Они продолжали жить в небольшой, но уютной Тосиной квартире. В первой половине дня Бори не бывало дома. Он подыскивал подходящих клиентов или занимался хозяйственными вопросами, такими, как мойка машины или сдача в химчистку белья.
      Именно в это время в их доме стад появляться Нодар, С Недаром они познакомились стихийно. Тося никогда не мог вспомнить, как именно это произошло.
      Когда Прикуп сидел в машине и ждал, пока Боря подберет нужного клиента, Нодар спешил предложить свои услуги. Он бросался в людской водоворот и приводил простачка, именно такого, который был нужен.
      Однажды он привел армян, которые хотели купить полторы тысячи долларов. Как ни старался Тося упаковать их «куклой», у него ничего не получалось. Он четыре раза менял натуру «куклой» и наоборот. Тогда он понял, что ничего не получится, и решил «отломать» третью часть их денег. Сделал он это весьма искусно, так что ни армяне, ни Нодар, ни Боря этого не заметили.
      По дороге домой Нодар очень сожалел, что не получилось, и поддевал Тосю, указывая на опытность и бдительность обоих армян. Прикуп соглашался с ним, кивая. Боря с интересом поглядывал на разгоряченного Нодара и безропотного Тосю.
      Когда подъехали к дому, в котором жил Нодар, Тося достал деньги и сказал:
      — Твоя доля — сто семьдесят долларов. Хочешь — выплачу баксами, а хочешь — купонами. — И он вопросительно взглянул на Нодара.
      Тот удивленно открыл рот.
      — Так ты все же?.. Ну ты и способный! Когда же это тебе удалось?
      На следующий день Нодар появился ни свет ни заря. Свой ранний визит он объяснил тем, что ему удалось познакомиться с «жирным лохом». Тося с Борей «отработали» клиента. Нодар стал заходить чаще.
      Однажды Нодар зашел и в дверях сказал Тосе:
      — Что-то сердце прихватило. Дай прилечь гденибудь.
      Прикуп помог добраться до дивана держащемуся за сердце Нодару, а сам пошел на кухню искать в аптечке валидол. Нодар, положив таблетку под язык, сказал, что чувствует себя лучше. Попросил приготовить ему кофе. Тося снова оказался на кухне.
      В другой раз Нодар сказал, что очень устал и хотел бы вздремнуть часок. Тося оставил его одного в комнате.
      Нодар очень любил вместе с Тосей ставить машину на стоянку. При этом у него каждый раз находилась минутка, чтобы побеседовать о чем-то с охранником.
      Когда Нодар приходил к Тосе, тот закрывал Потапа в ванной или на балконе, так как собака невзлюбила гостя.
      Однажды Нодар сказал:
      — Что же ты не знакомишь меня с Потапом?
      На что Тося ответил:
      — Извини. Потап также этого хотел бы.
      Они приблизились к большому балконному стеклу, за которым сидел здоровенный пес. Увидев Нодаратак близко от себя, пес злобно зарычал и бросился на стекло. Вид огромных острых зубов собаки заставил гостя оказаться в коридоре.
      На следующее утро Боря ушел на стоянку за машиной. Вернувшись, он рассказал:
      — Вчера через час после того, как мы поставили машину, на стоянку вернулся Нодар и, сказав охраннику, что Тося послал его за машиной, открыл ее и долго в ней сидел, пытаясь завести. Но, когда у него не получилось, ушел.
      Тося слушал Борю и не мог поверить в то, что тот говорил. Он быстро оделся и спустился к машине. «БМВ» цвета «зеленого золота» гордо стояла у подъезда. Прикуп сел в машину и осмотрел ее. Все было на месте. Магнитофон весело и нежно подмигивал красными огоньками.
      — Позавчера он спрашивал меня, сколько стоит такая машина, — задумчиво произнес Тося. — А, он все продумал. Единственное, чего он не смог заметить, так это того, как я включал и выключал «секретку». Наверное, он рад был взять хотя бы магнитофон. Но не смог, так как охранник тут же заподозрил бы неладное. Интересный тип, — заключил Тося. — В то время как я варил ему кофе и оберегал его сон, он делал слепки с моих ключей. У него не получилось с машиной и не вышло с квартирой, так как он понял, что Потап разорвет любого, переступившего порог. Убереги нас Бог от друзей наших, а уж от врагов я уберегусь сам!
 

      Он приехал на несколько дней в Ялту, прихватив с собой Натаху. Та была счастлива: неделю вдвоем, только он и она. Их не будут разделять его многочисленные друзья, к которым постоянно присоединялись все новые лица.
      Они часами валялись на пляже. Посещали рестораны в установленное гостиничным режимом время приема пищи.
      Спокойный и размеренный отдых ему очень скоро надоел. К вечеру второго дня он уговорил троих музыкантов из варьете сопровождать его завтрак музыкой. Утром следующего дня трио приступило к работе.
      Завтрак в номер был внесен официанткой под несущуюся по всей гостинице «Хава-Нагилу» в исполнении саксофона и скрипки. Пианист же, поставив «Ямаху» и тяжелую колонку в углу коридора, задорно подпевал.
      Прикуп с наслаждением приступил к завтраку. Он пил шампанское, любуясь, как скрипач с любовью и нежностью играл «Чардаш» Монти над изумленной и растерянной Наташей. Она сидела за столом как завороженная, не зная, как поступить, чтобы не показать своих чувств.
      После завтрака, продолжавшегося четыре часа, было решено совершить прогулку. Вся компания высыпала из номера и направилась к морю, останавливаясь и подолгу задерживаясь у магазинчиков и баров, встречающихся на пути. В одном из таких магазинчиков ему на глаза попалась видеокамера. Не долго думая он купил ее, заплатив тысячу четыреста долларов США. Теперь все веселье было заснято на пленку.
      Так или примерно так были проведены еще четыре дня. За это время к числу его знакомых смогло прибавиться еще несколько человек, примкнувших к шумной компании в очередном ресторане.
      Возвращаясь домой, он вел машину на огромной скорости, что заставляло молчать Натаху, которая делалась не в меру разговорчива, как только они оставались вдвоем. Сам он в это время предался воспоминаниям. Перед глазами ясно всплыла сцена приобретения видеокамеры. «Камера хороша, — думал Прикуп. — Но какой же я лох, что уплатил столько денег. Как бы отбить хотя бы треть этой суммы, чтобы не быть замученным совестью за содеянное?» В упаковочной коробке находились три книжки инструкций к видеокамере, написанные на разных языках. Это обстоятельство и было решено использовать в «отбивании» третьей части уплаченного.
      По приезде в Одессу Прикуп разыскал Джину — молоденькую девушку, которая и ранее участвовала в его «спектаклях». Ей вручил коробку с видеокамерой и двумя книжками паспортов и дал четкие указания. После чего Джина отправилась по магазинам в центральной части города.
      Зайдя в один из них, она направилась к секции с множеством всевозможной аппаратуры. Здесь, у магнитофона с музыкой быстрого ритма, стоял продавец. Немного полноватый, невысокого роста, средних лет, с маленькими хитрыми глазками, он смотрел на пеструю коробку в руках Джины. Та, поставив коробку на прилавок, произнесла:
      — Мой муж в плавании до Нового года. А мне нужны деньги оплатить круиз на теплоходе «Шота Руставели» с 24 августа по 8 сентября. Тысяча двести долларов. Вот я и зашла узнать — за сколько можно продать эту камеру?
      Продавец оживился и извлек полупрофессиональную технику из коробки. Он долго изучал названия кнопок и листал страницы одного из паспортов. Наконец сказал:
      — Эта камера может быть продана за тысячу долларов.
      — Спасибо за информацию. — Джина скромно улыбнулась. — Я узнаю точно у свекра, за сколько она покупалась. Он знает цену, так как покупал ее вместе с сыном в фирменном магазине Стамбула. Тогда и решу точно — стоит ли ее продавать.
      К закрытию магазина в него заглянул Тося. Он легко узнал хитроглазого продавца, которого подробно обрисовала Джина. Внимательно ознакомившись с продукцией некоторых ведущих корпораций по производству электронной техники, Прикуп заметил продавцу:
      — Покажи-ка мне, дружок, вон ту видеокамеру. «Сони», кажется? — Он указал на самую дорогую модель.
      Рассматривая нежно переданную Хитроглазым вещь, Тося говорил:
      — Слабовата. А не смог бы ты достать для меня чтонибудь подороже? Понадежнее, профессиональное.
      Далее он потратил пять минут, объясняя Хитроглазому, какой надлежало быть его будущей покупке. Прикуп приводил цифры, характеризующие умение камеры снимать при различной освещенности. Хитроглазый вспомнил, что именно при трех люксах может снимать та камера, которую приносила днем девушка.
      Тося, выслушав характеристики «дневной камеры», сказал:
      — Это именно то, что нужно. Где эта девушка? Я должен взглянуть. Если все так, как ты говоришь, — беру без разговоров. Плачу полторушку ей. Тебе премиальные.
      Для иллюстрации слов Прикуп достал толстую пачку долларов и, покрутив перед носом Хитроглазого, спрятал в карман.
      Продавец загорелся надеждой на большой куш и высказал уверенность, что девушка зайдет на следующий день. Он оставил цифры телефонов на листе бумаги и, вручая ее посетителю, произнес:
      — Звоните в любое время. Думаю, к вечеру разыщу девушку и вы сможете приобрести аппарат.
      На этом их первая встреча была закончена.
      На следующий день Прикуп трижды звонил в магазин. Но девушка в нем не появлялась. На третий день он позвонил в обед и узнал, что девушки не было. Как только Хитроглазый повесил трубку, зашла она. Продавец с грустью заметил, что прежней коробки в ее руках нет. Подойдя к прилавку, она заявила:
      — Так как эта камера стоит на триста долларов дороже предложенной вами суммы, я бы и хотела продать ее за ту цену, которую заплатил мой муж в Стамбуле.
      — Я, пожалуй, возьмусь вам помочь, — произнес Хитроглазый. — Не знаю почему, но испытываю к вам симпатию. Именно поэтому постараюсь продать вашу вещь за столько, сколько вы просите. Сейчас же ступайте и принесите камеру мне. Не забудьте паспорта.
      Джина ушла, пообещав вскоре вернуться. Хитроглазому пришлось некоторое время дожидаться девушку, мечтающую оказаться на теплоходе, идущем в круиз.
      Она легко переступила порог магазина, неся в руке два паспорта на видеокамеру. Подошла к вышедшему ей навстречу Хитроглазому. Передав яркие книжицы продавцу, она сказала:
      — Бывают случаи, когда в магазинах под видом проверки камеры покупатели снимают фильмы. И, мягко скажем, не очень бережно с ней обращаются. По этой причине оставляю только паспорта. Когда найдется покупатель, я тут же привезу саму камеру. В квитанции можем написать, что сданы лишь паспорта. В то же время я сама попытаюсь ее продать.
      Продавец бережно сложил книжицы в целлофановый пакет и попросил Джину зайти к вечеру следующего дня.
      — Я предложу ее своему приятелю, — напоследок заметил Хитроглазый.
      Когда вечером этого же дня Прикуп появился в магазине, продавец с гордостью вручил ему обещанные паспорта. Внимательно просмотрев один из них, Тося сказал, что покупает, и оставил пятьдесят долларов задатка. Пообещал зайти на следующий вечер, чтобы забрать покупку.
      Это были еще пять минут, потраченные на общение с Хитроглазым.
      На следующий день Прикуп появился в дверях магазина. Только не к вечеру, а к обеденному перерыву.
      — Еще не приносили. Жду, — встретил его Хитроглазый. — Мы ведь договорились на вечер.
      — Не могу усидеть на месте. Не терпится покрутить обновку. Говоришь, при свечке может снимать? — Свое удивление Прикуп демонстрировал гримасой на лице. — Слушай, может, какие проблемы у тебя с этой девушкой? Почему камеру нельзя купить днем?
      Хитроглазый пытался что-то объяснить покупателю, но тот, не слушая его, продолжал:
      — Ты, видать, не слишком убедителен для нее. Ты дал ей задаток? — Прикуп говорил, как старый учитель. Он с горечью осознавал, что Хитроглазый никак не становился в русло должного поведения. Теперь Тося твердо направлял собеседника. — Не дал. А ты возьми и дай ей задаток, чтобы придать вес словам. Паспорта ведь у нас. Куда она без них? Вещь без паспорта — считай, ворованная. Стоит дешево. Не каждый купит. Ты ничем не рискуешь. Если возьмет задаток — будет твердо уверена, что камера уже не ее. Все точно так, как при покупке авто. — Тося извлек из кармана большую пачку американской валюты и добавил: — Вот тебе еще пятьдесят. Задаток.
      Хитроглазый «нехотя» взял зелененькую бумажку из рук Прикупа и сказал:
      — Эти сто мы вычтем из тысячи семисот в окончательный расчет. Сегодня в девятнадцать часов.
      В семнадцать часов в магазине появилась взволнованная Джина:
      — Когда я узнавала цену на камеру у свекра, тот все понял и решил помочь. Он привел покупателя, который платит на триста долларов дороже и уже сидит дома с деньгами. Но не дает, объясняя тем, что без паспорта цена вдвое меньше. Вот я и зашла, чтобы забрать паспорта.
      Хитроглазый начал уговаривать наивную на вид девушку принести видеокамеру ему, так как она очень устраивает одного приятеля, который уже внес за нее деньги. Затем он предложил Джине задаток в пятьдесят долларов и сказал:
      — Неси камеру и тогда заплачу тебе еще тысячу четыреста.
      — Ну что вы! — возразила Джина. — Вот если бы вы сейчас дали шестьсот, а когда я привезу камеру, оставшиеся восемьсот, тогда я смогла бы рискнуть потерять лицо перед свекром и его другом-покупателем. Камеру я привезу вместе со свекром, и совсем необязательно ему знать об этих шестистах долларах.
      Хитроглазый долго пытался уговорить Джину поехать за видеокамерой за меньшее количество «зеленых», но девушка была непоколебима в своем решении. Тогда он сходил в кабинет к директору и, вернувшись, предложил требуемую сумму. Джина взяла деньги и исчезла за закрывшейся дверью. Глядя ей вслед, Хитроглазый думал: «Я ничем не рискую. Куда она без паспортов?»
      Прикуп ждал в машине за углом. Джина, усевшись рядом, протянула деньги.
      — Шестьсот, — произнес Тося. — Схожу заберу сотку.
      Джина подняла на него глаза, в которых читался вопрос.
      Тося решительно подошел к прилавку, за которым стоял Хитроглазый, подсчитывая на калькуляторе будущий доход.
      — Что же это получается, дружок? — Прикуп был зол и негодовал. — Я просил достать профессиональную камеру. А ты пытался втасовать мне это фуфло? И не говори! Слушать не хочу. Быстренько отдавай мой задаток. А я еще подумаю, может, стоит накинуть тебе иск на гриву за попытку дурануть меня.
      Прикуп получил сто долларов, за которыми Хитроглазый снова ходил в кабинет к директору. Это и были четвертые, последние пять минут, забранные общением с продавцом с хитрыми глазами.
      Прикуп укладывал в коробку видеокамеру. Сверху он положил книжицу паспорта и сказал:
      — Странные эти японцы. Вот теперь порядок: одна вещь — один паспорт.
 

      У входа в казино Тося встретил Лешу Глаза. Теперь они вместе вот уже два часа приводили в смятение и замешательство как публику, так и администрацию заведения.
      Изрядно выпив спиртного, двое гуляк вначале не давали покоя женской части посетителей. Потом у Тоси переменилось настроение, и он, оставив общество Глаза, уселся за игорный стол. Долго шла игра. Он проигрывал. Каждый раз комментировал проигрыши бурными эмоциями и крепкими выражениями на весь зал. Стол, за которым играл Прикуп, попал в центр внимания администрации. У крупье не было ни настроения, ни желания играть с пьяным Тосей, и он пытался закончить игру. Но Тося, сильно сердясь, требовал продолжения. Он уже проиграл две тысячи долларов, когда подошел Глаз.
      — Тебя разыскивает один человек, — сказал Леша, положив руку другу на плечо.
      Тося повернулся и увидел за спиной Глаза пожилого высокого мужчину, который смотрел на него изпод роговых очков. Надменный взгляд и строгий дорогой костюм говорили о значительности этого человека и твердости его характера. Тося с интересом взглянул на пожилого мужчину.
      — Вы и есть Тося Прикуп? — спросил его тот, подойдя ближе. Он смотрел на Тосю прямым изучающим взглядом.
      — Да, я Тося Прикуп. Чем обязан вашему вниманию? — ответил Тося. Он упирался рукой в стол, но его все равно покачивало от выпитого.
      — Я — Чеснок, старый приятель вашего отца.
      Тося протрезвел в одну секунду. Это имя часто возникало в его голове. Он знал от Ромы, что последнюю свою работу отец делал вместе с Чесноком.
      — Извините, я не ожидал вас увидеть. Очень рад.
      Тося взял пожилого мужчину под руку и с почтением повел к столику, заботливо усадив в кресло, сам уселся напротив. Глаза, стоявшего рядом, он попросил удалиться и не мешать. Прикуп принялся молча разглядывать Чеснока. Тот выдержал его взгляд и сказал:
      — Ты очень похож на него.
      — Чеснок, я вас очень прошу, расскажите о его смерти. Вы ведь один из последних, кто видел его живым.
      В Тосином взгляде были надежда и мольба.
      — Я расскажу все, что знаю, — сказал старый жулик. — За этим я и приехал сюда. Мне очень нравился Аркан своим дерзким и в то же время мечтательным характером. Ты прав, я — один из последних, может быть, и последний его настоящий друг, которого он видел перед смертью. Через два месяца после своего освобождения Аркан прилетел в Вильнюс, — продолжал Чеснок. — Там мы и познакомились. С ним вместе мы кинули одного толстого грузина за хорошие бабки. Знакомство наше было недолгим — всего один месяц. Целый месяц рядом со мной жил человек, от которого исходили задор и энергия.
      Мир казался полнее. Аркан был неистощим на выдумки. Каждый раз, перед тем как затянуть кого-либо в свои фокусы или другие заморочки, которых у него было множество, он говорил: «Чеснок, если этот парень похудеет на несколько купюр, ты сможешь пережить это безболезненно?» И я каждый раз отвечал ему, что постараюсь. Меня поражало и восхищало его отношение к людям, которых он делил на две категории: первые — кого можно кидать, и вторые — кого нельзя. Но вторых он не кидал не потому, что боялся последствий, а потому, что считал этих людей своими товарищами. Поэтому его уважали и любили во всех городах, где он бывал.
      В тот последний день, когда мы разделили деньги и он с Ромой приехал ко мне, я заподозрил неладное. Накануне Рома сказал, что едет в Одессу вместе с Арканом. А когда они пришли прощаться, Аркан сказал, что Рома остается. Тогда я понял, что один из двоих лжет. Так как к этому времени я очень расположился к Аркану, решил прийти на вокзал и глянуть: кто же из двоих? Я зашел в кабак, который находился на втором этаже, и оттуда стал наблюдать за ними. Рома попрощался с твоим отцом и сделал вид, что собирается остаться, на самом же деле запрыгнул в последний вагон поезда. Только через месяц я узнал, что Аркана убили. В голове сразу возникли подозрения, но я не хотел зря поднимать шум. Нужно было все проверить. Я долго тебя искал. А потом случилось так, что я долго не мог искать тебя. Последние пять лет я внимательно следил за твоими передвижениями. Знаю почти о всех работах.
      И вот я здесь и говорю тебе, что знаю твердо: Рома — вот тот, кто помог уйти из этой жизни твоему отцу.
      Авторитет Чеснока был велик среди братвы. Его знали и уважали урки, чьи имена вызывают холодный пот у обывателя.
      Сейчас этот пожилой лихач судьбы, стоя перед ним, открывал глаза на реальность вещей, происходящих под самым носом.
      Эту ночь, а также три последующие Тося провел в гостиничном номере Чеснока. Он был вне себя, рвался застрелить Рому, вспоминая все его притворство. Ведь он доверял ему самые сокровенные тайны, считая вторым отцом.
      Чеснок сдерживал Тосю, но успокоить его удалось лишь к вечеру следующего дня.
      — Я не хочу, чтобы ты совершал необдуманные поступки, — говорил Чеснок. — Когда остынешь, продумаешь, что будешь делать, помогу тебе по мере сил. Годы, к сожалению, не те. Но кое-что пока еще могу.
      «Как подл этот мир! — думал Тося. — Сколько лет убийца отца был рядом и носил маску близкого человека, готового прийти на помощь в любую минуту. И мать сейчас живет с ним, а до сих пор любит отца. Но этот гад и тут все устроил. Каково будет ей узнать правду?»
      — Вы можете не тратить времени на уговоры. Этот человек недостоин жить. Ничто не сможет остановить меня, — сказал Тося. Затем, подумав, добавил: — Лишь одна смерть.