Библиотека советской фантастики (Изд-во Молодая гвардия) - Аватара. Фантастический роман

И еще. Когда мы уходили от Рича, он перекинулся несколькими словами с сопровождавшим нас грибоедом. Но говорили они не на невари, а на языке дравидийской группы. Возможно, знатные грибоеды ведут свое происхождение от дравидийской этнической группы, а не от неваров, отсюда два языка: общенародный и для знати. На дравидийском Рич просил своего подданного обеспечить надежную охрану пришельцев и повнимательней присмотреться к каждому из них. Значит, нас будут хорошо стеречь…
 

* * *

      Прошло несколько недель. Раймон и его товарищи начали осваиваться в подземном государстве. Узнали некоторые подробности о жизни грибоедов и даже завели среди них знакомых. Племя было разделено на семьи, каждая из них жила в отдельной или в нескольких пещерах, иногда очень просторных, со сложной системой вентиляции. Пещерный город имел выходы на поверхность, где были расположены так называемые «плантации». Однажды путешественников пригласили побывать на этих плантациях, скорее всего чтобы дать им понять, что бегство оттуда невозможно.
      Была ночь, на чистом небосклоне сверкали яркие звезды и светился тоненький серп луны. Плантация раскинулась на почти горизонтальном плато, круто обрывавшемся в пропасть. Чувствовалось, что за растениями плантации тщательно ухаживают. Грибоеды объяснили, что каждую часть плантации обрабатывала специальная группа, обычно отдельная семья, выходившая на поверхность только ночью. Оказывается, от солнечного света подземные жители обычно теряли сознание и умирали. В редких случаях они оставались в живых, но полностью лишались зрения.
      От чистого живительного воздуха у отца и его друзей закружилась голова. Преодолев недомогание, они с интересом стали разглядывать ландшафт. Грибоеды, безусловно, рассчитывали на такую любознательность: достаточно было беглого взгляда, чтобы понять, что бежать с плато невозможно — по крайней мере, без специального альпинистского снаряжения. Внизу виднелась долина, окруженная горами. Она казалась безжизненной. Справа путешественники рассмотрели еще пять или шесть плато-плантаций, также с отвесными склонами, уходившими вниз на сотни метров.
      Отца заинтересовала небольшая площадка слева, под которой метрах в тридцати была другая, побольше, вся усыпанная, насколько можно было разглядеть, человеческими черепами и костями.
      — Что это? — спросил отец, а Поль перевел вопрос грибоедам.
      — Место Смерти, — последовал ответ. — Ночью на верхней площадке прощаются с теми, кто умер, — их тела сбрасывают вниз. Предки завещали нам не хоронить умерших внутри пещер — могут начаться болезни. Днем на верхней площадке Смерти совершаются казни…
      — Они же не выносят дневного света! — перебил говорившего отец. — Спроси, Поль, как они могут выходить на площадку днем?
      Поль перевел.
      — Днем никто и не выходит, — пояснил грибоед, — приговоренных к смерти выводят на площадку ночью и оставляют там, а каменную дверь запирают изнутри. Утром солнце убивает осужденных, а если кто-то умирает не сразу, то обязательно слепнет и, срываясь вниз, разбивается о скалы. Тела тех, кто умер на верхней площадке, на следующую ночь также сбрасывают на нижнюю площадку Смерти.
      — И часто вы казните своих соплеменников? — спросил Чандра.
      Поль снова перевел вопрос.
      — Нет, мы казним только за самые страшные преступления: за принадлежность к свето- и солнцепоклонникам.
      — А какая между ними разница? — не выдержал Поль.
      — Большая! Солнцепоклонники утверждают, что бог находится вне пещер, и этот бог — Солнце. Они тайно собираются во главе со своими жрецами и молятся перед изображением дневного светила. Солнцепоклонники рисуют изображение Солнца на стенах подземных коридоров. Они хотят, чтобы их жрецы захватили власть и стали выше даже Великого Рича.
      — А светопоклонники?
      — Эти еще хуже. Они проповедуют учение, что грибоеды должны покинуть подземные поселения и выйти на поверхность земли. Но сначала, говорят они, необходимо постепенно, каждое утро, приучать глаза к дневному свету. Тогда якобы свет не будет никого убивать… Светопоклонники — ниспровергатели существующего строя, они хотят погибели всего нашего народа. Они хотят овладеть знаниями за пределами Сада грибов, в мире света. Светопоклонников надо безжалостно уничтожать! Они не хотят жить в пещерах!
      — А как вы узнаете среди грибоедов светопоклонников или солнцепоклонников?
      — Врагов распознать трудно. Они хитрые. Не говорят открыто, о чем думают. Но у нас есть «искатели червей», это очень достойные грибоеды, подчиняющиеся самому Великому Ричу. Червь — главный враг гриба, свето- и солнцепоклонники уподобляются червям, разъедающим общество грибоедов. «Искатели червей» внедряются в ряды грибоедов, определяют самых опасных и после приговора, вынесенного Великим Ричем, выводят их на место Смерти…
      — А что вы выращиваете на плантациях? — Поль явно хотел сменить тему разговора.
      — У нас много растений, — ответил грибоед, также довольный сменой опасной темы, — большинство из них мы употребляем в пищу, из других делаем одежду и обувь, третьи идут на одеяла, подстилки, коврики, корзинки для сбора грибов.
 

* * *

      Прошло еще два-три месяца. Пленники продолжали усиленно искать возможности для побега. Однако ничего конкретного придумать они не могли.
      Но вот однажды их повели на грибные поля, или грибницы. Это были помещения, где выращивали различные виды съедобных грибов — основную пищу подземного населения, а также светящуюся грибовидную плесень, которой покрывали стены пещер и вымазывали фартуки.
      Грибницы представляли собой бесконечную анфиладу просторных пещер, в которых трудилось великое множество народа. Как пояснили пленникам, труд на грибных полях считался почетным и обязательным для всех, кроме самых высших руководителей. Но и те время от времени добровольно приезжали сюда и участвовали в сборе грибного урожая, хотя и чисто символически.
      Нехитрую науку аккуратно выкапывать из земли грибы и осторожно укладывать их в легкие плетеные корзины пленники постигли быстро. Особенно усердствовал Поль. Он часто спрашивал совета у других сборщиков, интересовался, нет ли каких-либо особых приемов в работе, ускоряющих сбор грибов. Не стесненный языковым барьером, он легко сходился с работающими на плантациях и активно заводил знакомства. Товарищам он пояснил, что надеется во время разговоров выудить что-нибудь неожиданно полезное для побега.
      И неожиданное явилось. Один из сборщиков грибов, внешне резко отличавшийся от других грибоедов, долго присматривался к Полю и однажды вдруг признался, что он не местный, а попал в пещеры из другой страны и поэтому хотел бы помочь чужеземцам бежать на волю, но при условии, что они возьмут его с собой.
      Сначала Поль заподозрил провокацию. Потом решил, что может легко проверить своего нового знакомого — попросил его сказать несколько фраз на языке своего народа. Тот сразу же заговорил на языке, явно относившемся к индоевропейской группе. Поль понял и этот язык. Говоривший сообщил, что его родина известна племенам, живущим в горах, под именем страны Сердце дракона. Не знавший об истинной цели экспедиции, Поль рассказал отцу и Чандре о неожиданном знакомстве. Те решили довериться Шоку — так звали нового знакомого.
      План побега, придуманный Шоком, был прост. Работая ночью на плантациях, он внимательно приглядывался к верхней и нижней площадкам Смерти и пришел к выводу, что с помощью длинной веревки можно спуститься с верхней на нижнюю площадку, а затем по крутому, но не отвесному склону вниз, в долину. Там протекает речка, а она обязательно куда-нибудь впадает… Трудность была в том, чтобы раздобыть веревки и, главное, проникнуть на верхнюю площадку Смерти.
      Веревки Шок тайно сплел уже из растений для подстилок и хранил в укромном месте. А ход на площадку он знал: однажды участвовал в похоронах своего друга-грибоеда. Оказалось, что, по обычаю, траурная церемония начиналась в самом большом зале апартаментов Великого Рича (в том самом, где властитель принимал наших друзей). Из зала похоронная процессия двинулась во внутренние покои и в третьей по счету пещере остановилась перед большой каменной дверью. За ней оказался извилистый туннель, полого поднимавшийся вверх. Метров через триста-четыреста туннель уперся в другую каменную дверь. За ней и была верхняя площадка Смерти.
      Шок сказал, что он понял устройство замков у первой каменной двери туннеля, но не успел разобраться, как же открыли вторую. Однако он считал, что разгадать их секрет нетрудно, поскольку на его родине подобные замки бережно сохраняют как памятники далекой незатейливой старины. При этих словах отец усмехнулся про себя, вспомнив тщетность попытки разгадать «незатейливый» секрет каменного замка на подземном озере.
      Итак, беглецам предстояло проникнуть в покои Великого Рича, открыть две каменные двери, спуститься на веревках с верхней на нижнюю площадку Смерти и затем в долину, что казалось самым легким.
      Пожалуй, сложнее всего было попасть в апартаменты подземного правителя. Вот что предлагал инициатор побега, который вынашивал свой план долго и основательно. У него был «камень, рождающий огонь», и «сухой гриб, загорающийся от искры» (друзья поняли, что это кремень и трут). Шок хотел заготовить несколько факелов из травы и сушеных грибов, зажечь их и идти прямо к жилищу Великого Рича. Не выносящие яркого света, грибоеды тут же разбегутся. Воспользовавшись паникой, беглецы проникнут в апартаменты, а затем в туннель, ведущий к верхней площадке Смерти. Важно было провести операцию днем — тогда грибоеды не смогут преследовать беглецов на площадке…
      План был принят, только Чандра предложил зажечь факелы в самый последний момент, у дверей покоев Великого Рича.
      — Надо без шума добраться до жилища владыки, — сказал индус, — и обязательно дождаться момента, когда кто-нибудь выйдет от правителя или войдет к нему. Тогда можно будет ворваться к Великому Ричу, ослепив факелами охрану, и помешать ей запереть каменную дверь.
      На том и порешили. Начался период активной подготовки к побегу. Факелы делал Шок, поскольку, в отличие от путешественников, не находился под постоянным наблюдением. Когда он сообщил, что факелы готовы, пленники попросились на прием к Великому Ричу: нужно было посмотреть на запоры каменной двери перед его покоями. Великий принял незамедлительно. Он сразу же объявил, что скоро состоится традиционный праздник семьи и путешественников познакомят с их будущими женами.
      — Подбор невест уже завершился, — добавил Рич.
      Друзья попросили Великого рассказать о празднике. Правитель охотно согласился. Торжества, пояснил он, проходят на лунных полях, куда приходят юноши-грибоеды и их невесты. Каждому юноше старшие подбирают двух невест. За женихом остается право остановить выбор на одной из них. Но он не может сразу указать на свою избранницу. По обычаю, юноша обязан поработать определенное время на грибных плантациях поочередно с предложенными ему невестами, поближе узнать их характеры и только потом окончательно решить, на которой он женится.
      — Каждому из вас, — добавил Великий Рич, — мы тоже подобрали невест, но не по две, а по три, чтобы вы могли иметь хороший выбор. Однако и вам придется поработать с ними.
      — Надо бежать отсюда, пока нас не женили, — сказал Поль, как только друзья вышли из покоев правителя. — Завтра же попросимся на лунные поля подышать свежим воздухом…
      «Подышать свежим воздухом» было крайне необходимо, чтобы точно определить час побега: на площадку Смерти надо было попасть утром или днем… Грибоеды все-таки отобрали у пленников все часы.
      Сразу же после посещения лунных полей друзья попросились на грибные плантации, где встретились с Шоком и окончательно обо всем договорились. В назначенное время Шок пришел в пещеру к путешественникам и помог обезвредить трех грибоедов, постоянно находившихся при пленниках. Их крепко связали веревками из запаса, приготовленного для спуска с площадки.
      Далее все пошло точно по плану. Пленники тихо приблизились к покоям подземного правителя. Когда кто-то вышел оттуда, двое кинулись на стражу — помешать ей закрыть дверь. Остальные зажгли факелы. Стража разбежалась.
      Великого Рича в большом зале не оказалось. Но друзья не считали обязательным прощаться с ним… Они быстро добрались до третьей пещеры и открыли дверь в туннель. Шок сделал это почти мгновенно. И надо сказать — вовремя! Когда беглецы нырнули в туннель, сзади послышался гул многочисленных голосов — видимо, стража организовала погоню. Миновав извилистый подземный коридор, друзья оказались перед закрытой каменной дверью. Здесь Шок несколько замешкался. Пока он изучал устройство замков, в темноте туннеля показались тени — воины-грибоеды, вооруженные длинными копьями. Они не решались подойти к факелам и топтались на месте, ожидая, когда огонь погаснет. Факелы действительно быстро прогорали.
      Все понимали, что, как только догорит последний факел, их немедленно схватят, если Шок не успеет открыть наружную дверь. Другая же возможность убежать из подземного царства вряд ли им когда-нибудь представится. Это отлично понимал и Шок, а сознание собственной ответственности увеличивало волнение, которое мешало ему разобраться в механизме двери. Но все же буквально в последний момент, когда факелы уже гасли, он открыл дверь — и яркий дневной свет ослепил друзей, а грибоедов заставил немедленно скрыться в темных глубинах туннеля. Подождав, пока глаза привыкнут к свету, беглецы осторожно с помощью веревок спустились с верхней площадки на нижнюю. На скале над дверью из туннеля был нарисован белой краской огромный человеческий скелет, видимо олицетворявший Смерть. Кто и когда сделал этот рисунок (скорее всего при лунном свете), так и осталось загадкой.
      С нижней площадки, также по веревкам, путешественники спустились в долину и пошли по течению небольшой реки. Но прежде чем двинуться в путь, Шок попросил всех сделать из травы повязки на глаза, предохраняющие зрение от казавшегося нестерпимо ярким света.
      Часа три они шли по берегу реки. Ландшафт изменился. Долина сузилась и теперь напоминала довольно широкое ущелье. Первым заподозрил неладное Чандра. Он указал остальным на вырисовывавшуюся впереди невысокую гору, запиравшую ущелье.
      — Не могу понять, куда девается река!
      Действительно, выходов из ущелья не просматривалось. Подойдя к горе, путешественники увидели, что река исчезает у ее подножия в зыбучих песках. Вода уходила сквозь землю! Это открытие подействовало на беглецов удручающе, но Шок оптимистично заявил, что узнаё т знакомые места, так как был схвачен грибоедами, когда углубился в пещеру с противоположной стороны горы.
      — Видимо, галереи подземного царства простираются до самой горы, — добавил он.
      Решили подняться на гору — за ней Шок знал дорогу в свою страну. Подъем оказался довольно сложным. Все основательно промерзли. Только после суток блужданий беглецы вышли наконец к горному плато, откуда было недалеко до одного из селений страны Сердце дракона.

ПОСЕЛОК ДРУ

      Отец много рассказывал о стране Сердце дракона. Ее жители называли себя друссами, а свою страну Друссией. Но рассказы эти были не связаны один с другим, и восстановить последовательную картину пребывания друзей в этой стране оказалось невозможным.
      Тем не менее я попытаюсь систематизировать его рассказы в хронологической последовательности.
      Поселение, в которое попали беглецы, называлось Дру, оно сильно поразило воображение путешественников. Здания были сооружены из камня, дерева, стекла и металла. Освещение домов и территории — электрическое. В домах много непонятных электрических приборов и механизмов. Мебель в комнатах красивая и удобная, сделана из разных сортов дерева, тщательно отполированного.
      Друссы встретили путешественников радушно. Сначала отец думал, что это из-за Шока, но позднее, когда побывал в других поселениях друссов, понял, что гостеприимство и приветливость — отличительные черты этого народа. Каждому путнику, включая индусов-слуг, было предоставлено отдельное помещение: две комнаты, кухня, ванная и примыкающая к ней баня (типа турецкой). Баня особенно обрадовала отца: у грибоедов они купались в теплых подземных источниках, но редко. А после побега и тяжелого лазания по горам баня была очень желательна.
 
      Читая это место в рукописи Поля, я невольно вспомнил русские сказки моей бабушки Александры: там путника всегда сначала поили, кормили, в баньку водили, спать укладывали, а уж потом, отдохнувшего, расспрашивали. Разумно, ничего не скажешь!
 
      Поль далее описывал встречу отца и его товарищей со старшим в поселке. Звали его Лок. Это был крепкий темноволосый мужчина с приятными европейскими чертами лица. На вид ему не было и пятидесяти лет. Лок пригласил путешественников к себе в гости на второй день их пребывания в поселке. Чандра при этом очень корректно объяснил друссам, что, по законам его страны, слуги не могут быть приглашенными на важную беседу наравне с хозяином. Поэтому он попросил разрешить сопровождавшим его индусам не присутствовать на встрече у Лока. Друссы не стали настаивать.
      В доме Лока на верхнем этаже, где проходила встреча, одна стена оказалась стеклянной — сквозь нее можно было любоваться изумительным видом на высокогорья Центральной Азии.
      Кроме Шока, в просторной и красиво обставленной комнате были еще двое мужчин («старейшин поселка», по выражению Лока) и очаровательная темноволосая девушка лет девятнадцати, очень похожая на хозяина дома («Моя дочь Лала», — представил ее Лок).
      Девушка поражала не только своим изяществом, но и умением свободно и уверенно держаться в мужском обществе. Из путешественников, кроме Раймона, присутствовали Поль и Чандра.
      Вежливо расспросив гостей о самочувствии и поговорив о трудностях странствий по горам, Лок попросил друзей рассказать о цели их путешествия. Отвечавший на вопросы Поль (он по-прежнему не был посвящен в настоящие планы экспедиции) коротко рассказал хозяевам о поисках путешественниками древних книг и рукописей, а также о пребывании в плену у грибоедов.
      Присутствовавшие слушали не перебивая. Когда Поль кончил, Лок неожиданно заговорил на английском языке.
      — Мы не так оторваны от остального мира, как кажется. Как видите, я свободно говорю на одном из европейских языков. Мы изучаем языки других народов, их культуру, государственное устройство. Знаем мы и о жизни грибоедов.
      — Простите, Лок, — спросил отец, — почему эти люди живут под землей?
      — В этом есть доля нашей вины. Но чтобы ответить на ваш вопрос, придется начать издалека.
      И Лок рассказал, что его страна уже в давние времена достигла больших успехов в развитии науки. Ученые были самыми уважаемыми гражданами государства — они построили машины, которые облегчили многие виды труда и заменили людям лошадей в дальних странствиях. Потом научились делать машины, похожие на больших насекомых — бегающих, прыгающих, летающих, плавающих.
 
      В этом месте рукописи я вспомнил об аналогичных машинах в парке Куртьё в Солони. Неужели принцип этих моделей был заимствован из страны друссов?
 
      Лок рассказал, что «Те, кто много думают» (так называли высший орган страны — Совет ученых) определяли фактически, чем должен заниматься каждый житель страны и где необходимо в первую очередь прикладывать силы и знания всего народа. Открывали новые источники энергии, изучали способы продления человеческой жизни. «Те, кто много думают» регулярно посылали разведчиков («сквозь горы»), чтобы посмотреть, как живут другие народы, но возвращавшиеся исследователи неизменно подтверждали, что в соседних странах процветают дикость, жестокость, ведутся кровавые войны между племенами.
      В стране друссов между тем царили спокойствие, порядок, вера в незыблемость основ всего существующего. Потрясение основ началось с маленького светлого пятнышка, замеченного однажды на ночном небе с помощью сильных оптических приборов. Это пятнышко росло в размерах, вскоре его можно было увидеть на небосклоне невооруженным глазом. Ученые определили, что к Земле приближается большое небесное тело, которое в английском языке обозначают словом «комета».
      Согласно старым книгам, продолжал Лок, по стране поползли слухи, что приближающаяся комета может разрушить Землю. Видимо, эти опасения были серьезными, потому что в Совете «Тех, кто много думают» произошел раскол. Часть астрономов, которых поддерживали видные специалисты промышленности, потребовала построить большие металлические лодки, способные улететь на Луну или на близкую к Земле Красную звезду, там переждать, пока комета пройдет около Земли, и после этого вернуться обратно. Сторонники отлета пугали всех страшными катастрофами, утверждали, что притяжение кометы заставит выплеснуться воду из океанов и гигантские волны смоют все живое, обойдя несколько раз сушу земного шара. Опасались также землетрясений, которые завалят пещеры и убежища в горах, где люди могли бы укрыться от потопа.
      Лок рассказал, что ученые Друссии давно уже работали над созданием «больших лодок, способных подняться в небо и долететь до Луны».
      (Примечание Поля: Лок не употреблял слов «космические корабли», отец тоже в своем пересказе говорил «небесные лодки», но я для удобства пишу слово «космический».)
      Научились также поддерживать в космических кораблях свежий воздух. Один из кораблей с большим количеством людей даже поднимался на несколько дней в Небо и благополучно вернулся на Землю. Ученые, строившие летательные аппараты, пользовались огромным уважением в стране, а они утверждали, что долететь до Луны, переждать там прохождение кометы и вернуться обратно будет нетрудно.
      Однако нашлось много людей, не желавших покидать Землю. Некоторые астрономы всенародно объявили: опасность, связанная с приближением к Земле кометы, сильно преувеличена, потоп будет, но не зальет всю сушу, а от ядовитых излучений небесного пришельца нужно построить специальные убежища в долинах — тогда уменьшится опасность разрушения их от землетрясений и оползней.
      Впервые за многие годы в Друссии начался раздор. Образовались два политических лагеря — обе группировки обвиняли друг друга в стремлении захватить власть и подчинить себе полностью ресурсы страны. По требованию желавших остаться на Земле, провели опрос каждого человека старше пятнадцати лет: намерен ли он улететь в Небо. Большинство ответило: «Нет». Тогда «Дети Неба» (так окрестили тех, кто собирался отправиться в космос) добились разрешения построить для себя двадцать больших летающих лодок, в которых намеревались долететь до Луны. Лодки построили, хотя и поспешно. Одновременно построили убежища для всех, кто оставался на Земле.
      Комета между тем приближалась. Она зловеще сияла на небе, с каждым днем увеличиваясь в размерах. Приближался и день отлета. Все жили в лихорадочном возбуждении. Значительная часть «Детей Неба» изменила свою точку зрения и решила остаться на Земле. Но самые упрямые были по-прежнему твердо настроены переждать прохождение кометы в космосе или на Луне. В день отлета девятнадцать огромных кораблей успешно взлетели в небо. С последним, в котором находились главные руководители «Детей Неба», произошло несчастье. Он взорвался, едва успев оторваться от Земли. Это случилось над селениями одного примитивного племени, жившего в горах недалеко от друссов. Племя называло себя грибоедами, поскольку исстари разводило в горных пещерах огромные съедобные грибы. Когда космический корабль упал, взорвалось его топливо — температура взрыва была очень высокой, несчастные грибоеды просто испарились от жара. Уцелели только те, кто в тот день отправился в пещеры за грибами. Самих друссов спасла случайность — космический корабль упал за высоким горным хребтом, отделявшим Друссию от селений грибоедов.
      На уцелевших в пещерах грибоедов огненная катастрофа произвела страшное впечатление. К тому же те из них, кто первое время после взрыва выходил из пещер, получили большую дозу радиационного облучения, с них сползала кожа, и они умирали в мучениях. Тогда-то грибоеды и поклялись жить под землей — так постепенно у них возникла религия, запрещавшая выходить из пещер в дневное время…
      Рассказ Лока многое объяснял. Космические корабли друссов, видимо, были оборудованы атомными двигателями, и, когда один из них взорвался, грибоеды погибли от высоких температур и радиации. Отец попросил хозяина рассказать, как сложилась судьба друссов после прохождения кометы и что стало с теми, кто улетел в космос. К его удивлению, Лок попросил ответить на эти вопросы свою дочь, пояснив, что она — признанный специалист по истории Друссии. Девушка, ничуть не смущаясь, начала говорить на хорошем английском языке.
      — Мы не знаем, что случилось с теми, кто улетел в Небо. Ни один корабль не вернулся на Землю, по крайней мере в нашу страну или в известные нам страны. А для народа, оставшегося в Друссии, наступили тяжелые времена, как сообщают письменные памятники.
      И Лала рассказала, что комета все-таки вызвала землетрясение и оползни. Часть зданий пострадала, и главное, были разрушены некоторые заводы, важнейшие лаборатории, уничтожены уникальные приборы. Восстановить удалось далеко не все, поскольку те, кто мог бы это сделать, улетели в космос. Страна была отброшена в своем развитии назад. С тех пор, кстати, опасаясь землетрясений, было решено не строить в Друссии больших и высоких зданий. Но землетрясения имели еще одно пагубное последствие. Вызванные ими оползни перегородили страну на две части: большую — восточную и меньшую — западную. Оползни полностью засыпали легкодоступные горные перевалы, соединявшие обе части, в прошлом — отдельные провинции. В результате стали параллельно развиваться два самостоятельных государства — на востоке друссов, а за горами, на западе, муссов. При восстановлении страны среди друссов выдвинулся человек, которого никто не зовет по имени, но зато все величают словом «Мудрый». Мудрый разработал для управления государством свод законов, избавивших народ от многих неприятностей.
      — Мы, — добавила Лала, — до сих пор следуем духу этих законов, и, поверьте, они действительно помогают нам решать трудные проблемы, с которыми, кстати, приходится сталкиваться и другим государствам, особенно нашим соседям муссам.
      — А что стало с вашей западной провинцией? — спросил отец.
      — Там начались раздоры и междоусобицы. Ученые именно западной провинции были главными инициаторами отлета в Небо, и, когда они улетели, в той местности практически не осталось сколь-нибудь сильных руководителей. Все кончилось совсем неожиданно: в западной провинции создали королевство (дело неслыханное в Друссии!), назвав его Муссатангом. Цивилизация друссов всегда издевалась над автократическими государствами, считая их этапом развития примитивных народов, и тут вдруг появился под боком собственный монарх. Связь между восточной и западной частями страны была очень плохая: смельчаки одиночки пробирались из одной провинции в другую через ледники, пропасти, пещеры и могли сообщать лишь новости о том, что где происходит. В этих условиях Восток не мог повлиять на развитие дел на Западе.
      — А кто же стал королем на Западе? — поинтересовался Поль.
      — Молодой человек по имени Мусса. Явно незаурядный. С большой целенаправленной волей. И очень сильный физически. К тому же жестокий, не считающийся с нравственными нормами при достижении своих целей. После прохождения кометы и землетрясений на Западе стало плохо с продуктами. Начались волнения. Отдельные группы людей самовольно захватывали склады с продовольствием. Центральная власть в западной провинции оказалась слабой и не могла справиться со смутьянами. В этих условиях Мусса создал хорошо вооруженный отряд и с его помощью стал наводить порядок. Он убивал всех, кто выражал хоть малейшее недовольство его методами. Для друссов, привыкших к свободному выражению своих мыслей, это был настоящий кошмар. Но сопротивляться они не умели. Вскоре, кстати, было объявлено, что все жители западной провинции будут называться муссами (вместо друссов) в честь своего повелителя. А тот создал жесткую централизованную систему власти, которая с небольшими изменениями сохранилась в Муссатанге до сих пор. Себя повелитель провозгласил королем Муссой Первым-Неповторимым. С тех пор все короли на Западе носят имя «Мусса Неповторимый». Причем правящего короля называют обычно «Мусса Сегодняшний» (опуская порядковый номер: Седьмой, Восьмой, Десятый), а предыдущего зовут «Мусса Вчерашний».
      Последние слова Лала произнесла с нескрываемой иронией. Отец слушал ее и удивлялся: юная, стройная, очень женственная — и в то же время рассказывает о серьезных исторических коллизиях, анализирует их, не стесняясь высказывать свое собственное суждение. Таких девушек он еще не встречал. Полю рассказчица тоже очень понравилась: достаточно было взглянуть на него, чтобы это сразу стало ясно.
      — У вас что, — отец подыскивал нужное слово, — своеобразный взгляд на порядки в соседней стране?
      — У нас, друссов, другие основы организации власти. Мое мнение: муссам не повезло — после кометы они вернулись к примитивному общественному мышлению, из-за нехватки продовольствия и товаров в их стране возобладали «принципы первоначальных инстинктов», то есть правда сильного и хитрого.
      Ваше общество в военном отношении сильнее муссов?
      — Намного! И в экономике, и в научных исследованиях тоже! Если бы муссы имели такое преимущество перед нами, они давно бы захватили Друссию!
      — А что же вы не поможете муссам? Насколько я понял, у них тирания, навязанная большинству?
      Лала рассмеялась:
      — У нас есть сторонники активного вмешательства в дела Муссатанга. «Горячие головы», как их зовут. Кстати, я тоже отношусь к их числу. Но большинство членов Совета «Тех, кто много знают» выступает против вмешательства в дела соседней страны. Противники вмешательства полагают, что сегодняшние муссы уже настолько глубоко впитали в себя привычки раболепия перед своей знатью и монархами, что внешние попытки что-то там изменить приведут лишь к замене одной формы тирании другой. Сторонники невмешательства утверждают, что насильственно ломать существующий в Муссатанге строй — это все равно что перестраивать внутреннюю часть улья, куда пчелы механически носят мед. Муссы якобы должны заново созреть для нормального, свободного мышления — тогда им можно будет помочь.