— Неужели?

— Да.

— Стало быть, ты боишься меня?

Сердце в ее груди, казалось, вдруг перестало биться.

— Нет.

“На самом деле это действительно так”, — подумала она, хотя до этой минуты Келси не приходило в голову задать себе тот же самый вопрос. Она никогда не боялась Джарреда, даже в минуты гнева, когда он приходил в неистовство и был поистине страшен. Да, бывали случаи, когда она едва удерживалась от того, чтобы не выплеснуть ему в лицо содержимое своего стакана, не наброситься на него с кулаками, не швырнуть ему в голову что-то тяжелое — но все это было так, в сущности, по-детски… а вот настоящего трепета перед ним она никогда не испытывала. Да, бывало, что он приводил ее в бешенство, причинял ей боль, заставлял испытывать унижение, однако Келси всегда знала, что он просто не способен причинить ей зло по-настоящему.

— О чем ты думаешь? — тихо спросил он, внимательно наблюдая за сменой выражений на ее подвижном лице.

— Я думаю, что будет лучше, если мы вернемся к этому разговору, когда ты поправишься. Трудно обсуждать такие вещи, когда один из собеседников прикован к постели. Это… немного несправедливо, — запнувшись, пробормотала она.

— Хочешь сказать, что отказываешься от своего преимущества?

— Можешь считать, что так. — Джарред немного помолчал.

— Неужели наша с тобой совместная жизнь — это непрерывная цепь баталий?

— М-м-м… — Келси страшно не хотелось об этом говорить. Впрочем, приходилось признать, что он попал в самую точку. Да, действительно, это было так, причем с самого начала. Точнее, даже с того дня, как они познакомились и полюбили друг друга. “Нет, не так, — поправила она себя, — с того дня, как я влюбилась в Джарреда”.

— Как это произошло? — настойчиво спросил он.

— Прошу тебя, не спрашивай — я не должна тебе говорить.

— Что это было? Несчастный случай? Авария? Что вообще произошло?

— Ты жив, — сказала Келси, украдкой бросив взгляд на открытую дверь в коридор. — И это самое главное.

— Да, я жив, — тихо проговорил он. — Это хорошо, правда?

— Э-э-э… ну, конечно, а то как же…

— Только не лги мне, ладно? Может быть, я сейчас и не в лучшей форме, но я же и не слепой, верно? И вижу, что ты ведешь себя как-то странно. Почему? Может быть, я, сам того не зная, обидел тебя? Что я сделал, Келси? Что вообще случилось со мной? Нет, подожди! — поспешно воскликнул он, почувствовав, что Келси дергает свою руку, пытаясь высвободиться. — Не уходи, прошу тебя!

Неимоверным усилием воли ей удалось заставить себя сдержаться и не выдернуть руку. Странно, но, несмотря на все происшедшее, пожатие его пальцев было таким же сильным и уверенным, как и всегда. По телу ее вдруг разлилась какая-то непонятная слабость. “Только бы не грохнуться в обморок! ” — с испугом подумала Келси.

— Приходил полицейский детектив и хотел поговорить со мной, но доктор Алистер ему не разрешил. Так что же все-таки произошло, Келси?

Детектив Ньюкасл звонил и ей, но не застал ее на работе и попросил передать, чтобы она связалась с ним как можно скорее. Келси догадывалась, что это как-то связано с авиакатастрофой, в которую попал Джарред, но пока еще ему не звонила. “К тому же, — успокаивала она себя, — я не знаю никаких подробностей того, что произошло”. В сущности, ей было известно еще меньше, чем самому Джарреду, а рассуждать по поводу того, как это могло произойти и что могло стать причиной этой ужасной трагедии, ей сейчас хотелось меньше всего, тем более что жертвой стал ее названый брат.

— Джарред, не надо. Я только стараюсь делать то, что считаю правильным.

— Послушай, мы с тобой, мы по-прежнему любим друг друга?

— О, ради всего святого, Джарред!

— Келси…

Ее имя было произнесено с такой любовью, с такой пронзительной нежностью, что она похолодела. По спине вдруг побежали мурашки. Как же давно Джарред не обращался с ней так, словно она была его возлюбленной! Сколько времени прошло с тех пор, когда он нуждался в ней? Да и было ли такое вообще?

Грудь Келси сдавило так, что она едва могла дышать. С трудом набрав воздух в легкие, она наконец решилась.

— Мы не живем вместе. По крайней мере сейчас. Я… я ушла от тебя.

Веки Джарреда опустились. На скулах заходили желваки.

— О…

— Это было нашим общим решением. По-другому было нельзя.

— И давно это произошло?

— Прошло уже три года.

— Три года?!

Ужас, прозвучавший в его сдавленном шепоте, едва не заставил Келси улыбнуться.

— Да, представь себе. Дальше того, чтобы разъехаться, ни один из нас почему-то не пошел.

— Ты имеешь в виду развод? Келен молча кивнула.

— Хорошо, не надо об этом. Но почему ты сейчас здесь? — спросил он. — Может быть, ты решила вернуться ко мне?

— Что ты имеешь в виду?

— Я… — Джарред нерешительно облизал внезапно пересохшие губы, чтобы с трудом выдавить наконец из себя то, что и так было ясно с самого начала. — Видишь ли… мне понадобится помощь, когда я выйду из больницы. Ну, вот я и подумал, увижу ли я тебя, когда вернусь домой?

Вернуться? Вернуться… к нему?! Келси даже в страшном сне не могла себе представить, что она вновь окажется с Джарредом под одной крышей, не говоря уже о том, чтобы жить там вместе с ним и заботиться о нем, как подобает преданной жене.

— Ну, думаю, нанять для тебя сиделку не составит большого труда, верно? Не сомневаюсь, что твои родители позаботятся об этом. Конечно, тебя нельзя будет оставлять одного в таком состоянии. Я совершенно с тобой согласна. Пройдет немало времени, прежде чем ты снова станешь самим собой.

Тяжелые веки Джарреда дрогнули, губы крепко сжались и превратились в одну тонкую, прямую линию.

— Не уверен, что хочу снова стать самим собой. — Келси печально смотрела на мужа. Только сейчас до нее дошла вся глубина испытываемых им страданий, и непрошеная жалость вдруг шевельнулась в ее душе с такой силой, что она испугалась. Ей внезапно захотелось прижать его к себе и баюкать, как испуганного ребенка, шепча на ухо, что все будет хорошо, но она напомнила себе, что такое просто невозможно — Джарред никогда не простил бы ей подобного изъявления чувств.

— Но почему? — удивленно спросила она.

Он приоткрыл глаза, и их взгляды встретились.

— Не думаю, что тебе бы хотелось, чтобы я стал самим собой.

Келси стоило немалого труда сохранить невозмутимый вид. Она не могла не признаться себе, что какая-то часть ее до сих пор страстно желала его. И сейчас это желание, пробудившись к жизни, заставило всю ее кровь воспламениться в венах, едва не задушив ненависть, с которой она привыкла жить все эти годы, находя в ней опору так же, как когда-то находила ее в любви.

— Джарред… — Келси смущенно облизнула губы.

— Да? — Его рука ласково сжала ее пальцы. Ей даже показалось, что он потянулся к ней. В глазах его вспыхнул жадный интерес.

— Джарред, я хотела бы…

— Джарред!

Келси едва не подскочила на месте, услышав визгливый голос Нолы Брайант. Джарред тоже испуганно вздрогнул. Келси, вспыхнув, с виноватым видом выдернула свою руку из его пальцев, будто Нола застигла их на месте преступления.

Мать Джарреда бросилась к постели сына, едва не отпихнув Келси.

— О Господи, милый! Какое счастье! Ты наконец очнулся! Мы спустились вниз поговорить о тебе с доктором, но я не могла просто так уйти, не взглянув на тебя еще раз. Твой отец все еще внизу, ждет меня. А я будто почувствовала что-то и бегом бросилась назад, к тебе. Ох, Джарред! — Схватив руку сына, которую только что держала Келси, она крепко сжала ее, но ладонь Джарреда оставалась слабой и безвольной.

Глаза его не отрывались от тонкого, искусно накрашенного лица матери. На лицо его тенью легла усталость, в углах рта залегли слабые морщинки. Заметив это, Келси инстинктивно придвинулась к мужу.

— Ты разговаривал с Уиллом? — вдруг неожиданно жестким тоном спросила Нола.

Келси метнула в сторону свекрови удивленный взгляд. Нола терпеть не могла пасынка. Да и с чего ей было его любить, учитывая, что он являлся, так сказать, материальным воплощением одной из измен ее мужа? Впрочем, Нола никогда и не делала из этого тайны. Ее приводило в бешенство одно его присутствие. Нола отдала бы правую руку, чтобы избавиться от него навсегда, но Джарред пожелал, чтобы Уилл участвовал в семейном бизнесе, и теперь тот занимал положение, едва ли не такое же, как сам Джарред.

— С Уиллом? — повторил Джарред.

— Он же был тут. — Нола огляделась с таким видом, будто полагала, что Уилл притаился где-то в углу. — Твой сводный брат. Где же он? Неужели ты не помнишь его? Он ведь вместе с тобой руководит “Брайант индастриз”!

— Нола, доктор Алистер ведь просил, чтобы мы ничего не рассказывали Джарреду, — напомнила Келси. — Он хотел, чтобы Джарред вспомнил все сам.

— Ах, умоляю тебя, Келси! Оставь! — Не отрывая взгляда от лица сына, Нола нетерпеливо дернула плечом, всем своим видом показывая, что бывшая невестка должна знать свое место. — Доктор Алистер просто хотел убедиться, что Джарред уже достаточно хорошо себя чувствует, чтобы узнать обо всем.

— Лично мне он сказал, что хочет, чтобы Джарред вспомнил все сам, — упрямо повторила Келси.

— Ты просто слишком буквально его поняла, — поморщилась Нола.

Келси решительно шагнула к двери. “Ну уж нет, — подумала она сердито, — сейчас я отыщу доктора Алистера и приведу его в палату к Джарреду”. Она уже взялась рукой за ручку двери, когда голос Джарреда заставил ее замереть на пороге.

— Что со мной произошло? — спросил он, обращаясь к Ноле.

Его матушка не колебалась ни единого мгновения. Впрочем, она давным-давно уже привыкла не считаться ни с чьим мнением, кроме своего собственного.

— Твой самолет рухнул в реку.

— Нола! — ахнула Келси. Сейчас она бы с радостью задушила свекровь собственными руками.

— Мой самолет?! — ошеломленно повторил Джарред, вытаращив от изумления глаза. — Ты хочешь сказать… которым я управлял?!

— Да, твоя “сессна”. — Видя, с каким трудом все, сказанное ею, проникает в сознание Джарреда, Нола стала выходить из себя. — Похоже, ты направлялся в Орегон, хотя одному Богу известно, что тебе там понадобилось. В журнале полетов осталась запись, что конечной целью был Портленд, но туда ты так и не долетел. Держу пари, какие-то неполадки в системе подачи топлива.

— Где Джонатан? — вмешалась Келси. — Он тоже поднимется сюда?

— Нет, он сказал, что будет ждать меня в машине. Ему все еще не верится, что Джарред когда-нибудь придет в себя. — Нола вплотную придвинулась к сыну. — Дорогой, несколько очень серьезных вопросов ждут твоего решения. Это касается нашей компании. И сделать это надо безотлагательно. Требуется только твое одобрение. Ну и подпись, конечно.

— Нола, по-моему, уже хватит. Мне очень жаль, но, наверное, вам лучше уйти. — Вежливо, но твердо взяв свекровь за локоть, Келси потянула ее к двери.

Фыркнув от возмущения, та вырвала у нее руку и смерила Келси с головы до ног взглядом разъяренной кошки.

На губах Джарреда появилась слабая, но явно ироничная усмешка.

— Вряд ли в моем нынешнем состоянии я смогу а что-нибудь подписать, — пробормотал он.

Келси метнула в его сторону подозрительный взгляд. Заметив это, он выразительным жестом поднял туго забинтованную правую руку, похожую на белый кокон. Келси не знала, плакать ей или смеяться. Они успели обменяться насмешливыми взглядами, но тут Нола, заподозрив неладное, бросила короткий быстрый взгляд сначала на сына, потом на невестку, и ее безупречные брови зловеще сдвинулись на переносице.

— Подписи, стало быть, придется немного подождать, — подытожила Келси, пожав плечами. Нола, окинув невестку уничтожающим взглядом, снова фыркнула.

— Дорогая, сразу чувствуется, что ты ничего не смыслишь в делах семейной фирмы. Ты никогда в них не разбиралась и не будешь разбираться, вот так-то! И уж конечно, ты не имеешь ни малейшего права указывать мне, что я могу обсуждать с собственным сыном!

— Это не только ваш сын, но и мой муж, — отрезала Келси.

Глянув украдкой поверх плеча ошеломленной Нолы, Келси увидела, что Джарред ухмыляется. “Да ведь он просто наслаждается всей этой сценой”, — с недоумением поняла она.

— Ты прекрасно знаешь, что я об этом думаю, — процедила Нола сквозь зубы. — Да и какая ты жена, если даже не можешь заставить себя лечь с моим сыном в одну постель!

Издав какой-то неясный звук, несколько напоминающий ворчливый протест, Джарред сделал неловкое движение, словно собирался вскочить с постели. Келси бросилась, чтобы удержать его, и при этом нечаянно коснулась одной из его ног, высунувшихся из-под одеяла.

— Прости, дорогой, мне очень жаль, — с раскаянием в голосе проговорила Нола, будто только сейчас спохватившись, как скверно себя вела. — Я, наверное, немного не в себе… Ведь все эти дни я столько волновалась из-за тебя. Так страшно волновалась! — На ее лице, обращенном к сыну, появилась неестественная улыбка. — Но теперь все будет хорошо, я уверена. Ты очень скоро поправишься. Все чудесно, милый.

Джарред пристальным взглядом уставился на мать, будто пытался взвесить ее слова.

— Келси — моя жена, — с расстановкой проговорил он.

Оценив его поддержку, Келси прикусила язык. И хотя она просто сгорала от желания бросить прямо в лицо Ноле, что та может забирать себе своего драгоценного сыночка, все же решила промолчать. Вместо этого она просто закусила губы, которые сами собой разъезжались в улыбке.

Тонкие ноздри Нолы затрепетали от негодования. Вздрогнув, как от удара, она выпрямилась во весь рост. Однако она все равно нескольких дюймов не дотягивала до Келси. А та, хотя в школьные годы страшно переживала из-за того, что так быстро вытянулась, теперь, ничуть не стесняясь, при каждом удобном случае пользовалась этим оружием в борьбе со свекровью.

— Его память все же когда-нибудь вернется, и ты это знаешь не хуже меня, — прошипела Нола. — А вот когда это произойдет, тогда тебе уже не удастся морочить ему голову, сколько бы ты ни убеждала себя, что так будет и дальше.

— У меня нет ни малейшего желания спорить с вами, Нола.

— О, какое лицемерие, Келси! А мне кажется, что ты просто-таки наслаждаешься всем этим! — Нола оглянулась на сына. — Я вернусь позже, дорогой. А ты пока отдохни.

Ее каблучки простучали по коридору, и Келси почувствовала, как у нее в груди волной поднимается знакомое возмущение. Казалось, свекрови всегда удается будить в ее душе самые отвратительные чувства. Впрочем, как и Джарреду. И что толку отмахиваться от прошлого, когда оно то и дело встает перед тобой во весь рост, устало подумала она.

— Так, выходит, это была авиакатастрофа… — откуда-то сзади донесся до нее голос Джарреда.

Вздрогнув, она медленно повернулась, и глаза их встретились.

— Да, — хмуро кивнула она. — Это чудо, что ты остался жив.

— И самолет вел я… — Келси снова кивнула.

— А я был… один?

Келси оцепенела. Сердце ее, казалось, на какое-то время перестало биться. Перед глазами внезапно снова всплыла разрытая могила, в которой исчез гроб Ченса, в ушах послышался стук комьев земли о крышку гроба. Ей было . так плохо, что она не могла шевельнуться.

— Келси?..

Открыв рот, она несколько раз глотнула воздух, словно вытащенная на берег рыба. Горло перехватило судорогой. И никакая сила в мире не могла бы заставить ее сейчас сказать хоть слово.

— О Боже, — в ужасе прошептал Джарред.

Слезы подступили к глазам Келси. Сердце ее разрывалось от боли.

— С ними все в порядке? — взволнованно спросил он. — Прошу тебя, скажи мне. Скажи мне, Келси. Прошу тебя… с ними все в порядке?!

— Джарред… — с болью в голосе прошептала она.

— Келси… — Чувство вины тяжким грузом навалилось на него. — Ты должна мне сказать… теперь же. Я имею право знать правду.

Она боролась с собой, не в силах посмотреть ему в глаза.

— Погиб один человек, — наконец прошептала она. — Ченс Роуден. Мой друг. Я только что вернулась с его похорон.

Есть что-то на редкость неприятное и тревожное в той тишине, что воцаряется в больнице по ночам. Вот и сейчас большинство врачей и сестер уже разошлись по домам, в коридорах потушили свет, а Джарред все лежал без сна, раздираемый на части болью, отчаянием и чувством вины. Он лежал очень тихо, с широко открытыми глазами, не в силах забыться и смутно подозревая, что это и есть наказание ему.

То, что он узнал накануне вечером, превратило его жизнь в сущий ад. Мало того, что Келси была вынуждена бросить правду ему в лицо — при одном только воспоминании об этом сердце в его груди превращалось в ледяной ком, — так еще погибшим оказался не кто иной, как Ченс Роуден!

“Он погиб! Погиб из-за меня! ”

И хотя Келси ни в чем не обвиняла его, каждое ее слово жгло Джарреда огнем, будто она пытала его раскаленным железом. Она так старалась, чтобы он вспомнил свое прошлое, а он… он чувствовал себя полным идиотом, да к тому же еще и мерзавцем, потому что и так уже успел вспомнить многое. Как ни странно, саму авиакатастрофу он не помнил совершенно, однако слова Келси заставили его представить, как он падает… падает и летит куда-то вниз, описывая в воздухе длинную, бесконечную спираль.

И Ченс Роуден вместе с ним… любовник Келси. Вот это он помнил совершенно отчетливо. По нелепой иронии судьбы по его вине погиб единственный человек в мире, которого любила его жена!

И, как будто этого еще было мало, Джарред не мог вспомнить ничего из того, что случилось с ним в тот проклятый день. Ни единой детали! Ко всему прочему, он не помнил и того, что было с ним накануне. Как он вообще оказался в самолете, да еще вместе с Ченсом?! Сколько он ни напрягал свою память, копаясь в ней в попытке вспомнить хоть что-то, касающееся событий недавнего времени, увы, единственное, что он припомнил, была страшная ссора между ним и Келси, случившаяся, по всей видимости, дня за два до того, как разбился самолет.

Они вдвоем были в его офисе. “Я был страшно зол на нее — оскорбленные чувства, уязвленная гордость просто сводили меня с ума”, — вспомнил вдруг Джарред.

А она… она стояла перед ним, подбоченившись, глаза ее сверкали, губы дрожали, а в душе бушевали те же самые чувства, что ослепляли и его. И злилась она ничуть не меньше его самого.

— И к тому же меня не попросили прийти сюда! Мне было приказано явиться! Так что не смей говорить мне, что я обязана вести себя по-другому. В отличие от некоторых я не обращаюсь с другими так, словно они грязь на дороге!

— Замолчи! — рявкнул он. — И давай вернемся к делу! Нам многое нужно обсудить!

— Да что ты говоришь?! Мне лично нечего с тобой обсуждать! Между прочим, у меня полно работы.

— Учти, это касается одного из твоих близких друзей. Келси покачала головой, глядя на него так, точно имела дело с умственно отсталым ребенком.

— Из-за тебя, Джарред, у меня не осталось ни одного близкого друга. Прощай.

— Келси, только не вздумай уйти, пока не выслушаешь, что я хочу тебе сказать! — крикнул он, заметив, что она направилась к двери.

Обернувшись на пороге, Келси бросила ему на прощание один долгий взгляд.

— Ты понятия не имеешь, как обращаться с людьми! Никогда этого не знал и никогда не будешь знать. А если я останусь здесь, чтобы и дальше выслушивать твои словесные экзерсисы, то просто перестану себя уважать!

— Интересно, а что ты делаешь по ночам — размышляешь об уважении? — жестко бросил он ей в лицо.

— Да, именно так. А теперь прощай, Джарред.

— Проклятие, Келси! — Но она уже ушла, бесшумно прикрыв за собой дверь и оставив его кипеть от бешенства в пустом кабинете.

Теперь, когда Джарред вдруг вспомнил об этом, голова его, казалось, готова была вот-вот лопнуть от переполнявших ее вопросов. Был ли Ченс Роуден тем самым “близким другом”, о котором он хотел тогда поговорить? Сейчас он едва мог вспомнить лицо этого человека. Зато он совершенно отчетливо помнил, что именно Ченс стал его злым гением, ведь это он похитил у него, Джарреда, сердце Келси, завладел им, когда она была совсем еще девочкой и даже не понимала, каким сокровищем обладает. Естественно, Келси всегда убеждала его, что их с Ченсом юношеская любовь прошла давным-давно, не оставив ни малейшего следа в ее сердце. Но Джарред еще не забыл, как близки были она и Ченс еще даже в первые месяцы после их женитьбы. Помнил он и то, каким теплым и нежным становился ее голос всякий раз, когда речь заходила о ком-то из семейства Роуденов. Поразмышляв обо всем этом на досуге, сопоставив все факты, он пришел к единственно возможному выводу.

Но тогда каким образом Ченс очутился с ним в самолете? Конечно, Келси оказалась на высоте — она ни словом не упомянула об этом, но он-то понимал, что и она задает себе тот же самый вопрос, моля Бога о том, чтобы Джарред смог со временем все вспомнить. Впрочем, он и сам хотел бы это знать ничуть не меньше ее самой. Все эти дни он ломал себе голову, но мысли, казалось, просачивались сквозь стоявший в его голове густой туман, чтобы исчезнуть без следа. А Джарред снова упорно тянул каждую из них назад, пока не почувствовал, что все напрасно. К тому же он слишком устал.

Однако посетители не оставляли его надолго одного. Пока Джарред лежал, устало полуприкрыв глаза и прокручивая в голове те крупицы воспоминаний, которые ему удалось воскресить, дверь приоткрылась, в щель просунулась голова и через мгновение в палату протиснулся его сводный брат.

На лице его играла довольная усмешка.

— Привет, братишка. Рад, что ты наконец очнулся. Видел бы ты себя! Конечно, шрамы украшают лицо мужчины, однако ты рискуешь потерять свою репутацию.

— Мою репутацию?

— Шутка. — Улыбка медленно сползла с лица Уилла. — Ну ты же знаешь, что женщины всегда считали тебя красавцем. — Украдкой бросив взгляд на лицо брата, он вдруг осекся. — Так ты что же, совсем ничего не помнишь?

— Ничего, о чем бы следовало говорить, — отозвался Джарред, сам себя ненавидя в эту минуту за то, что приходится лгать. Однако что-то подсказывало ему, что он должен быть осторожен, а жизненный опыт Джарреда давным-давно приучил его доверять интуиции.

— Черт, как же я рад видеть тебя снова, старина! — порывисто бросил Уилл, всем своим видом показывая, что был бы счастлив заключить Джарреда в братские объятия, да только не решается этого сделать. — Господи, нам с тобой столько всего нужно обсудить! Надеюсь только, что этот огнедышащий дракон, твой доктор Алистер, не заглянет сюда до того, как мне удастся в достаточной степени помешать твоему выздоровлению.

На губах Джарреда мелькнула слабая усмешка.

— Думаю, на какое-то время мы в безопасности.

В отличие от Келси Уилла не нужно было уговаривать — так же как перед тем Нола, он буквально засыпал Джарреда потоком новостей.

— Компания превратилась в сумасшедший дом. Везде царит хаос. Эх, хотел бы я, чтобы ты оказался там. Уж ты бы живо разобрался со всей этой галиматьей.

Затуманенное сознание Джарреда тщетно пыталось обнаружить в этом потоке слов хоть какие-то крупицы реальных сведений о том, что касалось его работы.

— А что все-таки случилось?

— Ты уверен, что и в самом деле хочешь об этом знать? То есть что твое состояние этому не помешает?

— Говори, Уилл. Я тебя слушаю.

— Ну и слава Богу! — с облегчением воскликнул тот. — Ты знаешь, я вот уже много дней ломаю над этим голову, но так и не решил, как же все-таки быть. — Сделав глубокий вдох, он постарался взять себя в руки. — Мы ведь так до сих пор и не знаем, кто же из наших сотрудников шпионит для них. Знаю, как тебе не хочется верить в то, что это Келси, но ведь у нее есть доступ к материалам, верно? И нужно смотреть правде в лицо, — пожал плечами Уилл, — у нее, ко всему прочему, есть и мотив. В конце концов, вряд ли можно надеяться, что она относится к тебе с симпатией, — с кривой усмешкой добавил Уилл.

Шпионит?!

В мозгу Джарреда вдруг будто что-то вспыхнуло, на него нахлынули воспоминания… Кто-то неизвестный — либо один из сотрудников “Брайант индастриз”, либо кто-нибудь из тех, кто так или иначе был связан с компанией, систематически снабжал основного конкурента Джарреда самой секретной информацией, касающейся основных направлений в работе фирмы. А главным конкурентом “Брайант индастриз” была компания “Таггарт инкорпорейтед”!

“Таггарт инкорпорейтед”, где под началом самого Тревора Таггарта работала Келси!

Джарред пристально всматривался в лицо своего сводного брата, пытаясь понять, догадывается ли тот о том, как он чувствует себя на самом деле.

— Ты можешь рассказать мне подробности?

— Э-э-э… видишь ли, меня просили этого не делать.

— Но ведь ты расскажешь мне, верно? Уилл неохотно кивнул.

— Наверное, мне не следовало бы этого делать, Джарред, ну да ладно. Думаю, и ты поступил бы точно так же, если бы оказался на моем месте.

— Что-то мне подсказывает, что это именно так, — сухо буркнул Джарред. Он уже успел сделать для себя некоторые выводы, и то, что он думал по этому поводу, ему очень не нравилось.

— Ладно, давай начнем с “Таггарт инкорпорейтед”. Надеюсь, ты их помнишь? — Заметив, как брови Джарреда сошлись на переносице, Уилл сделал нетерпеливый жест. — Слушай, давай обойдемся без вопросов, хорошо? Думаю, будет лучше, если я начну с самого начала, а ты, если вдруг вспомнишь что-нибудь или захочешь, чтобы я остановился и объяснил что-то поподробнее, просто дашь мне знать, идет?

— Согласен.

— А если устанешь, не стесняйся, ладно? Я могу прийти еще раз завтра, после обеда. Утром у меня назначена парочка деловых встреч — с городской администрацией Сиэтла. Нужно утрясти несколько вопросов, связанных с задержкой в работе. Но я рассчитываю улизнуть оттуда пораньше и попрошу Сару заняться остальным.

— Сару?..

— Ну да, Сару Аккерман. — Лицо Уилла потемнело. — Неужели ты забыл и ее? А ведь она работает на компанию чертову пропасть лет. Пришла на работу еще до того, как ты женился.

— Не помню, — совершенно искренне ответил Джарред.

— Зато она хорошо все помнит, можешь мне поверить. — Сцепив руки и хрустя пальцами, Уилл заметался по палате, оставив Джарреда ломать голову над этой таинственной фразой. Так ничего и не поняв, он решил подумать об этом позже, — Как бы там ни было, самая большая наша проблема — это отдел разработок. При этом, учти, Таггарту каждый раз удается выхватить у нас из-под носа самый лакомый кусок, а мы так и не можем вычислить, кто же снабжает его информацией. Ты никогда не хотел верить, что это Келси, однако, согласись, в этом есть определенная логика. Ну, ладно, ладно, молчу. Во всяком случае, — Уилл примирительным жестом вскинул руки, — мне бы очень не хотелось говорить с тобой на эту тему, тем более сейчас. Ты же знаешь, как я всегда относился к Келси. Но тут уж ничего не поделаешь. Так или иначе, но мы должны прекратить утечку информации и выяснить, кто шпион. А все остальные дела могут подождать до тех пор, пока тебе не станет лучше.

— Вижу, тебе не нравится Келси… — Уилл тяжело вздохнул.

— Не то чтобы не нравится… Видишь ли, просто я ей не доверяю. А это не одно и то же.

— Но она моя жена.

Уилл посмотрел на Джарреда с жалостью.

— Ну, знаешь ли, в этом можешь винить только самого себя, старина. Эта чертовка мигом тебя окрутила. Ты ведь совсем помешался на ней, верно? А теперь приходится расплачиваться, тут уж ничего не поделаешь!

Джарред молча переваривал информацию. “Забавно”, — внезапно подумал он. Он практически ничего не помнил из своего прошлого, однако интуиция ясно подсказывала ему, что он может доверять Келси. Только Келси и никому больше. И тем не менее Уилл до хрипоты твердит, что она, дескать, шпионит для Таггарта. Но хотя Джарред хорошо помнил, что Келси работала на Тревора Таггарта бог знает сколько лет, представить ее в роли этакой Маты Хари он не мог, хоть убей! Что-то подсказывало ему, что не в ее характере хитрить и изворачиваться.

— А почему я вдруг сказался на борту самолета, да еще с Ченсом Роуденом?

Уилл вздрогнул.

— Кто тебе сказал? — Повисло молчание. — Келси, наверное?

— А ты знал об этом?

— Нет. А хотел бы знать, черт побери. Это здорово могло бы нам помочь!

— Приходил детектив из полиции, сказал, что хочет побеседовать со мной, но доктор запретил.

Уилл понимающе кивнул:

— Детектив Ньюкасл. Знаю. Он разговаривал и со мной, но я сказал, что и сам чуть не сломал себе голову, пытаясь понять, на кой черт тебе приспичило подниматься в воздух, да еще в компании Ченса Роудена. С ума сойти — с Роуденом! Мы все просто сгораем от нетерпения услышать, как ты это объяснишь. — Взгляд Уилла жадно прилип к лицу Джарреда. — Неужели ты и в самом деле ничего не помнишь?!

… должен вспомнить… должен прийти в себя… О Боже милостивый, что, если этого не случится?!

… Забудь об этом. На такое счастье и надеяться глупо…

Джарред молча посмотрел ему в глаза. Тяжело вздохнув, Уилл покачал головой и рассеянным жестом взъерошил волосы. На какое-то мгновение в мозгу Джарреда вспыхнула Уверенность в том, что сводный брат испытывает нечто вроде облегчения, считая, что он потерял память. Но так ли это на самом деле? Этого Джарред не знал.

— Так что же, выходит, детектив считает, что авария вовсе не была несчастным случаем? — спросил он.

— Видел бы ты его! Сидит, сцепив зубы, с таким видом, словно скорее умрет, чем проболтается. Думаю, он и дома-то рта не раскрывает! Но, готов держать пари на что угодно, у него что-то на уме! Верно, дело все-таки нечисто, иначе для чего бы ему говорить с тобой, верно?

В его голосе не было угрозы, скорее это была досада человека, у которого понапрасну отнимают время. Джарред немного расслабился. Может, его страхи ни на чем не основаны?

И вдруг ему на память пришло одно из его же собственных правил: никогда никому не доверяй. Особенно членам собственной семьи…

“Какой же ты все-таки циничный сукин сын! ” — подумал он о себе. В эту минуту Джарред ненавидел себя. Вернее, то в себе, что упорно твердило ему, что он в опасности.

— Ладно, будем надеяться, что ты скоро поправишься, — бросил Уилл, заставив себя улыбнуться брату. — Когда мы услышали о том, что произошло… ну, в общем, можешь себе представить, что мы пережили. Сара едва не грохнулась в обморок, а ты ведь сам знаешь, что это на нее не похоже.