— Почему бы нет? Раз он говорил, что ему выгодно заплатить, тогда зачем платить кому-то? Лучше же своим.
В это время в зал вошел Тося, легко и весело подошел к столу.
— Какие классные телки дожидаются внизу. Они согласны прокатиться с нами на пару часов.
— Подожди с телками, Тося, мы нашли решение, Придется тебе платить нам пятихатку.
— Вы нашли решение? Не может быть! Я так долго бился над этой задачкой, а вы за пять минут ее решили? Что-то мне не верится. Но если вы так говорите, давайте поспорим по пятьсот рублей и проверим, насколько правильно ваше решение, — обратился Тося к друзьям, которых несколько смутил такой поворот дела.
— Подожди еще пять минут. Мы хотим хорошо все обдумать, — ответил Вася.
Тося сказал, что спустится к девушкам, но Алик говорил, чтобы тот этого не делал, так как сейчас они будут играть. Алик и Вася еще несколько минут пошептались и, не найдя никакого подвоха, заключили спор. Началась игра. Друзья сделали первый ход слоном на Е5. Тося ответил черным слоном на поле H1. Белые — слон D6. Черные — пешка G2. Белые — слон F8. Тогда Тося, некоторое время подумав, сказал:
— Ребята, мне больше ходить некуда. Здесь пат. А стало быть, чтобы вас не огорчить, — разрешите получить.
Алик вскочил со своего стула и склонился над доской.
— Как это так, некуда? — Переминаясь с ноги на ногу, он водил в воздухе рукой, останавливаясь над каждой фигурой.
— Да, это пат, — сказал Вася. — Придется платить. Алик, давай двести пятьдесят рублей.
— Не нужны деньги, — остановил их Тося. — Я сделал это, чтобы вы на себе почувствовали, может ли занырнуть в такое лох.
— Хорошо, — сказал Алик, у которого после Тосиных слов поднялось настроение. — Ну, а как ты говорил, шахматы могут быть работой? Как их находить, этих лохов на шахматы? Сколько на это нужно времени?
— Все вам расскажу, — успокоил Тося своих друзей, — но только когда придет время.
НА ПАПКУ
Они мотались по городам страны в поисках поляков. Самыми удачными для этой цели были Львов и Киев. В то время поляки приезжали в Союз, чтобы продать тряпки, а вырученные деньги они пытались превратить в конвертируемую валюту. Но закон был суров и не поощрял этих действий, а даже наоборот, приобретение валюты могло закончиться шестью годами лагеря.
Итак, они замечали поляков, один из них подходил и спрашивал:
— Пан мае покупить девизы?
Тот утвердительно кивал и интересовался, по какой цене и в какой валюте. Обычно предлагали доллары по цене, вдвое ниже базарной. Когда поляк был согласен приобрести доллары на выгодных условиях и если сумма устраивала друзей (обычно она должна была быть не ниже трех тысяч рублей), тот, кто «выдернул пана» — чаще этим занимался Алик, — договаривался с ним о встрече возле одного из центральных ресторанов города. Он объяснял, что брат его работает мэтром в этом ресторане, а доллары продает именно он.
Встретившись в назначенное время у входа в кабак, Алик просил поляка показать деньги для того, чтобы убедиться в серьезности его намерений. Обычно поляк тащил с собой двоих-троих друзей, которые тоже горели желанием приобрести «девизы». После того как Алик видел деньги, он просил польских спекулянтов обождать у входа, а сам шел звать «брата». Он поднимался в ресторан, находил Тосю за одним из столиков, показывал ему толщину денег, на которые будет приобретаться валюта, тот собирал «куклу» нужной толщины, и они вместе выходили к ожидавшим у входа покупателям. На Тосе — костюм. На лацкане пиджака — значок с надписью «Администратор». В руках дорогая папка, разделенная перегородкой, за которой безучастно разместилась «кукла».
Поздоровавшись с панами, он предлагал немного отойти от входа, чтобы избежать ненужных взглядов сослуживцев.
Они садились на одну из пустующих скамеек гденибудь в парке или у подъезда дома, и Тося начинал:
— Пенензы треба класты до куперты.
Он доставал обычный почтовый конверт, папка оставалась открытой на коленях. Когда деньги были посчитаны и лежали в конверте, он брал конверт и заклеивал, клал в открытую папку, доставая ручку и делая вид, что собирается расписаться на конверте. В этот момент ручка якобы случайно выскальзывала из рук, он тянулся за ней. Папка на какой-то миг закрывалась, так как середина ее слегка проваливалась между ног «неловкого администратора». Вот ручка поднята, и папка вновь открыта. Толстый конверт лежит на прежнем месте. Тося оставляет на нем какой-то малопонятный иероглиф и предлагает полякам взять конверт с деньгами, подняться в кабак, сесть за третий столик от входа у левой стены и, когда подойдет официант, показать конверт с надписью. После чего официант принесет доллары, которые будут лежать в меню.
— Только после того, как вы сосчитаете и проверите все доллары, отдайте ему конверт. Вместе заходить не будем. Идите вперед, а я — за вами, — говорил Тося тоном, исключающим всякие сомнения.
Поляки спешили в ресторан. Дождавшись, когда за ними закроется входная дверь, Алик и Тося спешили в другую сторону.
«ПАПА, ПОДАРИ МНЕ КУКЛУ»
Однажды, когда Алик рыскал в поисках очередного поляка, к нему подошел парень невысокого роста, русоволосый, аккуратный, модно одетый, по имени Саша. Он сказал, что часто видит, как тот с товарищем подыскивают поляков для того, чтобы кинуть. Алик воздерживался от ответов в ожидании, что же за этим последует. Оказалось, что Саша познакомился с поляком, которому нужны две с половиной тысячи долларов. Он бы и сам его кинул, но подельник приедет только через неделю. А время не ждет.
Алик испытующе смотрел на нового знакомого.
— Почему ты решил, что мы сможем помочь тебе отобрать деньги у этого типа?
— Да мы с тобой одного поля ягода. Босяк босяка видит издалека. Я давно понял, что вы «кукольники», только виду не подавал. Да и вообще здесь ухо надо держать востро. Нельзя никому ничего говорить, так как кругом — одни мусора.
Алик успокоился в своих подозрениях и посмотрел на Сашу другими глазами, узнав в нем коллегу.
— Хорошо. Мы сделаем эту работу. Можно прямо сегодня.
— Есть на засвет зеленка? — поинтересовался Саша.
— А как же, — утвердительно ответил Алик. — Приводи своего пана сегодня к восемнадцати часам к гостинице «Турист».
Они приехали за полчаса до назначенного времени и решили подождать в баре на втором этаже.
Два молодых красивых парня в лайковых пиджаках зашли в полумрак бара. Это было небольшое длинное помещение, наполненное девушками на любой вкус, которые сидели за столиками и, потягивая коктейли, слушали музыку. Друзья направились через весь зал к угловому столику под пристальными и восторженными женскими взглядами. Они удобно уселись и заказали коньяк и лимон. Тося положил на стол папку, в которой лежала толстая «кукла» из старых газет.
Не успели они выпить по рюмке коньяка, как вдруг, откуда ни возьмись, их окружили какие-то люди, одетые на один манер, и, угрожая пистолетами, заковали в наручники. В таком виде их вывели из бара под изумленными взглядами все тех же посетителей.
У входа стоял «воронок», в который заталкивали поляка. Тот кричал, что хотел купить всего лишь один доллар, и почему-то громко пукал.
В райотделе, куда привезли друзей, их обыскали. Из папки извлекли конверт с бумагой. Милиционеры весело смеялись, указывая на качество «куклы». Они называли Тосю с Аликом дилетантами.
— Вот мы видели «куклу». Вот это «кукла»! Не отличишь от четвертаков. А у вас?.. - И они снова смеялись.
Но смех начал перерастать в бурный гнев, когда они поняли, что у друзей нет ни единого доллара.
Они крепко били искателей приключений, ломая на них стулья, мощно массируя почки и печень огромными кулаками.
Друзья провели пару дней в этом «гостеприимном» месте. Алик пел из камеры на весь райотдел: «Папа, подари мне куклу». Их выпустили, отдав папку. Вот только конверта с «куклой» в ней не оказалось.
— Хороший у тебя появился товарищ, этот Саша, — заметил Тося, закуривая сигарету. — Спасибо, хоть денег немного оставили. — Он глянул на несколько мятых купюр.
— Надо навести справки и узнать, что это за Саша, чтобы сказать ему спасибо за поляка, — заметил Алик.
— Нам дали двенадцать часов, чтобы мы слиняли из города. Не надо об этом забывать, — напомнил Тося.
— Пока не доберусь до этого Саши, не двинусь с места. — Алик жевал спичку и смотрел куда-то сквозь Тосю.
Они быстро узнали от местных спекулянтов об этом Саше, который оказался Игорем по прозвищу Ебунок. Проживал он в городе Киеве, куда друзья решили отправиться с визитом. Но в этот раз они его не нашли. Встреча состоялась лишь спустя десять лет. Ебунок умудрился узнать, что к нему приехали «гости», и тут же прикрылся милицией, встреча с последней для некоторых из свиты Тоси и Алика закончилась одиннадцатью и семью годами отдыха в обществе без женщин.
ПО КРАЮ ПРОПАСТИ
Они втроем подъехали к Курскому вокзалу. Алик здесь договорился встретиться с несколькими наркобарыгами. Те должны были сообщить место, где покупатели, которыми были Тося, Алик и Вася, смогут получить триста граммов опия-сырца. Барыги предупредили Алика, что тот должен приехать на встречу с деньгами, так как место обмена находится рядом с вокзалом.
— Барыги явно не доверяют, — сказал Тося друзьям после того, как Алик поведал о разговоре с наркодельцами. — Они сильно шифруются. Поэтому к встрече нужно подготовить не одну, а несколько «кукол». Каждый из нас должен будет стать само внимание и не расслаблять «булки». Я буду крутить, а вы — тулить отвод.
Настроившись на предстоящую работу, трое друзей прибыли на вокзал. У них был кейс, который скрывал в себе двадцать тысяч рублей, две тщательно изготовленные «куклы» и пистолет с полным магазином патронов.
Все трое стояли в указанном барыгами месте и всматривались в прохожих, пытаясь определить в них тех, кого они ожидали. Время шло, а продавцы не появлялись. Друзья начали нервничать.
— Алик, — сказал Тося, обращаясь к товарищу, — отнеси в камеру хранения кейс. Возьми монетку. — И он протянул Алику пятнадцатикопеечную монетку. — Глупо гулять здесь с таким багажом. Того и гляди пробьют мусора по шмону.
Вася одобрил опасения Тоси, и Алик отправился в здание вокзала, где оставил «дипломат» в свободной ячейке автоматической камеры хранения.
Друзья еще час прождали наркобарыг, но те не появились.
— Что-то их повело, — заключил Вася, глядя на часы.
— Не будем огорчаться, — успокоил Тося расстроившихся товарищей. — Все, что ни делается, — к лучшему. А сейчас давайте перекусим. Я думаю, в вокзале найдется подходящий кабачок. Там и решим, чем займемся дальше.
— Пора обедать, — сказал Алик, — мы и так здесь намаячили. Уже мусора поглядывают. Вот этот с усами уже четвертый раз здесь проходит, шею тянет в нашу сторону.
И друзья отправились в привокзальный ресторан, где хорошо, плотно поели и забыли об огорчениях, которые доставили им опиумные барыги тем, что не явились на «стрелку».
— Ну что ж. Теперь завезем кейс домой и отправимся в сауну. Там поймаем жирного лоха и запутаем в «лоховскую», — сказал Вася, вставая из-за стола.
Друзья подошли к железной дверце камеры хранения. Алик взялся за первую ручку набора цифр и замер.
— Что это ты застыл в такой гусиной позе? — заметил Тося. — Или это ностальгия по школьному драмкружку?
Алик повернулся к товарищам, и по выражению его лица они легко догадались, что тот забыл цифры кода.
— Интересный сюжет, — проговорил Вася, — есть над чем задуматься.
И они задумались. Подбирать цифры шифра не было возможности, так как через пятнадцать минут подобной работы ими тут же заинтересовались бы работники охраны.
— Можно сказать этому черту, который имеет ключ от всех ящиков, что мы забыли цифры. Пусть открывает, — неуверенно промолвил Алик.
— Этот черт возьмет с собой мусора, который спросит: А что лежит в вашем «дипломате»? А затем проверит, все ли совпадает, — парировал Вася.
— Нам не остается выбора, — заявил Тося, — без денег и волыны мы уйти не можем. Значит, придется рисковать. Разыграем, кому идти к дежурному. — И он достал из кармана колоду карт. — Кто вытащит меньшую, тот и пойдет.
— Я не согласен, — запротестовал Вася. — Алик наломал дров, а мы теперь должны совать голову в петлю.
Алик стоял молча, потупив взгляд, осознавая ошибку. Тося внимательно взглянул на своих друзей. Немного подумав, сказал:
— Для дела нужно, чтобы шел я. Дай-ка мне свой галстук, братка.
Тот быстро снял галстук и протянул другу. Вася хотел что-то сказать, но Тося его остановил:
— Помолчи минутку, мне нужно сосредоточиться. Вы пока погуляйте у входа.
Тося завязал галстук. Застегнул плащ на все пуговицы и твердой походкой направился к дежурящему в камере хранения милиционеру. Увидев приближающегося к нему человека, тот встал со стула и одернул китель. По его выправке Тося почувствовал, что произвел положительное впечатление.
— Извините, что приходится беспокоить, — сказал Тося, подойдя к держащему руки по швам сержанту. — Произошла оказия. До отправления поезда осталось пять минут. Только что объявили. Я прибежал за своим «дипломатом» и тут понял, что забыл цифры кода. А в «дипломате» командировочное удостоверение и документация из министерства. Прошу вас, поспешите помочь мне, так как времени осталось совсем мало.
Тося говорил, насупив брови, чеканя каждое слово, При этом он пристально и уверенно смотрел в глаза сержанта, который не мог выдержать этот взгляд — взгляд генерала, корящего за малодушие своих бойцов.
Как только Тося закончил свою речь, сержант подозвал мужчину в униформе и попросил Тосю указать ячейку с дипломатом.
Когда работник вокзала открыл ключом нужную дверцу, сержант взял кейс и извлек его из стального ящика. Он подставил колено и, положив на него «дипломат», приоткрыл рот, желая что-то сказать. В этот момент Тося поднял правую руку, согнутую в локте, и тут же выпрямил ее, чем акцентировал значение поступка. Сержант посмотрел на Тосину ладонь, направленную для рукопожатия, и инстинктивно протянул свою. Когда их руки соединились, милиционер почувствовал хруст новенькой банкноты в своей руке.
— Большое спасибо за оперативность, — сказал Тося.
Высвободив свою руку, он потянулся за кейсом. Сержант, борясь с противоречиями между долгом и полученным четвертаком, протянул кейс Тосе.
— Честь имею быть вам полезным, — вымолвил он.
Но Тося уже спешил прочь. У выхода его нагнали Алик и Вася, и все трое весело помчались на стоянку такси.
— Ну и умняк ты состроил, — сказал Вася, обращаясь к Тосе, когда такси несло их по широкому проспекту подальше от места, где в течение нескольких часов они успели пережить разочарование и пройти по краю пропасти. — Ты бы видел себя со стороны. Работник партаппарата, не иначе. Глядя на тебя, у домонхана и мысли не появилось проверить кейс. Хотя это странно: вдруг он вовсе не твой? Ведь так можно любую вещь насунуть.
— Наверное, можно, — ответил Тося, подумав. — Но пробовать мы не станем. Скажу вам честно: я и не надеялся, что этот болван так легко отдаст чемодан. Я решил, что, если он потянется к замку, чтобы открыть его, скажу: «Извините, но это не мой дипломат» и тут же укажу на другую дверцу. А когда кейс закроют на прежнем месте и в другой ячейке окажется какая-то сумка, можно было сыграть рассеянного командированного, который перепутал камеры хранения, и пойти за женой на перрон. Так что не такой уж большой был риск. На крайняк мы бы остались без денег и без плетки, но зато на свободе и вместе.
— Да-а-а, — протянул Алик, — все зависит от того, как подходить к образовавшейся проблеме. Я вот ноготь сгрыз, ожидая тебя. Ау Тоси все легко и просто: ну попросил мусора открыть дверцу, за которой лежат как минимум шесть лет, делов-то. А если что — извините, ошибся…
— Ты бы не умничал, — заступился Вася за друга. — Это из-за тебя он поперся в пасть к зверю. Сейчас можно смеяться и шутить, но скажу тебе со знанием дела, что нервы у Тоси гуляли не меньше нашего.
Друзья добрались до сауны. Но в этот раз они не стали никого запутывать. В этот вечер они забыли о своей профессии и принялись резвиться и наслаждаться жизнью с юношеским задором, чем уберегли какого-то гражданина от треволнений по поводу «случайно» проигранных им всех своих денег.
ЯЛТА С РОБЕРТОМ КВАДРАТ
Тося с Робертом отправились из Одессы в Симферополь поездом. Роберт — мужчина сорока пяти лет с седыми волосами, невысокого роста. В очках с мощными диоптриями. Волосы его были постоянно взъерошены, и поэтому он напоминал фотографа, вылезшего из-под попоны фотоаппарата.
Тося был подтянутый, аккуратный молодой человек. Резкий возрастной контраст и противоположность внешностей делали Тосю и Роберта в глазах будущей жертвы совершенно разными и непохожими, что исключало возможность их знакомства между собой.
Всю свою жизнь Роберт разрабатывал и претворял в жизнь аферы, многие из которых были не очень тщательно продуманы, и потому исправить ошибки, предоставив для этого время, давал возможность суд. В результате Роберт трижды посетил тюрьму.
Итак, друзья сели в поезд. Тося взял себе билет в купе спального вагона, а Роберту — билет в купейный. Роберт появился в купе у Тоси сразу после отправления поезда.
— Как у тебя красиво и хорошо! Почему я не еду в таком купе?
— Ну, во-первых, ты сам говорил, что нужно разбить понты. А, во-вторых, в СВ был только один билет.
— Ну ладно, ладно, давай лучше куранем. — И Роберт достал большую «гальку плана» и положил на стол рядом с пепельницей, где дымилась Тосина сигарета. Дым сигареты моментально растворялся в воздухе. — Как хорошо здесь проветривается, — добавил Роберт.
— Это работает кондиционер. Так ты хочешь курить свой план у меня в купе? — усаживаясь поудобнее, спросил Тося.
— А почему бы и нет? Смотри, какая вытяжка! — Роберт забил косяк, прикурил, сделал несколько затяжек и передал Тосе.
— Да, отличная техника.
Но в этот момент кондиционеры выключили, и купе наполнилось липким и густым дымом. Тося вернул папиросу Роберту, а сам направился к проводнику. Он уговорил его за пять рублей включить кондиционер. Тот согласился, но предупредил, что мамаша из соседнего купе очень боится простудить своего и без того не очень здорового ребенка. Это по ее требовательному настоянию был выключен кондиционер.
Тося вернулся в купе. Они не успели докурить папиросу, потому что кондиционеры вновь были выключены. И тут же послышался чей-то панический голос за перегородкой:
— Ой, по-моему, что-то горит! Что же это горит? Вы разве не чувствуете?
За стенкой с правой стороны также послышались какая-то возня и бормотание насчет подозрительного запаха.
— Скандальные соседи попались, — заключил Роберт. — Я пройдусь по поезду. Загляну в вагон-ресторан. Может, удастся кого запутать. А ты, Тося, сиди отдыхай, а когда понадобится, я за тобой загляну.
Когда Роберт ушел, Тося принялся просматривать газеты. Вскоре Роберт вернулся. С ним была симпатичная молоденькая девушка. Он познакомил ее с Тосей. Они принялись втроем пить шампанское, которое предусмотрительно захватил с собой Роберт. Шутя и смеясь, друзья предложили этому невинному созданию принять участие в фокусе «на четыре туза». Девушка поглядывала на толстую длинную золотую цепь, которая обвивала Тосину шею. В споре он ставил ее на кон. Также он ставил пачки денег. Девушка была уверена в выигрыше. Уверенность эту подогревал в ней Роберт. Он говорил:
— Как же мы будем делить эту цепь, когда выиграем? Ну ладно, цепь я отдам тебе. Уступлю. Я ведь мужчина. Ну а деньги поделим пополам.
Девушка так уверовала в победу, что на кон поставила свою девственность и самое себя.
После того как она проиграла, жуткое разочарование и испуг поселились в ее глазах. Тося приблизился к ней и почувствовал дрожь ее тела, Роберт подошел с другой стороны. Он положил ей руку на плечо, ближе к шее, и надавил. Девушка робко, послушно встала на колени. Он расстегнул ширинку, отчего брюки упали до колен, и, взяв за волосы, приблизил ее лицо к своему паху.
Тося смотрел, как дрожала девушка, как восприняла свою обреченность.
— Роберт, — резко окликнул он своего товарища, — отпусти ее.
— Что? — Роберт зло глянул на Тосю.
— Я сказал, отпусти ее, — повторил Тося еще более требовательным тоном.
Он подошел вплотную к Роберту, и теперь они стояли, смотря в глаза друг другу.
— Ладно, пусть идет. Вставай и вали отсюда, — обратился Роберт к девушке. — Ив следующий раз не зарься на чужое.
Та встала с колен и, всхлипывая, вышла из купе.
— Ну и правильно, — сказал Роберт, — зачем нам этот «квадрат»?
— Какой квадрат? — не понял его Тося.
— Пятнадцать на пятнадцать. Сколько лет, столько и дадут, — пояснил Роберт, намекая на возраст девушки. Он сообщил Тосе, что эта девушка и была тем ребенком, которого так боялась застудить заботливая мамаша.
НА ГАЗЕТКУ
— Так мы доехали до Симферополя, — продолжал Тося. Они сидели на большом пушистом, мягком ковре, который лежал на полу комнаты. Тося сплел ноги под собой, подобно йогу, и с наслаждением курил «Мальборо». Рома сидел рядом, опершись спиной о диван. Он слушал рассказ Тоси с интересом.
— В Симферополе мы поселились в гостинице «Москва», где вечером решили посетить бар то ли на седьмом, то ли на девятом этаже. Барменом был высокий молодой парень аккуратного вида. Бар был полупустой. Один из столов оккупировали молодые крепкие узкоглазые ребята в спортивных костюмах. Сразу было видно, что это спортсмены, приехавшие на соревнования.
— С них и начнем, — заметил Роберт.
Они сели за стол, стоявший рядом, и завязали разговор.
Уже была ночь, и в баре остались только четверо спортсменов в обществе Тоси и Роберта. Разговор шел о видах борьбы. Бармен стал проявлять интерес и подавать реплики из-за стойки. Потихоньку перешли к теме игр.
Роберт достал маленькие кости из кармана, и началась игра. Играли на большее. Тося постоянно выигрывал. И тогда бармен, который начал сомневаться, что так долго может везти одному человеку, предложил играть на меньшее.
Тося сходил в туалет, поднял штанину и из спортивного наколенника извлек магнит. Он поменял его полярностью и вернул на место, аккуратно опустили поправил брюки. Затем вернулся за стол, и они продолжили игру.
Когда бармен и спортсмены проиграли изрядное количество денег, разговор пошел на повышенных тонах. Больше всех сомневался и возмущался бармен, который к этому времени успел поведать друзьям о своем спортивном прошлом. Тося обратился к нему с вопросом:
— Ты такой здоровый и крепкий, как ты говоришь, и в честности моей ты постоянно сомневаешься. Стало быть, ты смог бы меня ударить?
Бармен удивленно смотрел на него, не понимая вопроса.
— Я не собираюсь тебя бить, — выдавил наконец он.
— Да если бы и собирался, то вряд ли у тебя чтонибудь смогло бы получиться, — продолжал Тося. — Я готов поспорить с тобой на любую сумму, что ты, стоя от меня на расстоянии, ну, скажем, одного метра, не сможешь меня ударить. Чтобы определить расстояние, возьмем газетку. И тогда будем говорить так: стоя на газетке, ты не сможешь меня ударить.
Бармен удивленно продолжал смотреть на него.
— Тося, не надо, ты посмотри, какой он здоровый, — обратился Роберт к разошедшемуся другу. — Этот сможет. Ты только глянь на него.
Но Тося продолжал:
— Я готов поставить все выигранные деньги и плюс к этому вот эту цепуху и даже часы. — Тося снял мощную цепь, часы, достал деньги и все это положил на стол.
Окружающие оживились. У бармена жадно загорелись глаза, и он согласился принять участие в споре. Он пошел в подсобку и долго рылся, подсчитывая деньги.
Когда спор был заключен и деньги стояли на кону, Тося развернул газету на всю ширину и, держа ее в вытянутых руках, направился к стойке бара. Все участники спора двинулись за ним. Он зашел за барную стойку, открыл дверь в подсобное помещение и постелил газету на пол в дверном проеме. Одна ее половина находилась в комнате, а другая — в баре. Затем он сказал, обратившись к бармену:
— Ты помнишь? В течение пяти минут. Засекаем время. — И захлопнул дверь перед носом оторопевшего бармена.
Когда Тося закрыл дверь и провернул замок, он заметил, что рядом с ним стоит Роберт.
— Почему ты здесь, а не рядом с нашими деньгами? — обратился он к Роберту.
Но в этот момент послышался сильный удар в дверь, от которого слетел замок. Тося с Робертом уперлись в дверь, пытаясь ее удержать. За первым ударом последовали второй и третий.
— Какая интенсивная осада! — заметил Тося.
В это время с той стороны крепко налегли на дверь, и в образовавшуюся щель над дверью просунулись две руки, ладони их крепко легли на стену. Это был разъяренный бармен. Ногами он упирался в стойку. Устроившись таким образом, он рассчитывал легко расправиться с аферистами. Главное — найти упор, думал он. Но Тося рассудил иначе.
— Держи крепче, — сказал он Роберту. А сам отбежал в сторону, разогнался и что есть силы ударил ногой в дверь. Затем еще раз и еще. Послышался хруст костей. Бармен издал глухой стон.
— Хватит, Тося, — остановил товарища Роберт.
Они открыли дверь, и бармен кулем упал на пол. Оторопевшие спортсмены стояли рядом. Они помогли подняться бармену и усадили его на один из стульев. Тот перепугано смотрел на висящие плетью руки. Роберт, предварительно собрав все деньги и ценности со стола, хозяйничал за стойкой бара. Он налил полный фужер дорогого коньяка и поднес бармену.
— Это за наш счет, — пояснил он.
Тот хотел взять фужер, но руки не слушались. Спортсмены вяло пытались прокомментировать события. Тося, пообещав, что они вернут бармену все деньги и возместят ущерб, выпроводил спортсменов и закрыл за ними дверь.
Роберт принес лед из холодильника. Бармен запустил в него руки.
— Я пойду за врачом, — говорил Роберт еще не пришедшему в себя бармену, — а Тося сходит в номер, принесет то, что поможет тебе извинить нас и завязать дружбу.
В коридоре он сказал Тосе:
— Мотаем ланцы и валим отсюда. Сейчас он отдуплится и вызовет мусоров. И тогда плакала наша с тобою гастроль.
ШАХМАТНЫЙ АФЕРИСТ
— Итак, мы прибыли в Ялту, — продолжал Тося, закуривая очередную сигарету. — Это была середина весны, и пробыли мы там до поздней осени. Причем все это время мы жили в лучших номерах лучших гостиниц, обедали в дорогих ресторанах с роскошными телками.
Где наживались деньги? В месте, где могут быть денежные лохи, например, в скверике возле главпочты, куда люди приходят посмотреть какую-либо корреспонденцию, получить денежный перевод или дождаться переговоров. Там они сидят в тенечке, отдыхают.
У нас была миниатюрная шахматная доска. Именно ее брал с собой Роберт на работу. Определив жирного лоха, он подходил к нему, расставлял шахматную композицию и предлагал принять участие. При этом он все делал для того, чтобы тот уверовал, что Роберт — шахматный аферист. Обычно лох сразу не проявляет никакого интереса. Говорит, что не любит шахматы, или не умеет, или еще какую-то отговорку. Тогда Роберт дает маяк, чтобы я подошел. Подхожу, обязательно высвечиваю печатку на пальце и толстую цепь на шее. Спрашиваю: «Ребята, не найдется ли у вас спичек?» После того как они дают прикурить, Роберт обращается ко мне:
— Молодой человек, не хотите ли нажить денег? Здесь вот совершенно простенький этюд расставлен, и вам осталось только правильно выбрать цвет и сыграть.
Тося проявлял интерес и, пару раз сыграв, проигрывал деньги. А потом, уже собравшись уходить, он вспоминал:
— Знаете что, у меня дядя очень богатый, состоятельный человек. А во мне он не видит серьезного человека. И вот он хочет, чтобы я был умным, сообразительным, эрудированным… И он мне постоянно подбрасывает задачки всевозможные: то кроссворды, то шахматные ребусы. И вот, кстати, в последний раз он мне тоже показал одну из шахматных задач. Если вы действительно соображаете и поможете мне ее решить, я за такую задачу мог бы вам заплатить деньги. Мне это выгодно: он мне поменяет мою старенькую «тройку» на новую «шестерку».
И он им расставлял уже известную нам четырехходовку, а сам отходил в сторонку.
Роберт всегда делал так, чтобы его товарищ по игре нашел решение. Когда последнему удавалось это сделать, его радовал тот факт, что вдруг в нем определилось такое прозрение, такая острота ума, чего раньше он не замечал за собой. И этот факт приводил его в восторг.
Когда Тося появлялся в поле их зрения, напарник Роберта кричал: «Решение найдено, плати деньги, сейчас мы тебе его покажем». Тося со спокойным видом подходил и говорил уже знакомое нам: «Так не пойдет… давайте поспорим». Затем он делал свою любимую ставку — цепь, печатку и пачку десятирублевых банкнот в банковской упаковке.
Роберт обрабатывал напарника. Он доставал свои деньги и предлагал поставить пополам. Но пополам никогда не получалось, потому что у Роберта были лишь копейки. Также Роберт интересовался, как же они будут делить цепь, то есть всячески добавлял уверенности напарнику в выигрыше.
— В оконцовке лох ставил все, — заключил Тося, потягиваясь от усталости. — Все, что у него было. Я залазил на него еще какой-то суммой денег, которых у него на тот момент не было. Это было обязательное условие катки, как говорил о четырехходовке Роберт. В случае, когда терпила проигрывал и оставался должен, ему нужно было возвращаться домой за деньгами. Он искал предлог поскорее смыться от случайных знакомых, и мы всегда предоставляли ему такую возможность. Это было грамотно придумано: не надо от него валить, он сам от тебя бежит! — Тося ухмылялся.
К этому времени они с Ромой перебрались на кухню. Прикуп заканчивал готовить кофе.
Они так отточили эту аферу, что она стала занимать всего пятнадцать-двадцать минут времени, потому как вокруг весело светило солнышко. Его лучи согревали Тосино сердце. Веселые загорелые женщины будоражили воображение. Его влекло к противоположному полу с неистовой силой.
