5. Один из преемников для воли будущего человека, а другой для его разумения, и между тем в формации нет вовсе его воли и разумения. Воля и разумение не зачинаются у человека, прежде чем легкие не открыты, что происходит до рождения, и воля человека тогда становится преемником любови и разумение преемником мудрости; совершается оно по открытии легких, потому что легкие соответствуют жизни разумения, а сердце соответствует жизни воли, и потому что без взаимодействия разумения и воли для человека личной жизни нет, так же как нет ее без взаимодействия любови и мудрости, через которые, как выше сказано, эмбрион был образован и оживлен; в эмбрионе только сердце бьется и печень вздымается, - сердце для кровообращения, а печень для питания; движение других органов отсюда происходит, это движение и чувствуется с половины беременности, как пульсативное. Все же движение это не происходит от какой-либо личной жизни зародыша; личная жизнь есть жизнь воли и разумения, но жизнь ребенка есть жизнь зачинающейся воли и зачинающегося разумения, по которым единственно существует в теле чувственная и активная жизнь; эта жизнь не может быть дана одним биением сердца, но дается сочетанием его с дыханием легких: что это так, явственно видно по людям, обладающим волею и разумением в обмороке или удушениях: их дыхание задержано, они как мертвые, не чувствуют, не двигают членами, не мыслят, лишены воли, а между тем сердце выполняет свои систолы, кровь циркулирует, но лишь только легкие начинают дышать, человек входит в свою действенность и ощущение, в волю свою и в разумение; по этим соображениям можно заключить, какова жизнь зародыша в утробе, когда только сердце выполняет свои движения, причем легкие еще действовать не могут; то есть, что нет в нем вовсе жизни воли, ни жизни разумения; и только жизнь, исходящая от Господа, которою человек пользуется позднее, направляет формацию. Но о предмете этом увидят некоторые подробности в следующей статье.
      6. В эмбрионе до рождения есть жизнь, но он не сознает ее. Это следствие предыдущего и того, что жизнь, которою эмбрион живет в утробе, не от него, но то Одного Господа, Который Один есть жизнь.
      IV. Есть тождество и аналогия между образованиями человека в утробе и его преобразованием и возрождением. Преобразование человека совершенно тождественно с его формацией в чреве, с единственной разницей в том, что человек в преобразовании преобладает волею я разумением, а в чреве не имеет их; но тем не менее эта разница не препятствует быть тождеству и аналогии; ибо когда Господь преобразует и возрождает человека, он ведет его волю и его разумение; все же по даруемой воле и по даруемому разумению человеку представляется, что он сам руководит собою, то есть, что он желает и действует сам собою, мыслит и говорит сам собою, по Слову же и по учению со Слова знает он, что не сам собою, а по Господу и оное только видимость; он может также знать, что эта видимость дана для восприятия и усвоения, ибо без нее нет взаимности, дабы он любил Господа как Господь его любит, и любил бы ближнего, как самого себя, ни дабы веровал в Господа, как бы сам собою; без взаимности этой человек бы был, как автомат, в котором бы Господь не мог пребывать, ибо Господь желает быть любимым и дает человеку это желание; поэтому очевидно, что воля не принадлежит человеку, ни также разумение; но что то и другое в нем как бы в чреве, то есть, что не принадлежит ему; эти две способности дарованы человеку, дабы он желал и мыслил, действовал и говорил как бы сам собою, но тем не менее знал, понимал и верил, что не сам собою; через это человек преобразован и возрожден и получает в волю любовь и в разумение мудрость, которыми он был образован в чреве. Через это также открыты в человеке две высшие степени его жизни, степени, которые были, как сказано уже, обиталищами Господа при его формации, и степень низшая, бывшая в обратном положении, преобразована также. По этой аналогии и тождеству ясно видно, что возрожденный человек как бы сызнова зачат, рожден и воспитан, в цели стать подобием Господа относительно любви и образом Господним относительно мудрости, и, ежели хотите, человек через это обновляется не только в том, что ему даруется новая воля и новое разумение, но также в том, что он получает новое тело для своего духа, предыдущее не уничтожено, но отстранено тем, что не появляется и новое образовано в возрождаемом, как и во чреве, любовью и мудростью Господними; в самом деле такова водя и разумение человека и таков человек, ибо все и каждая сущность человека от головы до ног есть производством, как было доказано выше.
      V. У человека после рождения воля становится преемником любви и разумение - преемником мудрости. Известно, что у человека две способности жизни, воля и разумение; человек может желать и может понимать, более того, он может понимать то, чего не желает; отсюда, очевидно, что воля и разумение в различии у человека; воля есть преемник, любви и разумение есть преемник мудрости, явствует, что любовь принадлежит воле, ибо что любит человек, он того желает, и что мудрость принадлежит разумению, ибо что человек усваивает (sapit) или знает, то он видит разумением, зрение разумения есть мысль; пока человек в утробе, он не имеет этих двух способностей; что при образовании своем зародыш не имеет вовсе воли и разумения, было доказано выше. Отсюда следует, что Господь уготовал два преемника, один для воли будущего человека, другой для его разумения; преемник, называемый волею, для восприятия любви, и преемник, называемый разумением, для восприятия мудрости, и уготовил их своею любовью и своею мудростию; но воля и разумение не вступают в человека, прежде чем он не вполне сформирован к рождению; Господь также способствовал средствами к тому, дабы в оных любовь и мудрость, исходящие от Господа, вмещались полнее, по мере того, как человек становится взрослым и стареет. Воля и разумение названы преемниками, потому что воля не есть какая-нибудь духовность отвлеченная, но она есть субстанция и форма для восприятия любви от Господа, и разумение не есть какая-либо абстрактная духовность, но субстанция и форма для восприятия мудрости от Господа. В самом деле воля и разумение существуют в актуальности, хотя не появляются на зрение, но внутренне они в субстанциях, образующих корковую часть мозга, и также здесь и там в субстанции модулярной мозга, особенно в полосатых телах и внутренне в модулярной субстанции мозжечка, равно как в спинном хребте, которого они составляют ядро; есть потому не два преемника, но бесчисленные, и каждый из них двойной и в трех степенях, как было сказано выше. Что воля и разумение суть преемники и там помещаются они, ясно видно, потому что они суть начала и верхушки всех волокон, из которых сплетено тело, и волокнами, от них простирающимися, образованы все органы чувств и движений, ибо они суть их начала и их конец; органы sensoria ощущают и органы motoria движимы, единственно потому, что они выходят из обиталищ воли и разумения и суть продолжения их; эти преемники у детей малы и нежны, затем возрастают и совершенствуются науками и любовью к знанию, утверждаются в своей правильности интеллектуальностью и любовью к деятельности, смягчаются невинностью и любовью к Господу и крепнут и твердеют по расположениям противоположным. Изменения их состояния суть чувства, разнообразия их формы суть мысли, существование и продолженность чувств и мыслей составляют память и их воспроизведение - воспоминание; то и другое, взятое вместе, есть человеческий дух.
      VI. Есть соответствие сердца с волею и легкого с разумением. Это неизвестно в Мире, так как не известно, что такое соответствие и что есть соответствие всего, что в Мире, со всем, что в Небе; не знают также, что в человеке есть соответствие всех частей тела со всем, что в духе, ибо это соответствие природного с духовным; но что такое соответствие, в чем оно состоит и чем оно совершается в человеческом теле, - было сказано выше. Так как есть в человеке соответствие всего от тела со всем от духа, то есть в особенности соответствие с сердцем и с легким, это соответствие универсально, ибо сердце, как и легкое, царят во всем теле; сердце и легкое суть источники всех природных движений в теле, так же как воля и разумение суть источники всех духовных активностей в том же теле; природные движения тела должны соответствовать активности своего духа, ибо если бы не соответствовали они, то телесная жизнь прекратилась бы, жизнь духа (animus) - то же самое; от соответствия та и другая жизнь существуют и состоят. Что сердце соответствует воле или любви, очевидно по изменению его биения согласно с чувствами; эти изменения состоят в том, что оно бьется медленно или быстро, сильно или слабо, нежно или твердо, ровно или неровно и тому подобное, следовательно, в радости иначе, чем в печали, в спокойствии иначе, чем в гневе, в отваге иначе, чем в боязни, когда телу жарко, иначе, чем когда холодно, и различно в болезнях; все чувства суть принадлежности любви и затем воли. Потому что сердце соответствует чувствам любви и затем воле, древние мудрецы относили чувства к сердцу, и некоторые в нем помещали их; вот почему в обыкновенном языке являлись такие выражения, как сердце великодушное, сердце робкое, сердце веселое, сердце грустное, сердце нежное, сердце жестокое, сердце великое, сердце малодушное, сердце бодрое, сердце разбитое, сердце плотское, сердце каменное, и тяжелое, мягкое, низкий сердцем, бессердечный, отдается сердцем делу, обновиться сердцем, принять в сердце, не принимать к сердцу, укрепиться сердцем, гордиться сердцем, друг сердечный, отсюда же выражение - сочувствие и другие. В Слове также воля или любовь везде означается сердцем, потому что Слово написано соответствиями. То же самое с легким, душа которого или дух означает разумение; ибо так же, как сердце соответствует любви или воле, душа или дух легких, то есть дыхание соответствует разумению; отсюда сказано в Слове, что человек должен любить Бога всем сердцем и всей душой, означающее, что он должен любить его всею волею и всем разумением; подобно тому сказано, что Бог сотворил в человеке новое сердце и новый дух; под сердцем разумеется воля и под духом разумение, так как человек создается сызнова, когда перерождается; отсюда также об Адаме сказано, что Иегова Бог вдунул в его ноздри душу жизней и сделал его живущею душою, означающее, что Бог вдохновил его мудростью; ноздри по соответствию доставляемому ими дыханию означают перцепцию; о человеке умном говорят, что у него тонкий нюх, а о лишенном ума, что у него ноздри загрубелые (homo naris obesoe);no той же причине Господь дунул на своих учеников и сказал: Примите Святого Духа (Иоан. XX, 22); дуновение на них означало разум, который они должны были получить; Святой Дух есть Божественная Мудрость, поучающая и просветляющая человека; Господь так поступил, дабы явить, что Божественная Мудрость, разумеемая под Духом Святым, от Него исходит. Душа и дух принимаются за дыхание, судя по обыкновению говорить, что человек отдал душу, испустил дух, когда он умирает, ибо он тогда перестает дышать (animare) и вдыхать (spirare), сверх того дух (spiritus) на многих языках означает, как духа в Небе, так и дыхание человека и тоже ветер; отсюда у многих господствует мысль, что духи в Небесах подобно ветру и души людей по смерти суть как дуновения, и даже более того, что Сам Бог есть как бы дуновение, потому что он назван духом, когда между тем Сам Бог есть Человек, подобно тому душа человеческая по смерти и каждый дух в Небесах, ко они названы так, потому что душа и дух по соответствию означают мудрость. Что легкое соответствует разумению, так же как сердце воле, еще лучше видно по мысли и речи человеческой: всякая мысль есть принадлежность разумения и речь принадлежность мысли; человек не может мыслить без содействия и согласования легочного дыхания, посему, мысля затаенно, он и дышит затаенно, мысля глубоко, он дышит глубоко, также, если медленно, поспешно, внимательно, спокойно, страстно и тому подобное; сдерживая дыхание, он не может мыслить иначе как в духе и по дыханию своего духа. Каждый, если пожелает, может сам признать по живому опыту, что устная речь, исходящая от мысли разумения, составляет одно с дыханием, и до того одно, что невозможно произнести малейшего звука, ни малейшего слова без вспомогательного содействия легкого через гортань и надгортанный хрящ.
      Сердце соответствует воле, а легкое разумению, что видно по универсальному управлению их во всем теле и по всем, относящемся к телу; сердце управляет посредством артерий и вен, и каждый анатом может видеть, как управляет легкое, ибо оно своим дыханием действует в ребрах и диафрагме и через диафрагму и ребра с помощью связок и брюшины во все внутренности тела и его мускулы; связки не только обвивают их, но они глубоко проникают, столь глубоко, что нет ни одного черева, ни одного мускула от поверхности до сокровенных, не извлекающих своею малейшею частью чего-либо от связок, следовательно, от дыхания; желудок извлекает более других, потому что его пищепровод проходит через диафрагму и соединяется с трахеей, восходящей из легких; затем также сердце само имеет движение легочное кроме собственного, ибо, покоясь на диафрагме, оно простирается в пазушину легкого и своими ушками соприкасается с ним и продолжается, причем и дыхание проходит в артерию и в вены; посему сердце и легкое суть в сотовариществе в одной камере, отделенной от остального тела и называемой грудью. Можно исследовать, что все жизненные движения, называемые действиями и существующие посредством мускулов, производятся совокупностью движения сердечного с движением легочным; это двойное движение, как общее, которое внешне, так в частное, которое внутренне, производится в каждой частице; и человек прозорливый может увидеть, что эти два источника телесных движений соответствуют воле и разумению, будучи произведены этими двумя способностями. Мне было явлено оное в Небе; мне дано было находиться с Ангелами, представляющими оное вживе. Давним и невыразимым круговращением они образовали подобие сердца и легкого со всеми внутренними и внешними частями их строения и тогда следовали вращению Неба, ибо Небо по наитию любви и мудрости, исходящих от Господа, обретается в усилии к таким формам; они представляли каждую принадлежность сердца и каждую принадлежность легкого и их соединение, которое называли супружеством любви и мудрости; они говорили, что во всем теле и в каждом из его членов, органов и чревес есть нечто подобное происходящему, между тем, что в сердце и тем, что в легком, и что, там где части парные не действуют и каждая не выполняет отчетливо функции своей, не может быть никакого жизненного движения по какому-либо волевому началу и никакого жизненного ощущения по какому-либо интеллектуальному началу. По сказанному здесь, человек, желающий усвоить сам причины, может быть научен и осведомлен, как воля сочетается с разумением и разумение сочетается с волей, и как они действуют в сочетании; как воля действует по сердцу, и как разумение действует по легкому, и как согласно с сочетанием сердца с легким есть взаимное сочетание воли с разумением. Та истина предыдущей статьи, что у человека по рождении преемник любви становится волею и преемник мудрости - разумением, была подтверждена человеческими доказательствами; в самом деле, по рождении легкие открываются и начинают в сообществе с сердцем активную жизнь воли и чувственную жизнь разумения; эти жизни, активная и сенситивная, не существуют по одной деятельности сердца, ни по одной деятельности легкого, но по их содеятельности; они не существуют также без соответствия ни в обмороках, ни в задушениях.
      VII. У человека есть сочетание тела с духом через движения сердечные и легочные, и наступает разъединение, когда эти движения прекратятся. Для усвоения этого необходимо предпослать предложения, которые послужат светом, что видно по следующим: 1. Дух человека есть также человек. 2. Он обладает также сердцем и затем его пульсацией и легким, и затем его дыханием. 3. Пульсация его сердца и движение его легкого наитствуют в пульсацию сердца и дыхание легких у человека в Мире. 4. Жизнь телесная, которая природна, существует и зиждется на этом наитии, и прекращается от его удаления и отделения. 5. Человек тогда из природного становится духовным.
      1. Дух человеческий есть также человек. Видно в Трактате о Небе и Аде, что это было доказано многочисленными свидетельствами (73-77, 311-316, 461-469). Следует прибавить, что каждая духовность в естестве своем человечна и также все от любви и мудрости Господних, ибо оное духовно; все духовное или все исходящее от Господа есть человек, потому что Сам Господь, который есть Бог Вселенной, - Человек, и от Него не может исходить ничто, что бы не было ему подобное, ибо Божественность исходящая неизменяема в себе и не имеет протяжения, и не имеющее протяжение одинаково везде, отсюда его Вездесущие. Об Ангеле, духе и себе самом по смерти человек возымел представление, как об эфире или воздухе без тела человеческого, потому что чувственные ученые постигали дух согласно с его названием, выражающим выдыхание уст и с его невидимостью и непоявлением перед глазами; ибо чувственные люди мыслят только по чувственности телесной и по материи, как и по некоторым местам в Слове, не понятым духовно; но по Слову же они знают, что Господь, будучи человеком, что до плоти и костей стал невидим перед учениками и вышел запертыми дверьми, знают также, что многие видели человеками Ангелов, не принимавших формы человеческой, но являющихся собственною наружностью перед глазами их духа, тогда открытыми. Дабы человек не оставался долее в неверной идее о Духах, об Ангелах и душах по смерти, Господу угодно было открыть зрение моего духа и мне даровать говорить лицом к лицу с Ангелами, с умершими людьми, их рассматривать, дотрагиваться до них и передать им многое о неверии, и заблуждениях людей, живущих ныне; это ежедневное общение с ними продолжается с 1744 года до настоящей минуты, то есть девятнадцать лет. По этим соображениям можно увидеть, что дух человеческий есть человек.
      2. Дух человека имеет также сердце и его пульсацию и легкое с его дыханием. Это будет доказано по опыту и затем по рассудку.
      По опыту. Ангельское Небо различается на два Царства, - одно, называемое Небесным, и другое, называемое Духовным. Царство небесное в любви к Господу и Царство духовное в мудрости по этой любви; Небо так различается, потому что любовь и мудрость в Господе и по Господу суть две различные, но соединенные сущности; они различны, как теплота и свет, исходящие от солнца, что было сказано. Ангелы небесного Царства, будучи в любви к Господу, представляют сердце Неба, и Ангелы духовные, будучи в мудрости по этой любви, представляют легкие Неба, ибо все Небо, как было сказано, перед Господом, как один человек; наитие Царства небесного в Царство духовное подобно наитию у человека сердца в легкое, отсюда у каждого универсальное соответствие Неба с этими двумя движениями, сердечным и легочным. Мне дано было услышать от Духов и Ангелов, что их артерии получают свою пульсацию от сердца и что они дышат, как и люди в Мире; затем также, что их пульсации изменяются по состояниям любви и дыхания, по состоянию мудрости. Они сами трогали сочленение своей руки и мне говорили это, и я ощущал много раз дыхание их рта. Так как все небо разделяется на общества по чувствам любви и всякая мудрость и интеллектуальность согласуются с этими чувствами, то явствует, что каждое общество обладает особенным дыханием, отличным от дыхания другого общества, и подобно тому особенным и отличающимся биением сердца, посему никто не может войти из общества в другое более возвышенное, ни спуститься с Неба высшего в низшее, или подняться с Неба низшего в высшее, ибо тогда сердце и дыхание спирается; тем белее никто не может перейти из Ада в Небо: кто осмелится туда взойти, тот дышит, как умирающий в агонии или как рыба, вынутая из воды на воздух. Универсальное различие биений сердца и дыханий согласуется с идеей о Боге, ибо от этой идеи происходят различия любви и мудрости; по сему народ данной религии не может войти к народам другой религии; мне было показано, что Христиане не могли войти к Магометанам из-за их дыханья. Дыхание очень легко и мягко у представляющих Бога человеком и у обладающих в Христианстве идеею, что Господь есть Богом Неба; но дыхание затруднительно и тяжело у отрицающих его Божественность, как Социниане и Ариане. Так как пульсация составляет одно с любовью воли и дыхание одно с мудростью разумения, то имеющие войти в Небо сначала вводятся в Ангельскую жизнь согласованием дыханий, что производится различными способами, затем они входят во внутреннее прозрение и в небесную свободу.
      По рассудку. Дух человеческий не есть субстанция, отдельная от чревес, органов и членов человека, но тесно пристает к ним, ибо духовность следует всему сцеплению от наружных до сокровеннейших и затем всему сцеплению и каждому волокну сердца и легкого, посему когда связь между телом и духом нарушена, дух остается в форме, в которой был пред этим человек, лишь происходит отделения субстанции духовной от субстанции материальной; отсюда явствует, что Дух имеет также сердце и легкое, как человек имея их в Мире, посему же у него подобные движения и подобные ощущения и также речь; ощущения, движения и речь не существуют без легких. Духи имеют также атмосферы, но они духовны. Как страшно заблуждаются назначающие душе особенное место, в мозгу ли, в сердце ли, ибо душа человека, которая должна жить по смерти, есть его дух.
      3. Биение его сердца и биение его легкого наитствуют в пульсацию сердца и дыхание легкого у человека в Мире. Это также может быть доказано по опыту и по рассудку.
      По опыту. Пока человек живет в Мире, он обладает двойным дыханием легких и двойной пульсацией сердечной; он этого не знает, не зная, что человек есть дух относительно своего внутреннего, и дух есть тоже человек; что те и другие движения постоянно существуют у человека и что движения духа наитствуют в оба телесные движения, - мне дано было познать по ощущению. Я был приведен однажды к этим двум движениям, когда у меня были Духи, которые сильным внушением могли отнять у разумения всякую способность мысли и вместе с тем возможность дышать; дабы мне это не повредило, я был приведен к дыханию моего духа и явно чувствовал его согласование с дыханием Ангелов небесных; отсюда стало очевидно, что Небо в общем и каждый Ангел в частности дышат, и насколько терпит разумение, настолько же терпит и дыхание, ибо внушение, которым располагают иные дурные Духи, стесняет одновременно дыхание и разумение, и это называется удушением тела и отсутствием духа (animus); также было Ангелам даровано направлять дыхание мое, однажды уменьшать и постепенно останавливать дыхание моего тела, пока лишь оставалось дыхание моего духа, которое я ощутил; сверх того я дышал в духе, каждый раз, как был в таком же состоянии, как Духи и как Ангелы, и сколько раз я не был вознесен в Небо, столько же раз я был в духе, а не в теле и был иным, как телом, так и духом. Что же касается удаления жизненности легкого и тела и поддержания жизненности духа, см. в Трактате о Небе и Аде (449).
      По рассудку. По этому живому опыту можно видеть, что каждый человек, обладая двойным дыханием, одним внутри другого, может по разумению мыслить рационально и даже духовно и тем отличаться от животных; он может быть также просвещен в разумении, вознесен в Небо и дышать с Ангелами, таким родом быть преобразован и возрожден. Где внешнее, там и внутреннее: это должно быть в каждом действии и в каждом ощущении, внешнее составляет общее, а внутреннее - частное, где общего нет, там нет и частного, отсюда у людей есть движение систолическое и дыхательное, как внешнее, так и внутреннее: движение внешнее, которое природно, и движение внутреннее, которое духовно; таким способом воля совместно с разумением может производить движения телесные и разумение, может производить с волею ощущения телесные. У животных есть также пульсация общая и особенная, дыхание общее и дыхание особенное, но у животных и общее и особенное природны, между тем как у человека внешнее природно, а внутреннее духовно. Одним словом, каково разумение, таково и дыхание, потому что таков человек; дух мыслит разумением и действует волею: дабы эти духовные действия могли ввестись в тело и успособить человека мыслить и желать природно, надобно, чтобы дыхание и пульсация духа сочетались с дыханием и пульсацией телесными и дабы было наитие одного в другое, иначе нет сообщения.
      4. Жизнь телесная, которая природна, существует и зиждется на этом наитии и прекращается с удалением и отделением его. Человек по смерти такой же человек, каким был и ранее; но он становится по смерти человеком-духом, потому что его духовность, или субстанция его духа, была присоединена к его природе или материи тела, так точно и так тесно, что нет ни одного волоконца, ни одной основы или мельчайшей ткани, где бы человечность духа не соединялась с человечностью тела, и так как жизнь всего и жизнь частей единственно зависит от двух универсальных движений, систолического от сердца и дыхательного от легкого, то явствует, что когда эти движения прекращаются в теле, природные, которые материальны, отделяются от духовных, которые субстанциональны, ибо не могут работать совместно; то, что есть самою действующею силою, то есть дух, удаляется от всего приводимого в действие, то есть от природных, и человек становится другим человеком; в этом смерть человека и смерть есть воскресение его (см. в Трактате о Небе и Аде некоторые подробности по этому предмету, изложенные согласно живому опыту 445-452, 453-460, 461-469).
      Представляется, что человек уже умер, когда прекратится дыхание, но он не умер, пока не прекратилось биение сердца, что происходит позднее; что человек не умер до того, доказывает жизнь ребенка в утробе и также жизнь взрослых в обмороках и удушиях: в таких состояниях сердце сохраняет свои систолы и диастолы, но легкое остается в бездействии, а все-таки люди живут, хотя лишены ощущения и движения и вовсе не сознают жизни; причина в том, что тогда дыхание духовное продолжает существовать, но никакое телесное дыхание ему не соответствует, поэтому и нет взаимности двух жизненных движений сердца и легкого, а без соответствия и взаимодействия их нет жизни в ощущении и никакого действия; как оно с природною жизнию тела, так же и с духовною жизнию духа; если воля и разумение, или любовь и мудрость не действуют совместно, то не происходит никакого действия рационального; если разумение или мудрость отделяются, то воля с любовью как бы замирают, однако бессознательно живет она, хотя разумение замкнуто, как это случается с потерявшими память: иначе, если отделяется воля или любовь, тогда конец с духом человека, как и тогда, когда сердце перестает биться. Мне даровано было узнать, что разлучение духа с телом происходит обыкновенно на второй день после последней агонии, тем что я разговаривал на третий день по агонии с некоторыми умершими, которые тогда были духами.
      5. Человек тогда из природного становится духовным. Природный человек совершенно отличается от человека духовного. Различие так велико, что человек не может быть одновременно духовным и природным. Не знающий, что такое дух в естестве своем, может думать, что дух есть только более чистая природа, называемая в человеке рациональностью, но дух выше рациональности; он отличается от нее, как свет дневной от осенней вечерней тени: но отличие и разница могут быть познаны лишь тем, кто в том или в другом Мире, в природном и духовном и кому даровано по очереди быть то в том, то в другом и изучать один посредством другого; но той способности, которою я был одарен, я познал, каков человек природный и каков человек духовный, который есть дух. Для сведения опишу оное в немногих словах: во всем, относящемся к мысли и ее речи, и во всем относящемся к воле и ее действию, человек природный имеет субъектом материю, пространство, время и количество; эти сущности у него устойчивы и определены; без них у него нет идеи мысли и затем ее речи, нет чувства воли и ее действия. Для человека духовного эти сущности не суть субъектами, но для него они объекты, потому что в Мире духовном есть предметы, подобные тем, которые в Мире природном; есть земли, селения, поля, сады и леса, есть дома, распределенные на комнаты, и в этих комнатах все потребное, есть одежды женские и мужские, как в Мире, есть столы, кушанья, напитки, как в Мире, есть животные, одни кроткие, другие вредные, есть, следовательно, пространства, времена, числа и меры, все это сходно с тем, что в Мире, так, что невозможно глазу отличить, а между тем все это видимости, видимости мудрости, если они от разумения Ангелов и видимости перцепции любви, если они от их воли: ибо они создаются в одно мгновение Господом и в одно мгновение рассеиваются; они остаются или не остаются в зависимости от постоянства или непостоянства Духов и Ангелов, у которых они суть видимостями; это оттого, что эти видимости суть объекты их мыслей и чувств, субъектом же есть то, в силу чего они появляются, то есть присущее мудрости и любви, таким образом духу: например, когда они видят пространство, то они мыслят по пространству, когда они видят сады и в этих садах деревья, плоды, кусты, семена, то они мыслят не по видимостям, но потому, в силу чего эти предметы появляются, и тому подобное; отсюда происходит, что мысли духовных совершенно иные, чем мысли природных, точно так же их чувства, а настолько иные, что они трансцендентальны и не входят в идеи природные, разве отчасти во внутреннюю рациональную идею и не иначе как абстрактно и с заменою количества качеством; очевидно, что Ангелы обладают мудростью, непонятною и неизреченною для природного человека. Так как таковы их мысли, то у них и соответственный язык, отличающийся от языка людского так, что не сходен с ним ни в одном слове; то же самое с их письменностью, которая хотя подобна буквенной письменности людей в Миру, но не может быть понята ни одним человеком в Мире; каждая согласная в ней есть мысль, и каждая гласная есть чувство; гласные изображаются точками; ручные работы, которые бесчисленны, и отправления должностей тоже отличаются от работ и должностей людей природных в Мире; эти представления не могут быть описаны словами языка человеческого. По этому легкому очерку можно постичь, что природное и духовное различаются между собою, как тень и свет. Но тем не менее есть многочисленные различия видимостей, так как есть духовно чувственные, духовно рациональные и духовно небесные; так же дурные и хорошие духи; различия зависят от чувств и исходящих от них мыслей, и видимости суть по этим различиям. Из этого видно, что человек из природного становится духовным, лишь только телесные легкое и сердце прекратят свои движения и через это тело материальное отталкивается телом духовным.