Цель создания книги не в том, чтобы вызвать симпатию к героям, с легкостью ориентирующимся на обман в любых ситуациях, а в том, чтобы лишить аферизм главных козырей в игре с неискушенным обывателем.
       Я бы назвал это энциклопедическим аферником. Он раскрывает большинство тех тайн, которые блатной мир накапливал годами, внося каждую новую аферу в арсенал своих побед.
       Комментарии и пожелания автора:
       Имена всех героев книги ВЫМЫШЛЕНЫ.
       В случае совпадения — считать СОВПАДЕНИЕМ.
       Более комментариев не существует.

      АЙКА — икона.
      БАКЛАН — драчун, любитель завязывать драки.
      БАЛАНДЕР — тот, кто развозит еду по камерам.
      БОЧИНУ НЕ ЗАПОРОЛ — не нарушил воровские заповеди (законы).
      ВАНТАЖ — разрешить проигравшему уплатить раньше срока меньшую сумму.
      ВЕСЛО — ложка.
      ВИСЕЛ — сидел, отбывал срок.
      ВЛОМБАРДИТЬ — предать, донести.
      ВОРОНОК — машина, в которой перевозят заключенных.
      ВЫКАТАТЬ — выиграть.
      ВЫПИСАТЬ — предъявить претензии.
      ВЫСМЫКНУТЬ — познакомиться с целью обмана в дальнейшем.
      ВЫСТАВИТЬ — показать и помочь обмануть.
      ВЫШКА — высшая мера наказания, расстрел.
      ДЕЛЮГА — дело.
      ЖУКИ — воры в законе.
      ЗАЛЕТНЫЙ — приезжий.
      ЗАСАДИТЬ ФУФЛО — не отдать проигранные деньги вовремя.
      ЗАСУХАРЕННЫЙ — завуалированный.
      ЗАЯВА — заявление.
      ЗЕЛЕНКА — доллары.
      ЗУЗЫ — деньги.
      ИГРАЮЩИЙ — картежник.
      КАЛДЫРЬ — алкоголик, бомж.
      КАРАНТИНКА — камера, где содержатся лица с подозрением на инфекционные заболевания.
      КАТАЛА — карточный игрок.
      КАТРАН — место, где собираются для азартных игр.
      КИВАЛЫ — народные заседатели.
      КИДНЯК — афера.
      КИЧА — тюрьма.
      КИШКИ — вещи.
      КОНЬ — записка, передаваемая из камеры в камеру при помощи веревок за решетками окон.
      КОРМУШКА — окошко в центре двери, через которое передают пищу в камеру.
      КПЗ — камера предварительного заключения.
      КСИВА — документ, удостоверяющий личность.
      КУКОЛЬНИК — аферист, оставляющий «куклу».
      КУМ — начальник оперчасти.
      ЛАВЭ — деньги.
      ЛЕПИЛА — врач.
      МАЛЕВКА — записка, письмо.
      МАРОЧКА — носовой платок.
      МАСТЫРКА — притвориться больным.
      МОЧИТЬ — убивать.
      МОЧКАНУТЬ — побить.
      НАКОЛКА — сообщение информации о человеке для преступных действий по отношению к нему.
      НЕПОНЯТКА — конфликтная ситуация.
      НЫЧКА — тайник.
      ОБЩАК — камера, зона общего режима.
      ПАСТИ — следить.
      ПЛЕТКА (ВОЛЫНА, СТВОЛ) — пистолет.
      ПОНТОВАТЬСЯ — возмущаться, скандалить.
      ПОПКАРЬ — надзиратель.
      ПРИЗНАНКА — камера для душевнобольных.
      ПРИНЯЛИ — арестовали.
      ПРОПУЛЬ — предоставление возможности терпиле нажить деньги для того, чтобы в дальнейшем его кинуть.
      РАБОТЯГИ — мошенники, находящиеся возле обменного пункта валюты.
      РАЗБИТЬ ПОНТЫ — сделать вид, что незнаком с кем-то.
      РАЗМЕНЯЛИ — расстреляли.
      СВАЛИТЬ — уйти, убежать.
      СКАТКА — матрац с постельным бельем.
      СКОСТИТЬ — уменьшить срок заключения.
      СЛЕДАК — следователь.
      СРОСЛОСЬ — получилось.
      СУХАРИТЬСЯ — жить по чужим документам.
      ТЕРПИЛА — потерпевший.
      ТОРМОЗОК — еда в дорогу.
      УРКА — вор в законе.
      УРЯДНИК — отрядник (в лагере).
      ФАБУЛА — поддельные купюры.
      ФАНТИКИ — чеки Внешпосылторга.
      ФАРТОВЫЙ — удачливый.
      ФЕНДИКОС — поддельное кольцо.
      ФУФЛОВЫЕ — ненастоящие, например, деньги, кольца и пр.
      ХВОСТ — слежка.
      ЧИСТОДЕЛ — тот, кто изготавливает фальшивые документы.
      ШИЗО — штрафной изолятор.
      ШКОНКА — нара.
      ШЛЕНКА — тарелка.
      ШНИФТЫ — глаза.
      ШНЫРЬ — «шестерка».
      ЭТАПКА — камера, где ожидают этап.
 

      — Наш самолет приземлился в аэропорту города Вильнюс. Температура за бортом плюс три градуса, влажность воздуха девяносто семь процентов. Хочу пожелать, чтобы цель, с которой вы прибыли в этот город, оправдала ваши средства, — прозвучал в гнусавый микрофон веселый голос стюардессы.
      Высокий, симпатичного вида мужчина лет 35 поднялся со своего кресла, взял шапку и кейс с полки. Какой-то девушке, стоявшей рядом, он с широкой открытой улыбкой помог надеть пальто. И крепкой походкой, в которой чувствовалась уверенность, отправился к выходу. На нем была дорогая, с большим меховым воротником, дубленка ниже колен. На голове — норковая шапка, в руках он держал кейс из крокодиловой кожи. Его блестящие каштановые волосы слегка вились.
      У трапа его ждал товарищ, внешность которого была значительно проще: невысокого роста, небольшой, но явно выраженный живот, лысина на темени при совершенно нестаром лице. Маленькие глазки резко и неприятно стреляли в собеседника, тонкие губы находились в состоянии полуулыбки.
      — Привет, — сказал маленький, когда его товарищ спустился с трапа. И они обнялись, искренне похлопывая друг друга по спине.
      — Как дела? Как ты оказался в Вильнюсе? Зачем меня вызвал?
      — Есть интересная работа. Тебе, как я знаю, деньги совсем не лишнее. Но об этом потом. Как оно, на свободе? Дышится веселее, не так ли? Я познакомлю тебя с элитой этого города. Некоторым немного рассказывал о тебе, о тех работах, которые довелось нам с тобой делать. Кстати, среди них тоже кое-что мутанем. Ты взял с собой зарики и вообще весь «набор афериста»?
      — Да, это все со мной. Рома, ты мне скажи другое, как ты здесь оказался? Почему уехал из Москвы? Сидя в самолете, вот о чем подумал: на дворе 1977 год. Я «висел» четыре года, и все это время от тебя ни одной весточки. Сейчас ты здесь. Не могу припомнить, чтобы ты собирался когда-либо из Москвы в какую бы ни было сторону. Решил не наводить справки. Мы ведь с тобой друзья, и ты сам расскажешь все, о чем я должен знать.
      — Четыре года пролетели как один день, не успел оглянуться. Чтобы убрать все твои сомнения, я скажу сразу, что, несмотря на трудности и неприятности, которые подбросила мне судьба, бочину не запорол и по всем понятиям без греха. Тебя ведь это волновало?
      Ромин собеседник кивнул. Действительно, это обстоятельство очень волновало его. Он начал было думать, что Рома засадил фуфло и поэтому рванул из Москвы. Ромино объяснение вполне его устроило.
      — Ты же слышал, — продолжал Рома, — лох дал заяву, пришел в райотдел и сказал: «Я хотел купить тысячу западногерманских марок, а меня обманули, и вместо валюты я получил вот что». И он достал «куклу» и положил на стол. Мусора посчитали бумагу, вырезанную из журнала, за поддельные, фальшивые марки, потому что там среди прочих была картинка с изображением пятидесятимарковой банкноты. Они возбудили дело не по 147-й, а по статье 88-й, «Нарушение правил о валютных операциях». Ну, в общем, десяточка корячилась. Я и свалил. А лох шел тоже по этой же статье, только у него часть другая — «Скупка валюты». Был суд. Лоху — пятерочка. Меня — в отдельное судопроизводство. Ну, в общем, розыск. И вот я в Вильнюсе уже два года. Расскажи-ка лучше о себе. Как ты сидел? Что-нибудь про зону. Расскажи, как семья? Как дома?
      — Да что рассказывать! Тюрьма, зона — все такие же. Скучно. А в семье все в порядке полном. Тоське уже 17 лет. Молодой, красивый, здоровый, упрямый, а, главное, дух у него есть и очень крепкий. Уже кидает в полный рост. Потерпевшие осаждают.
      — Ну-ка, дружок, поверни направо, на Упорявичуса, — обратился Рома к шоферу, а затем к товарищу: — Наверное, устал? Тебе надо отдохнуть с дороги. Я жду тебя второй день.
      — Да Вильнюс не принимал, и я провел ночь в Борисполе, куда посадили самолет. Я не прочь выпить кофе и принять душ.
      Они сидели за столом посреди большой уютной комнаты. Тяжелые велюровые шторы изумрудного цвета висели на окнах. Мягкая уютная мебель с таким же велюром обрамляла комнату. Он удобно развалился в кресле. Белый халат на смуглом теле казался еще белее. Аккуратно расчесан, гладко выбрит, весело поигрывая сигаретой, он излучал радость, наслаждался жизнью и вдыхал ее полной грудью.
      — …Я все понял, Рома, и готов начать хоть сегодня.
      — Да, мы начнем сегодня, но не с того, с другого. Сегодня появится один фуцан, у него будет порядка пяти тысяч рублей. Он всегда носит с собой такую сумму, считая, что в жизни может выиграть лишь тот, у кого при себе деньги. Чем больше денег — тем больше куш. Для себя он остановился на пяти тысячах, считая это оптимальной цифрой. Мы его разведем на твои фокусы. Надо спешить, пока ты свеж. Как только приобретешь «ночной вид» — начнем основную работу. К этому времени познакомлю тебя с нашим третьим долистом.
 

      Услужливо снуют официанты в белых перчатках, черных костюмах, бабочках, полотенце наперевес. Рома, как и обещал, познакомил своего товарища со всеми. Пришлось сдвинуть три стола, чтобы все поместились. Собрались одни мужчины, все приблизительно одного возраста. Одетые в тон, надменно-недоступные. Все они имели свою изюминку — какую-то их тайну. Рома рассказывал что-то смешное. Вдруг он достал из кармана монетку достоинством пять копеек и бросил ее в пустой фужер.
      — Кто сможет, не дотрагиваясь до стола и не касаясь фужера, вытащить монетку так, чтобы она оказалась лежащей на столе. То есть одним взглядом?
      Все смеются, улыбаются и говорят, что это невозможно.
      — А вот я, — сказал Рома, — смогу. Свое действие могу подкрепить материально.
      Опять улыбки, обмен взглядами.
      — Ну, что? — продолжает Рома. — Найду я здесь мужчину, который свое мнение может подкрепить чем-то весомым?
      Крепкий молодой человек плотного вида, сидящий напротив Ромы, неуверенно заметил:
      — Ни до чего не дотрагиваясь… Это невозможно.
      — Это ваше мнение? — тут же устремился к нему Рома. — Если это так, тогда позвольте узнать, во сколько вы оцениваете свое мнение?
      — Да, это действительно невозможно, — обратился к здоровяку Ромин товарищ, еще час назад никому не известный. — Он просто блефует, пытается нас прижать своими фантазиями.
      — Мое мнение крепко. И, если здесь нет никакой игры слов, монету вытащить из фужера невозможно. Я могу поспорить с тобой на любую предложенную сумму, — решился наконец атлет.
      — Я думаю, рублей за триста я смог бы придать своему взгляду силу, достаточную для того, чтобы монетка оказалась вне этого фужера, — заметил Рома.
      — Слушай, давай поставим пятьсот. У меня есть двести, — обратился к крепышу его новый знакомый. — Возьмешь в долю? Я бы с удовольствием утер нос своему товарищу. Он очень любит блефовать и продолжал бы это занятие, даже если бы находился на краю пропасти.
      Кто-то перебил рукопожатие между атлетом и Ромой. Деньги к этому времени в сумме тысяча рублей находились в руках у Роминого друга. Атлет уточнил время: за две минуты монетка должна покинуть фужер. Рома склонился над фужером и пристально смотрел на самое дно, где невозмутимо лежала пятикопеечная монетка. Время шло, а он изображал всякие усилия. За столом воцарилась тишина. Все внимательно смотрели, как закончится спор. Когда время подходило к концу, Рома, отчаявшись, что у него не получается, что есть силы дунул в фужер. Монетка тут же, позвякивая о стенки, взвилась вверх и упала на скатерть.
      — Вот так, — заключил Рома и потянулся за деньгами, которые тут же получил.
      — Это нечестно! Мы так не договаривались, — взвыл чемпион спорта, но его тут же успокоили собравшиеся, возразив, что все в порядке.
      Тогда атлет заметил:
      — Это детская шуточка. Я так легко на нее попался. А давай сделаем так, — начал фантазировать проигравший. — Давай положим монетку на скатерть и накроем тарелкой… Давай монетку, я покажу как.
      — Нет, пользуйся своей, — огрызнулся Рома.
      — Ну хорошо, — продолжал заведенный и оскорбленный крепыш. — Монетку можно заменить рублем.
      Он достал из кармана бумажный рубль, положил на центр стола, накрыл тарелкой, сверху поставил графин с соком и сказал:
      — Ни до чего не дотрагиваясь — ни до графина, ни до скатерти, ни до стола — в течение двух минут нужно вытащить рубль из-под тарелки.
      — Ну что ж, это будет сложнее, а стало быть, дороже. Я готов поставить тысячу на то, что сделаю, что ты просишь.
      На какое-то мгновение атлет растерялся и вопросительно посмотрел в сторону своего недавнего долиста, с которым разделил проигрыш. Тот в ответ подмигнул и сделал жест, говорящий, что Рома блефует. Атлет достал деньги, но их оказалось девятьсот. Тогда Рома указал на цепь, которая свисала с бычьей шеи спортсмена. Снова кто-то перебил крепкое рукопожатие. Ромин друг держал все деньги и цепь. Вся компания напряженно следила за Ромой, который ерзал на стуле, корча какие-то гримасы, то приближаясь, то отдаляясь от стола, заставляя при этом нервничать атлета. Уже начала подходить к концу вторая минута, когда Аркан — так звали Роминого друга — стал передавать мятый рубль Роме, стараясь делать это незаметно. При этом взгляды обоих были устремлены к графину. Атлет заметил, как Рома тянется к рублю под столом, вскочил с места и начал кричать:
      — Это нечестно! Спор был — не дотрагиваться! Никому не дотрагиваться! Ему тоже нельзя трогать! — И с этими словами он стал разбирать пирамиду: сначала графин, потом — тарелку, и когда на столе открылся рубль, Рома взял его двумя пальцами, поднял вверх и сказал:
      — Я выполнил все условия спора и, похоже, уложился вовремя. — И тут же стал примерять цепь.
      Сидящие развеселились. На атлета посыпались насмешки, а на Рому — одобряющие и поздравляющие восклицания.
      — Аркан, пойдем поговорим о деле с нашим новым долистом, — вставая, сказал Рома. — Чеснок, глотнем воздуху? — громко обратился он к сидящему в торце стола высокому худощавому парню, одетому в дорогой костюм.
      Они удобно расположились в глубоких креслах вестибюля. Разговор шел очень оживленно. Чеснок и Рома отвечали на различные вопросы Аркана.
      — …Рад знакомству, — прощаясь, заключил Аркан, обращаясь к Чесноку.
      — Он неплохо стоит в этом городе, — заметил в машине Рома. — Вообще-то он из Омска, но в Вильнюсе уже давно. У местных жуков пользуется авторитетом. — Сейчас они направлялись в другой ресторан, куда должен был заявиться, по словам Ромы, один подпольный делец с пятью тысячами рублей.
 

      И вот они за столом. Вокруг все гудит, официанты — как заводные, при этом не забывают быть подчеркнуто любезными и предупредительными. Наконец-то появился тот, кого они ждали. Это был не очень высокий, с плотным большим животом парень средних лет, с голубыми глазами. Звали его Миша.
      Раскланявшись в приветствиях, Рома познакомил его с Арканом и усадил за стол. Пили, ели. И вот беседа начала становиться скучной. Тогда Рома достал колоду карт и заявил, что хотел бы показать несколько новых фокусов. Он вынул из колоды три туза и положил их на скатерть рубашкой вверх, а остальные карты рядом.
      — Берем один туз, — начал Рома, — кладем на него прокладку — карту, взятую из колоды. Сверху кладем второго туза — опять прокладочку. Кладем третьего туза и прокладку. Теперь, кто следил внимательно, скажет мне: сколько здесь будет тузов? — Говоря это, он взял получившуюся маленькую колоду из тузов и прокладочек и положил сверху основной колоды. А затем сверху снял подряд три карты и разложил рубашкой вверх на столе. — Сколько здесь будет тузов? — повторил вопрос Рома, смотря на Мишу.
      — Два, — не очень уверенно ответил тот.
      — Это ваше мнение? — не унимался Рома.
      — Да, это мое мнение, — несколько раздраженно заметил Миша.
      — А во сколько вы оцениваете свое мнение?
      — Ни во сколько я его не оцениваю. Я считаю, что здесь два туза, вот и все.
      — А как вы считаете? — обратился Рома к Аркану.
      — Я тоже думаю, что здесь два туза, — тут же ответил последний, весело улыбаясь.
      — А во сколько вы оцениваете свое мужское мнение?
      — Я думаю, что мы собрались не для того, чтобы играть под деньги. — Аркан стал серьезным.
      — Безусловно. Но все-таки, насколько сильно ваше мнение, и хотелось бы увидеть его в денежном выражении, — заключил Рома.
      — Хорошо. Свое мнение оцениваю в десять рублей, — сказал Аркан, доставая из кармана тугой пресс денег.
      Аркан и Рома положили по десять рублей на тарелку, и последний открыл по очереди три карты: оказались все тузами. Аркан удивился, усмехнулся и, сказав, что ему нужно в туалет, вышел из-за стола. Пока его не было, Рома обратился к Мише:
      — Ты видел, сколько у него денег?
      — Да. А кто это такой?
      — Я познакомился с ним в Москве. Он наживается на наркотиках, но все благодаря своему брату. А сам он — обычный лох, которому просто повезло в этой жизни, вот и все. И если удастся, мы постараемся забрать у него все эти деньги.
      В этот момент Аркан подошел к столу и уселся на свое место.
      — Хороший фокус, — заметил он. — Ты не мог бы показать его еще раз?
      — С удовольствием. Смотрите внимательно.
      Рома снова выбрал три туза, перетасовал остальные карты и проделал все то же самое. Разложив на скатерти три карты, он обратился с вопросом:
      — Сколько здесь тузов?
      — Два, — твердо ответил Аркан.
      — Как вы считаете? — Вопрос был задан Мише.
      — Я думаю так же.
      — Хорошо. Тогда подкрепите свое мнение, и мы проверим.
      Аркан положил десять рублей. Миша сказал, что он воздержится от спора. Рома открыл карты. Оказалось три туза.
      — Как это у тебя получается?
      — Уметь надо, — улыбаясь ответил Рома, засовывая в карман деньги. — А сейчас я покажу другой фокус.
      Он взял колоду карт, извлек из нее четыре туза и разложил их на скатерти следующим образом: черный — вертикально, красный — горизонтально рубашкой вверх, черный — вертикально, красный — горизонтально рубашкой вверх. Получилось: два черных туза видны и находятся вертикально на скатерти, а два красных, немного прикрывая черные тузы, находятся горизонтально рубашкой вверх, то есть не видны. Построив тузовый крест, Рома обратился к Мише, который к этому времени целиком был поглощен игрой. Его внимание было приковано к происходящему. Мозг был мобилизован, и ясно представлялась картина сказанного. Он пытался уловить изюминку фокуса, найти его латентную сторону.
      — Смотрите внимательно. Вот верхняя пара тузов. — И Рома взял два верхних туза, положил один на другой, разделил колоду на три кучки. В среднюю кучку положил эти тузы, — а оставшиеся два туза я беру.
      Он встал со стула, взял в руки два туза, надвинул один на другой и понес за соседний столик, где положил их под тарелку.
      Вернувшись, сел за стол, собрал три кучки карт в одну колоду, в которой тузы лежали вместе где-то посредине. Затем Рома сказал:
      — Как вы считаете, в этой колоде тузы находятся вместе или раздельно?
      — Вместе, — утвердительно ответил Аркан, который сидел и сосредоточенно следил за Ромой, всматриваясь в каждый его жест и делая вид, что очень при этом нервничает: потирал руки, тер глаза, ерзал на стуле. В этот момент он превращался в ребенка с наивными открытыми глазами. На самом деле этот фокус был хорошо известен и проигрывался им чуть ли не каждую неделю. Действия были доведены до автоматизма.
      — И во сколько вы оцениваете свое мнение на этот раз? — ехидно спросил Рома.
      — В десять рублей, как обычно, — пожал плечами Аркан.
      — Раз вы так уверены, давайте сыграем на те двадцать рублей, что вы проиграли ранее, — продолжал Рома.
      Когда Аркан согласился, Рома перевернул колоду так, чтобы были видны карты, и начал искать тузы, которые должны были лежать вместе. Так и оказалось. Аркан забрал сорок рублей и заметил:
      — Ну и что же здесь такого, в этом фокусе? Миша тоже недоумевал.
      — Хорошо. Фокус прост. Если это так, тогда вы сможете его показать, — обратился он к Аркану с суровым видом.
      — Ладно. А что здесь показывать? Запросто. — Аркан взял карты, принес два туза с соседнего столика. Тузы сложил: черный, красный, черный, красный. Положил их вниз, перевернул колоду рубашкой вверх, стал раскладывать их крестом на скатерти. — Черный открываем, — он положил на скатерть черный туз, — красный, — вытащил карту, перевернул и посмотрел на красный туз.
      Рома тут же поправил, сказав, что нельзя смотреть, его нужно класть закрытым. Аркан положил красный туз крестом к черному рубашкой вверх.
      — Черный открываем, — достал следующий туз снизу и положил рядом с остальными, — и красный. — Он вытащил снизу карту и положил ее рубашкой вверх. Итак, собрался нужный крест.
      — Теперь, — подсказал Рома, — делим колоду на три кучки.
      Аркан так и поступил.
      — Клади эти два туза в среднюю кучку, — продолжал Рома.
      Аркан положил.
      — Теперь… — начал было Аркан.
      — Подожди, — остановил его Рома. — Ты помнишь, что я сделал с этими двумя тузами? — И он указал на оставшиеся две карты. — Тогда пойди и отнеси их за соседний столик.
      Аркан встал и направился с тузами к соседнему столу. В это время Рома поднял верхний туз из средней кучки и бросил на его место две карты, взятые из соседней кучки, многозначительно подмигнув Мише, и положил туз на место. Таким образом тузы, которые сверху средней кучки положил Аркан, стали разделены двумя картами.
      Аркан вернулся и сел за стол.
      — Покажи, пожалуйста, нам тузы, — попросил Рома.
      Аркан взял две верхние карты из средней кучки.
      — Сам не смотри, — командовал Рома.
      Аркан показал друзьям карты. Это были один туз и червовая десятка. Рома крепко сжал локоть соседа.
      — Хорошо. Теперь клади их на место и собери колоду.
      Аркан послушно исполнил. Среднюю кучку он накрыл сначала правой кучкой карт, а потом левой. Получилась одна сплошная колода, в которой тузы должны были находиться раздельно через две карты.
      — Все, — заметил Аркан.
      — Ты знаешь, — начал Рома, — я обладаю очень большой внутренней энергией, достаточно сильной, чтобы растасовать тузы в колоде, дотронувшись до нее лишь одним пальцем. Могу сделать так, что тузы окажутся через одну, нет, даже через две карты. — Он вопросительно посмотрел на Аркана.
      — Да ты, наверное, надо мной смеешься. Как это возможно?
      Аркан глянул на Мишу. Тот сидел улыбаясь и утвердительно кивал. Он был доволен тем, что наконец уловил смысл фокуса.
      — Ты тоже решил похихикать надо мной? А между тем мы с тобой не такие уж близкие друзья, что могло бы давать тебе право смеяться мне в лицо. Ты что, считаешь меня идиотом? Я сам делал фокус и знаю, что тузы вместе. И могу поспорить с любым и на любую сумму. — Аркан с грозным видом смотрел на Мишу, вплотную придвинувшись к столу.
      — Тише, тише, ша! — встрял Рома. — Я должен попробовать. — И он слегка притронулся к колоде пальцами, шепча какую-то тарабарщину. — Все, теперь они разделены и лежат через две карты. У меня получилось! — весело крикнул Рома и наклонился к Мише. — Это наш шанс, — шепнул ему в ухо.
      — Если вы такие шутники, тогда позвольте узнать, во сколько вы оцениваете свое мнение? — Аркан достал из кармана деньги. — Здесь семь тысяч рублей, и я готов поставить все на то, что тузы вместе.
      Миша подвинулся к Роме.
      — У меня есть пять тысяч, — шепнул он.
      — А у меня немного не хватает до двух тысяч, а именно пятисот.
      — Ну что, шутники? — не унимался Аркан. — Дошутились? Шуты гороховые… А как до дела — в кусты. А ты, умник, боишься? Ты только хихикать мастак исподтишка, а вот в глаза глянуть — тут ты, дружок… — Он не успел закончить речь в издевательско-насмешливом тоне. Миша перебил, сказав:
      — У нас есть шесть с половиной тысяч, и мы их ставим.
      — Что, а семь слабо? — поинтересовался Аркан. — Поставь часы, цепь, кольцо, вон у тебя на пальце.
      Миша был зол. Кровь прилила к голове.
      — Хорошо, я ставлю все.
      Еще минуту назад у него и в мыслях не было разбить под орех симпатичного, приветливого, добродушного паренька. Хотя показавшаяся на свет огромная пачка денег и разожгла огонь зависти в Мишином сердце, он все же не собирался воспользоваться приемом, который предлагал ему Рома, так как усматривал в нем что-то воровское. Но после наглого, издевательского тона Аркана в нем все клокотало, и теперь он думал, что деньги Аркана будут ему сатисфакцией за пережитое унижение.
      Деньги завернули в матерчатую салфетку и завязали узлом. Аркан перевернул колоду и медленно начал искать тузы. Когда появился первый туз, у Миши перехватило дыхание. И вдруг, к большому его удивлению, за первым тузом показался второй вместо вожделенной десятки. Миша, отвесив челюсть, глянул на Аркана голубыми глазами. Тот заметил:
      — А как иначе? Рома почесывал лысину и пожимал плечами.
      Аркан засунул деньги вместе с салфеткой в рукав пиджака и со словами:
      — Было приятно с вами провести вечер, — направился к выходу.
      — Подожди, — вспомнил Рома и побежал за ним.
      — …Теперь на расходы у тебя есть, — продолжал Рома, развалясь в кресле. На столе перед ним лежали куча денег, перстень и часы. Он пил кофе, курил и разглядывал трофеи.
      — А если бы он захотел пересчитать твои семь тысяч? Сколько там было?
      — Сотка, — ответил Аркан, — и сорок шесть единичек.
      Рома ухмыльнулся:
      — Теперь к настоящей работе. Как тебе Чеснок?
      В это время раздался звонок в дверь и на пороге показался Чеснок.
      — Легок на помине, — заметил Аркан.
      Удобно расположась на диване, Чеснок закурил и обратился к друзьям:
      — Как это у вас получилось с Мишей? Он прибежал, стал что-то рассказывать про тузы, но я ничего не понял. Может, поведаете?
      Аркан, заметив одобрительный кивок Ромы, был в нерешительности, но все-таки сказал:
      — Когда я разложил на скатерти три туза и подошла очередь доставать четвертый, достал нижнюю карту из колоды, которой должен был быть туз. Но это был не туз. Я применил трюк, который играющие используют в игре под названием «Двадцать одно». Лохи называют ее «очко». Колоду держат пятью пальцами так, чтобы снизу можно было выдавать по одной карте. Чтобы не дать нужную карту, ее слегка отодвигают мизинцем или безымянным пальцем. Так и поступил. Вместо туза положил какую-то следующую карту рубашкой вверх. Когда собрался нужный крест, Рома подсказал: «Дели колоду на три кучки». Я разделил. Красный туз остался внизу правой кучки. После этого взял черного открытого туза и положил сверху липового красного. У Миши к этому времени — полная уверенность, что я держу в руках два туза. Затем кладу эти две карты сверху средней кучки. Рома говорит, чтобы я отнес оставшиеся два туза за соседний столик. Иду. В это время за моей спиной Рома поднимает верхнего туза и бросает на его место какие-то две левые карты. Кладет туза на место. Делает Мише знаки, чтобы тот молчал и помог убрать меня за лавэ. Миша внимательно за мной следил. Мое поведение убедило его, что я ни о чем не подозреваю. Рома мастерски разжигал в нем уверенность в победе. Он просит меня показать два туза. Показываю две верхние карты. Они весело смеются, поскольку видят туз с какой-то десяткой. «Сам не смотри», — сквозь смех говорит Рома. Я положил две карты на место, собрал три кучки в одну и тут, как бы поняв, что смеются надо мной, обрушился на Мишу. Наши отношения натянулись. Рома тем временем пытался точно определиться с Мишей по поводу того, как они будут делить выигрыш. Он шептал Мише, что «сложившаяся ситуация — это подарок Божий, который бывает один раз в жизни».
      Когда Миша достал деньги и глянул на них в последний раз, странная дрожь пробежала по его спине, но он не придал этому значения, не мог даже подумать, что его деньгам может угрожать какая-либо опасность. И, если даже в голове промелькнула подобная мысль, он никогда бы не осмелился произнести ее вслух, так как поведение его «товарища» Ромы не оставляло места сомнениям. Выигрыш был очевиден, и его ничто не волновало, лишь дальнейший раздел денег. Миша понимал, что у Ромы нет налички, и, решив, что здесь он — хозяин положения, счел своевременным объяснить Роме, что более полутора тысяч рублей с выигрыша он ему дать не может.
      …Друзья весело смеялись. Уже давно ушел Чеснок, а они все болтали и болтали, вспоминая минувшие деньки.
      Аркан лежал на диване, накрыв ноги пледом. Ему нравилась эта квартира, и он разглядывал ее с интересом.
      — Со вкусом обставлена хата, — заключил он.
 

      В центре города находился магазин. В нем же — кафе, а с другой стороны — бар. В подвальном помещении — бильярд и несколько комнат для гостей. Держал этот комплекс тучный грузин с большим животом. Дела у него шли успешно, потому как, помимо этого, он имел целых три подпольных цеха и один небольшой заводик. Больше всего на свете он боялся милицию и блатных. Первым он ежемесячно платил мзду, но все равно боялся, так как знал, что те и не подозревают о той сумме, которая прилипает к его рукам. Со вторыми он пытался быть «в хороших» и всячески ублажал их. Он разрешал им собираться у себя и всегда оплачивал любой заказ.
      Настал долгожданный день. Чеснок увел своих друзей из бильярдной, где они собрались. И тогда туда спустился Аркан. Он был одет в старенькое пальто, стоптанные ботинки, на лице — семидневная щетина. Весь этот ансамбль завершала фуражка, сдвинутая на глаза.
      — Вы директор? — Он подошел к тучному грузину, сидящему за столом.
      — Я. Что вы хотэлы? — с любопытством поднял глаза директор.
      — Я четыре дня назад вышел из тюрьмы. Только сейчас добрался до города. Я слышал о вас как о человеке, который с понятием относится к нашему брату. Как о человеке, который может помочь встать на ноги. И вот я здесь. Прошу денег на первое время, пока оклемаюсь. В дальнейшем смогу вам пригодиться.
      — А от кого ты слишал обо мне? — Директор разглядывал гостя с пренебрежением. Он привык видеть бандитов, они всегда уверены в себе. А этот — переминается с ноги на ногу… «Он никто», — заключил директор.