- Где же он? - спросил Фродо, оглядываясь, как будто ожидая, что из кувшина появится замаскированная зловещая фигура.
      - Шаг вперед, Сэм, - сказал Мерри, и встал с лицом, красным до ушей. - Вот наш сборщик информации. И собрал ее немало, должен тебе сказать, прежде чем был пойман.
      - Сэм! - воскликнул Фродо, чувствуя, что удивляться дальше некуда, и неспособный решить, чувствует ли он гнев, смущение, облегчение или что его просто одурачили.
      - Да, сэр! - сказал Сэм - Прошу прощения, сэр! Но я не хотел вреда ни вам, мастер Фродо, ни мастеру Гэндальфу. У него есть здравый смысл, уверяю вас, и когда вы сказали, что пойдете один, он заметил: нет! Возьмите с собой того, кому можно верить.
      - Теперь, мне кажется, что я никому не могу верить, сказал Фродо.
      Сэм с несчастным видом поглядел на него.
      - Все зависит от того, что ты хочешь, - заметил Мерри. - Ты можешь верить нам в беде и радости, до самого конца. Ты можешь доверять нам любой свой секрет, и мы будем хранить его лучше, чем ты сам. Мы твои друзья, Фродо. Так оно и есть. И мы знаем многое из того, что говорил тебе Гэндальф. Мы многое знаем о Кольце. Мы ужасно испуганы - но мы пойдем с тобой.
      - И в конце концов, сэр, - добавил Сэм, - мы должны последовать совету эльфов. Гилдор сказал, что вы должны взять с собой тех, кто захочет, и этого вы не можете отрицать.
      - Я не отрицаю этого, - сказал Фродо и поглядел на Сэма, который теперь улыбался. - Я не отрицаю этого, но теперь я никогда не поверю, что ты спишь, даже если ты будешь сопеть. Обязательно пну тебя, чтобы убедиться...
      - А вы все лживые мошенники! - сказал он, обращаясь к остальным. Черт вас побери! - Засмеялся он, махнув рукой. - Сдаюсь. Я последую совету Гилдора. Если бы опасность не была такой большой, я танцевал бы от радости. Даже и сейчас я чувствую себя счастливым: уж очень давно я себя таким счастливым не чувствовал. Я так боялся этого вечера.
      - Отлично! Решено. Да здравствует капитан Фродо и компания! закричали они и заплясали вокруг него. Мерри и Пин начали петь песню, которую они, очевидно, приготовили для этого случая.
      Она была сделана по типу песни гномов, с которой началось когда-то путешествие Бильбо, и пелась на тот же самый мотив:
      Ур-р-ра! Споем, друзья, втроем,
      Прощай, очаг, и отчий дом!
      Сквозь ветер злой, дожди и зной
      Мы до Раздола добредем!
      Туда, где эльфы с давних пор
      Живут в тени туманных гор,
      Мы побредем, покинув дом,
      Лихим врагам наперекор!
      А что потом - решим потом,
      Когда в Раздоле отдохнем,
      Нелегок долг, и путь далек,
      Но мы вернемся в отчий дом!
      Близка рассветная пора!
      Нам в путь пора! Нам в путь пора!
      - Очень хорошо! - сказал Фродо. - Но в таком случае нам нужно еще много сделать до сна, и сна осталось мало.
      - О! Это так здорово! - сказал Пин. - Ты на самом деле хочешь выступить до рассвета?
      - Не знаю, - ответил Фродо. - Я боюсь этих Черных Всадников и уверен, что долго оставаться на одном месте небезопасно, и особенно в месте, куда, как они считают, я направился. И Гилдор советовал мне не ждать. Но я очень хочу увидеть Гэндальфа. Я видел, что даже Гилдор встревожился, узнав, что Гэндальф не появился. Все зависит от двух обстоятельств. Как быстро всадники доберутся до Баклбери? И как скоро сможем мы выступить? Потребуется не так мало времени для подготовки.
      - Ответ на второй вопрос таков, - сказал Мерри. - Мы можем выступить через час. Я подготовил практически все. В конюшне есть пони, все припасы упакованы, за исключением кое-чего из одежды и пищи.
      - Тайный союз был очень эффективным, - констатировал Фродо. - А как насчет Черных Всадников? Будет ли безопаснее ждать Гэндальфа один день?
      - Все зависит от того, что будут делать Всадники, если найдут тебя, ответил Мерри. - Они могут быть здесь уже сейчас, конечно, если они не задержались у Северных Ворот, где высокая стена опускается к реке у самого моста. Охрана ворот не пропустит их ночью, но они могут прорваться. Даже днем охранники постараются задержать их, во всяком случае пока не отправят сообщение к хозяину Холла и не получат ответ: им не понравятся Всадники, они будут испуганы их видом. Но, конечно, Бакленд не сможет выдержать их атаку. А возможно, утром их просто пропустят, если они спросят мастера Торбинса. Всем известно, что он вернулся жить в Крикхэллоу.
      Фродо некоторое время стоял задумавшись.
      - Я принял решение, - сказал он наконец. - Мы выступим утром, как только рассветет. Но я не пойду по дороге: в таком случае было бы безопаснее ждать здесь. Если я пройду через северные ворота, мой уход из Бакленда станет немедленно известен, вместо того чтобы сохраниться в тайне несколько дней. К тому же мост и восточная дорога у границ определенно будут охраняться Всадниками. Мы не знаем сколько их, но по крайней мере двое, а может быть и больше. Единственный выход уйти в совершенно неожиданном направлении.
      - Но это означает идти в Старый Лес! - в ужасе сказал Фрекогар. - Это немыслимо. Лес так же опасен, как и Черные Всадники.
      - Не совсем, - поправил Мерри. - Выход отчаянный, но я думаю, Фродо прав. Это единственный способ уйти незамеченными. И если повезет, мы можем начать удачно.
      - Но вам не может повезти в Старом Лесу, - возразил Фрекогар. - Там никому не везет, вы заблудитесь. Никто не ходит туда.
      - Ходят, - заявил Мерри. - Брендизайки ходят, изредка, при удобном случае. У нас есть особый выход. Фродо когда-то один раз пользовался им. Я был в нем несколько раз, обычно днем, конечно, когда деревья спят и относительно спокойно.
      - Что ж, поступайте, как находите нужным, - сказал Фрекогар. - Я больше боюсь Старого Леса, чем всего остального: о нем рассказывают кошмарные истории, но мой голос не в счет, так как я не участвую в путешествии. К тому же я очень рад, что кто-то остается и может рассказать Гэндальфу о том, куда вы ушли. А я уверен, что Гэндальф появится.
      Хотя он очень любил Фродо, Фетти Болдер не имел желание покидать Удел и посмотреть, что лежит за его пределами. Его семья происходила из Бадифорда в Восточном Уделе, но сам он никогда не был за мостом через Брендивайн. Его задачей, в соответствии с планом заговорщиков, было оставаться дома и отвечать на все вопросы, сохраняя возможно дольше видимость того, что мастер Торбинс живет в Крикхэллоу. Он с собой принес даже старую одежду Фродо, чтобы лучше играть свою роль. Они не подозревали даже, какой опасной может оказаться эта роль.
      - Великолепно! - сказал Фродо, когда понял этот план. - Другим путем мы не можем оставить известие Гэндальфу. Не знаю, умеют ли Всадники читать, но я не осмелился бы оставить письмо: вдруг они обыщут дом. Но если Фетти хочет охранять крепость, я могу быть уверен, что Гэндальф узнает мой путь, я могу быть доволен. Утром мы отправляемся в Старый Лес.
      - Итак, решено! - сказал Пин. - Я предпочитаю пуститься в путешествие, Фетти, чем ждать здесь прихода Черных Всадников.
      - Подожди, пока не окажешься в лесу, - заметил Фредегар. - Тогда ты пожалеешь, что ушел отсюда.
      - Не будем больше спорить об этом, - подытожил Мерри. Нам еще нужно кое-что упаковать до сна. Я разбужу вас на рассвете.
      Добравшись до постели, Фродо некоторое время не мог уснуть. Ноги его болели. Он радовался, что утром поедет верхом. Постепенно он впал в дремоту. Ему казалось, что он через какое-то высокое окно смотрит на океан деревьев. Внизу слышались звуки крадущихся зверей. И Фродо знал, что раньше или позже они его учуют.
      Потом он услышал какой-то шум в отдалении. Вначале он подумал, что это ветер шумит в листве. Потом понял, что это шум далекого моря: шум, которого он никогда в своей жизни не слышал, хотя часто мечтал о нем. И вдруг он оказался на открытом пространстве, в какой-то темной степи. В воздухе чувствовался странный соленый запах. Он увидел высокую белую башню, стоящую на холме, и им овладело желание подняться на нее и увидеть море. Он двинулся к ней, но внезапно в небе блеснул свет и раздался удар грома.
      6. СТАРЫЙ ЛЕС
      Фродо проснулся неожиданно. В комнате все еще было темно. Рядом с ним стоял Мерри со свечой в одной руке, другой рукой он стучал в дверь.
      - Что случилось? - спросил Фродо, все еще не проснувшись окончательно.
      - Что случилось? - воскликнул Мерри. - Да время вставать. Уже пол-пятого, на дворе туман. Пошли! Сэм уже приготовил завтрак. Даже Пин уже встал. Я иду надевать на пони седла и снаряжать того, кто повезет багаж. Разбуди этого слюнтяя Фетти! Он должен встать, чтобы попрощаться с нами.
      Вскоре после шести четверо хоббитов были готовы выступить. Фетти Болдер все еще зевал. Они украдкой выскользнули из дома. Мерри шел впереди, ведя пони с поклажей. С веток деревьев скатывались капли росы. Трава посерела от холодной росы. Все было спокойно, и отдаленные шумы казались близкими и ясными: петухи кричали во дворах, где-то хлопнули дверью.
      Пони ждали их в конюшне, крепкие маленькие животные, любимые хоббитами, но быстрые и пригодные к долгой ежедневной работе. Они сели на пони и вскоре уже двигались сквозь туман, который, казалось, неохотно расступался и тут же смыкался за ними. Проехав медленно и без разговоров с час, они увидели перед собой в тумане изгородь - высокую стену.
      - Как вы собираетесь миновать ее? - спросил Фрекогар.
      - Следуй за мной, - сказал Мерри, - и ты увидишь.
      Он повернул налево и двинулся вдоль изгороди: вскоре они достигли места, где изгородь изгибалась, следуя за низиной. Здесь был прорублен проход. Стены были сделаны из кирпича, они постепенно становились все выше и выше, пока не сомкнулись над головой, и каменная труба уходила вглубь изгороди по низине и выходила наружу с противоположной стороны.
      Здесь Фетти Болдер остановился.
      - До свидания, Фродо, - сказал он. - Я бы хотел, чтобы ты не ездил через лес. Надеюсь, тебя не понадобится спасать до конца дня. Желаю всем удачи - сегодня и всегда.
      - Если нас впереди не ждет ничего хуже Старого Леса, я буду счастлив, - ответил Фродо. - Попроси Гэндальфа поторопиться... Пусть идет по восточной дороге: мы вскоре выйдем на нее и пойдем как можно быстрее.
      - До свидания! - закричали они, въезжая в проход и вскоре исчезнув из вида.
      В туннеле было темно и влажно. В дальнем конце его преграждала решетка из толстых металлических прутьев. В решетке была небольшая дверь. Мерри спешился и открыл ее ключом, а когда они все проехали снова закрыл ее за собой. Она захлопнулась со звоном. Звук этот был зловещим.
      - Ну вот! - сказал Мерри. - Мы покинули Удел и находимся на самом краю Старого Леса.
      - Правда ли то, что о нем рассказывают? - спросил Пин.
      - Не знаю, какие рассказы ты имеешь в виду, - ответил Мерри. - Если сказки о привидениях, гоблинах, волках и тому подобных страшилищах, которые рассказывали Фетти его няньки, то это неправда. Не нужно им верить. Но все же этот лес - страшное место. В нем все гораздо более живое, более сознающее события, если можно так сказать, чем в Уделе. А деревья леса не любят чужаков. Они следят за тобой. Обычно они этим ограничиваются и, пока стоит день, больше ничего не предпринимают. Изредка лишь наиболее злобные из них могут царапнуть веткой, сунуть под ноги корень или запутать лианой. Но мне говорили, что ночью они гораздо опаснее. Я лишь один или два раза был там после наступления темноты, и всегда только у самого края. Мне показалось, что все деревья шепчутся друг с другом, передавая новости и слухи на неизвестном для нас языке: ветви их раскачивались и загибались без всякого ветра. Говорят, эти деревья могут двигаться, они могут окружить странника. Когда-то давно они напали на изгородь: подошли и выросли у самой изгороди, стали наклоняться над ней. Но пришли хоббиты, срубили сотни деревьев и устроили в лесу огромный костер, они выжгли большую полосу к востоку от стены. После этого деревья прекратили это свое наступление, но стали очень враждебны к хоббитам. До сих пор на месте огня пустое место.
      - Только ли деревья опасны? - поинтересовался Пин.
      - В глубине леса и в его дальнем конце живет много странных созданий, - ответил Мерри. - Во всяком случае, так мне рассказывали, но сам я ни разу их не видел. Но кто-то проложил в лесу тропы. Встречаются и следы, которые время от времени изменяются странным образом. Недалеко от этого туннеля начинается широкая тропа, ведущая к старой гари и дальше на северо-восток... Это почти совпадает с нужным нам направлением. Я постараюсь отыскать эту тропу.
      Хоббиты выехали из туннеля и двинулись по широкой поляне. В дальнем конце ее уходила в лес едва заметная тропа, но как только они оказались под кронами деревьев, тропа исчезла. Оглядываясь, хоббиты в промежутках между деревьями видели темную полосу изгороди. Впереди видны были только бесчисленные стволы разнообразных деревьев: прямые и изогнутые, приземистые и стройные, покрытые наростами и ровные, гладкие и ветвистые: и все они поросли мохом зеленого или серого цвета. Один Мерри казался невозмутимо спокойным.
      - Тебе лучше проехать вперед и отыскать тропу, - сказал ему Фродо. Мы не должны потерять друг друга или забыть в каком направлении находится изгородь.
      Они двинулись вдоль деревьев, пони выбирали путь, тщательно избегая свисающих ветвей и выступающих корней. Подлеска не было. Местность постепенно поднималась, и по мере того как они продвигались вперед, деревья становились выше и толще. В лесу стемнело. Было тихо, лишь изредка слышался звук падения капли, пробившей себе дорогу сквозь листву. Ветки не двигались, листва не шуршала, но у хоббитов было неприятное чувство, что за ними следят с неодобрением, временами углублявшимся до вражды. Чувство это постоянно крепло, пока они не начали оглядываться по сторонам и назад, как бы ожидая внезапного нападения.
      Никаких следов тропы не было, и деревья казалось, все время преграждали им путь... Пин вдруг понял, что не сможет вынести этого больше, и без предупреждения воскликнул:
      - Ой! Ой! Я ничего не сделал! Разрешите мне пройти.
      Остальные удивленно остановились, голос Пина замер, как бы поглощенный толстым занавесом. Никакого ответа, даже эха, однако деревья, казалось, еще теснее сгрудились вокруг путешественников и следили за ними еще внимательнее.
      - На твоем месте, я бы не кричал, - заметил Мерри. - Это приносит больше вреда, чем пользы.
      Фродо уже начал гадать, есть ли вообще дорога через лес и прав ли он был, когда увлек за собой товарищей в это зловещее место. Мерри смотрел по сторонам, казалось, будучи в полной мере уверен, куда идти дальше. Пин заметил это.
      - Немного же времени тебе понадобилось, чтобы заблудиться, - сказал он. Но в этот момент Мерри облегченно вздохнул и указал вперед.
      - Ну, ну! - сказал он. - Эти деревья раньше были совсем другими. Перед нами старая гарь (по крайней мере я надеюсь на это), но тропа как будто ушла куда-то.
      Они двинулись вперед. Стало светлее. И внезапно деревья кончились, а путешественники оказались на широкой круглой поляне. Над ними было небо, голубое и чистое, к их удивлению: в лесу они не видели ни расцветающего утра, ни рассеивающегося тумана. Солнце, однако, было еще недостаточно высоко, чтобы осветить поляну: его лучи освещали только верхушки деревьев. Листва деревьев по краям поляны была зеленой и плотной, образуя почти сплошную стену. На поляне не было ни одного дерева, только высокая грубая трава: болиголов, петрушка, крапива, чертополох. Мрачное место, но после леса оно казалось веселым прекрасным садом.
      Хоббиты ободрились и с надеждой поглядывали на ясное небо. В дальней стороне поляны в тени деревьев был просвет, там начиналась тропа. Они видели, как тропа углублялась в лес, извиваясь, местами расширяясь и вновь сужаясь: деревья смыкали над ней свои кроны, образуя своеобразную арку. По этой тропе они и двинулись, по-прежнему продолжая подъем. Но тут они двигались гораздо быстрее и увереннее: им казалось, что лес смягчился и готов беспрепятственно пропустить их.
      Но через некоторое время воздух стал горячим и застывшим. Деревья вновь подошли ближе и хоббиты не видели, что делается впереди. Еще сильнее ощутили они недоброе внимание к себе. Было так тихо, что стук копыт пони об опавшую листву или о выступающий корень казались громом, отдававшимся в их ушах. Фродо, чтобы подбодрить товарищей, пытался петь, но его сдавленный голос был еле слышен:
      Смело идите по затененной земле,
      Верьте, не вечно клубиться мгле,
      Вам суждено одолеть леса,
      И солнце должно осветить небеса:
      На рассвете дня, на закате дня
      Разгорится заря, ветерком звеня,
      И он разгонит промозглую мглу,
      Сгинут навек...
      Тут ему точно горло перехватило. Воздух стал настолько тяжел, что трудно было произнести слово. Прямо перед ними с нависающей кроны упала большая ветвь и с треском ударилась о тропу. Деревья, казалось, сомкнулись вокруг них.
      - Им не нравятся слова насчет конца леса, - сказал Мерри. - Больше не нужно петь. Погоди, пока не дойдем до края, тогда повернемся и запоем все хором.
      Он говорил спокойно и, если и чувствовал какое-либо беспокойство, то не показывал этого. Остальные молчали. Они были угнетены. Фродо чувствовал на сердце постоянную тяжесть и жалел, что вздумал бросать вызов деревьям. Он уже хотел остановиться и предложить повернуть назад (если это еще возможно), когда события приняли новый оборот. Тропа перестала подниматься и на некоторое время стала совсем ровной. Темные деревья расступились и хоббиты увидели, что тропа уходит прямо вперед. Перед ними на некотором отдалении возвышался зеленый холм, поднимаясь из окружающего леса, как голый череп. Тропа вела прямо к нему.
      Теперь хоббиты двигались вперед еще быстрее, радуясь возможности хоть ненадолго выйти из-под гнета леса. Тропа вновь начала подниматься, подводя их к подножию холма. Здесь она вновь вышла из леса и проходила по участку дерна. Лес окружал холм как волосы, резко обрамляющие пятно тонзуры.
      Хоббиты повели пони вверх по вьющейся кругом тропе и наконец достигли вершины. Тут они остановились и посмотрели вокруг. Воздух был насыщен солнечными лучами, в нем стояла дымка, и они не могли видеть далеко. Поблизости от них туман рассеялся, хотя кое-где в лесистых низинках он задержался, но к югу над всем лесом стоял туманный занавес.
      - Там, - сказал Мерри, указывая рукой, - русло Витвиндл. Река стекает со склонов и течет на юго-запад в самом центре леса, чтобы слиться с Брендивайном ниже Хейсенда. Мы не должны идти туда. Говорят, долина Витвиндл - самое опасное место во всем лесу, это центр, откуда исходит все необычное и загадочное.
      Остальные смотрели в указанном Мерри направлении, но видел лишь туман над влажной глубокой долиной: за ней продолжался, пропадая из виду, южный участок леса.
      Солнце на вершине холма припекало основательно. Было уже, должно быть, около одиннадцати часов: но осенняя дымка все еще мешала разглядеть что-либо в отдалении. На западе они не могли разглядеть ни линию стены, ни долину Брендивайна. На севере, куда они с надеждой поглядывали, не видно было ни следа великой восточной дороги, к которой они направлялись. Они находились на острове в море деревьев.
      К юго-востоку поверхность круто опускалась, как будто холм продолжался под покровом леса, как остров, который является лишь верхней частью горы, уходящей далеко вглубь вод. Сидя на зеленой вершине, хоббиты ели и посматривали на лес под ними. Когда солнце поднялось еще выше и наступил полдень они далеко на востоке увидели серо-зеленое очертание склонов, которые лежали за старым лесом в той стороне. Это необычно подбодрило их: приятно было увидеть что-либо, кроме бесконечного леса, хотя они и не собирались идти в том направлении. Эти места пользовались в легендах хоббитов не менее зловещей репутацией, чем сам лес.
      Наконец, они решили вновь двинуться в путь. Тропа, приведшая их на вершину холма, вновь появилась на северо-западном склоне, но они прошли по ней немного и убедились, что она постоянно отклоняется вправо. Вскоре она начала понижаться, и они предположили, что тропа ведет к долине Витвиндл, совсем не в том направлении, которое им было нужно. После недолгого обсуждения они решили оставить обманчивую тропу и двинуться на север: хотя они не могли разглядеть ее с вершины холма, восточная дорога должна была находиться там, и до нее не должно было быть далеко. К тому же к северу, левее от тропы, местность казалась более сухой и открытой, деревья, взбиравшиеся на склоны, тоньше, пихты сменили дубы, вязы и другие странные безымянные деревья более густой части леса.
      Вначале их решение казалось правильным: они продвигались вперед довольно быстро, хотя, когда на одной из полян им удалось взглянуть на солнце, им показалось, что они свернули немного к востоку. Но спустя какое-то время деревья снова начали теснее обступать их, именно там, где на расстоянии они казались тоньше и менее спутанными. Неожиданно появились глубокие складки в земле, как борозды от гигантской телеги или широкие рвы на давно используемой когда-то, заросшей ежевикой и травой, дороге. Эти борозды пересекали хоббитам путь, и им пришлось с большим трудом спускаться в них, а затем взбираться на противоположный склон. Всякий раз спускаясь вниз, они обнаруживали, что дно углубления заросло густым подлеском, который не давал им возможности свернуть влево, но легко расступался, когда они поворачивали вправо. Им приходилось довольно долго идти по дну, пока отыщется место, подходящее для подъема. И каждый раз, когда они поднимались из борозды, деревья леса казались толще и темнее: и всякий раз влево путь оказывался труднее, даже невозможным, и они вынуждены были поворачивать направо.
      Через час или два они утратили всякое представление о направлении, зная лишь, что давно уже не идут на север. Они просто шли вперед, по избранному для них пути - на восток и на юг, в самое сердце леса.
      Было уже далеко за полдень, когда они, в очередной раз сменив направление, опустились в складку местности, более глубокую, чем все попадавшиеся ранее. Она была такой крутой, стены ее так нависали, что казалось невозможно подняться ни по той, ни по другой стороне с пони и багажом. Единственное, что оставалось делать - это идти по дну складки, которое все понижалось. Почва стала мягкой, почва болотистой: со склонов били ключи, а вскоре они обнаружили, что идут по течению ручья, который журчал и переливался в своем поросшем растительностью ложе. Вскоре местность начала опускаться очень круто, а ручей стал более многоводным и шумным, так быстро он тек вниз. Они очутились в глубоком тусклом овраге, а над ними смыкались кроны деревьев.
      После того, как некоторое время они с трудом пробирались вдоль ручья, овраг внезапно кончился. Как сквозь ворота, они увидели перед собой солнечный свет. Выйдя из оврага, они увидели, что находятся на крутом берегу, почти утесе: расщелина в этом утесе - их овраг. У ног их расстилалась широкая полоса травы и тростника: на далеком расстоянии виден был другой берег, такой же крутой. Золотой солнечный свет позднего полудня делал теплой и сонной местность между крутыми склонами. Посередине ее лениво извивалась темная река с коричневой водой, обрамленная древними ивами, перегороженная упавшими стволами ив и покрытая тысячами опавших листьев. Воздух был заполнен опавшими листьями. Мириады пожелтевших листьев дрожали на ветвях, теплый мягкий ветерок мягко пролетал по равнине, тростник шуршал, и ивовые ветви поскрипывали.
      - Теперь я по крайней мере знаю, где мы! - сказал Мерри. - Мы пошли по направлению, противоположному нужному нам. Это река Витвиндл. Пойду вперед на разведку.
      Он вышел на освещенное солнцем пространство и исчез в высокой траве. Через некоторое время он появился вновь и сообщил всем, что между подножием крутого берега и рекой есть полоса твердой земли: в некоторых местах прочный дерн подходит к самой воде.
      - Больше того, - добавил Мерри, - что-то похожее на пешеходную тропу, вьется вдоль реки. Если мы свернем налево и пойдем по этой тропе, то рано или поздно пройдем к восточному краю леса.
      - А если тропа заведет нас в трясину? - спросил Пин. - Ты знаешь, кто и зачем оставил ее? Я уверен, что это сделано не для нашей пользы. Теперь я с большим подозрением отношусь к лесу и ко всему, что с ним связано: теперь я верю рассказам о нем. А знаешь ли ты, как далеко на восток придется нам идти?
      - Нет, - ответил Мерри, - не знаю. Я не знаю, сколько нам придется идти вдоль Витвиндла, не знаю, кто ходил здесь так часто, что протоптал тропу. Но другого пути я просто не вижу.
      Все поняли, что делать нечего, и Мерри повел их к открытой им тропе. Повсюду тростник и трава были сочными, пышными и высокими, местами поднимались над их головами, но идти по тропе оказалось нетрудно, она петляла и извивалась, выбирая сухое прочное место между лужами и трясиной. А время от времени тропу пересекали ручейки, впадавшие в Витвиндл и сбегавшие с крутых берегов: в таких местах были проложены аккуратные мостики из дерева.
      Постепенно хоббитам стало жарко. Над их головами сновали армии различных мух и мушек, солнце припекало им спины. Наконец они оказались в редкой тени: большие серые ветви наклонились над тропой. Каждый следующий шаг давался им с большим трудом. Их охватила странная сонливость.
      Фродо почувствовал, что засыпает: его голова опустилась, подбородок коснулся груди. Перед ним Пин опустился на колени. Фродо остановился.
      - Очень тяжело, - услышал он голос Мерри. - Не могу сделать ни шагу без отдыха. Я должен вздремнуть. Под вязом прохладно. И меньше мух!
      Фродо не понравились эти слова.
      - Идемте! - воскликнул он. - Мы еще не можем дремать. Вначале нужно выйти из леса.
      Но остальные его не слушали. Рядом с ним широко зевал Сэм.
      Внезапно Фродо почувствовал, как его одолевает сон. Голова его закружилась. В воздухе же не слышно было ни звука. Даже мухи перестали шуметь. Только на пределе слышимости улавливался какой-то мягкий шум, шелест, шепот. Фродо поднял отяжелевшие веки и увидел, что над ним наклонилась огромный вяз, древний и седой. Он казался невероятно большим, ветви его напоминали протянутые руки со множеством дрожащих ладоней: узловатый, изогнутый ствол пересекали трещины, которые слегка поскрипывали. Движение листьев на фоне неба усыпляло Фродо, и он упал на траву.
      Мерри и Пин потащились вперед и легли, привалившись спинами к стволу вяза. За ними приглашающе раскрылась широкая щель. Они глядели на движущиеся серые и зеленые листья и, казалось, слышалось пение. Они закрыли глаза, им послышались какие-то слова, что-то в воде и о сне. Они погрузились в эти слова и уснули у подножия вяза.
      Фродо некоторое время боролся со сном, который овладевал им, потом с усилием поднялся на ноги. Он почувствовал жгучее желание в холодной воде.
      - Подожди меня, Сэм, - пробормотал он. - Я на минутку.
      В полусне он подошел к берегу, туда, где корни вяза опускались в воду, как драконьи детеныши, пришедшие на водопой. Перебравшись через них Фродо опустил горящие ноги в холодную коричневую воду: и тут же, прислонившись к дереву, он уснул.
      Сэм сидел, почесывая голову и широко зевая. Он был обеспокоен. Приближался вечер и он думал, что эта внезапная сонливость напала на них неспроста.
      - За этим скрывается что-то большее, чем жара и усталость, - бормотал он. - Мне не нравится это большое дерево. Я ему не верю. Только послушать как оно напевает о сне! Это плохо кончится!
      Он заставил себя встать и посмотреть, что происходит с пони. Оказалось, что два пони ушли от тропы довольно далеко: он едва успел поймать их и привести обратно, как услышал два звука: один громкий, другой тихий, мягкий, но очень ясный. Громкий был всплеск от падения в воду тела, тихий - шум, подобный щелканью замка, когда осторожно затворяют дверь.
      Он побежал к берегу. Фродо погрузился в воду, один из корней, казалось, сталкивал его туда, но он не пробуждался. Сэм схватил его за куртку и оттащил от корня, потом с трудом вытащил его на берег. В тот же момент Фродо проснулся, закашлялся и начал отплевываться.
      - Знаешь, Сэм, - сказал он наконец, - это злобное дерево сбросило меня в воду. И я чувствовал это. Большой корень согнулся и спихнул меня.
      - Я думал, это вам приснилось, мастер Фродо, - ответил Сэм. - Не нужно сидеть в таком месте, если хотите спать.
      - А как другие? - спросил Фродо. - Интересно, что им снится?
      Они обошли вокруг дерева, и Сэм понял происхождение слышанного им звука. Пин исчез. Щель, у которой он лежал, закрылась. Мерри тоже был пойман: другая щель закрылась, прижав его талию. Ноги его были снаружи, но все остальное в темном отверстии, края которого сжались, как челюсти.
      Вначале Фродо и Сэм устремились к тому месту, где лежал Пин. Они яростно пытались разжать края щели, сжимавшие бедного Мерри. Все было бесполезно.
      - Что за глупость! - воскликнул в отчаянии Фродо. - Зачем мы пришли в этот лес? Я хотел бы, чтобы мы все вновь оказались в Крикхэллоу!
      Он изо всех сил пнул дерево. Едва заметная дрожь пробежала по стволу и ветвям, листва зашуршала, но теперь ее шелест был похож на смех.
      - Есть ли топор среди нашего багажа, мастер Фродо? - спросил Сэм.
      - У меня есть небольшой топорик для того, чтобы нарубить щепок для костра, - ответил Фродо. - Он него будет мало проку.
      - Минутку! - воскликнул Сэм, услышав о костре. - Можно разжечь костер!
      - Можно, - с сомнением согласился Фродо. - Но, возможно, мы поджарим внутри Пина.
      - Мы начнем с того, что напугаем дерево как следует, - яростно сказал Сэм. - Если оно их не отпустит, я распилю его, разгрызу на куски!
      Он подбежал к вьючному пони и вскоре извлек из багажа два огнива и топорик.
      Они быстро собрали сухую траву, листья, куски коры: набросали груду сухих ветвей у ствола с противоположной от пленников стороны. Как только Сэм ударил по огниву, искра попала на сухую траву, и поднялось пламя и облако дыма. Ветви затрещали. Листья над их головами, казалось, зашипели с болью и гневом. Язычки огня принялись лизать ствол вяза. Дрожь пробежала по всему дереву. Мерри издал громкий крик, а из глубины дерева послышался приглушенный крик Пина.