В этом году таможенная пошлина взимается золотом, и еще выяснилось, что со следующего года акцизный сбор на нефть отменяется. Цена нефтеносных участков подскочила в несколько раз. К примеру, некое лицо в прошлом году купило 5 десятин за 2 тысячи 500 рублей. Два месяца тому назад это же лицо продало землю 8 клиентам за 8 тысяч рублей. А теперь говорят, что каждый из этих восьми продал свой пай за 18 тысяч рублей, а каждый из купивших отдал клочок земли размером в 1/4 десятины в аренду на следующих условиях: арендатор платит хозяину участка 2 тысячи рублей с тем, чтобы тот отдал землю в пользование на 12 лет. Все эти годы половина выручки от продажи нефти будет принадлежать арендатору, а по истечении срока он обязуется вернуть землю и скважины со всем оборудованием хозяину участка.
      Число покупающих и продающих перешло всякие границы. На улицах и рынках только и разговору что о нефти. В нотариальных конторах стоят очереди, чтобы оформить договора на куплю или продажу нефтяных участков. От священника до мелкого чиновника, от купца до шапочника все забросили свои дела и спешат к бекам в Сабунчи, чтобы купить землю, или в Черный город (место на окраине города, где расположены заводы), чтобы построить завод и в течение одного года-двух лет стать обладателем миллионов".
      Буровые скважины, повсеместно вытеснявшие примитивные колодцы, нередко выбрасывали фонтаны большой мощности, дающие в сутки десятки тысяч пудов нефти, и еще вчера никому не известный человек становился обладателем огромного состояния. Словно по мановению волшебной палочки, стали миллионерами Гаджи Зейналабдин Тагиев и Муса Нагиев, Шамси Асадуллаев и Муртуз Мухтаров, Салимов, Сеид Мирбабаев, Манташев, Мирзоев, Шибаев, Лионозов и другие. Стоило забить фонтану, как земля по соседству во сто крат поднималась в цене.
      Начиная с семидесятых годов прошлого века, выброс нефти посредством мощных нефтяных фонтанов стал частым явлением, при этом нередко страдали жители близлежащих поселков. Нередко склады, мастерские, административные здания на буровых затопляло нефтяным потоком. Жители затопленных домов спешно перебирались на новое место, а затем подавали в суд на владельцев нефтяных скважин, требуя возмещения убытков. Неожиданное "извержение" фонтана нередко приводило к увечьям и даже человеческим жертвам. В таких случаях цена нефти падала на рынке в десять-пятнадцать раз, разоряя хозяев мелких промысловых фирм. Бывали даже случаи самоубийства банкротов.
      Бурное развитие бакинской нефтяной промышленности привлекло пристальное внимание иностранного капитала, который давно и охотно прибирал к рукам нефтяные месторождения в различных уголках планеты. За короткий срок в Баку обосновались: шведская фирма "Товарищество братьев Нобель", Каспийско-Черноморское товарищество и торговое общество "Мазут", во главе которого встал парижский банкир Ротшильд, фирма "Роял Дейче Шелл" под руководством Генри Детердинга; в девяностых годах английские капиталисты во главе с Джеймсом Вишау основали в Баку несколько фирм. Попытки обосноваться на бакинских промыслах предпринимала также компания американского миллионера Джона Рокфеллера "Стандарт ойл".
      Проводя квалифицированную геологическую разведку нефтяных пластов и убеждаясь в невиданном богатстве месторождений, иностранные предприниматели скупали у бакинцев земли и вскоре получали огромные прибыли.
      АМЕРИКАНСКИЙ МИЛЛИОНЕР ДЖОН РОКФЕЛЛЕР. В восьмидесятые, девяностые годы представители рокфеллеровской "Стандарт ойл компани" неоднократно пытались проникнуть в нефтяную промышленность России. Однако местные нефтепромышленники вкупе с Ротшильдом и Нобелем ожесточенно этому сопротивлялись. Зато в торговле керосином он долгое время удерживал приоритет, наводнив российский рынок американским керосином. Пуд бакинской нефти продавался в России по три-четыре рубля. Рокфеллер сбил курс и стал продавать свою продукцию значительно дешевле. Бакинские нефтепромышленники были вынуждены обратиться за помощью в Петербург, в результате чего правительство вынесло решение об установлении пошлины на керосин, ввозимый из-за океана. С начала восьмидесятых годов Джон Рокфеллер перестал экспортировать керосин в Россию, и цена бакинского керосина поднялась. В 1878 году миллионеры сумели добиться отмены акцизного налога, который сдерживал развитие нефтеперерабатывающей промышленности. Это создало еще более благоприятные условия для местных капиталистов.
      Неудача с керосином на российском рынке не обескуражила Джона Рокфеллера. С завидным терпением и упорством он взялся за поиски новых путей упрочения мирового господства в нефтяной промышленности и торговле. Специалисты в нефтяной географии разъяснили ему, что под землей России - на Кавказе, на Волге, за Уралом, в Туркестане, Западной и Восточной Сибири таится неистощимый океан нефти и газа. Ну, а пока он стремился укрепить свое положение в Баку, который считался самым богатым источником того времени, чтобы затем ринуться на завоевание севера, запада и востока России Туркестанских земель, Туранской низменности.
      Один за другим приезжали высококвалифицированные нефтяные эмиссары Рокфеллера в Баку, чтобы заключить сделки с местными нефтепромышленниками, вернуть монопольное положение на российском нефтяном базаре.
      БОРЬБА ЗА НЕФТЬ. Борьба между великими державами за нефть началась с семидесятых годов прошлого века и стала еще непримиримее с созданием монополистических объединений. Эта борьба происходила в основном между Россией, Великобританией, Америкой и Кайзеровской Германией.
      Глава английского адмиралтейства лорд Фишер еще в семидесятых годах прошлого века, будучи капитаном, выступил с инициативой замены каменного угля и дров на кораблях и вообще на транспорте жидким топливом. Он неустанно доказывал его преимущества. Скорость кораблей может увеличить только жидкое топливо, говорил он. Одна тонна нефти заменяет три тонны каменного угля. После сгорания каменного угля образуется много балласта, который приходится убирать специальным бригадам, на что тратится много времени и денег. Корабли, работающие на каменном угле, часто заходят в порты, пополняя запасы топлива. Жидкое топливо может доставляться на корабли в открытом море на специальных нефтеналивных танкерах. При переходе на жидкое топливо число обслуживающего персонала на транспорте сократится более чем вдвое. Словом, капитан Фишер приводил сотни доводов в пользу нефти. За это его даже прозвали "одержимый нефтью".
      Однако к словам главы адмиралтейства прислушалось правительство и выделило в своем кабинете специальную должность нефтяного министра.
      Англия в конце XIX - начале XX века была могущественной державой и самой обширной колониальной империей. Под пятой "британского льва" находилась почти вся территория Азии, Африки, Северной и Южной Америки, Австралии, острова в Тихом, Атлантическом и Индийском океанах. Площадь захваченных территорий составляла 34 миллиона квадратных километров, что было больше территории России, Франции, Германии, США и Японии, вместе взятых. Число жителей колоний превышало 396 миллионов человек, то есть было в 11 раз больше, чем число обитателей самой метрополии.
      Англия захватила самые важные стратегические пункты планеты, которые следовало контролировать и сохранять. А для этого был необходим сильный и маневренный военный флот.
      В 80-90-е годы прошлого века английские капиталисты и финансовые магнаты принялись всеми правдами и неправдами скупать нефтяные месторождения; они входили в пай с местными предпринимателями, соблазняли их крупными суммами денег. В то время нефтяные залежи эксплуатировались лишь в нескольких странах - в России (на Кавказе, в основном в Баку), США, на Зондских островах (Индонезия). В начале XX столетия нефть стали добывать также в Иране, а затем в Румынии и Венесуэле.
      Внедрившись в нефтедобывающую и нефтеперерабатывающую промышленность, англичане предприняли попытку пошатнуть трон Рокфеллера на мировом рынке. В этой связи следует особо остановиться на биографиях двух незаурядных личностей - Генри Детердинга и Марка Сэмуэла.
      МАРК СЭМУЭЛ. Этот способный, трудолюбивый англичанин родился в скромной хижине в окрестностях Лондон-сити, но сумел подняться на самый верх по социальной лестнице и получил титул лорда Бирстеда. Одно время он был даже мэром Лондона.
      В борьбе за нефть, которую Марк вел всю жизнь, он неукоснительно и самоотверженно защищал интересы Великобритании.
      В восьмидесятые годы XIX века Марк Сэмуэл был мелким служащим судоходного агентства. В каюте второго класса он направляется в Ост-Индию, где открывает небольшую контору по купле-продаже перламутра. На вырученные суммы покупает акции мелких транспортных компаний. Первое время дела подвигались туго. Люди смеялись: Марк похож на свою контору. Ходит в каких-то отрепьях, внешний вид ничем не примечателен.
      Купив по сходной цене несколько старых судов, предприимчивый молодой человек принялся перевозить по Суэцкому каналу, открытому в 1869 году, русскую нефть из Батумского порта в Китай и Японию, а также в другие страны Восточной Азии. Нефть здесь шла втридорога, и Марк вскоре нажил солидный капитал. Перевозить нефть из Батума в Восточную Азию было в то время делом далеко небезопасным; дубовые бочки часто лопались, нефть и керосин разливались по палубе, становясь причиной пожара на судне. Поэтому команда на кораблях состояла из людей с сомнительной биографией. Среди них было немало преступников и беглых.
      Марк Сэмуэл первым заменил деревянные бочки на железные канистры. Это намного уменьшило опасность воспламенения нефтепродуктов и увеличило прибыли: бочки были очень тяжелыми и дорогими, канистры - легкими и дешевыми. Теперь корабли Сэмуэла перевозили вдвое больше нефти, принося их владельцу миллионные барыши. Однако энергичному англичанину этого показалось недостаточно, и он заказывает батумским кораблестроителям танкер. В 1892 году первый танкер был спущен на воду. Прибыли потекли золотой рекой.
      Прослышав, что англичане скупают бесценную бакинскую нефть за копейки и продают втридорога на азиатском базаре, снизив общий курс нефти на мировом рынке, Рокфеллер решил нанести контрудар. Он заказывает целый нефтеналивной флот, и за два года спускает на воду 12 танкеров.
      Маленькая невзрачная контора Марка Сэмуэла за короткий срок превратилась в могущественную нефтетранспортную компанию. Назвали ее "Шелл" (что по-английски означает "рыбья чешуя").
      ГЕНРИХ ДЕТЕРДИНГ. Родители голландца Генриха Детердинга владели плантациями голубых тюльпанов. Отец намеревался обучить молодого человека своей профессии с тем, чтобы передать ему по наследству богатые земли в Индии и Южной Африке.
      К концу жизни отец, однако, разорился, и Генрих вступил в самостоятельную жизнь без гроша в кармане. Он поступает простым служащим в банк, месячный заработок его составляет всего лишь 30 гульденов в месяц. Вскоре в качестве представителя банка он отправляется в Восточную Азию. Здесь Генрих завязывает знакомство, а затем и тесную дружбу с неким Августом Кеслером, владельцем небольшой нефтяной компании "Роял дейч петролеум компани" ("Роял дейч"), Кеслер делает Генриха своим поверенным и допускает к управлению делами компании.
      Было это в то время, когда в Азии разгоралась ожесточенная борьба за нефтяные источники и рынки сбыта.
      Требовательный к себе и другим, ловкий, предприимчивый, Генрих за короткий срок приобрел большой авторитет в нефтяных кругах, подняв захудалую компанию Кеслера до уровня ведущих нефтепромышленных фирм мира. Он часто говорил своим друзьям: "Я отдыхаю только тогда, когда занимаюсь нефтяными делами. Более меня ничего не интересует. Это мое единственное развлечение...".
      Наступил момент, когда Детердинг решает бросить вызов самому Рокфеллеру. Хотя у Рокфеллера к тому времени было ни много, ни мало 900.000.000 долларов, тогда как капитал Детердинга составлял едва ли 4.000.000 гульденов. Коллеги посмеивались, что Генрих напоминает шавку, с громким лаем бросающуюся на огромного слона.
      Рокфеллер, раздосадованный "укусами" соперника, решил раз и навсегда покончить с ним, для чего арендовал почти все танкеры в восточно-азиатских портах. Танкеры большей частью пустовали и простаивали без дела, хотя "Роял дейч" буквально задыхалась без транспорта.
      В поисках выхода из критической ситуации, подобно утопающему, хватающемуся за соломинку, Детердинг протягивает руки к островам, обращается за помощью к Адмиралтейству Великобритании.
      Английское адмиралтейство, занятое созданием мощного флота, было весьма заинтересовано в подобных "зубастых" союзниках. Фирмы "Роял дейч" и "Шелл" объединились.
      После объединения "Роял дейч" и "Шелл"а компании "Стандарт ойл" пришлось довольно туго. Генрих и Марк ассигновали крупные суммы денег на поиски новых нефтяных месторождений, захват новых рынков сбыта. Они активно включились в ожесточенную борьбу, разгоревшуюся вокруг "изобретения века" двигателя внутреннего сгорания Рудольфа Дизеля. Что только не пускали в ход - подкупы, обман, воровство, прямой террор. К этой борьбе присоединились банкиры, финансовые магнаты, политические деятели "великих" государств. Жизнь самого изобретателя, скромного немецкого инженера Дизеля, была принесена в жертву интересам враждующих группировок.
      29 сентября 1913 года от переполненного людьми причала в Антверпене отправлялся в путь корабль "Дрезден". Следуя вниз по течению реки Шелда, он должен был на следующий день достичь английского порта Харвич. Рудольф Дизель также находился на этом корабле. Весь вечер от него не отходили двое мужчин - некие Кареле и Цукман. Они распрощались около 10 часов и разошлись по своим каютам. А наутро, 30 сентября, на "Дрездене" поднялся переполох: Дизель бесследно исчез. Выяснилось, что инженер не ночевал в каюте. Постель была не тронута. Дали знать полицейскому управлению в Харвиче, но и там поиски оказались безуспешными. Лишь через несколько дней тело немецкого изобретателя нашли в вое точной части реки Шелда. Убийцы тщательно замели следы. Тайна преступления осталась нераскрытой, однако сведущие люди поговаривали, что это - дело рук нефтяных магнатов. Газета "Нью-Йорк Ворлд" в те дне писала, что "Дизель пал жертвой предательства. Этобыло единственным способом сохранить в секрете тайну подводных лодок". Как бы там ни было, англичане не смогли получить патент и стать пионерами строительства подводных лодок.
      К моменту объединения "Роял дейча" с торгово-транспортной компанией "Шелл" в активе Детердинга было приблизительно 3.000.000 флоринов, а уже через пять лет его капитал составил более 50 миллионов флоринов. С этого времени его стали называть нефтяным Наполеоном.
      Порой Детердинг заводил с лордом Фишером разговор о бакинской нефти, но адмирал советовал не дразнить "Северного медведя". Таким же молчанием обходил он вопрос об иранской и турецкой нефти. Дело в том, что англичане хотели единолично распоряжаться нефтеносными землями Иранского шахства и Османской империи. В то время уже шли поисково-разведывательные работы в окрестностях Персидского залива и в междуречье Евфрата и Тигра.
      На юге Ирана, недалеко от Персидского залива, находился древнейший храм огнепоклонников, возведенный в честь Ормуза, бога добра и света. Проходили века, огонь в храме погас, а сам храм превратился в развалины. Однако воспоминание о храме и "святых огнях" не стерлось из людской памяти. Тем более, что воображение современников продолжали будоражить рассказы об огнях, вспыхивающих то тут, то там в окрестностях храма, о птицах, что замертво падали на землю, пролетая над "Пустыней смерти", о затерянных в газовой пелене стадах.
      Из расщелин в скалах сочилась нефть, стекала по склонам, подобно роднику, образуя множество больших и малых рек.
      Все это привлекало внимание специалистов еще с середины прошлого века, а уже с конца столетия между могущественными державами разгорелось соперничество за право обладания персидским "черным золотом".
      Некий Вильям Норт Д'Арси, геолог и ученый, сколотивший большое состояние на разработке золотоносных жил в Канаде, решил заняться поисками источника "священных огней". Вооружившись геологическими картами, компасом, справочниками, необходимыми приборами и снаряжением, Д'Арси с небольшим отрядом отправляется в экспедицию.
      Много месяцев бороздил отряд пустыни, горы и ущелья Южного Ирана, пытаясь отыскать нефтяной источник, но его усилия не увенчались успехом. Капитал в миллион пятьсот тысяч долларов растаял, как весенний снег. Д'Арси возвращается в Тегеран, где прокладывает железную дорогу и тем несколько поправляет пошатнувшееся материальное положение. За 200.000 золотых франков он покупает у Насреддин-шаха указ, который гласит: "В знак дружбы между Ираном и могущественной Британской империей инженеру Вильяму Норту Д'Арси, его родным и близким, а также наследникам предоставляется неограниченное право в течение 66 лет вести на территории Ирана поисково-разведывательные работы и эксплуатацию полезных ископаемых, а все найденные богатства считать их личной неприкосновенной собственностью". Этот указ вступил в силу в январе 1901 года, причем, был запечатлен не на бумаге и даже не на пергаменте, а выбит на золотом листе. Ведь бумагу, пергамент можно сжечь, порвать и пр.
      Устав от бесплодных поисков, Д'Арси стал готовиться к отъезду на родину, но в это время из геологической экспедиции, ведущей разведывательные работы в Южном Иране, поступила телеграмма о том, что здесь открыты богатейшие нефтяные месторождения.
      Предприимчивые агенты английских нефтяных компаний, прослышав об этом, прямо на палубе корабля, отправлявшегося в Александрию, предложили Д'Арси 6 миллионов фунтов стерлингов за найденное месторождение. Он отвергает предложение. Однако его не оставляют в покое. В отсутствие Д'Арси в его каюте был произведен настоящий обыск. По всей видимости, искали указ. А вскоре попытались убить его самого. В Каире на него было совершено покушение. Он чудом избежал смерти.
      С заветным указом в кармане Д'Арси отправляется в Нью-Йорк. На корабле инженер знакомится с симпатичным миссионером, английским проповедником Сиднеем Рейли, к которому проникается доверием. Этот благообразный "священник" оказался одним из опытнейших сыщиков английского агентства "Интеллиджент сервис". Он завладел документом Д'Арси и переправил его в Лондон.
      Так была подготовлена почва для создания "Англо-персидской нефтяной компании", которая стала впоследствии одним из богатейших нефтяных обществ. Ныне она известна под именем "Бритиш петролеум компани".
      В связи с этим, уместно вспомнить интересный случай. Вокруг найденного нефтяного месторождения местное население издавна сеяло и собирало хлопок, поэтому компания не могла завладеть близлежащими землями. Пришлось им прибегнуть к новой уловке: из Индии на корабле было привезено огромное количество змеиных яиц и разбросано по плантациям. Вскоре поля кишели ядовитыми змеями. Местные жители обратились за помощью и советом к губернатору провинции Хузистан. В это время к нему "случайно" наведывается английский консул и, узнав о бедствии, выражает свое искреннее сожаление, а затем просит представителей нефтяной компании протянуть руку помощи и добрососедства бедным крестьянам. Через неделю, в целях борьбы со змеями, компания обливает поля нефтью и поджигает хлопковые кусты. Так, под видом благотворительности англичане присоединили огромные участки земли к своим нефтепромыслам.
      "Англо-персидская нефтяная компания" всячески стремилась помешать Детердингу проникнуть на нефтяные месторождения Баку и Ирана. Однако "нефтяной Наполеон" упорно добивается своего. В 1912 году посредством Ротшильда компания "Роял дейч-Шелл" запустила свои когти в русскую нефтяную промышленность.
      С годами жидкое топливо завоевывало все большую популярность. Еще задолго до начала первой мировой войны "нефтяной Наполеон" прозорливо говорил, что "армия, флот, все золото и все народы мира бессильны перед хозяевами нефти. Кому нужны автомобили и мотоциклы, корабли, танки и самолеты без этой драгоценной черной жидкости?..".
      Англичан весьма живо интересовали нефтеносные. земли Османской империи. В провинции Мосул, например, на каждом шагу бурлили родники "черного золота".
      Эти же земли издавна, еще с девяностых годов прошлого века, привлекали внимание германского кайзера Вильгельма II. Лишь три зимних месяца в году проводил кайзер в Берлине и Потсдаме, все остальное время путешествовал по Средиземноморью, наведывался то в одно, то в другое из своих 76 поместий. За это его прозвали Вильгельм-"путешественник". В 1898 году, в сопровождении многочисленной свиты, кайзер Германии отправился к берегам Босфора, в Стамбул. Это путешествие не было обычным - Вильгельм II преследовал при этом далеко идущие политические и экономические цели. Одна из немецких газет "Алдёйче блитер" в статье от 6 ноября 1898 года писала по этому поводу вполне откровенно: "Мы должны решительно продвинуться вперед от берегов Евфрата и Тигра до Персидского залива, а оттуда стремительным броском достичь самого Индостана". Кайзер эту мысль выражал по-своему: "На всем земном шаре проживает, вероятно, не менее трехсот миллионов мусульман. Германская империя будет их другом, пока стоит этот мир". Одно время в мусульманских странах даже распространились слухи, что Вильгельм II принял мусульманство и совершил паломничество в Мекку. Не случайно печать иронично именовала его "Гаджи"-Вильгельм.
      Как бы там ни было Султан Абдулгамид встретил кайзера в Стамбуле с распростертыми объятиями и поистине восточной пышностью. Вся мировая пресса пространно описывала это событие.
      Кайзера возили по Стамбулу, показывая известные мечети, дворцы, прославленные памятники восточного зодчества, знаменитые крытые базары. Германский император был в восторге от приема, оказанного ему османами. Правда, к концу визита случился конфуз. Султан Абдулгамид спросил королевскую особу, что бы та хотела увезти на память из Турции. Тот пожелал забрать в Германию обелиск и надгробный камень с могилы Александра Македонского, которые находились в музее Стамбула, созданном в 1880 году. Султан, недолго думая, согласился. Однако об этом услышал ученый, усилиями которого был создан музей. Он сел возле обелиска и надгробного камня и сказал: "Пусть только попробуют до них дотронуться, я убью и окроплю кровью эти священные камни. Пусть тогда их увозят в Германию с пятнами турецкой крови". Так и просидел в музее до самого отъезда кайзера. Пришлось Вильгельму уезжать в Берлин с пустыми руками. Правда, турки подарили императору первый официальный вариант Корана, который был составлен по поручению секретаря пророка Мухаммеда и его зятя Османа. Но и он, как выяснилось впоследствии, оказался лишь копией, а не подлинником.
      Через год, 23 декабря 1899 года, директор банка Германии Георг фон Симекс заключил с турецким правительством договор о сооружении железной дороги Берлин - Багдад - Басра. Финансовую сторону строительства брали на себя немцы. Эта дорога должна была соединить Центральную Европу со Средним Востоком. Вся железная дорога на протяжении 40 километров и ее окрестности передавались в полное распоряжение компании. На этом участке немцы могли производить геологическую разведку, добычу полезных ископаемых, эксплуатацию найденных месторождений. В 1904 году турецкое правительство разрешило немцам вести поиски нефти в провинциях Мосул- Багдад.
      Следует отметить, что до 1918 года Османская империя охватывала огромную территорию от Индийского океана до Средиземного моря, от подножья Кавказских гор до Балкан, включая часть Северной Африки, Ливию, Египет, Аравийский полуостров, Красное море, Суэцкий канал и пр. Нынешняя Турция была лишь малой частью этой огромной империи.
      Англичане стремились всячески помешать прокладке багдадской железной дороги и поискам нефти в провинциях Мосул-Багдад; они прибегали к поджогам, террору, подкупам. Всюду шныряли сыщики из "Интеллиджент сервис". По ночам лагерь, где располагались рабочие, подвергали ружейному огню, поджигали склады, амбары, разрушали готовое полотно железной дороги.
      Англичане и их союзник Детердинг ни на минуту не забывали о нефтяном богатстве Баку. В 1918 году англичане, будучи в Баку, передали нефтепровод Баку - Батуми в ведение Контрольного комитета британских железных дорог.
      В период, когда у власти в Баку находились дашнаки, меньшевики, эсеры, газета "Файненшил ньюз", выходящая в Лондоне, писала (24 декабря 1918 года): "Следует приложить максимум усилий и финансовых средств, чтобы завладеть русской нефтяной промышленностью. Это явилось бы для нашей империи самым ценным и большим военным трофеем. А взятие под свой контроль бакинской и грозненской нефти открыло бы для правительства Великобритании далеко идущие перспективы". В целенаправленных попытках англичан "наложить лапу" на нефть Баку ощущалась твердая рука Детердинга. А скромный клерк, тридцать лет тому назад получавший по одному гульдену в день, превратился в миллиардера, которому только одно французское правительство во время первой мировой войны задолжало за купленную нефть 300 миллионов золотых франков...
      Под давлением иностранного капитала царские власти приняли было закон о продаже с молотка нефтеносных земель, являвшихся частной собственностью азербайджанцев. На этой земле веками жили их деды и прадеды. Ахмед-беку Агаеву, посланному представителем мусульманского населения сперва в Петербург, а затем в Тифлис, стоило немалого труда приостановить осуществление этого указа.
      И все же иностранцы вступали в сговор с власть предержащими. Нередко, вместо того, чтобы продать с аукциона тот или иной нефтепромысел, землю, где обнаружены богатые залежи нефти, а прибыль перевести в казну, земля эта специальным царским указом переходила в безвозмездное владение графа, князя или другого близкого к трону человека, а тот, зачастую, продавал ее нефтепромышленникам, фирмам или же эксплуатировал участок на паях. Большая часть нефтеносной земли в Сураханах, к примеру, была разграблена таким вот образом.
      В селениях Балаханы, Сабунчи, Раманы, Биби-Эйбат, Бинагади часто случались стычки из-за земли; дело порой доходило до суда, а то и до кровопролития. В таких случаях власти, воспользовавшись предлогом, передавали землю, из-за которой разгорелась драка, в царскую казну или продавали ее с молотка. Нефтеносными участками нередко завладевали люди, приближенные к царской фамилии. Именно в результате подобной политики наместник Кавказа граф Воронцов-Дашков стал хозяином богатого промысла посреди селения Балаханы.
      В 1905 году, в связи с революционными событиями, забастовками нефтяников, наместник Кавказа приезжает в Баку. Население города предположило, что наместник пожаловал для выяснения обстановки на месте, для наведения порядка и удовлетворения справедливых требований рабочих. Наместника, однако, вовсе не интересовало ни тяжелое положение нефтепромысловиков, ни невыносимые условия их жизни и работы. Он прямиком направляется в Балаханы - на свои личные промысла, осведомляется о нанесенном ущербе и, пригрозив забастовщикам суровой карой, отправляется обратно в Тифлис.
      В 1905 году, когда начались армяно-мусульманские столкновения все дороги в Шушу были перерезаны, и мусульманское население города испытывало нужду в продовольствии. Шейхульислам, муфтий и кази отправляются в Тифлис на прием к наместнику, просят его помочь шушинцам. Воронцов-Дашков отказывается принять делегацию, заявив, что, мол, так мусульманам и надо. Антиазербайджанские настроения наместника разжигала его жена - Лиза Григорьевна, армянка по национальности, с помощью которой все ключевые посты в промышленности и торговле Тифлиса были отданы армянским дельцам.
      По этому поводу нельзя не припомнить курьезный эпизод. В начале XX столетия в Баку проездом побывал каталикос армян. Осмотрел достопримечательности города. У него спросили, с какими впечатлениями он уезжает из Баку. Каталикос со вздохом отвечает, что страшно разочарован. Он-то предполагал, что Баку, подобно Тифлису, - армянский город, а оказалось, что здесь верховодят мусульмане. "Это горе меня убьет", - добавил каталикос.
      Азербайджанское население Шуши посылало отчаянные телеграммы Гаджи Зейналабдину Тагиеву. Тот, как действительный статский советник, используя право, данное ему законом, телеграфирует Воронцову Дашкову, мол, я послал в Шушу верблюжьим караваном и фургонами продовольствие для оказания помощи голодающему населению города; прошу вас обеспечить безопасность людей и груза. Наместник переадресовал депешу своему заместителю по военным делам Греневу. Тот разрешил отправку продовольствия и приставил к каравану отряд солдат. Таким образом народ был избавлен от голода.
      Впоследствии Воронцов-Дашков был переведен на службу в Петербург, а его место занял Дудков.
      ...В Баку можно было встретить два рода нефтепромышленников. Первые были владельцами промыслов и заводов, настоящими "нефтяными магнатами". Вторых называли "дирекчилер"*.
      ______________ * "Дирекчилер" -от слова "столб", "застолбить".
      "Дирекчилер" - предприимчивые, изворотливые дельцы - скупали земли на Апше-роне или же, арендуя их, вколачивали посредине участка столб с именем владельца и датой приобретения. Они не вели на своих участках разведывательных работ, не бурили скважин. Застолбив пятьдесят-шестьдесят участков, они терпеливо выжидали. Если на землях по соседству-находили нефть, застолбленные участки во сто крат поднимались в цене, а "дирекчилер" оказывались при солидных барышах. "Дирекчилер" застолбили множество участков на западе Апшерона, Гобыстанских пастбищах, на Куринской и Прикаспийской низменности, в Сиязане, Шемахе, в Гянджинской губернии - Нафталане. В центре и на востоке Апшерона дела "дирекчилер" шли не столь блестяще, так как те места давно захватили нефтепромышленники.
      Среди народа бытовало поверье, будто на нефтеносных участках не растут трава, деревья, цветы. Поэтому "дирекчилер" по обыкновению стремились застолбить землю в каменистой, скалистой местности, на болотах и солончаках. Однако, когда нашли богатые месторождения нефти и газа в Майкопе прекрасном уголке природы Северного Кавказа - эти домыслы были опровергнуты.