Виручия не скрывала разочарования:
      — Это не может быть кораблем?
      — Готов поставить свою репутацию, что нет. Здесь все признаки твердой горной породы. — Изейн слегка подправил позицию плота: — Ниже, Джарг. Ниже. Правильно! — Он жестом указал на экран: — У этого аппарата это самая высокая степень разрешения. Вы можете видеть поверхностную структуру, а акустический зонд сообщает нам, что состав точно такой же, как у других скал в этом районе. Мне очень жаль, но это не может быть ничем другим, кроме крупного выброса скальной породы.
      Вновь неудача. Сколько еще будет таких неудач, прежде чем она откажется от поисков? Она не сдастся. Наблюдая за лицом девушки, Дюмарест понимал это. Она будет продолжать искать, пока не истечет срок. Он улыбнулся, увидев, что Джарг направил плот к другой выбранной цели.
      — Ничего. Вы же не ожидали, что это будет легко.
      — Я ошиблась, — вздохнула она. — Корабль не может быть в этом районе. Мы проверим другую точку, чтобы быть уверенными, но я там ничего не ожидаю. — Она нахмурилась в задумчивости. — Эрл, а кибер может солгать?
      — Они не всегда говорят всю правду.
      — А они могут вообще ошибаться?
      — Могут. Точность их предсказаний зависит от того, какие данные им удалось достать. Даже киберу нужны факты, чтобы их обработать. Ты думаешь о том, что он сказал тебе об Элгишском море?
      — Да, район наименьшей вероятности. Эрл, а вдруг он сказал мне только для того, чтобы я искала в других местах?
      — Как давно ты к нему обращались?
      — Года два тому назад. Нет, — решила она, — он не мог солгать. В этом не было смысла. Он тогда не мог знать, что я серьезно намереваюсь искать первый Корабль.
      — Ты ошибаешься, — сказал Дюмарест. — Нельзя недооценивать Кибклан, и всегда следует помнить, что кибер мыслит не как обыкновенный человек. Для них все можно оценить с помощью вероятности. Абсолютно все. Должно быть, он определил твое общественное положение и экстраполировал ряд последовательностей вероятных событий, причинами которых могла бы послужить цепь изменяющихся обстоятельств. Смерть Чорзела должна была произойти неизбежно. Единственным случайным фактором было время его смерти, и даже это могло быть определено при помощи соответствующих вычислений. После его смерти ты имела шансы стать наследницей. Правда, со столь малой вероятностью, что ее можно было почти проигнорировать. Если бы вероятность была больше, ты уже была бы мертва.
      — Убита? — Ее лицо застыло. — Эрл, ты не шутишь? Кибер не стал бы этого делать.
      — А ему и не нужно ничего делать. Стоило лишь намекнуть нужному человеку, и дело было бы сделано. Монтарг честолюбив и готов на все, лишь бы стать Владыкой. Разумеется, Сарет рассматривал возможность того, что ты заявишь свои права. Естественно, что он учел вероятность того, что тебе потребуется провести розыски, чтобы найти доказательство, которое заключено в первом Корабле. Но эта вероятность, должно быть, показалась ему столь малой, что ею можно было пренебречь, но все же она не была равной нулю. А если Кибклан желает, чтобы к власти пришел Монтарг, то он должен был сбить тебя со следа.
      — Он солгал мне?
      — Ему не нужно было лгать. Он просто выбрал два района и заявил тебе, что менее вероятно найти Корабль в одном из них, чем в другом. Венд — голая пустыня. Разве не более вероятно найти какой-то предмет на суше, чем в море?
      Плот застыл в воздухе. Изейн занялся настройкой своего прибора, но Дюмарест уже знал, что он найдет. Еще один монолит скальной породы либо спрессованную груду обледенелых деревьев. Однако разумно было в этом убедиться.
      Он отошел в сторону, пока Виручия разговаривала с техником, и встал у края навеса, глядя на звезды. Множество звезд плотной полосой проходило через весь небосвод, некоторые из них образовывали нечеткие рисунки; несчетное множество звезд. Многие с обитаемыми планетами. С некоторыми у него были связаны воспоминания — Дирей с волосами, подобными серебряным нитям, Калин с огненными волосами, Лаллия и та странная женщина, которую он встретил на Техносе, — этапы путешествия, которое, по-видимому, никогда не кончится.
      Какое из этих блестящих солнц светит над его Землей?

* * *

      Монтарг жадно следил за тем, как юноши набегали друг на друга с мечами и щитами. Мечи были деревянные, а щиты сплетены из ивовых прутьев, так что большого вреда они друг другу причинить не могли, но они усваивали приемы боя. И они научатся.
      — Благородное зрелище, — с иронией произнес Селкес. — Вы поэтому пригласили меня сюда, Монтарг? Посмотреть, как юноши превращаются в зверей?
      — Они тренируются. — Монтарг не спускал глаз со сражающихся парней. — И учатся сбрасывать с себя навязанные им условности. Стремление к битве заложено в природе мужчины. Слишком долго мы отрицали это. То, что вы видите, Селкес, — это зарождение новой культуры.
      — Воскрешение давно похороненной, Монтарг. Приучите к насилию арендаторов и безземельных, и посмотрим, чем это кончится.
      — Цивилизация — это относительное понятие, Селкес. Я бы назвал это декадансом. Из этих подростков вырастут мужчины, которые не вздрагивают от одной мысли о насилии. Они привыкнут к ней, а лучшие из них привыкнут к таинственному обаянию битвы.
      — Убийцы, головорезы, бандиты, которые будут считать все доброе слабостью. Я видел это во многих мирах, Монтарг. Есть такие места, где люди не осмеливаются выйти из дому вечером без оружия. Вам бы следовало побывать там.
      — Мне нет нужды путешествовать. Для меня Дрейдея достаточно хороша.
      — Для вас, может быть. — Селкес посмотрел на сражающихся подростков. Некоторые упали, некоторые потирали ушибы, иные плакали от боли. — Но как быть с этими парнями? Как быть с теми, кто хочет учиться? На нашей планете всего одна биологическая лаборатория, всего один физический институт, только один маленький факультет фундаментальных наук. По сравнению с другими мирами мы деревня, погрязшая в невежестве. А вы способствуете этому невежеству. К нам уже и теперь редко прилетают корабли, и уровень торговли крайне низок. Еще одно-другое поколение, и мы превратимся в планету, забытую всей остальной Галактикой.
      — Быть может. — Монтарг пожал плечами. — Но лучше владеть жизнеспособным миром, чем потерявшим свою гордость. Я предпочел бы править дюжиной людей, чем миллионом овец.
      — Похвальное честолюбие — если это правда.
      — Вы полагаете, я вру?
      — Я думаю, что вы одержимый человек, — осторожно сказал Селкес. — Фанатик, ослепленный ложными мечтами. Чушь о таинственном обаянии битвы не нова. Я слышал об этом раньше в других мирах и видел неизбежные результаты на тех, кто попал под это обаяние. Мужчины, расхаживающие с самодовольным видом, как петушки, в полном вооружении, готовые убивать по первому приказу. Закоснелые порядки, сводящие на нет интеллект, — такая культура не может воспитать ученого и не оставит средств на образование. Если каждый богатый человек должен окружать себя телохранителями и охранниками, каковы шансы, что он на свои деньги станет строить школы?
      — Можно иметь и то и другое.
      — Это невозможно при состоянии нашей экономики. Прогресс связан с постоянно развивающейся доступностью фондов, которые можно использовать на развитие науки и искусства. Если только мы не получим эти дополнительные средства, прогресс неизбежно застопорится. Если вы действительно хотите помочь этому миру, закройте арену и используйте деньги для приглашения учителей извне. Дети должны получить образование ценой прекращения выращивания бойцовых птиц. Крелл может только погибнуть, а из детей вырастут взрослые, которые внесут вклад в благосостояние планеты. Логика, Монтарг. Временами она неотвратима.
      — Ваша логика, Селкес, но не моя. Но я не предлагаю вам обсуждать это вместе со мной. Я слышал, что Виручия занимается сейчас исследованием Элгишского моря.
      — Совершенно верно.
      — Три сотни миль к северу, в деревне Зем.
      — Да.
      — Вместе с тем подонком с арены. — Монтарг ухмыльнулся. — Поразительно, на что готовы некоторые женщины, чтобы удовлетворить свою похоть. Это опровергает ваши доводы, Селкес. Виручия, без сомнения, культурная женщина. Она ненавидит игры и любые виды насилия, и все же, несмотря на это, она бросается в объятия бойца, бродяги, который хватает все, что попадает ему в руки. Когда у нее кончатся деньги, он исчезнет.
      На поле слуги сновали среди пострадавших, другие подбирали брошенные мечи и щиты. Один подросток со сломанной рукой ожидал, когда его увезут. Другой лишился глаза, его лицо было похоже на кровавую маску, и он, хромая, шел по полю.
      — В другой раз они будут осторожнее, — небрежно заметил Монтарг. Он продолжал свое нападение. — Но не беспокойтесь, Селкес, Дюмаресту не удастся позлорадствовать над обманутой глупой женщиной. Я уж об этом позабочусь. Вы будете мне обязаны за то, что я спасу вашу честь.
      — Мою?
      — Это вы бросили их в объятия друг другу. Вы зажгли огонь, в котором моя кузина может сгореть.
      — Огонь не всегда сжигает, — спокойно ответил Селкес. — Он может и согревать. Для одинокой души это может быть большим утешением.
      — Вам она не безразлична, теперь я уверен в этом и удивлен почему. Вы защищаете ее и поддерживаете ее глупые заблуждения. Два плота, обученный персонал, припасы и оборудование, не заботясь о расходах. Почему, Селкес? Никогда раньше не проявляли вы участия ни к одному живому существу. Меня интересуют причины.
      — Это ваши деньги, Монтарг. — Он увидел сердитый взгляд, внезапный приступ гнева и напрягся, когда Монтарг занес над ним руку и уже коснулся его рукава. Затем тот пожал плечами — жест человека, который уверен, что дождется своего момента.
      — Да, деньги, которые вы помогли ей выиграть. Вот именно, Селкес, я знаю, это вы посоветовали ей сделать ставку. Ей бы это никогда не пришло в голову. Но тогда вы выдали себя, так же, как выдаете сейчас. Кто для вас Виручия? Как человек вашего ранга может быть связан со скучным уродцем-мутантом?
      — Монтарг, вы зашли слишком далеко!
      — Неужели, Селкес? — На его лице появилась отвратительная беззвучная улыбка-гримаса, делавшая его похожим на пса. — Причина проста и всем понятна. Но интересно, что послужило причиной мутации? И Лиза, и Уэд были благородного происхождения и никогда не улетали с Дрейдеи туда, где солнечная радиация могла нарушить их хромосомы. Но вы, Селкес, вы много путешествовали и уезжали далеко. И если правы старые сплетни, между вами и Лизой одно время были теплые отношения. А может быть, и более чем теплые.
      — Вы порочны, Монтарг. Я вас презираю. Чтобы опорочить умершего, не требуется смелости.
      — Не больше, чем требуется для совращения жены друга. — Он отступил назад, когда Селкес шагнул к нему, его пальцы судорожно рванулись в рукав, и при этом блеснул металлом лазерный пистолет. — Подойдите ближе, и тогда произойдет досадный несчастный случай. Я показал вам эту маленькую игрушку, однако, когда она разрядится вам в лицо, я буду очень сожалеть, но вы будете мертвы. — Монтарг слегка повысил голос. — Я предупреждаю вас, Селкес!
      Поле опустело. Они остались одни вне пределов слышимости остальных зрителей, группы родителей и слуг, которые наблюдали за битвой. Его слово не будет подвергнуто сомнению — кто захочет вступать в конфликт с будущим Владыкой? Селкес глубоко вдохнул и заставил себя расслабиться. Непонятно, каким образом он выжал из себя улыбку.
      — Вы льстите мне, Монтарг. Лиза была красавицей. Неужели вы думаете, что, если бы она оказала мне благосклонность, я бы молчал об этом? И разумно ли очернять родителей будущей Владычицы?
      — Виручия! — Монтарг изобразил полное изумление. Его зубы блеснули на солнце, когда он прятал в кобуру свое оружие. — Вы оптимист, Селкес. Осталось десять дней из ста, отпущенных ей Советом. Маловато, чтобы обшарить весь океан.
      — Все же ей может повезти.
      — Может, но я сомневаюсь. Чудеса не происходят по приказу. Через десять дней я стану новым Владыкой Дрейдеи.

* * *

      Погода стояла изнуряющая, солнце жгло нещадно, раскаленный воздух был неподвижен. Внизу под скалой, на которой стоял Дюмарест, простиралось море, в темно-синей с зелеными переливами воде порой появлялись коричневые пятна — это плыли водоросли. Корабли оставляли за собой пенистые следы, направляясь в открытое море, в воздухе слышался неприятный звук моторов, заглушённый расстоянием. Ближе к берегу весельные лодки и парусные яхты казались детскими игрушками. Люди отправлялись на них в море на ловлю моллюсков, водорослей и более ценных плодов.
      Подняв глаза, он мог увидеть два плота, медленно скользящих в небе в тридцати метрах над водой, следуя точно рассчитанной траектории поиска. На одном из них находилась Виручия, и он не беспокоился об ее безопасности, потому что с ней был техник, и до тех пор, пока она не найдет необходимого ей доказательства, Дюмарест за нее не боялся. Убивать ее до этого не было причин.
      — Они ничего не найдут. — Стоявший рядом с ним человек был плотен и продублен солнцем. — Мои ребята обследовали каждый дюйм морского дна в поисках устриц и омаров, и, если бы что-нибудь лежало на дне, они бы заметили. Верно я говорю, Ларко?
      Его партнер кивнул:
      — Верно, Шем. Отсюда до края континентального шельфа. Но станут ли эти снобы из института прислушиваться к нам? Такие не станут. Они бы не поверили мне на слово, что на улице идет дождь, даже если бы сами стояли под ливнем.
      — Как вы работаете, — спросил Дюмарест, — голыми или в костюмах с аппаратом?
      — Зависит от глубины. Здесь у берега мы ныряем просто так, а дальше пользуемся аквалангом. — Шем указал пальцем. — Видите? Там, в двух милях отсюда. Это моя лодка, и она работает на Кудумской гряде. Около тридцати шести метров. Вы можете нырнуть голым, но с аквалангом вы сможете по-настоящему обшарить дно. Там встречаются шикарные образчики, но чтобы собрать их, нужно время. — Он махнул рукой в сторону севера. — Вы здесь много не найдете. Дно неровное и шельф неширокий. А дальше на север мы не ходим.
      — Почему?
      — Слишком опасно. Здесь водятся всякие крупные гады — декаподы, медузы, угри толщиной с ваше тело, с челюстями, которыми он может перекусить человека пополам.
      — Декаподы еще хуже, — вставил Ларко. — Я видел таких огромных, что могли бы утянуть за собой целый корабль. Галеру на пятьдесят человек вместе со шлюпкой.
      — Больше, — добавил Шем. — Помнишь, после того сильного шторма? Одного из них выбросило на берег, и неделю от него не удавалось избавиться. Мясо оказалось непригодным для еды, — объяснил он. — Нам пришлось перемолоть его и продать как удобрение. Они вырастают очень крупными, в самом деле. — Он испытующе посмотрел на Дюмареста: — Вы собираетесь искать к северу?
      — Может быть. Вы не поможете нам?
      — Отправиться вниз на дно? — Шем поджал губы. — Не знаю. Может быть, за подходящую плату, но не могу сказать точно. Слишком рискованно, Жизнь и так трудна, зачем искать новые неприятности. Мы бы рады помочь, но вы знаете, как это бывает.
      — Да, — сказал Дюмарест, — знаю.
      Он вышел на лодке в открытое море, к месту, над которым в вышине скользил плот. По его сигналу плот опустился, и, когда он вспрыгнул на него, Изейн пожаловался:
      — Вы мне нарушили настройку. Если бы вы подождали часа два, мы бы закончили поиски в этом районе.
      — У нас нет двух часов, — отрывисто произнес Дюмарест. — Я вижу, что вы просто тянете время.
      — Я знаю свое дело.
      — Допустим, но рыбаки знают этот район. Почему бы вам не послушаться их совета?
      — Эрл. — Виручия стояла перед сканирующим устройством. Она подошла и положила свою руку на его. — У нас нет времени на ссоры.
      — У нас также нет времени действовать по учебникам. — Дюмарест пристально смотрел на техника. — Рыбаки знают дно в этом районе как свою ладонь. Я предлагаю поверить им, что в этом районе Корабля нет.
      — Они не могут быть в этом уверены, — настаивал Изейн. — Они могли его увидеть, но не понять, что это такое. За прошедшие с тех пор годы он должен быть опутан толстым слоем моллюсков и водорослей. Очертания должны стать бесформенными и многое другое. Прежде чем исключить этот район, мы должны проверить каждый дюйм дна. — Он вытащил пачку бумаг из ящика и провел пальцем по клубку линий. — Видите? Мы находимся на краю континентального разлома. Мы знаем, что этот район подвержен землетрясениям и подземным толчкам. Еще мы знаем, что несколько сот лет тому назад береговая линия имела другие очертания. Если в те времена Корабль находился поблизости от края моря, и за это время произошло землетрясение, существует большая вероятность, что и Корабль, и побережье оказались затоплены морем. Конечно, мы не можем точно знать, где это произошло, но это место мне кажется многообещающим.
      Холодная логика беспристрастного научного анализа была противопоставлена опыту местных жителей и интуиции. Изейн мог быть прав, и, по-видимому, так и было, но убедиться в этом не оставалось времени. Целыми днями они сканировали дно моря, и время подходило к концу.
      — Здесь к северу есть район, который остался неизученным, — сказал Дюмарест. — Я думаю, мы должны его проверить.
      — Случайный поиск? — Вся фигура Изейна выражала глубокое презрение к такому ненаучному подходу. — Не могу согласиться с тем, что это было бы разумно. Мы можем выбрать наугад тысячи точек и пропустить то, что ищем. Чтобы быть уверенными, надо быть точными.
      Обыскать океан по тонкому следу слухов, геологических карт и недостоверной истории. Чтобы только проверить дюйм за дюймом береговую линию, придется потратить целую жизнь.
      Дюмарест повернулся и встретился взглядом с девушкой.
      — Виручия?
      Он вынуждал ее принимать решение, а она колебалась, не желая принимать участие в игре.
      — Я не знаю, Эрл. Мы можем упустить шансы, которые еще у нас остаются. Мы не можем ускорить поиск, Изейн?
      — Мы работаем с максимальной скоростью. Быстрее вообще не имеет смысла. Я бы посоветовал следовать тому плану, который был принят раньше. Но конечно, я должен делать так, как вы скажете. Вы платите за работу.
      Его тон был раздраженным от усталости. Они все устали и были расстроены от постоянных неудач, медленно соображали и находились на грани истерики. На приборе зазвенел звонок. Джарг отключил его и покачал головой:
      — Груда породы, огромная. Но органического происхождения.
      Виручия вздохнула и совсем по-женски повернулась к Дюмаресту:
      — Не знаю, Эрл, как лучше поступить. Может, ты решишь?
      Он ответил без колебания:
      — Хорошо, надо идти и на юг, и на север, и сканировать области с обеих сторон рыболовного участка до пределов континентального шельфа. Я не думаю, что стоит распространять поиски за пределы этого района.
      — Не с нашим теперешним оборудованием, — хмыкнул Изейн. — Обрыв крутой, дно глубокое. Слишком много искажений, чтобы получить ясную картину. Если бы у нас была подводная лодка, я бы посоветовал, но без нее… — Он замолчал, видя бессмысленность дальнейших объяснений. — Значит, идем на север?
      — Немедленно. Отправьте другой плот на юг и докладывайте обо всем, что может представлять интерес. — Дюмарест взял Виручию за руку: — Мы отправляемся на берег. Здесь тебе нечего делать и не стоит себя изнурять. Изейн знает свою работу.
      — Как я могу отдыхать, Эрл?
      — Ты будешь отдыхать. — Это можно уладить с помощью снотворного, ей нужен сон без сновидений. — Джарг, подай сигнал на лодку.
      Виручия расслабилась, ее успокаивало прикосновение его руки и его участие. Очень хорошо, когда есть кто-то такой близкий. Мужчина, который заботится о ней и следит за тем, чтобы все было в порядке. Теперь ей не остается ничего делать, только ждать, спать и надеяться на то, что на этот раз они найдут Корабль.
      Им это необходимо. Ведь осталось так мало времени.

Глава 6