– Не говори глупости, дочка! Конечно же, ты выйдешь замуж за лорда Парнелла. Хотя бы для того, чтобы позлить своих сестер. – Он усмехнулся. – Они даже и не мечтали о такой партии. То-то будут завидовать.

Дэниела отвернулась, чтобы скрыть обиду. Отцу было наплевать на ее чувства. Для него родство с Парнеллами было слишком заманчивым, чтобы обращать внимание на такую мелочь, как желание дочери.

Почувствовав состояние девушки, Морган взял ее за руки:

– Мне кажется, мы утомили твоего отца, Дэниела. Думаю, нам пора идти. Надеюсь, вы не возражаете, милорд, если ваша дочь погостит в Лондоне в доме герцога Уэстли. Герцогиня просила меня уговорить вас.

– Но, может быть, папа хочет, чтобы я осталась и ухаживала за ним? – И Дэниела вопросительно посмотрела на отца.

В глазах Моргана зажглись насмешливые искорки.

– Я просто уверен, что с этим прекрасно справляется... э... сиделка.

Дэниела с удивлением взглянула на него. На что он так странно намекает? И почему так хитро улыбается?

– Да, да, – поспешил согласиться граф, с благодарностью взглянув при этом на Моргана. – Ты не должна обо мне беспокоиться. Я в хороших руках. До свидания, Дэниела. Был счастлив познакомиться с вами, лорд Парнелл. Передайте мою благодарность ее светлости герцогине Уэстли.

– Ну вот видишь, ты совершенно зря расстраивалась, – сказал Морган, когда они вышли на улицу. – Твой отец очень хорошо к тебе относится, а ты думала, он тебя ненавидит.

– Да, – с едким сарказмом заметила девушка, – ведь он так рад был избавиться от меня! А я надеялась, он захочет, чтобы я была рядом с ним в эти тяжелые дни.

– Возможно, он бы хотел, но ты забываешь о Бетси, дорогая.

Морган помог Дэниеле сесть в карету.

– А при чем тут сиделка? – удивилась девушка, откидываясь на подушку сиденья.

Морган велел кучеру трогать и взял Дэниелу за руку.

– Она не сиделка, любовь моя. Она его любовница, и притом не из нашего круга. Разве мог он позволить своей дочери остановиться под одной крышей с любовницей? Ты бы поставила его в очень затруднительное положение.

Дэниела внезапно почувствовала, как ее щеки заливает жаркий румянец. И как же она сама сразу не догадалась, в чем тут дело. Но у Моргана, конечно, гораздо больше опыта в таких делах! Эта мысль почему-то Дэниеле совсем не понравилась.

Между тем Морган с любовью целовал ей руку – пальчик за пальчиком, и эта интимная ласка заставила Дэниелу покраснеть еще больше.

– Какая ты хорошенькая, когда краснеешь, – улыбнулся Морган. – Я уже предвкушаю, как поведу тебя на раут к герцогине Карлайл завтра вечером.

– К герцогине? – удивилась Дэниела. – Но я уже много лет никуда не выходила.

– Я знаю, и с этим надо кончать.

– Хорошо, но только с одним условием. Ты никому не скажешь, что мы помолвлены.

– Но почему? У нас есть благословение твоего отца. Наш брак – дело решенное!

– Прошу тебя! Иначе я никуда не пойду!

– Ты не оставляешь мне выбора, – недовольно буркнул Морган. – Что за упрямая особа! Ну хорошо, обещаю. Хотя тебе совершенно нечего бояться. Тебя будут поддерживать герцог и герцогиня Уэстли, а это что-нибудь да значит для всех этих сплетников. Поверь, никто не осмелиться даже бросить косой взгляд в твою сторону!

Дэниела очень обрадовалась, когда узнала, что с ними вместе в Лондон едет все семейство Уэстли, а также Арлингтоны. Она чувствовала постоянную поддержку Меган и Рейчел, да и герцог относился к ней все теплее.

Тем временем Морган привлек ее к себе и поцеловал.

– Не трусь. Вот увидишь, никто даже не вспомнит о том, что случилось шесть лет назад!

Дэниела молилась в душе, чтобы он оказался прав, хотя почти не надеялась на то, что ее молитвы будут услышаны.

Когда на следующий вечер карета Моргана подъехала к дому герцога Карлайла, Дэниела напомнила:

– Не забудь о своем обещании ничего не говорить о помолвке.

– Хорошо, – пожал плечами Морган, – хотя никак не возьму в толк, почему ты так на этом настаиваешь.

– Потому, что мы едва ли когда-нибудь сможем пожениться.

– Она так же упряма, как и моя Меган когда-то, – усмехнулся Стивен.

Арлингтоны тоже ехали с ними в карете. Стивен с таким обожанием смотрел на свою жену, что Дэниела почувствовала легкий укол зависти. Меган вовсе не была красавицей, а граф Арлингтон всегда славился тем, что обращал внимание лишь на самых красивых женщин, причем они почти всегда платили ему взаимностью. И вот теперь, после женитьбы, он уже несколько лет не смотрел ни на одну женщину, он был просто околдован своей женой.

– Думаю, она никогда не вышла бы за меня замуж, – продолжал Стивен, – если бы ее брат не заставил, причем под дулом ружья.

Дэниела улыбнулась. Она знала эту историю из уст самой Меган.

– А ты никогда не спрашивал свою жену, почему она так не хотела выходить за тебя замуж? – поинтересовался Морган.

– Думаю, она боялась, что я окажусь плохим мужем. Но теперь от ее страхов не осталось и следа. Не так ли, дорогая?

Меган взглянула на мужа с такой любовью, что ответа и не потребовалось.

– А почему вы не хотите выходить замуж за Моргана, Дэниела? – спросил в свою очередь Стивен.

– Ведь ты же любишь его, – вставила Меган.

– Да, люблю, – просто ответила девушка. – Но именно поэтому и не хочу. Король едва ли сочтет такой брак удовлетворительным для претендента на графский титул и обширные владения в Суссексе.

– Ты напрасно волнуешься, – беспечно сказал Морган, – говорю тебе, все будет хорошо!

Когда они вошли в дом герцога, здесь уже вовсю кипело веселье. Проходя под руку с Морганом по лестнице мимо большого зеркала, Дэниела придирчиво взглянула на свое отражение и осталась довольна. Благодаря стараниям Стивена, который продумал каждую деталь ее туалета, она выглядела прекрасно. Шелковое платье цвета морской волны очень шло ей. Теперь она по достоинству оценила выбор Стивена, который настоятельно советовал ей отказаться от пышных кружев и воланов, утяжеляющих ее фигуру. В платье строгих линий она выглядела изящной и гибкой, несмотря на высокий рост.

Да, Рейчел была права: на самом деле, не было равных ее брату в отношении всего, что касалось женской моды. Вкус у него был безупречен.

Когда они вошли в зал, Дэниела впервые за многие годы с удивлением поймала на себе восхищенные мужские взгляды. Когда были произнесены имена всех вновь прибывших, в зале наметилось заметное оживление. Многие поспешили приветствовать герцога и герцогиню Уэстли, а также графа и графиню Арлингтон. Не обошли вниманием и Моргана. На Дэниелу бросали любопытные взгляды, тем не менее все были с ней очень приветливы. Казалось, Морган был прав, и в свете на самом деле забыли о скандале, связанном с ее именем. Сначала Дэниела чувствовала себя несколько напряженно, но вскоре освоилась и даже начала получать удовольствие от вечера и общения со старыми и новыми знакомыми.

– Вы с Морганом изумительно смотритесь вдвоем, – шепнула ей Рейчел.

Сначала Дэниела танцевала с Морганом, затем один танец со Стивеном и хозяином дома. Когда Морган пригласил ее вновь, она поймала на себе завистливые взгляды нескольких хорошеньких женщин. Это было так непривычно и так приятно, что ей неожиданно стало легко и радостно.

Выводя ее в центр зала для танца, Морган прошептал:

– Вот видишь, люди вовсе не так злопамятны, как ты себе представляла.

Дэниела ответила ему радостной улыбкой. А Морган не мог налюбоваться на свою невесту. Теперь она держалась свободно и уверенно и двигалась легко, грациозно. Так было приятно смотреть на ее раскрасневшееся, радостное лицо, озаренное улыбкой!

Когда закончился изящный котильон и Дэниела в сопровождении Моргана шла по залу, она заметила в одном из углов трех мужчин, среди которых был и герцог Карлайл. Все они внимательно слушали высокого худого джентльмена, стоявшего к Дэниеле спиной. В его облике ей почудилось что-то знакомое, и Дэниела вздрогнула от нехорошего предчувствия. В этот момент один из слушателей бросил на нее осуждающий, презрительный взгляд. Говоривший повернулся, и сердце Дэниелы сжалось. Она узнала его мгновенно, хотя не видела этого человека шесть лет.

За прошедшие годы Джилфред Ригсби изменился. Теперь он выглядел довольно потрепанным жизнью, хотя был еще достаточно хорош собой, чтобы привлекать внимание женщин. Он оглядел Дэниелу с ног до головы вызывающим, наглым взглядом и что-то презрительно сказал своим слушателям.

Морган мгновенно почувствовал перемену настроения своей спутницы.

– Что с тобой, Дэниела? – участливо спросил он. – Ты выглядишь так, будто увидела привидение!

– Ах, если бы! Увы, это не привидение, а гораздо хуже. – И она чуть кивнула в сторону Ригсби.

Проследив за направлением ее взгляда, Морган тихо выругался:

– А этот негодяй что здесь делает?

– Освежает память тех, кто уже забыл события шестилетней давности, – мрачно сказала Дэниела.

Морган от досады даже скрипнул зубами. Все так хорошо начиналось! – Не обращай на него внимания.

– Но ведь другие-то обратят. – Дэниела почувствовала такое отчаяние, что с трудом сдержала слезы. – Прости, Морган, я... мне лучше поехать домой.

– Ни за что! – Он крепче сжал ее локоть. – Выше голову! Где моя храбрая леди-разбойница? Уж она-то не испугается нескольких косых взглядов. Ну-ка улыбнись и забудь о них. Ты сегодня так красива, так чудесно танцуешь, неужели ты позволишь им испортить такой чудесный вечер?!

Дэниела старалась последовать совету Моргана, но это давалось ей с таким трудом, что она почувствовала себя хоть немного свободнее лишь тогда, когда Ригсби вышел из зала.

Морган подвел Дэниелу к креслу.

– Улыбайся, – тихо напомнил он ей, – я знаю, что это непросто, но ты справишься, я уверен!

Они просидели несколько минут, когда к ним подошли Рейчел и Меган.

– Дэниела, мне что-то стало нехорошо, – обратилась к ней Рейчел. – Я не хочу беспокоить Джерома, не проводишь ли меня домой?

– С удовольствием, – ответила Дэниела, обрадовавшись предлогу, позволившему ей сбежать с поля боя.

К счастью, Морган не стал возражать и просто пожелал им спокойной ночи. Рейчел взяла ее под руку, Меган встала с другой стороны. Так, в сопровождении герцогини Уэстли и графини Арлингтон, Дэниела покинула дом Карлайлов.

Когда Рейчел слегка наступила ему на ногу носком своей бальной туфельки, Морган понял, что женщины что-то задумали и ему не стоит вмешиваться. Проводив взглядом всю троицу, Морган обернулся и увидел спешащих к нему брата и Стивена. По их сумрачным лицам он понял, что произошло что-то неприятное.

– Я так и подумал, что тут семейный заговор, – обратился Морган к брату. – Надеюсь, вы не станете возражать, если я как следует проучу этого негодяя?

– Он сейчас в игорной комнате, – сказал Джером. – Мы поддержим тебя, что бы ни произошло. Рейчел и Меган сейчас отвезут домой Дэниелу, ей ни к чему присутствовать при этом. Я лично не могу понять, зачем Ригсби понадобилось ворошить прошлое, но факт налицо, он пытается восстановить общество против Дэниелы!

– Мне это тоже кажется странным. И я намерен получить от него разъяснение. Идем.

Игра была в самом разгаре. Свободных мест за столами не было. Часть мужчин, которым не досталось места за столом, с интересом наблюдали за играющими.

Ригсби соблазнил игрой в пикет сына лорда Норвича, молодого глуповатого Перси Рейна, известного своей неуемной страстью к карточной игре и – в не меньшей степени – полным отсутствием способностей к ней. Высокая горка фишек на столе перед Ригсби говорила о том, что он, как обычно, в выигрыше.

Морган внимательно следил за Ригсби в течение нескольких минут, желая убедиться, что негодяй, как всегда, использует свои излюбленные приемы. Затем подошел к столу. Ригсби как раз в это время сгребал очередную порцию выигранных фишек.

У Рейна их осталось совсем немного, тем не менее с беззаботностью настоящего игрока он воскликнул:

– Ставлю на весь твой выигрыш!

– Остановись, Перси, – попытался урезонить его один из приятелей. – Ригсби всегда чертовски везет в карты.

– Ну, положим, везение тут ни при чем, – громко заявил Морган. – Не так ли, Ригсби? Вы ведь никогда не полагаетесь на везение?

Голоса в комнате смолкли на мгновение, и все внимание переключилось на Моргана.

– Не знаю, что вы имеете в виду, – усмехнулся Ригсби. Но Морган с удовлетворением заметил, что он немного побледнел.

Морган обошел его сзади, с видом фокусника схватил шулера за ворот камзола и как следует тряхнул. Ригсби качнулся вперед, и три карты выпали из его рукава и шлепнулись на стол.

– Да всего лишь вот это, – сказал Морган, – карты в рукаве. А вы имели в виду что-то еще?

Все остальные игроки побросали свои карты и сгрудились вокруг Моргана и Ригсби.

– Ведь вы жульничаете долгие годы, не так ли, Ригсби? Странно, что никто до сих пор не поймал вас на этом.

Ригсби попытался было протестовать, но поднявшийся гул голосов заставил его замолчать. Громче всех возмущались те, кто в свое время оказался жертвой его «везения». А таких набралось немало.

– Этот негодяй ограбил меня на пять тысяч фунтов! – воскликнул один из пострадавших.

– А меня на десять!

– Да его надо вызвать на дуэль! – воскликнул кто-то.

– На дуэль! На дуэль! – поддержали его несколько человек.

Ригсби злобно взглянул на Моргана. Он прекрасно понимал, что теперь двери многих домов для него закроются. А вместе с ними – и тот источник доходов, который позволял ему неплохо жить в течение многих лет.

– Это клевета! – заявил он, побледнев еще больше. – Этот человек пытается свести со мной личные счеты!

– Но едва ли лорд Парнелл мог спрятать в твоем рукаве карты, Ригсби, – резонно возразил кто-то. – Мы все видели, откуда они выпали!

– Тебе не удастся вывернуться на этот раз, – поддержал его другой.

– Морган Парнелл – честный человек. Зачем ему клеветать на тебя? – спросил третий.

– Карты вылетели не из моего рукава! Это просто фокус! Их ловко подбросил Морган. Он уже давно ревнует ко мне. – Ригсби понимал, что в его положении самая чудовищная ложь может сойти, если приправить ее некоторой долей правды и скандальных фактов. – Он просто знает, что его дама раньше принадлежала мне. Леди Уинслоу была безумно влюблена в меня! Думаю, она до сих пор не может забыть наши пылкие ночи!

В комнате повисла мертвая тишина. Все смотрели на Моргана, ожидая его реакции.

Больше всего на свете сейчас Моргану хотелось схватить руками тощую шею Ригсби и сдавить что есть силы, выжимая капля по капле жизнь из этого мерзавца. Он даже сжал руки, представляя себе, как он это сделает. Но, к сожалению, это не помогло бы ему восстановить доброе имя Дэниелы.

Поэтому он всего лишь схватил Ригсби за шейный платок и, рывком притянув к себе, встряхнул.

– Она никогда не любила тебя, негодяй. Ты сначала взял ее силой, а затем оклеветал перед всем светом!

В комнате раздался общий изумленный вздох, вырвавшийся из десятка глоток. Потрясенные зрители застыли, ожидая продолжения.

Теперь Ригсби по-настоящему испугался, однако проговорил прежним хвастливым тоном, который так часто выручал его после этой истории.

– Я мог выбирать себе любых женщин, самых красивых! Зачем мне эта жердь! Она сама была влюблена в меня как кошка!

Среди зрителей пронесся возмущенный гул. Подобное высказывание о женщине не допускалось среди джентльменов. Тем более что многие были сегодня очарованы Дэниелой Уинслоу, и довод Ригсби прозвучал совершенно неубедительно.

– От человека, который шельмует в карты и обманывает своих приятелей, можно ожидать любой низости, – заметил лорд Персиваль, который танцевал сегодня с Дэниелой и был покорен ее живостью и грацией.

Ригсби сразу сник, но все же сделал последнюю попытку:

– Мои слова насчет Дэниелы могут подтвердить Морис Эймс и сэр Джон Уинтроп! Они пользовались милостями этой дамы после того, как она мне надоела! Скажи им, Морис!

Морган до сих пор не замечал Эймса. Он отпустил Ригсби и, развернувшись, увидел его возле двери. Морис Эймс, круглолицый человек среднего роста, казался весьма растерянным. Когда его взгляд встретился с горящим взглядом Моргана, он опустил глаза.

– Да, скажите нам, – обратился к нему Морган, – зачем вы лгали о своей связи с Дэниелой Уинслоу? Ведь это была ложь, не правда ли?

Эймс долго молчал, затем наконец поднял голову и с тяжелым вздохом произнес:

– Да, вы правы, милорд, я лгал. Так же, как и Уинтроп. Мы...

– Замолчи, идиот! – завопил Ригсби.

– Нет, – тихо возразил Морис. – Я больше не собираюсь покрывать вашу ложь, Ригсби. И не могу жить с чувством вины за то зло, которое мы причинили своей ложью леди Дэниеле.

– Но зачем вам понадобилась клеветать на нее? – спросил Морган.

– Да причина все та же, милорд. Мы очень крупно проигрались ему. Мой отец всерьез грозил лишить меня наследства, если я не оставлю игру в карты, и я больше не мог просить у него денег. А Уинтроп был в тот момент на волосок от долговой тюрьмы. Ригсби настаивал, чтобы мы выплатили долг немедленно, не желал давать нам отсрочки, а когда мы сказали, что не в состоянии этого сделать, предложил нам простить наш долг, если мы скажем, будто леди Дэниела... словом, он научил нас, что нужно говорить.

– Но зачем это понадобилось Ригсби? Как он вам это объяснил?

Эймс поднял голову и встретился со взглядом Моргана, на этот раз уже не отводя глаз.

– Он сказал нам, что леди Дэниела в отместку за то, что он не обращает на нее внимания, хочет обвинить его в насилии. Он хотел, чтобы верили ему, а не ей. Но теперь я думаю, что он солгал. Он просто хотел прикрыть свой неджентльменский поступок.

Морган чуть передернулся от такого определения мерзкого преступления Ригсби, но ничего не сказал.

– Все это чушь, – продолжал отпираться Ригсби. – Да зачем бы я стал учинять над ней насилие, она мне совсем не нравилась!

– А вот это я и собираюсь выяснить, – мрачно пообещал Морган. – Я вызываю вас за оскорбление благородной дамы! Выбирайте оружие! Мы встретимся послезавтра на рассвете!