При входе в манеж Васильчиков встретил роту.
      - Ну что, все еще недовольны Шварцем? - закричал он, почти наезжая белым храпящим жеребцом на солдат.
      Рота ответила, как на параде:
      - Точно так, ваше превосходительство!
      - Мерзавцы! - крикнул Васильчиков. - Шагом марш в крепость!
      И рота пошла в крепость. Это было в десять часов утра. Полк не знал, что роту отвели в крепость. О ней ничего не было известно.
      Наступил полдень - роты не было. Офицеры не приходили. Офицеры предпочитали отсиживаться дома. Ропот шел из казармы в казарму. Всюду собирались кучками солдаты, кучки росли, потом таяли, потом опять возникали.
      Наступила ночь, и полк заволновался.
      Всю ночь солдаты не спали. Они разбрасывали вещи, разнесли нары, выбили стекла, разрушили казармы.
      Они вышли на площадь в полном составе. Чувство, ими никогда не испытанное, охватило их - чувство свободы. Они поздравляли друг друга, они целовались. Наступал праздник - бунт. Они требовали роты и выдачи Шварца.
      - Роту!
      - Шварца!
      - Смерть Шварцу!
      Они отрядили сто тридцать человек казнить Шварца. Солдаты прошли, маршируя, к нему в дом. Шварца не было. Они ничего не тронули. На стене висел семеновский мундир Шварца; один солдат сорвал с него воротник: Шварц был недостоин мундира. Сын Шварца, подросток, попался им на дворе. Они арестовали его. По дороге они бросили его в воду. Один унтер-офицер, кряхтя, разделся и вытащил его на глазах у роты.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.