– Вы можете. Боюсь, что я никогда не сумею.
      – Меня учили убивать и разрушать всеми доступными средствами. Полагаю, вас обучали подчиняться правилам.
      – Кстати, да.
      – Что? Подчиняетесь правилам?
      – Нет, я помню, как меня забирали от семьи. Но только этот момент. Не саму семью.
      – И что вас так привлекает к нам? – Ордо тщательно подбирал слова, зная, что для джедая значит "привязанность". Он в любом случае знал ответ. – И это вас не волнует?
      Джусик помедлил секунду, и отвернулся с неуверенной улыбкой. Джедаи, как считалось, не испытывали сильных эмоций вроде жажды мести, любви или ненависти. Ордо каждый день наблюдал конфликт на лице этого юнца.
      А Джусик был именно юнцом; физически они были ровесниками – по двадцать два. Но Ордо чувствовал себя на поколение старше, хотя и родился лишь одиннадцать лет назад. И еще – джедаи брали силу из того, что рвало ему сердце, так же как и Кэл Скирата.
      Они с Джусиком в чем-то были полностью противоположны, и во многом – похожи.
      – У вас такое страстное чувство принадлежности, – наконец сказал Джусик. – И вы никогда не жалуетесь на то, как вас используют.
      – Приберегите жалость для солдат, – отозвался Ордо. – Нас никто не использует. А четкое видение цели – это сила.
 

***

 
      К югу от депо снабжения была только пустошь искореженного металла и мусора. Сверху она была похожа на заброшенную стройку с ярким забором по периметру. Когда же Джусик снизил машину, стало ясно, что периметр – это толпа, сдерживаемая кордоном КСБ. База снабжения ВАР находилась справа от границ жилых районов, и была отделена лишь полосой посадочных платформ; под ней, на разных этажах складов работали дроиды.
      Тут явно применили большое устройство. Если бы такая же бомба взорвалась в жилых районах Корусканта, потери бы исчислялись тысячами.
      – На что они смотрят? – спросил Джусик. Он не смог отыскать места для приземления и вынужден был опустить спидер за пределами кордона. Зеваки его явно обругали, но Джусик не стал ждать, пока Ордо расчистит путь сквозь толпу. Для такого тихони, он отлично умел обратить на себя внимание. – Граждане, если вы здесь не привлечены к работам – могу я попросить вас очистить область? Тут может быть второе устройство, готовое взорваться.
      Ордо поразило то, как быстро испарилась большая часть толпы. Самые упорные зеваки разбились на маленькие группы.
      – Вы не хотите этого видеть, – сказал Джусик.
      Помедлив, они ушли. Спидер КСБ скользнул по полосе и на мгновение завис рядом с Джусиком. Пилот слегка высунулся из люка.
      – Никогда раньше не видел воздействия на разум, сэр. Спасибо.
      – Я не применял Силу, – ответил Джусик.
      Ордо отыскал еще одну причину, по которой ему нравился этот джедай. Он считал войну таким же личным делом, как и Кэл'буир.
      Коренастый человек в сером мундире помахал им из-за внутреннего кордона, где ожидала большая группа штатских с летучими камерами. Капитан Джайлер Обрим более не носил пышного наряда Гвардии Сената. Ордо его хорошо знал; с тех пор, как они работали с отрядом "Омега" при захвате космопорта, Обрим все больше и больше занимался противодействием терроризму. Он сейчас был прикомандирован к КСБ, но, видно, они его не убедили натянуть синюю форму.
      – Можете убедить журналистов смотаться, генерал? – спросил Ордо. – Или мне заняться ручной работой?
      Команда экспертов КСБ все еще осторожно пробиралась сквозь развалины входа в Браво-8, когда Ордо и Джусик подошли к кордону. В десяти метрах позади внутреннего огораживания находился белый пластоидный экран с эмблемой КСБ; худшее зрелище было закрыто от лишних глаз и камер.
      Для штатской полиции это была мрачноватая работа. Ордо знал, что у них нет ни экспертов, ни достаточного числа людей, чтобы справиться с тем, что недавно случилось.. И как они могли совладать с тем, что видели, если с детства не проходили обучение, как он сам? На мгновение он их пожалел.
      Но надо было заняться делом. Быстрым движением глаза Ордо включил внешний динамик шлема.
      – Посмотрите назад, пожалуйста.
      Команда НГН и с десяток других журналистов несколько мокрых – как Скирата называл органических существ – и несколько жестянок, то есть дроидов; оказались зрителями, внимательными не только к жуткому зрелищу последствий взрыва.. Они мигом разошлись, еще до того, как повернулись и увидели, как к ним идет Ордо. А увидев, разошлись еще шире. ЭРК впечатлял, а алый капитанский знак, ясно вызывавший чувство опасности у большинства гуманоидов, заставлял дать широкий проход.
      Обрим отключил часть кордона, пропуская Джусика и Ордо.
      – Это генерал Бардан Джусик, – представил спутника ЭРК. – Он один из нас. Может он осмотреться и получить доступ к месту происшествия?
      Обрим оглядел Джусика с ног до головы; судя по всему, он куда больше верил в четкие данные, чем в Силу.
      – Конечно, может. Обратите внимание на отметки улик, сэр.
      – Я буду осторожен, – сказал Джусик, сплетая пальцы и отвешивая джедайский поклон, который завораживал Ордо. Иногда Джусик казался одним из парней, а иногда – кем-то древним, мудрым и совершенно иным. – Я не поврежу улики.
      Обрим подождал, пока он отойдет и повернулся к Ордо.
      – Не то, чтобы это было важно. Эксперты нас ни к чему не привели. Может быть понадобится Загадочная Команда чтобы у нас появились какие-то шансы. Вообще, ты как?
      – Сосредоточенный. Очень сосредоточенный.
      – Ну да, ваш босс тоже очень сосредоточенный. От ругательств этого парня с хатта слизь слезет.
      – Боюсь, он принимает все потери близко к сердцу.
      – Знаю, что это значит. Кстати, мои соболезнования по поводу твоих парней. С ними это случается, так?
      Скирата был занят разговором с офицером КСБ, чуть ли не нос к носу; голос был приглушенным и взволнованным. Когда Ордо приблизился, он развернулся; лицо сержанта было серым от сдерживаемого гнева.
      – Пятнадцать погибших, – Скирата. Ясное дело, не заботился о потерях штатских, нарушения работы транспорта или ущерба для зданий. Он показал на кусок белого поножа, лежавший в развалинах КПП. – Какому-то чакаару я за это кишки выпущу.
      – Когда мы их найдем, я позабочусь, чтобы ты их получил первыми, – сказал Обрим.
      Сейчас они могли сделать совсем немного; только позволить криминалистам-суллустианам поработать. Скирата энергично жевал сладкий корень руика, к которому недавно пристрастился; он сунул руки в карманы куртки, наблюдая за тем, как Джусик осторожно ходит между обломками. Джедай внезапно остановился, закрыл глаза и полностью замер.
      Лицо Скираты было холодно-оценивающим.
      – Хороший парень.
      Ордо кивнул.
      – Хочешь, чтобы я за ним присмотрел?
      – Да, но не в ущерб твоей же безопасности.
      Несколькими минутами спустя Джусик вернулся к кордону, сложив руки.
      – Ничего не нашел? – спросил Скирата; будто бы он ожидал, что Джусик тявкнет как охотничий стрилл, привлеченный запахом.
      – Большая работа, – Джусик на мгновение прикрыл глаза. – Я все еще чувствую возмущение в Силе. Я могу ощутить разрушения, боль и страх. Фактически – как на поле боя.
      – И?
      – Но меня беспокоит то, чего я не чувствую.
      – И чего же?
      – Злобы. Нет врага. На самом деле, врага тут никогда не было.
 

***

 
      Корабль-перехватчик (КП) Z590/1 группы прикрытия республиканского флота, находящийся рядом с пересечением Кореллианского и Перлемианского маршрутов, 367 дней после Геонозиса
      Фаю операции в невесомости решительно не нравились.
      Он осторожно стянул шлем и положил руку на переплетение ремней, удерживавших его у переборки безымянного технического корабля, который переделали для вооруженных групп. Если бы он двинулся слишком быстро, то поплыл бы в воздухе.
      А плавание вызывало у него тошноту.
      Похоже, Дармана, Найнера и Атина это не беспокоило. То же самое было и с пилотом; по непонятным для Фая причинам его прозвали Лихо.
      Лихо заглушил двигатели. Невоенный, немаркированный, явно не впечатляющий маленький КП ("ящик с сюрпризом", как говорили пилоты) висел с работающими вхолостую двигателями у точки выхода гиперпространственного маршрута; панели кокпита искрились десятком оружейных экранов.
      Снаружи он был похож на потрепанный технический шаттл. Но под ржавчиной скрывалась компактная штурмовая платформа, которая могла пробить путь на любой корабль. Фай посчитал, что "операции по перехвату судов" – это изящное обозначение для масштабного военного угона.
      – Люблю начинать день с внештатного абордажа, – сказал Лихо. – Фай, ты в порядке?
      – Держу себя в руках, – солгал Фай.
      – Не собираешься вывернуть себя наизнанку, правда? Я только помыл этот ящик.
      – Если я могу удержать в себе полевые рационы, то могу справиться с чем угодно.
      – Знаешь, приятель, лучше надень свое ведро и держи все при себе.
      – Я могу хорошо прицелиться.
      Фай начал обучаться маневрированию в нулевой гравитации довольно поздно – когда достиг биологических восьми и шестнадцати, незадолго до Геонозиса – и потому для него это было менее привычно, чем для других, тренированных для глубокого космоса. Он не мог понять, почему другие прошли то же обучение, и лучше его вытерпели.
      Найнер, явно невосприимчивый к любым трудностям, исключая вид одетого не по форме отряда, уставился на ладонь перчатки, будто пытаясь взглядом запустить наручную гололинию связи со штабом.
      Сейчас коммандос были облачены в черную версию катарнской брони, которая еще больше отличала их от других отрядов республиканских коммандос. Найнер сказал, что она "практична", пусть даже и делала из них идеальные мишени на заснеженном Фесте. Фай подозревал, что ему доспех нравился еще и потому, что делал его по-настоящему пугающим. Дроидам все равно, но вот "мокрые" могли здорово струхнуть при виде такой брони.
      Конечно, если они ее видели. Обычно они такого шанса не получали.
      Щелчок языком показал, что Найнер раздражен. Привычка, усвоенная у Скираты.
      – Ордо всегда успевает вовремя. – сказал Фай, пытаясь отвлечься от скрученного желудка. – Не дергайся, серж.
      – Твой приятель… – усмехнулся Дарман.
      – Лучше его иметь в друзьях, чем во врагах.
      – А, ты ему нравишься. На короткой ноге с офицерами ЭРКов из Психованного Отряда, да?
      – Мы друг друга понимаем, – отозвался Фай. – Я не смеюсь над его юбкой, а он не отрывает мне голову.
      Да, Ордо ему симпатизировал. Фай этого до конца не понимал, пока Скирата не отвел его в сторону и не объяснил, что было с Ордо и его группой на Камино. Так что когда Фай бросился на гранату во время операции против террористов, чтобы закрыть собой взрыв, Ордо счел его тем, кто жутко рискует, чтобы спасти своих. ЭРКи группы "ноль" были психованными, как их называл Скирата, но они были абсолютно верны, к тем кто произвел на них хорошее впечатление.
      А для тех кто такого впечатления не производил – они были ходячей смертью.
      Фай подозревал, что Ордо готов застрелиться, сидя большую часть года в штабе на Корусканте и не имея возможности заниматься хоть чем-нибудь.
      Так что Фай тоже воззрился на перчатку Найнера, желая своему желудку остаться на месте. Ровно в девять часов по времени "Тройного Ноля", точно в срок, на ладони зажегся синий свет.
      – РК-один-три-ноль-девять на связи, сэр, – сказал Найнер.
      Защищенный канал был высокого качества. Голограмма демонстрировала Ордо, сидящем в кокпите полицейской машины; шлем лежал рядом с ним на сиденье. Но скучающим он не выглядел; ЭРК сжимал и разжимал кулак.
      – Су'куэ, "Омега". Как дела?
      – Готовы выступать, сэр.
      – Сержант, последние наши данные говорят, что подозреваемый корабль вылетел с Куларина и готов отправиться на Денон; он направляется к вам. А плохие новости – у него в качестве дымовой завесы пара государственных кораблей. Коммерческий фрахт очень боится пиратов, так что теперь они формируют конвои.
      – Мы можем бить только по цели, – предположил Найнер.
      – Будет очень неловко, если вы сейчас расколотите гражданский грузовик. Цель – гизерский Л-6.
      – Понял
      – И нам ди'куты нужны живыми. Не резать, не распылять… никаких несчастных случаев.
      – Даже шлепнуть нельзя? – поинтересовался Фай.
      – Используйте ЭПС-лазеры и старайтесь не наносить смертельных ран. Кое-кому очень хочется поговорить с ними начистоту, – Ордо помедлил, на мгновение склонив голову. – Вэу вернулся.
      Фай не мог не посмотреть на Атина; Дарман сделал то же самое. Коммандо пристроил подбородок на край нагрудника и лениво почесывал шрам, тянувшийся от правого глаза к левой стороне челюсти. Сейчас он уже стал тонкой белой линией – лишь тень ярко-красной полосы, которая красовалась на его лице, когда Фай его впервые увидел: и Фай неожиданно понял нечто, чего ранее не замечал.
      "Думаю, я знаю, как он его заработал".
      Атина тренировал сержант Вэлон Вэу, а не Скирата. И в течение этих месяцев потери росли, и многие потерявшие людей отряды дополнялись солдатами, обучавшимися у других тренеров; так же они обменивались историями. И рассказы о Вэу были совсем не веселыми.
      – Ты как, нер вод?
      – В норме, – ответил Атин. Он поднял голову, сжав зубы. – Так сколько бандитов нам нельзя резать, распылить или жестко допросить, капитан?
      – По лучшим данным разведки – пять, – сообщил Ордо.
      – Будем тогда рассчитывать на десять, – констатировал Найнер.
      Ордо мгновение помедлил, будто посчитав, что Найнер прибег к сарказму. Фай видел это по тому, как напряглись плечи капитана. Ордо был из тех людей, которые напоминают клинки. Но Найнер просто выражался как всегда, когда положение становилось сложным. Ему всегда хотелось порычать по поводу безопасности.
      Ордо это явно знал, и не огрызался.
      – К слову, генерал Тер-Мукан работает в ботанском секторе; по словам коммандера Гетта, она неплохо справляется, – сообщил он. – И все еще таскает контузионную винтовку, так что твои уроки не пропали даром.
      – Это получше взмахов горящей палочкой, – заметил Фай, подмигивая Дарману. – Будет неплохо ее снова увидеть, а, Дар?
      Тот загадочно улыбнулся. Атин слегка рассеянно уставился на переборку, стиснув зубы. Фай подумал, что злодеям неплохо бы вылезти из гипера и отвлечь их всех от личных проблем, включая его желудок.
      – Ордо связь закончил, – сообщила голограмма и перчатка Найнера вновь опустела.
      Дарман подготовил шлем, переключая ВИД касанием пальца.
      – Бедный Орд'ика, – он назвал капитана теплым прозвищем, которое Скирата использовал среди друзей. Детское имя – "маленький Ордо". На людях были лишь "капитан" и "сержант". И сам ты мог называть своего брата "вод'ика", по-мандалориански, но никто иной не имел права; и уж точно нельзя было этого делать в присутствии чужаков.
      – Кто бы захотел возиться с бумагами, когда остальная группа спасает Галактику?
      – Я слышал, что Ком'рк на Утапау, а Джайнг сорвался угонять корабли с размахом в секторе Бакуры, – сказал Фай.
      – Файрфек.
      – Зная его, можно не сомневаться, что ему это нравится. А что с Мереелем… Почему Кэл его отправил на Камино?
      Найнер снова раздраженно щелкнул языком.
      – Фай, с кем еще ты будешь обсуждать секретные данные?
      – Извини, серж.
      Помещение вновь погрузилось в тишину. Фай надел шлем, застегнул воротник и сосредоточился на виртуальной линии горизонта на ВИДе, убеждая свой желудок, что все в порядке. Катарнская броня "Марк III" теперь была усилена; утверждали, что она выдерживает попадания из малокалиберных пушек. Каждая операция была полна сюрпризов от снабженцев ВАР – прямо день рождения, как говорил Скирата; хотя Фай, как и все его братья, никогда подобного не праздновал.
      Теперь у них были даже несмертельные энергопульсационные снаряды (ЭПС то есть) к ДС-17; они не убивали цель, но уж точно заставляли слезы литься из глаз. Это вообще-то было полицейское оружие для разгона толпы, дейтериево-фторидный лазер. Вуки он мог только разозлить, но гуманоидов укладывал быстро.
      Фай сосредоточился на иконках на своем ВИДе и, моргнув, активировал одну программу, обдав лицо холодным воздухом. Это немного уняло тошноту. Потом он закрыл аудио-канал и запустил ритмичную мелодию из глиммиковской музыки.
      Найнер вклинился по комм-каналу.
      – Ну и что ты там слушаешь?
      – Оперу мон-каламари, – отозвался Фай. – Расширяю кругозор.
      – Врешь. Я вижу, как ты киваешь в такт.
      Ну расслабься, серж. Пожалуйста.
      – Хочешь послушать?
      – Спасибо, я и так на взводе, – ответил Найнер.
      Дарман покачал головой. Атин поднял взгляд.
      – Позже, Фай.
      Лихо глянул через плечо; сейчас он был исключен из разговора – беседа шла по комлинкам шлема, защищенным от посторонних. Но по движениям он мог понять, что они о чем-то говорили.
      Фай пару раз моргнул сенсору на визоре, переключаясь на частоту пилота.
      – Как насчет тебя, нер вод? Не хочешь музыки?
      – Нет, спасибо, – у Лиха был тот же нейтральный акцент, как и у большинства клонов-пехотинцев. Они учили бейсик по-быстрому и редко встречались с чужаками с интересным произношением. – Но с твоей стороны благородно предложить.
      Коммандос были обязаны жизнями этим пилотам (именно "Омегу" они не раз вытаскивали из-под огня, проявляя потрясающее мастерство), а пилоты КП были наиболее отчаянными из всех. Любые различия между клон-солдатом, специалистом и коммандос сейчас уже стерлись под давлением тягот, и все они теперь были водэ – все были братьями. Фай был рад оказать им услугу.
      Он заглушил музыку и вновь переключился на канал отряда. Теперь ожидание прямо-таки съедало его. Если…
      – Вижу цель, – сказал Лихо. – Они сейчас должны выйти из гипера. Три цели, – он выдвинул голографический экран слежения из своей консоли, так что коммандо увидели пульсирующие цвета, означавшие кораблей. Ни форм, ни обводов – просто мигающие ряды цифр и кодов с одной стороны, ожидающие опознания корабля. – Перехват через две минуты. Интервалы между ними должны быть меньше минуты.
      – Высади нас у правого борта, пожалуйста, – попросил Найнер.
      – Ну вот и они… Л-6 выходит первым, – Лихо надавил клавишу на консоли и Фай услышал, как абордажные манипуляторы расправляются и удлиняются; словно атлет поигрывает мускулами перед состязанием. На экране возник корабль, за ним – другой. – Но второй тоже похож на Л-6…
      – Разведка сообщает…
      – Разведка слывет не стопроцентно верной, судя по всему…
      Атин презрительно фыркнул.
      – Ты так считаешь? – Фай видел, что он заново просчитывает данные о кораблях на ВИДе. – Хорошо, что броня защищает от потрясений.
      – Но мы разведку любим, – сообщил Фай. "Ну вот только снова не надо. Пусть хоть сейчас все пройдет нормально". – Сержант Кэл нам сказки на ночь не читал, так что данные разведки дают пищу нашей юной героической фантазии.
      – Он всегда такой? – поинтересовался Лихо.
      – Нет, сегодня он какой-то тихий, – Дарман прилепил магнитный держатель заряда к нагруднику; он его называл "аргументом для люков". – Так мы прыгаем на первую лоханку, или как?
      – Опознай ее на слух, – посоветовал Найнер, который, похоже, всегда при проблемах принимался говорить как Скирата. Он отстегнул ремни. – Посмотрим, как эта штука среагирует на наше приближение. Застегните шлемы, джентльмены; мы начинаем работу.
      – Подходит, – сообщил Лихо. – И я если я не смогу вырубить его движок, то перебейте кабель подачи энергии к навигационной. Доступ к нему должен быть с внешней стороны двигательного отсека, но иногда он идет внутри переборки, слева, в трех метрах от люка. Так что обрубите эту дрянь, ладно? Иначе они дернутся и протащат нас через десяток систем.
      А затем пилот круто развернул КП на девяносто градусов, и созвездия завертелись перед глазами Фая. Внезапно он понял, почему этого парня прозвали Лихом.
      Инстинктивно коммандо схватился за стропу и треснулся ранцем о переборку.
      – О, файрфек…
      – Уууааа!
      – Охх..
      На экране кокпита Фай видел все происходящее, занимая позицию у люка. Похожий на коробку грузовик (да, Гизер Л-6) соткался из черной пустоты.
      – Берем этот, – сказал Найнер.
      Фай коснулся панели управления ракетным ранцем, и завис позади Дармана в свободном падении.
      Лихо двинул КП вперед и, включив посадочные огни, медленно развернул его, так, чтобы состыковаться с люком на левом борту грузовика.
      Грузовик тоже сбавил скорость. Дарман замер, касаясь пальцами панели ракетного ранца на поясе. Он вступит первым, взорвав люк, когда ударопрочный комингс состыкуется с корпусом цели, и поможет другим ворваться внутрь.
      А когда КП спокойно двигался вдоль грузовика, посадочные огни высветили ярко-оранжевую эмблему "Вошанских Контейнеров".
      – Оп, – сказал Лихо. – Похоже, это законный.
      – Тогда отбой, – приказал Найнер. – Если другой корабль это увидит, мы проиграли…
      Вспышка ударила по глазам Фая и по зрению всех остальных. Второе судно следовало своим путем.
      – Еще один Л-6, – констатировал Лихо. – Ну пусть их тут не три штуки будет.
      Первый Л-6 неожиданно изменил курс, моментально включив двигатель. Возможно, пилот неправильно воспринял неряшливый маленький корабль в районе, где, часто встречались пираты. Одна из его балок чуть ли не мгновенно развернулась на девяносто градусов, промелькнув на экране КП – прямо по курсу.
      – Отбой! – заорал Лихо. – Так, пристегнитесь…
      Визг рвущегося металла прервал его; звук прокатился по КП. Внезапно бодрые пляски желудка перестали быть важными; осталось только отчаянное желание выжить. Удар заставил КП выйти из штопора, и последнее, что видел Фай, отлетая кувырком – так это Лихо, дергающий рычаги управления и включающий стабилизаторный двигатель, чтобы остановить вращение.
      Ни Фай, ни весь отряд ничего не могли сделать. Все было в руках пилота. Фая всегда бесило осознание своей беспомощности.
      Дисплей шлема содрогнулся как дешевый пиратский головид, когда коммандо врезался в переборку; он и не думал, что при нулевой гравитации можно так треснуться.
      – Тревога! Открыли огонь!
      А затем вспыхнул свет: яркий, сине-белый свет. Раскаленный дождь из осколков застучал по корпусу; Лихо перехватил летящую к ним ракету.
      Второй Л-6 запустил двигатели и скрылся в гиперпространстве во вспышке света.
      – Да подавись ты. – рявкнул Лихо и треснул кулаком по консоли. – Пена пошла… пробоина заделана.
      – Что это? – спросил Фай, вдруг ощутив себя хладнокровным и сосредоточенным; никаких признаков тошноты.
      – БКК.
      – Чего?
      – Большая Красная Кнопка. Аварийная герметизация корпуса.
      Остатки ракеты с грузовика медленно катились в пространство, оставляя след пара. Такие меры самозащиты принимают сейчас многие грузовики: войны дают много возможностей криминалу.
      Найнер вздохнул.
      – Вот файрфек, теперь все знают, что мы тут.
      – А кто-нибудь запомнил номер его лицензии? – спросил Фай. – Маньяк.
      – Да, и тут скоро будут еще маньяки, – Лихо повернул голову к сканеру. – Следующий – через шестьдесят секунд… и еще один двумя минутами спустя, как я думаю. Надеюсь, он не позвал на помощь, иначе нам придется вышибать их отсюда по-быстрому.
      – Скажи мне что они не заметят эту маленькую потасовку.
      – Они не заметят эту маленькую потасовку.
      – Вор'э, брат.
      – Да пожалуйста, – пилот не отрывал глаз от сканера. – Всегда рад соврать товарищу, если от этого он себя лучше почувствует… дело твое…
      Следующий грузовик вывалился из гиперпространства в полутора километрах от левого борта, и его пилот определенно их заметил. Фай это понял по немедленно полыхнувшим огнем лазерным пушкам; выстрел срезал антенну датчиков, установленную на носу КП. Лихо выдал долгий залп по подвесным двигателям противника.
      Обломки все еще сыпались, когда Лихо развернул корабль обратно и скользнул под грузовик, описывая петлю вокруг его правого борта; в итоге перевернутый КП оказался люк к люку с целью.
      И помятый грузовик ничего не мог с этим сделать. Лихо был слишком близко, чересчур близко для огня из пушек, и был злым как раллтиирский тигр.
      – Вот тут вы сходите, – голос Лихо слегка дрожал. – Конечная остановка.
      – Держаться меня! – скомандовал Найнер. Выдвинувшийся из люка КП комингс прикрепился к корпусу грузовика; манипуляторы надежно удержали его. Датчик уравнивания давления замигал красным, и внутренний люк КП открылся. Потом отошел в сторону и внешний. – Дар, работай!
      Дар пришлепнул вышибные заряды к люку грузовика; внутренний люк вновь закрылся, и приглушенная дрожь прокатилась по кораблю.
      Фай так никогда и не понял, как Лихо сумел провести КП к люку, не протаранив корабль или не сорвав шлюз КП, но военные пилоты так умели, и это внушало уважение.
      Внутренний люк снова открылся. Дарман метнул две светошумовые гранаты… И Найнер первым прорвался через люк.
      – За мной!
      Фай, взвинченный адреналином, протиснулся вслед за ним, переключая ДС-17 в режим бластера. КП и Лихо сейчас исчезли из его разума; время повело себя совершенно неправильно и коммандо завис в бесконечном, медленнном и растянутом на долгие секунды движении, пока отряд прорывался через люк… а потом искусственная гравитация Л-6 треснула его об пол. Удар отдался в ногах; еще через мгновение после того, как разум осознал наличие гравитации, а тело подтвердило, что оно ее помнит, он уже бежал.
      Но на Л-6 особо не побегаешь. Тут был кокпит и пара кабин, привинченных к пустой дюрастиловой коробке.
      Атин выдвинулся вперед и проявил себя в работе с ЭПС-лазером, сбив волной звука и света двоих с бластерами, выскочивших из кают по правому борту.
      Светозащитный визор Фая мгновенно потемнел; даже через броню энергия выстрелов ЭПС продирала. Как и всех остальных.
      Фай догнал Атина, когда тот упал на одно колено, сковывая и обыскивая пассажира. Пристегнуть запястья к локтям, пока те пытаются вдохнуть, срываясь на плач. Попадание из ЭПС равно попаданию прямо в грудь сразу нескольких пластоидных снарядов в компании с ослепляющей гранатой.
      Обычно оно не было смертельным. Обычно.
      Двое есть, трое еще где-то.
      Найнер отступил и простучал по клавишам; двери кокпита не открылись. Атин снова догнал Фая, и они остановились, переводя дыхание.
      Найнер показал Дарману на позицию у дверей кокпита.
      – Жаль, что ЭПС не бьет сквозь переборки.
      – Подтверждаю, трое еще внутри, – сообщил Дарман, проводя инфра-сенсором в перчатке по стыку дверей. – Никого в бортовой кабине.
      Во всяком случае, тут разведка не ошиблась: на борту пять бандитов.
      – Попроси их наружу, Дар, – сказал Найнер, проверяя установки ЭПС своей "дисишки". Он воззрился на показания аккумулятора. – Эта штуковина меня пугает.
      Дарман развернул ленту липкой термовзрывчатки и распластал ее на слабых местах двери. Затем он вдавил в мягкий материал детонатор и склонил голову, словно что-то высчитывая.
      – Так нашумели при входе, а теперь просто пройдем внутрь. Я разочарован, можно сказать…
      Раздался глухой удар, отозвавшийся эхом в коридоре, и по палубе прокатился скрежет металла. На мгновение Фай подумал, что детонатор сработал раньше, чем надо, и что искаженное адреналином сознание еще не осознало собственной смерти.
      Но взорвался не детонатор.
      Фай посмотрел на Найнера, тот – на Атина; Фай увидел по дисплею, что Дарман смотрит на кусок бумаги, пролетевший мимо него, словно подхваченный внезапным порывом ветра.
      Как раз ветер его и тащил. Улетучивающийся воздух. Фай почувствовал, как и его тянет, и все коммандо инстинктивно потянулись к чему-то крепкому, стараясь уцепиться.
      – Пробоина в корпусе, – сообщил Фай, крепко схватившись за подпорку. – Проверьте герметичность брони.
      Клоны принялись за машинальный и давно отработанный процесс проверки систем доспеха. Катарнская броня защищала от вакуума. Сенсор перчатки Фая подтвердил, что доспех все еще не пропускает воздуха, и поднятые пальцы остальных бойцов показали, что и у них все в порядке. Ветерок уходящего воздуха постепенно утихал.
      – Лихо, ты на связи? – поинтересовался Найнер.
      У Фая возникла та же мысль; судя по участившемуся дыханию Атина и Дармана, их она тоже посетила. Декомпрессия произошла из-за люка. А это значило, что перемычка, созданная КП, разрушена.
      В комлинке слышались только помехи и звуки их собственного дыхания и сглатывания.
      – Файрфек, – сказал Атин. – Что бы там ни было, все прошло.
      Найнер указал Дарману оставаться возле с люком в кокпит и кивнул Фаю – "следуй за ним".
      – Посмотрим, что еще можно исправить. Вы двое остаетесь здесь.
      – Так, сейчас мы похоже потеряли двух пленников, – заметил Дарман. – Лучше убедитесь, что мы остальных не потеряем.
      Не было ни намека на то, что отсоединило КП, и на возможность встречи с кем-нибудь, явившимся на борт для разбирательства. Коммандос прошли обратно ко входному люку, держа ДС-17 наизготовку; не нашли ни следов скрученных пленников, ни чьих-либо еще.
      А люк – примерно два на два метра – был широко открыт и сквозь него виднелась космическая пустота и точки звезд.
      Фай схватился за поручень по одной стороне от него и чуть наклонился. Вполне можно было потерять при этом голову, но клон посчитал, что ситуация того требует.
      Ни следа КП. Ни следа чего-то вообще.
      Он втянулся обратно. Хорошо хоть гравитация есть…
      Найнер проверил датчики окружающей среды на предплечье.
      – Атмосфера сейчас совсем улетучилась.
      – Тут вроде бы должна быть пена-герметик.
      – Ну да, но если б ты увидел, как мы шатаемся по твоему кораблю – стал бы ты его чинить и помогать нам?
      – А кокпит герметичен? – поинтересовался Фай.
      – Мы этого не узнаем, пока они не остынут и инфрасенсоры нам этого не скажут; – Найнер включил фонарь и принялся осматривать переборку, разыскивая подходящие панели. – А к тому времени мы уже сами заледенеем.