Китай, Россия и Всечеловек

Без Искренности невозможны остальные четыре: Человечность, Справедливость, Благожелательность, Разумность. Искренности придают особое значение (начиная с Мэн-цзы ее обозначают иероглифом чэн): лишь искреннее сердце сообщается с Небом, сердце, утратившее Искренность, «механическое», приводит ко всеобщему Упадку. Как сказано в «Чжун-юн»: «Искренность – Путь Неба, стремление к Искренности – Путь Человека». Потому сердце (синь — душа, разум, центр сознания) должно быть очищено от всякой суеты, должно быть «пустотным», ибо через сердце сообщается человек с Небом и следует ему.[56] Через сердце, достигшее полноты, человек познает себя истинного. «Кто исчерпал свое сердце, тот познал свою изначальную природу (сын). Кто познал свою природу, тот познал Небо» (Мэн-цзы). Все идет своим чередом по кругу, не повторяясь, а восходя на следующий виток спирали.

У Пути есть высшая цель, наиболее емко это выражено в «Сицы-чжуань»: «Одно Инь, одно Ян и есть Дао. Следуя ему, идут к Добру (Шань). Осуществляя, проявляют изначальную природу (син)» (1, 5). Обычно переводят как «чередование» инь-ян. И действительно, по мере того как одно прибывает, другое убывает (как в природе: прилив-отлив, вдох-выдох). Все живое, пульсирует в естественном ритме, но сущность Пути в устремленности к Единому через завершенность единичного, к чему приводит правильное взаимодействие двух сторон Целого (скажем, когда инь и ян могут осуществить свое вселенское назначение, не уподобляясь, а дополняя друг друга, как в 11-й гексаграмме И цзина «Тай» – «Расцвет» всех сил).

Самосознание меняется к лучшему, восходит к духу (хуа шэнь). Само Дао ведет к совершенству, ибо ни над кем не властвует, никого не принуждает, как о том сказано у Лао-цзы: «Все взращивая, не становится их господином» (Дао дэ цзин, 34). «Дао скрыто, безымянно, но только оно ведет к Добру». И там же, в 41-м чжане: «Великий квадрат не имеет углов». Не оттого ли мудрецы странствовали вне квадрата: «Этот принцип, – писал Го Сян, – имеет свой предел, в котором внешнее и внутреннее сливаются воедино. Не бывало еще, чтобы тот, кто до конца странствовал вовне квадрата (то есть упорядоченного и, стало быть, ограниченного мира), не находился в сокровенном единстве с тем, что внутри него, и не бывало еще, чтобы пребывавший внутри в сокровенном единстве не странствовал бы вовне квадрата».[57]

Потому и называли достигшего свободы Триединым между Небом и Землей (тянь жэнь ди). Собственно, каждая гексаграмма И цзина для того и предназначена, чтобы человек понимал характер ситуации и вел себя сообразно, совершенствуя свой дух, одухотворял сущее. Умудренный опытом и знанием, очистив свое сердце, вернется к своей изначальной природе, гармоничной и светлой. В древнекитайском тексте «Го Юй» говорится: «Сами по себе небесные и земные ци нарушить порядка не могут. Если они преступили его, то только потому, что люди нарушили порядок. Когда ян сокрыто и не может проявиться, когда инь подавлено и рвется наружу, тогда происходят землетрясения… Потеряв свое место, ян стало на место инь, и течение рек не могло не нарушиться».[58] (Актуально, не правда ли: все в человеке, «мере вещей», – и созидательная сила, и разрушительная.)

О том же по-своему говорит русская философия: об «онтологически первичном» человеке, теурге. «Человек может и должен явиться действительным посредником между двумя мирами, той точкой, в которой оба мира реально соприкасаются… а без этого, без признания именно за человеком назначения утвердить царство свободы в царстве необходимости не может быть осмыслен процесс вселенского освобождения, ибо это освобождение совершается и должно совершаться через людей».[59] Недаром Бердяев любит ссылаться на немецкого мистика Якоба Беме, который более трех веков назад прозрел истину: «Бог должен стать человеком, человек – Богом, небо должно стать единым с землей, земля должна стать небом».[60] И хотя Россия не привержена ни квадрату, ни кругу, занимает срединное положение между Западом и Востоком, вера в человека объединяет ее с другими.

Наконец, я бы, возможно, не вернулась к этой теме, если бы не прочла о детях нового сознания, которых называют по-разному – «индиго», «кристаллические дети», но трудно сомневаться, что это вестники нового мира. Их величают иногда шестой расой, которая должна прийти на смену пятой, исчерпавшей свои возможности. Так же как на смену затянувшейся темной, воинственной эре Кали-юги должна прийти Сатья-юга, светлая эра Истины. По крайней мере, одна за другой появляются такие книги, как «Дети Будущего уже среди нас».

Эти дети обладают развитым умом и чутким сердцем, чувствительны к окружающей среде, которая может способствовать развитию их уникального дара, а может заглушить его. Просветленные дети болезненно реагируют на резкий цвет, звук, на острые углы, поэтому лучше отводить для школьных занятий, считает автор книги, круглое помещение. Это создает более мягкую, естественную обстановку. И парты стоит ставить по кругу. «Постарайтесь разрушить ощущение тотального единообразия и сделайте обстановку более индивидуальной». Пусть учитель стоит в центре круга. Такое расположение создает ощущение, что каждый ученик здесь одинаково важен. «Для нелинейного мыслителя расположение по кругу имеет свои преимущества… Детям можно сказать, что их парты, собранные в круг, – это часовой циферблат». Соответственно дети, мыслящие образами, ощущают себя соучастниками мировых пространственно-временных циклов.

Автор, знающий этих детей не понаслышке, уверен: если мы не будем сопротивляться неизбежной трансформации человеческого рода, научимся принимать эти изменения и позволим прорасти тем возможностям, которыми обладает творение, то обнаружим, что наш мир становится многообещающим. Дети Будущего «явят собой примеры великого существования и покажут на собственном примере, что было всегда и что может снова возникнуть в нашем мире если только мы откроем свои сердца и вспомним, что мы едины и существует только любовь».[61] Автор постоянно возвращается к этому, начиная с Предисловия: «Любовь – это голос новых детей». И приводит стихотворение четырехлетнего Николаса, записанное его другом:

Любовь ДВИЖЕТ мною

Любовь прекрасна…

Она несет меня!

Живет внутри меня,

И потому я жив,

Моя суть едина.[62]

Я не случайно выделила слова «что было всегда и что может снова возникнуть». Может возникнуть, а может и нет – зависит от человека. Само сознание вездесуще, преодолевает пределы окружающей реальности и приносит подсознательную информацию о прошлом, настоящем и будущем. Но поскольку «мы учились думать и общаться логически, память о чистом сознании в ходе эволюционного процесса ухудшилась. Эволюция закрыла перед нами двери, позволявшие воспринимать иные, высшие реальности» (с. 36). (Доступна была лишь эволюция по горизонтали, на земном уровне.)

Хотя эти двери открываются вновь, замечает автор, имея в виду детей нового сознания, что-то неладное творится в мире. Такое впечатление, что он готовится к последнему прыжку. Но куда? И что его ждет там, куда он прыгнет по собственной воле, если можно о ней еще говорить? Свобода выбора – что тут поделаешь! Но не перепутал ли он дорогу (как с бабочкой Брэдбери)? Туда ли он шел, превозмогая себя, и вдруг отпустил вожжи? Сам собой не управляет, хотя уверен в обратном, принимая за свободу вседозволенность, потакание собственным слабостям.

На эти мысли меня навела грустная статья Н. С. Курека «Звероподобное поведение. Линии Аристотеля и Фрейда».[63] Оказывается, звериное начало заложено в каждом человеке, а не только в страдающих психическими заболеваниями. И хотя в настоящее время теория вырождения признана несостоятельной, замечает автор, на практике «идея зверя в человеке по-прежнему востребована в культуре, искусстве, массовом сознании, СМИ». И с ним трудно не согласиться. «Каков человек, таков и мир» – по Гегелю. Но таково ли назначение человека, не изменил ли он себе? За изменой следует расплата.

Все религии говорят об одном: добро имманентно миру, зло творится неразумными людьми. Оно вторично и, как все вторичное, должно исчезнуть по мере становления Человека, приобщения души к Духу. Звериное начало порождалось звериными привычками в процессе кровопролитных войн. Говоря словами Конфуция: «Все близки по природе, различаются по привычкам». Природа человека изначально добра; злой ее делают «мелкие люди» (сяожэнь), которые ради выгоды готовы на все.

Другое дело, почему человек предпочел таких философов, как Ницше. Не он ли проповедовал словами Заратустры: «„Человек должен становится все лучше и злее“ – так учу я. Самое злое нужно для блага сверхчеловека». Дорого обошлась идея сверхчеловека, когда помутившийся разум поспешил применить ее в действии. Сам философ не мог не видеть, что происходит с людьми: «Эти носители гнетущих и вожделеющих к отмщению инстинктов, отпрыски всего европейского и неевропейского рабства… – представляют движение человечества вспять» («К генеалогии морали»). Нужно было достичь высокой степени отчаяния, чтобы способствовать движению вспять, в рабскую неволю, уподобляя человека домашним животным. Человека, рожденного свободным и утратившего свою свободу вместе с человеческим достоинстовом.

В каком-то смысле не меньший грех взял на душу известный психиатр Зигмунд Фрейд, приписав людям звероподобное поведение на ранних стадиях онтогенеза и филогенеза. И уж совсем невозможна мысль о том, что первая стадия развития ребенка от рождения до года – «орально-каннибальная». Уж детей оставили бы в покое! Нет ничего чище на свете, чем грудной ребенок. Когда заглядываешь в его глаза, там, как в горном озере, отражаются небеса – все святое, светлое, сохраняющееся в человеческой памяти. Взрослея, под влиянием среды ребенок теряет свою незамутненность. И не в этом ли смысл призыва Господа: «Будьте как дети!», чтобы вернулся человек к своей порвозданной чистоте. И не напоминал ли Лао-цзы, что у новорожденного «совершенное Дэ»? Потому «ядовитые насекомые и змеи его не ужалят; свирепые звери не растерзают; хищные птицы не заклюют. Кости мягкие, мышцы слабые… Но он пребывает в совершенной Гармонии» (Дао дэ цзин, 55). Или: «Когда храбрый не кичится, а сохраняет скромность, он подобен горному ручью в своей стране. Его не покидает Дэ Постоянства, он возвращается в состояние младенца» (Дао дэ цзин, 28).[64] Дэ Постоянства, или великое Свершение, подобно Великому Дао, невидимо истинному, от которого зависит одухотворение сущего. И не раз образ младенца служит для Лао-цзы примером совершенства, чистоты и незамутненности.

Но вернемся к Ницше. Известно, что он кончил безумием, не выдержав распада культуры, кричащей пошлости немецкого обывателя, превратившего жизнь в театр абсурда.[65] Но идея сверхчеловека продолжает разрушать человеческое в человеке. Расплата за антропоцентризм – произвольное смещение центра. В результате – «исчезает человек как целостное существо, как существо внутренно центрированное… Дробные и частичные элементы человека предъявляют права не только на автономию, но и на верховное значение в жизни», – подвел итог Николай Бердяев.

Еще одно искушение, последний соблазн – трансгуманизм. Дальше идти некуда! Получается, что человек – отработанный материал, настало время его заменить супермашиной. Средство и цель поменялись местами. Человек стал функцией. Новейшая технология для того и существует, по мнению трансгуманистов, чтобы создать искусственного человека. «Основанный на нанотехнологии новый синтез наук станет тем „канатом“, с помощью которого человечество сможет перебраться на эту новую землю», – говорят сторонники трансгуманизма.

Его противники отвечают: «Сама наука становится источником войны и не нуждается более в образе врага: она изобретает собственные цели». Цель эта – улучшить человека как биологический вид, только это будет уже не человек, а человекоподобная машина. Но еще даос Чжуан-цзы предрекал: «У того, кто применяет машину, дела идут механически. У кого дела идут механически, сердце становится механическим. У кого в груди механическое сердце, утрачивает целостность чистой простоты. Кто утратил целостность чистой простоты, тот не утвердится в жизни Разума. Кто не утвердился в жизни Разума, того не станет поддерживать Путь» (гл. 12 «Небо и Земля»). А буддисты говорят: нет разума без сострадания, то есть бездуховная, безнравственная жизнь неизбежно оборачивается утратой ума, отупением. И это всеобщий Закон: «Когда же душа уклоняется от любви, тогда помрачается ее умственный взор» (Иоанн Златоуст). И образ «каната» говорит сам за себя: право сильного влачить за собой слабых. Потому статья О. В. Летова и называется «Человек и „сверхчеловек“: этические аспекты трансгуманизма» (в том же номере журнала «Человек»).

Цель трансгуманистов – помочь человеку избавиться от «слепого» процесса эволюции, в основе которого лежит случайность. Но о какой эволюциии идет речь? Уже Лао-цзы говорил, что человеческий Путь, как правило, противоположен Небесному, но неизбежно к нему приближается, о чем я веду речь в статье «Эволюция к Духу (от горизонтали к вертикали)» (в том же номере журнала). Не читая до сих пор о трансгуманистах, я доказываю обратное, опираясь, в частности, на русскую философию. Лишний раз убеждаешься в правоте прорицателей: «На Западе душа убывает» – мысль К. С. Аксакова. Или уверение В. В. Розанова: «Все идеалы европейские во всем конечны – а без бесконечного человек существовать не может». Не потому ли, спрашивает Розанов, «Европа сразу и как-то бесконечно постарела; она вдруг осела, начала расти в землю»?

Примечания

1

Естественно, образ мышления не мог не сказаться на характере языка. По мнению японских ученых, для английского языка главное – обозначение части, для японского – целого. Японский язык рассматривает мир в его целостности, ему свойственны конкретность и эмоциональность; английскому языку свойственны расчленение мира и выделение индивидуального, эгоцентричного начала, абстрактность и логичность (см. В. М. Алпатов. Япония. Язык и культура. М., 2008, с. 51).

2

См. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. М., 1986.

3

Лауреат Нобелевской премии, один из основателей синергетики.

4

Там же, с. И, 47.

5

Освальд Шпенглер и Закат Европы. Н. А. Бердяев, Я. М. Букшпан, Ф. А. Степун, С. Л. Франк. М.: Книгоиздательство «Берег», 1922, с. 6–33.

6

Н. А. Бердяев. Предсмертные мысли Фауста // Там же, с. 72.

7

Может быть, потому эта проблема, над которой уже около трех тысячелетий ломали голову математики и геометры, оставалась неразрешенной, что ей не соответствовал метод: за исходное брали вторичное, квадрат, пытаясь уподобить ему круг путем дробления квадрата на многоугольники, то есть путем возрастающего множества. Можно через Одно понять всё, но не через всё Одно. (Не удивительно, что в 1882 году число п признали наконец «трансцендентным».)

8

Антология мировой философии. М., 1969, т. 1, с. 300.

9

Китайских мудрецов цит. по: Сочинения китайской классики: в 20 т. Токио, 1960-е годы (на китайском и японском языке).

10

Цит по: Фэн Ю-лань. Краткая история китайской философии. СПб., 1998, с. 242. Не могу не отметить неудачный, с моей точки зрения, перевод «у» как «отсутствие», «ю» как «присутствие», «наличие»; с таким же успехом можно назвать «у» «все-присутствием». Я перевожу «у» как «Небытие», «ю» как «Бытие», хотя приходится объяснять, что содержание этих понятий противоположно греческим. Возможно, целесообразнее оставлять китайские термины, для начала пояснив их смысл, как и делается дальше в упомянутой книге.

11

«Дао-нуль бродит в царстве Великого Нуля; гнездится в Пустоте. Дао – средина (точка) без измерений, без формы, без постоянств» (Алексеев В. М. Китайская поэма о поэте. Стансы Сыкун Ту (837–908). Петр., 1916, с. 455, 456). Ср. с Аристотелем: «Нелепо при этом считать пустотой точку: она должна быть местом, в котором имеется протяжение осязаемого тела» (Физика, 4, 7).

12

Эта потребность в пределе, опоре прошла через всю европейскую культуру и прозвучала в «Потерянном рае» Дж. Мильтона: «Законам покорясь, и обрела // Пределы – беспредельность». (Не оттого ли, что человек так и не обрел опору в себе?)

13

В «Дао и Логосе» я посвятила этому главу «Хаос у греков»: «Прежде всего во Вселенной Хаос зародился, а следом // Широкогрудая Гея» (Гесиод. Теогония, 116 120). Слово «хаос» от «хайно» – «разверзаюсь», некая бездна – «хасма», куда все исчезает и откуда все появляется.

14

Под стать реплике Бл. Августина: «Если бы Адам не отпал от Тебя, не излился бы из его чрева этот морской рассол, род человеческий, предельно любопытный, неистово надменный, неустойчиво шаткий» («Исповедь» Блаженного Августина, XIII, 20, 28). И его же: «Душа в своих грехах в гордой, извращенной и, так сказать, рабской свободе стремится уподобиться Богу. Так и прародителей наших оказалось возможным склонить на грех только словами: „будьте, как боги“» (О Троице, И, 5, 8).

15

«Ведь властвование и подчинение не только необходимы, но и полезны, и прямо от рождения некоторые существа различаются [в том отношении, что одни из них как бы предназначены] к подчинению, другие – к властвованию… Это общий закон природы, и, как таковому, ему подчинены одушевленные существа. Правда, и в предметах неодушевленных, например в музыкальной гармонии, можно подметить некий принцип властвования» (Аристотель. Политика, XI, 2).

16

Интересен взгляд индийского писателя Раджа Рао на сверхчеловека с точки зрения восточного Ничто: «Сверхчеловек – наш враг. Посмотри, что случилось в Индии. Шри Ауробиндо хотел улучшить адвайту Шри Шанкары, попытка улучшить цифровое положение ноля. Ноль образует все цифры, с ноля начинается все… Ноль безличен, в то время как один, два, три – все дуальны. Один всегда подразумевает многое, а ноль подразумевает Ничто» (Raja Rao. The Serpent and the Rope. L., 1960, p. 207).

17

Достоевский Ф. М. Собр. соч. М., 1984, т. 14, с. 290.

18

Отсюда молодежные бунты, осознание хрупкости жизни, движение хиппи. Василий Аксенов писал в «Асфальтовой оранжерее»: «Не пройдет и года, как „квадраты“ в полицейской форме будут избивать „неквадратный народ“ в Париже, Чикаго и в других странах мира» (на английском сленге слово «square» означает презрительную кличку для никчемного человека).

19

Соловьев В. С. София. М., 1996, с. 26.

20

Соловьев Вл. Красота в природе: Сочинения: в 2 т. М., 1988, т. 2, с. 361.

21

Эрн Вл. Борьба за Логос. М., 1911, с. 256, 260.

22

Бердяев Н. О рабстве и свободе человека. (Опыт персоналистической философии). Париж, 1939, с. 36, 110, 136.

23

Там же, с. 109.

24

Трубецкой Е. Н. Умозрение в красках. М., 1916, с. 52–53.

25

Трубецкой Е. Н. Трубецкой. Избранное. М., 1997, с. 168.

26

Флоренский П. А. Обратная перспектива. М., 1990, т. 2, с. 58.

27

См. публикации на тему «Метафизика „Черного квадрата“ К. Малевича» Е. В. Шахматовой и «Медитация на темы Малевича».

28

Из книги Ю. Б. Борева «Кризис человечества и пути выхода», СПб., 2002.

29

Флоренский П. А. У водоразделов мысли. М., 1990, т. 2, с. 30, 31.

30

Там же, с. 129.

31

Там же, с. 217.

32

Флоренский П. А. Пифагоровы числа // Труды по знаковым системам. Тарту, 1971, № 5, с. 504–505.

33

Гумбольдт В., фон. Избранные труды по языкознанию. М., 1984, с. 46–47.

34

Флоренский П. А. Обратная песпектива. М., 1990, т. 2, с. 83, 84.

35

См. ст. П. А. Флоренского «Точка» в неопубликованном при жизни «Словаре символов» (гений математической и философской мысли был расстрелян на Соловках в 1937 году).

36

Как пишет Ф. Степун: «Пифагорейское число, лежащее в основе всех вещей, не что иное, как мера и пропорция, как чувственная плоскость античной статуи… Пафос дали, пафос бесконечности абсолютно чужд аполлинической душе, потому античная математика никогда не могла бы принять концепции иррационального числа. Иррациональное число является расторжением связи между числом и телом и созданием связи между числом и бесконечностью» (Ф. А. Степун «Освальд Шпенглер и Закат Европы», в сборнике того же названия, М., 1922, с. 17).

37

Капра Ф. Дао физики. СПб., 1994, с. 201.

38

Соловьев В. С. Сочинения: В 2 т. М., 1989, т. 2, с. 220.

39

Флоренский П. А. Обратная перспектива, т. 2, с. 27.

40

См. Вернадский В. И. Размышления натуралиста. Научная мысль как планетное явление. М., 1977, кн. 2, с. 62, 64, 65.

41

У меня не случайно возник интерес к синергетике, он возник и благодаря научному обаянию С. П. Курдюмова, и благодаря близости синергетики духу восточных учений, о чем я писала в статье «Синергетика и Восток» (см. монографию: Синергетическая парадигма. Многообразие поисков и подходов. М., 2000).

42

См. Князева Е. Н., Курдюмов С. П. Основания синергетики. СПб.: Алетейя, 2002, с. 303.

43

Действительно, не в том смысле, как полагают философы постмодернизма, сравнивая свою методологию с «теорией хаоса», обосновывая тем, что «постмодернизм отличает многозначность, плюрализм, сомнение, отстраненность, ирония, коллажность… стремление к разрушению порядка» (см. статью К. X. Делокарова «Синергетика как вызов философии» // Синергетика, философия, культура. М., 2001, с. 27). Синергетика скорее альтернатива постмодернизма, она призвана упорядочить неупорядоченную смесь всего со всем – подобно Нусу Анаксагора, созидать Ноосферную Реальность.

44

«В символике геометрических форм Книги небу присвоена форма круга, а земле – квадрата. Пространственно небо мыслится куполообразным, а земля – „прямой“, плоской. Но, вступая во взаимодействие с небом, земля должна полностью приноровиться к нему, чтобы осуществить его импульсы» (Щуцкий Ю. К. Китайская классическая «Книга Перемен». М., 1960, с. 202). Схема гексаграмм И цзина, в порядке Фуси, представляет собой двойной круг, внутренний и внешний, – олицетворяя Великий Предел, в круг вписан квадрат из 64 гексаграмм. То есть круг объемлет квадрат, задает ему программу. Так же небесный алтарь имеет форму круга, а земной – квадрата; небесное дэ круглое, а земное – квадратное.

45

«Книга Перемен» и комментарий цит. по: Сочинения китайской классики, т. 1. Токио, 1966, с. 527.

46

Шэнь – духовная субстанция, заложенная в «изначальной энергии» (юань ци) и актуально в мировой «пневме» (ци)… Потенции мыслительной, познавательной и любой психической деятельности реализуются в движении «духовной пневмы» (шэнь ци)… В «Дао дэ цзине» дао объявлено одухотворяющим (шэнь). По «Чжуан-цзы», «духовной жизни» угрожает «механическое сердце» (цзи синь). (См. ст. о шэнь А. Г. Юркевича. «Китайская философия» // Энциклопедический словарь. М., 1994, с. 505–506).

47

Щуцкий Ю. К. Там же, с. 106.

48

Чжуан-цзы цит. по: Китайские мудрецы, т. 12. Токио, 1987, с. 60.

49

Щуцкий Ю. К. Там же, с. 142. (Надо думать, при вращении квадрата вокруг оси, покоящегося центра, квадрат уподобляется кругу, если движение вокруг оси безостановочно, лишено искусственной статики.)

50

Сочинения китайской классики, т. 4. Токио, 1967, с. 176.

51

Этим даром уравновешенности восторгался Л. Толстой: «Мое хорошее нравственное состояние я приписываю тоже чтению Конфуция и, главное, Лао-цзы… исполнение законов природы – это мудрость, это сила, это жизнь» (Толстой Л. Н. Собрание сочинений: в 20 т, т. 19. М., 1965, с. 311).

52

То самое «постоянство», о котором у Лао-цзы сказано: «Возвращение к корню называю покоем, покой – возвращением к жизни по велению Неба. Возвращение к жизни называю Постоянством. Знающий Постоянство – Просветлен. Не знающий Постоянства, не ведая того, творит зло» (Дао дэ цзин, 16).

53

И Цзин, «Книга Перемен» и ее канонические комментарии / Пер. В. М. Яковлева. М., 1998, с. 149.

54

И Цзин, «Книга Перемен» и ее канонические комментарии / Пер. В. М. Яковлева. М., 1998, с. 216.

55

Needham J. Science and Civilization in China, vol. 1–2, Cambridge, 1956, v. 2, p. 253.

56

На сердце уповали и христианские святые: «Если… достигнешь чистоты сердца, производимой верою в безмолвии от людей, и позабудешь знание мира сего, так что не будешь и ощущать его, то внезапно обретется перед тобою духовное видение» (Сирин Исаак преподобный. Слова подвижнические. М., 1993, с. 217). А Достоевский скажет: «Без чистого сердца – полного, правильного сознания не будет».

57

Цит. по: Малявин В. В. Жуань Цзи. М., 1978, с. 25.

58

Древнекитайская философия, т. 1. М., 1972, с. 296.

59

Эрн Вл. Борьба за Логос. М., 1911, с. 200.

60

Цит. по: Бердяев Н. А. Смысл творчества. М., 1989, с. 302.

61

Лоузи М. Б. Дети Будущего уже среди нас. М., 2007, с. 216, 221, 223.

62

Там же, с. 95 (дальше страницы указаны в тексте).

63

См. журнал «Человек», 2009, № 1, с. 104–116.

64

Сочинения китайской классики, т. 6. Токио, 1968, с. 300, 164.

65

См. Ницше Фр. Казус Вагнера: Эссе. СПб.: Азбука-классика, 2007.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.