Четвероевангелие

Он должен туда явиться в величии и славе Своей (Толк. Евангелие Еп. Михаила). В ответ на это Господь объясняет братьям, что появление в Иерусалиме для Него имеет не то значение, как для всех, и в том числе для братьев Его. Братья Его не будут видеть там к себе ненависти, потому что они свои. Христос же будет встречен там враждебно, как обличитель злых дел мира. Поэтому они всегда могут идти туда, а Он не всегда, а лишь тогда, когда наступит определенный свыше час Его страданий за мир. Отпустив братьев, Господь остался в Галилее, имея в виду придти на праздник тайно, в сопровождении лишь доверенных Своих учеников.

Самаряне не принимают Христа
(Луки 9:51-56).

      Господь уже известен был в Самарии, но такова вражда была между Иудеями и Самарянами, что Он не надеялся на ласковый прием и послал перед собой несколько учеников Своих, чтобы предрасположить Самарян. Неизвестно, в какое из селений самарянских пришли посланные Господом вестники, но можно полагать, что, вероятно, оно находилось на севере Самарии, ближе к Галилее, в расстоянии дневного пути от нее, где естественно предполагался ночлег. Так как Господь сам «имел вид путешествующего в Иерусалим», то самаряне не приняли Его, очевидно, по глубокой ненависти их к иудеям. Иаков и Иоанн, которых Господь наименовал «сынами громовыми»(Марк. 3:17), по их духовной силе и энергии и по стремительным и сильным порывам, воспылали ревностью за оскорбленную честь своего Учителя. Вспомнив, как поступил Илья пророк с посланными взять его, поразив их огнем с неба (4 Цар. 1:9-12), они спросили своего Учителя, не хочет ли Он, чтобы по их слову огонь с неба истребил и этих Самарян? Они совершали уже, по велению Господа, многие чудеса, когда ходили с проповедью по Иудее, а потому не считали для себя невозможным сотворить и это чудо, если угодно будет их всемогущему Учителю. На это Господь сказал им, что они не знают, какого они духа: дух Нового Завета не таков, как дух закона ветхого — там дух строгости и кары, здесь дух любви и милости, так как и цель пришествия Сына Человеческого не губить, но спасать (ср. Матф. 18:11). Кроме того, Господь, очевидно, хотел указать на то, что в данном случае в Апостолах действует не столько любовь к Нему, сколько неприязнь к Самарянам, а этот старый дух неприязни к людям служителям Нового Завета необходимо оставить. Встретив такой прием, Господь, вероятно, возвратился в Галилею и пошел в Иудею другим путем, которым обычно ходили евреи, через заиорданскую область Перею. Из последующих описаний св. Луки видно, что Господь был еще в Галилее и в Перее и только значительно позже пошел в Иудею.

Послание на проповедь 70 учеников
(Луки 10:1-16).

      Около этого времени, т. е. когда Господь решил отправиться в Иудею с тем, чтобы навсегда уже оставить Галилею, так как приблизился час Его крестных страданий, Он избрал и других 70 учеников, сверх избранных Им прежде 12-ти, и послал их по два, чтобы в глазах людей сильнее было их свидетельство о Христе, во все те места, куда Он Сам предполагал идти, чтобы они приготовили людей к Его приходу. Число 70 было в почете у иудеев, как и числа 40 и 7. Синедрион состоял из 70 членов. Имена всех этих 70-ти учеников с точностью не известны. «Жатвы много, а делателей мало» — Самария и Иудея еще мало оглашались проповедью Христовою, а между тем там много было душ, созревших, подобно спелым колосьям для житницы Христа, для Его Церкви. Наставления 70-ти ученикам напоминают далее во многом наставления, данные прежде 12-ти Апостолам, о коих повествует св. Матфей в 10-й главе своего Евангелия. Повторяется запрещение приветствовать встречающихся на пути.
      Это запрещение объясняется тем, что у восточных народов приветствие не выражалось, как у нас лишь легким поклоном или пожатием руки, но поклонами земными, объятиями, целованием и выражением при этом ряда разных благожеланий, что требовало довольно много времени. Этим запрещением Господь хотел внушить ученикам Своим, с какой поспешностью должны они обходить города и веси. Точно такое же наставление дал в свое время пророк Елисей ученику своему Гиезию, когда посылал его с жезлом своим воскресить сына вдовицы (4 Цар. 4:29). Под «сыном мира»разумеется мирный человек, готовый в сердце своем принять тот мир, которым будут приветствовать его вестники мира ученики Господни. Повелевая питаться тем, что предлагают, Господь предписывает ученикам приличествующую им нетребовательность и невзыскательность, а также отстраняет ту брезгливость, с какой иудеи относились к Самарянам, недостойную проповедников мира и любви. Заканчивает Свои наставления Господь угрозами кары Божией городам, в которых были явлены силы Его, но которые не покаялись, и указывает, какое большое значение для всех должна иметь проповедь Его учеников: отвергающий их отвергает Его Самого, а отвергающийся Его отвергается Пославшего Его, т. е. Бога-Отца.

Господь на празднике Кущей
(Иоан. 7:10-53).

      Отпустив братьев в Иерусалим на праздник Кущей, Господь несколько позже и Сам пришел туда, но «как бы тайно», т. е. не торжественно, как перед последней Пасхой, когда Он шел на Свои страдания, не сопровождаемый толпами народа, обыкновенно следовавшими за Ним, а тихо и незаметно. «Какая печальная постепенность в явлениях Господа в Иерусалим», отмечает толкователь Евангелия Еп. Михаил, «вынужденная, конечно, не Его действиями, а более и более усиливающейся враждою врагов Его. В первую Пасху Он торжественно является в храм, как Сын Божий Мессия, со властью (Иоан. 2 гл.); на второй (гл. 5) Он является, как путешественник, но Его действия и речи возбуждают злобу против Него и намерение довести Его до смерти, вследствие чего Он на следующий праздник Пасхи вовсе не идет в Иерусалим, а держится вдали от него года полтора, и после этого вынужден придти туда тайно?»
      Стихи 11-13 дают наглядное представление о том, что делалось в это время в Иерусалиме. Там все говорили о Христе. Видно, что враги Его имели бдительное наблюдение за Ним, следили за Ним и Его действиями, на что указывает вопрос: «Где Он?»Среди народа было много толков о Нем самого противоположного характера, но все говорили тайком, «боясь Иудеев», под которыми Еванг. Иоанн подразумевает обыкновенно враждебную Господу партию иудейских начальников с членами синедриона и фарисеями во главе. Св. Златоуст и бл. Феофилакт полагают, что доброе о Христе говорил вообще народ, а враждебное — начальники: «Начальники говорили, что Он обольщает народ, а народ говорил, что Он добр». Это видно из того, что начальники выделяют себя из народа, говоря, что «Он обольщает народ». Уже в половине праздника, т. е., видимо, на четвертый день его, Господь вошел в храм и учил, т. е., вероятно, изъяснял Писания, как то было в обычае у евреев.
      Зная, что Господь не учился ни у кого из более или менее знаменитых раввинов в школе, иудеи удивлялись знанию Писаний, которые Он обнаруживал. Характерно, что они глухи были к содержанию Его учения, а обратили внимание только на то, что Он не учился. Это указывает на их презрение и враждебность к Господу. Иисус тотчас разъяснил их недоумение: «Мое учение не Мое, но пославшего Меня». Этим Господь как бы сказал им: «Я не прошел школы ваших раввинов, но у Меня есть Учитель совершенный, это — Отец Небесный, пославший Меня». Средство удостовериться в божественном происхождении этого учения — это решение человека «творить волю Божию». Кто решится творить волю Божию, тот по внутреннему чувству удостоверится, что это учение от Бога. Под «волею Божией» здесь надо понимать весь нравственный закон Божий: как закон совести, так и ветхозаветный закон. Кто захочет идти путем нравственного совершенства, исполняя этот закон, тот внутренним чувством поймет, что учение Христово есть учение Божественное. Господь и подчеркивает это, говоря, что Он проповедует, ища славы Пославшего Его, а не ищет славы для Себя, как проповедующий Свое собственное учение. Имея в виду иудейских начальников, Господь говорит далее, что они ищут убить Его за нарушение закона, которого сами не соблюдают.
      Народ, не знавший еще о замыслах своих начальников на убийство Иисуса, и принимая последние слова на свой счет, обиделся, и из среды его послышались голоса: «Кто ищет убить Тебя?»не злой ли дух внушает Тебе такие мысли? «Не бес ли в Тебе?»Из дальнейшей речи Господа видно, что исцеление расслабленного, совершенное Им в субботу, все еще продолжало быть предметом толков, и притом именно вследствие несогласия его с преувеличенным почитанием субботы. Господь и указывает на то, что добрые дела можно делать в субботу, так как, напр., и обрезание зачастую совершается в субботу, чтобы не нарушать закон Моисеев об обрезании младенцев в 8-й день по рождению. После этого не следует удивляться, что Он всего человека сделал здоровым в субботу. Закончил Господь Свою речь призывом судить о законе не по букве его, не по внешности, но по духу его, дабы суд мог считаться праведным. «Моисея, нарушающего субботу обрезанием, вы освобождаете от порицания, а Меня, нарушившего субботу через благодеяние человеку, вы осуждаете»так прекрасно поясняет это бл. Феофилакт. «Если бы вы судили о Моем действии исцеления не с формальной точки зрения, а с нравственной, то вы не осудили бы Меня; тогда ваш суд был бы праведный, а не лицеприятный», как бы так возражает иудеям Христос» (Еп. Михаил).
      Эта сильная речь Господа произвела особенное впечатление на Иерусалимлян, знавших о замыслах врагов Господа; поэтому им кажется странным, что ищущие смерти Его позволяют Ему так свободно говорить, не оспаривая Его. Не зная, как объяснить это, они высказывают мысль, не удостоверились ли их начальники, что «Он подлинно Христос». Но тотчас же они высказали и сомнения. По учению раввинов, Мессия должен был родиться в Вифлееме, потом незаметно должен был исчезнуть и затем вновь появиться, но так, что никто не будет знать, откуда и как. На толки иерусалимлян, что Он не может быть Мессией-Христом, так как они знают, откуда Он, Господь, возвысив свой голос, с особой торжественностью ответил, что хотя они и говорят, что знают Его, но это знание их неправильное. «Предполагая, что знаете Меня, вы говорите, что Я пришел Сам от Себя, т. е. самозванный мессия; но Я пришел не Сам от Себя, а являюсь истинным посланником Того, Кого вы не знаете, Бога». Эти слова показались особенно обидными гордым фарисеям, и «они искали схватить Его»,  но так как «еще не пришел час Его», т. е. час предстоящих Ему страданий, то эта попытка не удалась: «никто не наложил на Него руки», вероятно потому, что враги Его боялись еще народа, расположенного ко Христу, а отчасти, может быть, и потому, что совесть их не дошла еще до крайнего помрачения, как впоследствии. Многие же из народа уверовали в Него, как в Мессию, причем справедливо рассуждали, как бы возражая врагам Господа: «Когда придет Христос, неужели сотворит больше знамений, нежели сколько Сей сотворил», т. е., иными словами, хотели сказать, что знамения, или чудеса, совершенные Иисусом, достаточно сильно свидетельствуют о Нем, как о Мессии.
      Услышав такие толки в народе, фарисеи, устроив совещание с первосвященниками, решили не откладывать осуществление своих замыслов и послали служителей схватить Господа. Ответствуя на этот замысел фарисеев схватить и убить Его, Иисус сказал: «Еще не долго быть Мне с вами, и пойду к Пославшему Меня» — это возбудило в Нем мысль о скоро предстоящей смерти, и Он увещевает Иудеев пользоваться временем его пребывания с ним, чтобы учиться у Него. Дальнейшие слова Господа имеют такой смысл: «Теперь вы гоните и преследуете Меня, но настанет время, когда вы будете искать Меня, как всесильного чудотворца, могущего избавить вас от бед, но будет уже поздно». Но жестоковыйные иудеи не вразумились этими словами Господа, а еще стали насмехаться: «Куда это Он хочет идти? Не к иудеям ли, живущим в языческих странах («Рассеяние Эллинское»), чтобы проповедовать там и язычникам (под «Эллинами» обычно подразумевались все вообще язычники)». Здесь невольное пророчество о будущем научении язычников Христовой вере.
       «В последний же великий день праздника», т. е. в восьмой день, который причислялся, на основании Лев. 23:36, к семидневному празднику Кущей и праздновался с особенно большой торжественностью, «стоял Иисус и возгласил, говоря: кто жаждет, иди ко Мне и пей». В этих словах и дальнейших Господь воспользовался обрядами, совершавшимися в дни праздника Кущей: по окончании утренней жертвы в храме, народ с очередным священником шел к священному колодцу Силоамскому, где священник наполнял золотой сосуд водой; при радостных кликах народа и под звуки труб и кимвалов он нес его в храм и здесь выливал из сосуда воду на жертвенник всесожжения, совершая таким образом «жертву возлияния», которая должна была напоминать изведение Моисеем воды из скалы во время странствования евреев по пустыне. В это время народ пел под музыку слова пр. Исайи 12:3, относящиеся к Мессии. Господь Иисус Христос сравнивает Себя со скалой, источившей воду в пустыне для жаждущего народа, указывая на Себя, как на Источник благости, прообразом которого была та скала. При этом Он указывает, что верующий в Него сам станет источником благодати, которая будет утолять духовную жажду всех, ищущих спасения. Евангелист от себя поясняет, что Господь имеет здесь в виду благодать Святого Духа, которая должна была быть ниспослана людям после прославления, т. е. после воскресения и вознесения Христова.
      Эта речь Господа взволновала толпу: многие из народа решительно встали на сторону Господа, признавая в нем «пророка», а некоторые даже прямо говорили: «Это Христос». Фарисеи же начали внушать народу, не знавшему о рождении Господа Иисуса Христа в Вифлееме, что он не может быть Мессией: «Разве из Галилеи Иисус придет?»и вызвали распрю о Нем. Желая исполнить приказание начальства, служители синедриона пытались схватить Иисуса, но каждый раз руки у них опускались: они не осмеливались этого сделать: совесть по-видимому, подсказывала, что грех тронуть такого Человека. В таком настроении они возвратились к пославшим их, исповедали перед ними, что сила слова Господа была столь могуча и неотразима, что они не могли исполнить данного им поручения. Ответ служителей произвел на членов синедриона самое раздражающее впечатление: «Неужели вы прельстились?»Служителям, происходившим из простого народа, они противопоставляют то, что никто из «начальников»или «фарисеев»не уверовал во Христа. «Но народ невежда в законе, проклят он», —это выражение безумной ярости иудейских начальников против простых людей, уверовавших во Христа. Эту веру они пытаются дискредитировать, объясняя ее «неведением закона». Но тут выступил Никодим, сам фарисей и член синедриона, решившийся мужественно указать им, что они сами забывают закон: «Судит ли закон наш человека, если прежде не выслушают его и не узнают, что он делает?»Закон в кн. Исх. 23:1 и Вт. 1:16 требует не принимать пустых слухов, а исследовать дело того, кто обвиняется. Это вызвало лишь раздражение: «и ты не из Галилеи ли?»т. е. только Галилеянин может рассуждать так. Они не заметили, что лгут на историю, ибо, напр., пророк Иона был из Галилеи.

Суд над прелюбодейцей
(Иоан. 8:1-11).

      Об этом повествует только один св. Евангелист Иоанн. Проведя ночь в молитве на горе Елеонской, находившейся к востоку от Иерусалима, за потоком Кедронским, куда Господь часто удалялся на ночь при Своих посещениях Иерусалима, утром Он опять пришел в храм и учил народ. Книжники и фарисеи, желая найти повод «к обвинению Его», привели к Нему женщину, застигнутую в грехе прелюбодеяния, и «искушая Его», сказали Ему: «Учитель, эта женщина взята в прелюбодеянии. А Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь?»Если бы Господь сказал: «побейте ее камнями», то они обвинили бы Его перед римскими властями, ибо, от синедриона отнято было право произносить смертные приговоры, а тем более — приводить их в исполнение. Если бы Господь сказал «отпустите ее», они обвинили бы Его перед народом, как нарушителя закона Моисеева. Наклонившись низко, Господь писал перстом на земле, «не обращая на них внимания».
      Что он писал, Евангелист не говорит и напрасны всякие догадки об этом. Самая распространенная из таких догадок та, что Господь писал ответ, данный спрашивавшим, и названия грехов, в которых они сами повинны. Так как они продолжали настойчиво добиваться ответа, то Господь, подняв голову, сказал им: «Кто из вас без греха, первый брось на нее камень». Слова Господа произвели потрясающее действие на не совсем уснувшую совесть фарисеев. Вспомнив каждый свои собственные грехи, по-видимому, однородные с грехом этой женщины, они, обличаемые совестью, стали уходить один за другим, пока Иисус не остался наедине с женщиной. Таким образом, Господь, как мы видим, в ответ на коварство фарисеев, премудро перенес вопрос осуждения этой женщины из области отвлеченно-юридической в область нравственную, и тем поставил самих обвинителей в положение обвиняемых перед их совестью.
      Так поступил Господь потому, что фарисеи, приведшие женщину, не составляли собой законного суда, могшего приговорить ее к какому-либо наказанию за ее преступление. Они привели грешницу к Иисусу с недобрыми чувствами, выставив ее на позор, злословя и осуждая ее, с забвением при этом своих собственных грехов, в чем и обличил их Господь.
      Характерно, что женщина не ушла, воспользовавшись благоприятной возможностью поскорее скрыться. Очевидно, и в ней заговорила совесть и покаянные чувства. Этим можно объяснить то, что сказал ей Господь «и Я не осуждаю тебя: иди и впредь не греши». В этих словах, конечно, нельзя видеть неосуждение греха. Господь пришел не осуждать, но взыскать и спасти погибших (Матф. 18:11; Лук. 7:48; Иоан. 3:17; 12:47): Он осуждает поэтому грех, но не грешников, желая расположить их к покаянию. Поэтому слова Его, обращенные к грешнице, имеют такой смысл: «И Я не наказываю тебя за твой грех, но хочу, чтобы ты покаялась: иди, и впредь не греши» — вся сила в этих последних словах. Это евангельское место учит нас избегать греха осуждения ближнего, предлагая нам, вместо того, осуждать самих себя за свои собственные грехи и каяться в них.

Беседа с иудеями в храме
(Иоан. 8:12-59).

      В этой беседе, происходившей, видимо, также на другой день после окончания праздника Кущей, Господь применил к Себе другой образ из истории странствования евреев по пустыне — образ огненного столпа, чудесно освещавшего путь евреям ночью. В этом столпе был Ангел Иеговы, в котором св. отцы видят второе лицо Пресвятой Троицы. Господь и начинает эту беседу словами: «Я свет миру». Как в Ветхом завете огненный столп указывал евреям путь из Египта к лучшей жизни в земле Обетованной, так Христос в Новом завете указывает уже не одним евреям, а всему человечеству путь из области греха к вечной блаженной жизни. Фарисеи, опираясь на общепринятое правило, по которому никто не может быть свидетелем в своем собственном деле, возразили Ему, что такое Его свидетельство о Себе Самом не может быть признано истинным. На это Господь с особою силою сказал, что это человеческое суждение не может быть к Нему применимо, что о Нем нельзя «судить по плоти», как это делают фарисеи, считающие Его простым человеком. «Я знаю откуда пришел и куда иду» — эти слова по толкованию св. Златоуста значат то же, что «Я знаю, что я — Сын Божий, а не простой человек». В этом сознании Господом Своего происхождения от Бога Отца полное подтверждение достоверности Его свидетельства о Себе, а вместе с тем и невозможности самообмана. К тому же, добавляет Господь, «свидетельство Мое истинно и с формальной стороны, потому что не только Я Сам свидетельствую о Себе, «свидетельствует о Мне Отец, пославший Меня.»
      Слыша уже много раз речь Господа Иисуса Христа об Отце, пославшем Его, они, притворяясь непонимающими, насмешливо, кощунственно задают Ему вопрос: «Где Твой Отец?»На это Господь отвечает им, что они не знают Отца потому, что не хотят знать Сына. Здесь прикровенное указание на единосущие Бога Сына с Богом Отцом, на то, что Отец открыл Себя людям в Сыне. Евангелист отмечает, что это сказано было Господом «у сокровищницы», которая находилась, как известно, вблизи залы заседаний синедриона, враждебного Господу, и хотя Он, так сказать, перед глазами и ушами синедриона засвидетельствовал Свое мессианское достоинство, «никто не взял Его», ибо не наступил еще час Его страданий: иными словами, люди не имели сами над Ним власти. Враждебное настроение слушателей вновь привело Господа к мысли о скоро предстоящих Ему страданиях, и Он вновь повторяет им о безвыходном положении, в каком они окажутся после Его ухода, если не уверуют в Него, как в Мессию (ст. 21): «Куда Я иду, туда вы не можете придти». Эти слова снова раздражили их и вызвали насмешку: «неужели Он убьет Сам Себя», то есть не замышляет ли Он самоубийства? Не отвечая на грубую насмешку, Господь указывает им на их нравственный характер, побуждаемые которым они доходят до подобного глумления на Ним: «Вы от нижних…», то есть вы потеряли способность понимать Божественное, небесное; обо всем судите по человечеству, руководясь своими земными греховными понятиями, а потому, если не уверуете в Меня («что это Я» — подразумевается Мессия), «умрете во грехах ваших». Господь ни разу не назвал Себя Мессией, но Он так прозрачно, так понятно высказывал это другими словами, что фарисеи, конечно, должны были понять это. Они, однако, притворились непонимающими, так как им не хотелось слышать от Него это имя, и потому спрашивают Его: «кто же Ты?»
      Но и на этот вопрос Господь не дал им ожидаемого ими прямого ответа. Ответ Господа переведен на церк.-славянский язык слишком буквально («tin arh in» — «начаток») — в чем вообще особенность церковнославянского перевода из-за боязни погрешить неточностью передачи греческого текста, — вследствие чего не отвечает заключающейся в нем мысли; русский перевод — «от начала Сущий» — тоже неправилен. Смысл ответа Господа, как его понимали еще древние толкователи, таков: «Я То, что вам говорил о Себе из начала» или: «С самого начала не называю ли Я Себя Сыном Божиим? Таков Я и есть». Продолжая дальше свою речь о печальном нравственном состоянии еврейского народа, Господь объясняет, что Он должен это делать, поскольку Пославший Его есть самая истина, и Он должен свидетельствовать истину, слышанную от Него. Слушатели опять не поняли, что Он говорил им об Отце. Посему далее Господь говорит им о том времени, когда они вынужденно узнают истину Его учения о Самом Себе и о Пославшем Его Отце: это будет тогда, когда они вознесут Его на крест, ибо крестная смерть послужила началом прославления Сына Божия и привлекла к Нему всех: последовавшие затем события, как воскресение Христово, вознесение Его на небо, ниспослание Св. Духа Апостолам — все это засвидетельствовало истину Христова учения и Его Божественное посланничество.
      Слова эти произвели сильное впечатление на слушателей, так что «многие уверовали в Него», видимо, даже из числа враждебно настроенных к Нему иудеев. К этим уверовавшим в Него иудеям Господь и обратил Свою дальнейшую речь. Он научает их, как им сделаться и пребыть истинными учениками Его. Для этого они должны «пребыть в слове Его»:тогда только они познают истину, а истина даст им свободу от греха, в чем только и заключается истинная свобода. Среди слушателей заговорила тогда национальная гордость. «Мы семя Авраамово», а потомству Авраама обещано было Богом господство над миром и благословение через него мира (Быт. 12:7; 22:17), «и не были рабами никому никогда». При этом страстном болезненном крике обостренного национального самолюбия, они как бы забыли о своем Египетском рабстве, о Вавилонском и настоящем Римском.
      Господь отвечает на это, что Он говорит здесь о другом виде рабства — о рабстве духовном, в котором находится каждый, кто творит грех: «всякий, делающий грех, есть раб греха». Преданный же греху не может оставаться в Царстве Мессии, где должна быть полная духовная свобода и где все должны сознавать себя только детьми своего Небесного Отца. «Раб не пребывает в доме вечно», ибо господин, недовольный им, может продать его или отослать от себя: это положение раба противоположно положению сына, который, как наследник всего дома, не может быть продан или изгнан, а остается сыном навсегда. «Как творящие грех, вы — рабы греха, и можете получить истинную свободу и стать сынами Божиими только в том случае, если уверуете в Единородного Сына Божия, пребудете в слове Его, и Он освободит Вас от рабства греху». Далее Господь говорит им, что Он не отрицает их происхождения от Авраама, но не признает их истинными чадами Авраама по духу, ибо они ищут убить Его только потому, что «слово Его не вмещается в них»,  не нашло в их сердцах благоприятной для возрастания почвы.
      Так как Авраам ничего подобного не делал, то их отец не Авраам и не Бог, как они утверждают, а диавол, который был «человекоубийцей от начала», ибо внес в природу человека смертельную заразу греха. Говоря о диаволе, Господь поставлял в неразрывную связь то, что он исконный человекоубийца, с тем, что он — враг истины и «отец лжи». Соответственно с этим, говоря о Себе, Господь поставляет в такую же тесную связь то, что Он безгрешен и учит истине. Если иудеи не признают истинным его учение, то пусть докажут греховность Его жизни: «Кто из вас обличит Меня в неправде?»Если же никто не может обличить Господа в греховной жизни, то надо вслед за святостью жизни признать, как неразлучную с ней, и Истину, проповедуемого Им учения. Своим неверием, по словам Господа, иудеи ясно доказывают, что они «не от Бога».
      Это вызвало у них яростное негодование: «Неправду ли мы говорим, что Ты самарянин и что бес в Тебе»,  ибо отрицать наше происхождение от Авраама могут только ненавидящие нас, иудеев, самаряне или одержимые бесом. Господь спокойно отклоняет это оскорбление и говорит, что подобными речами, которые представляются им речами бесноватого, Он только воздает честь Отцу Своему Небесному: Я говорю с вами так, потому что «чту Отца Моего»,  а вы бесчестите Того, Кто говорит вам истину от имени Отца. «Я не ищу Моей славы: есть Ищущий и Судящий» — это — Отец Небесный, Который подвергнет осуждению тех, которые отвергают Сына Его. Обращаясь далее к уверовавшим в Него, Господь говорит: «кто соблюдет слово Мое, тот не увидит смерти вовек», в смысле, конечно, — «получит жизнь вечную». Неверующие представились понявшими эти слова Господа в буквальном смысле — о естественной, телесной смерти, — ив этом нашли повод вновь обвинить Его в том, что Он бесноватый: «Неужели Ты больше отца нашего Авраама? Чем Ты Себя делаешь?»
      На это Господь отвечает, что Он не Сам Себя прославляет, но прославляется Отцом, Которого знает и слово Которого соблюдает, и далее показывает превосходство Свое на Авраамом. «Да», как бы так отвечает Господь иудеям: «Я — более отца вашего Авраама, ибо Я был предметом чаяний его при земной его жизни, и предметом радости его по смерти его — в раю»: «и увидел и возрадовался». Относя сказанное Господом о Аврааме к земной жизни, иудеи и тут находят несообразность с целью нанести новый укор Господу: «Тебе нет еще пятидесяти лет, — и Ты видел Авраама?»На этот укор Господь дает решительный ответ, смысл которого не мог уже быть непонятным даже и слепым в своей злобе фарисеям: «истинно, истинно говорю вам: прежде нежели был Авраам, Я есть»,  то есть «Я древнее самого Авраама, ибо Я — Вечный Бог».
      Так ясно учит здесь Господь о Своем Божестве! Это правильно поняли фарисеи, но вместо того, чтобы уверовать в Него, озлобились, увидев в Его словах лишь богохульство, и взяли камни, чтобы побить Его. Но Иисус, торжественно закончив Своё свидетельство о Себе, окруженный Своими учениками и народом, скрылся от них в массе народа, наполнявшей двор храма, и «прошед посреди них, пошел далее».

Исцеление слепорожденного
(Иоан. 9:1-41).

      Об этом великом чуде, совершенном, по-видимому, тут же в храме, сразу после беседы Господа с иудеями о Своем Божественном происхождении и достоинстве, повествует, и при том весьма обстоятельно, только один Евангелист Иоанн. Увидев слепого, просившего милостыню, о котором известно было, что он — слепой от рождения, ученики спросили Господа: «Кто согрешил, он или родители его, что родился он слепым?»Евреи верили, что все важнейшие несчастья случаются с людьми не иначе, как в наказание за их собственные грехи или грехи их родителей, дедов и прадедов. Это верование основывалось на законе Моисеевом, гласившем, что Бог наказывает детей за вину отцов до третьего и четвертого рода (Исх. 20:5), и на учении раввинов, утверждавших, что ребенок может согрешить еще в утробе матери, поскольку с самого зачатия своего он уже имеет ощущения добрые или злые. Отвечая на вопрос учеников, Господь показывает вместо причины цель, для которой этот человек родился слепым: «Не согрешили ни он, ни родители его»,  хотя, конечно, как люди, они не безгрешны вообще, «но это для того, чтобы на нем явились дела Божии», то есть, чтобы через его исцеление открылось, что Христос есть «Свет мира»,  что Он пришел в мир для просвещения человечества, пребывающего в слепоте духовной, образом которой является слепота телесная. «Мне должно делать дела Пославшего Меня, пока день»,  то есть пока Я еще нахожусь видимым для всех образом на земле, «ибо приходит ночь», то есть время Моего отшествия от мира, когда действие в мире Христа Спасителя, как чудотворца, не будет так очевидно для всех, как теперь.
       «Доколе Я в мире, Я свет миру» — хотя Христос всегда и был и будет Светом миру, но видимое Его действие на земле продолжается лишь в течение Его земной жизни, которая уже подходит к своему концу. Много чудес совершал Господь одним словом Своим, и иногда прибегал при этом к особенным предварительным действиям. Так и в этот раз «Он плюнул на землю, сделал брение из плюновения, и помазал брением глаза слепому.