— Ты вернулась!
— Мне пришлось, — прошептала Леони. — Я уехала, так и не сказав, что люблю тебя… Папа рассказал…
— Неважно, — прохрипел Видалл, ища в глазах жены ответ на свой вопрос. — Повтори, что ты сказала.
— О чем? — невинно улыбнулась Леони. — Я люблю тебя. Когда ты отправил меня домой, я чуть с ума не сошла.
— Я чувствовал себя не лучше, — признался Видалл. — Гордость не позволяла мне признаться тебе в том, что я влюбился в тебя как мальчишка. Ведь я думал, что ты испытываешь ко мне лишь желание. Я был уверен, что ты никогда не сможешь полюбить меня после всего, что я сделал.
— Но я люблю тебя, — прошептала Леони. — Ни к одному мужчине я не испытывала ничего подобного. Когда ты целуешь меня, когда ласкаешь… я жалею, что потеряла так много времени, отвергая тебя… Но я думала, ты станешь презирать меня за то, что я приняла газетную историю за чистую монету…
— Я не смог бы ненавидеть тебя. Да, не стану отрицать, у меня были другие женщины. Но ни одну я не любил сильнее, чем тебя…
— Даже Санчу? — Леони не хотела спрашивать, слова сами сорвались с губ.
— При чем здесь Санча? — удивился Видалл.
— В среду я видела вас вместе, — призналась она.
— Она пришла ко мне за советом. Потом я подвез ее до магазина и поехал на совещание. Вот и все. Ты веришь мне?
— Конечно, — улыбнулась Леони. — Мне просто немного жаль ее. Она потеряла тебя…
— Мне не нужна другая женщина, у меня есть ты. Ты в моем сердце. Ты наполнила мою жизнь смыслом. Каждый день, каждый час, каждую секунду!
И губы их слились в поцелуе…
ЭПИЛОГ
Хихикая, маленький именинник дернул за юбку свою сестренку. Та пригрозила ему пальчиком. Малышка с гордостью носила свое звание старшей сестры.
— Виктория очень серьезная девочка, — объявила сеньора Сантос, наблюдая за внуками.
— Иногда она может быть и довольно своенравной, — улыбнулась Леони.
Вся в маму, как любил повторять Видалл. Леони посмотрела в сторону мужа. За эти четыре года он едва ли изменился. У него не появилось ни одного седого волоса, его тело было столь же великолепно. И конечно, он остался таким же потрясающим любовником. От его прикосновений по телу Леони все еще пробегали мурашки. От его поцелуев голова шла кругом. Каждый день рядом с ним был для нее как первый.
— Чему ты улыбаешься? — полюбопытствовала свекровь.
— Просто думаю, как чудесно все обернулось, — ответила Леони на португальском. — Кто бы мог подумать четыре года назад, что все закончится именно так?
— Я была не права тогда, — призналась женщина. — Ты доказала, что достойна носить имя Сантос.
Из уст свекрови эти слова прозвучали для Леони как наивысшая похвала. Дети, конечно, очень сблизили их. Особенно названная в честь бабушки Виктория. А подарив Видаллу сына, Марко, Леони обрадовала свекра. Теперь он был спокоен, что империя Сантосов просуществует еще очень долго.
Отношения с остальными членами семьи тоже наладились. Особенно после того, как Роке женился и уехал жить на другой конец страны. Катерина счастливо жила в монастыре, который расцвел в своем великолепии благодаря щедрому пожертвованию Видалла.
Отец Леони женился на Ширли через два месяца после знакомства, и они теперь вместе живут в Нортвуде. Они тоже должны были быть в Палаццо де Мече сегодня, но сын Ширли заболел, и они не смогли приехать. Видалл и Леони собирались навестить их в Англии через несколько дней.
— Давайте-ка потише, — улыбнулась Леони, подходя к детям. — У меня уже в ушах звенит!
— Уши не звенят, — объявила Виктория. — В них только носят сережки.
— Сережки! — повторил Марко, показав пальчиком на золотые колечки, которые носила мама.
Леони села вместе с детьми на траву, устроив детей у себя на коленях. Ее дочь унаследовала ее черты, в то время как Марко был маленькой копией Видалла. Так и должно быть, всегда говорил ей муж.
Она подняла глаза и заметила, что он с улыбкой наблюдает за ними. Леони улыбнулась в ответ. Их любовь пережила немало трудностей. Но они до сих пор любили друг друга. И это главное.