царь Персидской империи из династии Ахеменидов. ******** Смердис (перс. Бардья) - сын Кира I. ********* Гаумата был убит в мидийской крепости Сикаяуватиш десятого багаядиша (29-го сентября) в 522 г. до н. э. в праздник bagayada - жертвы богу Митре. Гаумата правил всего 7 месяцев. Короновали его в Сузах. ********** Дарий I (Дараявауш), сын Гистаспа (522 - 486 гг. до н. э.) царь Персидской империи из династии Ахеменидов. *********** Ормазд - греч. передача имени Ахура-Мазда.
      Как только в народе узнали об убийстве Гауматы и захвате власти, в Мидии, Эламе, Вавилоне, Персии и Маргиане, - везде вспыхнули крупные восстания*. Вся Азия скорбела по его смерти. Ведь Гаумата освободил народ от податей и воинской службы на три года. По существу маг главным образом опирался на знать Запада. И восставших оказалось нелегко усмирить. Это было бы не по силам Дарию, если бы он не завладел копьем власти. - Если бы все это было правдой, то Ксеркс, сын Дария, осмелившийся пойти войной на Элладу, одержал бы победу. Однако этого не произошло. В чем же причина неудачи? Дело в том, что Ксерксу эта реликвия досталась в наследство от отца. Он был настолько занят религиозными проблемами в государстве, что у него просто не хватило времени поразмыслить о значимости и мощи этого мистического оружия. После гонения зороастрийских жрецов их место заняли маздаяснийцы, но правящий царь в отличие от своего предка больше интересовался вероучением Зороастра. Ведь в этой религии была сильная демократическая тенденция, выражающая в некоторой степени чаяния и стремления широкой массы людей. И эта особенность данного верования показалась приемлемой Ксерксу, который желал ослабить родовую знать и укрепить царскую власть при помощи централизации зороастризма. Решился он на этот шаг, памятуя о том, сколь преданно относился народ к самозванцу Лже-Смердису. Однако царь несколько изменил общепринятый порядок и объявил себя главой как Империи, так и жреческого сословия. Почувствовав, сколь быстро в его новой позиции растет популярность, Ксеркс и отважился пойти походом на Элладу. И тем не менее, его надежды не оправдались. Он также, как и в свое время Астиаг, полагался больше на свое умение полководца, чем на силу мистического копья. В поход это оружие не было взято и оно до недавнего времени находилось в подземной сокровищнице Персопольского царского дворца. - Если это так, то как же оно попало к вам?
      ______________ * Восстание в Мидии возглавил Фравартиш; у сагартийцев предводителем был Читрантахм; персов - Вахаядат; маргианцев - Фрада. Первое сражение между мидийцами и войсками Видарны, полководца Дария, произошло 12 января 521 г. до н. э. у города Маруш (совр. Харунабад) на территории древней Нисаи (Nisaya) вблизи резиденции мага Гауматы, где персы проиграли и отошли в Кампанду (древний Bit Hamban). Решающее сражение между персидской и мидийской армией произошло 7 мая 521 г. до н. э. у города Кундуруш в Мидии, где принял участие сам Дарий I.
      Аристотель, охотно рассказывавший историю копья, захотел утаить обстоятельства получения оружия. Однако пытливый взгляд царского сына воспрепятствовал его желанию. Но при всем том мудрец проявил тонкость ума, уйдя от прямого ответа. - Есть у меня один давний знакомый, который служит у царя кефенов, в царском доме. - Розбех? - лукаво посмотрел царевич на ученого. - Так вот, этот человек, - не ответив на вопрос, продолжал мужчина, - в знак признательности за мои услуги... - Какие такие услуги? Ты задаешь слишком много вопросов. Но я по доброте сердечной не стану упрекать тебя в любознательности. В свое время я излечил его старшего сына от тяжелого недуга. И он из чувства признательности с готовностью исполняет мои просьбы. - Но учитель, если обнаружится пропажа копья, то этому человеку не поздоровится. - Он не столь уж наивен и глуп. Он изготовил копию и подменил оригинал. - А если копия та, что у вас, а не в царском хранилище, что же тогда?
      Вопрос этот заставил ученого мужа призадуматься. - До сих пор он ни разу не дал мне усомниться в нем, так отчего же мне делать это сейчас? Возможно, вы правы, - вспомнив события, приключившиеся с ним, ответил Александр.
      Выражение лица его вызвало подозрение у преподавателя. - Я поведал тебе истину, теперь будь добр, прояви и ты откровенность.
      Александр вздохнул, сознавая, что бесчестно поступит с учителем, утаив правду. Он рассказал Аристотелю о своем видении, опуская при этом излишние подробности. Слушатель изменился в лице. - Учитель, зачем вам это копье? неожиданно спросил юный царевич. - Для исследования, конечно же, - не растерялся тот. - По-моему, действие этого оружия уже испытано веками. Стоит ли сомневаться в его силе? - Никто в этом не сомневается.... - В таком случае, его нужно только применить по назначению.... Прошу вас, выслушайте меня, - заволновался юноша, видя, что Аристотель вознамерился воспротивиться его предложению. - Учитель, не вы ли говорили мне о потосе и аретэ? - Да, но... - Это копье и есть потос, о котором вы говорили, и справедливо ли будет такому великому оружию покоиться без дела? Сколько величайших деяний можно совершить с его помощью! - Гомеровские герои совершали их без этого оружия власти. - Власти! Вот именно - власти! Вы ведь сами говорили о единении Ойкумены, о целостном царстве, о возвышении артеев* над другими народами и прочее. И разве справедливо будет обрекать такие высокие и благородные идеи на вымирание? - Он затронул слабую струнку учителя. Александр прекрасно знал, что перед этими доводами философ не устоит. - Я, право же, не знаю...
      ______________ * Артеи - самоназвание эллинов.
      Сомнение, зародившееся у Аристотеля, укрепило надежды царевича. Учитель, я всегда преклонялся перед силой ваших мыслей и знаний, старался оправдать ваши надежды и чаяния. Я стремился быть лучшим среди лучших только лишь затем, чтобы возвыситься в ваших глазах... - Я всегда считал, что ты будешь великим человеком. - Тогда подарите мне это копье, и этим вашим поступком вы докажете свое искренне дружеское отношение ко мне. Подарить? - Вы же ученый.... Ну, проведете вы исследование - и что же? Потом вы даже и не вспомните об этом копье. А мне оно нужно как воину.... как предводителю Македонии.
      "Как гегемону эллинов, - подумал мудрец. - А что если он прав? Что если этот шаг поможет возвышению не только Македонии, но всей Эллады? Разве варвары не подвергли нас бедам, и разве они не заслужили должного возмездия? Сама Афина помогла мне завладеть этим копьем. Так почему же не воспользоваться его силой и не показать всему миру могущество артеев? Пусть же Александр с помощью Афины отомстит варварам за нанесенные ей обиды*". Хорошо, я отдам тебе это копье, но только при одном условии. - Слушатель восторженно посмотрел на преподавателя. - Пообещай мне, что воспользуешься силой копья только во благо артеев, чтобы возвеличить их и распространить их господство не только в Азии, но и во всей Ойкумене. - Клянусь богами Олимпа, я сдержу свое слово и сделаю все от меня зависящее, чтобы достичь этой цели.
      ______________ * В 550 г. до н. э. во время греко-персидских войн были разграблены и сожжены храмы Афины.
      Безусловно, давая этот обет, Александр был искренен в своих словах и мыслях. Аристотель воспитал доблестного и великодушного ученика, однако судьба испортила его, но все это произошло значительно позже описываемых событий. А пока Александр, своим воинственным духом и целеустремленностью, являлся прекрасным примером для многих отважных людей.
      За годы, прожитые в Миезе, он настолько полюбил учителя и так восхищался им, что это чувство глубокого уважения пронес через всю свою жизнь. Александр говорил, что "Филиппу я обязан тем, что живу, а Аристотелю тем, что живу достойно".
      Спустя месяц после вышеупомянутого разговора Филипп призвал сына обратно в Пеллу. Царь выступил в поход против византийцев со своими полководцами Парменионом и Антипатром, вручив Александру царскую печать и предоставив ему право управления страной. Государь оставил с ним Евмея, одного из своих советников.
      Когда царь был в походе, неожиданно пришло известие о восстании медов, обитавших в низовьях реки Стримон. Это было первым проявлением храбрости юного царевича. Он с небольшим отрядом подавил восстание, изгнал непокорных с их земель, и, переименовав их столицу в Александрополь, заселил ее другими жителями государства.
      Филипп был изумлен, услышав об успешных деяниях шестнадцатилетнего сына. После столь удачного проявления Александром собственных сил и возможностей, царь стал давать ему и другие поручения.
      Спустя два года в 331 году в битве при Херонее Филипп назначил его командующим гетайров, одного из фланго в македонской армии. Проявленные в битве отвага и находчивость восемнадцатилетнего наследника решили исход сражения.
      Филипп был горд успехами сына, и чтобы наградить его за смелость, послал его вместе с Антипатром в Афины, куда они въехали во главе торжественного шествия, доставившего пленных и пепел павших в сражении воинов. Именно там, в Афинах, Александр впервые ощутил себя победителем и, наконец, уверовал в мощь победоносного копья. Он знал, что эта победа была лишь началом длинной череды блистательных побед, которые в ближайшем будущем ждали его - покорителя мира.
      Г л а в а 11
      ЖЕСТОКАЯ НЕОБХОДИМОСТЬ
      Хорошо рассуждать о добродетели
      не значит еще быть добродетельным;
      а быть справедливым в мыслях
      не значит еще быть
      справедливым на деле. Аристотель
      Спустя год после битвы при Херонее Александр возглавил военную экспедицию против иллирийцев. То, что не удалось в свое время совершить Пердикке III, осилил девятнадцатилетний военачальник. Удача сопутствовала ему, и его достижения с завистью воспринимались в царском дворе в Пелле.
      Вернувшись из Миезы домой, наследник опять попал под влияние любимой матери, которую ненавидела македонская знать.
      Александр, сознавая красоту собственного сложения и испытывая гордость за успехи в военном деле, возвысился в собственных глазах, и это построило барьер конфликтов между ним и придворными. Не желая общаться с приближенными Филиппа, наследник избрал себе товарищей из сверстников, в числе которых были: Гефестион, друг детства, принадлежащий к македонской знати, Гарпал, происходивший из элимиотской княжеской семьи, Птолемей из эордейской знати, и Неарх, Эригий и Лаомедон - греки из служилой знати.
      В своем окружении Александр ощущал себя царем, настолько высоки были его амбиции и честолюбие. Он преисполнялся чувством счастья, предвкушая будущую царскую власть. Влияние эпирейской матери, греческие учителя, - все это явилось причиной того, что юноша начал смотреть на Македонию не как на великое царство, а как на часть всемирной империи.
      Своими возвышенными идеями Александр ни с кем не делился, кроме своей матери (добавим, что лишь про подарок Аристотеля она не знала). В остальном же он мог всецело положиться на ее понимание и поддержку. Личные воззрения и сознание собственного превосходства вызвали в наследнике нетерпимость к окружающим.
      Напряженность отношений молодого царевича с македонской знатью усугубила и вражда между родителями, вызванная неверностью отца. Александр, всегда поддерживающий мать, и в этот раз остался ей верен, отчего при дворе его начали воспринимать недоброжелательно. Положение наследника еще больше покачнулось при очередном увлечении отца. На сей раз девушка, к которой он воспылал любовью, происходила из знатной македонской семьи, древность родословной которой могла бы соперничать с родом Аргеадов. Однако для того, чтобы овладеть возлюбленной, Филиппу было выдвинуто условие узаконить их отношения и возвести ее в царицы. Аттал, дядя и опекун царской возлюбленной, был в курсе внутренних дворцовых дел. Он знал, что царь давно остыл к своей супруге, а также ведал о недовольстве знати, и условие, выдвинутое им, предоставило возможность Филиппу не только развестись с нелюбимой женой, но также, возводя на престол царицу-македонянку, удовлетворить тем самым желания знати - отдалить от двора эпирейскую княжну.
      Стремление Филиппа обладать прелестной Клеопатрой произвело переворот в жизни не только правящей царицы, но и наследника.
      Аттал так радовался в предвкушении грядущей славы и собственного возвышенного положения, что стал открыто рассуждать о праве детей от нового брака на престолонаследие. Филипп же, наслышанный о его речах, не выразил своего возражения, но и не перестал считать Александра своим наследником. Этот вопрос остался открытым, отчего во дворце поползли слухи, что молодой царевич, возможно, потеряет право наследования трона Македонии.
      Конечно же, Александр замечал насмешливые взгляды придворных, но больше всего его буквально бесили сострадающие лица прислуги. Он чувствовал себя униженным и при тех и при других. Честолюбивый и гордый человек при уязвленном самолюбии может пойти на немыслимые поступки. И Александр, долее не в силах терпеть "издевательства" окружающих, готов был действовать, чтобы выйти с достоинством из положения.
      Был канун свадьбы сорокашестилетнего Филиппа с шестнадцатилетней избранницей его сердца Клеопатрой.
      Пробудившийся ранним утром Александр совершил омовение, оделся и обратился с мольбой к богам: - О, великий Зевс, царь богов и повелитель людей! Дай мне силы снести обиды, наносимые врагами моими, укрепи мою волю, чтобы не свернуть с пути, избранного мною. Помоги воплотить в жизнь мои мечты. Пусть сегодняшний день будет удачнее прежнего. Тихе*, не лишай меня своей благосклонности и покровительства. Да восславятся имена ваши в века. Завершив этими словами свою утреннюю молитву, он бросил горсть ладана и мирры в пылающее напротив него пламя. - Ну, наконец-то ты закончил жертвоприношения богам, - услышал он знакомый голос позади себя.
      ______________ * Тихе (Тиха) - в греч. миф. богиня случая и судьбы. Ей соответствует рим. Фортуна.
      Александр оглянулся и подарил говорящему недобрый взгляд. Это был молодой человек лет восемнадцати-двадцати, стройный, с приятными чертами лица, одетый в короткий хитон, украшенный орнаментом и перехваченный поясом на талии, синюю хламиду и темно-коричневые постолы. Одежда его была скромной, чего никогда не соблюдал Александр, любивший одеваться с шиком и отличаться от остальных не только в мирное время, но и на поле рати. Присутствие Филоты, сына Пармениона, его друга и пажа, было неожиданным для наследника. Он не любил, когда кто-то находился с ним рядом во время его жертвоприношений и молитв богам.
      Суровый взгляд царевича напомнил юноше о предупреждении, сделанном ему несколько лет назад. Тот растерянно отступил назад и, сделав над собой усилие, виновато улыбнулся. - Я пришел... сказать, что... завтрак готов и стынет... - запинаясь, проговорил он. - Я не буду завтракать, - недовольно бросил Александр, направляясь к двери. - Съешь его сам, - раздраженно добавил он, выходя из комнаты.
      Скорым шагом он добрался до покоев матери. Царица в это время восседала за утренней трапезой. Она была очень удивлена докладом о приходе сына. Любящая мать не заставила его ждать и велела немедленно пропустить к себе. Что привело тебя, сын мой, в столь ранний час ко мне? - Недобрые мысли, - с мрачным видом отозвался он. - Какие же мысли тревожат нашего любимого сына? - Престол! - сказал юноша и сел за стол напротив Олимпиады.
      Этот разговор требовалось провести без свидетелей, и царица сделала прислуге жест, чтобы те оставили их наедине. - Ну, рассказывай, отчего тебя тревожит престол? Ведь во дворце все знают, что ты - наследник! - Кажется, не все, - язвительно подметил тот. - Не верь слухам, - попыталась Олимпиада успокоить бдительного сына. - Своим ушам я привык верить. - Кто же осмелился сказать это царскому сыну? - Поверьте мне, матушка, если бы кто-то осмелился высказать это мне в лицо, его уже оплакивала бы мать или же супруга. Я услышал, как об этом говорил один человек другому. - И кто же этот презренный? - Аттал! - Он?!... - в гневе сжав кулаки, выдохнула царица. Она постаралась взять себя в руки. - Он так говорит лишь из зависти. Однако сделать что-то против тебя он бессилен. Ты - наследник, будущий царь, повелитель Македонии и всего мира, и ты не должен сомневаться в своих законных правах на престол. И ни Аттал, ни Филипп или кто бы то ни было не осмелятся лишить тебя этого права, или не быть мне Олимпиадой Эпирейской.
      Слова ее немного успокоили Александра. Он знал, что может положиться на обещания властной матери...
      Царь устроил себе пышную свадьбу. На пиршестве выступали актеры и жонглеры, рапсоды* и музыканты. Филипп сиял от счастья. Никто еще не видел его в столь приподнятом настроении. Радостью был объят и дядя невесты.
      ______________ * Рапсоды - странствующие певцы, исполнители эпических песен.
      Александр, подчиняясь этикету, вынужден был присутствовать на празднике и на пиру. Несмотря на заверения матери, он все еще ходил угрюмым. Пожалуй, это был единственный человек, столь мрачно выглядевший среди общего веселья. Ему казалось, что взгляды, обращенные к нему присутствующими, выражали жалость и насмешку, что в высшей степени раздражало его.
      Пиршество было в самом разгаре, когда Аттал, опьяненный вином и радостью, поднялся с места, чтобы произнести тост. - Прошу внимания, дорогие друзья! - подняв килику, наполненную отменным вином, проговорил дядя невесты. Спустя минуту ему, наконец, удалось добиться внимания присутствующих. - Сперва я бы хотел сказать, сколь я рад сегодняшнему событию. Я даже не могу выразить вам те чувства, которые переполняют меня... - Оно и видно, - саркастически подметил Гефестион, сидящий рядом с царевичем. - Вот только неясно, что больше переполнило его - вино или чувства? - ...я столь взволнован, что не нахожу просто слов, чтобы описать свое счастье... - Уж лучше бы он онемел от счастья, - заметил колко Птолемей, сидящий по другую руку от Александра. - ...и я желаю, - продолжал Аттал, - всем собравшимся здесь испытать то глубокое чувство радости, которое нынче овладело мной. Жаль, что родители Клеопатры не увидели этот изумительный день. Но пусть грустные мысли не тревожат тебя в столь значительный и главный день твоей жизни.... Боги помогали тебе все это время, так пусть же они помогут тебе и твоему царственному супругу и в будущем. Пусть боги даруют вам крепкого и здорового сына.... Да возрадуется тогда царь Македонии и народ его, обретя, наконец, законного наследника престола!
      Александр, доселе молча выносивший вольности родственника невесты, при последних его словах больше не смог сдержать своего негодования. Это была последняя капля, переполнившая его чашу терпения. Стихийные силы пробудились в нем, и он, вскочив на ноги, в бешеном исступлении вскричал: - Негодяй! Как ты смеешь говорить столь гнусные слова?! По-твоему что же, я незаконнорожденный?!
      Аттал ничего не ответил, но надменная и самодовольная улыбка, заигравшая на его губах, еще больше вывела из себя разгорячившегося юношу. Больше не владея собой, он схватил лежащий под рукой кубок и швырнул его в обидчика. Удар оказался точным и пришелся как раз по физиономии гордого Аттала.
      Дерзкое поведение сына побудило Филиппа вступиться за нового родственника. Он обнажил свой меч и готов был проучить строптивого юношу, но излишек вина сбил его с ног, помешав исполнить намерение. Казалось, сам бог Дионис вступился за оскорбленного царевича и вмешался в ссору отца с сыном.
      Александр с надменным лицом торжествующе обратился к присутствующим: И это человек, который хотел идти походом в Азию?! Взгляните же, гости, на непобедимого полководца, который даже не в силах перейти от ложа к ложу. И ему вы доверяете управление страной? Какие же еще великие подвиги содеет он? - Задержите этого негодника! - захрипел Филипп, с помощью телохранителей поднимающийся на ноги.
      Услышав этот приказ, товарищи Александра повскакивали со своих мест, готовые прийти ему на помощь. Гефестион и Птолемей, которые находились ближе всего к царевичу, заслонили его, решительно настроенные воспрепятствовать царской страже. - Александр, уйдем отсюда, пока все не обернулось бедой, вполголоса говорил Гефестион, старавшийся добром увести его оттуда. Но друг его не слушал. - Он прав, Александр. Не стоит из-за этого портить отношения с отцом, - сказал Птолемей, кивнув на все еще охающего Аттала.
      Но царевич был настроен категорично. Его сложно было утихомирить. Если тебе безразлична своя судьба, подумай хотя бы о матери.
      Последнее увещание Гефестиона оказало на него должное действие. Замешательство стражи помогло Александру беспрепятственно уйти из пиршественного зала. Он направился в покои матери. - Оставьте меня одного, раздражительно бросил он друзьям, и те, сведущие о его нраве, не последовали за ним.
      Александр предстал перед царицей все еще в сильно возбужденном состоянии. Лицо его пылало, а глаза словно метали молнии. - Что произошло, сын мой? - Готовьтесь в дорогу, мать, мы покидаем Македонию...
      * * *
      Александр уехал из Пеллы. Мать свою он отвез в Эпир, а сам отправился в Иллирию, чтобы найти там союзника для похода против Македонии. Олимпиада же пыталась тем временем вынудить брата, эпирейского царя, выступить против Филиппа. Но ни мать, ни сын не нашли поддержки своим намерениям. И тем не менее, юный царевич не собирался сдаваться. Он был всецело настроен завладеть отцовским троном, пусть даже с применением силы.
      Однако дальновидный Филипп, предчувствуя опасность со стороны сына, решил использовать искусство политика, чтобы разрешить эту неприятную историю. В качестве посла он выбрал коринфянина Демарта, происходившего из рода Бакхиадов. Когда Александр был еще подростком, тот подарил ему пылкого вороного жеребца - Букефала, что означало с греческого "Быкоголовый", получивший такое прозвище за необычную большую голову. За этот подарок царевич и полюбил его.