— Сколько можно мучить себя? Зачем бесцельно проворачивать рукоятку ножа в больном месте? Неужели для тебя так важно снова стать молодой?
      — Для меня — очень.
      — Наверное, молодость была для тебя самым счастливым временем. — В его голосе прозвучала горечь. — Выходит, тебе повезло больше моего. Возможно, самыми приятными остаются воспоминания о публичном доме, где тебя выставляли на продажу, как падшую женщину.
      Сара посмотрела на него и сказала без всякой злобы:
      — Там, кстати, такие, как ты, становились в очередь, чтобы заплатить за удовольствие, которое никак нельзя получить по-другому.
      — Это верно.
      Элмо сел на кровать рядом, крепко прижавшись к ее телу, и увидел в зеркале свое отражение — нагромождение бугров и вмятин, разделенных ажурным узором из тонких нитей шрамов.
      — Скоро ты получишь то, что хочешь. Очень скоро. — Он увидел, как от этих слов задрожали ее руки, отчего драгоценные камни на них заиграли всеми цветами радуги. Элмо прикоснулся к ним обрубками пальцев. — Ведь правда, славные камешки? — ухмыльнулся он с издевкой. — Одно удовольствие смотреть на них. Но мы-то с тобой прекрасно знаем, что это дешевка — искусственные кристаллы в позолоченной оправе. Только и всего. Если их продать, вряд ли хватит даже на самый короткий полет в режиме временного ускорения. И то, если получится.
      — Думаешь, твои шрамы стоят больше?
      — Меньше, — признал он. — Вот поэтому мы и работаем как одна команда. С моей стороны опыт и знания, а с твоей — деньги, точнее, то, что от них осталось. А осталось, — многозначительно произнес он, — всего ничего.
      Все, что он говорил, было правдой. Что их ожидает? Деградация и нищета. Кому нужна старая безобразная женщина? Сара посмотрела на сидевшего рядом мужчину. Элмо тоже оставлял желать лучшего, но, по крайней мере, хоть понимал это. Да к тому же ей, как женщине, очень хотелось, чтобы рядом был не такой мужчина.
      Вот, например, такой, как Дюмарест. Она без страха доверила бы ему дело, которое задумала, и не сомневалась бы, что он доведет его до победного конца.
      Будь она хоть немного моложе, Дюмарест не путешествовал бы один. Сара еще могла позволить себе помечтать, хотя давно научилась не выдавать желаемое за действительное. Она прекрасно понимала, что он никогда не полюбит ее. Тем более сейчас, когда появилась эта девица с Логиса…
      Рассердившись на себя, она постаралась отогнать ненужные мысли. Все это глупо и бессмысленно. Нашла время мечтать! Момент был явно неподходящим.
      Элмо порылся в кармане и извлек оттуда плоский футляр. Он открыл клапан, и свет скользнул по гладкой металлической поверхности и пуленепробиваемому стеклу — пневмошприц был одним из последних достижений оружейных технологий. Многоствольная модель очень тонкой работы производила выстрел одним из полудюжины встроенных в нее наркотиков со строго определенной дозой, пробивая одежду и кожу, попадая непосредственно в кровь.
      — У меня хватило денег только на одну такую игрушку, — посетовал он. — Но она уже заряжена и готова к действию.
      Однако женщина обладала практическим умом, поэтому спросила:
      — А ты уверен, что шприц заряжен именно теми наркотиками, которые нам нужны? Не боишься, что тебя могли надуть? Этим космическим проходимцам верить нельзя. Они поклянутся тебе в чем угодно.
      Элмо манерно прорычал, чеканя каждое слово:
      — Последний, который пытался провести меня, лишился глаза. С начинкой все в порядке. Можешь быть спокойна. Я проверил каждую капсулу перед тем, как отвалить наши денежки. Твои денежки, Сара. Но поверь мне, никогда еще деньги не были вложены более удачно, чем эти.
      Камни на пальцах женщины ярко вспыхнули, чем выдали охватившее ее волнение.
      — Нам потребуется всего несколько минут, не больше, — напомнил он. — Главное, чтобы все произошло быстро и неожиданно. И корабль со всеми его потрохами будет наш. Наш, Сара! Наш! Наш!
      Глядя в его сверкающие глаза, Сара подумала, что и ей хотелось бы быть такой же уверенной. Предложенный Элмо план звучал весьма убедительно: напасть на экипаж, ввести его в состояние наркотического транса и взять управление кораблем в свои руки — все это казалось делом несложным. Космическое пиратство, как преступление, встречалось довольно часто. Но просто захватить корабль недостаточно, им нужно будет еще найти способ, как избавиться от него. Астронавты демонстрировали удивительную преданность своему клану и как один выступали против тех, кто угрожал их безопасности. Даже сбыть груз с украденного корабля представлялось практически невозможным.
      Однако Элмо пытался убедить ее в том, что он уже обо всем позаботился.
      Возможно, что и так, но его рассеянность иногда доводила Сару до исступления. В такие минуты он всегда напоминал ей о тех благах, которые сулит богатство. Однако страх наказания никогда не покидал ее.
      — Ты же знаешь, что будет, если они нас схватят! — причитала она. — Выбросят в космос в одном скафандре, с запасом воздуха на десять часов. И еще накачают наркотиками так, что будешь чувствовать все в несколько раз острее, и любая царапина будет восприниматься как удар ножа. Представляю, как мы надорвем глотки! — При одной мысли об этом она с такой силой сжала руки в кулаки, что те побагровели. — Элмо, что, если нас схватят? Что тогда?
      — Тогда мы умрем. Возможно, немного раньше, чем надо. Однако наше дело стоит того, чтобы рискнуть несколькими годами такой жизни, как наша. Но все получится! — настаивал он. — Я просчитывал каждый шаг уже тысячу раз. Сначала займемся стюардом и заберем его пушку. Она заряжена капсулами для перехода в режим ускоренного времени. Ты возьмешь оружие и займешься ребятами из экипажа в нижнем отсеке. А я поработаю с офицерами. Один выстрел — и они станут послушными марионетками, изменят курс и поведут корабль туда, куда мы скажем, а затем сделают посадку в нужном месте. Все равно нам придется где-нибудь приземлиться.
      — А потом?
      Ей всегда так нравилось слушать, что будет потом. Как будто от бесконечных повторений воображаемое могло стать действительностью.
      — Деньги, — хрипло выдохнул он, — много денег. Вырученного вполне хватит, чтобы ты купила себе новое тело, а мне — чтобы нанять армию и захватить княжество или какую-нибудь планету, а может, даже империю. Да что там империю… Я хочу покорить всю Галактику! Сара! Ты можешь себе представить? Галактику!
      «Как просто, — думала она. — Очень просто. Даже слишком. Но должно же мне когда-нибудь повезти?»
      Она поймала в зеркале свое отражение, и желание завладеть новым молодым телом рассеяло все сомнения.
 

* * *

 
      Картины представали перед Калин в виде руки. Каждый палец показывал какой-то эпизод из будущего и настоящего. Иногда их бывало больше, но только пять говорили правду. Пользы от остальных было мало. Они казались слишком размытыми и неопределенными.
      — Самая четкая картинка — это будущее. — Объясняла Калин. — Я концентрируюсь и начинаю видеть. Как с картами, — усмехнулась она, — я просто посмотрела, какая колода выиграет в будущем, и указала тебе на нее.
      Получалось, что она выбирала колоду, и та выигрывала. А выигрывала только потому, что девушка ее выбирала. Замкнутый цикл, который обеспечивает реализацию предсказанного.
      — А остальные видения? — поинтересовался Дюмарест. — Они дополняют друг друга?
      Она нахмурилась, задумавшись:
      — Наверное, да. Это снова как с картами. Две картины показали, какие колоды проиграют. А остальные, довольно нечеткие, совсем не показали карт.
      Параллельная Вселенная. Параллельное будущее, в одном из которых они могли на некоторое время прекратить игру, а в другом — не играть совсем. А почему бы и нет?
      — Время, — пробормотал он, — ты можешь определить время? Например, сказать, как далеко ты уходишь в будущее? С точностью часа, дня, недели?
      Она отрицательно покачала головой:
      — Нет, так точно — не могу. Иногда образы предстают большими картинами, хотя детали различить трудно. Другие, маленькие, находятся близко и видны очень четко. Так было с картами. А сейчас я вижу, — улыбнулась она, — причем очень сильно, как ты целуешь меня. И не только целуешь…
      Рука девушки коснулась его.
      — Мы станем любовниками, — промолвила она тихо. — Я знаю.
      — Откуда ты знаешь?
      — Это там, — настаивала она. — Когда мне захотелось узнать о нашем будущем, я сконцентрировалась на нас обоих, и изображение стало очень ясным и четким. — Ее глаза с тревогой остановились на его лице. — Эрл! Я что-то не так сказала? — Он покачал головой. — Тебе не хочется, чтобы это оказалось правдой?
      Дюмарест посмотрел на свою подопечную. Ее тело голос, запах. Калин обладала магической способностью притягивать к себе. Он чувствовал, что вот-вот потеряет голову. Как она красива! Но вместе с необыкновенной красотой природа наделила ее необузданным и бессмысленным талантом, за который его обладательницу и назвали ведьмой.
      Она повернулась, и свет, сыграв злую шутку, превратил ее волосы в каскад мерцающего серебра, а на лице проступили волшебные черты любимого образа… Дирей!
      Ногти Дюмареста впились в ладони. На лбу выступил пот.
      — Эрл!
      Девушка пошевелилась, и видение исчезло. Он снова увидел волны огненных волос и лицо-жемчужину.
      — Эрл! Что происходит?
      — Ничего. Просто ты напомнила мне одного человека.
      Ее глаза потемнели от ревности.
      — Женщину?
      — Да. — Он разжал кулаки и внимательно осмотрел следы ногтей на ладонях. — Я был близко знаком с ней когда-то. Она… — Он глубоко вздохнул. — Это не имеет никакого значения теперь. Ее давно уже нет.
      — Она умерла?
      — Можно сказать, что да.
      Несколько успокоившись, он откинулся в кресле и продолжал смотреть на девушку с какой-то отрешенностью во взгляде. Ясновидящая. Та, которая видит будущее. Он встречал многих с подобным, а то и более причудливым дарованием; такие люди попадались среди многочисленных рас Галактики и являлись результатом мутаций или вырождения, но у них имелось и кое-что общее. Все они, казалось, платили физическими недостатками за то, что обладают необыкновенными умственными способностями.
      А с Калин ничего подобного не случилось. Внутренне он содрогнулся: что-то здесь было не так. Время покажет. Может быть, ее талант пригодится ему. И он, подобно моряку, сможет уверенно плавать среди неясных очертаний того, чему суждено произойти. Где-то вдали он увидит гигантское свечение горы, на вершине которой его будет ожидать Смерть. Немного поближе — холмы жизней, несчастий, рождений, болезней, неудач, — то, что должно случиться в течение нескольких ближайших лет. Некоторые картины предстанут более ясно. Показанные ими события произойдут через месяц, другие — через день. Всякая мелочь — через минуту или даже секунду.
      Для Калин такой талант был просто возможностью видеть больше, чем все остальные.
      Он ощущал тепло ее руки, покоившейся на его. И вдруг она с необычайной силой сжала его пальцы.
      — Эрл, — воскликнула девушка, — вернись ко мне!
      — Я здесь.
      — Ты о чем-то думал. О чем? О планетах, на которых побывал? О людях, которых видел? — Она продолжала сжимать пальцы. — Где находится твой дом, Эрл? Какую планету ты называешь родной?
      — Это Земля.
      Дюмарест уже был готов увидеть в ее глазах насмешку, но, как ни странно, этого не произошло. На какой-то миг в нем затеплилась надежда. Девушка говорила, что много путешествовала, и вполне возможно, что…
      — Земля, — повторила Калин, нахмурившись. — Мне кажется, я слышала о ней когда-то очень и очень давно. Странное название. Земля, почва, грунт. Но ведь ты не это имел в виду? Неужели и правда есть планета с таким названием?
      — Есть.
      — Надо же. Мне кажется, я еще ребенком слышала о том, что есть такая планета. Но это было так давно.
      Ребенком?
      Что ж, возраст понятие относительное. Для тех, кто путешествует в замедленном временном режиме, это не имеет никакого значения. А для тех, кто летит на корабле в режиме временного ускорения, год равняется двум столетиям. Но независимо от того, как рассматривать время, на вид Калин можно было дать не больше двадцати — двадцати пяти биологических лет.
      Это намного меньше, если не учитывать настоящие мерки. Единственным мерилом возраста мог стать только жизненный опыт.
      — Постарайся вспомнить, — настоятельно попросил Эрл. — Что ты знаешь о Земле?
      Она улыбнулась:
      — Я постараюсь. А что, это так важно?
      Это было не просто важно. Это являлось смыслом и целью его жизни. Дюмарест вспомнил все свои путешествия на многочисленных кораблях. Иногда во временном ускорении, но чаще наоборот. В наркотическом трансе, в замороженном состоянии, почти полумертвый, иногда в отсеках для транспортировки животных, рискуя жизнью в целях экономии, он все время находился в пути, в поисках Земли — планеты, которую, казалось, все позабыли и уже и не помнили, где она расположена.
      Дом!
      Он ждал, глядя, как Калин с закрытыми глазами напряженно пытается вспомнить свое прошлое, что было намного сложнее, чем заглянуть в будущее.
      Не та ли это цена, которую она платит за свой дар, — неспособность восстановить увиденное однажды?
      Калин открыла глаза и поймала на себе его полный нетерпеливого ожидания взгляд, в котором застыла надежда…
      — Прости, Эрл.
      — Ты не можешь вспомнить?
      — Нет, это было слишком давно. Но я уверена, что где-то встречала это имя. В книге или на пленке. — Она повторила для себя: — Земля.
      — Или Терра.
      Она вскинула брови.
      — Так еще называют Землю, — пояснил Эрл. Это было то немногое, что удалось узнать ему самому. — Что, режет слух?
      — Прости, Эрл. Мне очень хотелось помочь тебе, но… Если бы я была дома, я просмотрела бы библиотеку, записи на лентах, и если там что-то есть, то обязательно бы нашла.
      — Ты говоришь «дома». А где он, твой дом?
      — Там, где живет моя любовь, — ответила она и тут же поспешно добавила: — Извини, Эрл. Я не хотела тебя обидеть. Но ты выглядел таким печальным. — Она сузила глаза, как будто пыталась что-то вспомнить. — Но, Эрл, если ты прилетел с той планеты, ты должен знать дорогу назад. Неужели ты не можешь отправиться тем же путем, каким покинул свой дом?
      Дюмарест покачал головой:
      — Все не так просто, как ты думаешь. Я улетел, когда был еще совсем мальчиком: одиноким и напуганным. Земля — унылая планета, раздираемая нескончаемыми войнами, к ней открыт доступ для кораблей из других миров. Я сбежал на одном из них. Капитан, добрый старик, пожалел меня, хотя я этого и не заслуживал, и не отправил в открытый космос, тем самым сохранив мне жизнь. — Дюмарест помолчал. — Мне было всего десять. И с того времени я постоянно в пути: пробираюсь все глубже и глубже к сердцу Галактики, к неизведанным мирам, и теряю самого себя. — Он улыбнулся. — Тебе кажется это странным?
      — Нисколько. Что же здесь странного? Дом. Это слово имеет какое-то магическое свойство притягивать к себе.
      — А твой дом? — Его голос прозвучал так тихо и нежно, что Калин не задумываясь, без всякой боли и напряжения сказала:
      — Солис.
      — Солис, — повторил он. — И там есть библиотека, где можно найти хоть какие-то сведения о Земле.
      Он потянулся к девушке и легко коснулся пальцами пряди огненных волос.
      — Я подумал и решил, — объявил он мягко. — Мне лучше отвезти тебя домой.

Глава 3